Она снова щекочет мою ладонь и шепчет что-то невнятное. Чем-то похожа на голубя, слетевшего с крыши и распушившего перья, чтобы привлечь пару.
- Расскажи мне, где ты работаешь. Я уже раз десять тебя спрашивала - а ты не отвечаешь.
Перед взглядом ее васильковых глаз я не могу устоять. Может быть, это просто такие линзы?
- Хорошо, - отвечаю я. - Но мой рассказ может тебя шокировать.
- Ты же знаешь, Лайам, меня трудно напугать.
- Что ж. Начнем с того, что я работаю 6 дней в неделю. У меня есть только один "отсыпной" день на восстановление формы. Ровно в 6 утра я просыпаюсь по будильнику и завтракаю. Мне нужно принимать стандартный облик, регламентированный законами округа, где я зарегистрирован. Поэтому ты сейчас видишь меня именно таким.
- Очень мило. Мне нравятся твои рыжие волосы, - говорит Сибил и треплет мою шевелюру. Точнее, волосяной покров моего экзо-скелета.
- Я стараюсь привлекать как можно меньше внимания. На работе мне выдают заказ и наряд на смену облика. Вчера я заменял свидетеля по одному громкому делу. Вместе с внешностью человека мне передают все его навыки, привычки, повадки.
- А ты их запоминаешь?
- Если бы так было, я бы сошел с ума от этого.
- А каково оно - жить за другого? - спрашивает Сибил и садится чуть ближе. Я заинтересовал ее, словно малолетку, которая впервые готовится вкусить запретный плод.
- Первое время бывает тяжело. Но я родился таким, понимаешь? У меня нет выбора. Иногда попадаются плохие тела, иногда превосходные. Не далее, чем пару недель назад, пребывал в теле хромого калеки. Более того, я нашел себя в доме престарелых, что радовать не может. А месяц назад я был спортсменом-спринтером. Никогда бы не подумал, что можно так бегать.
- Значит, ты все-таки помнишь.
- Иногда мне оставляют мнемо-записи.
- Чтобы ты мог посмотреть на себя со стороны. Здорово!
Странная она. Дивится обыденному и не замечает самого нужного. Сибил. Что это за имя? Она проводит рукой по моей ноге от коленной чашечки наверх и чуть внутрь, медленно и терпеливо. Интересно, зачем?
- Когда я получаю тело, то вместе с ним мне дают краткий инструктаж. Вечером облик должен быть возвращен на склад в целости и сохранности, иначе с моей зарплаты вычтут стоимость ремонта. Вчера как раз случилось так, что я испортил тело.
- Испортил?
- Я высунул свой нос на улицу, не подумав о том, что свидетеля могут "убрать". Пришлось уходить от погони с перестрелкой. Разорвал всю одежду, наставил телу синяков и ссадин. Хорошо, что хозяин этого тела содержит его в хорошей форме.
- Подожди, Лайам, ты хочешь сказать, что ты влезаешь прямо в чужую шкуру?!
Глаза на выкате. Закрыла рот рукой. Ну, что в этом особенного? Тело есть тело.
- Нет, Сибил, это всего лишь снимки тел, слепки скелетов, хранящие память о владельцах. Воспоминания и необходимые навыки внедряются искусственно.
- А если ты умрешь в этом теле, если оно откажет? Что тогда?
- Отказ исключен. На этот случай у меня есть экстренные инструкции, но это - корпоративная тайна.
Точит когти, как мартовская кошка. Хорошо, что на моей рубашке достаточно пуговиц. Может, успею ей все рассказать, прежде чем это произойдет.
- Но если умрешь ты?
- Тогда с меня снимут тело. Точно так же, как я надеваю его по утрам.
- А что ты ешь?
- Мне не разрешено питаться, пока я нахожусь в чужом теле. Это нужно для того, чтобы оно оставалось чистым. Такие издержки - единственная трудность моей работы. В 6 вечера, если смена не продлена по техническим причинам, я сдаю тело и принимаю стандартную форму. Я получаю зарплату наличными в тот же день по факту и качеству выполненной работы. Достаточно удобно, учитывая производственный риск.
- И много платят?
Как будто ей интересно. Оттягивает время. Осталось две пуговицы. Ах да, еще есть ремень на штанах. Совершенно бесполезная штука.
- Достаточно, чтобы содержать себя и некоторую коллекцию форм.
- Ты же покажешь мне их, да?
Убираю ее руки со своего тела. Боюсь, внутренности моего шкафа ей не понравятся. Но нет, разнообразие шкурок и одежды для них приводят ее в щенячий восторг.
- Ой, как много всего! И тебе все это можно носить?
- Вы называете это "только по праздникам". Есть строгий регламент на форму выходного дня каждую четвертую субботу.
- А что ты делаешь... ночью? - проникновенно спрашивает Сибил.
- Сплю. Ночью надо спать. Так я забываю все, что хотел бы забыть и то, что лучше бы помнить. Каждое утро я просыпаюсь обновленным. В прямом смысле этого слова. Можно сказать, что старая шкура сходит с меня пластами, и приходится натягивать облик заново.
Тянется ко мне всем телом и вынуждает занять оборонительную позицию на кровати. Что она делает? А, кажется, припоминаю. Шеф говаривал, что с женщинами надо вести себя осторожно и не давать им прикасаться к определенным частям казенных тел. Черт возьми, почему я не успел переодеться?
- Наверное, это жутко неэстетично - срывать с себя кожу? Ведь под ней мясо...
Теперь мне некуда отступать. Хитра, хитра же ты, Сибил. Целует меня. Точнее, телесную оболочку моего экзо-скелета. Импульсы удовольствия вяло приходят в мозг. Интересно, откуда я знаю, как это делать? Мне же запрещено вступать в тесный контакт с женщинами, но эта идиотка не оставляет мне выбора. Сниму хотя бы ее блузку, чтобы не показаться не понятым.
- Ты же мне покажешь, Лайам, себя настоящего? Или я сделаю это сама.
Это твоя последняя ошибка, Сибил. Какая жалость, что тело снимается через шов на спине, как скафандр. Через голову было бы намного смешнее. Почему-то дико кричит, пинает меня ногой, называет извращенцем и убегает.
Что, я не сказал, что я доппельгангер? А статистику ты, девочка моя, читала? О 0,6% "двусердечных" на территориях, не столь отдаленных от космо-портов?
В следующий раз буду умнее. И почему это им не нравятся мои милые четыре щупальца и чешуистость кожи? Это же так красиво.