Аннотация: Глава из книги "Нация: реальность или идеал"
Нация как дух и воля.
Рассуждая над явлением нации, философ из США, немец по происхождению Вильгельм Сульцбах в 1943 г. издал книгу "Национальное сознание", где перебрав все известные ему попытки определения термина "нация", заключил: "Расы у антропологов, группы характера у психологов, концепции географов, традиции историков или группы интересов у экономистов, логически рассуждая, не дают нам концепции нации". Цит. по кн. Арутюнян С.М. Нация и психический склад. - Краснодар. 1966, с.324.
По мнению В. Сульцбаха, все определения можно объединить в три группы.
Первая - это дефиниции нации как политической общности людей, живущих в одном государстве, независимо от происхождения, расы, языка и т.д. Это так называемая французская концепция.
Данный подход прослеживается, например, в том определении нации, которое дано в "Краткой философской энциклопедии", выпущенной издательством "Прогресс" в 1945 году: "Нация (от лат natio - народ, племя) - народ, который создал себе зависимое от него правительство и имеет в своем распоряжении территорию, границы которой более или менее уважаются др. нациями (народ, организованный в государство). Нацию могут образовать несколько народов или части различных народов например, Великобритания, Швейцария". Краткая философская энциклопедия. М., Прогресс. 1994. - С. 291.
Вторая группа - это определения, называющие нацией естественную общность людей, связанных единством крови, происхождения, языка, обычаев, истории, территории и т.д. С этой группой определений связывают имена германских и южно-славянских ученых.
Авторы же третьей группы думали, что нация основана только на субъективном признаке - воле к взаимному общению, а ее существование обуславливали национальным духом, мыслями и чувствами людей, принадлежащими к ней.
Если нация не объект, значит, порешили философы, она обязана быть субъектом.
Впрочем, и сам Сульцбах считал, что "нацию следует определять посредством субъективных склонностей определенного народа". Сульцбах В. Там же. с.325.
Коротко перечислим основные его идеи.
Идея национальности, как и другие, была выпестована и распространена интеллигентами.
Ею вырабатываются культурные ценности, способные уничтожить сословные различия, объединить народ в нацию. Она является идеологом национализма, групповым носителем "национального духа".
Сульцбах солидарен с теми, кто думал, что греческая нация создана Гомером, итальянская - Данте, французская - Вольтером и Руссо.
По его мнению, национальное сознание - ядовитая сила, хотя существование современных наций - результат действия этой силы.
Национальные войны XIX-XX вв. были вызваны не столько экономическими интересами, сколько реваншистским стремлением отстоять престиж нации.
Что ж, такая точка зрения была не нова...
Еще в 1841 г. Виссарион Белинский писал: "Поэзия всякого народа находится в тесном соотношении с его историею; в поэзии и в истории равным образом заключается таинственная психея народа, и потому его история может объясняться поэзиею, а поэзия - историею". И, чтобы не оставалось сомнений в том, какая история имеется им в виду, он прибавляет: "Мы разумеем здесь внутреннюю историю народа, которою объясняются внешние и случайные события в его жизни". Белинский В.Г. Сочинения, ч. V, с.62.
Но чем же объясняется сама эта внутренняя история? Народным миросозерцанием. "Источник внутренней истории народа, - говорит Белинский, - заключается в его "миросозерцании", или его непосредственном взгляде" на мир и тайну бытия". Там же, с.63.
Белинский был уверен в существовании национальной субстанции: "Сущность всякой национальности состоит в ее субстанции. Субстанция есть то непреходящее и вечное в духе народа, которое само не изменяясь, выдерживает все изменения, целостно и невредимо проходит через все формы исторического развития". Белинский В. Россия до Петра Великого. - Белинский В.Г. Избранные сочинения. М., 1948. 672 с.
Национальный дух - это та таинственная субстанция, которая не подлежит никаким внешним воздействиям и определяет всю жизнь нации. Поэтому так важна роль национального поэта: "Национальный поэт выражает в своих творениях и основную, безразличную, неуловимую для определения субстанциальную стихию, которой представителем бывает масса народа, и определенное значение этой субстанциальной стихии, развившейся в жизни образованнейших сословий нации. Национальный поэт - великое дело!" Белинский В.Г. Избранные сочинения, М., 1948, с.401.
Французский историк начала XIX в. Филипп Бюше считал, что "нация есть совокупность общности верований, преданий, надежд, обязанностей, интересов, предрассудков, страстей, языка и, наконец, нравственных, умственных и даже физических привычек, имевших отправным пунктом общую цель, а центром - определенную постоянную часть человеческого рода, преследующую эту цель в течение нескольких поколений". - В кн. Градовский А.Д. Собр. соч., т.6. - СПб. 1901, с.262.
Но на тот факт, что нация не есть простая сумма составляющих ее людей, указывал другой француз Альфред де Фулье: "Нельзя составить себе понятие о народе, изучая последовательно составляющих его в данное время индивидов: необходимо понять само сложное тело, а не только его отдельные составные элементы...". Фулле де А. Психология французской нации, СПБ, 1904, с.14.
Хотя он не считал нацию новым существом, но полагал, что "в известном смысле, у всякой нации существует свое сознание и своя воля", оговариваясь при этом: "не предполагая, чтобы между членами известной нации действительно происходило гипнотическое внушение и чтобы почти все в этой нации совершалось как бы в состоянии сна, можно, однако, и должно допустить, что между мозговыми центрами отдельных лиц происходит ряд взаимных влияний, приводящих к установлению чувств и идей, источник которых лежит уже не в одном индивидууме и не в простой сумме индивидов, а во взаимной зависимости одних из них по отношению к другим, а также и по отношению к их предшественникам. Только в этом смысле, по нашему мнению, и можно говорить о национальном "организме", как о такой солидарности, каждая часть которой объясняется целым, так же, как целое - его составными частями".
Фулье был убежден, что "понятие о национальности не может быть ни чисто физиологическим и этнографическим, ни чисто экономическим. Национальная индивидуальность проявляется, прежде всего, психологическими признаками: языком, религией, поэзией и искусствами, монументами, мнениями нации о самой себе или мнениями о ней других; наконец, она проявляется в ее героях и исторических представителях". Фулье де А. Цит. работа, с.15.
Похожую мысль высказывал В.Г. Белинский: "Что личность в отношении к идее человека, то народность в отношении к идее человечества. Другими словами: народности суть личности человечества. Без национальностей человечество было бы мертвым логическим абстрактом, словом без содержания, звуком без значения"... "Что человек без личности, то народ без национальности. Это доказывается тем, что все нации, игравшие и играющие первые роли в истории человечества, отличались и отличаются наиболее резкою национальностию.
Вспомните евреев, греков и римлян; посмотрите на французов, англичан, немцев. В наше время народные вражды и антипатии погасли совершенно. Француз уже не питает ненависти к англичанину только за то, что он англичанин, и наоборот. Напротив, со дня на день более и более обнаруживается в наше время сочувствие и любовь народа к народу. Это утешительное, гуманное явление есть результат просвещения. Но из этого отнюдь не следует, чтобы просвещение сглаживало народности и делало все народы похожими один на другой, как две капли воды". Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу 1846 г. - В кн. Белинский В.Г. Избранные сочинения, М., 1948, с.554-555.
Сходного мнения придерживался и русский историк Александр Градовский: "Народность есть некоторая нравственная личность, но личность собирательная, составленная из миллионов единиц, проникнутых одними основными верованиями, убеждениями и чувствами. Действительная принадлежность каждой единицы к своей народности обуславливается степенью влияния массы на каждую личность, влияния ежедневного в отношениях будничных, как частных, так и общественных. Необходимо, чтобы каждая единица как можно больше видела перед собою эту народность, в формах осязаемых и доступных, чтобы она испытывала давление ее убеждений, взглядов и стремлений, и, в свою очередь, имела бы законную долю влияния на нее. Этим обменом влияний обуславливается то общение, при котором каждая единица будет сознавать свою действительную принадлежность к национальному телу и не будет чувствовать себя скитальцем и гостем на родной земле". Градовский А.Д. Собр. соч. т.6. - СПб. 1901, с.365.
Социолог Максим Ковалевский, рассуждая о национальности (этим словом он называл нацию), отмечал: во всех прочитанных им "дефинициях, при всем их разнообразии отмечается одна общая черта - сознание взаимной зависимости и общности исторического прошлого, языка, культурных особенностей, в том числе - веры, сознания общности интересов в настоящем... Прежде всего, национальность сказывается в чувстве взаимного тяготения, т.е. не экономической и не политической, а в области народных чувствований и желаний, явлений психологического порядка. Там, где такой солидарности нет, - там нет и самого понятия нации... Сознание может быть выработано только пропагандой, которая обычно осуществляется интеллигенцией". Энциклопедический словарь бр. Гранат, т.30, 767 с. ст. 59-68.
"Борьба между нациями создала у разных народов, с одной стороны чувства родства, с другой, чувства нерасположения. Чувства эти стали почти инстинктами, предрасположением, которое передается по наследству, и нужен лишь малейший повод, чтобы они сказались во всей своей силе. Таким образом, национальное чувство стало фактором, который действует вполне самостоятельно, без всякой связи с экономическим развитием страны, и при известных условиях, даже во вред этому развитию". Каутский К. Национальность нашего времени. СПб. 1903, с.88.
Французский историк Фюстель де Куланж полагал, что в основе национального единства людей лежит общее чувство, порождаемое их социальной психологией: "Люди чувствуют сердцем, что они принадлежат к одному народу, поскольку их объединяет общность идей, интересов, привязанностей, воспоминаний и надежд". Фюстель де Куланж. Письмо Т. Моммзену. - Цит по Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия, с.27.
Габриэль Тард на первое место в национальном объединении выносил веру в расовую общность: "В числе условий национального объединения на первом месте общность расы, или вернее, вера в эту общность". Тард Г. Законы подражания, с.307.
Все эти взгляды восходят к воззрениям Платона и Жан-Жака Руссо, трактовавших общество как организм, а социальные группы как его органы.
Аналогичной точки зрения на нацию и государство, как на организм, придерживался и Гегель, что оказало огромное воздействие на так называемое гегельянское направление в философии.
Немецкий философ и языковед Вильгельм Гумбольдт считал, что "законы, по которым рождается и растет стремление индивида к одухотворению, можно назвать физиологией духа. Каждая нация имеет свои законы духа. Нация, подобно индивидууму, есть одно существо". Гумбольдт В. - В кн. Хрестоматия по истории языкознания XIX-XX вв. - М., Учпедгиз. 1956, с.71.
Опираясь на мысли Шеллинга, Аполлон Григорьев так трактовал исторический прогресс: "Развиваются народные организмы. Каждый таковой организм, так или иначе сложившийся, вносит свой органический принцип в мировую жизнь. Каждый таковой организм сам по себе замкнут, сам по себе необходим, имеет полномочие жить по законам, ему свойственным, а не обязан служить переходной формой для другого"... Григорьев А.А. Взгляд на современную критику искусства. - В кн. Аполлон Григорьев. Литературная критика. Избранные статьи, М., 1956.
"Субъективный" подход обнаруживается и в высказывании Гюстава Лебона: "Дух нации вечен. Каждый народ обладает душевным строем столь же устойчивым, как и его анатомические особенности, и от него-то и происходят его чувства, его мысли и учреждения, его верования и искусства. Жизнь народа, его учреждения, его верования и искусства суть только видимые продукты его невидимой души Для того, чтобы какой-нибудь народ преобразовал свои учреждения, свои верования и искусство, он должен сначала переделать свою душу; для того, чтобы он мог передать другому свою цивилизацию, нужно, чтобы он в состоянии был передать ему также свою душу". Лебон Г. Психология толп. - В кн. Психология толп. (Библиотека социальной психологии). - М., 1999, с.18.
Джемс Стюарт Милль в "Размышлениях о представительном правлении" писал, что "известную долю человеческого рода можно назвать национальностью, если люди, ее составляющие, связанные между собой общими симпатиями, какие не существуют между ними и другой долей людей; если, по причине этих симпатий, они действуют сообща между собою охотнее, чем с другим народом; если они имеют желание быть под одним правлением, и притом таким, которое состояло бы исключительно из их самих или из части их самих". Милль Ст. Дж. Размышления о представительном правлении. - СПб. 1864, с.301.
"Эта национальная солидарность, - указывал Милль, - может вызываться разными причинами, иногда все дело в тождестве расы или происхождения. Нередко ее возникновению способствует общность языка и веры, географические границы тоже могут оказаться одной из этих причин. Но самая могущественная причина образования национальности - общая политическая судьба, общая национальная история, то есть общие воспоминания, общность славы и унижений, скорби и торжества, все, что связано с пережитым вместе в прошлом. Если чувство солидарности достигает определенной силы, сама собою является потребность для объединения всех людей, охваченных этим чувством под властью собственного правительства, зависящего от их воли. Это равносильно тому, что вопрос о правительстве решается теми, кем оно должно управлять". Милль Ст. Дж. Представительное правление. - СПб. Издание Ф. Павленкова. 1897, с.163.
"Идея отечества, его слава и могущество - вот что составляет нравственную силу нации", - в очерках о Париже и Лондоне утверждал русский писатель Петр Боборыкин. Боборыкин П.Д. Столицы мира. - М., 1911, с.488.
Социолог Эмиль Дюркгейм полагал, что "нация - психологический коллектив, скрепленный солидарностью или долгом перед государством". Дюркгейм Э. Общество и хозяйство.
"Нация - это большая группа людей, проникнутая понятием общей солидарности" - уверен и социолог Р. Мак-Эйвор (США). А в энциклопедии Чамберса такое определение: "Нация - это совокупность индивидов, обладающих коллективным ощущением своего единства". Chambers enciclopedia. London. 1955. V.9.
Для многих национальное единство возникает благодаря ощущению общей судьбы.
Н.В. Устрялов считал, что "нация образует внутреннее единство. Ее сущностью не могут считаться те или другие внешние признаки, которыми отдельные теории пытались ее исчерпать. Ни единство расы, ни общность политической власти, языка, религии, территории - ни один из этих признаков не является решающим при определении понятия нации... Возникновение нации есть психический процесс, могущий иногда представлять собою даже прямую борьбу с этносом!.. Общность традиций, потребностей, стремлений, - вот что такое нация. Общность исторических судеб, общность воспоминаний, прочувствованное, а затем и осознаваемое единство воли к совместной жизни... Нации зреют и становятся. Народ может быть нацией в большей или меньшей степени. Чем длительней и тяжелее борьба, чем драгоценнее жертвы, острее страдания, тем крепче и неразрывнее национальное единство". Устрялов Н.В. Элементы государства. - Нью-Йорк, 1940, с.112.
Николай Чернышевский тоже усматривал основу нации исключительно в духовной сфере: "Особый язык и особый национальный патриотизм - вот и все, что отличает одну нацию от другой". Чернышевский Н.Г. ПСС в 15 т., т.10. - М., 1951, с.831.
Международное издание Американской энциклопедии нацию определяет как "большое количество людей, которые рассматривают себя как общность или группу и которые обычно ставят лояльность к группе выше любых других конфликтующих форм лояльности. Они часто имеют один или несколько признаков: язык, культуру, религию, политические и другие институты, историю, с которой она отождествляет себя и веру в общность судьбы". The Enciclopedia Americana. -N-Y. 1994. V.19. p.751-752.
Отто Бауэр считал, что "нация есть не что иное, как общность судьбы, это вся совокупность людей, связанных в общность характера на почве общности судьбы". Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия. 1909, с.139.
Петр Лавров, полагавший, что "понятие нации есть абстракт, о ней лишь можно говорить метафорически, что она понимает или чувствует что-либо", в "Исторических письмах" выдвинул свою теорию происхождения нации: "Многоразличные условия местности, климата, исторические обстоятельства сближают потомство родовых союзов разного происхождения, большею частью эти союзы усваивают один и тот же язык, разнящийся лишь оттенками наречий, усваивают более или менее сходные психические наклонности, привычки и предания... Образовавшаяся таким образом группа - исторический продукт нарождения и культуры, особая национальность... Пока нет психических наклонностей, общих для всех - нет и наций. Как только они получились - их можно формулировать в особенной идее". Лавров П.Л. Национальности в истории. - в кн. Лавров П.Л. Исторические письма. - Пг. 1917, с.156.
"Политическая власть нации вполне аналогична сознательной и личной воле души", - считал французский философ Габриэль Тард. Тард Г. Социальные этюды, с.164.
Канадский психолог Делло определял нацию как "совокупность ее идеалов и духовных ценностей".
По мнению генерального секретаря националистической Индийской партии Джан Сингх Д. Упадхайя: "Нация есть вдохновляющая духовная сила, стоящая за материальным человеческим конгломератом. Она рождается из духовных традиций и верований, которые одни только и вливают жизнь в ее существо" (1959). Народы Азии и Африки. 1966, Љ4, с.21.
Определяющим фактором для существования нации многие называли врожденное или воспитанное национальное сознание.
К числу сторонников этой идеи принадлежал Петр Струве: "Принадлежность к нации прежде всего определяется каким-либо объективным признаком, по большей части языком. Но для образования и бытия нации решающее значение имеет та выражающаяся в национальном сознании объединяющая настроенность, которая создает из группы лиц одного происхождения, одной веры, одного языка и т.д. некое духовное сознание. Нация конституируется и создается национальным сознанием". Струве П.Б. Исторический смысл русской революции и национальные задачи. В кн. Вехи. Из глубины. - М., 1991, с.473.
"Нация - это духовное единство, создаваемое и поддерживаемое общностью культуры, духовного содержания, завещанного прошлым, живого в настоящем и в нем творимого для будущего. В основе нации всегда лежит культурная общность в прошлом, настоящем и будущем, общее культурное наследие, общая культурная работа, общие культурные чаяния. Национальное сознание так же образует нацию, как сознание классовое - класс. Таким образом, все задачи нашего будущего сходятся и объединяются в одной: воспитание индивидов и масс в национальном духе. Струве П.Б. На разные темы, СПБ., 1902, с.54.
Однако воспитанные на чужбине люди часто ощущают себя полноценными гражданами новой родины. Национальное сознание у них перерождается.
Француз Шамиссо бежал от террора революции в Германию и стал певцом немецкого патриотизма. Армянин Торосян известен как французский писатель Анри Труайа.
Без ирландца Оскара Уайльда и шотландца Вальтера Скотта немыслима английская литература.
Лорд Биконсфильд (д;Израэли) был евреем и английским патриотом, грек Иоанн Каподистрия и немец Сергей Витте стали патриотами России, а англичанин Э. Чемберлен - ультра-патриотом Германии.
"Возможен даже сознательный выбор другой национальности", - замечал Отто Бауэр. Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия, с.120.
Австрийский правовед Георг Еллинек считал, что "нации суть не естественные, а историко-социальные образования... Нация не есть что-либо объективное, в смысле внешне существующего. Группа людей, сознающих себя объединенными множеством общих культурных своеобразных элементов и общим историческим прошлым и потому отличными от других людей, образует нацию". Еллинек Г. Право современного государства, т.1. Общее учение о государстве. - СПб. 1908.
В "Размышлениях о национальности" Сергея Булгакова мы тоже найдем суждение о нации как духовном единстве: "Нация есть - не как коллективное понятие или логическая абстракция, но как творческое живое начало, как духовный организм, члены которого находятся во внутренней живой связи с ним. Мы сознаем себя членами нации, потому что мы реально принадлежим к ней как к живому духовному организму". Булгаков С.Н. Размышления о национальности. - В кн. Булгаков С.Н. Два града, т.2. - М., 1911, с.280-281.
Русский государствовед Николай Алексеев, рассматривая нацию, как особый организм - но организм политический, ввел в определение нации признак соборного единства: "Нация есть особый политический организм. Нация есть соборное единство всех индивидуумов, своеобразно отображающих в своих состояниях особенности национальной жизни". Алексеев Н.Н. Русский народ и государство, с.442.
Александр Радищев был убежден, что в основе единства народа, объединяющегося в целях безопасности или для получения каких-то преимуществ под общей властью, обязательно лежит некая договоренность о согласии, неважно, выражено ли оно явно или подразумевается: "Народ есть общество людей, соединившихся для снискания своих выгод и своей сохранности соединенными силами, подчиненное власти, в ней находящейся; но как все люди от природы суть свободны и никто не имеет права у них отнять сея свободы, следовательно, учреждение обществ предполагает всегда действительное или безмолвное согласие". Радищев А.Н. Избранное. - Л. 1949, с.304.
Французский историк Эрнест Ренан думал, что "нация есть дух, отвлеченный принцип. Два обстоятельства, собственно говоря, порождают этот дух, этот отвлеченный принцип: одно в прошедшем, другое в настоящем. Одно есть общее обладание наследственными воспоминаниями; второе есть действительное согласие, желание жить вместе, желание продолжать существование наследия...". И далее: "Нации основаны на согласии; существование нации - повседневный плебисцит... Великое скопление людей со здравым смыслом и горящим сердцем создает моральное сознание, называемое нацией". Что такое нация? Лекция Э. Ренана, читанная в Сорбонне. СПб, 1886, с.37.
Для Ренана "нация - это великая солидарность, основанная на сознании жертв, которые были принесены и которые будут приноситься вновь, и на общей ясной воле продолжать совместную жизнь". "Славное прошлое, единодушие в настоящем, свершение сообща великих дел, мечта о новых победах - вот что отличает настоящий народ", - писал он. "В деле национальных воспоминаний траур имеет большее значение, чем триумф: траур накладывает обязанности, траур требует общих усилий... Героическое прошлое, великие люди, слава - вот главный капитал, на котором основывается национальная идея". Ренан Э. Там же. с.100-103.
Однако глубже всех к пониманию сущности современной нации подошла писательница Гарриет Бичер-Стоу, она заметила, что "чувство единства нации невозможно без уважения к себе, которое в свою очередь невозможно без свободы". Бичер-Стоу Г. Хижина дяди Тома. - М., 1962, с.43.
Для многих национальных теоретиков России стала настольной книгой работа "Нации и национализм" Эрнеста Геллнера, по которой "обычная группа людей (скажем, жителей определенной территории или носители определенного языка) становится нацией, если и когда члены этой группы твердо признают определенные общие права и обязанности по отношению друг к другу в силу объединяющего их членства. Именно взаимное признание такого товарищества и превращает их в нацию, а не другие общие качества - какими бы они ни были, - которые отделяют эту группу от всех стоящих вне ее". Геллнер Э. Нации и национализм. - М., Прогресс. 1991, с.35.
Эту формулу нации дают Брокгауз и Ефрон: "Нация - так называется совокупность людей, связанных общностью особого национального сознания, противополагающего их другим". Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т.28. Петроград 1916. Ст. 119-120.
Сюда же включим определение, принадлежащее Теодору Герцлю, основателю сионизма: "Нация - это историческая группа людей, сознательно спаянных друг с другом и сплачиваемых существованием общего врага". Герцль Т. Еврейское государство. - Одесса. 1906, с.11.
Карл Шмитт, идеолог гитлеровского нацизма, был убежден, что "каждый народ существует политически только в том случае, если он при этом противопоставляет себя другим политическим общностям, как раз во имя сохранения своей специфической общности". Шмитт К. - цит. по А. Дугин. Карл Шмитт - пять уроков для России. Наш современник. 1992, Љ8, с.130.
Сходную мысль высказывал и итальянский националист начала ХХ в. Эрнесто Коррадини: "Непременным условием консолидации нации является непрерывная борьба одной нации против другой". Коррадини Э. Принципы национализма. - Цит. по кн. Историография нового времени стран Европы и Америки. М., 1966, с.528.
Огромную роль в развитии организменной концепции сыграл создатель позитивистской философии Огюст Конт.
Из-за его юношеской дружбы с Сен-Симоном О. Конта часто ошибочно считали либо либералом, либо социалистом. На самом деле он был крайним реакционером. За два месяца до своей смерти он писал: "С юности я всегда отдавал предпочтение правительству, а не оппозиции".
Отвергая идеи Французской революции, Конт считал "верховенство народа мистификацией во имя репрессий, а равенство - недостойной ложью".
Даже Луи Наполеона III он воспринимал как опасного деятеля левой ориентации.
Рисуя идеальное общество, являющееся гигантским организмом, Конт полагал, что свобода мысли так же бесполезна для граждан его "позитивистской диктатуры", сколь она бесполезна для астронома или физика, занимающегося регистрацией научных данных.
Власть в государстве должна принадлежать ученым и философам-позитивистам, а высшей ценностью общества нужно считать человечество, а не индивида с его эгоистическими интересами, поэтому в основе морали лежат любовь к человечеству и служение ему.
Конт предлагал заменить традиционную религию - религией человечества, со своими святыми, храмами, обрядами и т.п., на место Бога позитивизм ставит "Высшее Существо" ("Le Grand Etre"). Гражданин контовской утопии обязан был видеть "достоинство в подчинении, счастье в послушании и свободу в самопожертвовании".
Бывшему ученику Конта Дж. С.Миллю не оставалось ничего, как заключить, что позитивистское учение было "самой полной системой духовного и светского деспотизма, которая когда-либо была порождена человеческим мозгом, за исключением разве что учения Игнация Лойолы".
Между тем, у Конта было много сторонников, уподоблявших общества, государства, планеты и даже космос огромным организмам.
В их числе был и царский министр просвещения Сергей Уваров, создатель формулы русского патриотизма: "Самодержавие, Православие, Народность".
По его мнению, "государства имеют свои эпохи возрождения, свое младенчество, свою юность, свой совершеннолетний возраст, и, наконец, свою дряхлость". Уваров С.С., граф. О преподавании истории относительно к народному воспитанию. - СПб. 1813 г.
Ученики О. Конта, социологи французской органической школы (Пауль Лилиенфельд, "Человеческое общество, рассматриваемое как настоящий организм"), (Рене Вормс "Общественный организм", Альфред Эспинас "Социальная жизнь животных") много рассуждали об анатомии и физиологии общества, о его органах, функциях, клетках и нервах, мозгах и мускулах, о гигиене и патологии, а также о терапии общества. Народы и нации они тоже понимали как организмы. "Народ - это организм, созданный прошлым, и как всякий организм, он может быть изменен не иначе как посредством долгих наследственных изменений". Лебон Г. Психология толп. - М., 1999, с.169.
Доказывая, что нация - организм, Рене Вормс перечислял: "У каждой нации есть общий язык (литературный и официальный); общее правительство, общие политика, хозяйство, законы, религия и мораль, существует общее для всей нации сходство умственного и технического развития, а также есть общие исторические предания и память об общей борьбе с врагами-чужеземцами". Механизмами, обеспечивающими общность нации, он считал образование и подражание. Вормс Р. Общественный организм. - СПб. Изд. Павленкова. 1897.
Идеи организменной школы сильно повлияли на развитие ряда социальных учений. Подчеркнем, что представление о нации как организме, исторической общности, естественном или сознательном единстве ее членов, наряду с требованием от них солидарности и подчинения воле вождя, - краеугольный камень всех коллективистских и националистических доктрин, для которых права личности вторичны по сравнению с правами социальной организации - государства, общества, партии, коллектива, церкви.
Происходит явная подмена понятий: объяснение нации как естественно существующего организма идеально оправдывает существование социальной организации и имеющегося распределения властных полномочий.
Именно в "организменной" концепции берут начало все учения о нации как совокупном субъекте политики, права, социального действия и культуры, подчиняющимся решениям, исходящим из единого центра, руководствующемся общей волей и т.д.
Идеолог итальянского фашизма Э. Коррадини дал такую дефиницию: "Национализм является доктриной тех, кто рассматривает нацию как единый и целостный большой индивидуум". Коррадини Э. Принципы национализма. 1908. - Цит. по Историография нового времени стран Европы и Америки. - М., 1966, с.528.
Следуя за "органистами" и считая родовыми признаками народа общность происхождения, исторической судьбы, общее чувство принадлежности к народу, единство духа, самосознания, характера, веры и культуры, авторы многих определений называли нацию одушевленным организмом, подчиненным единой воле, действующим сплоченно во имя достижения общей цели, наделенным сознанием и чувствительностью, полагая, что "нация - огромный организм, в котором, подобно обмену веществ, происходит циркуляция идей". Мишле Ж. Народ. - М., Литературные памятники. 1965, с.140.
Они как бы очеловечивали нацию, приписывая множеству черты единичного.
"Нация есть сложное тело, составленное из однородных элементов, выполняющих единообразные функции и одушевленных одним и тем же жизненным принципом. Кетле А. Социальная система и законы ею управляющие. - СПб. 1866, с.78.
Разумеется, государство и нация трактуются, как организм, младогегельянцами Марксом с Энгельсом и их последователями.
Охотно о национальной гордости великороссов и общественно-экономических формациях, как особых социальных организмах, рассуждал не кто иной, как Владимир Ленин. Ленин В.И. ПСС, т.1, с.430.
Тем не менее, он же в 1913 г. выдвинул концепцию расщепленной нации, не способной из-за противостояния классов стать единым целым.
Его сторонники были убеждены, что центробежные силы социальных антагонизмов мощнее национальных центростремительных мотивов. "Как это можно, - удивлялся большевик И.И. Скворцов-Степанов, выступая на первом заседании Учредительного собрания в январе 1918 г., - апеллировать к такому понятию, как общенародная воля... Народ немыслим для марксиста, народ не действует в целом, народ в целом - это фикция, и эта фикция нужна господствующим классам".
Вместе с тем, такое органическое толкование было признано многими теоретиками национализма. Так, под "историей еврейского народа" историк Дубнов подразумевал "историю национального индивида, который развивался в течение нескольких тысячелетий как при самостоятельном государственном строе, так и вне его". Дубнов С.М. Всеобщая история евреев от древнейших времен до настоящего, в 3 кн., 1901-1906.
После 1-й мировой войны немецкий генерал Карл Хаусхофер разработал учение о государстве как живом сверхсуществе, организме, имеющем как всякое живое существо, биологические законы роста и развития; под ростом государства понималось расширение его границ, а под развитием, размножением - завоевание территорий вне страны, то есть колоний.
Чуть позже о государственном организме и народном организме, скрепленном общностью расы и крови, в "Майн кампф" философствовал Наци Љ1. Гитлер А. Моя борьба. - М., 2000, с.332.
В конце 60-х годов и в СССР (где от Сталина унаследован был тезис, что нация - категория чисто социальная, а народность, т.е. этнос, отличается от племени отсутствием кровного родства) возникла теория, что "сформировавшийся этнос выступает как этносоциальный организм, самовоспроизводящийся путем преимущественно этнически однородных браков и передачи новому поколению языка, культуры, традиций, этнических ориентаций и т.д." Козлов В.И. Нация. Этнос. Национализм. - М., 1999, с.12.
Как целостный социальный организм, стали трактовать и "новую историческую общность" - советский народ. Напр. Иордан М.В., Семенов В.М., Советский народ - динамически развивающаяся новая историческая общность людей. - Научный коммунизм. 1980, Љ5, с.26.
Во многих трудах историков, философов, социологов СССР можно было прочесть фразу: "В работе мы опираемся на выработанный марксистско-ленинской исторической наукой диалектический метод, который, по мнению классиков марксизма-ленинизма, заключается в том, что "общество рассматривается как живой, находящийся в постоянном развитии организм...". Ленин В.И. ПСС, т.1, с.165. Сама цитата взята из книги Дубова И.В. Города, величеством сияющие. - Л., Изд-во ЛГУ, 1985, с.5.
Как писал академик П.Н. Федосеев, "советский народ - явление не однопорядковое со "старыми" нациями и народностями, он характеризуется иными параметрами, иными измерениями, иными уровнями своего проявления. Одновременно советский народ не есть и какая-то особая наднациональная надстройка, чисто внешняя скрепа, объединяющая различные национальные группы. Его компоненты - реальные, живые, развивающиеся нации и народности. Но это не механическое соединение отдельных компонентов. Советский народ - это, можно сказать, цельный, живой социальный организм". Федосеев П.Н. Советский народ - строитель коммунизма. - Вопросы философии, 1977, Љ7, с.21-22.
Примерно в те же годы в СССР, в связи с вошедшим в моду системным подходом, пытаются объяснить нацию, как систему: "Нация во всем своем многообразии представляет собой целостную систему взаимосвязанных элементов". Омуралиев Н.А. Проблемы систематизации понятийного аппарата теории нации. - Бишкек, Кыргызский университет, 1991, с.7.
Как известно, система системе рознь. Как считал Р. Карнап, "предположения, претендующие на утверждение реальности системы объектов, являются утверждением, лишенным познавательного содержания". Карнап Р. Значение и необходимость. - М., ИЛ, 1959, с.311.
По мнению ряда современных российских исследователей, нация есть некая соборность, диктующая своим членам правила нормативного поведения. Препятствие для возникновения нации они видят в распространении в России идеологии индивидуализма и либеральных ценностей.
Так И.А. Гронская сожалеет: "Именно с крайностями индивидуализма можно связать тот факт, что в наше время не представляется возможным сформулировать "русскую идею", то есть идею, на которой возможно конструктивное сплочение общества. Представляется, что общая, национальная идея может быть выдвинута только тогда, когда будут преодолены крайности индивидуализма, а в общественном сознании возникнут не только сугубо конкретные и враждебные отношения между людьми, но и взаимная забота и чувство взаимной ответственности". Гронская И.А. Феномен индивидуализма в общественной психологии россиян. Вестник алтайской науки Љ2. Приложение к межрегиональному журналу "Образование и социальное развитие региона". Барнаул-Новосибирск, 2001, с.76-77.
Автор забыла, что, например, населению США, несмотря на все вывихи либерального индивидуализма, все же удалось каким-то чудом сформулировать американскую национальную идею.
Но идея нации как социального организма (национального коллектива, социальной общности, социальной системы) легко опровергается, если вспомнить хотя бы о сословных, религиозных, классовых и политических противоречиях, часто убивающих нацию и государство, сталкивая в гражданской войне отцов и детей.
Еще Юм писал о партиях, разрывающих нацию на враждующие части.
Какое единство может быть между конкурентами, или между управляемыми и правителями?
Глупо думать, что русские помещики считали себя равными крепостным крестьянам.
Через гражданские войны прошли США и Франция, Англия и Россия, многие другие нации.
Единство нации появляется лишь в случае вражеской агрессии, либо же создается насильственным путем ликвидации оппозиции существующей власти, то есть в результате той же гражданской войны, осуществляемой государством против части граждан.
Однако представление о нации как едином организме в не милитаризованных, или говоря шире - либеральных обществах - оказывается неработающим.
"Нация сама по себе представляет трудно определяемую социальную формацию - она продукт общественного развития, и в то же время - один из сильнейших факторов прогрессирующей общественной эволюции, и до сих пор не удавалось никакими теориями или правилами превратить ее в естественный организм с точно установленными границами". Каутский К. Национализм и интернационализм. - Научная мысль (Рига), 1908, Љ1, с.4.
Безусловно, история национальной мысли - это история национальной интеллигенции.
Именно интеллигенция, помимо исполнения ею профессиональных задач, порождает представление о самобытности нации, приходит к национальной идее, создает политическую программу освобождения нации от угнетения, участвует в рождении культуры и выработке письменного языка нации. Она же создает весь комплекс националистических мифов, порождает идеи ксенофобии и национализма.
Хотя нация объединяет в себе все сословия и слои общества, поэтому интеллигенция, безусловно, - часть нации, но в ее составе интеллигенция становится целевой группой, сначала осмысляющей положение дел, а потом создающей новые цели и идейные ценности, то есть сначала орудием самопознания, а затем и планирования обновления нации.
Собственно говоря, уже сам факт появления национальной интеллигенции говорит о появлении в обществе потребности в модернизации.
Именно интеллигенцией импортируются извне или вырабатываются те духовные ценности, которые способны уничтожить сословные различия, объединить людей в национальном единстве, превратить народ в нацию.
Произведения культуры и литературы создает не вся нация в целом, а конкретный художник, писатель, скульптор, режиссер, поэт, и за попытками представить творческий процесс стихийным самовыражением нации кроется всего лишь подспудное желание правящего слоя превратить культуру в пропагандистский фактор.
Но с народом у нее особые отношения, себя интеллигенция в состав народа не включает.
Горький, повидавший в городах Поволжья быт мещан и интеллигентов-разночинцев, обнаружил такие глубокие различия в быте, нравах, представлениях, что даже предлагал эти недавно сложившиеся группы населения рассматривать как "разные племена". Горький А.М. Сторож. - Собр. соч., в 30 т., т.15, М., 1951, с.81.
Как мы помним, поначалу русская интеллигенция народом считала не чиновничество, не духовенство с дворянством и не мещанство, а лишь крестьянство, одно из 5 сословий Российской империи, с его традиционным укладом жизни, этнической культурой, затем в состав народа - по мере его возникновения - стал включаться и рабочий класс.
Русская интеллигенция считает себя заступницей народной, любит ходить в народ, говорить от имени народа, она спасает народ, борется за счастье народное, иными словами, не считает себя его частью, как бы исключая себя из народа, не отождествляя себя с ним.
Что же отличает интеллигенцию от "народа", с которым она находится в родстве? Первые русские интеллигенты - писцы, книжники, начетчики, грамотеи - это монахи, священнослужители, выходцы из привилегированных дворянских родов, нередко пришельцы из Греции или с Запада, это чужаки, которым известно знание, недоступное другим.
Чаще всего, русский интеллигент - европеизированный русский или русифицированный европеец, для которого народ - это крестьянство как носитель и хранитель признаков русского этноса.
При этом в царской России и при советском строе интеллигенция имела статус обособленного сословия (прослойки). Лишь после 1991 года она стала превращаться в профессиональную группу.
Таким образом, консолидирующим началом для конструирования и существования нации стал созданный интеллигенцией пропагандистский исторический миф, который является общим знанием и моральным переживанием для всех ее членов. "Содержание этого мифа есть не история, а философема, обязательная для каждого лишь настолько, насколько она подтверждается его собственным философствованием". Фихте И.Г. Основные черты современной эпохи. Соч., т.2. СПб. 1886, с.497.
Очень ярко выразил эту мысль Р. Тейлор, профессор из Огайо. "Нация существует только в умах и сердцах людей. Это идея. Поэтому она более реальна, чем города и железные дороги, рудники и скот, более реальна, чем мы с вами, так как она существовала в наших отцах, и будет существовать в наших детях. Это идея, это представление, это дух, это человеческое искусство". Цит. по сборнику речей доктора Сукарно "Индонезия обвиняет". - М., Иностранная литература, 1957, с.354.
Или говоря словами Г.А. Аксенова, московского философа: "Нации не складываются просто так, по общности места обитания. Их стержнем становится некая духовная идея. Иначе будет население". Аксенов Г.А. Крылья орла. - М., 1998, с.283.
Но сказка о наличии некой особой врожденной этнической сущности, которая живет во всяком представителе данной национальности, не выдерживает критики.
Все догадки, что каждый человек носит в душе отпечаток особой природы своего народа, или что принадлежность к нации целиком определяется врожденным сознанием или самоидентификацией индивида (мы - греки, они варвары), крайне уязвимы.
Более того, филолог А.А. Потебня высказал крайне еретическую мысль: "Образованность вредна национальности, стирает народные различия". В кн. Потебня А.А. О национализме. - Киев, 1993.
Идею о самоуничтожении националистических предрассудков по мере повышения индивидуальной культуры выдвигал и Н.А. Добролюбов. "Все исключительные предилекции, - писал он, - все утопические мечтания о высшем предназначении одной нации - к тому-то, другой - к тому-то, все национальные перекоры о взаимных преимуществах - исчезают в мысли человека, правильно и вполне развившегося. Для него уже не существуют вопросы вроде: кичливый лях иль верный росс? и пр. Германское или славянское племя будет выше в истории последующих веков? и т.п.". Добролюбов Н.А. ПСС, т.3, с.226-227.
Национальные чувства, национальное сознание не являются прирожденными.
Глубокие национальные чувства в отношении к бывшему отечеству сохраняются еще долго, особенно в первом-втором поколениях эмигрантов, но, как правило, вскоре эти чувства отступают перед экономическими и политическими интересами.
Когда целые группы той или иной нации долго живут в условиях жизни других наций, они разделяют уже национальные особенности новых отечеств, а не чувства своих бывших соотечественников. Евреи, русские, немцы, поляки, французы, китайцы в США становятся американцами.
Когда польские немцы в 1848 г., после нового раздела Польши, вдруг вспомнили, что они немцы, и захотели присоединить заселенные ими польские земли к Германии, Энгельс доказал, что эти потомки переселенцев, покинувшие свою родину из-за религиозных преследований и в течение веков делившие судьбу польского государства, никакие не немцы. Они просто пытались использовать трудное положение Польши в данный момент, чтобы добиться господствующей роли. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 5, с. 55.
На деле возникновение национального сознания и появление у человека чувства самоотождествления с определенной нацией является интегральным итогом процессов воспитания и пропаганды.
С детства привыкнув говорить на том языке, на котором говорят родители и их родственники, усвоив те обычаи, которые существуют в кругу его общения, ребенок проходит путь социализации, а значит и "национализации".
Воспитание, полученное им в семье и в школе, закладывает те стереотипы национального сознания, к которым в будущем обращается пропаганда, задачей которой является создание и поддержание постоянно действующей связи между индивидом и государством в целях мобилизации чувств национальной гордости, патриотизма и лояльности.
Чаще всего мы вспоминаем о своей национальности лишь тогда, если сталкиваемся с людьми другой нации, становимся участником межнационального конфликта.
Павел Кушнер привел такой факт: когда в 1945 г. Адриатический институт проводил перепись населения в районе Триеста, "около 7 тысяч человек отказались отвечать на вопрос о национальной принадлежности, заявив, что она им самим неясна. Они свободно и одинаково хорошо владели двумя языками - итальянским и словенским или итальянским и хорватским. По религии они были католиками, а данные о своем этническом происхождении считали несущественными". Кушнер (Кнышев) П.И. Этнические территории и этнические границы. - М., 1951, с.49.
Судить о чьей-то принадлежности к нации лишь на основе личного мнения человека? Но сколько случаев, когда дочь эстонца и азербайджанки, сын казаха и немки называют себя русскими...