-Эй, товарищи! Господа что-ли, по-новому! Вам пришло письмо из Германии!- крикнул рыжий почтальон Дениска, ловко подъезжая на велосипеде к деревенскому планчатому забору.- Егорыч! Давай пляши что-ли! Извини, конечно, но так уж полагается... Ритуал такой есть. Чтобы письмо отдать. Не мной придумано...
- Погоди минутку! У меня сапоги ишо для пляски не начищены,- хмыкнул, ничуть не обрадовавшись , Егорыч, хозяин дома, широкоплечий, лет сорока пяти или чуток поболее, русский мужик, с недельной жесткой щетиной, местами уже изрядно поседевшей от возраста.
Стояла золотая осень c распахнутыми до горизонта далями, и вся его семья- он, жена и девятнадцатилетняя дочь Настя работали в огороде, убирая приплод картошки, зарытой в землю ранней весной.
- Интересно! Вот это да! Егорычу нашему давно никто не писал. От кого письмо будет, Дениска?- звонко крикнула дочь Настя, вытирая о короткий халатик испачканные землей руки, Халатик сам собой давно откровенно расстегнулся снизу, но девушка этого не замечала.
- Веберы про вас не забыли! - отводя рукой со лба длинные рыжие волосы, степенно, как и полагается человеку, находящемуся на ответственной должности, ответил Дениска. Он, сгорбясь, продолжал сидеть на скрипучем своем велосипеде, демонстрируя, главным образом для Настей свою ловкость, и удальство.Худые ноги в белых новых кроссовках парень для устойчивости просунул между крашенных в синее тоненьких дощечек забора.
- Веберы говоришь? Письмо, стало быть написали? Из самой Германии? Лично мне?- стал задавать самому себе вопросы хозяин.- Я о них, о Веберах-то и думать давно уж перестал,- и как-то нервно вогнал одним рывком штыковую лопату в мягкую, ухоженную землю.- Не ожидал от них вестей...
-Да, Егорыч! Это те самые немцы Веберы, у которых ты этот роскошный дом задешево купил. Так и жил бы до смерти в своей халупе, а тут привалило счастье.Прямо , как с неба свалилось.Сад, огород, забор этот крашенный, колодец с электромотором. Не надо за водой на родник бегать... Как ты всю жизнь делал.Ведро в зубы и под горку.
- Патлатый? Ты чего мелешь такое?- грозно не вопросил, но зарычал Егорыч.
- Не один я мелю...Про это вся деревня говорит. Веберам куда деваться было.Им о ту пору уже вызов из-за границы пришел.Ты, Егорыч, и сбил внаглую настоящую цену этому дому. Тут сообразительность у тебя по хитрой линии ума двинулась. Воспользовался безвыходной ситуацией людей. Это уж точно!
- Ну и трепло ты, Дениска! Сплетни зловредные разносишь...Наплевать мне на деревню,она всем кости перемалывает- проворчал Егорыч, и с ожесточением швырнул в пустое железное ведро отборную картофелину. Ведро загудело, как колокол, покачалось и успокоилось.- Вот ты, с виду вроде мужик, потому как штаны носишь, а слухами, как худая сводня, пользуешься...В армии служить не пожелал, женскую работу исполняешь... У нас почту сроду одни инвалиды, да бабы носили.
- Я в армию хотел пойти...Да врачи на комиссии забраковали,- пробормотал Дениска.-Заболевание у меня неподходящее для армии есть. Родился, говорят, таким. Ничего не поделаешь. Плоскостопие у меня нашли...
Дениска покраснел, и смущенно уставился на дочку Егорыча.
Настя ему давно нравилась. Была она по-деревенски крепенькой, имела хорошую ногу под собой. Подвижная, работящая, ласковая. Однако имелся один пустячок, одно несовершенство в ее внешности, один крохотный изъян- чуть косила девка, совсем чуточку не по центру глаз останавливались ее темные, как омут, живые блестящие зрачки. Впрочем, именно этот взгляд, какого не было у других девчонок, нравился Дениске больше всего, он даже по ночам его преследовал- всегда чуть то ли испуганный , то ли доверчиво- жалкий...
- Так что, Егорыч? Блин! Будешь плясать ты, или не будешь что ли?- упорно настаивал Дениска.- На конверте твоя фамилия прописана. Ты и есть, выходит, получатель. Значит, подходи ко мне...А если плясать не желаешь по старости лет, так и быть- задаром получишь. Я же настаиваю, чтоб ты коленца какие выкинул. Да и не такового закона в нашем ведомстве...
- А не стану я брать этого письма?- вдруг дико зарычал Егорыч.- Не стану! И читать не желаю.
Такой у меня образ мыслей. Можешь отправлять его обратно... Пусть пересекает границы в попятном направлении.
- Как то есть это?- изумленно воскликнул Дениска и, отпустив руль, взмахнул руками. Но тут же, потеряв равновесие , грохнулся вместе с велосипедом в придорожную канаву. Сперва в воздухе, описав правильную дугу, мелькнули его белые кроссовки, потом рыжие нечесанные волосы, заднее колесо велосипеда, а под конец парня смачно прихлопнула по голове тяжелая почтарская сумка, с фирменной эмблеммой на кожанном клапане.
Настя звонко и простодушно, ну прямо от всей души,в соответствии со своей веселой натурой, рассмеялась, даже не подозревая о глубине обиды, нанесенной ей парню. Ведь его падение в прошлогодний бурьян, где без устали копались лишь куры и в самом деле выглядело комично.Особенно при наличии длинных рыжих волос, которые Дениска отращивал в подражании какому-то американскому актеру.
Парень, надо отдать ему должное, мужественно перенес оплошность, крякнул, с достоинством поднялся , ладонью привел в порядок свои путанные патлы, в которые намертво вцепились колючки, и опять, как будто ничего и не было, взгромоздился на свой ржавый драндулет, и повторно поместил длинные худые ноги между крашенное в синее штакетинами забора.
- Стало быть, корреспонденцию принимать отказываетесь, Николай Егорович?- спокойно продолжал он.- Хорошо! Я предчувствовал этот ваш подлый образ мыслей, этот натуральный ход событий. Совесть загрызает. Оно и понятно. Письма у нас из-за границы не каждый день приходят. Отсылать обратно- это же международный позор может выйти.. Даже политический скандал. Поэтому я сам вскрыл письмо и прочитал его. Чтобы дружба между народами сохранилась... А то чего доброго опять немец попрет на нас.
- Вскрыл письмо!? Идиот плоскостопый! Кто тебе разрешил?- топнул о землю сапогом Егорыч.- Я тебя за рыжие патлы в суд потяну. Еще виды на мою дочь имеет. Настя! Чтобы этот диверсант на версту к тебе больше не приближался. Ты погляди, что он такое себе позволяет. Он уже чужие письма, как свои собственные читает...
- Веберы вас погостить к себе приглашают.-громко, торжественным голосом вдруг выкрикнул почтальон. - Просят отписать-согласны ли? Тогда они пришлют специальное приглашение. По нему будет выдана виза без проблемм. Ферштеен? Подробности объяснять не требуется? А то ведь вы люди темные, дальше собственного сортира не ходите.
- Ой!- восторженно пискнула Настя, и прижав к тугой груди свои сильные загорелые руки, вопросительно посмотрела на отца своим неповторимым взглядом
- На кой черт я к ним поеду?-противу ожидания ничуть не возликовал крепкий в патриотизме Егорыч.- А? Чего я там в этой Германии потерял? Вебер станет своей жизнью хвастаться. Возвышаться надо мной... Хрен ему! Некогда мне гостить по заграницам. Яблони нынче обрезать надо, кусты всякие, то да се. Понасажал этот Вебер целый сад тут ботанический. Не огород у нас- а прямо питомник мичуринский какой-то. Одной клубники- десять сортов, черт бы его побрал! И цвете вся в разные сроки, зараза.А бросать жалко, доход хороший имеем. Новый мотоцикл с коляской нынче покупать собираюсь. Жена от высокого давления облепихой спасается... И еще какие-то кусты, про которые даже наш агроном не знает. То ли листья с них жрать сырыми, то ли плодов каких в будущности дожидаться...
- Папа!- вдруг звонко выкрикнула Настя.- Давай я вместо тебя поеду в Германию. А что? Ведь нигде я еще не была.-Она отряхнула ладошки от земли, опять наскоро вытерла их о короткий халатик, надетый прямо на купальник, подскочила к Дениске, который хищным взглядом пожирал ее небольшую ладную фигурку.- Отдай мне сейчас же письмо, медведь косолапый!
- Не положено! Корреспонденция эта совсем другому человеку адресована, Анастасия Николаевна.
Почтальон строго и невозмутимо поднял конверт высоко над головой, так что письмо оказалось не менее двух метров над поверхностью земли, обласканной теплым солнцем последних грустных дней " бабьего лете."
- Ну, Денисочка, милый! Разве я не имею права прочитать письмо?
Она так ласково посмотрела на парня своим удивительным косящим взглядом,что тот забыл о физическом законе равновесия, и тут же поплатился новым позорным падением с велосипеда.
Опять мелькнули в воздухе, описав правильную геометрическую дугу, знакомые читателю белые кроссовки,заднее колесо служебного велосипеда, и рыжие, модной длины, волосы. Почтарская сумка на этот раз еще более внушительно внущительно прихлопнула парня, что он застонал.
Настя бросилась помогать Дениске, упавшему уже по ее вине, но он и в этот раз проявил недюжинное хладнокровие мужской натурых, сурово отстранил ее, и с прежней невозмутимостью взобрался на велосипедное сидение, и опять просунул ноги между планками забора, выкрашенного прежними хозяевами в веселый синенький цвет.
- Между прочим,- далее продолжал он разглагольствования,- холостых и незамужних за границу не пускают! Закон такой умные люди приняли. Вдруг ты, Анастасия Николаевна, мужа себе за границей урвешь...Итак пропасть народу за бугоры всякие свалило. Скоро размножение отечества прекратится. Государство уже в страшной опасности... Пресса давно волнуется. Китайцы детей наращивают, а русские Президент водку пьет...
- Врешь, Дениска! Врешь и не краснеешь!Теперь всех за границу пускают... Не те времена нынче.
- Впрочем, имею деловое предложение к присутствующим членам семьи,- спокойно заявил парень, пряча заветный конверт в свой личный карман.
- Говори тогда! Ну! Чего ты такое придумал, а ,Дениска?
- Давай поженимся с тобой! Вместе и поедем в Германию. А! Егорыч!? Одобряешь совместное наше свадебное путешествие. Ни у кого в деревне еще такого не было. Романтика какая, блин! Зато жить будем долго вместе! Стыдно будет перед заграницей,если разводится надумаем.
Хозяин и его жена изумленно застыли на месте. Они считали Дениску неплохим парнем, не смотря на все его очевидные недостатки. Он не пил, не курил, воспитывала его мать- одиночка, продавщица деревенского магазина, которая пользовалась авторитетом у всех.
Правда, не учится всерьез, не работать парень пока не желал. Разносил, играючи почту, да зубоскалил по дворам. Конечно, родителям хотелось бы лучшей партии для своей единственной дочери, но где его взять принца-то? Да и принцы поди не любят косящих Золушек. Опять же ползли слухи, что Дениска начал таскаться по вдовам. Опыт для холостяка, конечно, большое дело, но чего доброго так извертопрашиться парень, своего стойла знать не будет.
- Папа! Мама! Чего молчите? Я согласна!- отчетливо первая проговорила Настя.
Она улыбнулась Дениске, и одарила опять своим гипнотическим взглядом, от которого он непременно бы в очередной раз загрохотал в канаву , не поддержи его невеста своей сильной рукой.
Егорыч набычился, и громко засопел, утопив голову в плечи. Потом энергично прошелся по бывшему огороду Веберов. Черная земля комьями так и летела у него из-под ног. Наконец он пнул ни в чем не повинное ведро с картошкой. На этот раз оно не загудело, а просто с глухим звуком опрокинулось на землю.
- Егорыч! Чего молчишь?- крикнул Дениска.- Или бодать сейчас всех примешься? Сильно ты на быка разъяренного смахиваешь... Аж глаза у тебя красные... Будто корида у нас вот-вот начнется .Со смертельным исходом. Говори что-ли свое последнее верное слово.
Отец поднял взор к небу, прозрачному, точно протертое стекло, затем с обреченным прискуливанием, идущим из недр смятенной души, взмахнул руками, отчетливо давая понять , что противится ситуации, так неожиданно возникшей в их семье, он, как хозяин, уже просто не в силах.
- А! Делайте, что хотите! Вы вроде -два сапога пара! Один по-медвежьи ступает, другая- как сова во все стороны глядит! Заграница, поди, таких и не видывала.- Он погрозил обеим кулаком.- Но внуков , чтобы мне здоровых родить...
- Ура, папочка!
- Я не подведу, Николай Егорович! Насчет внуков не сомневайтесь- каких желаете, такие и будут. Хоть заказ делайте. А когда мы вернемся из Германии- я пойду на сварщика учится. Брошу эту почту. Сварщик -денежная профессия, опять же уважаемая.
- Вот это молодец!- удовлетворенно воскликнул Егорыч.- Но с пустыми руками в Германию мы вас не отпустим.Нагрузим вареньем для Веберов.
Из всего, что они тут насажали. По баночке каждого вида ягод. Дениска? Чего еще Эдуард Рудольфович пишет? Перескажи вкратце ихнюю новую ситуацию.
-Нормально все у них. Домик свой недавно купили. Он хорошую работу нашел. На сборке грузовиков работает. Дети школу кончили, собираются учится дальше... Вообщем, не бедствуют.
- Да! В технике он бог,- твердо сказал Егорыч.- У нас в совхозе механиком работал.Ему бы, по его способностям, расти да расти в должности, да старый секретарь райкома партии шибко немцев не любил. Никому из этой нации ходу не давал. У него на войне отца убили, да мать и двух старших сестер эсэсовцы карательные живьем вместе с домом сожгли. Так-то фашисты! Вебер-то тут при чем? Вот и пришлось уезжать. Верно ты , Дениска, сказал- совесть меня загрызает. Обманул чуток людей. Каюсь!
- Ладно, папа! Мы извинимся за тебя. Они люди незлопамятные. В гости вот приглашают. Это прямо удивительно.
Настя толкнула в бок сидящего на велосипеде почтальона.
- Долго будешь глаза таращить? Забыл уже, что предлагал.
- Нет, вроде!
- Тогда поехали в ЗАГС заявление подавать. Сейчас же. Чтобы в сторону у меня больше не вильнул. Знаем мы вас!
- Всегда к вашим услугам, фрау Настя! Я слову своему хозяин.
- То-то же! Давай прямо на твоем велосипеде и поедем.
-Это можно! Ради такого случая!
И они покатили , счастливые и безмятежные, по ухабистой деревенской улице.
Егорыч и его жена посмотрели им вслед , и опять принялись за работу. Неожиданно раздался пронзительный визг их дочери. Родители обернулись. Ну, конечно же, этот непутевый Дениска, их будущий зять, опять сплоховал. На повороте к сельсовету молодожены оба свалились в придорожные кусты. Настя успела вовремя спрыгнуть с велосипеда, а Дениска, мелькнув кроссовками, волосами и задним колесом, описал в воздухе уже привычную дугу. Затем оба поднялись, и, отряхиваясь от пыли, долго хохотали сами над собой. Жизнь продолжалась.