0268.624  Страдания по унитазу

     Я хотел сказать, что, пожалуй, не желание мной владело,  а нежелание и страх. Но тут открывается и еще одна сторона: а что, если есть желание, и нежелание есть следствие его. С этого и начну.
   Дело в том, что тут с моей стороны сопротивление, сопротивление всем пожеланиям, уговорам и предостережениям домашних,  пытающихся меня  усовестить и застыдить.
    Скажу так: я - человек традиций. Для меня традиции - это та ниточка, которая привязывает меня к земле и тем самым к жизни. Нет традиций - и тебя, как лист осенний,  отрывает от твоей земли и несет земной ветер. И тогда ты - никто, в тебе нет твоего собственного якоря.
    Мои традиции - это вся моя  прошлая жизнь, в которой я - это я, я принадлежу себе. Тогда как всё то, что в моём прошлом не-я, всё это я  отстраняю от себя.
    И поэтому любимую рубашку я ношу до полного её истлевания, потому что ощущаю её как часть себя.
    И вот так и случилось, что я оказался глух к любым уговорам и доказательствам, что это - нехорошо, неприлично и даже опасно для жизни. Я имею ввиду наш старый унитаз с чугунным сливным бачком под потолком. И не то, чтобы я питал к нему какие-то особенные родственные чувства. Совсем нет. Когда впервые появились компакты, я сперва подумал: какие хорошие унитазы, вот бы нам такой. Так я подумал. Но это представилось мне мечтой очень далекой, где-то в будущей жизни и поэтому неактуальной. То есть лелеять мечту как бы можно, но реализовать её нельзя, потому что в этом случае прекрасная мечта исчезнет. То есть должна быть мечта, которую как бы держишь про запас, подобно тому, как во время пресыщения на рыбалке начинаешь нарочно водить рыбу, предоставляя ей шанс сойти с крючка.
    И вот, конечно, я следил за унитазом, и он работал, как часы, хотя бачок и проржавел до последней степени, так что от него  ржавчина кусками отваливалась.
    И вот  произошла трагедия: однажды я увидел тоненькую струйку воды, текущую в унитазе, и убедился в том, что в основании гофры в бачке образовалось маленькое отверстие.
    И тогда я понял, что бачок, и вместе с ним унитаз,  умер в том смысле, что он глубоко болен и спасать его - значит просто на короткое время отдалить его конец, но скорый конец его неизбежен, потому что он исчерпал ресурс своей жизни.
    Нет, нельзя сказать, чтобы мной уже давно не просматривались варианты его замены. Но, во-первых, в этом случае нужно было возиться с его заменой, чего мне не хотелось делать. А во-вторых, главным препятствием на этом пути было то, что унитаз был зацементирован, а разбивать цемент молотком и зубилом, поднимая на уши подъезд, я себе запретил и долгое время искал способ, как это сделать,  пусть даже и с пылью, но без особенного шума. И этот поиск иных способов, должен признаться, у меня происходил не один год, что, впрочем, вообще характерно для меня: останавливаться перед препятствием, для которого я не нахожу разрешения моей пятки, то бишь бессознательного, то бишь правого полушария, но всё-таки, в конечном счете, пятки. То есть левое полушарие говорит: ты должен сделать то-то. Правое отвечает: я не знаю, как это сделать правильно. Сделаю, когда узнаю. И так я останавливаюсь и ничего не делаю, а только думаю, как бы сделать. И это может растягиваться на года и десятилетия. 
    Но, наконец, подобно тому, как обезьяна связывает вид палки с бананом, который можно подтянуть к себе с помощью палки, я связал наблюдаемую на улицах резку рабочими с помощью УШМ тротуарной плитки   с резкой цемента вокруг унитаза. Так что эта проблема, похоже на то, была решена. Но, разумеется, это не привело ни к каким действиям по отношению к унитазу, поскольку он был одной из вещей моего прошлого и, следовательно, его существование принадлежало одной из моих традиций.
    Но тут, со смертью унитаза, я понял, что назад пути у меня нет, что красная линия перейдена, и это меня огорчило и оскорбило. Я решительно не мог этого принять. Я был в отчаянии, я не хотел жить. Я хотел возвратиться в прошлое, к тому времени, когда унитаз был жив, и остаться в этом прошлом навсегда. Спрашивается, почему нельзя остановить время, остаться навсегда в какой-то его точке, в которой тебя всё устраивало и ты был счастлив, и остаться т.о. счастливым навечно.
    Но время неотвратимо надвигалось, и нужно было входить в него. И меня охватил страх, сравнимый с ужасом относительно того страшного, что теперь будет.
    И в это время меня посетила поразившая меня мысль, явившаяся ответом на причину моего страха. Я вспомнил, с какой лёгкостью, с каким бездумием я входил в реальности, не имея о них ни малейшего представления, не ощущая ни малейшего страха, но движимый уверенностью, что у меня всё получится,- и у меня действительно всё получалось. Что же случилось сегодня, откуда возник этот сковывающий меня по рукам и ногам страх? И мне открылось: тогда меня вела надежда, тогда я хотел, я принимал то будущее, в которое я бесстрашно вступал. Тогда как сейчас то будущее, которое открывалось мне, мной не принималось, я внутренне не хотел, отвергал любые компакты как чужие, не мои, которые сейчас неотвратимо навязывались мне. И я должен был согнуться и подчиниться обстоятельствам. И мой инстинкт свободы сопротивлялся неизбежности подчинения обстоятельствам.
    Из-за страха, из отвращения к тому, что я должен был делать, я не был в состоянии действовать на основе существующих у меня навыков.  Я не хотел этого делать и не мог себя заставить. А заставить себя нужно было. И я стал искать обходные пути для того, чтобы преодолеть торможение, овладевшее мной.
    Я стал говорить себе, что моё состояние является результатом самозапугивания, что это я сам себя накрутил, и что от всего этого нужно отрешиться, нужно противопоставить ему свою волю и свой ум и действовать в соответствии с ними несмотря ни на что.
    И тогда ко мне пришла идея произвольного программирования сознания. Я решил, что для того, чтобы оказаться способным действовать, раз уж я не способен совершать непроизвольные действия в нужном направлении, я должен создать программу путем формирования функций, которыми определяются действия.
    И я стал рассуждать таким образом:  чего я никогда не делал и неизвестность чего вызывает во мне страх, это, во-первых, снятие унитаза, и во вторых, установка на его место нового. Для всех остальных действий, например, установки бачка на новый унитаз и пр.,   для этого  у меня есть общие шаблоны, поэтому эмоций страха  здесь быть не может, не может быть, следовательно, измененного сознания и связанных с ним страданий.
   Я имею дело с программой, которая должна реализовать две функции: функцию снятия и функцию установки унитаза. При этом последовательность действий, относящихся к каждой из функций, может во времени выполняться вперемежку, но внутри функций во времени они должны выполняются в строгой последовательности, определенной программой.
    Следующая мысль относилась к созданию цепи действий. И тут я решил, что эту сторону дела нужно предоставить не сознанию, а бессознательному, то есть не целостному актуальному образу, а потенциальному последовательно-дискретно  развёртывающемуся  процессу, в котором каждым предыдущим действием открывается новая реальность, из которой открываются последующие действия. Для этого  нужно выбрать начало цепи и затем формировать последовательность её звеньев в соответствии с требованиями, основным из которых должно быть минимальное время на смену и установку унитазов, и  я дал себе на это  время в два часа. Так мне хотелось, потому что по естественным надобностям ходить куда-то нужно. Поэтому  собственно замена унитаза должна осуществляться тогда,  когда все  предваряющие операции уже выполнены.
    Тогда что  входит в функцию в качестве аргументов: во первых, объект, на который осуществляется действие, во-вторых, орудия, посредством которых осуществляются воздействия на объект, и, наконец, сама функция, определяющая способы соединения орудий, материалов  и объекта, направленные на его изменение. 
    Например,  для функции снятия унитаза нужна УШМ и алмазный диск для резки цемента
    Итак, я приступаю к действиям, и в качестве первого звена выбираю покупку унитаза, с каковой целью отправляюсь в Кастораму. При этом в качестве критерия я выбираю такую  схему, при которой исключаются брызги на задницу. И вот  являюсь в Кастораму и сталкиваюсь с реальностью: седушки у унитазов какие-то детские, не для задниц взрослого   и с этой стороны удовлетворения не нахожу. Вижу женщину, которая тоже выбирает унитазы. Разговорились. От неё узнаю, что она купила унитаз с дырочками по периметру унитаза, из которых в слив  унитаза подается вода, и в результате нормального смыва нет, так что четыре тысячи можно считать выброшенными, потому что, понятное дело, унитаз остается только выбросить, и теперь она ищет новый унитаз. И вот мы ищем эти дырочки в имеющихся унитазах. А так как я не знаю, что это за дырочки и не нахожу их на натуре, то они остаются для меня тайной за семью печатями.
    Моя правая пятка то, что я вижу, не принимает, не ощущаю срабатывания инстинкта, что это - то, что надо, то есть пробоя сознания на бессознательное не происходит.
    Отправляюсь в Леруа Мерлен. Здесь выбор унитазов большой и я сразу наталкиваюсь на оскольские унитазы, которые с первого взгляда мне понравились. Это было то, что надо. Начинаю искать дырочки - и вот они, налицо. Теперь я понимаю, почему женщина его купила и из-за него  влетела. И я точно также влетел бы,  если бы не она. Так что на этот раз "судьба Евгения хранила". Не понимаю, как можно было так испакостить прекрасные унитазы. Приходится выбирать из других.
    Выбираю чисто формально по сливу и величине седушки.
    На следующий день приезжаю на машине и покупаю унитаз. Привожу домой, и вижу, что это - не то. Он большой и тяжелый.
    Но делать нечего, поезд уже ушел.
    Как бы там ни было, функция приобретения унитаза выполнена, и можно  идти дальше. Теперь нужно купить цемент и песок. Иду в магазин и без всякой надежды спрашиваю, есть ли у них цемент, расфасованный по пять килограмм. К моему удивлению оказалось, что есть. Взял 10 кг. Потом взял тачечку и пластмассовую ёмкость, в которой солил капусту, и отправился на пункт продажи песка, цемента и графия. Набил песком ёмкость. Спрашиваю у продавца-армянина, сколько с меня. "Ничего не нужно" - машет он рукой.
    В Кастораме покупаю алмазный диск, а УШМ у меня есть.
    Теперь можно приступать к снятию унитаза.

    И вот я складываю в несколько слоев марлю для защиты дыхания от пыли, надеваю защитные очки, панаму на голову,  беру УШМ трясущимися руками, потому что никогда ничего не резал,  и делаю попытку реза. Диск прыгает по цементу и, наконец, вгрызается в него. Поднимается невообразимая пыль. Сделав пару параллельных резов, выскакиваю из туалета и захлопываю за собой дверь. Через несколько минут приоткрываю дверь - пыль как стояла, так и стоит. И тут мне приходит мысль: в прошлом году я увидел в гараже, как Сергей моет коврики от машины пульверизатором для цветов. Моей пятке это понравилась, и я купил и себе такой же. И я решил, что водой из пульверизатора можно осадить пыль. Попробовал - и это получилось.
    Делаю попытку, вставляя отвёртку в резы, отковыривать куски цемента. И это тоже получилось. Т.о., у меня получился  шаблон последовательности действий: резка, осаждение пыли, отковыривание цемента.
    Но очевидно, что нужен респиратор. Снова иду в Кастораму. И здесь среди множества респираторов мне попался один, тот, что нужно, и при этом дешевый.
   Проблема удаления цемента, фиксирующего унитаз, была, т.о., решена. Сам унитаз оказался установлен на доске.
    И теперь передо мной возникла проблема, как устанавливать новый унитаз. какие варианты: можно сделать стяжку и на неё установить унитаз. но как в этом случае выверить уровень стяжки так, чтобы слив из унитаза точно входил  в канализационную трубу. Решения этой проблемы я не видел, и решил новый унитаз установить точно также, как был установлен старый. Но для этого нужна была доска толщиной в 35 мм. А где её взять? Без особой надежды еду в Леруа Мерлен. И в ней наталкиваюсь на ступеньку толщиной в 40 мм. Покупаю её, дома вырезаю нужный размер по основанию нового унитаза и закрепляю унитаз  на доске.
    Дальше нужно отделить от старого унитаза сливной бачок. Отделяю трубу от унитаза, снимаю бачок с трубой, отрезаю УШМ половину трубы и всё это отношу в пункт приема металлолома, благо он находится рядом, и, положив в карман сто рублей, возвращаюсь.
    Теперь можно снимать старый унитаз, и отсчёт времени в 2 часа пошел.
    Пытаюсь освободить соединение унитаза с канализацией - ничего не получается. В конце концов,  делаю надрез на трубе выхода унитаза, молотком разбиваю трубу и снимаю унитаз.
    Теперь нужно очистить канализационную трубу. Но оказалось, что соединение залито жидким стеклом, которое намертво приросло к чугунной канализационной трубе. Долго и нудно зубилом отбиваю жидкое стекло от трубы, наконец, остается область, которую зубило не берет. Что тут станешь делать?
  Попробовать напильником? Пробую, и вижу, что буду елозить напильником до  утра. И тут вспоминаю, что у меня есть наждачный камень для дрели. Вставляю его в дрель, и в конце концов стираю жидкое стекло с канализационной трубы.
    Функция снятия унитаза выполнена.
    Между тем, уже глубокая ночь. Само собой, унитаз был замещен ведром. К моему удивлению, ведро вполне успешно может конкурировать с унитазом, так что вопрос относительно времени замены унитазов перестал быть таким уж острым.

   Наступило время выполнения второй функции - установки унитаза.
    Неожиданно для себя в цементной стяжке, под которой мелкий гравий, обнаруживаю гидроизоляцию. Значит, мне нужно будет сделать тонкую цементную стяжку, сделать гидроизоляцию, сверху неё снова стяжку.
    Но сам старый унитаз стоял на гравии, а не на стяжке, и, может быть, это понятно, потому что уровень гравия легко регулируется путём отбора или добавления и утрамбовывания. И вот я, изменяя уровень гравия и утрамбовывая его торцом доски из под старого унитаза, в конце концов правильно вставляю трубу унитаза в канализационную трубу, а сам унитаз выставляю по уровню. Делаю стяжку вокруг унитаза, в Леруа Мерлен покупаю гидроизоляцию, наношу её на стяжку На следующий день  делаю стяжку поверх гидроизоляции на такой уровень, чтобы можно было заподлицо с полом уложить  плитку.
   Покупаю на привозе плитку, вырезаю из неё куски по периметру унитаза, и укладываю плитку на цемент.
   Замену унитаза можно считать законченной. 

   И всё это время, пока занимаюсь заменой унитаза,  меня не покидает чувство несчастности и отчаяния, чувство,  что я отделяюсь от самого себя, что от меня остается пустышка, в которой ничего нет, что время меня неотвратимо выталкивает в другой мир, который мне не нужен и который я ни с какой стороны знать не хочу. Мне становится бесконечно скучно и незачем жить.
    
    Поднимаю глаза, осматриваю ванную, и вижу, как одно тянет за собой другое: новый унитаз требует обновления ванной. Что - то другое, чистое и аккуратное, вытесняет привычное любимое.

   13.07.14 г.