Штыров Валерий Яковлевич : другие произведения.

    Зимой мы мечтаем о лете. Зимой мы планируем, куда поедем летом, как развлечемся. Если же человек не умеет отдыхать и расслабляться, то его мечты победнее, и, тем не менее,  он тоже мечтает.
    И вот зимой я мечтал о том, что ознакомлюсь с близлежащим побережьем Азовского моря. Потому что это, в конце концов, ненормально, жить рядом с морем и, если что-то и знать о нём, то из вторых рук. Так что зимой я запланировал себе, что познакомлюсь с побережьем. При этом, по моим представлениям,  Азовское море - рыбное, и вот я фантазировал, что на побережье стоят машины рыбаков, а рыбаки ловят массу рыбы, и я присоединюсь к ним, ловлю рыбу, жарю её в постном масле... или, на худой конец, обваливаю  в глине и запекаю в золе от костра...и с  удовольствием её ем.
    Но наступило лето, и я обнаружил, что постоянно откладывают поездку, как мы иногда откладываем ответ на письмо, чтобы уже никогда на него не ответить. И, обнаружив это, я понял, что если не заставлю себя поехать, я свои зимние  фантазии не осуществлю. А впереди  ожидает очередная  зима, и я подумал о будущих зимних  сожалениях по поводу того, что не было осуществлено летом.   И вот, чтобы избавиться от предстоящих  сожалений, я назначил себе число отъезда  на послезавтра.  А послезавтра было  12 июля.
    По карте я составил себе маршрут по побережью до Камышеватской, и моя мысль заключалась в том, что я буду идти от головы, соотнося маршрут с картой, и мне казалось, что такой подход - единственно разумный. И хотя он и выглядел единственно разумным, как только я сел за руль, сработал инстинкт: отдайся дороге. Так или иначе, если есть дорога, то куда-нибудь она, да ведет. Так что в любом случае куда-нибудь приедешь. Поэтому мои периодические попытки обращаться к карте вызывали неприятное чувство, так что я в конце концов сказал себе: к черту. Будь что будет.
    Относительно Азова я знал, что для того, чтобы не въехать в город, нужно держаться левее. И так, держась левее, я выехал на какую-то трассу и отправился по ней, совершенно не зная, куда  еду. И тут у меня впервые возникла мысль о компасе. "Вот если бы я взял с собой компас,- подумал я,- я смог бы определить, в каком направлении  я еду.
    Я гнал машину, и мимо пролетали станицы. Вот пролетел Займо-обрыв. Это меня успокоило, потому что это значило, что я еду по побережью. Но  Таганрогский залив здесь мелководен и малоинтересен, и я из машины нигде не выходил.
    Пролетел Порт-Катон и вдруг оказался на новенькой трассе. Через несколько километров справа появился ограничивающий скорость знак 40 километрами. Через сотню метров трасса оборвалась проселочной дорогой. Я сообразил, что если трасса оборвалась, то её куда-то да ведут, так что где-то впереди должен быть асфальт. Так сказало мне моё бессознательное. Эта борьба между сознанием и бессознательным сопровождала меня всю дорогу. До тех пор, пока я отдавался владеющим мной импульсам бессознательного,  я попадал туда, куда стремился. Включалось сознание - и начинались бесконечные "не туда".
    Я ехал по дороге, а позади,  через зеркало заднего вида, виден был поднимающийся огромный плотный столб пыли. По обе стороны от дороги стояли бескрайние поля желтоголовых подсолнечников.  Потом начались поля с желтой высокой плотной   пшеницей и работающими на них  комбайнами.
    И тут я увидел, что дорога усыпана зерном. Я ехал километр за километром по зерну. И обнаружил, что расстраиваюсь при  мысли о том, какой процент собранного зерна лег в дорогу. В конце концов, заметив, что моё расстройство от потерь меня угнетает, я прикрикнул на себя: но ведь непосредственно тебя это не касается. Или ты что, относишься к тому типу людей, которые расстраиваются по поводу того, что их непосредственно не касается? Получалось, что так, к такому.
    Километров через пять снова появился асфальт.
   В Шабельском я созрел для того, чтобы посмотреть, что здесь за берег. Заехал в станицу, и здесь у меня, после нескольких поворотов по улицам, снова возникла мысль о компасе, поскольку я уже не знал, в какой стороне находится побережье, в какой - трасса. Тем не менее, дорога вывела меня к воде. Ветер дул со стороны залива. Вода была густо желтая. На берегу плескалась ребятня. Метрах в трехстах от берега две фигуры в воде несколько выше колен что-то делали. Я развернул машину, и через пару минут возвратился на трассу. Пролетел Глафировку и Николаевку,  в Ейском укреплении повернул направо, переехал на другую сторону Ейского лимана и направился в Ёйск.  При въезде в Ейск, наконец, обнаружил газовую АЗС, подзаправился "до полного".  И въехал в Ейск.
    Как обычно,  "ехал туда, не знаю куда". Наконец, почувствовал, что пора сориентироваться. Оказалось,  что нахожусь 
на пересечении улиц Ростовская и Первомайская.  Проехал  по Первомайской до конца, и здесь оставил машину, а сам последовал за вереницами отдыхающих, потом свернул вправо и понял, что пора заглянуть в карту. Я находился на Рабочей улице. Рядом был пляж.
    Вышел на пляж. Ветер дул со стороны моря. Вода была ярко желтая. "Как люди здесь купаются?"- подумал я. Пошел вдоль пляжа. Слева бесконечные гостиницы для отдыхающих с объявлениями свободных мест. Справа - пляж с множеством лодок и баркасов. Подошел к местному парню с вопросом: "Почему вода такая желтая?" - "Так ведь это же ейская вода. Это ил" - "Это что, вода цветет?"- "Нет, зацветет она в августе. Это ил"
    Скоро я вышел в парковую зону. Народу порядочно, народ купается, и вроде ничего, грязи не видно.
    Вполне современный курортный город.  Но это ведь еще и  довольно большой порт. Когда возвращался к машине, шел мимо порта. Дорога перед портом посыпана зерном пшеницы, и снова во мне возникло неприятное утреннее ощущение, вызванное рассыпанной на полевых дорогах пшеницей. Но это было несколько позже.
    Пока же, двигаясь в одном направлении, я вышел на косу, и вот здесь я увидел два совершенно разных моря. С правой стороны, с которой дул ветер, какие-то страшные непривычному взгляду черно-желтые волны, так что невольно возникла мысль: "Не хотел бы я сейчас в них  оказаться". С левой же, подветренной стороны,  голубая вода. В этом смысле в Ейске "не бывает плохой погоды": с какой бы стороны ветер ни дул, всегда есть противоположная сторона, на которой почти штиль.
    Возвращался я по  другой стороне косы. Здесь прозрачное море, обустроенный пляж с молами, масса купающихся, рядом с пляжем очень неплохой парк.
    Сравнительно с черноморским мне понравился воздух. Это не  субтропический  тяжелый плотный  воздух. Дышится в нём легко. Хотя, разумеется, и природа  не субтропическая.
    Из Ейска отправился в Должанскую.
    Я пока полусознательно, но начал чувствовать, что дороги в Краснодарском крае несравнимы с дорогами в Ростовской области. Ниже я еще об этом скажу. Пока едешь по Ростовской области, только и успевай следить, чтобы не вылететь вместе с машиной в кювет или на встречную полосу движения. Еду в Краснодарском крае - вроде и дорога явно не сегодняшнего дня, но без выбоин и латок. В целом ощущение от дорог осталось самое отрадное.
    Минут через сорок въехал в Должанскую и последовал за впереди идущими машинами. И так я оказался на косе Долгая - месте, где, как оказалось,  сосредоточены пляжи. Оставил машину на конечной остановке маршрутных такси. Тут же множество таксистов поджидают  пляжных клиентов. Как всегда, "нормальные герои идут всегда в обход", я не стал интересоваться тем, что было у меня непосредственно перед глазами, а повернул на ракушечное шоссе и пошел вдоль него.  Правда, в это время я еще не знал, что оно ракушечное. Слева от меня, сменяя одна другую,  базы отдыха и автокемпинги, справа - лесопарк.  Пройдя с километр, я решил, что лучше проехать до конца на машине. Возвратился назад и отправился в путь на машине. И тут неожиданно возникла странность: машину трясло.  Стоило чуть нажать на газ, и машина входила в резонанс с дорогой: её по нарастающей начинало трясти.   Я присмотрелся к дороге, и увидел, что она как будто вся продавлена гусеницами трактора.  Это, значит, когда трактора делали дорогу, после них осталось такое безобразие,- решил я про себя. Ругаясь и проклиная дорожников я, в конце концов, добрался  до окончания (или до начала?)  косы, где с одной стороны возмущенно вздымались черно-желтые волны, а с другой стоял штиль.  Как водится, слева от меня располагалась база отдыха,  справа - автокемпинг. Здесь дорога оканчивалась, и я возвратился к стоянке. 
    Теперь я отправился в противоположную сторону. Вдоль дороги стояло множество машины.  Из одной из машин вышли отдыхающие, которые, преодолев насыпанный метровый вал, отправились в сторону пляжа, и я последовал за ними. И тут я увидел настоящее, от края до края, бесконечное голубое море.  На берегу  стояли машины, палатки: это был автокемпинг. 
    Нужно узнать цены. По натуре я девушка   застенчивая до чрезвычайности. Другими словами, страшно трусливый человек. То есть мне всё страшно.  Повернуться - страшно, посмотреть на человека - страшно. А что уж тут говорить о том, чтобы узнать цену въезда в автокемпинг.  То есть как бы - поставь машину где-нибудь, и заночуй. Но тут же в голову приходит страшная мысль: а что, если они специально будут ночью ходить и прокалывать шины, чтобы, значит, не спали где ни попадя, а платили за кемпинг. Эта угрюмая мысль заставляла преодолеть страх перед задаванием вопроса, сколько стоит въезд в автокемпинг. И тогда, взглянув на себя со стороны и определив себя как страшно трусливого человека,  которому в этой жизни всё страшно и который стремится всячески спрятаться от жизни, чтобы его никто не видел и не слышал,  я подумал:  вот я - трус. И поэтому я ничего не могу сам по себе, по своей собственной воле, сделать.  Чтобы что бы то ни было сделать, мне нужно преодолевать свою трусость, то есть затормозить её, а для этого нужно приложить усилия, чтобы преодолеть свою собственную натуру. Но становлюсь ли я в результате этого смелым? Нет, это не то. Я просто становлюсь нечувствительным к трусости, я становлюсь никаким. Я не ощущаю трусость. Но я не становлюсь при этом смелым. Что такое смелость? "Смелость - города берет". То есть смелость формирует какие-то цели, достижение которых предполагает сопротивление  внешней среды и преодоление этого сопротивления ею. Смелость предполагает драку и упоение дракой,  "упоение в бою". Вот что такое смелость. Смелость - это бой. А я бы залез в свою раковину и сидел бы тихо в ней, и не высовывался. А приходится, потому что кушать хочется. Словом, не жизнь, а -"как страшно жить".
    И вот я направляюсь к шлагбауму, будке и двоим крупным мужичинам, излучающим всем своим видом "позитивную энергию", здороваюсь и спрашиваю о цене. Они доброжелательно информируют меня обо всем, что я хотел знать и чего не хотел. А то, что я хотел знать, стоит 200 рублей.
    Пойду-ка приценюсь в других местах. Отправился в автокемпинг Нептун. Шлагбаум открыт. Я заезжаю и разворачиваю машину лицом к выходу. После чего отправляюсь искать администрацию. Из под будки вылетают собаки и с лаем бросаются на меня. Кое-как отмахиваюсь от них, спрашиваю у ставящих под ветром палатку только что приехавших мужчину и женщину, где здесь администрация. Они показывают куда-то влево. Иду влево. Вижу какого-то мужчину с бумажками. Спрашиваю, где администрация. "Здесь администрация МВД, а там администрация ФСБ - говорит он, показывая куда-то налево." Иду куда-то налево. Стоят поодаль двое каких-то субтильно одетых  мужчин, источающих  запах новых русских.  Обхожу  вокруг и ничего административного не обнаруживаю. Снова сталкиваюсь всё с тем же мужчиной на том же месте и также бегущим с какими-то бумажками.. "Нашли?"-"Нет"-"Да как же, они в пивной палатке" - "В пивной палатке?" - "Ну  да, там у них всё" В пивной палатке никого нет, даже продавщицы. Мужчины, от которых идет неприятный запах новых русских, о чем-то всё также  говорят друг с другом. Неожиданно слышу, как  один из них говорит: "Вы ко мне? Подождите минутку". Оборачиваюсь на голос6: "Я хотел узнать цену" - "150 руб." -А как рассчитываются сутки?"- "А при чем здесь сутки. Главное - ночь переночевать". Не нравится мне этот  мужчина: во всём его облике так и сквозит тип  московского  халявщика-белоручки, которого ставят на дело покровители. В своё время у нас на заводе москвичи поставили своего такого же "сильно интеллигентного". Кроме "интеллигентности",  то есть всегда с иголочки костюмчика и сюсюкающего "здравствуйте" и "будьте любезны", в нём больше ничего не было. Ничего он не умел. И вот этот из этой же породы - решил я. Нет, находиться здесь неприятно.
    Возвращаюсь на прежнее место,   к двум жизнерадостным мужичинам. Но теперь мужичина один.  Всё он делает с удовольствием, посмеиваясь. Перебросились шутками, я заплатил  деньги, он выписал квитанцию с номером машины, временем заезда и временем выезда, и я оказался на берегу моря. Вокруг - машины, палатки, купающиеся, загорающие, словом, всё как обычно.      Подошел к воде, пощупал воду ногой и приятно удивился: вода теплая. Как вспомню Черное море с его водой, в которую заходить для меня всегда большая проблема: когда-то привыкнешь к её холоду. Я бултыхнулся в воду и поплыл. Проплавал часа полтора. Плывется легко. Главное, не мерзнешь. Но вода не прозрачная, с туманом желтизны. На вкус пробовал определить, и так и не смог. Нет, это не горько-соленая вода Черного моря. И это - не пресная вода. Так, чуть солоноватая. А какое наслаждение выходить из воды: дно -  не морская галька, не булыжники, о которые ничего не стоит ноги сломать. И это - не песок, в котором ноги увязают. Это - ракушечник, который совершенно ровный и не проваливается. Ракушечник - это створки мелких ракушек, перемолотые морской водой в песок.
    На следующее утро проснулся. По берегу ходят двое уборщиков,  собирают вчерашний набросанный мусор, и граблями разравнивают то, что отдыхающие наворотили за прошедший день. То-то я вчера удивлялся чистоте пляжа. Тут я обратил внимание на хорошее современное и продуманное обустройство автокемпинга. Нет, эта контора мне решительно нравится, дам даже её название ООО ТП (торговое предприятие) "Комфорт". юр. адрес г. Ейск, ул. Победы, 78, тел. 68-5-98. лесопарк Ейский, ст. Должанская, коса Долгая.
    Решил отправиться на разведку. Дальше километра на три идут бесконечные автокемпинги, но это всё уже либо местного розлива, либо использующие местный розлив: в стороне стоит одинокая будка туалета, на берегу древние казацкие навесы, по большей части голые, без покрытия. Словом, идет обычный способ "попользоваться насчет клубнички", когда покупают часть побережья, не вкладывая в него ни копейки, и обирают не только приезжающих с разного рода уровнем фантазии типа: машина под навесом - двести рублей, без навеса - 150 рублей, палатка 50 руб., но и местных
    Разговорился с одним из местных на очередном шлагбауме, мужчиной со склонностью к жизненной философии, и в качестве философа проявляющего осторожность: "Но запомни, Валера, если что - я тебе ничего не говорил" - "А что может быть что, если я - такой же как ты, работяга" - возразил я. "Скупают пляжи и думают об одном - как сорвать деньги.  Представляешь, даже местных не пускают. Вот представь себе, приходят какие-нибудь дед с бабой с клюкой, а им: платите  50 рублей. Но это же русский характер - сорвать. Вот я, например, займу денег в долг, а когда деньги появятся, отдавать их не хочется, думаешь, потом отдам.  А там и забыл о долге. А вот если я кому-то занял, я об этом не забываю. Так что это уже натура русская такая. А ты откуда?"-"Из Ростова"-"Из Ростова к нам часто прибегают. Я у них спрашиваю: у вас же Дон, рыбная река", а они: "Был Дон, рыбная река, а сейчас засрали его весь". А у нас!- еще лет 15 назад мы браконьерничали,  так какой только рыбы не было - и севрюгу ловили, и судака. Да что говорить. А сейчас только и осталась, что тарань, да бычки, да малява, ну, это такая маленькая рыбёшка" В этом году сравнительно с прошлым годом мало отдыхающих. Июнь, считай, пропал: холодно было. А тут еще по радио стали передавать, что на побережье ходит холера и купание запрещено. Откуда они всё это берут?! Вот люди и не едут, опасаются.
    Прошел до конца череды кемпингов по пляжу, назад возвратился по ракушечной дороге.  Слева насыпан метровый вал земли. Это, значит, чтобы машины не могли заехать  вне шлагбаумов. Вдоль дороги  справа масса машин отдыхающих, не заезжающих в кемпинги. Справа  несколько кемпингов и баз отдыха. Поодаль стоят   недостроенные  капитальные гостиничные комплексы, одно из которых представляет собой многоэтажку. Работ на них никаких не ведется.
    Когда вернулся из своей экспедиции, часы показывали 11. Зашел в море, часа полтора проплавал. Вылез. Вытерся. Так, делать мне здесь больше нечего. Нужно ехать в последний пункт экспедиции - Камышеватскую, посмотреть, что там в смысле летнего отдыха.
    На шлагбауме молодой парень просит квитанцию. "Да у вас же есть"-"Мне ваша нужна". Подаю ему квитанцию, в которой время заканчивается в начале восьмого вечера. "Приедете?"-"Не знаю". Парень возвращает квитанцию, и я въезжаю в Должанскую с противоположной стороны.
    На карте показаны короткие дороги  в Камышеватскую. Нужно у кого-то спросить, как  проехать. Подходу к водителю маршрутки на перестое,  спрашиваю, как проехать покороче в Камышеватскую, так, как местные ездят.  "По полям ты заблудишься. Лучше по трассе"-"Это что, до Ейска ехать?"-Зачем до Ейска, до Приазовки, там свернешь на Камышеватскую." Я скривился. И сказал: "У меня карта есть"-"Давай сюда твою карту". Раскрыли карту. Показывает: "Выедешь в сторону Ейска. Слева от тебя будет заградка.  Едешь до конца заградки, и там поворачиваешь направо.  Проедешь до перекрестья дорог, повернешь налево. Там недалеко,  метров 100, повернешь направо и выедешь на Мирный, а там уже шоссе. Я сказал "спасибо", а про себя думаю "что за "заградка"? 
    Еду, как было сказано. Слева от меня тянется лесополоса. "Ну, да, заградительная лесополоса"- сообразил я. Впереди вижу, как встречный камаз свернул влево, и там же оканчивается лесополоса. Я сворачиваю на полевую дорогу и еду. И следуя поворотам дороги, а между тем, исходя из уже известного опыта, соображаю, что с этими поворотами можно бесконечно ходить по кругу полей, никуда не выезжая. Очередной поворот налево. Это - те самые сто метров, о которых говорил водитель маршрутки - сообразил я позже. Впереди пшеничное поле с комбайнами, камазами и людьми. В начале поля, метров через 100, перекрестье дорог. Поворачиваю направо и еду. И через несколько минут въезжаю в Мирный. Вот что значит следовать импульсам бессознательного, соображаю я.
    Наверное. в этот момент мое бессознательное отключилось, оставив меня наедине с моим сознанием.
    Скоро я въехал в Камышеватую. Ощущение у меня было безотчетно-неприятное, какое-то отрицательное. Словно я до сих пор плыл под водой, а сейчас выплыл на поверхность, и моё сознание глотает вместо воды непривычный ему воздух реальности и задыхается.  Началось с того, что, когда я достиг Камышеватской, шоссе шло вдоль её окраины, не заходя в неё,  у меня возник импульс повернуть на асфальтовую дорогу, вливающуюся из Камышеватской в шоссе,  но сознание не успело во время сработать на импульс. Но и когда я проехал поворот, импульс  сказал  мне, что нужно вернуться.  Здесь вообще для подобного рода случаев нужно запомнить как следует правило:  необходимо возвращаться. Нужно вдолбить это правило в голову сознания.  Ведь сознание  действует в соответствии с заложенными в него по правилами, и в этом смысле оно, по большому счету, как раз и оказывается бессознательным. А моё сознание возразило: вот трасса, основная дорога, по ней и нужно ехать. А основная дорога  на противоположной стороне Камышеватской закончилась исчезновением асфальта, то есть просто исчезла, испарилась..  Снова мпульс бессознательного: вернуться к повороту асфальтированной дороги в центр. Вместо этого  сворачиваю на разбитейшую грунтовую дорогу на окраине.  Кое-как доезжаю до её конца, сворачиваю налево и еду по такой же разбитой  дороге улицы. Наконец, раздражение заставляет меня остановиться и выйти из машины.  Вхожу в переулок, прохожу метров 30, и передо мной открывается вид на море вдали, косу, жалкие деревца и человеческие фигуры и автомобили на фоне моря и неба. Пробило всё таки бессознательное, что я остановился как раз на дороге, ведущей к косе. Еду по дороге, и обнаруживаю всё тот же резонанс машины с дорогой. И думаю, что нет, никакой трактор не мог бы этого сделать. Это сделали в ракушечнике сами машины.
    И вот я тянусь потихоньку к косе, весь в переживаниях за аккумулятор: растрясет его к чертовой матери.  Наконец, выехал на косу и поехал вдоль неё. Еду, коса не кончается. Наконец, я соображаю, что это - не коса вовсе, а побережье, которое я принял за косу потому, что внутри что-то в роде озера. Сколько я ни ехал, все те же машины с отдыхающими, купающимися и рыбачащими людьми. В одном месте обнаружил безлюдную спасательную станцию с катерами. Но в целом пляж дикий. И тянется он  на сколько-то километров, и на всех этих километрах - машины с отдыхающими. До конца по этой отвратительной дороге я не поехал.  Возможно, что именно эта ракушечная дорога и вызвала во мне раздражение, которое подавила мысль остаться на берегу на ночь,  чему способствовало  и то обстоятельство, что ветер дул с моря, и хотя волн как таковых не было, однако вода казалась слишком желтой. 
    Собственно, я узнал  то основное, за чем ехал, и можно возвращаться. Если я сейчас выеду, часа через три- четыре буду дома. Я развернул машину и поехал обратно. Но так как я не люблю однообразия, то поехал с побережья в станицу другой дорогой и выехал как раз в центр станицы, в котором, к моему удивлению, возвышалось колесо обозрения. Но я даже не вышел из машины. Решение принято, и теперь - домой.  Однако раньше, чем выехать на трассу, я умудрился и здесь поблудить по разбитым уличным дорогам. Наконец, вполне раздраженный своим "блудом" в Камышеватской, я выехал на трассу и нажал педаль газа "до полика". Теперь - домой. Я чувствовал, что я уже отключился. Что какая-то минимальная точка  во мне ведет машину, но мозг весь выключен, и выключено сознание от точки, в которой я нахожусь, до точки, в которой  находится  дом и в которой оно включится снова. 
    Однако, следовало определиться с  обратным маршрутом. Ехать там, где я уже ехал, было неинтересно. Нужно  что-то новое. И я решил, что еду до Староминской, и уже от неё поверну на Ростов.
    Я ехал по трассе и думал: вот какая-то Камышеватская, станица, и она связана прекрасной дорогой с другими станицами. Лично для меня это как-то удивительно и нецелесообразно: подумаешь, какая-то там станица, где - то у черта на куличках.
    Я доехал до Ейска и свернул в сторону Староминской. Проехал мимо газовой АЗС на выезде из Ейска, которая находится по другую сторону шоссе. Нужно бы подзаправиться, но, по русской привычке, "черт не выдаст, свинья не съест", решил не заморачиваться с поиском места, где можно развернуться.
    И так я доехал по превосходным дорогам до развилки перед Староминской, на которой стоял наряд милиции. Так как всё это время я ехал на автопилоте, на мозжечке, без мозгов как таковых, то я хотя и видел указатель на Азов, но мои мозги эту информацию не переработали, и поэтому я остановился среди развилки и среди милиционеров и вышел из машины. "Вы куда едете?"-"На Ростов". Милиционер показал дорогу, а я, забыв его поблагодарить, влез в машину и двинулся дальше. Через пять минут я оказался на границе Ростовской области, и тут пришел конец всему - я имею ввиду, конец нормальным дорогам. Это какой-то ужас, а не дорога. Латка на латке и латкой погоняет. Не разгонишься: машину бросает из стороны в сторону. И тут я вспомнил всё и всех. Я вспомнил и прошлого Ростовского губернатора Чуба и нынешнего ростовского губернатора Голубева. И я представил себе все эти ростовские дорожные организации, которые рапортуют наверх об освоенных материальных средствах и ремонте дорог. Заявления   о прекрасных дорогах Ростовской области. Сказано, Ростов - город жуликов. Город воров и жуликов. Залатают дыру, а в отчете покажут новый положенный асфальт на сотни километров, и деньги налогоплательщиков - себе в карман. А по телевидению-то разливаются соловьями о  своей выдающейся деятельности на благо  населения области. Словом, у меня не хватало слов. И, я думаю, этих слов не хватает у всех тех водителей, у которых есть возможность сравнивать краснодарские дороги с ростовскими. Или ставропольские дороги с ростовскими. Черт бы всех этих ростовских гадов побрал. Вешать бы их на каждом дереве, да только деревьев жалко, да и не хватит их. 
    Единственный плюс сравнительно с Краснодарским краем - это достаточное число газовых АЗС, так что я заправился на первой же встреченной газовой АЗС: баллон газа был почти пуст.
    Так, чертыхаясь и проклиная всю "ростовскую королевскую рать", я, наконец, въехал в Азов. Но и тут  почувствовал, что еду как-то вроде бы не совсем понятно куда. Вышел из машины и спросил у прохожего, как проехать на Ростов. Он показал мне прямо в противоположную сторону. И я привычно подумал: "А вот если бы был у меня компас, я не оказался бы в подобной ситуации". Но и это был еще не конец. Я ехал и думал, как бы не пропустить поворот на Ростов. И, разумеется, пропустил  и оказался в Батайске, в котором тут же заблудился и  долго и нудно расспрашивал, как проехать в Ростов, потому что решительно не мог сориентироваться, в какой стороне Ростов, а карты Батайска у меня не было. И  опять всё та же мысль: а вот если бы у меня был компас..
    Позже, уже дома, я подумал: или карта. Вот если бы у меня была карта...

    15.07.11 г.