Случайно наткнулся на что-то в роде наброска повести. Текст напечатан еще на машинке. Значит, в те времена компьютера у меня еще не было. Есть музыка в тексте. Такое ощущение, что вот ты живешь среди красоты, цветов, радости, света, но чуть погружаешься вниз, и там уже ничего этого нет, а есть какая-то неизбывная грусть. Оставляю всё как есть, потому что невозможно дважды войти в одну и ту же реку.
    08.09.11 г.

   XL1=2б                                                                                                     Глава вторая
 
    -Да ну, что ты несешь, сбрендил, что ли. Она с ним жила, как сыр в масле каталась.
    -Наверное, чего - то ей не хватало. - философски заметил...
 
    Д2в                                                                                                           Глава третья.
 
    -Теперь я очистилась.
    -Что же, убить человека - значит, очиститься?
    Был у нее на свидании. Выскочила ко мне радостная, я ее никогда такой не видел. "Наконец,-говорит,-я освободилась. Я теперь жить буду". Хотелось мне сказать: ты теперь жить будешь с мертвецом. Но не сказал: сейчас это было бы бесполезно. Я подумал: сама это узнаешь.

    Д2г.                                                                                     Глава четвертая (Послесловие)

    [Человек стремится избавиться от своего прошлого. Как Сталин говорил: "есть человек, есть проблема, нет человека, нет проблемы" (p.s. Разумеется, Сталин этого не говорил, это фраза из романа "Дети Арбата", придуманная его автором. Ш.) Можно снять проблему, но невозможно отсечь прошлое. Все, что бы ты ни сделал, остается с тобой. Дальше по жизни ты пойдешь уже с этим. И изменить прошлое нельзя, невозможно. Все наше прошлое всегда с нами. Наше прошлое является нашим домом. Всегда, когда мы остаемся одни, нас окружает наше прошлое. Каким мы его сделали, таким оно и будет. Таким и будет наш внутренний дом. Скажи мне, каков твой дом, и я скажу, кто ты.]
   
   
    - Варька вышла из тюрьмы.
    -Давно?
    -Да порядком уже, года полтора-два.
    -Ну, и как она, начала новую жизнь?
    -Не понял, это ты о чем?
    -Ну, как же, она же тебе это говорила, что она очистилась, начнет новую жизнь.
    -Э, да какая новая жизнь (с таким прошлым). Это была только лишь истерическая минутка, всего лишь ощущение, что она от чего-то избавилась. Здесь вообще все сложно.
    (Я-то думаю, что ее встреча с  Васькой был рок. Простой случай, когда все это совпало: ее актуальное психофизиологическое состояние, когда рефлекс актуализирован, и тут и подвернулся Васька, вот в этот момент, когда он был актуализирован, и произошло замыкание, а дальше уже пошла жвачка, которая, рано или поздно, должна была этим кончиться. Помнишь, у лермонтовского Грушницкого: стреляйте, иначе я вас убью из-за угла. Ведь это Лермонтов провидчески о своих отношениях с Мартыновым писал. Знаешь, этакая истерическая ненависть маленького, ничтожного и болезненно - самолюбивого человечка, по самолюбию которого проходятся сапогом, и который после этого жить не может, не уничтожив врага. Вот и здесь не совсем то, но что-то в этом роде произошло. Что-то на что-то наложилось. Это очень важно. Я думаю, у нее было мистическое чувство, что она вступила в бездну, которой она должна противостоять и которую должна победить. Вся ее история с Васькой-это жвачка в этом роде. Не будь той роковой проклятой минуты, когда все сошлось, ничего бы и не было. Так я думаю. Но это все внутри, конкретно. Но мы о событиях рассуждаем

    -2-

    абстрактно-логически. А абстрактно-логически получается такая картина, что то, что произошло, это всего лишь частный случай. Не Васька, так кто-н. другой. Так что и теперь не факт, что она точно так же не зафиксируется на ком-н., и опять у нее не возникнет потребность в "очищении". Хотя я бы и тут мог возразить, сказав, что за одного битого двух небитых дают. Как тогда, на суде, прокурор воскликнул возмущенно: тоже мне еще, Жанна д'Арк нашлась.

    ДЗа

    -Ну, хоть теперь-то она поняла, что она сделала?
    -Насчет "поняла" - это сложно сказать. Здесь ведь две вещи: на самом деле кроме того, что она совершила, была у нее еще и тюрьма, а тюрьма -это не сахар. Хорошо очищаться, когда очистилась, и этим дело кончилось. Но вот когда за очищение платить приходится, то поневоле задумаешься, а стоит ли "очищаться". Я думаю, осознание этого у нее возникло уже в конце судебной сессии.

                                                                                                    Глава пятая (продолжение)

    У нее был такой вид, как будто бы ее окружают змеи, скорпионы, всякая нечисть, которая ее, чистую и невинную, посадила в эту клетку и вот она выпустила свои когти, пытается вырваться из клетки, потому что это несправедливо и неправильно, но прутья клетки толстые, и когти только обламываются об эти прутья.

                                                                                                            Глава шестая.

    Она видит, что общество ее не принимает, и это обстоятельство бесит и выводит ее из себя всего больше. Общество ее осудило, когда она знает, внутри себя знает,  что она права. В ней, внутри нее, было еще тогда ощущение, что она совершила благородный поступок, что она сделала, что она решилась сделать то, что должна была сделать ради высшей справедливости, ради высшей Истины. Она тогда не знала еще, что в мире существует баланс добра и зла, что в мире столько же добра, сколько и зла, и никто не имеет права нарушать этот баланс. (Вообще ты заметил, что люди, попавшие в тюрьму, вдруг становятся философами: начинают рассуждать. Пока жил на гражданке, о философии не задумывался, ему нужно оказаться в тюрьме для того, чтобы начать рассуждать. Правда, когда он оказывается снова на гражданке, о своих рассуждениях он забывает. Вообще у нас люди жадны до жизни и, очутившись на гражданке, они имеют перед собой одну цель: жить, жить и жить. Им уже некогда заниматься рассуждениями, им нужно успеть пожить. Правда, жизнь их заключается в пьянках и женщинах. Они это называют жизнью)
    Она, казалось, серьезно чувствовала себя героиней. Ведь она сделала то, на что другие не решаются, о чем другие только мечтают. А всякому герою ведь нужно признание, а его-то она и не встретила. И не встретила, в первую очередь, со стороны тех, кто в разговорах с ней ей сочувствовал. И больше того, как раз те, кто выказывал ей сочувствие, как раз они-то первые и возмутились тем, что она сделала, и начали выступать с обличающими показаниями против нее.

    -3-

                                                                                                        Глава седьмая

   
    Так что вдруг перед ней разверзлась пропасть:  оказывается, не один Васька, а все Васьки. Она думала, что только один Васька, а оказалось - все, кого она считала людьми, оказались Васьками. Перед ней тогда и разверзлась эта пропасть, бездна, когда она оказалась одна, а, оказавшись одна, она потеряла себя. Она перестала чувствовать себя, потому что человек смотрится в других, как в зеркало, в других он видит отражение себя. И она, ожидавшая в других увидеть свое отражение героини, увидела преступницу.
    Она видела свое преступное отражение и ангелоподобный лик Васьки, возносящийся к небесам. Вот тогда-то черты ее лица и начали подергиваться флером неизбывного греха, хотела она этого, или не хотела.

                                                                                                       Глава восьмая.

    ...общество осудило ее, и она поняла, что есть сила выше ее, сила независящая от нее и безразличная к ней. И до нее медленно, но непреодолимо начало доходить, что общество, в котором она живет, есть общество Васек, что оно не принимает подобных ей. И она с этим ничего не может, не в состоянии сделать, она бессильна перед ним. Она осталась одна. Было общество, которое ее выкинуло, и в котором она не видела своего места. Она ничего не может сделать. И поэтому вид у нее был как у загнанного зверя.
    -Ну, и что же, она изменилась?
    - Изменилась- это в каком смысле? Конечно, внутри себя она...  нет, не изменилась. Она просто загнала себя внутрь себя, фактически, она умерла. Она не может жить, она не может реализовать себя, быть само собой.

    Д4в                                                                                         Глава девятая.

    Ну, да, как будто это вчера началось. Это давняя история. Они же жили в одном дворе. Он был лет на десять старше ее, так что в возрастном отношении они как будто бы и не должны особенно пересекаться.
    Происходила она из семьи служащих, знаешь, такие полуинтеллигентные люди, и мать, и отец служили где-то на очень невысоких должностях, так что жили скромно, и, похоже, не считали, что в деньгах счастье.

                                                                                                    Глава десятая.

    А у Васьки была одна мать, да брат еще. Мать была с идеологией люмпенов и святой ненавистью ко всем, кто был хоть чуточку интеллигентнее ее. Она была из тех людей, которым приятно делать гадости. У нее как-то все в воображении было перевернуто: все хорошее ей нужно было непременно изгадить  и, соответственно, плохое превознести. Конечно, в ответ она испытывала на себе брезгливое отношение окружающих, и это ее еще больше распаляло. Словом, она была воительница, впрочем, все больше на словах.
    Занималась она чем придется - и убирала, и приторговывала, за благородный поступок считала надуть ближнего, любила хорошо покушать и ...

    -4-

    Васька мать свою обожал, и взгляды, отношение матери к жизни впитывал, как губка. Здесь были своя философия и своя идеология, которые в деталях развивались и видоизменялись сообразно обстоятельствам, но в основе своей оставались неизменными. Васька с удовольствием и наслаждением бивал тех, кто был слабее его и заискивал перед сильными, и при этом подводил под свои действия соответствующие рассуждения,. Во всем этом он находил удовольствие и доказательство того, что во всем права его мамаша: живет он во враждебном мире , в котором, для того, чтобы выжить, все позволено, Основное правило - не попадаться. Прав тот, кто не попался, и неправ тот, кто попался.

                                                                                                           Глава одиннадцатая.

    И вот представь себе, идет этакая пигалица, худенькая, бледненькая, совершенно никакая.  Ваську она не замечает. Она его просто не видит. Он для нее не существует. И, тем не менее, в лице ее появляется выражение, которое ею совершенно не осознается; то ли какое-то неограниченное чувство брезгливости, словно она идет мимо места, которое ужасно, отвратительно воняет. И, вместе с тем, это место совершенно ничтожно. И вот представь себе эту двойственность: маленькая девочка, которая его совершенно не замечает, для которой он просто не существует. Вот, он здесь, и она здесь, и, однако, он знает, он ясно видит, что он для нее даже не мошка, он то, что не существует. И, в то же время, что-то изменяется в ее лице, словно страдание, что ли, от того, что что-то, чего она не осознает и не понимает, существует и мучает ее. Это уже потом, гораздо позже, начала она осознавать, что именно на нее так действует, и в лице её появилась эта усмешечка, когда она его видела, которую он не мог переносить.

    д6

    Д7а                                                                                                    Глава двенадцатая.

    Ну, а когда великий борец против привилегий бросил клич: ребята. воруйте, грабьте, обогащайтесь, сколько сможете, то тогда, конечно, ехидная улыбочка с ее лица сошла, и наступило Васькино время. И Васька это очень хорошо почувствовал. Теперь уже он с ухмылочкой  встречал ее и смотрел на нее сверху вниз. Она бледнела, скрипела зубами от злости, а сделать ничего не могла.

    Д7б.                                                                                                Глава тринадцатая.

    Васька как-то подвыпил, а, подвыпившему, ему море по колено. И вот решил он подурковать.. Не знаю, что на него нашло, а только купил он какую-то безделушку, золотую, и довольно дорогую. Так-то он прижимист, а тут, видно, что-то на него нашло, верно, хотел по стенке ее растереть. Так вот, с этим-то подарком он в пьяном виде и заявился к ней с предложенном руки и сердца. Расчет-то у него был верный: знал ведь, что она откажет. И пошел-то он к ней с единственной целью унизить её, показать, кто она и кто теперь он. И что она может тысячу раз гоношиться, да только плетью обуха не перешибешь.
    Да только произошло то, чего никак не могло произойти: она подарок его с благодарностью приняла и сказала, что очень уважает его и предложение его принимает. И в ту самую минуту, когда она предложение его приняла, в ту самую минуту усмешка на её лице и появилась снова. И Васька, как самый последний дурак, поблагодарил ее за оказанную честь, да и ретировался, и уже, конечно, без золотой цепочки. Он ретировался вместе со своими дружками, которые смотрели на него с недоумением, потому что события приняли оборот не по сценарию. А Васька ударился в загул, неизвестно где и с кем спал, наконец, протрезвев, с головной болью, отправился домой. Он как будто бы убегал от чего-то. Дружки недоумения своего не выскаэывали, поскольку делать это в настоящем васькином состоянии было небезопасно.

                                                                                                    Глава четырнадцатая

    У него было такое ощущение, как будто на него надели белый костюм, белые перчатки, да и вывели в Общество, а он не знает, ни что сказать, ни как себя вести.

                                                                                                    Глава пятнадцатая.

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"