Сегодня первый день занятий. Настроение праздничное, я весь в
радости и полете. Словом, на занятия я опоздал. Залетаю в аудиторию, а там уже
идут занятия, и преподавательница что-то там говорит. Смотрю, Генка сидит на
первой парте. Значит, всё в порядке. Быстренько разлетаюсь к нему, только
собрался садиться, а садиться не на что, стула нет. Ладно, я сзади сяду. Побежал
в конец аудитории и сел за свободный стол. Мне бы подумать, чего это рядом с Генкой стула не
оказалось, но я в полёте, и поэтому быстренько нажевал бумаги и
выстрелил влево. Но промахнулся. Нажевал вторую жвачку, снова выстрелил, и снова
промахнулся. От этого я приземлился, но оживленное настроение не прошло. Тут я
посмотрел на преподавательницу, а она сказала: "Продолжим". И она стала
говорить, а я механически рисовать, что она говорит. Сосредоточиться же на том,
что она говорит, я не мог в силу оживленного моего состояния.
И тут она говорит: "Нарисуйте схему, и я посмотрю, как вы восприняли изложенный материал. Вот те на. Что за
схему? Смотрю в мои записи, вижу какие-то схемы, но что они обозначают, убей меня, представления не имею. Это же надо всё собрать в одно, а что тут собирать, если я не знаю, что к чему. Заглядываю
к соседу слева. А он аж язык высунул от старания. Что-то у него вырисовывается целое, и что-то похожее у меня есть. Тяну шею к нему, а он увидел и рукой закрывается. Повернулся
направо, а девица увидела, что я в её схему заглядываю, и аж окрысилась. Что за
чудеса, думаю.
И тут я вижу, что преподавательница пошла по рядам, смотрит, что у кого получается. Я было зашебуршился, надо же показать ей что-то, однако вижу, что показывать нечего, так нечего и дергаться. Словом, принял я отсутствующий вид, как будто меня и нет здесь вовсе, и когда преподавательница подошла ко мне, то в лице её я заметил выражение, как будто она на мне печать поставила.
Наконец, звонок. Преподавательница говорит: "Дома доделаете, на следующем
занятии сдадите, и через занятие мы обсудим результаты.
На переменке говорю Генке: "Где мой стул?" А он этак отворачивается: "Я тебе не слуга". Я тогда ему говорю: "Ты мне друг или кто?"
Тут он как заорет: "Я тебе что, раб, чтобы о тебе беспокоиться!?"
И тут слышу, у меня жужжит крысиный голос девицы слева: сдуешь, и получишь
пятерку, ни за что ни про что. Эксплуататор!" И тут я смотрю и вижу
вокруг себя осуждающие глаза: мол, эксплуататорская ты морда. Я остолбенел.
Думаю, что, их всех опоили, что ли, куда я попал. И лица, вижу, вокруг меня
агрессивные и очевидно получают удовольствие от своей агрессии. Поискал
глазами нормальное лицо, и из всех лиц увидел только одно. И сказал:
"Отвалите, дебилы!" Тут дебилы от меня отвлеклись, потому что у них появилась
пища для переваривания их дебилизма, де их оскорбили или же они и в самом деле дебилы. Я же обратился к нормальному лицу и спросил: "Что сон сей значит?" Нормальное лицо усмехнулось и заметило, что на занятия приходить нужно вовремя, потому что если бы я не опоздал, то у меня не возникло бы и вопросов относительно дебилизма окружающих по той простой причине, что в начале занятия преподавательница
давала установку, смысл которой как раз и заключается в том, что когда вы с
кем-то просто так, задаром делитесь своими знаниями, то вы тем самым
превращаетесь в эксплуатируемых, так как знания, которых вы достигли посредством
своего труда, вы отдаете людям бесплатно, то есть не получаете эквивалента за
свой труд и, следовательно, выступаете в роли эксплуатируемых, те же, которые
задаром получают от вас знания, являются вашими эксплуататорами. Или, мол, так:
когда вы бесплатно делитесь своими знаниями, то эквивалентом для вас является
внутреннее удовлетворение, которое, однако, на хлеб не намажешь, потому что это
всего лишь чувство, субъективность, ощущение. И хотя это ощущение и приятное, но
само по себе оно пшик, ничто, поскольку для вас ни во что не материализуется. И
это в то время, как люди, специализирующиеся на том, что вы получаете от своего
поступка внутреннее удовлетворении, оказываются в материальном выигрыше, так как
без затраты усилий получают то, что вам стоит труда. И т.о. эти люди оказываются
в громадном выигрыше по отношению к трудящимся, потому что они эксплуатируют
многих, и используют результаты труда многих, тогда как трудящийся эксплуатирует
только себя. Более того, оказывается, что трудящийся, эксплуатируя себя ради получения
удовлетворения от того, что поделился своим трудом с другим, эксплуатирует
себя не только для себя, но также и для другого, и это в конечном счете приводит
к тому, что другой становится его хозяином." Я сказал: "А как же совесть? Как же
наше инстинктивное желание помочь ближнему, как же наша совесть перед самими
собой, как же наше чувство благородства?" - "А всё это - субъективные вещи, и в
качестве субъективных вещей они - пыль и дым, они - энергия, расходуемая не на
себя, и поэтому - в воздух. Всё это - потерянная энергия. И поэтому такую вещь,
как совесть в качестве критерия поведения необходимо сокращать до получения
её материального эквивалента. Материальный эквивалент - это и есть мерило
совести."
Отошел я от нормального лица, и стал рассуждать. Допустим, мы делаем общее дело. И один в этом общем деле лучше делает одно, другой - другое, и если мы совместно делаем одно дело, то в результате достижения каждого оказываются включены в общее дело, и результат будет наилучшим из возможных.
Теперь допустим, что каждый делает всё. Для большинства это будет обозначать, что что-то он сделает хорошо, и что-то ему будет не удаваться. И следствием этого с необходимостью будет возникновение шпионажа
относительно тех, которым это удается. Это значит, что как бы ни старались делать тайным для окружающих сделанное, в этой же мере будет развиваться и противоположная тенденция,
направленная на раскрытие этого тайного. С другой стороны, с необходимостью
возникнет тенденция к обмену данными, а развитие этой тенденции будет вести к их купле-продаже. Т.о., в конечном счете между частными производителями, делающими нечто общее, вклинивается идея эквивалентного обмена данными, которая, однако, будет стремиться к реализации неэквивалентного обмена, то есть обмена, основывающегося на стремлении продать дороже, купить дешевле.
И т.о. вместо одного общего предприятия мы получим множество частных
предприятий, которые в борьбе друг с другом будут порождать монополию наиболее
ловких и удачливых.
Сегодня учащиеся еще стремятся скрыть друг от друга результаты, но уже следующий урок им покажет, в чем они оказались успешными, и в чем - нет, и они захотят приобрести успешные результаты других. И у одних возникнет мысль купить успешные решения. И точно также у других возникнет мысль продать успешные решения, и при этом их интерес сместится с продукта труда на деньги, которые можно получить посредством этого продукта.
Какие выводы я получаю отсюда для себя. Предпосылкой покупки являются деньги. Чтобы получить деньги, я должен что-то продать. Чтобы это что-то можно было продать, необходимо, чтобы оно пользовалось спросом,
а для этого оно должно быть сделано лучше других. Значит, мой самый первый шаг должен заключаться в том, чтобы выполнить задание целиком или какую-то его важную часть на самом высоком уровне. В этом случае у более слабых учащихся возникнет стремление приобрести произведенный товар. При этом моей целью должно быть продать произведенное мной как можно дороже, а отнюдь не в соответствии с затраченными трудовыми ресурсами, а это зависит от степени потребности покупателя в моём товаре,
которая зависит, конечно, от его способности его производить: чем меньше эта его
способность, тем большую сумму он будет готов за него заплатить. Т.о. чем выше потребность в товаре у покупателя, тем большие деньги он готов за него заплатить. Маркс, когда писал "Капитал", исходил из, в конечном счете, в целом, закона эквивалентного обмена товаров. Но этот общий закон справедлив для процесса обмена товарами в целом, но не в частностях. Закон эквивалентного обмена в целом реализует себя через закон неэквивалентного обмена в частностях.
Неделю спустя Генка говорит: "Как дела, выполнил задание?" "Вроде того" - сказал я. "Я тоже всё сделал, но у меня проблема вот в чем - и он сказал. -Ты её решил?"-"Легко!"-сказал я. "Вот отлично, дай переписать"-"Не дам. Но продать могу" _"Ты с ума сошел! Ты же мне друг!"- "Как хочешь."- сказал я. Генка помежевался:
"Не думал я, что ты такой человек - обиделся Генка-И что ты хочешь за решение?" - "Пять тысяч" - сказал я. "Ты с ума сошел, - сказал Генка, - За что?" -"Я тебя не принуждаю. Только учти, что в группе большинство не нашли решения и, если я тебе продам решение, то ты сможешь его перепродать и быть в плюсе" Глаза у Генки загорелись: "Давай" - сказал он, вытаскивая красненькую. Мне удалось продать еще пару раз наиболее жадным, а эти уже занялись перепродажей, как я узнал после, по тысяче
и по пятьсот, в зависимости от собственного аппетита и потребности покупателей и
их возможности её удовлетворить.
Т.о. оказалось, что эта часть решения оказалась одинаковой у большей части
группы. Предвидя последствия, я свою часть решил другим способом и сделал в
работе несколько сознательных ошибок.
После проверки решений группы преподавательница выглядела недовольной: это же надо, большая половины группы часть задачи решила слово в слово,
и поэтому все они заслужили неуд. Тем не менее, если скажут, кто им давал
списывать, то неуд будет записан дававшему, все же остальные в награду за
свою честность получат "удовлетворительно". И тут преподавательница увидела
перед собой картину, достойную кисти Репина: указательные пальцы учащихся
устремились друг на друга и в конечном счете замкнулись на мне. "Он не
давал списывать. Он деньги за это брал"- ябеднически выкрикнул Генка. И тут
поднялся вопль: "правда, правда, никто не давал списывать, мы покупали за
деньги". "Ну, бесплатно вы списывали или за деньги, в данном случае это сути не
меняет"- раздумчиво сказала преподавательница, словно отгораживаясь от
очередного досадного аргумента. Достала мою работу. "Мало того, что тот, на кого
вы указываете, допустил в своей работе ряд ошибок, но он еще и списанную вами
часть задачи пытался решить иначе." - "А что вы ему поставили?" - "То, чего и
заслуживает его решение, "удовлетворительно". Так что у него вы никак не могли
списывать. Я понял, что преподавательница прекрасно помнит о печати, которую она
на мне поставила на первом занятии. Так что я у неё был вне всякого подозрения. Взгляды устремились на тех, кому я продал решение. "Всем троим
"неуд", чтобы не повадно было"-безапелляционно заключила преподавательница.
В перерыве эти трое подошли ко мне: "Отдавай деньги!" - "Я вам что, продал некачественный товар?"- спросил я. "Качественный" - "Тогда какие ко мне претензии?!"
Эти троё широко открытыми глазами воззрились друг на друга, и в их глазах
читалось недоумение жадности.