0268.579 Завгородние

          

Речь, которая никогда не была произнесена

    Господа!
    Сегодня мы с вами имеем дело в своём роде с редким, может быть, даже исключительным случаем в судебной практике, хотя, конечно, чего только в судебной практике не встречается -  с исковым заявлением Сафроновой Ирины Борисовны и Карпенко Ольги Борисовны,  и, естественно, если мы обозначили его таковым, нам следует доказать это.
    Обращаемся  к сути искового заявления. Из него следует,  что  Сафронова И.Б. и Карпенко О.Б., после смерти их матери, Завгородней К.З., вступили во владение домовладением, в котором оказалось прописано  таинственное третье лицо, именно, некая                      Вероника                     , которая более 13 лет в домовладении не проживает, а живет в домовладении мужа по адресу                     
    Уважаемый суд! Совершенно естественно задаться вопросом: что же это за таинственное лицо, как оно оказалось прописано в домовладении и почему оно в течение последних 13 лет не проживает по адресу своей прописки.
    Господа, не станем вас томить и  перейдем прямо  к сути дела. .  Сафронова Ирина Борисовна является родной тёткой                    В.  .,  Карпенко Ольга Борисовна - её матерью и, как вы понимаете, почившая Завгородняя Клавдия  Захаровна - её родной бабкой.  Мужем Карпенко Ольги Борисовны и отцом                  ,    был Карпенко Константин Дмитриевич, который по родству являлся сыном моей двоюродной сестры,  то есть был моим двоюродным племянником. Таковы действующие лица этой трагедии.
    Начну с начала, точнее, со случая, когда ниточка, к концу которой мы сегодня пришли, обнаружилась. Очень много лет тому назад, когда еще были живы мои родители, ко мне подошла Клавдия Захаровна и сказала: "Валера, ты пропишешь Веру в своей квартире". Беспардонность этого заявления меня возмутила, и эта беспардонность вызвала во мне сильное движение проломить ей череп, но бабка вовремя ретировалась. Т.о. обнаружилась главная идея:            - лишняя в этом доме, она мешает и от неё нужно избавиться. Чему она мешала, мы видим сегодня - вступлению сестер в не обремененное владение домовладением матери.  Эта идея явилась тогда  и проводилась последовательно и неотрывно все последующие  годы. То есть страсть получить в наследство дом, пожалуй, продать его и нажиться на этой продаже, словом, страсть вполне материальная, сквалыжная и безусловная, безоглядная. Кто же являлся источником и проводником  этой идеи - избавиться от                   ? Очевидно, что это должен быть человек умный, практичный, решительный, умеющий добиваться своих материальных  целей не оглядываясь ни на что. Посмотрите на присутствующих здесь сестер - кто из них? Вы правы, конечно, это Сафронова Ирина Борисовна: умное, сухое, решительное и бесстрастное лицо, сильная энергетика. Больше некому, потому что  сестра её Карпенко является её противоположностью в отношении свойств сестры, однако  очень сильна своим женским началом, чем и покорила в своё время Карпенко К.Д.; чем её умная сестра, как понятно, похвастаться не может. И, разумеется, это не может быть Завгородняя Клавдия Захаровна, которая также была женщина сильная, но уже в третьем роде - своим кулачеством и, как мы только что  видели, своей беспардонной наглостью. Всё это время Ирина Борисовна выступала в роли серого кардинала, исполнителями были сестра и мать, естественно, вполне солидарные с её идеей. Только однажды Ирина Борисовна прокололась - своим письмом к                    .
    Теперь, после того, как определена идея последующих событий, обратимся к их краткому изложению.
    В 1996 году                 В. К. вышла замуж за                   Алексея Владимировича, который изначально пришелся не ко двору как человек не их, Завгородних, круга, но гораздо, по их мнению,  более низкого,   сравнительно с их собственным.
    Т.о., была заложена и еще одна бомба. И так как молодые с самого начала жили в доме бабушки Клавдии Захаровны, то существующая неприязнь не могла не накапливаться, но сглаживалась некоторое время кулачеством бабки, у которой объявился ещё один работник по дому. Тем не менее, напряжение нарастало и, наконец, Ирина Борисовна своим письмом Веронике                    подожгла бикфордов шнур и произошел взрыв. Психическое состояние                  А.В. к 2000 году из-за постоянных стрессов, связанных с повадками бабки-собственницы,  вызывало  серьёзные опасения, дальше так продолжаться не могло, и  молодые решили перейти жить в летнюю кухню бабки, но теперь уже бабки                   Алексея - со стенами  в полкирпича и без каких  бы то ни было удобств, и впоследствии Вероника ни разу не пожалела об этом, с содроганием припоминая  свою жизнь у бабушки Завгородней. Уходящих молодых  сопровождали проклятия матери и бабки и клятва, что её ноги никогда больше не будет в  доме. Столь бурная реакция была потому, что  стыдно им было  перед соседями, что молодые от них уходят - и куда! в какие условия!
   Параллельно с этим процессом шел и второй. К этому времени Карпенко К.Д., муж Ольги Борисовны - во время работы на благо семьи Завгородних, упал с крыши, вследствие чего были разрушены кости стопы, обеспечившие ему хромоту на последующую жизнь, а через некоторое время после этого  он перенес инфаркт миокарда. Словом, это был уже отработанный материал. В это же время у Ольги Борисовны началась вторая молодость, и она загуляла, найдя себе, как любят выражаться женщины в подобных  случаях,  "настоящего мужчину", что в переводе с языка Завгородних, значило: настоящего работника, поскольку прежний потерял свою эффективность и посему стал неинтересен. Словом, Карпенко К.Д. был изгнан из дома вполне физически.  Завгородние, не мешкая,  оформили по суду развод и выписали его из дома, благо, на суд он не мог придти из-за переживаемого стресса, который и разрешился  инсультом. Через некоторое время у него был второй инсульт, после которого он уже не оправился. Между тем, Ольга Борисовна праздновала свою вторую молодость, приведя в дом мужчину для себя и работника для бабки.
    После ухода молодых перед Клавдией Захаровной во весь рост встала проблема упущенной выгоды - проблема оплаты                    В.К. коммунальных услуг,  с каковым требованием она и обратилась к ней., на что та ответила согласием, попросив сообщать ей сумму, которую она должна оплачивать ежемесячно, сказав при этом, что деньги она будет посылать по почте с тем, чтобы у неё оставался документ об оплате, очевидно, имея ввиду вариант, что на неё подадут в суд иск о выписке на основании неуплаты коммунальных услуг. На каковое условие Клавдия Захаровна не согласилась, требуя выдавать ей деньги на руки. На это, в свою очередь, не согласилась                   . Впрочем, в силу того, что родственники, то есть члены Семьи, остановили Клавдию Захаровну, заметив, что  "это же твоя внучка", а естественные инстинкты Клавдии Захаровны и всегда умерялись тем, "что скажут люди", а, тем более, родственники, поскольку человеку важно не только быть, но и казаться кем-то в глазах окружающих, так что эти две стороны умеряют друг друга, и поэтому нет ничего удивительного в том, что когда                   В.К. снова подняла вопрос об оплате ею  коммунальных, Клавдия Захаровна сказала: "Ну, что ты, какие деньги, ты же моя внучечка"
    В 2006 году                 А.В. нашел другую женщину, некоторое время скрывал свою связь, но, наконец, явился в легендарную летнюю кухню со стенами в полкирпича и сказал, чтобы                   уходила, поскольку его женщина беременна, и он не может снимать квартиру.                 В.К. обратилась ко мне с просьбой приютить её, на что я отказал ей в резкой форме, заметив, что это её проблема. Свекровь же сказала, что она её никуда не отпустит, и либо она переходит жить к своим родным, к матери и бабке, то есть идет туда, откуда пришла,  либо останется жить у неё в доме.
    Страх оказаться у матери и бабки, обгаженной с ног до головы, ужас перед тем, как они теперь будут вытирать о неё ноги, как о тряпку под ногами,  как это сделала гораздо раньше  Сафронова Ирина Борисовна (см. Приложение, письма И.Б), оказался настолько велик, что она осталась жить в доме  свекрови, а поскольку                 А.В., как только вселился  в кухню, тут же развелся с                   В.К. и оформил брак со своей новой женщиной, то теперь уже у свекрови давным-давно бывшей. Живет, естественно,   на птичьих правах.   
    После того, как вопрос об оплате за коммунальные услуги был смягчен вследствие давления Семьи, противоречие разрешено не было, оно лишь было загнано в угол и скоро  приняло вполне радикальную форму - требованием, чтобы                В.К. выписалась. Это требование  сопровождалось требованием: "Пусть Валерик её пропишет".  Ишь, ублюдки, на протяжении скольких лет разевали рот на чужую собственность.
    Ну, а теперь, по смерти Завгородней Клавдии Захаровны, когда дом перешел к ним в собственность, сёстрам можно уже не стесняться и не заботиться об интересах племянницы и дочери, просто вычеркнув её из состава семьи.

   

Приложение.
    Письмо Сафроновой И.Б. к                 В.К. 
    Оно показывает,  каким образом лицемерка Ирина Борисовна использует удобный момент в своих личных эгоистических целях, надевая при этом  на себя  тогу святости 

   Вера, вынуждена тебе написать, потому что когда я прихожу, тебя не бывает дома.
    Я неоднократно пыталась с тобой поговорить, но бабушка мне не разрешала, а зря. Она всегда чего-нибудь боится, не понимает, что лучше один раз поговорить и выяснить все отношения, чем каждый день мучиться и страдать. Никогда не надо бояться разговоров, ведь мы же все близкие, родные люди. Теперь я жалею, что слушалась её. К сожалению, бабушка плохо знает психологию людей. Если заниматься попустительством, если разрешить хоть один раз хамство, то оно как болезнь, если её не пресечь, то она превращается в раковую опухоль. Само ничего не рассасывается, требуется оперативная помощь.
    Во мне всё дрожит от возмущения и какой-то безысходности. Я не могу понять, как такое могло произойти в нашей семье. Откуда в тебе столько ненависти, неприязни к своим родителям. Чем заслужили твои бабушка и мать такое отношение. Наверное, мир действительно перевернулся, если они, которые дали тебе всё, что только могли, вынуждены терпеть от тебя оскорбления и унижения.
    Бабушка, которая пережила в жизни все тяготы - и войну, и голод и т.п., не буду перечислять, ты не хуже меня знаешь, как тяжело жила твоя бабушка. Этот дом был построен на крови, на бабушкиной крови, потому что она наравне с мужчинами поднимала тяжести и у неё были выкидыши. Но у неё не было выхода, нужно было отстроить себе жильё, и она продолжала таскать глину и др. . Теперь, на старости лет, вместо заслуженного покоя вынуждена терпеть хамство от собственной внучки и её мужа. Я не виню Лёшу, виновата ты, что позволяешь ему так себя вести. Он сначала таким не был, я помню, как он делал тебе замечания, когда ты грубо разговаривала с бабушкой.
    Вера, я только недавно узнала, что пол в доме моет бабушка. Как же ты могла такое допустить, чтобы она в своём возрасте, больная, ползала по полу и убирала за вами грязь, а вы еще ходите в грязной обуви и не реагируете, когда она просит вас помыть обувь. Вера, ведь это низко, подло, это, прежде всего, унижает вас . Вера, я тебя всегда любила и уважала, но сейчас всё больше разочаровываюсь в тебе. Я уже не первый год наблюдаю за твоим падением и, к сожалению, молчала, а надо было бить в колокола. Когда вы поставили дверь, это было понятно - молодые, хотите уединения, но когда вы врезали замок и стали замыкать дверь, даже выходя во двор, это было дико. Что же вы хотели этим показать? Что вы живете в семье воров? Или еще что-то непонятное никому? И кому вы хотели показать. Ведь все прекрасно знают твою бабушку и маму и ничего плохого от них не видели. Они никогда ни на кого не держали зла, а всегда всем всё прощали, и уж тем более они не воры. А вам уж тем более готовы были всё отдать, если бы вы вели себя по-другому, не как чужие люди. Вы делали у бабушки всё, что вам хотелось, даже не соизволив спросить у неё согласия. И она вам всё прощала и мирилась. Хотя я знаю, что если бы у неё спросили по-хорошему, она бы вам всё разрешила. Но вы предпочитали действовать нахрапом, так, чтобы бабушка на вас обижалась. А ваша непримиримость и наглость накапливалась. Вам бы остановиться, посмотреть на всё со стороны, подумать о своём поведении и о том, как наладить отношения с бабушкой, которая приняла вас в свой дом. Не каждая бабушка согласилась бы на этот почти геройский поступок. Трудно жить в своём доме с чужой семьёй, а ведь вы всяческим показывали, что вы чужие.
    Я говорила бабушке, чтобы она не соглашалась брать вас к себе после свадьбы. Муж должен вести жену в свой дом. Но бабушка даже мысли не допускала, чтобы ты куда-то ушла. Она говорила мне: 'Вера моя внучка, я её растила, кормила, неужели же я не смогу с ней ужиться, и Леша хороший парень, и мне будет веселей, я не привыкла жить одна. Вот она и повеселилась.
    Вы отблагодарили её за всё. Я как чувствовала, но даже я не могла предвидеть, что всё будет так плохо. Я знаю, что чтобы любить родственников и не портить с ними отношения, нужно жить от них на расстоянии. Если бы вы жили сейчас у Лешиных родных, то, возможно, и их бы сейчас так ненавидели, потому что примириться с вашим бессовестным, хамским отношением не смог бы никто. Или вы бы не заставляли Лешину бабушку убирать за вами грязь, не стали обижать её, и делали бы всё в доме?
    Если бы вы жили на квартире, вы бы платили деньги, и немалые. Так жили твои папа и мама вначале своей совместной жизни. А бабушка всего-навсего просит вас соблюдать чистоту и порядок и иногда, по мере необходимости, помочь по дому. Неужели это так трудно? Или вы считаете, что бабушка сама должна лазить по крыше, рубить деревья, чинить туалет и т.д., а вы будете спокойно на это взирать?
    Я предлагаю вам пожить у Лешиной бабушки хотя бы на лето, и проверить, будете ли вы также нетерпимо относиться к ней. Если да, то вам нужно жить отдельно от всех, и это правильно.
    Все цивилизованные люди, когда создают семью, живут отдельно от родителей, чтобы не портить с ними отношения. А если негде жить, то не надо спешить жениться, а если уж поженились и родные согласились с вами жить, то уж будьте добры соблюдать правила общежития и быть более терпимыми и не диктовать свои условия в чужом доме, тем более, что ничего сверхъестественного от вас не требуется.
    То, как вы обращаетесь с бабушкой, я воспринимаю как отношение ко мне лично. И считаю, что мы не заслужили этого.
    Твоё отношение к своей матери пусть будет на твоей совести. Если сейчас ты не понимаешь весь ужас твоего поведения, то я уверена, что придет время, и ты всё поймёшь. Нет никого роднее и ближе матери. Только она может понять, простить, защитить своего ребенка. Поверь мне, я это знаю по своему опыту. Твоя жизнь только начинается. В ней еще много будет разного, и наступит момент, когда тебе будет нужна помощь матери, и ты придешь к ней, и она, конечно же, простит и поможет тебе, потому что она твоя мать и иначе не представляет. Но я не позволю вам издеваться над моей матерью, потому что, что бы вы себе там ни навыдумывали, я знаю, что она самая добрая и лучшая на свете и нас всегда учила доброте и прощению. И не надо делать из неё врага, это гадко. Если с мамой случится инфаркт или еще что-нибудь, я вам этого никогда не прощу.
    Хочу напомнить пословицы: 'Не руби сук, на котором сидишь' и 'Не плюй в колодец - пригодится воды напиться'. Не забывайте их, это мудрые народные пословицы.
    Разве я могла когда-нибудь подумать, что мне будет неприятно приходить в дом, в котором я родилась. Я стала жить ближе, а приходить реже, потому что в доме поселилась вражда.
    Ты вышла замуж и решила, что кроме мужа тебе никто не нужен. Ты глубоко ошибаешься, Вера. И чем скорее ты это поймешь, тем лучше для тебя. Я понимаю, что сейчас тебе бесполезно что-либо объяснять, ты всё равно ничего не поймёшь, а, главное, не хочешь понимать, но время всё поставит на свои места, понимание придет с опытом. Как у Пушкина 'и опыт-сын ошибок трудных...'
    Нам надо было еще в начальной стадии собраться и решить всем цивилизованно, какие у вас друг к другу претензии и как их решить. А если вы этого не хотите, то вам не стоит жить у бабушки, которую вы не любите.
    Не уживетесь ни с кем.
    Вера, я обращаюсь к твоему разуму, к твоим добрым чувствам, которые, я уверена, в тебе есть. Подумай, что ты делаешь. Мне иногда кажется, что это не ты, а какой-то другой человек в тебе так поступает. Может, на тебя навели порчу?
    Ты близнец, как и я, и бабушка, и твой отец, в нас живут два человека, но прошу тебя, не позволяй плохому перекрывать хорошее.
    Не знаю, веришь ли ты в бога, наверное, нет, иначе так бы не поступала.
    Вера, прошу тебя, подумай хорошенько над моим письмом и оставь в стороне свои обиды, амбиции. Мы тебе не враги, у нас в жилах течет одна кровь, не забывай об этом. И не делай ничего такого, при упоминании чего тебе стало бы впоследствии стыдно.
    Жизнь так коротка, и не надо укорачивать её еще больше. Чем злее человек, чем непримиримее к слабостям других, тем меньше он живет.
   
    Твоя тетя Ира.  

   Прочитав исковое заявление, я сказал Вере:
    Всё определилось, и дальнейшее,  по большому счету,  уже не имеет значения. Будет крест, на котором тебя распнут, и будет костер, на котором тебя сожгут, как сожгли твоего отца. И от тебя останется пепел.
    Но из этого пепла ты, подобно птице феникс, должна будешь возродиться к  жизни. 

    После встречного иска на вселение, чему сёстры воспротивились, Ольга Борисовна оформила дарственную на Ольгу Александровну, дочь  Ирины Борисовны, и т.о. Вера осталась без права на наследство.
    "Я сказал: "Теперь тебя  выпишут." Вера сказала: "Пожалуй. Во всяком случае, увидим, суд через неделю." Я сказал: "Помнишь, еще в самом начале адвокат говорила тебе, что следует подать в суд на лишение Ольги родительских прав? Иначе впоследствии ты будешь платить ей алименты, и, зная Ирку, это обязательно произойдет, потому что Ольга нужна Ирке ровно до тех пор, пока не продан дом и она не получила за него деньги. Ты не поднимала этот вопрос  с адвокатом?"
    Вера отчужденно посмотрела на меня: "Нет, не поднимала". И через паузу: "Я не буду этого делать. Пусть это глупость, но перед богом я буду чиста"

   Всё же странные это люди, что Вера, что её отец. Словно и не знают, среди какого зверья мы живём.

    Но самое смешное  не в этом. А в том, что Ольга, оформив дарственную на свою долю собственности на дом на племянницу, дочку Ирки, осталась с голой жопой, поскольку  Ирка, в качестве собственницы дома,  в любой момент может выписать  Ольгу  и попросить из занимаемого ею помещения. И Ольга не сможет даже судиться с ней, потому что является дура дурой, и это - не оскорбление, а вполне   удостоверенный медицинский факт.
    Это ведь можно как угодно договариваться, и даже быть искренними в договоренностях, но когда доходит до дела и когда в руках оказывается не один миллион, то оторвать его от себя оказывается  никак невозможно. Соблазн уж очень велик, а человек слаб. А уж умному человеку невозможно это сделать вдвойне по причине одного  уже ума, поскольку ум оперирует не категориями чувств, а категориями собственной выгоды.
    А Ирка, и это не подлежит ни малейшему сомнению, умный человек.

    Но самое поразительное и, в то же самое время, самое закономерное,   состоит не в этом. А в том, что всё это канализационное дерьмо, все эти люди, для которых деньги -  единственное мерило ценности жизни, поскольку деньги  являются средством удовлетворения их ничем не ограничиваемого эгоизма, рассматривают самих себя в качестве людей, которым принадлежит привилегия обладать истиной и быть всегда и во всем правыми. Хотя, с другой стороны, если бы ими не создавался для себя этот удобный  самообман, они не могли бы жить, не ощущая себя обычным зверьём среди людей, каковым объективно  и являются.

    Но ведь не случайным же является то, что подобного рода человеческая психология сегодня правит бал в стране? Разумеется, не случайность, потому что для того, чтобы какой-то человеческий тип оказался  широко распространен, для этого для него должны быть созданы особенные условия в виде  основных законов гражданского общества, создающих благодатную почву для их произрастания и распространения. И такими основными законами являются гражданские законы о правах гражданина  и его  отношения к принадлежащей ему собственности, лежащие в основании перевернутой пирамиды гражданского кодекса РФ, из которых следуют все остальные законы как всевозможные следствия из их действия, которыми и определяются капиталистические гражданские отношения нашей российской действительности   и которыми и выражается их сущность.
   

   Статья 1.
    2.Граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.
    Они свободны в установлении своих прав и обязанностей

    Статья 209. Содержание права собственности

    1. Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
    2. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия

    все остальные слова, которые содержатся в статьях 1,  209,  направлены на прикрытие этой сути дела.

    И поэтому,  когда мы слышим критику существующих в России отношений, наблюдаем по ящику всевозможные "разоблачения", то должны рассматривать их как защиту этих самых отношений, поскольку вся эта болтовня направлена единственно на выпускание пара возмущения людей существующей реальностью. А ведь всего-то и дела для изменения существующего положения вещей - изменение гражданских законов, которыми и определяются существующие отношения. Но эта сторона, разумеется, принадлежит сфере табу.

    Заключение:
    Удовлетворенные удовлетворением иска лицемерки с воодушевлением смотрели друг на друга. И Ирина Борисовна тоном божественного судьи сказала: "Она сама выбрала свою судьбу". И удовлетворенная результатом иска Ольга Борисовна вторила Ирине Борисовне: "Она сама выбрала свою судьбу". И вся компания Завгородних заключила: "Она сама выбрала свою судьбу". И благородная двоюродная сестра Вероники Ольга Александровна, принявшая дар от тетушки Ольги Борисовны, вытерла нежданно вынырнувшую из глаз слезу. 
    Правда, тут случилась маленькая запятая, поскольку Ольга Борисовна увидела направляющуюся к ней дочь.  Ольга Борисовна испуганно сжалась. Но дочь только и  сказала ей: "Лучше бы ты тогда сделала аборт"- и ушла. Ольга Борисовна, увидев, что дочь ушла, что её больше нет, набрала в  лёгкие воздуха и удовлетворенно в очередной раз приняла успокоительную, всё решающую и всё разрешающую,  таблетку: "Она сама выбрала свою судьбу."

      07.10.13 г.