Щукин Евгений. Тропинкой человека. Главы 21-40

Глава 21

- Чего?

- Меня зовут Дроботецкий Сергей Викторович. Я сотрудник местного филиала паранормальных явлений при Российской академии наук. Хочу с вами поговорить.

- Ну, поговорите.

"Погода какая хорошая или вон птичка пролетела..."

- Ээ... Простите, как вас зовут?

- Иннокентий, а что?

- Очень приятно. Видите ли, Иннокентий, вот эта вещица - которую я держу в руках, не что иное, как новейший, пока еще секретный прибор для обнаружения различного рода энергетических аномалий. Вы не будете против, если мы поговорим у меня в машине?

- Без проблем, - ответил я.

Интересно, как на меня вышли?

Он развернулся, приглашающе взмахнул рукой:

- Идемте.

Гадая, во что мне посчастливилось вляпаться на сей раз, я подчинился. Ученый размашисто шагал впереди, поминутно оглядываясь и радостно вещая:

- Сейчас этот прибор проходит обкатку. Но я склонен ему доверять: наводку на вас дали и наши специалисты.

- Какие?

Сергей Витальевич поморщился, однако пояснил:

- Сотрудники нашего отделения. Как вы относитесь к таким вещам, как ясновидение, телепатия, телекинез?

Что такое телекинез, я не знал, но на всякий случай заявил:

- Положительно.

- Замечательно. Как раз подобными вещами мы и занимаемся. Честно говоря, сам я ничем особенным не владею, но некоторые наши ребята - настоящие гении. Они-то и указали на вас.

Пальцем, что ли? Не припомню, чтобы на меня пялились. Я, знаете ли, чувствую.

- Как это они на меня указали?

Новый знакомый вздрогнул, озадаченно покосился в мою сторону. Несмотря на мелькнувшее в глазах сомнение, ключи из кармана все-таки достал. Открыл дверцы стоявшей у тротуара "семерки", жестом предложил садиться в кабину. Я послушно полез в салон.

- Вы правда не догадываетесь? - спросил Дроботецкий, усаживаясь на водительское место.

- А зачем бы я спрашивал?

Он тихонько вздохнул и начал объяснять:

- Вы знаете, что такое аура человека?

- Ну... в общих чертах.

- Угу. Если упрощенно, аура - это энергоинформационное поле, находящееся внутри и возле физического тела человека. Образуется благодаря различным тонким телам индивида. По ауре можно определить характер человека, его здоровье, наклонности. Пока понятно?

- Более-менее, - чуть соврал я.

- Хорошо. Так вот: каждое живое существо излучает в пространство потоки информации и принимает аналогичные потоки - но уже других существ. Фактически, этот факт подтверждает ряд доктрин философского толка: мы все - часть единого целого.

Я вежливо кивнул, вроде как соглашаясь.

- Используя данное явление, работают многие экстрасенсы. Фотокарточка - связующее звено между таким специалистом и объектом изучения. Но можно просто настроиться на прием необходимой информации.

Он вежливо помолчал, давая время все обдумать.

- И что? - тупо спросил я.

Он сокрушенно посмотрел в мою сторону:

- Давайте договоримся: вы примете как данность то, что я вам сейчас скажу. Техническую сторону вопроса, если она вас заинтересует, рассмотрим позже. Договорились?

Я кивнул.

- Если как следует расслабиться, отрешиться от мыслей, чувств - можно получить доступ к любой информации. Правда, степень расслабления бывает разной.... Речь сейчас не об этом: наши специалисты регулярно сканируют пространство, чтобы найти людей, владеющих каким-то способностями в данной сфере.

"В расслаблении, что ли?"

- Какими способностями? - произнес я вслух.

Изучающе посмотрев на меня, Дроботецкий ответил:

- Мы ищем экстрасенсов, телепатов, ясновидящих - ну, и так далее!

- Зачем?

Я не договорил, но ученый понял:

- Чтобы предложить сотрудничество. Во-первых, ни одна из этих способностей так и не получила - пока - научного объяснения. Во-вторых, как я уже говорил, таких людей мы стараемся зачислить в штат института. В-третьих, некоторых...м-м... индивидуумов просто необходимо держать в поле зрения.

- Почему?

- Потому что их жизненные устремления не всегда совпадают с нормами общества. Некоторые люди могут использовать свои способности во зло.

- И что тогда? Я хочу сказать, найдете вы такого гражданина - а потом что?

- Ничего.

- ??

- Именно так - ничего. Я имею ввиду, с нашей стороны. Человек, реализующий свой дар таким образом, неизбежно попадает под карающее действие законов Вселенной. Его жизнь потеряет гармонию. Он может стать богатым - но потеряет близкого человека; девушка приворожит милого - но их дитя будет сбегать из дома... Примеров - масса, но судьба каждого человека - уникальна: зависит от его мыслей, чаяний, надежд.

- Тогда зачем же вы их отслеживаете? Если все равно не мешаете?

- Ну как... Да, мы не мешаем совершать преступление, поскольку в этом случае именно мы будем нести ответственность за дальнейшую судьбу данного человека. Но мы сотрудничаем с правоохранительными органами. Если человек совершил преступление - он должен понести наказание - таковы законы нашего общества. Но вмешиваться ранее не имеем права - любой поступок человека есть Действие, акт свободной воли. Тот, кто не совершает ошибок - не может развиваться.

- Угу...

"Дурь какая-то"

- А черные маги вам попадались? - я решил поменять тему.

- Случается иногда.

- И что вы с ними делаете?

- Стараемся держаться подальше, - серьезно ответил Сергей Викторович. - Противники подобного ранга сулят одни лишь неприятности. Конечно, мы могли бы с ними потягаться - но всю нечисть вывести не удастся, а потери будут очень и очень приличные. Потеря друга - всегда трагедия. Вот если бы владеть всей нужной информацией - вот тогда...

Правая рука ученого непроизвольно сжалась в кулак.

Я решил уточнить:

- Какие потери?

- Людские, - грустно ответил Дроботецкий. - Маги (настоящие маги) ничем нам не уступают. Наша сила - в единстве; их - в ожесточенности, бескомпромиссности. Едва мы заинтересуемся подобным человеком, он ПЕРВЫМ нанесет удар - даже если ограничиться простым наблюдением.

- Даже так?

- Даже так.

- А... чем вам так понравился я?

- Честно говоря, сам еще не знаю, - Сергей Викторович заразительно улыбнулся. - Ребята из поискового отдела ничего толком не сказали? Так, общие приметы, да указание времени-места. А прибор - вы же знаете - находится на стадии испытаний.

- И что он показывает?

- Ерунду какую-то. Подобного сочетания цифр я никогда не видел. Но что-то в вас есть - это точно.

Ученый вопросительно заглянул мне в глаза. Точнее, попытался. Криво ухмыльнувшись, я отвел взгляд:

- А вы? Какие способности есть у вас?

- Я телепат. Скрытый, правда. То есть мысли я читать не умею, но всегда могу сказать, говорит человек правду или лжет. Иногда по взгляду, по интонации людей угадываю о чем они думают.

Я рассеянно кивал, стараясь сохранить беззаботное выражение лица. Понимание, что этот человек может залезть в душу, мигом лишило покоя. Самое интересное, если он говорит правду, то скрыть от него душевное состояние мне все равно не удастся.

Я откашлялся:

- Сергей... Викторович?

Он кивнул.

- Сергей Викторович, чего... э-э... чем я могу вам помочь?

Он опять улыбнулся:

- Вежливый эквивалент выражения "Чего вы ко мне прицепились?" Вы, Иннокентий, обладатель каких-то нетрадиционных способностей. И в этом смысле вы нам интересны, очень интересны.

- Как объект изучения?

Дроботецкий не стал отпираться:

- Да. Но в последнее время наш институт стали неплохо финансировать и ваше потеряннее время будет вознаграждено.

- А если я откажусь?

Он развел руками:

- Значит вы откажитесь. Очень жаль, конечно, но ничего не поделаешь.

- Мне нужно подумать.

- Хорошо. Давайте встретимся на этом месте, скажем... завтра.

- Не стоит. Я отвечу сейчас. Дайте мне пару минут.

- Хорошо.

Ученый послушно притих. Задумчиво разглядывая дворник на лобовом стекле машины, я взвешивал плюсы и минусы подобной перспективы.

Ученые есть ученые - люди без предрассудков, готовые сотрудничать с кем угодно ради установления истины. Пожалуй, они погодят вбивать кол в сердце с первых минут знакомства, а там - поймут, что на самом деле я очень даже симпатичный малый. Даже если кто-то окажется чересчур пугливым, я успею это вовремя заметить. Наверное.

Ну, хорошо, а если откажусь - дальше мыкаться по лесам, по полям? Кто хотел нормального человеческого общения? Опять же, ученые легко смогут решить проблемы с моим питанием. Уж для научного института достать пару пакетов донорской крови - плевое дело!

Да, риски есть, но выгоды... выгоды их перевешивают. В крайнем случае еще одним кровопийцей будет меньше. Но в подобный исход я не верил. Может, по глупости, по юношеской неопытности. Нет, попытаться стоит.

- ... У меня будут несколько необычные условия, - нерешительно заговорил я.

Дроботецкий терпеливо ждал. Я поглубже вдохнул - и словно прыгнул в ледяную воду:

- Деньги мня не интересуют. Мне нужно постоянное - круглосуточное - жилье: комната в одном из ваших отделов, если не будет иных вариантов.

- Хорошо. Это можно легко устроить.

- И второе условие... Время от времени мне будет требоваться кровь. Несколько пакетов донорской крови. Я, видите ли, вампир.

Глава 22

- Скрытый?

- Почему скрытый? - я даже обиделся. - Самый что ни на есть всамделишный.

- Как интересно... - безуспешно пытаясь скрыть удивление, он пристально, неотрывно наблюдал за мной. - И в чем же ваш...м-м... вампиризм проявляется?

Эх, была не была: двум смертям не бывать!

- Вы не поняли: я - НАСТОЯЩИЙ вампир.

- Вот как? Понимаю.

Ну почему люди так цепляются за свои иллюзии? Желая внести ясность, я вежливо приподнял верхнюю губу.

Дроботецкий дернулся, чуть побледнел, но быстро взял себя в руки. А заодно и меня - сгреб-стянул троекратным крестом.

Я НЕ ЛЮБЛЮ, КОГДА СО МНОЙ ТАК ОБРАЩАЮТСЯ! В смысле: БОЛЬНО же!

В общем, схватил я посланника доброй воли за руки - и, похоже, немного не рассчитал: запястье хрустнуло как спичка. Сергей Викторович взвыл, рванулся и обмяк, оставив меня растерянно хлопать ресничками. Честно сказать, я совершенно не представлял, что теперь делать.

А потому с исключительным рвением ухватился за первую же идею, которая меня посетила. На диво четким движением - привычка, что ли? - чиркнул ногтем правой руки по запястью левой. Поднес место пореза к губам незадачливого агитатора. Правда, если говорить откровенно, то со своей ролью он уже справился.

Я дал ему совсем немного крови - четверть той дозы, которой в свое время угостил Надю. Кости не срастутся мгновенно - но заживление теперь будет более скорым. Я надеюсь.

Когда парламентер от паранормального НИИ открыл глаза, я безучастно наблюдал за прохожими. Вообще-то я знал, что он приходит в себя - по дыханию. Оно стало более шумным. Дроботецкий начал дышать чаще, завозился. Нечаянно шевельнув рукой, застонал. Стих, приметив рядом мою фигуру.

Чебуреки пришли?

- Сергей Викторович, - негромко сказал я, - пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Вам нечего бояться. Я поддался порыву, но больше этого не будет. Пожалуйста, извините меня.... Прежде чем вы откажитесь от нашего сотрудничества - сотрудничества со мной, я хочу вам сказать: вам ничего не угрожает. Я - кошмарное создание, но не убийца. Я не убил ни одного... человека. Поверьте мне. Вы, конечно, хотите, чтобы я ушел и оставил вас в покое. Я это сделаю. Позвольте сначала отвести вас: в больницу, домой, в ваше пресловутое НИИ - куда скажете!

Взволнованный, я замолчал, предоставив слово ученому. Сергей Викторович малость успокоился и теперь разглядывал меня с явным интересом. Еще бы, говорящий вампир - уже редкость! А добрый говорящий вампир - вообще нечто особенное.

Было видно, как Дроботецкий порывается что-то сказать, борется с собой - и молчит. Однако же не утерпел:

- Если вы не убиваете людей, чем же вы питаетесь? Крысами?

- Я не питаюсь, - честно признался я. - Пока. Жажда отступила, но однажды - однажды она сведет меня с ума. Если вовремя не перекушу..

У Сергея Викторовича вмиг исчезло желание продолжать расспросы. Нервно коснувшись носа здоровой рукой, он поинтересовался:

- Вы сказали, что поведете машину. А права у вас есть?

- Это не имеет значения, - я подбадривающее улыбнулся. - Всю информацию по правилам дорожного движения я возьму из вашей головы. И приемы управления автомобилем - тоже. Все будет хорошо - у меня отличная реакция.

Дроботецкий сдавленно пискнул и замотал головой:

- Не пойдет! Здесь ведь не только реакция важна. А мышечная память? А особенности нажима на педали? Как Вы это будете брать из моей головы? Тут вам никакая реакция не поможет: попадем в аварийную ситуацию - пока будете соображать, время пройдет. Извините, но машину я поведу сам. В конце концов, с рулем и одной рукой управляться можно.

Он решительно повернул ключ в замке зажигания.

- Куда едем? - поинтересовался я, когда машина тронулась с места.

- В институт, конечно. Я от своих слов не отказываюсь. Ты хоть знаешь, где тут газ?

- Уже да, - спокойно ответил я. - Скоро и про тормоз знать бу.... Ага, знаю. Спасибо.

- Твою мать! - исступленно произнес Дроботецкий и так же исступленно перекрестился покалеченной рукой.

По-моему, он больше прикидывался. Впрочем, ему виднее.

- Сергей Викторович, простите меня.

- Да ну, брось. Я не обижаюсь. Чудно, конечно, что с вампиром в одной машине еду. Не верится, ты уж извини.

- Бывает, - мрачно согласился я. - Я пару недель назад тоже не верил.

- Пару недель?

- Именно. Тогда я еще был обычным человеком.

- А сейчас? - он бросил на меня испытывающий взгляд.

- А сейчас - уже необычный.

- Человек?

- Надеюсь, что да. Во всяком случае, в кровожадного зомби не превратился.

- Ну, для зомби ты слишком хорошо соображаешь! - хохотнул Сергей Викторович. - А что не кровожадный - это хорошо. Сработаемся!

- Сработаемся, - невольно улыбнулся я. - А что мне нужно будет делать?

- Ничего сложного. Примерно тоже самое, что в поликлинике на медкомиссии. Только медосмотр у тебя будет углубленный. Так ведь за него и зарплата полагается.

- Зарплата - это хорошо, - задумчиво согласился я. - Кстати, Сергей Витальевич, а как вы узнали мое имя? Или я чего-то не так понял?

- Почему же? Все верно! Узнать ваше имя как раз было нетрудно: пустяковая задачка для наших экстрасенсов.

- Они у вас там ясновидящие, что ли? - выпалил я.

- Есть и такие, - признал Дроботецкий, - Но с вашим контуром они не работали.

- Тогда - как?

- Методом лозоискателя.

Отметив, что я не понимаю, ученый поспешил расшифровать:

- Проще объяснить сам метод поиска. Инструментом может служить что угодно: гайка на нитке, кусок проволоки, - что угодно. Суть в том, что мы, задаваясь каким-то вопросом, обычно уже знаем ответ. Разумеется, музыкант скорее найдет нужный звук, а врач - определит заболевание. Немного путано...

Я вежливо промолчал.

- В общем, делается это так. Гайку, подвешенную на нитке.... Нитку, кстати, лучше обмотать вокруг пальца. ...Гайку рассматривают как прибор, способный отвечать "да" или "нет". Все зависит от характера вращения маятника. Скажем, вращение по часовой стрелке означает "да".

- И что - этому можно верить? - саркастически полюбопытствовал я. Мол, иди другому лоху спагетти вешай!

- Можно, - совершенно серьезно ответил Дроботецкий. - Метод работает и очень даже неплохо.

Я озадаченно покосился на собеседника: издевается?

- По сути, нам отвечает не гайка. Это делает наше подсознание, которое - можно сказать без преувеличения - знает практически все. Вот я знал, как вас зовут еще до того, как мы представились друг другу. Как вы думаете, откуда? Кстати, а как вы догадались, что я знал имя заранее?

- Догадался, - проговорил я. - Прочитал в ваших мыслях, если честно. Вы просто уточняли, тот ли я человек.

Он рассеянно кивнул, что-то обдумывая. Было бы нетрудно узнать, что - но я предпочел вернуться к интересовавшей меня теме:

- Как же связаны подсознание и кусок металла?

- Что? Ах, да! Человеческий организм - не что иное как биологический передатчик и приемник всех видов волн. Мы сами не знаем всего перечня: просто не все виды энергий еще открыты. Это не важно: суть в другом: как только вы, ваш организм, совпали с нашими поисковыми параметрами, вошли в резонанс, нужная информация стала копиться в нашем подсознании. Человек всегда неосознанно притягивает к себе нужное - или сам тянется к нему. А вот для того, чтобы информацию извлечь - можно воспользоваться маятником.

- Но ведь это глупо! - снова не утерпел я.

- Ничуть. Если все делать правильно, с нужным настроем, то управление рукой передается подсознанию, которое и регулирует вращение гайки. Я, конечно, немного утрирую. В принципе, с тем же успехом можно пользоваться обычной монетой. Помните игру "орел-решка"?

- Я всегда считал это простой причудой.

- Как видите, это не так, - ученый улыбнулся. - Приехали.

Интересно, чему он так радуется? Тому, что посадил меня в лужу или тому, что все-таки добрался до места? Ладно, на самом деле все это не важно.

- Что теперь?

- Теперь, - он внимательно и как-то весело посмотрел на меня, - я иду в больницу, а тебя подберут наши ребята.

- Кто подберет? - переспросил я.

- Сотрудники нашего института. Как только я им позвоню, они прилетят, как на крыльях.

Открыв дверку автомобиля, Сергей Викторович довольно бодро выбрался наружу. В его глазах мелькнула веселая искорка:

- Жди.

Глава 23

- Дима, - заявил среднего роста парень, садясь в машину. - А ты, наверное, Иннокентий? Ничего, что я сразу на "ты"?

- Ничего, - пробормотал я, растерянно поглядев на протянутую руку. Но деваться было некуда, слегка пожал. - Кеша.

- Ух, хватка у тебя! Штангист? - уважительно покосившись в мою сторону, Дима принялся энергично растирать кисть. - Сергей Викторович сказал, что тебя можно вести прямо на базу.

- Куда?

- На базу. Так мы институтский городок называем. Вы что с ним, ни о чем не договорились?

- Да нет, договорились вроде...

- Ну, и чо ты шлангом прикидываешься?

- Не прикидываюсь, - растерянно поправил я.

- Думаешь?! - неожиданно развеселился мой новый знакомый. - Ладно, поехали уже! Глянь в бардачок, доверенность на месте?

- Какая доверенность?

- На машину, ясно дело. Ладно, не лезь, я сам, - протянувшись над моими коленями, Дима энергично зашуршал бумажками. - Ага, все здесь. Погнали!

Заведя машину, он включил заднюю передачу. Развернувшись корпусом назад, принялся энергично крутить руль.

- В какую сторону-то хоть поедем? - поинтересовался я.

- Ты местный? - остановив машину, Дима переключил скорость. Дождавшись утвердительного кивка, вдавил педаль газа. - Гляди по сторонам.

Хам. Мог бы и сказать, не облез бы! Сжав в обиде челюсти, я отвернулся, делая вид, что поглощен пейзажем за окном.

- А чем, если не секрет, ты так знаменит? - где-то на полдороге поинтересовался мой попутчик.

- В смысле?

- В прямом. Ты не прикидывайся. Сергей Викторович - мужик башковитый. Если сам кого-то вербовать отправился - значит, дело того стоит.

На последнем слове Дима резко крутанул руль, с лихостью бывалого гонщика вписываясь в поворот. Шумахер, блина!

- Можно чуток помедленнее? - нервно поинтересовался сильномогучий вампир, когда стало ясно, что катастрофы не предвидится. Пока не предвидится.

- Не боись! - жизнерадостно отозвался Димка. - Расслабься: ничего с тобой не будет.

Ему легко говорить "расслабься". Если б сидел на пассажирском кресле, зубами бы клацал похлеще иного волка. Только клацал - не от голода.

- А ты чем занимаешься? Ну, в этом вашем институте? - спросил я, чтобы переменить тему.

- Да как тебе сказать.... С одной стороны, обычный лаборант, принеси-подай там. Но это потому что молодой еще и ученой степени пока нет. Не знаю, Кеша. Честно - не знаю, что тебе ответить. Изучаем все необычное: как бабульки воду заряжают; как древние с духами общались, мозговую активность экстрасенсов замеряем. Короче, всему научное объяснение ищем.

- И получается?

- Когда как. С бабушками проще - там версии сами рождаются: от элементарного внушения до операций с энергиями. А вот возьмем "Книгу мертвых". Книги, в смысле. Вот там - загадка на загадке. Сидишь и думаешь: что там за звук такой, когда душа по тоннелю мчится? До сих пор разобраться не можем.

- Так может, и нет никакого звука?

- Может, - согласился "лаборант". - Только и это доказать надо. Пока - в поисках.

- А давно? В смысле, сколько уже этим занимаетесь?

- Да лет пять, наверное. Как наш институт появился, так и начали копать.

- Чего копать? Я не понял.

- Где? А! Не тупи! Копать - значит работать. Работать начали в этом направлении. Дошло?

Дима на секунду оторвал свой взгляд от дороги, чтобы полюбоваться моей смущенной физиономией.

- И что, до сих пор не разобрались? - промямлил я.

- Не, - Димка отрицательно мотнул головой.- Глухо все.

- Ясно. А ты сам? Вот ты лично - чем занимаешься? Исследуешь что-нибудь?

- Честно сказать?

- Ну да. А что, есть какие-то проблемы?

- Есть, - с подкупающей серьезностью заявил Дима. - Ты.

- Я??

- Ты и есть мое будущее исследование.

- ...

- Вот я и любопытствую: чего в тебе такого особенного? Сергей Викторович, когда звонил, пообещал, что от радости прыгать буду. Мол, объект изучения просто сногсшибательный! Мне повезло и все такое. Ну, выкладывай, - Димка выжидательно покосился в мою сторону.

- Руколомательный у тебя объект изучения, - проворчал я. - Хотя, я - разностороння личность.

- Не понял! - честно признался Димон. - Ты можешь сказать толком?

- Вампир я, - в который раз уже поведал я. - Что, легче тебе?

- Да брось! - не поверил Дима. - Баки мне заливать не надо: как-никак вместе работать будем.

Я решил прощупать почву:

- Ты кто хоть по специальности?

- Химик. Аспирант пока.

- Почему - пока? Вылететь можешь?

- Нет, мне защищаться через год с небольшим. Так что в тебе необычного?

- А все, что есть, товарищ химик, все - по твоей части. С чем тебя и поздравляю!

- Н-не понял.... Слышь, хорош дурку гнать!

Я хмыкнул:

- Не один ты такой. Если говорить честно, я тоже ничего не соображаю.

- Щас в лоб дам! - предупредил Димка.

- Да ладно, давай без обид. Я честно ничего не знаю. То есть знаю немного - объяснить не могу.

- Тогда говори, что знаешь.

- Объяснить, что знаю? Хорошо, спрашивай.

- Издеваешься? Как я могу спрашивать, если не знаю, о чем?! Просвети немного!

- Лады. Я - вампир. Самый натуральный. Это - правда. Переварил?

- ...Нет.

- Тьфу! Чего тебя вообще ко мне приставили?!

- Щас точно врежу, - сообщил Дима.

Настала моя очередь думать.

- Извини.

- Принято, - глухо отозвался Димка. - Так ты говоришь, ты - вампир?

- Да.

- И пьешь человеческую кровь?

- Да.

- Угу.... А превращаться в летучую мышь и летать - умеешь?

- Нет... - я взглянул сквозь боковое стекло на затянутое тучами небо. - Не пробовал.

- А если без балды, чего в тебе Викторович нашел?

"Опять двадцать пять!" Я вздохнул:

- Дима, ты же умный человек. Придумай что-нибудь сам.

- Так, значит, ты - вампир?

- Угу.

- Серьезно?

- Абсолютно.

- Чем докажешь?

- Сожру тебя - и все!

Я нарочито лениво зевнул. Дима ничуть не прельстился перспективой заглянуть ко мне в рот. Непуганый какой-то. Обидел даже.

- Клыки видишь?

- Где? Эти? - Дима с любопытством протянул палец. - Круто. Где взял?

Я отвел голову, чтоб ненароком не откусить исследователю палец:

- Выросли. Они настоящие.

- Да ну? - Димка легонько стучал по клыку ноготком. - Здорово! Похоже!

- Можешь потянуть, если хочешь.

- Да ну, делать больше нечего! А если сломаю?

- Сил не хватит.

- Ну, как знаешь, - Дима решительно взялся за дело. В смысле, за зуб. - Держится, зараза! Ты их что, приклеил?

- Достал ты меня, - буркнул я, отодвигаясь. - Я на самом деле вампир.

- Тогда, если ты впрямь такое чудо, с рассветом уснешь?

- Да... - растерянно сказал я. Вдруг этот Фома неверующий все осознает, да решит с перепугу подстраховаться? Вгонит кол в сердце из любви к человечеству. Угу.

- Ну, раз остекленеешь, - спокойно сказал Дима, - значит, и впрямь вампир. А не остекленеешь - считай хана: замучаю анализами, чтоб не выпендривался.

Мои колени предательски задрожали.

- А как ты проверишь, сплю я или нет?

- Проверю, не беспокойся. Ток пущу, в крайнем случае.

Ток?!!

- Шутка! - запрокинув вверх голову, Димка радостно заржал.

Доволен, гад! Лучше бы на дорогу смотрел! Нет, назвать смехом подобные звуки язык не поворачивается. Не знаю, что сделал бы здесь другой человек, но мои руки словно сами взвились, схватили незадачливого водителя за горло, - и медленно отступили, подчинившись категоричным узам воли.

Дима уже не смеялся.

- Ты чего такой нервный? Я же пошутил.

- Шутки у тебя дурацкие. И сам такой же, - ответил я, "прислушиваясь" к странному холоду в груди. - Хоть бы на миг допустил, что я упырь какой-то. Уперся в свои стереотипы как баран. Чего только держат тебя в вашем необыкновенном институте?

Последний вопрос был риторическим, но Дима обозлился:

- В лоб дать?

- Пошел ты! - равнодушно отозвался я.

Он, конечно, никуда не пошел. Насупился. Потом выдавил:

- Так, значит, ты - вампир?

- Да. Достал уже!

- Честно?

- Ща врежу, - пообещал я, точно зная, что так и будет.

- Нет, честно, без балды - вампир?

- Да, дубовая твоя голова! Вампир!

Димка заткнулся. Уставился на дорогу и целых пять минут рулил без единого звука.

Загнал машину в глухую улочку. Из нее въехал во двор мрачного серого здания. Здесь затормозил и, поставив авто на ручник, с блестящими от возбуждения глазами повернулся ко мне:

- Кешка, слушай, а ты не врешь? Ну, правда, не врешь? Ты - вампир?!

Я выбросил левую руку, обхватил ею его голову и с утробным рычанием прикоснулся к пульсирующей жилке на шее. Только прикоснулся.

Димка рванулся было, но я держал его крепко.

Затем отстранился. Отведя глаза в сторону, сказал:

- Веди, Сусанин.

Глава 24

- Может, он окочурился? - сказали с одной стороны.

- Не, если вампир - встанет как огурчик! - возразили с другой.

- Одно из двух, - подытожил Димкин голос. - Пациент либо жив, либо мертв.

Где-то я уже слышал что-то подобное. Наверное, мои веки затрепетали, потому что Димка немедленно зашептал:

- Сергей Викторович, смотрите: он приходит в себя.

Кстати, а кто такой Димка? Ах, да...

Открыв свои прекрасные глазки, я оглядел обступившую меня компанию. Зрителей было много: поди, весь институт собрался. И то сказать, месяц назад сам бы прибежал, если бы живого вампира показывали. Блеск! Сделав физиономию кирпичом, я сел на кушетке, медленно спустил ноги на пол.

- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался Дроботецкий, успешно пряча нервозность. В основном, успешно. Голос чуть дрогнул.

- Ну... - я кашлянул, - нормально.

- Мы раздобыли два литра крови. Позавчерашней. Ты уж извини: более свежей не нашлось.

- Нормально, случалось и похуже пить.

"Чего это вы так на меня уставились?"

- Что? - вслух произнес я.

- Ты... ээ... кушать сейчас будешь? - застенчиво вопросил Сергей Викторович. - Просто сейчас оно, наверное, было бы удобней: потом разные тесты пойдут.

- Давайте сейчас! - решился я.

На столик рядом с кушеткой опасливо положили два пакета. Едва я взял один из них, народ дружно отступил на пол шага и кровожадно впился в пакет взглядами.

Зрелище нашли, что ли?

Сказать резкость язык не поворачивался. Так что я просто развернулся к присутствующим спиной. Когда-то все равно придется перекусить. А если уж я здесь задержусь, то привыкать нужно именно мне.

Осушив один пакет, я взял другой. Закончив трапезу, развернулся к обслуживающему персоналу.

- Приятного аппетита, - неожиданно бодро заявил Сергей Викторович. Мол, мы еще и не такое видали.

- Думаю если у кого-то и были какие-то сомнения, - я положил на столик опустошенные пакеты, - то сейчас они рассеялись. - И ехидно посмотрел на Димку.

Тот стоял как ни в чем не бывало. Словно каждый день подобное видит. Может, тоже со способностями какими-то? Узнаю на досуге.

Я нервничал. Тело била противная до омерзения дрожь. Скрывал ее как мог. Рассчитывая на шок, в который должны были впасть сотрудники института, надеялся, что моего состояния никто не заметит.

Время шло, а меня продолжали разглядывать с большим-пребольшим любопытством. Может, кровь на губах осталась? Спохватившись, я провел по ним ладонью: все чисто. Ну, чего уставились?

- А какие меня ждут тесты?

Дроботецкий оживился:

- Сначала сдашь кровь для лабораторных исследований; пара-другая физических тестов - посмотрим, на что способно твое тело. Не мешало бы проверить твою реакцию на ультрафиолет...

- Не надо! - вскинулся я.- Сразу могу сказать: жжет как от кислоты.

- А что, с кислотой ты тоже экспериментировал? - встрепенулся Димка.

Я растерянно посмотрел в его сторону:

- Нет. Это я по прежнему опыту говорю.

- Сделаем, - "успокоил" Дима. - Можно яды заодно попробовать.

На лаборанта зашикали.

- Значит так, Дима, - Сергей Викторович смерил его тяжелым взглядом. Если будешь играться в приколы, я тебе лично голову оторву. Если ОН не сделает это раньше.

И на запястье посмотрел.

- Да я так, пошутил просто, - смешался Димка.

- Я тебя предупредил.

- Да ладно, Сергей Викторович, - неожиданно, даже для себя, вмешался я. Ну, не люблю нотаций! - Он все понял.

Дроботецкий взглянул на меня, одновременно стараясь удержать физиономию пакостного лаборанта в поле зрения. Делать это одновременно было трудно и лицо начальника слегка перекосилось; один глаз устремился в мою сторону, второй - первой время грозно смотрел на Диму, потом решил не отрываться от коллектива и грустно взглянул на меня.

- Кеша, вы еще не знаете этого шкоду. Парень - талантище. Если б не шило в одном месте...

- За что вы меня так, Сергей Викторович? - тут же надулся Димка.

- Цыц! - прикрикнул Дроботецкий. - Расскажи лучше, за что тебя из аспирантуры выкинули!

Лаборант застенчиво улыбнулся и проворковал:

- Неважно.

- Неважно, - пробурчал Дроботецкий и приглашающе кивнул в Димкину сторону. Полюбуйся, мол, каков фрукт.

Я полюбовался. Честно говоря, ничего особенного не увидел.

- Все, идите работать, - махнул рукой Сергей Викторович. - Мне тоже кое-чем заняться не мешает.

Внимательно глянув на окружавший персонал, он выразительно прокашлялся. Сотрудники встрепенулись. Шушукаясь на ходу, отправились заниматься своими делами.

- Ну что, пошли, жертва науки? - радостно осклабившись, Димка хлопнул меня по плечу.

- Пошли, - невозмутимо кивнул я. - А за что тебя из аспирантуры выперли?

- А, ты про это? - лаборант погрустнел. - Так, грехи молодости. Неважно.

- Да колись уже! - я ткнул его в бок. - Всё равно все уже знают.

- Ладно, - решился Димка. - В общем был у меня экзамен. Досрочный. Первого апреля. Сам знаешь, день шуток и смеха.... Комиссия солидная собралась. Я встал за трибуну, вежливо покашлял и говорю: "Вы знаете, коллеги, у меня вчера так голова болела, так голова болела". Ну, как в анекдоте.

Я остановился. Согнулся, безудержно хохоча. Димка растерянно топтался рядом. Наконец я выпрямился. Утирая слезы, поинтересовался:

- А дальше что?

- Да ничего! - огрызнулся Димка. - Отправили на пересдачу. Через год. Тоже пошутить решили, наверное.

- Так ты и вправду не знал ничего?

- Все я знал. Думаешь, преподы меня потом слушали? Ну, я обиделся - и наговорил... гадостей. Про то, что сегодня первое апреля и если у кого-то с юмором нелады.... Хорошо высказался, в общем. Меня и фьють, - Дима выразительно махнул рукой. - попросили.

- Из аспирантуры? Ничего себе...

- Все к лучшему. Зато теперь у Сергея Викторовича соискателем работаю. Тоже вариант. Правда, были проблемы с исследованием: то все уже открыто, то ничего доказать не получается. А тут ты подвернулся, ходячее белое пятно. Исследуй - не хочу. Куча новых фактов: мне - на кандидатскую, Дроботецкому - на докторскую. Ничего, что я так откровенно?

- Да ладно... чего уж там... - неуклюже ворочая языком, промямлил я, внезапно ощутив себя тем, кем я теперь и являюсь: лабораторной крысой. Никто ж не заставлял, самое интересное.

- Ну, пошли, что ли?

Начинающий исследователь смотрел на меня так целеустремленно, что у меня не хватило духа послать его подальше и дать деру.

Я покорился:

- Пошли.

Дима ввел меня в небольшой медицинский кабинет. Открыв застекленный шкаф, извлек оттуда подставку с пробирками, пипетку и одноразовое лезвие в пока еще запечатанной упаковке.

Вооружившись этими предметами, лаборант затребовал мою кисть. Взявшись за безымянный палец, отработанным движением проткнул кожу. Пипеткой собрал выступившую капельку крови - и растерянно уставился на абсолютно целый палец: ранка исчезла.

Дима поскреб в затылке. Решительно сжал губы и снова потянулся к пальцу лезвием. Секундой позже я сообразил, почему у него такой странный взгляд, но было поздно: располосованный во всю длину палец заливал кровью поверхность стола.

Напрочь игнорируя мои вопли, экзекутор схватил трубочку и успел-таки взять требуемое количество крови, прежде чем рана затянулась.

- Есть! - удовлетворенно заявил он, сливая кровь в пробирку. - Не ожидал такого, честное слово. Я, правда, много чего думал насчет тебя. Кстати, все хочу один опыт провести. Жди здесь!

Повелительно бросив последние слова, он вскочил со стула и выбежал из комнаты. Надо полагать, за медицинским реквизитом. Ну, мое дело маленькое: сказано ждать - будем ждать.

Дима вернулся минут через пять. Протягивая мне растопыренную пятерню, властно потребовал:

- Дай руку!

Пожав плечами, я подчинился. Лаборант сдавил кисть в крепком рукопожатии. Ладонь пронзили тысячи раскаленных игл, дошли до сердца.

Заорав, я отдернул покрывшуюся волдырями руку; зажав ее между колен, повалился на пол.

Надо мной стоял Димка и повторял:

- Я не хотел. Я не хотел.

Глава 25

- Что ты со мной сделал?- простонала с пола жертва науки.

- Кешка, держись, я щас! - выкрикнул побледневший исследователь и выскочил из кабинета.

Что он еще придумал? Гадюку притащит? В далекой стране я видал такие опыты! Нашли суслика для вивисекции!

Но деваться было некуда. Ждал. Было больно, очень больно. Несчастная плоть никак не восстанавливалась. Больше того, волдыри почернели, сжались в уродливые струпья. Кто мог предположить, что простое рукопожатие так на меня подействует? Кстати, а когда мы здоровались в машине, все прошло нормально.

Топоча, в помещение ворвался Димка с трехлитровой банкой в руках. В банке шумно плескалась вода.

Минуту! Кто сказал вода? Может, кислота? Я помню эти угрозы! Правда, для кислоты больше подходит пластмассовая тара...

- Суй сюда руку! - приказал лаборант.

Ищи дурака! Я категорично замотал головой.

- Да вода там обычная, из-под крана! Суй, говорю!

Помогая себе левой рукой, я осторожно погрузил в жидкость обожженную кисть.

- Да ты побультыхай там, пошевели рукой! - командовал Димка. - Пусть эта зараза с тебя смоется.

Я устроил в банке водоворот. Стало немного легче.

- Какая зараза? Чем ты меня так?

- Аа... э... - сказал экспериментатор. - Это чеснок. Хотел проверить... доказать, что сказки врут.

Боль притупилась.

- Так ты себя чесноком намазал?

- Ага.

- Ну ты придурок. Проверил?

- Сам дурак, - Димка ничуть не обиделся. - Зато теперь знаю, как с такой нечистью бороться.

- Да? - я вытащил из банки руку, потряс ею, сбрасывая капли. - Это мы сейчас проверим.

И напрягся.

Мой мучитель слабо дернулся. Подошел ближе, опустил руку в воду, яростно зашевелил кистью. Через полминуты я решил, что чеснок более-менее смыт. Приказав Диме вынуть руку, осторожно ее потрогал. Щиплет немного - но потерпеть можно.

Склонившись над Диминой шеей, я сказал "ааам". Потом отпустил лаборанта.

Парень шарахнулся в сторону. Не сумев сохранить равновесие, повалился на бок. Часто-часто задышал.

- Доволен? - я подбадривающее улыбнулся. - Вот это - эксперимент. А ты, как маленький, с чесноком балуешься.

- Извини, Кеш, - хрипло произнес Дима. - Больше не повторится. Осознал.

Я заставил его подняться, потом освободил от моего влияния:

- Уверен?

- Все, хватит играться! - завопил лаборант. - Уверен! Давай так: я буду честно говорить, что собираюсь сделать - а ты будешь соглашаться.

- В разумных пределах, - предупредил я.

- Какой разговор?! - воскликнул Дима. - Заметано! Как рука?

- Чего? А-а, рука...

Я взглянул на ладонь. Струпья подсохли. На этом заживление остановилось.

- Хочешь провести опыт?

- На мне? - лаборант опасливо отступил на шаг.

- На мне.

Димкины глаза засветились азартом:

- Давай! А какой опыт?

- У вас еще кровь где-нибудь завалялась? Тащи упаковку. Выпью - и посмотрим, заживет ли что-нибудь?!

- Попробовать можно. Только не уверен, что мы кровь найдем.

- Думаю, найдем. Сергей Викторович наверняка что-то оставил на завтра: он еще не в курсе, что я могу долго обходиться без еды. Пока, во всяком случае, - добавил я мрачнее, чем хотелось.

Отыскали начальство. Дроботецкий нас выслушал, прошипел в Димкину сторону "Я же предупреждал!" и достал из холодильника еще один пакет.

- Руку положи на стол, чтобы мы ее видели! - потребовал младший научный сотрудник, он же Дима. Настырный парень - в любой ситуации гнет свое.

Меня его категоричный тон уже начал немного раздражать. Но - опыт есть опыт. Я подчинился. Потом надорвал упаковку. Приложился к ней губами.

Я пил, а они - не отрывая взгляда от моей руки - следили, как заживает кожа. Не до конца, правда - остались маленькие шрамы, но зрители остались под впечатлением. Я - тоже.

- Круто, - проронил Дима, всматриваясь в то место, где только что были волдыри.

- Потрясающе! - выдохнул Дроботецкий. - Практически мгновенная регенерация. Снять забыли. Вот дурачье!

- Чего снять? - не понял я.

- На камеру, - пояснил лаборант и подлил масла в огонь, поведав, как он брал у меня кровь.

Надо было видеть, как у Сергея Викторовича загорелись глаза.

- Значит, так. Сейчас отведешь Иннокентия в спортзал. Сам - мухой! - делаешь стандартный анализ крови. Потом отнесешь ее в химическую лабораторию: пусть определят формулу. Можешь сразу капельку выделить - им и этого хватит. Всё! Вперед!

- Угу, - кивнул Димка и побежал исполнять указания. На пороге вспомнил обо мне. Вернулся. Потянул за локоть, приплясывая от нетерпения.

Бросив меня у входа в спортзал, лаборант умчался дальше. Будет заниматься более важными делами, чем жертву науки развлекать. Эх, не заботятся...

Помещение спортзала было небольшим - где-то 6 х 8 метров. В иных домах комнаты крупнее. В наличии: гимнастическая стенка, пара мячей в углу рядом с баскетбольной сеткой, у дальней стены - штанга и несколько гирь, на полу - три обшарпанных матраса.

Изображать обезьяну мне пока не хотелось. Штанга? Разве что одной рукой попробовать... Ладно, это мы на потом оставим. Стоит вооружиться баскетбольным мячом. В баскетболе важнее всего точность, а раз так, то и экзамен себе устроить интересно.

Я и устроил. Кто как, а я разминку предпочитаю вести в рваном ритме; перебегая туда-сюда, бросать мяч с разных мест. Если при этом еще и вертеться, аки волчок, создается впечатление, что действительно играешь.

Одна только нестыковка: раньше я не попадал в кольцо из поворота. Сейчас - без проблем. Мозжечок перестроился?

Несмотря на мои попытки вымотаться, тело оставалось бодрым; дыхание - легким и спокойным. Даже мозг работал с опережением: просчитывая силу и траекторию броска, едва мяч отрывался от пола. Собственно, просчитывал он и раньше. Но такого количества удачных бросков не было.

Нет, так не интересно.

Я переключился на разнообразные обманные приемы, которые демонстрируют профессиональные баскетболисты. Уж это действительно трудновато.

Ничего сложного. Мяч летал, словно сам собой.

В этот момент и вошел Дима.

- Сыграем? - небрежно предложил я, держа крутящийся мяч на вытянутом вверх указательном пальце.

- Давай! - неизвестно чему обрадовался химик. - Могу дать фору: десять очков устроит? Не, лучше двадцать. Согласен?

- Неа, - протянул я. - Играть будем честно.

- Как хочешь, - Дима пожал плечами. - Но учти: я сильнее играю.

- Значит, у меня будет достойный противник, - невозмутимо парировал я. - Мяч - твой. Я - в защите.

Недоверчиво хмыкнув, Дима поймал брошенный мяч и пошел в атаку.

Играл он действительно классно. Мяч казался живым существом, свободно порхающим вокруг тела. Было невозможно предугадать, откуда он вынырнет в следующий раз.

Немножко так меня помучив, лаборант бросил мяч в кольцо. Я - перехватил, кинул мяч в другой конец зала.

Озадачившись, Дима начал все сначала. Несколько ложных наклонов.... Дима обходит меня с одной стороны, мяч - с другой. Пока я вертел головой, эта "сладкая" парочка соединилась. Бросок!

Наверное, ни один человек, не сумел бы поймать мяч в такой ситуации: руки опущены, к корзине уже летит метательный снаряд. Я человеком не был - и я поймал его. Взял над самым кольцом, призвав на помощь все скорость, которой обладал.

Вот вам и физические тесты!

В третий раз Дима решил особо не мудрить - бросил мяч по крутой гиперболе. И попал бы - настолько был точен этот бросок - если бы я не перехватил мяч у самого потолка. Если честно, большой заслуги в том не было: прыгнул не выше чем на полтора метра - но Дима оценил.

- Неплохо, - признал он. - Давай-ка поменяемся.

Отдал мяч. Чуть пригнувшись, изготовился к защите. Радостно осклабившись, я устроил свой танец с мячом. Мол, такие фокусы и мы делать умеем. Сейчас замотаю тебя окончательно, дождусь, пока глазки в кучу соберутся и тогда бро...

Дима отобрал мяч на третьей секунде. Я растерялся. Матерый гонщик, отличный спортсмен - где конец твоим талантам?

Я увеличил темп. Противник отступил на полшага назад, расслабленно замер. Пора! Поймав мяч, я направил его в кольцо. Димка взвился вверх.... Перехватил! Я заподозрил парня в нечистокровии. Мало ли кто мог встретиться мне в этом шальном институте: вампир, оборотень, киборг, на худой конец!

Опустившись на пол, лаборант перевел чуть сбившееся дыхание.

- Ничья. Согласен?

Я неопределенно пожал плечами.

- Пошли перекусим, - предложил Дима. - Ах да! Ну - посидишь просто рядом.

- Пошли.

На его месте я бы крепко подумал, прежде чем остаться с вампиром наедине. Дима, похоже, мне доверял. Это было приятно.

Перед самым уходом я вспомнил про штангу. Ухватившись за металлический стержень обеими руками, оторвал снаряд от подставки. Ну... если пару "блинов" добавить, можно будет мышцы подкачать. Буду вампиром-штангистом.

От двери на меня смотрел Дима, терпеливо дожидаясь, пока мне надоест упражняться. Похоже, у монстра по случаю появился еще один друг.

Глава 26

- Как успехи? - спросил я, устроившись напротив поглощающего бутерброды Димы.

- Ф шмышле? - прошамкал тот набитым ртом. Мне даже неловко стало: отвлекаю человека в ответственный момент.

Подождав пару секунд, я уточнил:

- В смысле анализа крови. Что ты там изучал?

- Аа. Шмотрел... количество эриетроцитов, тромбоцитов - стандартный анализ.

- Ну и чего узнал?

- Пока немного: количество лейкоцитов, эриктроцитов - в норме. Но чем-то твоя кровь отличается - это факт. Иначе б ты не был вампиром. Может, все дело в форме эриктроцитов... или плазме? Я пока не успел посмотреть. Сейчас другие люди над этим трудятся. Я, если честно, жду сенсации. Вот и все успехи.

Дима взял очередной бутерброд, привычным движением откусил почти половину. Любит покушать парень. Как говорится, вампиры вампирами, а обед.... Скорее, ужин. Кстати, а сколько сейчас времени? Я машинально бросил взгляд на часы. Два часа ночи. Как же эту трапезу назвать: поздний ужин или ранний завтрак? Полдник, в общем!

- Ты случайно не в курсе, что со мной еще собираются проделать? - спросил я, чтобы заполнить паузу. Да и интересно же, в конце концов.

- Гооо! - авторитетно изрек Димка. - Много чего. Хотим проверить на практике то, что пока известно только из мифов: влияние серебра, чеснока; возможно, яды...

Меня передернуло от такого подхода:

- Чеснок ты уже проверил, спасибо!

- Шиповник, ультрафиолет, - невозмутимо продолжал лаборант. - Но на тебе лично больше опытов не ставим - если только за редким исключением и очень осторожно. Все реакции смотрим только на сданной тобой крови. Правда, есть у меня одна идейка.

По спине потянуло холодом.

- Какая... идейка? - осторожно уточнил я.

- Осина! - победно возгласил исследователь. - Если легенды не врут, для убийства вампира в его сердце надо вбить осиновый кол.

- И при чем здесь я? - подозревая самое худшее, поинтересовалась жертва. Если дела пойдут совсем плохо, дверь - рядом.

- Ну как? - Дима, казалось, искренне удивился. - А на ком это проверять, если не на тебе?

- Спасибо, я уже сытый, - пробормотал я, поднимаясь со стула.

Рядом довольно заржал экзекутор. Хохоча, ухватил меня за рукав:

- Сядь... расслабься. Сядь, тебе говорю! Никто тебя убивать не собирается.

- Пошел ты! - Я вырвал из его пальцев одежду. - На себе экспериментируй!

- Кеш, да расслабься ты! Я ж пошутил. Ну! Кто ж тебя обидит, такого доброго и пушистого?

- Будешь издеваться, я тебе покажу доброго и пушистого, - зловеще пообещал я, садясь, тем не менее, обратно.

- Никакой издевки, Кеш. Я серьезно.

- В глаз дам, - на всякий случай предупредил я.

- Тихо-тихо! - замахал руками лаборант. - Никакого кола вбивать не будем. Я вот что хочу сделать.... Ты же все равно дневать у нас будешь? Вот! Мы тебя датчиками обклеим и рядышком осиновое полено положим. Всю информации о твоем состоянии и снимем. Если приборы покажут что-то опасное - деревяшку сразу уберем. Ну, как?

- Никак, - хмуро ответил я. - В смысле, другого дурака ищи.

- Почему сразу дурака?

- Потому, Дима, что все твои затеи для меня плохо кончались.

- Дык то я тебе ничего не говорил. Я сейчас - говорю! Между прочим, ты до сих пор жив.

- Сам удивляюсь, - пробурчал я. - Сергей Викторович в курсе?

- Нет, - нехотя признался Димка.

- Вот когда он добро даст - тогда и поговорим.

- Ладно, - нехотя согласился экспериментатор, - пусть будет по-твоему. Пардон, мне надо позвонить.

Я не понял:

- Куда? Вообще-то это не мое дело...

- По межгороду, - уже у самого выхода Дима мельком взглянул на мое лицо. Приостановился. - Ты что, не знаешь, этого прикола?

- Нет...

- Позвонить по межгороду - значит сходить в туалет. Теперь понял?

Я кивнул.

- Кстати, - сообразил приятель, - а тебе не надо? А то сидишь здесь уже уйму времени, а я даже не показал ничего. Пошли?

Я отрицательно покачал головой:

- Нет, спасибо. Не хочу.

- Ну, как знаешь.

Дима развернулся было, но, окрыленный новой идеей, крутанулся назад:

- А ты в туалет ходишь вообще?

Я? В туалет? Если честно...

- Давно уже не хожу, - растерянно пролепетал я: надо же, самую простую вещь - не заметил. - Как из меня вампира сделали - перестал.

- Хе, безотходное производство! - развеселился Димка. - Да ты крут! Учитывая отсутствие продуктов распада - ненужных, разумеется - мы автоматически избавляемся от проблемы гниения и увеличиваем продолжительность жизни. В разумных пределах, конечно. Правда, эту идею еще надо доказать.

- ...Что ты хочешь сказать?

- Я хочу сказать, что ты будешь жить ровно до тех пор, пока в твоем теле будут оставаться резервы энергии, полученной при усвоении организмом донорской крови.

- А - потом?

- Умрешь. Самая обычная голодная смерть. Правда, я предпочел бы в этот момент оказаться где-нибудь подальше.

Дима лучезарно улыбнулся:

- Но все это при условии, что ты не получишь новую порцию крови. Да не расстраивайся ты так. В конце концов, все мы смертны, - добавил он, заметив, как помрачнела моя физиономия.

- Ты вроде куда-то собрался идти?

Дима кивнул. Открыл дверь. Почесал в затылке:

- Ну, так я с Сергеем Викторовичем насчет осины - поговорю?

Я махнул рукой:

- Валяй.

Дима, наконец, оставил меня в одиночестве. Давно пора! Не то чтоб я не соображал, во что превратился, но когда об этом говорят другие.... Он предпочел бы оказаться где-нибудь подальше....

Помню, когда был мальчишкой, любил представлять себя супергероем. А детская мечта вдруг сбылась. И оказалось, что за нее надо платить. Только боюсь, цена окажется непомерной.

Я оказался изгоем. Обманываться можно сколько угодно, но я - уже - другой. Этим людям нужен только как объект изучения. А мне нужен кто-то, с кем можно поговорить открыто, честно. И все же - между нами лежит пропасть.

- Чего скис?

Я рывком вскинул голову. У двери стоял Сергей Викторович.

- Да так. Ничего.

- Ничего? - взгляд Дроботецкого изменился, стал пристальней. - Кеша, ты среди друзей. Можешь говорить спокойно.

- Да нет, все нормально.... - в этот момент я вспомнил о телепатических способностях этого человека. - Это личное.

- Как знаешь.

Рядом с шефом встал Дима. Несколько раз перевел взгляд с меня на руководителя и обратно. Сергей Викторович оглянулся, всмотрелся в Димкино лицо. Явно сделал какие-то выводы, но разбираться с лаборантом не стал. Пока.

- Мне тут Дима сказал, ты согласен поучаствовать в одном опыте. Это так?

- Так, - признал я.

- Думаю, тебе не по душе эта затея. Если хочешь - можешь отказаться.

- Да не, все нормально. Я согласен.

Дроботецкий хмыкнул, махнул рукой и повернулся к Диме:

- Под твою ответственность.

- Хорошо, - парень вмиг стал серьезным.

- Если что пойдет не так, - предупредил Сергей Викторович, - сразу прекращай эксперимент.

- Хорошо.

Руководитель института повернулся ко мне:

- Кеша, готов?

- Куда? - испуганно проблеял я.

- Ну как, к физикам в лабораторию. Или ты передумал?

- Так еще же не утро.

- Тем лучше. Сможешь сам все контролировать. Ну, так как?

- Пошли, - обреченно выдохнул я. - Зря, что ли, собирались?

Шествие возглавил Димка. За ним понуро шаркал я. Замыкал процессию Дроботецкий. Идти было недалеко. Физики уложили меня на стол. Обмениваясь возбужденными репликами, рьяно взялись за дело. Облепили меня с головы до пят датчиками и под эти датчики настроили аппаратуру. Нашли ёлочку!

Димка тем временем умчался искать осину. Отсутствовал долго и присутствующие, за исключением подопытного кролика, начали сердиться. Мол, все в сборе, все настроено, а эксперимент тысячелетия никак не начнется!

Наконец лаборант вернулся. Лицо красное, дыхание сбивчивое, в руках - охапка дров.

- Не знал, какое полено выбрать, - пояснил Дима. - Я в этих породах не разбираюсь. Кто-нить в курсе, где тут осина?

Народ отреагировал с достоинством: кто просто замотал головой, кто сделал умный вид, кто снизошел до чистосердечного "не, не в курсе".

Лаборант сгрузил поленья у ближайшей стены. Подобрав одно из них, разогнулся. Подошел ко мне. Положил полено рядом.

Я ничего не ощутил. Дима вопросительно взглянул на физиков, потом взял деревяшку в руку и принялся водить ею над моим телом. Задержал полено в изголовье, пожал плечами и отправился менять раздражитель.

Вернувшись, начал все заново.

- Дима... - заговорил я, чувствуя холод в груди - и смолк: как только полено дошло до головы, связки отказались повиноваться. Голова налилась свинцовой тяжестью.

Потом мне сказали, что под действием осины я находился пару секунд. Я не поверил - так нескоро вернулись органы чувств.

Наконец из тумана выплыли встревоженные лица окруживших меня людей. Мысли путались, я едва мог говорить. Конечности слушались с трудом. Однако - чем дальше, тем больше - я возвращался в нормальное состояние. Через минуту, помогая себе руками, сумел сесть.

- Как ты себя чувствуешь?! - без конца спрашивал Дроботецкий. - Нормально?!

Получив вразумительный ответ, он велел до завтрашнего вечера отдыхать, а остальным - оставить меня в покое. Лично всех разогнал, снабдил меня на прощанье книгой "Три мушкетера". Довел до моей комнаты. Пожелав хорошего отдыха, удалился.

А назавтра - привел ко мне психолога.

Глава 27

Он сидел напротив и, честно говоря, слабо был похож на психологов, как я их представлял. Это был парень Димкиного возраста (немного старше меня), без очков и умной физиономии, с папкой в руках - словом, такой же, как и все. Остался невыясненным вопрос: чего припер... э-э.. пришел? Мысль, что сейчас будут грузить мозги, радовала мало.

- Петр, - произнес он, протягивая руку.

Пока нормально.

- Кеша, - ответил я, опасливо сжимая протянутую длань.

Похоже, он отметил мою настороженность:

- Кеша, я здесь по просьбе Сергея Викторовича. Он попросил меня о стандартной встрече. В подробности не вдавался. Намекнул лишь, что для науки ты - очень ценный человек. Честно говоря, это для него Вы - ценный человек. Для меня Вы - просто человек. Со своими плюсами и минусами. Как все. Вы знаете, чем психолог отличается от психиатра?

Я кивнул.

- Прекрасно. Значит, не надо объяснять, что подвоха не будет. Иногда люди принимают тебя то за спеца по психам, то - наоборот - за волшебника. Ладно, все это к делу не относится. Насколько я понял, Вы согласны пройти небольшое тестирование?

- Какое тестирование? - поинтересовался я.

- На Ваше эмоциональное состояние. А что, Сергей Викторович с Вами это не обговаривал? Я сделаю срез Вашего настроения. Может, дам пару рекомендаций. Согласны?

- А если я откажусь?

- Значит, Вы откажитесь. Ваше право. Я уйду: заставлять Вам никто не имеет права.

Хорошенькое дело. За моей спиной Дроботецкий договорился с этим спецом по психам, а меня даже предупредить забыл. Ну, хорошо, не по психам. Но все равно гадко сделал. Мог бы сказать заранее. В принципе, что бы изменилось? Все равно бы мы договорились: раз дал согласие поселиться в научном центре, чего брыкаться? Силой меня здесь никто не держит. Пусть бы только попробовали! Но все равно неприятно: меня надо было предупредить! И все же, зачем Сергей Викторович все это затеял?

- Хорошо, я согласен, - затея Дроботецкого начинала меня интриговать. - Что нужно делать?

Петр тут же выложил содержимое папки на стол. Отыскал нужный бланк; вместе с карандашом подвинул бумагу ко мне.

Чего подвинул? Чего принес? Я хмуро воззрился на диковину.

Бланк, в свою очередь, воззрился на меня - только не двумя глазами, а тремя колонками. В средней - без конца повторялся один и тот же ряд цифр. В боковых - были слова. Разные почему-то. Над столбиками крупными буквами отпечаталось название: С.А.Н. Типа, кто пройдет этот тест, того будут звать по-японски. Кеша-сан, получается. Мне нравится!

- В каждой строчке, - инструктировал Петр, - есть два противоположных состояния. Например, огорчение и радость. Вам нужно выбрать то состояние, которое в данный момент Вам ближе. Затем обведите одну из стоящих рядом цифр. Чем ближе цифра к тому состоянию, что Вы сейчас испытываете, тем большую выраженность она показывает. Если не можете выбрать между противоположностями, обведите цифру "0". Но желательно делать это как можно реже. Есть вопросы?

- Есть... - я разглядывал странный числовой ряд, в котором цифры, начиная с тройки, стремились к нулю; а затем, от нуля же начиная, возрастали... опять до тройки. Вроде как на алгебре, только там все цифры левее нуля были со знаком минус. - Ничего, если цифры слева и справа будут отличаться? Вот, допустим, возле радости я выберу "2", а возле огорчения - "1"?

- Нет, Кеша, Вы немного не поняли - или я не так объяснил.

"Ты не так объяснил - ясное дело"

- ...Вам нужно отметить не две цифры, а только одну. Одну цифру в каждой строчке. Иначе получится, что Вы одновременно чувствуете и печаль, и радость! Цифрой - отмечаете, какое состояние преобладает. Я понятен?

- Угу.

Кивнув, я вооружился карандашом.

Страдал, наверное, минут десять. Потом вернул бланк психологу. Взяв лист в руки, Петр быстро его просмотрел, сам себе чего-то хмыкнул и протянул кипу картинок с черными расплывчатыми пятнами на них.

- Сейчас Ваша задача: сказать, что Вы видите на этих рисунках.

- Ничего не вижу. Только пятно черное. А по цифрам что у меня получилось?

- По цифрам - немного проскальзывает усталость. Но, в целом - работать готовы. Давайте все вопросы в конце: мне нужно будет сопоставить методики между собой.

- Ладно, - покладисто согласился я. - С пятнами мы разобрались?

- Хм, - он поскреб затылок. - Нет. Дело в том, что каждое из этих пятен на что-то похоже. Ваша задача: определить на что именно. Если что-то не будет получаться, отложите картинку в сторону - вернемся к ней позднее. Понятно задание?

- Понятно...

Я нехотя взял первый рисунок. Скажу, что там лягушка.

Но то, что было изображено, на лягушку походило слабо. Скорее, на...

- Кровь! - уверенно произнес я. - Большая лужа засохшей крови.

Петр указал на следующую бумажку.

- Штангенциркуль! - радостно возгласил я. Сходство рисунка с указанным предметом бросалось в глаза.

- Позвонок!

- Дерево со спиленной веткой...

Когда я закончил, светило науки озадаченно терло лоб.

- Давай попробуем еще один тест, - хрипло предложил он, сам не заметив, что перешел на "ты".

Я пожал плечами. Мне, мол, все равно.

Ясное дело, мы попробовали. На возложенном предо мной листе было больше семидесяти вопросов. Правда, ответы ожидались легкие: "да" или "нет". Предложения - вроде бы понятные. Приступим!

Похоже, Петр сам думал так же. Как только я закончил, листок с ответами был выхвачен для придирчивого изучения. Я не мешал: самому было интересно. Ишь, сидит, лобик морщит. Еще бы губами зашевелил для полноты картины!

- Ну, как? - спросил я, когда он закончил что-то подсчитывать и, откинувшись на спинку стула, погрузился в свои мысли. - Что получилось?

Специалист поднял задумчивые глаза и честно признался:

- Сам не знаю пока. Первым у нас был тест на настроение. Можно считать его хорошим. Немного накопилась усталость, но - с кем не бывает? Следующим был тест чернильных пятен. Этот тест используется для... мм... определения направленности личности. Меня смутило, что среди ассоциаций есть токарно-слесарные инструменты. Вы, наверное, часто имеете с ними дело?

Я помотал головой.

- Нет?! А желания заняться чем-то подобным не возникало? Ну, работать по этой профессии? Тоже нет?.. Ладно, это оставим. У Вас не было какого-то расставания с близкими - физического или эмоционального?

- Было, - признался я, так и не сумев скрыть удивление. - А как Вы узнали?

- Вы что-то сказали про отломленную ветку, я и предположил.

- Спиленную ветку, - автоматически поправил я.

- Да? А в чем разница?

- В том, что, если ветку спилить, обратно она уже не прирастет.

- Угу. Кеша, давайте договоримся: я сейчас буду говорить слова, а Вы в ответ - первое, что приходит в голову. Даже если это будет полной бессмыслицей. Идет?

- Идет, - мне стало весело.

- Тогда начинаем. Пятачок!

- Вини-пух.

- Сосна.

- Дерево.

- Ежик.

- Иголки! - игра начинала меня увлекать.

- Кровь.

- Жаж... э... лужа!

- А что Вы хотели сказать вначале?

- Жажда, - медленно произнес я.

- Угу. Продолжаем. Поросенок!

- Свинья.

- Кабан!

- Хряк.

- Позвоночник!

- Опора.

- Позвонок!

- Здоровье.

- Молодость!

- Жизнь!

- Здоровье!

- Кровь.

Упс! Я опять брякнул что-то не то...

- Тест чернильных пятен, - уже вещал Петр, - дает что-то совершенно непонятное. Или, скорее, я просто плохой специалист. Меня смущает слово "кровь". Скорее всего, однажды Вы стали свидетелем трагедии. Если хотите, можно поговорить на эту тему.

Я покачал головой:

- Нет, спасибо.

- Дело Ваше. Но скажите хотя бы, трагедия - была? Я спрашиваю не из праздного любопытства. Просто запутался, сам толком ничего не понимаю, - Петр внимательно смотрел в мои глаза.

- Нет.

- Ну, хорошо, - вздохнув, он поднялся. - В таком случае, я пойду. Можно?

- Да идите, мне-то что? - я смутился. Потом вдруг вспомнил. - А что выявлял последний тест? Где много вопросов.

- Последний? - гость задержался у двери, оглянулся. - Тест на агрессию. У Вас - в пределах нормы. До свидания.

- До свидания...

Вот так: пришел, умных вопросов накидал, ушел. Юлий Цезарь, блин! Чего вообще прицепился к этой крови? Решил, что я псих? Да нет, сам сказал про трагедию. Сам. И угадал, паршивец! - последнее слово отдавало восхищением. - В принципе, не смертельно: мало ли с чем я мог в жизни встретиться. Автомобильная катастрофа, например...

- Что он вам сказал? - бросился я к Дроботецкому, едва тот шагнул в комнату.

Сергей Викторович радостно ухмыльнулся:

- Сказал, что ты пережил какое-то эмоциональное потрясение, связанное с видом крови. А в остальном - обычный человек. С чем тебя и поздравляю!

Глава 28

- Обычный ли? - усомнился я. - А чего тогда такой рацион странный?

- Ничего не попишешь: нехватка гемоглобина.

Дроботецкий сокрушенно развел руками, вроде как это он виноват.

- Пока ты спал, химики подкинули информации - насчет твоей крови. Многое, конечно, непонятно еще, но пару гипотез выдвинуть можно. Только ты учти: это - просто версии.

Я согласно кивнул:

- Хорошо.

- Прежде всего, ты действительно можешь жить очень долго. Дима поделился со мной идеей насчет безотходного производства. Похоже, он прав.

- И что мне, всегда пить кровь?

- А тебя это смущает? Давай по порядку, с самого начала.

Ты - своего рода аномалия. Это верно, если как норму рассматривать простых людей. То есть ты не такой, как большинство. Сам знаешь: спишь в другое время; пищу надо другую; я уже не говорю о физическом состоянии. Но внутренне - ты остался человеком. Ты не убийца-кровосос. Слышишь меня?! А если внутри ты - парень по имени Кеша, значит, причина твоего превращения кроется исключительно на физиологическом уровне. Ты заражен вирусом.

- Что? - я решил, что чего-то недопонял.

- Вирусом, - невозмутимо подтвердил Дроботецкий.

- Типа гриппа, что ли? Переболею и - пройдет?

- Вряд ли все так просто. Вич-инфекция - тоже вирус, а переболеть пока никому не удалось.

Сергей Викторович присел рядом, положил ладонь на мое плечо:

- Ты не переживай так. В твоем случае, болезнь - как бы и не болезнь. Помнишь, я говорил насчет нормы и аномалий? Так вот, в определенном смысле это я, по сравнению с тобой, выбраковка. Вирус сделал твой организм куда более совершенным, чем он был прежде.

- В обмен на питание кровью...

- В обмен на питание кровью, - согласился Дроботецкий. - Ты сам не знаешь, насколько прав. Твои возможности увеличились - и многих из них мы даже не знаем - но этот же вирус перевел тебя на новый режим питания. В первую очередь тебе нужен гемоглобин, который входит в ее состав. Прочие компоненты, конечно, тоже усилят твою энергетику, коли у нас безотходное производство; но гемоглобин - основной материал, поддерживающий твое существование.

Чего? Гемоглобин поддерживает мою жизнь?

- Это, конечно, только предположения, - заторопился Сергей Викторович. - Кое-что может оказаться совсем иначе; я просто излагаю рабочую гипотезу.

- А что со мной делает ультрафиолет?

- Ультрафиолет? Э-э... Мы ж экспериментов пока не ставили, но, судя по твоим словам, ультрафиолет гемоглобин выжигает. Не знаю. Все это надо проверять и перепроверять. Но! Если теория верна, продолжительность твоего пребывания на солнце будет зависеть от количества накопленного в тканях гемоглобина. Правда, будет больно.

- Угу, - глубокомысленно сказал я. - А что будет, когда гемоглобин закончится?

- Скорее всего, ты высохнешь. Превратишься в подобие мумии. Это, конечно, теория, но, если хочешь, можем проверить.

- Нет, спасибо! - Я содрогнулся. - Поверю на слово.

- Организм будет требовать новую порцию крови, - размышлял ученый. - А это означает, что в тебе проснется жажда. Чем больше ты будешь находиться под воздействием ультрафиолета, тем больше она будет усиливаться. Тебе нужно быть осторожным.

Я вспомнил свои первые дни в роли вампира - повтора не хотелось.

- В принципе, то же действие, пусть и более медленное, - продолжал Дроботецкий, - должно оказывать голодание. Ты же, как я понял, способен долгое время обходиться без пищи - будто успел сделать запасы гемоглобина. Но, учитывая, что вампиром ты стал недавно, это маловероятно. Скорее, невозможно. Значит, наша теория ошибочна.

- Теория... верна, - хрипло сказал я. - Я взял кровь... у другого вампира.

- ?

- Я его убил.

Сергей Викторович смерил меня взглядом, потом медленно кивнул:

- Какое непростительное упущение - забыть о прочих вампирах! Но это означает, что вирус действительно передается.... Как тебе удалось победить более опытного?.. Прости, я не знаю, что говорю: мысли путаются.

Я решил поменять тему:

- Сергей Викторович, а что там с моим бессмертием? Я действительно буду жить вечно?

Дроботецкий вскочил и зашагал взад-вперед по комнате:

- Это... маловероятно. Вечный двигатель - в принципе - невозможен. Не будем, сейчас рассматривать теологические аспекты, переход энергии из одной формы в другую. Я думаю, что... с учетом твоего перестроившегося организма ты действительно будешь жить долго. Очень долго. Но не вечно. Ряд внутренних органов работают с гораздо меньшей нагрузкой. Это уменьшает их износ. Остается сердечная мышца. Учитывая насыщенность крови питательными веществами, со временем твое сердце будет биться медленнее. Рискну предположить, что частота сокращений снизится на порядок - скажем, до десяти ударов в минуту. Соответственно, снизится внутреннее давление и температура тела. Давление, хм.... Здесь встает вопрос о разнице давления с внешней средой. Не знаю, Кеша. Точно ничего сказать не могу - все это лишь гипотезы.

- И сколько я буду жить?

- Ориентировочно.... Несколько тысячелетий. Но ты сам понимаешь: я могу ошибаться.

- Несколько тысячелетий, - тихо проговорил я, ошеломленный цифрой.

- При регулярном питании, разумеется, - напомнил Сергей Викторович.

- Угу...

И что я буду делать, когда все мои близкие состарятся и по одному отойдут в мир иной?

Сергей Викторович, как всегда, почувствовал мое состояние.

- Представляешь, какой опыт?! - вдохновенно сказал он, перестав бегать по комнате. - Сколько знаний! Представляешь, каков потенциал! С такими возможностями ты будешь творить историю!

"Нужна мне эта история..."

- Не хочешь? Ну, и не надо, черт с ней! Кешка, ты же классный человек: жизнь будет делаться лучше от одного твоего присутствия! Я как подумаю о тех, других вампирах, истинных кровососах, душа радуется, что есть ты! Кстати, а куда делся тот, кто сделал тебя вампиром?

- Я его убил, - равнодушно сказал я.

- Как??

- Выпил, - меня начало трясти.

- Но как? Если верить легендам, ты бы не справился с таким монстром!

- Я был не один.

- Не один?! С кем? Прости, я, наверное, слишком навязчив. Я должен обезопасить своих сотрудников. Если вампиры узнают, что мы их изучаем, они могут напасть!

- Все в порядке, - устало сказал я и рассказал все с самого начала - от выхода поздним вечером из библиотеки и мук голода до встречи с отцом Василием, наших с ним долгих бесед и, наконец, совместной борьбы против породившего меня создания.

Дроботецкий слушал внимательно, практически не перебивая. Лишь кое-где вставлял уточняющие вопросы.

Когда я закончил свое повествование, его деятельный ум уже захватила другая проблема:

- Тебя, кстати, зарплата в семь тысяч рублей устроит?

- Согласен и побольше, если можно, - осторожненько так заявил я. А что, родителям-то обещал зарплату в десять тысяч! Может, добавят немного?

- Вряд ли, - ответил Дроботецкий, как мысли читая, и лишь потом я сообразил, что он отвечает на мою реплику. - Мы хоть и под крышей ФСБ, но финансируемся не столь отменно, как тебе хочется. Семь тысяч - это максимум. Во всяком случае, пока.

Я вздохнул:

- Ладно...

Загляну в гости к знакомому наркоторговцу - поди ж, поделится бумажками, не откажет.

- А что, вас контролирует ФСБ?

Сергей Викторович улыбнулся.

- Если ты имеешь в виду наш институт, то - да. А меня лично - никто не контролирует.

Я перевел дыхание:

- Значит, обо мне они не узнают?

- Я же спрашиваю: зарплата в семь тысяч тебя устроит? Подобную сумму получают начинающие сотрудники. Но, если тебе этих денег мало, можно сообщить наверх, что у нас есть живой вампир, готовый работать. Тебя тут же засыплют бумажным дождем.

"Оно, в принципе, и без денег неплохо"

- Ну, так как? - Дроботецкий выжидательно смотрел в мою сторону. Конечно, он уже знает ответ!

- Нет, спасибо. Семь тысяч меня устроит.

- Договорились! А твоего священника мы найдем обязательно. Он, наверное, уже беспокоится, куда ты пропал.

- Да, наверное, - вдруг сообразил я.

- Ладно, ты отдыхай пока. Димка что-то запаздывает. Как подойдет - возьмет еще пару анализов. А завтра, если все будет нормально, я устрою тебе встречу с отцом Василием. Говоришь, от того что перекрестит, мышцы немеют?

Я кинул.

Дроботецкий в задумчивости потер переносицу:

- Ну, дела...

Глава 29

- Га-а-аворят, мы бяки-буки... - мычал я, приближаясь к жилищу наркоторговца Мелкого, конечно, крохотного такого наркоторговца, но все равно нехорошего человека. По своей нехорошести он вряд ли захочет поделиться деньгами добровольно. Заставим.

Ну, это если надо будет. Пока что я вежливо позвонил, культурно дожидаясь, пока мне откроют. Ждать пришлось долго. Потому я изящно облокотился на кнопку звонка: терпение - одна из моих добродетелей!. За дверью послышался жизнерадостный мат, что было вполне закономерно: противно просыпаться посреди ночи, да еще под такой пронзительный звон. Ну, насчет последнего он сам виноват. Надо было поставить вовремя мелодичный звонок - продрал бы глаза под пение соловья.

Шарканье босых ног за дверью наконец стихло. Смотрит в глазок.

- Открывай уже, - я был настроен миролюбиво. - Чего за дверью держать-то?

Дверь, кстати, была новая. Неужто опять начнет выпендриваться? Эдак один ремонт в копеечку выльется.

Похоже, хлопца за дверью волновали схожие мысли: замок заскрипел и открылся. На пороге возник трясущийся хозяин квартиры.

- Чего тебе?

- Денег, - признался я. - У меня финансовый кризис.

- Денег нет, - глухо заявил наркоторговец. - Я на мели.

Я же говорил: добровольно не отдаст.

- Убью, - вежливо предупредил я. - Лучше сам достань.

Он побелел еще больше, но не сдался:

- Осталось триста рублей. Это все.

- Да ну? Продаешь наркотики - и без денег?

Он пожал плечами. Мол, делай, что хочешь, а мне добавить нечего. Может, и правда не врет? Или врет?

- Меня на счетчик поставили, - хмуро сказал он. - За то, что вовремя не рассчитался. Ты сам последние бабки унес. Понятно теперь?

Предо мной стоял смертельно уставший человек. Уставший до такой степени, когда страх отступает. Он и не боялся: смотрел на меня спокойно, даже с некоторым достоинством. Даже дрожать перестал.

Говорят, в средние века, когда в каждом доме жили поверья насчет нечистой силы, обычный крестьянин боялся ее не больше, чем своего господина. А чего ее сильно бояться? Она податями не обложит, плетями до смерти не запорет, на счет не поставит... Так, дверь выломает - и все!

Я заглянул в его мысли.

Правда, все правда! И то, что устал; и то, что убьют, если не расплатится. И то правда, что стал добавлять в порошок мела больше обычного. И верно, что один парень уже погиб от этой смеси, и теперь орда взвинченных друзей покойного так и норовит выловить где-нибудь в переулке.

Кто же тогда я сам? Чиста у меня совесть или - сам стал убийцей? Неужели насилие, пусть даже совершенное во имя Добра, к нему не ведет?

- Сколько ты еще должен отдать?

- Если принесу завтра - три штуки. Послезавтра будет - четыре.

Я залез в карман брюк, нащупал там пачку банкнот - и протянул деньги ему. Он не взял. Хотел взять, я видел, и не брал. Боится?

- Вот мои условия, - начал я, - завязываешь с наркотой и ищешь нормальную работу - хоть дворником. Будут уговаривать вернуться старые знакомые - тяни резину, сколько сможешь. Потом я приду в гости и со всеми... поговорю. Ты меня понял?

Он кивнул.

- Деньги возьми, - проговорил я. Неожиданно жалобно, кстати. Не люблю выглядеть скотиной.

Он медлил.

- Ладно, можешь не брать, - отрезал я, опуская руку. - Но тогда ты сдохнешь. Сам понимаешь. Я тебе хоть какой-то шанс предлагаю.

- Ты будешь мой крышей? - потеряно спросил он.

Я даже улыбнулся.

- Типа того. Да!

- И сколько я должен тебе платить?

Тьфу, балда!

- Ничего! Перестанешь травить людей - и мы в расчете!

- Хорошо... - он нерешительно уставился на зажатые в моей руке купюры.

Я протянул их снова. Он взял. Бог его знает, чего подумал при этом. Ну, погодим судить о людях плохо. В смысле, все имеют право на еще один шанс.

- Мы договорились? - я взыскующе ловил его взгляд. Смотрел строго, требовательно, как имеющий на то право. Хотя... кто может сказать, где заканчиваются наши права и властвует совесть другого?

- Договорились.

Глупо, конечно, но обошлось без заглядывания в его мысли. Всегда хочется сохранить хотя бы соломинку надежды.

Я развернулся и вышел.

Вот так неожиданно бойскауту и совершают хорошие поступки! Может, наставлю человека на путь правильный. Как говорится, сделать зло никогда не поздно. Но поздно бывает его исправить. Кем говорится? Ха, никем! Это я придумал! И еще успел исправить. Что интересно, сначала деньги хотел забрать. Тоже, умник великий! Приперся вершить суд без суда и следствия. Инквизитор хренов! Вот уж действительно: сила есть - ума не на...

Я рефлекторно шагнул в тень, пристально наблюдая за легко шагающим незнакомцем. Кого-то здорово напомнила эта походка. Кого-то очень нехорошего. Я бы сказал, неприятного.

Конечно, он почувствовал мой взгляд. Чуть сбившись с шага, повернул голову, встретился со мной глазами. Ё!!

Испуганный, я попытался отступить, но лишь уперся спиной в здание рядом. И почему я не вышел из подъезда на пять минут позже?!

Прятаться от такого существа не было смысла: наверняка он видит в темноте гораздо лучше меня. Изобразив гримасу, которая должна была напоминать улыбку, я пошел вперед.

Фаргел рассматривал меня спокойно, с явным любопытством:

- Кто ты?

- В-вампир, ты же сам видишь, - остроумно заявил я. Подумал и добавил. - Приветствую тебя, Сильнейший.

Судя по довольной ухмылке, лесть ему понравилась. Не каждый день, поди, Сильнейшим кличут.

- Я тебя раньше не видел. Откуда ты?

Чего пристал? Живу я тут!

- Я здешний. Из этого города.

- Из Омска? - недоверчивые глаза оглядели меня сверху донизу. - Последний раз я был в этом городе лет то назад. Тебя здесь не было.

- Я новичок, Сильнейший.

- Верю. Но для новичка ты очень силен.

- Мой родитель отдал мне много крови, - совершенно честно признался я. - Это она сделала меня таким.

- Вот как? - Фаргел благожелательно смотрел на меня. - И кто же твой учитель?

- Николай Иваныч. Он попросил, чтобы я так к нему обращался.

- Как? - Вампир выглядел озадаченным.

- Николай Иванович, - повторил я и по-детски захлопал ресницами.

- А как его фамилия?

Фаргел больше не улыбался. Я тоже перестал - на всякий случай.

- Не знаю, он хотел, чтобы я называл его по имени-отчеству.

- Опиши его мне.

Сказано - сделано. Я прилежно набросал словесный портрет своего "учителя", даже твидовый пиджак не забыл.

- Борис! - обрадовано воскликнул Фаргел. - Так он здесь?!

Я пожал плечами:

- Не знаю. Два месяца назад был здесь.

- Ладно, найду. А тебя как зовут?

- К... Костя, Сильнейший.

Фаргел поморщился:

- Заканчивай подхалимничать. Или Борис рассказал тебе про Бессмертных?

- Конечно, - с готовностью откликнулся я. - Все вампиры бессмертны.

- Не все. Новички вроде тебя не могут без еды, постоянно ищут жертву. Но есть те, кто настолько стар, что может голодать долго, очень долго. Это и есть Бессмертные. Старейшие.

Я знал о них. Знал уже давно, но выбросил это знание из головы. Зря. В дальнейшем буду доверять снам. Фаргел истолковал мое молчание по-своему:

- Меня приняли в это сообщество семьсот лет назад. Тогда мне было всего полторы тысячи лет - слишком молод для вершителя судеб мира - но меня приняли.

- Ты, наверное, совершил какой-то великий поступок, - подозревая ответ, спросил я.

- Да, - он вдруг добродушно улыбнулся. -Убил отступника - вампира, который перешел на сторону людей, истребляя нас.

- Отступника? - я потупился, чтобы он не заметил моего бегающего взгляда. - Фельве?

- Да. Откуда ты знаешь?

- Учитель рассказывал. Тебя зовут Фаргел?

- Я вижу, Борис рассказал тебе очень много.

Старейший открыто веселился. Меня от этого веселья била дрожь. Непредсказуемый тип. От таких нужно держаться подальше.

- Да, наверное. Но как же ты победил Фельве? Он был так силен...

Фаргел не стал спорить:

- Очень силен. Друд всегда очень силен. Я перехитрил его: заставил израсходовать энергию на новичков, потом - напал сам.

Я медленно кивнул, соглашаясь с мудростью такого решения.

- Ты настоящий гений, Сильнейший.

- Перестань, - отмахнулся тот. - Я ж сказал тебе: хватит подхалимничать. Хочешь спросить что-то еще?

- Н-нет. Мне пора. Ты отпустишь меня, Сильнейший?

- Увидимся, юноша. Счастливой охоты.

Глава 30

Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты...

Ничего подобного: МЫ ПРОПАЛИ!

Приблизительной к этой фразе сводилась моя речь внутри здания засекреченного НИИ. Я всегда так развлекаюсь.

Слушатели внимали с разными физиономиями: на чьих-то лицах виднелись отблески зароненных мной страхов; Сергей Викторович стоял неподвижно, заложив большие пальцы рук за пояс. Каменное лицо руководителя института ничего не выражало. Димка - если судить по его мордашке - чихал... ой, простите, даже плевал на каких-то там сра... загадочных вампиров. Вроде как даже удивляется: чего столько шума из-за какого-то там Фаргела? Оказавшийся здесь же отец Василий молитвенно шевелил губами, во взгляде - сосредоточенность и уверенность в себе.

И чего я тут разоряюсь?

- Давай проясним отдельные моменты, - сказал Дроботецкий, когда я выдохся. - Ты сказал, что видел этого Фаргела во сне.

- Да.

- Угу. И в этих снах ты тоже был вампиром, только тебя звали иначе. Фельгер?

- Фельве!

- Ладно, неважно. Допустим, раз это сокровище здесь объявилось; допустим, твои сны - вещие. Можно даже принять как версию, что ты в прошлой жизни был этим самым Фельве. Вот здесь меня интересуют два момента.

Я напрягся:

- Какие?

- Момент первый. Постарайся вспомнить, представить себя на его месте. Вживись в его тело, вспомни мысли... почувствуй его силу.... Готово?

Слишком занятый, чтобы отвечать вслух, я кивнул.

- Скажи, этот Фельве сильнее тебя, Кеши Скиба? И если да, то насколько?

Я молчал. Народ ждал.

- Намного, - наконец признался я. - Фельве был друдом - вампиром, пьющим кровь других вампиров.

- Тогда ты тоже друд.

Я медленно покачал головой.

- Нет. Я сделал это один раз. Он - забирал силу вампиров постоянно.

- И это существо грохнул твой Фаргел? - заинтересовался Дима.

- Да.

- И второй момент, - быстро, пока Димка не успел вставить слово, проговорил Дроботецкий. - Как Фаргел одолел Фельве. Каким способом? Что он сделал?

- Обманул, - глухо, вновь переживая кошмар, ответил я. - Заставил растратить силы - и сразу напал.

- И? - требовательно спросил Дроботецкий

Что и? Я удивленно захлопал ресницами:

- Выпил.

Это шефу не понравилось. Задумчиво потерев подбородок, он сообщил:

- Похоже, у нас действительно возникли некоторые сложности.

"А я о чем толкую?!"

- Прорвемся! - беззаботно махнул рукой Димка. Чеснока навешаем, синих ламп накупим...

- Дурень! Молчи лучше! - тут же понеслось со всех сторон. Нервничает народ. Наверное, ужастики про вампиров вспоминают. Поди, и моему соседству не шибко рады.

Отец Василий ничего не сказал, лишь молчаливо огладил холодную поверхность креста на груди.

- А что, Дима дело говорит, - неожиданно заступился за помощника Сергей Викторович. - Делать вид, что опасности не существует и прятаться от нее под кроватью - глупо! Раз Дима эту идею выдвинул, ему ее и реализовывать.

Гримасы страха сменились на веселые рожицы. Присутствующие ехидно заулыбались. Кое-кто дружески толкнул инициатора.

- Было бы хорошо окропить помещения святой водой, - продолжал Дроботецкий. - В данной ситуации пренебрегать ничем нельзя! Отец Василий, мы можем просить Вас об этой услуге?

- Да, - священник склонил голову.

- Хочу обратить ваше внимание вот на что, - Сергей Викторович теперь обращался к сотрудникам, - Фаргел настроен к Кеше доброжелательно. По степени опасности этот вампир вряд ли превосходит хорошо известных нам черных магов. Да, это существо может подчиняться иным законам, но вы давно знаете: все в мире уравновешено. Значит, есть сила, которая сильнее монстра. Разве отец Василий не такой же человек, как и мы? А ведь он уже победил одно такое чудовище! Сделал это благодаря одной только Вере! Нам ли жаловаться на собственное бессилие? Ведь каждый! Каждый из нас - обладатель каких-то способностей! Подумайте! Наши таланты, да Вера, да знания о противнике позволят нам справиться с любой ситуацией! Потому - запасайтесь чесноком. Если кто не крещен - креститесь. И - продолжайте жить!

Дроботецкий шумно вздохнул, обвел нас взглядом и добавил:

- Все, давайте расходиться. Может, этот Фаргел вообще нами не заинтересуется. Кеша, задержись. Отец Василий, вы - если можно - тоже. Дима, я вижу, все решил за меня.

Ясное дело, решил! Самодовольно развалился на стуле с таким видом, будто здесь вырос. Ишь, глазками лукавыми постреливает: что-то сейчас делать будем?

- Кеша, вампиры могут чувствовать друг друга на расстоянии?

Чувствовать? Я-то откуда зна...

- Могут, - уверенно сказал я. - Правда, Фаргела я сначала увидел, но я тогда задумался просто.

- А ты можешь как-то заблокироваться себя, спрятаться, чтобы он не нашел?

- Н-не знаю... Нет, наверное. Никогда не пробовал. Тем более от вампира такого уровня. Я понятия не имею, что он может!

- Ясно. Спрятать тебя будет трудно.

- Давайте его запрем!

Все дружно повернули головы в Димкину сторону - что за фунтик тут разговаривает?

- Где? - саркастически поинтересовался Дроботецкий.

- Да хоть где! К шефам можно перебраться. У них все двери на электронике.

- Не поможет, Дима, - грустно сказал я, вспомнив, как сам недавно двери взламывал. И лаборант, глянув на меня, понял: не поможет.

- Да что мы тут петушимся?! - вдруг возопил он. - Вампир вампиру глаз не выколет, то есть... тьфу!

Сергей Викторович поначалу задумался, потом возразил:

- Не факт. Если бы все так мирно было, друды бы не появлялись. Но они есть - на наше счастье. Естественное ограничение размножения вампиров... Кеша, а ты можешь пригласить к нам какого-нибудь друда? Нет, плохая идея: только лишнее внимание привлечешь.

- Ага, а то друд решит, что глупо искать пищу, если Кешка сам пришел, - осклабился Димка. И как его Дроботецкий выносит?

Шеф отстраненно кивнул лаборанту и закончил мысль:

- Поддерживаю первоначальный вариант: будем делать заслон из чеснока.

Я представил себе гирлянды на стенах, чесночный запах - и мне поплохело. Не знаю как Фаргел, а я в таких условиях точно в ящик сыграю. Без права вылезания.

- А я как по институту ходить буду?

Институтские умники переглянулись.

- Забыли, - сказал Сергей Викторович.

- Может, пусть в маске бродит? - предложил Димка. - В противогазе? И дыхательные пути защищены и глаза.

- Ты его еще в шкаф запри, - посоветовал Дроботецкий.

- Да ну, как исследования-то вести? - возразил лаборант.

- Может, без чеснока обойдемся? - попросил я.

- И поставим жизнь сотрудников под угрозу? - Дима наклонился в мою сторону. - Кеш, ты классный парень. У тебя умная голова. Придумай чего-нибудь, а?

- Лучше мне уйти отсюда, - чувствуя странную робость, буркнул я. - Под удар всех подставляю. А так, если постоянно буду перемещаться, меня будет трудно найти.

- Это нам будет трудно тебя найти, - возразил Сергей Викторович. - А вот он такого бегуна быстро отловит. Так что сиди здесь. Может, этот Фаргел вообще тебя искать не будет; покрутится в городе неделю-другую и отправится по своим делам.

- Даже если и захочет - все равно не найдет! - встрял Димка. - Сенсы тебя заблокируют так, что он и в двух шагах ничего не почувствует.

- А вот это мысль! - одобрил Сергей Викторович. - Сиди здесь, Кеша. Все ясно?

Деваться было некуда. Я кивнул.

Шеф развернулся к священнику:

- Отец Василий, в учении церкви что-нибудь сказано о вампирах?

- Если бес вселяется в человека, он может заставить делать всяческие богомерзкие поступки - и даже пить кровь; но что до упырей - тут я ничего сказать не могу. Но любая нечисть боится креста святого и бежит от молитвы.

- А святая вода?

- А как же! Она любую грязь убирает, потому люди ее любят, а он - боится.

- Боится?

- Да. Страшные из-за нее муки нечистый терпит. Она от грехов очищает, а кто в грехе увяз, тем тяжелее всего приходится. Страдает он, а потому не хочет вернуться к Богу, потому что путь этот лежит через страдание.

- Отец Василий, - осторожно молвил Дроботецкий, - мы сейчас не говорим о вечном споре Добра и Зла. Я прошу вас помочь в ДАННОЙ ситуации.

Священник поднял руку и трижды перекрестил Сергея Викторовича:

- Что вы чувствуете?

- ...Ничего.

- Ничего, потому что не слушаете себя. Сосредоточьтесь, я сделаю это медленно.

Отец Василий перекрестил собеседника вновь.

- Чувствуете что-нибудь?

- Легкое тепло, по-моему.

- Не факт! - пренебрежительно отозвался Димка. - Это может быть элементарное самовнушение.

- ВЕРА! - со значением сказал отец Василий. - Вера в Бога, в Любовь, в Правду всегда делала людей сильными. Чтобы молиться, мало говорить слова: нечисти будет не по себе - но и только! А когда молитва идет от души, когда слова любви искренни, вот тогда вы одеваетесь в броню Духа, тогда вас охраняет сила Святости. В ВЕРЕ - наша Сила.

Глава 31

- Идите и будьте благословенны, - пробормотал Димка.

Сергей Викторович смерил его уничижительным взглядом. Отец Василий сделал вид, что не слышит.

- Дима, не будь балбесом, - вежливо сказал я. - Чего ты вообще в этом институте делаешь?

- Сижу, - огрызнулся приятель. - Отделяю зерна от плевел, если угодно.

- Ну, и каков результат твоих отделений? - поинтересовался Дроботецкий.

- Результат? Я думаю... - Дима набрал в грудь побольше воздуха и стразу стал серьезным. - Я думаю, этот Фаргел нам не страшен. По крайней мере, на данном этапе.

- Почему ты так считаешь?

- Мы примерно знаем, чего от него ждать. А он про нас ничего не знает. Он - одинокий волчара, мы - группа единомышленников. Днем - он бессилен. Ночью - нам поможет Кеша.

- И отец Василий, - добавил Сергей Викторович.

Священник тактично промолчал.

- Пусть так, - согласился Дима. - На данном этапе мы даже могли бы перейти в наступление...

- Не лезь поперек батьки в пекло! - отрезал шеф.

- А я и не лезу. Рисковать - со смыслом надо. Всех вампиров все равно достать не получится, а сами - засветимся. Лучше ограничиться простым наблюдением.

- Ты о чем?

- Надо подключить сенсов: пусть тихонечко так, ненавязчиво просчитают этого Фаргела, а заодно и всю его компашку: где тусуются, чего хотят.

- Это опасно, Дима, - предупредил Дроботецкий.

- Риск есть, но мы это уже делали: опыт есть. И кто такие вампиры? Создания, привыкшие тупо использовать свою мощь. Они примитивны по сравнению с нами.

- Дима, ты ошибаешься.

- Нет, Сергей Викторович, наоборот! Вы только подумайте, - лаборант наклонился вперед и с азартным огоньком в глазах заговорил громче, - зачем задумываться о тонких материях, если цели можно добиться совсем простым путем? Все, что ты захочешь, делается само собой! Они - как танки: мощные, тугодумные - и совершенно не способные защищаться от удара с воздуха!

- Насчет тугодумных ты перегнул! - обиженно вставил я, но Димка меня не слушал:

- А мы - в этом самом "воздухе" - можем все! Когда они придут атаковать - нас уже не будет. Только начнут что-то планировать - мы уже будем в курсе! Сергей Викторович, надо подключать экстрасенсов!

- Дима, ты заигрался в компьютерные игрушки. Здесь мы рискуем человеческими жизнями.

- Я знаю. Разве я много прошу? Давайте не будем изображать перепуганных страусов.

- Красиво сказал. Как полководец перед битвой. Только драться мы - не станем!

- Полководец и есть, - подтвердил отец Василий.

Дима посмотрел на меня. Пришлось внести свою лепту:

- Вот именно, - заявил я, - перед битвой, а не после. Потом ты наверное, будешь зализывать раны и сокрушаться, что не все продумал. Если будет чем сокрушаться. Сергей Викторович, может, действительно привлечь экстрасенсов? Попробуем на мне. Пусть наблюдают, когда им захочется - в любое время суток. Если ничего не замечу, можно будет заняться Фаргелом.

- Ага! - радостно взревел Димка.

- А-бэ! - грубовато отозвался я. - Строить планы легко, но ты не видел этих монстров в действии. Да захоти я всех здесь вырезать - кто меня остановит?! Ну, за исключением отца Василия, - я виновато взглянул на священника. Тот остался спокоен.

- Я тебя остановлю, - вдруг заявил Димка.

- Ты??

- Дима, ты чего придумал? - забеспокоился Дроботецкий.

- Я, - скромно признался непутевый лаборант, глядя в мою сторону. Начальника он как бы не слышал. А со мной, значит, разговаривает? Надо поддержать беседу:

- Как?

- Очень просто! - он достал из кармана небольшой баллончик. Дезодорант?

- Ты что, - удивился я, - решил соорудить огнемет? Спорим, у тебя и спички где-то завалялись?

- Мимо! - ехидно парировал Димка. - Состав: сок чеснока и вода. Один к одному. Хочешь попробовать?

И он поднес баллончик к моему лицу.

Кажется, до того, как я извернулся и отбил его руку, с губ сорвалось что-то гневно-матерное. Баллончик отлетел далеко в сторону; противно звякнув о стену, закатился под стул. Димку развернуло вокруг собственной оси. Взмахнув руками в попытке удержать равновесие, лаборант шлепнулся на пол.

- Неплохо, - резюмировал Дроботецкий. Знать бы еще, к кому обращается. То ли Диму хвалит за изобретательность, то ли меня - за быструю реакцию. Впрочем, следующая фраза все расставила по местам. - Надеюсь, теперь ты не будешь раньше времени раскрывать карты?

Ухватив лаборанта за предплечье, Сергей Викторович легко поставил его на ноги:

- Единственный вопрос: ты уверен, что твоя смесь сработает?

- Еще как! - воодушевился парень. - На себе проверял.

Бодро нагнувшись, он ухватил баллончик, бережно опустил его в карман.

- Ну, и как? - продолжал любопытствовать шеф.

- "Черемуха" отдыхает. Два часа глаза полоскал... э-э... промывал.

- Ну что ж, по крайней мере один из нас во всеоружии, - резюмировал ученый.

- Только не надо его демонстрировать, - попросил я.

- Ну да, - притворно надулся Димка. - Я ж тебе по блату, а ты не ценишь!

- Оценишь тут! Можно сказать, кислотой в глаза брызжут...

- Кислотой? - радостно ухмыляясь, паршивец на секунду задумался. - Сергей Викторович, разрешите попробовать? Я только на пальчик!

- В узел завяжу, - на полном серьезе предупредил я.

- Хватит препираться, - остановил нас Дроботецкий. - Отец Василий, как насчет чашечки чаю?

- Нет, благодарю, - священник поднялся. - Спасибо за гостеприимство. Мне пора идти.

Ясное дело, пора - четвертый час уже. Утро скоро.

Дроботецкий считал точно так же, потому что, взглянув на часы, попросил:

- Дима, довези святого отца до дома.

- Нет проблем! - Димка вскочил, забренчал ключами.

- Не надо утруждаться, - попытался остановить его священнослужитель. - Я доберусь.

- Значит, Дима просто составит Вам компанию, - молвил Сергей Викторович. - Из уважения к Вашим размышлениям он будет держаться позади.

- Точно, - согласился новоиспеченный телохранитель. Полез было в карман за баллончиком, но вовремя передумал. - Если что, я рядом.

- Пусть будет по-вашему, - уступил священник. - Но если я причиняю вам какие-то неудобства, не волнуйтесь: я доберусь сам.

- Мы довезем Вас, - ответил Дроботецкий, мягко, но твердо ставя точку в споре.

- Кеша, - проговорил он, когда мы остались наедине, - меня сильно озадачивает, что вампиры - если судить по тебе - умеют чувствовать, мыслят примерно так же как обычные люди. Вся разница только в питании.

Возразить было нечего. Я молча ждал продолжения.

- Но если так, вампиры обязательно должны общаться друг с другом. Какое-то их количество должно быть на свете? Вряд ли их много, но - есть ты, есть Фаргел, был Борис. Я склонен верить в существование иных вампиров! И самое важное: по каким законам проходят эти встречи? Прав тот, кто сильнее или существует некий свод законов, которому все подчиняются? А если есть законы, значит, есть те, кто следит за их выполнением - какое-нибудь верховное существо или коллективное собрание вампиров. Ты ни о чем таком не слышал?

- Нет.

- А... Борис ни о чем таком не говорил?

- Нет, ничего. Честно говоря, мы с ним практически не разговаривали.

- Ясно. А что ты говорил насчет Бессмертных?

- А! - вспомнил я. - Фаргел сказал, что тех вампиров, которые живут очень долго, называют бессмертными. Мол, вот они - действительно Сильнейшие.

- Сильней, чем Фаргел?

- Без понятия. Я хотел сказать "не знаю", извините. Я-то их в глаза не видел. Фаргел говорил, будто они сомневались, стоит ли принимать его в свои ряды. Мол, молод еще: полторы тысячи лет - не возраст. И когда он убил Фельве, они передумали.

- Сила Фельве перешла к нему?

- Да.

- Если мы так опасаемся одного только Фаргела...

Он не договорил, но и смысл фразы был понятным.

- ...Ну, еще не факт, что Фаргел вообще мной заинтересуется, - сказал я, чтобы прервать затянувшееся молчание. Интересно, кого я пытаюсь успокоить?

Сергей Викторович отстраненно кивнул, некоторое время задумчиво смотрел сквозь меня. Потом шагнул к двери, здесь остановился и, видимо, придя к какому-то выводу, бросил через плечо:

- Тебя надо как следует экранировать.

Чего? Я вопросительно вскинул голову. Он вышел, оставив меня - как последнего идиота! - любоваться закрывшейся дверью.

Наверное, разница между вампирами и смертными действительно только в питании. И те, и эти носятся со своим определением изгоев-недосуществ. Это что же получается, я попал в число последних?

Глава 32

- Сергей Викторович, кто-то ищет Иннокентия!

С момента описанного выше разговора прошло несколько суток. За это время местные уникумы устроили за мной тотальную слежку с помощью им одним известных методов. Объект надзора ничего не почувствовал, не заметил и, тем более, не услышал.

Узнав о результативности проведенного эксперимента, Дроботецкий заметно приободрился. Но все его мажорное настроение улетучилось, едва кто-то из экстрасенсов принес тревожную новость.

- Давно?!

- Уже несколько минут.

- И как успехи?

- Пока держим. Но этот тип давит все сильнее. Похоже, опытный сенс.

Пришпоренный тревожной вестью, Сергей Викторович в буквальном смысле слова ворвался в помещение, где дежурная команда отбивала телепатические атаки. Крайне заинтригованный, я прошмыгнул следом. Сотрудников было трое. Они сидели с прикрытыми глазами, держали друг друга за руки, Вроде бы ничем особенным не занимаются.

- Кто? - выпалил Дроботецкий, оказавшись внутри.

- Мужчина, - глухо откликнулся один из сотрудников. - Один. Имя пока не могу расшифровать, скрывает себя.

- Попробуйте "Фаргел", - предложил я. И тут же обругал себя: неужели они сами не додумались бы? Проверили уже, поди!

- Есть, - спустя какое-то отозвался тот же экстрасенс. - Это его имя. Ищет нас.

В группе любопытных у порога, зашептались. Ишь, набежали со всего института! А я - не просто зевака. Мне здесь по статусу находиться положено! Знать бы еще, какой у меня статус...

- Кого? - непонимающе переспросил Дроботецкий.

- Ищет источник помех, то есть нас. Ломится со всей силы.

- Так! - встрепенулся Сергей Викторович. - Работаем защиту от черных магов: вы - прикрываете Кешу; Денис прикрывает вас; Антон прикрывает Дениса. Начали!

Он развернулся ко мне:

- Чувствуешь что-нибудь?

Я напрягся. Потом виновато повел плечами:

- Нет, Сергей Викторович. Ничего.

- Хорошо. Ну что? - это уже было обращено к группе прикрытия.

- Держим. Пока все нормально. Кажется, он выдыхается.

- Он что-нибудь узнал?

- Нет, вряд ли.

- Так нет или вряд ли?

- Точно ничего не узнал. Все, ослабил напор.

- Хорошо... Это может быть хитрость. Кешу нужно прикрывать постоянно. Будете чередоваться. Двое - на страже, один - в резерве. Институт полностью переходит на ночной режим.

У порога запротестовали Дроботецкий сурово оглянулся - и ропот стих сам собой. Умеет, когда надо.

- Если кому-то не ясно! Мы имеем дело с очень опасным существом. По своим возможностям он превосходит любого из нас. Это телепат. Ему достаточно встретить одного из нас на улице. Потом он переловит нас по одному. Думаете, сможете одолеть его в одиночку?

Он обвел подчиненных горящими глазами. Даже я почувствовал себя неуютно. Народ изо всех сил сдерживался, чтобы не выкрикнуть: я, мол, смогу! В смысле, все молчали в тряпочку.

- Будем считать, инцидент исчерпан. Все по местам! Кеша, я хочу рассказать о тебе своему начальству: ситуация чрезвычайная. Нужно твое согласие.

- На что? - ошарашено уточнил я, оглядываясь на присутствующих. Хорошо, Димки здесь не было. Уж он-то не упустил бы случая съязвить.

- Работать, я сказал! - рявкнул Дроботецкий, оборачиваясь. Это подействовало: любопытных глаз стало меньше.

Ученый повернулся ко мне:

- Я хочу рассказать про тебя. Я хочу рассказать о вампирах.

- Кому??

- Шефам, конечно. Мы - люди науки, а не солдаты. Если уж затевается война, они должны быть в курсе событий.

"Вот удивятся, наверное".

- Сергей Викторович, - медленно, лихорадочно продумывая, что сказать дальше, начал я. - Нельзя ли немного... подождать?

- Мне понятны твои опасения, но, Кеша, речь идет о человеческих жизнях. Что именно тебя смущает? Скажи - и я сделаю, что смогу.

Ага, вот так просто - чего тебя смущает? А если сам не знаешь толком, чего боишься? Как тогда отвечать? Встречи с незнакомыми людьми всегда чреваты неожиданностями. Их, правда, может и не быть - но все же... Я решил спросить прямо:

- Чем мне это грозит?

- Раскрытием инкогнито, - столь же откровенно признался Дроботецкий. - Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

- Какими последствиями?

- Если б я знал. Могут в клетку посадить, например.

Помолчали. Мы вообще любим молчать, когда сказать нечего.

- Сергей Викторович, - несмело предложил я. - Может, пока подождем? Если совсем туго станет - тогда и скажете.

- Подождать? - он потер наморщенный лоб. - Не уверен, что это будет правильным решением. Может, у тебя есть вариант получше? Если так, то говори.

Идея у меня была. Особой продуманностью не отличалась, зато можно было избежать всеобщей огласки:

- Давайте я - на время - вас покину. Фаргел интересуется только мной и...

Я осекся потому что Дроботецкий начал энергично кивать головой. Вряд ли это от большого восторга.

- Сам придумал или подсказал кто? - сухо осведомился начальник.

Можно подумать, у меня мозгов на такое не хватит.

- Сам.

- Оно и заметно. Героизм - дело хорошее, но тебе вряд ли поможет. По причине ухода в мир иной. Я доступно излагаю?

Излагал он доступно - поэтому я кивнул. Но это не означало, что я согласен:

- Я вовсе не так беззащитен, как вы думаете.

- А я, по-твоему, беззащитен?

- Ну... - растерянно сказал я и не нашел, что сказать дальше.

- Вот-вот. Все познается в сравнении. Раз ты можешь оценить собственную силу - оцени возможности противника в схватке с тобой. Только после этого можно намечать план действий. Ты слышишь меня?

Я уважительно наклонил голову.

- Значит, решено.

Он повернулся, собираясь уходить.

- Э, Сергей Викторович, - поспешно произнес я.

Он застыл. Величаво развернулся.

- Что?

- Сергей Викторович, не говорите обо мне своим шефам. Давайте подождем. Я на улицу - носа не высуну.

Дроботецкий внимательно рассматривал строптивца - и не спешил с ответом. Раздумывает.

- Что тебя беспокоит? - рек он наконец.

- Не знаю. Предчувствие, - соврал я и пожал плечами. Чтоб убедительней было.

Он поскреб головушку.

- А твоим предчувствиям можно верить?

Теперь настала моя очередь стимулировать работу мозга:

- Ну... раньше - не особенно, - честно признался я. - Но теперь чувствительность обострилась. Даже не знаю...

А что, разве я вру? В конце концов, не хочется же мне всеобщей огласки.

- Хорошо, - тяжело выдохнув, согласился Дроботецкий. - Будь по-твоему. Надеюсь, мы поступаем правильно.

- Спасибо.

Я поспешил откланяться.

Честно говоря, я чуточку обманул Сергея Викторовича. Самую малость. Ну, совсем капельку.

А, может, и не обманул: Сергей Викторович - человек проницательный.

Конечно, он все понял. Наверняка понял! Все-таки сегодня Новогодняя ночь, А Иннокентий Михайлович не был дома уже...

Я сам не знаю, сколько! Вот.

Блудного сына одолевало благородное желание воссоединиться в торжественный час с семьей. Потому я тихо-мирно, а, главное, очень-очень быстро - переодевался, готовясь к выходу на улицу.

Один только раз, в виде исключения, сбегу в самоволку - а потом всё: тише травы, ниже... э-э... ну, как там говорится?! Запрусь в этом каземате на веки вечные, чтобы ни один гадкий вампиришка не нашел!

Облачившись в походное снаряжение полностью, я тенью прошмыгнул по коридору. Малопривлекательное и в былые дни, сейчас это помещение было увито проводами: Димка сдержал свою угрозу и навешал ультафиолета по полной программе. У страха, как известно глаза велики, а тут еще я лазутчика изображаю. Не дай Бог кто-то не вовремя перепугается и врубит лампы.

Я прошмыгнул за спиной занятого своими делами Дроботецкого. Скользнув за входную дверь, полной грудью втянул по-зимнему свежий воздух.

Интересно, чем мне грозит отсутствие на рабочем месте? Дружелюбно улыбаясь окружающему миру, я бодро зашагал к остановке.

Новогодняя ночь - праздник для таксистов. Цены в маршрутке оказались завышены вдвое. Было бы глупо дожидаться автобуса, когда до полуночи - меньше часа. Так что я раскошелился. Как говориться, хочешь быть счастливым - будь им! Мне праздник даже заоблачные цены не испортят!

Для кого праздник, а для кого - будни. Когда я вышел на нужной остановке, голос Фаргела прозвучал совершенно по-деловому:

- Я тебя искал.

Глава 33

Можно подумать, наши поиски были взаимными.

Придав себе самый уверенный вид, я развернулся к вампиру:

- Зачем?

Представляю, как это выглядит со стороны: хамоватый юнец кочевряжится пред старшим поколением. Еще и вид делает, что все в порядке. В принципе, Фаргел может и не знать, что я провинился. С другое стороны, существо рядом может придерживаться других взглядов на нормы поведения. Опять же, про его самомнение надо помнить. А раз так, вести себя нагло - более чем опасно.

Фаргел, однако, остался спокоен.

- Я не могу найти Бориса.

Мне бы тоже найти не удалось. Где сейчас его высохшее тело? В безымянной могиле. Или, что вероятнее, в каком-нибудь НИИ. Врачи - они дотошные. Так что я, как виновник потери, признавался очень даже честно:

- Я не знаю, где его искать.

Кстати, насчет честности. Ходят слухи, что все вампиры - телепаты. Так что...

Я быстренько забаррикадировался: мысленно вмуровал себя в камень, голову обмотал экранирующим шарфом - на этом моя фантазия иссякла. Не знаю, насколько все это удалось, но я остался доволен. Все равно меня еще группа экстрасенсов прикрывает!

- Когда ты видел его в последний раз? - спросил Фаргел.

Нормальный вопрос. Требует честного ответа. Да запросто! Подсчитав в уме, я назвал примерную дату нашей последней встречи.

- Он был чем-нибудь встревожен?

- Н-нет, вроде нет. По-моему, был таким же, как всегда.

То есть злобным и кровожадным монстром!

- Каким - как всегда?

Ну, чего прицепился?! Я знаю, каким он был в другой обстановке? Не-ет. А должен бы. Так что мне тебе сказать??

Я пожал плечами:

- Ну-у, не знаю...

И замолчал. Мол, понимай, как хочешь.

- Он что-нибудь говорил тебе о своих планах?

Я отрицательно покачал головой. Потом решил, что хорошо бы включить звуковое сопровождение:

- Он никогда не рассказывал мне о себе или о том, что собирается делать.

- А о других Избранных?

- О ком?

- О других... вампирах.

- Я не спрашивал. Однажды зашел разговор, но Борис сказал: поймешь в свое время.

Фаргел кивнул.

- Это похоже на него. Ты знаешь, почему он выбрал тебя?

-Я пожалел его. Думаю, причина в этом. Других идей у меня нет.

- Пожалел? - Фаргел выглядел заинтересованным.

Обреченно вздохнув, я принялся рассказывать историю моего превращения. Надеюсь, в последний раз излагаю. Под конец повествования в голове родилась мысль:

- Фаргел, а у вампиров - есть дети?

Глаза Старейшего как-то странно блеснули:

- Нет, мы не способны к воспроизводству таким образом. Вы, новички, и есть наши дети. Приходите в наш мир беспомощные, напуганные. Не знаете элементарного: правил, законов поведения; структуры общества, в котором оказались. Мы присматриваем за вами. Новички могут наделать глупостей, попасть в беду... дать смертным очередное доказательство существования вампиров.

У-ух! Интересно-то как!! Мысли, беспорядочно вспыхивающие в ментальном пространстве, разом запросились на язык. Последний обиделся и отказался повиноваться.

Фаргел наблюдал за мной с нескрываемым интересом.

Ну, пойдем по порядку:

- А я - никаких законов не нарушил?

Он улыбнулся.

- Суди сам. Правило первое: не оставлять улик. То есть прятать то, что осталось от твоего обеда: каждый волосок, каждый обрывок одежды, - прятать так, чтобы не нашли как можно дольше.

Правило второе: как можно тщательней скрывать то, что мы есть. Это вопрос самосохранения: мы почти бессмертны, но, тем не менее, нас можно убить. Истории о нас дошли до этого времени в виде слухов, легенд, сказок, которыми пугают маленьких детей. И в которые когда-то верили сами.

- Раньше в это верили? - изумился я.

- Верили тысячелетиями. Люди знали о Бессмертных, но что они могли нам сделать? Ситуация изменилась совсем недавно - сто-двести лет назад. Оружие смертных стало по-настоящему опасным. Нам пришлось вмешаться.

- И что вы сделали? - с внутренней дрожью спросил я.

- Мы сделали Голливуд. Именно с нашей подачи стали выпускать фильмы ужасов. Теперь рассказам о вампирах уже никто не верит. Костоломные боевики люди начали создавать сами: в смертных всегда пряталось много звериной ярости.

- А в нас? Разве вампиры не мыслят, как люди?

- В нас? - Фаргел снова улыбнулся. - Только в самых молодых, пока жажда берет вверх. Позднее - все проходит. Выживают те, кто оказывается сильнее страстей. Остальных выслеживают люди.

- И - убивают?

- И убивают. Уже много сотен лет существует общество охотников за вампирами. Этих людей очень трудно найти. Чем они занимаются, не знают даже самые близкие. Охотники выслеживают нас, находят укрытия. И приходят днем.

По моей спине пробежала струйка холода. Расширилась, заледенила позвоночник. Я поежился. Будет обидно, если и меня прихлопнут за кампанию.

- А что, сами вампиры их поиском не занимаются?

Так, я за кого играю? За вампиров или за нормальных людей? Но не за охотников, это уж точно!

- Почему же? Еще как занимались. Но, должен сказать, все попытки оказались неудачными. У каждого из этих людей стоит мощный телепатический блок: мы просто не замечаем охотника: не слышим его мыслей, не чувствуем переживаний. Благодаря этой защите они могут подобраться очень близко. Зато мы можем их услышать - и уж тогда!

Фаргел резко сжал пальцы в кулак. На какую-то секунду замер - и продолжил вполне будничным тоном:

- С другой стороны, есть ли у нас право злиться на убийц? Сами давным-давно убиваем. К тому же охотниками становятся только те, чьи близкие погибли, встретившись с вампиром. Сомневаюсь, что на их месте я вел бы себя иначе.

- Ты сочувствуешь охотникам?

- Их можно понять. Они солдаты, а не палачи. Сильные, волевые люди. Противника можно не любить, но уважения они заслуживают.

- Предпочитаю уважать их на расстоянии.

Фаргел засмеялся. Смех был низким, добродушным, приятным.

- Я тоже. Поверь, они были бы рады это услышать.

- Им так важно уважение вампиров?

- Сомневаюсь. Скорее, было бы приятно, что вампиры их опасаются.

- Почему?

- Потому что они знают все о наших возможностях. Передвигаются сформированной группой, в которой понимают друг друга по взгляду. Используют современную спецодежду, вооружение. Слышал когда-нибудь про арбалет с оптическим прицелом?

- Видел... в кино.

- Встретишься воочию - будь осторожен: древесина пропитана святой водой. Оружие отсыревает, быстрее выходит из строя, но недостатка в оборудовании охотники не испытывают. Если на тебя нападут - убегай. У новичков шансов практически нет.

- А у тебя?

- У меня - есть. Были прецеденты.

Мне стало страшно. Поменяем-ка тему:

- А кто был самым первым вампиром?

- Никто точно не знает. Версий множество, но сказать, какая из них правдива, могут лишь старейшины. Да и в этом я не уверен.

- Почему?

- Потому что самых первых давно нет. Мы все-таки очень похожи. Раньше вампиры стремились к власти - будто она кому-то нужна. В глупой резне погибли самые первые: каждый хотел руководить. Тогда все они были новичками - глупыми, жадными и ограниченными.

- А потом?

- Потом мы изменились. Перестали убивать друг друга, если... - Фаргел замешкался.

- Если? - повторил я.

- Если не считать друдов.

- Вампиры стали убивать друдов?

- Сначала убивали нас. Друдами всегда становились те, кто не оценил собственной свободы, кому было мало полученной силы.

- Новички?

- Новички. Те, кто, выбирая вкусом и мощью, предпочитал мощь. Кровь вампиров не так вкусна, как кровь смертных, но она сильнее, гораздо сильнее. Кое-кто считал, что очищает мир от скверны, то есть от нас...

Голос Фаргела прервался. На его лице вдруг отразилась такая боль, что я отшатнулся. Такого взрыва эмоций я не ожидал. Что за чёрт? Только что сам говорил, что понимает охотников, а теперь переживает из-за сравнения со скверной? Что происходит-то?

- Фельве тоже этого хотел? - спросил я, пряча за вопросом свою растерянность.

- Он так говорил. На самом деле он был истинным творением ада: зловещим, безжалостным убийцей, истребляющим всех, кто встречался на пути. Он стал для нас кошмаром. Вампиры далеки от того, чтобы называться святыми. Но и среди них есть по-настоящему милосердные существа. Такой была моя дочь.

Замолчав, он поднял взгляд к затянутому тучами небу. Местами, где их покров истончался, на землю пробивался свет ослепительно красивых звезд. Маловероятно, что Старейший вдруг решил ими полюбоваться. Может, Старейшие не так возвышаются над страстями, как декламируют?

Не зная, что сказать, я топтался на месте. Затянувшуюся паузу прервал Фаргел:

- После того, как Фельве убил ее, я начал охоту. Остальное - ты знаешь.

Он взглянул на меня печальными глазами:

- Прости, мне надо побыть одному.

Извиняюще склонил голову и, чуть присев, взмыл вверх - на крышу стоящего рядом дома.

Постояв какое-то время, я опустил голову и пошел по своим делам.

Самое интересное: Фаргел начал мне нравиться.

Глава 34

Конечно, вовремя я не поспел: праздничный стол был порядком опустошен, да и старый год уже проводили.

Папа чего-то буркнул про необязательность сына. Отметив строгое лицо супруги, примолк - и в дальнейшем признаков недовольства не выказывал.

Мама порхала вокруг меня, обращаясь с пропавшим чадом как с самым дорогим, что у нее есть. Последнее обстоятельство мало понравилось Наде: брови сестренки насупились, в глазах словно заплясали миниатюрные молнии - словом, девчонка была прелестна. Улучив момент, я продемонстрировал ей кислую мину, но прощения не дождался.

К маминым "охам"-"ахам" добавились междомечья наших знакомых - супружеской пары, прибывшим в гости вместе со своим сыном. Сам пацан лишних звуков не производил, зато разглядывал меня самым наглым образом. Еще бы табличку повесили на грудь: "Клоун сезона"! Даже Надя сидела далеко - у самого телевизора. Праздник грозил сделаться ярким и невыносимым.

Под скрестившимися на мне взорами - словно агнец на закланье - я опустился на принесенный мамой стул. Обреченно вооружившись ложкой, потянулся к салату. Мама расценила мою робость как тактическую ошибку, отобрала орудие труда и за несколько секунд организовала на поверхности тарелки гигантское количество съестного. То есть для нее съестного, конечно.

- Картошечки положить? - на всякий случай осведомилась мама, хотя и так было ясно, что указанный корнеплод там просто не поместится.

- Нет, мам, спасибо. Мне пока хватит.

- Ну, потом добавишь, - произнесла она голосом заботливой наседки и вернулась на свой стул. Наблюдая, чем я занят, вступила в разговор с гостями.

Уфф. Та-ак, надо как-то выкручиваться. Поковыряв в салате вилкой, я взял бокал и потянулся за компотом.

- Тебе налить? - не дожидаясь ответа, мама вскочила с места и, выхватив из моих рук кувшин, наполнила бокал доверху.

- Мам, - позвала Надя.

Молодец, сестренка! Настоящий друг! Давай, отвлеки ее. Уведи в другую комнату.

Держа кувшин в руке, мама развернулась в нужную сторону:

- Чего?

- Он в прошлый раз говорил, что хочет поесть твоих котлеток, - злорадно сообщила сестра.

Чего?!! Ах ты! Убью! Нет, но руки-ноги узлом завяжу точно! - будешь у меня изображать качели! - мрачно постановил я, одарив "помощницу" многообещающим взглядом.

- Ничего. Он сейчас салат доест, потом котлет покушает. Кеша, ты совсем не ешь!

Я снова начал ковыряться в салате. Если его как следует перемешать, капусту отложить в одну сторону, а морковь в другую - будет гораздо вкуснее. Вы разве не знали?

Нужно ли говорить, что мои манипуляции были замечены?

- Кеша, если ты будешь так плохо кушать, я сама тебя кормить начну!

В ожидании представления гости отложили вилки и, откинувшись на спинку дивана, замерли.

Чего уставились? В цирке, что ли? Подцепив вилкой салат, я неторопливо отправил его в рот и столь же медлительно, сохраняя умное выражение лица, начал пережевывать безвкусную массу.

Убедившись, что ситуация под контролем, мама вернулась к прерванной беседе. Гости разговор поддержали охотно, за исключением самого младшего. Сожаление на лице мальчугана читалось так ясно, что я даже посочувствовал.

На экране телевизора сменяли друг друга звезды эстрады, по очереди поздравляя телезрителей с праздником. Выждав, когда внимание присутствующих отвлеклось на зазвучавшую песню, я отправил в рот очередную порцию салата. Мм, удовольствие ниже среднего.

Раз уж глотать сие у меня никак не получалось, я стал похож на хомячка, готового к зимовке. Щеки раздулись, губы, напротив, как-то усохли, в глазах - появилось страдальческое выражение. Уточнить последнее было трудно, но я и так представил.

Перемены в моем лице здорово развеселили Надю. Бросив в мою сторону мимолетный взгляд, она тут же прыснула.

Потом ей стало не до смеха. А нечего правила поведения за столом забывать: пока не проглотила - смеяться вредно! Надя эту мудрость забыла, так что смех ее неожиданно сменился хрюканьем, плавно переходящим в надсадный кашель.

Конечно, она вмиг собрала массу зрителей.

Под общий шумок я схватил тарелку с "дорогим" моему сердцем салатом и быстренько побежал на кухню. Здесь я тарелку ополовинил, щедро поделившись ее содержимым с мусорным ведром.

Оставив посуду на холодильнике, наполнил стакан водой и спешно вернулся к людям. Похоже, сделал это своевременно: угроза для жизни Надюши миновала, но дискомфортные ощущения в горле остались, судя по возобновляющемуся каждые несколько секунд кашлю.

Дождавшись момента, когда буханье и перханье сменилось глотанием воды, мама принялась отчитывать перепугавшую всех дочку. Надя отстранилась от стакана, как бы прислушиваясь. Перевела дух. И снова вернулась к прерванному занятию.

Тем временем я заглянул на кухню. Взял тарелку. Подумал и снова развернулся к ведру. В комнату я вошел с крайне незначительным, по маминым меркам, количеством пищи.

Народ, может, и заметил, что я вернулся с тарелкой, но сейчас это никого не интересовало: девчушка все еще сидела красная, вытирала слезы. В итоге, когда мама решила сделать ревизию, сынок сидел перед остатками салата и меланхолично потягивал компот.

Оценив ситуацию, мамуля ограничилась тем, что наложила своему сокровищу большое количество картошки, да котлеточку выбрала поупитаннее. Оно и верно: что это за картошка без котлетки?

Мама всегда накормит. Раньше мне это даже нравилось. Особенно, когда весь день на учебу потратишь. Кинешь тетради на диван - и ну шарить в кастрюлях! Теперь важен другой вопрос: как мне все это уничтожить?

Обведя тоскливыми глазами праздничный стол, я обреченно вздохнул: продуктов оставалось много. И то сказать, русские люди всегда отмечали праздники так, чтобы чем питаться следующие два дня.

Я снова поднес бокал к губам, делая вид, что неторопливо смакую компот. Для полноты эффекта уставился в телевизор: мол, очень интересуюсь происходящим на экране.

- Ну что, - сказал папа, поднимаясь, - еще по одной?

И, щедрой рукой наполнив рюмки, одну из них подвинул ко мне.

- Не-е, я не буду. Мне нельзя.

- Да ну, Кеш, чё тебе от рюмашечки будет? - немедленно начал агитировать дядя Гриша, один из гостей.

- Нельзя ему! - неожиданно вступилась мама. - Он там на особой диете.

Странно: совсем недавно ни о какой диете она не вспоминала. Да ладно, спасибо, сейчас подсуетилась.

- Спортсмен, что ли? - осклабился дядя Гриша.

- Да я ж тебе рассказывал! - вмешался папа.

Как и гость, он уже был в порядочном подпитии и потому приказал:

- Кешка, подыми шкаф!

Это мы запросто. Лишь бы картошкой не пичкали. Я начал подниматься из-за стола.

- Сиди! - рявкнула мама. - Никаких шкафов здесь поднимать не надо: у себя будешь тренироваться, в этом...

- Спортзале, - подсказал я.

- Вот-вот! А здесь - нечего!

Я послушно сел на место.

- Да чего ты, Вер, пусть покажет! - завелся дядя Гриша.

- Перебьетесь, - отрезала мама. - Будто его там мало истязают. Он дома уже месяц не появлялся, а ты его тяжести поднимать заставляешь!

Насчет месяца она, конечно, переборщила, но что давненько был - это да. Сейчас мама меня пытать будет. Ой! Встревоженный, я попытался взять ее под контроль - и не успел.

- Он нам лучше расскажет, чем там занимается! - объявила мама.

Конечно же, общество встретило мамины слова с неподдельным энтузиазмом. Особенно самый младший из гостей - надо было видеть, каким интересом зажглись глаза мальчишки.

- Да что там особо рассказывать... - промямлил я.

- Выкладывай как есть! - приказал папа.

- Можешь не стесняться, - добавил дядя Гриша. - Лешка, телик смотри.

Последние слова были адресованы сыну. Хлопец встретил их без особого восторга. Нехотя отвернулся, но глаза паренька так стремились вернуть голову назад, что было ясно: это - вопрос времени.

Затаив дыхание, присутствующие ждали начала рассказа. Наверное, думают, что это просто: раз - и выдумал!

Пришлось встать в позу:

- Не буду я ничего рассказывать! Все это - военная тайна. И вообще, у меня подписка на десять лет!

Немая сцена. Секунды на три.

- ...Н-не понял, - сказал папа.

Глава 35

- Ну, нам-то ты можешь сказать? - поинтересовалась мама.

Ее вопрос, равно как и папина реплика, звучали угрожающе. Наверное, обиделись, что подписку дал без родительского разрешения.

- Нет, не могу, - твердо ответил я и столь же уверенно выдержал осуждающие взгляды.

Мальчуган на диване разочаровано опустил ресницы и перевел взор на экран телевизора. Но - прислушивается постреленок к разговору - как пить дать!

- Та-ак, - глубокомысленно протянул папа.

- Почему?! - поинтересовалась мама, не дожидаясь, пока супруг соберется с мыслями.

- Что "почему"? - не понял я.

- Почему ты не хочешь нам рассказать?!

Пацан на диване замер. Вроде бы и телевизор смотрит, но взгляд остекленевший. Котов поклясться, ловит каждое слово. Ох, и любопытный же фунтик! Спасибо, вопросы при себе держит. Интерес к событиям оказался у парнишки настолько сильным, что тому пришлось задействовать оба локатора для полноценной ловли информации.

Выглядело это так: удаленное от звуковых волн ухо мальчишки потянулось вперед, потом шевельнулось сильнее и двинулось по дуге в поисках максимально удобной позиции. А раз уж ухо тесно связано с другими элементами тела, то повернулась вся голова. Как-то само самой получилось. В итоге, когда на мне сфокусировался прицел карих глазок, я ничуть не удивился. Его родители тоже - потому что в данный момент их занимал исключительно мой ответ.

- Уже сказал: военная тайна, - сурово заявил я.

- Я - твоя мать! - не менее сурово изрекла мама и грозно сузила брови. Раньше подобная мимика предвещала ощутимую трепку. Но не будет же она так воспитывать выросшего сына! При свидетелях - тем более. Я в безопасности.

Нахохлившись, я закрыл рот и уставился в тарелку. Иногда лучше молчать.

Мама вела себя аналогично. Это было странно. Заглянув в ее мысли, я узнал причину такого поведения: сынок, который сидел рядом, был уже совершеннолетним и, следовательно, наказаниям, применявшимся ранее, подвергнуться не мог. С другой стороны, от матери секретов быть не должно в принципе. Мама занималась выбором подходящей стратегии.

- Хватит, Вера, - постановил отец. - Сказано - нельзя, значит - нельзя. Парень взрослый уже, башка на плечах есть...

На последнем слове батя запнулся, взглянул оценивающе. Не то определяет, насколько сынок взрослый; не то решил убедиться, на месте ли искомый сосуд мыслей. Да и был ли он там, когда отрок давал проклятую подписку.

- Скажи хоть, - чуть просительно поинтересовался отец, - ты там ничем противозаконным не занимаешься?

- Нет, - совершенно честно ответил я.

Фух, аж на душе легче стало!

- А опасным?

- Нет.

- Что там вообще с тобой делают? - вставила реплику мама.

- Я уже сказал: ничего особенного.

- Ничего особенного?! Институт бросил! Дома не ночуешь! Неизвестно, где ты, что с тобой делают! И ты еще рассказываешь про какую-то там подписку?! Я тебя для этого растила?

- А для чего ты меня растила? - простодушно спросил я.

- Да уж не для того, чтобы ты правду скрывал от родной матери! Дождешься, Кешка, не посмотрю, что гости здесь - выпорю как сидорову козу!

Сидящий на диване малец по имени Лёша взирал на происходящее изо всех сил: еще бы, редко где такой бесплатный аттракцион встретишь.

- Не выпорешь, - до наглости спокойно сообщил я. Еще и ухмыльнулся.

- Да?? Большенький стал? Был бы взрослым человеком - не занимался бы ерундистикой; выучился бы нормально и на работу устроился.

- Мам, я и так работаю. Две недели назад показывал зарплату, помнишь?

- Лучше б ты мне работу свою показал!

- ...Если я тебя туда проведу, ты успокоишься? - говоря эту фразу, я здорово сомневался, что Дроботецкий даст разрешение. В конечном счете, все зависело от его мнения.

- Не знаю, может быть, - мама задумалась. - А когда?

Я пожал плечами:

- Нужно утрясти с начальством. Когда разрешат, тогда и пойдем. Но, сразу предупреждаю, могут и не пустить: работы, как-никак, засекречены.

- Знаешь что?! - рявкнула мама. - Мне мой сын дороже, чем какие-то ваши секретности! А, может, никакого эксперимента вообще нет? А деньги у тебя потому, что с мафией связался. Точно! Потому и милиция интересовалась!

- Вера, не пори чушь, - сдавленно проговорил отец и раскашлялся, украдкой поглядывая в сторону гостей: к какому выводу они пришли?

- Чушь? Вот пусть он, - в мою сторону гневно вытянулся указующий перст, - скажет, что это не так!

- Это не так, - подтвердил я. - Ну, подумай сама: откуда у меня могла взяться такая сила?

И, наклонившись, подцепил пальцами шифонер, аккуратно его приподнял и так же аккуратно поставил.

- Может, у тебя какие-нибудь сверхъестественные способности появились? - невинным голоском вставила сестра. - Может, ты у нас вроде человека-паука теперь или вампира.

- Надя, не мели ерунды! - досадливо отмахнулась мама.

- Ты водичку вроде пила? - уточнил я у сестренки. - Вот и продолжай в том же духе.

- А почему он тогда таким стал? - не унималась Надька.

- Откуда я знаю? - сказала мама, понемногу успокаиваясь. - Может, антаболиков там нажрался.

- Анаболиков, - поправила Надя.

- Во-во. Или этих... как их... сероидов!

- Стероидов, - сообщила дочка.

- Все-то ты знаешь. Нажрутся таблеток, а потом творят что попало!

- Мам... - умоляюще сказал я.

- Чего мамкаешь? Ешь давай!

Начинается...

- Я уже наелся.

- Картошечки пожевал и наелся? Или ты с салата такой сытый?

- И с картошечки. И с салата. И с котлетки. Мам, ночь на дворе: у меня желудок не привык есть в это время.

- Ну и ходи как селедка. Пусть тебя ветром качает!

- Вера, хватит! - потребовал отец. - Мы тут Новый год отмечаем или разборки устраиваем?

- Ничего я не устраиваю, - парировала мама. - Я просто хочу, чтобы он поел.

- Пусть он сам решает, сколько ему есть. Был бы голодный.... Вот, помню, когда студентом был, готовил макароны. И то ли пришел кто-то, то ли.... В общем, я отвлекся - минут на двадцать. Ничего, кушать хотели - слопали. А в другой раз, помню...

- Ты будешь есть или нет? - вполголоса поинтересовалась мама, обращаясь ко мне.

- Нет, мам: я наелся, - я заглянул в ее очи своими честными глазами. - Не хочу.

- Как знаешь.

Мама приподнялась со своего места и вполголоса попросила Надю добавить громкость: по телевизору показывали известную актрису.

Завершив свои воспоминания, папа переключился на новогоднее поздравление президента, за тем - на политику в целом. И всё в рамках темы "Что год грядущий нам готовит?".

- Толковый Путин мужик, сразу видно. Борю как вспомнишь... Э-эх! - папа обреченно махнул рукой.

Я расслабленно откинулся назад, отрешенно изучая происходящее, обращая внимание то на телевизор, то на тонкости современного управления государством. Лешка, смирившись, смотрел развлекательную передачу. Надя - тоже. Наверное, опять прельстилась нарядами.

Какие тут могут быть сложности вампирского бытия? Плюнь на всё и справляй Новый год!

Я справлял. Выкинул из головы тревожные мысли, всем своим существом погружаясь в атмосферу родного дома, плывя в ее переменчивых, но прекрасно известных, привычных потоках...

- Гнать его давно надо было! - поддержал отца дядя Гриша. - Вечно - в запоях своих, в отпусках. Только страну позорил!

- Я слышал, он, когда в последний раз избирался, приказал "Кавказскую пленницу" показать с эффектом двадцать пятого кадра. Не слыхал?

Пресловутый эффект двадцать пятого кадра не давал отцу покоя вот уже года два - с тех пор, когда родитель впервые о нем услышал.

- Это что такое? - удивился гость.

- Не знаешь?? Берут какой-нибудь фильм, режут пленку на куски и после каждых двадцати четырех кадров вставляют какую-нибудь картинку. Или предложение. Например: голосуй за Ельцина! И все! Лапки складываешь и идешь голосовать!

- Да ну! Чего-то ты перегибаешь.

- Говорю тебе: все, кто этот фильм смотрел - наутро за Ельцина проголосовали!

- Ладно-ладно, угомонись. Бог с ним, с Ельциным. Пусть спит спокойно. Сейчас у нас другой президент.

- Кеш, ты хоть расскажи, - нагнулась ко мне мама, - работа не сильно тяжелая?

- Нет, мам, все нормально.

- Ты там береги себя. Если что не так будет, ты нам с отцом скажи сразу, хорошо?

- Хорошо.

- Обещай мне.

- Обещаю.

Удовлетворившись ответом, мама поцеловала меня в щеку. Батя с дядей Гришей приголубили еще по рюмке

- Путин - мужик толковый, - вещал папа. - Иной раз новости посмотришь - в Париж опять собирается, с Лукашенко переговоры ведет. Украина, слышишь, опять с нами дружит. Знаешь, что мне в Путине нравится? Как он олигархов построил. Ни на каких Канарах, говорит, не спрячетесь!! Ха-ха-ха!

- Березовский спрятался, - резонно заметил гость.

- Это потому, что до него руки не доходят. Путин - мужик грамотный.

- Та, все они жулики, - махнул рукой дядя Гриша. - Никому верить нельзя. Они в новостях чего говорят? Хорошо жить, мол, начали! А я копейки как считал, так и считаю!..

Про Новый год уже никто не вспоминал. Перебравшись в кресло, я блаженно прикрыл глаза. Дом, милый дом...

Глава 36

- Ты грубо нарушил дисциплину.

- У меня были на то основания.

- Вот как? Интересно узнать, какие?

- Я имею право встречать Новый год со своей семьей!

Дроботецкий встретил мой упрямый взгляд с той же недовольной физиономией. Но в глазах его - на миг - промелькнула искорка понимания. Промелькнула - и исчезла, будто и не было её вовсе.

- Это право не действует, когда существует риск подвергнуть опасности близких тебе людей, - сухо ответить Сергей Викторович. - Или ты еще не вышел из детского возраста, и потому - не понимаешь? Может, ты забыл, что недавно предупреждал насчет вампиров? Особенно одного из них - по имени Фаргел?

Возразить было нечего. Так что я молчал, стараясь удержать на лице максимально гордое и независимое выражение. Мол, правда на нашей стороне - мы победим.

- Кеша, я хочу, чтобы ты понимал; услышь меня, пожалуйста: все, что ты делаешь; все твои поступки касаются и нас тоже. И мы, и твои близкие можем оказаться под ударом. Только у нас нет твоих возможностей. Ты слышишь меня?!

Я затравленно кивнул.

- Мы хрупки, слабы и неуклюжи по сравнению с вампирами. Нам не выстоять против них в открытом бою. Одно только имя Фаргела многих приводит в ужас. Представь, что произойдет, если он заявится в гости? Вообрази картинку!

Решив, что это предложение - часть нотации, я ломал голову над вопросом, кого же так пугает само упоминание о Фаргеле? Сергей Викторович, вроде, не из пугливых. О Димке я вообще не говорю. Кто-то из остальных сотрудников? Помнится, когда я только-только появился в институте, народ отнесся ко мне с известной настороженностью. Опасались поначалу - это да, но любопытство было сильнее. А потом и настороженность ушла. Вроде бы.

Может, конечно, кто-то и маскировался... Нет, страх, я бы почувствовал. С другой стороны, я - не Фаргел. Чего меня бояться?

- Ну что, представил? - поинтересовался Дроботецкий.

А? О чем это он? Фаргел в институте? Брр...

Сглотнув комок в горле, я кивнул.

- Кеша, надо понимать: мы рассчитываем на тебя. Но если ты будешь руководствоваться только своими желаниями - уходи! Лучше уходи! Иначе - подведешь всех! Я бесконечно ценю твое сотрудничество. Даже не надеялся, что когда-то буду заниматься с кем-то вроде тебя, но.... Если мне придется выбирать, я лучше расстанусь с тобой, чем подвергну риску чью-то жизнь.

Я опустил покрасневшее лицо. Горели даже уши.

Дроботецкий помолчал. Потом добавил, решив, видимо, меня добить:

- Здесь нет место безответственным. Либо ты работаешь в команде и подчиняешься общим правилам, либо - мы расстаемся!

Сергей Викторович круто развернулся. Пошел прочь.

Если у него была цель оставить меня в оплеванном состоянии, то он ее достиг. Самое неприятное, что я теперь занимался той же деятельностью. И по тому же адресу.

К запятнанному таким образом Иннокентию Михайловичу приблизился Димка, держа в каждой руке по пивной бутылке. Одну из них лаборант протянул мне. Я машинально взял.

- С Новым годом! - провозгласил Дима, стукнув своей бутылкой о мою. После чего запрокинул голову, принимаясь поглощать содержимое стеклотары. Вот так: у меня горе - а он квасит.

Я взглянул на бутылку, которую держал в руке. Пиво? Или очередной розыгрыш?

На всякий случай я понюхал плескавшуюся внутри жидкость. Знакомый аромат пьяняще шибанул в ноздри и я - метнув признательный взгляд в Димкину сторону - приложился к горлышку.

- Нравится? - он широко улыбался.

Я утвердительно махнул головой:

- Что ты с ней сделал?

- Ничего. Просто эту кровь сдали часов шесть назад.

Однако! Если так вкусна шестичасовая кровь, то какой - окажется свежая? Нет!! Никогда. Я - ЧЕЛОВЕК! Ни-ког-да. Я. Хочу. Остаться. Человеком.

Я - Буду - Человеком. Всегда.

Все еще чувствуя дрожь в коленках, я хрипло уточнил:

- Спецзаказ?

Дима не заметил моего состояния:

- И да, и нет. Пришлось подсуетиться заранее, чтобы оставили пакет, если что. А в остальном - просто повезло.

- Хорошо, когда тебе везёт, - произнося эти слова, я не имел ввиду Димку конкретно, и он меня понял.

- Ясное дело, неплохо!

Придя, таким образом, к соглашению, мы закрепили взаимопонимание дружным питием. Хорошенько так приложились. Приятель аж глаза закрыл от удовольствия.

Первым бутылку опустил Дима. Оценивающе меня оглядел. Недовольно скривил губы и, взяв меня под локоть, потащил в ему одному известном направлении. Куда ты, дорожка, меня заведешь? На всякий случай я утер рукавом губы.

- Опа! - воскликнул проводник, делая указующий жест руками. Ну, чего лыбишься? Ножкой бы еще шаркнул!

Я посмотрел в нужную сторону. Зеркало на стене висит - ну и что?

Дима подвел меня ближе. Надеется, что не будет отражения?

Оно было. Но, честно говоря, восторга не прибавило. Словно из другого мира на меня смотрел внушающий отвращение тип с ярко-красными, перепачканными кровью губами. Наши взгляды встретились.

Его глаза полыхнули злобой. Верхняя губа приподнялась, обнажая длинные и острые клыки. Внезапно он развернулся. С утробным ревом набросился на стоящего рядом Димку. Я бросился следом.

Мелодичный звон осыпающихся осколков привел меня в чувство. Перед моим лицом вдруг оказалась стена, кое-где прикрытая застрявшими в раме осколками. Я вытащил их все - все до единого. Бросил на пол. И только потом развернулся к приятелю.

Меня колотило.

Димка тоже выглядел неважно. Должно быть то, что произошло, не вписывалось в его планы. А чего он, собственно, хотел? Экспериментатор хренов!

- Хотел проверить, отражусь я в зеркале или нет?

Он кивнул.

- Кеша, а чего ты...

Я не дал договорить:

- Ну, и как?!

- Кеш, ты чего?

- Как спрашиваю, отразился?!

- Нормально. Ты чего такой шальной?

Мне хотелось схватить его, шмякнуть о стену, чтобы бросил, наконец, свои дурацкие эксперименты. А, лучше, вгрызться в беззащитную шею, как это только что сделал монстр в зеркале.

Спокойно! Спокойно...

Спокойно!

- Ты мне сейчас по порядку, очень подробно, расскажешь, что со мной произошло. Во всех деталях. Начиная с того момента, когда я посмотрел в зеркало.

- Ну, всё как-то быстро произошло - я и опомниться не успел.

- Рассказывай давай!

- Рассказываю. Ты подошел к зеркалу, посмотрел в него. Оскалил клыки, даже зарычал, по-моему! И разнес все к чертовой матери!

- Дальше что?

- Всё.

- Все?? Ничего не забыл?

- Нет. Все так и было. А что случилось-то?

Я коротко, пытаясь скрыть нервную дрожь, рассказал о том, что мне представилось. Голос звучал монотонно, но приятель не обратил на это внимания.

- Кешка, это же такая вещь! - он крутанулся, выискивая слова, способные идеально передать его чувства. Не нашел и воспользовался словами попроще. - Это же жутко интересно! Пошли!

Куда?

- Ты что задумал?

- Подожди, - нетерпеливо отозвался Димка, пресекая мои вопросы. - Без твоего согласия все равно ничего делать не будем.

Заглянули в один кабинет, в другой. Непоседа-лаборант, как выяснилось, искал Дроботецкого. Я малость успокоился: этот - в обиду не даст.

Сергей Викторович обнаружился у физиков. Оставив меня стоять у дверей, Дима что-то зашептал шефу на ухо, выразительно поглядывая в мою сторону. Чего удумал, паршивец? В голове теснились картинки одна другой страшнее. Если опять выкинет фокус на грани выживания - уйду к чертовой матери! Вру! К ней я, конечно, не уйду, а вот шибко любознательному соискателю в ухо - дам. А чтоб от своего имени не отрывался!

Дроботецкий задал пару уточняющих вопросов, повернулся и, подойдя ко мне, спросил:

- Как ты себя чувствуешь?

- Нормально.

- Повторим эксперимент?

И ты, Брут...

Я пожал плечами. Страшно было от одной мысли, что придется пережить переживать все снова, но и отказаться - причин не было. В конце концов, я здесь работаю.

Дроботецкий истолковал мои колебания в свою пользу:

- Ложись на кушетку.

Я подчинился. Радостно подбежавшие физики облепили тело датчиками. Особое внимание уделили голове. Небось, опять будут альфа-волны смотреть. Сергей Викторович вышел. Нашел время! Меня тут сейчас пытать будут...

Неуютно-то как! Интересно, мне полагается что-нибудь за вредность работы?

От меня отошли. Изготовившиеся ученые уткнулись в мониторы - почти в буквальном смысле. Проверили настройки. Скучающе развернулись к двери. Один из физиков не выдержал паузы, подошел к кушетке - проверил контакты.

Да в порядке они, чего там смотреть! Начинайте уже!

Вошел Дроботецкий с зеркалом в руках. Оценивающе смерил меня взглядом. Встал рядом. Протянул отражающую поверхность ко мне. Я машинально взял. Перевел на нее взгляд.

Меня там не было. Если на то пошло, там вообще никого не было из окружающих меня людей. В зеркальной комнате было двое: давешний монстр и Надя, на плечо которой он положил руку.

Я встретился с вампиром глазами. Он довольно оскалился; кисть с длинными когтями медленно сжалась, оставляя на коже сестренки длинные кровавые царапины. Хищно выдвигая клыки, монстр развернулся к Наде.

Я завопил. И со всего маху швырнул зеркало на пол. Многочисленные осколки разлетелись по всему помещению подобно океанской волне, обрушившейся на берег.

Глава 37

Было тихо.

Я сидел на кушетке, окутанный паутиной рваных проводов. Окружающие старательно маскировались под скульптуры неизвестного мастера. Исключение составляли только Сергей Викторович и Димка, решившие, что дышать можно. Дышал и я - шумно; очумело поворачивая голову из стороны в сторону.

Димка тер нос рукой и, прикрываясь за ней, исподтишка разглядывал жертву эксперимента. Глаза лаборанта стали небывало серьезными, но - без малейших проблесков раскаяния.

Дроботецкий справился с мимолетным испугом куда быстрее. Сейчас он терпеливо, как и полагается истинному ученому, ждал момента, когда можно будет ко мне приблизиться. Я перестал мотать головой и начал справляться с дрожью в руках. Момент наступил.

Сергей Викторович подошел и сразу занялся делом: стал молча отрывать от меня присоски. Я взялся помогать: какой смысл сидеть, тупо глядя в пространство? Народ вокруг оживился, задвигался. Послышались первые реплики.

- Все нормально?

Я встретил взгляд Дроботецкого. Шеф был собран, сдержан.

- Да.

- Поговорим?

Говорить мне не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось - кроме как повалиться на пол в маленькой темной комнате... Нет, лучше на матрац! Повалиться, и, лежа на нем, долго и страстно жалеть себя, любимого. Вслух я сказал иное:

- Поговорим.

Патрон был великолепным психологом. Отметил мое состояние и предложил:

- Пойдем в мой кабинет.

Я ответил благодарным взглядом: надоело чувствовать себя подопытным кроликом; если уж и разговаривать - так там, где ушей поменьше.

К этому моменту мое бренное тело было избавлено от проводов. Оставалось лишь встать на ноги. Что я и сделал - с помощью Дроботецкого: приобняв за плечи, Сергей Викторович повел меня к выходу. Не то чтобы я нуждался в опоре, но было приятно. Да и отталкивать как-то некрасиво. Освобожусь в коридоре.

- Дима, подмети здесь.

Кажется, Димка не поверил своим ушам. Во всяком случае, лицо мигом приняло страдальческое выражение. Но с начальством не спорят - расстроившийся лаборант побрел за веником. Ладно, Дим, зато я не в обиде буду. Ты уж прости, что не вступаюсь.

В свой кабинет Сергей Викторович держал запертым. Входил в него один, неизменно прощаясь с посетителями у порога. Так что я, оказавшись внутри, оглядывался с большим интересом. Интересно, по интерьеру можно определить тайны личности человека?

Конечно, я мало преуспел. Обстановка была не слишком роскошной: возле двери - вешалка; рядом - большой двустворчатый шкаф; напротив - старый диван с протертой кое-где обивкой; над ним - могло бы висеть зеркало: крепления подходящие имелись; ближе к окну - стол с компьютером. В стороне от монитора - несколько книг, возложенных на ворох исписанных разными пастами листков.

Приглашающе указав мне на диван, Сергей Викторович опустился на стул. Подумал, со скрежетом его подвинул, наклонился вперед:

- Можешь рассказать, что увидел в зеркале?

Я медлил с ответом.

Дроботецкий наклонился, сунул руку под стол, включил компьютер. Глянул в экран, по которому бежали белые символы. Задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Испытывающее посмотрел на меня: будешь отвечать, мол?

- Там был вампир, похожий на меня. Будто я смотрел на двойника из другого мира. Выглядел как я, только злой! И двигался сам по себе. Он был не один... - мой голос звучал отстраненно, даже глухо, дыхание время от времени пресекалось.

- Ты испугался, что он причинит вред твоей сестре? - спросил Сергей Викторович, когда я закончил.

- Он уже причинял ей вред!

- Да-да, прости. Ты понимал, что смотришь в зеркало?

-Д-да. То есть я знал, что держу в руках зеркало, но этот монстр - был реален!

- Почему ты так решил?

- Мы видели друг друга.

- Ты в этом уверен?

- Мы встретились глазами. Он видел меня.

- А Надя тебя тоже видела?

- Нет, она смотрела куда-то вбок, - было чувство, что Дроботецкий принимает меня за дурака.

- И все это время она оставалась неподвижной?

- Да, - ответил я, вспоминая. Действительно, Надя была не просто неподвижной - на ее лице вообще ни один мускул не дрогнул. Странно. Может, я зря Сергея Викторовича обвиняю? Вполне нормально выясняет детали. Ну-с, будем помогать.

- А ты не пробовал ее позвать?

Позвать?

- Нет, не пробовал.

- Скорее всего, мы имеем дело с галлюцинацией, - резюмировал Дроботецкий, - но окончательное слово скажут наши физики: все зависит от того, какие участки мозга были активны.

То есть я все-таки придурок?

- Не понял?

- А чего тут понимать? Каждый из отделов твоего мозга отвечает за определенную функцию. Если был активен участок, отвечающий за воображение, значит, все происходящее тебе просто привиделось.

- Но это работа биологов! - мне так хотелось надеяться, что физики ошибутся!

- Там и биологов хватает, - отмахнулся Дроботецкий. - Это я по старой памяти всех физиками называю. Раньше, когда институт создавался, наличие биологов казалось необязательным. Потом, конечно, спохватились... Но это не важно. Бери лучше стул, подсаживайся.

На экране монитора величаво разворачивалась молекула ДНК.

- Нравится?

Я кивнул. Смотрелось действительно красиво.

- Это - твоя. Теперь сравни с ДНК обычного человека, - рядом с первой моделью появилась вторая, в экране поменьше. - Ты ведь, вроде, на биолога учишься?

- На медика. Учился, - ответил я, добросовестно палясь на экран. - На третьем курсе.

Молекулы выглядели совершенно одинаковыми. Сознаваться, что ничего не понимаю, не хотелось, и я внимательно разглядывал картинку, надеясь, что Дроботецкий сам все объяснит.

- Почему - учился?

- Потому что сессию перед Новым годом не сдал. Не сдавал, если говорить точно.

- Ясно. Соискателем пойдешь?

- Что? - я бросил разглядывать спирали, озадаченно взглянул на собеседника. Тот благодушно повторил:

- Соискателем пойдешь? Ко мне?

- У меня нет высшего образования.

- Это я возьму на себя. Ну, так как?

- Сергей Викторович, спасибо... Мне надо подумать.

- Думай. С одной стороны, действительно, зачем вампиру звание кандидата? А, с другой - что, если мы найдем способ сделать тебя обычным человеком? Согласишься расстаться со своими сверхвозможностями?

Расстаться? Перестать пить кровь. Ходить по залитым солнцем улицам. Вернуться в семью...

Конечно, я сказал "да".

Дроботецкий кивнул и, отчего-то очень тихо, почти шепотом сказал:

- Ну, дай-то Бог.

Я опустил взгляд, пережидая соответствующую случаю паузу.

- Ты углядел какую-нибудь разницу в ДНК?

Прежде чем отрицательно покачать головой, я всмотрелся повнимательней. Увы. И ах.

- Нет, Сергей Викторович. По-моему, они одинаковы.

- Именно. Генетически ты ничем не отличаешься от обычного человека.

Что? Я вопросительно вскинул голову.

- То есть, если взять за основу твою ДНК и клонировать человека - он будет таким же, как все. Отличие находится в крови; точнее, в ее составе.

- Вирус, - сказал я, припоминая.

- Нет. Скорее всего, нет. Мы выявили это соединение. По своей структуре оно напоминает гормон. Довольно необычный гормон. Впрочем, версию о вирусе мы тоже отрабатываем. Видишь ли, Кеша, - тон Сергея Викторовича стал более доверительным, - это соединение, во-первых, повышает уровень работоспособности твоего организма, активирует дремлющие участки мозга и, таким образом, обладает признаками гормона; во-вторых, переориентирует весь сложный цикл по приему и переработки пищи на употребление одной лишь крови, что возможно в случае нахождения в теле инородной структуры, например, вируса; в-третьих, необходимым условием для функционирования этого соединения является гормон, который вырабатывается мозгом исключительно в процессе приема пищи. То есть когда ты пьешь кровь, - пояснил Дроботецкий, чтобы внести полную ясность.

- Тогда это все-таки вирус - раз создает условия для своей жизнедеятельности.

- В таком случае, к вирусам можно отнести практически все.

- Но, Сергей Викторович, блокируется работа желудочно-кишечного тракта; организм перестраивается на выработку определенного типа гормона...

- Который, во-первых, не является привычным для человеческого организма; во-вторых, служит основой для нашего соединения. То есть твое тело само вырабатывает вирус, а если так - то это не вирус. По определению. Вирус - мельчайшая частица, размножающаяся в живых клетках. Слышишь - размножающаяся. Вирус сам себя копирует. А здесь - это делает твой организм. Следовательно, твой организм уже нельзя считать человеческим.

- А как же ДНК?

- Не знаю. Честно говоря, именно неизменная ДНК наводит меня на мысль, что процесс девампиризации все-таки возможен.

- Может, сделать полное переливание крови?

- Я думал над этим. Остается еще мозг с выделяемым им гормоном.

- Тогда устроим голодание. Не имея подпитки, эта дрянь обязательно погибнет.

- Возможно, вместе с тобой. Кроме того, я лично опасаюсь находиться рядом с голодным, а, следовательно, потерявшим над собой контроль вампиром.

Пришлось пожать плечами:

- Варианты кончились.

- У меня - тоже, - признался ученый. - Тебе пора идти. Скоро утро.

Быстрый взгляд на часы. Да, действительно: пора на боковую. Поднявшись, я двинул стул к стене и, проговорив "До свидания", шагнул к порогу.

- До свидания. С Новым годом, - донеслось от стола.

Да, Новый год был необычным. Я задержался на секунду, обернулся - и ответил:

- С Новым годом.

Глава 38

Замелькали, сменяя друг друга, дни и ночи. Некоторые из них остались в памяти; другие - затерялись на фоне более ярких событий; но все они прошли под единым лозунгом "Даешь возвращение человека!"

Меня без конца исследовали, сканировали, кололи какие-то препараты, брали кровь на анализ, - словом, в покое не оставляли. Все, что удалось определить экзекуторам, так это феноменальную способность моего тела восстанавливаться. Тоже мне откровение! Но все равно - наблюдать было интересно.

Взятую на пробу кровь травили химикатами - с минимальным эффектом; растворяли в кислоте - что давало страшный, дикий по своим возможностям, яд; пропускали через меня электрический ток - с напряжением, превышающем знаменитые двести двадцать вольт.

Единственное, что давало свои результаты мгновенно и сразу - использование огня. Здесь реакция была как у обычного человека. Для полноты картины надо упомянуть про использование ультрафиолета, лука, чеснока и серебра, - но это, конечно, уже не ново.

Ах да, серебро! Его ионы не очищали мою кровь, как им положено, а неуклонно ее... изменяли, жгли; уничтожали именно те образования, которые и делали из меня вампира. Но, раз уж я целиком состоял из этих образований, идея полежать под капельницей с частицами серебра мне не понравилась. Лес рубят - щепки летят.

Почему-то Димка и Сергей Викторович не сильно испугались возможности спалить мня заживо и бесконечно ставили опыты с серебром. Разговаривая, они использовали узкоспециальные термины, но все и так знали: эта парочка ищет способ приготовить сыворотку, способную уничтожить вампиризм как телесную болезнь.

Слышали бы об этом военные!

В конце концов, мне надоело. Я взбунтовался.

Ляпнул какую-то крикливую фразу насчет тюрьмы и пыток в ней. Психанул и отправился домой. На побывку.

Меня никто не останавливал. Пусть бы только попробовали! Хотя... если бы на пути возник Дроботецкий, я бы, конечно, вернулся. Но Сергей Викторович отошел в сторону, безошибочно чувствуя мое настроение и элементарную потребность в отдыхе.

В итоге - я беспрепятственно вышел из здания института, быстро "поймал" маршрутку и даже доехал до нужной остановки. Но, когда почти уже подошел к дому, мое везение кончилось.

Скрип снега позади прозвучал как взрыв. Встревоженный, я обернулся.

- С крыши спрыгнул, - заявил Фаргел в мои испуганные глаза.

- Здравствуй, Старейший, - приветствовал я, уже успокаиваясь: встреча с Фаргелом несла в себе какой-то элемент стабильности: как-никак мы уж встречались раньше - знакомый вампир. Интересно, а оборотни на свете есть?

- Я искал тебя.

Да ну? Любопытно, зачем? Я вопросительно поднял брови.

- Ты солгал мне о Борисе. Почему?

- Я не понимаю, - пробормотал я, оттягивая время.

- Понимаешь. Я хочу знать, почему ты его убил.

Притворяться дальше было бессмысленно:

- Он не оставил выбора.

- Не оставил выбора? Рассказывай по порядку. С чего все началось?

Пришлось рассказать. По порядку, как и просил. Несущественные, на мой взгляд, детали я пропускал, коротко и четко подводя повествование к тому, что было причиной схватки. Фаргел показался мне существом эмоциональным и я надеялся, что упоминание о Наде снизит его воинственный пыл.

В крайнем случае, если дело дойдет до драки, у меня должны быть небольшие шансы.

Фаргел действительно смягчился. Даже поза стала менее обвиняющей: плечи расслабились. Носком ботинка Старейший начал задумчиво ворошить снег. Но я обрадовался рано:

- Хочешь сказать, что в одиночку одолел Бориса?

Пришлось рассказать про священника. Я старался сделать это как можно более коротко, выставив его случайным прохожим, с которым мы нечаянно подружились.

Фаргел допытываться не стал.

- У тебя опасные друзья, - сказал он, помедлив. - Но еще более опасно, что ты говоришь им правду.

- Почему?

- Потому что он расскажет о вампирах другим людям; расскажет о том, как с нами бороться. Дело кончится резней - у смертных нет шансов.

- Тогда чего ты боишься?

- Я не боюсь. Нам не нужна война. Никому не нужна.

- Гораздо безопасней тихо-мирно поедать одиночек! - выпалил я. И тут же съежился, ожидая кары за наглость.

- Вот именно, - невозмутимо подтвердил Фаргел. - Лучше, если они ничего о нас не знают.

- Не знают? Вампиры создали фильмы про самих себя - и смертные ничего не знают?

- Знают, но не верят, - поправился Фаргел.

- Пусть так. Но в фильмах показаны все способы убить вампира. За что же ты меня ругаешь?!

- За точное Знание. Посмотреть "ужастик" - это одно; знать реально, что вампиры существуют - совсем другое. А что до способов - так люди давно знали о них - через легенды. Мы просто сняли напряжение, воплотив легенды в фильмах. Человек, который не верит в существование вампиров, безопасен. Да, он может знать, что чеснок для нас - яд. И что с того? Разве много людей ходят по ночным улицам, таская осиновый кол? Или много тех, кто сжимает в кармане серебряный нож, а на шею надевает ожерелье из чеснока? Люди знают - но не верят. И пока это происходит - мир между нами существует. Да, мы убиваем. Но - убиваем, чтобы насытиться. Гораздо больше людей погибает в катастрофах, войнах. Земля перенаселена. Наше присутствие практически незаметно.

- Но убиваете?

- Есть-то надо.

С этим трудно было спорить.

- Ну, тогда можно выпивать по чуть-чуть, чтобы человек остался жив.

- Можно, - согласился Фаргел. - Но далеко не все так гуманны, как ты. Кроме того, если человек просто пропал на улице - это одно; а вот если его находят бледного с парой ранок на шее - совсем другое. Тут любой задумается. Прятать тело намного безопаснее.

- Да, конечно.... А что, вампиры не пробовали вылечиться?

- Ты говоришь про новичков?

-Н-да. Наверное, да.

- Бывает по-разному. Некоторые сразу принимают свою новую роль - и даже радуются: силе, отсутствию болезней. Другие - особенно, религиозные - сильно переживают. Очень страдают. Но приходит время - и Жажда берет свое. На моей памяти еще никто не сумел с ней справиться. В конце концов, просто перестаешь соображать - тело само все делает. Остается лишь смириться.

- А вылечиться: Разве среди вампиров не ученых, врачей?

- Думаешь, кому-то это сильно надо? Все привыкают. Есть, правда, и среди Старейших исследователь. Но этого интересует сам процесс познания. Просто так: знание ради знания.

- А...

- Подожди! - прервал меня Фаргел.

Я послушно замолчал.

Взгляд Старейшего замер. К чему-то прислушивается? Предостерегающе поднятая рука призывала хранить молчание.

Вот он развернулся и бросился за угол. Если бы я сам не был вампиром, ничего не сумел бы увидеть: настолько молниеносно все было проделано. Только что был здесь - и вот его нет.

Я поспешил следом.

Возле дороги, рядом с транспортной остановкой, Фаргел плавно уворачивался от газовой струи, вырывавшейся из небольшого баллончика. В обладателе баллончика я узнал Сергея Викторовича. Итак, шеф взял на заметку Димкино изобретение.

Выбив опасный баллончик из руки Дроботецкого, Фаргел схватил ученого за подбородок. Вздернул вверх, склонился.

- Стой! - завопил я, бросаясь на выручку.

Старейший недоуменно приподнял голову, но я не тратил время на объяснения, угостив удивленного вампира максимально сильным ударом.

Сбитый с ног, Фаргел отлетел, было, прочь вместе с Дроботецкий, но я метнулся следом - вырвал шефа из ослабевших объятий, швырнул за спину.

- Еще один из твоих знакомых? - поинтересовался мгновенно оказавшийся на ногах Старейший. И как это у него получилось? Быстрый черт! По моему позвоночнику побежала струйка холода.

Рядом поднялся Дроботецкий, кинул в рот дольку чеснока и, вытащив из кармана серебряный стилет, застыл в ожидании.

- Да, - безапелляционно заявил я. - Еще один из моих знакомых.

- Кеша, повторяю еще раз: ты плохо выбираешь друзей!

- Меня устраивают, - заметил я, по-прежнему не расслабляясь.

- Твой приятель - охотник на вампиров.

- Исключено, - категорично заявил я. - Он давно знает, кто я такой. Потому и чеснок с собой таскает, и оружие. Если бы хотел, меня давно не было бы в живых.

- Только охотники обладают мысленным блоком такого уровня. Смертный, скажи ему. У настоящих друзей не должно быть тайн друг от друга.

- Это правда, - неожиданно подтвердил Сергей Викторович. - Я член команды охотников.

- Сергей Викторович, ну зачем вы так говорите? Он же теперь специально выслеживать будет!

- Кеша, я действительно охотник на вампиров. Извини, что говорю это только сейчас, но он прав: ты должен знать.

Фаргел довольно оскалился:

- Надеюсь, теперь я могу выпить его?

- Нет. Не смей. Он - мой друг. Я хочу, чтобы ты оставил его в покое! - я напрягся, готовясь к схватке. Может, мне удастся отлечь вурдалака на себя. Тогда Сергей Викторович получит шанс пырнуть его стилетом. Ну, давай, Старейший - твой ход!

- Хорошо.... Я отпущу тебя, смертный. Даже искать не стану. Но если ты мне однажды попадешься - пощады не жди!

Прыгнув в небо, Фаргел быстро превратился в точку, а затем и вовсе пропал из виду.

Я перевел взгляд на Дроботецкого. Вот уж не ждал, не гадал. И как же мне теперь себя вести? Нет, я действительно был в полной его власти. Если бы он хотел, давно бы уже сделал все, что угодно.

- Как вы здесь оказались?

- Экстрасенсы сказали, что у тебя будет встреча с вампиром - я решил подстраховать.

А, ну да, у экстрасенсов свои методы.

- Ну, что ж, - я взглянул в сторону своего дома, - не согласитесь ли заглянуть в гости? Родители давно интересуются моей работой...

Глава 39

- Соглашусь. У такого положительного отпрыска... должны быть в высшей степени замечательные родители. Будет приятно познакомиться.

- Не иронизируйте, - проговорил я, поворачиваясь к дому.

- И в мыслях не было: как-никак, ты мне жизнь спас. Только что.

Что было - то было. Вот уж не знаю, радоваться теперь или печалиться.

- Вы - действительно охотник на вампиров?

- Да.

- И охотитесь на вампиров?

- Как вытекает из определения.

Верно. Можно было и промолчать. Но кое-что я все равно уточню:

- Сергей Викторович, когда мы с вами в первый раз встретились...

Он подбодрил меня кивком.

- Ну-ну, продолжай.

- Когда я сказал вам, что я вампир - вы удивились. Почему? Если вы охотник...

- Если я охотник на вампиров, то не должен удивляться. Ты это хочешь сказать?

- Да.

- Ты прав. Конечно, я знал о вампирах. Но верно и то, что... Еще ни один вампир не был благодушно настроен к обычным людям. Разве что как к обеду. Так что я тебе не поверил. Извини.

- И вы меня - тоже, - ответил я, вспомнив, во что вылилось наше недопонимание. Впрочем, он первый начал. Зачем надо было руками размахивать не по делу?

Мы вошли в подъезд.

Однако почему бы не предположить, что гуманисты среди вампиров встречались и раньше? Скажем, если я питался донорской кровью, тысячу лет назад новообращенный вампир вполне мог приютиться где-нибудь на скотобойне. Сергей Викторович действительно может не знать, что такие случаи были. А что доброхоты встречались - сомневаться не приходилось: я сам - лучшее доказательство. Но это значит, что вампиры - вовсе не те алчущие крови монстры, которыми их принято изображать. Но людьми-то они питаются?

Я вздохнул, мысленно подводя черту. Займемся пока насущными проблемами. Самая насущная - Дроботецкий. Выходит, я был для него не просто объектом научного исследования, но еще и чем-то вроде игрушки. Приглядывал за мной тихонько! Кстати...

- Фаргел сказал, что мысли охотника прочитать невозможно. Но я же читал ваши мысли!

- Ты уверен?

К этому времени мы уже поднялись на нужную площадку. Потянувшийся к кнопке звонка палец застыл, а вот мое лицо... лицо сделало это позже. Сначала оно приняло совершенно обалделый вид.

- Уверен...

- Ты уже сейчас сомневаешься. И правильно делаешь! Ты читал только то, что я тебе позволял: мои настоящие мысли никто узнать не может.

- Но... если вы можете проделать такое, вы - очень сильный телепат!

- Вот именно.

- Понятно, - пробормотал я. Замолчал и вдавил пальцем кнопку. Нужно было собраться с мыслями: не каждый день чувствуешь себя стопроцентным дураком.

Еще меня беспокоил Фаргел. Не сам Фаргел как таковой - тревожило что-то, с ним связанное: или он сказал, или что-то сделал...

Дверь в квартиру открылась, мигом переключая мысли.

- Пап, познакомься, - заторопился я. - Это Сергей Викторович - мой начальник. Сергей Викторович, мой отец - Михаил Петрович.

- Очень приятно, - чуть поклонился Дроботецкий.

- Мне тоже, - кивнул отец, отходя в сторону. - Проходите.

Пока гости топтались у порога, батя заглянул в соседнюю комнату:

- Вера, иди сюда!

Ритуал знакомства пришлось повторить.

- Очень приятно, - сказала мама, разглядывая Дроботецкого. - Так вот вы какой...

Сергей Викторович засмущался:

- Какой?

Теперь замялась мама:

- Просто я сильно о вас наслышана, а теперь вот - довелось увидеть. Тем более вы - из засекреченного подразделения ФСБ...

Дроботецкий как-то странно на меня посмотрел. Ну, и пусть смотрит: я же должен был выкручиваться!

- Что мы тут стоим?! - всполошилась мама. - Проходите.

Мы прошли в зал, чинно-благородно расселись на креслах, диване.

- Чаю хотите? - поинтересовался папа. - Или, может, чего покрепче?

- Нет, спасибо, - поблагодарил Сергей Викторович. - Мы проезжали неподалеку, и Кеша предложил зайти в гости. Вы, кажется, хотели меня видеть?

- Вы ведь давно интересуетесь, куда попал ваш сын, - поспешно вставил я. - Можете задать Сергею Викторовичу ваши вопросы. Он вам все объяснит - если только про секретные вещи спрашивать не будете.

Хорошо сказал! Аж самому понравилось: вроде бы и в тему, и Дроботецкого в курс ввел.

- Гхм, - многозначительно молвил шеф. - Что ж, я готов ответить на ваши вопросы. Постараюсь во всяком случае, - добавил он после легкого колебания.

- Так... - ответила мама. Растерявшись, замолчала. Переглянулась с отцом. Потом оба, не сговариваясь, уставились на меня "Вот погоди!", - читалось в их глазах, - "Уйдет уважаемый гость, выдерем как собаку! Или как сидорову козу! Нет, сначала как козу, потом - как собаку!"

Я сделал вид, что ничего не замечаю, и прикинулся поленом.

С другой стороны, если рассуждать здраво, сами напросились - нечего было донимать вопросами! Хотя... интересоваться судьбой своего чада положено любым родителям. Проиграв спор самому себе, я бросил забивать голову ерундой и стал ждать развития событий.

- Неудобно получилось, - инициативу принял папа. - Но, раз так, кое-что я бы уточнил. Если не возражаете.

Дроботецкий ободряюще улыбнулся:

- Прошу вас: не стесняйтесь.

- Хорошо... - батя перевел дух и "выпалил". - Вы действительно из ФСБ?

Сергей Викторович полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда удостоверение и протянул его для досмотра.

Корочки папа изучал очень внимательно, я бы даже сказал придирчиво. Мама, сидевшая в соседнем кресле, время от времени поглядывала в сторону документа, но - большего себе не позволяла. Хотя явно хотела.

- Извините, я на минуточку, - проговорила она, поднимаясь. - Только чайник поставлю.

- Спасибо, не стоит, - решил, было, отказаться Сергей Викторович, но она уже вышла из комнаты.

Фаргел! Как много в этом слове... тревожного. Я никак не мог понять, в чем дело. Почему мне кажется, будто упустил что-то важное?

- Извините, товарищ майор... - сказал папа, протягивая удостоверение обратно.

Что?? Целый майор??

-..просто мы с матерью тревожимся за этого оболтуса...

- Я понимаю, - Дроботецкий улыбнулся. - Рад, что развеял ваши опасения.

- Частично, - брякнул папа. - Еще мы переживаем, чем он там занимается.

Их кухни вернулась мама, присела на краешек кресла. Замерла в ожидании ответа.

Сергей Викторович отвечать не спешил. Подумал, исподлобья глянул на источник переживания, еще подумал.

Я пришел на помощь:

- Сергей Викторович, я сказал им, что принимаю препарат, повышающий мои возможности.

Дроботецкий молчал, ожидая продолжения.

- Все, - коротко завершил я.

- Все ясно. Уважаемые Михаил Николаевич и Вера Львовна. Как человек военный, всего сказать не могу. Да, действительно, мы проводим долгосрочное испытание одного сверхсекретного препарата и Кеша - один из участников данного... мероприятия.

- Что он принимает? - "ощетинилась" мама.

- Не волнуйтесь. Препарат не токсичен, привыкания не вызывает; его действие проходит, если прием прекращается.

- Почему вы не отпускаете его домой?

Дроботецкий нахмурился. Потер лоб. Отчаявшись что-то придумать, повернул голову к детали интерьера, которая совсем недавно была Кешей Скиба. "Что ж ты, охламон, так меня подставил?" - спрашивал полный печали взгляд. Деталь интерьера не прореагировала.

Дроботецкий вздохнул и начал оправдываться:

- Специфика службы. Кеша находится под постоянным медицинским наблюдением. Это делается, чтобы свести к минимуму тот риск, который существует при введении препарата нового типа.

- Это, случайно, не стероиды? - волновалась мама. - Вы меня простите, но, как мать, я беспокоюсь за своего ребенка.

- Я слышу вас, не волнуйтесь. Нет, это не стероиды. Как я уже сказал, при завершении приема - накопленный эффект проходит. Кеша вновь становится обычным человеком - таким, как вы и я.

- Хотелось бы еще разобраться, - пробасил папа, - зачем этот ваш сверхсекретный препарат нужен?

- Армия будущего, - коротко ответил Дроботецкий. - Спецназ, ВДВ... Ну, и так далее. Быстрые, сильные, практически неутомимые солдаты с потрясающей скоростью заживления ран.

- Ну, а наш сын - каким боком тут замешан?

- Кеша? - Сергей Викторович опять покосился в мою сторону. Ну, Кеша, Кеша - тут других вариантов и быть не может. И нечего зыркать укоризненно: вам, между прочим, вопрос задали - отвечайте ужо. Дроботецкий и ответил:

- На данный момент - у него есть неплохая зарплата и предложение пойти ко мне соискателем. Будущий кандидат наук, получается.

Мама ахнула.

- Ну, а потом... - продолжал вещать шеф. - Потом, мне кажется, он предпочтет военную службу. Впрочем, это уже ему решать.

Выкрутился! И на вопрос не ответил, что интересно, и заинтриговал.

Родители задавали еще какие-то вопросы, уже менее тревожные. Пожалуй, делалось это с целью до конца прояснить ситуацию, а в итоге - успокоиться. Обстановка потихоньку становилась неформальной. Вот уже мама принесла чай, поставила на столик вазочку с печеньем.... А я, погруженный в собственные мысли, изо всех сил вспоминал, что же я упустил?

Или не заметил, или сказал что-то не то. Беспокойство было как-то связано с Фаргелом. Что-то было не так. Что-то, чему я сразу не придал значения, но очень, очень важное.

Я вспомнил! Он...

Глава 40

- Он назвал меня по имени! - выпалил я, едва мы снова оказались на улице.

- А тебе это не нравится? - поинтересовался Дроботецкий.

- Нет, Сергей Викторович, он назвал мое настоящее имя.

- Кто бы мог подумать? И как тебя зовут на самом деле?

Шеф вовсю веселился. Издевается? Ничего смешного, между прочим!

- Кеша! Но ему я сказал, что меня зовут Костя!

- Ясно, - улыбка исчезла с лица ученого. Дроботецкий замедлил шаги, ожидая продолжения. Оно не заставило себя ждать:

- Раз так, Фаргел знает обо мне гораздо больше, чем я думал.

- И да, и нет, - Сергей Викторович взмахнул рукой, останавливая маршрутку. - Ты привык полагаться на стандартные человеческие способности. В итоге, когда твои возможности значительно расширились, ты выбрал самое простое - то, что лежало на поверхности: физическую силу и демонстрацию выросших клыков...

Скрипнув тормозами, такси остановилось рядом. Дроботецкий замолчал: Плавно открыл дверь в салон. Пассажиров было немного - да и откуда им взяться в двенадцатом часу ночи? Играла музыка. Расплатившись и устроившись в самом конце салона, мы вполголоса продолжили разговор.

- У вампиров же, помимо этих внешних признаков, есть способности, которые делают их по-настоящему могущественными.

Напрягая слух, я ждал откровений. Это не укрылось от шефа. Криво усмехнувшись, он пояснил:

- Ты использовал их в самом начале своей новой жизни. Что помогло тебе выжить?

А что мне помогло? Гм... Есть! Я быстро кивнул, вспомнив, как раз за разом дурманил головы людям.

- И это тоже, - прочитал мои мысли Сергей Викторович, - но речь совсем о другом: ты остался человеком.

Человеком??

Видя мое замешательство, ученый пришел на помощь:

- Получив тело идеального убийцы, но не стал им.

- А разве это плохо? Если бы я стал упырем, мы бы не встретились.

- Как знать! - охотник взглянул на меня совершенно серьезно. - Если бы наша встреча произошла, она оказалась бы совсем иной. Я убил бы тебя. Но сейчас - разговор совсем о другом.

- О чем? - спросил я, совершенно растерявшись.

- О том, что могут делать вампиры. И ты сам - как один из них. Поправь, если что-то упущу.

Дроботецкий начал загибать пальцы:

- Возросшая сила - раз. Более быстрая реакция - два. Прогресс в скорости - три. Что между ними общего?

Я недоуменно пожал плечами. Мы что тут, в загадки играем?

Сергей Викторович перевел дыхание и продолжил:

- Все это - физические характеристики твоего тела. Мозг же - является главным оружием вампиров. К счастью, многие из них об этом забывают. К сожалению, Фаргел к этому большинству не относится...

Повернувшись к окну, охотник задумался.

- ...Вы сказали, что мозг - главное оружие вампиров, - не вытерпел я.

- Да, - он поднял на меня сухие, странно блестящие глаза. - Самое плохое, что каждый из них - сильный телепат. Увы, но среди простых людей лишь немногие могут читать чужие мысли, не говоря уже об изменении их, регулировании в соответствии со своими желаниями.

- Разве это плохо? - удивился я. - Люди тоже разные бывают. Некоторые - и без чтения мыслей - еще те уро... - я замялся, подыскивая подходящее слово, - плохие, в общем.

- Согласен, - Дроботецкий кивнул. - Но когда речь заходит о противостоянии людей и вампиров, хочется, чтобы телепатов на нашей стороне было побольше.

- И что, от них совсем нет защиты? Я говорю про телепатов.

- Есть. Другие телепаты. Это благодаря им вампиры не могут пробить телепатическую защиту охотников. Человек просто умирает, если брешь в ней может появиться.

- Жестоко...

- Только на первый взгляд. На самом деле, такая предосторожность - необходима. Идет полномасштабная война и тот, кто оказался в плену - обречен.

- Хорошо, а как же я?

Сергей Викторович понял меня по-своему:

- Ты не в плену.

- Я знаю. Просто хочу понять, на чьей стороне нахожусь. Ведь если идет война...

- Решай сам.

Решай сам... Иллюзия выбора из двух самоубийственный вариантов.

- Не хочу ничего решать! Не хочу ввязываться в этот дурдом! Я имею право сохранить свою жизнь такой, какая он есть сейчас?

- Ты уже ввязался, - тихо поправил охотник, - как только стал вампиром. Прости, но у тебя нет выбора.

- Не согласен! У меня сложились хорошие отношения и с Фаргелом, и с Вами!

- А в нашем с ним противостоянии кому будешь помогать?

- Вам, - без колебаний заявил я. - Буду вас защищать. Но убить Фаргела - тоже не дам.

Дроботецкий вымученно улыбнулся:

- Идеалист. А если ты встретишь незнакомых тебе человека и вампира, вступивших в смертельную битву, на чью сторону встанешь?

- Человека! - уверенно ответил я.

- Похоже, ты уже выбрал.

Я промолчал.

- Ладно, можешь играть в несознанку, если тебе так нравится. Надеюсь, ты примешь мою помощь.

- Какую помощь? - подозрительно осведомился я.

- Ты же хочешь развивать свои новые способности?

Я встрепенулся:

- Не откажусь.

- Тогда, позволь, я продолжу лекцию. Фаргел узнал твое имя потому, что ты не имеешь ни малейшего представления, как закрывать свои мысли. Скорее всего, он знает о твоих близких: где живут, как выглядят. Но это не так опасно, как тебе кажется твоя семья - обыкновенные смертные, с которыми Фаргел имел дело в течение многих сотен лет и, следовательно, они ему не интересны. В отличие от тебя - новой, пока еще никому не подконтрольной, поросли.

Дроботецкий вдруг подмигнул. Потом вздохнул и, как-то разом став серьезным, продолжил:

- Но кое-что меня очень тревожит. В твоих мыслях Фаргел мог найти упоминании о нашем институте. Организация, в которой изучают вампиров - потенциальна опасна. Если предположить худший вариант, что Фаргел знает меня не только как охотника, но и как исследователя - жизнь наших сотрудников в опасности.

- А вы - действительно исследователь? Ну, вы изучали вампиров раньше? До того, как у вас появился я?

- Конечно. Как и любой охотник. Мы просто обязаны были собирать сведения о вампирах - хотя бы для борьбы с ними.

- Но... есть много страшных историй про вампиров. Некоторым их них сотни лет. Неужели ваша организация существовала уже тогда?

- Охотники появились следом за вампирами. Это было закономерно. Первые вампиры были не чета нынешним: обезумевшие от жажды крови, ничего не понимающие создания. Они гибли пачками. Честно говоря, охотники того времени сами совершили немало ошибок: сражались один на один, делали вылазки под покровом ночи. Редко, очень редко удавалось одержать победу в таких схватках. Все эти случаи описаны в преданиях.

- Так кто побеждал: охотники или вампиры? - не выдержал я.

- Никто. Вампиры были предсказуемы, а охотники постигали средства борьбы с ними через гибель соратников. Шло время. Охотники набирали опыт, но и вампиры становились мудрее. Прорыв наступил несколько сотен лет назад - и дело не в новом вооружении, которое сделало смертных более опасными. Люди все равно значительно уступали вампирам и в скорости, и в силе, и в способности восстанавливаться. Ситуация изменилась, когда кому-то из охотников пришло в голову использовать телепатический блок, чтобы подкрасться незамеченным.

- Так поздно? - усомнился я. - А что, раньше телепатов не водилось?

- Возможна, эта идея поднималась и раньше, - согласился Дроботецкий, - но мир еще не был связан таким количеством путей сообщения. Всего за несколько десятилетий организация охотников стала неуязвимой. Теперь провал одного не означал гибели остальных. Попавший в плен охотник мог умереть в любую секунду, просто произнеся в уме кодовую фразу. Вампиры оказались бессильны. Им понадобилось около сотни лет, чтобы осознать это. Вот тогда - они взялись за нас всерьез. Но было поздно: охотники уже знали достаточно, чтобы вести партизанскую войну. С переменным успехом она ведется и по сей день.

- Сергей Викторович, а вы знаете, откуда взялись вампиры? Как они вообще появились? Легенда про Дракулу тут не подходит: Фаргелу, например, больше тысячи лет.

- Если только вампиры тебе об этом расскажут, - нехотя признался Дроботецкий. - Охотники этого не знают. Есть несколько теорий, но ни одной из них не удалось доказать. Так что я не могу ответить на твой вопрос. Извини.

- Да ничего страшного, - я смутился, - просто любопытно было. Вы сказали, что охотники иногда попадали в плен. А вампиров - вам поймать удавалось?

- Да, и не один раз. Только нашими пленниками всегда были новички. Старейших может удержать разве что темница из титана, но ведь они не войдут туда по доброй воле.

- А что... было с вампирами-новичками?

Не то, чтобы я за них переживал, или себя на их место ставил - спрашивал из праздного любопытства. Конечно, из любопытства. От нечего делать! Вот только в горле пересохло почему-то.

- А ты как думаешь? - Дроботецкий хищно прищурился и впервые, за все время общения с ним, мне стало страшно. - Вытягивали информацию, а затем...

Он не закончил, но и так все было понятно.

- Нет, тебя вовсе не ждет подобная участь.

- Почему нет? - я смотрел пристально. Не скрываясь.

- Хотя бы потому, что людей ты любишь куда больше, чем вампиров. И не пытайся прочитать мои мысли - это невозможно. Ты всегда знал только то, что я тебе показывал.

- Я чувствую себя жертвенным бараном...

- Иногда это полезно, - Серегй Викторович подбадривающее улыбнулся. - Говорят, без ошибок не бывает развития. Хотя у тебя ошибок не было. Просто я немного обманул тебя, уж прости: хотел присмотреться получше.

- Я не в обиде, - промямлил я, опуская глаза. Интересно, кого я решил надурить?

- Я знаю. Завтра займемся твоим развитием. Теперь все будет честно.

Оставить комментарий © Copyright Щукин Евгений (shukin79@list.ru) Размещен: 17/03/2008, изменен: 17/03/2008. 181k. Статистика. Глава: Фантастика Тропинкой человека. Роман		Ваша оценка:

Щукин Евгений : другие произведения.

Тропинкой человека. Главы 21-40