Шукшина Надежда Александровна : другие произведения.

Во имя...Глава 11

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 22.08.11. Мдяяяя, долго, однако ж, я творила сию главу :)))))) Все еще не знаю, конец ли это главы али нет. Зато по-прежнему полностью уверена в необходимости повторного посещения школы (училка русского меня бы убила, а мой аттестат с пятеркой по великому и могучему съела бы!!!))))

   Глава 11
  
   - Ты уже начала меня ненавидеть? - я знал, что она уже минуты три, как не дремлет, но все молчал, не желая, да и не зная, что говорить. И теперь произносил это с умешкой, легко, заигрывая, хотя прекрасно понимал, что как только она все узнает, непременно меня возненавидит!
   - Нет еще - с добрым смешком отозвалась она, целуя меня в ключицу - начну, как только уйдешь.
   - Может, тогда мне и вовсе не уходить - мои пальцы копошились в мягких локонах, подставляя их под разными углами свету. Она вмиг стала серьезной, приподняв голову:
   - Как тебя зовут? - Я не сдержался, расхохотался от всей души так искренне, как давно уже не смеялся, улыбка коснулась и ее припухших губ сначала, потом и смущенных глаз, потом разлилась алым румянцем по впалым щекам.
   - Что? - сквозь смех выдавил я - Докатилась до такого позора?
   - Не то слово! - девчонка с пафосом приняла мою игру, уселась мне на живот и, раскинув артистично руки, захлопала глазками - Лежу в постели замужняя и вся такая порядочная Я, с голым обладателем, бессовестно совратившим меня бедняжку - бедолажку, а имени своего даже не поведавши. - Эл не поставила блоки и я чувствовал, что она счастлива, да даже если бы и поставила, все было видно по ней самой. Она сейчас была невероятно хороша, всклокоченные волосы, светящийся взгляд, несходившая с лица искренняя улыбка, чистая, невинная. Я наслаждался этими мгновениями.
   - Кого же - вступил с речью я - кого же теперь этой бедяжке-бедолажке, скажите, позорить темными ночами, кого винить в своем растлении и мучениях.
   - Вот именно - наклоняясь ко мне и даря быстрый поцелуй, прошептала коварная. Я, кажется, собирался в скором времени уходить? Уже не собираюсь, образовались дела более срочные!

   - Николас - где-то под конец срочных дел прошептал ей на ухо.
   - Николас - с придыханием хрипловато повторила она.

   - Мне пора! - сидя на краю койки, скрип которой мы оценили во всех тональностях несколько раньше, она уже натягивала бриджи. - Красный мне определенно больше нравится, чем Серый хотя бы тем, что на Советах не надо щеголять в одной мантии.
   - О да, у Александра все запущеннее - согласился я.
   - А почему такие различия? Я думала, догмы для всех. - Сейчас она была уже совершенно сдержанной и рассудительной.
   - Есть догмы, но есть и правила, которые стали считать догмами. первые ты никогда не нарушишь, потому что это невозможно. Вторые просто средства управления и конторля, выгодные тем, кто их создал.
   - А как же ты? Я же нарушаю догму, обращаясь к тебе вот так просто, вместо всех твоих регалий?
   - У меня нет регалий, есть Сила! разве ты еще не поняла, что в этом мире все решает Сила, как впрочем и в остальных, Элли? - Она вздрогнула при звуке этого имени. а ведь я знал, что это причинит ей боль.
   - Не надо, не называй меня так - прошептала она, но тут же справившись, продолжила:
   - Так то, что все становяться в стойку а-ля "явление Христа", когда ты появляешься, это только пафос и все? - потянувшись, расправляя затекшие мышцы, я встал с постели и стал собирать свою одежду, валяющуюся то тут, то там.
   - Я обидела тебя? - девчонка оказалась возле меня и протягивала мне рубашку, которую достала откуда-то из-под кровати. - Прости!
   И откуда во мне столько позерства оказалось, нет бы просто рассмеяться над ее наивностью? Вместо этого я задумчиво рассматривая внимательные глаза с беспокойством уставившиеся на меня, проговорил:
   - Прежде ты не знала моей Силы.
   - А сейчас могу узнать? - вполне на такой ответ я и рассчитывал.
   - Можешь - равнодушно ответил и открыл верхний слой своих блоков. Тут же потоки заполнили все пространство, подавляя все и всех вокруг в этой комнате. Девчонка в миг поблежднела и попятилась назад. В невероятно распахнутых глазах удивление и страх. Этого было бы вполне достаточно, но мне, что не удивительно показалось мало. Я снял второй блок, тот самый, к которому я очень редко прикасаюсь.
   Вот теперь ее охватил настоящий ужас, замешанный на восхищении и преклонении. Она встала на колени и сложив руки крестом на груди, склонила голову.
   Зачем то еще пару мгновений я заставил ее стоять так, потом вернул блоки и начал быстро одеваться. Слава Свету, я не догадался убрать оставшиеся две грани.
   - Они стоят передо мной так, потому что не могут иначе, - и с непонятной самому себе тоской добавил - никто не может. Вот это и есть догма.
   Она так и не не сменила позу, и даже головы не подняла. Больше не сказав ни слова, я оставил ее.

   За тысячу лет можно узнать практически все, многое из того, что узнаешь, уже спустя пару десятков лет опостылит.
   Ну, например, все виды алкоголя, деликатесов, секса, физических привязанностей. Им хватит сотни лет, чтобы к ним периодически возвращаться и испытывать минутные удовольствия, которые оставят в душе только след разочарования. Любовь, дружба, родственные связи тоже далеко не вечны. Довольно даже десятка лет, чтобы в них впредь не нуждаться. В конце концов, сама жизнь становиться чередой однотипных ситуаций, оцениваемых тобой только как сторонним наблюдателем. Дольше всех забавляет смерть, она каждый раз такая искренняя в своем одинаковом конце, да и людская реакция на нее тоже меняется. Сначала реагируешь негодованием, яростью непонимания, обидой на кажущуюся несправедливость, потом все чаще и чаще видишь этот финальный кадр, ради которого, собственно, и терпел весь фильм. И вот тут наступает смирение и принятие неизбежности сего огорчительного факта.
   Но только когда ты, как настоящий ценитель искусства, начинаешь расчленять каждый такой момент прихода смерти на крупицы, оценивать, наслаждаться его абсолютной правдивостью, восхищаться настоящностью, безграничной насмешкой на любые ограничения, правила, интриги, чувсвтва, на все! Вот тогда и наступает самый продолжительный этап существования - период равнодушно-презрительного восхищения Смертью.
   Ну, лично у меня этот этап закончился пару столетий назад.
   Собственно, напрашивается, логичный вопрос: а зачем тогда я отираюсь до сих пор в этих мирах, коль уже как с пару столетий мне должно быть невероятно скучно?
   Ладно, смилостивлюсь и отвечу.
   Конечно же, я ко всему прочему лишен истинных чувств, и уменя по этому поводу сформировалась манечка - "ВЕРНУТЬ ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО" - вот теперь и строю из себя великого интригана на пустом месте с идиотскими закидонами в виде ромОнтических встреч захода и восхода Светила. Только и в людях мне не удалось разгадать лишь одной головоломки, размышление над которой скрасило бесконечные часы, неизменно сменяющие друг друга.
   Вера - иногда такая чистая, сильная и бескорыстная, иногда расчетливая, фальшивая и шаткая, постоянно возникающая, но способная развеяться лишь от одного движения, от одного единственного слова. Вера, на которую валом накатывают миллиарды сомнений и размышлений, способная после полной своей гибели вновь вспыхнуть неудержимым пламенем. Думаешь, ну вот она наконец полыхает и она великолепна, а не проходит и нескольких смен тьмы и света, и она снова мертва. И так постоянно и бесконечно. И нет никакого закона, догмы. Вера вне мира, вне жизни, вне смерти, вне Силы.
   И я до сих пор спустя тысячелетия своего существования не ведаю ее смысла и не понимаю ее.

   Хотя.... я продлжаю "верить" в то, что, может быть, все-таки когда-нибудь пойму.

   Устало потирая переносицу, я пытался сбросить наваждение старых, как моя жизнь, размышлений. Стефан явиться с минуты на минуту, а пока у меня еще есть пара мгновений понаблюдать сквозь оконное стекло как стремительно красно-оранжевая полоса над вершушками деревьев превращается в тонкую линию. Один мой обреченный выдох и ее уже нет. Только грязно зеленое полотно леса смешивается с мрачным серым небосводом.
   Я повернулся к возникшему у двери Приближенному. Мне хватило и доли секунды, чтобы оценить вид парня и согнуться в приступе смеха.
   - Ты куда так вырядился? - Тот стоял в Золотой мантии с накинутым капюшоном, на лице искреннее глубокое почтение, блоки сняты, преданность, видите ли, свою доказывает, "глаз мне не кажет".
   Правда, после моей фразы обиженно на меня зыркает:
   - Я тут почтение по всей форме ему, а он ржет.
   - Ты эту тряпочку желтенькую когда последний раз из сундука доставал? - Стеф только невинно развел руками.
   - Что? Так сильно раскаялся? - Вот за что я ценю своего друга, так это за честность по отношению ко мне. Он даже не подумал согласиться и расплылся в довольной улыбке:
   - Неа, рассчитывал тебя впечатлить и вернуться к делам.
   - Мдаа, дел прибавилось. - Грустно изрек я, подогревая и так неуемное любопытсво у Приближенного.
   - Я тут это, немного того...
   - Ну хватит уже издеваться!
   - Я послушался твоего Совета. - Стеф даже сказать ничего не смог, уставился на меня в полном изумлении, выпучив глаза.
   - И связь случайно ...почти случайно... установилась. - Я уже хотел было испугаться, что у него глаза из орбит выскочат.
   - Ты? - выдохнул пораженный друг.
   - Она. - печально вздохнув, я умостился в кресло.
   Прошла долгая минута ожидания реакции моего Приближенного, долгая минута оказалась десятком минут. Хорошо, что я сел. А Стефан так и продолжал стоять в своей парадной мантии с лицом полного идиота и лишь иногда нервно втягивал воздух.
   Собственно, такой реакции ожидать то можно было, но не от Стефана же. Я, конечно, понимаю, что это из ряда вон...
   Когда истекала минута пятнадцатая, мне надоело:
   - Стефан - протянул я.
   - А - что? - вскинулся он - А?
   - И куда подевалось твое красноречие? - удрученно констатировал я.
   - С таким сдвинутым Верховным очень удивительно, что мое красноречие вообще так долго просуществовало.
   - Вернулось - я радостно хлопнул в ладоши. - Только красноречие или и ты тоже? - Стеф мои издевательства проигнорировал, все еще оставаясь непривычно серьезным:
   - Я вот правильно понял, что Она это она?
   - Может ты и правильно понял, только вот я тебя не понял.
   - Ник! - наконец то, заорал друг. Я внял его крику:
   - Она. - наступил очередной этап затяжного молчания. Не знаю о чем в этот момент размышлял Стеф, но я впервые разрешил себе вернуться к столь недавнему прошлому и вспомнить. Ее ласки, ощущение тепла хрупкого тела, запах, мое имя срывающееся с ее губ. "Моя!" - билась мысль в голове. "Моя!"

  

   - И ты же собираешься вмешаться теперь? - с надеждой в голосе наконец спросил меня друг.
   - А зачем?
   - Зачем? - прищурился Стефан: - То есть ты ... - он запнулся от возмущения - Она же обречена, Ник!
   "И откуда в тебе столько заботы, праведного гнева и такого неподдельного осуждения, дорогой мой приближенный?" - Я вот прекрасно знал, что обречена она была уже тогда, когда попала ко мне, а может еще и раньше. А помогал ее обрекать вот этот самый молодчик, старательно изображающий из себя "Глас совести моей"!
   Стеф заметил, что я не оценил его протеста:
   - Ник, мне действительно ее жаль.
   - А мне нет. Да и в конце концов, - я взорвался - что еще ты от меня хочешь? Я и так уже нарисовался перед Майклом, теперь он с нее глаз не спустит.
   - Серые уже начинаеют действовать, Майку будет не до нее. Может, будешь с ней в роли наставника?
   - Ха-ха-ха, она уже давно в курсе. - Разочарованный Стеф сел напротив меня, перестав нарезать круги по моему кабинету.
   - Ну приставь к ней кого-нибудь.
   - Кого? Муженька ее не могу, она догадается, да и он тоже. А больше некому.
   - А если вернуть ту блондиночку? - задумчиво протянул Стеф.
   - Ага, к тьме пошлю тебя за ней. - Хотя идея сама по себе была уж и не такой плохой. Только вот...
   - Стеф, а зачем тебе блондиночка? А? - Приближенный слегка приосанился, собираясь безбожно врать. - Ясно - бросил я, - твое дело! Только тебе не кажется, что вернув Диану, ты добьешь Элпис окончательно?
   - Ну да - задумчиво потирая подбородок, согласился приближенный. - А собственно какая разница, если в итоге ... - Стеф провел рукой по шее, поясняя что будет с девчонкой.
   - А я только было собрался почувствовать себя женатым мужчиной - я откинулся в кресле, заведя руки за голову, - а ты так радикально с моей девочкой. -В моем голосе и позе, насквозь пропитанными насмешкой, даже едва уловимой тени того ощущения не проступило, которое при слове "моя" заставило сердце на столь краткий миг замереть.
   К сожалению, таковы последствия объединения. Моя Сила приняла ее. Могу сказать, что это впервые на моем веку, то есть тысячелетии. Наверное, это должно было обернуться для меня шоком. Не обернулось. Почему то я на такой вариант пусть и не рассчитывал, но, вот тьма, так и хочется сказать, надеялся, что ли. А что было бы, знай я, какую связь установил ее муженек? Я бы все-равно поступил также, определенно зная, что делаю?
   Не хочу даже самому себе отвечать, потому что ... Да! Она дала мне то, о чем я столько мечтал, пусть не истинно мои чувства, но свои, живые и настоящие.
   Она... Да что она. Совесм скоро ее не станет в этом мире, и пусть я НАДЕЮСЬ, что ей удасться выжить, в действительности это невозможно.
   - Сте-е-еф?
   - Да, Верховный! - Он словно ждал этого.
  - Я верну Диану, только скажи тебе зачем?
  
  
  
   Мир Смерти я посещал лишь однажды. Только детищам своим Великая Мощь позволила выйти, оставив себе в откуп Лео. Он был сыном Света. Мне же того раза хватило, чтобы в дальнейшем даже мысли не возникало вернуться. Как бы не восхищался я самой Смертью, но в ее мире место было лишь мертвым. Каждая секунда, проведенная тобой там уже есть твоя смерть. Стираются грани, Сила, стираешься ты. Остается НИЧТО. Этот мир - истинное порождение Тьмы, естественное и безудержное. Тьма беспощадна и справедлива. Она никого не оправдывает, никого не обвиняет. Она просто всегда выжидает. Женщина, что с неё еще взять.
   Мягкое касание острейшего лезвия ритуального кортика к левому запястью, словно прикосновение нежных девичьих губ. Дань миру павших. Сначала идеальная линия бордового цвета, через пару мгновений в уголке раны по крупице собирается темная, почти черная, капля. И вот уже медленно ползет змейка все еще горячей свидетельницы моего призыва. Закрываю глаза. Я собран как никогда. Впереди встреча с той, перед кем даже Жизнь бессильна. Разум все еще со мной. Я по-прежнему ощущаю стихии. Но я уже на пути, потому что чувствую, как немеют кончики пальцев, как покидает тепло сначала ноги, потом руки, собирается где-то в груди, чтобы через пару мгновений оказаться запертым в сердце до тех пор пока я не вернусь. Если.
   Сжимаю из последних сил уже онемевшей ладонью клинок. Без него мне не вернуться. Это последнее, что я успеваю до того, как тьма поглощает меня.
  
  
   - Нуу, з-зздравс-сствуй, сильнейш-шиий! - зловещий шелест словно смирительная рубашка обхватывает меня. Этот звук не пугает, наоборот, радует. Он свидетель того, что я пока еще удерживаю нити сознания.
   - Преклоняюсь пред тобой, Вечная! - безмолвно отвечаю.
   В ответ раздается нечто похожее на одновременный свист и хрип. Так смеется Смерть:
   - Не забыл, не забыл, мальчик мой. Давненько мы не виделись.
   Лишь слабым кивком соглашаюсь. Хотя так и хочется подумать, чтоб еще столько же с тобой не встречаться.
   - Как веч-чч-ный? - я как-то за тысячу лет подзабыл, что светские беседы Тьме не чужды.
   - Стоит.
   - Боишш-шшш-шся.
   - Нет. И ты об этом прекрасно знаешь.
   - Уже боишш-шш-шся. - Я молчу (мысленно). Мне просто нечего сказать. Хотя послушать интересно.
   - Девч-ччонка научила. - Я снова молчу (опять мысленно).
   - Из-ззза нее пришшш-шел. - Смерть не спрашивала, поэтому я снова промолчал (все также мысленно), правда, стало еще интересней.
   - Говори! - уже не ментальный голос, отрывистый и слишком громкий прорвал тишину. Интересы кончились. Аккуратно взвешивая слова, произношу:
   - Мне нужна Диана.
   Снова хрип перемешанный со свистом. И уже ментальный шепот.
   - Я не откажу тебе в этот раз, мальчик. Ты уверен?
   Смеяться захотелось уже мне. Вот бы стоило переться сюда, если бы я не был уверен. Хрип и свист мерзко прошли сквозь меня, словно сотни тупых спиц сквозь кости. Затем абсолютная тишина, и я уже стиснул ледяную рукоятку кортика готовый в любой момент занести его над веной правой руки.
   Но тут скрежет, заполнил мозг:
   - Когда с-ссовсем сс-скоро ты приползешшшь ко мне на коленях, когда будешшшшь умолять о том, в ком действительно будешь уверен...Смерть уже начинала поглащать мой разум, осторожно и будто опасливо она трогала моё лицо, касаясь точно легким перышком носа, губ, глаз...
   - Её не получишшшшшшь!
   На правом запястье уже собиралась новая спасительная багровая капля, а по позвоночнику полз смешанный со свистом хрип. И теперь мне действительно было страшно.
  
  
  Возле меня две ауры, одна, ближе ко мне, слишком знакомая, чтобы ее не узнать. Она трепещет от беспокойства, колышится так, точно морские волны в шторм. Другая ровная, слабая, будто только что родившаяся. Мысленно ухмыляюсь, поздравляя себя с новой фигурой на шахматной доске.
  Я еще не хочу открывать глаза, им будет больно. Тело по-прежнему расслаблено покоится в кресле, голова откинута, дыхание почти ровное, хотя подозреваю, что из чуть приоткрытого рта все еще валит замогильный холод.
   - Стеф, успокоийся! - мой голос похож на мерзкое карканье. С усилием восстанавливаю третий и четвертый блоки, а том мой приближенный все колени отдавит. Вынужден признать, я устал. Смертельно. Все, что мне нужно сейчас... Тьма раздери все миры! Мне. Нужна. Моя. Девочка.
   Аура Стефа бешено отдает по мне резкими колебаниями страха. Да, он уже видит воронку силы для портала. Мне плевать. Мне надо к ней.
   - Вечный? - я протягиваю одну из нитей к миру, мир отвечает тихим шелестом волн, мягким поглаживанием ветра по лицу, легкой дрожью каменного пола. Я ищу нить, ведущую к ней. Нашел. Она пока тонкая, слабая, но уже живая, откликается слабой дрожью. Дрожью Ее сердца. Едва заметной остановкой ее дыхания. Болью в хрупком теле. Моим именем в разрушенной душе.
   Когда ты будешь умирать, девочка со всполохами заката в волосах, ты будешь шептать мое имя. Правда, до этого пока еще у тебя есть время. Сейчас ты нужна мне.
  
   Силы выходить из портала у меня уже не хватило. Вываливаюсь. В самом наипрямейшем смысле этого слова. Я знал, что не застану ее в комнате. Девчонка вернется через пару часов. Раньше Михаэль не отпустит. Так что ей придется довольствоваться видом спящего на ее постели Владыки, вымотаного Смертью во время спасения смазливой подружки и даже во сне наслаждающегося запахом, оставленным ею на простынях.
  
  Элпис вернулась на полчаса позже, чем я расчитывал. Но ее реакция не подкачала. Несмотря на неснятые блоки, взрыв удивления и счастья отдался во мне приятным откатом. "Моя!" - в который раз напомнила мне Сила. Я приоткрыл один глаз. Очаровательно!
   - Не ожидала? - нарочито небрежным взглядом провожу по ее лицу, тонкой фигуре спрятанной под черной мантией.
   - Не ожидала, - и едва слышно добавляет - но ждала.
   Вижу как скованы ее плечи, следы усталости в глазах и напряжение в складках возле рта.
   - Элли...- она привычно вздрагивает как от удара хлыстом при этом имени. Нет, конечно, я не нарочно, просто специально. Девушка резкими шагами пересекает комнату, тяжело опускается на единственный здесь стул, дрожащие руки тянутся к шнурку мантии на шее. Уже на полпути, видимо, передумав, опускает ладони на колени. сейчас она напоминмет мне ученицу, ожидающую наказания за невыполненное домашнее задание.
   - Что-то случилось?
  - Соскучился - молниесно поднявшись, уже в следующую секунду опускаюсь преред ней и кладу голову ей на колени. Её ледяная ладошка слишком осторожно опускается на мой затылок. Дрожащие пальцы запутываются в волосах.
  - Решил совершенно уничтожить меня? - в голосе нет страха, только отчаянная грусть. И это даже не вопрос. Она и сама все понимает. Я лишь закрываю глаза и постепенно снимаю верхний блок, выпуская Силу. Мне надо расслабиться. Через пару секунд я уберу и еще один...
  Я не наказывал, не подавлял, я просто был тем, кто я есть, почти.
   Когда наконец она смогла двигаться, обхватив ладонями мое лицо, повернула к себе. Долго внимательно смотрела, ища что-то и не находя.
   - Что с твоими глазами?
   - А что с ними не так?
   - Они черные. - Как бы не так, они не черные, в них просто все еще плещется первозданная Тьма.
   - Так,- небрежно пожимаю плечами - Прощальный подарок.
   - Где ты был? - хрипло выдавила она, рука замерла на моей щеке, скованная страхом. Страхом за меня. Честно отвечаю, уже предчувствуя, что этот страх после моих слов затопит всю ее светленькую головку и сдавит маленькое сердечко.
  - В Тьме. - насладившись именно тем, на что и рассчитывал, резко встаю, давая понять, что разговоры мне надоели - Я все еще устал. Да и с тебя Майки завтра три шкуры сдерет.
   - Ты останешься? - о, Свет, сколько затаенной надежды в этом тихом шепоте, сколько обреченной радости.
   - А ты одеяло отбирать не будешь?
   - Обязательно! - смеясь, девчонка кидается в мои обьятия.
   - Ну хоть на храп я могу не рассчитывать?... Ах, демоны!!!! Кусаться то зачем?
   - Чтобы не умничал! - изрекает эта вампирша, толкая меня на постель.
  
   Мне почему то нравится играть в эти игры с ней. Она так забавно отвечает на мои действия, слова. Всегда искренне, по-настоящему. И хотя девчонка уже сломана, то, что сделаю с ней я, не оставит и следа от ее маленькой души.
   Делайте ставки, господа! Потому что Я пока и сам не знаю, как долго она выдержит. Уверен, правда, что до конца партии моей пешке-Королеве не дожить.
  
   Сны снятся только живым. Сколько мучительных ночей я пытался окунуться в спасительный ирреалистичный мир своих грез, сосчитать невозможно. Но видимо существ с мертвой душой сны тоже не посещают. Тьма! А как же я рассчитывал (да все мы надеялись), на то что хотя бы в спасительном подсознании я буду чувствовать. Буду наслаждаться, любить, ненавидеть, бояться, в конце концов. Хоть что-нибудь, пусть иллюзорное, пусть недолговременное. Только что-нибудь. И ничего. Абсолютно. Пропасть, в которую проваливаешься, закрывая глаза. Бездна, в которой не просто пусто. Стерильно. Знаешь, что должно быть жутко, невыносимо, ужасающе. Только в итоге все-равно ничего. Думаю, это последняя рухнувшая надежда на милость Творцов была бы самой болезненней, если бы носители испытывали эту самую боль.

   - Элли, собирай Силу! - истошным воплем разрывается блондинка с шикарными формами. Я плохо ориентируюсь в пространстве, перед глазами серовато-голубой туман. Потоки Силы, ощущаемые как непонятные всполохи, отбивающие по мне, они вокруг, во мне. Я чувствую, как из моего горла вырываетсяслабый писк. Мне старшно. Ощущение, словно все здесь непонятно, чуждо, хотя я прекрасно понимаю, что это заурядный бой обладателей. Собственно говоря, я и есть обладатель, совсем слабый, даже не способный управлять Силой. Я Элпис.
   - Не ммм-могу - хрипит мое сжатое ужасом горло.
   - Тьма раздери этого Серого! - басит где-то возле меня мужчина. Видимо, тот же самый, который через секунду повалит меня на влажную после утреннего ливня землю. В рот тут же набиваются комья грязи. Забавно фыркаю, словно лошадь под нежеланным седоком. Страшно, черт возьми!
   - Ничего, девочка, еще парочка таких вылазок и сама будешь их отправлять на раз-два. - Понимаю, что на мне как минимум центнер живого веса. Скорее всего это и есть хозяин баса. Неужто тот самый Стефан?
  
   Вокруг сырые улицы, закутанные в предрассветный туман. На грязных камнях, которыми вымощена дорога, растекаются свежые бордовые лужицы, уже совсем не от дождя. Запах, отдающий привкусом железа на языке, пропитывает мантию, кожу. Холодно. Жутко. Противно. Приступ рвоты выворачивает желудок наизнанку прямо на эти бордово-серые камни. Больно до такой степени, что хочется кричать. "Зачем? Для чего?" - шепчут неистово впервые разбитые губы, - "Зачем?"
  
  Вздрагивая, просыпаюсь! Девчонка рядом признаков беспокойства не выдет. Я смотрю сквозь еще не отступившие владения Тьмы на тонкие линии ее личика, совершенно расслабленные, спокойные. Только по побелевшей ладони, в которой зажат скомканный край простыни, да по едва заметным для обычного обладателя всплескам ауры можно определить, что кошмар еще пока распоряжается ее душой. Этот маленький кулачок, хрупкий, его удара я бы даже не почувствовал, заставляет мою руку осторожно провести по ее щеке, мягкой будто шелк.
   - Тихо, девочка, это всего лишь сон! Тихо, маленькая!
  Она, как слепой котенок, тянется на звук моего голоса. Кладет голову мне на грудь. Облегченный вздох срывается с распухших от недавних ласк губ.
   - Тьма весь Вечный на части порви! Да неужто только что мое сердце сжалось от порыва нежности? Ведь это не ее? Нет! Это на сотую долю секунды мой мозг взорвался незнакомым щемящим чувством, это мои ладони повлажнели, мой голос, если бы я что-то захотел произнести, дрогнул бы. Это был я.
   В ту ночь я так и не смог больше уснуть. Я неподвижно лежал, ощущая тепло женского тела. Всматривался в ее лицо, следил за руками, прикасался к совершенно серым в этот час волосам. Ждал еще одного помрачения сознания, пытался вновь почувствовать то, что вывернуло меня наизнанку. Но тщетно. Абсолютное равнодушие, совершенное спокойстиве, беспринципный расчет. Она игрушка в моих руках. Не более того.
  Я тогда даже дождался рассвета, чтобы вновь увидеть свое маленькое пламенное чудо. Увидел. Вновь ничего, ни единого признака того, что случилось ночью. Я не уходил до самого ее пробуждения. Теперь уже ждал взгляда ее глаз. Слегка затуманенные дымкой сна, они таращались на меня словно влюбленные озера с грязной водой. Распахнутые надеждой, искренние, настоящие, любящие, все понимающие. Ей хватило совсем немного времени, чтобы надежда сменилась болью, отчаяние затопило душу. Она знала, что больше я не приду. Заскрежетали блоки, словно заржавевшие засовы - Элпис умная девочка.
  Я ждал, пока она не уйдет. Пока не захлопнет дверь, уже облаченная в полыхающую алым кантом мантию. Пока так и не произнесет ни единого слова. Просто подойдет совсем близко и дрожащей рукой проведет по моей заросшей щетиной щеке.
  - Ничего! Во мне по-прежнему нет ничего! - Я стоял возле распахнутого окна, наблюдая как там слишком далеко внизу рождается новый день Вечного. Видел, как улицы Красного Совета постепенно заполняются яркими пятнами мантий обладателей. Кто они все? Рядовые управляющие Силой первого, второго, максимум третьего уровня. У них все просто и понятно. Их жизнь расписана по минутам. В семь общий Совет, затем агрономы отправятся в поля, ремесленники запрутся в своих мастерских. Торговцы поспешат в лавки, а градостроители поедут на громоздких телегах на отведенные объекты. Воины же соберутся на заднем дворе Совета, где до самого заката проведут время в изнурительных тренировках. Среди них будет и новоиспеченная старейшина. Ей достанутся самые матерые, закаленные не в одном кровавом бою воины. Но даже в тернировочном поединке она будет биться за свою жизнь, потому что пощады не будет. Слишком сильного противника я выбрал ей для настоящего боя.
   - А во мне все также НИЧЕГО нет.
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"