"Глаза,- сказал кто-то,- зеркало души". Быть может, вернее было бы сравнить их с окнами, через которые вливаются в душу впечатления яркого, сверкающего, цветного мира. Кто может сказать, какая часть нашей души зависит от ощущений света?
Человек- одно звено в бесконечной цепи жизней, которая тянется через него из глубины прошедшего к бесконечному будущему. И, если я теряю веру в бесконечность этого самого будущего, то, значит ли это, что порвались навеки те струны, которыми моя душа откликается на световые впечатления? Но я еще верил, что и через это темное существование должна была протянуться и передаться последующим поколениям внутренняя восприимчивость к свету. Моя душа была живой человеческой душой, со всеми ее способностями, а так как всякая способность носит в самой себе стремление к удовлетворению, то и в моей темной душе жило неутолимое стремление к свету. Я чувствовал, что живу еще в удушающей темноте, в ее самом сердце. И темнота эта была полна призраков.
Отсюда - какие-то смутные предчувствия и порывы, вроде того стремления к полету, которое каждый испытывал в детстве. Я уже стал понимать, что моя тяжелая судьба должна была идти своим чередом, со всеми ее суровыми последствиями. И она надвигалась темной тучей, как в моем вечном сне. К сожалению, природная живость моя с годами все более и более исчезала, подобно убывающей волне, между тем как смутно, но беспрерывно звучавшее в душе грустное настроение усиливалось. Это сказывалось на моем темпераменте. Я стал безразличным к своей судьбе, к своим мыслям, к своим чувствам. Смех, который можно было слышать во время моего призрачного детства при каждом новом ярком впечатлении, теперь раздавался все реже и реже. Все смеющееся, веселое стало мне мало доступно. Я чувствовал, что это может быть смешно или весело, может вызвать улыбку и радость, но чувство это было притуплено и неискренно. Но зато все смутное, неопределенно-грустное и туманно-меланхолическое я улавливал с замечательною полнотой. Во мне все больше и больше вырабатывалась склонность к уединению. Я создавал себе мнимый волшебный мир, где меня никто не потревожит, и где нет каждодневной пустой, презренной суеты. И в этом мире я уходил один на свою одинокую прогулку, и никого не было в той стороне, способного нарушить мое уединение.
Усевшись где-нибудь на кургане в золотой степи, или на холмике над теплой рекой, или, наконец, на хорошо знакомом утесе, где росли ароматные яблоки и сочная малина круглый год, я слушал лишь шелест листьев да шепот травы или неопределенные вздохи вездесущего ветра. И ветром этим я мог управлять. Все это особенным образом гармонировало с глубиной моего душевного настроения. Насколько я мог понимать природу, тут я понимал ее вполне и до конца. Тут она не тревожила меня никакими неразрешимыми вопросами, я не старался постигнуть смысл бытия; тут этот ветер вливался мне прямо в душу, проветривая ее от застарелых впечатлений. А трава, казалось, шептала мне тихие слова сожаления. И тогда душа моя, настроившись в лад с окружающею тихою гармонией, размягчалась от теплой ласки природы. Я чувствовал, как что-то поднимается в груди, прибывая и разливаясь по всему моему существу. Я припадал тогда к сыроватой, прохладной траве и тихо плакал, но в этих слезах не было горечи.
Я долго вспоминал это, когда проснулся. За окно опустился вечер. Не было слышно ни звука. В моем мозгу остался неприятный осадок от прошедшего кошмара. Вокруг витали еще свежие впечатления. Я нехотя встал и оделся.
Спустившись вниз, я обнаружил там за столом Софию и Андрея. Они о чем-то оживленно беседовали. София перемешивала ложкой салат, а он делал из салфеток кораблики. Все лампочки были зажжены, поэтому в комнатах царил яркий свет, от которого, с непривычки, у меня зарезало глаза. Я ослеп на пару минут.
-Привет, соня!- весело крикнула София.- Ты так все проспишь.
-Ой, не надо так говорить. Мне как раз сейчас на эту тему приснился кошмар.
-Про что же?
-Андрея убили лесные демоны. А, может, и твой брат,- ухмыльнулся я, садясь к ним за стол. Андрей побелел, София мгновенно покраснела:
-Я, конечно, понимаю, что Макс -не ангел, но он никому не желает зла. Поэтому не говори так. Он никому ничего не сделает плохого!
-Будем надеяться, - с ухмылкой ответил я, садясь на свободный стул рядом с другом.
-Кстати,- добавила она, ставя на стол тарелки,- я тоже слышала о лесных демонах или духах. Еще давным-давно. Хочу вас утешить: вряд ли это правда, Макс просто хочет вас напугать.
-Что ж, ему это успешно удалось,- вяло промямлил себе под нос Андрей.
Я посмотрел на его лицо. Он был чем-то удручен, и, увидев мой внимательный взгляд, спросил:
-Ты чего? А-а-а, понятно. Но, как я так...Страшный сон?
-Очень!- ответил я, не отводя от него настойчивого взгляда.
-Да ну тебя!- смутился Андрей, и на его лице появилась та странная улыбка, которую я видел во сне. Меня даже передернуло. Так захотелось ему все рассказать, но я знал, что если Андрей узнает мои странные догадки, то, скорее всего, он испугается и помрет от сердечного приступа. Да, он таков! Например, при виде крови он может упасть в обморок. Я еще удивляюсь, почему этого не случилось, когда Макс показывал свою рану. Точнее, не рану, а что-то другое...
Меня терзали смутные сомнения. Чутье подсказывало мне, что в Максе есть какая-то неопределенная загвоздка, которую не способна разгадать даже София. Это чувствуется во всем : в его агрессивном поведении, взгляде, самом выражении лица, странной расшатанной походке, в вечно нахмуренных густых бровях и даже в прическе. Хотя, что касается именно прически, то она была модной, а может, скорее, идеально ему подходила. Кстати, похожие волосы я недавно видел у чертенка в каком-то редакционном журнале. Такие черные-черные, будто бы слегка набриолиненные, струящиеся аккуратными локонами или завитушками вдоль крупных скул. В общем, как пружинки, они дергались и подпрыгивали упруго при каждом его тяжелом шаге. А вот с походкой посложнее. Сколько бы я ни присматривался, все же не мог понять, на что она похожа. Точнее, на какое животное. То ли на медведя, но ноги у Макса не косолапые, то ли на динозавра, но эти существа не так сильно размахивают руками, как он, и грации у них и то больше. В общем, к определенному выводу я так и не пришел. Но что же в нем так отталкивает? Не знаю...пока.
Через десять минут София начала разливать по тарелкам ароматный борщ. Хорошо, что не грибы. Я против них ничего не имею, но насобираться вдоволь их в злополучном лесу мне так хватило, что смотреть на грибы просто тошно. Минутой позже София принесла салат с тунцом. На вид весьма аппетитно. С удовольствием потираю руки. Спускается Максим, и все молча приступают к еде. Скатерть была постелена белоснежная, ее так и называли - "Белоснежка". Я ел очень аккуратно, боясь куда-либо капнуть. Зато Макс, напротив, загребал ложку за ложкой с такими плесками, что все думали, будто он вот-вот перевернет всю тарелку. Я пережевывал свеклу и думал о своем странном сне. Это мне приснилось неспроста. Но с кем поговорить об этом? С Андреем не выйдет, ему не приятно будет слушать о своей смерти. С Софией тоже: она не любит, когда я плохо говорю о Максе, подумает еще, что я параноик. С Максом? Это же смешно. Он если только подтвердит мои ожидания. Я опять задумался, вспоминая детали. Этот черный гигантский волк... М-да. Ясно, что он и является Максом. Но волк же не напал на меня, хотя я вовремя проснулся. Непонятно...
-Эй, ты что, уснул?- спросила София, заметив, что я уже пять минут ковыряюсь ложкой в тарелке и задумчиво смотрю в потолок.
-А? Нет, я просто задумался...
-О чем же?- она с интересом посмотрела на меня, откусывая кусок булки.
-Этот сон...понимаешь, не дает мне покоя.
-Ой, да брось ты! Эти сны - такая ерунда, я к ним никогда серьезно не относилась,- София равнодушно пожала плечами и опять откусила булку, еще не дожевав тот кусок.
-А мне вот кажется, что-то здесь есть такое,- я снова посмотрел в потолок, будто надеясь найти там ответ.- Понимаешь, в моей жизни сны играют очень большую роль. Я никак не могу не относиться к ним серьезно. Для меня это многое значит.
-Ну, тогда расскажи нам свой сон от начала до конца,- она отставила в сторону пустую тарелку и потянулась за салатом.
-Не могу,- промямлил я, доедая суп.
-Или не хочешь?- спросил вдруг Макс, который все время до этого молча и в недоумении слушал наш разговор.- Положи мне тоже салата. Угу. Нет, еще чуть-чуть. Спасибо!- он благодарно улыбнулся Софии.
-Я не умею рассказывать сны.
-Зато я умею их разгадывать, - сказал Макс, откидываясь на спинку стула. Он вытер руки салфеткой и добавил.- Назови ключевые образы, а я тебе объясню, что это значит.
Я задумался, как же сказать вкратце.
-Хорошо. М-м-м, Андрея убили эти твои лесные демоны, ты таскал какие-то кости, а потом и вовсе превратился в волка. Что было дальше, не знаю.
Макс удивился и почесал затылок. Потом пристально посмотрел в мое лицо и ответил:
-Что ж, пожалуй, это вещий сон!- ему было от этого весело.
-Максим!- грозно сказала София, запустив в него чайной ложкой, оказавшейся в нужный момент у нее под рукой.
-Оба-на! -отшатнулся Макс от неожиданности.- Что, и пошутить нельзя уже? Вы какие-то скучные! Сидят тут, как сдутые шары.
-Как так можно? Он тебя серьезно попросил!- она посмотрела на встревожившегося Андрея, он даже есть перестал.
-Я серьезно и ответил. Мне тоже это не нравится.
-Перестань, я сказала! Иначе сейчас выйдешь из-за стола. Макс, я не хочу с тобой ссориться, не нервируй меня, пожалуйста.
-Ладно,- сказал обиженно он.- Если ты каждое мое слово считаешь злостной выходкой, то тут я уже ни при чем. События так складываются, что такое тоже может быть вполне. Я имею в виду, сон. Больше ничего сказать не могу.
-Ну, тогда молчи,- София отвернулась от него и опять посмотрела с сожалением на Андрея. Этот весь расстроился и уставился в свою тарелку с недоеденным супом.
-Я ухожу в лес,- буркнул Макс и встал из-за стола.
-В лес? Опять?- удивилась София.
-Да, опять. Я хожу туда каждый день.
-Но, скоро стемнеет. Тут ведь раньше темнеет. Тем более волки...
-У меня есть винтовка,- сердито сказал он.- И я должен охотиться, в конце концов. Что это такое, у нас нет мяса!
Макс прошел в прихожую, надел куртку, шапку, сапоги, немного покопался и вышел во двор. Я посмотрел на часы: было около пяти. А после шести здесь уже темно. София засунула руки в карманы своей кофты и тяжело вздохнула. Андрей как всегда молча встал и убрал со стола все тарелки, затем взял недавно вскипевший чайник и принялся разливать нам по чашкам чай.
-Он не рад нашему приезду,- сказал ей я.- Не твоему, конечно, а нашему с Андреем.
-Что за глупости!- возразила София.- Ты вечно все преувеличиваешь! Я же говорю тебе, он всегда такой, ничего тут не поделаешь.
-А я вот чувствую, что не рад. Просто он не хочет, чтобы мы тут оставались, и это правда, ты сама знаешь.
Она прикусила губу и выжидающе на меня посмотрела, видимо ждала услышать что-то еще. Я так и подумал, и вдруг она спросила:
-Помнишь, вчера, за столом, Макс говорил, что ты ходил по коридору? Вы еще начали вздорить, так?
-Ну,- спокойно подытожил я.
-Ты тогда правда искал туалет? Просто странно, что Макс начал задавать вопросы.
-Сахар будете?- вдруг спросил Андрей.
-Мне три, пожалуйста,- отвечаю я.
-Мне две. Спасибо. Так, что? Это правда?
-Что правда?
-Ну просто скажи мне, был ты в коридоре ночью или нет.
-Что ты хочешь именно услышать? Да, я был в коридоре, и что тут такого? У вас что, по коридорам ходить запрещается? И, в конце-концов, я просто хотел на ночь сходить в туалет, и все!
-Так и сказал бы сразу! Чего ломаешься-то? Я ж не ругаюсь на тебя,- София попыталась изобразить улыбку, но вышло как-то не так.
-А он, зато, ругался!
-И он не ругался, а просто спрашивал. Все, давай закроем эту тему, а то Андрей уже чай пьет без нас. О! В шкафчике же есть пряники!
Время, между тем, близилось к полночи, а Макса все не было. София нервно ходила по комнате туда-сюда. Я сидел у зажженного камина и смотрел на огонь. Андрей следил за Софией. Сейчас она была совсем другой, нежели раньше. Куда-то пропало ее кокетство, безупречная улыбка, бархатность голоса. Раньше это меня даже пугало, а теперь и не знаю. Я не любил ее больше. И любил ли вообще? Да, у меня есть к ней симпатия, но этого недостаточно. Нет тех душевных порывов, той безудержной страсти, тех сладких, приторных мук, которые я так раньше силился испытать. А в ней это было заметно, но не по отношению ко мне. Я видел, какой она может быть, как она преданна брату, и как бережет его. Но между нами теперь была дружба. Может, все дело во мне? Это у меня ведь душевный кризис. Мне сейчас ничего не надо, я хочу спокойно жить. Но, благодаря приезду сюда, я забыл про свои вечные кошмары насчет моего долга. Забыл ангельское лицо Арахния, забыл Профессора, чокнутого странного старика, работу. Здесь, в этом доме, меня окутывали другие проблемы. Я чувствовал приближение чего-то страшного. Меня окутывало холодом и сейчас, перед камином. Этот холод подступался со всех сторон. Я даже видел, как его серая тень распространялась повсюду. Он полз по стенам, то отступая, пугаясь чего-то, то медленно приближаясь ко всем нам.
Мне нечего было сказать ей. Я с таким же нетерпением ждал возвращения Макса. Несмотря на все. София не знает, что было тогда в лесу, с волком. Но, из подслушанного мной тогда разговора, я понял, что она знает о Максе то, чего не знаю я. Но это не придавало ей спокойствия в эти напряженные минуты, а лишь усугубляло панику.
-Ну где же он?- уже в который раз спрашивала София, продолжая метаться по комнате.
-Успокойся, он придет,- отвечали то я, то Андрей.
-Но уже первый час! Если он сейчас же не придет, то я пойду за ним!
Мы удивленно смотрели на нее. Я бы ни за что не вышел из дома в такую темень. На улице сейчас не видно собственных ног.
-А может, Макс специально заставляет тебя волноваться? Ты ему тогда так сказала...
-Глупости!- отмахивалась она. -Я ему и ни такое говорила.
-Это наедине, а тут ты при нас сказала, он мог на это обидеться. Сейчас, небось, сидит во дворе и смотрит на нас через окно.
-Окна занавешены!- рявкнула София, взглянув на занавески.- Все, я больше не могу ждать! Мне ужасные мысли лезут в голову! Как он может так делать?- на ее глазах появились слезы отчаяния.
Так прошло еще пол часа. Мы все вместе сидели на диване рядом друг с другом и надеялись уже на чудо. Вдобавок ко всему, за окном начался сильный дождь. Его капли мощно били по стеклу, не давая нам слушать, что происходит во дворе. Я боялся только одного: София и впрямь может побежать за Максом в лес. А что тогда делать нам? Мы пойти не можем, так как совсем не знаем местности. И одну ее не отпустим, это же самоубийство.
-Все! С меня хватит!- София резко вскочила и понеслась в прихожую.
-Эй, ты куда? Вернись, София!- я побежал за ней. Она в это время рылась одной рукой в тумбочке, другой одновременно натягивая сапоги.
-Где фонарь?
-Не знаю, а что ты собираешься делать?
-Выйду во двор, может он и вправду там.
-Ливень идет! Тем более, сейчас ты ничего не увидишь!- отговаривал Софию я.
-А ты со мной не пойдешь? Я покричу его, ты рядом постой, пожалуйста!
-Но это ничего не даст, он же не маленькая тупая собачка!
-Заткнись! Пошли, быстро!
Мне ничего не оставалось сделать, как выйти с ней во двор. Я надел куртку с капюшоном и спустился с крыльца вслед за ней. Дождь в считанные секунды сделал меня мокрым до нитки. Мы встали посередине площадки. София светила фонариком во все стороны, но далее двух метров свет, почему-то, не пробивался. Неприятно было осознавать, что со всех сторон вокруг дома густая чаща, которая с каждым днем все быстрее превращалась в лес.
-Максим! Макс!- кричала София, но ее голос звучал глухо. Стук дождя по листве и земле был громче. Я стоял и озирался по сторонам. Ничего не видно и не слышно. Да еще поднялся холодный ветер, который пробирал до костей.
-Что стоишь, как столб? Зови, кричи, свисти! Делай что-нибудь!- София обернулась ко мне и посветила фонарем в лицо. Я начал свистеть. Она продолжала кричать, но было бесполезно. Мой язык и губы уже онемели от свиста. Уши у меня напрочь заложило.
-Тихо!- вдруг крикнула мне София, отдернув за плечо.- Слышишь это?
-Что?- испуганно спросил я, прислушиваясь.
-ЭТО...
Где-то вдалеке раздался вой. Потом все стихло. Мы замерли. Потом опять вой, уже ближе. По моему, где-то со стороны, в которую мы вчера ходили за грибами. Потом опять тишина, и только шум дождя. А потом неподалеку зашуршали кусты.
-Господи! Бежим в дом!- крикнул я, схватив ее за руку. София вцепилась в меня, и мы побежали к крыльцу. В моей голове восстал образ волка, убившего соседскую жену и ребенка. Казалось, что мне сейчас кинутся в спину. Несколько секунд леденящего ужаса, и вот мы на крыльце.
-Вдруг, это Макс?- по пути спросила она, оглядываясь назад, но вокруг не было ничего, кроме кромешной тьмы. Мы забежали в дом и захлопнули дверь. Сердца бешено колотились. Кровь так и пульсировала в мозгу. Я прислонился ухом к двери- ничего не слышно. Только барабанит дождь. Она перевела дыхание и посмотрела на меня, повторяя:
-Вдруг, это Макс?
-София, там был волк.
-Я знаю,- тихо сказала она.
-Ты же сама слышала!
-Я знаю! Но вдруг...
-Что вдруг?
-Ничего,- она опустила голову, и с ее волос струйками потекла вода.- Мне очень страшно. Господи, я так боюсь! Почему же мы ничего не можем сделать?
-София, а что мы можем сделать? Ты имеешь ввиду Макса?
Она не успела ответить. Непонятный грохот на крыльце заставил нас отскочить от двери. Мы со всех ног помчались в комнату к Андрею. Тот сидел у камина, закутавшись в плед. Увидев наши испуганные лица, он вскочил и уставился на нас.
-Боже мой!- я уселся прямо на пол и схватился за голову.- Что тут творится, кто-нибудь в силах мне объяснить?
София прошла и села на диван.
-Что случилось? На вас лица нет!- спросил Андрей.
-Мы не нашли Макса,- ответила ему София тихим голосом.
-Зато нашли хорошего волка,- заметил я,- который, возможно, сейчас поджидает нас на крылечке.
-Да, ладно!- удивился Андрей.- Правда, что ли? Его лицо сначала побледнело, затем порозовело, а потом позеленело.
-Ну!
София закрыла лицо руками и стала рыдать. Это был жуткий момент. Все-таки, как же я тут оказался? Черт побери, сейчас бы оказаться далеко отсюда. Но мне всю жизнь везет на всякого рода неприятности. Из всех самых идиотских мест меня угораздило попасть именно сюда. Тьфу! Вот дьявол! Я проклинал все и всех на свете, но от этого легче не становилось. Чем же помочь себе? Никто не может мне ответить. Я чувствовал, что эти события от меня не зависят. И, соответственно, я никак не могу повлиять на их ход. Остается только смотреть, что произойдет дальше. Больше не могу!
-Пойдем наверх, там из окна можно посмотреть на крыльцо!- прервала мои мысли София.- Если там есть волк, то мы его обязательно увидим!
Я удивленно уставился на нее. Так странно, такая хрупкая и в то же время такая отважная женщина! Например, мне сейчас боязно лезть куда-то наверх, в темень несусветную, и таращиться на уродливого волка. Она же, наоборот, была полна решимости. Ей бы в руки меч, и она повела бы за собой целую армию. Впрочем, я склонен преувеличивать некоторые вещи. Но, восхищаться женщиной для меня было ново.
-Ну! Что встал тут?- крикнула на меня София и толкнула вперед, в коридор. Там в углу торчала светлыми отблесками старая расшатанная лестница. Я до этого все время думал, зачем она там стоит, ведь по ней никто не поднимается. Впрочем, меня не особо интересовало, куда же это произведение искусства ведет: в ад или в рай. Но время пришло, и карты открылись. Оказывается, она ведет на чердак. Сейчас придется по ней карабкаться. София взяла в зубы фонарь и полезла наверх. Я постоял несколько секунд, пытаясь ее разглядеть, точнее ее заднюю часть, а потом полез следом. Фонаря у меня не было, и приходилось искать путь наощупь. Поэтому я всадил в палец сразу несколько заноз. Это крайне меня расстроило. Было больно и страшно упасть назад.
-Ты лезешь?- спросила София забравшись на чердак и светя на меня фонарем.
-Да! Только не свети в лицо, а то слепит!
-Аккуратнее, тут в конце нет одной лесенки, не свались!
-Спасибо, что предупредила!- я благополучно перебрался через все препятствия, а она подала мне руку и потянула на себя.
-Залазь! Уф! Как тебе здесь?
Я отряхнулся и огляделся. Мои глаза забегали вслед лучу фонарика. Куча хлама и пыли. Под ногами трещал пол, готовый вот-вот провалиться. Непонятных очертаний старые коробки, висящие на стенах рваные тряпки, море паутины и дохлых мух на ней, запах прогнившего дерева и чего-то еще- все это создавало сказочно-мрачный пейзаж этого призрачного дома.
-Я не думал, что тут есть чердак!
-Да уж! Такой дом и без чердака! Это нереально!- сказала София, продолжая освещать чердак тусклым лучом.
-По-моему, здесь все нереально! Можно ужастики снимать!
-Ха! Забавно! Кстати,- добавила она, -это мысль! Давай в следующий раз что-нибудь снимем, а?
-Не знаю, не знаю. Думаю, в следующий раз я предпочту остаться дома.
-Ты просто пренебрегаешь нашим гостеприимством.
-Нашим или твоим?
-Хватит, надоело уже тут стоять в темноте. Ты забыл, зачем мы пришли сюда?- она отвернулась и прошла вперед, к стенке.
Я-то как раз помнил. Надеюсь, София не заставит меня опять идти на улицу. Вот, что меня сейчас тревожило. Вдруг снизу донесся дрожащий крик Андрея:
-Ребята! Вы где? Идите сюда, быстрее!
Я наклонился к лестнице и спросил:
-Чего там у тебя? Мы на чердаке!
-Просто ... тут кто-то ...скребется!
-Где?- спросила София, подбегая ко мне.
-Я не знаю,- доносился снизу голос Андрея,- где-то тут!
-Черт!- мне хотелось выругаться похлеще, но не было времени, так как София потащила меня к окошку. По пути я три раза подряд умудрился споткнуться, поэтому она почти волочила меня по полу за собой. Так мы добрались до окошка.
Маленькое и круглое, с затемневшим от старости и сырости стеклом, оно, казалось, больше вообще не похоже на окно. София примкнула к нему. Я стоял рядом и ждал. Настала тишина. Только неровное дыхание смело ее нарушить.
-Я ничего не вижу,- шепотом сказала София, -найди мне тряпку, я попробую протереть стекло.
-Тут полно тряпок, только ничего не могу найти.
-Быстрее, а то уйдет!
-Вот! Держи это лохмотье!
София лихорадочно терла стекло и тут же снова на него дышала, и оно запотевало. Потом она замерла и куда-то всматривалась.
-Что там?
-Т-с-с! Тихо!
Прошло несколько долгих секунд. Я уже не мог ждать.
-Ну?
-Я не могу понять, не видно! Сам посмотри... это, что волк стоит?- София медленно отошла назад, уступая мне место. Она была напугана.
Я стал всматриваться в темень. Сначала ничего не было видно.
-Где? Я не вижу!
-Там, на крыльце, прямо перед дверью. Приподнимись на цыпочки, сразу увидишь. Правда, только половину...
Я привстал на носочки. Чертов дождь, все лил, как из ведра!
-Ну, теперь видишь?
-Ни фига я не вижу!
-Дай тогда я!- София отодвинула меня, посмотрела несколько секунд и отскочила, взвизгнув. Я переполошился.
-Что там? Ну!
-Как ты не видишь? Он там!- она пальцем тыкала куда-то в темноту. - Стоит прямо на задних лапах! Боже, он знает, что мы здесь! Он смотрел на меня! Господи! Дай мне руку! Я так боюсь!
-Тихо, сейчас я еще раз посмотрю. Но, вроде, там ничего нет.
София еле слышно сказала:
-Конечно, там не что-то, а кто-то.
Я до боли напряг глаза и сосредоточил внимание. Темень, темень, дождь, кусты, мокрые перила, опять темень. Где она увидела? И только потом я разглядел тень на крыльце, еле заметную. Абсолютно непонятная, бесформенная тень. На небо взошла луна. Она сегодня была на пару с этим вечером. Была такой же страшной. Я таких лун не видел. Дело не в размере, а он был очень большой, не в форме, а она была чуть продолговатой, а в цвете. Оранжево-розовый! Сегодня, казалось, она максимально приблизилась к Земле. Невооруженным глазом можно было лицезреть ее горы и неизведанные, мертвые моря. Я не знаю, где рождаются такие луны. И она порождала, в свою очередь, эту странную тень. Тени исчезают в полдень? Скорей бы он настал! Тогда появляются они в полночь. Но волка на задних лапах я не видел. Может, это была его тень. Она шевелилась и принимала разные очертания. Сначала была похожа на морду дракона, потом на человечка в шляпе, потом на верблюда, потом на говорящую лягушку и так далее.
-Ничего страшного,- сказал я Софии, отходя от окна,- это просто тени.
-Это он! Я же видела! Это ты слепой. Вот, сейчас посмотрю, так...ну, это его тень. Это хвост! Точно! Он еще там, я же говорю тебе!
-Все, мне надоело! Пошли отсюда! Ты хочешь меня запугать! Итак кошмары все время снятся.
-Да правда!- София не унималась. -Я буду спать здесь! Вдруг он ночью проберется в дом? Уберем лестницу, и никто не залезет.
-Ты серьезно? С ума сошла что ли совсем? Пойдем вниз. Андрею не говори.
-Я боюсь! Тебе не страшно разве?
-Мы же дома! Пусть мокнет там сколько влезет!
София разозлилась:
-Слово влезет мне не нравится. И тем более я боюсь за Макса. Вдруг этот волк его съел и теперь пришел за нами?
-Боже мой! Прекрати! Ничего он нам не сделает. Через четыре часа рассвет. Можем пока не спать.
И мы втроем еще долго сидели в гостиной, а потом все же уснули, так и не дождавшись Макса. Сколько еще на крыльце находился этот волк, и находился ли вообще, я не знаю.
Наступило долгожданное утро. Когда я проснулся, Софии уже не было в комнате. Шторы были отодвинуты, и солнце ярко заливало комнату лучами. Вокруг меня в воздухе кружили невесомые пылинки. Мне казалось, что пахнет сеном. Андрей крепко спал рядом. Я смотрел на него и думал. Такой странный человек, будто и нет его, будто и не рождался на этот свет. Тихоня, живущая в моем больном воображении. Все в нем: его простые глаза, его бледное маленькое лицо, его скудные светлые волосы, робкие движения и постоянно перебирающие что-то пальцы рук, - не давало мне покоя. Настолько он был странным...
С другой стороны, может быть, это только казалось мне. В последнее время я начал сомневаться в окружавшей меня действительности. Я мечтал о многом, но ничего не имел. Я все ждал, что настанет то время, тот звездный час, когда в один момент все мои мечты осуществятся. Я даже сам не могу до конца понять, в чем заключаются мои мечты. Я просто мечтал иметь мечту. Большую и нереальную, такую, которая, казалось бы всем, не может сбыться никогда, а вот у меня возьмет и сбудется! Да, это моя наивность. Мечты приносят счастье, а счастье- это главная мечта. Так вот все запутанно в нашем несбыточном мире. У каждого свой мир, в который могут попасть только избранные, да и то просто в гости. Я в своем мире жил больше, чем в реальном, но мне мой мир не нравился. Я был вынужден в нем существовать, так как не мог сжиться с действительностью. Как улитка в своем панцире. Ей в нем тесно, она растет, и надо бы его покинуть, а без панциря очень тяжело и больно. Так и у меня. Все время терзает тупая боль, похожая на сильную ностальгию по временам, которых не было. То ли детство не давало мне покоя, то ли будущее душило меня. Очень странное состояние. И эта боль не покидала никак.
Я медленно поднялся с дивана и пошел в прихожую. Около двери пол был мокрый от вчерашнего дождя. Надев сапоги и куртку, я открыл дверь и спустился с крыльца. На траве собралась роса. Мимо пролетела большая сине-зеленая мерцающая стрекоза. На земле остались несущественные лужицы. Я огляделся, но Софии не нашел. Неужели пошла в лес? Думаю, одна не решится. И правильно думал.
Она оказалась на втором этаже у окошка. Все это время наблюдала за мной. А я, блин, стоял и на кусты писал. Да ладно, речь не об этом. Когда София вышла ко мне, стало видно, что лицо ее было бледным и измученным. И, чтобы помочь ей, я должен был согласиться отправиться на поиски этого чокнутого Макса. Она молча подошла ко мне и крепко взяла за руку, при этом глубоко, но бессмысленно заглянув в мои глаза. Только видимо не нашла в них того, что искала. Отойдя от меня на пару шагов, она приказным тоном сказала:
-Быстро перекусим и все вместе в лес! Я пойду сделаю омлет, а ты собери рюкзак, он там в прихожей висит на гвоздике, за дверью прямо.
-Хм, а зачем рюкзак-то?- удивился я.- Мы что это, надолго пойдем что ли?
-Это как получится! Чем быстрее найдем его, тем лучше, а если уж...- тут она замолчала и опустила голову, уставившись в лужу.
-Если уж чего?- осведомился я.
-Если мне надо будет, то я и останусь на ночь! Я не трусиха!
-Ну, ну! Ты как хочешь, а я так не буду.
-Ладно, думаю, все не так страшно, как кажется. Положи в рюкзак фонарь все равно, потом еще спички. И на твое усмотрение. А остальное я еще позже доложу. Давай, пойдем в дом.
Когда мы вошли в коридор, дом встретил нас влажным теплом. Мне так хотелось остаться здесь, внутри. Зачем, спрашивается, нужно искать этого Макса? От него же одни проблемы. Я уверен, что он сидит и пьет где-нибудь на высоком пне и рассуждает злорадно о том, какие мы тут все дураки. Он-то не пропадет! Он- дитя леса. Он- зверь. Вот и все дела!
И вот мы опять дружненько шагаем по лесу. Только без Макса- предводителя. Ну, мне и так хорошо. Точнее, мне совсем в этом лесу не хорошо, но все же лучше, чем с ним. На спине у меня болтается и бьет по копчику чем- то железным рюкзак, набитый всякой дребеденью: компас, фляжка с водой, спички (3 пачки), 6 сосисок, 2 огурца, фонарь, ножик перочинный, недлинная витая веревка, пара перчаток, небольшая железная лопата (зачем, спрашивается, нам лопата?), бинт и флакончик спирту. Хм, хорошенький арсенал. София бодро шла впереди. Интересно, насколько хватит ее смелости? Мы идем ведь всего минут десять- пятнадцать, а еще даже и вглубь не зашли. Между тем, деревья все уплотнялись, крона их темнела и все больше и больше затмевала свет. Лес мне казался необычным, живым и наделенным разумом, следящим за нами. Казалось, если он захочет, то вмиг поглотит нас без остатка. Он напоминал мне тот сказочный и вымышленный лес, который описывался в романе Стругацких "Улитка на склоне". Я недавно его читал, и у меня еще не ушли эти ассоциации. Там есть и прыгающие деревья, и русалки, и некие мертвяки, и рукоеды, и бегающие растения. И вообще, весь лес живет странной самостоятельной жизнью. И по описаниям, этот стоящий перед моими глазами лес весьма похож на тот. Интересно, конечно, окунуться в сказку, только бы она счастливо заканчивалась.
Между тем, как я подбирал сравнения и мысли, мы успели перейти границу канавы и углубиться в лес. Теперь все надежды были на Софию.
-Я знаю одно место, где он может быть! Мы идем туда.- сказала она нам, обернувшись и сдувая волосы с глаз. Вся укутанная от атак насекомых, которые здесь носились диким роем, с палкой в руке для проверки почвы, София казалась настоящим бойцом. Это было очень мило.
-А этодалеко?- поинтересовался я.
-Как сказать... Минут тридцать, а может и сорок. Местность немного изменилась, но я думаю, что узнаю, где это. Главное нам не потеряться. А то в прошлый раз...
-Не надо про прошлый раз!- вскликнул Андрей.- По- моему, я встал на жабу! Фу, какая гадость!- он резво подпрыгнул и задергал ногой, на лице его было истинное отвращение. Избавив подошву от назойливой бедной жабы, Андрей тяжко вздохнул и продолжил путь за нами.
-Только аккуратно идите!- сказала София, -А то тут и змеи, и жабы. Ну, и в болото бы не угодить. Главное, смотреть под ноги. Если бы ты, Андрюшенька, делал, как я говорю, то и не встал бы на лягушку.
-Это была огромная жаба!- возразил он.
-Прямо Жабакка!- подтвердил я.
Под ногами все время что-то непрерывно чавкало, даже причмокивало. Земля хотела поглотить нас в свою влажность. Коряги то и дело обвивали ноги, делая дорогу неприятной. Мох расстелился необъятной долиной, переливаясь оттенками то ли от падающего редкого света, то ли он был разных видов. Наши ботинки оставляли на нем глубокие следы, а он даже не пытался подняться. Деревья сгущались и окружали нас все плотнее и плотнее. Во мне поселился первобытный страх. Я здесь не мог положиться на себя, все зависело от Софии, но я не был уверен, что она сама может на себя положиться. Шаг ее вроде был уверенным, но, в то же время, движения были настороженными и угловатыми, она то и дело озиралась по сторонам, прислушивалась к каждому шороху. Каждый из нас сейчас думал о чем- то своем, поэтому разговоров не было. Я как всегда был увлечен безрассудными мыслями. Думал о воде, которая копилась на каждом листике растений, о воздухе и его непонятном запахе, о таинственности леса. О его могуществе. Здесь я был в совершенно другом мире, незваным гостем, и не знал, как же лес встречает меня. То ли он всегда такой грозный, дремучий и статный, то ли и впрямь недоволен нашим визитом. Между тем, никаких следов Макса мы не обнаружили. Никто из нас не кричал его, не свистел, не шумел ни коим образом. Может, потому что тут нельзя шуметь? Я этого не знал.
- Мы пришли,- устало выдохнув, сказала София и села на ближайший растрескавшийся пенек.
Я огляделся вокруг. Мы находились у подножия небольшого холмика, вдоль него был вручную прокопан ров, заполненный до краев водой, такой широкий, что не перепрыгнуть. Наверху располагалось некое строение, похожее на сарайчик или шалаш. Нужно было попасть туда.
-Здесь где-то неподалеку должна лежать доска, по которой мы перейдем воду. Ребята, поищите,- сказала София, снимая с головы платок.
-Откуда ты знаешь дорогу?- спросил я.
Она распушила волосы и, мельком взглянув на меня, ответила:
-С детства. Это мы с Максом строили этот домик. Раньше, если в лесу было опасно, или становилось уже темно, он оставался здесь. Я знаю, он был тут ночью. Сейчас там никого нет, иначе бы Макс уже вышел к нам.
-Тогда зачем мы сюда пришли, интересно?
-Нужно. Он должен быть где-то рядом. Если в домике оставлены его вещи, значит все в порядке. Андрей, поищи, пожалуйста, доску. Она, по-моему, в тех кустах,- сказала она, указывая пальцем вправо. -А тебе, мой дорогой, вечно все не нравится. Расслабься и получай удовольствие. Пока у нас дела идут неплохо,- ее палец устремился на меня.
-Да я молчу. Просто мне тут не по себе. Жутковато.
-Хм, привыкай.
Андрей пошел к указанным кустам, долго не решаясь в них залезть, а обошел их раза четыре кругом. Но, заметив наш насмешливый взгляд, все же рискнул. Мы, конечно, все время были на чеку. Постепенно напряжение мое спало, так как тут я более-менее чувствовал себя в изолированности. Раз есть вода, то хищники не полезут сюда. А вдруг они воды не боятся?
-Слушай, София, а этот ровчик для чего тут выкопан? - тревожно спросил я.
-Ну...- она внимательно его оглядела,- даже не знаю, если честно. Наверно, чтобы никто лишний не посягал на имущество. Вброд ходить опасно- затягивает очень. Не дай бог свалиться в эту воду- засосет сразу же. Для этого у него и припрятана доска. Кстати, где она?
-Сейчас! Ее не легко вытащить - тяжелая, блин!- Андрей все кряхтел возле кустов. Я отправился ему на помощь. Вместе мы быстро подняли исполинскую доску и потом втроем перекинули ее через ров. Теперь осталось только подняться и посмотреть, что там внутри.