Шульгина Анна : другие произведения.

Эхо поющих песков

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Ещё один эксперимент - минимум юмора, максимум серьезности. Если получится))
    Роман вышел на бумаге в издательстве "Like Book" в 2020 году
    Её жизнь почти идеальна. Юная королева, последняя оставшаяся в живых наследница великого рода. Обласканная судьбой и окруженная роскошью.
    Бесправная пешка, каждый жест, взгляд и даже вздох которой заранее спланирован и утвержден. Пойти наперекор можно, но только если готова к тайной войне с придворными и неприкрытой ненависти подданных. Но кто сказал, что за прутьями золотой клетки жизнь легка и приятна? И все же оставаться в ней и дальше невыносимо. А значит, придется бороться не только с врагами, но и с самой собой.

   Южный ветер принес отголоски зноя Великой Пустыни в Кальдор. Он овевал раскрасневшиеся лица, душным потоком заглядывал в окна, шевелил занавеси. В его дыхании слышался стон крошащихся камней и шепот красных песков. А ещё он был вестником больших перемен. Вот только расслышать предупреждение мог только один человек.
   Принцесса Тамила вскинулась на постели, обводя знакомую комнату испуганным взглядом. Может, показалось? Тишину послеполуденного времени разбавляли только далекие голоса переговаривающихся стражников на башне да тихий посвист певчей птицы. Птичку подарил Тамиле отец, наказав ухаживать и не обижать. Как и любое распоряжение родителя, это она исполняла в точности. Закрытые ставни не давали солнечным лучам проникать в комнату, но все же полной темноты не было. Зато отчетливо ощущалось что-то странное. Неправильное. Страшное.
   Нет, наверное, все-таки приснилось. Да и сидящая в углу на узком диване няня задремала, уронив подбородок на грудь и едва слышно похрапывая.
   Шумно переведя дыхание, девочка откинулась на шелковую подушку, приятно холодящую кожу. Чтобы с новым порывом ветра вскочить и, запутавшись в подоле длинной рубашки, едва не упасть с высокой кровати.
   - Няня, беда!
   От крика девочки дородная женщина в пестром платье мгновенно проснулась и бросилась к постели. Из-за двери прибежали ещё две, словно срисованные с первой. Густо нарумяненные щеки и подведенные черным глаза, темные волосы, забранные в косы с обилием разноцветных лент и драгоценных заколок. Пышные складки придворных платьев из многочисленных слоев ткани. Они всегда напоминали Тамиле кукол с фарфоровыми лицами и до нелепости яркими нарядами.
   Заохали, запричитали, всплескивая руками и стараясь успокоить плачущую принцессу. Ни веселая песенка, ни сладости, ни обещания любимых игр не помогали. Девочка продолжала всхлипывать, растирая крупные слезы по мокрому лицу.
   - Папа... Папочка!
   Добиться чего-то более понятного не получилось. Придворный лекарь, спешно вызванный встревоженной свитой, только покачал головой и посоветовал не пугать ребенка перед сном страшными сказками. Потом потребовал стакан воды, в которую капнул из пузырька. Тягучая жидкость нехотя растворилась, оставив в воздухе приторный запах, от которого зудело в носу.
   С трудом уложив ставшую вялой, но такую же печальную девочку, придворные разошлись, только няня тихо пела, расчесывая густые черные пряди. Она ещё не знала, что на следующий день примчится на взмыленном коне посланник. Как не знала о грязевом потоке, сошедшем с гор после обильного дождя и смывшим несколько деревень. В том числе и ту, в которой король Марек с наследником престола проводили смотр лучших отрядов армии. Принц Калеб, как раз достигший возраста, достаточного для поступления на службу, должен был принести присягу. Те же слова в том же месте до него произносили отец, дед, прадед и ещё несколько поколений правителей.
   Няня пела колыбельную и гладила волосы девочки, уже ставшей королевой Гарета - великого государства у подножья Темного хребта, последней преграды на пути песков Великой Пустыни.
   Королевой, которой едва минуло пять лет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 1

   пятнадцать лет спустя
  
   Звук шагов то приближался, то удалялся, и только это помогало ориентироваться в пространстве. Алое зарево под веками слепило, лишь ненадолго давая рассмотреть собравшихся. Два десятка опытных царедворцев и она - никому не выгодная и, по сути, абсолютно бесполезная правительница.
   Каждого из них она знала едва ли не с рождения. С момента коронации так уж точно.
   Как и этот зал - богато украшенный и совершенно безликий. Ведь в нём не проходили официальные приемы, не велись переговоры с другими державами, он не был призван поражать и угнетать великолепием. Нет, просто комната, в которой раз в несколько дней собирается верхушка государства. Просто комната, всецело магически защищенная от прослушивания, просматривания, пронюхивания и ещё Богиня ведает чего.
   - Засуха в западных провинциях продолжается, велика вероятность, что часть урожая уже пропала.
   Голос главного в Совете прозвучал совсем рядом, отчего она едва не вздрогнула, но смогла сдержаться. Не стоит так отвлекаться во время обсуждения экономических вопросов. Часть того самого урожая уже пропала, только не от засухи, а в хранилищах наместника западных провинций. Королева сохранила отсутствующее выражение лица, не дав губам изогнуться в горькой усмешке.
   Министры и советники зашептались, создавая ровный и почти убаюкивающий фон. Если бы ещё обод короны так не давил на виски... Изящная и почти невесомая, сейчас она каленым железом стиснула голову, будто прожигая кожу и сжимая череп. От боли на языке разливался соленый привкус, такой знакомый и ненавистный.
   С того дня, как королеву отравили, прошло уже почти два года, но исцелить её никто так и не смог. Яд медленно, очень медленно подбирался к сердцу, ледяным дыханием сковывая пальцы и губы. Добела вымораживая кожу нежного лица, давно стерев со щек даже призрак румянца. Разве что волосы остались все такими же черными и густыми, единственная радость, оставшаяся от постепенно исчезающей девичьей красоты. Даже глаза, темно-карие, бархатные, выцвели до янтарного. Как у дикой степной кошки, осторожной и очень опасной, убивающей жертву одним движением мощных челюстей. В отличие от той кошки, королева Тамила была почти бессильна. И бесправна. Она, дочь правителя, одного взгляда которого боялись и жаждали, давно стала декорацией парадного зала.
   Столь же ценная, как инкрустированные драгоценными камнями стены, последняя представительница некогда многочисленной правящей династии Гарета. Единственная, в чьей крови ещё сохранялись крохи древнего благословения Богини. Та, кто слышит голос песков.
   И насколько ценная, настолько же неугодная как своим придворным, так и народу.
   - Ваше величество, все в порядке? - глухой, чуть хриплый голос раздался уже совсем близко, и глаза пришлось открыть.
   Глава Совета, первый министр. Её дядя. Сколько же ему лет? И сколько тайн хранится в голове, увенчанной седыми, но все ещё не поредевшими волосами? И хочет ли она когда-либо узнать эти тайны? Заманчиво... И очень опасно.
   - Да.
   Спекшиеся губы только слегка шевельнулись, но едва слышный ответ словно стал сигналом, по которому совещание возобновилось. Шуршание бумаги, легкий шорох тканей дорогих нарядов, скрип пера. И чей-то пристальный, почти физически ощутимый взгляд, от которого захотелось поерзать. Но на троне не ерзают, поэтому Тамила медленно и внимательно осмотрела каждого из присутствующих.
   Кто-то торопливо отводил глаза, делая вид, что не заметил королевского внимания, кто-то, наоборот, отвечал легкой улыбкой и полупоклоном. Пока взгляд не остановился на предпоследнем слева мужчине.
   Таул Хетт.
   Довольно молодой и удивительно нескладный, сутулый и со слишком длинными руками, военный министр не отвел глаза. И не стал раскланиваться, как и участвовать в деланно оживленном обсуждении. И он, и Тамила знали, что оно ведется исключительно для королевы. И только до тех пор, пока она не покинет комнату. Зачем расстраивать впечатлительную нездоровую женщину кошмарами большой политики?
   - Что с обнаружением лагеря северян? - Она слышала чуть скрипящие нотки в собственном голосе, и все же не могла не спросить. Это не та угроза, от которой можно отмахнуться.
   Равномерный гул вновь стих и, судя по дружному вздоху, все головы повернулись в сторону трона. Проверять не было ни малейшего желания, она и так прекрасно знала, что выразят лица. Одни не скроют недовольства и даже доли презрения, тут же скрытые поспешно натянутой маской подобострастия. Где это видано, чтобы женщина, пусть и королевских кровей, лезла в дела армии! Другие лишь тихо фыркнут в легкой досаде. Третьи и совсем примолкнут лишь из следования протоколу, пережидая момент редкого всплеска интереса Тамилы к делам государства. И вознесут молитвы, чтобы эти всплески были как можно реже - у министров есть более важные проблемы, нежели просвещать витающую в облаках королеву по поводу состояния дел страны. Лишь бы приказы вовремя подписывала да показывалась на балконе дворца, опровергая очередной слух о своей кончине. Слухи эти в последнее время становились всё настойчивее, волнуя простой люд. А когда народ волнуется, он прекращает работать и начинает думать, вот это уже и вовсе никуда не годится.
   - Наша разведка работает день и ночь, но лагерь пока не обнаружен.
   Едва слышное фырканье с правой стороны. Кажется, там сидел главный казначей. Наверное, припомнил суммы, регулярно выделяемые на тренировку разведывательных групп, и не смог сдержать чувств. Казначеем королева была довольна. Конечно, он воровал, но в пределах разумного, пресекая попытки других неравнодушных запустить обе руки в казну. Одна ещё куда не шло, но две это уже перебор.
   - Мы предполагаем, что они скрываются где-то в отрогах Темного Хребта, - добавил Хетт, чуть помедлив.
   Королева все же позволила себе усмехнуться одним уголком губ, но кивнула. Едва заметно, дав понять, что он был услышан, но без излишней благосклонности. Такие кивки носят едва ли не первостепенную важность в арсенале царствующих особ. И иногда она от души ненавидела протокол и просто все правила, запрещающие напрямую спросить - чем заняты его подчиненные, если уже не первую неделю не могут выполнить довольно простое задание?
   "Где-то в отрогах Темного Хребта"...
   Это она могла предположить и без разведки. Вряд ли северяне умеют дышать под водой, поэтому в глубинах моря их искать бессмысленно. Прибрежная коса не так велика, чтобы полторы сотни вооруженных чужаков смогли больше месяца жить там, не привлекая внимания. Пересечь её не так сложно, но в тех местах, где проходили дороги, усиленные патрули, а выжить в пустыне... Если они вошли в пески, о проблеме стоит забыть - пустыня не отдает законную добычу.
   Пользуясь тем, что Совет, не дождавшись продолжения, вновь сосредоточился на обсуждении текущих вопросов, Тамила подняла глаза вверх. Не с целью молитвы, хотя и это не повредило бы, а чтобы увидеть потолок. Один из её предков распорядился выложить на нём карту.
   Кальдор, как и положено столице столь значимого государства, сиял крупным изумрудом. Чуть поодаль, буквально на расстоянии ладони, расплескалась бирюза Закатного моря. На самом деле до него почти неделя пути верхом. Вдвое дальше до одного из немногих перевалов через Темный хребет, ведущих к границе. До той границы и вовсе на четверть пальчика, узкая полоса по правому берегу Расхи. Берущая начало среди исполинских скал хребта, она, постепенно замедлялась, становилась глубже и темнее, но оставалась всё такой же ледяной. Говорят, даже в самый сильный зной воды настолько холодны, что их не рискуют преодолевать вплавь даже контрабандисты.
   На карте Расхи вилась тонкой сапфировой ленточкой, то сужаясь до нитки, то внезапно расширяясь ярко-синей кляксой. Не доходя до нижнего отрога хребта, река резко забирала на восток и уходила в хризолитовые степи Ориса. Конечно, на самом деле степь была самой обычной, но мастер предпочел именно этот камень.
   Тамила никогда не видела степь. Разве что слышала песни о теплом ветре, качающем колоски трав, и табунах лошадей, диких и стремительных, тенями скользящих над сизыми волнами ковыля. От этих песен на душе становилось горько и светло одновременно.
   Но так было до прошлой зимы. В самом конце сезона засухи, когда зной уже отступил, а холодные дожди ещё не превратили дороги в болото, ко двору прибыл новый посол Ориса. Прежний, немолодой, но весьма уважаемый как друзьями, так и врагами, уже не мог так же эффективно справляться с узаконенным шпионажем. Тамила хорошо знала его - высокого и крупного, с непривычно раскосыми темными и очень умными глазами. И до сих пор жалела, что он не остался в Кальдоре. Пусть и в роли почетного заложника, казнить его она не позволила бы. А ведь именно это произошло с его преемником, когда тот вручил свиток с личной печатью Марука, короля Ориса.
   Как потом сказали лекари, именно в этой печати был вплавлен крохотный хрупкий сосуд с ядом. В первые мгновения после того, как печать была сломана, Тамила ничего не ощутила. Разве что непривычно потяжелел и стал обжигающе-горячим медальон белого золота с крупным диантом. В тот момент она была слишком занята исполнением придворных церемоний, чтобы вспомнить, за что диант так ценят не только маги, но и просто осмотрительные люди - он реагировал не только на чары, но и на яды. А потом... Четыре дня бреда и непрекращающейся лихорадки, во время которых королева была на грани жизни и смерти. Четыре дня постоянной агонии, странные видения, голоса давно умерших. Жрица, которой она рассказала об этом, сказала, что Тамиле очень повезло - услышать голоса мертвых и не пойти на их зов почти за гранью возможного.
   Отравителя так и не нашли. Нет, естественно им объявили того посла, имя которого она уже и не вспомнит. Тем более, что он попытался скрыться, когда Тамила потеряла сознание, и был убит на месте. Его сопровождающих после допросов в течение нескольких часов выслали не только из столицы, но и из Гарета. А через месяц из Ориса вернули их собственных послов. Некоторых даже целиком. Король Марук всегда был не в меру горяч и скор на действия.
   С усилием заставив себя оторваться не столько от карты, сколько от собственных невеселых мыслей, Тамила для пробы чуть качнула головой. Она была тяжелой, но тягучей болью не отозвалась. Значит, приступ прошел. В последнее время они становились всё сильнее и продолжительнее. Удивительно, но можно привыкнуть даже к боли. Особенно, когда выбора всё равно нет.
   Тамила молча поднялась, и все присутствующие мгновенно последовали её примеру.
   - Благодарю. Если появятся новости о северянах, немедленно доложить.
   Хетт коротко кивнул, пусть и без особого удовольствия.
   Тридцать шагов до почти неприметной двери, за которой можно снять корону и вдохнуть полной грудью. Маску же держать придется до конца дней, она уже будто приросла к лицу, стала настолько же естественной, как и вымуштрованная осанка. Держать спину прямо её учили жестким корсетом, в котором было просто невозможно ссутулиться. Сдерживать эмоции королева научилась сама и намного быстрее - во всем дворце едва ли наберется десяток человек, которым небезразличны её чувства.
   Затылок жгло от направленных в него взглядов, и все же с шага она не сбилась, не ускорилась и не оглянулась. Всё равно ничего нового не увидит. Но если поспешит, есть шанс услышать что-то интересное.
  
  
  

Глава 2

  
  
  
   Служанка вскочила с низкого стульчика и поспешила согнуться в поклоне, мимоходом бросив из-под ресниц острый взгляд на королеву.
   - В храм. И побыстрее.
   - Как прикажет моя госпожа.
   Ковер заглушал звук шагов, но не до такой степени, чтобы застать врасплох стражников, охранявших личный храм правителей. Хотя ей ни разу ещё это не удавалось, сколько ни старалась. Вот и сейчас стояли навытяжку, не сводя глаз с противоположной стены. Разве что едва-едва колеблющиеся блики света на нагрудных доспехах в такт дыханию давали понять, что это живые люди, а не статуи.
   - Жди здесь, никого не впускать.
   За тяжелые двери с металлическими заклепками она шагнула одна, не оглядываясь, чтобы проверить, исполнила ли служанка приказ.
   На пару мгновений замерла, давая глазам привыкнуть к освещению.
   Факелы горели только у алтаря, подсвечивая его жутковатым алым пламенем. Скрещиваясь и вылепляя из теней страшный и в то же время прекрасный лик Богини. Тонкие губы поджаты, будто в попытке сдержать гнев, в глубоких глазницах танцуют блики огня, усиливая эффект направленного взгляда.
   По углам же таилась непроглядная темнота, но она не была зловещей. Во всяком случае, не для Тамилы - ещё ребенком она исследовала все помещения дворца. Тайными ходами он был изрыт, как ветхий сельский дом мышиными норами. Некоторые из этих ходов были едва ли не более людными, чем парадные лестницы. На то было основание - их и планировали для прислуги, чтобы та не оскорбляла своим видом взгляд господ. Другими пользовались намного реже, и все же отсутствие пыли и грязи на полу наводило на определенные мысли.
   Тамила, быстро коснувшись лба и губ раскрытой ладонью в знак преклонения перед божеством, скользнула в одну из темных ниш. Голый камень источал холод, вот-вот грозящий выступить влажной пленкой. Подавив брезгливость, королева уколола палец вынутой из прически острой шпилькой и коснулась крохотного углубления в верхней части ниши. Подождала пару мгновений и решительно толкнула стену. Та бесшумно отодвинулась, распахнув непроглядные объятия тайного хода.
   Дворец уже давно освещался магическими светильниками, но даже вне стен храма королева не рискнула пользоваться таким - вблизи алтаря они перегревались и сгорали. Иногда и взрывались в руках того, кто рискнул принести в святилище изобретение магов. Да и в факеле необходимости не было - не отнимая ладони от каменной кладки, Тамила отсчитала десять шагов, держась левой стены. Резкий поворот в провал бокового коридора, а теперь только прямо, всё так же считая про себя. К лицу прилипло что-то, подозрительно похожее на паутину, и королева с трудом подавила вскрик. И даже удержалась от того, чтобы попытаться её убрать - в такой темноте она могла потерять ориентацию. Это не страшно, выход всё равно найдет, но тогда потеряет время.
   Судя по тому, что дискуссия была в самом разгаре, а следующим её пунктом будет уже рукопашная, Тамила услышала не всё. Потому старательно прильнула щекой к теплому дереву. Тот, кто создал дворец и защитил его от постороннего вмешательства, одну лазейку всё же оставил. Но только для того, кого сам дворец признает хозяином. К сожалению, специальная полупрозрачная пластина, через которую можно было ещё и наблюдать, располагалась слишком высоко, до неё Тамила просто не дотягивалась.
   - ... ультиматум!
   В этот момент заговорило сразу несколько человек, и королева досадливо поморщилась, не сумев разобрать, о чём они говорят. Неужели так трудно делать это по очереди, ведь неудобно же подслушивать!
   - Боюсь, министр Хетт прав. - Главе Совета не пришлось перекрикивать остальных, они просто замолчали, стоило ему произнести первое слово. - Выбора действительно нет, есть только его иллюзия.
   - Согласиться на условия северян - самоубийство, - казначея трудно было не узнать, его чуть скрипучий тенор сверлом ввинтился в уши королевы. Похоже, он приблизился к стене, за которой притаилась Тамила. - Отказаться от него - тоже.
   - Вы, как всегда, брызжете оптимизмом. - А вот к низкому голосу Хетта пришлось прислушиваться, стараясь не упустить ни единого звука.
   - Моя работа в том, чтобы не было путаницы с финансами, оптимизм не по моей части. А в нынешних условиях его и вовсе нет.
   - Мне неприятно соглашаться с подобным, но это так. Северяне настроены слишком серьезно, они не отступятся.
   - Но у нас есть армия. И маги! - Тамила не разобрала, кто это сказал, но тоже затаила дыхание в ожидании ответа.
   - Маги уже сейчас отошли в сторону и ждут, чем всё закончится. - Гнев Главы не нужно было даже слышать, он ощущался в воздухе, будто тонкий аромат дыма. - Разве главный королевский чародей принял приглашение и пришел сегодня?
   Магистра Дария действительно не было. Это сразу заметила Тамила, это отметили все остальные. И сделали выводы. Кто знает, насколько правильными они были, однако отсутствие того, кто всегда стоит по левую руку от престола, было красноречивым.
   Именно маги первыми потеряли как веру в королеву, так и терпение. Последнее месторождение диантов было открыто более шестнадцати лет назад, и вот-вот грозило истощиться. И Тамила, не прошедшая инициацию в красных песках, не могла ничем помочь - она не видела драгоценных жил, как то было дано её отцу. И ещё более двадцати поколений правителей до него. Поэтому разочарование магов королева понимала, но... Разве мало им было дано? Свобода от налогов и широкие права, которыми не обладали чародеи ни одного другого государства. Обязанность же была только одна - в случае войны помочь армии.
   Колени мелко дрожали, а уставшие ступни уже заледенели на каменном полу, но Тамила не шевелилась, смутно догадываясь, что за послание пришло от северян.
   - Я держу армию в постоянной готовности, но на это нужны деньги и провиант, - министр Хетт чуть возвысил голос, чтобы заглушить тех, кто высказывал недовольство магами. - И надолго нас не хватит. Но и соглашаться нельзя.
   - Нельзя, но придется. Мы примем их предложение, и конунг северян станет супругом нашей королевы.
   - Но их наследник...
   - Наследника не будет. Вы сами видели, в каком состоянии королева. Беременность убьет её. Нам же тем временем нужно подготовиться к войне.
  
   В храм Тамила возвращалась быстро и была внешне совершенно спокойна. Разве что судорожно сжимающиеся кулачки выдавали гнев. Она всегда знала, что выйдет замуж за того, кто будет наиболее удобен и выгоден Гарету, но правитель северян... Это начало конца. Даже она, малосведущая в политике, это понимала. Как понимали и министры, но тогда почему согласились?! И почему это согласие дал тот, кто клялся защищать престол и оберегать тогда ещё совсем юную королеву?
   Стена ниши снова беззвучно отодвинулась, пропуская Тамилу в святилище. Там всё оставалось по-прежнему - сумрачно и пугающе. Разве что один из факелов за алтарем почти догорел, уменьшив круг света и перекосив лик Богини, сделав ещё более гротескным.
   Пока меняла факел, королева судорожно пыталась понять - что теперь делать? Отказаться? Она не имеет на это права. Принудить никто не сможет, но её отказ будет означать только одно - начало войны. И министр Хетт прав, без помощи магов и союзников война будет проиграна. А такой участи, как разграбление победителями, Тамила своей стране не желала.
   Велика вероятность, что её поставят в известность накануне бракосочетания. Болезнь ни для кого не секрет, и она прекрасно понимала - министры втайне надеются, что этот союз не просуществует долго. Даже сам факт того, что она сможет понести, весьма сомнителен, иначе брак организовали бы ещё два года назад, в надежде, что перед смертью королева все-таки произведет на свет наследника. Но ни один лекарь не гарантировал, что она проживет достаточно долго, чтобы родить ребенка. Поэтому Совет не стал рисковать, все же лучше подготовиться к официальной передаче власти в их руки, чем в самом ближайшем времени получить труп королевы, а ещё здравствующего свежеиспеченного короля, продвигающего на ключевые посты своих покровителей.
   Как же ошибались придворные, ведя тайную междоусобную войну в попытке сосватать в правители своих наследников! Эта игра велась давно. Так давно, что Тамила и сама не помнила её начало. Сначала партнеры по играм, потом, когда она вступила в девичество и могла присутствовать на официальных мероприятиях, кавалеры и поклонники. Кто-то был примерно её возраста, многие гораздо старше. Но ни один из них не получил одобрения Совета. Просто потому, что едва ли не каждый его член настаивал на кандидатуре собственного сына, брата или племянника. Юная королева же знала, что любовь понятие пусть и эфемерное, но опасное. Никто не позволит выйти замуж за того, кого она выберет сердцем, есть гораздо более значимые причины брака. Поэтому старалась держать дистанцию от жаждущих внимания, не обольщаясь красивыми жестами и написанными в её честь стихами. К слову сказать, в большинстве случаев стихи были довольно убоги. Разве что лорд Кайт был талантливым поэтом, но он предпочитал соблазнять своими виршами придворных дам, не метя в фавориты королевы. За это Тамила его уважала особенно.
   Шелковые юбки не защищали от стылого камня, щедро поделившегося холодом с распростершейся перед алтарем королевой. Как и не стали преградой для выбоин пола, которые Тамила прекрасно ощущала коленями. Но она не шевелилась, лежа ниц перед ликом Богини молча и отстраненно. Наверное, в этот момент стоило вознести горячую молитву, идущую от сердца, или попытаться откупиться от уготованного обещаниями щедрых даров. Или принесенных в жертву дев. Хотя кровавые жертвоприношения широко не практиковались уже больше двух веков, для Тамилы не было секретом, что происходит на алтаре главного храма Гарета перед важнейшими событиями. И пусть умирают на нём приговоренные к смерти преступники или же юные девушки из числа послушниц, которые сами умоляют о высочайшей привилегии взойти на алтарь, сути это не меняло.
   Пальцы рук окончательно заледенели, как и лоб, прижатый к камню, и Тамила поднялась, понимая, что больше ей здесь делать нечего. Уже давно Богиня не снисходит к молящимся с советом или утешением, давая своим детям самостоятельно решать проблемы.
   Решение у Тамилы было. Крайне спорное и неоднозначное. А при ближайшем рассмотрении так и вовсе самоубийственное, но другого выхода она просто не видела. К сожалению, осуществить его в одиночку она никак не могла, а посвящать в планы других слишком опасно, но придется рискнуть.
   Королева тяжело вздохнула, разминая холодные руки, и в последний раз поклонилась лику, когда сзади чуть скрипнула дверь.
   - Я просила не беспокоить.
   - Не сердись на слуг, они пытались исполнить твой приказ, - шорох тяжелой ткани мантии придавал голосу Главы Совета жутковатое звучание. - Но не могли не пропустить меня.
   - Рада видеть вас, дядя Видар, - Тамила медленно повернулась и одарила вошедшего слабой улыбкой. В ней не было и намека на то, что королева чувствовала после подслушанного разговора. - Что привело вас в храм?
   То, что старший брат покойного отца был не особо религиозен, знали все. И это подогревало слухи о разладе между родственниками.
   - Я тревожусь за тебя, - с немыслимой для другого фамильярностью Видар коснулся ладонью щеки юной королевы. - Ты бледна сегодня.
   - Спасибо, я в порядке. Просто устала.
   - Тебе нужно отдохнуть. Может, нам съездить на побережье? Морской воздух порой творит чудеса.
   - Боюсь, в моем случае для чуда одного только воздуха мало, - Тамила отступила на шаг, пристально глядя в глаза дяди. Тот сохранял вежливую заинтересованность, ни единым жестом не выдавая принятого решения. - К тому же в сезон бурь путешествие к побережью будет для меня слишком опасным.
   Древняя кровь правителей пустыни притягивала песчаные бури, это знали все. Как и то, что женщина не пройдет посвящение. Было несколько попыток, каждая из которых закончилась фатально - ни одна из наследных принцесс не выжила. Поэтому, в случае, когда наследника мужского пола не было, приходилось ждать целое поколение.
   - Я поговорю с Дарием, он обеспечит безопасность кортежа. Езжай, дорогая, быть может, море вернет румянец на твои щечки.
   Значит, брачный обряд предполагается провести практически сразу за подписанием договора. Это плохо, потому что времени практически не остается. Но отказаться будет слишком подозрительно, поэтому Тамила едва заметно пожала плечами:
   - Быть может, вы правы... Почему Дария не было на заседании Совета?
   - Он прислал сообщение, что вынужден пропустить из-за какого-то важного эксперимента. Ты же знаешь этих ученых, они все немного сумасшедшие, а уж когда наукой занимается маг! - Видар со смешком отмахнулся. - Если я ещё не успел окончательно утомить своим присутствием, может, проводить тебя в покои?
   - Я всегда рада вашему вниманию, - она положила ладонь на локоть царедворца. - После моего ухода было что-то интересное?
   - Да что может быть интересного в рутинном заседании, те же проблемы, те же вопросы.
   Стражи за дверью прибавилось, теперь там стояло не двое, а четверо воинов. И тщетно пытающаяся подавить лукавую улыбку служанка. Заметив взгляд госпожи, девушка тут же потупилась и низко поклонилась, выжидая приказа королевы. Тамила промолчала, лишь дала едва заметный знак следовать за собой.
   Дядя Видар развлекал её ничего не значащим разговором, в смысл которого она даже не пыталась вникнуть, односложно отвечая и улыбаясь через равные промежутки времени. Этого оказалось достаточно, во всяком случае, удивления или тревоги во взгляде Главы Совета заметно не было. Дорога до королевских покоев показалась непривычно короткой, хотя и проходила едва ли не через половину дворца. Чудесные залы и богато украшенные лестницы, коридоры с целой галереей портретов ушедших правителей, которые поражали впервые попавших сюда, стали привычными и почти незаметными за долгие годы. Роскошная тюрьма, бывшая для королевы домом и местом бессрочного заключения.
   Двери покоев охранялись ещё более тщательно, чем храм - стражники подчинялись только самой Тамиле. Хотя на этот счет она не питала иллюзий, скорее всего, с тем же усердием они передавали отчет о каждом её шаге Совету.
   - Благодарю за приятную беседу, - королева слегка поклонилась и протянула руку для прощального поцелуя.
   - Благосклонность моей королевы лучшая награда, - сухие губы на мгновение коснулись ледяных пальцев. - Позвольте откланяться, дела не ждут.
   - Ступайте.
   Дядя Видар был одним из тех двоих, кому наедине позволялось говорить с Тамилой без подобострастия, на людях же они свято соблюдали этикет.
   Глубоко поклонившись, Глава Совета стремительно удалился, провожаемый безмятежным взглядом племянницы.
  
  
  
  

Глава 3

  
  
  
   В передних покоях свита развлекала себя ежедневными женскими шалостями. Пристроившаяся у окна юная девушка с заметно округлившимся животом неторопливо вышивала золотыми нитками гобелен. Полотно было готово наполовину, но смысл его пока угадывался весьма приблизительно. Ещё три сидели вокруг молодого мужчины, лениво пощипывающего струны гитары под испытывающим взглядом пожилой дамы, зорко следившей за соблюдением приличий. Виданное ли дело - мужчина в будуаре незамужней королевы! На диванчике у самой стены две женщины средних лет играли в карты, больше занятые тем, чтобы незаметно строить глазки певцу, чем, собственно, игрой.
   Тамила, неслышно появившись на пороге, обвела взглядом комнату и уже хотела попросить оставить её одну, когда прислушалась к песне:
  
   - Она и в празднике, и в горе
   Всегда наедине с собой,
   В толпе бушующей, как море
   Или в степи от трав седой.
   Никто не ведает, что скоро
   Возложит тихо на алтарь
   Судьбой назначенный тяжелый
   И, может быть, кровавый дар.
  
   Низкий голос порой опускался до царапающей хрипотцы, заставившей Тамилу поежиться. А может, не голос, а слова. Она не слышала их раньше, и после сегодняшних новостей песня показалась пророческой. Причем, настолько, что на пару мгновений перехватило дыхание.
   - Так грустно, - вышивальщица отложила иглу и сквозь слезы посмотрела на певца. - Быть может, стоит изменить концовку? Пусть эта девушка будет счастлива. Хотя бы в песне, - это она добавила так тихо, что королева едва расслышала.
   - Нет, не нужно ничего изменять.
   Стоило Тамиле произнести первое слово, как дамы вскочили, словно вспугнутые пташки, щебеча слова приветствия. Последним поднялся певец, продолжавший потихоньку перебирать струны:
   - Почему, ваше величество?
   - Они хороши такими, какие есть, - королева позволила увлечь себя к широкому креслу, стоящему у небольшого фонтанчика. Тонкий ручеек стекал по мозаичной вазе и терялся среди пышных цветов, выдавая присутствие лишь тихим журчанием. - Если вы измените концовку, песня потеряет свою прелесть. А героиня все равно вряд ли найдет счастье...
   - Как пожелает моя королева. Может, исполнить что-то веселое? - он сел прямо на пол возле неё, едва не касаясь края синего шелка юбки, чем вызвал недовольное сопение у пожилой дамы. Его менестрель явно расслышал, но не отодвинулся, более того - дерзко подмигнул насупленной женщине.
   - Нет, благодарю, - Тамила откинулась на спинку. - Я хотела бы остаться одна.
   Фрейлины, только успевшие рассесться на прежние места, быстро поднялись и, приседая в поклонах, вышли. Только певец оставался неподвижным, будто ничего не слышал. Королева же его не торопила, отстраненно любуясь красно-золотыми искрами, рассыпаемыми солнечными лучами на его русых волосах.
   - Лорд Кайт!
   Это в нетерпении подала голос старая дама.
   - Оставьте нас, леди Митра, - Тамила перевела взгляд на недовольно поджавшую губы блюстительницу морали. - Подождите пару минут в коридоре.
   По глазам дамы было заметно, насколько она не согласна с приказом, но проворная служанка уже приоткрыла дверь, приглашая старшую фрейлину.
   - Вы что-то хотели мне сказать?
   Мужчина отложил гитару, сделал простой жест рукой, будто подбрасывал горсть песка, резко раскрыв пальцы, и у Тамилы на мгновение заложило уши.
   - Всё настолько серьезно, что понадобился полог тишины?
   - Магистр просил передать, что Совет что-то замышляет. Не поддавайтесь им и не принимайте необдуманных решений.
   Помедлив несколько секунд и не дождавшись продолжения, Тамила присмотрелась к лорду. Это для других он менестрель и обаятельный шут, развлекающий королеву и её фрейлин. Те же, кто более внимателен, рассмотрели и выправку, и быстрые точные движения, выдававшие умение обращаться не только с музыкальными инструментами, но и с оружием, и до невозможности ловкие руки. Такие бывают только у карманных воров и магов. Любимый и самый талантливый ученик главного королевского чародея практически неотлучно находился при королеве. Разве что традиционную мантию магов сменил на менее привлекающее внимание придворное платье.
   Но что хотел этим сказать старый интриган? Не верить никому? Это и так понятно. Или же Дарий пока не уверен в своих предположениях, но заранее хочет настроить Тамилу против дяди? В любом случае, к его словам стоит прислушаться, советы чародея редко бывают бесполезными.
   - Я благодарна магистру Дарию за заботу, но его слова слишком расплывчаты и двусмысленны. Как и его отсутствие на Совете, которое уже породило множество слухов. - Заметив, что лорд Кайт набирает в грудь воздуха, чтобы выступить в защиту учителя, королева взмахнула ладонью. - Довольно! Я вас услышала. Передайте магистру, чтобы он пришел сегодня на закате в мои покои.
   Судя по тому, как резко кивнул посланник, ответ его не устроил, и Тамила решила немного сгладить неприятное впечатление от разговора:
   - Благодарю за песню, пусть она печальна, но красива. И символична.
   - Я бы хотел, чтобы ваше сердце было наполнено радостью, а не печалью. - Поскольку руки королева ему не подала, лорд Кайт, встав на одно колено, поцеловал подол платья. - Простите за принесенные дурные новости.
   - Вам не за что просить прощения, тревожные новости будут всегда, а вот талантливые менестрели встречаются редко. - Она поднялась и, пройдя мимо застывшего мага, остановилась у незаконченного гобелена. - Что вам напоминает эта работа?
   Теперь и лорд Кайт приблизился, пристально рассматривая вышивку.
   - Не знаю, что это, но оно настолько жуткое, что можно вешать на границе для отпугивания врагов. Хотя, есть и положительная сторона - когда леди Лита вышивает, она молчит.
   Тамила, припомнив вечно щебечущую и довольно бестолковую леди Литу, не выдержала и рассмеялась:
   - Вы чудовище. Не смейте порочить умственные способности моих фрейлин и ступайте прочь, мы и так уже нарушили все мыслимые нормы приличий.
   - Сплетни придают жизни определенную остроту, - маг склонил голову и сделал скользящий шаг назад. - Не смею больше утомлять своим присутствием.
   Легкие шаги за спиной, и вот уже такой привычное и родное ворчание:
   - Вот ведь прохвост, а? Так и норовит остаться с вами наедине.
   Тамила снова улыбнулась, но теперь широко, искренне.
   - Нянюшка, вы придаете слишком большое значение обычному флирту, - королева обернулась к той самой пожилой леди. - Он позволяет немного развеять скуку.
   - Вот и пусть бы чего хорошего спел или рассказал, а то только гадости всякие сочиняет.
   Леди Митра, которая приходилась молочной сестрой матери Тамилы, уже давно должна была отправиться на покой. И здоровье подводило, да и просто нужда в присутствии няньки давно отпала. Но королева не могла отпустить последнюю ниточку, связывающую с детством. Совершенно не рационально и во многом эгоистично, и все же хотелось пусть на несколько минут, но оказаться в детстве. Когда главная беда это испачканное в вишневом соке платье, а любую проблему можно устранить всего лишь пожаловавшись отцу.
   - Вдохновение материя тонкая, оно неподвластно нашему желанию, - Тамила чуть приподняла руки, облегчая доступ к застежкам платья. - Я устала, немного посплю.
   - Конечно, сейчас позову служанок, - горячие пальцы, распустившие шнуровку, исчезли, сменившись зычным криком. - Вы куда пропали, бездельницы?
   Королева поморщилась от громкого звуки и, позволив дорогой ткани наряда стечь на пол, рассеянно кивнула удаляющейся нянюшке и повернулась к тут же подскочившей горничной:
   - Распусти волосы.
   - Присядьте, моя госпожа.
   В отражении зеркала Тамила наблюдала, как легкими проворными движениями служанка убирает заколки, удерживающие корону. Касаться её было запрещено всем, кроме королевы, поэтому дождавшись, когда девушка расплетет сложные косы, Тамила сняла золотой обруч, украшенный тринадцатью диантами. Такой легкий, почти неощутимый в руке, и такой тяжелый... Многие душу бы отдали за обладание этим украшением, но мало кто знал, что проблем и горя корона приносит больше, чем счастья.
   - Расскажи, что нового во дворце, Сола.
   С личной служанкой королева не была подругой, да это и невозможно, слишком разное положение. Вместе с тем и жизнь ей не осложняла. Позволяла многие вольности, за которые знатные дамы давно велели бы высечь. И пусть рабство было отменено ещё прадедом Тамилы, положение слуг высокородных господ от этого практически не изменилось.
   - Повариха разругалась с главным посыльным. Из-за чего точно никто не знает, но говорят, что его сына видели с её дочерью, - тихий голос Солы не раздражал, как и бережные пальцы, мягко массирующие виски. - В саду кто-то оборвал клумбу с сиреневыми тюльпанами, садовник рвет и мечет. А ещё говорят, что войска Ориса стоят у самой границы, у них там учения. Наверное, врут.
   Про учения Тамила знала, как и про то, что тюльпаны оборвал тот самый сын посыльного, только предназначались они не дочке поварихи, а совсем другой даме, занимающей куда более высокую должность. Именно такой сегодня красовался в прическе одной из фрейлин.
   Королева вздохнула про себя - казалось бы, дворец огромен, штат прислуги и просто прихлебателей, постоянно проживающих здесь, почти неисчислим, но слухи здесь те же, как в самой захудалой деревне. Разве что чуть разнообразнее, дороже и с легким налетов придворной таинственности.
   - А ещё говорят, что дочь поварихи беременна, - служанка перешла на шепот, делясь самой последней и свежей сплетней.
   - Ммм... Скажи, а как ты защищаешься от беременности? - Тамила сняла тяжелую серьгу и в отражение посмотрела в глаза горничной. О её интрижках она знала, но, пока всё находится в рамках приличий, не считала необходимым как-то вмешиваться.
   - Госпожа, это большой грех! - Про грех королева тоже знала, но взгляд не отвела, и Сола продолжила. - Есть такие травки, если каждый день заварить их и пить, ничего не будет. А можно купить уже готовое зелье, но оно дорогое. И готовится несколько дней, зато потом достаточно едва ли не капли. - Щетка размеренно скользила по волосам, приглаживая пряди, переливающиеся темным атласом. - Знатные дамы заказывают сразу большой флакон, зелье долго сохраняет действие.
   - И где его готовят, ты, конечно, не знаешь?
   Невыразительно-смуглое личико горничной расцвело румянцем, и девушка быстро замотала головой, едва заметно улыбаясь.
   Тамила потянулась к стоящей на столике шкатулке. Тяжелая крышка откинулась, и мягкий свет рассыпался сотнями бликов на содержимом.
   - Пойдешь сегодня же и закажешь зелье. - На стол легла тяжелая золотая монета, за которую можно было купить не только зелье, но и совесть травницы. - Если кто-то спросит, скажешь, что для себя. - Вторая монета легла рядом с сестрой. - А если проболтаешься дяде или кому-то ещё, велю вырвать тебе язык. Ступай.
  
  
  

Глава 4

  
  
  
   - Вы молоды и оттого слишком легкомысленны. - Ладони королевского чародея, не касаясь кожи, рисовали круги и овалы над телом королевы, лежащей на кушетке. - Дорога длинна и опасна, и я не вижу веских причин, чтобы так рисковать. Морской воздух действительно полезен, но не настолько, чтобы бездумно подвергать опасности вашу жизнь.
   Совершив полный круг, руки соединились напротив груди, усиливая давление на медальон. Диант начал медленно краснеть, разжигая спрятанную глубоко внутри огненную искру в пожар, заполнивший весь камень. Нагретый медальон уже ощутимо жег кожу, но Тамила молчала, не шевеля даже кончиками пальцев. Эта процедура давно стала неприятной и все же жизненно необходимой, без которой королева давно должна была умереть. Магический камень не давал проникнуть яду в сердце, сдерживая отраву и вынуждая постоянно находиться вблизи Дария - только он знал, как правильно настроить медальон. Да и разряжался он всё быстрее, теперь такую процедуру приходилось проводить каждые семь дней.
   - Королева не может безвылазно сидеть в столице, народ должен видеть свою правительницу.
   - Народу гораздо больше нужна живая правительница, чем возможность регулярно её видеть. Вы можете не прислушаться к моим советам, и я подчинюсь. Однако остаться вместе с вами на побережье не смогу - дела требуют присутствия в столице.
   Да, это было существенной проблемой. И чем дольше Тамила думала об этом, тем яснее понимала, что из столицы отправляют не её, а Дария. Без королевы город проживет, а вот столь длительное отсутствие главного чародея может закончиться фатально.
   - Я подумаю над вашими словами, - королева, опираясь на протянутую руку, села и на мгновение замерла, пережидая дурноту - от резкого движения закружилась голова. - Скажите, что магам известно о северянах?
   - Многое. Что именно вы хотите узнать?
   Теперь она хорошо видела чародея и всматривалась, словно рассмотрела в первый раз. Он казался застывшим. Наверное, такое впечатление от неестественно молодого лица. Тамила прекрасно знала, что ещё в те времена, когда её отец был даже не наследником престола, а всего лишь вторым сыном правителя, Дарий уже был магистром. Да и с тех пор, как она сама была ребенком, он практически не изменился. Разве что добавились искры седины в темные волосы, и появились заломы у губ.
   - Я хочу знать их предания, понять их веру. Мне известно, что они поклоняются Ратусу, богу войны, но с чего пошел их народ?
   - Желаете услышать страшную сказку на ночь? Извольте.
   Тамила уселась удобнее, движением руки чуть приглушив светильник. Урона своей чести она не опасалась - взамен Соле, оправившейся по поручению госпожи, у двери на низкой скамеечке над вышивкой дремала вторая служанки - темнокожая Мати, дитя далекого южного народа. Десять лет назад её маленькой девочкой привезли в подарок юной королеве.
   - По преданиям северян, их народ произошел от свирепых хищников, живущих у моря, почти всегда покрытого льдом. Испокон веков половину жизни они проводили в обличии человека, вторую же были зверями. Эти звери огромны, как гора, могучи, как ураган, и белы, как снежные вершины Темного хребта. Однажды они прогневали Ратуса, отказавшись подчиняться его воле и признавать за бога, и тот проклял весь род. Лишь раз в год на короткое время, когда над горизонтом появлялось солнце, они становились людьми и обретали разум. Остальное же время эти гиганты бродили по мертвым ледяным пустыням, убивая и пожирая друг друга, пока не оказались на пороге гибели. Тогда они пали на колени перед Ратусом и поклялись слепо подчиняться его воле, обращая в свою веру другие народы. Взамен их бог обещал дать человеческое обличие и душу. За предательство же в тело человека вселял дух зверя, и тот убивал каждого, кого видел. Неважно, воин ли это, женщина или новорожденное дитя.
   Слушая приглушенный голос мага, Тамила прикрыла глаза, пытаясь представить ледяную пустошь. Но не получалось - в Гарете снег был довольно редок, разве что в горах. Как это - пустыня, в которой снег вместо песка? Где нет жестоких пылевых бурь, зато всё живое сжигают снежные бураны. И где бродят огромные белые звери, настолько жестокие, что на глаза им стараются не попадаться даже собственные соплеменники.
   - За несколько веков они поработили весь север, пока более двухсот лет назад не пришли войной на Гарет. Объединившись, Гарет и Орис смогли не только отстоять себя, но и разбить основное войско северян, отбросив их далеко за Закатное море.
   Эту часть истории королева знала хорошо, до сих пор сохранились песни тех лет о страшном сражении, в котором пал каждый второй, а пески великой Пустыни сомкнулись над войском северян, навсегда похоронив захватчиков. Судя по тому, что места той битвы назвать наверняка никто не мог, выдумки в этом было все же больше, чем реальных фактов.
   С тихим шорохом в комнату вошла Сола и, заметив чародея, мгновенно согнулась в глубоком поклоне. Придремавшая же под тихий разговор Мати пару секунд бестолково хлопала большими и темными, как спелая вишня, глазами.
   - Я утомил вас, - сказал магистр Дарий уже другим, более привычным голосом. - Вам сейчас нужно отдохнуть, а не задумываться над древними сказками, в которых правды чуть меньше, чем нет совсем.
   - И все же я благодарна вам за заботу и приятную беседу, - подчеркивая испытываемое к гостю уважение, Тамила не только поднялась, но и лично проводила мага до двери. - Наверное, вы правы, и с побережьем пока лучше подождать. Вместо этого я на несколько дней уединюсь в храме. Тишина и покой святого места как нельзя лучше способствуют размышлениям.
   На губах чародея на мгновение мелькнула усмешка, умело прикрытая благосклонной улыбкой:
   - Такая набожность делает вам честь, моя королева.
   Подождав, когда в коридоре полностью стихнут шаги Дария, Тамила переглянулась с Солой и, уловив, как та на секунду утвердительно опустила ресницы, отошла к окну, невидяще глядя в подступающую темноту. На почти черном небе ярко выделялась россыпь звезд, далеких и холодных. Быть может, они казались такими из-за излишне свежего воздуха, от которого королева зябко передернула плечами. На них тут же легла тончайшая шаль, сотканная так искусно, что в холод грела, а в жару дарила прохладу.
   - Мати, можешь быть свободна. - Темнокожая девушка молча поклонилась и, не разгибаясь, спиной вперед вышла из комнаты. - Принесла?
   - Да, госпожа. Утром до еды две капли. Только умоляю, спрячьте подальше. Если кто-то найдет у вас это зелье...
   - Перелей во флакон из-под духов и поставь на туалетном столике среди других. Меньше всегда бросается в глаза то, что стоит на виду. Постой!
   Она протянула руку, и в ладонь лег нагревшийся в кулаке служанки пузырек темного стекла. В нем булькала и переливалась какая-то жидкость, на вид похожая на не очень чистую воду. Откупорив и осторожно понюхав, Тамила только укрепилась в подозрениях - содержимое ничем не пахло.
   Не дожидаясь приказа госпожи, Сола капнула на ладонь немного зелья и слизнула. На секунду скривилась от неприятного вкуса, а потом пожала плечами:
   - На вкус похоже на слегка забродивший сок. Я уверена в травнице, но все же не будем рисковать - сегодня не принимайте его, подождем до завтра.
   Тамила кивнула, погладила служанку по щеке и, сняв с мизинца перстень с темным непрозрачным камнем, протянула Соле:
   - Ты всегда была верна мне, возьми в знак признательности. И собери вещи - завтра на рассвете мы покидаем дворец.
   - Как долго мы будем отсутствовать? - спрятав подарок в довольно скромный вырез платья и с чувством поцеловав тонкую руку госпожи, девушка подняла преданный взгляд.
   - Несколько дней, но не стоит брать много вещей, мы едем в храм.
   Дождавшись, когда служанка, укрыв госпожу мягчайшим одеялом, вышла из спальни, Тамила тихо встала и переложила кое-какие вещи в небольшую шкатулку, которую поставила на столик у кровати. А потом перелила немного зелья в специальный перстень. С помочью такого украшения удобно травить сотрапезников, но сейчас Тамиле было важнее обезопасить себя всеми способами. В конце концов, хватит и булавки с отравленным кончиком, особым образом вставленной в прическу так, чтобы даже случайно не оцарапать королеву.
  
  
   После уже набирающего жар городского утра прохлада каменных стен храма пробирала до костей.
   Королеву никто не встречал, но это не удивляло - ради такой мелочи жрицы от повседневных дел не отрывались. Что Тамилу радовало, можно перевести дух, спокойно вознести молитву и просто постоять с закрытыми глазами, не ощущая себя комедианткой на праздничной ярмарке.
   Теплая накидка не спасала от стылого воздуха, пропитанного благовониями, и Сола дерзнула коснуться плеча королевы:
   - Госпожа, идемте, вы так простудитесь.
   Закончив про себя слова приветствия Богини, Тамила молча кивнула и, не дожидаясь провожатых, направилась в жилое крыло храма. Она хорошо ориентировалась в длинных неосвещенных коридорах, ведь именно сюда надлежало отправиться не наследной принцессе, когда у приемника престола родится первенец. Но не сложилось, брат умер, не достигнув брачного возраста.
   Встретившиеся королеве две жрицы склонили головы, однако более выраженными знаками уважения не побаловали. Это тоже не удивляло - служительницы Богини не имели подданства, над ними не властен суд Гарета, как и любой другой страны. У них только одна Госпожа, и только Её воля и слово имеют силу. Храмы также считались ничейной территорией, что крайне не радовало правителей, однако возражать никто не спешил, события почти трехвековой давности ещё не истерлись из памяти - прапрапрадед Тамилы велел разрушить свежеотстроенный храм, кстати, тот самый, в котором сейчас находилась королева. Но исполнить распоряжение правителя не успели, той же ночью от землетрясения в руины обратилась половина Кальдора, включая бОльшую часть дворца. На храме же не появилось ни единой трещинки. Намек был ясным и донельзя прозрачным, и больше возражений по этому поводу не возникало.
   Комната для гостей, в которой всегда останавливалась Тамила, продолжала радовать глаз благородной скромностью - узкая кровать, в мягкости сравнимая разве что с базальтовой плитой, шкаф, в который влезет не больше двух нарядов, стул и столик с кувшином и тазиком для умывания. Тусклый свет, пропускаемый мутным стеклом крохотного окна под самым потолком, более радостным эту картину не делал.
   - Ох, госпожа, надо было взять с собой перины и одеяла, где это видано, чтобы королева спала на такой постели, - Сола с заметным ужасом потрогала кровать. Самой ей предстояло устроиться на полу у ложа госпожи, что тоже не вдохновляло - тот был каменным и ледяным настолько, что ступни мерзли даже сквозь обувь.
   - Это и так лучшая комната храма, имей уважение к хозяевам, - Тамила, не дожидаясь помощи служанки, расстегнула плащ и бросила его на спинку стула. - Я к верховной жрице, устраивайся пока.
   - Было бы где устраиваться... Да в склепе уютнее, чем этом каменном мешке!
   Под тихое, но исполненное чувства негодования бормотание Солы королева вышла в коридор и на секунду замерла, глубоко вдыхая запах обители.
   Эти стены казались застывшими и негостеприимными практически для любого, но только не для неё. С самого раннего детства Тамила помнила и любила их. Королевские дочери становились жрицами в разном возрасте. Кто-то в глубоком детстве. Другие уже в девичестве. А она попала сюда в младенчестве, после того, как королева Линара умерла родами, дав жизнь дочери. Безутешный король отправил новорожденную вместе с кормилицей в храм, чтобы ничто лишний раз не напоминало об утрате. Во дворец юная принцесса вернулась только через три года, когда верховная жрица объявила волю Богини - Тамила должна расти и воспитываться в кругу семьи, вернувшись в лоно храма только после рождения своего племянника.
   Ноги сами несли королеву к одному из молельных залов в самом сердце храмового комплекса. Здесь не бывали случайные люди, он предназначался только для служительниц Богини, но и препятствовать Тамиле никто не спешил, признавая право находиться здесь.
   - Приветствую, дитя.
   Несмотря на то, что эха в обители не было, тихий голос донесся сразу со всех сторон. Королева не стала оглядываться в поисках источника, упрямо направляясь к цели - стоящей у алтаря рослой женщине. Темное одеяние, ниспадающее с плеч до самого пола, делало её ещё крупнее и внушительнее.
   - Долгих лет милости Богини.
   Тамила замерла, не дойдя несколько шагов до алтаря. Подсвеченная пламенем факелов фигура медленно повернулась, давая рассмотреть худое костистое лицо с длинным носом и излишне острыми скулами. Верховная жрица Маара не баловала красотой, зато то неё исходила сила и спокойствие.
   - Ты вернулась... Ты всегда возвращаешься. Что на этот раз привело тебя, дитя?
   - Меня привела беда, помочь в которой сможете только вы.
   Жрица внимательно осмотрела Тамилу, подошла и коснулась её ладони.
   - Руки совсем холодны... Если бы я только знала, как спасти тебя, сделала бы это, не задумываясь, но увы. Мы молимся день и ночь, и все же Она не дает нам подсказок, как победить этот яд.
   - Я знаю, - поддавшись порыву, королева погладила кончиками пальцев щеку верховной жрицы. - Но говорю о другой беде.
   - О какой же?
   - О моем замужестве.
   Ответ жрицу явно удивил. Настолько, что та позволила себе усмехнуться, пусть даже и на пару мгновений.
   - Не думала, что ты боишься супружеских отношений. Разве не в них смысл жизни женщины? - она указала рукой на дверь, незаметную на первый взгляд.
   - Меня не страшат ни замужество, ни супружеское ложе, ни муки деторождения, - королева приняла приглашение и прошла в небольшую комнату, обставленную все с тем же смиренным аскетизмом. - Меня не устраивает тот, кого выбрали в мужья.
   - Он выказывает тебе неуважение?
   - Мы даже не знакомы.
   - Мало какую деву радует мысль, что придется стать женой незнакомца, - Маара протянула Тамиле небольшую чашу, исходящую ароматным паром.
   - Это конунг северян.
   Чаша полетела на пол, брызнув в стороны осколками и горячими каплями, усеявшими темными пятнами как подол одеяния жрицы, так и юбку королевы.
   - Как - конунг северян? - Некрасивое лицо побледнело так сильно, что Тамила придвинулась ближе, готовясь если не подхватить упавшую жрицу - на это всё равно не хватит сил - то хотя бы не позволить разбить голову о каменный пол. - Совет что, сошел с ума?!
   - Боюсь, они просто не видят другого выхода, - заметив, что терять сознание Маара передумала, королева отошла к такому же тусклому окну, как в её комнате, разве что расположенному чуть ниже. Во внутреннем дворике было пусто и серо - ни единого деревца или цветка, только пыльные камни. - Или не хотят видеть. Северяне где-то рядом и выжидают момент для удара. У нас нет времени искать союзников, и они это знают.
   Жрица некоторое время помолчала, обдумывая слова бывшей воспитанницы и возвращая нормальный цвет лица.
   - В прошлый раз их победили только объединенными силами, сейчас это невозможно.
   - Пока да.
   - Пока? Что-то желающие встать плечом к плечу в бою с северянами не выстраиваются в очередь.
   Тамила поморщилась от откровенной насмешки в голосе Маары и упрямо покачала головой:
   - Я просила помощи, а не попыток уверить, что всё закончится плохо.
   Маара совершенно непочтительно и неподобающе статусу фыркнула, вот только веселья в этом было мало:
   - И что придумала наша маленькая королева?
   - Найти себе такого мужа, который сможет защитить Гарет от северян. И который сможет стать королем после моей смерти. Ох, оставьте! - она нетерпеливо взмахнула рукой, когда жрица попыталась что-то сказать. - За два года никто так и не смог найти противоядия, сомневаюсь, что оно вообще существует. Мне осталось не так долго, чтобы тратить это время на бессмысленные слезы и сожаления. Не думаю, что способна родить дитя, значит, на мне род прервется. Я не хочу, чтобы после моей смерти началась новая война - за власть. А если моим мужем станет конунг северян... Вы прекрасно понимаете, чем это грозит.
   Жрица понимала, оттого едва заметно кивнула, рассеянно прохаживаясь по комнате. Молча и сосредоточенно. Королева с видимым равнодушием наблюдала за этим движением, лишь пару раз поморщившись, когда подошвы туфель Маары с хрустом давили осколки чаши.
   - Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не допустить этого, - жрица резко остановилась, отчего подол темного наряда вихрем закрутился вокруг её ног. - Чего ты хочешь?
   - Нужно, чтобы вы перенесли меня к тому, кто подарил это.
   Тамила вытащила из-за высокого ворота платья простой шнурок с подвеской в виде небольшой фигурки. Степная кошка хищно щерила полупрозрачные зубы, припадая на передние лапы. Рука того, кто вырезал её из пожелтевшей кости, была тверда и искусна, передав потрясающее сходство с оригиналом.
   - Красиво... - жрица, не дотрагиваясь до подвески, внимательно посмотрела в глаза королевы. - Кто он?
   - Савар из рода Уртов.
   - Посол Ориса?! Это ещё большее безумие, чем брак с конунгом!
   - Бывший посол. Не спорю, это действительно похоже на безумие, - королева ещё раз взвесила на ладони подвеску. - Но мы одной веры, и для Ориса северяне представляют не меньшую опасность, чем для Гарета.
   - Орис слишком далеко от побережья, а северяне сильны на море, - Маара упрямо покачала головой. - Марук не станет помогать.
   - А я и не собираюсь обращаться за помощью именно к нему.
   - Наследный принц женат.
   - Долгих ему лет и плодовитой жены, - Тамила нетерпеливо отбросила за спину лежащую через плечо косу. - Второй его сын маг, и наш брак невозможен.
   - А третьему едва-едва исполнилось семь лет. Или вы собираетесь замуж за самого короля? Он как раз недавно овдовел. Кажется, в пятый раз...
   - В шестой. И нет, я не планирую становиться королевой Ориса. Мне нужен тот, кого называют правой рукой правителя - Итар Мариф.
  
  
  
  

Глава 5

  
  
  
  
   - Нет, - Маара не повернулась к королеве, замерев на месте, будто наткнулась на что-то. - Любой другой, но не он. Пусть лучше будет конунг северян.
   - Что?! - Тамила настолько опешила, что повысила голос. Она предвидела любые трудности, но не то, что у жрицы личные счеты с министром соседней державы.
   - Итар Мариф не достоин даже ступать по земле, не то, что становится королем Гарета. Выбери другого.
   - Я уже выбрала, и менять решение не намерена. Почему вы так настроены против него, чем советник правителя так оскорбил вас? - королева попыталась вспомнить какой-нибудь скандал с его участием, но не смогла. Марифа считали умным, хитрым и талантливым царедворцем, не склонным к непродуманным решениям и откровенным глупостям. А именно так можно назвать конфликт со служительницами Богини.
   - Он оскорбляет самим фактом рождения, - Маара повернулась и, сделав несколько быстрых шагов, буквально нависла над невысокой Тамилой. - Его мать была клятвоотступницей, а сам он выродок, который не достоин существовать.
   В глазах жрицы разгорался фанатичный блеск, несколько встревоживший королеву. С такими глазами идут убивать во имя высшей справедливости, нисколько не задумываясь - а нужна ли кому-нибудь эта справедливость?
   - Клятвоотступница... Его мать готовилась стать жрицей?
   Маара отпрянула, тяжело вздохнула и сгорбилась, будто мгновенно состарилась.
   - Нет, она уже была жрицей. И очень сильной, почти такой же, как я сама.
   Эти слова настолько не укладывались в голове, что Тамила едва ли не на ощупь села на жесткий стул, пытаясь осознать сказанное.
   Как маг не может брать в жены деву королевских кровей, так и жрица не может стать матерью. Это давно предопределено, и исключений не делали никому. Будь она аристократкой или простолюдинкой, служительница не способна давать жизнь.
   Дети магов слишком сильны, их сила нуждается в долгом контроле и обучении. Поэтому издревле существует закон, по которому запрещено вливание крови мага в королевскую семью. Казалось бы, что дурного, если правителем станет маг, но тогда восстанут жрицы.
   Нет, не такие, какой стала бы сама Тамила, если бы брат остался жив, и на неё не возлег бы венец. Девы из благородных семей, которым не сумели подобрать жениха соответствующего положения. Или же вдовы, не желающие вести прежнюю жизнь после смерти возлюбленного. Таких уважали и преклоняли головы перед их выбором, но вот боялись других... Таких, как Маара - девушек, наделенных чародейской силой. Тех, чьи способности приходилось запирать, чтобы они не навредили окружающим. Их разыскивали и забирали у родителей ещё в младенчестве, слишком страшны были последствия неконтролируемого выброса силы. Они росли при храмах, учась сдерживать и приручать дар, запечатанный до совершеннолетия. Им запрещалось становиться женами и матерями, но даровалось благо быть проводниками Её воли. Некоторым такая замена казалась неравноценной, случались попытки побега. Только попытки - не сумевшая подчинить силу послушница, вырвавшись из-под сдерживающего покрова старших жриц, за несколько дней полностью сжигала себя, не зная, как укротить силу. И хорошо, если только себя...
   Две стороны одной монеты, равно страдающие от унаследованного дара - маги и жрицы. И одни, и другие заперты в рамках условностей и ограничений, созданных для их и всеобщего блага, и от всей души эти ограничения ненавидящие. Однако идти против них они не собирались именно потому, что видели, чем грозит нарушение. Потому не было более фанатичных приверженцев существующих устоев.
   - Как это вообще возможно? И уверены ли в том, что говорите?
   - Уверена. Это случилось больше тридцати лет назад. Я тогда была ещё молодой... Да-да, юная королева, я когда-то тоже была молода и привлекательна, - верховная жрица выпрямилась и улыбнулась, сверкнув на удивление белыми зубами. - Ты же видела, какие мы в расцвете юности.
   Тамила видела, потому молча кивнула. Молодые послушницы, только готовящиеся пройти таинство, действительно были на удивление привлекательны. Наверное, бродящая под кожей сила просачивалась наружу, приковывая взгляд к этим девушкам. Даже от той, кого в обычной жизни можно было назвать дурнушкой, исходило сияние жизни, дурманящее и влекущее. Потому послушницам строжайше запрещалось выходить за стены храма даже в сопровождении наставниц.
   - И без этого она была красавицей. Тонкая, но гибкая и выносливая, с волосами цвета золота. Не знаю, откуда привезли эту девочку, она не была похожа ни на кого из нас, и имя странное - Беатли. Светлая, добрая... Она не боялась смеяться и открыто выражать чувства, а у нас это не принято. Я стала жрицей на несколько лет раньше, чем она. Сразу после её инициации мы отправились в дальние селения у подножья Темного хребта, чтобы основать новую обитель, - голос Маары стал глухим, будто доносился издалека. Наверное, именно так звучат голоса из прошлого. - Мы так и не узнали, кто напал на караван. Они появились под покровом ночи, когда все уснули. Стражи почти не было - нужно быть безумцем, чтобы напасть на жриц. Беатли создала стену огня и дала остальным уйти, а сама не успела.
   - Тогда почему вы считаете её клятвоотступницей? И откуда знаете, что она вообще осталась жива, не говоря уже о рождении сына?
   - Мы чувствуем смерть своих сестер. Наши законы гласят, что в таких случаях жрица, дав уйти остальным, должна убить себя, не позволив захватить в плен. Она оказалась слишком малодушной и нарушила клятву, - Маара прекратила метаться из угла в угол, будто большая летучая мышь, и замерла у окна.
   - Или обессилела настолько, что просто не имела такой возможности. Или была ранена и без сознания, - Тамила сама не понимала, почему защищает эту женщина, разве что чувствовала странное единение - далеко не всегда бездействие происходит от нежелания что-то изменить.
   - Она пришла в храм в Орисе через два года после нападения, чтобы местные жрицы дали имя её новорожденному сыну. Ещё более прекрасная, чем раньше, в богатом платье и украшениях, в сопровождении слуг. О том, что произошло, не сказала ни слова, только просила не проклинать ребенка. Имя ему дали, но саму Беатли прокляли и лишили силы. Через несколько дней эти жрицы были навсегда изгнаны из Ориса.
   Грустный, но ожидаемый конец, законы служительниц суровы и неизменны на протяжении столетий.
   - Кто его отец?
   - Не знаю. Она этого не сказала. Но думаю, что наместник восточных земель Ориса - последнее, что мы слышали о Беатли, так это то, что она живет в его доме на правах приемной дочери. Да и сам выродок слишком быстро и легко сделал карьеру при дворе Марука, - жрица брезгливо скривилась и покачала головой. - Никогда не думала, что она может так поступить. Поэтому забудьте о нём, я не дам согласия на этот брак.
   Тамилу изо всех сил постаралась сдержать злые слова, так и рвущиеся с языка, стараясь подобрать такие, которые не рассорят с верховной жрицей.
   - Никому не дано выбирать родителей. И вины Итара Марифа в его происхождении нет. Не мы решаем, какая судьба достанется ребенку, всё в Её воле. Так же как и не вам решать, кто станет моим супругом.
   - Не мне, - Маара перевела на королеву пронзительный взгляд, острый настолько, что по спине девушки прошел озноб. - Но я не стану помогать тебе.
   Жрица резко развернулась и вышла все в тот же зал, замерев перед алтарем. Пламя факелов заплясало, рассыпав по стенам неровные блики, которые метались ещё несколько секунд прежде, чем снова успокоиться.
   - Благодарю за ответ, значит, я сама решу этот вопрос, - Тамила едва заметно кивнула и подобрала юбки, собираясь удалиться.
   - И как ты его решишь? Отправишься сама в Орис? Тебе до него не добраться.
   - Нет, зачем же? Сегодня же я сделаю предложение брака магистру Дарию.
   - Это святотатство! Маг не может смешать свою грязную кровь с кровью правителей.
   - Забавно. В ваших глазах любой мой шаг преступен, - королева, передумав уходить, вплотную приблизилась к уже стоящей к ней лицом жрице и, вкинув голову, пристально посмотрела в её глаза. - Вы не собираетесь помогать, лишь налагаете запреты. Скажите откровенно - служительницам ведь плевать на судьбу Гарета?
   - Мы служим Богине, а не королям, - понимая, к чему клонит Тамила, верховная упрямо поджала губы. - Вы приходите и уходите, Она же вечна.
   - Даже так... Действительно, кто мы такие, чтобы пытаться изменить свою жизнь. Но давайте немного пофантазируем. Представьте, что конунг станет моим мужем, и шаманы Ратуса начнут насаждать здесь его волю, - она понизила голос до свистящего шепота, едва слышного, но оттого не менее жуткого. - Волю жестокого бога, нетерпимого к любой другой религии, для которого нет большей радости, чем искупаться в крови иноверцев. Вы сможете уйти, да. Трусливо бежать, зная, что за спиной останется страшная война. Что тех, кто кланялся и верил вашей Богине, просто вырежут. Или заставят проклясть Её и присягнуть на веру Ратусу.
   - Замолчи!
   - Нет, верховная, вы меня выслушаете! Слишком давно жрицы удалились в свои обители, отстранившись от тех, чьи молитвы звучат для их же божества. Вы упиваетесь своей независимостью и возможностью свободно перемещаться порталами, забыв, что там, за стенами, остаются простые люди. Ваши собственные родители. Да-да, те, кто ради вашего же блага расстался со своими дочерьми, потому что иначе - смерть. Вы сами себя вознесли едва ли не выше собственного божества, почитая остальных грязью у своих ног.
   На лица Маары разливался лихорадочный румянец, словно жрица горела в лихорадке. Но перебить королеву она не пыталась, видя, что это не так легко. Разве что, когда Тамила замолчала, резко замахнулась, собираясь ударить ту по лицу.
   - Не сметь! - она не пошевелилась, чтобы защититься. - Никому не позволено касаться правительницы без её на то воли, а уж тем более поднимать руку. И пока вы в Гарете, вы будете выполнять этот закон. Как и все остальные. Иначе я прикажу казнить вас за измену и попытку покушения на жизнь королевы.
   Тихий скрипучий смех рассыпался по каменному полу мелкими камушками, предвестниками горного обвала.
   - Последний раз я слышала что-то похожее, когда бранились две торговки, выяснявшие, чья тухлая рыба провоняла весь базар, - из угла, незаметная в неровном свете факелов, шаркая и приволакивая ноги, выползла старуха. Древняя и немощная, испещренная морщинами так густо, что уже нельзя было рассмотреть черты лица.
   Тамила мгновенно отпрянула, смущенная и раздосадованная справедливостью упрека. Она действительно опустилась до уровня крикливой бабы, скандаля с верховной жрицей. И пусть причина была более, чем уважительна, не стоило забывать о собственном достоинстве. Похоже, такие же мысли бродили и в голове Маары, которая при виде старухи скривилась так, будто разом заболели все зубы.
   - Матушка Тарха, - верховная скованно поклонилась, изо всех сил пытаясь скрыть недовольство вмешательством. - В добром ли вы здравии? И что привело вас сюда?
   Тамила лишь приветствовала вошедшую кивком, отчего по диантам её короны сверкнуло отраженное пламя.
   - Венец правителей... - старуха, не отвечая на вопрос жрицы, прищурилась, рассматривая корону. - Мне довелось видеть её на головах четырех королей. И ты, дитя, истинный их потомок. Девочка права, - это уже Мааре. - Пока мы сидим здесь, как мыши в старом амбаре, охраняя и преумножая свои ценности, за стенами храмов идет жизнь. С тех времен, как я попала сюда, всё изменилось... Старые заветы забываются, пишутся новые законы. Даже дошло до того, что правителем стала девочка. - Предшественница Маары, ушедшая с поста верховной жрицы больше двух десятилетий назад, оглянулась на алтарь. - Нам тоже нужно меняться, если не хотим, чтобы Её имя постепенно истерлось из памяти людей.
   - Перемены не всегда к лучшему, матушка, и слова этого ребенка абсурдны.
   - Этот ребенок носит корону, а в жилах течет кровь древних правителей. И она пришла не для того, чтобы ты учила её жить. - Старуха обернулась к Тамиле, и в выцветших глазах уже не было той подслеповатости и немощности, что отражалась ещё недавно. - Ты сама выбрала этот путь, готова ли нести ответственность за всё, что произойдет?
   - Да, готова. И перед народом, и перед Ней.
   - Пусть будет так. Маара, вели собрать шесть сильнейших жриц. И не возражай! Я знаю, что делаю, - она тем же шаркающим шагом прошла к алтарю, где упала на колени. Упала страшно и наверняка больно, просто рухнув на камень, но даже тени страдания не промелькнуло по лицу. - Тебе не нужен посол, дитя. Я сама перенесу тебя к тому, кого ты хочешь найти. В нём течет кровь одной из нас, я смогу его отыскать.
   - Матушка, но тогда вы... - верховная, как раз сделавшая шаг назад, замерла.
   - Умру? Да, скорее всего. Но не торопись оплакивать меня, я ещё жива. О чем часто сожалею - жизнь прекрасна, когда ты молод и полон сил. Я пережила всех своих сестер и многих из тех, кому помогала становиться одной из нас. Ступайте обе, готовьтесь к ритуалу. Мы проведем его на закате.
   Тамила, не произнеся ни слова, подошла к старухе и склонилась в низком поклоне прежде, чем удалиться в отведенные покои.
   Это даже больше, чем то, на что она надеялась, особенно после слов Маары. Мысли о происхождении того, кого она выбрала в супруги, роем диких пчел кружили, порой больно жаля сомнениями - а что, если он маг? Да, об этом ничего не было слышно, но тогда становилось понятно, почему Итар Мариф до сих пор не имеет супруги. Хотя несколько лет назад ходили слухи о помолвке, однако что-то не получилось, и свадьба не состоялась.
   Расстеленное на тощем матрасе теплое покрыло, которое, вопреки воле госпожи, все-таки откуда-то достала Сола, не особо украсило комнату. И все же твердая постель не так больно вдавилась в спину королевы, жестом отославшей служанку после того, как та помогла снять роскошное придворное платье. До заката ещё много времени, но его не стоит проводить в праздности, и Тамила в который раз прокрутила в голове слова, которые планировала сказать потенциальному жениху.
   Так странно и смешно - она сама вынуждена предлагать себя в брак. Той, чьей руки добивались сотни претендентов, придется, смирив гордость, убеждать незнакомца жениться на ней. Каким он окажется? Жестоким и спесивым? Нет, вряд ли, шпионы Гарета докладывали, что главный министр Ориса не склонен тешить самолюбие за счет других. Но и спускать дерзость тоже не будет, иначе не занял бы такой пост. Его внешность Тамилу почти не волновала. Почти. Достаточно того, что он довольно молод, старше её самой на тринадцать лет, это немного. И очень хотелось бы верить, что он не будет ей противен. Эту надежду подогревали слухи о том, что Итар любимец дам двора Ориса, за чье внимание ведется едва ли не война.
   Глаза закрылись сами собой, и сонная дымка разлилась под веками, баюкая королеву.
   Вскинулась она от касания плеча:
   - Госпожа, проснитесь. - Сола стояла рядом, освещаемая яркими, почти кровавыми лучами заходящего солнца. - Верховная жрица передала, что всё готово.
   - Помоги переодеться. Нет, не то, дай черное платье и плащ.
   Если служанка и удивилась, то виду не подала, быстрыми выверенными движениями помогая зашнуровать корсаж платья. Некоторым дамы пользовались корсетами, чтобы подчеркнуть женственные изгибы тела, но королеве они были без надобности. Да и целители рекомендовали отказаться от тугой одежды, чтобы не сдавливать и без того исхудавшее тело.
   Поколебавшись, Тамила погладила лежащую на столике корону и положила её в шкатулку, открыть которую могла только она сама. Отправляться инкогнито в чужую страну, и при этом не снять корону будет верхом глупости.
   - Следующие три дня я проведу в молитве на нижних уровнях храма.
   - Госпожа изволит, чтобы я отправилась с ней?
   - Нет, оставайся здесь, хочу побыть одна. Жрицы позовут, если мне что-то понадобиться.
   - Конечно, госпожа.
   В коридоре стало ещё холоднее, словно заходящее солнце с собой забирало и тепло, высасывая его из камней. Тамила ускорила шаг, заставив поторопиться и сопровождающую девушку. Судя по молодости и до смешного сосредоточенному личику, ещё послушница, лишь на пару лет младше самой королевы.
   Молельная ощутимо преобразилась. В первую очередь из-за линий, начертанных прямо на камне живым огнем. Линии эти причудливо пересекались в странном хаотичном порядке, и только присмотревшись можно было заметить в этом беспорядке сложный узор. У одной из стен сиротливой кучкой стояли жрицы. В отличие от сопровождавшей послушницы, которая осталась за дверью, это были зрелые женщины, некоторые из них годились королеве если не в бабушки, то в матери. Жрицы тихо переговаривались, поглядывая то на Тамилу, то на огонь, то на старуху, которая, казалось, за весь день так и не двинулась с места. Разве что исчез покрывающий голову платок, и редкие белые волосы жидкой завесой растеклись по сгорбленной спине.
   - Она не переживет ритуал. - Маара подкралась совершенно незаметно, возникнув за плечом королеву, отчего девушка чуть вздрогнула. - Ты уверена, что это того стоит?
   - Нет. Но я не вижу другого выхода, чтобы отвести беду от Гарета.
   Жрица встала рядом с Тамилой, так же прилипнув взглядом к фигуре у алтаря.
   - Я не одобряю того, что ты хочешь сделать. Но буду молиться за тебя.
   - Спасибо.
   - Как вы собираетесь возвращаться?
   - Так же, только через жриц Ориса. Надеюсь, они будут менее принципиальны и не станут так возражать. Вы можете передать им просьбу помочь?
   Маара едва заметно кивнула и отошла к своим сестрам, по пути отдавая последние приказания.
   Вот они разошлись по комнате, заняв свои места у линий. Самой же Тамиле пришлось ступить в центр узора. Огонь ласково лизал её ноги, играл с тканью юбки, но не обжигал. Тихое пение, больше похожее на гул, по очереди подхватываемое жрицами, от которого завибрировал камень. И вот уже огонь танцует в такт этой странной песне, королева поймала себя на том, что тоже начинает раскачиваться из стороны в сторону.
   Лицо Матушки Тархи, внезапно оказавшееся совсем близко, настолько, что королева едва не отпрянула.
   И её тихий шепот:
   - Иди, дитя, и пусть с тобой будет удача.
   В следующее мгновение пол ушел из-под ног и, Тамила, коротко взвизгнув, упала на что-то твердое. Оно оказалось не только твердым, но и хрупким, сломавшись под весом упавшей девушки, и один из обломков больно ткнул в бок. Открывать глаза сразу было страшно, но оставаться в неведении ещё страшнее. К тому же начала кружиться голова, запоздало отреагировав на магию портала.
   Первым, что увидела Тамила, был блеск лезвия кинжала у своего лица. Оружие сжимала мужская рука, на одном из пальцев виднелось чернильное пятнышко. Королева с трудом сдержала совершенно неуместный смешок - кинжал был явно не декоративным, да и рука крупная, с длинными пальцами, а тут такое несоответствие.
   - Должен сказать, что крайне польщен, но не могу не спросить - что вы здесь делаете, ваше величество?
  
  
  
  

Глава 6

  
  
  
   Тамила медленно скользнула взглядом вдоль кинжала, не страшась встретиться взглядом с тем, кто держал оружие, но всё же не спеша смотреть в лицо. Будто не было долгих часов, в течение которых она до слова и жеста продумывала речь. Словно это перемещение было неожиданным и нежеланным. Хотя, второе все же близко к истине - личное желание было едва ли не последним, что она испытывала.
   - Доброй ночи. - Медлить и дальше было некуда, королева шевельнулась, сбрасывая пелену ненужных мыслей. - Вы позволите?
   - Конечно.
   Все ещё не поднимая глаза над верхней пуговицей камзола, Тамила оперлась на предложенную руку и только после того, как встала на ноги, посмотрела вверх.
   Слухи не обманули, он был действительно не стар. И даже по-своему привлекателен, хотя королева не могла сказать, что её с первого взгляда пленила внешность советника. Вполне обычное мужское лицо, сейчас искаженное едва заметной ироничной улыбкой. Ни грамма тепла в серых глазах, так похожих на темные воды штормового моря. Две вертикальные морщинки между нахмуренных бровей. Единственное, что было примечательным, это волосы, Тамила ещё никогда не видела людей с таким цветом - что-то среднее между песком и пеплом. Именно по этим волосам, непривычно коротко обрезанным, она и узнала его, пусть и не видела портрета советника соседней державы.
   Сказать же ничего не успела - за спиной шумно распахнулась дверь, и, судя по звуку, в комнату ввалилось несколько человек.
   - Господин, с вами все в порядке?! - звук взводимого арбалета ни с чем не спутать, и королева замерла, так и не сумев отвести взгляд от штормовых глаз.
   Наверное, забавную картину они собой представляют. Обломки стола, разбросанные бумаги в каплях пролившихся чернил, чей запах щекотал нос, и двое, замершие напротив друг друга.
   - Да. Проверьте защитный контур дворца, - он был совершенно спокоен, да и пальцы, едва сжимавшие тонкую руку Тамилы, не дрогнули. Как и она сама, ни на мгновение не отведшая взгляд. Почему-то казалось очень важным не разорвать этот контакт, своеобразная проверка собственной решимости. - Свободны.
   После секундного замешательства стража исчезла, осторожно притворив за собой дверь. Наверное, слухов этот вечер вызовет великое множество - откуда бы в защищенной части дворца взяться неучтенной женщине? Но чьи-то головы точно полетят.
   - Вина?
   Её руку отпустили, да и кинжал куда-то незаметно исчез, и всё же королева не сомневалась - стоит ей сделать нечто необдуманное, оружие снова мгновенно появится. Потому с максимально расслабленным видом чуть качнула головой:
   - Благодарю, не надо.
   Есть или пить она здесь точно не рискнет, пусть даже после нескольких добровольцев, пробующих блюда.
   Мариф лишь едва заметно пожал плечами, принимая ответ, и молча указал на кресло у стены. Стараясь не морщиться от боли в ушибленном боку, Тамила кивнула, так же без слов принимая приглашение.
   Дальше тянуть было некуда, пусть хозяин демонстрировал редкое для такого случая гостеприимство.
   - Простите за столь эффектное появление, я не хотела пугать вашу стражу.
   - Ничего страшного, им не помешает небольшая встряска, - себе в удовольствии пригубить вино Мариф не отказал, с легкой усмешкой глядя на королеву поверх края бокала. - И все же я заинтригован. Неужели вас свергли, и теперь только помощь заклятых друзей спасет очаровательную правительницу?
   Тамила не купилась ни на улыбку в голосе, ни на почти добрую усмешку в этих словах.
   - К счастью, нет, но у нас появилась другая проблема.
   - У нас?
   - Хорошо, пока у меня. Но если для меня это всего лишь проблема, то для вас, - это слово она выделила особенно, - в будущем она грозит большой бедой.
   На бесконечную минуту воцарилось молчание, нарушаемое только далекой перекличкой стражников и звонкой мелодией цикад за окном. Уже окончательно стемнело, все же Орис существенно восточнее Гарета.
   - Почему-то мне кажется, что речь не о торговых пошлинах на соль и вяленую рыбу, - он резко отмер, прекратив гипнотизировать взглядом Тамилу, и вынул из кармана небольшую плоскую коробочку. Королева украдкой перевела дыхание - выдержать его пристальный взгляд оказалось намного тяжелее, чем могло показаться, и с видимым интересом наблюдала за действием мужских пальцев. С такими чарами она сталкивалась часто, но ещё ни разу не приходилось наблюдать, как их устанавливают с помощью амулета. Значит, Итар Мариф все же не маг, тот смог бы сделать то же самое одним щелчком пальцев.
   - Теперь мы можем говорить свободно. Надеюсь, вы понимаете, что само по себе появление правительницы недружественной державы на территории Ориса очень похоже на объявление войны. И ещё надеюсь, что у вас были веские основания для этого визита.
   Хотя ни тона, ни громкости он не сменил, Тамила ощутила, как по спине прошла дрожь нервного озноба.
   - Я полностью отдаю себе отчет о возможных последствиях своих действий, - продолжать и дальше мило беседовать о природе с перспективой перехода разговора на здоровье многочисленных королевских наложниц она не планировала. - Точно так же, как и сознаю, что этот разговор бросает тень на вашу репутацию, как преданного подданного.
   И в этом тоже была часть её плана, хотя и не основная. Скомпрометировать советника старого короля в глазах наследника престола больше, чем было до этого момента, вряд ли получилось бы, даже явись она на главную площадь во время массовых гуляний и бросившись ему на шею.
   - И всё же вы, несмотря на всю опасность, здесь... - советник повертел в пальцах бокал с недопитым вином, отстраненно наблюдая за багровыми бликами от свечи. - Насколько знаю, вы не склонны к беспричинной истерии и спонтанным поступкам, так в чем же причина этого визита.
   Тамила на секунду задержала дыхание, словно перед прыжком в воду, и выпалила на одном дыхании:
   - В самом ближайшем времени Гарет заключит мирный договор с северянами.
   - Похвально, но не думаю, что вы здесь, чтобы вызвать во мне зависть.
   - Сомневаюсь, что вы сильно позавидуете мне, когда узнаете условия. Конунг северян станет моим супругом. И правителем Гарета.
   Тонкое стекло брызнуло из сжатой ладони, сдобренное каплями вина и крови.
   - Ваш Совет не настолько глуп, чтобы добровольно совать головы в петли. Возможно, вас неправильно информировали.
   Королева лишь устало усмехнулась, не став комментировать последнее предположение, и протянула вынутый из рукава платочек:
   - К сожалению, это не мои домыслы, договор будет подписан через несколько дней.
   Платочек он не взял, нетерпеливо стряхнув осколки на пол.
   - Тогда тем более не понимаю, что вы делаете здесь. Вам надлежит планировать свадьбу, а не путешествовать по чужим дворцам и кабинетам. А нам - готовиться к войне.
   - Я не знаю, почему Совет принял такое решение, - не выдержав витающего напряжения, Тамила поднялась с кресла. - И дело не в грядущем браке, будь он неладен! Но я не хочу отдавать свою страну чужакам, которые придут не для того, чтобы сеять зерно и растить скот. Они придут убивать и грабить. И мы оба прекрасно понимаем, что война между нашими странами вопрос нескольких месяцев. Алчность северян не зря сравнивают с пожаром, разорив Гарет и угнав в рабство моих подданных, они не успокоятся и начнут войну с Орисом.
   Остановилась она только перед распахнутым окном, сжав подоконник холодными пальцами. Там, внизу, на расстоянии десятка метров, несмотря на довольно позднее время, кипела жизнь. Разговоры, далекий смех и недовольные окрики главного садовника на бестолкового помощника... Такие привычные звуки, которые в любой момент могут смениться угрюмым молчанием и женским плачем. Война и смерть всегда идут рука об руку, и не приведи Богиня оказаться на их пути.
   - Вы предлагаете Орису военный союз? Но его не признает Совет, а нам нужны гарантии. Слово королевы стоит многого, но всё же не всегда его достаточно.
   Как и не достаточно её утверждения, но Тамила была уверена, что Мариф об этих новостях, если не знает наверняка, то догадывается.
   - Нет. Я предлагаю на военный союз, а брачный. И не Орису, а вам лично.
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"