Шумилов Павел Владимирович : другие произведения.

Змей Дюймовыч (окончание)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главы с 22-ой по 42-ю и Эпилог.
Глава 22. Змеиные посиделки.

Марфа предавалась любимому пузогрению на макушке Веселой горки, когда внизу началось шевеление лопухов. Змея навела резкость в расфокусированных от неги окулярах и заметила передвижение в родных зеленях чужих пресмыкающихся.
- Эй вы, подколодные, куда ползем! - крикнула она голосом часового на посту, исказив традиционное: "Стой! Кто идет?!"
- Мы свои, не подколодные, - отозвались снизу. - Я Матрена Матюхинская, Светкина мама. Со мной муж Тимофей.
- Чего крадетесь, как лазутчики?
- У меня камень тяжелый на шее, с ним летать несподручно. Ну и Тимоха из солидарности со мной тоже ползет сто верст на брюхе.
- Ну ты модница! - хмыкнула Марфа, опускаясь на крыльях рядом с гостями. - Ух ты! Телевизор транзисторный, - ткнула она когтем в светящийся лунный камень.
- Это мой амулет с Луны! - похвасталась гостья. - А где все?
- Муж с детьми рыбу ловят.
- Я тоже хочу! - встрял в женский разговор Тимофей.
- Река вон там, - указала направление Марфа.

Тимоха резво поковылял на кривых ногах в указанном направлении. Дойдя до реки, он увидел четыре зеленых хвоста разной величины, исполняющих танец живота. То есть эти отросшие до неприличных размеров копчики извивались, как танцовщица, описывающая своим пупом траекторию английской буквы "S". Тела рыбаков были скрыты под водой и изредка пускали пузыри.
Тимофей присоединился к компании рыболовов, нырнув в прохладную пучину. Пучина окрысилась на новичка и вцепилась в него множеством крокодильих зубов.
- Вы чего творите, хищники! - завопил Тимоха.
- Ты кто такой? - выпятил грудь Семен.
- Папка! - разжала челюсти, впившиеся в горло отца, Светка.
Ее примеру тотчас последовали Пашка и Васька.
- Мы с Матреной в гости к вам приползли. Она с Марфой осталась, а я к вам на рыбалку подался, вы ж меня чуть не сожрали, вместо рыбы.
- Дык мы засаду на сомов устраиваем, а тут еще три морды лезут непрошено, - стал оправдываться Семен. - Ну что, продолжим?
И, не дожидаясь ответа, ушел под воду. Остальные повторили его маневр. Но воспользовавшиеся временной заминкой хитрые сомы уже уплыли в соседний омут. Остались только наглые раки, норовящие попасть клешней в глаз. Змеи глотали их, игнорируя растопыренные клешни.
- Попятились! - заорал главный рак, спасая сородичей от истребления. Сородичи, исполняя приказ, бросились врассыпную вперед хвостами. Омут опустел. Змеи выползли на берег, стряхивая с морд водоросли.
- Попряталась рыба, - изрек Семен. - Ну-ка, доча, поплавай на спинке вон в том омуте.

Васька плюхнулась в воду и поплыла на спине, виляя хвостиком, как карасик. Толстые жадные губы крупного сома ухватили аппетитный хвостик и потянули его хозяйку под воду.
- Папаня! - заорала испуганная Васька.
До сих пор еще никто в жизни не таскал ее за хвост, тем более с целью - утопить. От страха сработал рефлекс ящериц - хвостик отстегнулся и сгинул в брюхе сома.
- Бей усатых! - воинственно завопил Семен, и змеи бросились на защиту ребенка. Только Пашка остался на берегу, утешать плачущую сестру.
- Не расстраивайся, - говорил он, - я в детстве не раз терял свой хвост и всегда вырастал новый.
Но Василиса успокоилась только тогда, когда съела своего обидчика, пойманного на месте преступления папкой Семеном. Перед этим она распотрошила сома - не есть же, в самом деле, собственный хвост - и, достав из желудка свою потерю, схоронила ее на берегу реки.

Вернувшись с рыбалки, змеи застали своих мам и жен за просмотром лунного телевизора. Матрена и Марфа, обнявшись, смотрели "Поле чудес", и от них сильно пахло мухоморами. Горынычихи были навеселе и лезли с подсказками к тупым участникам игры, которые ломали голову над вопросом ведущего: "Какой корнеплод помогла выдернуть из земли мышка?"
- Репка! - выходили из себя от негодования, на крутящих барабан дубинноголовых участников, телезрители.
- Пойдем, покурим, - позвал приятеля Семен.
Горынычи вышли из пещеры и закурили. Вскоре раздался взрыв.
- Матрена, твоего Тимофея слегка контузило, - виновато развел лапы Семен. - Опять Дашка решила подшутить и засунула петарду в самокрутку.
- Дарья Егоровна - это сущее наказание, - глупо улыбнулась, одурманенная настойкой из мухоморов, Матрена.

Глава 23. Академик.

В Клюевку, по наводке Веры Петровны, приехал академик Несгибалов Олег Парфенович. Он занимался аномальными явлениями и опровергал их в журнале "Наука и жизнь".
Выйдя из автобуса, академик направился к Троханской квасной, возле которой мирно спали в обнимку старик Козодоев и боров Борька. Причем старик спал на берегу, а Борька месил грязь в самой луже, где нашлось место еще и девчонке лет семи, которая купала лягушку. К боку летающей тарелки прислонилась метла, по которой карабкалась заблудившаяся гусеница. Академик достал фотоаппарат и сфотографировал сразу всех: тарелку, метлу, гусеницу, Борьку, старика Козодоева и Дашу с лягушкой.

- А скажи-ка мне, девочка, откуда у вас летающая тарелка? - скептически спросил Несгибалов.
- С планеты Трох, - ответила Даша, скармливая гусеницу лягушке, которая благодарно квакнула в ответ.
- Что она сказала? - ухмыльнулся Олег Парфеныч.
- Спасибо! - перевела с лягушачьего Даша.
- А где хозяева тарелки? - продолжал допытываться любопытный дядька.
- Пойду я, пожалуй, - внятно произнесла лягушка.
- Иди, - согласилась Даша. А дядька замер с вытаращенными глазами. Потом полез в свой баул за видеокамерой. Но, пока он ее включал, лягушка ускакала.
- Мне тоже пора, - сказала Даша и, оседлав метлу, умчалась вслед за лягушкой.

Полет девочки академик успел заснять на видео, но потом случилось несчастье - камера выпала из рук ученого в лужу, потому что пальцы его разжались, при виде огромного Змея Горыныча, зигзагами бредущего по улице на центральную площадь.

Контуженый Тимофей забрел в деревню в поисках рубероида для самокрутки. Почувствовав сотрясение земли, проснулся Борька. Увидев змея, он вскочил на ноги и наступил на видеокамеру академика. С визгом, поросенок бросился в переулок, волоча за собой старика Козодоева, который спросонок вцепился в поросячий хвост. Академик нырнул под тарелку. Змей протопал мимо, окончательно раздавив видеокамеру. Потом вернулся, приподнял тарелку и спросил: - Эй, мужик! Ты не знаешь где здесь можно достать рубероид?
- Не знаю. Я приезжий, - пролепетал бледный академик.
- Я тоже, - пробурчал змей, опуская тарелку на место.

Натерпевшийся страху Олег Парфеныч просочился в квасную и заказал бармену Даху кружку квасу. Хлебнув напитка, приезжий выматерился, как местный, и залпом осушил всю кружку. Потом стал пытать бармена, откуда тот родом, и выслушал всю историю о межпланетных путешествиях трохан Тибидоха и Тибидаха, включая и побег из плена Черной Дыры.
Через пару дней в журнале "Наука и жизнь" появилась статья, озаглавленная "Жизнь, не имеющая отношения к науке" и подписанная Несгибалов О.П.
В статье живописалась поездка ученого в Российскую глубинку, где, в результате употребления троханского кваса, всякая живая тварь могла изъясняться на чистом русском языке. Мол, профессор слышал собственными ушами диалоги девочки с лягушкой и поросенка со стариком. Про змея, искавшего рубероид, автор умолчал из ехидной надежды, что любопытным читателям, желающим посетить Клюевку, тоже посчастливится повстречать этого урода и напугаться до смерти. Так же, не сообщил ученый, что квас этот - натуральный самогон, чтобы читатели не полезли с вопросами, типа, как могли девочка и лягушка употребить столь крепкий алкогольный напиток.
"Некоторые жители Клюевки, - писал далее Несгибалов О.П., - приобрели зеленый оттенок кожи и вообразили себя пришельцами. Хотя слушать байки о их космической одиссее забавно и увлекательно".

В следующем номере журнала было напечатано письмо читателя Тибидаха Троханского. "Некоторые академики, - писал возмущенный читатель, - напьются со страху перед Змеем Горынычем самогона и возводят поклеп на честных пришельцев. Самогон, кстати, производится на борту нашей летающей тарелки. Пьяному ученому была устроена бесплатная экскурсия на Луну. Но на следующий день академик списал это путешествие на алкогольный бред и сослался на игру воображения, вследствие неумеренного потребления троханского кваса.
Предлагаю лишить ученого его звания на время лечения от алкоголизма в наркологическом диспансере".

В новом номере журнал поместил письмо алкоголика Несгибалова О.П.
"В результате лечения гипнозом, ваш покорный слуга вспомнил путешествие на Луну во всех деталях. А Змея Горыныча кто угодно испугается. Кстати, меня мучает вопрос: - Зачем змею рубероид?
Искренне ваш, академик Несгибалов О.П."

Глава 24. Жизнерадостный рисунок.

Публикация в прессе сделала Клюевку мировым центром туризма для любителей самогона. Каждый день переполненный автобус "Цветогорск - Клюевка" вываливал из себя толпу людей с сизыми носами и трясущимися руками, которые озирались мутным похмельным взором в поисках летающей тарелки. Всем хотелось бесплатной экскурсии на Луну с обязательной дегустацией троханского кваса.
Пустой автобус быстро отъезжал в город. Довольный кондуктор тетя Дуся, раскрыв все окна, чтобы проветрить салон от перегара, подсчитывала выручку и радовалась наступившему процветанию на, еще недавно не прибыльном, маршруте.
Тарелки на месте не было. Инопланетяне покинули гостеприимную Клюевку и вместе с семьями перебрались на затерянный в океане Змеиный остров. Надоело им катать пьяную публику.

Разочарованные туристы скупали самогон у местного населения, повышая тем самым благосостояние и трезвость последнего, и устраивали пикник на берегу реки Росинки, который традиционно заканчивался паническим бегством из этого райского уголка природы, кишащего жуткими монстрами в лице Горынычей.
Любили змеи купаться в Росинке и ловить там рыбу. А заезжие, в отличие от местных, сильно нервничали в присутствии живых динозавров. Многие после этого бросали пить и вели здоровый образ жизни.
Поползли слухи о вреде клюевской самогонки на организм, и вскоре поток туристов иссяк. Жизнь в Клюевке вернулась в нормальное русло.

На рассвете Даша, дедушка и папа пошли на рыбалку. Даша взяла с собой альбом и фломастеры.
Красивый рассвет на берегу Росинки стал постепенно переползать на альбомный лист. Даша нарисовала ромашку и на ее рисунок уселась божья коровка. Юная художница быстро обвела жучка красным фломастером. Божья коровка притворилась мертвой, собравшись в комочек. Даша посадила этот комочек на ладошку и начала говорить: - Божья коровка, улети на небо. Там твои детки кушают конфетки. Всем по одной, а тебе ни одной.
Любительница конфеток сразу ожила и, раздвинув конопатые надкрылья, полетела на небо - отнимать у своих деток сладкое. А Даша раскрасила обведенный контур и нарисованная божья коровка стала выглядеть, как живая. Девочка улыбнулась и поймала кузнечика. Прижатый к листу бумаги кузнечик не хотел притворятся мертвым и изо всех сил дрыгал ногами. Настырная художница все же обвела его зеленым фломастером и стряхнула в траву, где нервный кузнечик продолжал дрыгать ногами, пока не удрыгал достаточно далеко. Раскрасив эту деталь рисунка, Даша представила себе маленького дедушку, прижатого ногтем к бумаге и рассмеялась. Даже в траву свалилась со смеху, рассыпав вокруг себя фломастеры.
- Дарья, ты чего там ухохатываешься? - поинтересовался дедушка.
- Да представила тебя букашкой. Ха-ха-ха!
- Вот дурья башка! - возмутился дед.

Вдоволь насмеявшись, Даша продолжила рисовать с натуры, уместив в рисунке папу и дедушку. Солнышко у девочки получилось веселое и конопатое, как сама художница. А рыбки высунули головы из воды и дразнились розовыми язычками, не желая попадаться на крючок.
Рисунок вышел жизнерадостным. Глядя на него, все улыбались - и папа, и дедушка, и бабушка. А мама даже вставила его в рамочку и повесила на стену в зале городской квартиры. И соседи стали забегать в гости, лечить Дашиным рисунком свое плохое настроение.

Глава 25. Стеснительный лягушонок.

На Змеином острове вторую неделю лил дождь. Пальмы растеряли свои орехи и поникли, опустив набухшие влагой ветви вдоль промокших, озябших стволов. Раскисшая земля чавкала под ногами, как болото. Все вокруг было серым и безрадостным.
- В гробу мы видели такую экзотику! - ворчали беременные жены трохан Нюрка и Люська. - В Клюевке сейчас солнышко светит. В Росинке рыбка веселая играет, а здесь хмурые акулы рыщут и оскал их противный вовсе не напоминает улыбку. Даже в хорошую погоду в воду не сунешься из-за этих тварей, а искупаться ох как охота.
- Уговорили. Возвращаемся, - согласились Тиба и Дах, тоже приунывшие без веселых соседей и завсегдатаев квасной. - Только давайте перенастроим аппарат на производство настоящего кваса, а то надоели пьяницы, хуже горькой редьки.

Клюевцы обрадовались возвращению летающей тарелки и были согласны переоборудовать "Троханский квас" в просто "Квас", насмотревшись на заезжих выпивох и впервые увидев себя со стороны. Старик Козодоев, после публикации провокационного снимка, где академик запечатлел его спящим в обнимку с боровом Борькой в луже, стал первым трезвенником и активным агитатором за здоровый образ жизни. Троханские тещи долго били зятьев ногами, приговаривая: - Почто завезли дочек наших на Луну, анчихристы?!
- Мама! - хором защищали дочки мужей, - Мы на остров в Индийском океане летали! Там хорошо, но скучно. Дома лучше.
Истратившие порох тревоги за дочерей на болезненные и обидные для инопланетян пинки, подобревшие женщины, поили своих побитых зятьев чаем с малиновым вареньем. А их дочери блаженно смывали с себя десятидневный тропический пот в прозрачной и теплой воде родной реченьки Росинки и веселые рыбки выпрыгивали из воды вокруг них и рассыпали мириады солнечных зайчиков своими блестящими чешуйками.
- Как же хорошо дома! - зажмурилась от удовольствия Нюрка.
- Слетали в отпуск на океан, - ухмыльнулась Люська.

На берег вышла из кустов Дашка Куролесова. Подойдя к воде, она разжала ладонь и выпустила на волю лягушонка, который нырнул в реку и поплыл к Люське.
- Дашка, зараза! - завопила Люська. - Здесь тебе не болото. Кыш, обмылок! - пустила волну ладонью в направлении лягушонка.
Обмылок обиделся и поплыл к Нюрке. Та завизжала, как поросенок, и стала гнать волну обеими руками. Лягушонок развернулся и поплыл к берегу.
- Искупался? - спросила Даша.
- Ага, - ответил лягушонок, - поплавал против волн. Здорово!
- Я же говорила, что волны будут, - усмехнулась Даша.
- А девки-то голые купаются, - покраснел лягушонок.
- А ты что-ли принц заколдованный, что краснеешь при виде голых девок? Сам-то, небось, без штанов прыгаешь по лесу.
- Не знаю, что это со мной случилось, - пожал плечами лягушонок. - Пойду, пожалуй, комаров поем. И поскакал в густую траву, растворившись в ней зеленым комочком.

Девки вышли из реки и стали растираться полотенцами. Даша глянула в траву и заметила там спелый помидор. "Подглядывает, подлец", - усмехнулась она.
- Чего расхихикалась? - улыбнулась Нюрка.
- Представляешь, лягушонок краснеет при виде голых женщин, - ответила Даша.
- Да ну тебя! - рассмеялись обе купальщицы, но, тем не менее, быстро надели на себя сложенную на берегу одежду.

Вечером тарелка снова кружилась над Клюевкой, катая трезвых мужиков, орущих от восторга.
- На трезвую голову парить над землей гораздо лучше! - делился новыми ощущениями с мамой пятидесятилетний Митька.

Глава 26. Академик возвращается.

Академик Несгибалов, мучимый вопросом: "Зачем змею рубероид?", приехал в Клюевку, чтобы разыскать Дашу. Интуиция подсказывала ему, что эта девчонка знает обо всем, что происходит в этой загадочной деревне и ее окрестностях, и умеет вытворять такие вещи, которые здравомыслящему человеку и не снились.
На первом шагу академик вляпался в неприятность, которую звали старик Козодоев. Надо ж было Олегу Парфенычу спросить дорогу к Дашиному дому именно у своего тайного врага.
- А вы кто будете? - поинтересовался у приезжего старик.
- Академик Несгибалов, - отрекомендовался приезжий.
- На ловца и зверь бежит! - обрадовался дед и засветил академику в глаз.
- За что?! - оторопел окривевший академик.
- За реалистичный снимок в научном журнале, - просветил ученого старик, и, махнув рукой в сторону дома Куролесовых: - Вон там Дашка живет, - направился своей дорогой.

Девочка возилась в огороде, когда ее окликнул солидный с виду дядька. Правда, солидность дядьки сильно пострадала от фингала под глазом, но видно было, что человек городской и даже ученый. Даша приложила подорожник к пострадавшему глазу ученого. И тот задал, наконец, мучавший его все последнее время вопрос.
Ответ на въевшийся в печенки вопрос оказался простым: змей курит самокрутки из рубероида, набитые сеном.
- А как ты научилась летать на метле? - задал следующий животрепещущий вопрос любопытный дядька.
- Просто поверила, что смогу, потому что видела, как это делают другие.
- Я тоже видел, как ты летаешь, но не верю своим глазам. Это какой-то гипноз. Меня недавно лечили гипнозом и я "вспомнил", что летал на Луну, но этого не может быть. Мне шестьдесят семь лет, у меня больное сердце, печень и почки. Из меня песок сыплется. Каждые день простыню с балкона стряхиваю. Целый барханчик уже натряс. Так что космонавт из меня никакой.
- Хотите, я вас познакомлю с моей подругой Варей? Она вас мигом вылечит. Сегодня Светка собирается навестить своих родителей и нас заодно подбросит.

Когда Олег Парфеныч увидел Светку, он заартачился: - Не полезу на шею динозавра! У меня ноги подкосились. И больное сердце ушло в левую пятку, невозможно на нее ступить.
- Не будьте нытиком, профессор, ползите на четвереньках.
- Я - академик, - возразил ученый и попытался удрать на четвереньках в кусты.
- Держи академика! - издала боевой клич вредная девчонка.
- Засада! - завопил беглец, покидая ветвистое укрытие. Вслед за ползунком на поляну вышел Пашка.
- Подсобить? - поинтересовался змей.
- Ага! - обрадовалась Даша. - Грузи его на себя, летим в Матюхино.
Пашка поддел мордой оробевшую фигуру академика и ловко пристроил ее на своей шее. Потом взмахнул крыльями и оторвался от земли. "И чего мне дома не сиделось?!" - затосковал Олег Парфеныч.

Через полчаса они опустились возле дома Гороховой Вари.
- Здорово, подруга! - обрадовалась Варвара.
- Привет! - откликнулась Даша. - А где Евсей?
- На работе. Он у меня электрик. Какие-то злодеи украли триста метров кабеля, от подстанции до коровника. Коровы стоят не доеные и плачут. Доярки доят их вручную и тоже плачут, не справляются. Евсей бегает по дворам, кабель ищет.
- Сейчас мы к Матрене смотаемся, она укажет, кто злодей. Ты пока академика полечи.

Даша прилетела к Матрене и сходу попросила разрешения воспользоваться лунным камнем.
- Пользуйся, - не стала возражать Матюхинская Горынычиха, радуясь визиту дочери и доверяя свой амулет Дарье Егоровне.
- Слушай, камень, укажи вора? - начала свое расследование Даша.
Амулет засветился и появилось изображение дома Љ13, по улице Колхозной. Во дворе этого дома был сарай, в котором лежал украденный кабель.
- Теперь покажи мне Евсея, - продолжала Даша.
Когда в амулете появилось изображение раздраженного бесплодными поисками электрика, Дарья произнесла: - Иди по адресу: Колхозная, 13.
- А не заглянуть ли мне в сарай Ваньки Синицина, дружка моего, - пробормотал Евсей, повинуясь своему внутреннему голосу, который советовал навестить друга.
- Ну что, не нашел? - участливо поинтересовался Ванька результатами поисков.
- Знаешь, Ваня, внутренний голос подсказывает мне, что пропавший кабель лежит у тебя в сарае, - заглянул в бегающие глаза друга Евсей.
- Да ты что?! Да на фиг мне это надо! - начал возмущаться Ванька.
- Отдай кабель, мужик! - раздался мощный бас нарисовавшегося над забором Пашки.
Ванька побледнел и стал каяться, дескать, черт попутал.

Когда Даша вернулась с расследования, она застала следующую картину: на кухне за столом сидел пацан лет десяти и, отчаянно воя, бился лбом о столешницу.
- Это, что, академик?! - догадалась Дарья Егоровна.
- Он самый! - подтвердила догадку Варвара. - Как помолодел, так с катушек съехал. Стоило мне отвернуться на минутку, этот дуралей хватил лишнего.
- Вот дурак старый! - заржала Дашка.

Глава 27. Скандал.

Десятилетний пацан решительно вошел в редакцию журнала "Наука и жизнь" и направился в кабинет главного редактора.
- Ты куда, мальчик? - преградила ему дорогу секретарша шефа.
- Здравствуйте Нина Степановна! - поприветствовал секретаршу мальчик. - Я к Эдуарду Вячеславовичу. У меня для него есть сенсационный материал.
- Обратись со своим материалом к Кузькину, - посоветовала опытная Нина Степановна.
- Ваш Кузькин охотится за дешевыми непроверенными сплетнями. И вообще он писать не умеет, - заявил наглый пацан.
- Послушай, мальчик, здесь работают серьезные люди..., - начала секретарша.
- Я вам не мальчик! - вдруг взбеленился шкет. - Я - академик Несгибалов Олег Парфеныч!
- Послушай, академик, - начала выходить из себя секретарша, - я сейчас возьму тебя за ухо, доведу до двери и дам пинка под твой наглый зад!
- Зад наглым быть не может. Наглым может быть обладатель зада, - стал учить уму-разуму образованную в институте секретаршу малолетний посетитель.
- Все! Ты меня достал! - схватила за ухо наглеца Нина Степановна.
- Пусти дура! - заорал академик.

На шум из своего кабинета вышел шеф.
- Что здесь происходит? - поинтересовался он.
- Этот наглый мальчишка утверждает, что он - академик Несгибалов, - отпустила ухо академика на волю секретарша.
- Это интересно, - ухватился за сенсацию шеф.
- Это чистая правда! - выкрикнул пацан, ободренный вниманием главного редактора.
- Прошу, - посторонился Эдуард Вячеславович, - пропуская в кабинет посетителя.
- Слушаю вас, простите, как ваше имя-отчество? - начал беседу главный.
- Олег Парфеныч. Что ты глупости спрашиваешь? Позавчера на вечере у Михайловых, когда ты уговаривал меня съездить еще раз в Клюевку, ты отлично помнил мое имя.
- Так это действительно ты?! - ошарашено посмотрел на сильно помолодевшего друга Эдик.
- Я, я, не сомневайся, - уверил Олег. И начал рассказывать свою невероятную историю.

За дверью, приложив к ней ухо, затаилась секретарша. Ее нетерпеливое тело уже стремилось к телефону, чтобы растрезвонить подругам о... "Стоп-стоп - обойдутся! Вот Изольда Макаровна позеленеет, увидев меня восемнадцатилетней! Нет, этот секрет нельзя обнародовать. Что же делать?!
Подожду, когда академик уйдет, и растолкую шефу все преимущества сохранения тайны эликсира молодости".
Из кабинета на непослушных ногах выбрался Олег Парфеныч и, дохнув коньячными парами, произнес: - Что, Нинок, убедилась? Да не коси глазами, знаю - подслушивала.
- Ты бы, Олег, завязывал со взрослыми привычками, а то лет через десять угробишь печень.
- Угроблю, снова к ведьме пойду.
- Не звенел бы ты об этом на каждом углу, а? Ведь ломанется народ в Матюхино - хрена не напасешься.
- А знаешь, ты права, - задумался академик. - Эту информацию надо сохранить в тайне. Слышь, Эдик?
- Слышу, не дурак, - отозвался Эдик.

Под вечер возле дома Варвары остановился автомобиль, из которого вышли Эдуард Вячеславович и Нина Степановна. Ссылаясь на академика, они попросили немного омолаживающего средства для себя.
- Кончилось, - горестно развела руками Варвара.
- Так сварите еще!
- Теперь только через сто лет ядреный корень вырастет, он раз в сто лет вырастает.
Нина Степановна на глазах постарела от горя лет на десять. Эдик воспринял новость философски: не жили богато - неча начинать.

Глава 28. Трудности.

Академик ломал голову над бытовыми проблемами. Домработницу он убедил, что является внуком Олега Парфеныча, написав собственной рукой записку: "Ольга Гавриловна! Мой внук, Олег Сергеевич, поживет у нас некоторое время". Ольга Гавриловна утолила любопытство соседей насчет незнакомого пацана, появившегося в квартире академика. - Приехал внук из Америки, а дед в научной экспедиции. Но, поскольку, мальчик воспитанный, вежливый, весь в деда, то мне с ним - никаких хлопот, - рассказывала она зашедшей за солью соседке.
"Лето кончится, куда податься? И академик должен скитаться в экспедициях пятьдесят семь лет. Может сказать, что его похитили инопланетяне? - злился на свою тупость и жадность (вот зачем было глотать два стакана зелья?!) Олег Парфеныч. - А поеду-ка я в Клюевку! Поживу у Куролесовых. Там трохане без прописки живут и ничего".
Олег забрал деньги из шкатулки и написал две записки: 1) "Ольга Гавриловна! Меня похитили инопланетяне. Когда вернут, не знаю. Несгибалов О.П. 14.08.05", 2) аккуратным ученическим почерком: "Тетя Оля! Я возвращаюсь домой. Спасибо за все! Олег". Бросил первую в почтовый ящик, вторую оставил на письменном столе и отбыл в аномальную зону.
- Вот беда! - сокрушалась домработница. - Кто мне теперь зарплату станет платить?! А квартиру без присмотра оставлять нельзя, - решила, и переселилась со своими пожитками в осиротевшую квартиру академика.

Куролесовы вошли в положение бедолаги и усыновили сироту без документов. Так Олег обрел сестренку Дашу. Жизнь начала радовать пожилого академика. Беспокоило одно - снова болтаться в школе семь лет! "Ничего, изображу вундеркинда и по три класса за год проскочу", - решил для себя эту проблему академик.
- Ну че, братишка, впал в детство? - интересовалась Даша.
- Впал, - кивал братишка и остругивал очередную веточку.
- Куда тебе столько стрел? На охоту собрался?
- Хочу царевну-лягушку найти.
- Здорово! - восхитилась Даша. - Я с тобой.
Олег выстрелил из самодельного лука через кусты, окружавшие болотце, и дети побежали искать стрелу.
- Вон она! - первой увидела торчащее из густой травы оперенье Даша. - И лягушка рядом! Хватай и целуй! - радостно запрыгала вокруг "царевны" шебутная сестричка. Братец схватил лягушку и поцеловал, но чуда не произошло.
- Еще целуй! - настаивала Даша.
Олег покрыл поцелуями скользкую мордочку амфибии, но та только испуганно таращила глаза и ни в какую не хотела превращаться в царевну.
- Она по ночам превращается, - осенило Дашу, - возьмем ее домой и понаблюдаем.

После наступления полуночи, дети достали пленницу из стеклянной банки и вынесли в огород. Олег еще раз поцеловал несчастную лягушку и опустил ее на землю в ожидании чуда. Лягушка прыгнула в картофельную ботву и попыталась скрыться от мучителей. И ей это удалось.
- Упустил свою судьбу, - опечалился Олег.
- Ты ее обязательно встретишь! - успокоила брата Даша.

Первого сентября дети пошли в школу и там Олег сел за одну парту с девочкой, очень похожей на лягушку.
- Как тебя зовут? - зачарованно уставился в изумрудные глаза Олег.
- Василиса, - ответила волшебным, как журчащий ручеек, голосом девочка.
- Ты моя царевна! - обрадовался новенький.
- А тебя как звать, царевич?
- Олег Егорович Куролесов.
- Ну что ж, Олег Егорович, добро пожаловать в наш пятый "Б" класс.
Новенький рьяно взялся за учебу, но звезд с неба не хватал, поскольку ему вдруг ужасно понравился этот пятый "Б", а, особенно, соседка Василиса.

Глава 29. Новый год.

Тридцать первого декабря 2005 года, в семь часов вечера в дверь квартиры Куролесовых позвонил веселый Дед Мороз. Рядом с дедом нервно улыбалась (не пропустить бы встречу Нового года с этими поздравлениями) Снегурочка. Гостей усадили за стол у нарядной елки. Папа Егор угостил деда и его нервничающую внучку домашним вином. Внучка после этого стала улыбаться естественно. А когда Даша запела зажигательную песню из репертуара Верки Сердючки, Снегурочка подхватилась плясать, подпевая: - Гоп-гоп-гоп, чи да гоп, мы весело танцюем! К задорному танцу подключились все.
Через час, одарив всех подарками, дед и внучка пошли дальше. Подаренных Дедом Морозом плюшевых собак усадили под елку. Когда куранты, которым вторила кукушка, пробили двенадцать, все закричали "Ура!" и выпили за Новый год. А заводные собачки, тявкая и виляя хвостиками, предприняли попытку разбежаться из-под елки. Семейство Куролесовых, встав на четвереньки, устроило погоню за подарками. При этом они тоже тявкали на все лады.
- Как у вас весело! - радовалась Василиса Царева, ползая бок о бок с Олегом.
- Сам тащусь! - отвечал бывший академик.

Троечница Василиса вдруг выбилась в отличницы, списывая домашние и контрольные работы у соседа по парте. Довольные родители отпустили дочь праздновать Новый год с новым другом.
- Ты знаешь, под Веселой горкой живет семья Горынычей. У них дочь тоже зовут Василисой, - поведал Олег.
- Ни фига себе тезка! - округлила и без того круглые глаза подруга академика. - Познакомишь?
- Ну, если тебя отпустят на летние каникулы в Клюевку, тогда конечно.
- Отпустят. Ты моим родителям нравишься.
- Здорово! - обрадовался Олег, и угостил подругу конфетой.
- Вы о чем тут секретничаете? - подползла к ним Даша и не больно укусила Василису за ногу.
- Меня Олег зовет на лето в Клюевку, - ответила гостья и укусила Дашу за ухо. Олег при этом вцепился зубами в подол сестры и зарычал.
- Фу! На место! - гаркнула Даша на брата, и дрыгнула ногой, угодив ему в плечо.
Началась веселая свалка, в которой девочки объединились против академика, повалив его на спину и устроив щекотку.
- Милые собачки, перестаньте грызть мой живот! - хохотал Олег, отталкивая головы нападающих.

В это время на Змеином острове отчаянно икала Васька.
- Кто-то тебя вспоминает, - сказала Марфа. - Выпей водички.
Змеи тоже праздновали Новый год все вместе. Клюевские и Матюхинские Горынычи с наступлением холодов подались на юг и сейчас загорали под жарким солнцем. То есть женщины валялись на горячем песке, а мужчины охотились на акул в прибрежных водах.
Тридцать первого декабря Горынычи украсили пальму цветущими лианами и посадили под нее глиняную собаку, которую слепила скульптор Васька.

Вечером к ним пожаловали гости. На остров приземлилась летающая тарелка с Луны. Из нее вышли две троханки - Люсидоха и Люсидаха.
- Надоело нам сидеть на этой скучной Луне, - пожаловались они. - Наши мужья на Земле развлекаются, а мы на голом мелком спутнике прозябаем.
- Просим вас к нашему праздничному столу, - радушно пригласили гостей змеи.
Пришельцы настроили телевизор на Москву и курортники послушали выступление Путина. Потом прокричали "Ура!" и пыхнули фейерверками. Огонь был разноцветным, в зависимости от съеденных продуктов: синий - от акульего мяса, зеленый - от черепашьих яиц, красный - от медуз. Змеи стали водить хоровод вокруг пальмы, а троханки поднялись над ними на своей тарелке и включили на ее борту мигающие огоньки. Все веселились и только Васька икала, пока не выпила двадцать литров воды.

Глава 30. Зимняя рыбалка.

Егор Куролесов взял детей на зимнюю рыбалку. Замерзшая Росинка находилась в ста шагах от дома. К реке вел пологий спуск, по которому можно было быстро и весело съехать на санках. Егор улегся на санки животом, дети сели на него верхом, и эта трехэтажная конструкция изобразила бобслей. Спортсмены с верхнего этажа вели себя не спортивно - орали и визжали в три голоса! Не приспособленная для бобслея трасса таила коварство в виде кочки: этакий замерзший лежачий полицейский. Санки, столкнувшись с этим препятствием, резко остановились, а Егор с орущими наездниками продолжил движение уже по льду реки, царапая его своими пуговицами.
- Кого там так колбасит? - заворчали зимующие раки.
- Рыбаки прибыли, сейчас начнут нас мормышками дразнить, - ответил окунь по прозвищу Стреляный Воробей. Его в детстве поймал похмельный рыбак и небрежно бросил трясущейся рукой мимо ведра. Испуганный окунек в три прыжка достиг воды.
- Смотри-ка, скачет, как стреляный воробей, - прокомментировал эту акробатику старый окунь. Прозвище прилипло к везунчику, сделав своего обладателя авторитетным.
- Главное - сделать рожу пострашнее, - учил он собратьев. - Я своего ловца так напугал, что он бросил меня и пустился наутек.

Тем временем люди наверху стали сверлить лед. Потом в эту лунку прыгнула сверкающая мормышка и начала трястись от холода.
- Добыча! - обрадовался Глупый Окунь, привыкший хватать все, что движется. Проглотив коварную мормышку, он исчез в небесной дыре.
Небо зимой становилось твердым и холодным. Оно не пропускало воздух, и было трудно дышать. Люди сверлили в нем дыры, через которые поступал живительный воздух, и река жадно насыщалась этим морозным вкусным кислородом.
В эту отдушину и сгинул Глупый Окунь.
- Ну, теперь ему надо постараться напугать рыбака, - изрек Стреляный Воробей, - хотя с его глупой рожей это проблематично.
- Попался, голубчик! - обрадовался Егор, отцепляя окуня от мормышки.
- Ну и холодина тут у вас! - лязгнул зубами окунь.
- Говорящий! - хором удивились Куролесовы и Царева. Хотя Даша с Олегом, привычные к таким штукам, удивились не очень.
- А желания можешь исполнять? - начал раскатывать губу старший Куролесов.
- Для тебя, мужик, все что угодно, только отпусти, - враз поумнел Глупый Окунь.
- Хочу бутылку коньяка, - не выдумал ничего умнее Егор.
- Мороженая рыба желания не исполняет, - проскрипел обледеневшими челюстями окунь.
- Плыви, грейся, - опустил рыбу в лунку любитель коньяка.
- Ну чего там?! - окружили вернувшегося с неба окуня его собратья.
- Куролесов там. Коньяка ждет. Нашел колдуна, - проинформировал народ Винокур (такую кличку заработал Глупый Окунь, пообещав поймавшему его рыбаку бутылку вина).
- Хана нам, братцы! - стал нагнетать панику Стреляный Воробей. - Этот Куролесов работает на пиротехнической фабрике. Его Дашка всех уже заманала своими петардами. Не дождется мужик коньяку, взорвет нас к чертовой матери!
Паника охватила стаю и унесла ее вверх по течению, где в большой проруби бултыхались моржи (так называли людей, которым неймется голышом лезть в ледяную воду). Моржи подогревали себя горячим чаем из термоса, а какой-то зевака, зашедший посмотреть на это шоу, достал из кармана бутылку коньяка и... уронил ее в прорубь. Вожделенную посудину подхватила стая шальных окуней, оказавшаяся в нужный момент в нужном месте.
- Стойте! Куда! - завопил ротозей.
- Ловите гадов! - обратился он к моржам.
- Была охота, - лениво стали отмахиваться ластами сторонники здорового образа жизни.

Егор потом долго рассказывал друзьям, как из лунки неожиданно вынырнула бутылка коньяка, опустив при этом подробности с заказом этой бутылки говорящему окуню.
Дети же подробно излагали происшествие на рыбалке, но их однокашники снисходительно посмеивались, принимая Куролесовых и примкнувшую к ним Цареву за отъявленных фантазеров.

Глава 31. Курортники.

Женщины планеты Трох по комплекции были крупнее своих мужчин. Рост троханок достигал ста шестидесяти сантиметров (у мужчин - сто десять). Выглядели они вполне привлекательно, имея более светлый тон кожи. Тропическое солнце потрудилось и вообще превратило незначительный зеленый оттенок в бронзовый. Непривычно было отсутствие ушных раковин и волос, но кокетливые шляпки из пальмовых листьев скрывали эти недостатки.
В общем, когда на Змеиный остров случайно заплыли пираты, они передрались из-за Люсидохи и Люсидахи. Пиратский катер удирал от полиции, куда глаза глядят. Когда глаза зацепились за остров на горизонте, полиция почему-то притормозила и вообще легла в дрейф. Пираты решили, что у преследователей кончилось горючее и на всех парах рванули к острову, чтоб закопать там сокровища, а потом предъявить свое пустое судно к досмотру. Сойдя на берег, они потащили сундуки в заросли, подыскивая подходящее место для схрона. Быстро отыскав приметный, похожий на собаку, камень, морские разбойники закопали у его подножия сундуки. Потом решили обследовать остров и натолкнулись на загорающих в обнаженном виде троханок. Пиратов было шесть человек, а девушек только две. Капитан и помощник стали бить по головам матросов, чтобы те не мечтали о женщинах. Матросы не могли отказаться от красивой мечты и стали в ответ бить капитана, его помощника и друг друга. Заодно разбойники старались изо всех сил отшибить память о месте захоронения клада у претендентов на богатство, чтобы не делиться. Головы гудели и расплескивали память на горячий песок.

В разгар драки на побережье вышли позагорать Горынычихи с дочерьми. Пираты замерли, как на стоп-кадре, потом вдруг кадры замельтешили, ускоряясь в направлении оставленного на побережье катера. На месте драки остались только капитан и его помощник. Матросы потрудились на славу, выбивая из их голов лишние знания. К моменту бегства экипажа знаний в головах капитана и помощника не осталось никаких. Они глупо улыбались, глядя на развалившихся на песке монстров, и не испытывая к ним страха. Когда монстры вдруг обратились к ним с вопросами, пираты вообще обрадовались, как груднички, и загулили в ответ.
- Все ясно, - поставила диагноз Марфа, - амнезия, в следствии сотрясения мозга.
- Мы их быстренько приведем в порядок, - заверила Люсидоха.

Троханки взяли за руки блаженных и повели их за собой. Уложив пострадавших в тенек, велели им отдыхать и ни о чем не беспокоиться. Убаюканные нежными женскими голосами, пираты уснули, как младенцы.
Экипаж в это время сдавался полиции.
- Знаете, там монстры живут, на острове, - жаловались пираты.
- Знаем, - весело отвечали полицейские, надевая на разбойников наручники. - Потому и не погнались дальше за вами, поджидая вас здесь.
- Уж лучше в тюрьме сидеть, чем в брюхе чудовища, - озвучил общую мысль один из пиратов.
- Тюрьму мы вам предоставим, - добродушно похлопал его по плечу шериф.
- Спасибо, начальник! - горячо поблагодарил шерифа будущий сиделец.
- А где же награбленное? - разочарованно поинтересовался начальник.
- На острове закопали, а где именно - память отшибло.
- Что на остров попало, то пропало, - поставил точку в этом деле начальник полиции.

Очнувшись от сна, Джон увидел над собой милое женское лицо.
- Я в раю! - обрадовался бывший капитан пиратского катера.
Из-за плеча женщины высунулась зеленая морда динозавра.
- Я в аду?! - выдвинул новую версию Джон.
- Ты на острове, - приветливо ответила женщина. - Васька, брысь! Не смущай человека. Морда улыбнулась и исчезла.
- Это что за зверь? - поинтересовался капитан.
- Змей Горыныч. Девочка. Здесь еще ее старший брат, мама и папа. И другая семья из трех змеев.
- Серпентарий.
- Ты их не бойся, они людей не трогают.
- Тебя как зовут? - поинтересовался Джон.
- Люсидоха.
- Необычное имя. Я буду звать тебя Люси. А я - Джон. Больше ничего о себе не помню. Как я здесь оказался?
- Ты с товарищами приплыл на катере. Потом вы чего-то не поделили и разодрались. Товарищи твои усердно колотили тебя и твоего друга по голове, пока на берег не вышли позагорать змеи. Драчунов как ветром сдуло, а вы с другом остались, потому что к тому времени уже ничего не соображали.
- А где мой друг?
- В шалаше у Люсидахи. Имена у нас троханские, мы инопланетянки с планеты Трох.
- Вот это да! - поразился Джон. - В кого я только не влюблялся?! Теперь угораздило влюбиться в инопланетянку.
- Так вот сразу и влюбился?
- С первого взгляда!
- Вообще и ты выглядишь попривлекательней моего Тибидоха. Разведусь, пожалуй, тем более, что мой муж уже нашел себе новую жену в Клюевке.
- Разводись! Я тебя на руках носить буду! - радостно пообещал Джон. Схватил Люси в охапку и закружил по полянке, на которую с другой стороны ввинтился помощник Сэм с Люсиндой на руках.
Так троханки обрели свой земной рай.

Глава 32. Академик изобретает метлосипед.

Весной, по умытому ручьями асфальту, дети гоняли на велосипеде. Олег крутил педали, Даша болтала ногами, сидя боком на раме и щекоча своими кудряшками подбородок брата. На багажнике сидела Василиса и тоже болтала ногами, для равновесия. Дашины ноги трепыхались справа, Васины - слева, поэтому велосипед был похож на стрекозу. Стрекоза мчалась под гору и визжала девчачьими голосами. Олег чувствовал себя пилотом истребителя с заложенными ушами.
- Девчонки, у меня идея! - заявил он, притормаживая у берега реки.
- Выкладывай, - потребовали девчонки.
- Надо привязать к раме метлу, получится метлосипед.
- Ура! - захлопала в ладоши Даша.
- Фигня, - проявила скептицизм Вася. Но, обратив внимание на то, как перемигиваются Куролесовы, решила, что метлосипед будет вездеходным изобретением.

Метлу прикрутили к раме крепко-накрепко бельевой веревкой, потом обернули поролоном, для мягкости Дашиного сидения. На ветки, которые пришлись на багажник, положили подушечку, чтоб и Васе было удобно. Потом уселись верхом на изобретение, при этом, руль в свои руки взяла Даша. "О, господи!" - начала трусить Василиса.
Метлосипед резво рванул с места. - Мама! - завопила Вася, судорожно вцепившись в Олега. А вредная Дашка все увеличивала и увеличивала скорость. На выезде из Цветогорска стоящий на посту сержант Иванов проглотил свисток. Велосипед с детьми несся на недозволенной, недопустимой, невероятной скорости, присущей, скорее, ракете, чем двухколесному средству передвижения.
- Останови, мне надо в туалет, - умоляла посиневшая от страха Вася.
- Так и быть, приторможу, - сжалилась над подругой Даша, и съехала в придорожные кустики.
- Какой русский не любит быстрой езды? - усмехнулась вредная девчонка, наблюдая, как разбежались по кустам братец и его подружка.
- Дашка, ты бы все же не лихачила так?! - попросил братец. - Академик во мне чуть не окочурился, с его то больным сердцем!
- Ага, Даша, не знаю причем здесь академик, но у меня сердце в пятки ушло, - поделилась своими переживаниями Василиса, опасливо косясь на метлосипед.
- Да не могу я плестись как черепаха! - возмутилась Даша. - Если вам страшно, идите пешком.
- И пойдем! - рассердился Олег. Он взял Васю за руку, и они пошли домой. А Дашка полетела на метлосипеде в Клюевку, навестить бабушку и дедушку, но с полдороги вернулась, потому что ей стало стыдно за свое поведение.
- Ладно уж, не буду гнать как сумасшедшая, - примирительным тоном пригласила она друзей.

Все опять уселись верхом на метлосипед и весело покатили по дороге. Ведь в хорошей компании кататься всегда веселей, чем одному. Особенно по лужам - поднимая брызги и ловя спицами радугу!

Глава 33. Хитрый кок.

Иван Яковлевич - кок пиратского катера - был щупл и неказист, но, в то же время, проворен и умен. При высадке на берег, он как всегда озаботился сбором фруктов для обогащения рациона витаминами, потому что обычное меню состояло из рыбы (все, что мог добыть кок с помощью удочки) и матросы роптали и грозились бросить повара на корм этой опостылевшей строчки меню. Иван Яковлевич сетовал на судьбу: - Говорила мне мама: не гуляй вечером по берегу и не садись к незнакомым дядькам на катер. А я, дурак, не слушал! Теперь умираю без картошки и соленых огурцов среди пропахших рыбой негодяев.
Негодяи роняли слезу и разбредались по своим углам, чтобы съесть тайком: кто шоколадку, кто конфетку, а кто и баночку лапши "Доширак". Иван же Яковлевич тайком похрустывал картофельными чипсами и почавкивал копченой колбасой.
При нападении на корабли, пираты в первую очередь врывались на камбуз и жадно наедались впрок. А кок набивал вместительный рюкзак продуктами. Вот и сейчас он складывал в него все, что по виду напоминало фрукты и ягоды, не выпуская из виду команду, занятую захоронением сокровищ. Запомнив место захоронения, кок углубился в лес, продолжая сбор тропического урожая. Набив до отказа рюкзак витаминами, Иван Яковлевич присел отдохнуть и задремал. Проснулся он от крика товарищей, которые срочно покидали остров. Иван со своей поклажей не успел на погрузку и катер отбыл без него. "Что их так могло напугать?" - занервничал кок. Причина паники явилась сама и заставила желудок ускоренно работать: не успел человек как следует наесться бананами, как уже захотел в туалет.

На беднягу надвигался Змей Горыныч с акулой в зубах. Выплюнув рыбу, Змей спросил: - Ты кто такой? И откуда здесь взялся?
- Я - кок с пиратского катера, Иван Яковлевич Разгульный, - дрожащим голосом ответил незнакомец. - Запасал провиант для команды и был коварно брошен этими негодяями на ваше, как я полагаю, съедение.
- Расслабься, Яковлич, мы людей не едим, мы с ними мирно уживаемся. Меня Пашка зовут. Я тут с семьей отдыхаю: мама Марфа, папа Семен и сестра Васька. А также невеста моя Светка со своими родителями - Матреной и Тимофеем. Еще две инопланетянки есть - Люсидоха и Люсидаха.
- Ошизеть и свихнуться! - констатировал Яковлич.
Радость взыграла в поваре, когда он увидел капитана и его помощника. Те узнали кока, но никак не могли вспомнить утренние события. Иван Яковлевич рассказал им историю посещения острова, исключив из нее такую мелочь, как пара сундуков с сокровищами. Выходило, что пираты причалили к острову, чтобы пополнить запасы питьевой воды и продуктов.
Смекалистый повар вдруг воспылал любовью к технике и очень заинтересовался летающей тарелкой: это что за рычаг, или вот эта кнопка что включает? Люси учила его управлять тарелкой, и вскоре Иван Яковлевич мог самостоятельно совершать воздушные экскурсии. Он даже пару раз слетал в Одессу, откуда вернулся с девушкой Соней.
- Знакомьтесь - моя мечта! - представил девушку Иван.
- Как тут миленько и дико! - обрадовалась приключению мечта кока и растворилась в природе вместе с другими обитателями острова.
"Наконец судьба повернулась ко мне передом и этот перед мне нравится", - блаженствовал в гамаке Иван, наблюдая, как Соня лезет на пальму за орехами.

Глава 34. Соня.

Соня была самостоятельная девушка. Мама ее торговала пивом, а папа плавал по морям-океанам. В свои шестнадцать лет Соня мечтала встретить богатого мужчину без царя в голове, то есть такого, чтобы исполнял Сонины капризы. Девушка посещала кафе, где водились мужчины, но те, хоть и угощали ее фруктами и дешевым вином, капризы исполнять ленились, жалея денег.
Однажды к ней подсел Иван Яковлевич и сразу предъявил отсутствие царя в голове, согласившись устроить романтическое приключение, не откладывая в долгий ящик, то есть прямо здесь и сейчас.
- У меня тут летающая тарелка в кустах, - заявил он, не моргнув глазом.
- Увези меня, Ваня, в тропики! - бросила Соня свое молодое упругое тело на дрогнувшие колени пилота летающей тарелки.
- Ах ты ж моя киска! - проворковал одуревший от счастья Ваня, подхватывая девушку на руки и неся ее в кусты.
- И правда - тарелка! - округлила глаза и раскрыла рот Сонечка.
- Подруга с планеты Трох одолжила, - небрежно постучал по полированному боку летательного аппарата Иван.
- Офигеть! - восхитилась Соня, и радостно впорхнула в раскрытый люк.

На острове девушку поджидал еще один сюрприз: тропический рай кишел Змеями Горынычами. "Вот это жизнь!" - ликовала Соня, порхая над островом верхом на Светке. Рядом кувыркалась Васька.
- Три девицы, как орлицы,
В небе весело порхают
И культурно отдыхают! - сочиняла незамысловатые стишки одесситка.
- Сонечка! Деточка! - волновался внизу Иван Яковлевич. - Не поцарапай свою нежную кожу о Светкину шкуру.
- Не волнуйся, Ванечка! - отвечала деточка. - У змеев кожа гладкая, а наросты вдоль шеи как будто для меня сконструировали - как в седле сижу.
- И про мою шею не забывай, котенок мой! Она тоже для тебя сконструирована, - счастливо закатывал глаза Ванечка.
- Обязательно позволю себя прокатить! - хохотала довольная Сонечка.
- А я тебе за это перстенек с камушком подарю, - радовал душу исполнитель прихотей.
- Есть Бог на небе! - сияла солнечной улыбкой Соня.
- Согласен! - грелся в этом сиянии Иван Яковлевич.
Вечером Сонечка слушала рассказы Пашки о Клюевке и Даше Куролесовой, и ей захотелось познакомиться с этой девочкой.
- Могу устроить сеанс телепатической связи, - заявил Пашка.
- Давай! - обрадовалась Соня.

Пашка принес лунный камень и попросил его показать Дашу. Когда появилось изображение делающей уроки второклассницы, Пашка кивнул - можешь общаться.
- Привет Даша! - обратилась к изображению девушка. - Меня Соня зовут. Я сейчас нахожусь на Змеином острове в компании твоих друзей. Они утверждают, что я могу общаться с тобой телепатически при помощи лунного камня.
Даша перестала грызть ручку и начала вертеть головой. Потом произнесла: - Глюки, - и снова принялась за обдумывание задачи.
- Это не глюки, это телепатия, - снова прозвучал незнакомый голос в голове и вслед за ним уже знакомый Пашкин голос весело проорал: - Привет, подруга!
- Здорово, Пашка! - радостно подпрыгнула Даша. - Откуда у вас там Соня взялась?
- У нас здесь вообще много народу! - сообщил новость Пашка. - Вначале инопланетянки прилетели - жены наших Тибы и Даха. Потом пираты приплыли. Двоим тут память отшибли в потасовке, а третий в кустах заснул и на катер опоздал. Больные на голову сразу в троханок влюбились, а Иван Яковлевич, овладев искусством вождения летающей тарелки, посетил родной город Одессу, откуда привез Соню, которая сразу подружилась с Васькой и Светкой. Короче, остров становится густонаселенным.
- Вот это да! - подивилась Даша. - Может и нас с академиком на пару выходных Иван Яковлевич свозит к вам.
- Запросто! - пообещала Соня.
И в ближайшие выходные Даша и Олег улетели на тропический остров.

Глава 35. 1 апреля.

Тарелка приземлилась на поляне и из нее вышли Тиба и Дах. Люси и Люсинда слегка позеленели от волнения, а Джон и Сэм наоборот - покраснели в ожидании неприятного разговора. Однако прибывшие мужья повели себя странно, то есть начали хохотать и прыгать вокруг смущенных обитателей острова. Троханки сразу распознали маскарад, потому что их мужья были серьезными учеными, и не могли вести себя так по-детски. Даша и Олег сорвали с себя маски и завопили: - С первым апреля!
- Ну вы, блин, даете! - облегченно выдохнул Джон.
- А где Иван Яковлич? - выскочила на поляну Соня.
- Привет, малыш! - скатился по трапу пилот.
Соня вытаращила глаза на юное лицо сердечного друга, теряя дар речи. Иван вдруг сделался лет на пять моложе Сони. Следом за помолодевшим Иваном из чрева тарелки стала спускаться женщина в платьице подростка с волосатыми кривоватыми ногами и татуировкой в виде спрута на левом плече. Соня моргнула, икнула и расхохоталась, признав в женщине своего Ваню.
- Ты чего так вырядился?! - обратилась она к другу. - И что это за пацан? - кивнула на "пилота".
- Давайте знакомиться. Я - Василиса Царева, это - Даша, а это - Олег, - ответил пацан.
- А я - Софья Захаровна Граф. Так что за маскарад?
- Первоапрельский розыгрыш!
- Поздравляю! Шутка удалась! Ваня, классно выглядишь!

С неба на поляну плюхнулась Васька и радостно гаркнула: - Привет Куролесовы!
Василиса Царева грохнулась в обморок. Хотя она настраивала себя на встречу со змеями, но внезапность этой встречи выбила ее из колеи.
- Василисушка, очнись, - брызнул в лицо водой заботливый друг Олег. - Это и есть твоя тезка, - указал на змею.
- Ты уж извини, подруга, что нечаянно тебя напугала, - виновато улыбнулась Васька.
- Бывает, - постаралась выдавить улыбку Василиса. -
Это не первое апреля, а хэллоуин какой-то. v- Мадам Матюхинская, хотите, фокус покажу? - обратился к Матрене Иван Яковлевич.
- Давайте ваш фокус, месье Разгульный.

Иван попросил мадам снять амулет и положить его в костер. Потом брызнул на раскаленный камень водой. Камень раскололся на четыре ромбовидных осколка.
- Я сейчас буду вас убивать, месье Разгульный! - зашипела Матрена.
Люди и инопланетяне на всякий случай освободили арену.
Только Соня храбро выступила на защиту друга: - Остынь, Матрена. У Вани есть аргумент в свою защиту.
- Мадам, не делайте опрометчивых поступков! Я облегчил вашу ношу и разделил ее на всех родственников женского пола. Теперь амулеты будут и у вашей дочери, и у сватьи с ее Васькой, - высказал свой аргумент месье Разгульный.
- Живи, фокусник, - смягчилась змея, надевая на шею облегченный амулет.

Остальные три осколка нуждались в доработке. Иван Яковлевич пробил в них отверстия имеющейся на борту летающей тарелки лазерной пушкой, отмерил три куска капронового шнура и торжественно развешал амулеты на шеи змей.
Потерявший семьдесят пять процентов своего веса камень перестал клонить Матрену к земле, и та порхала по острову, ощущая необыкновенную легкость.
Марфа, Светка и Васька тоже были весьма довольны фокусом месье Разгульного, одарившего их амулетами.

Пашка, Семен и Тимофей ныряли в поисках оброненных во время купания Дашиных часов.
- Меня папа прибьет за них, - хныкала Даша.
- Дашка, кончай прикалываться, - дергал сестру за руку Олег.
- С первым апреля! - крикнула несносная девчонка, когда змеи капитально выдохлись.
- Я ее когда-нибудь съем, - прохрипел Тимофей.
- Зараза, - согласился Семен.
- Ребенок, - заступился Пашка.

Глава 36. Новые туристы.

На центральную площадь Клюевки опустилась вторая летающая тарелка, и, как пылесос пыль, высосала жителей из щелей их домов, набив до отказа площадь-пылесборник. Первыми естественно прибежали трохане. "Это наши жены с Луны", - решили Тиба и Дах.
Однако жены прибыли не с Луны, а с тропического острова, богатого топливом. Кроме троханок в тарелке поместились четыре человека: два джентльмена с Брайтон Бич и двое с Одессы. При этом брайтонцы сильно претендовали на роль мужей троханок, а одесситы просто составляли счастливую пару любопытных туристов.
Драка между мужьями и претендентами не завязалась по причине миролюбивого характера гуманоидов, и одесситов постигло разочарование. Зато вечером, после употребления самогона за встречу дорогих гостей, местные намяли бока туристам с Брайтон Бич, что развеселило-таки одесситов.

Застолье началось под лозунгами "за мир и дружбу!" и продолжалось "за хороших людей" и "за мирных инопланетян", пока Сэм не ляпнул: - Ну и дерьмовый же у вас самогон!
Клюевцы обиделись на такую характеристику родного продукта и ударили Сэма по лицу сразу в три кулака. Тренированное, как боксерская груша, лицо Сэма плюнуло в глаза владельцам кулаков и обозвало их козлами. Козлы включили в работу шесть кулаков, пытаясь разделать грушу под пасхальное яйцо, то есть раскрасить ее под хохлому, гжель и Городецкую роспись. Сэм тоже не оставался в долгу и живописал портреты аборигенов в сине-багровых тонах. К помощнику подключился капитан, которого тут же непочтительно уронили на пол. Кок по привычке набивал в это время свой вещмешок продуктами. А Соня, смотавшись в сени, вернулась с ведром воды и окатила из него дерущихся. Боевой пыл гостей и хозяев угас и трансформировался в дружеские объятия и распитие "мировой".

Мажор поломала зеленая морда Змея Горыныча, протиснувшаяся в раскрытое окно.
- Мужики, рубероида не найдется? - вопросила морда, и, ненароком вдохнув густые сивушные пары, чихнула-пыхнула знойным пламенем на хмельное застолье.
- Пожар! - завопили пирующие и кинулись из загоревшейся избы.
Хорошо, что в конструкцию змея был вмонтирован и пожарный гидрант, то есть, из одной пасти у Горыныча вылетало пламя, из другой - вода, из третьей валил густой дым. Так что, нечаянно запалив избу, Семен тут же спохватился и выплеснул на огонь бочку воды, а потом, для куражу, либо для очистки организма от всякой дряни еще и дым густой выплюнул. Пожар погас, толком не разгоревшись, но настроение у хозяев и гостей было испорчено.
- Свинья ты все-таки! - выговорил Змею Митрич - хозяин копченой избы.
После этого происшествия мужики построили специальный сарай на краю деревни и повесили на нем вывеску "Рубероид для самокруток". В этот сарай клюевцы складывали обрывки рубероида и старые обои, тоже годные для сворачивания "козьих ножек".
Брайтонцы соорудили себе особняк на два хозяина и занялись разведением свиней.

Одесситы вернулись в родной город, где купили скромный двухэтажный домишко. В подвале этого домика Иван Яковлевич поставил большой кованый сундук, в который ссыпал сокровища пиратов, набросав сверху всякого, пропахшего немытым телом, тряпья. Теща бесплатно угощала Ивана пивом, а тесть привозил бесполезные сувениры из плаванья по морям-океанам. Соня жила в свое удовольствие, отдыхая летом на берегу Росинки и катаясь на шее Светки, пока муж ловит рыбу в компании Куролесовых.

А на Змеином острове стоял и ругался нехорошими словами освобожденный из тюрьмы за примерное поведение Костя Боярский. Перед ним в разрытой яме раскрыли свои пустые недра два сундука, в одном из которых лежала записка "Не в деньгах счастье".

Глава 37. Боярский.

Тюрьма на Мадагаскаре не худшее наказание для переживших стресс после встречи со Змеями Горынычами пиратов.
Пространство пляжа в пару гектаров, огороженное с трех сторон бетонным забором, с четвертой омывалось, как и положено пляжу, океаном.
По верхней кромке забора бегали местные мартышки и шимпанзе, а один раз на ограждение забрался даже самец гориллы, но тут же свалился на территорию тюрьмы и теперь добровольно отсиживал свой срок, отнимая у заключенных банановый десерт. Среди местных качков Кинг-Конг (сидельцы не стали оригинальничать с именем) пользовался уважением, демонстрируя умение швырять тяжелые гири за забор. Он подходил к ограждению с гирей в правой руке (или лапе?), прислушивался и, заслышав мягкую поступь царя зверей, подбрасывал железный снаряд по дуге, конец которой упирался в косматую гриву хищника. Услышав глухой удар гири, сопровождаемый свирепым рычанием с подвывающими нотками, Кинг-Конг мощно бил себя в грудь и издавал победные вопли.
Если же лев, обдирая когти, пытался перелезть через забор, Кинг поспешно прятался в карцере - единственном каменном помещении на территории тюрьмы, снабженном, к тому же, железной дверью. Остальные бунгало для постояльцев этого курорта представляли собой тростниковые хижины с видом на океан, среди которых росли величественные пальмы и тропические растения с крупными ароматными цветами.

Костя сидел под цветущим кустом, обдуваемый ветерком от вращающихся с немыслимой скоростью крылышек колибри, и писал письмо домой: "Дорогая мама! Твой сын, путешествуя по Индийскому океану, посетил безымянный остров, где водятся доисторические чудища с тремя головами и кожаными крыльями. Троих наших товарищей эти тираннозавры растерзали на наших глазах. Мне и еще троим удалось убежать. Теперь я поправляю свое психическое здоровье в санатории на острове Мадагаскар. Пришли пожалуйста леденцов по адресу: Мадагаскар, а/я 301."
После обеда Костя, надев панамку, пошел строить замок из песка на берегу океана. Его друзья в это время бултыхались в воде все время пытаясь заплыть за буйки, где их деликатно хватали за ухо пара дельфинов и, как нашкодивших пацанов, возвращали на огороженную территорию. Оставив попытки побега морским путем, пираты подошли к забору и стали делать подкоп. Прорыв под забором нору, первый "Крот" высунул нос из-под земли и тут же засунул его обратно, избегая контакта с носом любопытного льва, привлеченного копошением в земле чего-то съедобного. Друзья наблюдали, как землекоп шустро пятится из норы, засыпая ее песком.
- Тащите камни! Там лев!!! - заорал не своим голосом окончательно поседевший пират. У него волосы на затылке были собраны резинкой в хвостик. Седина атаковала его прическу в первый раз на Змеином острове, но уперлась в резинку, оставив хвостик нетронутым. Теперь же коварная седина атаковала хвостик, празднуя свою победу.
Пираты быстро закидали подкоп камнями и хорошенько утрамбовали землю в том месте. Да и подоспевший Кинг повторил свой коронный номер в метании ядра на слух. Только на этот раз снаряд угодил в крестец, потому что лев находился в позиции: кверху задом.

Начальник тюрьмы отметил для себя неблагонадежность этой троицы и примерное поведение Кости Боярского, который, построив замок из песка, достал из-за пазухи губную гармошку и стал играть на ней грустную мелодию: "Жил-был у бабушки серенький козлик". На эту музыку приплыли дельфины и плакали, как малые дети, жалеющие серого козлика, от которого остались лишь рожки да ножки. Начальник плакал вместе с дельфинами. Потом позвал Костю и выпустил его на свободу.
- Можно я съем твои леденцы, которые тебе пришлет мама? - спросил грустный начальник тюрьмы.
- Ешь на здоровье! - разрешил повеселевший Костя.

Выйдя на волю, Боярский решил осмотреть достопримечательности и обратился к первому встречному с вопросом: - Где тут у вас можно накопать парочку алмазов?
- Иди вон до той пальмы, - указал прохожий. - Там повернешь налево и упрешься в раскопки.
Костя уперся в раскопки, которые представляли собой глубокую яму, напоминающую котлован. По краям ямы высились горы песка, ежедневно просеиваемого сотнями рук искателей сокровищ. Боярский подобрал лопату, брошенную уставшим за день землекопом, и пошел на побережье. На берегу он позаимствовал лодку и, свистнув дельфинов, кинул им конец веревки, привязанный к носу лодки. Дельфины потащили моряка к Змеиному острову, потому что они умели читать Костины мысли.
Боярский с опаской вылез на берег и осмотрелся. Тираннозавров не наблюдалось. "Пока везет", - отметил про себя Костя: "Если так и дальше пойдет, поставлю богу свечку".
Он быстро отыскал глиняную собаку и начал рыть землю рядом с ней. Вот и заветные сундучки! Вот и...
- Разрази меня гром! Где золотишко?!!! - взвыл Костя.
- Хрен тебе, а не свечка!!! - погрозил он небу.
- А это что такое? - достал со дна сундука записку.
- Не в деньгах счастье?! Ну, кок, погоди!!! - узнал почерк Ивана Яковлевича озлобленный обладатель пары пустых сундуков.

Глава 38. Шашлык из монстра.

Иван Яковлевич получил телеграмму: "Попытке взлома вашего дома зпт задержан Боярский тчк".
- Соня, детка, мне надо срочно в Одессу! - заволновался Иван.
- Поезжай, а я останусь, - ответила Соня.

Разгульный встретился с Боярским в КПЗ. Оба широко улыбались, только глаза Ивана сияли счастьем, а Кости - обещанием стоматологического вмешательства в стройный ряд зубов приятеля. Иван на всякий случай спрятал зубы, как смущенная барышня.
- Здравствуй Костя! Рад тебя видеть! - протянул руку бывший кок.
- Здравствуй Ваня! - обрадовался протянутой руке матрос, и скомкал ладонь кока, как газету с фельетоном.
В физиономии Ивана наметился перекос - правый уголок губ остался наверху, а левый уполз вниз, и воздух с шипением начал покидать организм через эту кривую щель.
- Сдулся! - обрадовался матрос.
- Пустиии, - пропищал кок.
- Внеси залог, отпущу, - пообещал Костя.
Ваня левой рукой внес залог и получил обратно помятую правую. Потом компаньоны пошли делить клад. Костя ворчал, что бриллиантовое колье пахнет Ваниным грязным бельем, на что Ваня резонно замечал - не нравится, не бери. - Ишь, какой умный, - продолжал ворчать Костя, засовывая колье в мешок.

- Иван Яковлевич, вас тут не грабят, случайно? - спросила появившаяся в дверях подвала морда тираннозавра.
- Грабят, Светик, - подтвердил Иван Яковлевич.
- Какой вы нехороший человек, месье Боярский, - обратилась морда к посиневшему Косте.
- Я на минуточку, - стал отпрашиваться гость, примеряясь, пролезет ли голова сквозь прутья решетки на подвальном окне.
- Выпусти его, - обратился к Светке сердобольный Иван.
Голова монстра исчезла из дверного проема, освобождая путь к бегству из нехорошего дома. Костя, нацепив на шею колье, пробкой вылетел на улицу и бежал по ней, распугивая своим сумасшедшим видом прохожих, пока от усталости не подкосились ноги.
- Вовремя вы появились! - улыбнулся Соне Иван.
- Соскучилась немного, - вернула улыбку Соня.

В это время Костя добрел до своего дома, и столкнулся в дверях с мамой, которая торопилась на почту.
- Сынок! - обрадовалась мама. - А я как раз на почту собралась, леденцы тебе отправить. Как ты здесь оказался? Как твое здоровье, родной мой?!
- Мамочка! - заплакал Костя. - Здоровье расшаталось, везде монстры мерещатся.
- Ну не плачь. Мамочка тебе из этих монстров шашлык приготовит. Скушай леденец, - стала гладить по голове нервного сына добрая мама.
- Ой, какие у тебя бусики бриллиантовые на шейке! - восхитилась она.
- Это тебе, мама, - всхлипнул успокаивающийся сын, и обменял бриллиантовое колье на леденец.
- Где ты купил такое чудо? - спросила мама. - Бешенных денег небось стоит?
- Это подарок одной доброй женщины, - улыбнулся сын, вспоминая добрую женщину.
- Ну, дай ей бог здоровья, - перекрестилась мама, надевая на шею колье. - Ты проходи на кухню, я сейчас вернусь.
И побежала в шашлычную за углом.
- Вот, как обещала - шашлык из монстра, - Выложила перед сыном три шампура с копченым мясом.
- Правда? - недоверчиво покосился на шашлык Костя.
- Мама врать не станет, - заверила мама.
- Какая ты у меня замечательная! - похвалил сын и впился зубами в мясо погибшего от рук мамы тираннозавра.

Глава 39. Коктейль из мухоморовки.

- Васька, ты не в курсе, куда Светка улетела? - спросил у сестры Пашка.
- В Одессу. Соня ее уговорила помочь разобраться с каким-то Костей, - ответила заплетающимся языком сестренка. Вид при этом у Васьки был глупый и довольный одновременно. За спиной она прятала бутыль с мухоморовкой.
- А ну покажи, что там у тебя?! - грозно насупился брат.
- Иди в рощу! - огрызнулась Васька.
- Так! Распиваем потихоньку мамино лекарство от скуки? Вот отвалится хвост, будешь знать!
- У мамы же не отвалился, - попыталась защититься молодая пьяница.
- У взрослых хвост крепко держится, - продолжил наставления брат, отнимая у Васьки бутылку. - А у подростков, вроде тебя, еще и крылья могут отсохнуть.
- Да ну тебя! Скажешь тоже! - беспечно отмахнулась Васька.
- А вот попробуй взлететь.
Васька взмахнула крыльями, подпрыгнула и шмякнулась в траву.
- Ну, что я говорил! - обрадовался Пашка.
- Погоди. Щас, - пробормотала сестричка, стаскивая с шеи амулет и вешая его на ветку березы. На лунный камень тут же уселась давняя Васькина подруга Каркуша. Новая попытка взлететь не увенчалась успехом.
- Пьяная саранча! - веселилась Каркуша. И вдруг полезла по стволу березы, соскочив с камня, потому что тот завибрировал.
- СМС-ка пришла! - проинформировала пьяную саранчу ворона.
- Это от Светки, - шмыгнула носом саранча, разглядывая свои непослушные крылья.
"Васька, передай Пашке, что у меня все пучком! Скоро вернусь. То есть уже лечу обратно", - прочел сообщение Пашка.
- Соня вообще обнаглела! Использует мою подругу, как ковер-самолет, - пробурчал он: - Да не горюй, сестренка, - обратился к Ваське, - выпей побольше воды и все пройдет. Только мухоморовку больше не пей.
- Не буду! - обрадовалась Васька и поковыляла к реке за водой.
- Амулет забыла, - догнал ее брат и надел на шею лунный камень.

Васька добрела до воды, погрузила в нее голову и начала пить, как верблюд. Две других головы дурачились наверху:
- Дать прикурить? - спрашивала одна и пыхала огнем.
- Давай, - отвечала вторая и пускала дым из ноздрей.
Окунь Винокур охотился за мальками, когда его втянул в себя какой-то водоворот. Оказавшись в темной бочке, Винокур запаниковал. Вода в этой бочке была несвежая и противная на вкус. Пропустив ее через жабры, Винокур ощутил головокружение и желание спеть.
- Моряк вразвалочку сошел на берег, - запел пьяный окунь и полез в бутылку, то есть в трубу, через которую в бочку поступала вода.
Васька ощутила, как выпитая вода просится обратно, и выпустила из желудка коктейль вместе с певцом.
- Как будто он открыл пятьсот Америк, - продолжал петь Винокур уже в речке, распугивая мальков.
- Вылечилась! - обрадовалась Васька и веселым мотыльком полетела над поляной, куда почти рухнула от усталости Светка.
- Светка, привет! Я мухоморовки попробовала, и у меня чуть крылья не отсохли, - поделилась горьким опытом с подругой молодая змея.
- Вот дурочка! - покрутила когтем у виска Светка.

Глава 40. Леший.

- Привет ковер-самолет! - поздоровался Пашка.
- Издеваешься, - сморщилась Светка. - Ушатала меня Сонька, сил нет. Больше вообще не буду ее возить. Пусть у Дашки учится на метле летать.
- Здорово, змеи! - въехала на поляну на метлосипеде Даша.
- Легка на помине, - улыбнулась Светка.
- Смотрите, какого Лешего нашла по дороге, - указала Даша на судорожно вцепившегося в седло велосипеда старика (ростом с пенек), сидящего на багажнике. - Только въехала в лес, гляжу - сидит на пеньке этот дед и жует мухомор. Глаза закатил и бормочет: "Хорошо, ядреный гриб!" Я ему: "Дед, ты ж сейчас копыта отбросишь!" А он мне: "Катись, поросячий хвостик, не порть праздник", - и улыбается с прищуром, чтоб праздник из глаз не выскочил. Обиделась я на "поросячий хвостик", взяла его за шиворот, а он легкий, как мешок с ватой. Усадила на багажник и сказала: "Сейчас прокачу с ветерком, для очистки организма от мухоморов!", - и понеслась по бездорожью. Дед успел пискнуть по-мышиному, а нас уже нет на той поляне, только писк повис в воздухе. Повисел, повисел и потерялся в шорохе травы и шелесте листьев. А вредный мухомор прижился в дедовом желудке и не пожелал его покидать. Да и дед, похоже, прирос к седлу, как мухомор к желудку. Эй, родимый, слезай, приехали.

- Чего это было? - ожил родимый и спрыгнул на землю.
- Сюрприз от Поросячьего Хвостика, - ухмыльнулась Даша.
- Погоди, щас ветер из ушей вытряхну, - затряс головой Леший. И правда - над поляной пронесся ветерок. - Теперь говори.
- Еще чего умеешь? - раскрыла рот Даша.
Старичок взял ее за руку, и из Дашиной ладошки вдруг выросла поганка.
- Что-то мне твой фокус не нравится, - попыталась стереть поганку с ладошки о голову Лешего. Поганка перескочила на седую голову и пустила там корни.
- Да ну тебя в баню, дед! - отмахнулась от опасного фокусника Даша.
Леший растаял в воздухе.

Молодая девка Маринка парилась в бане. Она с наслаждением лупила себя березовым веником, когда из облака пара к ее ногам выпал крепенький старичок с поганкой в седых всклокоченных волосах. Дико завизжав, Маринка стала охаживать веником бесстыдника. - Убирайся туда, откуда пришел! - кричала она на старого мухомора, забравшегося в парилку. Дед исчез так же, как и появился - вроде как растворился в облачке пара.

Не успела Даша отойти от шока, вызванного внезапным исчезновением старика, как тот объявился вновь - распаренный, с прилипшим ко лбу банным листом.
- Ты бы полегче со своими желаниями, - пробурчал старик. - Послала бы лучше к Чертовой бабушке.
- Иди к Чертовой бабушке! - топнула ножкой Даша.
Леший исчез.
- С ума сойти! - всплеснула руками девочка.
- Дай в камушек посмотреть? - обратилась она к Ваське.
- Смотри, - разрешила змея.
Даша заглянула в лунный монитор и увидела веселую пышную тетку с рожками на голове, которая поила чаем Лешего. У старика вместо рожек торчали из головы два мухомора. Тетка посмотрела на Дашу и показала ей язык. Даша ответила тем же. Обе весело рассмеялись.
- Ой, ладно, засиделась я тут с вами, а меня бабушка ждет, - сказала, и, вскочив на метлосипед, растворилась в воздухе, как Леший.

Глава 41. Скалолаз.

Даша делала уроки, когда ее внимание привлек ползущий по стене таракан. "Вот ведь скалолаз!" - восхитилась девочка умению насекомого ползать по вертикальной, с виду гладкой (зацепиться не за что) стене: "Хотя муха вообще вверх ногами по потолку гуляет, но она летучая и не боится упасть, а этот сорвется, шлепнется на спину и остается цел и невредим, и опять вверх лезет, будто ему там медом намазано".
Здесь Даша вспомнила про Винни-Пуха, которому было медом намазано на высоком дубе и улыбнулась, и даже пропела: "Я тучка, тучка, тучка. Я вовсе не медведь". Затем произнесла: - Извини меня, таракан, но я тебя сейчас легонечко так тапочкой стукну, а потом контуженного выброшу на улицу. Потому что в приличных домах тараканы не водятся, а на улице сейчас весна и все такое, и тебе там понравится.
Даша сняла с ноги тапок и ударила легонько по несчастному таракану. Сидор (назовем так скалолаза) обнаружил в себе поразительную быстроту реакции. При приближении тапка, он оттолкнулся от стены и полетел вниз, так что удар Дашкин пришелся по голой стене.
- Мало того, что скалолаз, так еще и акробат! - обрадовалась, что не причинила вреда беззащитному насекомому девочка. - Только вот стенку тапкой испачкала, и за это мне может влететь от мамы.
Дарья побежала в ванну за мокрой тряпкой.

- А для звезды, что сорвалась и падает, есть только миг, ослепительный миг, - пропел Сидор, планируя на пол.
- Ну что за люди! - посетовал он на Дашку: - Хотел погулять по природе, а они со своими тапками проходу не дают.
Прогулкой по природе Сидор называл ползанье по Дашиной картинке - тому самому "Жизнерадостному рисунку" с божьей коровкой и кузнечиком. Он так ловко маскировался среди них, что сам становился частью рисунка.

Однажды один из гостей хотел потрогать живопись, и разрушил композицию: нарисованный таракан вдруг ожил и, свалившись на пол, юркнул в щель под плинтусом. Гость отдернул руку и зарекся прикасаться к живописным полотнам, хотя иногда его донимало искушение коснуться нарисованного колена Данаи, но сомнение - а вдруг лягнет по зубам! - останавливало руку на полпути.

Вернувшаяся из ванны Даша вытерла след от тапочка на стене, потом достала из выдвижного ящика стола дневник, который завела себе, чтобы записывать в него все свои приключения и записала сегодняшние мысли о скалолазе, дополнив их стишком:
Ползет по стенке таракан -
Великий альпинист.
Но вдруг - засада и капкан!
И сразу - камнем вниз.
Убийца-тапок на стене
Оставил грязный след.
Узор отчетливый вполне.
А таракана нет.

Семен заглядывал в дневник и шевелил усами, притаившись между божьей коровкой и кузнечиком. Он тут же подобрал музыку к Дашиным стихам и теперь напевал новую песенку своим нарисованным друзьям.

Глава 42. Говорящий камень.

Марфа забралась на верхушку Веселой горки и увидела ящерицу, греющуюся на камне.
- Здорова, пародия! Не возражаешь, если я устроюсь рядышком? - не очень вежливо обратилась змея к ящерице.
- Сама ты пародия, причуда обкурившейся эволюции, - обиделась ящерка. - Попробовала бы я возразить такой горе. Ты ж наступишь и не заметишь. Пора мне, пожалуй, бежать по своим делам.
И ящерка юркнула в щель между камнями.

- Ну вот, и поговорить не с кем, - огорчилась Марфа. - Лужа тут еще после дождя разлеглась на моем месте. Да что, в самом деле, не растаю, не сахарная, - и, усевшись в лужу, стала бить хвостом.
Брызги веером разлетались от мокрого хвоста впавшей в детство Горынычихи, размочаливая солнечный свет в радугу. Капли, упавшие на камень, покинутый ящерицей, поделились с ним своим радужным цветом. Сухой камень был невзрачного серого цвета, но стоило ему намокнуть, он засиял причудливыми волшебными цветами.
- Ух ты, какой самоцвет! - восхитилась Марфа.
- Все мы, умывшись, становимся красивыми, - ответил камень.
- Говорящий?! - не поверила своим ушам змея и покосилась на свой умытый хвост - действительно ли он стал красивым. Хвост радовал глаз изумрудными переливами. Прав булыжник, связавший красоту с умыванием.
- Говорящий, говорящий, - заверил камень. - Я вообще-то с неба упал, метеорит я. Может в этом секрет? Откололся от разумной скалы, блуждающей по космосу. На маму-скалу сел какой-то космический каратист и начал тренировать силу удара ребром ладони. Рубанул и отколол меня. Сила есть, ума не надо. Когда я о землю ударился, дар речи проявился. У тебя на шее, смотрю, тоже не земной камешек болтается.
- Ага, лунный, - подтвердила Марфа. - А что за каратист-то? - проявила она любопытство.
- Типа тебя, только с одной головой. Его из космического корабля выкинули. Видать, плохо себя вел там, экипаж обижал. Короче, форменный псих. Начал маму мою крошить на щебенку! Правда, хватило его не надолго - в сосульку превратился. Холодина в космосе любого психа в сосульку превратит.
- Бедолага, - смахнула с глаз набежавшую по космическому сородичу слезу Марфа. - Ой, чего-то я отсырела совсем. Полечу, пожалуй, просушу хвост в полете. У тебя-то низ, поди, сухой?
- Намекаешь на то, что под лежачий камень вода не течет? Еще как течет! Вода дырочку всегда найдет. Приподними-ка меня.
Марфа приподняла край метеорита и заглянула под него. На сырой земле обнимались две мокрицы. Почувствовав на себе дуновение ветерка, эти тараканы возмущенно зашипели на змею.
- Ишь ты, развел под собой насекомых, - озаботилась здоровьем метеорита Марфа. - Возьму-ка я тебя с собой, будешь Ваське моей истории космические рассказывать.
- Полетели, - согласился камень. - Все лучше, чем служить крышей для мокриц.

Позже, Даша выменяла у Васьки говорящий метеорит на блок жвачки, из которой можно выдувать красные и зеленые пузыри. Пузыри лопались, облепляя довольные морды Васьки, а камень травил анекдоты на потеху Клюевцев.

Эпилог.

Весна украсила зеленую траву маленькими желтыми солнышками одуванчиков, распушила пахучие кисти сирени, осыпала яблони и черемуху белыми цветочками и звала Дашу в лес, на природу, от учебников и тетрадей. Может быть еще какое чудо отыщется в траве. Как хорошо было таскать Пашку в ладошке! Теперь он сам может, прихватив Дашу за талию своей лапищей, закружить ее, как на карусели. Вымахал со слона. От родителей собрался переезжать со Светкой на Кудрявую горку, возле Борисовки. Там непуганые геологи медную руду нашли. Будет Светка хозяйкой Медной горы, а Пашка контуженым медногорцем. Даша со временем станет директором Уральского заповедника, где водится всякая чертовщина, страшная на вид, но безобидная.
Брат ее Олег будет в этом заповеднике лесником. Его жена Василиса станет помогать мужу выращивать ядреный корень, продляющий молодость.
Васька останется на Змеином острове, познакомившись с Мадагаскарским Змеем и заведя с ним семью.
Ну что еще вам сказать? Пора мне на рыбалку. Пашка уже тащит меня за шиворот от компьютера со словами: - Погляди какая красота на улице, а ты дома сидишь!
- Погоди, Змей, - отвечаю. - Дай хоть точку поставлю.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"