По тропинке между скал
Не спеша шел аксакал,
Вышел, когда солнце встало,
И прошел уже немало.

В длинном выцветшем халате,
Пестром, рваном и на вате,
В тюбетейке, сапогах
Шел на скрюченных ногах.

Очень стар, и все на нем
Было ветхим и рваньем.
Но привязан и привык
К своему старью старик.

Тюбетейку в Фергане
Приобрел, тогда жене,
Старшей, родом из Майнака,
Десять лет было, однако.

У сапог вид непарадный,
Сапоги сносил изрядно:
Через горы, через реки
В них ходил ходжа до Мекки.

Ну а сидор за плечами -
Сверстник стычек с басмачами.
Бродит здесь немало слухов:
Им владел товарищ Сухов.

Солнце жаркое печет,
Пот по лбу ручьем течет.
Притомился аксакал,
Но привал искать не стал.

Вот дошел Батыр-ака
До родного кишлака,
Путь спрямить решил старик,
Перепрыгнув чрез арык.

Подобрал полы халата,
Что в прорехах и заплатах,
Небольшой разбег и прыг...
Вах, упал старик в арык!

Мокрый вылез аксакал,
Причитает: 'Ах шакал,
Ах ощипанный индюк,
Старый с дырками бурдюк!

Молод был - джигитом был,
Сто красавиц я любил,
Вволю плов ел, пил айран
Прыгал дальше, чем джейран.

А теперь не держат ноги,
После длительной дороги
Для такого вот старья
И арык - Аму-Дарья'.

Вдруг задумался он кратко,
И взглянул кругом украдкой.
Убедившись, что никто
Не подслушивал его,

Со смущением сказал
Честный, скромный аксакал:
'Что теперь, а что давно,
Да всегда ты был ... '.