Надрывно гудя старым электродвигателем и периодически поскрипывая ржавым остовом, сквозь вечер пустеющих улиц, медленно полз дряхлый троллейбус. В грязные его окна, редкими неоновыми витринами изредка заглядывал город, словно удивляясь, как эта рухлядь еще способна двигаться. Безмолвно, ведомый умершим водителем, он ненадолго приостанавливался в положенных местах, и вновь набирал свою крейсерскую скорость.
На одной из этих остановок, в его усталое нутро незаметно ввалились трое вдрызг пьяных, синюшных мертвецов. Методично махая руками, словно объясняясь на языке глухонемых, они что-то надрывно подвывали друг другу, изредка недовольно порыкивая. От их резких, с трудом контролируемых движений, пиво выплескивалось из недопитых бутылок.
Грязный, полупьяный бомж, спавший в углу, проснулся, не-то разбуженный этим, знакомым ему лепетом, не-то, запахом свежеразлитого пойла, ползшего по полу уродливыми пенными ручьями. Томно сглотнув, бомж мельком огляделся, словно выискивая возможных конкурентов, и не найдя последних направился к рычащей компании. Что-то хрипло прорычал в унисон, он потянулся было к недопитой бутылке. Но кампания шумно и недовольно зарычала в ответ, замахав руками и обливая беднягу вожделенным напитком.
Мертвая старая женщина с уродливым лицом, и редкими седыми волосами на маленьком черепе, медленно прошла-проплыла мимо, раздвигая воздух руками перед собой так, словно он был материален. Мертвец недоросток проковылял вдоль рядов клянча рубль...
Кампания с пивом, тем временем, успела прийти к негласному соглашению, бомж влился в компанию и присоединился к рычаще-махающему хору. Но счастье оказалось хрупким и непрочным. Не успела допитая бомжем бутылка исчезнуть во мраке остановки, как в кампании наметился разлад, а еще через одну - она скрутила бомжа с почти членораздельным воплем "..Да ты!.. Да ща!.. Да мы тя...", кто-то из компании двинул бедолагу в глаз, а затем виновник был скручен в охапку и вытащен наружу...
Сидевшие вокруг меня мертвецы равнодушно наблюдали эту сцену. Юная Смерть стоявшая на задней площадке и глядевшая куда-то сквозь окно недовольно оглянулась, опалив присутствующих ненавидящим взглядом пустых глазниц.
Я смотрел то на них, то на окружающий меня мир из под прозрачных, в сгущающихся сумерках очков хамелеонов. Смотрел и молчал. Я тоже был мертв....