- Ромочка во славу Юлички сперва сессию сдал на пятерки, чтобы не трепались, мол, Юличка не так влияет. Потом работу нашел, престижную, как раз для философа с дипломом: подтирать полы в тошниловке за богатенькими буратинами. Дипломом и подтереть! Зато снимет Юличке хатку, будет милую образовывать по музейкам-филармониям. Колечко поднес...
Сюсюканье сопровождалось заговорщицкими ухмылками, будто старик открывал мне, дурню, великие истины, например, где подешевле купить колбасу на оптовой базе.
- Меня люди послали к вам узнать, строить АЭС или нет. Будут ли на ней аварии. Я не знаю, кто такой Ромочка.
- Ну раз так, не будет аварий. Доволен?
- Спасибо, - я силился быть вежливым. - Разрешите, я позвоню отцу и вы ему лично скажете, что можно строить?
- Да ни за что. Ты белены объелся?
- Вы же сказали, аварий не будет.
- Потому и не будет, что ни черта вы не построите. Башкой соображай!
Я сжал под столом кулак, но дышал ровно.
- Хорошо. Значит, я звоню, и вы говорите, чтобы не строили.
- Да при чем тут я, при чем аварии? Ты, малой, слушай - вдруг да поймешь?
Часа через полтора мне удалось почти задремать, даже спинка стула показалась удобной. Вот выжимки из того, что доносилось сквозь звон в ушах.
Рома и Юля, не имеющие никакого отношения к проекту АЭС, хотели пожениться. Откуда-то они заранее знали, что вместе им не быть, потому что через месяц Юлин папа угодит под поезд, спасая глухую старушку, а по весне Рому поместят в дурдом. И все равно готовились к свадьбе. Влюбились, иначе не могли. Это было красиво.
Тупой самодур Дмитриевского края, то есть мой батя, вместе с бездарными блюдолизами-инженерами вознамерились гнать наш ток в соседнюю державу, которая втихую собирает против нас армию. Иначе не могут - любят барыш. Это некрасиво.
Невдомек вредителям, что никто уже ничего в этом мире не построит. Ибо сегодня - "последний день".
Да-да, меня предупредили. Вот уже двадцать лет кряду старый ведун предрекает каждому клиенту конец света.
Выждав момент, я вставил заготовленную фразу:
- Вы не могли бы просчитать гипотетически, без учета того факта, что день последний: что будет, если начать строительство?
В конце концов полоумный пенсионер одобрил по мобильнику стройку века. Но - ради дружбы с батей - не спешил отпускать меня. Потчевал баснями и горелыми сухарями.
- ...В полдень в кабинете Юлькиного покойного отца что-то упало. Через минуту снова. Роман слышал, а Юля с матерью - нет. Уговорил заглянуть. А там покойный роется в шкафу и роняет словари на пол. Вдруг старая повисла на парне: "Не трожь наши книги!" Он, идиот, на мертвеца кивает, девка вызывает скорую. Не лез бы - не упекли бы...
- Извините, у меня сотовый.
Оказалось, будильник.
Ходики тоже показывали семь. Время рассвету, но в черном окне я различал только отражение люстры.
Взгляд у меня, признаюсь, забегал, пока я не встретился глазами с предсказателем Романом Николаичем.
- Сиди ровно. Никуда тебе не пора. За дверью пусто. Ни города, ни аэса твоего. Сказано было: последний день.