Аннотация: Из сборника "Приключения космических торговцев". Приключение третье. Финалист КОР-7
Звездолет "Солнечный ветер" вырвался из сизой мглы подпространства в далеком, малоизученном секторе галактики Магелланово облако. Стабилизировав положение и выровняв полет, пилот Жан Девос направил нос стреловидного корабля к ближайшей планетной системе.
- Чак, Ча-а-ак! - позвал он спустя полчаса своего напарника и формального капитана корабля Чака Купера, который проснулся сразу после выхода в евклидову метрику и теперь активно работал челюстями на камбузе, поглощая третий четырехэтажный гамбургер. - Хватит жрать, ей-богу! Тем более эти мерзкие котлеты с хлебом! Иди сюда, есть новость!
- Дались тебе мои гамбургеры! По мне так твою фуа гра есть невозможно, не говоря уже о чесночном соусе для улиток! Кстати, ты улиток покормил?
- Покормил, покормил... Смотри, - Жан притянул Чака, запихивающего в рот останки бутерброда, и показал на главный трехмерный экран ходовой рубки. - Видишь?
- Что я должен видеть? - с усилием проглотив последнюю порцию, спросил Купер, высвобождая рукав ковбойки из худой, но цепкой руки француза.
- Ну же, вон, планетная система - аж пятнадцать планет! А вдруг она не значится в космореестре Ллойда? Тогда всё наше. Представляешь?
- Размечтался, держи карман шире, - равнодушно отчалил на камбуз Чак и стал рыться в холодильнике в поисках банки темного пива. - Щас, прямо никто и никогда здесь не бывал! Вот только нас тут и ждали... Что за люди эти французы?..
- Какой же ты Фома Неверующий! Скучно с тобой. Тут такое может развернуться!
Вместо ответа на камбузе громко раздалось "Пс-с-с-с-т!" - это Купер нашел-таки пиво и откупорил банку.
Жан внимательно просматривал файлы, которые ему выдавал бортовой компьютер. Глаза Девоса разгорались все ярче и ярче. Наконец, он отодвинул консоль компьютера в сторону, вылез из ложемента и зашел в тесный корабельный камбуз, где слегка осоловевший Чак доканчивал третью банку крепкого бельгийского пива.
- Так вот, господин капитан, - Жан взял с откидного столика полупустую банку пива, понюхал ее и, демонстративно поморщившись, вылил в раковину. - Я оказался прав - система эта не значится в космореестре Ллойда. Так что предлагаю Вам, сэр, начать исследование планетной системы...Э-э-э... Ну, да ладно - название придумаем позже.
Чак вытянул шею, поглядел на то, как в сливе раковины исчезают последние капли темного бельгийского пива и зло сказал:
- Чёрт с тобой, Девос, приступай! Хотя имей ввиду, что если бы операция по доставке кобальтовых бомб Тууллам провалилась, я бы тебя в порошок стер!
- Но ведь не провалилась же! - резонно парировал Жан. - T"enerve pas! (не беспокойся - фр.) Ca ira (получится - фр.)!
Спустя неделю стало ясно, что Чак, к сожалению, очень близок к истине: четырнадцать из пятнадцати планет не представляли из себя ничего похожего на курорт, Клондайк или нефтяной Техас с Тюменью. Мертвые, безжизненные планеты со скромным набором элементов таблицы Менделеева.
И лишь одна из них была, по крайней мере, необычна. Размером чуть меньше Земли, вся покрыта каменисто-песчаной пустыней. Нигде никаких водоемов - ни морей, ни озер, ни рек. На экваторе - жара за 60 по Цельсию, в средних широтах - около 40, в северных - 30-35. С учетом того, что планета на этой орбите и с таким наклоном оси находится несколько сотен миллионов лет, ничего живого на ней не могло появиться, но... появилось. На северном полюсе планеты, где температурный режим болтался вокруг отметки в 30 градусов по Цельсию, раскинулся лес площадью около десяти тысяч квадратных километров. Это был не просто лес, а Лес с большой буквы.
- Чёрт меня подери, эти джунгли по размеру не меньше острова Гавайи! - пробормотал удивленный Чак.
- При чем здесь Гавайи? Нет, ну ты скажи - Гавайи при чем? С таким же успехом я могу сказать, что лес сопоставим по площади с островом Корсика, - не удержался и подковырнул американца француз, но тот только досадливо отмахнулся и продолжал изучать изображение на объемном мониторе рубки.
С высоты четырехсот километров незнакомый лес, на фоне желтовато-коричневой пустыни, покрывавшей всю остальную часть планеты, смотрелся небольшой, но жирной и совершенно неуместной кляксой. Будто неуклюжий и обидный огрех в тетрадке отличника.
- Надо садиться... - не отрывая взгляд от экрана, тихо проговорил Чак.
- То-то же! - сразу заулыбался Жан. - Сразу бы так. Садимся!
"Солнечный ветер" заложил крутой вираж и, сваливаясь с орбиты, стремительно заскользил по пологой глиссаде, быстро теряя высоту.
Прошло не более получаса, как звездолет, выпустив шасси, уверенно коснулся поверхности и закачался на амортизационных гравикомпенсаторах. С шипеньем открылся люк переходной камеры, и на песочно-каменистую поверхность планеты откинулся короткий трап. Спустя несколько минут по нему быстро спустился длинный худой француз и сделал несколько шагов в сторону опушки леса, которая была совсем рядом - в каких-то пятидесяти метрах.
Девос, вертя во все стороны головой, приближался к кромке леса. Лес был и похож и непохож одновременно на что-то привычное понятию землянина. Деревья состояли из толстых прямых стволов, отдаленно напоминающих секвойи, но высотой до ста и более метров. Листья деревьев были очень большими, зелено-голубого цвета и очень тонкими. Это он определил позже по нескольким листкам, лежащим в траве.
Наконец, Жан подошел вплотную к опушке и только тут осознал, как огромны деревья. Он почувствовал себя пигмеем, или, скорее, гномом в стране великанов. Девос обернулся и посмотрел назад, на свой звездолет. Тот тоже смотрелся не очень большой стрекозой, присевшей рядом с высокими ромашками. Жан задрал голову и долго глядел на кроны неземных фантастических деревьев. Ветра почти не было, и гиганты были недвижимы - лишь слегка трепыхались большущие листья на самых верхушках в ста метрах над головой.
Идиллию разрушил Чак, с шумом спустившийся по трапу и принявшийся возиться под брюхом корабля, с грохотом отпирая магнитные замки и распахивая шлюзы грузового отсека.
Местное солнце, даже на этой высокой широте, здорово припекало, и Жан с удовольствием зашел в глубокую тень и оказался в лесу. Сразу пахнуло прохладой и свежестью. Пилот подошел к серому стволу и приложил к нему ладонь. Ствол оказался сухим и холодным. Жан посмотрел вниз. Земля, а это была именно земля, а не желтый безжизненный песок, поросла вокруг, насколько хватало глаз, голубовато-зеленой невысокой травой, из которой кое-где торчали небольшие блеклые цветы, очень похожие на полевые. Странно, но нигде не было видно подлеска-молодняка, лишь изредка взгляд цеплялся за растения, высотой чуть более метра, напоминающие земной папоротник. Жан присел у ствола и прислонился к нему спиной. Машинально взял в руку какой-то шарик, второй, третий... "Желуди, - догадался он. - Конечно, а откуда же еще появляются такие красавцы". Он вдруг почувствовал, как устал за последние несколько недель: все эти исследования на планете Невада, разборки с Тууллами по поводу их кобальтовых бомб и неудачный контакт с аборигенами Острова в океане, высосали из него последние силы. Ко всему прочему его уже несколько дней мучила поясница: то ли застудил, то ли ревматизм разыгрался, но никакие пчелиные и змеиные мази и втирания не помогали. Жан расслабился, поерзал немного, устраиваясь поудобнее, затем уронил голову на грудь и погрузился в глубокий сон.
Он не услышал, как рядом с ним остановился Чак, восседая на своем любимом байкфлаере Харлей-Дэвидсон модели 2...65 года.
- Во дает, пожиратель лягушек! Спит, как ангел в отпуске! - с некоторой даже завистью произнес Купер и, пришпорив своего антигравитационного механического коня, заскользил над травой, удаляясь в лес.
А француз погружался все глубже и глубже в царство Морфея. Ему казалось, что он плывет в прозрачной, но темной воде, как будто бы находится в подводной пещере. Со дна к нему всплывали разноцветные огоньки. Он подумал было, что это поблескивает планктон или светятся причудливые эфемерные медузы, но вдруг сообразил, что это звезды, но не морские, а плывет он не под водой, а в космосе. Его не удивило, что он не на корабле и без скафандра, потому что где-то в далеком закоулке сознания ютилась уверенность, что это всего лишь сон. Одна из звезд разгоралась все ярче и ярче и, наконец, превратилась в бирюзовую планету, почти полностью покрытую голубоватыми густыми лесами. Девос подлетел поближе и увидел, что среди нескончаемых лесов в некоторых местах проглядывают участки, свободные от деревьев, и там сверкают в лучах местного солнца серебристо-голубые озера. Вода в них была настолько прозрачна, что с высоты птичьего полета легко просматривался весь рельеф песчаного дна и даже большие диковинные рыбы, медленно шевелившие плавниками в глубине. Жан не удержался и опустился на приветливую опушку рядом с кромкой воды. Предвкушая прохладную свежесть водоема, он разбежался и прыгнул в озеро.
В рот и нос забилась земля, Жан чихнул и проснулся. Оказалось, что во сне спина съехала со ствола, он повалился на траву и уткнулся лицом в землю. Отплевываясь и отряхиваясь, он встал и пошел вдоль опушки, удивляясь, насколько четко была очерчена граница пустыни и леса.
Голову стало припекать даже сквозь бейсболку, и Жан продолжил путь слегка углубившись в лес. Через несколько сот метров он увидел поваленное дерево. Девос не преминул подойти к поверженному гиганту и осмотрел его.
Дерево лежало перпендикулярно к границе опушки, и его вершина была примерно в ста метрах в пустыне. Жан не поленился и сходил туда. Каково же было его удивление, когда он увидел, что листья на вершине практически полностью превратилась в труху, а ветки при малейшем прикосновении рассыпались на легкие и невесомые осколки, больше похожие на сильно прогоревшие мелкие угли. Ствол, хотя и сохранял пока форму, тоже был ломок и податлив. Цветом он практически не отличался от окружающего его песка. Жан подумал, что не пройдет и нескольких месяцев, как от дерева не останется и следа.
Пилот подошел к торчащему из земли пню. Ствол, толщиною не меньше чем в три обхвата, переломился у самого основания, видимо, от нехватки воды - сунув руку в податливую древесину беспомощного обрубка, Жан не ощутил ни капли влаги. Продолжая свои исследования, он присел и потрогал землю вокруг пня: она была сухая и крошилась в руках. Тогда Жан отошел вглубь леса на несколько десятков метров и, присев, снова взял пригоршню земли. Она была прохладная и слегка вязкая, что указывало на наличие в ней небольшого количества влаги. Еще дальше в лесу земля ничем не отличалась от обыкновенной влажной лесной прослойки.
Послышался легкий свист и из сумрака леса высверкнул байкфлаер Чака и повис рядом с Жаном. Чак отпустил руль и сдвинул на лоб круглые окуляры в коже - реплику летных очков начала двадцатого века - последний писк винтажной моды.
- Ну, есть что-нибудь интересное? - поинтересовался он.
Француз развел руками:
- Пока нет. Но давай-ка вот что сделаем: прокатимся немного вдоль опушки.
Чак не стал возражать, опустил Харлей пониже, и Жан забрался на сиденье:
- Поехали!
Через полтора часа облета опушки, нескольких посадок, залетов в лес и на несколько километров в пустыню, стало понятно, что лес, по-видимому, покрывавший несколько тысячелетий назад почти всю планету, бесповоротно проигрывает пустыне в схватке за территорию. Можно было предположить, что вода, имевшаяся когда-то на планете в избытке, исчезла. Либо испарилась, либо ушла очень глубоко под землю.
- Удручающая картина, - пробормотал Жан, спрыгивая с байкфлаера на желтый песок. - Лес умирает. Жаль...
Чак опустил Харлей на песок и полез за пазуху, откуда извлек автоматическую флягу с водой. Открутив крышку, он сделал глоток, но тут же с негодованием сплюнул: вода была противно-теплая. Фляга сломалась и не холодила содержимое. Чисто механически Купер перевернул фляжку и вылил воду на песок, после чего зашел в лес и сел у прохладного ствола рядом с Жаном. Пилот повернулся к Чаку:
- Ну, а ты что интересного видел в лесу?
Тот пожал плечами:
- Если бы что увидел - сказал бы. Лес как лес.
Жан достал свою флягу и отпил: всё в порядке, вода холодная. Он протянул ее Чаку. Тот взял и тоже сделал несколько глотков.
- А ты обратил внимание, что все деревья стоят на равном расстоянии друг от друга? Будто это искусственная лесопосадка? - спросил Жан, принимая обратно флягу и завинчивая крышку.
- Да, но это не значит, что посадки искусственные. Это лишь допущение, - ответил американец, подобрал с земли пару жёлудей и бросил их в сторону пустыни.
- Конечно, - согласился Жан и вздохнул. - Слушай, а давай барбекю замастрячим на мангале, а? А то все едим на нашем камбузе, будь он неладен. А тут на природе в тенечке...
- Хорошая идея! - одобрил Чак и стал подниматься.
Через пятнадцать минут при помощи бортовых дроидов в лесу начал подымливать мангал с деликатесными колбасками и мергезками. На траве стоял небольшой раскладной столик и два шезлонга, в которых развалились астронавты. Жан по этому поводу откупорил "Нюи дю Бон", но, прекрасно зная вкусы Чака, даже не предлагал тому вино, а налил себе в широкий бокал великолепного красного и блаженствовал. Чак сначала решил налечь на пиво, но потом передумал и теперь вертел в руках запотевший хайбол с горой льда и янтарным виски.
Один из дроидов ловко поднял решетку с мергезками и колбасками и перевернул. На Чака и Жана пахнуло тонким ароматом прожаренного, слегка маринованного мяса и шпика со специями. Чак потянул носом и нетерпеливо спросил:
- Ну, что там, готово?
- До готовности четыре минуты сорок пять секунд, - проскрипел дроид.
Жан не выдержал, встал, подошел к мангалу и бесцеремонно отодвинул висящего над ним робота:
- Я сам закончу.
Француз принюхался, сорвал плотную травинку и проткнул одну из мергезок. Белый сок зашкворчал, вытекая на раскаленную решетку и распространяя по опушке головокружительный аромат, от которого у Чака слюнки потекли, и он выпрямился в шезлонге. Жан взял бутылку вина и несколько раз плеснул на решетку с мясом:
- Всё, снимай и раскладывай по тарелкам, - приказал он дроиду. - Потом начинай жарить вторую порцию.
Робот проворно подхватил решетку, раскрыл её и, быстро орудуя несколькими манипуляторами, мгновенно переложил содержимое на тарелки. Купер уже был тут как тут и активно буровил в свою тарелку мексиканский острый соус. Второй дроид, увидев, что капитан поставил хайбол на стол и занялся мясом, воспринял это как сигнал и вновь наполнил емкий бокал американца кубиками льда и виски.
Чак, обжигаясь, схватил пальцами мергезку и, макнув ее в острый соус, откусил. В стороны брызнул горячий ароматный сок. Американец пожевал, помахивая у рта ладонью, чтобы было не так горячо, и сразил Жана наповал:
- Очень вкусно! Мергезки, говоришь? Оказывается и в вашей лягушачьей кухне есть стоящие вещи! Так, а это что за белые колбаски?.. - Купер, обжигаясь, но терпя, отправил в рот следующую порцию.
Француз не верил своим глазам и ушам. Он и припомнить не мог, когда в последний раз удостаивался подобного комплимента от своего напарника, постоянно набивающего брюхо всевозможными пресными гамбургерами, бутербродами и тостами.
- Это эльзасские колбаски, которые традиционно готовятся из... - начал он кулинарный экскурс.
Спустя час, когда была приготовлена, но съедена лишь наполовину, четвертая решетка аппетитнейшего мяса, Чак уронил полупустой хайбол на землю и негромко захрапел, откинувшись в удобном шезлонге. Жан продержался еще несколько минут, поджарил на углях кусок консервированного хлеба и намазал на него свежевскрытый и сразу потёкший в тепле куломьер. После этого нечеловеческого усилия он повалился на шезлонг, отпил пару глотков вина и дал гудок отхода ко сну.
Местное солнце уже скрылось за линией горизонта, и сумерки стали обволакивать и пустыню, и опушку, и сам лес. Дроиды быстро все прибрали, оставив на столе лишь то, что не смогли доесть их хозяева, положили рядом с шезлонгами по пледу, на случай ночной прохлады, и скрылись в звездолете.
Сумерки становились все темнее, плотнее и загадочнее. Дневное светило скрылось за горизонтом, оставив на его линии быстро бледнеющее размытое красное пятно. Безмолвный лес окружал двух спящих и беззащитных землян. Над землей поднялся холодный, почти невидимый легкий туман, окутавший, словно в саваны, фигуры двух друзей. В эти минуты земляне и не подозревали, что оказались во власти ослабевшего, больного, но все еще могущественного Леса.
В трюме "Солнечного ветра" один из дроидов, что-то почувствовав своей электроникой, включился и двинулся к выходному тамбуру, но на полпути замер, снова перешел в режим "stand-by" и медленно опустился на металлический пол.
В лесу, недалеко от опушки, сквозь легкую туманную дымку бесшумно проявлялись и гасли разноцветные палевые всполохи...
* * *
Девос открыл глаза и сладко потянулся, с удивлением поняв, что преследующая его последние недели мучительная, назойливая боль в спине исчезла. Он осторожно сделал несколько телодвижений, которые наверняка вызвали бы неприятные ощущения, но - ничего. Боясь спугнуть удачу, Жан встал с шезлонга и произвел несложные гимнастические упражнения. И опять - ничего!
- Ура! - воскликнул француз и слегка пнул шезлонг Чака. - Вставай, соня, все проспишь!
Купер вздрогнул и первым делом потянулся за оброненным перед сном хайболом, который, как это ни странно, не опрокинулся и сохранил часть содержимого.
- Чего сотрясаешь воздух? - пробормотал он еще до конца не проснувшись и отпивая из высокого бокала. - Где?.. А-а-а... Понял.
Жан не стал выяснять, что там понял командир и, вызвав дроидов, приказал им приготовить легкий завтрак.
- Почему легкий? - всерьез начал просыпаться американец. - У нас ведь остались со вчерашнего...
- Хорошо-хорошо! - Жан хлопнул в ладоши. - Быстро разогреть вчерашние барбекю, а мне - сыр, джем, ветчина, тосты и кофе!
Астронавты приказали дроидам вынести на опушку туалетные принадлежности и с удовольствием умылись и облились обогащенной кислородом и азотом водой. Ухая и отфыркиваясь, они стали вытираться обычными махровыми полотенцами.
- Чак, ты знаешь, у меня тут совершенно прошла спина! - поделился своей радостью Жан, ероша пятерней волосы.
- А что ты хочешь - жара, низкая влажность, идеальный состав воздуха... - парировал прагматичный американец.
- Может быть, Чак, но все равно - удивительно!
- Ну и радуйся, пилот!
Чак вдруг замер, поелозил языком во рту и спустя несколько секунд по-другому взглянул на француза:
- Эй, послушай, ты помнишь, на планете "Котлован" на местном развале мне сломали зуб?
- Еще бы! Особенно я помню, как ты пытался меня заставить помочь тебе в его поисках... - засмеялся Жан, вспоминая разъяренного Чака и смех случайных прохожих.
- Хватит зубоскалить! - вдруг рявкнул Купер. - Он на месте. Целый. Не обломок.
- Кто на месте, Чак, развал?
- Зуб.
- ...
Жан сделал шаг назад и собрался сесть на раскочегаренный роботами мангал. Но его остановил дроид и отвел чуть в сторону.
- Зуб, Жан, которого еще вчера не было, на месте! - Купер полез пальцами в рот. - На месте! Вот, посмотри!
Девос подошел к Чаку и осторожно заглянул тому в рот.
- Есть, - констатировал Жан и ему стало неуютно. - Но ты не бойся, не бойся. Все будет хорошо...
Говоря это, сам Девос совсем не ощущал душевного равновесия и внутреннего согласия. Что-то царапало душу.
- А чего мне бояться? Радоваться надо, старина, что на этой Богом забытой планете можно залатать свои раны и болячки.
Девос укоризненно посмотрел на Чака:
- Да, но, думаю, что это небезвозмездно. Тебе не кажется, Чак, что лес то ли проверяет нас, то ли намекает на что-то?
Купер удивился:
- Вполне возможно, но не обязательно он разумен, если ты это имеешь ввиду.
- И как ты себе это представляешь?
- Пока не знаю...
- Стой, смотри!
Жан указал на то место, где вчера Чак вылил теплую воду из сломавшейся фляги - там вместо песка колосилась молодая трава!
Друзья уставились на траву и несколько минут молчали. Жан повернул голову к Чаку:
- Как ты думаешь, это намек, или...
- Не знаю, но, в любом случае, понятно, что с водой здесь беда. Давай-ка достанем наш новый мобильный геокомплекс и замерим кое-какие показатели.
- Например, глубину залегания грунтовых вод? - прищурился Жан.
- Точно. Смотришь в корень! - хлопнул его по плечу Купер и направился к "Солнечному ветру".
Девос вытерся полотенцем досуха, набросил его на болтающегося рядом дроида, собирающего одноразовые зубные щетки и кусочки мыла, и тоже пошел в сторону звездолета, двигая лопатками, выступавшими на худосочной спине. Дроид выпустил из манипуляторов всё собранное и принялся сдирать с себя мокрую мохровую ткань. Когда ему это, наконец, удалось, он начал подбирать оброненное минуту назад, кидая рубиновые укоризненные взгляды вслед скрывшемуся в люке звездолета Жану.
Спустя сутки астронавтам стало понятно, что одна из основных бед леса заключается в глубоком залегании водоносного слоя. Корни огромных деревьев не могли достать на такой глубине воду, которая из года в год, судя по всему, уходила все ниже и ниже. Лес медленно, но неуклонно умирал.
- Всё ясно, Чак.
- Да, пожалуй...
- Что предлагаешь делать?
- А что, нам надо что-то делать? - довольно вяло возразил Чак.
- А то - нет! Во-первых: мы все-таки этому лесу обязаны. Я - излечению от радикулита, ты - восстановлением зуба. Но это, Чак, по большому счету, ерунда, мы с тобой и с не такими фортелями встречались. На самом деле, тебе что, совершенно безразлична судьба этого флористического образования? Представь себе, что несколько сотен тысяч лет назад, а может и миллионов, вся планета была покрыта лесом... ЛЕСОМ, Чак! Невероятно! Ты такое встречал? Нет. Я тоже не встречал. Так давай поможем исправить ситуацию, повернем процесс вспять, Чак!
Купер задумчиво смотрел на своего напарника и друга и понимал, что им - Чаком - сейчас движет чувство противоречия и постоянного пикирования с Жаном. На самом деле он прекрасно осознавал, что француз прав, прав на все 100 процентов.
- Хорошо, что мы можем сделать? - проговорил он наконец.
- Надо бурить артезианскую скважину... И не одну, - ответил Жан. - Начали, капитан?
Чак Купер сорвал травинку, сунул в рот, пожевал и ответил:
- Начали!
Дроиды подзаряжались каждые двенадцать часов, Чак и Жан сами работали по восемнадцать часов в сутки. На этот период даже Жан согласился на гамбургеры, но только собственного приготовления. Постепенно стала прорисовываться система орошения леса: по периметру опушки было пробурено десять скважин, соединенных между собой каналом в три метра шириной и два - глубиной, несколько скважин расположились в самом лесу и тоже были соединены каналами, только более узкими и менее глубокими. Пробравшись к центру леса, Чак и Жан соединили там каналы и запустили воду, замкнув систему. Там им пришлось соорудить центральную автоматическую водораспределительную башню, постройка которой почти полностью опустошила трюмы "Солнечного ветра". По периметру опушки друзья сформировали четыре технических водоема, соединенных с общей системой водоснабжения и с небольшим, но ощутимым сбросом воды прямо в пустыню.
Не отказали они себе и в удовольствии. Приказав дроидам с помощью имеющейся техники вырыть небольшой котлован пятьдесят на сто метров и глубиной до пяти, они укрепили его по краям, навалили камней и зацементировали. Через несколько часов котлован, расположенный на самой опушке леса, наполнился холодной прозрачной водой. Излишек переливался через искусственную гряду со стороны пустыни и начал торить себе русло в янтарном песке. Пройдет немного времени, и здесь вполне может образоваться небольшая речушка.
Результат не замедлил сказаться - лес явно перешел в контрнаступление. Трава наступала на пустыню и кое-где стали появляться ростки древесных растений - будущих великанов этого зелено-голубого урочища. Вокруг искусственного озера тоже стала пробиваться трава и редкие цветы.
Наконец, работы были закончены, и астронавты решили отметить это событие. Первым делом они разделись и смело прыгнули в холоднющую ключевую воду, которая не очень прогрелась даже под лучами местного жаркого солнца. Однако это не помешало им вдоволь наплескаться и наплаваться. Они резвились, как дети, да и понятно - такое дело сварганили!
Наконец, уставшие и довольные, они вышли из воды и расположились в шезлонгах в тени зелено-голубых гигантов. Возле мангала засуетились дроиды и потянуло жареным мясом. Чак откупорил первую бутылку темного бельгийского пива тройной ферментации "Дювель", а Жан смаковал эльзасское "Пино гри".
* * *
Назавтра, собрав свои пожитки и аккуратно сложив на опушке остатки труб, вентилей и муфт, они поднялись по трапу "Солнечного ветра" и обернулись.
Лес стал неуловимо другим. То ли исчезла какая-то обреченность и грусть, то ли он стал ярче... А каналы и особенно озеро придавали ему легкую черточку освоенности и удобства.
- Ну, полетели, что ли? - не то спросил, не то пригласил Чак.
- Да, конечно, сейчас, - ответил француз, вглядываясь в синевато-зеленую чащу.
- Ты не забыл, что мы должны заявить свои права на планету?
- Планету "Лес", - пробормотал Жан.
- Ну, пусть "Лес", но права-то...
- Нет, Чак, думаю, что нам не надо заявлять эту систему, чтобы ее занесли в реестр Ллойда.
- Это почему же так?! - вскинулся Купер.
- Чак, ну подумай. Мы заявим, ее занесут в реестр и сюда повалят туристы-драндулисты, прознают про целительные свойства, а лес еще очень слаб. Даже оформив заявку и став владельцами, мы не сможем...
- Как раз, Жан, все наоборот! Именно оформив заявку, мы сможем дозировано пускать туристов, драть с них деньги и на эти деньги обустраивать лес, - парировал Купер.
- Ничего подобного, как только о свойствах леса прознает хоть один человек, кроме нас с тобой - всё, кранты! Планета превратится в место паломничества! - возразил Девос.
- Какое паломничество?! Тоже мне, вторую Мекку придумал! А людей, что - лечить не надо, Жанно? - с этими словами Чак решительно подтолкнул француза к люку.
- Надо, но сначала необходимо вылечить сам лес, как ты не понимаешь, ковбой? - скрываясь в люке эмоционировал Жан.
Крышка люка захлопнулась и через несколько минут "Солнечный ветер" легко набрал высоту и скрылся в ярком синем небе.
На опушке Леса почти ничего не изменилось. Все так же слегка шелестели листвой верхушки реликтовых деревьев, нещадно светило солнце и раскалялся желтый песок. Лишь один непривычный звук вплетался теперь в полуденную оторопь природы: почти неслышное журчание воды...
Но вот на стволе одного дерева проявилось сначала мутное изображение человеческой фигуры. Постепенно очертания становились все четче и четче, пририсовывались новые детали... Рядом, со стволом другого дерева происходило то же самое. Через несколько минут на серых стволах красовались объемные изображения Чака Купера и Жана Девоса. Им, продолжающим до хрипоты спорить в звездолете, было невдомёк, что все их параметры навсегда занесены в базу данных крупнейшей клиники исчезнувшей цивилизации "пустынников". Деревья были огромными по емкости блоками памяти, хранящими информацию о миллионах и миллионах существ давно исчезнувшей цивилизации. Теперь там были и наши путешественники. Трудно отказать "пустынникам" в оригинальности и эффективности такого лечебного проекта. Просто планета, покрытая лесом с деревьями, у которых изменена молекулярная структура. И никаких энергетических установок и дублирующих систем! Дерево погибает, а на его месте вырастает другое, получившее всю информацию от родившего его семени. Нужна только вода и почва. Теперь, что бы ни случилось с Чаком и Жаном, "Лес" всегда придет им на помощь и залечит любую рану или болячку, включая считающиеся до сих пор необратимыми процессы старения. Надо лишь прилететь сюда. Если это не бессмертие, то что тогда?
- Ну и чёрт с тобой! Ноги моей больше не будет на этой планете! Чтоб тебя приподняло и пришлёпнуло! - Купер в сердцах так грохнул дверцей холодильника, что в нем что-то с жалобным звоном разбилось.
- Ну и хорошо, Чак, просто прекрасно! - обрадовался Жан и взял с кресла свою куртку, чтобы забросить ее в стирально-дезинфицирующий аппарат.
Из кармана выпало несколько шариков и, подпрыгивая, покатились по полу рубки. Чак хмуро посмотрел на них, стирая рукавом с губ пивную пену: