ОТ  КОЛБАСЫ  ОСТАЛАСЬ  ЖОПКА.

От колбасы осталась маленькая жопка
И огурцы сожрали все до одного.
Да, из жратвы осталась только водка,
А мне, так больше и не нужно ничего.

Налью стакан я белой жидкости горючей,
Ведь для меня нет никаких табу,
И расскажу про свой печальный случай,
Про исковерканную юную судьбу.

Парнишка юный, двадцати от роду лет,
Я в симпатичную девчоночку влюбился,
Но её папа был какой-то знатный мент,
И наш роман, увы, недолго длился.

Не знаю, чем я не понравился ему,
Ведь не ему ж со мною было жить паскуде,
Но меня взяли тёплым, прямо на дому,
Влетев в окошко, в чёрных масках, люди.

Потом в подвале долго били вчетвером,
Чтоб я в каком-то преступлении сознался,
Но кровью харкая, орал я недуром,
И грех чужой брать на себя не собирался.

Так иль иначе, я был больше не жених,
Хотя меня тогда козлы не посадили,
И сам не веря, что живой, я шёл от них,
Всё, что смогли, мне эти сволочи отбили.

Вот так, братан, из-за ментовской дочки
Парнишка юный двадцати от роду лет.
Я у хирурга на столе оставил почки,
И до сих пор своей семьи, как видишь, нет.

А кто захочет жить с убогим инвалидом?
Я покупаю лишь любовь у синих баб.
Я гармонирую с их жалким внешним видом,
Но, как мужик, я, тем не менее, не слаб.

А, ну, браток, достань гитару с полки,
Я в ней одной теперь отраду нахожу,
Да не читай ты на моей груди наколки.
Сейчас я сам тебе про это расскажу.

Карает строго за ментов система наша,
Но мне уже на это было наплевать!
И от моей руки подох её папаша,
Но мне не страшно его было убивать!

Двенадцать лет за удовольствие такое
Валил я ёлки от звонка и до звонка.
И всё же рад, что он давно покойник,
А я, как видишь ли, живой ещё пока.