Аннотация: Маленький рассказ про маленькие мордочки
Таракашки
I
"Ничего не бойся, я с тобой"
Была бы я более суеверной барышней, сказала бы, что нас свела сама судьба.
Все началось... с шишки.
Есть у меня такая приятная привычка - бегать летом по утрам. Вот и в то злополучное утро бегу я себе бегу, и вдруг - на дороге кедровая шишка. "Вау, шишка!" - говорю я, вытаскивая наушники, и бегу себе дальше уже с теплой мыслью пощелкать на досуге орешки, как мне буквально под ноги кидается рыжая белка, перебегает дорогу и замирает столбиком на заборе. "Вау, белка!" - восторгается внутренний голос. Подхожу ближе - рыжая сидит. Делаю еще шажок - СИДИТ. И так подпускает к себе практически вплотную - руку протяни. И тут я слышу писк. Белочка тут же срывается на ближайшее дерево и замирает там, поглядывая на меня своими черными бисеринками глаз. Первая мысль - бельчата? Да нет, глупости. Тогда кто?
Я, прищурившись, всматриваюсь в лес за деревянным забором - раннее утро, и солнце как раз золотисто освещает кусочек прогалинки между деревьями, посреди которого лежит целлофановый кулек. Лихо перемахнув через деревянный забор, осторожно приподнимаю край пакета, заглядываю внутрь и просто обмираю, когда вижу два отчаянно пищащих комочка. Котята!
Сомневалась я недолго. Совесть решила за меня, не позволив отвернуться и уйти. Осторожно переложив двух котят в олимпийку, замечаю внутри еще один кулек, в котором явно что-то лежит. Мысленно успев пожелать тому, кто внутри, светлой дороги до радуги, разворачиваю и выдаю несколько нелетописных конструкций - еще два котенка, мокрые и бездвижные. Осторожно трогаю уже холодные тельца, и тут они начанают громогласно верещать, дабы я больше не сомневалась в их отчаянном желании жить.
А когда я перелазила через забор обратно, то столкнулась с парнем в светлой футболке - сначала он шел шагом, но потом, когда увидел меня и сверток в моих руках, очень незамысловато задал стрекача. Приподняв бровь, я смотрела ему вслед и думала - то ли я не накрашенная ранним утром произвела на него такое удручающее впечатление, то ли это он выкинул мимоходом туда котят.
Правда, долго мне раздумывать над сим скорбным фактом не дали: россыпь пищащих и копошащихся тел заставили шевелить извилинами и ногами, побуждая в ускоренном темпе спешить домой. Пока добрались до дома, по-моему, все встречные были оповещены о том, что сегодня я стала счастливой обладательницей четырех пищащих блохастых комочков.
Дома крохи были немедленно накормлены, мокрые - высушены и закутаны в теплые тряпки, где они и пригрелись, довольно уснув.
Тут-то я и заметила, что во время изъятия тараканов шишка благополучно вывалилась из кармана, оставшись на память той безымянной рыжей белке. Я потом долго думала - нарочно ли так получилось, или чистое совпадение?
Ведь столько случайностей было тем ранним утром! И бегать я вышла на час позже, чем обычно, и шишка эта на дороге валялась, и наушники, которые я вытащила, и белка эта, которая сначала под ноги кинулась, что я ее едва не затоптала, а потом как приклеенная сидела, пока я котят не услышала, подбираясь ближе к хвостатой негоднице.
Ну, по крайней мере, белка совершила выгодный для себя натуральный обмен - шишка на котят, и в принципе все остались счастливы, судя по довольному причмокиванию, доносившемуся из вороха теплых старых полотенец.
II
"Место, где свет, было так близко, что можно коснуться рукой"
О, я что, наивно думала, что теперь можно ставить жирную точку и все будут жить долго и счастливо? Как бы не так! Ведь самое интересное началось именно сейчас!
Итак, четыре котенка под кодовым именем "д'Артаньян и три мушкетера" были максимум четырех дней от роду, судя по еще не отвалившейся пуповине и закрытым глазкам. По ходу дней и пьесы, к нашему удивлению оказалось, что "д'Артаньян" - трехцветный котенок - является самой настоящей девочкой, которую окрестили Кляксой за множество разноцветных пятен, разбросанных по всей шкурке. Оба мокрых мальца оказались братцами, громкоголосыми и вредными. Имена им были даны соответствующие - Визгун, как самый громкий, и Портос, который лопал за всех четверых. Последняя кроха тоже оказалась девочкой, да такой умильной, что иначе, как "Принцессой" ее никто не называл.
Первые дни мы отогревались и отъедались. А кушать мы хотели много и часто. Прости-прощай утренние прогулки и здоровый, полноценный сон! Четыре пищащие глотки не давали скучать 24 часа в сутки.
"Мааааамкааааа!!!! Жраааааать!" - скандировали они хором каждые два часа.
И невольная мамка, кляня почем зря свою совесть, которая не позволила оставить крох замерзать под той елочкой в лесу, вставала, на автопилоте подогревала кормовую смесь и, затыкая уши, кормила со шприца своих детишек.
Война с блохами продолжалась ровно два купания, после чего все букашки бесследно сгинули в небытие. Без паразитов, которые беспрестанно бегали по ним, кусали и пили кровь, сами тараканы стали намного спокойнее. Вот она, великая сила гигиены!
Потом у нас открылись глазки и новые проблемы в лице коньюктивита. Первым, как у нас уже завелось, заболел Визгун - самый маленький и слабый, которого еще вначале два дня вытаскивали буквально с того света - нашли мы его мокрым, замерзшим, простывшим и с разбитым носом и губами. Вытащили, выходили, за что комок шерсти каждый день исправно благодарил нас своим истошным визгом, порой переходящим в ультразвук.
Немного не дотянув до своего срока в две недели, младший котенок решил, что на том свете его заждались, и отправился на радугу, оставив нам заботиться о своем бренном теле и трех старших товарищах по коробке.
Клякса, Портос и Принцесса подумали-погоревали и решили, что жизнь продолжается и начали расти ударными темпами, как в сказке. Особенно в этом преуспел Портос, который всегда был не дурак покушать. Так мы познакомились с перееданием и его последствиями. Знайте же, о люди! У котенка желудок с наперсток, но кушать мы будем, пока не лопнем! И фразу - "кормите, пока просят" - забудьте! Иначе вы будете иметь на руках размяшкий до состояния ваты неподвижный комок шерсти, который будет закатывать глаза, и лежать на ладошке тряпочкой.
После подлянки, устроенной нам Визгуном, мы очень трепетно относились к любому чиху, воспроизводимому нашими тараканами, и потому, когда Портос был обнаружен в состоянии расплывшейся амебы, в легком состоянии паники (паника еще никому не помогала, поэтому ее пытались давить в зародыше, но она отчаянно сопротивлялась) котят схватили в охапку и помчались в ветеринарку, где обескураженный врач поставил нам диагноз - "обожралиумс". Мы на всякий случай попросили осмотреть и девочек, на что нам дали слегка растерянный ответ: "В жизни не видел таких откормленных карапузов!". Тараканы подтвердили это истошным визгом.
Портос был привезен домой, положен на грелку, где и пролежал до вечера, а утром исправно просил очередную порцию молока: "Жрааааать!!! Мааамкаааа!!! Жраааать!!!"
Коньюктивит был успешно вылечен, следующим этапом нашего роста стала разминка лап. Теперь нам уже скучно просто есть и спать. Котятки с удивлением обнаружили, что умеют ползать на своих круглых пузиках, смешно загребая лапками в воздухе. Через пару деньков мы уже так приноровились расползаться в разные стороны, что незадачливая хозяйка еле успевала вытаскивать скорострелов из углов и из-под дивана. Тогда-то и появилось это прозвище - тараканы.
Смешнее всего передвигалась Принцесса - эта кроха старательно поднимала передние лапки, делая умилительные шашки. И пока хозяйка очарованно вздыхала, мы успевали уползти в другой конец комнаты и застрять между креслом и стеной.
Именно в этот период началось знакомство тараканов с остальными обитателями дома: здоровенной овчаркой, которая думала, что она кот и котом, который думал что он собака.
Величественно распушившись, Его Высочество Кристоф Брысь Бандерос Гиасс Лелуш вальяжно подошел как-то коробке, осторожно заглянул и в ужасе отпрянул - ТАМ! ЭТО! ПИЩИТ! Последующие его заходы к тараканам заканчивались таким же позорным бегством, после чего кот вынес вердикт - не мое, лапу (и другие части тела) к созданию ЭТОГО я не прикладывал, а значит, его не существует, и стал величественно котят игнорировать.
Собака же наоборот, вначале, обнюхав сунутую под нос Кляксу, тяжело вздохнула (опять хозяйка какую-то ерунду домой притащила), а затем оценила проворство ползающих тараканов - их так интересно ловить, прихлопывая сверху лапами! Или утащить особо визгливого, спрятать в коридоре и вылизывать, пока новую игрушку не заберут с громкими неодобрительными воплями.
III
"Когда ты умрешь, будет самый красивый закат"
Искусственнички, как называют котят, вскормленных вручную, слабее своих собратьев, выросших на материнском молоке, и иммунитета у них практически нет. Эту непреложную аксиому мы выучили как "Отче наш" и имели несчастье убедиться в этом воочию.
Портос не дожил до своего месячного юбилея всего неделю. Принцесса прожила еще восемь дней, полных отчаянной борьбы за жизнь, и поверьте, никто так не хотел жить, как этот маленький комочек шерсти. Двадцать четыре часа в сутки наше хвостатое сокровище боролось, отчаянно цепляясь своими слабыми коготочками за этот такой несправедливый к ней мир. Умильная мордочка смотрела на меня укоризненно, словно спрашивая - "Ну, мамочка, за что? Я ведь была такой хорошей и умненькой девочкой! Я начала первой бегать, кушала молочко, причмокивая от удовольствия, была в меру любопытная и у всех вызывала восторги и умиления своей не по-детски серьезной и понимающей мордочкой!"
Болели мы тяжко, за три дня потеряв чуть ли не половину своего веса, но каждый раз мы удивляли врачей, дающих нам от силы день или даже несколько часов, но никак не целую неделю жизни.
И мы боролись. Мы не спали стуками, дежурили посменно, сцепив молочный зубки переживали болезненные судороги с расширенными от боли зрачками, потом засыпали под тихую колыбельную, чтобы утром пойти к ветеринару на очередной укол, с надеждой жить.
Клякса сиротливо ютилась в теперь непривычно пустой и большой коробке, в которой когда-то было тесно от копошащихся лап соседей, которые можно было озорно покусывать режущимися зубками. Маленький комок шерсти не понимал, куда все делись и почему сестричка лежит практически неподвижно, не просит кушать и не хочет играть с ней.
Всю неделю бал правил "Принцип часов" - вечером, садясь на дежурство, мы договаривались: "Дорогая моя Принцесса, нам надо пережить сегодня девять часов до утра". И мы доживали.
Последние три дня нам стало лучше - прошли судороги, мы стали поднимать голову, просили кушать, и мы боялись дышать, нежно лелея в душе, что все худшее позади.
Тихо с надеждой на будущее мы спраздновали наш первый маленький юбилей седьмого октября, а восьмого, в семь утра, ровно через месяц и один день, после того, как я нашла подкидышей, Принцесса тихо скончалась во сне, оставив нам мягкую шерстку, не по-детски умные голубые глазенки, ворох теплых, как букет осенних листьев, воспоминаний и горечь разлуки, тяжелым комом застрявшей в горле.
IV
"Был каждый день последним из дней"
С тех пор прошел еще месяц. Кляксе, единственной выжившей из четырех котят, 4 ноября исполнилось 2 месяца. Мы научились кушать из миски - сначала лакали молоко, от жадности залезая в блюдце по самое пузо, затем, как и положено - освоили корм для маленьких котяток. День за днем мы растем, пытаемся одолеть ненавистные преогромные две ступеньки на кухню, где всегда возьмут на ручки и нальют теплого молока. Мы подружились с котом, который, скрепя зубы, взялся следить за чистотой шерстки этой пятнистой проказницы, заодно поделился и блохами, которых подцепил где-то на улице. Воюем опять, ага. Нацепили вонючие противоблошиные ошейники, моем противоблошиными шампунями, но сбежать пока хотят только люди. Плодятся, стерви прыгучие, а Кристоф еще и пополняет свою коллекцию от соседских котов, а потом щедро раздает всем желающим - и собаке, и Кляксе.
Собака тоже рада новому жильцу - котенок бегает быстро, его так интересно лапами ловить! А на днях наблюдала такое - впереди бежит собака, а за ней гонится Клякса! Зверье в догонялки играет, а хозяйка икает и валерьянку пьет.
Но мне часто снятся мои тараканы - такими, какими я их запомнила - мелкий, еще нетвердо стоящий на лапах Визгун, упитанный малыш Портос, резво бегающий за недовольным котом и маленькая прелесть - Принцесса, мое ясное солнышко с голубыми глазами.
Есть те, кто западает в твою душу, не спрашивая разрешения, и если им случится уйти раньше срока - они продолжают жить в твоей памяти, и ты не можешь не думать об этих пушистых созданиях без слез на глазах - о том, какими бы мы выросли, какими никогда не станем. О том, что никогда больше не попросим молока, не будем смешно, как пингвины, бегать вразвалочку по комнате, и никогда больше не сделаем вдох.
И искать виноватых - бессмысленно. Просто кто-то с белоснежными крыльями позвал троих крох за собой, а нам остается только надеяться, что где-то там им много лучше, чем на этой земле, которая обошлась так жестоко с хвостатыми комочками, чья жизнь началась с людского предательства.
А трехцветной Кляксе помимо своих девяти кошачьих жизней придется прожить еще минимум три - по одной за обоих братьев и сестричку, так что, можно сказать - жить мы собираемся вечно, за всех тех, кто уже не сможет.