Который день лил кислотный дождь, точно сказать не смог бы никто. Мелкие противные капли врывались в покрытую пеплом землю, поднимая вверх едва заметный дымок. Дождь разрушал все, выедая металл, шифер, кирпичную кладку, стволы деревьев, что мертвыми телами валялись повсюду. Жизнь покинула их. Хотя собственно, что можно было разрушить, когда мир пал. Сотни боеголовок, пущенных с разных континентов великими державами, взрывались по всему миру, неся смерть и хаос. Человечество уничтожало само себя. Ради чего? Зачем? Что в результате? Конец цивилизации и всей планеты в целом. Наверное, в тот момент бог, если он, конечно, есть, отвернулся, решив, что его дети просто сошли с ума. Что они как маленькие непослушные сорванцы заигрались. Там наверху эти упыри у власти начали страшную игру и, не поделив пирог под названием "земля", раз и навсегда уничтожили эту планету. Что теперь? Миллионы погибших легко отделались, раз и навсегда канув в небытие. А что делать тем, кто остались, выжили, спаслись после судного дня? Страшного дня апокалипсиса. Творения рук человеческих. Видно человек самое страшное хищное создание на земле, раз дозволил себе творить такое. Всю планету словно накрыло серым выцветшим от времени одеялом. Серое небо, серые здания, пепел, витающий в воздухе и тот до боли серый. Когда-то тут был промышленный район, но от него не осталось и следа, лишь это приземистое, полуразрушенное здание напоминало о былой славе, этого великого края. Крыша из жести вдавилась посередине, образовав дыру, в которую как в воронку стекал поток кислотной воды, собирающийся на ее поверхности. Стены, испещренные дырами и следами от пуль, словно покрытое оспой лицо, напоминали о былых сражениях. Сквозняк, сновал по большому залу, он стихал, то вновь набирал обороты. И потрепанная раскрытая книга, лежавшая на пыльном полу, при каждом его дуновении поигрывала пожелтевшими от времени листками, они, шелестя, напевали унылую мелодию. Но все же, это было надежное местом для временного укрытия. В углу на куче наваленного хлама: мятых коробок, полиэтиленовых пакетов и тряпья, спал человек. На лицо натянут шлем-маска ППМ-88, в большом обзорном стекле виднелось измученное худое лицо, покрытое густой щетиной. Человек тяжело дышал, то и дело сильно дергаясь. Рядом в металлическом поддоне горел костер. Языки пламени поигрывали на сквозняке, стараясь обогреть пространство вокруг себя, но особого тепла не несли. За последнее время сильно похолодало. Радиоактивная зима опустилась на землю, уничтожая все живое. Человек еще раз дернулся, размахивая руками, вскочил, схватился обеими ладонями за фильтр. С каждым вдохом, он понимал, что перестает ощущать воздух, что то, чем он дышит это не кислород. Видно забился фильтр, а запасной один единственный с оранжевой полоской на боку и с живительной надписью Reactor, лежит в пустом рюкзаке у ног. Быстро заменив фильтр, человек вдохнул полной грудью и тут же разрядился в диком кашле. Грязные разодранные лохмотья с трудом можно было назвать одеждой. Кашель прекратился, дыхание пришло в норму. Человек подполз к костру и протянул покрытые волдырями руки. Они уже не чувствовали тепла, лишь боль режущую раны. Сколько он находился тут? И что делать дальше? Он не знал. Вернее знал, но сил что бы это осуществить уже не находилось. "Последняя пристань" - город надежды и спасения был где-то рядом, до него оставалось с несколько десятков километров. Он даже вскарабкивался на крышу и видел отблески купола покрывавшего город, но сил идти уже не было. Как давно он не ел? Запасов воды, осталось едва смочить губы. И вот теперь, когда осталось совсем немного, когда за спиной пройдено сотни километров, когда до "Последней пристани" дотянутся рукой, он просто устал. Желая одного: смерти. Человек упираясь на деревянную палку, поднялся, с трудом дойдя до раскрытых створок ворот, устремил свой взгляд вдаль. Нет. Он нашел свою "Последнюю пристань". Стянув с головы шлем-маску, он упал на колени, по заросшей щеке катились слезы. Вдыхая зараженный воздух, он крикнул в мертвую тишину: - ЗА ЧТО?