Его дом - синий, как печаль. Но он не печаль, не тоска и не одиночество, хотя все это в нем есть. Прямой довольно широкий коридор, синий мягкий ковролин. Первая дверь слева всегда открыта. Это кабинет-гостиная. У окна - старинный письменный стол, за которым он никогда не работает. Справа - стеллажи с книгами и многочисленными папками, в которых хранятся рисунки и фотографии. Там же спрятался магнитофон (аудиотехника есть во всех комнатах). Слева у стены мягкий диван, посреди комнаты квадратный ковер и журнальный столик (служит как чайный).
Дверь в комнату справа, наполовину из рифленого стекла, почти всегда закрыта, как такая же дверь в спальню. В этой комнате нет мебели, кроме встроенной и опять же чайного столика. Почти всю площадь пола занимают уложенные впритык маты в белых чехлах, вокруг разбросаны подушки в цветных наволочках. В правом углу (у окна) электрический чайник. На окне плотные белые шторы, а поверх них такие же черные (как сажа).
Спальня проста, почти скучна. На окне - молоко шелкового газа, плотные белые шторы и еще более плотные синие (насыщенного оттенка летнего южноукраинского неба). Справа от окна письменный стол с компьютером и шифоньер. У стены напротив - двуспальная кровать: деревянное изголовье с мягкой вставкой, спинка отсутствует. Покрывало белое, голубое или синее, они меняются. Слева - тумбочка. На полу - белый мягкий ковер.
Напротив спальни - кухня. Пол из синего кафеля, кухонная стенка и холодильник вдоль правой стены. У левой стены, ближе к двери, небольшой прямоугольный белый стол и три стула. От окна до стола - пустое пространство.
Он любит экспериментировать, в особенности с травами. Когда один - готовит редко.
На кухне ведутся самые интригующие беседы, обсуждаются проблемы, в кабинете - в основном шутки.
Его дом почти всегда полон гостей. Близкие друзья приводят с собой знакомых, которым просто нужен толчок, краткий миг осознания: они давно знают, что делать. Спокойный взгляд синих глаз, лукавая улыбка, короткий вопрос, заданный тягучим голосом, карандашный рисунок...
Он рисует сны, свои и чужие, в которых оказывается редко и не по собственной инициативе, хотя его невозможно заставить, можно только попросить. Он рисует живых людей, встреченных однажды и частых гостей. Он рисует осколки жизни, которые потом складываются в мозаику. И толькоодна серия его собственных снов еще не нашла своего воплощения, хотя кажется, что они вот-вот станут реальностью. Он читает подсказки. Для него это - путь, иногда мучительный, идущий где-то за гранью, завершение которого войдет в реальность и станет началом нового. Впрочем, как и всегда. Как у всех тех, кто приходит к нему.