"... А вот я и толкую об этом, пилот важнее снайпера, важнее
подрывника, важнее оператора "самоходки", даже важнее медика. Потому что без "вертушки" никак! Потому у пилота и доля больше и каждый ему уважение оказывать должен. А не окажешь уважения - садись на лошадку и езжай или, хе-хе, пешедралом тоќпай! Негоже злобному выродку из Внешней Сферы пешедралом топать, ему положено нисходить прямиком с небес в грохоте и свисте винтокрылых лопастей! А как же..."
Уж не знаю как именно случилось это, но произошло все одномоментно, сразу и везде. Сферы соединились... Не надолго, но и этого хватило с лихвой! Патриархальный, сонный мир королевств и княжеств Внутренней Сферы, со всеми его интригами, войнами, чудесами и тайнами был взорван. Взорван - это не поэтическая метафора... Взорван вторжением высоких технологий. Сквозь открывшиеся порталы хлынули жадные до наживы пришельцы. Сначала - специальные команды различных правительств Внешнего Мира, а затем - солдаты удачи, вольные стрелки. Сквозь порталы летели вертолеты огневой поддержки и десантно-транспортные машины, набитые стрелками. Мечи, копья, луки, арбалеты и прочая романтическая мишура оказались бессильны против автоматических скорострелок, многозарядных гранатометов и управляемых ракет. Заклинания и магия на захватчиков не действовали совсем! Ни на них, ни на их технику. Остановить пришельцев могла только сталь, но, увы, это было непросто. Короли и капитул чародеев пробовали договориться, но тщетно. Зачем договариваться, если все козыри у тебя? И не было ни жалости, ни снисхождения, ни пощады, а только свист пуль и вертолетных лопастей! И не было ни ривянина, ни цинтрийца, ни эльфа, ни краснолюда, а только мишени в прицеле автоматической винтовки! Ужас, паника, безысходность, жгучее желание мести, горечь утрат, а над всем этим - свист пуль и вертолетных лопастей!..
Полное доминирование...длилось недолго! Второе Сопряжение Сфер завершилось, порталы закрылись, внезапно и сразу все... Человек - царь мира, пока не кончатся патроны в обоймах и топливо в баках, а потом... Потом и начинается самое интересное! Да, магия "внутренних" не могла помешать сотовой связи или наведению ракет, но и инженеры "внешних" так и не смогли синтезировать топливо, или взрывчатку в новом мире. Запасы горючего и патронов закончились быстро, очень быстро!.. Началась охота... Охота на "внешних" до полного истребления.
" А вот еще. Затеял как-то король Драгомил войну с подгорным племенем, тракт торговый не поделили, кто кому дань платить должен - решали. Так себе войнушка удалась: днем гномы купцов на тракте режут, а ратники Драгомиловы по лесам бегают - ищут вчерашний день. Ночью - подгорники в открытую хозяйничают, а чуть что - под землю ховаются. А в штольни к гномам лезть - дураков нет! Тут приходят к королю два человечка, так и так, говорят, Ваше Величество, можем помочь Вашей беде, решим проблему с гномами радикально! Во как... Назвались просто - Бивис и Баттхед, а попросили у короля восемь тысяч золотых оренов, ничего себе?! Восемь тысяч! Губа видать не дурра! Ну, король, конечно пожмотился, а что делать? Согласился, но с условием, что семь его лучших рыцарей при них будут. Тоже мне, испугал ежа! Тех семерых они сразу из Бесшумок положили - без шума, ха-ха... Так вот, эти самые Бивис и Баттхед отыскали гномью штольню, ту, что подгорники устраивают для вентиляции... Ну и спустили туда "штуку", небольшую такую штуку - килотонн двадцать. Как и обещали, проблему решили радикально. Вместо горы - радиоактивная воронка. Нет горы - нет проблемы. Вот только король не захотел с золотом расставаться, совсем его жаба задавила. Велел человечков тех догнать, золото отнять и на кол посадить. А что? Вполне себе королевское решение, имеет право! Человечки те, правда, на колья садиться не захотели - тоже имеют право, а как же... Из автоматических "трещеток" ратников королевских славно встретили, больше трехсот уложили. Правда, и сами легли, болтами и стрелами утыканные, что твои ежи... Ну, а орены, понятно - назад в казну..."
Да, именно после того случая впервые попытались договориться "Внутренние" с "Внешними", теми, кто еще остался. Поняли, что раз в дело пошло оружие распада, то может всем край настать...
Сидя в задымленной зале корчмы, слушая разговоры завсегдатаев, смотрю на неоновую вывеску над барной стойкой. Буквы синего цвета складываются в слова "Холодное пиво всегда, независимо от времени года." И правда, рядом со стойкой - весьма вместительный рефризер.
- Откуда силу берете, пан хозяин?
- Так вон, у входа - "Нойд" стоит, давно уже, четыре года. Останки после боя, нам как трофей достался. От него - и свет, и рефризер, и прочее. Городской маг, мэтр Аверан, сказывал - еще лет на тридцать заряда хватит, - улыбчивый толстяк за стойкой отвечает, протирая вместительную кружку.
Взяв пива "на вынос", пошел посмотреть на диковинку. И вправду - перед входом в корчму стоит "Нойд", почти новый, хотя, если присмотреться, гидравлика выбита напрочь и обе скорострелки уничтожены. А так - ничего, пыль протереть и в бой!
Корчма, кстати, называется "Под ведьмачьим мечем". И не без основания. Над стойкой, чуть выше неоновой рекламы, примостился славный гномий сигилль, сразу видно - классная вещь!...
***
Напали слаженно и яростно, управляемый реактивный снаряд проложил им путь сквозь бывшие главные ворота, еще два снаряда обрушили Донжон замка князя. Над рыночной площадью лопнули гранаты с нейропаралитическим газом - кто не убрался, тот остался. В ночном небе, словно демоны мести, рассекая воздух лопастями, носились два легких "скорпиона" огневой поддержки - поддерживали славно, поливая огнем все, что шевелится.
На опустевшую площадь неспешно приземлился полугрузовой "Ястреб", из него как горошины из стручка, высыпались штурмовые группы - шестеро к замку, шестеро к Храму. А по улицам уже основные команды штурма - по пять стрелков, резали короткими очередями, швыряли гранаты в окна. Самоходы, в основном - "Ковалевские" и "Нойды", шли прямо сквозь дома, вынося стены. Вот тут и началось...
Шестеро штурмовиков не успели добежать до Храма. Серая тень проскользнула меж ними. Серый призрак, высверк клинка, словно молния в ночи... В воздухе завертелась кевларовая полусфера... вместе с головой. Обезглавленное тело, сделав пару шагов, упало на брусчатку. Остальные пятеро тоже упали, по частям... Заработала шестистволка на борту "Ястреба", ливень огня полоснул по стенам и камням мостовой. Но странного врага не достал, его там уже не было.
Он возник, словно по волшебству, справа от стрелка на борту вертолета. Блеск металла и короткий злой свист... Патронная лента падает на рифленый пол, на горку еще дымящихся стрелянных гильз, рука стрелка падает рядом. Шестистволка умолкает навсегда, стрелок корчится на полу рядом со своим оружием, таким грозным и таким бесполезным сейчас... Пилот выскакивает из кабины и бежит через площадь. Бежит куда глаза глядят... Его гонит страх, впервые в жизни ему по-настоящему страшно. То, что представлялось ему жестокой игрой, вдруг стало страшной реальностью, и теперь ему страшно до безумия...
Тень прекратила свое стремительное движение, и теперь видно, что это никакой не призрак и не дух-мститель, а человек. Обычный человек, чуть выше среднего роста, в черном камзоле, штанах и высоких мягких сапогах, тоже, наверно, черных. Впрочем, в этой ночи все кажется черным, все, что не горит... Отблески огня зловеще играют на клинке меча в его руке, и длинные седые волосы резко выделяются на фоне ночи и пожара. Седые волосы перехвачены на лбу тесьмой, а на груди - серебряный медальон - цеховой знак.
На площадь вываливается "Нойд" - черный, страшный, смертоносный. Пилот кричит, кричит в голос, забыв о коммуникаторе. "Дави гада! Дави!.." Указывая на белоголового, снова кричит: "Дави гада!". "Нойд" развернулся, лязгнув суставами, взревев мотором... Так они и стояли друг против друга несколько долгих мгновений. Странный белоголовый человек с мечем и самоходная штурмовая установка "Нойд". "Нойд" - четыре тонны кевлара и стали, способные двигаться со скоростью атакующей рыси! Кто может остановить эту превосходную машину?! Ну, положим, дракон может... Ну, еще скальный Тролль, если у тролля окажется боевой молот, а у "Нойда" заклинит оба пулемета. Оператор криво усмехнулся: "Двуногая мартышка хочет поиграть...". Он привык разгонять целые толпы врагов, топча и пиная не самых проворных, привык ударом "ноги" открывать двери сокровищниц и ворота городов. А тут этот странный белоголовый со своей дурацкой зубочисткой... "Что ж, мартышка, спляшем-спляшем!" - оператор азартно хлопнул в ладоши, и стальные лапы машины повторили его движение. Снова взревел двигатель, "Нойд" двинулся на белоголового человека, а тот продолжал стоять неподвижно, лишь перехватил свой меч двумя руками, выставив лезвие перед собой. Звонко тенькнула тетива арбалета, и пилот повалился на брусчатку с пробитым навылет горлом, булькая запоздалым раскаяньем... "Нет, мартышки, по вашим правилам я играть не буду!" - сказал оператор, нажимая на гашетку. К тому времени боезапас правого пулемета был отстрелян полностью, но левый работал исправно... Вот тогда белоголовый побежал, за мгновение до выстрела, на полмига опережая смерть! Очередь, словно плеть, хлестнула по стене корчмы, десятимиллиметровые разрывные пули щепили дерево, крошили камень. Белоголовый стремительно бежал по спирали, обходя своего врага, быстро сокращая расстояние. "Нойд" закружился на месте, пытаясь достать наглого бегуна. Быстро развернулся, но... Недостаточно быстро! Белоголовый двигался быстрее! Вот он уже рядом... Взмах клинка, жалобный звук лопнувшего железа - пулемет замолкает! Лентоприемник рассечен пополам! Молниеносный разворот и удар мечем чуть выше коленного сустава левой лапы "Нойда". Фонтан из рассеченных труб гидравлического привода! Отскок, пируэт, разворот, удар, еще удар! Брызги гидравлики из рассеченной правой лапы. "Нойд" медленно валится на спину, отчаянно колотя руками по земле, тщетно пытаясь достать обидчика. Обе ноги парализованы, масло фонтанами рвется из рассеченных труб, бешено ревет двигатель, машут руки - то ли пытаясь достать врага, то ли помочь подняться телу парализованной машины. Такой грозной - и такой нелепой теперь. Прыжок, удар! Правая кисть повисает на проводах, сустав перерублен полностью... Удар! Снова удар!... Безжалостный высверк меча, свист, фонтаны гидравлики... Левая тоже перестает двигаться... Оператор, словно загнанный зверь, мечется внутри кабины своей самоходки, такой надежной в прошлом, а теперь горящей желтыми и красными индикаторами, воющей сиреной. И повсюду надписи, как приговор: "Неисправность", "Потеря давления", "Невозможность движения" , "Примите меры к устранению неисправности". И вот тогда оператор допустил свою самую главную, непоправимую ошибку: открыл калпак кабины!...
"Весь этот мир крайне враждебен для любого из нас. Любая двуногая мартышка, любая другая тварь только и мечтает о том, чтобы выцарапать вас из самоходки, насадить на палку, зажарить и съесть! Пока Вы внутри кабины, Вы практически неуязвимы. Если испорчен двигатель или вышли из строя конечности, вызывайте группу эвакуации, и никогда, слышите, ни при каких обстоятельствах не покидайте машину. Не вздумайте открывать колпак. Если не хотите погибнуть дурацкой смертью..." - ведь так говорили ему, и таким как он... Но "Нойд" - вторая шкура, со временем к нему привыкаешь, срастаешься с машиной, ее боль - твоя боль, ее боль - твой гнев. Достать беловолосого - проклятую мартышку, сломавшую любимую машину, достать любой ценой!...
Короткий свист клинка! Двадцатизарядный, уже бесполезный "голем" падает на камни мостовой. Кровь медленно мешается с гидравликой, и уже не понять, что стекает по стенам кабины... Тело оператора безвольно повисает на пристяжных ремнях. На шее, рядом со страшной рубленой раной - бирка-идентификатор на стальной цепочке, тоже... цеховой знак!...
***
- Любуетесь, милсдарь? О, это та еще была пляска, я Вам скажу! Я лично видел, как этот железный зверь перебил два десятка добровольцев из ополчения и разнес рыцаря вместе с боевым конем! А теперь вот стоит, родной, энергией нас снабжает и место украшает, -
добродушно улыбается упитанный низушок, указывая на "Нойд". - Извольте видеть, его тогда остановил один чел... ну, не совсем человек - ведьмак. Но с одним мечем против такой вот гадины! С мечем-то своим он вертелся что твой Вилли Вонка, аж из вида пропадал! Того, что внутри сидел, мы потом похоронили - не дело телам без погребения оставаться. Тех шестерых, что ведьмак посек - тоже... Совсем дети, мальчишки. Да к тому же из шестерых "мальчишек" двое оказались девчонками - пацанки, дети... Убивали, правда, по-взрослому! Видно, у них там совсем дела худые, раз они к нам лезут со своими машинами... Как думаете?
- Думаю, что совсем плохие у них дела, умирают они, - зелени нет, воды чистой нет. Вот ихние владыки и посылают своих мальчишек и девчонок сюда. А они и рады, романтики, мать их! - отвечаю я, с грустью глядя на поверженную самоходку.
- Ваша правда, сударь! Владыки везде одинаковы, и молодые везде одинаковы, это жизнь, - говорит он мне.
- А "летающую машину" что же не выставили? - интересуюсь я.
- "Вертушку"-то? Так ее сразу конфисковали, и тех двух, что возле нее лежали, тоже. Видно, хотели такую же построить, да только зря все! - отвечает он. На том мы и расстаемся.
Возвращаюсь один в корчму, в шум застолья. Какие все-таки странные существа - люди, ко всему привыкают. Вот уже почти привыкли к присутствию "Внешних", уживаются с ними. Как до тех пор уживались с эльфами и оборотцами. Как до этого эльфы уживались с людьми... По всякому бывало... Правда, "Внешние" - не эльфы и уж точно не ангелы. Пока у них есть "пушки", а в "пушках" пули, стараются "Внешних" лишний раз не задевать, а то ведь не все "Нойды" сломаны, есть еще и те, что на ходу... Хотя, за глаза, - плюются. Конечно, очень уж много обид причинили пришлые этому миру.
- Зацени вещь! Люгер М8 "Парабеллум" - ни у кого такого нет, до сих пор действующий! Это, как его, ретро!
- Ретро! Пижон ты, братец, и дети твои - пижоны! Вот заклинит твой "Парабел", получишь топором поперек рожи, от местной "мартышки", вот тебе и все "ретро"! Заведи себе нормальный "глок" или "голем"...
- А я говорю, всех вот так держали... Никто пикнуть не смел!
- Что же не удержали-то?!
- Дубина! Было-то нас сколько? Фиг, да нифига! Меньше даже, чем эльфов, всего тысяч пять, против всего континента! Мало нас было, да вот стрел, болтов, копий и прочей дряни для нас - было много, ох много!
- А на днях в Боровске кто-то из наших на арену вышел, в "Нойде", и бился против виверны, без стволов!...
- Ну, и?!
- Выверница ему левую "клешню" оторвала, а он ей шею свернул как курице...
- Во! Знай наших!
- Видать, у парня совсем с деньгами туго, раз на аренах дерется...
- Да, и с головой, видать, тоже!
- А я слышал, Верка-Птаха поступила на службу к Адде Визимской, теперь она ее личный пилот. Королеву на своем "Скорпионе" катает! Королеву, ты понял?!
- Сегодня ты королеву на вертушке катаешь, а завтра тебе ножичком по горлу - р-раз! Или в застенок к палачу...
- Ну, это уж как судьба...
"Птаху" я знаю. Пилот хороший, и машина у нее хорошая - "Скорпион". Машина живучая-поднимучая. Помню, как встретил Птаху первый раз - небольшого роста, короткостриженную девушку в расшитом кожушке, явно местном, надетом поверх кевларового комбеза. Маленькая сережка в правом ухе сверкает крошечным бриллиантом, массивное золотое кольцо на большом пальце левой руки. "Глок" в подмышечной кобуре, высокие ботинки и еще один "глок" на бедре. На левой щеке - татуировка в виде пера, острием вниз. Это означает - "не везет", хотя как сказать... Дважды падала в разбитой машине, пять раз в яме сидела - смерти дожидаясь. Дважды бегала, трижды за выкуп уходила... Так что еще неизвестно, не везет ли...
***
Лопасти рубили ночной воздух, все борта "Скорпиона" были покрыты надписями, выполненными фосфорной краской: "Не бросать", "Не кантовать", "Плашмя не класть", "С горки не спускать", "Беречь от детей", "Хранить в темном, недоступном месте", "Отпускается строго по рецепту". Сама Вера сидела, небрежно закинув ногу на ногу, словно не в пилотском кресле, а на троне...
- Значит, так, котики мои, возьму только четверых. "Скорпион", чай, не резиновый! Если кто-то заблюет салон, лично выкину за борт, "мартышкам" на съедение! Четверо ко мне, остальные грузитесь в "Чинук", там места всем хватит... Ну, полетели, что ли?! - вот таким было мое знакомство с Птахой.
- А мы как сегодня, защищаем или наоборот? - спрашивает паренек в смешных очках, похожий на Чебурашку всем своим видом, ну кроме, пожалуй, восьмидесятизарядного "Печинега" и двух "Глоков". У друга Гены явно не было "Печинега"...
- Сегодня наоборот! - говорю я. - Цель наша - замок князя. Так что Птаха, высадишь нас прямо на Донжон, потом взлетай и поливай "мартышек" огнем. Чтоб им, чертям, тошно стало! Цель наша в замке - одна штука, ядреный, мать его за ногу, артефакт - Волшебное зеркало Нехелины. Ну, классику все читали? Помните: "Ей в приданое дано было зеркало одно, свойство дивное имело - говорить оно умело..." Рядом с зеркалом, бывало, часто карточка лежала... Хе-хе, берем, значит, стеклышко, всех, кто сопротивляется, ложим в горизонталь!
- Не ложим, а кладем! - вставляет Чебурашка.
- Не учи отца! Кто сопротивляется - тех ложим, а остальных - кладем!
Берем артефакт, и на башню, к Птахе под крыло, уходим в небо, ну а там... "Москва-Воронеж- хрен догонишь!" Все ясно?
- А прикрытие будет?
- А как же, двадцать новеньких "Нойдов" и сорок "Скорпионов"!
Шутка. Хрен вам, а не прикрытие...
- А те, что на "Чинуке" уходят, они что?
- Они защищают двор и берут сокровищницу! Да не переживайте, зеркало Нехелины гораздо ценнее, за него полтора лимона выложат! Хочешь - оренами или нильфгарднами! - говорю я.
- А сумму на личную карточку перевести могут?
- Тебя "мартышки" на собачий корм перевести могут!
Мрачная громада замка маячит впереди.
- Готовьтесь, котики, ваше время!
- Взвести курок и сбацать рок!
- Во-во, буги-вуги рок-н-рол!
Вспышка, борт "Чинука" расцветает факелом, тяжелая машина падает на крепостную стену.
- Ракета! Ракета по правому борту! Выноси, Птаха!
- Держитесь!
Уходим от безжалостной автоматической смерти, прямо за нами - ударный вертолет "Аэрокобра", воздушный хищник. Стучат пулеметы, звонко лопается сталь бортов.
- Выноси, Птаха!
На борту "Аэрокобры" - рисунок с изображением ведьмы на помеле - в глазах презренье, в руке файрбол. Еще одна ракета!... Уворачиваемся. Падаем вниз, разворот, резкий взлет и снова разворот. "Аэр-Ведьма" проскакивает вперед, подставляя борт. Очереди "Скорпиона" вскрывают вражескую вертушку, превращают в огненный шар. Что ж, каждой ведьме - свой костер!
- Научись летать, кошка крашеная! - кричит Птаха.
Мы снова живы! Счастье...
Обернувшись к нам, Птаха кричит:
- Эй, босота! Кто живой, запевай!
" Харе Кришна, Харе Рама, ты за что любишь Ивана?
А я за то люблю Ивана, Харе Кришна, Харе Рама...
Шел я полем, шел я лесом за каким-то интересом.
Интерес-то я нашел, но обратно не пришел..."
И дальше ей подпевает нестройный хор из четырех глоток:
"Меня "мартышки" колотили у дороги во кустах,
Проломили мою бошку в восемнадцати местах.
Харе Кришна, Харе Рама, ты за что любишь Ивана?
А я за то люблю Ивана, Харе Кришна, Харе Рама...
Светит месяц как полтинник, а луна как четвертак,
Я живой был полудурок, мертвый я совсем дурак!"
- Птаха, - говорю я. - Давай возьмем зеркальце, будет во что на старости лет смотреться. Разворачивай, ударим "мартышкам" прямо в лоб!
- Вчетвером?- спрашивает она. - Слушай, Эндрю, ты сколько здесь, во "Внутреннем" мире?
- Снайпер! - голова бегущего впереди взрывается алыми брызгами...
- Берегись! Стреляй, стреляй же!
- Заряжаю!
- Готов. Я его достал! Шей гадов! Вали "мартышек"!
- Заряжаю!
-Даешь артефакт, мать его!
- Заряжаю!
Не останавливаться, иначе всем нам конец, только вперед! Огонь, огонь! Не останавливаться!
- Заряжаю!
- Кто-нибудь сюда, меня подстрелили!
- Черт, кевлар пробит, болт вошел почти весь! Сделайте же что-нибудь!
- Крови, много крови! Не дышит... Черт!
- "Мартышки" близко, стреляйте же! Не подпускай их!
- Заряжаю!
Звон стреляных гильз по гранитным ступеням...
"За лопасти!"... В любых тавернах и корчмах, на любых привалах и пирушках первый тост всегда - "За лопасти!", "чтоб держали в воздухе винтокрылые машины - наша надежда и опора в этом жестоком мире!". Только в воздухе чувствуешь себя в относительной безопасности, на высоте пяти сотен метров от гномьих секир и ведьмачьих мечей, от арбалетных болтов и копыт коней... На высоте пяти сотен метров мир несовершенен... Но внизу, среди кольев, плах и пыточных ям - мир беспощаден! И потому - "За лопасти!"
Мы уходили в ночное небо, разорванное на горизонте полоской восхода, оставляя далеко внизу проклятый замок Каэр Иллад. Оставляя смерть... под свист лопастей! Уходили с добытым артефактом, опьяненные победой, безумные от адреналина. Не обращая внимания на болты, торчавшие из бронежилетов, и кровь, обильно сочившуюся из пробитого кевлара... Сладкое чувство победы мешалось с горечью вины и скорбью утраты. И мы мешали "фисштех" и виски, и орали пьяными, безумными голосами, и палили в ночной воздух, достреливая оставшиеся обоймы. Непобедимые, бессмертные, живые...
- За лопати! - кричу я, поднимая щербатую кружку.
- За лопасти! - отзывается нестройный хор пьяных голосов.
Через два месяца после этого Чебурашку разорвали крысолаки. Он прикрывал отход группы, менял отстрелянную обойму... Не успел!..
Спите спокойно, романтики! Пилоты и стрелки, снайперы и операторы "самоходок", прошитые эльфийской стрелой или тупым арбалетным болтом, посеченные краснолюдским топором или ведьмачьей бритвой. Распятые, повешенные, посаженные на кол глупыми местными королями, вскрытые любопытными чародеями, хотевшими понять вашу природу! Спите спокойно, бойцы штурмовых групп, подрывники, корректировщики огня и гранатометчики, поднятые на копья, сожженные на кострах, забитые кметской дубиной, сожранные заживо... Спите спокойно, благородные медики, спасавшие нас, прошитых стрелами и посеченных мечами, не жалевшие своей крови, чтоб возместить нашу кровопотерю, не думавшие о себе ради нас, грешных...
Мир вам, где бы вы ни были!...
(А.С. : при написании данного текста были использованы персонажи из произведений А. Сапковского. Автор надеется, что польский писатель не будет в претензии...)