Небольшая клиника (кабинет) Дока располагалась на первом этаж жилого здания, в самом сердце столицы. Для приема пациентов был оборудован кабинет, в котором в любое время суток царил уютный полумрак. Тело тьмы рассекал луч теплого света, когда Док включал настольную лампу, усаживался в кожаное кресло и, вытянув ноги, погружался в чтение классических текстов. Проводя много время в этом занятии, он не просто с удовольствием впитывал мысли великих, он готовился к погружению в захватывающий процесс поиска зерен здравого смысла в речах своих гостей(?).
Они посещали кабинет Дока с завидной регулярностью, не позволяя ему
скучать. Особая категория женщин, стремительно загорающихся, и так же быстро изменяющих вчерашним желаниям, они часто страдали разнообразными недугами, основным из которых был разрушительный эгоизм.
Одних Док скоро вытаскивал с другого берега, с иными он месяцами
возился до выздоровления, для некоторых пациенток бывало достаточно, чтобы он просто сочувственно выслушал их фантазии. Док высоко ценил моменты их возвращения к полноценной жизни, когда смутная неудовлетворенность в душе уступала место беспечной радости - пусть только на время - и новым иллюзиям. За годы практики Док обстоятельно изучил вкусы и слабости своих пациенток, он тратил немало времени на понимание природы их поступков, а иногда даже позволял себе мечтать о них как о полностью излечившихся - счастливых без его участия.
Ему хотелось думать, что именно так работает Демиург.
- Доктор, можно? Я без предупреждения, просто мимо проходила, -
послышался знакомый голос.
Док, не поднимая глаз, отложил книгу и потер лоб, пытаясь
с точностью до деталей воспроизвести в памяти образ той, голос которой сразу узнал. Ни его поза, ни выражение лица не выдавали, насколько он рад ее приходу.
- Здравствуй, дорогая! Присаживайся.
Он поднял голову и добавил:
- Приятно видеть тебя снова. Тем более приятно, что неожиданно. Хорошо, что зашла. Я как раз бездельничаю. Чай или кофе?
- Ни то и ни другое.
- Ты изменила привычкам?
- Они мне...
Док ощутил неясную тревогу. Он мог вызвать в памяти отдельные
эпизоды их встреч, повторить ее слова и речевые обороты, показать ее любимое место в кресле рядом с классической кушеткой (изящным столиком) и даже воспроизвести позу наигравшегося котенка, которую она обычно принимала, делясь с ним своими иллюзиями... Но девушка сломала привычный сценарий , развернувшийся в его воображении, столь стремительно и искусно, что приходилось признать - к этому он не был готов.Переступив порог, она сразу же направилась к полочкам, где располагались многочисленные вещицы, подаренные пациентками - милые женские безделушки: фарфоровые принцессы, забавные зверушки, коробки со сладостями, упаковки чая и кофе лучших сортов, дорогие сервизы, серебряные ложечки и раритетные подстаканники. Она дотронулась рукой до набора крошечных глиняных масок, который когда-то подарила сама. Вела она себя раскованно и изящно. Док порадовался явным признакам психологического взросления, не переставая вычислять, что же привело ее к нему на этот раз.
- Знаков признания вашего мастерства стало заметно больше, - произнесла наконец девушка.
Она хорошо помнила правила этого кабинета: начинает говорить тот, кто пришел.
- Принцессы становятся королевами - так, Док? Но мне по-прежнему нужна Ваша помощь.
Док сразу же успокоился, поскольку эти слова в его клинике
произносились по несколько раз в день. Чего гадать - большинство людей периодически возвращаются к нему, чтобы получить в обмен на свои болезненные фантазии новые порции здоровых иллюзий. И он всегда рад дать им то, чего они желают.
- Отлично! - подбодрил он ее.
- Знаете, почему я здесь? Потому что вы - самый искусный толкователь иллюзий из тех, кого я встречала. Вы помните наши беседы? О том, что каждый человек продуцирует призраки. В огромном количестве - от скуки, от непризнания, от неблагодарности и необходимости выживать - новые чаянья, надежды...
Док утвердительно кивнул, он внимательно наблюдал за ней, ощущая,
как в тело вливается приятная энергия от близости ее молодости, любви - так зверь чувствует приближение добычи по понятным лишь ему признакам, оставаясь хозяином положения и пространства.
- Но далеко не все знают, как управлять ими, Док, а вы знаете, -
продолжала нежданная гостья, глядя прямо ему в глаза, - И, пожалуйста, не пытайтесь определить, что стоит за моими словами, - Как и всегда в подобных случаях, банальная и неинтересная история. Вопрос в том, что мне делать с ее последствиями?
- Банальных историй не бывает, это раз. Во-вторых, насколько я могу судить по твоему настроению, твоя история еще не отжила. Ее последствия только грозят тебе, или кому-то из твоих близких. Может, уточнишь?
- Я не могу сказать...
- Ну вот, опять говоришь загадками... Как же я тогда смогу тебе помочь?
- Я просто хотела узнать, можно ли избавится от иллюзий насовсем.
Доктор ответил не сразу.
- Понимаешь ли, - начал он осторожно взвешивать слова. - Любой человек, в какой-то мере, стремится уйти из плена действительности, налагающей на него определенные правила и обязанности. Борьба за существование, ответственность за близких людей, боль свершившихся или предстоящих потерь и многое другое вынуждают нас конструировать и строить собственный, пусть иллюзорный, но новый, дивный мир. Что в этом плохого? Не этот ли параллельный мир открывается нам на полотнах великих мастеров и в текстах истрепанных от чтения романов. Скажи, что плохого в иллюзиях?
- Новый дивный мир - я восхищаюсь вами Док. Вам удается отыскивать его в прекрасных шедеврах прошлого, в холодной красоте скульптур и горных массивов, созданных природой. Иногда я тоже восхищаюсь всем этим. Но что вы скажете, если мы вернемся к человеку, маленькому и слабому, который существует в повседневности и питает ее уродливое тело своими жизненными токами. Разве он творит ее?
- Отыщи для привычных вещей новый ракурс, смысл и свет...
- Нет, Док, я говорю о правилах игры в настоящей реальности, которые ею же и задаются.
- В том, что ты называешь реальностью, куда больше театральных подмостков...
- Спасибо за искренность, Док.
- Иллюзии - они всему начало и конец...Я ежедневно работаю с этим.
- Но сами вы давно живете без иллюзий. Не лукавьте, Док, прошу вас. Было время, когда я тоже ощущала себя счастливой с ними.
- Он живо откликнулся на ее слова, как на знакомую мелодию:
- Но однажды они стали покидать тебя? Одна за другой они уходили и ты трудно прощалась с ними...
- Да, сначала было больно, но я рассмотрела другой мир... правильный, послушный, как домашняя собака. Мне стало спокойно.
- Ты стала видеть закономерности там, где раньше видела чудеса. Большинство тех, кто раздражал тебя своей грубостью и напором, перестали тебя волновать, а другие, допекавшие своей мелочностью и эгоизмом, оказалась просто несчастными существами, избегающими борьбы, ищущими славы лишь на одном поприще - мелких интриг и выяснения отношений.
- Вам ли не знать - заметила она.
- Люди редко действуют оригинально, им проще верить в иллюзии. Поэтому все повторяется.
- Не все, Док! Увы, есть та самая реальность, которая начинается там, где заканчивается игра, реальность, которая требует постоянной готовности ответить на вызов - а значит, быть изобретательным, терпеливым, выносливым и сильным. Иное, как опасный зверь, притаилось рядом. Вы знаете, что это! Когда страх и уныние расставили свои силки и ловушки, когда запредельная цель становится необходимостью, как глоток воздуха, как вершина для альпиниста, как мечта о жизни для неизлечимо больного. Но даже в этом случае я знаю, что делать, и где брать силы бороться, и как жить дальше. Я только не знаю как освободить другого от системных иллюзий.
В этот момент за дверью раздался голос прислуги:
- Доктор, к вам пришли. Ваша супруга.
Дверь приотворилась и в проеме возникла немолодая
симпатичная женщина. Она с любопытством уставилась на посетительницу, и широко улыбнулась: "Извините, я вижу, вы заняты... Я подожду тебя на кухне, дорогой ..."
Она неплотно закрыла дверь, и Док с опозданием пробормотал ей вслед:
- Спасибо, дорогая!
- Что делать, если иллюзии в душе твоего любимого человека пребывают в состоянии беспрерывной войны?
- Что ты сказала? Извини, я не расслышал.
- Это не имеет значения. Док! Я знаю еще одну правильную и печальную истину - за все нужно платить. И того, кто определяет цену за то, что мы перестаем верить.
Было слышно, как на кухне начал бормотать приемник, звякнули чашки,
зажурчал невнятный разговор, мир издавал мирные звуки...
- Это другой разговор, он требует времени... Может быть, мы встретимся еще раз...
- Цена - человеческая жизнь. Только вы, зная все про иллюзии, можете понять, Док, о чем я. Вы знаете, какого труда стоит сохранять их. Но это стоить делать, потому что ими ценна человеческая жизнь. И лучше переназвать войну - миром, а зло - добром, но жить...
Док успел удивиться резкой перемене ее оценок, но снова испытал уже ясную тревогу и опять повторил, более настойчиво.
- Приходи завтра. Мы сможем это спокойно обсудить. Например, к пяти, сможешь?
- Не знаю, если получится....
Док точно знал, что у нее не получится, иначе бы она промолчала. Он вызвался ее проводить до самой входной двери.
- Все это вопрос веры, конечно... - произнесла она на прощанье.
Хлопнувшая за ней дверь тоже прозвучала прощальным салютом. Доктор вернулся в комнату и приотдернул штору, за окном уже царили плотные сумерки, но он сумел разглядеть в потемках силуэт девушки - она удалялась, что-то говоря по телефону. - "Значит, все не так плохо. Последняя ее фраза оставляет надежду на лучшее" - подумал Док.
В кабинет деликатно просочилась жена.
- Что интересного во внешнем мире? - спросил ее Док.
Метод неопределенных вопросов помогал ему быстро расслабиться. Жена начала перечислять новости. Самой скандальной из них было сообщение о молодом человеке, который перед камерами заранее предупрежденных им репортеров и на глазах толпы зевак сиганул с крыши шестнадцатиэтажного дома.
- Говорят - в знак протеста существующему режиму Что будет дальше? Эти радикалы совсем свихнулись, - прокомментировала она с боевым задором.
- Начинаются президентские выборы, ты же знаешь...
- Знаю,- согласился он и закрыл глаза.
- Думаю, клиентов станет больше, - добавила жена.
- Тебе виднее...
Она стояла где-то рядом и продолжала что-то рассказывать своим ровным мягким голосом, привычный размеренный ритм которого давал Доку возможность в очередной раз порадоваться изолированному от мира уюту своего кабинета.
***
Как только девушка оказалась на улице, она решила позвонить - разговор с Доком придал ей силы. Она сразу узнала голос, владельца которого никогда раньше не видела, но всегда представляла его средоточием зла.
- Здравствуйте, я ждал вас, голубушка. Что же вы сразу не позвонили? Я уж начал волноваться, все же сумма немалая.
- Он все-таки сделал это? - перебила она, и оглянулась, как будто за поддержкой, к желтому пятну зашторенного окна Дока.
- А вы что же не смотрите телевизор? Это сегодня сенсация дня. Уже завтра вы сможете тратить свои деньги. Они переведены на ваш персональный счет, как он того и просил.
И после небольшой паузы.
- Вам повезло. Вы, наверное, очень счастливая девушка, раз сумели заработать такую сумму денег.
- Ничего не помогло. Его больше нет, - она съежилась и нажала отбой. Оглянувшись на теплый свет в зашторенном окне, она поняла, что возвращаться сюда больше не будет. В этом нет никакой нужды, но добрые воспоминания о последней встрече с Доком помогут ей пережить сегодняшнюю ночь и встретить неведомое завтрашнее утро.