Селигер, Селигер...Дремучие сосновые леса, тихие плесы, подернутые туманом, плеск волн на озере, уходящем за горизонт, монастырь далеко на острове посреди озера - казалось, купола вырастали прямо из воды под подсвеченными розовым закатом облаками.
Немного полюбовавшись видом, Леська и Сашка вскинули на плечи рюкзаки и пошли дальше. Солнце припекало, от асфальта поднимались волны горячего воздуха, ароматно пахло травами. Несмотря на шикарную природу, настроение у подруг было упадническое. Единственный автобус, шедший в эту глушь, свернул не туда, куда они полагали. Высадив их на перекрестке, водитель весьма туманно изложил координаты лагеря реконструкторов, пользуясь сомнительными ориентирами, вроде "сгоревшего дерева" или "зарослей бузины", и оптимистично закончив речь кратким: "Да ладно, идите прямо, не промахнетесь!", укатил.
Прямо они шли уже второй час. Бузины и других зарослей по обеим сторонам дороги было сколько хочешь, зато сгоревшее дерево им пока так и не встретилось.
- Как думаешь, почему Дэн с Глебом так хихикали, отправляя нас сюда? - спросила Сашка. Этот вопрос занимал ее с момента отъезда. - И какой клуб согласился нас принять, если наш собственный никуда не поехал?
- Глеб сказал, там будут знакомые, - вяло вспомнила Леська. Она бы уже и незнакомым обрадовалась, хоть кому-нибудь, кто мог бы сказать, правильно ли они идут или нет. Отмахав еще километр, подруги вспомнили, что в пешем туризме существует такая вещь, как привал, и этот привал сейчас был бы очень в тему. Свалив всё барахло на обочину, девушки раскинулись на рюкзаках и решили вздремнуть.
Разбудило их фырканье лошади. "Ничего себе поспали", - подумала Леська, ощущая, как лицо отекло от жары, веки набрякли, а в теле не чувствовалось никакой бодрости, только вялость и усталость. Едва разлепив опухшие от солнца глаза, она увидела перед собой лошадиную морду. Лошадь была не сама по себе, а запряженная в телегу, на козлах которой сидел и таращился на них гарный чернобровый хлопец молодецкой выправки. На лице его читалось искреннее изумление. Леська вспомнила, что не каждый день обнаружишь возле шоссе спящих дев, и кряхтя, приняла сидячее положение. Рядом завозилась Сашка.
- Эй, вы откуда? - улыбаясь, спросил парень, придерживая попятившуюся кобылу, пока та вообще не развернулась и не унеслась галопом прочь.
- Мы? Мы на фест. Реконструкторский. Подскажи, мил человек, не видал ли ты тут где людей в кольчугах и кафтанах?
- Как не видать, - парень был настроен дружелюбно, - к ним и еду. Подбросить?
Сидя в телеге, они разговорились.
- А вы участники или туристы? - спрашивал парень, который представился Ясем.
- Участвующие туристы, - со вздохом сказала ведьма, вспоминая, чем у них набиты рюкзаки. Снаряжая их в поход, Глеб постарался на славу. Уже в поезде Леська полезла в рюкзак и обнаружила там льняные рубахи, пару самошитых кожаных сапог, огромное количество вышитых рушников, платок, пояс и даже деревянные тарелку и ложку. У кого Глеб все это отобрал - оставалось загадкой. У Сашки оказался тот же комплект, но если Леська была среднего роста, и ей все пришлось более-менее впору, то маленькая ведьма возмущенно квохтала, подкатывая рукава и наступая на длинющий подол.
- А кем вы там будете? - поинтересовался Ясь.
Теперь вздохнули обе. Судя по их экипировке, быть им предстояло простыми сельскими девками, а вовсе не княгинями. Впрочем, Сашка не собиралась смиряться с крестьянским бытом.
- Ведьмой, - буркнула она. Уж свой-то мешок с гадальным мусором она захватила.
- Ведьмой? Ну это серьезная заява, - Ясь надолго замолчал, а потом вздохнул и сказал: - Ты бы, "ведьма", предупредила своих, чтобы по ночам в лес по одному не лазили, и вообще лучше бы не лазили даже не по одному.
- А тебе жалко, что ли, леса?
- И леса жалко, попалите еще... а вообще... водится там у нас всякое... Но ваших же предупреждай-не предупреждай - им все побоку. Не слушают.
- А всякое - это что? - осторожно уточнила Леська.
Ясь скептически посмотрел на нее и чуть насмешливо спросил:
- Если я скажу, что, к примеру, вурдалаки или лешие, вы же все равно не поверите? Так что пусть уж будет "всякое".
- Чего?! - изумилась Леська. - Какие вурдалаки, парень?! Это ты про оживших покойников - этаких уродов с клыками и когтями? Или ты в переносном смысле?
- В каком переносном! - отмахнулся Ясь. - Уроды, они уроды и есть. С клыками, красноглазые. Впрочем, они все с клыками, и почти все красноглазые. Я "всякое" имею в виду. Симпатичных там мало, а точнее сказать, нет.
- Ну, а как же вы с ними живете? - переглянулись девчонки. - Не страшно?
- А мы по ночам в лес не ходим. Не то что ваши "рыцари", медом им там намазано, что ли... Совсем непуганые, хоть бы амулет какой повесили, оберег. На тебе вон вижу просто прорва их висит. Молодец, знала куда ехала.
Леська как раз не знала. Амулеты были ее вариантом одежды по умолчанию. Можно было менять тряпки, но определенное количество побрякушек неизменно на ней болталось, вне зависимости от того, подходили ли они к наряду или нет. Например, амулет на крови оборотня. Такие штуки Глеб сделал сам и снабдил ими всех троих - Леську, Сашку и Дэна - на случай великой опасности.
Парень тем временем решил, видимо, что ценной информации понемножку, а то вурдалаков и подкормить-то некому будет, и замолчал. А впереди показались деревянные ворота лагеря реконструкторов.
Человек, шатающийся у ворот в ожидании телеги, показался Леське и Сашке смутно знакомым. К нему вышел другой - тоже смутно знакомый. Подъехав поближе, Леська узнала лица - именно их она имела счастье наблюдать прошлым летом. Стало ясно про каких знакомых говорил Глеб - здесь обретался печально знаменитый клуб "Воители" - незадачливые конкуренты Глебовского клуба реконструкторов.
Спустя десять минут Леська и Сашка стояли перед главой "Воителей". Павел был полной противоположностью Глебу - высокий, худой, нескладный, с торчащими ежиком русыми волосами и такими же усами. В противоположность вечно обманчиво спокойному Глебу, у этого движения были нервными, дергаными. Что странно, это никак не сказывалось на его владении мечом - рубился он суперски. Да и на месте руководителя был неплох. Обычно и так не производивший впечатление весельчака и оптимиста, сейчас Павел выглядел особенно хмурым, мрачным и раздраженным. Он смотрел на девчонок, пытаясь решить, куда их деть, чтобы они доставили минимум неприятностей. Просьбы Глеба "приютить на время двух баб" была странноватой, и Глеб не вдавался в пояснения, что да как, но увидев искомых баб, Павел не удивился. Он тоже прекрасно помнил их по прошлому лету. И то, как одна потерялась в лесу на три дня, и то, какие проблемы с полицией были у их клуба из-за этого, тоже.
- Слушай, Паш, мы все понимаем, - Леське надоело грустное молчание. - Ты скажи, что надо делать - мы будем делать. А ничего не надо - тихонечко посидим. Мы бы вообще лучше бы где-нибудь в другом месте остановились, но Глеб, ты же знаешь.
- Угу, - со вздохом согласился Павел. - Глеб, да.
Он еще помолчал, что-то решая, потом наконец определился:
- Будете жить вон в том шатре. Там как раз ваша подруга живет, вот и составите ей компанию. А то нас она уже достала, - добавил он себе под нос, но девушки расслышали. - В лес не суйтесь, там какие-то волки шныряют. А может и не волки, ребята что-то видели, не поняли что... Не шастайте короче. С чем вы там приехали? А, ну будете крестьянами, делов-то. Носить воду, кашеварить, с этим справитесь. Всё, некогда мне, телега ждет. Дуйте.
Он обогнул их и направился к ожидающему Ясю. Леська посмотрела на Сашку, та на нее.
- Кашеварить? - с дрожью в голосе спросила Леська. - Да от меня такого даже Антон не ждет. И какой-то он нервный, ты не находишь?
- Угу, - согласилась ведьма, - но меня другое волнует.
- ???
- О какой нашей подруге вон в том шатре он говорил?
Тут Леське стало по настоящему неуютно.
Подруги у них безусловно были. Но кого из них могло занести на реконструкторский фестиваль, они боялись даже предположить.
- Вот щас и спросим, - Сашка остановилась перед шатром и громко проорала:
- Тук-тук!
Полог распахнули с радостью, будто только их и ждали.
В священном ужасе Леська и Сашка уставились на свою бывшую старосту.
- Что так долго добирались? Я вас с утра жду, - приветствовала их Оксана, - Проходите же скорее, переодевайтесь. По правилам феста не положено ходить в цивильном.
Подруги машинально проследовали в шатер, нутром понимая, что влипли, но еще не прочувствовав это во всей красе.
За последующие пару часов, они поняли, почему Павел такой нервный и раздраженный, почему у всех "воителей" унылые лица, и почему из лагерей других клубов несутся звуки разгульного веселья и наслаждения жизнью, а в ихнем царит атмосфера монастыря. Все объяснялось очень просто - у других лагерей не было Оксаны, а у них была.
За то время, пока Леська с Сашкой ее не видели, в жизни бывшей старосты произошли большие изменения. Она рассталась с Константином, напыщенным и зануным бизнесменом, и после жизни среди белых рубашек, галстуков и статистики ударилась в другую крайность - историческую реконструкцию, романтику былых эпох, living history, турниры и прочее. В новое увлечение, как и в предыдущие, Оксана окунулась с размахом. Клуб "Воители" по стечению обстоятельств подвернулся ей под руку первым. Так что клуб Глеба до сих пор не знал - чего им удалось избежать. Среди "воителей" Оксана очень скоро завоевала непререкаемый авторитет, дотошно подходя к вопросам соответствия историческим реалиям и в совершенстве владея научной базой. Против лома нет приема, в качестве старосты Оксана держала Леськину группу в ежовых рукавицах (может быть, благодаря ей, все они и дотянули до диплома), и через небольшое время в тех же рукавицах оказался клуб "Воители", несмотря на регулярные попытки Павла скинуть иго.
Усугубляло ситуацию то, что деньги для поездки на фест выбила опять же Оксана, из областного бюджета, благо ее связи позволяли, и теперь мероприятие должно было продемонстрировать всем, на какое нужное и правильное дело эти деньги потрачены. Естественно, в отчете не должны были фигурировать пьяные морды. Оксана решила это кардинально, запретив пить. Итого, послать ее подальше "воители" не могли, ибо от нее зависело сейчас само существование клуба, а существовать по ее правилам было тоскливо и скучно до невозможности.
Тяжесть быта средневековых крестьян подруги осознали в полной мере после того, как в третий раз сходили за водой к роднику на другом конце поля. Оксана отправила бы их и в четвертый раз, но те предусмотрительно затаились в ельничке по соседству, чтобы передохнуть хоть пару минут. Там же в ельничке внезапно обнаружилось пяток "воителей", сбежавших от всевидящего ока покурить. Популярность окрестного леса среди реконструкторов становилась легко объяснимой.
- О, и Леська с Сашкой тут, - не удивился им Миха. - Вы тоже уже поняли, что к чему?
- Да кто б не понял, - Сашка догадывалась, что ругаться и возмущаться тут бесполезно, но хорошего настроения ей это, разумеется, не прибавляло. - Вам-то хорошо, у вас хоть завтра бугурт, можно размяться и душу отвести. А нам, крестьянам, и дальше воду таскать...
- Какое там отвести, - Миха, похоже, не испытывал по поводу бугурта ни малейшего воодушевления, что было более чем странно. - Она ж тоже будет там участвовать.
- Она? Участвовать в бугурте?!
Сема печально кивнул:
- Хрен его знает, какую сцену мы будем разыгрывать, но она намеревается сидеть на поле боя, вроде как в качестве княжны, и руководить мордобитием. И уже предупредила - чтобы все было чинно и благородно, мечами звяк-звяк и разошлись.
- Это не бугурт, это унылое дерьмо, - поняла Сашка.
- Угу, - согласно вздохнули реконструкторы.
И тут Леську осенило.
- Стоп. Ребята. Это не унылое дерьмо, это наш шанс!
На нее воззрились со скепсисом, но по мере того, как Леська излагала план, лица слушателей светлели. План был единогласно одобрен и принят к исполнению.
- Так, минотавр зовет, мы пошли, - Сашка устремилась на зов, стремясь показаться пред светлые очи Оксаны до того, как та раскроет их маленькое убежище. - А вы договоритесь с остальными!
- Будь спок! - заверил их Миха, и пока девушки отвлекали внимание на себя, пятеро реконструкторов обежали палатки своих, и даже успели нанести летучий визит в лагерь конкурентов.
* * *
Это был день Великой Битвы. Но Оксана об этом еще не знала.
Началось все вполне мирно, как она и задумывала. Выходил кто-то из "воителей", бодро кидал клич, на который бойко откликался кто-нибудь из лагеря противников, после чего они минут десять ходили кругами походкой кошки, крадущейся с крысой в зубах, затем лениво звякали мечи о щиты и тому, кто звякнул круче, присуждалось больше очков. Особо никто не старался, ожидая главного. Главным должен был стать пробный мордобой всех со всеми в конце турнира. Никто из участников не тешил, да и не хотел тешить себя мыслью, что это будет показательно и для зрителей. Нет, не затем тащились на озеро Селигер бравые хлопцы из уездного городка, не для того приезжали гордые жители столицы, чтобы бестолково топтать поле брани. Обе стороны не просто ждали, они жаждали отвести душу. И были настроены сделать все, чтобы никто не смог им в этом помешать.
Леська с Сашкой расположились на травке в тенечке и наблюдали за Оксаной с тихой радостью - Оксана сидела на резном кресле, невесть кем сюда припертом, в расшитом длинном и, надо думать, тяжелом платье. А учитывая, что жарко было даже здесь, в тени...
- Как думаешь, получится? - лениво спросила Сашка.
- Дурное дело - нехитрое, - вздохнула Леська, покусывая травинку. - Ты учти, что потом нам же все и исправлять.
- Да знаю, - теперь вздохнула Сашка. - Но ребятам надо оттянуться, это факт.
Леська согласно кивнула. Обстановка в лагере была натянутой как струна, и эта струна вот-вот могла порваться. Это было видно даже сейчас - соратники по команде смотрели на Оксану с затаенной надеждой на скорое избавление, и будь Оксана чуть повнимательнее, она бы давно насторожилась.
Энтузиазм, с которым оба войска бросились друг на друга, был достоин лучшего применения. Куда ни глянь - кто-то кого-то лупил. Подруги сидели спокойно, пока в их сторону не прилетела здоровенная алебарда, тюкнувшись в землю у самых их ног. После чего девушки поменяли дислокацию, забравшись на ближайшее дерево - оттуда смотреть было и удобнее и безопаснее. Все шло, как они предполагали. Неизвестно, как Оксана собиралась руководить сражением, но в первые же секунды бугурта стало понятно, что она там совершенно лишняя. Точнее, это стало понятно всем, кроме нее самой.
Павел, конечно, предупреждал ее заранее. И непосредственно перед тем, как дать команду "Бой!", тоже предупреждал. Павел был не в курсе коварного замысла Леськи и Сашки, поэтому он честно пытался сделать все возможное, чтобы упрямая баба не лезла на рожон. Оксана, не видевшая до этого воочию ни одного бугурта, его попыткам возмутилась и, разругавшись с ним до крика, осталась при своем. В итоге сейчас, вместо того, чтобы следить за сражающимися, маршалы турнира во главе с Павлом кружили вокруг Оксаны, стараясь, чтобы в нее не прилетел топор, чье-нибудь тело, да или хотя бы просто кусок доспеха.
- Э, нет, так у них никогда не получится, - обеспокоенно прошептала Сашка, пошарила глазами по округе и оживилась, заметив неподалеку трехцветную кошку Маньку - любимицу всего лагеря. Леська с интересом наблюдала, как ведьма, пристально уставившись на кошку, что-то шепчет себе под нос. Следующие пять минут были насыщены событиями под завязку.
Никто так и не понял, откуда на поле боя взялась кошка. Манька, которая ни до, ни после никогда себе такого не позволяла, с растерянным мявом металась между бойцами, мимо ошеломленных таким поворотом маршалов, но убираться прочь то ли не хотела, то ли не могла, не понимая куда бежать. Всякие "Брысь!" "Кыш!" "Уйди, паскуда!" и более емкие выражения она проигнорировала. Маньку в лагере любили. Неудивительно, что не прошло и минуты, как маршалы во главе с Павлом уже бегали за кошкой, пытаясь извлечь дуру из-под ног сражающихся. Удалось им это далеко не сразу, а пока они старались, противник наконец смог осуществить задуманное.
- Пшла!! - Павел с чувством глубоко удовлетворения швырнул свежепойманную кошку в сторону лагеря, размышляя - не добавить ли волшебного пенделя впридачу. Раздумья его нарушил мощный женский визг на такой ноте, что всем немедленно захотелось заткнуть уши. Похитили Оксану. Похитили подло, подгадав момент, когда внимание всех было отвлечено кошкой. Ушлые москвичи схватили бесценную руководительницу "воителей" и теперь, злорадно хохоча и показывая кукиш, тащили ее в свой лагерь, куда "воители" не имели права ворваться. Злорадный хохот продолжался, собственно, только пока Оксана не решила привлечь внимание криком. Лица похитителей тут же приобрели жалобное страдающее выражение. Похоже, они боролись с острым желанием отшвырнуть ценную добычу и смотаться подальше. Павел, увидев этот произвол, бросился на помощь, призывая остальных, но уже на полпути заподозрил, что что-то не так. Народ устремился за ним вроде бы ретиво, но как-то странно. Все энергично, но бестолково носились кругами, нагло играли в поддавки и, наконец, всерьез лупили врага, но совершенно не того, который мешал им спасать Оксану. Павел был человеком, может, и не слишком любезным в общении, но ответственности ему было не занимать, поэтому он попытался пробиться к Оксане своими силами, решив потом выяснить, что это нашло на соратников. Пытался, он не долго, аккурат пока ему не подставили подножку.
- Ты что же это делаешь, придурок?! - грозно зарычал он, вставая.
- Паша, погоди, не кипятись, а то все испортишь, - умоляюще прошептал ему Миха, автор подножки.
- Что испорчу? - не понял Павел.
- Вот это, - Миха махнул рукой в сторону Оксаны.
- Вот сейчас вообще не понял, - честно сказал лидер "воителей", раздумав, впрочем, бить приятелю морду. Спасать Оксану, все равно, было уже поздно. Ее успешно доставили во вражеский лагерь и заключили в шатер предводителя. Звон разбиваемой посуды донесся даже на поле боя. Вражьи силы глубоко задумались, лик вождя погрустнел. Совершенно без должного злорадства в голосе он объявил, что битву "воители" проиграли, ибо в плену их "всё", настойчиво проинформировал, что в ближайшем будущем он ждет выкуп, а пока "воители" обязаны позорно признавать их "самыми славными и могучими воинами, которым вы не достойны даже целовать пальцы ног".
Павел, почесывая затылок и все еще не совсем понимая происходящее, заверил вождя, что для выкупа им потребуется некоторое время, в течение которого они, так уж и быть, не будут "целовать кому-то пальцы ног", ибо недостойны. Вождь поспешно намекнул, что выкупу не обязательно быть таким уж большим. Миха не растерялся и ответил, что давать за Оксану маленький выкуп - это оскорбить и Оксану и противника, после чего заявил, что они удаляются зализывать раны и собирать достойную дань. Глава противников не успел выдвинуть встречного предложения, как лидеры "воителей" уже гордо, динамичным уверенным шагом удалялись. За ними, торжествующе перешептываясь, бросая на победителей ехидные (а иногда сочувствующие) взгляды, потянулись веселые и взбодрившиеся побежденные. Вражий лидер сделал такое движение, будто хотел кинуться вслед за Павлом и умолить его на коленях, но опомнился и мрачно побрел в свой стан.
* * *
Вечером в лагере царил разгул и буйное веселье. Праздновали поражение. На каждом шагу Леське встречались счастливые, воспрявшие лица. Никто ни на кого не орал. Никто не доказывал, что он всё знает лучше, а остальные тут так, как свиньи в апельсинах. Никто не спорил с пеной у рта, что наши предки не слушали рок-музыку, а по сему любить ее нельзя. Никто не дулся показательно на виду у всех, обиженный недостаточным вниманием и почтением к своей персоне. Понятное дело, всё вышеперечисленное было прерогативой Оксаны.
Павел лежал возле своей палатки с кружкой медовухи, которую кто-нибудь постоянно наполнял. На его лице с зажмуренными как у кота глазами расползлось блаженно-счастливое выражение. Эта картина собирала в некотором отдалении толпы зрителей. При продолжительном созерцании Павла у людей выравнивалась карма.
Остальные тоже не терялись.
Леська с Сашкой сидели, прислонившись спинами к гладкому бревнышку, служившему лавкой, поочередно начисляли друг другу вина и любовались общим праздником жизни.
Им было очень хорошо. По крайней мере до тех пор, пока ушедший в лес с целью избавиться от выпитого пива, Миха не примчался обратно на заплетающихся ногах, но зато с внезапно трезвой головой, с криками про волка.
- Там опять рыщет!! Огромный! Оборотень! - выл он, указывая в сторону леса.
- Нет, нет, только не сейчас, - тихо взмолилась Сашка, - ну так хорошо сидим же!
Леська решительно отставила кружку и потянулась за курткой.
- Надо, Сань, пошли хоть посмотрим, что тут у них за хрень бегает, а то вдруг она больше не появится, - вместо куртки рука нащупала чей-то меч. Леська задумчиво скосила на него глаза, взвесила в руке, одобрительно промычала что-то и, недолго раздумывая, решила взять его с собой. Чей он - она не помнила, но судя по тому, что никто не стал возмущенно протестовать, хозяину было временно не до него. Меч ей хотелось всегда, но сделать его самостоятельно не умелось. Реконструкторы, как правило, мечи себе изготовляли сами или же покупали за изрядные деньги. Не обремененная ни талантом к ковке, ни деньгами, ни, что самое главное, необходимостью применять меч в жизни, Леська очень скоро пришла к мысли, что все эти мечи кошмарно тяжелые и ей сгодятся разве что для того, чтобы постоять в гордой позе, облокотившись на рукоять. Что, впрочем, тоже было бы неплохо.
Ведьма со вздохом потащилась за ней, но в знак протеста прихватила с собой бутылку.
- Ну и что ты тут пытаешься увидеть? - бурчала она, поминутно тыкаясь носом в Леськину спину. Потом ей это надоело и она просто вцепилась в ее локоть. - Темно, мокро, скучно.
- Луна же светит, - Леська шла вперед уверенным, как ей казалось, шагом. На самом деле, если бы кто посмотрел на подруг со стороны, то увидел бы зигзагообразное шатание двух девиц в обнимку. - А мы же все-таки видим в темноте получше людей.
- Было б тут на что смотреть, - не успокаивалась Сашка. - Наверняка, мимо него просто пробежала собака из ближайшей деревни.
- Размером с теленка?
- Не, ну ты нашла кому верить - пьяному Михе?!
- Ну они же видели что-то и до этого.
- Что-то. То есть мы тут ищем "что-то".
- Нет. Мы тут ищем "всякое".
Сашка в очередной раз споткнулась и чудом не упала на меч, который Леська упорно тащила в другой руке.
- А меч зачем?!
- Всегда хотела иметь меч.
- Глупость какая, он же тяжелый.
Ведьма была права, оружие уже изрядно оттягивало руку, но теперь Леська не могла бросить его в лесу по той простой причине, что по утру хозяин меча, кто бы он не был, будет дико орать, обнаружив пропажу.
- И долго мы еще будем тут бродить?
- Я даже не знаю, сколько мы уже тут бродим.
- Треть бутылки, - ведьма оценивающе вскинула бутылку к луне, оценивая на свет уровень вина.
Леська не знала, долго это или нет, но стояла глубокая ночь, после выпитого хотелось спать, а Сашкина версия с пьяными галюцинациями Михи казалась все более достоверной.
- Ладно, пойдем обратно, нет тут никого, - решила она, и в этот момент они увидели вурдалака.
Серый, когтистый, с горящими красными глазами, и огромной вытянутой пастью, вурдалак навострил уши и повернулся в их сторону.
- Ах, Сань, ты посмотри, это же самый взаправдашний вурдалак! - Леськиной радости не было предела - рассказы Яся оказались чистой правдой, это раз, не зря топтали лес ночью, это два. - Ведь они именно так выглядят?
Сашка со странным выражением лица смотрел на существо, медленно с утробным рычанием движущееся в их сторону.
- Да, они выглядят именно так...
Что-то в ее интонации Леське не понравилось. Теперь они обе смотрели на вурдалака как младенцы на пьяного Деда Мороза. Потом Леська, сглотнув, выдохнула:
- То есть вурдалак...
- Угу. Он.
- Настоящий.
- Похоже на то.
- Пьющий кровь.
- Ну да.
- Нападающий на людей.
- Так гласят легенды.
- А чем его убить?
- Ну как... Либо огнем, либо железом. Так в книжках пишут.
Обе пару секунд помолчали.
- Саш?
- А?
- Сваливаем?
- Ага.
Вурдалак, привыкший было к доброжелательному вниманию с их стороны и спокойному обмену репликами, был неприятно удивлен, когда собеседники круто развернулись и прытко припустили, увы, не навстречу ему. В очередной раз разочаровавшись в человечестве, он возмущенно завыл и бросился за ними.
Растеряв весь восторг от встречи с вурдалаком, девушки неслись куда глаза глядят и умудрились каким-то образом бежать в разные стороны. Вернее, сначала они этого не заметили. Леська летела как на крыльях, пребывая в уверенности, что позади хрустит сучьями и ветками именно Сашка, поэтому, когда из-за спины раздалось негодующее рычание, она искренне удивилась. Беглый взгляд через плечо подтвердил зародившуюся догадку - в каких-то десяти метрах от нее, натужно хрипя, с выпученными от непривычных усилий глазами, сокращал дистанцию вурдалак. Это ее здорово взбодрило, и она рванула вперед на такой скорости, что сама не заметила, как взлетела на пригорочек между двумя раскидистыми соснами. В ложбине за пригорком лежало маленькое живописное озерко с неподвижной темной водой. Леська не успела ни удивиться, ни полюбоваться, ни просто обогнуть странное озеро посреди леса, так как на всем бегу споткнулась о корягу и в это самое озеро и полетела, не сумев даже заорать.
Вода накрыла ее с головой, окончательно протрезвив. Леська затрепыхалась, пытаясь выбраться, но в голове билась мысль о том, что на берегу остался вурдалак, и туда тоже нельзя. Что лучше - задохнуться или быть сожранной - она не успела решить, сделав внезапное открытие - она не страдала от нехватки воздуха. Впрочем, было бы странно если бы воздушная магия позволила своей хозяйке задохнуться. Леська не делала вдоха, но грудная клетка расширялась, кровь насыщалась кислородом, тело жило в обычном режиме. Девушка перестала судорожно размахивать конечностями и застыла под водой, среди переплетенных коряг в хрустальной неподвижной воде. Казалось, что, сомкнувшись над ее головой, она тут же перестала колыхаться, исчезли круги на поверхности, и озеро приняло тот же неподвижный и безмятежный вид.
Леська подняла голову и увидела сквозь воду на фоне луны вытянутую морду с остроконечными ушами. Вурдалак топтался по берегу, справедливо полагая, что деться жертве отсюда некуда, но в воду не лез. Сугубо сухопутная нечисть предпочитала держаться от других стихий подальше. "Чем бы мне тебя?... - думала Леська. - Магией? На него подействует только огонь, стихия Антона. Можно бы, но чужая магия, это надо сконцетрироваться, приказать, направить энергию... и значит, на дыхание не хватит, придется выныривать. А если его не проймет с первого раза?...Стоп. Можно железом. Меч". Леська по-прежнему сжимала в руке оружие, умудрившись не выпустить его, свалившись в воду, и даже пытаясь с ним выплыть. Теперь она порадовалась вдвойне. Куда больше вурдалака ее пугала необходимость объяснять владельцу меча, что она утопила его оружие. А так, может, она успеет подкинуть его, прежде чем владелец хватится. Вот только сделает кое-что...
Дождавшись, пока остроухая голова появится прямо над ней, Леська в резком, совершенно неожидаемом от себя прыжке взметнулась из воды, блеснуло в брызгах широким взмахом лезвие, и...
Леська забыла, что на фестивалях оружие не затачивали.
Меч застрял в шее вурдалака, войдя наполовину.
Вурдалак заревел и кинулся на Леську.
Оба рухнули в озеро. Вурдалаку это не понравилось еще больше, чем меч, и пока он выл и барахтался, пытаясь выбраться на берег, Леська получила нужные секунды.
- Ring!
Вурдалаку как раз удалось выкарабкаться из воды, когда вокруг его шеи возникло огненное кольцо, сжалось, вспыхнуло, и нежить рассталась с головой.
"Повезло, - подумала Леська, - у Антона он может и в воде бы горел, но не у меня..."
Девушка решительно вылезла из озерца, подобрала закопченый и грязный, но в остальном не пострадавший меч и прислонилась спиной к сосне, чтобы отдышаться и подумать. Останки поверженного сказочного персонажа валялись неподалеку, легонько дымясь. Именно такую сцену застала минутой позже взмыленная и запыхавшаяся Сашка, выскочившая из кустов с бешеными воплями: "Лесь! Лесь!"
Увиденное лишило ее дара речи, и некоторое время она стояла молча, переводя взгляд с недвижного трупа на столь же недвижную клыкастую башку, затем подняла глаза на подругу. Леська кривенько ей улыбнулась и заискивающе помахала ручкой.
- Ты цела? - лишний раз решила удостовериться ведьма.
- Угу.
Сашка еще раз растерянно оглядел останки.
- А его кто так раскатал? - спросила она, озираясь на кусты в надежде узреть там скромного героя, и тут увидела кровь на лезвии меча. - Да ну, не может быть! Тупым мечом?!
- Я очень старалась, - с чувством сказала Леська.
- Поэтому с тебя вода течет? Вспотела?
- Упала в озеро.
Ведьма хотела сказать что-нибудь про то, что более невдалых магов еще поискать, и хорошо, что никто не видит, как они борятся со злом, а то б животики надорвали от смеха, но потом просто махнула рукой и протянула Леське бутылку:
- На, хлебни для сугреву.
- Ты что, ее не выбросила, когда убегала? - изумилась Леська.
- Ага, выбросишь, а где потом в этой глуши новую найдешь, - проворчала Сашка, хотя с бутылкой она бегала по той же причине, что Леська с мечом - попросту в панике о ней забыла.
Леська хотела сказать что-нибудь про то, что более меркантильных ведьм еще поискать, и хорошо, что никто не видит, как две пьяные дуры отправились бороться со злом с бутылкой вина и незаточенным оружием, но потом просто махнула рукой и предложила:
- Пойдем, что ли, дорогу к лагерю поищем, а то холодно, жуть...
* * *
Еще полночи ушло на то, чтобы отчистить меч от крови и копоти. Искать владельца девушки не стали, просто водрузили меч на общий стол, за которым дружина трапезничала. Радостный крик поутру подтвердил, что хозяин свое оружие узнал и счастливо с ним воссоединился.
Леська проснулась в обед, благо некому было поднять их в шесть утра и занять общественно-полезными делами. В лагере царили разброд и шатание. Половина еще не протрезвели со вчера, вторая половина успели накатить уже сегодня.
- Не, это, пожалуй, уже слишком, - выразила свое мнение Сашка, переступая через чье-то храпящее в траве тело. - Этак они пойдут по наклонной.
- По-моему, Оксана сейчас была бы здесь очень кстати, - согласилась Леська.
Подруги переглянулись и отправились к вождю "воителей".
Относительно трезвые Павел и Миха смотрели на окружающий бардак и не знали, то ли присоединяться к всеобщему веселью, то ли вспомнить, зачем они приехали, и наводить порядок.
- Паша, не хотелось бы тебя расстраивать, но. Оксану пора возвращать.
Лидер "воителей" пригорюнился, но мысль его не удивила - он трезво смотрел на жизнь и понимал, что праздник не может длиться вечно.
- Охота вам снова в водоносы, - не преминул, впрочем, подколоть он.
Девушки вздохнули, оставив вопрос без ответа.
- Мы ж выкуп так и не собрали, - серьезно уже задумался Павел.
Сашка посмотрела на него, как на идиота.
- Мне казалось, ты уже успел хорошо узнать Оксану, - с упреком сказала она.
- Ну успел, и что?
- Ну и то. Мог бы и догадаться, что нам ее будут рады вручить обратно без всякого выкупа.
Когда посольство по освобождению Оксаны прибыло на территорию похитителей, всем стало ясно, что Сашка права, как никогда. Общее настроение вражеского лагеря можно было охарактеризовать как "удрученное". Семчик подошел к ближайшему ворогу и воинственно спросил:
- Вы куда нашу княжну дели?!
Ворог нежданно обрадовался и подробно расписал им путь, чуть ли не оттолкав туда в спину. При виде сидящих у входа в шатер грустных мужиков, "воители" поняли, что попали по адресу.
- Это ее такая толпа народа охраняет? - удивленно спросил Семчик.
Увидев посольство, сидящие воззрились на них, как на ангелов небесных.
- Спасители вы наши! - чуть слышно простонал один.
- Вы за Оксаной? - боясь ошибиться, спросил другой.
- За ней, - Павел был немногословен, пытаясь разобраться в ситуации.
- Наконец-то! Забирайте ваше сокровище!
- Где вы таких баб выращиваете?!
- А вы точно сможете ее увести?...- раздался хор голосов. Про последний вопрос Павел подумал, что ослышался, и спросил, перебивая мольбы и стоны души:
- Ну и где она? Давайте ее сюда.
Враги замолкли и растерянно сказали:
- Ой. А она сейчас не может...
- Что не может? Что вы с ней сделали?! - Сашка не столько обеспокоилась, сколько удивилась.
- А она сейчас ванну принимает.
- Чего?!
На этой феерической ноте полог шатера распахнулся, и за спинами сидящих в проеме возникла Оксана собственной персоной, замотанная в полотенце. С мокрых волос капала вода, на голых плечах таяли клочья пены, полотенце открывало взорам длинные загорелые ноги. Некоторое время все на них и смотрели.
- ЗдорСво. Вам чего? - спросила она друзей, нарушая молчание.
- Э... Мы за тобой собственно, - пояснил Миха, - освобождать тебя идем.
- Не сегодня, а? Мне и тут комфортно, - попросила Оксана. - Вы же мне ванну воды не нагреете и не наносите, и вообще у меня богатая программа на вечер запланирована...
Первым очнулся Павел:
- Ты что, спятила?! - негромко, но грозно спросил он. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять - в Паше заговорила мужская солидарность. Оксана тут же оскорбилась:
- Меня, значит, в плен взяли, пока вы ушами хлопали, и я же еще и виновата?! Фиг вам! Никуда я не пойду! - с этими словами она задернула полог и вернулась к помывке.
Враги пригорюнились. Во взглядах, кидаемых на Павла, читался такой укор, что тот покраснел. Все глубоко задумались, и тут к молчаливой компании решительным шагом подошел вождь москвичей. Он просек ситуацию сразу, не стал предаваться бесполезным стенаниям, и вместо приветствия сказал:
- Если не заберете ее обратно, мы на бугурт больше не придем. Она нам обещала инвентаризацию.
Павел и Миха содрогнулись - у них инвентаризация уже была.
Леська подумала и деликатно похлопала ладонью по шатру.
- Чего надо? - донеслось изнутри.
- Ксюш, нам без тебя никак. Дисциплина падает.
- Ну подоприте ее чем-нибудь.
- Мы пытались. Но ее можно подпереть только твоим авторитетом, - решительно сказала Леська.
- Больше лести, больше! - одобрительно прошипел вождь.
- И ребята соскучились, - дрогнувшим голосом добавила Леська, мысленно попросив у ребят прощения. - И начальство звонило.
За дверью царила задумчивая тишина. Потом с тяжким вздохом раздалось неохотное:
- Ладно, иду.
- Ура, - обрадовалась Леська и, чтобы подсластить Оксане пилюлю, добавила: - не переживай, ребята тебе и там ванну организуют!
- Что ж вы раньше молчали?!
За дверью завозились активнее. Леська, довольная результатами переговоров, отвернулась от шатра и вздрогнула, встретившись глазами с Павлом.
- Ванну, говоришь? - обманчиво мягко переспросил он. - Организуем конечно. А вы туда воду наносите, вы ж у нас водоносы.