Эмилия показала дом, предупредила о встрече на следующий день и сразу уехала. Они помылись, до отвала наелись и теперь отдыхали. Альберт развалился на кресле, а Ян сидел перед компьютером, читая новости о себе самом.
- Что собираешься делать? - спросил Альберт.
- Я хочу спать.
- Я тоже. Тогда не пойдём сегодня к фонарю. Туда идти лучше со свежей головой и отдохнувшим.
- Согласен. Сколько мы тут пробудем?
- Отдохнём, наберёмся сил. После походной жизни сон в кровати кажется чем-то шикарным. Всё кажется роскошным, но это скоро надоест. Когда надоест, тогда и уйдём. Жизнь в городе довольно быстро начинает меня тяготить.
- Почему?
- Не знаю. Не моя среда. Что там пишут?
Ян усмехнулся и пожал плечами.
- Прочесть одну статью из популярного издания?
Альберт повернулся к Яну и кивнул.
- Статья называется "Миллиардер в бегах", - начал Ян.
- Многообещающе.
"...уже несколько месяцев прошло с того момента, как полиция начала поиски блудного сына, ранее считавшегося погибшим. Вопросов к нему у полиции возникает всё больше.
Как известно, он организовал незаконный лагерь поблизости с морем, куда входили несовершеннолетние. Позднее при обыске там полиция обнаружила наркотики, но зарвавшийся богач бежал и бесследно исчез вместе с сообщником по имени Альберт.
Причины для бегства у них серьёзные: растление малолетних, педофилия, распространение наркотиков. Также есть основания подозревать его и его спутника в изнасиловании находившейся с ними в лагере девушки. После освобождения из лагеря сумасшедшего олигарха она отказывается выходить на связь, не разговаривает, избегает любых контактов. Психологи утверждают, что именно такими являются признаки жертвы сексуального насилия.
Впоследствии Яна видели на выставке картин известной художницы. Она позвонила в полицию, сообщила о том, что видела его, и попросила защиты. Оказалось, что она в недалёком прошлом проводила митинги в защиту равенства, прав человека и против преступной деятельности зарвавшегося подонка, но в отместку превратилась в объект преследований. Вероятно, он хотел поквитаться с художницей, но его спугнуло то, что она его своевременно узнала. Жутко представить, что мог бы натворить привыкший к власти распоясавшийся безумец.
На днях был арестован человек, по описаниям похожий на Альберта - сообщника Яна, с которым они находились в бегах. Судя по всему, они состояли в гомосексуальной связи. В настоящее время ведутся успешные допросы и есть основания полагать, что в ближайшее время беглый миллиардер будет схвачен и предан правосудию".
Ян закончил читать и посмотрел на Альберта. Его брови поднялись из-за изумления.
- Всё? - ошеломленно спросил он.
- Ага. Я уже привык, что они про меня постоянно что-нибудь сочиняют. Интересно, кого они там арестовали вместо тебя?
- Боже мой! Какие же они идиоты! - в восторге воскликнул Альберт и его затрясло от неудержимого смеха.
Эмилия пришла к ним около часа дня. Она привезла пару одеял и что-то из еды, расспросила о том, как они провели ночь. Ян рассказал, что давно не высыпался так хорошо. Он занял место на мансарде, оставив Альберту нижний этаж.
Эмилия, Ян и Альберт вместе пообедали, а затем Эмилия предложила постричь их. Сначала она подстригла Альберта, а затем взялась за Яна.
- Вы хорошо умеете стричь? - спросил Ян, усаживаясь перед зеркалом.
- У меня три сына. Я всегда стригла их сама, пока они жили с нами.
- Я пока пойду прогуляюсь по саду, - предупредил Альберт и вышел из дома.
- Может тебе стоит сбрить бороду? - спросила Эмилия. - У тебя красивое лицо. Не следует прятать его.
Ян пожал плечами, вспомнив недавний разговор с Альбертом.
- Меня разыскивает полиция. Лицо приходится прятать.
- Альберта тоже раньше разыскивали за какое-то преступление. Но ты ведь не натворил ничего плохого? - без любопытства спросила Эмилия.
Эмилия накинула на него покрывало и начала приводить в порядок копну волос.
- Нет. Я ничего плохого не сделал. Вы слышали о бежавшем миллиардере. На его дом ещё упал самолёт?
- Что-то слышала краем уха. Кажется, он жив остался.
- Да. Это я.
- Вот как! А почему ты сбежал? - удивилась Эмилия.
- Мне не нравилась моя жизнь. Я от неё задыхался. В газетах обо мне много всякой ерунды пишут. Называют сумасшедшим, приписывают мне преступления, которых я не совершал. Не верьте им.
- Ты совсем не похож на сумасшедшего. Почему они лгут о тебе?
- Не знаю. Я как лишний фрагмент пазла и при этом всегда находился на виду. Вот они меня и презирали, но, в общем-то, я простой, обычный человек.
- Думаю, не совсем простой. У Альберта благородная чистая натура. Думаю, он не отправился бы в путешествие с обывателем. Обыватели ведь, в общем, не очень-то и приятны. И в простоте нет ничего хорошего.
- Вы давно с ним знакомы?
- Да. Достаточно давно.
- Честно признаться, я ничего почти и не знаю о нём. Он не рассказывает о личном прошлом.
- Мне тоже не рассказывал, но я и не расспрашивала. Достаточно того, что есть. Каждый год в конце лета он приходит ко мне. Иногда остаётся ненадолго, а иногда просто заходит поздороваться и сразу пропадает ещё на год. И каждый год Альберт становится всё прекраснее и сильнее. Для меня его перемены - настоящее чудо. Ещё Альберт очень глубокий человек и одиночество его такое же глубокое, безмерное и пугающее, похожее на океан. Поэтому я очень обрадовалась, когда увидела спутника рядом с ним.
- Как вы познакомились, если не секрет?
- Мне от родственников досталось несколько квартир. Я сдавала их, и Альберт пришел по объявлению. Он спросил, можно ли арендовать квартиру без документов. Паспорта, водительского удостоверения и подобных документов у него не оказалось.
- У него и сейчас нет, - усмехнулся Ян.
- Я, конечно, отказала ему. Он развернулся и побрёл прочь. Я никогда не видела более подавленного, разбитого и отчаявшегося человека. Он с трудом держался на ногах и напоминал потерявшегося побитого котёнка. Мне тогда стало очень больно. Я догнала его и предложила остаться.
- Вы точно про Альберта говорите?
- Да. В том и заключается чудо. Чудо исцеления и возвращения к жизни. Альберт отыскал источник жизни, и путь к источнику знает только он один.
Стрижка почти закончилась, и Эмилия стряхивала волосы с футболки Яна.
- Что произошло дальше? - спросил Ян.
- Альберт находился в ужасном состоянии. Я ухаживала за ним, как за ребёнком, пока он не поправился. Однажды он поблагодарил меня и ушел. С тех пор он и началось его путешествие. Он возвращается каждый год в конце лета или осенью. Я жду его появления, как наступления Рождества.
- А он рассказывал вам про Луну?
Вечером Альберт и Ян, наконец, вырвались из дома и быстро зашагали по тротуару. Ян нацепил очки с обычными стёклами. Даже хорошо знакомые людей не смогли бы узнать его, к тому же уже начинало темнеть.
- Отлично выглядишь. Совсем как респектабельный горожанин, - сказал Ян бодро шагавшему Альберту.
Умытый, причёсанный и хорошо одетый Альберт выглядел издевательски красивым. Воздух, казалось, вот-вот заискрится от исходящих от него жизнелюбия, от пресыщенности здоровьем. Но его красота была отрешенной, холодной, неземной и недоступной, полной отстранённого благородства, не терпящей посторонних взглядов и прикосновений. И среди людей он оставался всё тем же одиноким небесным человеком.
- А ты похож на бандита, пичкавшего детей наркотиками, - ответил Альберт.
- Ещё я пытался прикончить психованную художницу, - усмехнулся Ян.
Перед ними появилась большая толпа людей, собравшаяся у футбольного стадиона.
- Сегодня какой-то концерт, - пояснил остановившийся перед сияющей огнями растяжкой Ян. - Не очень-то хорошая музыка.
- Я знаю о музыке всё. Знаю, как даже дурную музыку можно сделать хорошей.
- Как?
- Надо слушать её издалека. Так, что бы она чуть слышалась. Когда музыка несётся через большое расстояние, то она рассеивается и из неё выветривается всё лишнее. К тому же самые лучшие места бесплатны и не требуют документов и пропусков. Хотя расстояние и ветер, конечно же, не сделают лучше хорошую музыку.
- Проверим?
- Да. Тут неподалёку парк. Там можно найти нужное звучание.
Ян и Альберт отправились в безлюдный парк, где росли уже начавшие желтеть тополя, липы и осины.
- Лу - лесной бог, но и в городе живут боги. Хочешь, расскажу тебе о них? - спросил Альберт.
- Конечно.
Усевшись на скамью в парке, Альберт принялся негромко говорить о городских богах. В осенней прохладной мге витал откуда-то принесённый ветром запах женских духов. Ян набрал полные лёгкие воздуха, и голова закружилась от удовольствия, свежести и осенней сладости.
- Тут как раз скрывается один из них, - рассказывал Альберт. - Бог, живущий в ветвях городских скверов, парков, аллей. Он живёт в кронах деревьев осенью и зимой, а на лето уходит прочь. Летом листва мешает смотреть на звёзды. Он и есть бог музыки и ночного шума. Ещё он друг ворон и хранитель вороньих гнёзд. Пока не началась музыка, давай послушаем то, что есть. Раньше по вечерам мы устраивали час молчания, помнишь?
Звук проезжающих мимо машин, шелест желтеющей листвы, случайные голоса, лай собаки, гром автомобильных стереосистем, далёкий гул самолёта. Что-то зашелестело над головой, и Ян поднял голову.
- Вороны копошатся в гнёздах, - пояснил Альберт. - Случайные городские звуки великолепны. Они напоминают о том, что вокруг нас всё временно и случайно. И мы тут тоже временная, проходящая мимо случайность, как и любой из промчавшихся звуков. Мы только что пришли сюда, сейчас уйдём и, вероятно, больше никогда не появимся в этом месте. Такое понимание даёт возможность осознать красоту вокруг и себя частью её.
Из травы показался крупный серый кот с пушистым хвостом и посмотрел на них. Альберт начал подзывать его к себе. Кот долго рассматривал их, а потом подошел к Альберту и начал тереться о ноги. Альберт поднял мурчащего кота, усадил на колени и с грустью посмотрел на него. Кота положение вполне устроило, и он стал устраиваться удобнее на коленях. Со стороны стадиона послышалась музыка. Отстранённая, далёкая музыка, лишенная человеческого принуждения и страстей. Напряжение, искусственность и всё, чем наделил её человек, разбились о стены, стёкла и деревья, рассеялись в прозрачном воздухе. Остались только лёгкость, поэтичность, игривость, непринуждённость, спонтанность - всё, что принадлежало к окружавшей их среде, притихшей в ожидании осенних холодов.
- Эти красные огни всегда в пути, - Альберт указал на мчащиеся во все стороны габаритные огни автомобилей, когда они шли вдоль трассы.
- На них приятно смотреть.
- В их красном свете живёт бог ночных путешествий. Бог движения и асфальта, бог всех тех людей, которых что-то побудило ночью отправиться в путь. Не только мы вдвоём путешествуем по ночам. Думаю, есть немало людей с родственными нам душами. И они частенько видят всё те же габаритные огни. Это одна из форм проявления нашей общности. Наш общий бог.
- Я и сейчас не прочь отправиться хоть на край света, - поделился впечатлениями Ян.
Быстро шагая по безлюдному тротуару на окраине города, Ян рассматривал трещины на асфальте, заброшенную, полуразвалившуюся церковь и ветхие лачуги, в которых доживали последние дни пропащие, всеми позабытые старики. Вскоре повеяло прохладой и сыростью. Альберт и Ян оказались рядом с широкой рекой. Они спустились по поросшему ивняком склону к спокойно текущей воде.
- Такие места обычно отталкивают людей, - сказал Альберт и дотронулся до воды пальцами. - Тут живёт бог вечерних огней. Бог мудрости, покоя и тишины. Он любит слушать чужие тайны и играть с отражениями городских огней. Игривый, лиричный бог. Он никому не мстит, никого не спасает, никому не дарит подарки, ни над кем не властвует. Он просто играет с отражениями огней по вечерам.
Ян посмотрел на отражения фонарей, переливавшиеся на темной поверхности реки, и кивнул.
- Давно казалось, что в них что-то есть, - подтвердил он. - Иногда я останавливался и смотрел, как в реке отражается электрический свет. Как много всего изменилось с тех пор.
На другой стороне реки стояли исторические здания и разукрашенная площадь с каменной статуей наездника. По ту сторону начинался благополучный и понятный человеку мир. Со стороны он смотрелся привлекательным и респектабельным, но у Яна возникло впечатление, что там царил гораздо более глубокий и изматывающий упадок, чем на заброшенной окраине, где он находились. Но теперь он не являлся заложником городского лабиринта. Его отделяла от лабиринта ночная река и увлечённый отражениями холодных городских огней бог мудрости.
Уже наступил поздний час, когда устроились они перед старым двухэтажным домом.
- Если повезёт, то ты увидишь, как рождается бог, - сказал Альберт.
- Именно здесь?
- Не только. Просто сейчас тут подходящее место.
- В таких домах обычно живут бедняки и пьяницы. Раньше я их презирал. За покорность, за зависть, за заискивания, за то, что они презирали меня, но я ведь, на самом деле, ничего и не знаю о них. Я просто болел презрением. Презрением, растущим из моего прошлого. Ты оказался прав, когда говорил, что следует освободиться от прошлого, выбросить его, как хлам.
Альберт кивнул и засунул руки в карманы, спасаясь от холода.
- Но иногда прошлое преображается. Его мёртвые заросли порой оживают на короткое время и начинают плодоносить. Раз в год можно вернуться к ним, чтобы собрать плоды, и снова уйти. Конечно, его плоды, не необходимость, а роскошь.
- И ты сейчас собираешь плоды? - спросил Ян.
- Да. А вот и тот самый бог. Смотри. - Альберт указал на дом впереди. - Он рождается, когда угасают все окна, за исключением одного - последнего окна. Бог последнего окна.
Ян посмотрел на дом. Из всех его окон светилось только одно.
- Но в той квартире, возможно, просто засиделись какие-нибудь пьяницы.
- Не имеет значения, что там происходит. Свет последнего окна обращён к тем, кто находится по другую сторону. Это бог утешения для самых отчаявшихся, для самых одиноких людей.
Ян с изумлением взглянул на последнее окно, появления которого они ждали так долго.
- Восхитительно, - прошептал он.
- А теперь мы пойдём к Фонарю гениальности. Мы ведь уже почти на месте, - произнёс Альберт.
Издалека послышались звуки взрывов. Разноцветные вспышки фейерверков засверкали над городом. Вскоре Альберта и Яна окружили двухметровые заросли из крапивы и чертополоха. Любые звуки растворялись и пропадали среди них, и тишина превращалась в нечто ощутимое, физическое, зависшее над головами тополиным пухом. Асфальт заканчивался, а далее грунтовая дорога заворачивала и скрывалась среди зарослей. За зарослями виднелись обгоревшие развалины большого деревянного дома и разобранная трансформаторная подстанция. Альберт и Ян оказались на позабытом людьми пустыре, и непонятно, для кого тут светил одинокий фонарь. Ян сразу узнал его.
- Вот мы и пришли, - сказал Альберт.
- Я так всё и представлял, - с улыбкой сказал Ян.
На позабытом пустыре спрятан Фонарь гениальности. Его свет очищает всякого заблудшего и любопытного и освещает всё новые и новые пути, чтобы и по ним они могли однажды пройти и найти то, что ищут.
Свет Фонаря гениальности - это свет открытия, восходящей надежды и благодарности. Если Фонарь гениальности светит по ночам, значит, мир ещё жив. И мы сможем ступать по его неизвестным, уходящим в бесконечность дорогам и совершать всё новые и новые открытия, пока у нас хватит сил. А когда силы иссякнут, то мы отдохнём, наедимся до отвала и снова пустимся в путь, потому что там - за потаёнными границами - так много всего, для чего мы даже не придумали имён и форм. Жизнь пресыщена разнообразием. Она требует, чтобы её любили без остатка.
Вселенная, осевшая дорожной пылью на землю, истомилась многовековым ожиданием по твоим шагам. Прочь уходят усталость и страх, хищная несломленная юность вновь раскидывает орлиные крылья над бескрайними равнинами жизни, и потёртые, седые ветра бесконечности возносят её всё выше и наполняют грудь новыми песнями.
Упавший поднимется, утративший надежду вновь обретёт силу, разочаровавшийся отыщет новый смысл, пропащего утешит Бог последнего окна, истосковавшийся по ночи услышит лунный шелест. Теперь уже ничто не победит тебя и не обратит в скорбь. Только легкое эхо минувшего, блуждающее по ночным улицам и пустым паркам, ещё хранит невесомую грусть. Но и оно, насытившись тоской по мучительно запредельному, отправится на пустырь, где стоит Фонарь гениальности. В раковине его света оно найдёт успокоение и обратится в жемчужину, сумрачным перламутром воспоминаний разукрашивающую твою жизнь.
Поднимайся и иди к своему Фонарю гениальности. Пусть его свет исцелит тебя и обратит в игривое дитя, для которого разгорается заря восходящей жизни.
Запись из дневника Альберта.
Страх стал слишком мелким, слишком назойливым, слишком лишним, слишком надоедливым. Хотелось уже окончательно избавиться от него.
Безумие всегда приходит в морозную ночь и ходит по улицам до самого утра. Я сделал то, что больше всего меня пугало. Вышел к нему. Часа в три я взял карабин и отправился на улицу.
Напряжение так сковало меня, что несколько минут я с трудом шел. Как раз над храмом повисла Луна. На снегу чернело множество теней.Стояла потрясающая тишина, как будто мир только появился на свет и никого в нём нет, кроме меня. Я скрипел зубами, но смог дойти до самого леса. Вряд ли без оружия я решился бы на такое.
Когда я зашел в лес, то всё прошло. Словно и не было никогда страха, безумия, кошмарных снов и чувств, часто заставлявших утешаться мыслями о самоубийстве. Всё куда-то пропало. Я знал, что когда-нибудь одержу верх, но не догадывался, что всё случиться именно так. Кажется, даже шрамов не осталось.
Зимняя ночь необыкновенно красива.Она похожа на вселенную. Она позволяет почувствовать себя всесильным ребёнком. Поразительно, что раньше она рождала столько страха, когда всё самое лучшее спрятано в её тенях. Я смотрел на переливающиеся сугробы, на Луну, на тени домов, деревьев и храма и смеялся от счастья. Моя ночь. Навсегда.
Не следующую ночь я взял с собой керосинную лампу, забрался в соседний дом, зажёг фитиль и оставил лампу там. Из леса я долго смотрел на единственное светящееся в Роще окно и думал о том, что за человек мог бы находиться там. Что заставляет его сидеть у стола по ночам. Наверное, он работает над чем-то очень важным, как и я. Тогда успехов ему.
Никто не должен оставаться один. Никто не заслужил этого. И теперь я не один.