"Я жив. Я спасён", - повторял засевший в голове голос. Больше ничто не имело значения. Дрожа от холода, Ян лежал на сломанном шезлонге. Солнце понималось над лесом, изгоняя холод раннего утра. Только спустя какое-то время Ян начал понимать, что произошло и чего он избежал. Он всё ещё жив только благодаря нелепой случайности. Его переполняла благодарность, но он не знал, к кому её обратить. "Я жив. Я спасен", - повторял он, открывал глаза и видел перед собой спокойное море и силуэт большого корабля вдалеке.
В карманах Ян нашел ставшую бесполезной банковскую карту и немного мелочи. Её хватило бы на то, чтобы пообедать один раз. Ещё отыскался медальон с лебедями. Ян повертел его в пальцах и положил на грудь. Ему следовало решить, как поступить дальше.
Звук шагов раздался поблизости, прогнав разогретую солнцем дрёму. Ян не обращал внимания. Чуть ранее он видел, что люди уже начали появляться на пляже. Шаги прервались, кто-то остановился рядом с ним. Ян открыл глаза и приподнялся. Перед ним стоял высокорослый босоногий незнакомец в шортах и футболке.
- Думаю, мне знаком этот медальон, - сказал он и указал куда-то пальцем. - Он упал на песок.
- Хочешь сказать, что он твой? - спросил Ян, поднимая с песка медальон и банковскую карту, скатившиеся с груди. Наверное, незнакомец решил, что Ян спит, и хотел украсть её, а теперь вешает лапшу на уши.
- Ага, - с улыбкой ответил незнакомец.
Ян безучастно пожал плечами и сделал вид, что не собирается больше разговаривать.
- На нём есть буквы. На одном лебеде "М", на другом "А". Они очень мелкие, но если как следует присмотреться, то можно их увидеть.
- Нет. Букв нет. Ты ошибся.
- Ладно. Извини за беспокойство, - незнакомец разочарованно скривил рот и побрёл дальше.
Ян посмотрел ему вслед, а затем откинулся на шезлонг.
Лебеди символизировали влюблённую пару, решил он. Они симметрично располагались в круге, прикасаясь друг к другу. Такие принято дарить своим возлюбленным по праздникам. Только букв не хватает, чтобы совсем всё банально смотрелось. Но буквы на лебедях действительно присутствовали. "М" и "А" - как и сказал тот тип. Ян только сейчас заметил их. Он ухмыльнулся и встал с шезлонга. Незнакомец не успел далеко уйти. Он медленно плёлся, поддевая ступнями воду. Весь его вид говорил о том, что он не привык куда-то спешить по утрам.
- Эй, подожди! - крикнул Ян и пошел к нему.
- Сам решил отдать мне банковскую карту? - ошарашил Яна незнакомец, когда они сблизились.
- Ты о чём?
- Мне тут пришло в голову, что ты принял меня за вора. Неловкая вышла ситуация.
- Угадал. Но на этих лебедях действительно есть буквы, как ты и сказал. Раньше я их не замечал. Слишком уж они мелкие.
- Да? - брови незнакомца поднялись вверх от удивления. - И ты мне его отдашь?
- Ну, если он твой, - Ян протянул ему медальон.
- Не может быть. Этого просто не может быть, - пробурчал незнакомец и поднёс медальон к глазам. - Где ты его нашел?
- За городом. На трассе.
- "А" - это Альберт. Моё имя, - представился Альберт, не протягивая руки. Ян решил, что он иностранец из страны, где не принято пожимать руки при представлении. Но Альберт говорил без акцента.
- Ян, - в ответ представился Ян и уже собрался уходить.
- Тогда ещё жуткий снегопад застал меня ночью. Я думал, что превращусь в снеговика. Снег даже в карманы куртки попал. Вот я его и выронил вместе со снегом, - остановил его Альберт.
Яна поразило, что Альберт говорит о том самом времени, когда он стоял на крыше и хотел свести счёты с жизнью. Сейчас Яну не верилось, что всё это происходило с ним.
- И той ночью я тоже не спал, - ответил он.
- Просто невероятно. Я уже и не надеялся когда-нибудь снова его увидеть. А тут вдруг нахожу его у загорающего в одежде парня.
- Я не загораю, - сказал Ян и улыбнулся. - Мне просто некуда идти, поэтому я и сижу здесь. Ты слышал, как ночью что-то взорвалось неподалёку?
- Конечно. Даже земля затряслась. Ребята говорят, что самолёт рухнул.
- Он упал прямо на мой дом. Теперь у меня ничего нет. Документов, денег. Ничего. Не мог ночью заснуть и пошел на пляж. Он в тот момент и свалился.
- Ты серьёзно?
- Да. Не только у тебя сегодня удачные совпадения.
- Удивительно, - Альберт с любопытством уставился на Яна. - И что ты теперь намерен делать? Друзей и родственников собираешься обрадовать?
Ян замешкался. Ему захотелось соврать, что так и поступит, чтобы не показаться подозрительным.
- Не стоит. Думаю, они и так рады.
- И куда ты теперь пойдёшь? - спросил Альберт, в удивлении приподняв брови.
- Не знаю. Всё равно.
Альберт оживился и посмотрел в сторону, над чем-то задумавшись.
- Хочешь присоединиться к нам? Мы живём тут поблизости в палаточном лагере - я и ещё несколько человек.
Сначала Ян по привычке хотел сказать "нет", но он тут же понял, что это последнее, от чего он может отказаться. Долгое время он освобождался от всего, что его окружало, и оберегал собственное одиночество, уже порядком измучившее его. Теперь он достиг последней черты, самой глубокой точки падения. Дальше уже ничего нет, но тут ему представилась случная, ничтожная возможность. Он не хотел принимать предложение Альберта, но мысль о возвращении к прежней жизни вызывала ещё больший протест и отвращение.
- Что для этого нужно? - без энтузиазма спросил он у Альберта.
- Нужна палатка. У нас каждый спит в своей палатке. Ещё какая-нибудь одежда попроще. А то ты выглядишь, как беглый миллионер.
Ян холодно взглянул на Альберта, поняв, что его раскрыли, но лицо Альберта не выражало ничего, кроме ожидания. Ян вдруг громко расхохотался и развёл руками.
- Да, я помню, что у тебя нет денег. Я могу дать столько, сколько потребуется, - сказал Альберт, неправильно поняв причину веселья Яна.
- У меня ещё одна проблема. Если я появлюсь на людях, то меня узнают. Я не преступник и не совершил ничего плохого, но раз меня считают погибшим, то пусть так оно и остаётся.
- Ладно. Я всё сделаю, - протянул Альберт.
- Ещё я не знаю, когда смогу вернуть тебе деньги.
- Можешь не возвращать. Считай, что я тебя купил, - пошутил Альберт.
Ян выдержал паузу, пытаясь угадать мотивы Альберта.
- Ради чего такие хлопоты? В чём смысл?
- Обосновывать каждый поступок выгодой порой вредно и скучно. Надо больше творчества в действиях. Можешь считать, что поступаю спонтанно. Или думай, что я следую интуиции. Как тебе удобнее.
Ответ показался Яну довольно чудным. В Альберте многое удивляло. Он выглядел чуть неряшливо, но неряшливость не могла скрыть его красивой, изящной внешности. У него были правильные черты лица, ироничные холодные глаза небесного цвета, светлые волосы, давно не знавшие расчёски. Хотелось назвать его внешность благородной, однако Ян знал, что среди благородных людей редко встречаются по-настоящему красивые. Перед Яном стоял небрежный бродяга, но из-за небрежности и безразличия проступали сосредоточенность, своенравность и горделивое, насмешливое чувство собственного достоинства. А ещё в Альберте скрывалась глубина.
Они добрались до лагеря, располагавшегося на небольшой поляне в полосе леса, отделявшего город от моря. Ян увидел несколько выставленных полукругом палаток.
- Ребята ещё спят, - пояснил Альберт. - Они почти до утра просидели у костра на пляже. Мы договорились, что больше не будем никого принимать к нам. Скажем им, что ты мой старый знакомый.
- Ладно.
- Они начнут тебе задавать вопросы обо мне. Ты им говори, чтобы спрашивали обо всём лично меня.
- Понятно. Ты им сам всё расскажешь.
- Нет. Не расскажу, - коротко заключил Альберт и тихо рассмеялся.
Он оделся и ушел в город. Ян уселся на поваленное дерево, лежавшее перед кострищем, и принялся осматриваться. Из ближайшей палатки доносилась музыка.
Скоро появятся незнакомые люди, и он думал о том, что им сказать. Ему придётся врать о знакомстве с Альбертом, о себе, о своём прошлом, но, в итоге, история повторится, и он окажется чужаком и среди них. Стоит ли прилагать усилия, если результат известен заранее? Хотя это мелочь, которую можно исправить. Надо просто встать и уйти. Самое главное, что удалось избежать жуткой ночной катастрофы. Он спасён, а значит, жизнь его имеет значение. И ничего не имеет значения, кроме жизни.
Ян поднялся, чтобы уйти, но остановился, когда из той палатки, откуда доносилась музыка, показалась девушка. Она огляделась вокруг, смерила взглядом Яна и, ничего не говоря, направилась в сторону берега. Он снова уселся и уставился ей вслед. Девушка выглядела очень привлекательно. Она обладала спортивным телом, длинными тёмными волосами и приятным лицом, в движениях читались сила и легкость. На её левой голени темнел большой синяк, чуть ниже его красовалась татуировка, изображающая дракона или змею.
Ян не сразу заметил, что из другой палатки высунулась кудрявая голова и уставилась на него.
- Привет, - сказал голова, и вслед за ней показалось и тело.
Это был парень невысокого роста. Он принялся ползать по палаткам и будить их обитателей. Вскоре Яна окружила компания из четырёх совсем молодых ребят.
- Тебя Альберт привёл? - спросил один из них.
- Да.
- Как тебя зовут?
- Ян.
Марк, Эрик, Гарри, а кудрявого звали Данис. Ян, отвечая на их вопросы, сказал, что неделю назад приехал сюда и случайно повстречал Альберта и что знает его уже давно. Компания не слишком упорствовала в расспросах о личной жизни Яна. Альберт вызывал у них большее любопытство, чем Ян. Как и предсказывал Альберт, они принялось расспрашивать о нём, на что Ян в итоге с сожалением ответил, что очень давно не виделся с Альбертом и сейчас знает о нём не больше, чем они. Тем временем, с моря вернулась девушка и присоединилась к компании. Её звали Мая и нынешним утром она выглядела очень хмуро.
- У Альберта есть женщина? - вклинилась она в разговор. Её вид говорил о том, что вопрос не является банальным любопытством, и она не потерпит никаких отговорок.
- Не знаю, - искренне ответил Ян.
Она вздохнула и побрела к палатке.
- Я пойду в город. Мне сегодня на суд, - невесело проговорила она.
- Удачи. Надеюсь, всё без проблем пройдёт, - сказал Эрик - высокий, худощавый парень с веснушчатым лицом.
- Да, я тоже, - ответила она.
- Мая - сестра Эрика. У неё трудный день сегодня, - пояснил Данис, когда она ушла, - поэтому она такая суровая.
- А что за суд? - спросил Ян.
- Не так давно один тип принялся слишком навязчиво приставать к ней. Мая скоро станет профессиональной спортсменкой. Она занимается смешанными единоборствами и участвует в соревнованиях. В итоге тот кретин легко отделался выбитыми зубами и сотрясением. Ты даже не представляешь, что он сделал. Он подал на неё в суд! - взахлёб рассказал Гарри.
- Да, дурная история.
- Я один раз ездил на соревнования, где она участвовала. С ума можно сойти. Она так отделала какую-то коренастую тётку, что мне даже жаль её стало. А вообще, Мая спокойная и безвредная, - вмешался Марк.
- А о себе вы что-нибудь расскажете? - спросил Ян.
- Альберт тебе ничего не говорил? - поинтересовался Марк.
- Совсем ничего.
- Нуу... Мы живём отдельно от людей, - протянул Марк. Он обдумывал то, что следует сказать. - Это всё Альберт придумал. Смысл в том, что наша поляна и ещё пара мест - это и есть всё существующее пространство. За пределами их ничего нет. Мы не поддерживаем связь с внешним миром. Только по магазинам ходим раз в несколько дней, чтобы купить всё, что нам нужно. Есть только наша поляна, остального мира не существует. Вот так. - смущённо закончил Марк.
- Интересная идея, - Ян одобрительно кивнул.
- Из "ничего" иногда всё-таки приходят всякие дебилы, - с досадой продолжил Марк. - Один раз сюда большой компанией нагрянули наши родители. Они думали, что у нас тут что-то вроде наркопритона. Но когда увидели всё своими глазам, то прекратили донимать нас. И Альберт им понравился. Больше они нас не достают. Только надо иногда звонить или показываться дома.
- Знакомая история, - сказал Ян, вспомнив о том, как посылал сообщения Кэндзи.
- А ещё... - Марк запнулся, готовясь сказать самое важное. - Альберт поклоняется Луне... И мы тоже.
Ян пристально уставился на Марка. Тот выглядел абсолютно серьёзным. Эрик, Гарри и Данис тоже оставались серьёзными. Ян прикусил губу, изо всех сил пытаясь сдержать улыбку. Он решил, что угодил в секту, но сконфуженное выражение лиц ребят красноречиво говорило о том, что они не являются фанатиками и понимают, насколько странную тайну только что открыли малознакомому человеку.
- Знаю. И я тоже, - согласно кивнул Ян.
Напряжение спало. Экзамен пройден.
Они ещё немного поболтали, а затем Данис и Эрик отправились спать, а Гарри и Марк начали заниматься приготовлением еды на костре. Гарри без умолку болтал, рассказывая о царящих здесь порядках. Не уходить из лагеря без необходимости, не слушать радио, не читать новостей, не приводить посторонних, без нужды не общаться с чужаками. Иными словами, избегать любой связи с внешним миром и упоминаний о нём. Разрешена только музыка. Правила установил Альбертом. Он и придумал всё эту затею.
Вскоре Альберт вернулся с походным рюкзаком за спиной.
- Мая уже ушла? - обратился он к ребятам.
- Да.
- Эх. У меня вылетело из головы, что у неё сегодня суд. Следовало бы её приободрить перед уходом.
- Она сегодня мрачнее тучи.
Ян и Альберт принялись устанавливать палатку. Теперь она составляла часть полукруга из других палаток.
- Ну вот. Теперь у тебя есть свой дом, - заключил Альберт, когда они всё закончили.
- Да. Прекрасно, - с улыбкой ответил Ян. - Не знаю, как тебя и благодарить.
- Это ни к чему. Я ещё принёс спальный мешок. Иногда по ночам прохладно.
На завтрак ребята приготовили кашу и овощи. Яна мучил жуткий голод, и каша стала для него самой желанной вещью на свете. Альберт разбудил Эрика и Даниса, и вся компания собралась у костра. Во время завтрака разговаривали о Мае. Все ожидали, что суд завершится в её пользу, но её очень угнетал судебный процесс. Ян наелся до отвала и откинулся назад, оперевшись спиной на ствол сваленной березы.
- Неплохо, - проговорил он.
- Ты говорил, что не спал ночью. Если хочешь, то можешь пойти спать, - предложил Альберт.
- Да, пожалуй, так и сделаю.
Спать в палатке довольно жестко. Ян положил под себя спальный мешок и с удовольствием вытянулся во весь рост. "Предчувствия и привычки обманывают меня", - думал он, вспоминая о том, как намеревался уйти отсюда утром.
Уже наступил вечер, когда Ян проснулся. Он долго лежал, вспоминая события прошедших ночи и дня.
- Неплохо, - вновь заключил он и поднялся.
Вся компания куда-то ушла. Ян остался один в лагере. Тишину нарушал лишь птичий щебет, смягченный густыми сосновыми кронами и оранжевым предзакатным сиянием. Ян в ожидании походил кругами, а затем отправился на берег. Его новые знакомые находились там. Они сидели на песке и наблюдали за стоящими неподалёку яхтами.
- Ты как раз вовремя, Ян. Мы собирались купаться, - проговорил Альберт. - Остановились посмотреть на корабли. В них есть что-то потустороннее. Ступаешь на борт в одних условиях, а оказываешься уже в совершенно иных, в других городах или странах.
- Такие яхты принадлежат больше к нашему неизменному миру, - с улыбкой ответил Ян. - Они почти всю жизнь стоят в портах или рядом с берегом. На них далеко не уплыть. Плавучие туалеты. Вот грузовые гиганты размером с небольшой город, - это да. Они специально созданы для огромных расстояний и разных материков. Всегда в пути.
- Пожалуй. Когда-нибудь я пересеку море на собственном корабле.
- А где ты его возьмёшь? - спросил Марк и принялся чесать свою коротко стриженую голову.
- Пока не знаю.
Они сидели в лагере и разговаривали о суде. Уже почти стемнело. Маи всё ещё не было.
- Как же это плохо, когда тебя не желают оставить в покое, - говорил Альберт. - Общество похоже на огромного сильного зверя. Если он в тебя впился зубами, то вырваться невероятно трудно. А если вырвался, то потом придётся скрываться от него. Тяжело постоянно скрываться.
- Её могут посадить? - спросил Гарри.
- Нет. Но могут дать штраф и назначить исправительные работы, - отозвался Марк. - Вместо того чтобы находиться здесь, она займётся покраской каких-нибудь заборов или уборкой мусора.
- Мда, - невесело выдохнул Гарри. - И всё из-за одного пьяного дебила. Кстати, настал час молчания.
- Да, действительно. В ясные вечера перед восходом Луны у нас час молчания, - начал рассказывать Альберт Яну. - Мы сидим у огня и учимся молчать. Я не хочу рассказывать, для чего. Каждый должен понять это сам и сохранить в тайне. К тому же молчание - это тоже своего рода умение.
Вся компания возвратилась в лагерь и расположилась вокруг пылающего костра. Каждый уселся достаточно далеко от огня. Мир уменьшился до размеров сферы из несущего жар света и молчания, заключившей в себе нескольких человек.
Надо много терпения для целого часа молчания, но ведь Ян в последнее время почти ни с кем и не разговаривал. Он осознал, насколько сильно в прошлом его тяготило одиночество, и удивился, что не придавал этому большого значения. "Не думать о прошлом", - прервал он себя. Мысли по привычке попытались водрузить на него груз омертвелых воспоминаний, но не нашлось ни одной причины для того, чтобы согласиться с ними. Ян устал от прошлого. Теперь оно не имело значения, стало ненужной привычкой, изгнанной огнём тенью. Прошлого нет.
Что ещё нужно понять в час молчания? Времени впереди очень много. Таким запасом свободного времени Ян ещё никогда не обладал. Даже во время зимнего затворничества ему не хватало свободного времени, потому что и сам он не был свободен. Не нужно никуда бежать. Некуда спешить. Время остановилось и успокоилось. Послышались легкие быстрые шаги, а затем из темноты появилась Мая. Ян с трудом узнал её. Лицо Маи преобразилось от оживления, она улыбалась. Ребята тоже не смогли сдержать улыбку, но никто не проронил ни слова. Мая скинула кеды и уселась рядом с Альбертом. Оранжевое марево над огнём повеселело и воодушевилось от обжигающего шепота её красоты. Происходило что-то волшебное, но Ян не мог подобрать для этого мыслей и слов.
Он опустил глаза к земле и потрогал траву пальцами. Раньше её не существовало. Раньше всё находилось за непроницаемым стеклом и являлось туманной, недоступной иллюзией. Теперь стекло пропало. В темноте проявлялось всё больше деталей, которых он никогда не замечал. Ян обнаружил, что его руки прикасаются к настоящему, живому и неизвестному. Иллюзия вдруг развеялась. Он впервые прикоснулся к дикой, древней, большой вселенной, могучим зверем разлёгшейся перед ним. Под пальцами гудела её неукротимая энергия, и он отныне не просто случайный свидетель. Он ощущал свою причастность к ней.
Угли источали злую тёмно-красную душу. Костёр почти догорел, и свет выхватывал из темноты лишь силуэты людей. Яну казалось, что он остался один в неизвестном мире, только что открывшимся перед ним. Он замер, пытаясь как можно глубже погрузиться в него, в течение сегодняшний вечера, в смягчённую тусклым светом просторную мглу, нависшую над ним. Повеяло холодом и восторгом - приближалась ночь.
- Эх, - выдохнул Альберт, поднялся и потянулся. Час молчания подошел к концу, и лагерь ожил. Ян наблюдал за тем, как вся компания, за исключением Альберта, потянулась к Мае и начала задавать вопросы о суде.
Этот взгляд ему очень знаком - он поймал его на себе. Мая с подозрением и отстранённым любопытством посмотрела на него. "Узнала", - с досадой заключил Ян. Он прислушался к разговорам, ожидая услышать, как она выложит всю правду о нём. Ребята разговаривали только о суде, успешно завершившимся для Маи. В конце концов, Ян решил, что ему показалось.
- Час молчания - своего рода преамбула, - пояснил подошедший к нему Альберт. - Теперь мы оденемся теплее и пойдём встречать рассвет.
- А для чего куда-то идти?
- Здесь нам помешает шум моря. Неподалёку отсюда есть чудная поляна, где нет лишних звуков. Мы называем её "Лунное зеркало".
- До утра ещё долго.
- Необязательно ждать до утра. Мы собираемся встречать лунный рассвет.
Они пробирались вдоль фермерских полей, направляясь к поляне.
- Один знакомый рассказывал, что местные чиновники обратили внимание на наш лагерь. Мы их раздражаем, - рассказывала Мая о произошедших днём событиях.
- Почему? Разве мы мешаем кому-то? - спросил Альберт.
- Они считают это самозахватом земли.
- Бред. Нам не нужна их земля. Может, стоит перебраться в другое место? Куда-нибудь подальше.
- Они и там нас отыщут и скажут, что мы им мешаем.
Альберта это не очень расстроило. Он оживлённо расхохотался.
- Какие же они беспокойные. Хотя я ожидал чего-нибудь в этом роде.
- И у тебя, конечно, имеется какой-то план? - в вопросе Маи послышался укор.
- У меня он всегда есть. Я вам расскажу, когда для этого придёт время.
- Вот мы и пришли, - прервал их Эрик.
Перед ними расстелилось небольшое поле с высокой травой. Его окружал лес. Тёмная неровная линия из верхушек лесных елей темнела на фоне неба.
- Луна вот-вот взойдёт. Небо уже озарилось, - Гарри указал рукой на побелевшую часть неба.
В зарослях нашлась узкая тропа. По ней они выбрались на свободное от травы пространство. На нём компания и остановилась. Кто-то уселся, кто-то улёгся - стена из травы полностью скрыла их.
- Мы приходим сюда во время ясных вечеров, когда можно наблюдать за рассветом Луны, - начал свой рассказ Альберт. - В том, как она поднимается над деревьями, в её свечении есть что-то такое, что сложно объяснить. В этом явлении проявляется нечто гораздо большее, что выходит за рамки узнаваемых и понятных вещей. Нам достаточно чувствовать и принимать его. Раз мы можем чувствовать это, значит, оно есть и в нас - то, что не нуждается в объяснения, но может быть понято и без слов. То, в чём мы находим выход, что является признаком нашего родства.
Над лесом уже появился край Луны. К ней и повернулись все, кто находился в круге.
- Она наша небесная мать, - продолжал Альберт. - Холодная, далёкая, потусторонняя, но имеющая способность быть любимой. Она учит нас любить. Любовь к ней спокойна и безмятежна. Так умеет любить лишь свободный человек, и она помогает нам вспомнить о нашей свободе.
Мы собираемся слушать шелест лунного света, Ян. Лунный свет очень лёгкий и чистый. И звук у него очень легкий. Он похож на что-то среднее между гудением электричества и стрёкотом кузнечиков. Чтобы его услышать, надо освободиться от всего: от мыслей, знаний, воспоминаний, от времени, от самого себя, следует забыть даже собственное имя. Ничто не должно помешать лунному шелесту слиться с нашим сознанием и подхватить его. Его чистота перейдёт к нам, только если мы и сами станем чисты.
Альберт набрал воздуха и хотел сказать что-то ещё, но промолчал и задумался. Затем он выдохнул и улегся на траву, закинув руки за голову.
Сквозь еловые ветви и блестящие иглы струится лунный шелест. Его невесомые волны проносятся над льнущим к земле дыханием ночи. Ночи, отяжелевшей и хмельной от отсыревшего аромата хвои. В сокровищницах её тысячелетних теней таится первобытная хаотичная радость. Радость, принесенная лунным шелестом. Радость, вернувшая ночную весну и свежесть в изнеможённую светом жизнь.
По прозрачному плексигласу неба расплескались капли обледенелой звёздной стали. Их безупречный блеск очищен и отполирован миллионами пустынных лет. "Ещё, ещё", - шепчут они и соскальзывают дальше - в необъятный простор бесконечной ночи. В её таинственные холодные тени и разноцветные пышные облака.
Но лунный шелест навсегда останется с тобой - в лунном гнезде, в пробудившейся посреди ночи душе. Он напомнит о покорённых тысячелетиях, оставшихся за спиной. Он белым пыльным мотылём взбудоражит прозрачную мглу над заросшим спящим полем и отражениями вспыхнет на стекле окна, уставившегося в белесую лунную вечность.