- Кажется, настал конец истории, - мрачно подумал пассажир первого класса Римак Ноклин, сделав большой глоток газированной воды.
Посудина, на которой он летел, способствовала нехорошим предчувствиям. Звездолёт "Гордость Делодии" провёл в космосе уже не один десяток лет, и это было заметно даже для непрофессионала. На корпусе корабля виднелось множество вмятин и следов былых встреч с пиратами в виде ожогов от попаданий сгустков плазмы. Звуки судно издавало не менее жалкие. Двигатели завывали на разные лады, так что любой, кто мало-мальски знаком с техникой, начинал беспокоиться, и очень-очень сильно. Изнутри пассажирский салон представлял собой унылое зрелище. Обивка кресел с годами вытерлась и износилась, на стенах корпуса пестрели дешёвые рекламные плакаты, призывавшие пассажиров тратить деньги в федеральных колониях, дорожки на полу, похоже, последний раз чистили лет десять назад.
- Экипаж у нас соответствует судну, - буркнул Римак, едва не увидев содержимое собственного желудка на полу после очередного пилотажного кульбита, совершённого пилотом звездолёта.
- Какие тут могут быть астероиды? Капитан, скорее всего, крепко пьян и рассказывает очередному зелёному новичку о своих подвигах в космосе и в сексе! - продолжал ворчать Ноклин, слушая сбивчивую речь стюардессы, пытавшейся успокоить пассажиров.
Капитан "Гордости Делодии", как любой космический волк, или неудачник - никто точно не знал, что ближе к истине - любил заложить за шиворот. В тот момент, когда Римак пытался совладать со своим желудком, капитану после изрядной дозы алкоголя мерещились астероиды прямо по курсу. Наконец, второй пилот убедил босса, что астероиды в реальности представляли собой лишь засохшие пятна коктейля на командирском дисплее.
Римака Ноклина происходящее не удивляло. Он ведь был не простым пассажиром. Он - ветеран войны, у которого на груди висит медаль за боевые заслуги. А ещё он был инвалидом. Взрыв плазмы выжег левый глаз Ноклина, правая половина лица навсегда утратила способность совершать мимические движения. Облысевшая после ранения голова ветерана походила на причудливую маску клоуна, который вдруг решил пугать, а не развлекать зрителей. Врачи сказали, что глаз Римака не удастся заменить механическим имплантантом, так как рана была слишком серьёзной. Ноклин носил чёрную повязку на лице, чтобы скрыть его обожженную часть. Левая рука бывшего солдата частично утратила подвижность, кроме того, она приобрела специфическую клетчатую фактуру из-за кусков синтетической кожи, которыми врачи закрыли ожоги.
В данный момент Римака более всего раздражало название корабля, на котором он летел. На планете Делодия 10 производились лучшие военные и гражданские звездолёты в Микорианской Федерации, так что идея назвать старую посудину "Гордость Делодии" ветерану казалась в лучшем случае дешёвым рекламным трюком.
- Скажи, почему у тебя такое странное лицо? - раздался около уха Ноклина тонкий голос.
- Что? - резко выдохнув и повернувшись, бросил в ответ Римак, жутко напугав маленького мальчика, который забрался в соседнее кресло и с любопытством разглядывал ветерана.
- Ты снимаешься в кино? - не унимался малолетний собеседник Ноклина.
- В кино? - Римака это позабавило. - Нет, приятель, я не актёр. Я был на войне.
- Что такое война? - казалось, маленький пассажир хотел знать всё о странном гуманоиде с повязкой на лице.
- На войне делают очень много плохих вещей, о которых потом не говорят, - медленно и задумчиво проговорил Ноклин.
- Мне тоже говорят, что я делаю плохие вещи, когда не чищу зубы на ночь, - с достоинством ответил мальчик.
- Поверь, парень, не почистить зубы один или два раза - это ещё не самое плохое. Только не делай из этого привычку, а то станешь таким же страшным как я, - вяло пошутил Римак.
Мелкий несколько мгновений слушал ветерана, открыв рот, а потом, словно, вспомнив что-то важное, сорвался с места и убежал в другую часть салона.
- Эх, молодёжь, молодежь, - усмехнулся Ноклин.
- Слушай, дружище, ты ведь ветеран? - к Римаку подсел абсолютно пьяный пассажир и обдал того волной перегара.
- Точно, - без энтузиазма отреагировал бывший солдат, ожидая неприятностей.
- У меня кузен тоже воюет на Анголусе. Его зовут Джикс Нодл. Он служит в пехоте. Я всегда говорил, что пехота - основа всего - там учат дисциплине! Ты, случайно, не слышал о нём? Может, старине Джиксу дали орден? - не унимался новый собеседник Римака.
- Слышал, - зло ответил Ноклин. - Он сделал именно то, чему лучше всего учат в пехоте - умер так, чтобы не стыдно было! Он разлетелся на молекулы вместе с сотнями хороших парней и девчонок, которые тоже любили потягивать алкоголь по вечерам и обниматься в темноте!
- Псих уродливый! Тебе надо лечиться, а не разгуливать среди нормальных граждан, - состроив гримасу презрения, пьяный ретировался.
На самом деле Римак Ноклин не знал кузена окосевшего от алкоголя бедолаги, но ветеран своими глазами читал военные сводки после боёв на Анголусе. Потери пехоты были огромны, и командование возвещало на каждом углу о доблести и героизме павших. Однако любой, кому ещё не совсем промыла мозги пропаганда, понимал, что погибшие парни и женщины играли роль пушечного мяса, отвлекая огонь от боевых роботов и авиации. Ноклин огляделся вокруг и, более не увидев ни одного потенциального собеседника, задумался.
Римак никогда не мечтал становиться военным, а тем более героем войны. Он работал в исследовательской лаборатории, готовил собственный проект, обещавший ему признание в учёном сообществе, пока однажды не оказался на научной конференции на Микоре - в столице Федерации. Там Римак случайно познакомился с Адарой. Она работала менеджером в одном из крупных деловых центров столицы и уже состоялась как специалист. Ноклин влюбился в неё, и Адара отвечала взаимностью. Необходимость постоянно быть вдали от любимой женщины, вести исследовательский проект в федеральных колониях угнетала Римака. Он не мог вынести собственное бессилие, невозможность каждый день делать Адару более счастливой, делиться с ней всей своей жизнью: радостью и печалью, знанием и интересом. Адара убеждала Римака, что будет ждать его, что у него есть возможность завершить дела и потом прилететь к ней. Однако Ноклин уже ничего не слышал. Он возненавидел прежний мир, окружавший и, как он думал, сдерживавший его. Римак не завершил научный проект, поссорился со всеми друзьями и родственниками, однажды, не сказав никому ни слова, записался в армию. Он думал, что таким образом сделает жизнь простой и понятной. Ноклин хотел вновь ощутить уверенность в себе, не осознавая, что поступает как трус, убегает от жизни. Армия дала ему эту уверенность, убогую и грубую, исчезавшую перед орудийными стволами. Лишь бешеный вопль младшего командира гнал Римака вперёд - под траки танков, под ноги боевых роботов, под бомбы и ракеты авиации, пока близкий взрыв сгустка плазмы не отправил его в долгое путешествие вначале в военный госпиталь, а потом на старую посудину под названием "Гордость Делодии". Федеральное правительство оплатило бесплатный билет для Римака как для ветерана в любой мир, принадлежащий микорианцам. Ноклин выбрал из списка в компьютере пункт назначения "по умолчанию". Ветеран уже не помнил название той планеты, куда его несла "Гордость Делодии". Он знал, что будет получать воинскую пенсию, которой хватит, чтобы снимать маленькую, грязную квартирку, чтобы купить еду и выпивку. Жизнь стала, действительно, очень простой и понятной. "Будущее" казалось отныне Ноклину чем-то слишком абстрактным.
Сильнейший удар по корпусу корабля вырвал Римака из размышлений. Салон заволокло дымом. Освещение работало нестабильно. По салону бегали с выпученными глазами стюардессы, не обращая внимания на пассажиров.
- Пираты! - раздался истошный вопль кого-то из путешественников.
"Гордость Делодии" потрясли ещё два попадания. Ноклин неплохо разбирался в вооружениях и понял, что пираты применяли старые плазменные пушки, которые были к счастью плохо настроены.
- Стрелок ранен! - раздался ещё один крик в салоне, только на это раз он исходил от кого-то из членов команды.
- Раз есть стрелок, значит, есть и оружие, - сосредоточенно размышлял Римак, мозг которого вдруг заработал очень оперативно.
Ноклин вскочил со своего кресла и поймал за форму пробегавшего мимо члена экипажа.
- Парень, слушай меня! - страшно заорал на него Римак. - Какая твоя должность?
- Я, я, я - механик, - заплетающимся от страха языком сумел выговорить человек в форме.
- Ты можешь отвести меня в башню стрелка? - продолжал Ноклин тем же тоном.
- Я не имею права! - ответил механик первое, что пришло ему в голову.
- Забудь о правах! Иначе мы все станем покойниками! Ты, я и остальные! Если хочешь жить - доверься мне! - чуть более спокойным, но уверенным голосом сказал ветеран.
Столь убедительный аргумент, похоже, проник в сознание механика, и он быстро провёл Ноклина в орудийную башню.
- Глазам своим не верю! - подумал Римак, глядя на находящиеся в отличном состоянии оборонительные плазменные пушки, которыми была оснащена "Гордость Делодии".
В глубине души ветеран даже начал уважать капитана посудины. Ноклин опустился в кресло стрелка, проверил энергопитание и систему прицеливания.
- Поиграем, - ледяным голосом прошептал Римак, сливаясь с орудием в одно целое.
Через минуту всё было кончено. От двух пиратских истребителей остались лишь обломки и облака радиоактивного газа. Ноклин выбрался из орудийной башни и тихо прошёл на своё место в салоне. По пути он заметил, как механик сбивчиво пытался объяснить старшему помощнику капитана, кто же стрелял из пушек. Кажется, бедняга от страха просто забыл, кого именно он привёл на место стрелка. Римака это уже не беспокоило. Оставшиеся часы полёта прошли без происшествий. Капитан вызвал на помощь вооружённый патруль, который отконвоировал "Гордость Делодии" до пункта назначения. Идя по космопорту, Ноклин почувствовал, как кто-то теребит его сзади за куртку. Римак обернулся и увидел того маленького мальчика, с которым он говорил в полёте. Мелкий получил ссадину на лбу в ходе пиратской атаки и был теперь, кажется, невероятно горд.
- Это ведь ты стрелял из пушек и спас всех нас, - с уверенностью взрослого сказал малолетний знакомый Ноклина.
- Нет, приятель, ты меня с кем-то спутал, - тихо ответил Римак и, отвернувшись, добавил ещё тише. - Я совсем не похож на героя.
Мальчик остался стоять на месте, будучи весьма озадачен реакцией ветерана. Римак Ноклин искал тем временем в своей памяти координаты Адары в межпланетной компьютерной сети. Ветеран надеялся, что она ещё помнит его и, может быть, согласится выслушать. Когда-то давно Ноклин читал высказывание одного мудреца, который утверждал, что в жизни всё можно начать сначала. После сегодняшнего полёта Римак начал верить тем словам.
- Пусть у меня один глаз и уродливая физиономия, - уже веселее подумал ветеран. - Однако ноги и руки целы, а люди говорили, что раньше я неплохо танцевал. И мозги мои, кажется, снова работают нормально.
В памяти всплыла старая заводная мелодия песни, где говорилось что-то о доме. Римак Ноклин решил, что и у него есть шанс не влачить жалкое существование в квартирке от федерального правительства, а прожить достойную жизнь не в одиночестве. Насвистывая весёлый мотив, ветеран отправился искать ближайший пункт межпланетной связи.