Ира отняла ладони от глаз и отрицательно покачала головой. Она уже и не надеялась, что маур откликнется, но всё равно продолжала время от времени звать.
-Экспедиция "Транс-Форс" началась...
Её бормотание себе под нос Брен отлично расслышал. И рассердился:
-Умеешь говорить по-человечески - говори по-человечески! Нечего при мне по-демонски изъясняться!
-Путешествие через весь Форс, - испуганно перевела она на эрминский. И тут же упрямо добавила: - Мне свой язык надо не забыть. Ничего такого секретного я не говорю, и не с кем мне секретничать, да и секретов особых нет. Я тебе ни в чём не солгала...
Короткие привалы устраивали не столько для себя, сколько для того, чтобы дать отдых ездовому животному.
Брен гнал армаку галопом на скорости, максимальной для повозки, свистел по-разбойничьи и щёлкал кнутом над головой. Тент сложили, чтобы он не парусил и не тормозил движение.
Они ехали всё время, которое не спали. Ира избегала говорить и даже думать о том, что они, возможно, опоздали. В дороге почти не разговаривали, хотя у обоих накопилось много вопросов друг к другу - потому что постоянно были настороже. Оба ощущали спиной чей-то взгляд, но преследователей, как ни старались, не заметили. К большой группе путешественников пристать не получилось. Путь был однообразным - дорога, привал в поле или на лесной поляне, трактир или дом в деревне, и снова дорога...
Несмотря на хорошую рессору и относительно ровное полотно тракта (о, тут уже изобрели бетон, как в Древнем Риме), колесницу трясло и подбрасывало довольно жёстко. Ира нетерпеливо подалась вперёд и сидела, цепляясь за низенькие подлокотники побелевшими пальцами. Она предложила привязать её, но Брен сказал, что в случае столкновения лучше быть отброшенным на обочину, чем попасть под копыта своей или чужой армаки, а тем более - под колёса.
Армака неслась вскачь, спицы колес слились в серебристые диски, щелчки кнута звучали, как выстрелы, концы лёгкого покрывала горизонтально летели за спиной ...
2.
-Ицагаль построен на месте разорённого кайосского посёлка. Название оставили прежнее.
Крепостной стены не было, здания в один, два и три этажа теснились на склонах холмов. Брен объезжал город по кругу, выбирая дорогу - возле деревьев в несколько обхватов, частично безлистых и обугленных, разноцветная брусчатка, кирпич и плитка шли волнами.
-Ты столько знаешь! Кем ты был до того, как стал пиратом?
-Кем я только не был... - хмыкнул Брен. Деревенский хулиган, писарь у жреца, секретарь странствующего учёного, солдат, моряк...
Посреди малолюдного окраинного перекрёстка они отвлеклись на разговор и не услышали упреждающих криков. Из переулка вылетел всадник, его массивное животное, покрытое шипастой попоной, грудью врезалось на всём скаку в упряжную армаку. Иру и Брена отбросило на несколько метров, колесницу разбило на куски о стену дома, пораненная до крови армака унеслась, визжа от ужаса. Всадник умчался, не остановившись.
Брен, ругаясь сквозь зубы, поднялся на ноги и поднял Иру. Ему досталось больше, её спас герлон.
-Сорково отродье... Цела? И то хлеб... Думал продать колесницу и армаку, на судне они нам не пригодились бы. Теперь денег будет меньше...
Они добрели до ближайшего постоялого двора, и Брен взял комнату на втором этаже.
-Сиди тихо, я тебя запру, чтоб никто не докопался, и пойду за документами и билетами на речное судно. Вернусь скорей всего поздно, может, и завтра.
Она кивнула и присела на жёсткую лежанку, а, когда Брен ушёл, принялась осматриваться. Обшарпанные стены, ларь, большой кувшин с водой и ковшик...
Неожиданно навалилась острая, удушающая тоска. Ира вцепилась зубами в рукав платья, чтобы не завыть в голос. Где сейчас Ирруор? Хотя бы узнать, хотя бы просто увидеть, что он жив! Захотелось грянуться на пол и разбить в кровь свою глупую голову, которая не в состоянии придумать ничего путного...
Ира сползла с лежанки на колени и тут опомнилась. Прежде, чем биться головой о занозистые доски, неплохо бы подстелить что-нибудь мягкое. Если она что-нибудь с собой сделает, кто будет искать маура? На самом деле больше всего сейчас ей хотелось не рыдать, а есть, просто зверски хотелось. В комнату просачивались одуряющие запахи пригорелых овощей и мяса.
Девушка выглянула в открытое окно, которое выходило на задний двор. На подоконнике первого этажа остывал котёл с супом. Она сняла верёвку с занавески, привязала ковшик и спустила вниз. Удалось зачерпнуть всего лишь пару ложек пряного бульона, который только больше разжёг аппетит.
Она привязала верёвку к боковой скобе тяжёлого ларя, наделала узлов по всей её длине и полезла наружу. Тонкая верёвка изрезала бы ей пальцы, если бы не перчатки герлона. Окно первого этажа было поуже, так что её манёвр никто не заметил. Из кухни больше ничего стянуть не удалось, подоконник находился слишком высоко. Ира отряхнула платье, обошла здание кругом и заглянула в дверь обеденного зала с мыслью выпросить что-нибудь из еды. Ох ты ж...
За одним из столов восседали Нарис и Фатэн, а поодаль устроился сыщик-кайо. Что им тут надо? Они взялись преследовать её и Брена?
Она убежала на улицу и пошла вдоль домов. Попыталась стянуть пирожок с лотка, продавщица погналась за ней, не догнала, но и еду добыть Ире не удалось. От голода и нервов начали мелко и противно дрожать руки и ноги.
Она пошла дальше, озираясь. Её окликнул небрежно одетый эрмин.
-Прекрасная къена одна и скучает? Желает ли она, чтобы её чем-нибудь угостили?
Прекрасная къена желала этого всеми фибрами души. Она быстро обвела молодого эрмина оценивающим взглядом с головы до ног. Растрёпанная косичка с бантом, весёлые глаза, капризно поджатый рот, бородка с застрявшими крошками еды, тощая фигура в заляпанном соусом камзоле и узких штанах, кое-как заправленных в мягкие сапожки. Молодой человек казался безобидным. Они пошли дальше вместе, разговаривая. Ира высматривала трактир. Молодой человек, который представился Джерфилом, дотошно расспрашивал, Ира осторожно рассказывала и, чтобы этот эрмин не передумал ухаживать и кормить, заявила, что она тут одна.
Они проходили мимо кареты, ожидавшей кого-то на обочине. Джерфил внезапно схватил Иру, втолкнул в ящик на колёсах, запер снаружи дверцу и быстро взобрался на облучок рядом с кучером, бормоча себе под нос:
-Она больше не будет говорить, что я ненормальный, не будет сдавать меня в больницу. Я не сумасшедший, у меня всё, как у людей, вот, даже женюсь...
Карета быстро покатилась через город кружным путём.
На окраинных улицах, судя по виденному ранее, патрули появляются редко, карета изнутри обита плотной мягкой тканью, кричать бесполезно.
Ира прижалась лицом к окошку с запертыми ставнями и глубоко дышала. Её сердце билось быстро и сильно, девушка напряжённо размышляла...
3.
Брен вышел со двора и задумался. Может, следовало укрыть Ырралэт где-нибудь в холмах, неподалёку от города? Армака с колесницей не пропали бы. Но в уединённом месте на девчонку обязательно бы кто-нибудь наткнулся и уволок. А в деревне докопались бы ещё быстрее, мигом бы сосватали, по глазам же видать, что барышня порядочная. Про взгляд в спину тоже нельзя забывать. Да, тут он всё правильно сделал.
Но хорошо же так он девчонке пообещал, легко и уверенно - что принесёт документы и билеты. А денег-то хватит либо на одно, либо на другое. Тут и думать нечего, грабить надо. Но сначала заказать документы...
Кабачок, о котором упоминал Фатэн, располагался в стволе огромного сухого дерева. Пришлось взять кружку браги и осторожно выспрашивать, а потом долго ждать... Получив поддельные бумаги, Брен тщательно упрятал их за пазуху и отправился бродить по Ицагалю, тщательно избегая центральных улиц и патрулей.
Он прошатался так всю оставшуюся часть дня и поздним вечером наконец высмотрел свою будущую жертву. Молодой хлыщ, который тоже бродил от кабачка к кабачку и всех о чём-то расспрашивал, попутно нагружаясь спиртным, неосторожно приблизился к тёмному переулку. Брен поймал его за одежду, затащил за угол дома и приставил нож к горлу, прошипев сакраментальное:
-Кошелёк или жизнь!
Франт без сопротивления отдал мешочек с монетами. Когда он, шатаясь, убегал, Брен узнал Нариса и весело хмыкнул, а затем нахмурился. Интересно, а Фатэн и Гар тоже здесь? Путешествие через весь Форс становилось весёлым. Молодой пират пожал плечами, пересчитал деньги, отправился на пристань, договорился о каюте на речном судне, уплатил, предъявив документы, и поспешил обратно к постоялому двору.
Ответ на свой вопрос он получил, увидев Фатэна, который любезничал с пожилой дамой в карете, окружённой охранниками. Дама передала Фатэну в окошечко увесистый кошель, и Брен решил было обчистить ещё и этого хлыща, но потом подумал, что всех денег не награбишь, лучше пока не рисковать тем, что уже есть. Интуиция его не подвела. Часть охранников дамы отправилась в трактир, не то сопровождая, не то конвоируя молодого афериста.
В обеденном зале обнаружился и сыщик-кайо.
Брен привалился плечом к стене дома недалеко от входа в трактир, заложил пальцы за пояс и продолжил наблюдение, выжидая момент, чтобы незаметно подняться на второй этаж...
4.
Карета остановилась. Джерфил соскочил с облучка на тротуар, отпер замок, распахнул дверцу, вынул девушку, затолкнул в дом, запер за ними дверь и провёл свою пленницу на второй этаж. Она улыбалась и выглядела спокойной и приветливой.
-Не бойся. Я буду с тобой хорошо обращаться, я на тебе женюсь - всё, как полагается, всё по закону. Посмотри, вот здесь ты будешь жить, тебе понравится. Скоро приедет моя мама, я тебя представлю, ты ей понравишься, она тебе - тоже. Смотри, правда, уютно?
-О да, мне очень-очень нравится, только прибраться не помешает.
Она ослепительно улыбнулась и принялась с демонстративным интересом разглядывать предметы интерьера и вещи. За ложем с порванной обивкой девушка обнаружила груду заношенной одежды, перебрала её и часть отнесла в стирку, спросив у Джерфила, где тут мойня. Он с довольной улыбкой наблюдал за ней, витиевато рассуждая о том, как станет императором и основателем новой религии, а новая жена будет его главной жрицей и императрицей. Она увидела на столе листы бумаги и грифели, сделала быстрый эскиз - портрет молодого эрмина в короне - и записала тезисы тронной речи и манифеста.
Джерфил вскоре спохватился, запер свою пленницу, ушёл вниз, отправил посыльного за матерью и жрецом и остался ждать возле двери. О еде он так и не вспомнил. Девушка нашла на столе засохший кусок лепёшки, быстро сжевала его и продолжила прибираться, негромко напевая. Джерфил то и дело возвращался и подглядывал в отверстие от прежнего, выбитого замка, проверяя, чем занята пленница.
Услышав шаги за дверью, Ира тут же присаживалась на обшарпанный пуфик с аляповато раскрашенной шкатулкой в руках и принималась примерять бижутерию или бежала в мойню и громко плескала там водой, делая вид, что стирает. Джерфил успокаивался и снова спускался вниз.
На первом этаже раздались голоса, но наверх никто не поднялся - прибывшего жреца вначале следовало хорошенько напоить и накормить.
Ира прислушалась к приветственным восклицаниям и звону посуды, связала рукавами несколько рубашек и вылезла по этой импровизированной верёвке в окно, которое Джерфилу в голову не пришло запереть - эрминских барышень не приучают заниматься спортом, поскольку это неприлично и неженственно.
Она сразу перебежала на параллельную, не менее многолюдную улицу, и пошла по ней так, как привыкла ходить в большом городе - ни на кого не глядя, чтобы не привлекать внимание, широким, размеренным шагом, ловко лавируя в толпе. Дыхание у девушки постепенно выравнивалось, руки и ноги переставали мелко и противно дрожать. Навстречу ей попадались и эрмины, и каи, и представители ещё какой-то расы, кажется, даже не совсем человеческой.
Внимание она, разумеется, привлекала - барышня без сопровождения, шагающая широко, как мужчина, с хмурым, решительным выражением лица. Но к ней пока никто не цеплялся, даже патрули.
По пути Ира обнаружила продуктовый рынок, не удержалась и зашла в торговые ряды. На ней было дорогое платье, и ей стали предлагать попробовать товар. Она бродила по рынку несколько часов, прежде чем наелась. Почти. И тогда поспешила дальше.
Она не видела, куда её завезли, но примерно сориентировалась. Горы, вершины которых возвышались над зданиями и были видны из любой точки города, оставались за спиной при въезде в Ицагаль. Значит, ей туда, в сторону гор.
Уже стемнело, когда она добралась до знакомой улицы, в конце которой находился тот самый постоялый двор. Она уже решила, что благополучно пришла, и тут внезапно ей преградили путь трое мужчин разбойничьего вида.
Они вышли ей навстречу из пустынного на первый взгляд переулка и заступили дорогу, когда до них оставался ещё добрый десяток метров.
-Не спеши, маленькая шлюшка! Сперва порадуй нас.
Шлюшка? В глухом платье-макси и покрывале до бровей? У Иры бешено заколотилось сердце.
-Я не шлюха, меня украли с постоялого двора, я возвращаюсь туда, пропустите меня, меня там ждут!
-Врёшь! Порядочные не ходят по ночам в одиночку, а сидят дома! - зло рявкнул самый молодой из троих.
-Ты не слушай её, а просто хватай, - лениво процедил сквозь зубы бандит постарше. - Будет брыкаться, порежь, сперва немного.
А третий просто молча достал большой нож.
В голове у Иры неожиданно словно сработал переключатель. Страх превратился в холодную ярость. Она широко раскрыла глаза. Они приняли это за проявление испуга и заухмылялись, а потом заржали при виде того, как она собрала в кулаки и задрала повыше подол платья. Она побежала к ним и подпрыгнула, целясь пяткой. По голове бандита с ножом промахнулась, но он отшатнулся, избегая удара, врезался затылком в стену дома и сполз на плитки тротуара. Второй немедленно поймал её за ноги. Пальцами, сложенными щепотью, она ударила его. Перчатка герлона мгновенно, повинуясь мысли, сделалась жёсткой, и удар пробил щёку нападавшего. Мужчина взвыл, хватаясь за лицо. В глазах потемнело от неистовой боли - третий схватил её за косу у основания, перед дракой она забыла натянуть на голову капюшон герлона.
Но тут из-за угла послышалась мягкая поступь и лязганье окованных когтей, в переулок завернул верховой патруль. Ира почувствовала, что её уже никто не держит, вскочила на ноги и бросилась бежать, не оглядываясь...
На бегу вспомнила, что под подолом платья у неё спрятан бластер, и захохотала. А потом подумала, что всё к лучшему - батарею следовало беречь на крайний случай...
От стены отделился силуэт, и из тени дома на свет уличного фонаря выступил Брен.
-Ты как тут оказалась?.. Есть хотела?.. Понятно - когда ты хочешь есть, то сразу обучаешься лазить в окна. Отлично, за комнату платить не надо. Пошли, я всё добыл, судно уходит утром, до посадки по пристани погуляем...
5.
Начинаясь в предгорьях, вбирая в себя по пути многочисленные притоки, большая река несла свои воды почти через весь материк с юга на север. Она называлась Виртан и служила одной из основных транспортных артерий.
Путешествующий учёный-географ когда-то счёл, что его секретарю, молодому неглупому эрмину, стыдно ничего не знать о величайшей реке Форса...
До пристани шли через половину города. Ира взяла Брена под руку, чтобы не потеряться в толпе. Ему это неожиданно понравилось. Он придвинул её к себе поближе, она недовольно посмотрела на него снизу вверх, он ухмыльнулся.
Землянка вертела головой, разглядывая всё подряд. Островерхие и плоские крыши домов, полукруглые и стрельчатые окна, ажурные решётки и глухие заборы, арки, балкончики, эркеры, ниши. Фонтаны, канавы, мостки, лестницы, руины древнего акведука. Кареты, повозки, колесницы, телеги с товаром. Всадники, пешеходы, лоточники, уличные музыканты, пешие и конные патрули. Мужчины, женщины, дети. Богатые и нищие. Эрмины, каи, ороле, твирну... Брен объяснял, как мог, и зверски вымотался от этого. До сих пор он ни разу столько не разговаривал.
К речному порту они подошли уже молча и остановились на вершине холма.
Стремительно рассвело, жара усилилась.
Надвинув покрывало козырьком над покрасневшими глазами, Ира смотрела вниз, с обширного крутого склона. Большой речной порт раскинулся перед ней, как на ладони. Склады, доки, причалы, суда; пароходы, парусники, лодки...Чтобы попасть на причал, возле которого величественно застыл на воде большой пароход с тремя палубами, надо было сойти по длинной лестнице, преодолев больше десятка крутых маршей.
Пассажирские сходни ещё не спустили, люди ожидали посадки, сидя в стороне на тюках с пожитками. На борт грузили припасы.
Широкая неторопливая река сияла режущей глаза рябью солнечных бликов. На том берегу горы подпирали белёсое от зноя небо. На склоне ближайшей из них вместо пышной тропической растительности ступенями спускались к самой воде террасы. На них теснились полуразрушенные здания охристых оттенков. Это была заброшенная часть древнего Ицагаля...
На рынке поблизости торговали с лодок и прилавков под открытым небом. Готовая еда, домашние животные, птица, рыба, фрукты, сласти, одежда и обувь... Жару и буйство запахов было бы трудно вынести, если бы не ветер, который гулял по холмам. Брен купил торбу и припасы в дорогу (лепёшки, вяленую рыбу и конфеты-тянучки, сваренные из сока фруктов), оттащил девушку от прилавка с обувью, на котором ей приглянулись вязаные кайосские сапожки на кожаной подошве, узорчатые, с кисточками...
Внезапно раздался мощный вибрирующий рёв, проникающий внутрь, под кожу, вызывающий дрожь во всём теле - его источником оказался громадный боевой рог на верхней палубе, звук из которого извлекали при помощи раздуваемых мехов. Это и был сигнал к посадке. Эрмин и землянка спустились на причал.
Тяжело плескалась и била в толстенные сваи вода цвета мутного какао, раскачивая взвесь ила и песка, ветки и мусор.
Брен предъявил документы при посадке на судно, и Ира с удивлением узнала, что они теперь числятся супругами - Ырралэт и Бренгуран Съонгар. Ира открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой. Брен объяснил, что иначе их не будут селить в одной каюте, и он не сможет её охранять, к тому же понадобится больше денег. Ира закрыла рот и сверкнула глазами.
У них была самая дешёвая каюта - ниже ватерлинии, без иллюминаторов, возле двигательного отсека, душная и шумная. Столовой с кухней на этой палубе не предусматривалось, были только баки с питьевой водой.
Матросы убирали сходни, когда на пристань примчался Джерфил и, расталкивая провожающих, попытался сходу проскочить на борт. Отряд портовой стражи задержал его. Он вырывался, брыкался и орал, что имеет полное право забрать с корабля жену, которая по величайшей глупости не поняла своего безмерного счастья стать Великой Жрицей и сбежала. Над ним хохотали. Ира посреди нарядной толпы на верхней палубе спряталась за спиной у Брена. Нариса, Фатэна и Гара они не заметили ни среди пассажиров, ни среди провожающих и временно успокоились на этот счёт.
Снова заревел древний боевой рог, жаркий влажный ветер расстелил над водой густой дым из труб, и пароход неторопливо отошёл от причала, начиная долгий путь на север...
Мимо проплывали, оставаясь позади, острова-сады, острова-пасеки, острова-фермы, острова со свайными посёлками рыбаков... Берега одной из речек, впадавших в Виртан, соединял мост из переплетённых корней двух раскидистых вечнозелёных великанов. Брен рассказал легенду о разлучённых влюблённых, которые превратились в деревья. Ира молча разозлилась. Бестактный пират, бестактная легенда...
Тонкая нитка высоко в небе перекинулась с одного берега на другой, соединяя вершины двух гор.
-Что это? - спросила девушка, хотя уже и сама догадалась.
-Висячий мост. Очень старый. Давным-давно его много раз поджигали и обрушивали во время войн, потом восстанавливали. Им пользуются только каи. Я однажды прошёл его - из интереса. Мост раскачивался, ветер норовил сбросить меня в реку... Оттуда вид очень красивый, - Брен ухмыльнулся в ответ на изумлённый взгляд...
Молодой пират ушёл отсыпаться, а у Иры неожиданно оказалось много времени подумать. На низенькой табуретке, утащенной из каюты, девушка сидела возле ограды, в тени подставки для сигнального рога, ссутулившись, стремясь стать как можно более незаметной.
Три яркие луны догоняли друг друга высоко в тёмном небе, тёплый ветер посвистывал в ушах. Хотелось спать и есть, глухая тоска поселилась в груди и давила на сердце. Ирруор неизвестно где, а родители и Люська на Земле наверняка решили, что Иры и в живых-то уже нет.
Внезапно всё происходящее показалось девушке сном, слишком невероятным, чтобы быть реальностью. Даже голова на мгновение закружилась...
Когда стемнело, на верхней палубе начались танцы. Ансамбль музыкантов вначале играл медленные мелодии, подходящие для плавных, горделивых шагов и поворотов, но постепенно музыка становилась всё быстрее и бойчее. Ира горящими глазами следила из-под покрывала за развевающимися в танце накидками девушек и яркими шарфами мужчин, на мгновения забывая обо всём. Ей хотелось выскочить в круг и присоединиться к веселью, а ещё больше хотелось подобраться к столику с напитками и десертами, но она так и не осмелилась, опасаясь скандала, из-за которого могут выставить с судна.
Её никто не пригласил на танец. Глухое тёмное платье без вышивки, блестящей фурнитуры и меха делало девушку незаметной. Её папа как-то сказал, что принц не разглядел бы Золушку, если бы не волшебный бальный наряд, подарок феи...
-Чего спать не идёшь? Боишься, приставать буду? - Брен встал спиной к фонарям на борту и лунам, но усмешку можно было угадать и по голосу.
-В каюте душно и шумно, спать невозможно. Я не боюсь, на мне хорошая защита, - Ира оттянула ворот платья, показывая герлон и объясняя его свойства...
Через тропики плыли дней десять. Продукты в торбе закончились...
6.
Река ускорила бег и стала гораздо более узкой, втекая в глубокий каньон, который за века она прорезала в колоссальном плато. Вода не сделалась прозрачней, только цвет поменяла с жёлто-бурого на красно-рыжий.
Горячий ветер день и ночь угрюмо пел в ушах. Мимо проносились береговые обрывы высотой в несколько сот метров, различных оттенков красного. Утёсы-останцы в форме пирамид, зубчатых стен, башен напоминали древний город забытой цивилизации. Иногда попадались признаки обитания человека или других сапиенсов - ряд отверстий пещер, хрупкий мостик из верёвок и веток на головокружительной высоте...
Кое-где река выписывала петли, огибая выступающие из воды острова-утёсы и вымывая в береговых обрывах небольшие бухты. В одной такой бухте оказалась пристань, пароход свернул к ней, преодолевая быстрое мощное течение. Колоссальный каньон загудел от рёва сигнального рога.
-Нарантъёга, - сказал Брен, когда звук рога затих. - Мы купим там еды.
Рыже-розоватая стена, несколько ниже прочих, нависала над причалом.
-Где? Я не вижу ни города, ни даже посёлка!
-Наверху.
...Большая корзина на верёвке ползла вверх, раскачиваясь и ударяясь о стены, сверху на головы пассажиров сыпался песок. Брен прижимал к себе Иру, оберегая своим телом, несмотря на объяснения, что ей благодаря герлону ушибы не грозят...
Наверху было не больше плюс пятнадцати по Цельсию. Эрмин и землянка выбрались из корзины и увидели, кто вращал лебёдку - мрачный тип с неряшливой бородой, в расшитой бусами жилетке, пузырящихся на коленях штанах и босиком.
Бородач подождал немного, но больше никто из пассажиров не пожелал прогуляться на берег таким рискованным способом. И тогда он скрытно пошёл следом за интересной парочкой, присматриваясь. Рослый мужчина с парохода имел суровый и властный вид, был одет в высокие кожаные сапоги, дорогие, по-походному тёмные штаны и рубашку, к поясу у него напоказ крепились качественные ножи, а молоденькая краля рядом с ним щеголяла в господском платье.
Грузовую лебёдку для спуска припасов на пристань вращали несколько армак, понукаемых погонщиком. К ней тянулись подводы из поселения, похожего разом на городок из вестерна и российскую деревню. Подводы охраняли вооружённые всадники, одетые не по форме.
Грунтовая дорога шла под уклон. Холодный порывистый ветер свистел в хвое корявых кустов, пригибал к земле сухую жёсткую траву, швырял в глаза рыжую пыль. Брен огляделся и приостановился - потуже перемотать головной шарф.
-Мы успеем, без нас не уедут?
-Успеем. Всякое-разное на борт грузить ещё долго будут.
Брен купил продукты у хозяина ближайшего подворья, дешевле, чем в трактире или магазине.
Когда они собрались возвращаться, к ним подошёл тот, кто крутил лебёдку.
-Я - Гоч, - представился он, широко улыбаясь.
Этот самый гоч красовался на пальцах его правой руки - массивный железный кастет. Часть зубов у бородача тоже была железной.
-Пойдём, браток. Я угощаю, серьёзный базар есть, - Гоч широким жестом показал на избу-таверну, из распахнутой двери которой ветер доносил, прямо-таки швыряя в нос, умопомрачительный запах жареного мяса.
В трактире Брен с Ирой устроился у самой двери за грязным деревянным столом, на котором тут же появились оплетённая бутыль с кактусовой водкой и большой горшок, полный жаркого в соусе. Гоч уселся несколько боком напротив них и тут же начал без обиняков:
-Есть несколько смелых ребят, есть оружие, повозки и верховые армаки. Нам нужен умный вожак, который может варганить дела с крупным кушем. Мы готовы подчиняться, веди нас, ты способен на большие дела, я видел твои... кхм... уши.
-Нет, - твёрдо сказал Брен. - У нас свои цели и мы спешим, нам не по пути.
-Мы поможем тебе... с твоими целями. Сейчас я свистну, ребята подойдут, посмотришь на них, они тебе понравятся.
-Нет.
-Да! Ты не уйдёшь после того, как узнал всё, чтобы сдать нас легавым!
Брен вскочил, Ира схватила горшок и бутыль, пират опрокинул стол на Гоча и добавил сверху скамью, загородив тем самым выход из трактира. На свист барахтающегося под мебелью бородача со второго этажа трактира прибежали пятеро. Брен схватил Иру за руку, они выскочили наружу и понеслись к обрыву.
Бежать пришлось в гору, и уже через минуту Ира начала задыхаться, а Брен, не сбавляя шага, всё тащил её вперёд. Бандиты во главе с Гочем молча и целеустремлённо, как стая волков, мчались за ними следом, постепенно нагоняя.
К счастью, бежать пришлось недолго. Как только показались подводы и их охрана, ватага благоразумно повернула назад.
Пассажирскую лебёдку крутить теперь было некому, но Брен просто сбросил корзину вниз, надел на Иру торбу с продуктами, в которую запихнул и бутыль с горшком, привязал девушку себе на спину, взял рукавицы Гоча и скользнул вниз по верёвке. Когда они достигли берега с причалом внизу, от рукавиц остались одни лохмотья, а ладони у Брена были окровавлены.
В каюте молодой пират, перевязывая себе руки, настоял, чтобы Ира тоже выпила кактусовой водки, закусив жареным мясом. Её трясло, она всё никак не могла отдышаться после отчаянного бега.
-Ты молодец, - похвалил он - то ли за бутыль с горшком, то ли за адекватное поведение...
7.
Река вырвалась из большого каньона на равнину и снова широко разлилась. Перемена пейзажа была резкой, только что по сторонам высились отвесные скальные стены, и внезапно они оборвались. Пароход обогнул большой остров-утёс с узкой полоской пляжа и прибавил ходу.
К вечеру судно достигло порта под названием Систарма и пришвартовалось. Но сходни почему-то не спускали и время стоянки не объявляли. На пристани вместо встречающих и торговцев толпилась стража.
Люди на верхней палубе тревожно переговаривались. Ира прислушалась.
-Не нравится мне такая долгая стоянка. Не к добру это.
-А я знаю, в чём дело. Капитан получил телеграфное сообщение, мне его помощник по секрету рассказал, - нарядная дама успокаивала подругу. - Ничего страшного, это ловят кого-то из приближённых прежнего министра финансов. Сейчас поднимутся на борт, проверят у всех документы, и мы сможем пойти погулять по этому большому интересному городу.
Ира бросилась в каюту. Брен спал, потому что еды не было. Она тронула его за плечо, и он мгновенно проснулся.
-У нас документы фальшивые. Они годятся только тогда, когда их особо не разглядывают.
Он бегом протащил девушку за руку по коридорам и лестницам и выглянул на верхнюю палубу, оценивая обстановку. Сходни спустили, и стражники большим отрядом приготовились подняться на борт, но отвлеклись на паровой катер, который подошёл к пристани. На палубе катера стояли Гар, Фатэн и Нарис.
Эрмин и землянка кинулись обратно. В коридоре второй палубы Брен торопливо вскрыл ножом замок технической кладовки и достал верёвку. После этого двое беглецов метнулись к иллюминатору, но тот отчаянной попытке взлома не поддался, и пират выругался вполголоса. Затем постучался в несколько кают по очереди. В одной отозвались женским голосом, и молодой эрмин очень любезно проворковал:
-Къены! Десерт от судовладельческой компании в возмещение неудобства длительной стоянки!
Ира безмолвно округлила глаза от удивления.
Дверь открыли, и они ворвались в каюту. Там обнаружились две женщины, одна из них взвизгнула.
-Тихо! Вам ничто не грозит! - прикрикнул Брен, быстро запер дверь, подбежал к иллюминатору, распахнул его и выглянул, прикидывая расстояние до противоположного берега.
Мимо парохода плыл плот с небольшой хижиной посередине.
-Ырралэт, снимай платье! Оно тяжёлое, помешает!.. Якорь им в глотку! Документы куда девать? Они же промокнут!
-Не промокнут! Дай их сюда!
Ира запихнула бумаги вместе со своим поясным кисетом за ворот герлона, обмотала косу вокруг шеи, натянула капюшон на голову и запечатала его. Брен быстро разделся, завернул сапоги, штаны и шарф в рубашку и привязал её рукавами себе на голову. На нём остался только пояс с ножами.
Одна дама закрыла лицо руками, чтобы не видеть голого мужчину, вторая с интересом наблюдала.
-От такого десерта я бы не отказалась!
Он мимоходом одобрительно улыбнулся ей, привязал верёвку к ручке сундука, бросил её конец наружу и торопливо вылез в иллюминатор.
Ира скользнула следом за ним по верёвке, изо всех сил стараясь не смотреть вниз, и они поплыли, точнее, поплыл Брен быстрым кролем, мощно загребая руками воду, а девушка держалась за его пояс...
Брен рассчитал точно и не промахнулся, но возле самого плота неожиданно запутался в чём-то руками и ногами и ушёл с головой под воду. Под водой он исхитрился быстро достать нож, разрезал какие-то верёвки и принялся карабкаться на мокрые, скользкие брёвна. Вес девушки, узла с одеждой и собственного отяжелевшего от усталости тела тянули обратно в воду, но он упрямо барахтался. Ира продолжала цепляться за его пояс занемевшими пальцами.
Над ночной рекой разнёсся перепуганный детский крик:
-Мама, мама, наши сети!..
-...Притащили чёрти что!
Женщина, которая выскочила из хижины, употребила, разумеется, эрминское ругательство, но по-русски это прозвучало бы именно так.
Она с отчаянным усилием вытащила на плот вместе с обрывками сети двоих человек, на каждом из которых был только пояс с оружием. Хмуро оглядела их. Потом поймала на себе оценивающий взгляд эрмина и улыбнулась.
-Хмм! Не чёрти что, а очень даже! Мужчина!
Брен при свете лун сверкнул в ответ белозубой улыбкой.
-Да уже воспользовался, чего уж там... Починишь сеть, которую порезал - позволю!
-Согласен...
Девочка-подросток продолжила дежурство у рулевого весла, а трое взрослых кое-как разобрались в ночном мраке с какими-то тряпками, которыми можно было укрыться, и улеглись спать в хижине вповалку...
Наутро познакомились. Женщину звали Чагра, у неё было длинное худое лицо и жилистое тело, облачённое в грубый балахон, она выглядела старше своих тридцати пяти лет и знала о реке всё. Она накормила обоих беглецов печёной рыбой и снабдила Иру рубахой и юбкой.
Брен развесил сушиться свою одежду, починил сеть, подновил крышу, переложил очаг. Довольная Чагра пригласила его с собой спать. Брен лукаво прищурился и пристально посмотрел на Иру. Чагра глянула на него, гневно сузила глаза и тоже пристально посмотрела на Иру. Ира пожала плечами.
-Что вы на меня так смотрите? Мне-то что? Я тут подежурю вместе с девочкой у руля, - и осталась снаружи на всю ночь, благо не мёрзла в герлоне...
Так они плыли ещё неделю. Всё это время рыбачка присматривалась...
Брен смастерил крючок и леску на крупную рыбу. Они вдвоём с Чагрой поймали её, после упорного противоборства затянули на брёвна и оглушили.
Плот приблизился к двум похожим, как близнецы, вычурно-изысканным городам, раскинувшимся на равнине среди рощ лиственных деревьев, каждый на своём берегу, и соединённым капитальным мостом. Города назывались Этагоф и Фарангоф.
Чагра продала рыбу в Фарангофе, на левом берегу Виртана, купила продукты, приготовила праздничный ужин... И сделала Брену предложение.
А когда он отказался, разозлилась, велела выметаться с плота и швырнула Брену тощий мешочек с деньгами - половину выручки за улов. Но после долгих уговоров всё-таки довезла мужчину и девушку до Рышты...
8.
Рышта была таёжным посёлком рыбаков, охотников и перевозчиков. Её бревенчатые дома вольно расположились на склоне крутого мелового холма над Виртаном.
Эрмин оставил землянку в доме добродушной пожилой женщины по имени Тангерунх и ушёл на поиски транспорта. Та посмотрела на Иру, тоскливо сидящую у окна, и припрягла её к выпечке пирога в большой, весело гудящей печи.
Когда Брен вернулся, пирог был уже готов, а Ира выспрашивала у тётушки Рунх рецепт. Потрясающий дух лесных ягод и свежеиспечённого теста пропитал дом. Полукруглый пирог назывался "ворота", у него можно было отогнуть поджаристые створки и взглянуть на начинку.
-Прямо не ворота, а Врата - между мирами... Добавлю экзотических фруктов, испеку для него и назову "порталом"... - с мечтательной улыбкой пробормотала Ира и осеклась. Брен подскочил к ней и тряхнул за плечи.
-Не ори! Переполошишь всех... Пойдём, я нашёл лодочника.
-Кого ты нашёл? - с интересом спросила тётушка Рунх.
-Нихъян его звать. Этот, который бобылём живёт на краю деревни.
-У-у-у, не связывайтесь с ним, он скользкий.
-А больше никого сейчас нет.
-Тогда лучше идите на тракт и езжайте с каким-нибудь обозом.
-По реке быстрее. А если этот Нихъян устроит подставу, я с ним справлюсь и всё равно заставлю отвезти куда надо.
Тётушка Рунх, не слушая возражений, на прощание надела на Иру тёплый жакет с капюшоном...
У лодочника, мужчины лет пятидесяти, было длинное унылое лицо, обрамлённое жидкими прядями пегих волос, торчащими из-под вязаной шапки. Его долговязая тощая фигура терялась в складках мешковатой куртки и штанов, заправленных в болотные сапоги выше колен.
-Доплывём до Синего Камня ближе к полудню - устроим привал, там охотничья хижина есть, - сварливо заявил он Брену. - Дней за пять доберёмся до Западного острова Айютанга. Денег только у вас маловато. Помогать мне будешь - грести, а то у меня кости болят...
На реке Брен то и дело насторожённо осматривался, но за ними никто не следовал. Течение помогало, и лодка продвигалась вперёд с приличной для такого судёнышка скоростью. Ближе к полудню свернули в протоку.
-Эй, старик, куда ты правишь? Что-то рукав слишком узкий!
-Он и есть самый узкий из восьми. Часто мелеет, меняет течение... Не сомневайся, идём куда надо! - поспешно отозвался лодочник. И тут же, энергично работая вёслами, завёл длинную балладу про диких волосатых людей, которые называются балмазами, живут в непролазных чащобах и не любят показываться человеку:
-Им ведомы тайные тропы миров...
Брен наклонился с кормы к Ире, которая сидела в лодке посередине:
-Имя у него эрминское, но он не эрмин, он - ороле. Жили они здесь раньше или пришли в давние времена вместе с эрминами - учёные люди спорят об этом. И откуда пришли, неизвестно, скорей всего, из-за моря.
"Или прилетели", подумала Ира.
-О чём это вы там шепчетесь? - с подозрением спросил Нихъян, обрывая песню и правя к берегу. Ему не ответили.
Лодку вытащили на берег и поднялись вверх по обрыву. Среди деревьев высилась скала сизо-синеватого цвета, возле неё дерево было густо увешано ленточками, мешочками, связками сухих цветов. Неподалёку в зарослях пряталась хижина. Нихъян оставил в ней Брена и Иру и вышел со словами:
-Наберу кореньев для похлёбки, а вы покамест отдыхайте.
Вокруг было странно тихо, не слышно ни зверей, ни птиц, как перед грозой.
Хмурый Брен выждал небольшое время и пошёл за лодочником следом.
Нихъян, озираясь, спустился к воде. К берегу пристала большая лодка, из неё выбрались шестеро молодых крепких мужчин.
-...Поделим всё, что при них найдём, а их обоих продадим... - донеслось до Брена. Он бросился назад, стараясь не шуметь.
И снова эрмин и землянка бежали, точнее, карабкались вверх по склону, где деревья перемежались большими серыми валунами.
Пробегая мимо одного такого валуна, Ира споткнулась, ухватилась за каменный бок, и неожиданно её пальцы утонули в шерсти. "Валун" зашевелился, выпрямился во весь рост и оказался громадной обезьяной, поменьше ростом, чем кхирпоунская, и с шерстью серой, а не бурой, но в маленьких тёмных глазках тоже светилась гипнотическая сила.
-Кхира... Это кхира!!! Брен, беги-и-и!!!..
-Кхр-р-р! - рявкнула обезьяна, перешагнула через сжавшуюся на земле в комочек девушку и затопала вниз по склону, громко хрустя валежником.
Разбойники с криками ужаса ринулись обратно к реке.
Брен вернулся, схватил Иру за руку, вздёрнул на ноги и потащил вперёд...
По листьям и хвое зашуршал дождь. Эрмин и землянка бежали. Цветущая мокрая ветка хлестнула Иру по руке, и руку ожгло резкой болью, но девушка не обратила на это внимания. Ей не хватало воздуха, она спотыкалась и всё больше отставала от пирата.
Брен сердито окликнул её и вернулся посмотреть, где она застряла.
Она с пылающим лицом топталась практически на одном месте, невидяще глядя перед собой, и виновато бормотала, пытаясь отдышаться:
-Сейчас... я сейчас... я бегу...
Брен, не говоря ни слова, подхватил её на руки и пошёл. Ему стало страшно. Чем ухитрилась заболеть на ходу глупая девчонка и как её лечить посреди леса? До тракта было ещё далеко...
9.
Ландрен лазил по увалам третий день, но безуспешно. В легендах утверждалось, что здесь водятся балмазы. Это могло быть правдой, местность была удивительно дикой, даром, что находилась между большой судоходной рекой и оживлённым трактом, неподалёку от дельты.
Карета, запряжённая четвёркой армак, ждала его на лесной дороге. На сей раз пришлось вернуться к ней раньше времени - кучер и телохранитель призвал его условным свистом. Возле кареты на траве сидел мужчина с девушкой на руках.
-Благородный господин, помогите!
Обращение Ландрену понравилось. Он разыскивал в семейных хрониках у многочисленных родственников и в библиотеках хоть какие-нибудь аристократические корни, но находил только сведения о купцах и ремесленниках.
Он осмотрел распухшую кисть руки барышни, сделал вывод, что тут скорей всего виновата балмазова ягода, достал из-под сиденья кареты флягу и велел мужчине напоить девушку.
Ира не теряла сознание, но перестала соображать, где находится. Перед глазами плавал туман, в тумане маячила высокая широкоплечая фигура.
-Мне нужен генератор, мне нужны антибиолучи, мне нужна Песня... Ирру, спой мне! Я сама не смогу, не помню и не произнесу так, как надо... У меня недостаёт ума, чтобы стать настоящей кошкой для тебя...
Она заплакала, и её резко встряхнули за плечи.
-Открывай глаза, - потребовал кто-то, и она вернулась в реальность, на Форс, на лесную дорогу. Брен держал возле её лица фляжку.
-Что... э-то...?
-Лалга. И травы. Пей...
10.
Город в дельте, расположенный на берегах залива и островах между восемью рукавами Виртана, назывался по-кайосски Айютанг - "Жилище духов". Эрминское название - Танэрбекъерэ - не прижилось.
Тракт вдоль крайнего левого рукава сворачивал к речной пристани, дорога поуже вела к скалистой возвышенности. Над морем, словно гнездо птицы, нависал замок Соркен-Дарб. Брен порадовался про себя, что они не приняли приглашение молодого владельца замка, который заинтересовался историей про балмазу, а также тем, на каком же это языке бредила спасённая им барышня. Замок разрушался, иногда от его стен отваливались целые куски и с грохотом рушились в море.
Эрмин и землянка остановились в посёлке у подножия возвышенности и ждали, когда на Гердъен отправится судно, везущее припасы для маяка. После недавнего отравления Ира всё ещё ощущала слабость, к тому же тяжёлое предчувствие давило на мозг и сердце. Все силы девушки уходили на борьбу с собой, и она просто безмолвно повиновалась тому, что вело её к цели - ела, что предложат, спала, где кладут, и больше не задавала вопросов. Брен не рассказал ей всего, что узнал, когда искал способ добраться до острова.
Судно отправилось в Северное море - Гервирэ - из длинной и узкой бухты. Всё время пути Ира провела на палубе, но при этом едва замечала красоту фьорда, его лесистых берегов почти километровой высоты, водопадов... Она неотрывно смотрела вперёд, и вот корабль вышел из бухты в море, и вдали показался вырастающий из воды маленький скалистый остров, который медленно приближался.
Наконец корабль зашёл в бухту, в лодки начали грузить строительные материалы для нового маяка и припасы. Брен расспрашивал капитана о том, где найти старика-сторожа, который один остался в живых после пожара, и не заметил, как Ира исчезла с палубы. Оказалось, она сумела влезть в первую же лодку. Она спросила, где находится маяк и люди при нём, ей показали дорогу к скалам, не уточнив, полагая, что ей всё известно. И она побежала со всех ног.