O Simona : другие произведения.

Прекрасная блондинка в будущем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прекрасную блондинку похищают в будущее
  КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ДРУГИХ КНИГ О ВОСХИТИТЕЛЬНОЙ ВОСЕМНАДЦАТИЛЕТНЕЙ БЛОНДИНКЕ ГРАФИНЕ VIRGINIE ALBERTINE DE GUETTEE.
  
  Прекрасная Virginie Albertine de Guettee на своем корабле путешествовала по Миру.
  На корабль напали пираты под предводительством двух капитанов - Alexandre и Thomas.
  Сначала капитан Alexandre был добр к графине, а потом переменил мнение.
  Слуга графини Daniel отрезал ей язык, чтобы она не сболтнула пиратам лишнего о себе.
  Графиню продают на рынке рабов, вместе с ней, якобы, как служанку, продают пиратку Perla.
  По замыслу злодеев пиратка в первую же ночь должна была сбежать из Дворца и вернуться на корабль.
  Но Virginie перехитрила всех и вместо пиратки сбегает от рабовладельца Юлия вместе со своим новым другом утонченным юношей.
  На берегу она ранит капитана Alexandre, при этом он навсегда лишается своего мужского достоинства, у него там становится все гладко.
  А у другого капитана Thomas и так было все гладко после несчастной любви, при этом от железного штыря в мочевом пузыре в теле образуется дырка.
  Капитан Thomas без мужских причиндалов ходит с выведенной из мочевого пузыря трубкой наружу, из нее капает.
  Другой капитан тоже уже не мужчина, но у него не торчит трубка из мочевого пузыря.
  Графиня Virginie Albertine de Guettee на рынке рабов покупает девятнадцать рабынь своего возраста, освобождает их.
  Вместе они возвращают корабль графини.
  Отплывают за сокровищами пиратов, которые два капитана аккуратно свозят на остров Гоф.
  Девушки решают забрать сокровища пиратов с острова Гоф, туда и направляется корабль.
  Графиня с печалью сообщает рабу юноше, ее спутнику из Дворца рабовладельца, что просит его покинуть корабль.
  Девушки на корабле ходят обнаженные, поэтому мужчин не должно быть среди девушек.
  Юноша раздевается, показывает, что он тоже девушка, но скрывала это, потому что стеснялась своей худобы.
  Команда с восторгом оставляет девушку Esmeralda на корабле.
  К кораблю приплывает на плоту пиратка Perla, она говорит, что убежала от злых пиратов и от своего брата капитана пиратов Alexandre.
  Девушки доверчиво жалеют пиратку и оставляют с собой, но она их предает.
  Корабль захватывают пираты, они графиню и остальных девушек решают снова продать в рабство.
  Девушкам удается освободиться, но на их пути опять встает пиратка Perla, кажется, что опять плен.
  Но, неожиданно для всех, особенно для пиратов, Perla встает на сторону девушек.
  Пираты изгнаны с корабля, а Perla принята одной из членов команды девушек.
  Perla очень худая, но у нее самая большая грудь на корабле.
  По пути на остров Гоф графиня посещает необитаемый остров, на который ей указывает Судьба.
  Virginie Albertine de Guettee в качестве талисмана на шею вешает голубой бриллиант величиной с кокос или маленькую дыню.
  В друзья графине набивается обезьянка, которую девушка спасла от смерти.
  Старик, неожиданно для себя и для всех, влюбляется в девушку.
  Но Virginie его серьёзно не воспринимает.
  Тогда старик Hugo решает принести графиню в жертву, отрубить ей голову, чтобы она не досталась никому.
  Во время ритуала жертвоприношения остров затопляет, исчезают старик и его сыновья, затоплены пещеры с несметными сокровищами, остались на вершине горы лишь графиня Virginie Albertine de Guettee и ее обезьянка.
  Их подбирают девушки на ее корабле, снова все вместе.
  Плюс на шее графини висит талисман - голубой бриллиант величиной с кокос или с небольшую, но увесистую дыню.
  Обезьянку радостно принимают в команду, потому что она тоже самочка.
  К сожалению, графиня без языка вынуждена общаться со всеми с помощью доски и мела, она пишет на доске, то, что не может сказать.
  На корабле закончилась свежая клубника, часть команды отправляется на остров в поисках ягод.
  На острове они попадают в плен.
  В этой стране на одного мужчину приходится огромное количество женщин и девушек, поэтому мужчины, даже дряхлые старики, на вес золота.
  Но самым завидным женихом считается принц Casimiro, он почти молод и не калека.
  Принц влюбляется в Virginie Albertine de Guettee, но она к нему холодна, потому что Принц собирает не золото, а произведения культуры.
  Островитяне хотят сжечь Virginie Albertine de Guettee и ее команду.
  Но в поисках Virginie приплывают пираты под командованием двух капитанов - Alexandre и Thomas.
  Пока пираты дерутся, а затем целуются с воительницами, Virginie Albertine de Guettee и ее команда отплывают.
  Virginie Albertine de Guettee огорчается, что не набрали клубники, но озорница Раздетта прихватила с острова корзинку с клубникой.
  На корабле снова веселье и счастье, и девушки продолжают путь к острову Гоф к сокровищам пиратов.
  Затем колдун лишает блондинку памяти, и блондинка попадает в рабство к князю Nikki.
  Ее искали, и находит гибкая акробатка Isabelle с корабля, графиня и ее подруга отправляются в долгое путешествие обратно на корабль.
  По дороге они встречают героя Roland, якобы гнома Wolfgang, якобы ведьму Vanessa и якобы эльфа Laslegedhel.
  Девушки на ярмарке покупали туфли для Vanessa, а затем блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee таинственно исчезла.
  
  
  КНИГА
  
  У голой блондинки всегда много поклонников.
  Особенно, если обнаженная девушка веселится на ярмарке, хлопает в ладоши, задорно смеется и пританцовывает.
  Графиня Virginie Albertine de Guettee не замечала вокруг никого, кроме своих подружек.
  Зачем внимание тем, кто ей прислуживает.
  Все люди Мира - ее слуги, и должны с восторгом исполнять любое ее желание.
  Она же - уникальная, центр Вселенной!
  Что она центр, считали многие, но не торопились бросать под ноги блондинке деньги.
  Они бы не взяла презренное золото, позволила бы ведьме и акробатке его собрать.
  Блондинка - сама белое золото, а на шее на цепочке у нее висит идеальный голубой огромный брилилант величиной с кокос или с маленькую дыню.
  Выглядела блондинка Virginie идеально, и это отметили все.
  Особенно восхищался высокий мужчина в длинном до пят плаще.
  Капюшон скрывал лицо и эмоции, а может быть, и нет лица под капюшоном, а только - голый череп зомби.
  В жаркий летний день мужчина в плаще выглядел не по погоде, но на ярмарке привыкли к причудам маньяков и не смеялись над странным.
  Тем более что обнаженная девушка с длинными снежными волосами намного интереснее, чем мужчина в плаще с капюшоном.
  - Это я хорошо прилетел! Это я правильно зашел! - маньяк в плаще тщательно следил за блондинкой Virginie. - Она идеально подходит мне, и стоит совсем недорого - только плата за электричество.
  В субботу на корпоратив приедет совет директоров, они собираются осмотреть нас и оценить, насколько мы жизнерадостные и веселые, а потом выберут из нас еще одного потенциального директора.
  До этого момента у меня не было шансов, а остаться простым клерком я не могу, меня это ужасает.
  Не желаю видеть, как передо мной ходят самодовольные директора, плюют на меня, оценивают мою работу, измеряют мое кровяное давление.
  Но теперь у меня есть то, что дорого стоит.
  Клерка с красавицей женой отметит любое начальство, и даст мне повышение по службе. - Маньяк бурчал под нос непонятное, потирал внезапно вспотевшие руки.
  Он радовался тихо, но мальчик водонос услышал его и с интересом посмотрел под капюшон маньяка.
  - Великий господин, возьмите меня к себе.
  Я много умею: умею воду наливать и воду лить.
  Я вас тоже повышу по службе, хотя не понимаю смысл ваших слов, - водонос опустил на землю глиняный кувшин, соблазнял маньяка многообещающими улыбками, чувствовал интерес странного незнакомца и уже не скрывал победную улыбку.
  - Спасибо за доверие, мальчик, - в голосе маньяка послышались пронзительные нотки отчаяния. - Но у нас не принято приходить на корпоратив со своими мальчиками.
  Совет директоров меня поймет правильно, но не повысят меня, не дадут новую должность, потому что закон выше, чем интерес.
  И Боливар не выдержит троих! - Маньяк на то и маньяк, чтобы говорил красиво.
  - Да идите вы, господин, куда подальше и надолго, - мальчик обреченно сплюнул, поднял кувшин на плечо. - Если нет денег и верблюдов, то так бы сразу и сказал.
  Пока я с тобой разговаривал, - от почтительности водоноса не осталось ни капли, - у меня часть воды из кувшина испарилась. - Водонос со злостью наступил на ногу маньяка.
  - Я улетаю от тебя, маленькая мерзость, - маньяк заморгал от боли. - Из-за тебя я чуть не пропустил мою радость. - Маньяк забыл о водоносе и следил, как обнаженная блондинка с помощью подруг присаживается в паланкин. - Ее служанки или подружки тоже дали бы мне повышение по службе, но Боливар не выдержит троих. - Маньяк подкрался к одному из носильщиков паланкина и вложил в его ладонь монету.
  - Монета золотая, но странная, - носильщик попробовал монету за зуб.
  - Других в антикварном не было, это самая древняя и самая дешевая, - маньяк нетерпеливо переступал с ноги на ногу. - Ты тоже хорош для деловых встреч, я бы с тобой полетел, но это в другой раз, в другое время, в другом мире. - Маньяк протиснулся в паланкин.
  Носильщик сделал вид, что ничего и никого не заметил.
  
  "Я идеальная, я ослепительно красивая и необычайно интересная.
  Лучше меня нет никого в мире, - графиня Virginie Albertine de Guettee откинулась на мягкие подушки. - Ножками можно бегать в компании подруг, когда играем в мячик.
  А, когда не играем, то тогда меня должны нести на руках.
  Ох, еще один поклонник!" - графиня без удивления посмотрела, как к ней в паланкин протиснулся мужчина в плаще с капюшоном.
  В необычайной тесноте мужчина прижался к Virginie и засопел, как бык.
  - Простите меня, что вы голая, только в одних туфлях на каблуках, а я к вам без приглашения.
  Впрочем, зачем оно нам? - Маньяк скинул капюшон и широко улыбнулся.
  "Лицо у поклонника обыкновенное, как арбуз", - блондинка Virginie не думала, что это хорошо или плохо, она вообще не думала о тех, о ком надо думать.
  - Почему ваши глаза не расширяются от удивления? - через десять секунд маньяк спросил с нетерпением. - Неужели, вас ничто не удивляет?
  "А что меня должно удивить?" - графиня написала мелом на своей доске.
  Она заметила, что убранство носилок изменилось, они стали намного больше, и сидит она не на мягких подушках, а на просторном несвежем диване.
  - Почему вы пишите мелом на доске, а не отвечаете мне голосом? - маньяк вскрикнул, потом, озаренный, пальцами раздвинул губы блондинки. - У вас нет языка!
  О, средневековые нравы!
  Я готовился, я сделал прививки от чумы, от проказы, от сибирской язвы, от сифилиса, другие болезни в ваше время не выявлены.
  Но забыл, что излюбленным занятием в ваши времена было отрезать кому-нибудь что-нибудь.
  Вы несчастная пишите мелом на доске, вместо того, чтобы говорить. - Маньяк вскочил с дивана, ходил по комнате, заламывал руки и подвывал. - Но я еще несчастнее!
  На корпоративе в субботу с тобой захотят поговорить, для этого я тебя и выдернул из средневековья.
  Умом и обаянием ты должна соблазнить директора, чтобы он дал мне повышение по службе.
  Все мужчины поднимаются за счет своих красивых жен.
  Но ты ничего не скажешь без языка! - маньяк присел рядом с графиней на диван, пальчиком дотронулся до ее коленки, затем быстро убрал руку.
  Блондинка Virginie никак не отреагировала на его прикосновение, словно она отлита из серебра.
  - Молчишь? Оно и понятно! Заменить тебя некем, не успею, счет за электричество не оплатил! - Маньяк еще пять минут ходил по комнате, искоса бросал взгляды на обнаженную блондинку.
  Virginie прилегла, как ей удобно - на бок, и без интереса следила за перемещением маньяка. - Странно! Ты должна задать тысячу вопросов, испугаться, возмутиться, а ты холодна, как лед в холодильнике.
  Тебя не пугает будущее? - Маньяк не дождался вопросов.
  Кто он, чтобы лучшая из лучших снизошла до него?
  "Если бы ты был моей подружкой, то мы бы с тобой сыграли в мяч", - все же блондинка написала.
  - Мое имя Эдуард, а фамилия Снегоедов, смешно, да? - маньяк пропустил замечание блондинки об игре в мяч. - Очень смешно, что у тебя снежные волосы, а я Снегоедов.
  Если бы у меня была фамилия Рокфеллер, то я бы давно вошел в состав совета директоров, но с фамилией Снегоедов никуда не иду.
  Снегоедов добивается только снега на обед, завтрак и ужин! - Эдуард раскатисто натужно засмеялся, но следил за реакцией блондинки Virginie. - Я узнал у акробатки, что тебя зовут Virginie Albertine de Guettee, ты графиня.
  Я - никто, а ты графиня, причем очень красивая. - Эдуард провел рукой по белейшим волосам блондинки, отдернул руку, словно током ударили. - Я изобрел машину времени, она действует на электричестве, а электричество нынче дорогое.
  Как поступит человек, у которого есть машина времени?
  Я не олигарх, поэтому думаю о деньгах.
  Разумеется, я пожелал перенестись в прошлое, набрать у вас золота, драгоценных камней и других ценностей.
  Но, оказалось все намного сложнее, чем здесь.
  Золото и драгоценности у вас охраняются не хуже, чем у нас.
  Работы нет, и, даже, если бы я утащил из вашего времени несколько золотых монеток, то на них много не купишь.
  Тем более что я молодой, красивый, - Эдуард хоть сейчас порадовался молчанию блондинки, что она не возражает, что он красивый. - Я бы те монетки потратил на девушек.
  Так зачем же тратить, если я могу из прошлого привезти себе рабыню, и она будет работать на меня.
  Из всего вашего времени я выбрал тебя и принес в свое время, оно будущее для вашего времени.
  Ты должна гордиться, что мой выбор пал на тебя! - Эдуард с жаром схватил руки блондинки.
  "Ты хочешь взять меня в жены?
  Все хотят взять меня в жены!
  Я согласна стать женой любого, но это не значит, что мы поженимся", - блондинка написала и снова смотрела холодно.
  - Как понять твои слова? Да и стоит ли понимать, если ты моя рабыня? - Эдуард сделал вид, что осмелел. - Ты моя рабыня! Поняла?
  Будешь делать то, что я прикажу! - Эдуард ожидал покорности, или испуга, или бурного отрицания, но блондинка Virginie даже не пошевельнулась, ничего не ответила.
  Эдуард натужно улыбнулся, натянуто кивнул, старался не показать свое удивление. - Ладно, исполнишь желание позже, а сейчас я должен научить тебя, как вести на корпоративе.
  Ты же древняя и дикая, хотя и графиня.
  Кстати, как графиня из северных земель, блондинка с белой кожей, оказалась в землях южных?
  "Меня похитили пираты, слуга отрезал язык, потом я бежала из рабства.
  На необитаемом острове меня полюбили тоже.
  Потом я познакомилась с эльфом, гномом и ведьмой, и ведьма Vanessa и акробатка играли со мной в мяч.
  Еще много что было, но мне восемнадцать лет, и я мало, что запоминаю. - Блондинка без любопытства осматривала комнату.
  Ее взгляд ни на чем не задерживался, потому что все в комнате неинтересно. - Ты живешь в этой тюрьме?
  А где твой дворец?" - блондинка Virginie надула губки.
  - Дворец? Ах, все вам дворцы! - Эдуард стукнул ладонью по лбу, присел у ног очаровательной голой графини, старательно не смотрел на ее прелести. - Будет тебе дворец, а мне повышение по службе, если постараешься.
  Не думай, что будем с тобой жить вечно, как муж и жена.
  Разбежимся, и каждый получит свое: ты - дворец, я - новую денежную ложность.
  А, то, что ты называешь тюрьмой, в нашем времени считается очень хорошей квартирой.
  Она находится хотя и не в центре города, ближе к окраине, но и она что-то стоит. - Неожиданно улыбка Эдуарда увяла, он обессиленно склонил голову на колени блондинке. - Стул? Я бы присел на стул, но твои колени удобнее и дороже, чем мой обшарпанный стул.
  У Bond стулья антикварные, древние, а у меня новые, хотя уже и не новые, а бывшие в употреблении.
  Я молодой, а все у меня уже бывшее в употреблении, кроме меня.
  И не знаю, как вылезти из нищеты! - Эдуард ожидал от блондинки Virginie понимания, но она не считала своим долгом утешать и прислушиваться к словам неинтересных мужчин.
  Вот, если бы около ног у блондинки сидел или валялся Король, то она вежливо бы ему улыбнулась.
  - До корпоратива недолго, а у меня нет для тебя одежды. - Эдуард вскочил нарочно бодро, чтобы отогнать от себя мысль об обнаженности блондинки. - Уменя нет ничего женского в квартире.
  Иногда заходит сестра Carmelita, у нее есть ключ от этой квартиры, потому что мы владеем квартирой поровну.
  Но и Carmelita не оставляет ничего женского в квартире: ни тряпок, ни помады.
  Я хочу, чтобы по всем двум комнатам лежали вещи женского туалета и косметика, будто бы у меня много женщин, и каждая после порыва страсти забывает в квартире что-то свое.
  Женские вещи придали бы мне уверенности, и я бы даже поверил, что эти женщины настоящие, не выдуманные.
  Мои друзья тоже поверили бы мне: им хочется, чтобы хоть у кого-то из нас бывали в доме женщины.
  Но нет ничего женского в моем доме.
  Теперь появилась ты, но не сама пришла, я тебя силой привел, хотя это и не важно, и ты не видишь ни чужих чулок небрежно разбросанных по моей кровати, ни бальных платьев в ванной комнате, ни надписей губной помадой на зеркале.
  Я бы все женское купил и создал бы себе имидж дамского обольстителя, но не хватает денег.
  Катастрофически не хватает денег ни на что: питаюсь самой дешевой китайской лапшой, причем покупаю ее не в супермаркетах, а на рынке, потому что там она стоит на три сентаво дешевле.
  А о женских чулках и губной помаде не мечтаю.
  Нет денег! - Эдуард склонился над блондинкой, потрогал огромный голубой бриллиант величиной с кокос или маленькую дыню на ее шее. - В вашем веке уже выплавляли стекло?
  Не знаю историю, но выглядит стекляшка, дешево.
  Зачем она тебе? Ты же графиня!
  А графини обязаны выглядеть дорого и носить бриллианты, а не стеклянные шары на шее.
  "Это бриллиант!" - блондинка написала и прикрыла глазки.
  Назойливое жужжание мужчины начало надоедать.
  Virginie Albertine de Guettee не позволяла себе волноваться, потому что волнение означает - чувства, пусть даже волнение не положительное, а досадное, а она не хотела испытывать никакие чувства в общении с простым мужчиной.
  Он даже не рыцарь, не принц и не богатый Король.
  Блондинка Virginie не волновалась за свою судьбу, потому что судьба тоже прислуживала ей.
  В любом случае все случится так, как надо для увеселения.
  - Брилилант? - Эдуард зло захохотал. - У тебя нет денег на платье, а ты говоришь о бриллиантах
  Знаешь ли, ты что такое брилилант?
  Бриллианты - малюсенькие прозрачные камушки, с маковое зернышко.
  Их добывают в Африке самосвалами и подземными лифтами, а в ваше время ни самосвалов, ни лифтов не было.
  И, даже, если бы вы добывали бриллианты, то самый большой из них величиной с яйцо перепелки, и охраняют его лучше, чем нашу планету.
  Дикарка со стеклянными бусами на шее. - Эдуард разозлился, потому что хотел от привезенной из прошлого девушки хоть какого величия, но видел перед собой первобытную простушку. - Ты голая и глупая, хотя и красивая, в моей квартире, это не странно, но постарайся на корпоративе не говорить о бриллиантах, это покажет, насколько ты недалекая. - Эдуард открыл дверцу шкафа.
  Перебирал свои вещи: - Ты пойдешь на корпоратив в моей одежде, не карнавал, но директора любят оригинальное.
  Дорогим платьем их не удивишь, да и нет у меня денег на платья для тебя, а красавица в мужской рубашке, - Эдуард снял с вешалки рубашку в сине-красную клетку, понюхал ее, сморщил нос, но все равно протянул блондинке, - в рубашке и в мужских штанах притягивает взоры.
  Ты окажешься оригинальной, хотя сама об этом не подозреваешь, и даже не знаешь понятие оригинальности.
  Вы же еще в древней истории дикие.
  Чем вы питаетесь? Подножным кормом? - Эдуард с сожалением и жадным вздохом пожертвовал блондинке к рубашке еще и потертые джинсы.
  "Я кушаю изыскано: устрицы, виноград", - графиня Virginie потрогала рубашку, приложила пальчик к джинсам.
  От запаха лежалой несвежей одежды у нее закружилась голова.
  Блондинка с отвращением отшвырнула от себя предложенную одежду.
  - Не нравятся мои рубашка и джинсы? - Эдуард спросил тихо, потому что блондинка входила в роль начальницы, а начальников Эдуард боялся, всегда вежлив с ними.
  Но он себя пересилил и дал волю гневу. - Устрицы и виноград тебе подавай!
  Врешь ты все и жрала раньше клубни и землероек, так в нашем школьном учебнике истории написано.
  Устрицы дорогие, у нас они стоят по два евро за штуку, а при моей зарплате в сто тридцать юаней я не только устрицу не куплю, но даже на скорлупку от устрицы денег не хватит.
  Обманываешь меня, но зачем? - Эдуард бережно сложил джинсы и рубашку, вернул их в шкаф. - Хочешь показаться знатной избалованной леди?
  Каждая девушка врет, что она принцесса. - Эдуард протянул к блондинке руки, но они упали и повисли виноградными кистями. - Я в тебя столько денег вложил: машина времени, электричество на нее, поэтому не хочу, чтобы они пропали.
  Все же ты пойдешь со мной на корпоратив, не в моих джинсиках и рубашке, если брезгуешь их надеть, а хоть голая.
  Не пойдешь - силой за волосы потащу, руки отрублю тебе и ноги, на культях поползешь за мной.
  Кто ты здесь? Здесь ты только моя рабыня, пропадешь без меня. - Эдуард в большей степени хотел уверить себя в этом, но пока получалось плохо.
  "Я была рабыней пиратов, потом меня продали на рынке рабов, а затем я капитану пиратов воткнула кинжал в низ живота.
  У капитана там стало гладко, как у девушки, как у меня", - блондинка написала, отложила доску, раздвинула ноги и показала пальчиком в промежность.
  Затем засмеялась весело, но не очень красиво, потому что без языка очаровательно смеяться не получается.
  - Отрезала пирату яйца и penis? - Эдуард перевел на современный язык. - И смеешься над этим?
  Я привел домой чудовище из прошлого. - Левая щека мужчины дёргается в нервной пляске. - Что же делать?
  Сейчас ничего уже не сменю.
  Да и врешь ты все, - снова повторил, - себе цену набиваешь.
  Слишком у тебя хрупкие ручки, чтобы ты справилась с матерым капитаном пиратов.
  Капитанами у пиратов становятся самые свирепые, самые сильные, самые коварные особи.
  Я в кино видел. - Эдуард встал на четвереньки, засунул руку под шкаф, пошарил, вытащил пакет с заначкой, жалкие деньги.
  Прикрывал плечом от блондинки купюры, отсчитал несколько мелких, вздохнул тяжело, затем еще вздохнул, оглянулся на блондинку с ненавистью, убрал пакет обратно. -Ладно, куплю тебе платье бывшее в употреблении, или на ярмарке.
  Надеюсь, что оно окупится.
  Не мечтай, что потрачусь и на нижнее белье, оно тебе не нужно, ты и так его не носишь и не знаешь, что это.
  Без нижнего белья тебя быстрее оценят на корпоративе. - Эдуард бережно опустил деньги в карман.
  Затем взвыл от досады. - Ты же видела мой тайник с деньгами, я коплю на макароны.
  Теперь придется перепрятывать. - Снова опустился на четвереньки, достал шуршавший пакет, отнес на кухню и долго гремел кастрюлями.
  Вернулся, на щеке следы от свиного жира. - Без меня ничего не трогай, не ищи и не воруй.
  Через окно не убежишь, девятый этаж, а дверь я надежно закрою.
  В дикие времена еще не изобрели электронные замки, поэтому с ним не справишься.
  Жди, я вернусь с платьем! - Последние слова о платье Эдуард произнес с гордостью.
  Он никогда еще так не поступал щедро.
  Наделся от блондинки слез благодарности, восторга, обожания в очах.
  Но ничего не получил, кроме равнодушия.
  Пожал плечами, вышел из квартиры и поставил дверь на электронного сторожа.
  В лифте он спохватился, лицо побелело:
  - А, если блондинка графиня включит утюг, оставит его и заснет?
  Она же сожжет мою квартиру. - От волнения молодой мужчина икнул. - Нет, не включит утюг.
  В их дикарские времена утюги еще не изобрели.
  А, даже если бы случайно включила, то нет у меня утюга.
  Зачем тратить деньги на разглаживание одежды.
  Одежда сама себя пригладит, отвисится в шкафу или отлежится на полочке. - Эдуард успокоился, улыбнулся сантехнику - на всякий случай улыбнулся.
  Сантехник прикоснулся губами к его уху:
  - Жди меня, и я зайду.
  Если у тебя потечет, сразу вызывай, я сделаю скидку! - легкой походкой сантехник вышел из лифта.
  Эдуард почувствовал, как к поцелованному уху приливает кровь.
  Сердце застучало бешено, потому что можно сэкономить на сантехнике.
  Когда есть хорошие друзья сантехники, то трудности с блондинкой уже не кажутся непреодолимыми и бесчеловечными.
  Ничего страшного, что блондинка отказалась пойти на корпоратив в готовой мужской одежде.
  - Она за все мне заплатит! Она окупится! - Эдуард погрозил кулаком окнам своей квартиры.
  
  - Francesca, меня кавалер ликером Baileys угостил, - Carmelita постаралась говорить томно, утомленно.
  Она вжала ухо в мобильник. - Подошел, поклонился и вежливо предложил. - Сударыня, вы очаровательны, примите от вашего поклонника ликер.
  Да, так и сказал, от поклонника. - Carmelita понимала, что подружка не до конца поверит ей, но все же надо держать высоко поднятую планку гордости. - Я сначала отказалась, но не огорчать же поклонника. - Ударение на последнем слове.
  - Ты где? - по голосу из мобильника Carmelita почувствовала, что Francesca почти поверила.
  Поверишь - если очень хочется.
  - Я в Макдональдсе. Приходи!
  Для лучшей подружки мне дорогой ликер не жалко, - Carmelita через трубочку потянула густую ароматную жидкость.
  Не настоящий Baileys, подделка, имитация, но и стоит в три раза дешевле, чем оригинальный.
  А по вкусу не отличить.
  Carmelita могла позволить себе и дорогой Francesca, оригинальный ликер, но не считала это нужным.
  Денег уйдет на него много, в бюджете образуется дыра, а зачем переплачивать, если никто не оценит?
  И, вообще, мужчины должны угощать девушек, а не то, чтобы девушки сами угощались.
  В туалете Carmelita перелила дешевый ликер в пустой, заранее принесенный бумажный макдональдсный стакан из-под Coca Cola.
  Теперь можно пить без опаски, через трубочку, потому что не видно, что в стакане алкоголь, а не Cola.
  Охранник ничего не заметит и не выведет за ухо из заведения.
  Перед Carmelita на подносе гамбургер и стакан с дешевым ликером.
  Но ни еда, ни ликер пока не согревали сердце девушки.
  Все это подделка.
  Может быть, искренняя зависть подружки хоть как-то поднимет настроение?
  Carmelita позвонила подруге и отчаянно врала.
  - В Макдональдсе алкоголь не продают, - Francesca на другом конце разговора задумалась. - Тем более что Baileys.
  - Ну и что, что нет алкоголя, - Carmelita, как змея выкручивалась из неудачной лжи. - Если не продают алкоголь, то это не значит, что его нельзя пить.
  Кавалер, - слово с придыханием, - принес Baileys с собой.
  Здесь кругом дорогие алкогольные бутики и офисы преуспевающих контор.
  Ничто не мешает директору компании в обед зайти в Макдональдс и угостить понравившуюся девушку дорогим ликером.
  У богатых мало время на ухаживания. - Ложь округлялась, уже не казалось абсолютным враньем.
  В ней появились нотки достоверности.
  - Baileys, говоришь? Я люблю Baileys! - Francesca почти сдалась.
  Она готова подыграть подруге, чтобы выпить с ней Baileys.
  В поклонника и кавалера не особо верила, но в дорогой ликер поверила. - Как же ты его пьешь открыто?
  - А я не открыто пью! Через трубочку из бумажного стакана. - Carmelita засмеялась, потому что подружка поверила и начинала завидовать.
  Пусть сначала поверит в ликер, а потом и в поклонника поверит. - Кавалер придумал хитрость - налил Baileys в стакан из-под Cola, а бутылку выбросил, чтобы меня не заподозрили в распитии алкогольных напитков там, где запрещено.
  Никто нас не оштрафует, приезжай! - Carmelita сломала последнюю стену недоверия подружки. - Может быть, у моего кавалера найдется друг миллионер и для тебя?
  Проведём выходные вместе, на яхте или на загородной вилле, и это не звучит странно.
  Странности с меня хватило в школе, поэтому сейчас не переживаю, если меня утащит в постель миллионер.
  Если начинать, то - с миллионера.
  - Миллионеры! Baileys! - чуткий микрофон телефона передал, как Francesca облизнула пересохшим языком пересохшие губы. - Я еду! Не пей все!
  - Не выпью! - Carmelita отключила телефон, чтобы не тратить зря дорогую связь.
  Все выходит прекрасно!
  Francesca завидует, бутылка из-под дешевого ликера выброшена, поэтому подделка превращается в оригинал.
  А, то, что нет и не было никакого богатого поклонника, Carmelita постаралась забыть.
  - Сволочи они все, - настроение камнем провалилось в адскую пропасть. - Я красивая, мне восемнадцать лет, а ухажера достойного нет.
  Все силы и деньги трачу на косметику, на наряды, выгадываю, покупаю на распродажах, выпрашиваю центы у родителей, а никто из мужиков не оценит.
  Козлы они все нищие, только врать умеют! - Carmelita не относила себя к категории обманщиц.
  Чтобы залить горе Carmelita потянула поддельный Baileys через трубочку. - Ха, если все выпью до прихода Francesca, то снова куплю поддельный и залью в стакан.
  Пусть и подружка травится дешевым алкоголем, как и я. - Ненависть ко всем живущим окутала теплым облаком.
  И не так уж неприятна ненависть, а даже успокаивает. - Я красивая, а вонючие козлы только о себе думают, на девушек не глядят.
  Мою красоту не замечают! - Carmelita стиснула красивые тонкие губы.
  Взглянула на себя в зеркало: молодая, утонченная, ухоженная - насколько позволяла дешевая косметика. - И что мужикам еще надо?
  Денег у них нет, поэтому выдумывают романтику.
  - У меня много денег, - над столиком склонился красавец парень лет двадцати-двадцати трех. - Извините, что невольно подслушал ваш разговор с самой собой.
  Хочу с вами поспорить и засвидетельствовать свое уважение. - Красавец без приглашения присел за столик. - Меня зовут Roberto Nitro, я потомственный шевалье.
  Но для друзей я - просто Robby, - пальцы красавчика нежно прикоснулись к кончику носа Carmelita. - Вы уверены, что все мужчины козлы вонючие нищие, поэтому не обращают внимания на вашу ослепительную красоту.
  Я согласен, что все, кроме меня, именно нищие козлы вонючие, а вы ослепительно красивая.
  Тонкий ум и без поддержки значительных сумм, оценит вас.
  Конечно, красота девушки зависит от погодных условий, впрочем, моя ненаглядная, вы сами о себе знаете все до последней родинки на теле, даже в самых укромных ваших местах. - Пухлые влажные губы красавца внезапно прикоснулись к губам Carmelita, по ее телу пробежали грозовые молнии.
  Голова девушки закружилась от дешевого ликера и от поцелуя, в ушах зазвенел свадебный вальс во дворце в Вене.
  - Я в романтическом восторге.
  Ни капли зова плоти, ни приступа похоти, а только наивная девичья любовь! - Carmelita от счастья зарыдала.
  Даже в Макдоналдсе найдется парень, который пробудит в девушке спящие чувства.
  Грудь Carmelita сладостно и тревожно увеличилась в ожидании теплых комплиментов.
  - Ты красивая, - красавчик задумался, как продолжать очаровывать девушку, которая уже поплыла от его кадрения.
  - Почему именно я? - Carmelita хотела пожать руку парня, но ее ладошка внезапно вспотела, с нее потекли ручьи, и Carmelita решила не нарушать романтику мокрой ладонью. - Ты не похож на парня, которому нравятся девушки, потому что ты слишком красивый.
  Подобные тебе уходят на содержание к старым леди из City, либо общаются с парнями.
  Ты обязан презирать девушек, а ты нашел меня для продолжения своей судьбы и рода.
  - О продолжении рода думать еще нам рано, - губы Robby на миг скривились в злобной усмешке, но тут же на них снова появилась романтика. - Я вижу то, что не видят другие парни.
  Ты уникальная! - Robby подобрал нужное слово и выиграл.
  Глаза девушки закатились фонарями.
  Robby перекинул свою ногу через ноги девушки, и Carmelita почувствовала жилистую массу его ляжки и жар плоти.
  - И все же? - Carmelita делала вид, что пытается сбросить ногу нахала.
  Она знала, что просто так парни к девушкам не подсаживаются, но надеялась на исключительный случай.
  - Мой счет в банке сто миллионов песо, не считая недвижимости, - Robby подарил девушке самую очаровательную из голливудских улыбок.
  Да, он умеет произвести впечатление даже на девушку, которая пьет дешевый ликер.
  Лучи любви били из глаз Robby.
  - Я не алчная торговка бананами с Wall Street, - Carmelita надеялась, что красавчик не перепутал ее со своей одноклассницей. - Знал бы ты, как последний год я мечтала о свадьбе, какие физические упражнения выполняю, чтобы находиться в отличной форме.
  Я начала с растяжки на ноги, садилась на шпагат, а теперь могу изогнуться так, как не снилось акробаткам.
  В инстаграм мои подруги называют меня Звездой.
  Мое личное состояние исчисляется не в столь больших суммах, скажем так, - ни в каких, но моя красота, мое трудолюбие и моя неотразимость дороже любых денег.
  Так что ты пришел по адресу.
  Нас разлучит только смерть, но ненадолго, потому что мы встретимся в Раю.
  - Я ничего не понял, но верю тебе, - жаркие руки парня прокрались под блузку Carmelita, встретились с набухшими затвердевшими сосками.
  Губы, как клещи впились в ее непокорные губы.
  - Я невинная девушка и до свадьбы не целуюсь, - после продолжительного пятиминутного поцелуя Carmelita набрала в легкие воздух.
  - Я тоже невинный, - с наивным видом пролепетал Robby. - Никто нас не осудит, потому что в Макдональдсе все целуются, за этим сюда и приходят, а не за гамбургерами. - Robby широко развел руки, показывал на окружающих.
  Действительно, посетители заказывали мало еды: или денег у них нет, или пришли в заведение только целоваться.
  - Не станем обманывать друг друга, а назначим день свадьбы, - Carmelita, наконец, убрала со своих коленей ногу Robby. - Конечно, любой из нас до свадьбы имеет право отказаться жениться или выходить замуж, но никто нам не мешает назначить свадьбу.
  Ты будешь защищать мои интересы, а я поступлю после свадьбы разумно, перепишу на себя все твое имущество, чтобы наши дети после развода не остались без золота и бриллиантов.
  Надеюсь, что ты не изменишь мне с какой-нибудь леди из City. - Carmelita ловила свое сердце, а оно проваливалось в желудок.
  Несомненно, красавчик, согласится стать ее мужем.
  У него красиво очерченные грудные накачанные мышцы, от тела пахнет парфюмом из дорого бутика, и вся его фигура целиком помещается в ее мозгу.
  - Я устрою свадьбу и наших детей наилучшим образом, - Robby искренне посмотрел в глаза Carmelita, затем с актерским мастерством воскликнул. - Я благодарен судьбе, что ты меня любишь!
  - Я... - зазвонил телефон, отобразился номер Francesca.
  Carmelita сразу нажала кнопку приема и поцеловала красавчика в лоб: - Я слушаю тебя, Francesca!
  - Carmelita, понимаю, что ты ждешь меня, тебе трудно без парней, ты потеряла то, что даже еще не находила, осталась наедине со своим сложным характером.
  Надеюсь, что в своем горе ты услышишь меня.
  К сожалению, я не зайду к тебе в Макдональдс пить дорогой оригинальный ликер.
  Ах, от счастья я забыла его название.
  Я познакомилась с удивительным, потрясающим парнем, его зовут Otar.
  Он князь, из обедневшего, но знатного рода.
  Otar временно работает сантехником, пока его кабинет в сенате в ремонте.
  Через месяц Otar восстановится на работе в Сенате, мы поженимся и переедем жить к нему на Виллу с бассейном, - Francesca говорила быстро, частила, чтобы Carmelita ехидным замечанием не перебила ее счастливую речь. - Не стану вдаваться в подробное описание моего жениха, а через минуту он предложил стать его женой, но скажу только, что у него потрясающий набор сантехнических инструментов в чемодане.
  Нищие парни с дорогими сантехническими ключами по квартирам девушек не ходят.
  Поэтому Otar не нищий.
  У него есть акции, и Otar говорит, что каждая стоит не меньше тысячу экю за штуку.
  Мы назначили свадьбу на начало августа, к этому времени цены на акции возрастут до небес! - Francesca выдохлась, как надувной шарик.
  Она решила добить подругу жалостью. - Я переживаю, что ты одна.
  Одинокая девушка в Макдональдсе - символ горя!
  - А вот я и не одна, - Carmelita перевела телефон в режим видеосвязи, чтобы обнаглевшая подружка увидела Robby. - Ты слишком долго ко мне шла, или увлеклась сантехником, а такие девушки как я долго в одиночестве не засиживаются. - Carmelita залпом допила ликер из пластикового стаканчика.
  В голове закружилось от счастья. - Поскольку у меня нет опыта в целовании, я сразу назначила свадьбу с Robby, он шевалье, и у него денег больше, чем у твоего сантехника.
  Robby обещал, что обеспечит будущее нашего ребенка. - Carmelita неумело села на колени красавчика, опустила голову ему на плечо, чтобы ее лицо и лицо Robby вошли в кадр. - Ты думала, что ты лучше меня, именно поэтому не пришла пить дорогой оригинальный ликер, а осталась наедине с сантехником.
  Я хорошо тебя понимаю, поэтому осуждаю.
  Но ты должна была предвидеть, что меня красавцы обожают, предлагают мне акции, хотя я молодая неопытная девушка.
  Если у твоего жениха много денег, то пусть выкупит хоть одну акцию моего жениха. - Carmelita победно улыбнулась подруге.
  - Жених? У тебя? Ах ты гадина! - лицо Francesca в кадре перекосилось от злости и зависти. - Но так не должно быть.
  Ты должна завидовать мне, а не я тебе.
  Мой жених обязан вызывать у тебя неподдельный интерес, а вышло наоборот.
  Ты предала меня: вместо того, чтобы отгонять своих женихов и терпеливо меня ждать, ты заменила меня на красавца парня.
  Carmelita, ты же обещала, что мы разопьем ликер с тобой вместе!
  Сколько же несчастий еще обрушится на мою голову? - Francesca зарыдала.
  Carmelita не стала напоминать подруге, что она сама начала первая хвастаться женихами.
  Чтобы Francesca не умерла от разрыва сердца, Carmelita отключила телефон.
  Она слезла с коленей Robby.
  Парень вздохнул с видимым облегчением, его колени хрустнули.
  Почерневшее от натуги лицо Robby возвращало свой цвет.
  - Мне нужно подкрепиться перед свадьбой, - Robby жадно, без спроса схватил гамбургер Carmelita, развернул обертку и мигом проглотил булку с огурчиком, котлетой из говядины. - У меня много денег, но я забыл их дома. - Виноватая робкая улыбка осветила лицо красавчика. - Мы пообедаем, а потом на моем лимузине с шофером поедем ко мне на виллу, и я верну вам деньги за обед с лихвой. - Robby взглянул на коленки девушки, в его глазах светилась правда. - Поверь, я не обманываю тебя, а от предложения прокатиться после обеда в моем лимузине никто из девушек еще не отказывался. - Рука Robby легко скользнула снова под блузку девушки, но неожиданно оказалась в ее сумочке.
  Вынырнула из кармана уже с кредитной карточкой Carmelita. - Все в городе подтвердят, что я богатый шевалье, я очень великодушен.
  Тем более что мы уже почти муж и жена, а в семье принято делиться деньгами.
  Скажи код от карты, и я закажу нам бигмаки и Cola.
  - Бигмаки и Cola, - Carmelita воскликнула с наигранным восторгом. - Ты слишком щедрый за мои деньги.
  Carmelita попробовала отнять свою карточку у жениха, их пальцы встретились, девушка ощутила нарастающую боль во всем теле, огонь мгновенно залил ее щеки и грудь.
  - Я сегодня же вечером посмотрю в интернете должна ли девушка расплачиваться за парня в Макдоналдсе, - Carmelita почувствовала, как ее ноги стали резиновыми. - Это будет второе, когда я вернусь домой.
  - Для волнения нет причин, - Robby самодовольно облизал свои губы, затем прикоснулся языком к губам девушки. - Что, если в знак своей лояльности я позвоню своему адвокату, но с твоего телефона.
   Свой телефон я забыл в лимузине. - Robby похлопал ниже спины проходящую мимо девушку с подносом.
  Ничего страшного в этом жесте нет, наоборот, Robby показывал, что он открытый компанейский парень.
  Затем он медленно прикоснулся губами к каждой коленке Carmelita.
  Этого Carmelita уже не понимала.
  Сладкое прежнее ощущение сменилось горечью на языке.
  Она уже не могла контролировать свои влажные руки, даже, если бы приложила к этому все усилия.
  Она смотрела на низко склоненную голову Robby и боролась с непреодолимым желанием вырвать его великолепные волосы.
  Robby понял ее состояние, но поздно.
  - Я несчастная девушка, а после встречи с тобой стала еще несчастнее.
  Ты обыкновенный нищий жиголо, который ходит по кафе и обманывает девушек - питаешься за наш счет, а, если повезет тебе, то еще и кредитную карточку с кодом украдёшь снимешь все деньги.
  Богатые шевалье жадно чужие гамбургеры не кушают.
  - Окажи мне доверие, я стану тебя любить, - у Robby пересохло во рту от злости, дыхание сбилось.
  Он почувствовал, что хочет задушить эту самодовольную богатую красавицу, у которой хватает денег не только на гамбургер, но и на дорогой ликер, который Carmelita налила в бумажный стаканчик и весь выпила.
  Аромат Baileys Robby узнал сразу.
  Примешивался к запаху дорого ликера еще другой, неприятный запах, запах городской свалки.
  Но красавчик Robby даже мысли не допускал, что запах идет из стаканчика Carmelita, потому что она пила на оригинальный ликер, а поддельынй.
  Столь утонченная красавица не опустится до дешевого ликера.
  Robby решил, что неприятный запах доносится из-за соседнего столика, где два неопрятный объекта неопределенного пола делали вид, что целуются.
  На самом деле они зорко следили за посетителями: не оставит ли кто зонтик, сумочку, не забудут ли хотя бы кусок гамбургера.
  Пока Robby смотрел по сторонам, Carmelita выхватила у него свою кредитную карточку и спрятала ее в самом недоступном для мужчин месте на теле девушки.
  Красавчик в досаде клацнул зубами.
  Carmelita победно засмеялась:
  - Не получилось обмануть девушку?
  Зря только время потерял.
  - Почему же! Я съел твой гамбургер, а он дорого стоит.
  - На гамбургер я возлагала большие надежды, но у меня есть деньги и на бигмак, но только для себя, - Carmelita грациозно поднялась, пара из-за соседнего столика с надеждой посмотрела на ее пустой поднос с оставшимся бумажным стаканчиком.
  Вдруг, в нем еще плещется немного Cola? - Прогуляемся до вашего лимузина, мистер красавчик? - Carmelita почувствовала себя львицей.
  - Ты угадала, нет никакого у меня лимузина, и я не шевалье, а жиголо, который живет и питается за счет девушек, - Robby сменил тактику. - А кому в этом мире легко? - Красавчик пытался вызвать жалость к себе, девушки обожают жалеть убогих. - Меня трудно разозлить, но ты вогнала меня в краску, и я сгораю от ярости.
  Ты сознательно использовала меня в своих целях, показала подружке по телефону, чтобы она завидовала тебе.
  - Но я же заплатила тебе гамбургером за это, - Carmelita успокоилась, на сердце лег туман грусти. - Сначала я искренне тебя полюбила, но потом поняла, что ты лгун. - Carmelita пальцами потыкала в глаза Robby, он терпел. - Ты напоминаешь умирающего фазана: красивый, но обреченный.
  Думаешь, что с девушками можешь делать, что захочешь, и ты прав.
  Ты пробудил во мне желание радоваться, а затем же сам это желание украл. - Carmelita на прощание поцеловала Robby, закусила его язык, укусила в губу, а потом отпрыгнула с широко распахнутыми доверчивыми глазами.
  - Не дашь денег? - с последней надеждой Robby спросил. Затем прочитал ответ в глазах улыбающейся Carmelita. - Да пошла ты! - Красавчик сгорбился, обреченно пошел к выходу из Макдональдс.
  Carmelita просидела еще пять минут, чтобы не встретить Robby на улице, тогда бы она могла не удержаться и накормить его вкусным питательным обедом.
  - Да пошел он, - через пять минут Carmelita выбежала из кафе, нырнула в метро, и постаралась забыть о Robby, о провале свадьбы, о детях, которые никогда у них не родятся.
  Остался только привкус печали по потерянному счастью с Robby и по потерянной подруге.
  
  "Я очень милая, с какой стороны только посмотрю на себя, - графиня Virginie Albertine de Guettee крутилась, вертелась перед зеркалом.
  Обнаженная, в одних туфлях на высоких каблуках, она сверкала, но не всегда целиком помещалась в раму зеркала, поэтому приходилось отходить и подходить. - Эдуард пусть заботится обо мне, я же лучше всех.
  Блондинка тщательно осмотрела ноги, не вскочил ли предательский прыщик. - Разглядывать попу в зеркале трудно, но, если постараться, то все получается. - Блондинка присела в кресло, вытянула ножки и долго рассматривала свои великолепные коленки.
  Ее тело напряглось от любви к себе, и блондинка улыбнулась. - Земля моя далеко, и, если верить Эударду, то он кудесник, который перенес меня неизвестно куда.
  Приключение меня забавляет, а все остальное дело Судьбы.
  Судьба заботится обо мне и сделает так, как мне лучше, потому что я - центр Мира! - блондинка Virginie никогда не сомневается в своей исключительности.
  Даже то, что судьба лишила ее языка, вписывается в красивую теорию блондинки.
  Virginie Albertine de Guettee величественно прошла на кухню, то, что это кухня, блондинка не знала, но здесь так мало помещений, что одно из них должно предназначаться для кухни. - Еда для рабов, - блондинка попробовала из кастрюльки, выплюнула на пол. - Да, Эдуард раб, и почему-то называет меня рабыней.
  Мужчины играют словами, потому что играть женщинами у них не получается. - Блондинка поискала устрицы и виноград, не нашла, и удалилась из кухни.
  Еда все равно найдет красавицу графиню. - Купальня! - блондинка присела на край ванны. - Вытянута вдоль, а не так, как бочка для омовений. - Графиня Virginie Albertine de Guettee без труда справилась с краном запуска воды в ванну. - Водичка есть, а кто же будет меня обмывать?
  Кто оботрет меня ароматическими маслами?
  Кто промассирует мое великолепное тело мочалкой? - блондинка Virginie надула губки, искала виновного или раба. - Сама я могу купаться в речке или в море, но в купальне меня обязаны обмывать! - блондинка в досаде топнула ножкой.
  Каблучок звонко щелкнул по кафелю.
  Графиня из тюбика вылила на ладошку ароматную лужицу шампуня, понюхала, одобрительно покачала головкой.
  Затем весь флакон вылила на мочалку, посмотрела на пену. - Где же подружка, которая намылит мое восхитительное белоснежное тело и промассирует мочалкой с ароматическим маслом замечательные грудки и умопомрачительную попку?" - блондинка посмотрела на грудки, на попку, но даже не прикоснулась к ним мочалкой, потому что никогда не массировала и не умывала себя сама.
  Юная леди привыкла к обожанию и поклонению, и знала, что для всех высочайшая честь - прислуживать ей!
  
  - Эдуард, алкоголик, ты дома? - после неудачи с Robby мошенником Carmelita жаждала поругаться с кем-нибудь, поругаться не просто так, а нужно обвинять и ругать по делу.
  Она открыла дверь своим ключом, вошла в квартиру, которая досталась по наследству от родителей им двоим, сняла туфли.
  Очень хотела, чтобы ее брат нагрязнил, или лежал пьяный, или совершил еще что-нибудь нехорошее, тогда можно осуждать и кричать на брата до тех пор, пока не пройдет злость за встречу с альфонсом в Макдональдсе.
  - Хуже уже не будет, - Carmelita нашла на столе брошенные грязные носки Эдуарда, но его самого, к сожалению, в этих носках нет. - Мерзавец, где он шляется? - Carmelita с отвращением вилкой поддела носки и сбросила их на пол.
  Стало легче. - Презираю своего брата, потому что он не обзавелся женой, которая портила бы ему жизнь с утра до вечера.
  Нам, девушкам, сложнее, потому что в поисках пары мы пассивные, а брат мог уже давно жениться.
  Жалуется, что жизнь его невыносимая.
  Впрочем, разума у него нет.
  Но с кем я поругаюсь, чтобы компенсировать испорченный день? - Carmelita поговорила сама с собой, стало легче.
  Скандал брату закатить не получилось, но разговор, как бы с Эдуардом, все же состоялся.
  Carmelita решительно направилась в ванную комнату, чтобы смыть с лица набежавшие слезы.
  Дверь в ванную приоткрыта, и то, что Carmelita увидела, когда распахнула ее шире, превзошло все ее желания.
  Возможно, что удастся еще устроить грандиозный скандал.
  В ванной стояла блондинка боком к двери и с удивлением смотрела на мочалку, словно не знала, что с ней делать.
  Блондинка обнаженная, но в туфлях на высоких каблуках.
  На шее висел кусок поразительно прозрачного стекла с голубоватым отливом, стекляшка размером с кокосовый орех или с маленькую дыню.
  Безделушка - не одежда, наоборот, она и туфли подчеркивали ослепительную наготу девушки.
  - Кого это мой братец привел с помойки? - Carmelita через силу оскорбила незнакомку, и впервые в жизни почувствовала неловкость после своих слов.
  Обычно она ругалась с удовольствием и никакого стыда не испытывала. - Квартира записана на нас двоих, но проживает в ней мой брат, потому что ему больше жить негде.
  Я не против, чтобы он водил друзей и подруг, хотя, признаюсь, что вижу в его квартире девушку в первый раз.
  Обычно его навещают друзья, чтобы на свободной территории вдали от родителей и подруг напиться. - Carmelita сделала паузу, воткнула кулаки в талию.
  Очень надеялась, что вид у нее грозный и вызывающий. - Ты имеешь наглость оказаться в нашей квартире и спокойно расхаживаешь по ней голая, - преувеличение, потому что Carmelita застала гостью в ванной комнате, а даже в семьях интеллигентов не принято мыться одетыми. - Эдик побежал за водкой, а тебе приказал приготовиться к разврату. - Carmelita прикусила губу, потому что на развратницу девушка в ванной не похожа, наоборот, она выглядит Королевой, а в силу своих лет - Принцессой.
  Блондинка не обиделась на оскорбления, она величественно повернулась к Carmelita, и на пухлых губах заиграла легкая улыбка.
  Carmelita взглянула в ее глаза и невольно открыла рот.
  Выражение лица, блеск ледяных голубых глаз, покоряли, затягивали, заставляли подчиниться, но в то же время это не властное подчинение, а так и хочется в нем утонуть, встать перед блондинкой на колени, целовать ей руки и плакать от счастья.
  Все в незнакомке поражало простотой и величием, грацией и непринужденностью в позе - этого нельзя достичь даже длительными тренировками, эта легкость природная, от рождения.
  - Где мой брат тебя подцепил? - эти слова Carmelita произнесла мягче, но даже о них запнулась, и самая себе удивляясь, поправила. - Где Эдуард с тобой познакомился? - Carmelita сжала губы.
  Она даже представить не могла, что подобная девушка посетит унылую квартиру, не особняк, да еще и разденется.
  На продажных красавиц она не похожа, да, если и отдавала бы себя за деньги, то у Эдуарда столько денег нет, чтобы заплатить ей хотя бы за один визит.
  Блондинка отложила мочалку, нагнулась, подняла с пола доску и мел и написала.
  "Великолепно, что ты пришла!
  Мы с тобой сыграем в мяч, но сначала ты промассируй меня мочалкой, искупай, затем сделай массаж и вотри в меня ароматические масла.
  Затем я сделаю тебе легкий массаж, мы же подружки", - блондинка в обратном порядке опустила доску и мел, подняла мочалку и протянула Carmelita.
  - Я всегда сама решаю свою судьбу, поэтому извини, - Carmelita говорила через силу. - Никому массировать мочалкой в ванной тело не собираюсь. - Carmelita вспомнила красавчика Robby из Макдональдс, его ладное спортивное тело, и ее сердце облилось кровью печали.
  Но почему-то уже не так горько вспоминать об альфонсе, блондинка в ванной вытесняла его образ. - В меня влюбился парень сегодня, но даже его я не купала в ванной. - Carmelita представила, как с Robby плещется в одной ванной, или лучше - в роскошном бассейне на вилле, и чуть не зарыдала. - Если не возражаешь, то купай себя сама. - Carmelita решила уйти без скандала.
  "Как же я искупаю себя сама? - Блондинка повторила трюк с доской, мелом и мочалкой. - Я никогда не купаюсь сама!"
  - Ты воспитывалась в приюте для слабоумных детей? - Carmelita не оскорбляла, она хотела выяснить истину. - Теперь понимаю, почему ты оказалась в лапах Эдуарда.
  Он обманул тебя, заманил, потому что только дурочка к нему зайдет в гости.
  Мой брат, по своей привычке, воспользовался чужой бедой.
  Что он пообещал тебе? Пирожок? Конфетку? - Carmelita, хотя и хотела уйти, но не уходила.
  Магия прекрасной незнакомки притягивала.
  На дурочку или умалишенную блондинка не похожа.
  Все в ней умно: и взгляд, и даже грудки и попка тоже выглядят очень мудро.
  Блондинка вместо ответа показала взглядом на мочалку.
  Она провела рукой по груди, по мраморному животику.
  - Показываешь, где тебе мочалкой тереть и массировать в первую очередь? - Carmelita натянула улыбку.
  Блондинка с подобной улыбкой кивнула очаровательной головкой.
  - Психдом на выезде, Carmelita засмеялась. - Извини, что называю тебя слабоумной, хотя это слово запрещено.
  Обычно говорят: человек с оригинальным мышлением и неограниченными возможностями.
  Представляешь, что на табличках вместо слов "Психиатрическая клиника", писали бы "Заведение для лиц с неограниченными возможностями и оригинальным мышлением".
  Тогда что получается? Вы - с оригинальным мышлением и неограниченными возможностями, а мы - без мышления и без возможностей?
  Тогда, выходит, что мы дураки, и тогда нас нужно называть ненормальными слабоумными.
  Бег по кругу! - Carmelita удивилась, что болтает языком, не выгоняет наглую голую гостью из квартиры и сама не уходит. - Почему ты пишешь на доске и молчишь?
  Ты немая?
  Ах, почему я не догадалась, значит, я действительно, дура! - Carmelita подняла дощечку и протянула блондинке. - Напиши, как тебя зовут.
  Я - Carmelita.
  "А я - графиня Virginie Albertine de Guettee, для подружек - Virginie", - блондинка написала и с нетерпением притопнула ножкой.
  Каблучок выбил из кафеля искру.
  - Графиня? Разумеется, что графиня! Как я сама не догадалась! - Carmelita произнесла с иронией, но ирония мягкая, даже не ирония, а согласие с тем, что блондинка слабоумная.
  Слабоумная, но царственная и выглядит умницей.
  Блондинка повернулась к ней спиной, наклонилась, уперлась руками в край ванной.
  - Поверь, я не поклонница девушек и однополой любви, но тебе сделаю комплимент: сзади ты выглядишь не хуже, чем спереди.
  Ты великолепна со всех сторон. - Голос Carmelita стал хриплым. - Не надейся на большее, чем мытье.
  Наверно, в приюте вас обмывали санитары, поэтому ты привыкла.
  Я так понимаю, что ты передумала, графиня, - легкая ирония, - и хочешь, чтобы я начинала тебя натирать сзади, сначала спину?
  - Уууууу, - ответила бедная девушка без языка, повернула личико и подмигнула.
  - Но у меня одно условие, - Carmelita приблизилась к телу блондинки и осторожно провела мочалкой с шампунем по шее Virginie, - я всегда делаю так, как захочу. - Carmelita невольно свободной рукой прикоснулась к талии блондинки.
  Голова Carmelita закружилась, по телу побежали молнии - настолько идеальная у блондинки кожа. - Я даже с хорошенькими подружками не заигрываю. - И подумала: "Но с тобой, я сама не знаю, как поступить, я сама не своя!"
  Блондинка повернулась, распрямила спину и поцеловала Carmelita в губы.
  Поцелуй лишил Carmelita остатков разума и самодостаточности, она не сопротивлялась, а ответила жарким долгим поцелуем.
  Когда он иссяк, как заканчивается вода в колодце пустыни, блондинка написала на доске:
  "Развеселил тебя мой поцелуй?
  Мы всегда с подружками играем в поцелуйчики, целоваться - так весело!" - Блондинка Virginie снова приняла прежнюю позу, чтобы Carmelita намыливала ее спину.
  "Хорошо, что она не видит сейчас моего лица.
  Выражение, наверно, у меня наиглупейшее, - Carmelita чувствовала, как пылают ее щеки. - Я впервые в жизни поцеловалась с девушкой так глубоко и долго.
  Но, кажется, что блондинка просто подбодрила меня поцелуем: никакой сексуальной подоплеки в нем нет.
  В приюте для слабоумных, наверно, принято целоваться просто так, без смысла, это снимает со слабоумных напряжение дня и веселит их.
  Терапия поцелуями!" - Кое-как Carmelita убедила себя, что блондинка поцеловала ее по-дружески, а не со смыслом.
  Мысли стали возвращаться из бедер и грудей в голову.
  Но тут появилось еще одно препятствие: мочалка дошла до ягодиц блондинки, и что делать дальше Carmelita даже стеснялась подумать.
  По идее, все тело одинаковое - если моешь голову, то намыливай и ягодицы.
  Но ниже талии - уже другая область, запретная, иные отношения.
  "Слишком я много предаю значения условностям, - Carmelita разозлилась на себя, что слишком долго водит мочалкой по спине блондинки. - Virginie даже поцелуи считает за игру, а, если я откажусь ее намыливать ниже пояса и спереди, то снова не поймет.
  В приюте, наверняка, намыливают целиком и без умысла.
  Как же просто и естественно живут слабоумные, а мы запутываемся в законах, правилах, условностях, отчего у нас поднимается давление, случаются инфаркты, и выглядим мы скованно, намного невыгоднее, чем выглядят слабоумные. - Carmelita решительно провела мочалкой по левой ягодице Virginie (блондинка выгнула спинку и засмеялась). - Действительно, она получает удовольствие, полностью расслаблена, для нее процесс массажа мочалкой во время купания - естественный, так и должно быть, а у нас одни только задние мысли". - Carmelita ободрила себя, почти с яростью натирала ягодицы блондинки, и видела, что гостье это очень нравится.
  Carmelita надеялась, что нравится именно процесс купания, а не прикосновения рук к великолепному обнаженному мокрому телу.
  "Или ей все нравится? - Carmelita снова запуталась. - Опять я раздумываю, погрязла в сомнениях вместо того, чтобы совершить обыкновенный простейший процесс помощи подруге в умывании, - Carmelita удивилась, что хотя и мысленно, но называла странную незнакомку подругой, и, чтобы не уноситься мыслями дальше, решила: - не собираюсь я дружись со слабоумными подружками Эдуарда.
  У нас слишком разное мышление". - Carmelita мочалкой уже натирала ниже ягодиц, и даже слегка расстроилась, что процесс натирания попы закончился.
  Блондинка подняла левую ножку, показала розовую пятку.
  Carmelita натерла левую пятку, потом - правую.
  "Как собака в ванной поднимает ноги после прогулки, чтобы ей помыли лапки", - Carmelita подумала без злобы.
  Блондинка повернулась к Carmelita лицом.
  Carmelita подумала, что назревает очередной поцелуй, теперь она готова ко всему, но блондинка лишь подставила для массажа и мытья другую сторону тела.
  Carmelita тщательно вымыла мочалку, затем снова ее оросила ароматным шампунем.
  Спереди блондинку омывать оказалось морально намного труднее.
  "Опять я задумалась, - Carmelita нежно провела мочалкой по шее блондинки. - Нужно мне в приюте для слабоумных брать уроки простого восприятия мира, чтобы жить также легко, как эта блондинка, которая ощущает себя графиней.
  Впрочем, я уже получаю первые уроки, но пока слишком много думаю и скованная.
  Странно, что огромная стекляшка не мешала нам целоваться и сейчас не препятствует омовению.
  Она, словно бы исчезает, хотя стекло большое.
  Наверно, эти подвески - стеклянные шары, выдают в приюте, чтобы полицейские легко, в случае надобности, опознавали слабоумных.
  Но сейчас мне нет дела до хрусталя на веревке, мое дело - не сойти с ума". - Carmelita решительно опустила руку с мочалкой на левую грудь блондинки, поскользнулась, второй рукой нечаянно уперлась в правую ее грудь.
  Почувствовала в ладони то, что никогда не чувствовала.
  Словно весь земной шар, вся Вселенная уместилась в одной ее руке.
  Carmelita быстро убрала руку с груди Virginie.
  Взгляд затуманился, Carmelita ощущала одуряющий жар в своей груди, а от тонкого тела блондинки даже теплом не веяло.
  Сердце оглушительно билось в грудной клетке, разрывало ее.
  "Virginie спокойна, а я сейчас инфаркт получу! - Carmelita с яростью намыливала и другую грудку подруги своего брата. - Как же я не приспособлена для жизни в обществе, а думала, что я умнее и лучше всех". - Пришло, хоть какое, но успокоение.
  Но блондинка не дала ей взять себя в руки до конца.
  Она нежно прикоснулась к руке ее, нагнулась, и Carmelita снова отметила, насколько блондинка грациозная, а изгиб ее спины вызывает восхищение.
  Блондинка графиня подняла доску и написала:
  "Почему ты одетая?"
  - Ты думаешь, что я разденусь вот так просто, перед незнакомой девушкой, а не перед парнем? - Carmelita прошептала и почувствовала, что взгляд блондинки растворяет ее, расплавляет, как кусочек сахара в ложке.
  "Мы с подружками всегда ходим обнаженные, когда рядом нет мужчин.
  В одежде скапливаются болезни, тело под одеждой потеет, становится не свежим.
  А без одежды тело проветривается везде", - блондинка пожала плечами.
  - Не знаю, как у вас в приюте, а у нас, в нормальном мире девушки голые не гуляют, - Carmelita ответила довольно резко, потому что злилась на себя.
  "Снова эта слабоумная на шаг впереди меня.
  В приюте делают, что хотят, она даже в чужой квартире без хозяина голая чувствует себя свободно, а я должна терпеть узкие трусики - потому что так модно, обтягивающие джинсы, оттого, что они дорогие, бюстье - чтобы соски не выделялись под блузкой.
  Условностей много, а толку от них нет.
  Если бы я в Макдоналдсе сидела голая, то не только Robby ко мне подошел бы, а я стала бы центром внимания, единственной розой в саду с репейниками".
  - Ты удивляешь меня, я уже начинала чувствовать себя спокойно, а ты опять удивила, - во рту стало сладко, Carmelita прижала руки к грудкам, словно боялась, что блондинка вцепится в них, как кошка. - Я все понимаю, но не согласна раздеться. - Она ждала, что блондинка начнет ее уговаривать, убеждать, но слабоумная отложила дощечку и слегка расставила ноги.
  - Ты хочешь, чтобы я мыла у тебя мочалкой между ног? - Carmelita потеряла чувства, она не знала, как поступить.
  Еще добавлялась досада, что блондинка из приюта закончила разговор о раздевании, она только написала, что ходят с подружками обнаженные, потому что одежда вредная, размножает микробов, и посчитала свою миссию выполненной.
  "Даже не уговаривала меня! - Carmelita не решалась притронуться мочалкой к внутренней стороне бедер блондинки. - Я не понимаю происходящее.
  Если мной руководит слабоумная, то я, вообще, без ума.
  Она получает удовольствие от процесса мытья, похоже, что она от всего получает удовольствие.
  Не принуждает меня, не уговаривает, не заставляет, но почему мне так хочется ей подчиняться?" - Carmelita мотнула головой и нечаянно легко стукнулась лбом в лоб блондинки.
  Блондинка засмеялась и, показывая, что не сердится, снова поцеловала ее.
  - Я сейчас мечтаю оказаться подальше от тебя и квартиры моего брата, но не получается, - Carmelita аккуратно водила мочалкой по внутренней стороне бедер блондинки.
  Прикоснулась пальцем, не отдавала себе отчет - нечаянно дотронулась до девушки, или - из любопытства.
  "Удивительная у нее кожа, как и она сама удивительная.
  Просто я раньше не общалась со слабоумными, поэтому мне все кажется в блондинке удивительным", - Carmelita понимала, что обманывает себя, она понимала на дне сознания, что все выглядит глупо, она должна уйти от блондинки, покинуть ее, но руки - уже неподвластные ей, жили своей жизнью - продолжали намыливать тело блондинки, жесткая мочалка массировала ее колени.
  Мочалка спускалась все ниже и ниже, уходила от бедер, и силы стали покидать Carmelita.
  Все происходило в розовом тумане.
  Когда Carmelita очнулась, то с удивлением отметила, что смывает теплой водой с блондинки пену.
  Но самое невероятно, что она оказалась совершенно голая.
  Ее одежда небрежным комом валялась на тумбочке.
  "Когда я успела раздеться? - возрождающееся сознание пробило молнией страха. - Я превратилась в слабоумную?
  Сопротивлялась, а потом разделась догола перед девушкой из приюта для слабоумных? - в горле пересохло. Что же я с собой сделала?" - Carmelita подумала, но, казалось, что блондинка прочитала ее мысли.
  Она успокаивающе поцеловала Carmelita в губы и засмеялась, взяла в руки мочалку и наклонила головку к левому плечу.
  "Она хочет меня помыть и промассировать, как я ее?" - Carmelita перестала удивляться, покорно развернулась к блондинке спиной, и также, как она прежде, слегка наклонилась и раздвинула ноги.
  Блондинка намылила ее спину, попу, ноги быстро, деловито, не пропустила ни дюйма.
  Затем смыла с нее мыло и опять поцеловала, но без чувств, а для веселья.
  "Сколько времени она меня мыла? - Carmelita почувствовала легкость в теле необычайную.
  Подобную легкость она не испытывала никогда. - Блондинка проникла в мое подсознание, возможно, что в приюте их обучают гипнозу, выбила из реальности, превратила меня в устрицу, прижималась ко мне без смысла, когда намыливала, а затем бросила мое тело на растерзание моим же мыслям.
  И самое удивительное, что мне это нравится и нравится.
  Я уже не смотрю на нее свысока, чувствую слияние, родство душ, будто мы две половинки, сестры-близнецы, которые, наконец, обрели друг дружку.
  Оказывается, удовольствие можно получить без пошлости, а просто из самого сознания дружбы.
  За процесс мытья я стала другой, поумнела, со стороны вижу, что все, что происходило между нами - естественно, непринужденно, и именно так и должно быть, а не так, как нас учили в школе и в компьютере.
  И никакая она не слабоумная, а, наоборот". - Carmelita с благодарностью после мытья улыбнулась новой подружке.
  "Где твои туфли на высоких каблуках?" - блондинка, влажная после мытья написала.
  - Туфли на высоких каблуках? - Carmelita снова удивилась.
  "Мы ходим обнаженные, но обязательно в туфлях на высоких каблуках.
  Мы спим и купаемся в туфлях, потому что без туфель девушек не бывает", - блондинка приоткрыла ротик в ожидании ответа.
  - Туфли на высоких каблуках - неудобно, - Carmelita вспоминала, какие у нее туфли хранятся дома. - Мы их одеваем в особых случаях, а до этого, они лежат в коробках под кроватью.
  "Если нет туфель на высоких каблуках, то мы тебе их купим на ярмарке.
  Моя подружка ведьма тоже страдала без туфель, мы их купили ей, и она стала счастлива", - блондинка писала долго, но Carmelita готова ждать хоть вечность.
  - Я бы возразила тебе, но ты всегда права, - Carmelita подняла правую руку, отметила, что не спешит вытираться и одеваться после купания. - Мы часто подворачиваем ноги на высоких каблуках и падаем.
  "Нет, мы падаем и подворачиваем ноги, когда нет туфель".
  - Наверно, у тебя туфли особые.
  Они не размокли от воды, выглядят новенькими, будто только что из магазина.
  Какая фирма? Кожаные?
  "Девушка не обязана знать, из чего туфли.
  Они не бывают плохими, они всегда хорошие и новые.
  Я слышала, что туфли делают из кожи молодых морских драконов.
  Морские драконы не существуют, но из них делают туфли.
  Или из кожи колдунов, которых тоже не существует".
  - В вашем приюте, - Carmelita запнулась о слово "приют", - все девушки ходят обнаженные, в удобнейших туфлях на высоких каблуках и носят огромные куски стекла на шее? - и подумала: - "Как же я хочу, чтобы меня признали слабоумной и поместили в их приют".
  "Не все, но мои подружки и некоторые другие девушки, - Virginie вздохнула. - Когда я заберу сокровища пиратов с острова Гоф, то я стану Королевой!
  Прикажу, чтобы все девушки разделись, никогда не одевали одежду и носили туфли на высоких каблуках.
  Моим подданным это понравится, как понравилось подружкам на корабле".
  - Еще бы не понравилось, мне же нравится.
  Я понимаю, что в вашем... доме... психологи выдумали прекрасный для вас мир, и поверь, он намного лучше, чем этот мир.
  Вы, по крайней мере, чувствуете себя в нем свободно и всегда счастливы, - Carmelita вздохнула и прикоснулась пальчиком к кулону на шее блондинки. - Стекло ледяное, ты под ним не мерзнешь?
  "Это не стекло, это голубой бриллиант, - блондинка взяла ладошку Carmelita и приложила к своей правой грудке. - Чувствуешь, что моя кожа тоже холодная, как и он"?
  - Да, ты ледяная девушка, но сердце твое горячее, - Carmelita промурлыкала. - Пусть будет бриллиант.
  Если ты так хочешь, то называй стекло бриллиантом.
  Если тебе не холодно, то я замерзаю.
  Давай, я сначала тебя полотенцем разотру, а потом себя.
  "Ты замерзла? Беда! Не нужно обтираться, вода высохнет, она всегда сохнет! - блондинка разволновалась настолько, насколько могла.
  Она прикоснулась горячими губами к губам, и Carmelita с удивлением отметила, что тело блондинки холодное, а губы горячие, как свежий мед. - Немедленно играем в мяч!
  Во время игры обсохнем и погреемся!" - блондинка не стала дожидаться согласия Carmelita, она жила своей жизнью и делала то, что хотела.
  Выскочила из ванной комнаты.
  Carmelita отметила, что блондинка не обманула, она на высоких каблуках передвигается легко, словно без обуви или в кроссовках.
  Мяч блондинка не отыскала, но вместо него завязала шарф Эдуарда несколькими узлами, превратила шарф в подобие мяча и кинула в руки Carmelita.
  - Поймала! Теперь я должна вернуть мяч тебе? - Carmelita даже не пыталась себя критиковать и анализировать действия блондинки.
  Она поняла, что все, что делает блондинка - правильно, потому что весело.
  В ответ блондинка склонила головку к левому плечу и нетерпеливо топнула ножкой.
  Под кроватью испугано пискнула мышь.
  Carmelita поняла, что играть в мяч в приюте девушки обожают, значит, она сама должна приучиться забавлять себя простой, но в то же время необходимой для девушки, игрой.
  "Да, в поисках жениха я забыла о предназначении девушки - пить сок через трубочку из высокого бокала и играть в мяч.
  Все остальное - ерунда", - Carmelita подбросила мяч блондинке.
  Virginie засмеялась и вернула ей в мяч.
  "У нее длинные ноги, длиннющие, а на каблуках, вообще, теряются в Космосе". - Carmelita с удовольствием рассматривала новую подружку.
  То, что девушка из приюта для слабоумных неожиданно покорила ее и стала подружкой навеки, Carmelita уже не сомневалась.
  Игра продолжалась минут пятнадцать, девушки разогрелись - Carmelita до красного каления, блондинка - до белого каления.
  - Всё, не могу, устала! - Carmelita упала на кровать.
  В спину воткнулась пружина, Эдуард экономил на матрасах. - Я согрелась, обсохла и повеселилась так, как никогда не веселилась.
  Давай поспим! - Carmelita смущенно улыбнулась.
  "Нельзя спать, не втерев ароматическое масло", - блондинка упала рядом на кровать и слегка раздвинула ноги.
  - Извини, я не знала ваших привычек, - Carmelita с трудом после бурной игры в мяч поднялась. - Ты хочешь, чтобы я втерла в тебя масло перед сном? - из сумочки извлекла маленький флакончик с маслом розы.
  Блондинка ответила не языком, которого нет, а кивком.
  "Несчастная, может быть, ей язык отрезали в приюте, чтобы много не рассказывала о том, что там творится? - Carmelita смешала масло розы с маслом жожоба и нежно втирала сначала в шею, потом уже ниже и дальше по спине блондинки, пока не дошла до сверкающих аккуратных ягодиц.
  Руки робко остановились. - Что же я испугалась?
  Только что натирала ее мочалкой везде, а теперь смущаюсь? - И тут же ответила, начав спор с собой. - Но то была мочалка, а ладони - другое".
  Блондинка почувствовала замешательство подруги, повернула головку и посмотрела в глаза.
  "Carmelita волнуется, потому что не умеет делать массаж, - Virginie подумала и подбадривающе улыбнулась. - Пальцы робкие, ладошки скользят неравномерно, а перед попкой останавливаются.
  Странно, ведь массаж попки - самое важное".
  "Попа девушки - самое важное, - Carmelita не слышала мысли блондинки, но они - по родству сердец, оказались те же. - Блондинка массаж мочалкой и втирание масла считает естественным, а я зацикливаюсь, меня тянут на дно условности прошлой жизни.
  Долой, долой прошлое!" - Carmelita решительно, с нажимом начала втирать масло в ягодицы блондинки.
  "Научилась, но нужно ей помогать" - Virginie прикрыла глазки.
  "Слишком я энергично разминаю подружку, а только что падала от усталости после игры в мяч.
  Природу не обманешь", - Carmelita втёрла масло в пятки, и блондинка перевернулась.
  Она присела, поцеловала Carmelita и упала, опять закрыла глаза.
  Carmelita обследовала глазами ее тело.
  "Блондинка получает удовольствие от втирания масла, я даже вижу ее удовольствие и чувствую под пальцами.
  Она закрыла глаза, и я закрою глаза, потому что немножко стыдно", - Carmelita прикрыла глаза, когда не видела, то смущение как бы ушло.
  Carmelita чувствовала под пальцами холодный жар тела блондинки, легко обошла ладошками стекляшку, которую несчастная девушка называла бриллиантом.
  "Почему она несчастная, если из приюта для слабоумных?
  Лежит в чужой квартире, в нее втирают ароматическое масло, Virginie не волнуется, у нее нет комплексов, поступает так, как хочет, и, наверняка уверена, что весь мир принадлежит ей", - Carmelita втирала масло долго, но не заметила даже, как дошла до коленей.
  Она не подозревала, что Virginie Albertine de Guettee так и полагает, что весь Мир принадлежит ей, и все ей должны.
  "Я втерла масло в грудки подружки, ниже и ниже, и даже не смутилась, не заострила внимание.
  Плохие мысли покидают меня, я из испорченной девушки становлюсь чистой", - не то, чтобы это открытие обрадовало Carmelita, но это было новое, и при том - хорошее новое.
  Carmelita почувствовала на своей талии нежные ладони блондинки, подружка просто, без умысла, подтолкнула ее на кровать, а затем в свою очередь начала втирать в нее ароматическое масло.
  Разумеется, процесс длился быстрее, как и тот, когда блондинка мочалкой массировала ее в ванной.
  "Наверно, у нее много подружек, и Virginie тратит на каждую не так много времени, но видно, что не тяготится, ей приятно ответить массажем или втиранием масла подружке", - Carmelita внезапно почувствовала легкую зависть к подружкам блондинки.
  Virginie вернется в свой приют для слабоумных, будет с подружками играть в мяч, а вечером они обмоют друг дружку, поцелуются, затем перед сном вотрут в тела друг дружки ароматические масла, а завтра - все повторится.
  А она придет в свою квартиру, и единственным развлечением будет телевизор с гробовыми новостями и звонок Francesca.
  Carmelita, бывало, до крови из глаз ругалась с Francesca, а затем они со слезами мирились.
  "Я здесь и сейчас, и странным уже кажется другое, то, что было по встречи с Virginie Albertine de Guettee, которая считает себя графиней, ходит голая в туфлях на высоких каблуках, играет в мяч, без стыда целуется, без пошлости принимает массаж и дает его, - Carmelita с трудом боролась со сном. - И удивительно, что ни грамма непристойности, даже мысли о пошлости у блондинки нет.
  Мы почему-то голые тела считаем неприличным, а, если хотя бы два обнаженных тела рядом, то это уже - секс, а игра голыми в мяч, обоюдное купание и растирание мочалкой и маслом называется у нас развратом.
  Но, оказывается, есть люди, которые даже не подозревают о разврате.
  Разве помыть подругу и позволить ей обмыть тебя, а затем намазаться ароматическими маслами это - пошло, это разврат?
  Разврат - это не то, что мы делаем, разврат - наши искривленные непристойные мысли об обыкновенном", - Carmelita провалилась в сон, глубокий, как глаза блондинки Virginie Albertine de Guettee.
  
  - На ценнике написано, что платье стоит один песо, а на кассе вы пробиваете мне три цента, - Эдуарду стыдно торговаться из-за мелочи, поэтому он делает вид, что борется за правду, а не за цену.
  - Ну, сделали перерасчет.
  Сэр, у нас магазин смешных цен, все стоит дешевле, чем бутылка пива, а вы пытаетесь сэкономить на платье для своей бабушки, - девушка на кассе долго и пристально рассматривает Эдуарда, отчего ему становится неловко.
  Очередь с удовольствием ждет развязки, за спиной смеются.
  - Да, дешевое платье, не спорю, - Эдуард раздумывает - вернуть ли платье, или за него заплатить. - Но я борец за правду.
  И, кстати, платье не для бабушки моей, а для моей невесты.
  У нее великолепное телосложение, восемнадцатилетняя девушка красавица и к тому же графиня! - Эдуард победоносно разворачивается лицом к покупателям и краем глаза следит за реакцией продавщицы.
  - Восемнадцатилетняя красавица?
  У вас, мистер?
  Не смешите народ! - Девушка сзади даже не смеется, а из очереди хихикают. - Посмотрите на себя, герр: одеты, как нищий, небритый, и лет вам под сто.
  Я бы с вами даже в ресторан не пошла, тем более что вы покупаете вещи не в бутиках, а в магазинах смешных цен.
  - Леди, ну почему вы думаете, что имеете право говорить мужчине гадости, и не представляете, что я могу вам ответить тем же, - Эдуард понял, что стал посмешищем, но эту вину переложил на Virginie, потому что из-за нее и ей покупает платье. - То, что выбрал платье в магазине смешных цен, в этом виновата социальная система, когда платят маленькую зарплату.
  Я отвечу вам вашими же словами: вы тоже нищая, если здесь покупаете.
  И сами посмотрите на себя в зеркало, сто лет вам - комплимент, потому что выглядите на двести.
  Одеты так, что на вас даже я не взгляну, а я для вас эталон нищеты! - Последние слова произнесены с сарказмом.
  Женщина, действительно, от нищего заморыша не ожидала хамства.
  Она не понимала, что Эдуард не хочет унижать ее, а лишь повторил ей то, что она сказала ему.
  Лицо ее покраснело под цвет пластикового тазика, который держала в руках.
  Она открыла рот и издала звуковую волну самолета на взлете:
  - Otto!
  - Madlen, опять к тебе пристают? - из-за коробок с резиновыми туфлями вышел человек - пивная бочка.
  Огромный Otto с рыжей бородой до свисающего живота Эдуарда не обрадовал.
  Otto навис сначала над своей женой.
  - Ко мне все всегда пристают, потому что я очаровашка, - женщина указала толстым пальцем на Эдуарда.
  Назревал скандал, и Эдуард это отлично понимал.
  Вряд ли в современном обществе даже огромный мужчина начнет бить щуплого и слабого, дело не в чести.
  Дело в полиции и судебных разбирательствах, где худой обязательно победит.
  Вот, если в диком обществе, тогда богатырь обязательно покажет свою силу и не постесняется.
  Но все же Эдуард струсил.
  Otto дохнул на него запахом прошлогоднего мяса.
  - Ты платье ей купил? - бородач перевел взгляд с платья на свою жену.
  - Нет, платье для моей девушки, она красавица и графиня, - Эдуард снова сделал ошибку и опять мысленно себя обругал за глупость.
  Madlen из очереди не понравится, что он назвал Virginie красавицей, а значит она, из очереди - не красавица.
  Но в мозгу Madlen умещалась только одна мысль в единицу времени и этой мыслью было:
  - Otto, ты подумал, что это уродливое платье подойдет мне?
  Я в колледже была королева балла, а это платье на старух, причем на старух в гробу!
  Ты не даришь мне море, солнце и океан с приятными впечатлениями.
  Обещал, что я буду радоваться каждому дню, а выходит, что я вижу тебя и слушаю тебя, и это меня не радует, - Madlen вцепилась в бороду Otto.
  Эдуард быстро расплатился за платье и покинул магазин.
  - Otto меня, возможно бы не ударил, - Эдуард пытался затеряться в толпе, на всякий случай, если Otto одумается и погонится за ним, - но его жена выцарапала бы глаза точно.
  В следующий раз не буду отвечать женщинам их же словами, это опасно для костей. - Колени слегка дрожали, а голова кружилась от страха. - И никакое это платье не для старухи, в бутиках подобные продают, но в сто раз дороже. - Эдуард оправдывался перед собой. - И не разбирается в платьях блондинка из прошлого, дикарка.
  Она обрадуется любой тряпке, даже стеклянным бусам.
  Носит же она на шее стекляшку и счастлива. - Эдуард поднял голову и с видом победителя и гордой улыбкой альфа-самца вошел в свою квартиру.
  Он по телевизору видел, как улыбаются супермужчины и надеялся, что его улыбка сейчас не хуже.
  Улыбка застыла гипсовой маской на лице.
  В его квартире на его широкой кровати лежала его сестра, абсолютно голая.
  - Ладно, квартира не совсем моя, а на меня и на сестру, - Эдуард мягко опустил сверток на пол. - Допускаю и то, что Carmelita слегка выпила с подружками, поэтому не дошла до дома, а зашла в ближайшую нашу квартиру выспаться - допустимо.
  Даже не удивляюсь, что она голая без одеяла.
  Пьяные девушки ни о чем не думают.
  Но она спит, обняв мою невесту, прижалась к ней, как к меховой игрушке.
  И тела их блестят, намазанные маслом.
  Неужели? Нет, я даже мысли не допускаю!
  Моя невеста, я ее должен использовать, а не моя сестра! - Эдуард решительно шагнул к кровати, чтобы разбудить девушек, но через один шаг его бойкость испарилось, и он застыл полный сомнений и страха.
  Madlen из магазина могла убить, и неизвестно как поступят Carmelita и графиня Virginie Albertine de Guettee за то, что он их побеспокоил.
  Графиня подсыплет яд в стакан?
  Madlen отсудит у него квартиру?
  Эдуард присел на стол и стал терпеливо ждать.
  Сидеть на столе Эдуард считал высшим шиком, дозволенным только большим начальникам и плейбоям, это он прочитал в интернете.
  Телевизор смотреть не хотелось и неинтересно, потому что было на что посмотреть на диване.
  
  Carmelita во сне почувствовала на себе испытующий взгляд брата, проснулась, не верила в произошедшее.
  Она лежала, приобняв блондинку и прижавшись к ней.
  Блондинка во сне не возражала.
  "Она считает это обычным, - Carmelita подумала и увидела брата. - Сидит на столе, как дурак и думает, что он очень крутой, потому что не на стуле, а на столе.
  Улыбается иронично, будто знает все тайны вселенной.
  Подумаешь - увидел свою подружку в объятиях сестры.
  И не объяснишь ему, что мы просто невинно веселились, - Carmelita неторопливо прошла в ванную, оделась.
  Одежда неприятно стягивала тело". - Да, блондинка права, без одежды лучше.
  Carmelita жестом показала брату на кухню, она не хотела будить подружку.
  - Вы спали, как голубки, - Эдуарда переполняли эмоции.
  - Это вы, мальчики, спите вместе, как голубки, а мы, как голубки, - Carmelita пристально посмотрела в глаза брата. - Скажи, как ты умудрился пригласить красивую девушку к себе в гости.
  Ни за что не поверю в миф о том, что ты ей понравился. - Carmelita с улыбкой заглянула в комнату, вспомнила игру в мяч и вернулась обратно. - Заманил к себе девушку из приюта слабоумных, обманул.
  - Почему из приюта слабоумных? - Эдуард не сразу понял, а, когда догадался, о чем подумала сестра, самодовольно хлопнул себя ладонью по правой коленке. - Она ведет себя странно, ходит по квартире голая, на шее висит стекляшка огромная, поэтому ты решила, что она слабоумная.
  Нет, сестричка, она не слабоумная, хотя по нашим меркам, ведет себя не так, как положено.
  Я на своей машине времени вывез графиню из древних веков.
  Она - дикарка, но знатная дикарка.
  - На машине времени? Из средних веков? - Carmelita почти не удивилась. - Но машина времени дорого стоит.
  Откуда она у тебя?
  - Дорого, но сам ее сделал, - улыбка Эдуарда потухла.
  Он догадывался, о чем сейчас думает его сестра и, что скажет.
  - Ага, значит, в нашем времени ты не нашел себе подругу, поэтому выкрал из прошлого.
  Я скажу, что она - отличный экземпляр, даже похвалю тебя за прекрасный вкус.
  Ты бы мог взять себе в жены пещерную волосатую женщину, но ты поймал изысканную.
  Она светится благородством и величием.
  - Спасибо, не ожидал, что ты похвалишь меня, - "Случилось чудо, сестра меня похвалила".
  Эдуард паниковал.
  Он старался взять себя в руки и успокоиться, потому что избегал встреч с сестрой, острой на язык.
  Их общение проходило обычно сухо, обсуждали общие деловые вопросы.
  Эдуард преодолел желание убежать из квартиры, нажимал ладонью на область сердца, боялся, что оно вывалится из груди.
  - Успокойся, я похвалила тебя искренне, - сестра отлично знала своего брата и причину его волнения.
  - Вижу, что вы прекрасно провели время, повеселились, - Эдуард случайно разбил лед доверия. - Порезвились, а потом заснули.
  - В каком смысле порезвились? - Carmelita резко поднялась, воткнула кулаки в бока, нависала над братом. - Не хочешь ли ты сказать... - Carmelita замолчала.
  - В самом обыкновенном сексуальном смысле развлекались, даже маслом друг дружку натерли, - Эдуард пожал плечами. - Близкие сексуальные отношения между девушками - обычно.
  Ты красивая восемнадцатилетняя, она красавица тоже восемнадцати лет, почему бы вам...
  - Странный вывод, - Carmelita усмехнулась, - тогда мужчины в общей бане должны заниматься сексом, потому что они голые.
  У нас стереотипы: если два человека вместе голые, тем более в одной постели и спят обнявшись, то они - любовники.
  До встречи с Virginie я тоже так думала, а теперь поняла, что существует другой мир - мир простых общечеловеческих отношений, мир беззаботного веселья и радости, даже, если люди голые и вместе.
  Мы отлично играли в мяч твоим шарфом.
  - Мой шарф? но он же очень дорогой, из кашемира.
  - Мы дороже, чем твой шарф, - Carmelita говорила одно, а думала о другом, о том, как поведет себя, когда блондинка проснется.
  Внутренний голос подсказывал ей разные пути, но ничто не помогало.
  Одно дело играть вдвоем, а другое дело - продолжать дружбу, зная, что девушка пришла из прошлого века и много не знает в будущем.
  Блондинка, действительно, дикарка.
  Нервы Carmelita загудели, руки и губы затряслись, даже, если бы она сейчас приняла тонну снотворного и успокоительного, то не смогла бы расслабиться или убежать.
  Она привязана теперь незримой шелковой нитью к блондинке Virginie Albertine de Guettee.
  "У древних девушек магия в крови", - Carmelita вспомнила романы фэнтези и сама засмеялась над этой глупостью.
  Даже в кухню доносился тонкий аромат блондинки, напоминал об игре в мяч, возбуждал огонь нового желания бегать, веселиться с графиней и ни о чем не думать.
  Они не должны друг от дружки ничего скрывать.
  - А меня на машине времени в древность можешь закинуть? - Carmelita закусила губу.
  - Я ждал этот вопрос, - Эдуард победно тихо засмеялся. - Нет, конечно, машина времени только для меня и для моих нужд.
  Хочешь привезти из прошлого себе рыцаря в женихи?
  Но мужчина из прошлого - не то, что девушка оттуда.
  Рыцарь или дикарь будет у нас выглядеть полным дураком.
  Мужчина должен доминировать, быть выше, а как же у рыцаря это получится в будущем.
  - Не угадал, братец. Я подумала, что, если в прошлом девушки живу легко и счастливо, то и я бы там с удовольствием жила, - Carmelita прошла по кухне, снова села, сдвинула колени.
  - В прошлом - рабство, женщин продают и покупают, и не особо они веселы, потому что работают с утра до ночи.
  Блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee уникальная, у нее свой мир, и она его распространяет на тех, кто рядом с ней.
  - Значит, ты украл дорогую, уникальную девушку и лишил ее подруг счастья?
  - Я не думаю об этом, мне нет дела до дикарок.
  - И что ты собираешься делать с Virginie?
  Вы поженитесь?
  - Не знаю, возможно, она поведет себя не так, как я задумал, и придется выгнать ее на улицу.
  Там ее быстро заберут в приют для слабоумных, как ты и подумала вначале.
  - Суров ты, братец, - Carmelita до боли сжала кулаки. - Попользуешься и выбросишь девушку, как ненужную вещь.
  Я запрещаю тебе ее обижать.
  - Вот как? - на лице Эдуарда играла снисходительная улыбка. - И кто мне помешает?
  Она - дикарка из прошлого, никто за нее не заступится.
  - Я тебе помешаю.
  - Да, и заберешь к себе жить?
  Она доставит тебе много хлопот.
  Как ты ее собираешься содержать?
  У тебя же денег даже на себя не хватает.
  - Как и у тебя денег нет, - проблема денег особенно больная для молодой девушки. - Я посещаю Макдональдсы вместо того, чтобы обедать и ужинать в ресторанах.
  В Макдональдсе богатого парня не найдешь в женихи.
  На ресторан у меня денег нет, чтобы там привлекать к себе внимание.
  Ты прав, и в своей маленькой квартире Virginie не приму, мне одной тесно.
  Она может пожить у меня некоторое время, но, думаю, что и это ей быстро надоест.
  И на то, чтобы пришить ей новый язык от трупа, у меня денег нет.
  Ты тоже нищий, а, если бы имел деньги, то, вряд ли потратил их на операцию по восстановлению языка блондинки.
  Я не знаю, что делать. - Carmelita вытирала слезы тыльной стороной правой руки.
  
  В кухню зашла голая блондинка.
  После сна ее губки чуть припухли, но выглядела она сногсшибательно.
  Эдуард вздрогнул и облизнул внезапно пересохшие губы.
  Carmelita, наоборот, расслабилась, стало спокойно и тепло, потому что блондинка рядом, и она умеет жить правильно.
  Virginie Albertine de Guettee посмотрела на слезы Carmelita, покачала головкой, вышла из кухни и вернулась с доской и мелом.
  "Плакать нужно от радости", - блондинка написала, отложила доску, склонилась над Carmelita и поцеловала ее в губы.
  Поцелуй длился вечность.
  В глазах блондинки появились искорки, она мотнула головкой, ожидая ответа.
  - Спасибо, ты настоящая подруга, мне уже лучше, - Carmelita с благодарностью провела рукой по животу блондинки. - Кушать хочешь.
  - Конечно, - блондинка засмеялась.
  - И что это было? - Эдуард переводил взгляд с блондинки на сестру.
  - Ты спрашиваешь о поцелуе? - Carmelita чувствовала поддержку блондинки. - Простой дружеский поцелуй поддержки.
  Virginie увидела мои слезы и решила успокоить поцелуем.
  Невинный поцелуй, в который я раньше не верила.
  - Действительно, невинный, - Эдуард даже не спорил.
  Он не нашел в поцелуе сестры и блондинки никакой задней мысли, никакого намека на сексуальные отношения.
  Блондинка присела на колени Carmelita и засмеялась.
  - Эдик, готовь пир в честь приезда гостьи из прошлого, - Carmelita сказала брату, но подмигнула блондинке.
  - Какой пир? Я последние деньги потратил на платье для Virginie. - Эдуард поставил на стол ржавую банку с зеленым горошком и кусок черствого хлеба.
  Хлеб гулко ударился о стол, как кирпич.
  - Я думаю, что ты не станешь это кушать, - Carmelita смотрела в бездонные голубые глаза блондинки и чувствовала нарастающий в сердце восторг, оттого, что теперь может без задней мысли помогать другой девушке, общаться с ней на равных, не ревновать, потому что сразу признает блондинку Virginie главной, главная, но в то же время подружка.
  Блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee стала для нее прочной основой в жизни.
  Блондинка на вопрос о еде с недоумением посмотрела на Эдуарда, словно не понимала о чем речь.
  Она грациозно стекла с коленей Carmelita, написала на доске.
  "Еда бывает только едой. Это, - блондинка показала тонким пальчиком (Carmelita и Эдуард внимательно его осмотрели и проследили за направлением) на хлеб и банку, - не еда.
  Еда бывает - виноград и устрицы, ну и все остальное, которое еда".
  - Извини, на другую еду у меня денег нет, - Эдуард выдавил с сарказмом. - В наше время еду нужно заслужить.
  "А ты не заслужил?" - блондинка пожала мраморными плечами.
  Carmelita расхохоталась.
  - У меня начинает болеть голова, - Эдуард набрал в легкие и в живот воздух, виновато посмотрел на Virginie. - У меня отличное образование, хорошая высокооплачиваемая работа, а я не могу купить еду для дикарки.
  Я прихожу в ужас от твоих требований, схожу с ума! - Эдуард вскочил, подошел к холодильнику, открыл, заглянул в него и вздохнул.
  "Ты волнуешься? - блондинка написала для Carmelita. - не волнуйся.
  Придут и все нам дадут.
  Я никогда не забочусь о еде.
  Девушкам все должны, и еда появляется сама собой", - блондинка подарила подружке успокаивающий поцелуй.
  - Действительно, ты права! - Carmelita почувствовала облегчение. - С детства нас учат, что женщина должна на равных условиях учиться и работать с мужчиной.
  Гораздо проще сесть и ждать, пока принесут и все дадут! - ни капли иронии нет в словах Carmelita.
  Эдуард с удивлением посмотрел на сестру, глаза его загорелись.
  - Ты стала феминисткой? - Эдуард икнул. - Нет, феминистки требуют равных прав!
  Ты же хочешь забрать себе все права, а мужчин получить, как рабов?
  "Разумеется? А разве у вас не так?" - блондинка написала и ответила за подружку.
  На грудях графини играли солнечные зайчики.
  - Откуда они? - Эдуард озаботился солнечными зайчиками с практической точки зрения.
  - Откуда у Virginie груди? - Carmelita чувствовала себя воздушно.
  - Нет, откуда у нее на грудях блики света?
  Я, кажется, догадываюсь, - Эдуард смотрел в окно, даже приложил ладонь козырьком ко лбу. - Маньяк из соседнего дома подглядывает за нами в бинокль. - Эдуард задвинул штору и включил свет. - Интересно, как долго он этим занимается, и что увидел, а, может быть, уже заснял видео с вашим участием и выложил в интернет?
  - Какая разница - выложил, не выложил?
  Маньяк, не маньяк? - Carmelita не понимала себя, рассуждает ли она серьезно или шутит.
  Столько на нее свалилось нового за последние часы. - Выполни свой мужской долг перед двумя девушками, не шепчи тихо, что у тебя нет денег нам на еду.
  - У меня нет денег, а, если у тебя они есть, то сама заплати за себя и за подружку!
  Virginie себя еще не оплатила! - что остается мужчине, у которого нет денег на девушку?
  Остается только хамить.
  - Хорошо, я закажу еду на дом для себя и для Virginie, - Carmelita, неожиданно, для брата легко согласилась.
  Она вышла в коридор, чтобы Эдуард не подслушал.
  Брат даже вытянул шею, чтобы лучше слышать, но сестра говорила в трубку настолько тихо, что мышь не услышит.
  Блондинку происходящее не интересовало: весь мир принадлежит ей, принесут и все сами дадут.
  Она с интересом рассматривала сосок на своей правой груди, дотрагивалась до него пальчиком, качала головкой, затем снова пробовала сосок.
  - Люби девушку всем сердцем, и она тебе не изменит, - Carmelita так неожиданно тихо подкралась к брату сзади, что он подпрыгнул, вздрогнул и застыл соляным столбом.
  - На сердце тоже деньги нужны, - Эдуард не может выйти из размышлений насколько он нищий.
  "Я скучаю", - между Carmelita и ее братом вклинилась Virginie.
  Она плотно прижалась передом к Carmelita и также впритирку спиной к Эдуарду.
  Он чувствовал сквозь одежду каждую жилку в ее теле.
  "Бесстыдство и разврат, - Эдуард подумал с удовольствием. - Но как официально продолжить это бесстыдство и разврат я не знаю.
  Был бы я богатым элегантным красавчиком в белых брюках и рубашке из китайского шелка, блондинка не повернулась бы ко мне попой.
  Хотя и так прекрасно".
  - Пока нам доставляют еду, мы посмотрим платье, которое мой брат тебе купил, - в глазах Carmelita заплясали чертенята: - Эдуард, ты что-то сказал о платье для твоей невесты? - чертенята в глазах Carmelita захохотали.
  - Платье? Да, платье!
  Некоторые ничего не понимают в моде, - Эдуард вспомнил конфликт в магазине, - но девушка со вкусом, несомненно, оценит покрой, материал и бешеную цену за это платье. - Эдуард постарался, чтобы его руки и голос не дрожали. - Оно стоит кучу денег. - Эдуард с сожалением отлепился от блондинки и принес платье.
  Бережно извлек его из пакета и расправил на своих руках.
  - Что это? - Carmelita вздрогнула.
  - Нравится? Ты в шоке? - Эдуард почувствовал, как его сердце покрывается льдом.
  - Virginie, тебе нравится это платье? - вместо ответа Carmelita обратилась за помощью к подружке. - Может быть, я не в курсе моды?
  Но, даже нищая старушка не согласится, чтобы ее хоронили в этом.
  "Платье? Где платье? - блондинка пощупала платье, но по ее тону, по глазам Эдуард и Carmelita видели, что она не считает это платьем. - Раньше я носила платья, а теперь не ношу.
  Я бы показала вам, как выглядит платье, но у меня его нет с собой, и здесь их нет". - Блондинка посмотрела по сторонам, но платья в своем понимании не нашла.
  - Мой брат купил это, как платье, - Carmelita мстила брату за то, что он не мог заказать еду для нее и Virginie.
  "Рабыня не оденет это, - блондинка посчитала разговор о платьях законченным и ткнула пальчиком в правую грудку под блузкой Carmelita. - Почему ты в одежде?
  На моем корабле нет мужчин, поэтому мы разгуливали обнаженные свободно, а потом привыкли и на берегу уже тоже ходили без одежды.
  Эдуард не мужчина, он твой брат, поэтому чувствуй себя, как на моем корабле", - блондинка озадачила подружку.
  Carmelita с удовольствием скинула бы одежду и играла с блондинкой в мяч, но присутствие брата останавливало.
  "Все эти проклятые комплексы", - Carmelita закусила губу.
  Поймала насмешливый взгляд брата.
  Теперь Эдуард мстил сестре за то, что она обругала его платье.
  - Что же, сестричка, раздевайся и играй в мяч с моей невестой.
  Затем намажьте друг друга ароматическими маслами.
  А то, что платье вы не оценили - ваша проблема, вы никогда не видели настоящих дорогих платьев.
  Я заплатил за него сто тысяч эскудо!
  - Сто тысяч эскудо? - Carmelita потрепала брата по щеке. - Я видела это платье в магазине для бедных и знаю, сколько оно стоит.
  Оно стоит, как бутылка пива, как один гамбургер.
  Ты бы, брат, другой пакет для него взял, а то пакет из того магазина. - Carmelita указала на ошибку брата.
  - Ну, и во что мы ее тогда оденем? - Эдуард говорил о блондинке в третьем лице. - Не поведу же я ее на корпоратив голой.
  Она привыкла там, у себя красоваться обнаженной, а у нас это не принято, вернее, принято, но во время гулянки, а не до.
  Конечно, вероятность того, что я ошибаюсь - велика.
  И ты пойми меня, Carmelita, - Эдуард пошел на примирение, - работа у меня малооплачиваемая, и все, что я творю - не из-за жадности, а, действительно, потому что нет денег. - Он повернулся к блондинке: - Virginie, не смогу я обеспечить тебе платье из прошлого века для графинь.
  Оно должно быть расшито золотом, жемчугом и с множеством бриллиантов?
  В ответ блондинка приложила головку к правому плечу, но ничего не написала.
  "Зачем он меня спрашивает? - Virginie искала шарф-мячик, - Мужчина должен все приносить без слов".
  Наконец, блондинка нашла шарф, и ее лицо осветилось настолько счастливой непосредственной улыбкой, что даже у Эдуарда дрогнуло сердце.
  "Carmelita, ну же, раздевайся, потому что в одежде вспотеешь", - Virginie в нетерпении топнула ножкой.
  - Я слишком остро реагирую на все, - Carmelita нерешительно расстегивала блузку.
  - Ты сделаешь это в моем присутствии? - Эдуард поднял пальцами брови.
  Он показался намного старше, уменьшился в росте и, словно бы высок, потому что не ощущал себя хозяином жизни и настоящим мужчиной.
  - А чем я хуже Virginie? Она может разгуливать обнаженная, когда хочет и там, где хочет, а мне запрещено? - Я не больная! - Carmelita с ног до головы оглядела брата, словно видела его в первый раз и обратилась к блондинке: - Я права?
  Блондинка согласно кивнула очаровательной головкой.
  На лице ее появилась гримаска недоумения: почему подружка спрашивает, если ходить обнаженной так естественно, просто и гигиенично.
  - Может и мне раздеться догола? - голова Эдуарда закружилась, но говорил он с сарказом. - Это же так, по-вашему, естественно.
  Я тоже потею под одеждой, меня она также сковывает, как и вас, так что имею право.
  Сыграю с вами в мяч? - Эдуард почти кричал от безысходности.
  Но взглянул на блондинку и сразу потух.
  В глазах дикарки он увидел полное безразличие.
  "Мужчины безобразны без одежды.
  Мужчины не имеют право раздеваться догола и играть в мяч", - блондинка указала Эдуарду на его место в жизни.
  - Я даже почувствовал странное облегчение, - Эдуард присел в драное кресло. - За меня решили, не только за меня, но и за всех мужчин.
  Гораздо хуже, если бы ты вежливо ничего бы не сказала, извини, ничего не написала бы.
  Я бы выглядел голым дураком, неприятным для всех, и думал, что это нравится вам.
  Это мой первый опыт общения с девушкой с оригинальным мышлением, поэтому меня слегка укачало, как на корабле.
  Играйте, делайте, что хотите, благодаря тебе я стал философом. - Эдуард прикрыл глаза.
  - Я понимаю тебя, братец, - Carmelita засмеялась и сняла блузку. - Общение с Virginie, дружба, перевернули меня.
  Я уже не та, которая была до встречи с ней. - Carmelita быстро, смущаясь, разделась догола.
  Эдуард по-прежнему сидел с закрытыми глазами.
  Carmelita знала, что он будет подсматривать за ними играющими, потому что ни один мужчина не устоит против подглядывания за невинными шаловливыми обнаженными проказницами, которые играют в мяч.
  Вместе с одеждой улетучились и ее страхи.
  "В жизни должно все меняться, нельзя стоять на месте, - Carmelita бросила шерстяной мячик блондинке. - Еще вчера я бы ни за что не поверила, что можно так просто, без смысла, без цели, бесплатно проводить время за игрой в мяч.
  Впрочем, профессиональные футболисты пинают мячи, и футболистам за это очень хорошо платят.
  Никто не считает перекидывание мяча от одного к другому пустой тратой жизни. - Carmelita поймала мяч от Virginie, вернула обратно, она уже не думала о брате, не стеснялась, все выходило естественно и невинно.
  Мысли Carmelita перепрыгнули на неожиданную тему: - Почему покойников хоронят в одежде?
  Как человек пришел в этот мир, так и должен уходить - голым.
  Считается неприличным хоронить труп голым, без одежды, а на самом деле, в одежде - самое большое извращение, которое изобрело человечество.
  Натягивать на труп костюм и специальные ботинки: надо же - величайшая насмешка - обувать труп и одевать
  Еще галстук повязывают.
  Нет больше иронии и извращения, чем наряжать покойника. - Carmelita засмеялась. - Хоронить голыми - мысль абсурдная и противозаконная, но она правильная.
  На меня Virginie так повлияла, что мое мышление перешло с традиционных вопросов на глубокие.
  Virginie - настоящая графиня аристократка?" - Carmelita в игре столкнулась грудью с блондинкой, девушки засмеялись.
  Эдуард открыл глаза, и в этот момент зазвенел звонок в дверь.
  "Все интересное заканчивается звонком, и все плохое начинается звонком", - Эдуард огорчился, что пропустил самое любопытное в игре своей сестры и графини.
  Carmelita ласточкой подлетела к двери, забыла, что совершенно голая.
  Игра с блондинкой в мяч выбили из девушки все прошлые устои, страхи и правила поведения в обществе, тем более что Carmelita находилась в половине своей квартиры.
  Она открыла дверь и вопросительно склонила головку к плечу.
  - Я доставил вам заказ, - очень немолодой мужчина лет под сто с седой бородой до пояса впился в прелести Carmelita жадным взором юноши. - Раньше я не видел клиенток в вызывающей одежде, или без одежды вообще.
  Обычно, девушки, при встрече с посыльным одеваются.
  Я в красном рабочем костюме с золотыми пуговицами выгляжу сногсшибательно и сексуально.
  Но вы превзошли в красоте даже меня. - Посыльный поставил корзинку на пол, порог не переходил.
  Он неторопливо достал дрожащими пальцами мешочек с табаком, забил табак в трубку, поджег от ржавой зажигалки и выпустил облако дыма в лицо девушки.
  - Carmelita, кто пришел? - Эдуард поленился выйти к дверям, поэтому кричал через всю квартиру.
  - Доставка еды, но тебя это не должно волновать, потому что за нее заплатила я, - Carmelita немного слукавила.
  Она оплатила доставку по кредитной карточке брата, которую нашла на столе.
  "Эдуард не скоро заметит, что у него образовался долг за доставку устриц, винограда, фруктов и морепродуктов, - Carmelita вздохнула, она немного уже жалела брата, но не до той степени, чтобы компенсировать ему недостачу денег на кредитной карте. - У братца телефон без интернета, поэтому на него не поступит оповещение о списании денег.
  За все нужно платить, особенно - за девушек".
  Carmelita не прикрывала наготу перед пожилым разносчиком еды.
  Девушка испытывала новое чувство, чувство тотального превосходства над мужчинами и видела, что старику нравится ее власть.
  Это оказалось новым для Carmelita, и она ждала продолжения.
  Как поступит разносчик дорогой еды при виде обнаженной клиентки.
  "Молодой, наверно, начал бы приставать руками, а пожилые пристают разговорами", - Carmelita мыслила в правильном направлении.
  Разносчик продолжал курить и рассматривать, но в то же время желание поработать языком у него оказалось сильнее:
  - В другие времена, в иной жизни я был бы богатым.
  Я пригласил бы вас на свою яхту, и мы поплыли бы на экзотические острова с пингвинами и колибри.
  Морской ветер играл бы с твоими волосами, жемчужная улыбка бы отражалась на морской глади, капельки морской соли застыли бы причудливыми узорами на твоей подзагоревшей коже.
  Я бы вторгся на твою территорию, а ты бы сказала, чтобы я чувствовал себя на своей яхте, как дома.
  - Прости меня, что ты уже старик и не богатый, и не в том мире, где у тебя яхта, и мы плывет к райским островам, и попутный морской ветер не играет с моими роскошными волосами, а капельки жидкой морской соли не стекают по моему молодому телу, на котором нет ни одного волоска - полная депиляция, - Carmelita намеренно назвала старика на "ты", потому что это сближало.
  Девушка кокетничала со стариком и, к своему удивлению, не находила в игре ничего предрассудительного.
  "Раньше я и не думала, что старики - те же мужчины, только в возрасте и ничего не могут, кроме как разговаривать".
  - Если бы я знал, что встречу тебя обнаженной, то я бы подготовился к встрече, приехал бы полный сил и с мешком риса в подарок.
  Еще раз здравствуй, моё счастье. - Старик посыльный провел пальцем по лбу девушки, словно рисовал колдовские символы, затем робко дотронулся до соска, помял его.
  Carmelita не отпрыгнула, она интересовалась продолжением.
  "Возможно, что старик раньше работал в министерстве или в академии наук, перед ним склонялись подчиненные, его боялись слуги, его обожали девушки и женщины, как на работе, дома, так и в увеселительных учреждения.
  Но время выбросило мужчину на пенсию, как океан безжалостно швыряет на берег китов.
  Все прошлое молодое и богатое ушло, и он, чтобы не умереть с голода, позорно подрабатывает курьером, разносчиком еды.
  Неужели, и я, когда состарюсь, стану доставлять молодым парням и девушкам пиццу и устриц, а моя борода вырастет ниже пояса.
  Чушь! У девушек волосы на лице не растут!" - Carmelita нахмурила бровки.
  Старик посчитал знак недовольством и поспешно произнес:
  - Не пиши на меня жалобу в компанию, что я тебя разглядываю с пристрастием, - говорил он жалобно, но руки жадно изучали тело девушки. - Ты выглядишь великолепно с блестящими плечами и всем остальным.
  Если бы я загорел за лето или в отпуске, я превратил бы свои штаны в шорты, приподнял бы брючины и показал мускулистые бронзовые ноги.
  Но, к сожалению, загар не липнет к старикам, он нам вреден, поэтому ноги мои белые, с жалкими тонкими седыми волосками.
  Даже модные бордовые туфли на толстой подошве не спасут мой образ.
  Я обуваю удобную ортопедическую обувь из магазина для пенсионеров.
  Обувь греет ноги, но не сердце.
  В мягких войлочных сапожках я не пройду с тобой даже по парку после дождя, не говоря уже о походе в горы, где мы, утомленные долгим подъемом, поставили бы палатку, любовались закатом, а потом всю ночь любили бы друг друга, несмотря на жар и холод высокогорья.
  - Идея с яхтой мне больше нравится, чем с палаткой в горах, - Carmelita шутливо надула губки, крутилась перед посыльным, показывала себя со всех сторон. - Я нравлюсь тебе?
  - Посмотри, как в волнении работает мое сердце на кардиостимуляторе, - старик расстегнул фирменную рубашку с нарисованной жареной курицей.
  Приподнял майку и показал пальцем на шрам под левым соском.
  Что-то непонятное билось в груди посыльного, пробивалось сквозь тонкую дряблую сухую кожу - так цыплёнок пытается вылупиться из яйца.
  - Познавательно и занимательно, но я не вижу живое сердце, - Carmelita кокетничала.
  Она не знала, что в угасающем полене жара больше, чем в горящей палке.
  Старик схватил девушку за левую руку, а левой рукой зажал ее грудь:
  - Ты играешь со мной, как с огнем.
  Я уже три года думаю, что умер, но ты показала, что ты живая.
  Выходи за меня замуж, - старик попытался встать перед обнаженной девушкой на колени.
  Его ноги ужасающе затрещали, лицо перекосило в гримасе боли. - Артрит, радикулит - не лучшие помощники при объяснении в любви.
  После свадьбы ты разотрешь меня настойкой боярышника, и я крепко встану на ноги.
  - Ты зовешь меня замуж? - Carmelita открыла ротик в восторге.
  До этого момента ее никто не звал замуж.
  "Это все, потому что я выгляжу по-новому, и веду себя расковано, - девушка проглотила переполнявшие ее чувства. - Блондинка из прошлого подарила мне новое видение жизни.
  Старик, нет, назову его мужчиной, потому что он для меня - настоящий мужчина, мужчина увидел не только мое обнаженное прекрасное тело, но и покорен моими манерами и душой.
  У одетой девушки душу не видно, а у меня душа нараспашку.
  После, казалось бы глупой, пустой игры в мяч, я разгорячилась, освободилась от предрассудков, стала девушкой без проблем.
  Мужчины не любят проблемных девушек.
  Богатые старики предпочитают молоденьких девушек в подруги, не потому что хотят свежее тело, нет, старики хотят беспроблемных свободных веселых отношений.
  Женщина в возрасте с утра до вечера грузит спутника своими проблемами, рассказывает о проблемах на работе, о проблемах на дороге, о проблемах со здоровьем, о проблемах с деньгами, о проблемах с подругами, и еще о тысячах других проблем.
  А молоденькая девушка еще не знает проблем, у нее мир под ногами, все впереди.
  На меня уже начали нарастать проблемы, как ракушки нарастают на дно корабля, но блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee из прошлого очистила меня от всех проблем и показала, как от них избавляться в будущем.
  И результат - сразу в меня влюбился первый же мужчина.
  А то, что он - старик с седой бородой и трещащими коленями, наоборот, не принижает мою роль, а доказывает, что я ослепительна и очаровательна, меня можно взять в жены.
  Старики, в отличие от молодых, очень строгие, ругаются, ворчат, и при всем этом, он зовет в жены.
  Конечно, я не пойду за него замуж, огорчу, но приятное чувство от него во мне останется искоркой.
  Возможно, что эта искорка разгорится, когда я перешагну столетний юбилей".
  - У меня двухкомнатная квартира в центре города, - посыльный, оказывается, говорил, а Carmelita не слышала его из-за стены своих мыслей. - Живу с женой.
  Но я прогоню ее, нет, по-дружески отправлю в деревню, на дачу.
  На даче воздух, вода, овощи и фрукты со своей грядки.
  Магазин в пешей доступности в семи километрах.
  Она всегда расхваливала дачу, заставляла меня гнуть спину на грядках, а потом ругала меня по ночам, что я ничего не могу, кроме как храпеть.
  Я и ты будем летом навещать ее, и привозить крупу и сахар.
  Денег у меня много, пенсия и работа курьера.
  Мне одному денег - выше крыши, хватит, девать некуда, на тебя хватит.
  Не шикарно станем жить, но кефир, хлеб и рис постоянно будут на нашем столе. - Старик посыльный не отпускал руку и грудь девушки. - Или ты еще, что захочешь после свадьбы?
  - После свадьбы я закажу кофе в постель, вызову посыльного, и по вызову придешь ты, - Carmelita вымолвила с мягкой иронией.
  - Эти слова я хотел от тебя услышать, - старик произнес вслух и повторял молча эту замечательную фразу.
  Его сухие губы трещали, как и колени. - Я не надеялся перед смертью встретить любовь, но ты сама меня встретила, моя любовь, и при этом ты откровенно полностью обнаженная, потому что тебе нечего скрывать, кроме правды.
  Ты чистая, непорочная, как раз то, что нужно старику для утешения. - Посыльный отпустил руку девушки и тут же дотронулся до ягодицы.
  - Теперь я полностью в твоих руках, - Carmelita усмехнулась. - Держишь меня за грудь и за попу.
  Но замуж за тебя я не пойду.
  - Не пойдешь за меня замуж? - старик в ужасе отпрянул от девушки.
  Его лицо налилось синим, глаза покраснели от слез. - Я сбрею бороду...
  - Пожалуйста, только не умирай на пороге моей квартиры.
  Меня потом по судам затаскают. - Carmelita не на шутку испугалась, что старика посыльного хватит удар. - Я подумаю над твоим предложением. - Carmelita лукавила, но она хотела хоть как-то успокоить умирающего старца.
  В планы девушки не входил разговор с полицией и труп у дверей.
  - Ты подумай, подумай, хотя, что уж тут думать.
  Теперь ты до конца моих дней заполнишь мое изображение.
  Лучшего жениха в мире не найти.
  Я не старый, я опытный! - Посыльный яростно прижал к себе девушку, и, прежде чем она поняла, в чем дело, крепко поцеловал ее в губы.
  От посыльного пахло бумагами, счетами, ветхой одеждой и умирающей надеждой.
  Carmelita оттолкнула от себя страстного жениха.
  Вдруг, испугалась, что он упадет и разобьет затылок.
  Но старик смотрел через левое плечо девушки.
  В его глазах Carmelita увидела тупое обожание и фанатизм.
  Carmelita оглянулась: с шерстяным мячом из шарфа стояла блондинка Virginie.
  Блондинка покачала головкой, опустила мячик, подняла доску и написала на ней:
  "Старики не должны целовать девушек.
  Поцелуйчики должны быть веселыми, а не убийственными".
  - Госпожа! - разносчик еды преобразился, словно с Солнца стерли все пятна. - Я с пониманием переношу все тяготы своей пенсионной жизни, - старик протянул руку к груди блондинки, но не дотронулся, испугался своего жеста. - И вы - моя последняя тяжесть на сердце.
  - Virginie Albertine de Guettee не тяжелая, - Carmelita с недоумением переводила взгляд со старика на блондинку.
  - Замолчи! - старик приложил палец к губам Carmelita. - Ты моя невеста, а госпожа, или как ты ее назвала - Virginie Albertine de Guettee, она - Солнце Вселенной.
  Я отличу подделку от настоящего. - И снова обратился к блондинке. - Взять в жены тебя не могу, потому что мне по статусу не положено.
  Но я вижу, что ты пришла из моей прошлой жизни.
  Под твои ноги ложатся королевства и княжества.
  У твоих ног ползают драконы и пращуры.
  Одного твоего взгляда достаточно, чтобы растопить вечные снега или заморозить огонь!
  - Кто здесь пророчествует? - Эдуард появился бесшумно, словно тень. - Разносчик еды увидел двух голых девушек и сошел с ума.
  - Лучше бы я сошел с ума, чем при жизни увидел центр Вселенной. - Старик пальцами надавил сначала на свои глаза, затем на глаза Эдуарда. - Какая разница, кого я прокляну, но вся тяжесть проклятия все равно ляжет на плечи идеальной блондинки, потому что она радость.
  Меня ничто уже не волнует, потому что, как только увидел госпожу, мои пробки перегорели.
  До конца света, по крайней мере, до конца моего света остались считанные мгновения: я увидел всё! - Разносчик еды все же осмелился (если собрался умирать, то почему бы не потрогать перед смертью обнаженную блондинку?), дотронулся пальчиком до соска блондинки.
  Virginie даже не вздрогнула, она привыкла, что ей все восхищаются, иногда - до умопомрачения.
  Затем разносчик еды провел рукой по мраморному животу девушки и в конце обхватил ладонями ягодицы блондинки.
  - Она холодная, словно космос, но в ней горит пламя.
  Внутри ледяных планет тоже бушует огонь! - Старик хотел поцеловать блондинку в грудь, нечаянно дотронулся лбом до камня на ее шее. - Что? - душераздирающий вопль вырвался из глотки старика. - Я говорил, что отличу подделку от настоящего и настоящее от подделки.
  Неужели это? Это неужели... - старик не договорил и начал заваливаться назад.
  Он умер стоя, как настоящий разносчик пиццы.
  Руки старика перед смертью слетели с ягодиц блондинки и крепко-крепко вцепились в бриллиант на ее шее.
  Голубой чистейший бриллиант величиной с кокос или с маленькую дыню.
  Разносчик еды упал, не опускал брилилант на веревке, поэтому блондинка последовала за стариком.
  Он сухим жестким матрасом свалился на каменный пол: мало того, что умер стоя, так для надежности еще и разбил череп о кафель.
  Блондинка Virginie упала на него.
  - Какой ужас! - Carmelita прикрыла ротик ладошкой.
  - Ничего ужасного, - Эдуард с трудом отцепил от бриллианта умершие руки разносчика еды. - Старик умер со счастливой улыбкой и с голой девушкой, которую считал идеальной, центром вселенной.
  - Эдуард, ты украл центр Вселенной?
  - Сестричка, ты лучше оденься, - Эдуард проводил совершенно спокойную блондинку в квартиру и силой затащил туда сестру. - Приедет полиция, начнет ходить по квартирам.
  Думаю, что полицейских заинтересуют две обнаженные девушки.
  Они станут вас допрашивать намного дольше, чем других.
  - Меня нельзя допрашивать голую, - Carmelita судорожно вздохнула, ее пробила молния, сердце гремело полковым оркестром. - Полицейские рассмотрят меня со всех сторон, а я им наговорю глупостей.
  - Поэтому поезжай домой и привези блондинке что-нибудь из своей одежды.
  Графиня изволит не желать мое платье, так пусть оденет хоть что-то из твоего.
  Заодно, и твой вкус проверим. - Эдуард, несмотря на свежий труп, иронизировал над сестрой.
  - Мой вкус безупречен, - Carmelita дрожала.
  - Если полиция увидит голую блондинку, то я объясню, что она моя любовница, мы как раз занимались подготовкой к свадьбе.
  - Думаю, что полицейские не поверят, что идеальная блондинка, Солнце вселенной, как ее назвал старик, твоя любовница. - Carmelita отомстила братцу своей иронией.
  "Где у вас нож для открывания устриц?" - блондинка держала в руках корзинку с доставленной едой и дощечку с написанной фразой.
  - Нож для открывания устриц, когда рядом труп?
  Мертвец не испортит тебе аппетит? - Эдуард не сразу понял. - Подожди, я открою тебе устриц отверткой и молотком.
  Кстати, что имел старик, когда перед смертью произнес "Неужели это?".
  "Он умер", - блондинка пожала плечами.
  - Virginie, ты права, если старик умер, то не имеет значения, отчего он умер. - Carmelita торопливо одевалась, одежда, прежде удобная, казалась чужой, сковывала движения, запутывалась. - Глупо искать причину смерти.
  Virginie, разве ты сможешь кушать, когда труп лежит на лестнице? - Carmelita критически оглядела себя в зеркале.
  В ответ блондинка поцеловала подружку долго и влажно, затем засмеялась.
  - Дикарка, они не только при трупах кушали, но и на трупах, - Эдуард прошептал себе под нос, чтобы девушки не услышали, затем произнёс громко: - Я перетащу труп в лифт, а следы крови замою тряпкой.
  Никто не догадается, что старик умер на нашем этаже.
  - Ага, не догадаются, прочитают вызов в нашу квартиру, - Carmelita в кривой усмешке сжала губы.
  - Ну и что, что вызов, - Эдуард отстаивал свою точку зрения. - Передал нам еду, мы заплатили заранее интернету, а дальше не наше дело, где старик умер.
  Судебные врачи установят первопричину смерти - остановка сердца.
  Мы не воткнули нож старику в спину.
  - Делай, как знаешь, - Carmelita по женской привычке свалила всю вину и ответственность на мужчину, поцеловала блондинку в щечку. - Virginie, я скоро вернусь с одеждой для тебя.
  Надеюсь, что мои обновки тебе понравятся.
  "Не забудь для себя туфли на высоком каблуке, - блондинка не улыбалась. - Может быть, сначала сделаем, друг дружке массаж и натрем себя маслом, а потом ты пойдешь?"
  - Когда я вернусь, тогда и займемся всем, чем занимались, - Carmelita вздрогнула от мысли, что полицейские застанут ее с блондинкой, натирающими друг дружку маслом, а Эдуард наблюдает за этим из кресла.
  Вздрогнула, но тут же себя мысленно обругала:
  "Снова у меня предрассудки, нормы, мораль.
  Какое дело полицейских до двух девушек?
  Что хотим, то и делаем!
  Человек обязан делать то, что хочет, иначе теряется смысл жизни.
  Всю жизнь выполнять волю других, стараться для других и умереть, ничего для себя не совершив?" - Carmelita подбодрила себя и побежала по лестнице.
  На труп она не оглядывалась, в лифт боялась сесть, потому что Эдуард братец уже затаскивал в него мертвое тело бывшего разносчика еды.
  Борода старика подметала пол.
  Эдуард отправил лифт со стариком в последний путь - на первый этаж.
  Лифт без памяти, поэтому, неизвестно, откуда труп приехал.
  Затем Эдуард затер капельки крови и мозгов из расколовшегося черепа, высушил пол туалетной бумагой, критически рассмотрел место падения, остался доволен, осмотрелся по сторонам и мягко закрыл за собой дверь в квартиру.
  Блондинка уже сидела перед корзинкой с едой, ждала, когда мужчина накроет стол.
  - Разумеется, вы же, графиня, - Эдуард произнес без иронии. - Я чувствую себя так, что, если мышь пискнет, то я умру от неожиданности.
  Но тебе устриц открою и все остальное открою.
  Моя сестра слишком уж много и дорого заказала! - Эдуард осуждающе покачал головой, сбегал за отверткой и молотком.
  После третьей попытки он вскрыл первую устрицу.
  Блондинка пальчиком указала на лимон.
  - Ага, тебе еще и лимон к устрице порезать! - Эдуард догадался. - Сама не умеешь? - немного иронии в этом вопросе проскользнуло.
  Virginie Albertine de Guettee ничто не ответила, она поглаживала себя по левой коленке и улыбалась.
  Мнение мужчины ее не интересовало.
  Virginie скушала две устрицы, половину плоского персика, один греческий орешек и две виноградинки.
  Похлопала себя по животику и засмеялась.
  - Что? Уже наелась? - Эдуард с жадностью смотрел на дорогие яства. - Теперь понимаю, почему ты хрупкая и прозрачная.
  Я не посмею докушать то, что осталось, потому что придет Carmelita, она же за все заплатила.
  Пусть моя сестра покушает. - Эдуард с трудом отвел взгляд от стола.
  Нечаянно прилип взором к открытой обнаженности блондинки, и неожиданно щеки его загорелись.
  - Я не знаю, как делать девушкам приятное, - Эдуард фальшиво засвистел арию из оперы "Лебединое озеро" Чайковского. - Что с тобой делать я знаю, мы пойдем на корпоратив, а что делать с собой - не представляю.
  
  - Pedro, большое спасибо за то, что ты пришел домой, - Kezuko швырнула на стол горячую сковороду с шипящей яичницей и беконом.
  Жир разлетелся капельками по белой рубашке мужа.
  - Я работаю для семьи, - Pedro ножом разрезал на груди рубашку и отбросил в мусор. - Ты с удовольствием тратишь мои деньги, не спрашиваешь, откуда я их беру, но по твоим понятиям я должен всегда находиться дома.
  Мы проводили совещание до утра.
  Я же главный, и я решаю все вопросы, в том числе, когда проводить заседание. - Скандалы в семье стали давно обычными.
  Испорченная рубашка - малость, и Pedro надеялся, что рубашкой отделается.
  - Знаю я твои совещания, с продажными леди совещаешься, - Kezuko так поставила стакан с молоком, что часть выплеснуло и белыми струйками стекало на брюки Pedro. - Я императорского рода, а ты меня не ценишь.
  - Императорского - так императорского, - Pedro старательно не глядел на жену. - Сейчас, кого не возьми - все королевского, княжеского либо императорского происхождения.
  Никто не хочет работать, все короли. - Все же Pedro посмотрел на супругу.
  Kezuko, как всегда растрепана, волосы торчат пучками.
  Одета в необразимое, да, ладно, пусть в необразимое, но ведь поношенное, старое.
  Жена полагает, что старое - всегда удобно.
  Обтягивающие застиранные засаленные лосины, выцветший халат с былыми розами, и мягкие войлочные туфли.
  "Я один из богатейших людей планеты, и, кажется, что Kezuko, нарочно омерзительно одевается и выглядит, чтобы меня смутить. - Pedro никогда не упрекал жену - раньше не за что было, а теперь - бесполезно.
  Супруга всегда ищет повод поскандалить. - Растолстела до безобразия, позвоночник трещит под избыточным весом, усы не выдергивает, десять подбородков, ноги не сходятся, волосы в беспорядке.
  Зачем ей?
  Она, чтобы позлить меня, из миниатюрной красавицы превратилась в толстую неряшливую бабу.
  Денег я ей выделяю столько, сколько захочет.
  Может ходить в золоте и бриллиантах, лучшие массажисты превратили бы ее тело в картинку, но ей нравится образ сального комка с тряпками", - Pedro быстро скушал яичницу с беконом, выпил залпом молоко и отправился в ванную - смывать жир и молоко.
  Он безропотно кушал то, что ему готовит Kezuko, чтобы ее не обижать и не получать дополнительные скандалы.
  Затем в своих владениях он промывал желудок, и ему подавали то, что он хочет и что полезно для миллиардера.
  - Милая, ты не хочешь сходить на показ мира моды? - Pedro ждал, когда лакеи подберут ему одежду под цвет сегодняшнего настроения.
  - Пусть твои девки ходят в мир моды и окунаются в него, - Kezuko ответила так, как всегда отвечала - грубо, с сарказмом. - Хоть в говно окунитесь вместе.
  Мне ваш мир моды не нужен, я и так сногсшибательно выгляжу. - Kezuko неожиданно оказалась рядом.
  Толстые щеки подпирали маленькие, глубоко спрятанные в складках глаза. - Или ты не считаешь меня привлекательной?
  - Что ты, дорогая, - Pedro заученно поцеловал жену в щеку, на губах остался привкус прошлогоднего сала. - Поступай так, как говорит тебе твой внутренний голос.
  - Да, чтоб он заткнулся этот внутренний голос, - Kezuko широко зевнула, пасть как у бегемота. - Каждый человек красив внутренним миром.
  - Не спорю, - Pedro поцеловал жену в лоб.
  - Как покойницу целуешь, - Kezuko сдвинула густые брови. - Своих леди, наверняка, целуешь по-другому и не в лоб.
  - Нет у меня никаких леди, кроме тебя, - Pedro почти не соврал.
  Настоящую любовь он еще не нашел, а те красавицы, которые делили с ним постель или развлекали днем в империи, на серьёзных леди не тянули.
  Они - всего лишь игрушки на час, и сами прекрасно понимали.
  - А у меня есть джентльмены, кроме тебя, - Kezuko на прощание попыталась испортить настроение.
  - Шутница, - Pedro помахал жене ручкой и торопливо пошел к выходу из бескрайнего особняка.
  Он прекрасно знал, что его жена спит с лучшими топ моделями и красавчиками.
  Все видел на камерах, и уже никакого чувства, даже отвращения и ревности не испытывал.
  Kezuko вела с любовниками также, как и с ним.
  Они, словно пожирала их, использовала, оскорбляла, а затем выбрасывала.
  Парни с обложек журналов не возражали, потому что Kezuko платила щедро деньгами мужа, окупала все оскорбления и унижения, которые доставляла им.
  Она тратила на любовником бешеные суммы, но в империю Pedro денег прибывало намного больше, чем их может потратить даже самый изощренный женский ум.
  Положение дел устраивало Pedro, потому что он не знал бы, что делать с изменившейся женой в постели.
  - Милорд, звонила леди Fanny, сказала, что у нее для вас сюрприз, - в вертолете личный секретарь Joe поставил эту новость на первое место среди других неотложных для босса дел.
  - Сюрприз? Все сюрпризы юных леди известны/
  Наверняка, леди забеременела и хочет шантажировать меня, - Pedro похлопал секретаря по плечу.
  Не по-дружески, не свысока, а так, как положено уставом между добрым боссом и исполнительным помощником. - Не помню леди Fanny.
  - Миниатюрная брюнетка.
  Ее отличительное достоинство - она кусала вас. - Секретарь обязан все знать, даже мимолетных девушек босса.
  - Ах, та, да, кусала она аристократично, как змея, - Pedro закрыл глаза, чмокал губами. - Подойдет неслышно сзади и как укусит за шею или за ухо.
  Ее не смущало: на совещании я, или на конференции у Президента.
  Меня ее укусы возбуждали очень, а, потом надоели.
  Все проходит, все надоедает, особенно, если ты несметно богат.
  Даже жизнь надоедает! - Pedro загрустил. - Joe ты умный тактичный секретарь, - Pedro открыл глаза. - Скажи, существует ли то, что никогда не надоедает?
  - Милорд, я слышал, что есть девушки, которые никогда не надоедают.
  Из-за этих девушек рушились империи, короли отрекались от трона, богачи становились нищими, бросали все свое золото к их ногам.
  И самое любопытное, милорд, что те девушки не ценили подарки, поступки королей, которые из-за них теряли все.
  Поклонник становился нищим, а они и в ус не дули.
  - Девушки - легенды, - Pedro постучал пальцем полбу секретаря и засмеялся. - Все в прошлом.
  Сейчас подобную девушку не найти.
  Ну, разве, что моя жена Kezuko. - Pedro засмеялся.
  Секретарь заученно вежливо улыбнулся.
  Если босс шутит, то ты обязан смеяться из вежливости.
  Миллиардер заслужил, чтобы над его шутками, даже не смешными, смеялись, иначе - зачем нужны деньги.
  - Не найти подобную девушку? - Joe выпрямил спину и смотрел в иллюминатор. - Кто знает, милорд...
  Кто знает...
  
  - Virginie, посмотри, что я тебе принесла, - Carmelita торопливо выкладывала из сумки принесенную из дома одежду, волновалась, что графиня ничего не выберет. - Мой брат собирается тебя показать на корпоративе, но опасается, что ты пойдешь туда голая.
  "Корпоратив?" - блондинка написала и сдвинула бровки.
  - Корпоратив, это бал, - Эдуард понял недоумение графини. - Я приглашаю тебя на бал.
  Ты можешь познакомиться с королем. - Краска стыда залила лицо Эдуарда.
  - На бал у нас не принято приходить голыми, - Carmelita поддержала брата, но тут же добавила: - если не понравится, то ты всегда можешь уйти с бала, и мы с тобой сыграем в мяч. - Carmelita ослепительно улыбнулась.
  Она поймала себя на мысли, что уже не может обойтись без игры в мяч.
  "Неужели, перебрасывание мяча друг дружке столь заразительно.
  С кем я буду играть, когда блондинка покинет нас?
  Как объясню новым подругам и прежним, что играть в мяч нужно обязательно голыми?
  Существуют нудистские пляжи, где обнаженные девушки играют в мяч, но к девушкам обязательно пристраиваются, напрашиваются в игру голые мужчины всех лет.
  Голый мужчина, по мнению Virginie, безобразен, и играть с ним в мяч недопустимо.
  Я полностью согласна в этом вопросе с блондинкой", - в голове Carmelita болтались разные мысли, а Virginie в это время с любопытством рассматривала тряпки.
  "Не понимаю", - блондинка указала на короткую юбочку.
  - Обрезанное платье, - Carmelita видела, как брат пожирает блондинку глазами. - То же самое, что бальное шикарное платье, но немного укорочено. - И добавила с воодушевлением. - В нем девушка вроде бы одета, и в то же время как бы голая.
  "Тогда зачем это короткое платье одевать, если можно гулять голой?" - блондинка пожала плечами, но с помощью подружки юбку примерила.
  - Не знаю, что скажут по этому поводу на корпоративе, но мне нравится, - Эдуард не знал, куда спрятать взгляд. - Хотя, в коротких юбках на корпоратив...
  - На бал, - Carmelita строго поправила брата.
  - На бал в этом ходить не принято.
  - Virginie, попробуй лосины и обтягивающий топ, они, как вторая кожа - настолько обтягивают, и в них девушка выглядит голой, - Carmelita почувствовала, что ее лицо заливает краска восторга. - Может быть, моя одежда не столь изыскана, как твоя, - засмеялась и поправила, - твоя одежда, когда ты ее носила, но эти наряды тоже не пропадут даром.
  Поверь мне, ты получишь все комплименты.
  "Одежда акробатки, - тоненькая блондинка в обтягивающем выглядела еще более беззащитной и хрупкой. - Моя подружка гимнастка иногда натягивает вторую кожу".
  - Подружка? - Carmelita внезапно почувствовала острую ревность.
  Под сердцем заболело.
  - Я не знаю иностранные языки, но слово любовь могу произнести даже на трех, - Эдуард все же решился перейти с блондинкой на другие отношения.
  - Не старайся брат, - Carmelita резко осадила Эдуарда, - умение обольщать либо с рождения, либо подвластно только богатым и красавчикам.
  У тебя ни того, ни другого нет, поэтому веди себя естественно, лучше получится.
  - Не обращаю внимания на твои иголки в словах, - Эдуард обиделся, но не настолько, чтобы хлопнуть дверью и покинуть общество сестры и обнаженной блондинки.
  Тем более что жаждал продолжения, когда они снова начнут играть в мяч.
  "До чего же я стал примитивен, - Эдуард не осуждал себя, он просто смотрел со стороны, даже не особо удивлялся. - Все свои привычки на вечер забросил и жду бессмысленной и непонятной игры девушек в мяч.
  Перестал интересоваться сексуальной стороной вопроса, смотрю на изгибы нагих тел и отношу это к веселью, а не к сексуальности". - Эдуард резко ударился коленкой о полку, взвыл.
  "На бал я примерю это, - блондинка выбрала обтягивающую блузку и короткую юбку. - Под этим платьем тело не потеет, и я почти, что обнаженная".
  - Только не наклоняйся на балу, - Carmelita продолжала ревновать, теперь уже - ко всем сразу.
  Блондинка не поняла, почему нельзя наклоняться в коротком платье на балу, но белоснежно улыбнулась.
  - Ты не предложишь Virginie нижнее белье? - голос Эдуарда трещал, как сухие сучья.
  - Не думаю, что тебе понравится нижнее белье, - Carmelita ответила блондинке, - оно сковывает движения, под ним тело потеет, а именно от этого ты уходишь, когда расхаживаешь голая.
  И, наверно, нет смысла в нижнем белье на корпоративе? - этот вопрос Carmelita как бы задала брату.
  Она прекрасно знала, что к концу официальной части многие девушки не выдерживают морального напряжения и танцуют на столах - кому как стыд позволяет: одни топлес, другие - еще дальше.
  
  Два дня до корпоратива пролетели, как чайки над морем.
  И наступил важный для Эдуарда день - вывод в свет невесту.
  Carmelita, как ни просила, как ни умоляла, как ни угрожала, но брат ее не взял с собой:
  "Ты моя сестра и не работаешь в компании.
  Невестам и подругам можно сопровождать сотрудников на корпоратив, а сестрам - нельзя.
  Сестры - это извращение.
  И, вообще, я на корпоратив иду не веселиться, а работать".
  "Твоя работа - продать блондинку своему начальнику, а взамен получишь повышение по службе?" - Carmelita не глупенькая.
  "Каждый труд должен быть вознагражден щедро.
  А доставить из древних веков дикарку - труд не малый", - Эдуард полагал, что объяснил все сестре подробно.
  В семнадцать часов все вышли на улицу.
  Блондинка не смотрела по сторонам, ничему не удивлялась, она принимала все, как должное.
  "Весь мир мне должен, - блондинка присела в такси. - Низкий потолок в карете".
  - Да, кареты сейчас не те, что раньше были, - Эдуард радовался, что блондинка без языка, не говорит, а пишет, и написанное видит только он, а не шофер.
  Иногда таксисты отказываются подвозить странных клиентов.
  Carmelita осталась снаружи и махала блондинке платочком.
  "Ты разве не едешь на бал?" - блондинка показала табличку подружке, но и Эдуард прочитал.
  - Мое мнение... - Эдуард попытался ответить за сестру.
  "Здесь только одно мнение - моё, - блондинка быстро написала и добавила, - и мнение твоей сестры, но оно, думаю, совпадает с моим.
  Мужчины обязаны только исполнять наши желания". - Virginie одарила Эдуарда настолько ледяным взглядом, что его нос покрылся коркой льда.
  - Я приеду на бал позже, - Carmelita выручила брата.
  Она не хотела, чтобы блондинка вышла из машины и осталась.
  Слишком много Эдуард в нее вложил.
  "Я раздваиваюсь, как амеба, - Carmelita тем же платочком промокнула слезы. - И графиню из прошлого жалко, и своего брата не хочу огорчать.
  Никак не избавлюсь от комплексов, а у Virginie никаких комплексов нет, поэтому она счастлива, и все, кто рядом с ней - тоже счастливы".
  - Поедемте, - Эдуард прошептал на ухо шоферу, - а то девушки передумают расставаться.
  Шофер в знак понимания опустил свою ладонь на ладонь Эдуард.
  Рука драйвера крепкая, мозолистая, и Эдуард подумал, что именно эти руки нужны девушкам.
  Водитель ласково взглянул в глаза Эдуарда и мягко тронул машину с места.
  Прикосновение толстых пальцев шофера взволновало, Эдуард хотел быстрее забыть это необычное ощущение, но оно навсегда засело в памяти.
  Чтобы отвлечься и не думать о руке драйвера Эдуард тихо спросил блондинку.
  - Нравится? - показал на проносящиеся за окном дома и толпы людей.
  "Что?" - писать в машине неудобно, поэтому блондинка лаконична.
  - Ты же все это видишь впервые, но не задаешь вопросы. - Эдуард съежился под равнодушным взглядом блондинки. - Неужели, не интересно?
  "Все мне должны", - написала и даже на дорогу не смотрела.
  Virginie больше интересовалась своими коленками.
  Она стучала пальчиками по правой коленке, наклоняла головку, словно прислушивалась - так дятел проверяет пустоты в деревьях.
  До дворца Империи, где работал Эдуард, никто не проронил ни слова.
  Эдуард расплачивался с таксистом мелочью и ужасно страдал оттого, что беден.
  - Извините, что мелочью, просто...
  - Не надо оправданий, дорогой, - понимающий взгляд таксиста успокаивал. - Я понимаю, что ты все деньги потратил на подружку.
  ЭТИ девушки дорого стоят, а ЭТА, наверняка, высосала из тебя зарплату на год вперед.
  Ты завязывай с ними, - шофер на прощание пожал Эдуарду руку, и пожатие больше походило на поглаживание, - позвони мне, посидим, поговорим. - Драйвер нежно вложил в карман Эдуарда визитную карточку. - Я не каждому даю свой телефон.
  - Понимаю, - Эдуард не хотел уходить от доброго, столь мягкого, таксиста.
  Но швейцары уже подгоняли, нетерпеливо стучали в лобовое стекло титановыми дубинками.
  Охрана видела, что прибыл простой сотрудник, даже не на своей машине, поэтому с ним не стоит церемониться.
  - Я Эдуард Снегоедов, а она, - показал на блондинку Virginie, - со мной, - протянул пропуск.
  - Видим, что Снегоедов, - охранник, по мнению Эдуарда, не слишком почтителен.
  "Когда возвышусь, то пересплю с его женой, а его выгоню со службы", - Эдуард затаил месть, сжал губы.
  Он повел за собой блондинку по красной ковровой дорожке.
  Охранники долго смотрели им вслед.
  - Mario, не она с ним, а он с ней, - охранник заржал.
  - Откуда он деньги на нее берет, если на такси ездит?
  - Потому и на такси приехал, что все деньги на нее тратит.
  - Conrad, смотри, все жены и подруги с дамскими сумочками, а она - только с доской и мелом.
  - В сумочках бабы носят всякие помады, косметику, а у этой все есть.
  И, если чего и не будет, то все ей принесут и дадут.
  Она в этом уверена!
  А доской она бьет своих фанатов по головам, чтобы отстали, вот зачем ей доска! - Conrad вздохнул печально.
  Он распахнул глаза, блондинка засела на сетчатке ярко, как свет Солнца.
  Он угадал, что блондинке ничего не надо, что она все имеет, что ей все должны, потому что ей принадлежит Мир.
  - Да, она без трусов, - Hans воскликнул изумленно.
  Он дождался, когда блондинка поднимется высоко настолько, чтобы можно заглянуть ей под юбку.
  - Здесь все дамы без нижнего белья.
  - Я знаю, но не настолько они без трусов, как она, морщинистое лицо охранника сложилось в гармошку. - И зачем я живу, если не могу пригласить эту девушку на кофе.
  - Ты не живешь, ты работаешь, - коллеги ржали, хлопали Hans по спине.
  А он с невыразимой печалью думал только об этой блондинке, и знал, что теперь она никогда не выйдет из его памяти, останется душещипательным пятном ностальгии.
  
  - Снегоедов, поздравляю, - Курцхар по-дружески улыбнулся Эдуарду и подмигнул, качнув головой в сторону Virginie. - Где откопал?
  - Вот именно, откопал, - Эдуард прошептал, не хотел посвящать друга в подробности.
  "Сегодня Курцхар мне друг, потому что стоим на одной ступени социальной лестнице, а завтра - завтра не знаю.
  Возможно, меня повысят, и тогда Курцхар уже не станет моим другом".
  Эдуард взглянул на блондинку, проверял, как она отреагирует на замечание Курцхара, и, вообще, как себя ощущает среди шумной толпы работников Империи.
  Но, как и ожидал, ничего не прочитал на лице блондинки.
  "С моей сестрой она смеялась, хохотала, жила, а здесь, будто ледяная глыба". - Эдуард смотрела на груди блондинки.
  Они, не большие, скорее даже маленькие, но кажется, что к ним ничего нельзя добавить или убрать от них без ущерба.
  Эдуард столкнулся с равнодушным взглядом блондинки и неожиданно глупо улыбнулся.
  Он уже обожал эту девушку.
  - Это наш бал, - он сказал только для того, чтобы не молчать, потому что в мире звона бокалов, сдержанного благородного смеха, вокруг блондинки плыло облако абсолютной тишины.
  "Где король?" - блондинка даже не повернула головку, лишь написала и показала дощечку.
  "Она привлекает внимание: то ли доской, то ли своей красотой, то ли одеждой, то ли еще чем", - Эдуарду не нравился повышенный интерес к его подруге.
  Она - драгоценность, но должна принадлежать одному, самому богатому, а не всем.
  - Король? Ага, вот и король, - Эдуард надеялся сразить блондинку.
  Он показал пальцем на поднимающегося на трибуну Pedro. - Он наш король, хозяин и вершитель судеб.
  "Ерунда", - блондинка ответила написанным, и неясно, по поводу чего ерунда.
  - Я даже писал ему, посылал план развития Империи, но он ничего мне не ответил.
  Думаю, что письма перехватили мои завистники и не доставили ему. - Эдуард схватил бокал с шампанским, залпом выпил. - Пей, ешь, насыщайся.
  Здесь все изысканное и бесплатное.
  "Не понимаю", - блондинка проследила, как Эдуард глотает паштеты из мяса колибри.
  - Да, ты же графиня, кушаешь то, что хочешь и, когда захочешь, - Эдуард слегка захмелел от волнения. - А я насыщаюсь впрок, до блевоты. - Следом за паштетом проглотил клубничку.
  Блондинка тоже взяла клубничку и задумчиво водила ягодкой по губам.
  Этот для нее невинный жест сразу привлек внимание дам и джентльменов.
  Дамы ехидно зашипели, джентльмены засопели.
  В это время Pedro заканчивал свою короткую обязательную речь, конец которой считался началом безудержного веселья.
  - Мы лучшие! - Pedro сошел с пьедестала.
  Его окружили подхалимы, охранники и секретари.
  Pedro протирал глаза шелковым платочком за десять тысяч сольдо.
  Материю на платок ему доставили из Восточной империи, из гробницы фараона.
  За тысячелетия древний шелк не разложился, не потерял свежесть и аромат.
  Умели же древние не только строить, но и шить.
  - Joe, - Pedro властным жестом правой руки отослал от себя охрану и подхалимов подальше.
  Вокруг повелителя образовался пустой круг. - Мне почудилось, или оно было.
  Я с трибуны увидел блондинку: ничего в ней необычного, но у меня в глазах до сих пор в глазах рябит, словно я посмотрел на газосварку.
  - Не на газосварку, а на Солнце вы изволили смотреть, - Joe поклонился и прислонил горячие губы к уху Pedro.
  За светлый ум и именно за горячие губы Joe получил должность главного секретаря. - Я тоже приметил эту блондинку, и не сомневался, что она вас заинтересует.
  - Не заинтересовала, а своим сиянием испортила сетчатку моих глаз, - Pedro ответил резко, и круг пустоты расширился.
  Никто не хотел попасть на костер гнева босса. - Представьте нас друг другу.
  - Да, господин, - Joe снова поклонился.
  Минуту размышлял, стоит ли пошутить, что Солнце вблизи еще сильнее ослепит.
  С одной стороны шутка очень опасная, и босс может прогневаться, с другой стороны, он, Joe, первый секретарь, и, если не будет иногда говорить остро, то сольется с толпой других секретарей и потеряет милость начальника.
  "Я еще и шут, а шутам можно и нужно хамить", - Joe принял правильное решение, с подхалимской улыбкой (но не настолько подхалимская, чтобы уже очень...) произнес вслух: - Господин, не боитесь, что блондинка Солнце вблизи ослепит вас?
  - Ах ты шельмец, - Pedro засмеялся и запустил ладонь в волосы Joe. Выдерет волосы за дерзость или погладит по головке. - В точку пошутил! - Милость снизошла на секретаря.
  - Рад стараться, - Joe как клоун поклонился, потому что на корпоративе.
  Но тут же отбежал от босса, отдал приказания охранникам и секретарям.
  - Его светлость Pedro приказывает вам с подругой немедленно к нему подойти, - на плечо Эдуарда опустилась не легкая рука.
  - К Pedro? - Эдуард подумал, что к нему обратился дворецкий с укором, что слишком он много скушал осетровой драгоценной икры.
  - Дурак! Не приказывает, а просит! - секретарь разумом побольше чем у коллеги исправил оплошность.
  - Pedro? Меня? Просит? - Эдуард поперхнулся лобстером.
  В голове закружились колеса мыслей.
  "Так быстро? Сам Pedro! Не продешевить бы! - Эдуард не рассчитывал, что самый главный босс обратит внимание на Virginie. - Значит, она того стоит!
  Я правильно рассчитал и выбрал девушку, доставил ее.
  Только за это мне полагается повышение по службе!
  Но пойдет ли упрямая своенравная блондинка к Pedro?
  У нее свои понятия в жизни".
  - Дорогая, - Эдуард нарочно произнес "дорогая", чтобы окружающие поняли, что она его невеста или жена. - Король приглашает тебя. - Одернул юбку блондинки.
  - Король! Да, Наш Pedro - король! - секретари переглянулись.
  Они с бешеным интересом рассматривали блондинку, недоумевали лишь по одному поводу - зачем ей доска.
  Эдуард подвел блондинку к самому из самых
  "Поклониться магистру Pedro, или сохранять гордый вид, - Эдуард спорил с собой, подгонял себя, но никак не мог принять решение. - Откуда у меня гордый вид сейчас, если его никогда не было раньше?"
  - Приветствую тебя, сотрудник моей Империи, - Pedro щелкнул пальцами, показывал, чтобы Эдуард доложил свое имя.
  Но смотрел босс только на блондинку.
  Графиня скользнула взглядом по Pedro и потеряла к нему интерес, ничего особенно в этом короле она не заметила.
  "Он не девушка, и с ним не сыграешь в мяч, - Virginie Albertine de Guettee искала хоть какую-нибудь собачку или кошечку, чтобы погладить. - Мужчины - пресные, как хлеб для рабов.
  С мужчинами не весело".
  - Эдуард Снегоедов, менеджер низшего звена отдела по работе с низшими, - Эдуард изобразил среднее между вежливым поклоном и поклоном лизоблюда.
  - Менеджер это хорошо, менеджер это то, что нужно, - Pedro приобнял графиню за талию.
  Блондинка не сопротивлялась, она принимала Pedro не как человека, а как ветер, как воздух - есть и есть.
  Эдуард покраснел:
  "Скотина миллиардер даже не смотрит в мою сторону.
  Хоть бы проявил правила приличия", и произнес довольно отчетливо, хотя во рту сухая вата:
  - Моя жена графиня Virginie Albertine de Guettee, а я менеджер отдела с низшими, - Эдуард попробовал распрямить спину, но она застыла в рабском поклоне.
  - Удивительная у вас жена, ээээ - Снегоедов, - Pedro поцеловал ручку блондинки, - а вы менеджер в отделе с низшими.
  Не хотите стать менеджером в отделе с высшими?
  - Менеджер в отделе с высшими? - ноги Эдуарда подкосились, он упал бы, но держался только на восторге.
  "Менеджер в отделе с высшими получает в десять раз больше, чем в отделе с низшими.
  Свершилось! Я умница, что привез блондинку и привел на корпоратив.
  Результат поразительный!
  Но, как скотина Pedro смотрит на блондинку, как смотрит.
  Может быть, я рискну?"
  Эдуард старательно не глядел на главного секретаря.
  Joe гримасничал, мимикой и жестами из-за спины босса показывал Эдуарду, чтобы он немедленно упал на колени и благодарил Pedro за оказанную милость.
  "Не дождетесь", - Эдуард почувствовал, как его душа отделяется от тела и смотрит на сцену со стороны: ослепительная удивительная блондинка, миллиардер и он, Эдуард, скромный работник всего лишь отдела с высшими.
  - Ваша светлость, - Эдуард с ужасом обнаружил, что его голос доносится сверху, - я не слишком опытен в работе с высшими, поэтому должность менеджера в отделе с ними мне сейчас затруднительна.
  Вот если бы я руководил отделом с высшими, тогда ничего делать бы не пришлось, и я бы отлично справился с постом начальника отдела.
  Моя жена Virginie Albertine de Guettee - не просто девушка, - Эдуард понимал, что продает блондинку, но в этом его была цель, - она - графиня Virginie Albertine de Guettee.
  Я ее привез на машине времени из прошлого.
  Подобных девушек даже в прошлом уже нет, вы сами видите.
  - Снегоедов, ты хочешь пост начальника отдела с высшими? - Pedro не мог оторвать взгляд и рук от блондинки. - Не знаю твоих способностей в управлении, но то, что ты нашел эту прелесть, выделяет тебя из толпы.
  Хорошо, ты получаешь пост начальника отдела с высшими. - Pedro повернулся к Эдуарду спиной, показывал, что торг закончен - каждый получил свое.
  - Спасибо, ваша светлость! - губы Эдуарда задрожали.
  "Пост начальника отдела с высшими! Это в сто или в тысячу раз больше зарплата, чем его прежняя.
  Это неограниченная власть в пределах отдела, бесплатные бонусы от Империи, особая квартира, специальная машина с шофером и, конечно, две три очаровательные секретарши, которые умеют не только кофе подавать.
   Я имею все, потому что я умный", - нервы Эдуарда не выдержали.
  Он упал в постыдный обморок, что его и спасло от возможных глупостей.
  - Обрадовался до обморока, - Pedro со снисходительной улыбкой посмотрел на лежащего Снегоедова. - Мне нравится, когда работники Империи бурно реагируют на мою милость.
  - Мы тоже падаем в обморок, - несколько человек нарочно упали, чтобы босс их заметил.
  Но миллиардер видел уже только одну графиню.
  - Почему же вы молчите, душечка?
  "Потому что у меня нет языка, его отрезал мой слуга, чтобы я не проговорилась пиратам, что я графиня.
  Я позже капитану пиратов воткнула кинжал ниже пояса, и теперь у него там гладко, как у женщины", - блондинка смотрела по сторонам.
  Увидела бабочку на лампе и засмеялась.
  - Кинжал? Гладко как у женщины? Как это? - Pedro не сразу понял, потому что его мысли запутались в роскошных волосах блондинки.
  "Ты не знаешь, как гладко у женщин?
  Вот так гладко!" - блондинка подняла юбку и показала на мрамор животика и своей уже ничем не прикрытой прелести.
  - Подробности меня не интересуют, а то, что вы не можете разговаривать, это - огромный плюс. - Pedro икнул.
  Он почувствовал робость, если бы он знал, как чувствовал себя Снегоедов перед ним, то поразился бы сходству этих страхов. - Графиня, станьте моей женой. - Выпалил и не пожалел.
  За спиной икнул от удивления Joe, но, когда Pedro обернулся и посмотрел на него, то увидел каменное лицо с улыбкой почтения.
  "Я стану твоей женой, - блондинка намотала на пальчик прядь волос и считала это занятие более занимательным, чем разговор о свадьбах.
  Но наматывание волос отвлекало пальчик от написания на доске, поэтому блондинка с досадой размотала волосы и продолжила писать. - Все мне должны, я - Центр Вселенной!
  Все мужчины зовут меня замуж, и я никому не отказываю.
  Но не выхожу замуж", - снова загадка.
  Pedro не отгадывал загадки, за него это делал секретарь.
  - Joe, графиня Virginie Albertine de Guettee станет моей женой, - Pedro лениво провел пальцем по губам секретаря.
  "Старый дурак, - Joe улыбнулся. - Блондинка тебе не по карману.
  Она не по карману никому!
  Говорил же я тебе, что существуют девушки, которые разрушат за день любую империю, вот ты и попался.
  Попался? Хотел бы и я так попасться!"
  - Свадьбу я организую, - Joe постарался, чтобы голос не дрожал. - С вашей супругой я улажу.
  - Эти слова я и хотел услышать от своего секретаря, - Pedro расщедрился и из милости поцеловал Joe в щеку. - Не какой-то лепет, что я уже женат, а услышал то, что нужно.
  - Ваша светлость Pedro, я - Carmelita, сестра Эдуарда Снегоедова, - в круг ярким вихрем ворвалась Carmelita.
  То, что она хотела сказать, осталось неизвестным, потому что блондинка осветила ее лучезарной улыбкой.
  - Ваш брат по моей милости стал начальником отдела с высшими, - Pedro увидел, как обрадовалась блондинка появлению обычной девушки. - Вы тоже хотите?
  - Только минутку поговорить с блондинка наедине! - Carmelita дерзко взяла собственность Pedro за руку.
  - Девичьи секретики! - боссу понравилась напористость Carmelita. - Поговори с моей невестой.
  Возможно, и тебе найду применение в Империи.
  Pedro сделал вид, что не раздосадован, что подружка увела блондинку на минутку.
  
  - Virginie, мой брат продал тебя своему боссу Pedro! - Carmelita в дамской комнате неотрывно смотрела в глаза блондинки.
  "Меня уже продавали в рабство, но меня невозможно продать, потому что мне все должны, - блондинка со смехом поцеловала Carmelita в губы (работница дамской комнаты покраснела и отвернулась, но продолжала следить за девушками в зеркало "Зеркало - не глаза".). - Сыграем в мяч?"
  - Сыграем, сыграем когда-нибудь, - Carmelita из сумки достала машину времени своего брата, подключила ее к розетке. - Я отправлю тебя обратно, в прошлое, чтобы тебя не опозорили в будущем.
  "Меня невозможно опозорить, - блондинка снова поцеловала Carmelita. - Отправляй, куда хочешь, делай, что хочешь.
  Судьба все равно сделает так, как мне лучше.
  Ничто не причинит мне вреда.
  Ты со мной отправишься к моим подружкам?
  Сыграем в поцелуйчики?" - блондинка написала слишком много, поэтому дула на покрасневшие пальчики.
  Вспышка, и блондинка полетела на машине времени.
  
  В это время Эдуард Снегоедов очнулся от обморока на диванчике для уставших.
  "Я начальник отдела с высшими!
  Я богат!
  Графиня Virginie Albertine de Guettee уже не со мной!
  Я заплатил блондинкой за рост своей карьеры, за новую должность.
  А хорошо ли это?
  А нужно ли мне это?" - Эдуард заплакал, растирал слезы кулаком, как ребенок, но встал, пошатнулся и отправился к столу кушать дорогую черную икру белуги и запивать ее шампанским Don Perignon.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"