O Simona : другие произведения.

Хроники Фемискира. Episode 8. Глава 381, 382, 383, 384, 385, 386, 387, 388, 389, 390, 391

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хроники Фемискира. Episode 8. Глава 381, 382, 383, 384, 385, 386, 387, 388, 389, 390, 391 ПРОДОЛЖЕНИЕ
  
  
  ГЛАВА 381
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  НЕЖНОСТИ В ОЛИВКОВОЙ РОЩЕ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Я часто провожу время в оливковой этой роще, - рабыня смело ступала за мной. - Около колодца тоже бываю часто. - Рабыня догнала меня.
  Посмотрела в глаза и подмигнула. - Или в своей спальне отдыхаю.
  Иногда захожу в спальню Альтаиры..."
  "Я хочу, чтобы ты сейчас расслабилась, рабыня, - я напустил на себя загадочность. - Дракон чувствует напряжение.
  Почувствуй себя в оливковой роще, как дома, рабыня.
  Можешь передо мной расслабиться.
  Закрой глаза.
  Подумай о хорошем".
  "Ты хочешь принести меня в жертву дракону, Гендер?
  Я для дракона приманка?"
  "Почему я хочу принести тебя в жертву дракону, рабыня"?
  "Если я прилягу на траву, закрою глаза, то стану беспомощная.
  Любой дракон или насильник..."
  "Нет вокруг насильников, - я расправил накачанные плечи. - Только я вокруг.
  Я - и дракон.
  Я проверю местность у реки.
  Ты же не отставай от меня.
  Если не хочешь лежать с закрытыми ногами и расставленными руками, то бегай за мной.
  Вероятно, дракон близко".
  Мы примерно час бродили по полям, рощам, плантациям.
  "Я ищу место, где дракону удобно спать, - я объяснял пастушке. - Пошуруй палкой в зарослях малины, рабыня.
  Драконы любят малину".
  Коринфа тут же послушалась меня.
  Она схватила длинную палку.
  Отважно сунула в малинник.
  "Да что тебя, девка, Харон в своей ладье прокатиться пригласил? - Из кустов донесся вопль. - Даже здесь меня достали".
  Кусты зашевелились.
  Шевеление удалялось от нас.
  "Дракон?" - Я в ужасе присел.
  "Разве дракон разговаривает по-людски?"
  "Нет, рабыня.
  Дракон не разговаривает по-людски.
  С тобой же из кустов не по-людски говорило.
  Оно ругалось".
  "Всего лишь бродяга заночевал в кустах, - рабыня отбросила палку. - Кроме желания выжить, других желаний у бродяг нет".
  "Бродяги похожи на драконов, - я заметил глубокомысленно. - Драконы тоже мечтают выжить".
  "До завтрака остается время, - рабыня выжидательно смотрела на меня. - Успеем поймать дракона?
  Или займемся чем-нибудь более интересным?"
  "Хм...
  Нет ничего интереснее, чем искать дракона", - я произнес первую часть.
  Вторую часть шутки я договорил молча:
  "Нет ничего интереснее, чем с голой девушкой искать дракона..."
  
  "Мы можем пойти в хранилище папирусов, - рабыня Коринфа дотронулась до моей руки. - Славный охотник на драконов Гендер.
  Дракон, наверно, уже улетел.
  В хранилище папирусов, глиняных табличек и пергаментов мы уединимся..."
  "Твоя двоюродная сестра Альтаира обожает посещать это хранилище". - Я не возражал против уединения с пастушкой Коринфой.
  Если она скрывается от стражников цезаря, то... никому не расскажет, как я и она уединялись.
  "С другой стороны, - я раздумал уединяться с рабыней Коринфой, - девушки лучше голову потеряют, чем промолчат".
  "Гендер, - рабыня остановилась.
  Она назвала меня, как равный называет равного - по имени. - Мы у реки".
  "Да, мы у реки, рабыня", - я же предпочел называть рабыню рабыней.
  "Искупаемся, господин?"
  "Искупаемся?
  Зачем?
  Мужчины не купаются".
  "Зато девушки купаются много раз за день", - пастушка смело сбросила с себя широкую тунику.
  "С ума сошла, рабыня? - Я зашипел. - Зачем разделась совсем?
  Вдруг, кто-нибудь увидит, что ты не пастух, а - пастушка.
  Рабы выдадут тебя стражникам цезаря.
  Цезарь отрубит тебе голову".
  "Но ты же меня спасешь, славный воин Гендер?"
  "Ты не дракон, чтобы я тебя спасал!" - Красота Коринфы даже ночью ослепила меня.
  Поэтому речь моя потеряла смысл и плавность.
  "Ты разве спасаешь драконов, господин?
  Ты же их убиваешь..."
  "Оговорился я.
  А, вдруг, Альтаира увидит нас вместе?
  Ты - голая.
  Как я оправдаюсь перед Альтаирой?"
  "Зачем ты будешь оправдываться перед моей двоюродной сестрой, Гендер?"
  "Во-первых, Альтаира не только двоюродная сестра тебе, но и твоя госпожа.
  Во-вторых..."
  "Мы скажем, что ты берешь меня в жены, - пастушка рабыня даже подпрыгнула от своего прекрасного предложения. - Поэтому я разделась перед тобой".
  "В жены?
  Тебя, рабыня?
  Беру?"
  "Разве я плохая? - Рабыня надула губки.
  Я не могу стать твоей женой?"
  "Начали с охоты на дракона, а закончили свадьбой, - я зло прохрипел. - Мы с тобой тайно ушли, рабыня.
  Я не собираюсь брать тебя в жены".
  "Я тебе не нравлюсь, Гендер?
  А так?" - Рабыня собрала волосы в пучок.
  "Очень задорно выглядишь.
  И... соблазнительно, - я ущипнул себя.
  Слишком близко была обнаженная рабыня Коринфа.
  От нее исходил одуряющий аромат любви... - Но я бы заинтересовался тобой, если бы ты сейчас превратилась в дракона".
  "Великий охотник, - рабыня Коринфа подняла на меня свои глаза.
  Наши взгляды встретились. - Прошло мало времени с нашей первой встречи.
  Но уже сейчас, от ощущения твоей близости я трепещу".
  "Ущипни себя за попку, рабыня.
  Дрожь сразу пройдет".
  "Ты разговариваешь со мной откровенно оскорбительно", - рабыня надула губки.
  
  "Ты - рабыня".
  "Можешь меня втоптать в пыль, - рабыня Коринфа прищурила глазища. - Я стану задыхаться у твоих ног.
  Но не пожалей потом, славный охотник на драконов, что не согласился взять меня в жены..."
  "Не пожалею, что не взял тебя в жены, рабыня".
  "Я должна обидеться на тебя, Гендер.
  Но ты настолько красивый, что вместо досады и обиды в моем сердце появилось горячее чувство.
  Оно разрастается.
  Я злюсь сама на себя.
  Что так бесстыдно предлагаю себя тебе".
  "Ты не замечай или не обращай внимания на напряжение между нами, рабыня". - Я склонил голову.
  Рабыня тоже опустила свою прелестнейшую головку.
  
  Мы молча вернулись во дворец.
  Коринфа несла в руках свою тунику.
  "Натяни тунику.
  Все думают, что ты - парень.
  А ты своей девичьей красотой блистаешь", - я напомнил.
  К счастью для меня и для рабыни, мы никого не встретили во дворце.
  "Теперь моя...
  Я...
  Мое... - рабыня путалась в словах.
  Остановилась около двери. - Моя спальня.
  Я сплю одна". - Рабыня не спешила входить в свою спальню.
  "Твои слова - что ты спишь одна - приглашение мне, или, наоборот?
  Отказ". - Аид меня за язык дернул флиртовать.
  Но Коринфа промолчала.
  Свет факелов заманчиво играл на ее прекрасных грудях.
  Коринфа зажмурилась.
  Не ответила мне.
  Затем посмотрела на меня в упор.
  
  Я же воспользовался молчанием рабыни.
  Отвернулся.
  Почти побежал по коридору.
  Когда оглянулся, то уже не увидел Коринфу.
  "Плохой день, - я приближался к спальне Альтаиры. - Плохая ночь.
  Я не смог покорить сердце Альтаиры.
  Теперь же я полон сил и решимости.
  Не стану больше зарываться в шкуры в ее спальне.
  Пусть Альтаира почувствует, что в ее дворце появился настоящий мужчина".
  Я разогрел себя.
  Вбежал в спальню хозяйки дворца.
  Спальня была пустая.
  Я решительно сбросил с себя одежды.
  Упал посредине огромной кровати.
  Широко расставил ноги.
  С нетерпением стал ожидать.
  Через короткое время в коридоре послышались легкие шаги.
  Моя храбрость мигом улетучилась.
  Я лишь успел перевернуться на бок.
  Подставил под голову руку.
  Выгодно я красиво скрестил ноги.
  Напряг все, что напрягалось...
  
  "Гендер?" - Альтаира вошла.
  Увидела меня и резко остановилась.
  Она осматривала меня долго.
  Ее губы шевелились.
  "Не надо слов, девочка, - я за наглостью скрывал свою робость. - Иди ко мне", - я похлопал по шкурам белок рядом с собой.
  Из-под шкур выскочил жирный енот.
  Пискнул на меня.
  С недовольным видом облил меня взглядом презрения.
  Вразвалку, неторопливо отправился на крышу.
  "Енот", - я проблеял.
  "Енот", - Альтаира дрожала.
  Но выполнила мой приказ - подошла ко мне.
  Остановилась и распахнула глазища.
  
  "Девочка, - я выдохнул.
  Дальше пошло легче... - Мне надоело выжидать момент.
  Все время ходил вокруг да около.
  Теперь же просто предлагаю тебе.
  Альтаира, стань моей женой". - Вот и все.
  С моих плеч упала скала.
  Стало настолько легко, что я даже посмотрел под себя.
  Не взлетел ли я?
  "Я свое сказал и сделал, - я успокаивал себя молча. - Предложил Альтаире стать моей женой.
  Теперь пусть сама мучается.
  Думает.
  Решает.
  Я же, наконец, могу отдохнуть от своих переживаний".
  
  "Что ты сказал, Гендер?" - Альтаира подняла левую бровь.
  Сделала вид, что не расслышала мое предложение.
  Или хотела, чтобы я еще раз сказал...
  "Да, Альтаира.
  Я настолько любезен, что прошу тебя стать моей женой.
  Даже не прошу.
  А - предлагаю.
  Я даже не намекаю.
  Говорю открыто.
  Я всегда открыт перед хорошими людьми, Альтаира.
  Не прячу правду за длинными философскими рассуждениями".
  "Я не поняла, великий охотник на драконов, - уголки губ Альтаиры дрогнули.
  Глазища выражали удивление. - Ты хочешь взять меня в жены?"
  "Альтаира, - я медленно поднялся.
  Оделся. - Сколько раз я должен тебе повторить, чтобы до тебя дошло?
  Да.
  Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
  Я устал от предложений твоих рабынь, Альтаира.
  Да.
  Я устал.
  Трудно отказывать красавицам рабыням.
  Все хотят меня.
  Каждая мечтает, чтобы я взял ее в жены.
  Но я выбрал тебя.
  И нисколько об этом не жалею".
  "Ты?
  Меня?" - Альтаира выглядела ужасно растерянной.
  "Я.
  Тебя". - Я терпеливо повторил.
  "Но кто я, а кто ты?
  Ты - великий славный могучий охотник на драконов.
  Я же - простая девушка хрупкая.
  У меня же ничего нет, что заинтересует тебя, Гендер..."
  "Кто я, а кто ты? - Я подумал и чуть в обморок не упал от удивления. - Простая девушка?
  У тебя, Альтаира, сундук с золотом.
  Дворец.
  Рабы.
  Огромное хозяйство.
  У меня же, кроме моей красоты, ничего нет.
  Но, видно, что ты считаешь мою красоту дороже всех твоих богатств.
  Тем удобнее для меня..."
  "Ты - прекрасная, Альтаира".
  "Я?
  Прекрасная?"
  "Очень".
  "Нет.
  Я не достойна, быть твоей женой, славный великий охотник на драконов".
  "Издеваешься, Альтаира?"
  "Чем я тебя удивлю?
  Что я тебе могу дать, Гендер?
  Золото, мой дворец, поля, стада неисчислимые, рисовые плантации, оливковые, персиковые, апельсиновые рощи.
  Это так мало...
  Что мне стыдно перед тобой..."
  "Не стыдись своих богатств, Альтаира", - я заскрежетал зубами.
  "Не хватало еще, чтобы Альтаира в самоунижении, действительно, решила, что она недостойна меня".
  "У меня еще есть богатства, - Альтаира хлопнула ладошкой по лбу. - В подвалах хранятся сокровища.
  Золотые украшения.
  Драгоценные камни.
  Они остались мне от предков.
  Так что, я не совсем бедная.
  Я постараюсь тебе угодить, Гендер".
  "Мне угодить трудно, - я с трудом сдерживал ликование. - Но ты сможешь".
  "Пойдем.
  Я тебе покажу", - Альтаира в страстном девичьем порыве схватила меня за руку.
  Потащила за собой к выходу из спальни.
  "Эээээ.
  Я думал, что мы в спальне обо всем договоримся, - я проблеял. - О нашей свадьбе".
  "Спальня.
  Спальня - после свадьбы, - Альтаира светилась счастьем.
  Мы по лестнице сбежали на дорожку. - Я приглашу самых знатных патрициев и купцов на нашу свадьбу. - Альтаира за минуту изменилась.
  Из робкой, нерешительной, которая не верила в свое счастье, что я ей предлагаю стать моей женой, превратилась в целеустремленную. - Устроим пир для нас и оргию для рабов..."
  "Нужно ли приглашать знатных гостей?" - чувство тревоги закралось в мое сердце.
  Меня слишком хорошо знали во многих городах.
  "Я - очень яркий красавец.
  Приметный. - Я бежал за Альтаирой и думал: - Какой-нибудь обманутый муж узнает меня.
  Или какой-нибудь богатой вдове не понравится, что я женюсь на богатой красавице Альтаире.
  Обо мне могут многое рассказать ей...
  Всплывет то, что я не так уж и богат.
  Вернее - нищий.
  Мои любовные похождения откроются всем.
  Патриции же не дураки.
  Они поймут, что я охмурил Альтаиру.
  Женюсь из-за ее богатства".
  
  "Как же без гостей?" - Альтаира остановилась.
  Быстро-быстро хлопала бархатными ресницами.
  "А ведь Альтаира, действительно, красавица, - я поймал себя на мысли. - Я бы влюбился в нее, даже, если бы она была бесправная нищая рабыня.
  К счастью, красавица Альтаира еще и богатая".
  "Гости - зло, - я произнес, как можно мягче. - Нагадят в твоем дворце... в нашем дворце.
  Испортят рабов и рабынь.
  Украдут.
  Тебя осмеют.
  Гости обожают выискивать недостатки хозяев.
  Меня или тебя соблазнят..."
  "Меня не соблазнят", - Альтаира с недоумением смотрела на меня.
  "Я так просто пошутил, Альтаира, - я кашлянул в кулак. - Мы сначала поженимся в храме.
  Потом подумаем - приглашать ли гостей.
  Гости вытопчут рисовые поля.
  Сломают деревья.
  Разгонят твоих жирных овец..."
  "Зачем гости будут топтать рисовые мои поля, разгонят жирных овец, ломать деревья?"
  "Не твои рисовые поля, Альтаира, а - наши рисовые поля.
  Привыкай, что теперь, когда я стал твоим женихом, все наше, все общее...
  А гости?
  Гости позавидуют, что я достался тебе, что тебе повезло со мной.
  Из зависти, из ревности будут творить тебе зло".
  "Да, все позавидуют мне, - Альтаира опустила прелестную головку на мое плечо. - Мне повезло.
  Я даже не могу поверить в свое счастье, Гендер.
  Ты - настолько красивый, мужественный, бесстрашный, сильный, воинственный - выбрал меня простенькую".
  "Еще я и бедный", - я молча усмехнулся над собой.
  "Альтаира?"
  "Да, Гендер, жених мой..."
  "Ты же не хочешь, чтобы - приглашенные на свадьбу - патриции обесчестили твоих подружек - Клотильду, Коринфу, Клеопатру, Партэнию..."
  "Ой, как страшно, - Альтаира приложила ладошку к ротику.
  Распахнула глазища. - Конечно, я не отдам на поругание своих подружек рабынь.
  Если ты говоришь, что не нужно гостей, жених мой, то я согласна с тобой.
  Но на ярмарку ты же со мной отправишься?"
  "На ярмарку?
  Зачем?"
  "Мы же должны вместе выбирать свадебные туники".
  "На ярмарке меня игроки в кости, купцы, кабатчики, певички из балагана, танцовщицы знают, - я покрылся липким потом. - Заклюют меня.
  Расскажут Альтаире, как я проигрываю в кости и жульничаю в игре в шарики...
  Много обо мне расскажут и купцы, которых я обманывал, и танцовщицы из балагана, которым я не заплатил..."
  "На ярмарку? - Я протянул. - Доверяю твоему вкусу, Альтаира.
  Невеста моя!
  На ярмарке я буду тебе только мешать.
  Ты даже своих рабынь не бери с собой для советов, - я заранее охранял невесту от советов рабынь.
  Обозленные, что я променял их на Альтаиру, рабыни могут уговорить ее не выходить за меня замуж. - Рабыни ничего не понимают в свадебных туниках.
  Только глупое подскажут тебе".
  "Ни приличных гостей - ни цезаря, ни патрициев, ни совместных закупок к свадьбе, - Альтаира с недоумением посмотрела на меня. - Что же за свадьба получится?!"
  "Обещаю, Альтаира, - я зажег самую свою обаятельную улыбку. - Нашу свадьбу ты не забудешь никогда.
  После того, как жрецы нас поженят, как выдадут нам глиняную табличку свидетельства, что ты и я - жена и муж, я устрою для тебя потрясающий праздник". - Главное - пообещать.
  Обещать я умею...
  "Правда, Гендер?"
  "Правда, Альтаира!
  Если я говорю неправду, то провалиться мне на этом месте!" - Так разошелся, так поверил в себя, что с силой топнул по земле.
  Думал, что поднимется облако пыли.
  И мы будем смешно чихать.
  Но нога моя пролетела в пустоту.
  Затем я грохнулся вниз.
  По пояс оказался в земле.
  "Гендер!
  Тебя Аид в ад тащит? - Моя невеста выпучила глаза. - Ты провалился на том самом месте, о котором клялся..."
  "Предрассудки, - я запыхтел.
  С трудом выполз из-под земли. - Суеверия.
  Никакого Аида не существует.
  Просто я провалился в нору жирного енота".
  "Плохая примета - перед свадьбой провалиться сквозь землю, - Альтаира упрямо сжала губки. - Плохая примета - для жениха.
  Если невеста провалится, то - ужасно, но не плохо.
  Но, когда под землей оказывается жених, да еще и славный охотник на драконов..."
  "Альтаира, ты могла бы замолчать?" - Я недовольно поморщился.
  "Чтоооо?"
  "Мне в правое ухо песок насыпался, - я прыгал на левой ноге.
  Голову наклонил, чтобы из меня песок посыпался... - Твой голос раздражает мой песок".
  "Я раздражаю тебя, Гендер?" - Альтаира переспросила почти в истерике.
  "Так говорят, когда что-то ухо раздражает, - я оправдывался. - Не ты раздражаешь меня, а песок..."
  "Песок, который из тебя сыплется, Гендер?"
  "Песок сыплется из стариков.
  Из меня ничего не сыплется.
  Сейчас спокойно сядем друг перед другом, Альтаира.
  Обговорим, что будем делать на свадьбе.
  После свадьбы понятно, что делать...
  Но на свадьбе.
  Довольно скучно будет смотреть на рабов...
  Но, если мы подготовим все заранее, то повеселимся и без гостей".
  "Я умею веселиться", - Альтаира понимающе кивнула.
  "Я слишком яркий, чтобы общался с рабами и рабынями, Альтаира.
  Ты - хозяйка, госпожа рабов.
  Ты и... - Я красиво приставил ладонь ко лбу козырьком. - Здесь нужно оборудовать спуск к реке..."
  "К реке ведет дорожка".
  "Нет, Альтаира!
  Нам не дорожка нужна, а - дорога для колесницы.
  На колеснице мы с тобой съедем к реке.
  Подойдет берег реки для нашей свадьбы".
  "Как мило - свадьба на берегу реки, - Альтаира захлопала в ладошки. - Я думала, что в нашем дворце будем пировать.
  Но на берегу реки - интересненькое!"
  "Хорошо, Альтаира.
  Тогда гони рабов на прокладку дороги от дворца до реки.
  Рабы у тебя умные.
  Сами поймут, что делать".
  
  "Боюсь, что сейчас все рабы заняты на полевых работах, - Альтаира робко посмотрела на меня.
  Словно боялась моего гнева.
  Или боялась? - Рабам сейчас не до строительства дороги к реке".
  "Ты не права", - я поднял камень и далеко бросил.
  Когда бросаю камни, то играют все мои мускулы.
  Я нарочно повернулся к Альтаире боком.
  Чтобы она оценила мою красоту.
  Камен вдалеке туго ударил во что-то.
  Послышались неприличные слова.
  "Твои рабы плохо воспитаны, Альтаира.
  Наши рабы.
  Нужно отучить их грязно ругаться". - Я сделал над собой усилие, чтобы мой голос не сорвался на писк.
  Получилось спокойно и величественно.
  
  "Ругаться?
  Кого? - Взгляд Альтаиры затуманенный.
  Моя невеста мыслями далеко от текущего момента: - Я думаю, что гораздо разумнее, если ты осмотришь место для прокладки дороги", - Альтаира обратила ко мне свое прекрасное личико.
  "Я?"
  "Ты, великий охотник на драконов.
  Ты.
  Ты построишь сам дорогу от дворца к реке!" - Глазища Альтаиры засияли.
  Туман с них улетел.
  "Но я же не раб, Альтаира.
  Рабы дороги строят".
  "Ты не раб, Гендер.
  Поэтому не трудишься на полях.
  Рабы - что?
  Только и умеют, что сады разводить, овец пасти и делать жирными, за коровами и конями следят, коров размножают, увеличивают урожай риса с плантаций.
  Ты же грандиознее совершишь!"
  "Что совершу, Альтаира?"
  "Грандиозное совершишь, Гендер".
  "Что означает - грандиозное?"
  "Грандиозное - то, что не было раньше, - Альтаира воодушевилась. - Один.
  Своими руками ты проложишь дорогу для моей колесницы..."
  "Почему только для твоей колесницы, Альтаира? - Я заподозрил неладное. - Я тоже буду в колеснице..."
  "Для себя ты сделаешь вдоль моей дороги тропинку, Гендер.
  Я на колеснице помчусь к реке.
  Ты же по тропинке побежишь.
  Ты красиво бегаешь, Гендер.
  Как олимпиец ты носишься.
  Заморские гости будут любоваться мной в колеснице.
  Но и на тебя обратят внимание.
  Твои мускулы будут сверкать на солнце..."
  "Какие заморские гости, Альтаира?"
  "Те заморские гости, которые по реке из варяг в греки плывут к морю и обратно.
  Гости остановятся около мраморной лестнице, которая оканчивается далеко в реке..."
  "Какая мраморная лестница, Альтаира?"
  "Ну, не по глиняному обрывистому берегу я буду спускаться к реке, Гендер.
  Ты построишь для меня в конце дороги, у реки - мраморную лестницу.
  На лестнице вверху - постамент.
  Я на постаменте буду восседать".
  "На постаменте, Альтаира?"
  "Да, Гендер.
  На постаменте я".
  "Все я один построю?"
  "Конечно, великий охотник на драконов.
  Все один.
  Все один будешь делать.
  Рабы же заняты на полях...
  Выруби в скалах мраморные и гранитные куски.
  Отшлифуй мраморные и гранитные глыбы.
  Вымости ими дорогу.
  Ты же сильный.
  Ты же сможешь".
  "Но кто тогда на драконов будет охотиться, Альтаира?
  Если я с утра до ночи стану строить дорогу, то драконы расплодятся.
  Я же - охотник на драконов, а не строитель дорог".
  "Как с утра до ночи будешь строить дорогу? - Удивление Альтаиры не наигранное. - Ты же быстрый, как олень.
  Раз!
  Два!
  И дорога готова.
  Вдоль дороги посадим кипарисы...
  Нет - лучше платаны вроем в землю.
  Ха!
  Зачем нам платаны, если дорога замечательная.
  Столбы вдоль дороги поставим.
  Столбы мраморные и статуи величественные.
  На столбы сверху над дорогой ты положишь плиты мраморные".
  
  
  ГЛАВА 382
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  МРАМОРНЫЙ ПУТЬ ДЛЯ АЛЬТАИРЫ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Зачем мраморные плиты на столбах?" - Я застонал.
  Лучше бы я согласился на гостей на свадьбе, чем предложил строить дорогу до реки.
  "Как зачем мраморные плиты над дорогой? - Альтаира мягко мне улыбнулась, как непонимающему ребенку. - Если дождь пойдет, а я на колеснице мчусь?
  На мокрой дороге мраморные плиты...
  Нет.
  Не так я сказала.
  Мраморные плиты спасут дорогу от дождя.
  Без укрытия колеса колесницы скользили бы по дороге.
  Колесницу бы занесло.
  Меня бы выбросило в кусты..."
  "Не в кусты бы тебя выбросило, Альтаира, - я процедил злорадно. - Ты бы ударилась о мраморный столб, или о мраморную статую.
  Ты же хотела вдоль дорог мраморное поставить..."
  "Тем более, Гендер, - Альтаира повисла на моей руке. - Ты так мило беспокоишься за меня.
  Я недавно мчалась на колеснице по мокрой дороге.
  Возвещалась с ярмарки.
  Колеса проскользнули.
  Я вылетела из колесницы.
  Хорошо, что лошади не понесли.
  Я ударилась больно попкой о придорожный камень.
  Кому-то вздумалось у дороги похоронить философа.
  И камень на его могилу взгромоздили.
  О могильный камень я ушибла попку.
  Синяк остался... - Альтаира без стыда повернулась.
  Наклонилась и похлопала ладошкой по свое попке: - Видишь синяк, Гендер?"
  "Не вижу синяк, Альтаира".
  "Наверно, Клотильда синяк свела своим снадобьем, - Альтаира распрямилась. - Клотильда очень хорошо убирает синяки.
  Особенно, с моей попки.
  Ты, Гендер, тоже обратись к Клотильде..."
  
  "У меня нет синяков..."
  "Синяки у тебя появятся, когда ты будешь строить дорогу, поднимать мраморные плиты на колонны, шлифовать лестницу к реке.
  Но зато - как сердце твое радостно забьется, когда проплывающие на галерах заморские купцы и рабы начнут славить меня..."
  "Почему они станут славить тебя, а не меня, Альтаира?
  Я же дорогу строил... должен строить.
  Наверно..."
  "Ты - всего лишь строитель великолепного.
  А я - буду восседать на мраморном троне.
  Кого восхваляют, Гендер?
  Восхваляют того, кто на троне сидит, а не того, кто трон строил..."
  "Понятно, Альтаира", - я с удивлением смотрел на изменившуюся хозяйку дворца.
  "Оказывается, что в Альтаире, как и в каждой девушке - бушевало пламя перестройки, - я подумал. - Вернее, пламя я разжег.
  В душе Альтаиры теплился огонек надежды, что придет достойный муж и все наладит в хозяйстве.
  Теперь мечты выплеснулись из Альтаиры.
  Она мечтала о величии своем.
  О мраморной дороге, о колоннах вдоль.
  О статуях по краю дороги.
  О мраморных плитах над дорогой и о лестнице с постаментом к реке Альтаира мечтала...
  Я пробудил в девушке жажду менять и строить...
  Надеюсь, что все..."
  "Цезарь позавидует Вавилонской башне.
  Цезарь скажет, что ни подобной башни, ни подобного столпа даже у него нет..." - Голосок Альтаиры разносился над полями.
  "Вавилонская башня?
  Столп?
  Цезарь?
  О чем ты говоришь, Альтаира"? - Мой голос задрожал.
  "Ты не слушаешь меня, славный охотник на драконов? - Альтаира с укором посмотрела на меня. - Я же сказала, что ты из скалы высечешь дракона.
  Чтобы все знали, что во дворце проживает славный охотник на драконов Гендер.
  Дракон каменный как бы будет парить около столпа.
  Ты поставишь столп, выше, чем Алехандрийский столп.
  Но так как дракон и столп вроде бы как-то сами по себе не величественно смотрятся..."
  "Совсем не величественно выглядят огромный каменный дракон и столп, который выше Алехандрийского", - я пробормотал.
  "... то ты, великий охотник на драконов, Гендер, построишь в дополнение к каменному дракону и столпу - башню.
  Наша Башня будет выше Вавилонской башни.
  Она пронзит облака и достигнет Олимпа".
  "Олимпа не существует, Альтаира.
  Может быть, я должен еще и Олимп построить?"
  "Олимп?
  Построить?
  Не надо нам Олимп, Гендер.
  Мы же не боги.
  Думаю, что огромного каменного дракона, башни, что выше Вавилонской, столпа величественного - достаточно около мраморной дороги со ступенями.
  Цезарь нам позавидует, Гендер".
  "Только и мечтаю о том, чтобы нам позавидовал цезарь", - я ядовито ответил.
  "Правда, Гендер?
  Мы с тобой даже думаем одинаково.
  Мы так похожи. - Альтаира подумала, что я согласился с ней. - Цезарь позавидует нам и разозлится.
  Он пожелает казнить рабов".
  "Казнить рабов?"
  "Великие люди, когда злятся, то либо войну устраивают, либо казнят кого-нибудь...
  Для рабов ты поставишь столбы вдоль дороги.
  Цезарь рабов будет распинать на столбах".
  "Но вдоль нашей дороги не останется места для столбов, - я захрипел. - Вдоль дороги ты уже поставила мраморные колонны и статуи мраморные".
  "Тогда столбы для провинившихся рабов..."
  "В чем же рабы провинились?"
  "В том рабы провинились, что цезарь разозлился на нас, Гендер.
  Вообщем, найди место и для столбов, - Альтаира зевнула. - Я пойду спать.
  Не спала всю ночь.
  Ты же, мой славный жених, начинай строить для меня мраморную дорогу.
  Надеюсь, что когда проснусь, то дорога будет готовая.
  Ты же топнул - и земля под тобой разошлась.
  Быстро утрамбуешь дорогу, наложишь на нее..."
  "Дорогая моя невеста Альтаира, - мой голос сладкий и мстительный. - Я начну строить дорогу сражу же после нашей свадьбы.
  До свадьбы я - ни-ни.
  Понимаешь - не могу до свадьбы..."
  "Конечно, - Альтаира сразу согласилась со мной. - Я тоже до свадьбы не могу.
  Прогуляйся к реке, мой жених, - Альтаира уже называла меня своим женихом.
  Очень приятно. - Прогулка пойдет тебе на пользу.
  Отметь места, где, что мраморное будет стоять после нашей свадьбы".
  
  "Ага, найду подходящую скалу, чтобы высечь из нее огромного дракона", - я взглянул на Альтаиру.
  Надеялся, что она сейчас засмеется беззаботно, как смеялась до моего предложения пожениться.
  Сейчас она скажет, что пошутила по поводу строительства дороги, мраморных статуй, башни, столпа, орла, колонн...
  И даже о столбах для распятия рабов пошутила.
  Но Альтаира невозмутимо скользнула по мне взглядом и направилась к дворцу.
  
  "Альтаира сейчас сытая и довольная, как кошка, которая проглотила бурундука, - я посмотрел на Альтаиру. - Даже не оглянулась на меня.
  Но это и хорошо.
  Альтаира уже считает меня своим будущим мужем.
  Своей собственностью полагает меня.
  До свадьбы я потерплю.
  А после свадьбы стану господином всего этого.
  Посмотрим тогда, кто что строить будет... - Я направился к колодцу заброшенному. - Мне тоже нужно поспать.
  Хоть немного.
  Жаль, что я не могу спать во дворце.
  Во дворце рабыни не дадут мне выспаться.
  Но и на свежем воздухе я привык отдыхать.
  Охотник на драконов обойдется без роскошной огромной кровати. - Я улегся на теплую землю.
  Поджал ноги к груди. - Грустно, как-то..."
  Я заснул.
  
  Проснулся от голода.
  "Моим мускулам нужна хорошая здоровая пища", - я подскочил.
  Размял ноги и руки.
  Приседал.
  Подтянулся на суку.
  Придумывал, как после свадьбы буду отказываться от строительства дороги.
  Я вышел из оливковой рощи.
  Направился в сад персиковый.
  "Дрон, - я издалека заметил раба садовника. - Принеси мне самые сладкие персики.
  Вино, сыр, хлеб, и запеченное мясо". - Я приказал.
  Я - хозяин... бущущий.
  Дрон - раб садовник.
  "Великий охотник на драконов, - раб наклонился.
  Поднял с земли грязный сморщенный маленький персик с гнилым бочком. - Я могу угостить тебя только этим персиком".
  "Зачем ты мне гниль подсовываешь, раб?
  На ветках полно огромных золотистых персиков..."
  "Персики - для нашей госпожи.
  Я и так совершаю преступление, что даю тебе ЭТОТ персик".
  "Я теперь твой господин.
  Альтаира скоро станет моей женой.
  Персики, сыр, молоко, яйца, мясо давай мне!"
  "Вот, когда станешь мужем госпожи Альтаира, тогда и получишь персик с дерева, Гендер, - раб обнаглел. - Господин, я, конечно, могу побить тебя палкой, как вора.
  Мне кажется, что ты ждешь случая, чтобы рабы над тобой посмеялись.
  Но я разочарую тебя.
  Мы уже вчера насмеялись над тобой.
  Ты нам дал столько поводов, чтобы мы ржали..."
  "Дрон, - я присел на траву.
  Приложил руку к сердцу. - Сходи на кухню и принеси мне горячего молока с медом.
  Я так устал, что не могу с тобой ругаться".
  "Тебе плохо, славный охотник на драконов? - Раб садовник мгновенно переменил ко мне отношение.
  Только что он издевался надо мной.
  Но сейчас смотрел по-доброму. - Позвать Василису?"
  "Василиса?
  Кто она?"
  "Василиса - рабыня, как и все мы.
  Она следит за грядками риса на плантации.
  Но еще умеет варить оздоровительное зелье..."
  "Не надо мне больше рабынь, - я простонал.
  Представил, как Василиса рабыня будет ко мне приставать. - Влюбится в меня рабыня сразу.
  Что я своей невесте Альтаире скажу?"
  "Скажи госпоже Альтаире, что в тебя влюбилась рабыня Василиса", - раб садовник бесхитростный.
  Очень простой.
  "Нет, нет, Дрон.
  Я просто чувствую себя уставшим охотником на драконов.
  Всю ночь за драконом гонялся".
  "Дракон?
  У нас?"
  "Да, раб.
  Дракон хотел сжечь ваши поля, сады, дворец.
  Вас же дракон бы сожрал.
  Но я прогнал дракона". - Простому человеку можно врать сколько угодно...
  "Прогнал дракона, господин?"
  "Да, я прогнал дракона".
  "Почему же не убил дракона?"
  "Я не убил дракона, потому что одна из рабынь очень меня попросила не убивать.
  Она пожалела дракона".
  "Кто же у нас жалостливая рабыня? - Раб садовник приблизил свое заинтересованное лицо к моему. - Наши рабыни все жестокие.
  Меня на конюшне Клотильда вчера поводьями отхлестала".
  "Клотильда тебя отхлестала поводьями, раб? - Я слабо улыбнулся. - Значит, не зря Альтаира ревнует Клотильду к конюху и к конюшне...
  Имя рабыни я не скажу тебе, раб.
  Слишком много чести для тебя.
  Отвечу лишь, что рабыня тоже очень жестокая.
  Жестокая к людям.
  Но животных обожает".
  "У нас животных очень любит пастух Коринф, - садовник раб ответил после раздумья. - Но Коринф - парень, а не девушка".
  "Парень, девушка - все одно", - я махнул рукой.
  "Ты говоришь, как патриций на оргии, господин".
  "Ты бывал на оргиях, раб?"
  "Я не только бывал, но организовывал оргии у своего бывшего господина Ахиллеса".
  "Как ты оказался тогда у Альтаиры?
  Провинился перед своим Ахиллесом?
  Он тебя продал?"
  "Мой господин Ахилес меня не продал, а выгнал из дома.
  Даже не захотел продавать.
  Он на прощание крикнул, что хочет, чтобы меня волки задрали".
  "Ого!
  Да ты, раб, наверно, бунтовщик!"
  
  "Я не бунтовщик, - раб с укором на меня посмотрел. - Я - спокойный и тихий.
  На той злопамятной оргии я бежал с котлом кипящего барсучьего жира".
  "Кому на оргии понадобился кипящий барсучий жир?"
  "Патриций сенатор Кантор хотел своего раба живьем сварить.
  Затем снял бы с раба кожу.
  На ней бы свои цитаты писал...
  Я же с котлом бежал.
  Ах, я уже сказал, что с котлом кипящего барсучьего жира я был.
  Вдруг, меня мой господин Ахилес останавливает.
  Даже не смотрит, что у меня в руках: - Раб, плесни. - Приказывает.
  Я и плеснул.
  Желание хозяина - закон для раба.
  На живот и на ноги господина Ахиллеса жир кипящий попал.
  Я же не догадался, что господин Ахилес просил плеснуть ему вина в чашу.
  Я так думаю, что если ты - патриций, то выражай свои мысли ясно и понятно".
  "Ты, раб садовник, очень откровенный, - я расхохотался. - Простота спасет рабство.
  Принеси же мне теплого молока с медом.
  Я сразу стану красавчиком.
  Красота спасет свободных!" - Я по-дружески подмигнул рабу.
  Раб Дрон поддался внезапному порыву.
  Подошел ко мне и поцеловал мою руку.
  "Молоко с медом я тебе принесу, господин".
  "Забудь про молоко, раб, - я передумал. - Я пройду дальше по своим будущим владеньям". - Я надеялся, что когда раб не увидит, сорву себе персик с ветки.
  "Не наступи в капкан, господин, - раб Дрон помахал мне издалека рукой. - Капканы спрятаны у деревьев в траве".
  "Спасибо, что предупредил меня о капканах, раб", - я с испугом отпрыгнул от персикового дерева, к которому шел.
  
  "Где бы поесть? - Я вышел из персиковой рощи и почесал живот. - К Коринфе в стадо жирных овец зайти в гости?
  Коринфа угостит меня овечьим сыром и жареной бараниной.
  Нет.
  Коринфа еще и приставать ко мне начнет.
  На рисовые поля заглянуть?
  Но рис нужно варить.
  Лучше я искупаюсь в реке.
  Альтаира вчера приглашала меня искупаться с ней и с рабынями в купальне.
  Но затем забыла о своем приглашении.
  От меня уже стало пахнуть... - Я воодушевленный спустился к реке. - В реке устриц насобираю.
  Устриц едят сырыми. - Я скинул одежды и вошел в прохладную воду. - Ха! - Я усмехнулся. - Здесь должна была быть к вечеру мраморная лестница, к которой от дворца Альтаиры я проложил бы дорогу.
  Хорошо, что я вовремя успел отговориться, что только после свадьбы начну строить дорогу и все остальное... - Я нырнул.
  Высматривал на дне устриц.
  Две устрицы поднял. - Маленькие. - Я отшвырнул устрицы. - Найду крупнее". - Я снова нырнул.
  Долго под водой искал.
  Вдруг, увидел устрицу.
  Схватил ее.
  Устрица выскользнула.
  "Это не устрица, - я вынырнул.
  Жадно глотал воздух. - Рабыня?
  Ты зачем ко мне подошла?
  Я схватил тебя за...
  Думал, что устрица".
  "Я помогу тебе, славный охотник на драконов Гендер, - рабыня ослепительно красивая.
  Я бы даже сказал - чудовищно красивая.
  Порочно красивая улыбалась мне. - Тебе нужна устрица?
  Бери мою..."
  "Не нужна мне твоя...
  Она и не устрица даже..."
  "Я увидела, что ты купаешься, славный охотник на драконов.
  Приплыла к тебе..."
  "Не нужна ты мне, рабыня".
  "Ты сам о себе позаботился, господин?
  Все делаешь без помощи рабов или рабынь?"
  "Да, к сожалению все сам и сам, - я печально вздохнул. - Но в скором времени я стану твоим настоящим господином.
  Тогда обо мне вы будете заботиться, рабы и рабыни".
  
  "Я и сейчас о тебе позабочусь, славный охотник на драконов, - рабыня нырнула.
  Над поверхностью воды показалась блестящая округлая натянутая попка.
  Через минуты три рабыня вынырнула в нескольких метрах от меня: - Господин!
  Я поймала тебе на завтрак голубого марлина". - Рабыня с торжеством подняла над головой голубую рыбину.
  "Ого!
  Настоящий голубой марлин, - у меня скулы свело. - Дорогой он очень.
  Серебряная монета за рыбку".
  "Рыба не дороже, чем человек", - рабыня поплыла к берегу.
  Вышла на песок.
  Жемчужные капли воды стекали по идеальному телу рабыни.
  "Рыбу нужно варить или запечь", - я проявил ум.
  "Голубого марлина не варят и не запекают, - рабыня лучше меня понимала в приготовлении голубых марлинов. - Я его сейчас натру солью с лимоном.
  Лимоны на нашей плантации крупные и сочные.
  Мясо голубого марлина сразу заиграет всеми красками.
  Вкусное, ароматное".
  "Рабыня, как твое имя...
  Как твоя рабская кличка?" - Я вспомнил, как Партэния сказала, что у рабов нет имен.
  Только клички у рабов.
  "Моя кличка - Василиса", - рабыня охотно отозвалась.
  Подтвердила, что у рабынь клички, а не имена.
  "Василиса - больше похоже на имя, а не на кличку".
  "Василиса - от василиск.
  Я - травница.
  Поэтому многие думают, что я василиска видела".
  "Впрочем, мне твое имя не нужно, - я вовремя удержал себя.
  Не буду заигрывать с рабыней. - О тебе садовник Дрон говорил".
  "Дрон?
  А он не сказал, зажило ли у него?
  Я ему мазь целебную наложила".
  "Я не спрашивал, а раб не говорил - о мази, о том, что ты наложила", - я строго ответил.
  Проблемы рабов меня не интересовали.
  
  Я вышел на берег.
  Рабыня - рабыней, а я все-таки покрасовался перед ней.
  Встал передом.
  Повернулся левым боком.
  Затем спину показал.
  Напряг мускулы.
  "О, ты очень привлекательный, господин Гендер, - рабыня за моей спиной восторженно завизжала. - Подобной красоты я не видела даже в Колизее у гладиаторов.
  Ты - совершенство".
  "Мне приятно слышать похвалы даже от рабыни, - я повернулся. - Что ты делала в Колизее, рабыня?"
  "Я?
  Я сражалась.
  Гладиатрикс я была". - Рабыня ответила просто.
  Словно мы беседовали о... голубом марлине.
  
  "Ты - гладиатрикс? - я онемел.
  Но так как надо было разговаривать, то дар речи вернулся ко мне. - Ты не похожа на мощного воина, рабыня".
  "Девушка, даже если захочет, то все равно не станет сильнее мужчины". - Рабыня ловко разрезала голубого марлина.
  Резала она острой раковиной устрицы.
  На нежное розовое мясо рыбы выдавила сок из лимона.
  Посыпала щедро солью.
  "Соль, где взяла, рабыня?" - Я на минуту отвлекся от темы гладиаторов и гладиатрикс.
  "Соль?
  На берегу соли много.
  Земли у госпожи Альтаиры богатые
  Залежи соли, золота, серебра".
  "Все!
  Все: залежи соли, золота, серебра - после свадьбы с Альтаирой - будет принадлежать мне", - я ликовал без слов.
  "Василиса", - из уважения к бывшей профессии рабыни я назвал по имени.
  "Да, славный охотник на драконов".
  "Как же ты побеждала гладиаторов, если у тебя нет столь выдающихся мускулов, как у меня".
  "Мои мускулы крепкие, стальные.
  Но не особо выделяются. - Рабыня поднялась. - Пощупай меня, господин".
  "Пощупать тебя?
  Где?"
  "Ты уже под водой начал меня щупать, славный охотник на драконов".
  "Под водой я принял твою... за устрицу..."
  "Убедись, что мои мускулы крепчайшие, господин", - рабыня напружинила ягодичные мышцы.
  "Огого! - Я постучал ладонью по попке рабыни. - Выдающиеся мышцы.
  Вернее - выдающиеся по красоте и силе. - Я потрогал также руки и ноги рабыни.
  Слегка ударил кулаком в живот Василисы. - Мускулы у тебя тренированные, рабыня.
  Но все равно их недостаточно, чтобы сражаться на арене в Колизее".
  "Так я не попкой, не ягодичными мышцами сражалась", - рабыня засмеялась звонко.
  
  Подскочила.
  Наклонилась и водила попкой по кругу.
  "Представь, славный охотник на драконов, как глупо выглядели бы гладиатрикс, которые на арене понадеялись бы на свои мускулы.
  Патриции на трибунах ждут сражения.
  Гладиаторы подняли мечи.
  А гладиатрикс - ахаха - попкой повернулись и вращают попками".
  "Ыхыхыхыхыхы, - я тоже захохотал. - Глупо и смешно".
  "Но мы не глупо и не смешно сражались, - рабыня распрямилась.
  Перестала смеяться.
  В глазах ее поплыла вековая печаль. - Нельзя смеяться, когда выходишь драться на арену.
  Я мечи метала в гладиаторов.
  Так и побеждала".
  "Мечи бросала?
  Впервые слышу".
  "Я сама придумала мечи бросать, - бывшая гладиатрикс усмехнулась недобро. - Больше мне ничего не оставалось делать.
  Натренировалась я мечи метать...
  Несется на меня могучий воин со щитом и мечом.
  У меня из защиты только - моя открытая грудь.
  Я бросаю в воина свой меч.
  Раз - и нет гладиатора".
  "Но у тебя же один меч.
  А гладиаторов на арене много".
  "Я поднимаю свой меч.
  Либо забираю меч гладиатора".
  "А, если не успеешь взять свой меч, или меч гладиатора?"
  "Тогда я бегаю по арене.
  Я быстрая.
  Гладиатор в тяжелом вооружении меня не догонит.
  Бегаю, пока не подниму чей-нибудь меч.
  Так я оставалась живая после сражения на арене".
  
  "Подобных тебе гладиаторов и гладиатрикс освобождают из гладиаторов.
  Дают свободу".
  "Мне за мои победы сенатор Саарема подарил свободу".
  "Ну, и, Василиса?"
  "На свободе я была всего лишь пять минут.
  Подралась с патрицием".
  "Что же ты не поделила с патрицием, Василиса?"
  "Мы не поделили кошку".
  "Кошку?
  Вы хотели съесть кошку?"
  "Патриций хотел съесть кошку.
  А я не дала".
  "Что ты не дала патрицию?"
  "Кошку я ему не дала.
  Меня сразу заковали в цепи и отправили на рынок рабов".
  "Сразу тебя Альтаира купила?"
  "Нет.
  Я сначала была рабыней сенатора Альфонсино.
  Он каждый раз перед сном махал мне рукой.
  Желал спокойной ночи.
  Еще он требовал, чтобы я одевала и раздевала его.
  Сенатор отнимал у меня много сил.
  Я же очень гордая.
  Никому не хотела помогать, - Василиса грустно взглянула на меня. - И сама не принимаю ни от кого помощь.
  Разве, что от тебя приму..."
  "Я не помогу тебе, рабыня.
  Наши дорожки сошлись.
  Но они разойдутся.
  Работай на моих рисовых полях..."
  "Поля, пока принадлежат Альтаире.
  Ты же еще не муж ей, славный охотник на драконов".
  "Могла бы и не напоминать, - я провел ладонью по лицу рабыни. - Сам знаю".
  "Кушай голубого марлина, господин, - рабыня легонько встряхнула премиленькой головкой. - Он уже готов".
  "Лакомство, - я жадно глотал куски драгоценной рыбы. - Вкуснота!
  Ты замечательно приготовила рыбу, рабыня". - Я облизывал кончики пальцев.
  "Господин?"
  "Да, рабыня?"
  "Приличные патриции не облизывают свои пальцы".
  "Ты снова мне указываешь, рабыня.
  Во-первых, я не патриций.
  Во-вторых, чьи пальцы я должен облизывать, если свои нельзя".
  "Ты - все равно, приличный охотник на драконов, хотя и не патриций, - Рабыня отправила в ротик маленький кусочек рыбки. - Моему бывшему господину рабы облизывали пальцы".
  "У меня нет рабов...
  Пока нет...
  Но после свадьбы будут".
  "Покончим с маленьким недоразумением, господин..."
  "Какое недоразумение?
  С кем покончим?" - Я обнаружил, что рабыня ведет беседу.
  Рабыня Василиса как бы главная в разговоре.
  Я хотел ответить резко.
  Но взглянул на идеальное лицо рабыни.
  Замер.
  Сосредоточено смотрел на ее блестящие губы.
  "Кажется, что я что-то в жизни пропустил", - я пробормотал.
  "То, что пропустил, я тебе верну", - рабыня взяла мою руку.
  Поднесла мои пальцы к своим губам.
  "Если простая рабыня соблазнит меня, то я утоплюсь, - я подумал и почувствовал жар в некоторых точках тела. - Меня тянет, тянет к рабыне.
  Василиса рабыня манит, манит меня.
  Я едва сдерживаю острое желание.
  Хочу почувствовать мягкие губы рабыни".
  Представил ее язычок.
  Представил, и увидел.
  Рабыня медленно облизала свои губки.
  Я от греха подальше, отсел от рабыни.
  Мои руки запачкались песком.
  "Я сдую", - рабыня следовала за мной.
  "Что сделаешь?"
  "Молчи, великий охотник на драконов", - рабыня нежно сдувала песчинки с моих пальцев.
  Даже не касалась губами меня.
  "Все плывет перед глазами, - я застонал. - Ты меня околдовала, травница рабыня.
  Опоила зельем.
  Ты - хитрая!" - Обвинение сорвалось с моих губ.
  "Я не хитрее, чем ты, великий охотник на драконов.
  Ты же хитростью хочешь получить в жены госпожу Альтаиру".
  
  "Вот в чем дело, - я натужно расхохотался. - Ты завидуешь мне.
  Я - свободный, красивый жених Альтаиры...
  Ты же...
  Ты же..."
  
  
  ГЛАВА 383
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ДВА НОЛЬ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Я - рабыня, - Василиса загнула пальчик. - Я не свободная и не невеста Альтаиры.
  Счет два ноль в твою пользу, славный охотник на драконов Гендер".
  "Не время собирать и считать камни", - я вспомнил мудрую шумерскую поговорку.
  Только что в ней мудрого, в поговорке-то?
  "Я буду приходить к тебе в спальню тайно, - рабыня приложила пальчик к губкам. - Альтаира ничего не узнает и не заметит.
  До свадьбы и после свадьбы вашей..."
  "Одна рабыня уже стала моей подругой", - я ответил осторожно.
  "Партэния, что ли?"
  "Что Партэния?"
  "Подруга твоя новая - рабыня Партэния?"
  "Как ты угадала, Василиса, что мы теперь дружим с Партэнией?
  Думаю, что ей не понравится, что ты станешь ходить в мою спальню, рабыня Василиса.
  Да и рабыня Клеопатра тоже будет против твоих похождений ко мне.
  Клеопатра считает меня своим цезарем, которого раньше знала".
  "С Клеопатрой я справлюсь, - бывшая гладиатрикс, а сейчас - рабыня, поправила длинные волосы. - Но с Партэнией будет сложнее..."
  "Почему ты уверена, что с сошедшей с ума Клеопатрой ты легко справишься, а с обыкновенной рабыней Партэнией тебе придется повозиться".
  "Ты правильно сказала, славный охотник на драконов.
  С Партэнией мне придется повозиться.
  Партэния - необыкновенная!
  Она для меня - лучше всех".
  "Я понял, - я захихикал. - Ты любишь Партэнию.
  Но это же запретная любовь".
  "Никто не запрещает любить".
  "Рабыня не имеет права любить.
  Иметь подругу или друга вам нельзя.
  Потому что по закону цезаря у рабов нет имущества.
  А друг или подруга - имущество". - Я удивился и обрадовался, что складно разговариваю.
  Ну, как философ!
  "Ты своим откровением поразил меня в сердце, славный охотник на драконов", - губки рабыни задрожали.
  На изумительных глазах появились бриллианты слезинок.
  "Не волнуйся, рабыня.
  От волнения появляются морщинки.
  И также от волнения падает трудоспособность.
  Взволнованный раб трудится меньше и ленивее".
  "Ты только о своей выгоде думаешь, господин".
  "А о чьей же еще выгоде я должен задумываться, рабыня?"
  "Но Партэния..."
  "Остановись, рабыня, - я красиво поднял левую руку.
  Жест - цезаря. - Зачем мне твоя Партэния.
  Не желаю о ней ничего знать.
  Ты любишь Партэнию.
  Но зачем тогда ко мне подластиваешься?
  Сдуваешь песчинки с моих пальцев.
  Голубого марлина засолила для меня.
  Набиваешься в сердечные подруги.
  Собираешься проникать в мою спальню до и после моей свадьбы на Альтаире".
  "Не нужна мне рабыня Василиса в подруги, - я подумал. - До свадьбы не нужна.
  Слишком много у меня надежд на богатство хозяйки дворца Альтаиры.
  Не позволю рабыням нас рассорить.
  Рабыни они - что?
  Поматросят меня и бросят.
  Альтаира же - ценная, как сундук с золотыми монетами".
  Вдруг, я почувствовал горячую ладонь Василисы на своем бедре.
  "Пропади все пропадом", - я сжал зубы.
  
  "Вы уже закончили?" - Садовник Дрон подкрался бесшумно.
  Василиса убрала ладонь с моего бедра и отшатнулась.
  Раб садовник Дрон присел между мной и рабыней.
  "Дрон.
  Мы соленого марлина пробовали", - ресницы рабыни быстро-быстро летали.
  "Голубого марлина пробовали голубки, - раб расхохотался.
  Его смех поднял из зарослей пару заспанных уток. - Хотите, я приготовлю вам постель из цветов?"
  "Я собираюсь сходить на рисовые плантации, - я ответил за себя и за Василису. - Может быть, отдохну на постели из цветов.
  Но один отдохну.
  Без свидетелей.
  Я не знаю, долго ли пробуду на рисовых плантациях.
  Если хотите, раб и рабыня, то развлекайтесь без меня".
  "Я схожу к реке, - бывшая гладиатрикс легко подпрыгнула. - Выброшу скелет и кожу голубого марлина рыбам.
  Из реки вышло, в реку вернулось". - Рабыня Василиса грациозно побежала к реке.
  "Бедрами виляет", - садовник Дрон усмехнулся.
  "Я вижу, раб, что рабыня виляет бедрами", - я ответил высокомерно.
  "Для тебя старается Василиса".
  "Для меня все должны стараться.
  Я же ваш будущий хозяин. - Любопытство заставляло меня разговаривать с рабом вежливо. - А, как старается для меня Василиса?"
  "Бедрами она старается для тебя, господин.
  Обычно Василиса бегает резко, целеустремленно.
  Не отвлекается на красоту бега.
  Для нее главное в беге - результат, а не вихляние бедрами.
  Сам посуди, господин.
  Если бы гладиатрикс на гладиаторском сражении виляла бы бедрами, то долго ли она бы прожила".
  "Значит, для тебя, раб, рабыня Василиса бегает целеустремленно?
  А для меня - с вилянием бедер?"
  "Так я и сказал.
  Для меня Василиса не виляет бедрами.
  Не хочет мне понравиться".
  "Любишь Василису, раб?"
  "А ты, любишь, Василису, господин?"
  "Отвечать вопросом на вопрос - не по-мужски, раб".
   Мы замолчали.
  Потому что Василиса наклонилась к воде.
  "К попке Василисы прилипли несколько чешуек голубого марлина, - я задыхался от восторга. - Голубые чешуйки отражают лучи солнца.
  Прямо в глаза мои.
  Красивое.
  Рабыня Василиса сейчас похожа на сирену - девушку морскую с рыбьим хвостом вместо ног.
  Но сирен не существует.
  А Василиса - тут-как-тут.
  Подходи и бери ее.
  Да еще она и без рыбьего хвоста, к счастью.
  Две ноги девичьи лучше, чем рыбий хвост". - Что-то увлекся разглядыванием рабыни.
  "Иди, работай, раб", - я поднялся с песка.
  "Ага.
  Я - на работу.
  А ты в это время, господин, с Василисой будешь развлекаться".
  "Не твое дело, раб.
  Я - господин.
  Мне все можно.
  Но успокою тебя.
  Я не стану развлекаться с простой рабыней.
  Я даже многим богатым женам патрициев отказывал".
  И подумал я:
  "Может быть, садовник Дрон и рабыня Василиса, тоже играют со мной.
  Садовник увидел, что я не поддаюсь на ласки Василисы, поэтому вступил в игру.
  Пытается вызвать у меня ревность.
  Подталкивает к Василисе.
  Только зачем это Василисе и садовнику?"
  
  "Хорошо тебе прогуляться по рисовым плантациям, господин охотник на драконов, - садовник крикнул мне. - Будь осторожен.
  Рабыни на плантациях работают согнувшись".
  "Собирай персики, садовник", - я не понял намек раба по поводу согнувшихся рабынь на рисовой плантации.
  "Гендер..."- рабыня Василиса вышла из реки.
  "Спасибо за голубого марлина, рабыня", - я ответил сухо.
  Отвернулся.
  Надеялся, что рабыня не заметит, как загорелись мои щеки.
  "Хочешь еще рыбки? - Василиса жалобно протянула. - Или устрицу?"
  "Убирайтесь оба с моей жизненной дороги, - я разозлился. - Идите, работайте, рабы".
  
  Я красиво вышагивал.
  "Если рабыня Василиса специально для меня крутила-вертела своими бедрами, то я не стараюсь, а получается у меня красивый ход", - я наслаждался своей походкой.
  "Гендер", - рабыня Василиса догнала меня через несколько минут.
  "Я же ясно приказала тебе, рабыня - иди, работай", - я холодно ответил.
  "Господин, я и иду работать".
  "Куда ты идешь работать, Василиса?"
  "На рисовую плантацию направляюсь.
  Так что, господин, нам по пути".
  "Нам по дороге, рабыня.
  Но не по пути нам с тобой".
  "Ты очень умный, господин".
  "А ты, очень красивая, рабыня", - у меня невольно вырвалось.
  Но признание - не конь.
  Убежало - не поймаешь.
  "Я красивая? - рабыня охнула.
  Прижала руки к прекрасным грудям. - Да я за тебя, славный охотник на драконов.
  Ну, я за тебя жизнь свою отдам".
  "Это хорошо, что ты верная мне, рабыня, - я уже более добродушно разговаривал с рабыней. - Мне нужны телохранители, а особенно - телохранительницы.
  Ты любишь подглядывать за купающимися мужчинами, рабыня?"
  "Никогда не думала об этом, - Василиса рабыня ответила после минутного молчания. - Я не интересовалась мужчинами.
  Не подглядывала.
  Конечно, видела, как гладиаторы купаются.
  Но мы же купались все вместе".
  "Придется тебе подглядывать за мной, рабыня!"
  "Подглядывать за тобой?
  Ты предлагаешь мне? - В глазах рабыни появился туман непонимания. - Разумеется, я счастлива выполнить твою любую просьбу, господин".
  "Не просьба, а - приказ.
  Когда господин что-то хочет от раба, то приказывает.
  Если же раб что-то хочет от господина, то - нижайше просит раб".
  "Пусть будет твой приказ, господин.
  Я стану подглядывать за тобой.
  Но, зачем?"
  "Подглядывать за мной станешь после свадьбы, рабыня.
  Когда я возьму Альтаиру, то у меня появятся много врагов.
  Рабы, рабыни будут зло на меня смотреть и проклинать меня.
  Некоторые захотят меня отравить или зарезать спящего.
  Мне нужен страж моего тела.
  Конечно, крепкий мужчина лучше справится с обязанностью моего охранника.
  Но как-то не так будет...
  Например, я со своей женой в спальне буду...
  Ну, сама понимаешь, чем я буду заниматься со своей женой в спальне после свадьбы..."
  "Ты и Альтаира будете вместе в спальне считать золотые монеты?" - Рабыня Василиса приложила пальчик носику.
  "Даже, если и монеты золотые, - я отметил острый ум рабыни. - Но чаще я все же буду ласкать свою жену на ложе.
  Альтаира будет призывно дышать.
  Изгибаться зазывно.
  Стонать позывно.
  Мы отвлечемся от всего.
  Самое удобное время для убийц.
  Поэтому мне нужен страж моего тела.
  Если страж будет мощным мужчиной, то у него тоже помутится в голове от увиденного.
  Голая Альтаира - мед с пахлавой.
  Я же не желаю, чтобы стражник облизывал мою жену взглядом.
  Гораздо удобнее для меня и спокойнее, если девушка...
  Если красивая рабыня будет подглядывать за мной.
  Вернее, не подглядывать, а - приглядывать.
  Тем более, что ты - бывшая гладиатрикс.
  Справишься с моими врагами".
  "О, господин.
  Я глаз с тебя не спущу", - рабыня Василиса ответила с подозрительной хрипотцой в горле. - Как тень стану следовать за тобой и подглядывать".
  "Ну, иногда я буду приказывать тебе не подсматривать за мной", - я вовремя одумался.
  Подумал:
  "Мало ли что.
  Другая рабыня.
  Или я запускаю руку в наш - общий с Альтаирой - сундук с золотом.
  Не обязательно стражнице моего тела видеть все..."
  
  "Для того чтобы я стала стражницей твоего тела, господин, мы должны провести ритуал". - В голосе рабыни зазвенела сталь мечей гладиаторов.
  Я запоздало подумал - нужно ли было приглашать ослепительно красивую рабыню Василису подглядывать за мной...
  "Ритуал?
  Или обряд?"
  "Называй, как хочешь, господин".
  "Но Партэния уже проводила со мной обряд дружбы.
  Я должен с каждой рабыней..."
  Я вспомнил непередаваемое сладостное ощущение, когда рабыня Партэния поставила меня на колени, заставила поклониться, а потом своей ногой прижала мою голову к мраморной плитке пола...
  "Партэния ставила на тебя свою ножку, господин", - рабыня Василиса много знает.
  "Да, рабыня Партэния поставила на меня свою ножку.
  Так требует обряд подчинения в дружбе".
  "На меня Парта тоже опускала свою ножку, - голос Василисы задрожал. - Так мы подружились с ней".
  "С ножкой подружилась?" - Я пошутил.
  "С ножками и ножками тоже подружились", - рабыня Василиса ответила загадкой.
  "Если ты хочешь повторить обряд Партэнии, Василиса, то ставь на мою шею свою ножку.
  Я согласен.
  Ритуал должен..."
  "Я не поставлю на твою шею свою ножку, господин".
  "Брезгуешь моей шеей?
  Я ее мою каждый день..."
  "Я не брезгую твоей шеей, господин Гендер.
  Наоборот".
  "Как можно брезговать наоборот, рабыня?"
  "У меня свой обряд.
  Обряд гладиаторов и гладиатрикс.
  Без ножки на шее".
  "Без ноги на шее, рабыня?"
  "Я же не подружка тебе, славный охотник на драконов.
  Я - твоя рабыня.
  Стражница твоего тела..."
  "Только после свадьбы будешь охранять мое тело, - я напомнил рабыне. - После свадьбы моей с Альтаирой". - Добавил на всякий случай.
  А то рабыня еще подумает, что я собираюсь жениться на ней.
  "Мы гладиатрикс иногда сражаемся в команде.
  Команда гладиатрикс".
  "Начинаешь издалека, - я прищурил глаза. - Но у меня время есть".
  "Мы дожны понимать друг дружку без слов на арене, - рабыня просто провела рукой по правой груди.
  У меня в животе забурчало сразу. - Поэтому мы, гладиатрикс, сначала в казармах изучаем друг дружку.
  Каждый взгляд.
  Каждое движение.
  Каждое напряжение.
  В бою мы обязаны быстро принимать решения.
  Например, моя подруга по команде напрягает левую ногу.
  По напряженной ноге ее я понимаю, что подружка мне подсказывает - защити слева.
  Или другая гладиатрикс сжимает губы.
  По ее напряженному лицу проходит судорога.
  Я понимаю, что подружка подсказывает мне, что можно легко срубить голову ближайшему гладиатору".
  "Но как вы тренируетесь?
  Ты меня заинтересовала, рабыня.
  Цезарь тоже умеет расшифровывать движения глаз, губ, улыбки.
  Он читает по лицам, как изучает иероглифы на древних глиняных табличках шумеров".
  "Расслабься, и стой спокойно, великий охотник на драконов, - рабыня, вместо ответа, прижала свои горячие, слегка влажные, ладони к моим щекам.
  Или ее ладони на моих щеках были - как раз - ответом? - Я сейчас запомню, когда ты находишься в спокойном состоянии.
  Когда же буду подглядывать за тобой, то легко определю - напряжен ли ты, или расслаблен".
  "Умно", - я опустил руки вниз.
  
  "Шея напряжена, - ладони рабыни соскользнули на мою шею.
  Поглаживали нежно.
  Пальчики рабыни порхали, словно нежные бабочки. - Грудные мускулы напряжены.
  Мышцы живота - каменные, не расслабленные.
  Спина..."
  "Эй, рабыня, не прижимайся ко мне... сильно".
  "Я должна прижаться, чтобы проверить твои мышцы спины, господин. - Жаркая рабыня вжалась в меня. - С мышцами спины у тебя все в порядке.
  Они сейчас расслабленные.
  Но что это, господин?"
  "Что-что?" - Я ощутил жаркие ладони рабыни на своих ягодицах.
  "Твои ягодичные мышцы окаменели.
  Так нельзя, славный охотник на драконов.
  Ты не жалеешь свое прекрасное тело.
  Посмотрим на низ живота спереди.
  Если и там..."
  "Не трогай низ моего живота, - я отпрыгнул от рабыни. - Будем считать, что ты изучила меня достаточно... до свадьбы.
  После свадьбы продолжишь изучать меня, рабыня.
  До свадьбы - нельзя..."
  "Потому что, вдруг, Альтаира увидит?" - рабыня спросила с плохо скрытой усмешкой.
  "Для тебя она не Альтаира, а - госпожа Альтаира", - я жадно вдыхал аромат рабыни.
  Василиса окутана облаком непорочной свежести.
  
  "Нюхаете друг друга?" - С горочки спускалась рабыня Клеопатра.
  "Василиса, спаси меня, - я схватил за плечо Василису.
  Думал, что это плечо.
  Но моя рука держала упругую грудь рабыни... - Василиса.
  Ты будешь стражницей моего тела.
  После...
  Но сейчас прогони Клеопатру.
  Она опять начнет ко мне приставать.
  Будет говорить, что знает меня давно, и что я ее муж какой-то цезарь..."
  Я почувствовал пустоту в руке.
  Рабыня Василиса выскользнула.
  Вернее - ее грудь выскользнула.
  "Встретимся на рисовой плантации", - рабыня Василиса - бывшая гладиатрикс - виновато опустила головку.
  Я хотел спросить - что рабыня имела в виду, когда сказала, что встретимся на плантации.
  Но Василиса уже удирала.
  Сверкали ее замечательные тренированные ягодицы.
  "Василиса не обманула меня.
  Гладиатрикс отлично умеет убегать". - Я зачем-то подумал.
  "Вряд ли вы встретитесь на плантации, цезарь, властный окрик Клеопатры вдавил меня в землю. - Пожимай, не пожимай своими могучими плечами, цезарь, но ты меня не удивишь".
  "Неужели, ты никогда не очнешься, Клеопатра, - я закусил нижнюю губу. - Ты - рабыня.
  Я не порчу с тобой отношения только потому, чтобы ты не испортила мне свадьбу.
  Я терплю твое сумасшествие, рабыня.
  Но мое терпение скоро треснет".
  "Цезарь, ты же любишь меня, - Клеопатра, как всегда, не обращала внимания на мои слова.
  Для девушки главное - сказать свое, а не слушать других. - Я же знаменита в высших кругах патрициев".
  "Понятно, - кажется, что я нащупал дорогу даже в общении с сумасшедшей рабыней.
  Вдруг, Клеопатра, до рабства, действительно, была знаменитая?
  Тогда я на оргии или на пиру небрежно признаюсь патрициям, или даже самому цезарю - Знаете ли, я очень близко знаком с Клеопатрой, она бегала за мной. - Почему ты знаменита, Клеопатра?"
  "Цезарь, если ты забыл, то я тебе напомню.
  Ты же любил смотреть, как я выступаю в Колизее..."
  "Ты выступала в Колизее, Клеопатра?
  Ты - гладиатрикс?"
  "Нет, я не гладиатрикс.
  Цезарь, не делай удивленный вид.
  Ты же все помнишь о нас".
  "Выступала в Колизее.
  Дай подумаю, Клеопатра.
  Ты - комедиантка?
  Невозможно!
  Ведь комедиантами могут быть только мужчины".
  "Ты сам комедиант, цезарь, - Клеопатра погрозила мне пальчиком.
  Я не стал расспрашивать - привиделось ли Клеопатре в ее сумасшедших грезах, что она знала меня, и знала комедиантом, или пошутила, что я комедиант.
  Комедиант означает - весельчак. - Я в Колизее выступала перед сенаторами.
  Я же - царица".
  "Царица.
  Царица Клеопатра?
  Так самая? - Я расхохотался. - Я говорю, то, что знаю.
  Ты не царица, рабыня".
  "Кто же я еще, если не царица? - Клеопатра рабыня насмешливо передернула плечами. - Мой отец был царем Кломбуса".
  "О Кломбусе я не знаю, - я ответил язвительно. - Клеопатра вроде бы была царицей Египта".
  "Я же сказала, что мой отец был царем Кломбуса, - Клеопатра рабыня усмехнулась. - Но я не сказала, что я - царица Кломбуса.
  После смерти моего отца Царство Кломбус переименовали в Египет".
  "Почему же не назвали царство Кломбуса в твою честь - Клеопатрским царством, - я захохотал. - Ты же - царица!"
  "Я вижу, что ты, цезарь, совсем дурак стал, - рабыня презрительно фыркнула. - Как же царство Кломбуса могли назвать Клеопатрским царством, если я не была царицей Кломбуса?"
  "Приятно слышать, рабыня, как ты изворачиваешься, - я с силой топнул.
  Поднял красную пыль.
  Вспомнил, как топнул и провалился по пояс в нору.
  Подумал, что не нужно мощно больше топать... - Пусть ты хоть сто цариц была..."
  "Я - не сто, я - одна!"
  "Одна рабыня Клеопатра", - я издевательски кивнул.
  "Цезарь, дело в том, что ты пропил свою мудрость на оргиях.
  Иначе бы вспомнил, что ты до оргий и пиров раньше общался с мудрецами философами. - Рабыня задумчиво перебирала свои длинные роскошные волосы.
  Смотрела на меня, не мигая.
  В глазах рабыни я видел темноту. - Ты должен помнить, как я с тобой разговаривала по-шумерски..."
  "Чем дальше беседа, тем сильнее тебя заносит на колеснице сумасшествия, рабыня, - я даже пожалел несчастную девушку. - Ты хочешь видеть какого-то цезаря.
  Он для тебя был целым миром.
  Но тебя продали в рабство.
  Ты потеряла своего цезаря.
  Но не можешь с этим смириться.
  Ты бы от горя умерла.
  Но твой разум пожалел тебя.
  Ты превратилась в сумасшедшую, чтобы не умерла от горя.
  Когда я пришел во дворец Альтаиры, ты обрадовалась.
  Твое сумасшествие зацепилось за меня.
  Сделало меня твоим цезарем.
  Ты легко убедила себя, что я тот цезарь, который тебе нужен, и который когда-то бросил тебя". - Жестокие слова.
  Но я должен был их высказать рабыне.
  
  "Я скопила несметные сокровища", - рабыня Клеопатра, разумеется, и на этот раз не слушала меня.
  Но озадачила своим высказыванием.
  "Ты скопила несметные сокровища? - В горле у меня пересохло от жадности. - Где же ты их спрятала?"
  "Вдруг, рабыня не лжет, что она была царицей? - Мои руки затряслись. - О том, что я ее цезарь - придумала, чтобы не сойти с ума окончательно.
  Но сокровища...
  Вдруг, они настоящие ее?
  Не выдуманные сокровища?"
  "Ты же прекрасно помнишь, где спрятаны наши с тобой семейные сокровища", - рабыня Клеопатра все же заинтересовала меня.
  Поймала на крючок, как крокодила.
  "Конечно, я помнил, где спрятаны наши сокровища... милая Клеопатра.
  Но от твоей красоты я потерял память.
  Напомни мне, где золотые монеты лежат". - Я посмотрел по сторонам.
  Не подслушивают ли нас?
  "Вдвойне будет неприятно, если подслушивают, - я подумал. - Во-первых, увидят мои заигрывания с рабыней Клеопатрой.
  Во-вторых, если сокровища, действительно были, а Клеопатра - бывшая царица, то мои сокровища могут украсть".
  Разумеется, что я считал сокровища Клеопатры своими сокровищами.
  Ведь рабыня говорила, что я ее муж...
  
  "Бриллианты, рубины, изумруды, жемчуга, сапфиры, золото, серебро, медь, - рабыня перечисляла спокойно. - Ты помнишь Скалистые Голубые Горы, цезарь?"
  "Голубые Горы, - я слышал о Голубых Горах раньше.
  На ярмарке. - Мы спрятали наши сокровища в голубых горах?
  Но Голубые Горы тянутся далеко и высоко".
  "Знаю, что глубоко.
  Ты меня научил глубоко, цезарь".
  "Чему я тебя научил глубоко, рабыня... моя милая Клеопатра?" - Я досадовал.
  Понимал, что в любой момент Клеопатра может оборвать разговор о спрятанных несметных богатствах.
  Она же - сумасшедшая.
  
  "Ты меня научил нырять глубоко, цезарь.
  Мы с тобой опускались на дно моря и целовались безумно".
  "Красивое, - я представил, как целуюсь с Клеопатрой на дне моря.
  Разумеется, что я представил, что целуюсь с царицей Клеопатрой, а не с рабыней. - Сокровища спрятаны на дне моря?"
  "И на дне моря мы спрятали с тобой сокровища.
  Тебе это место очень хорошо знакомо.
  Ты его легко найдешь, потому что у нас с тобой там была жаркая любовь".
  "У нас везде с тобой была жаркая любовь, Клеопатра, - я подыгрывал рабыне. - Почему ты просто не напомнишь мне, Клеопатра?
  Скажи - что сокровища закопаны там-то и там.
  И спрятана другая часть сокровищ - тем-то и тем".
  "Когда мне исполнилось четырнадцать лет, мой отец царь отправил меня в Алехандрию.
  В философскую школу для мальчиков.
  Отец решил, что будущая царица должна мыслить, как мужчина, потому что будет всю жизнь общаться с философами мудрецами". - Все же рабыня Клеопатра ушла от темы сокровищ.
  Я же решил пока не нажимать на нее.
  Может быть, рабыня на новом витке разговора расскажет подробнее, где золотые монеты зарыла...
  "Очень интересно, Клеопатра, - я изобразил из себя мудреца. - Рассказывай, все-все вспомни".
  "Но в философской школе для мальчиков трудно научиться мужскому разговору.
  Утонченные юноши с утра до вечера обсуждали цвет туник, материю для хитонов, украшения.
  Но все же мой отец оказал мне услугу.
  Ведь я и ты, цезарь, встретились в философской школе для мальчиков, в той самой школе".
  "Я - учился философии?"
  И подумал:
  "А что плохого, если я, вместо Альтаиры, возьму в жены эту рабыню Клеопатру.
  Даже, если она все придумала.
  Даже, если она никогда не была царицей, а ее отец не был царем.
  Даже, если никаких несметных сокровищ нет, то все равно - Клеопатра очень интересная во всех смыслах.
  Умная выдумщица и еще - красавица из красавиц.
  Я буду охотиться на драконов.
  А по вечерам во время ужина моя жена Клеопатра будет рассказывать мне сказки о том, как мы хорошо раньше жили.
  Ведь фантазии иногда лучше, чем реальная жизнь. - Я почувствовал, как щеки мои запылали. - Великий охотник на драконов. - Я вовремя опомнился. - Рабыня Клеопатра зачаровала тебя.
  Она - ведьма.
  Каждая девушка в Элладе - ведьма.
  Клеопатра добивается, чтобы я - славный красавчик охотник на драконов - взял ее в жены.
  Заманивает, зачаровывает.
  Никакая Клеопатра не царица.
  Сокровищ у нее не было, и нет. - И тут же спорил с собой. - А, вдруг - царица?
  А, если есть у нее спрятанные сокровища?"
  
  
  ГЛАВА 384
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  РАССКАЗ КЛЕОПАТРЫ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Ты тогда, цезарь, напомнил мне моего покойного мужа", - рабыня продолжала сумасшествия.
  "Я напомнил тебе твоего покойного мужа, Клеопатра?
  Но ты же сказала, что отец отправил тебя в философскую школу, когда тебе исполнилось всего лишь четырнадцать лет..."
  "Меня и фараона поженили, когда нам было по десять лет.
  Четыре года в замужестве - до четырнадцати лет - большой срок.
  Мой муж фараон успел состариться и умереть до четырнадцати лет.
  Фараоны долго не живут.
  Я же осталась молодой бедной вдовой".
  "Ты же сказала, что ты богатая, Клеопатра".
  "Я - богатая.
  Бедная - в том смысле, что - несчастная".
  "Так и говорила бы, что - несчастная, - я разозлился. - Слишком ты многому научилась в философской школе, Клеопатра.
  Речи утебя мудрые, как у мужчин".
  "Зато у тебя, цезарь, все женственное", - Клеопатра ответила без шуток.
  "Женственное?
  Нельзя оскорблять мое мужественное тренированное прекрасное мужское тело.
  Взгляни на выдающиеся мускулы ягодиц и живота.
  Разве, ты видела женщин с подобной мускулатурой атлета?"
  "Понятно", - рабыня опустила глаза.
  "Что тебе понятно, Клеопатра? - Я провёл пальцем по переносице. - Золото где?
  Сокровища давай".
  "Тебе же Кульманелла говорила..." - рабыня замолчала.
  "Не знаю никакую Кульманеллу.
  Вернее - не помню ее. - Я все же решил играть в забывчивость. - Что мне Кульманелла говорила?"
  "Я же говорю тебе, цезарь..."
  "Нет, Клеопатра, - я поднял левую руку. - Не уходи от моего ответа.
  Что мне Кульманелла говорила?
  Опустим - кто она, Кульманелла.
  Для меня сейчас важно узнать... вспомнить, что она говорила, а не кто она...
  И не так важно, что ты говоришь, Клеопатра".
  "Знаю, знаю, что ты любил Кульманеллу, цезарь, - рабыня остановила меня острым взглядом. - Но прощаю тебе твое мимолетное увлечение Кульманеллой.
  Ты же по-настоящему любишь только меня, цезарь".
  "Люблю, люблю только тебя, - я прошептал.
  Снова посмотрел по сторонам.
  Никто, вроде бы не подслушивает и не подглядывает. - Тебя люблю.
  Но о Кульманелле.
  Она прятала наши с тобой сокровища?
  Или она тоже - сумасшедшая, как и ты?" - Нечаянно сорвалось с языка.
  Но я теперь уже не особо волновался.
  Знал, что Клеопатра мало обращает внимания на мои слова.
  "Ха!
  Я возомнил себя великим покорителем женских сердец, - я подумал и вернулся к прежней мысли - не охмурить ли Клеопатру. - Я думал, что, если предложу Клеопатре стать моей женой, то она безмерно обрадуется.
  Да, женщины меня обожают.
  Но никто не хочет выходить замуж за безденежного.
  Альтаира, вроде бы, согласилась.
  Но...
  Вдруг, проспится и передумает.
  Если бы я был богачом, то я бы построил для Альтаиры ее желанную дорогу с мраморными ступенями к реке.
  Но я - всего лишь скромный великий славный охотник на драконов". - На этот раз мне стало жалко самого себя...
  
  "Кульманелла, как и я - царица", - Клеопатра, как я и предполагал, пропустила мою оговорку, что некая Кульманелла - сумасшедшая.
  "Царица?
  Кульманелла? - Я даже подпрыгнул от удивления. - Она замужем?
  Свободная?
  Кульманелла тоже спрятала свои сокровища в Голубых Горах?"
  Меня начало раздирать на части.
  "Альтаира?
  Но у нее всего лишь речка, поля с богатыми стадами овец, коз, коров, табунами коней, дворец, плантации рисовые, виноградники, персиковые и апельсиновые рощи, сундук с золотыми монетами.
  Все богатство и важность Альтаиры меркнут на фоне царицы Клеопатры и ее несметных сокровищ.
  А - загадочная Кульманелла?
  Может быть, она в тысячи раз красивее и богаче, чем Клеопатра?
  И более доступная для меня?
  На кого же поставить?
  Богатые невесты - труднее, чем тараканы на бегах.
  На тараканьих бегах можно выбрать самого быстрого таракана.
  И - угадаешь победу.
  Но как из трех девушек - одна из которых хозяйка дворца и угодий, вторая - царица, третья - тоже царица - выбрать беспроигрышный вариант?
  Откажусь от Альтаиры?
  Посватаюсь к Клеопатре?
  А, вдруг, рабыня Клеопатра - всего лишь рабыня, которая выдумала, что она царица с несметными сокровищами?
  И меня, что я ее бывший цезарь, Клеопатра тоже выдумала.
  Наверное...
  Заявлюсь в гости к загадочной Кульманелле?
  Но она будет простой пастушкой.
  Выберу в жены Альтаиру?
  И сразу после того, как жрецы нас поженят, окажется, что и Клеопатра царица богатейшая, и ее подружка Кульманелла - тоже царица с золотыми горами.
  Так еще надо добиться, чтобы девушки согласились стать моими женами". - Голова закружилась.
  
  "Кульманелла - царица, - Клеопатра повторила. - Она, как и я, любит свое царство.
  "Если ты - царица, Клеопатра, то, почему ты - рабыня Альтаиры?" - Самый важный вопрос.
  После ответа Клеопатры сразу все станет на свои места.
  "Цезарь?"
  "Да, Клеопатра".
  "Я видела, как сенатор Феодор на ярмарке унижался перед рабыней.
  Бросал ей под ноги золотые дирхемы.
  Умолял, чтобы она поцеловала его".
  "И не поцеловала рабыня сенатора?"
  "Нет, не поцеловала".
  "Я бы поцеловал... за золотые дирхемы, разумеется".
  "В этом и есть ответ на твой вопрос, цезарь.
  Вот почему я рабыня Альтаиры".
  "Я не настолько мудрый, как ты, Клеопатра, - я иронизировал.
  Но Клеопатра приняла, как похвалу.
  Милостиво мне кивнула прелестнейшей головкой. - Я не философ, как ты, Клеопатра.
  Поэтому я не понял твой ответ на мой вполне понятный вопрос".
  "Я заметила, что ты не понял, цезарь, - рабыня Клеопатра вытянула губы. - Почему ты не целуешь меня, цезарь?" - И совсем, как для глупого, показала пальчиком на свои губки.
  Подсказывала, куда я должен ее поцеловать.
  "Целовать тебя, Клеопатра? - Я извивался, как змея в воде. - Целовать тебя, как царицу?
  Как рабыню тебя поцеловать?
  Или поцеловать, как владелицу несметных сокровищ?"
  "Цезарь, - рабыня упрямо посмотрела в мои глаза.
  Опустила руки мне на бедра. - Зачем ты себя сдерживаешь?"
  "А ты, рабыня..., Клеопатра, зачем сдерживаешь ответ на вопрос - где деньги зарыты?
  Как я могу заставить тебя ответить?"
  "Меня заставить? - рабыня присела.
  Сорвала ягодку земляники.
  Протянула мне. - Ешь землянику.
  Она полезная.
  Ты же решил уморить себя голодом".
  "Не нужна мне твоя ягодка, - я раздавил ягодку.
  Пальцы окрасились душистым красным соком земляники. - Мне золото твое нужно.
  Понимаешь, Клеопатра?
  Золото!
  Если нет сокровищ, то нам не о чем говорить".
  "Не о чем нам говорить, цезарь?
  После того, что между нами было?" - Клеопатра сжала кулачки.
  
  "С этого места подробнее рассказывай, Клеопатра, что между нами было.
  Подобранности о наших поцелуях, которые ты выдумала, поцелуи выдумала... не упоминай о мелочах.
  Начни сразу с главного - куда мы закопали наши сокровища?"
  "Сокровища? - Клеопатра несколько минут молчала.
  Смотрела на небо.
  Потом опять взглянула на меня. - Ты думаешь забрать сокровища и сбежать от меня?
  К Кульманелле собрался с моими золотыми монетами?
  Тебе безразлично, если я умру от горя".
  "Нет, Клеопатра.
  Я не хочу, чтобы ты умерла. - Я ответил искренне.
  Досада во мне бурлила.
  Но в досаде поднимались островки жалости к этой сошедшей с ума девушке рабыне. - Живи.
  Ты мне нравишься".
  "Я не знала об этом, что я тебе нравлюсь", - Клеопатра вскрикнула.
  "Не знала о том, что ты мне нравишься, Клеопатра? - Я с презрением протянул. - Но ты же сказала, что мы давно знакомы.
  Разве я был бы с тобой, если бы ты мне не нравилась?"
  "Вот я уже и принял игру Клеопатры, - я подумал грустно. - Подыгрываю рабыне.
  Делаю вид, будто согласен с ней, что мы знали друг друга давно".
  "Если сказать о золотых монетах, то ты сам себя выдаешь, цезарь, - рабыня прижалась ко мне. - Не я жертва, а ты - жертва, цезарь".
  "Ты просто не хочешь мне напомнить, где спрятала...
  Мы спрятали сокровища".
  
  "Не хочу, цезарь".
  "Ах, не хочешь напомнить мне, куда спрятала сокровища? - Я задыхался от гнева. - Тогда зачем я перед тобой прыгаю, как комедиант?
  Зачем делаю вид, что мы знакомы давно?
  Зачем подыгрываю тебе?"
  "Я имею в виду, что не хочу напоминать тебе, цезарь.
  Я просто скажу.
  Ты же знаешь, что сокровища мы спрятали..."
  "Остановись на секундочку, Клеопатра, - я обнял рабыню.
  По-дружески обнял. - Сейчас ты скажешь очень важное.
  Будь внимательна в мелочах.
  Если ты ошибешься, или по глупости обманешь меня, то потом тебе будет труднее признаться, где спрятаны сокровища в Голубых Горах.
  Девушки не любят отказываться от своих слов.
  Ты - моя... подруга.
  Ты не должна лгать мне.
  И так!
  Глубоко вдохни.
  Расставь ноги, чтобы дышалось легче.
  Говори, моя царица Клеопатра, где сокровища находятся!"
  "В Голубых Горах, - Клеопатра начала открывать тайну. - От реки в горы ведет древняя дорога шумеров.
  По дороге мы в колесницах мчались с тобой целый день.
  За нами рабы везли в повозках сундуки с золотом, драгоценной посудой, великолепными дорогими украшениями.
  Ты упал с лошади, цезарь.
  Подвернул ногу.
  Ты так кричал, так вопил, цезарь, что все подумали, что у тебя оторвалась нога.
  Ты умолял, чтобы тебя не бросили в горах.
  Тогда Кульманелла присела рядом с тобой.
  И..." - Глаза Клеопатры затуманились.
  
  "Продолжай!
  Не уходи в свое безумство, Клеопатра", - я понял, что Клеопатра дальше ничего пока не расскажет.
  Тряс ее за плечи.
  "Нет, цезарь! - Клеопатра закричала. - Я не могу поверить, что ты с мерзавкой царицей Кульманеллой..."
  "Оставь ты эту Кульманеллу, несчастную.
  Клеопатра, ну, Клеопатрочка.
  Пожалуйста.
  Я сломал ногу..."
  "Ты вывихнул ногу".
  "Дальше что?
  Осталось совсем-совсем немного в твоем рассказе.
  Приметы, где мы спрятали сокровища.
  Надеюсь, что всех свидетелей мы убрали..."
  "Кульманелла сбежала, - Клеопатра прошептала.
  Опустилась на траву. - Ты - подлец, цезарь.
  Ты поставил Кульманеллу на первое место.
  Я для тебя оказалась вторая.
  Ты обесчестил меня, цезарь.
  Обесчестил и бросил..."
  
  "Обесчестить и бросить славный охотник на драконов может легко", - из зарослей бамбука появился садовник Дрон.
  "Ты подслушивал и подглядывал за нами, раб садовник?" - Я закипел.
  "Я не подслушивал и не подглядывал за вами, - садовник с презрением плюнул мне под ноги. - Я собирал листья лопуха.
  Из отвара лопуха получается прекрасная подкормка для корней персиковых деревьев.
  Вдруг слышу, как несчастная Клеопатра кричит, что ее кто-то обесчестил и бросил.
  Я сразу понял, что это ты - Гендер".
  "Во-первых, никто не обесчещивал Клеопатру и не бросал.
  Нет.
  Может быть, обесчестили и бросили ее.
  Она поэтому сошла с ума.
  Но все было до меня - и обесчещенье и бросание Клеопатры.
  Во-вторых, раб.
  Почему ты решил сразу, что я обесчестил и бросил Клеопатру?"
  "Потому я так подумал, что ты надругался над Клеопатрой, Гендер, что больше некому".
  "Как больше некому, раб?
  А ты?
  Ты не мог обесчестить и бросить Клеопатру?"
  "Я работаю, - раб важно выпятил грудь. - Собираю листья лопуха для..."
  "О лопухе ты уже говорил, раб".
  "Мы - рабы - все сейчас трудимся.
  Ты, славный охотник на драконов, не раб.
  Поэтому бездельничаешь".
  "Спасибо, раб, что ты не по имени меня назвал, - я захохотал. - Вы, значит, работаете, а я ничего не делаю?
  Тогда объясни, почему рабыня Клеопатра не на полевых работах?
  Почему бродит одна по полям и рощам?"
  "Клеопатра?"
  "Да, раб.
  Рабыня Клеопатра, - я безжалостно показал на сидящую на траве Клеопатру.
  Не мог ей простить, что она не рассказала мне тайну, где спрятала свои несметные сокровища. - Она же не работает".
  "Клеопатра?" - Раб садовник Дрон озадачено почесал затылок.
  "Мы так никогда не закончим разговор, - я заорал на раба. - Прекрати чесать голову.
  У тебя вши?"
  "Чесание помогает думать, - раб посмотрел на свою руку. - А Клеопатра не работает, потому что ты ее соблазнил, Гендер. - Опять назвал меня по имени.
  Раб должен свободному гражданину говорить - господин. - Ты ее соблазнил.
  Заманил в рощу.
  Обесчестил и бросил.
  Я же слышал.
  Вот, поэтому Клеопатра не работает".
  "У меня сложилось впечатление, раб, что ты тоже сошел с ума, - я сложил руки на груди.
  Руки мои дрожали. - Но даже сумасшедшие могут принести неприятность.
  Вернее - сумасшедшие всегда приносят неприятное.
  Сумасшедших слушают.
  Сумасшедшим верят.
  Я не хочу, чтобы какой-то раб садовник и какая-то рабыня Клеопатра сообщили моей невесте Альтаире, что я, якобы затащил Клеопатру в рощу, обесчестил и бросил.
  Ложь чистейшей воды.
  Но девушки охотнее верят в ложь, чем в правду.
  Поэтому я предупреждаю вас, - я ткнул пальцем в грудь садовника. - Раб Дрон.
  И рабыня Клеопатра.
  Если по вашей вине, из-за вашей глупости, Альтаира откажется выйти за меня замуж.
  Нет.
  Я скажу более общее.
  Если по чьей-нибудь вине, или просто так Альтаира передумает брать меня в мужья, то я вызову дракона.
  Заставлю дракона сжечь дворец, поля, сады, плантации.
  Вас всех вместе с деревьями дракон сожжет.
  Поэтому с этого момента вы должны помогать мне.
  Вы обязаны уговаривать Альтаиру.
  Говорить ей только хорошее обо мне.
  Уговаривать ее стать моим мужем.
  Хау!
  Я все сказал!". - Я выдохся
  Перед глазами плыли радужине круги.
  
  "Напрасно.
  Ох, напрасно, я так грубо говорил с рабами, - я запоздало раскаивался в своей глупости. - Теперь..."
  "О, мой герой, - Клеопатра вскочила.
  Обняла меня.
  Жарко поцеловала в губы. - Ты вернулся из мертвых, цезарь".
  "Мы уже прошли этот вопрос, - я отстранил от себя рабыню. - Я - не твой цезарь.
  Ты придумала, что знала меня раньше..."
  "Ты так смело угрожал нам драконом, цезарь, что я снова полюбила тебя! - Рабыня не слушала мои возражения. - Ты - храбрый.
  Решительный ты.
  Целеустремленный.
  Сжечь дворец, нас, поля, коров, коз, коней, овец, рисовые плантации...
  Подобное мог предложить только настоящий воин.
  И я знаю этого воина.
  Он - мой муж - ты, цезарь".
  "Если дракон сожжет коров, овец, коней и коз, - садовник потирал руки, то получится огромный мясной пирог.
  К нему очень хорошо подойдут запеченные - в огне из пасти дракона - персики и рис.
  Я горжусь, что ты, великий охотник на драконов, станешь нашим господином".
  "Совсем другой разговор, раб, - я поощрительно похлопал раба садовника по левому плечу. - Я рад, что ты и Клеопатра поняли меня правильно.
  Не вредите мне".
  "Цезарь.
  Мы с тобой поплывем вместе на галере", - Клеопатра смотрела в свои сны.
  "Только не рабами на веслах мы поплывем", - я засмеялся.
  "Сменим обстановку и теплый климат на холодный.
  Я хочу купаться в снегах Норда, цезарь.
  Мы с тобой вместе были в снежных горах за три месяца до того, как ты умер, цезарь.
  Но сейчас ты живой". - Последние слова Клеопатра чуть слышно прошептала.
  
  "Раб, отведи Клеопатру в ее спальню, - я хмуро посмотрел на садовника. - Но не обесчесть рабыню.
  У тебя все мысли повернуты на - обесчестить и бросить девушку".
  "Разумеется, господин, - раб поклонился мне.
  Очень приятно... - Обесчестить и бросить только ты можешь..."
  "Чтоооо?"
  "Я в хорошем смысле говорю, господин.
  Господам все можно".
  "Ну, если в хорошем смысле, раб..."
  "Я вижу, как ты превращаешься в настоящего господина, славный охотник на драконов, - раб садовник смотрел на меня с обожанием. - Ты стал неумолимым.
  Черты твоего лица стали жестокими и надменными.
  Словно тебя ведут на казнь.
  Ты же знаешь, что цезарь казнит лучших из лучших своих слуг.
  Чтобы они не заняли его место.
  Поэтому рано или поздно, цезарь казнит тебя, господин".
  "Я постараюсь не быть очень хорошим слугой нашему цезарю", - я вымученно улыбнулся.
  Мне совсем не нравилось, что раб говорил обо мне.
  Вроде, хвалит.
  Но получается, что издевается и пугает меня моим же будущим...
  "Значит, господин..."
  "Молчи, раб, - я грубо оборвал садовника. - Я прекрасно знаю, что ты хочешь сказать.
  Знаю и то, о чем ты думаешь.
  Тех, кто подчинится мне, я полюблю.
  А врагов ждет страшная мучительная смерть.
  Если ты поклоняешься мне, то бери Клеопатру за волосы и тащи в ее спальню.
  Конечно, если Клеопатра сама не захочет пойти.
  Надеюсь, что в ней осталась хоть капля милосердия"
  "Цезарь!
  У меня на все твои вопросы есть один ответ, - Клеопатра прошептала. - Ты все забыл.
  Если ты доверишься мне, то получишь все, цезарь.
  Если же вздумаешь побежать к Кульманелле..."
  "Не побегу я к Кульманелле, - я развернулся и махнул рукой. - Нет сокровищ, нет и Кульманеллы". - Ответил я не по-философски.
  Я должен был сказать, что, если Клеопатра не рассказала мне, где сокровища спрятала, то я ПОБЕГУ к Кульманелле за другими сокровищами.
  Или к Альтаире.
  Но что сказал, то - что сказал.
  Впрочем, рабыня Клеопатра, как всегда не услышала мои слова...
  
  Рабыню Василису я сначала услышал.
  Затем только увидел.
  Рабыня Василиса стояла по колени в грязи на рисовой плантации.
  Василиса пела настолько звонко и чисто, что рисовые побеги склоняли к ней свои головки.
  "О, мой господин, - рабыня, скорее почувствовала, чем увидела меня. - Не заходи в воду.
  Здесь грязно". - Рабыня Василиса выбежала на лужайку.
  "Рис растет в грязи, - я заметил глубокомысленно. - Но он всегда чистый и светлый.
  Не грязь портит рис, а - плохой раб, - я подумал, что "плохой раб" звучит обидно для Василисы.
  Поэтому изменил: - Плохой человек портит рис".
  "Я - хорошая, - Василиса искательно заглядывала в мои глаза. - Покушаешь со мной, что щедрые поля нашей госпожи Альтаиры послали?" - рабыня Василиса махнула рукой на траву.
  "Лепешки рисовые, соевый соус, запечённые куропатки, персики с медом, апельсины - тоже с медом, летучие рыбы зажаренные, баранья ляжка..."
  "Ляжку мне подарил пастух Коринф", - рабыня Василиса густо покраснела.
  "Пастух Коринф подарил тебе свою ляжку?" - Я пошутил.
  Напрасно я шучу с девушками.
  У них другое понимание комедии.
  "Нет, пастух Коринф подарил мне баранью ногу, - рабыня опустила взгляд. - Он добрый..."
  "Пастух добрый за счет вашей госпожи Альтаиры, - я отметил. - Берете без спроса господское.
  Когда я буду хозяином всего этого, - широкий жест рукой (при этом напряг бицепсы и трицепс), - то запрещу пастуху раздавать налево и направо баранину.
  А сейчас?
  Сейчас можно кушать все подряд", - я присел на траву.
  Схватил баранью ногу.
  Жадно в нее вцепился зубами.
  Мне нужно много сил, чтобы вытерпеть предсвадебную лихорадку.
  Рабыня рассеяно водила пальчиком по горке риса.
  "Рабыня!
  Гадаешь на рисовых зернах?" - Баранья нога дёрнулась в моих руках.
  "Сама мысль - гадать, мне кажется страшной", - рабыня Василиса подняла на меня глаза.
  "Но... ты боишься рисовых зернышек, рабыня?"
  "Ты хотел повидаться со мной господин?
  На что ты рассчитывал, когда пришел на рисовую плантацию?"
  "Я просто убегал от Клеопатры, - я тыльной стороной ладони вытер овечий жир с губ. - Рабыня Клеопатра преследует меня".
  "Славный охотник на драконов.
  Я думаю, что ты пришел ко мне не для того, чтобы рассказывать о своих похождениях с другими девушками, - холодная усмешка исказила прекрасное лицо Василисы. - Я тебе не подушка, в которую ты можешь плакать".
  Рабыня опустила глаза.
  Но я успел заметить в них тревогу.
  "Вкусная у тебя еда на плантации, - я потянулся за хлебом.
  Не обращал внимания на возражения рабыни.
  Дал ей кусок рисового хлеба. - Ешь, рабыня.
  Тебе не повредит рис".
  "Сам ешь", - рабыня оттолкнула мою руку.
  "Дерзишь, рабыня?"
  "Что ты хочешь от меня, господин?
  Я думаю, что у тебя были какие-то мысли по поводу меня".
  "Разумеется, что у меня были мысли.
  Без мыслей я не хожу. - Я коротко хохотнул. - Скажу тебе, рабыня.
  Ты меня разочаровываешь!"
  "Чем я тебя разочаровываю? - рабыня спросила с вызовом. - Я ухаживаю за своими рисовыми грядками.
  Я красивая..."
  "Да, ты красивая, - я провел рукой по щеке рабыни. - Василиса.
  В утреннем свете черты твоего лица кажутся мягкими и в то же время зловещими.
  Ты - как добрый жрец, который убивает корову.
  Я представлял рабыню на плантации по-другому".
  "Как же я должна встать на плантации, чтобы понравиться тебе, господин?"
  "Понравиться мне? - Я перевел дыхание. - Главное, чтобы ты трудилась.
  Мне нравятся деньги".
  "Тебе нравятся деньги, - в голосе рабыни послышалось презрение. - Ты, славный охотник на драконов, не столь мужественный, как показался мне в прошлый раз".
  "Теперь ты нападаешь на меня, рабыня, - я засмеялся натянуто. - Я представлял тебя на плантации работящей.
  Ты же кажешься мне нежной и хрупкой лентяйкой".
  "Ты играешь со мной, господин?
  Я не нежная и не хрупкая.
  Если я натяну кожаную перчатку, то мой железный кулак гладиатрикс пробьет твою грудь".
  "Девушка меня не победит", - я поднял плечи.
  
  "Если я тебе не нравлюсь, то, зачем ко мне пришел, славный охотник на драконов?
  Иди к своей Альтаирочке.
  Она же - богатенькая госпожа".
  "Почему ты думаешь, что я жадный до денег?"
  "О, славный охотник на драконов, - рабыня легла на траву.
  Широко расставила ноги.
  Провела пальчикам по губам. - Может быть, я ошибаюсь, что ты не слишком хорош.
  Я часто ошибаюсь.
  Надеюсь, что и сейчас ошиблась.
  Так хочется видеть рядом настоящего воина, хоть и чужого.
  Думаю, что ты правильно поступил, что пришел ко мне на плантацию рисовую.
  Ты - очень коварный и умный охотник на драконов.
  Но меня ты не соблазнишь, как соблазнил Альтаиру.
  Я - не простая девушка".
  
  
  ГЛАВА 385
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ГЕНДЕР ЕЩЕ НЕ СОБЛАЗНИЛ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Я еще не соблазнил Альтаиру", - я кусал губы.
  Рабыня права.
  Я слишком долго обхаживаю хозяйку дворца...
  "Ах, ты еще не соблазнил Альтаиру? - Голос рабыни Василисы дрогнул. - Чем же ты занимался все это время, славный охотник на драконов?
  Может быть, тебе девушки не нравятся?"
  "Нравятся мне девушки.
  Очень... - Я с огромным трудом оторвал взгляд от блестящей лежащей рабыни. - Все это время я не соблазнял Альтаиру.
  Я не успевал ее соблазнить.
  Потому что отбивался от нападок рабынь.
  Вы мне мешаете соблазнить вашу хозяйку Альтаиру".
  "Мы мешаем? - бывшая гладиатора быстро, я бы сказал - стремительно, - схватила меня за... - У тебя все на месте мужское. - Через мгновение рабыня Василиса отпустила мое. - Ничто тебе не мешает, славный охотник на драконов.
  Ты просто боишься Альтаиры.
  Она же любит решительных".
  "Решительных, как ты, рабыня Василиса?" - Я пошутил.
  Но шутка попала в цель.
  И оказалась не шуткой.
  "Решительных, как я".
  "Но я сегодня твердо признался в любви Альтаире, - зачем-то я открывался рабыне. - Ей понравилась моя прямота".
  "Надо было жестче, Гендер".
  "Что жестче?"
  "Все жестче надо было".
  "Говоришь загадками, рабыня".
  "Я - сама загадка", - рабыня перекатилась на животик.
  "У тебя к попке прилип цветок тюльпан, Василиса".
  "На рисовой плантации много тюльпанов, Гендер.
  Хочешь именно тот тюльпан, который прилип ко мне?"
  "Я не собираю цветы".
  "Тогда что ты собираешь, Гендер?
  Что собираешь, и что собираешься со мной делать?"
  "Ты уже задавала этот вопрос, рабыня".
  "Но ты на него не ответил, Гендер.
  Повторяю в третий раз.
  Что собираешься со мной делать?
  И что ты собираешь?"
  "Ты хотела мой ответ, рабыня?
  Он есть у меня. - Я отложил баранью кость.
  Прилег рядом с обнаженной рабыней.
  Чуть наклонился к ней.
  Опустил голову на руки. - Я отвечу тебе честно, рабыня.
  Сначала я хотел с вами договориться - со всеми рабами.
  Мечтал с вами жить в дружбе.
  Меня вдохновил рассказ Альтаиры.
  Она сказала, что с рабами лучше дружить, чем воевать.
  Но дружба с рабами получается только у Альтаиры.
  Вы же надо мной смеетесь и презираете меня.
  В то же время, каждый и каждая из вас хочет получить меня в постель.
  Я могу вас убить.
  Я же - славный охотник на..."
  "Убить меня трудно, Гендер, - рабыня разговаривала со мной, как с равным.
  Легла на левый бок.
  Голубой цветок ирис ласкал левую грудь рабыни. - Я же - бывшая гладиатрикс.
  Ты сильнее меня, воин.
  Но я - быстрее..."
  "Не будем состязаться в ловкости, рабыня, - я смял свое лицо в ладони. - Я решил вас продать, рабы".
  "Нас продать?"
  "Да, я понял, что так мне будет проще, рабыня.
  Я стану мужем Альтаиры.
  Вы же все время будете вспоминать прежние времена.
  Станете шептаться, что без меня во дворце было лучше.
  Что я пришел и все испортил.
  Будете сравнивать жизнь свою у Альтаиры - до меня и после моего прихода.
  Чтобы избежать вашей злости...
  Да, к тому же Клотильда угрожала, что даже после моей свадьбы с Альтаирой может меня отравить или зарезать.
  Зачем мне нужно все время напрягаться, глядя на своих рабов.
  Новые рабы уже не будут знать, как раньше жилось здесь, до меня.
  Поэтому, я вас всех продам.
  Куплю вместо вас новых рабов..."
  "Но ты же хотел сделать меня стражницей твоего тела, Гендер?" - Рабыня пожевала травинку.
  "Василиса не испугалась моей угрозы, что я продам всех рабов, - я задумался. - Не боится перейти к новому хозяину.
  Я думал, что станет умолять оставить ее.
  Хм.
  Что-то все идет не по плану".
  "Ты слишком много обо мне знаешь для стражницы моего тела, Василиса".
  "Я не могу много знать, Гендер.
  Я же девушка.
  Я, вообще, не могу знать".
  "Ты очень ловко выбрала случай, рабыня".
  "Я для тебя - всего лишь случай, господин?"
  "Не притворяйся более глупенькой, чем ты есть, рабыня".
  "Господин!
  Хочешь, я для тебя упаду в обморок?"
  "Зачем ты для меня будешь падать в обморок, рабыня?"
  "Ты слишком робкий, господин.
  Я не говорю, что ты трусливый.
  Другие говорят, что ты трус.
  Ты болтаешь с обнаженной прекрасной рабыней.
  Мы вдвоем на лугу.
  Никто нас не видит.
  Ты можешь воспользоваться моментом и лишить меня девичьей невинности.
  Но ты за длинной болтовней прячешь свои страхи, господин.
  Никак не решишься надругаться над моим прекрасным телом", - рабыня изогнулась.
  "Ты изгибаешься, как амазонка перед храмом Афродиты, - я восхитился. - Не стану оправдываться.
  Да, ты права.
  Опасения у меня есть.
  Если же ты упадешь в обморок, то я могу над тобой надругаться...
  Ты сделаешь вид, что ничего не заметила и не помнишь.
  Я же сделаю вид, что ничего между нами не было.
  Отличная твоя мысль, Василиса.
  Но я, пожалуй, откажусь.
  Не из-за того, что вы считаете меня трусом.
  Если бы я попытался овладеть тобой беспомощной, то мне пришлось бы потом говорить с Альтаирой о том, о чем я не хочу с ней говорить.
  Конечно, было бы безумием наброситься на тебя спящую или отстраненную в обмороке.
  Но в этом безумии есть что-то запретное и волнующее.
  Если нас увидит садовник Дрон, то он ужаснется от моего недостойного поведения".
  "Ты любишь Дрона?"
  "Чтоооо?"
  "Ты влюблен в садовника Дрога?" - рабыня Василиса с усмешкой повторила свой вопрос.
  "Я вас продам, потом куплю вас и снова перепродам всех.
  Даже тех, кто мне дорог".
  
  "Господин?"
  "Да, рабыня".
  "Я в первый раз в жизни чувствую, что я живая.
  Потому что ты рядом, славный охотник на драконов Гендер".
  "Ты раньше не чувствовала себя живой, рабыня?"
  "Ничего подобного со мной не было, господин.
  Когда я проливала кровь на гладиаторской арене... чужую кровь проливала...
  Тогда я не жила".
  "Я тебе так нравлюсь, рабыня?"-
  "Ты мне так нравишься, господин, что я готова тебя убить.
  Лишь бы ты никому не достался другому, или другой". - Василиса выдохнула едва слышно.
  Опустила глаза.
  "Слишком многие меня хотят убить в этом дворце, - я засмеялся невесело. - Я хотел сделать тебя своей стражницей, охранницей.
  Но что за охранница, которая мечтает меня убить?"
  "Хорошая я буду тебе охранница, господин.
  Я не позволю никому другому тебя убить.
  Но сама могу..."
  "Ты удивительно откровенная рабыня".
  "Я тебя удивляю?"
  "Из-за тебя я не могу расслабиться сейчас, - я присел. - Пришел к тебе отдохнуть душой и телом.
  Ты же меня напрягаешь, рабыня.
  Напрягаешь меня не в тех местах.
  Нервы мои напряжены..."
  "Мне жаль, что ты так бережешь свой главный нерв, славный охотник на драконов".
  "Тебе жаль? - Я расхохотался. - У рабов нет жалости.
  Вам не положено ничего иметь.
  Даже жалости, любви, радости, гнева у вас не должно быть.
  Вы - пустые амфоры".
  "Я - пустая амфора.
  Я согласна.
  Наполни же меня собой, славный охотник на драконов".
  "Наполнить твою амфору, рабыня?
  Выглядишь, как невинная весталка.
  А у тебя на совести много смертей, Василиса".
  "Я?
  Йао?
  Не понимаю тебя, господин".
  
  "Не понимаешь меня, рабыня? - Я ответил зло. - Ты на арене убивала людей, гладиатрикс.
  Они были простые рабы, как и ты.
  Но они тебя не убили.
  Поэтому они - не убийцы.
  Ты же их убивала.
  Поэтому ты - убийца, Василиса.
  Ты думаешь, что цезарь тебя простит?
  Даже, если цезарь купит тебя и вызовет на свою оргию, то он тебе не простит смерть гладиаторов.
  Цезарь тебе заплатит монеты за твои танцы и песни.
  Но утром посадит тебя на кол около городских ворот".
  "Цезарь меня посадит на кол?"
  "Да, ты заслуживаешь смерти, убийца", - я поднялся.
  "Если бы я не убивала, то гладиаторы убили бы меня".
  "Я об этом говорил.
  Если бы тебя убили гладиаторы, то они стали бы убийцами.
  Их наказал бы цезарь.
  После оргии посадил бы их на колы.
  Но так как ты убила первая, то ты - убийца.
  Ты либо умрешь на колу, рабыня.
  Либо сгинешь в каменоломнях.
  Не знаю, что для меня доставит большее удовольствие".
  "Почему ты хочешь моей смерти, Гендер?"
  Рабыня Василиса тоже поднялась.
  Она зачем-то прикрывала ладонями свои груди и низ живота.
  "Ты - голая, рабыня, - я усмехнулся. - Зачем же ты закрываешь от меня свою наготу?"
  "Ты - сумасшедший, Гендер, - глаза рабыни блеснули нехорошо. - Ты пришел ко мне.
  Вместо того, чтобы ты отблагодарил меня за угощение, ты на меня нападаешь.
  Хочешь меня посадить на кол.
  Ты переменился ко мне, господин.
  Наверняка, у тебя больная голова..."
  "Да, рабыня.
  Ты думала, что на лугу займешься со мной любовью, - я задыхался. - Но я - славный охотник на драконов.
  Знаешь, в чем моя сила?"
  "У тебя разве есть сила, Гендер?"
  "У меня есть сила.
  Я сильный тем, что я никогда не делаю то, что от меня ждут.
  Ты хотела соблазнить меня своим прекрасным, зовущим, чарующим, идеальным телом, - я икнул от напряжения. - Ты хотела стать моей подружкой.
  Я уже подружился с Партэнией.
  И жалею, что она - моя подруга.
  Друзья - очень плохо, рабыня.
  Друзья не нужны.
  Друзья опаснее, чем враги".
  "Гендер, почему друзья опаснее, чем враги?"
  "От врага ждешь только одного - коварство и нападение ждешь от врага.
  Но от друга ожидаешь многого.
  Друг должен улыбаться, подластиваться, дарить подарки.
  Друг всегда рядом и хочет помочь.
  Человек расслабляется рядом с другом.
  Теряет бдительность.
  А что происходит с охотником на драконов, когда славный охотник на драконов расслабляется?"
  "Что происходит с охотником на драконов, когда он расслабляется?" - Рабыня повторила зачаровано.
  "С охотником на драконов, когда охотник расслабляется, происходит то же самое, что и с гладиатрикс.
  Если ты во время гладиаторского боя расслабилась бы, рабыня, то тебя легко зарезал бы гладиатор.
  Теперь представь.
  Что до боя ты подружилась с каким-нибудь гладиатором.
  Вы даже целовались в углу казармы.
  Целовались, обнимались, трогали друг у друга..."
  "Гендер, без подробностей", - рабыня скомандовала.
  "Ты и гладиатор решили бы сбежать из школы гладиаторов.
  Строили бы планы на долгую счастливую жизнь вместе.
  Вы бы обсуждали, сколько детей у вас будет.
  Какой дом вы бы построили у реки...
  На следующий день ты бы вышла на арену против своего друга гладиатора.
  Ты бы ему подмигнула.
  Была бы уверена, что он тебя не убьет.
  Но каково же было бы твое удивление, когда ты расслабленная получила бы удар мечом в живот.
  Ты бы уже не смогла задать гладиатору вопрос - зачем он убил тебя.
  Вы же были друзья.
  Больше чем друзья".
  "Как красиво, - глаза рабыни Василисы затуманились. - Они любят друг друга.
  Он убивает свою любимую на арене..."
  "Красиво?
  Вылезшие у девушки кишки из вспоротого живота - красивое?"
  "Ну, кишки не красивое..."
  "Вот и я так думаю.
  Представь, рабыня.
  Если бы мы с тобой подружились.
  Ты - безумно красивая, Василиса.
  Ты бы мне подмигивала бы постоянно.
  Улыбалась бы издалека.
  Я бы зажимался.
  Боялся, что Альтаира увидит наши перемигивания.
  Догадается, что мы тайно любим друг друга.
  Еще хуже - ты бы приревновала меня к кому-нибудь.
  И из ревности зарезала бы или отравила.
  Ты бы стояла над умирающим мной.
  Рыдала бы.
  Говорила, что любишь меня безмерно.
  Но мертвому от любви - никакой пользы.
  Поэтому я разругаюсь со всеми рабами.
  Тогда вас и продавать не жалко.
  И никого к себе близко не подпущу.
  Потому что вы станете очевидными моими врагами.
  До этого момента мы делали вид, что дружим.
  Но теперь вы все - мои враги.
  Я буду готов отразить ваши на меня нападения, рабыня.
  Передай немедленно всем рабам и рабыням.
  Скажи, что охотник на драконов - сильный, беспощадный и жестокий".
  
  "Сильный, беспощадный и жестокий", - голос рабыни стал хриплый.
  Василиса облизнула губки.
  И... прыгнула на меня.
  Я не ожидал быстрого нападения от гладиатрикс.
  Рабыня обвила ногами мою талию.
  Руками держалась сверху.
  Жадно накрыла мои губы своими губами.
  "Слезь.
  Стряхнись, - я через вечность оторвался от страстного поцелуя рабыни. - Я же тебя убью".
  "Убей меня, славный охотник на драконов.
  Посади на кол.
  Да!
  Прямо сейчас посади на кол.
  Я не могу отпустить сильного, беспощадного и жестокого настоящего мужчину.
  Ни одна женщина не отпустит от себя настоящего мужчину.
  Ты - славный охотник на драконов - для меня стал сейчас целым миром.
  Я готова умереть в твоих объятьях".
  "Но я не готов умереть", - я жалобно стонал.
  "Лишь бы Альтаира не увидела нас слепленными.
  Лишь бы Альтаира не увидела и не подумала бы дурное обо мне, - я беспомощно думал. - Невиноватый я.
  Она сама на меня прыгнула.
  Я же хорошо придумал сделать всех рабов своими врагами.
  Но, оказалось, что ошибся.
  Девушки любят жестоких, сильных и беспощадных.
  Девушки обожают наглых подлецов и мерзавцев.
  Теперь рабыни будут сражаться за меня.
  Мне это не надо.
  Альтаира приревнует меня к рабыне.
  Разозлится и бросит меня".
  "У нас бесконечность времени, - рабыня жадно меня целовала. - Никто никуда не идет.
  Я не иду на рисовую плантацию.
  Ты не уходишь от меня, господин".
  
  "Нееет", - я страшно закричал.
  С огромным усилием сорвал с себя рабыню.
  С еще большим трудом оторвался мыслями от нее.
  Побежал по чавкающим рисовым грядкам.
  По персиковым рощам бежал.
  Даже стадо овец разогнал.
  За мной некоторое время неслась разъярённая пастушка Коринфа.
  Что-то кричала злобное.
  Но проклятия от прекрасной Коринфы были для меня сладкой музыкой.
  Главное, что рабыня Василиса меня не преследовала.
  "Рабыня Василиса обязательно меня вечером поймает во дворце, - я пролетел по мраморной лестнице дворца. - Я буду готов к встрече.
  Отобью любое нападение девушек.
  Сейчас рабыня Василиса воспользовалась моментом.
  Я же не подозревал, что после моих угроз рабыня на меня нападет с поцелуями страстными...
  Я признаюсь Альтаире, что рабыни все в меня влюблены.
  Пусть Альтаира их посадит на цепь в подземелье к рабу Гамидонию.
  Нет.
  К Гамидонию нельзя рабынь подсаживать.
  Гамидоний знает обо мне все.
  Мы же были друзья с детства".
  
  Я вломился в первую попавшуюся дверь.
  Оказалась - чья-то спальня.
  На мое счастье она была пустая.
  "Пусть попробуют меня здесь достать, - я придвинул к двери тяжелый мраморный стол. - Теперь здесь мое убежище.
  Пусть хозяйка этой спальни рабыня найдет себе другое место.
  Мне страшно.
  Я никого и ничего не боялся.
  Но теперь стал бояться всех и всего.
  Не пойму, в чем тут дело.
  Боюсь, потому что меня любят и хотят?
  Или боюсь, что меня Альтаира может разлюбить?
  Наваждение.
  Но я постараюсь не думать о рабыне Василисе".
  
  "Теодора?" - В стене открылась другая дверь.
  "Оказывается, что в каждой спальне есть свой потайной вход и выход.
  Не только одна парадная дверь", - я запаниковал.
  "Ты не Теодора, - Альтаира распахнула свои прекрасные глазища. - Что ты делаешь в спальне моей рабыни? - Альтаира от удивления переходила к гневу. - Славный охотник на драконов.
  Ты же мой жених.
  Или ты уже передумал брать меня в жены, - с языка Альтаиры капал яд. - Рабыня Теодора для тебя лучше, чем я?"
  "Альтаира, а ты что делаешь в спальне своей рабыни Теодоры? - Я решил сам атаковать.
  Оправдываться перед девушкой - бесполезно.
  Вовремя вспомнил, как рабыня Василиса набросилась на меня только потому, что я хотел ее продать, убить, посадить на кол и был беспощадный и жестокий.
  Теперь буду беспощадный, жестокий и сильный с Альтаирой. - Я узнал от своих осведомителей... - Больше таинственности. - Что ты, Альтаира, неравнодушна к рабыне Теодоре.
  Поэтому я подстерегал тебя в ее спальне.
  Не напрасно ждал.
  Оказывается, что моя невеста предпочла общаться со своей прекрасной рабыней, чем со мной, - я отвечал Альтаире ее же словами. - Ты хочешь жениться на Теодоре".
  Я назвал рабыню прекрасной.
  Надеялся, что не ошибся.
  Во-первых, все рабы и рабыни Альтаиры красивые.
  Во-вторых, к непрекрасной Альтаира не пришла бы.
  "Я?
  Йа.
  Я за солью зашла к Теодоре". - Альтаира беспомощно опустила тонкие руки.
  Ее голосок задрожал.
  "Альтаира".
  "Да, великий охотник на драконов".
  "Можешь называть меня просто - Гендер.
  Я же твой жених".
  "Но оттого, что ты стал моим женихом, ты не перестал быть охотником на драконов, Гендер".
  "Я не перестал быть славным охотником на драконов", - я ответил неохотно.
  Славный охотник на драконов мое - временное.
  А владение имуществом Альтаиры - навсегда.
  "Гендер, ты и Теодора", - Альтаира не упускала возможность устроить тренировку будущих семейных скандалов.
  Привязалась она к этой рабыне Теодоре...
  "Альтаира?"
  "Да, Гендер?"
  "Что?
  Во всем твоем дворце соль находится только у Теодоры?
  У твоей рабыни в спальне, соль? - Я сам себя раскалил.
  Упал на четвереньки.
  Засунул голову под кровать. - Посмотрим, что под кроватью у твоей рабыни.
  Наверно, у нее мешки с солью под кроватью хранятся.
  Ты же, хозяйка дворца, сюда за солью пришла..."
  "Ага, за солью пришла к Теодоре", - щечки Альтаиры запылали алыми маками.
  "Нет под кроватью твоей рабыни мешков с солью, - я выполз из-под кровати. - Наверно, другие рабыни успели до тебя у Теодоры соль взять..."
  
  "Другие рабыни в спальню Теодоры не заходят", - Альтаира приложила ладошку к ротику.
  "Почему же другие рабыни в спальню рабыни Теодоры не заходят? - Я поднялся.
  Приблизил свое лицо к лицу Альтаиры. - Кстати, где Теодора сейчас?" - Я отошел от невесты.
  Небрежно упал на кровать.
  "Да!
  Кстати, где Теодора сейчас? - Альтаира воткнула руки в бока. - Куда ты ее дел?"
  "Соль, куда я дел?"
  "Теодору, куда спрятал, Гендер?"
  "Я, вообще, не видел твою Теодору.
  Даже не знаю, как она выглядит. - Я оправдывался.
  Напрасно... - Зашел в первую попавшуюся спальню.
  Я спать хочу".
  "Ха, славный охотник на драконов.
  Почему же первая попавшаяся спальня оказалась комнатой Теодоры? - из глаз Альтаиры полетели искры. - Почему ты не зашел к Клеопатре в гости.
  Или, например, к Клотильде..."
  "Я не знаю, где спальня Клотильды".
  "А, если бы ты знал, Гендер, где спальня Клотильды, то ты бы обязательно ночевал у Клотильды?"
  "Нет, моя дорогая невеста..."
  "Гендер, почему ты не пришел ко мне в спальню?
  Я же твоя невеста..."
  "Я не хотел, чтобы рабы подумали, что ты до свадьбы уже развлекаешься со мной.
  Я берег твое доброе имя, Альтаира".
  "Мое имя берег, Гендер.
  Ты очень благородный. - Ядовитый сарказм. - Мое имя охраняешь.
  А рабыню Теодору обесчестил..."
  "Не трогал я твою Теодору, - я обхватил голову вспотевшими руками. - Почему сегодня меня обвиняют постоянно, что я кого-то обесчестил и бросил.
  Раб садовник Дрон приставал ко мне..."
  "Дрон приставал к тебе?
  Ты нравишься мужчинам, Гендер?"
  "Я нравлюсь всем.
  Потому что я красивый, статный воин.
  Но то, что я нравлюсь всем, не означает, что все нравятся мне".
  "Ты обесчестил садовника Дрона, Гендер?
  Обесчестил и бросил его в персиковой роще?
  Красивое..."
  "Не был я с рабом Дроном, - я выдохнул устало. - Ты выдираешь слова из моего понятного рассказа, Альтаира.
  Это раб Дрон обвинил меня, что я обесчестил Клеопатру и бросил ее".
  "Эх, Гендер, Гендер.
  Клеопатра доверяла тебе.
  Называла тебя своим цезарем.
  А ты ее обесчестил и бросил..."
  "Все, хватит, - я хотел решительно подняться.
  Но мягкие шкуры так манили своим теплом. - Ты все выдумала, Альтаира. - Пора снова начинать атаковать Альтаиру. - Скоро наша свадьба.
  А ты еще не купила бархат для занавесок". - Беспроигрышный вариант.
  Если нужно сбить девушку с ее плохих мыслей, то просто можно сказать об одежде, или о благоустройстве дома.
  Девушка тогда забывает, о чем говорила до этого...
  
  "Я?
  Не купила бархат для занавесок?" - Альтаира словно налетела на невидимое препятствие.
  "Не купила ведь бархат?"
  "Не купила бархат.
  А надо было?"
  "Конечно, надо купить шелк и бархат для занавесок на свадьбу, - я всплеснул руками. - Какая свадьба без бархатных занавесок.
  Представь, как ты величественно выходишь из-за бархатного покрова..."
  "Красивое, - глаза Альтаиры мечтательно заблестели. - Я обязательно куплю три рулона бархата".
  "Пять, Альтаира".
  "Пять золотых сольдо за рулон бархата?
  Я согласна!"
  "Пять рулонов бархата купи, Альтаира.
  Вдруг, не хватит.
  Шелк дорогой тоже купи". - Я не успел придумать, на что может не хватить трех рулонов - мной же выдуманного - бархата.
  Альтаира со счастливым визгом бросилась мне на шею.
  Обнимала меня.
  Целовала жарко.
  Теодора с солью была забыта.
  Но по закону подлости, как только мы успокаиваемся, нас начинают мучить.
  
  "Похоже, что вы в моей спальне, как в своей спальне", - через потайной вход вошла Теодора.
  Зачем тогда парадные двери, если все шастают через задние?
  "Теодора поразительно обаятельная, - я открыл рот. - На пиру она сидела за широким кузнецом рабом Атлантом.
  Поэтому я не успел разглядеть рабыню подробно.
  Да и не до Теодоры было на пиру.
  Теперь же вижу - красавица необыкновенная". - Я молча любовался прелестной рабыней.
  "Гендер, язык убери, - Альтаира прошипела с презрением ко мне. - Рот раскрыл, как лягушка, которая комара ловит".
  "Интересно, Альтаира, - рабыня Теодора переполнена гневом.
  Ее даже трясло. - Сколько раз ты, Альтаирочка лежала в моей постели с Гендером?
  Сколько ночей вы провели в моей спальне?"
  "Глупая рабыня, - я мужчина, поэтому я не мог допустить, чтобы меня обвиняла рабыня. - Какие ночи?
  Я только вчера прибыл во дворец Альтаиры".
  "Вроде бы, как оправдываюсь перед рабыней", - я, молча с неудовольствием отметил свою ошибку.
  Судорожно искал свою сандалию.
  Без нее чувствовал себя голым.
  Рабыня Теодора проследила за моим взглядом.
  Подбежала.
  
  
  ГЛАВА 386
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ТЕОДОРА В ГНЕВЕ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Гендер.
  Тебе больше твоя сандалия не понадобится", - разъярённая рабыня Теодора ногой отбросила мою сандалию под кровать.
  Я с возмущением посмотрел на рабыню.
  Но, как и предполагал, я слишком мелкая рыбка, чтобы девушки в ссоре обращали на меня внимание.
  "Ты спрашивала, сколько ночей я и мой жених Гендер развлекались в твоей спальне?" - Альтаира спросила чересчур ласково и нежно.
  "Даыыыы", - рабыня почувствовала подвох.
  "Ты же должна знать, Теодорочка, сколько ночей я и мой жених пробыли в твоей спальне.
  Спальня же твоя..."
  "Агыыы".
  "Может быть, ты по ночам уходила из своей спальни, Теодорочка?
  Любовалась всю ночь звездами.
  Или до рассвета смотрела на речку?
  Так приятно в холодной от росы траве сидеть всю ночь...
  Я даже не допускаю мысли, что ты ночевала с кем-то в другой спальне, Теодорочка.
  Ты же чистая, непорочная рабыня".
  "Йа", - рабыня Теодора, возможно, поняла бы, что напрасно начала ссору.
  Но она не поняла.
  "Я сейчас за солью ходила к... Клотильде", - рабыня нашла лживую отговорку.
  Не поняла, почему я и Альтаира захохотали.
  "Во дворце нехватка соли", - Альтаира вытирала слезы смеха.
  "Я буду ходить по дворцу с мешком соли, - я пошутил. - Вдруг, соль кому-нибудь еще понадобится".
  Моя шутка наткнулась на стену непонимания.
  Альтаира и рабыня замолчали.
  Пробивали меня молниями возмущенных взглядов.
  Я благоразумно молчал.
  Поэтому девушки начали спорить друг с дружкой.
  "Альтаира, это не то, что ты думаешь", - рабыня пыталась подластиться к моей невесте.
  "Кто или что - не то, что я думаю, Теодорочка?"
  "Я сейчас ходила к Клотильде за солью... - Теодора рабыня опустила премилейшую головку. - Часто по ночам мне становится страшно.
  Я боюсь спать одна..."
  "Я заметила, что ты боишься спать одна, Теодорочка".
  "Поэтому я пошла к Клотильде за солью.
  Потому что я боюсь спать одна.
  Но я не проспала ночь с Клотильдой.
  Потому что пришла Ванесса..."
  "Ванесса пришла к Клотильде в спальню?" - Альтаира заверещала.
  "Ванесса сказала, что ей тоже соль нужна...
  Вообщем, мы поругались все..." - Уголки губ рабыни приподнялись в недоброй улыбке.
  "Я больше не хочу спорить с тобой, Теодора", - Альтаира присела на краешек кровати.
  Я почувствовал себя лишним в этом разговоре.
  "Альтаира, я пойду спать?" - Я спросил свою невесту.
  "Да, да, конечно, мой герой, - Альтаира назвала меня своим героем.
  Приятно. - Ты спи в моей... в нашей общей спальне.
  Я скоро приду.
  Поговорю с Теодорой о соли..."
  "Только не пересолите", - я удачно пошутил.
  Мою удачу рабыня и Альтаира не оценили.
  "Закрыто, - я с недоумением смотрел на стол, придвинутый к входной главной двери: - Забыл.
  Я же сам закрыл.
  Ничего страшного.
  Выйду боком". - Шутил или не шутил, но уже не так важно.
  Я вышел через вторую дверь.
  
  "Пусть Альтаира и Теодора выясняют отношения, - я вздохнул с облегчением. - Надеюсь, что не поубивают друг дружку. - Я шел полутемным коридором. - Помимо главного коридора, во дворце существует и тайный.
  Двери какие-то.
  Наверно, двери с другой стороны комнат.
  Парадная дверь выходит в главный коридор.
  А задние двери - сюда.
  Очень удобно для убийц и воров.
  Но убийцы и воры не знают об этом тайном коридоре.
  Значит..." - Я не успел додумать.
  Из-за одной двери послышались громкие девичьи голоса.
  "Ради безопасности своей и Альтаиры, я подслушаю", - так я оправдал свое поведение.
  Осторожно подошёл к двери.
  Приложил ухо к щели.
  "Хахаха, - девушка засмеялась. - Я сама собиралась у тебя остаться.
  Альтаира разрешила мне пожить..."
  "Не лги, - вторая девушка резко ответила. - Дворец принадлежит Альтаире.
  Она бы ни за что не разрешила тебе жить со мной"
  "Дворец Альтаиры, - первая рабыня засмеялась. - Я не могу удержаться.
  Так хочется подразнить тебя".
  "Я заметила, что ты мечтаешь меня разозлить", - вторая рабыня.
  "Не то ты замечаешь, - первая заметила холодно. - Так как ты обманула Клеопатру, то у тебя больше нет прав на нее".
  "Ого!
  Становится интересно", - я мысленно похвалил себя за то, что догадался подслушивать.
  "Неужели? - Вторая натянуто засмеялась.
  Даже сквозь дверь понятно, что смех - не искренний. - Я так все не оставлю.
  Ты слишком увлеклась своими козами, подружка...
  Но мы живем по другим законам.
  Не по-козьим.
  В случае ссоры с Клеопатрой, с ней может быть любая...
  А ты и Клеопатра не дружили.
  Значит..."
  "Не дружили? - Первая вскрикнула с возмущением. - Я и Клеопатра вместе мешок соли съели.
  Вот, как мы дружили.
  Ты же, дрянная девчонка, все рассчитала". - Голос первой дрожал от бешенства.
  "Не хватай мои руки, - вторая завизжала. - Я тебе не разрешаю".
  "Ты еще смеешь говорить, что ты - лучшая подружка?
  Что все, что принадлежит тебе - наше общее?" - Первая рабыня.
  "Поддержи меня, а то я не могу стоять на ногах после твоих обвинений", - вторая рабыня.
  "Ты беспощадна ко мне", - первая рабыня.
  "Я.
  Йа только хотела сказать, - вторая рабыня заикалась от волнения. - Я заикаюсь..." - вторая рабыня.
  "Заикаешься от волнения?
  Но смотришь на меня со злостью, - первая рабыня. - Ты побледнела.
  У тебя изменилось выражение глаз".
  "Ты тоже бледная, - вторая рабыня произнесла чуть слышно.
  Я напряг слух.
  Ждал, когда же рабыни перестанут болтать чепуху и выдадут какую-нибудь тайну. - Ты очень хрупкая. - Вторая рабыня пробормотала. - Ничего удивительного, что ты сводишь всех с ума своей красотой". - Раздался звонкий звук поцелуя.
  "Опусти свою руку мне на шею сзади, - первая рабыня застонала. - Прижмись ко мне, словно хочешь раздавить".
  "Мое сердце судорожно бьется, - вторая рабыня. - Я задыхаюсь.
  Не могу вздохнуть.
  Ты сковала меня.
  Во мне пробуждаются неведомые ранее чувства".
  "Никто меня не целовал так нежно, как ты целуешь, - первая рабыня призналась. - Я поняла, что твое отношение ко мне изменилось".
  "Я не меняла отношения к тебе", - вторая рабыня.
  "Твоя рука скользит по мне", - первая рабыня.
  "Я даже не пытаюсь сопротивляться", - вторая рабыня.
  "У тебя мраморные плечи", - первая рабыня.
  "Я с трудом оторвалась от твоих губ", - вторая рабыня.
  "Нет", - первая рабыня.
  "Нет? - Вторая рабыня передразнила свою подружку. - Тебе не нравится, как я лизнула твою щечку?
  Ты очень вкусная. - Вторая рабыня зашипела.
  Ее голос стал жестким. - У тебя синяки на груди.
  Думаешь, что я не заметила?
  Ты открой глаза шире.
  Не прячь взгляд.
  Ты необычайно красивая.
  Но кто тебя так яростно хватал за грудь?"
  "Ты не поверишь", - первая рабыня проблеяла жалобно.
  "Не поверю".
  "Но синяки на груди я сама оставила", - первая рабыня судорожно произнесла.
  "Сама?" - Вторая рабыня расхохоталась.
  "Не смейся, - первая рабыня, судя по голосочку, обиделась. - Я вчера думала о тебе.
  Моя рука невольно захватила грудь.
  Я гладила ее ласкающими пальцами.
  Трогала.
  Во мне пробудилось желание побежать искать тебя..."
  
  "Те не должна была", - вторая рабыня зарыдала.
  "Как в тот раз, когда ты подняла руки, чтобы остановить меня, но вместо этого - обняла". - Первая рабыня напомнила подружке о чем-то неизвестном мне.
  "Как только я чувствую твою слабость, - вторая рабыня признавалась, - моя нежность пропадает".
  "Я помню, - первая рабыня ответила злобно.
  Наконец, рабыни снова начали ссориться.
  Когда ссорятся, то больше говорят нужного мне. - Ты на пиру отвернулась от меня.
  Ожесточилась.
  Твоя нежность перешла на Апогею".
  "Апогею?
  Не смеши меня.
  Я просто задумалась на пиру". - Вторая рабыня промычала.
  "Я под персиковым деревом поклялась отомстить тебе, - первая рабыня разошлась. - Заставлю тебя заплакать.
  Но почему?
  Почему мне так было приятно?"
  "Так вышло, как ты и рассчитывала, обидели и унизили меня, - вторая рабыня заплакала. - Мне нестерпимо стыдно за то, что я на пиру...
  Впрочем, тебе не обязательно знать.
  Я потом спрашивала себя с отвращением - зачем.
  Зачем я так поступила.
  То ты поступила еще хуже.
  Я хоть раскаиваюсь.
  Ты же ни о чем не жалеешь.
  Ты же у нас всегда права.
  Василиса угрожала побить тебя.
  Ты же ей позволила то, что не позволяла никому.
  Я делала попытки приблизиться к тебе.
  Но ты держала меня на расстоянии".
  "Я была на отдалении от тебя, - первая рабыня тоже заплакала, - но не потому что я тебя не любила.
  Я просто была не уверена в себе.
  Теперь я поняла, что ты лучше всех.
  Да, я трогала Василису.
  Она хотела, чтобы я восхищалась ее телом.
  Я восхищалась.
  Ей было приятно.
  Мне тоже".
  "Иди, и трогай свою Василису.
  Я же не хочу к тебе приближаться", - вторая рабыня всхлипнула.
  "Не хочешь ко мне приближаться?
  Тогда я буду спать в твоей постели.
  Я сделаю все наоборот, - первая рабыня перестала плакать. - Буду спать здесь".
  "Спать? - Вторая рабыня переспросила. - Ты думаешь, что можешь заснуть в этой спальне?
  У меня даже во рту пересохло от твоей дерзости".
  "Почему бы и не спать? - Первая рабыня усмехнулась. - Можешь не бояться меня.
  Я же не дверь".
  "Почему она сказала о двери? - Я обеспокоился. - Почувствовали, что кто-то подслушивает?"
  "Ты хуже двери", - вторая рабыня ответила сухо.
  Я успокоился.
  Значит, о двери они говорили просто так.
  
  Прошло немного времени.
  Послышалась возня.
  "Подвинься", - первая рабыня попросила.
  "Где мне спать?
  Я и так уже в стенку вжалась.
  Ты широко раскинулась.
  Кровать большая.
  Отодвинься от меня".
  "Я хочу, наоборот, придвинуться к тебе, - первая рабыня захихикала. - Ты уже нагрела местечко".
  "Я уступлю тебе место у стенки, - вторая рабыня проблеяла. - Около стеночки очень приятно.
  Одни воспоминания о стенке много значат".
  "Подними головку", - первая приказала.
  "Зачем подниму головку?" - Вторая рабыня.
  "Я тебе шкуру куницы под голову подложу.
  Чтобы мягче было".
  "Можно, я опущу свою голову на твою грудь?
  Так мне удобнее", - вторая рабыня спросила робко.
  "Конечно, опускай головку мне на грудь, - первая рабыня согласилась радостно. - Так приятно, что ты, Светлана..."
  "Чтооо? - Вторая рабыня завизжала. - Ты назвала меня Светланой..."
  "Я просто оговорилась.
  Просто сказала так.
  Это ничего не значит...". - Первая рабыня оправдывалась с запозданием.
  "Ну и дрянь же ты", - вторая рабыня бушевала.
  Не спится девушкам.
  "Нет, я не дрянь.
  Невиноватая я".
  "Заткнись, предательница, - вторая рабыня рыдала. - Я задыхаюсь от возмущения.
  Уходи от меня.
  Больше мы с тобой не будем..."
  "Не говори о том, о чем потом будешь сожалеть", - первая рабыня произнесла тихо.
  "Ты смеёшься надо мной, - вторая рабыня затихала. - Наверно, Ванесса и Альтаира тебя научили интриговать.
  Судя по выражению твоего милого лица, я угадала.
  Я никогда не позволяла одурачить меня.
  Но с тобой я размякла".
  "Ты сказала, что Ванесса и Альтаира научили меня интриговать, - первая рабыня прошелестела с презрением. - Но меня они ничему не учили.
  Ты же, если знаешь, что Ванесса и Альтаира обучают интригам, наверно, слишком сблизилась с ними.
  Конечно, я не так красива, как Ванесса.
  И не столь я богатая и свободная, как Альтаира.
  Поэтому ты выбрала их".
  
  "Тыыыы?
  Ты считаешь, Ванесса красивее тебя? - Вторая рабыня выдохнула с возмущением. - Да ты - самая красивая во дворце!
  А богатства Альтаиры мне не нужны".
  "Правда"? - Первая рабыня воодушевилась.
  "Правда, правда!"
  "Если - правда, то - что мы ждем?" - Первая рабыня засмеялась звонко.
  Я позавидовал тому, как девушки легко ссорятся и легко же мирятся.
  Мужчины сначала должны друг другу головы сломать, чтобы помириться.
  "Я бы с радостью.
  Но боюсь, что Анфиса придет и..."
  "Анфиса придет к тебе?" - Первая рабыня потеряла спокойствие.
  "Нет.
  Не знаю, придет ли Анфиса..."
  "Вы договорились встретиться здесь?"
  "Не договаривалась я с Анфисой, - вторая оправдывалась. - Просто предположила.
  Вдруг, Анфиса будет проходить мимо.
  Случайно.
  Совершенно случайно.
  И так же случайно откроет эту дверь..."
  "Да, я тебе, - первая девушка закричала. - Да, я Анфисе".
  
  "Все, - я провел рукой по лицу. - Ничего интересного не подслушаю.
  Только любовные интриги рабынь.
  Совершенно бесполезное для меня. - Вдруг, детская озорная мысль заставила меня подпрыгнуть от возбуждения: - Что, если я напугаю девушек?
  Почему бы и нет?
  Имею право повеселиться.
  Все во дворце веселятся за мой счет.
  Я же..."
  Я тихонько постучал в дверь.
  
  За дверью наступила гробовая тишина.
  Так мыши шумят, топают, грызут громко.
  Но как только услышат посторонний звук, то сразу замирают.
  "Милая, - я пропищал тонким женским. - Открой мне.
  Я пришла".
  "Кто там?" - Через бездну времени раздался тихий вопрос из-за двери.
  Чуть слышный.
  Поэтому я не разобрал - первая или вторая рабыня спрашивала.
  "Как кто?
  Это же я!
  Или тебе нужна другая?"
  Я наслаждался своей игрой.
  Мне бы в комедианты.
  Да в Колизее на арене комедии показывать в перерывах между гладиаторскими боями...
  "Да, да", - девушки за дверью заблеяли.
  Каждая, наверно, думала, что к ней пришла подруга.
  "Мне соль нужна", - я захихикал по-девичьи.
  
  "Нет здесь никого.
  Ты ошиблась дверью". - Послышалась возня.
  Кто-то упала.
  Приглушенно выругалась.
  Затем хлопнула противоположная дверь.
  "Рабыни сбежали через парадные двери спальни, - я восторгался своей игрой. - Может быть, поспать в этой спальне?
  Все равно сюда девушки этой ночью не вернуться... - Я зевнул. - Нет.
  Нельзя мне здесь.
  Альтаира сказала, чтобы я ждал в ее спальне...
  В нашей спальне".
  Воспоминание о том, что Альтаира назвала спальню нашей, общей, согрело меня.
  
  Я дошел до конца коридора.
  Остановился перед дверью.
  "Все двери - боковые.
  Эта же дверь - главная.
  Значит - второй вход или выход - в спальню Альтаиры,
  Нашу спальню". - Я решительно открыл дверь.
  В лицо ударил влажный горячий туман.
  "Кто?
  Кто к нам пришел?" - Из пара вышла сверкающая... Клотильда.
  "Клотильда, Альтаира с нами?" - Возбужденный голосок Апогеи.
  "Нет.
  Нашу купальню соизволил посетить славный охотник на драконов Гендер", - Клотильда смотрела на меня с усмешкой.
  "Просто ошибся дверью, - я пробормотал. - Ничего личного".
  К своему величайшему удивлению я увидел много рабынь в купальне.
  Но еще большим шоком было для меня купание пастушки Коринфы.
  Вернее - пастух Коринф.
  Коринфа, чтобы рабыни не узнали, что она - девушка - купалась в тунике.
  "Как ей удалось отстоять свою тунику в купальне? - Я подумал и раскрыл рот. - Рабыни шаловливые.
  Могут сорвать тунику".
  "Клотильда, тащи моего цезаря в воду", - рабыня Клеопатра ладошками подняла стену брызг.
  "В другой раз, девочки, - я выскользнул из объятий рабыни Клотильды. - Только после свадьбы.
  Хорошо вам отдохнуть перед новым трудовым днем".
  Я вылетел из купальни.
  Открыл ближайшую дверь.
  На кровати две девушки возлежали.
  Я даже не рассмотрел их.
  Перепрыгнул.
  Распахнул главную дверь спальни.
  Выскочил в главный коридор.
  Добежал до спальни Альтаиры.
  С разбега прыгнул как можно дальше на огромную кровать.
  "Ойооо.
  В прошлый раз я упал на голого раба", - я запоздало сообразил.
  Но на этот раз подо мной человеков не оказалось.
  Я вытянул ноги.
  Спать мигом расхотелось.
  
  "Мой жених Гендер", - в спальню вошла Альтаира.
  Наверно, во дворце не только один тайный коридор.
  "Моя невеста Альтаира, - я даже не сделал попытку подняться. - Я думал, что ты дольше будешь... одалживать соль у Теодоры".
  "Я спешила к тебе, - Альтаира сбросила тунику.
  Опустилась на шкуры рядом со мной. - Мой охотник на драконов!"
  "Что-то у тебя губки подозрительно распухли, Альтаира".
  Произнес и тут же себя мысленно обругал:
  "Какое мне дело до пухлоты губок моей невесты.
  Не хватало еще ссоры мне".
  "Губки распухли, - Альтаира приложила пальчик к губам. - Я в купальне была.
  В купальне жарко.
  Горячий пар.
  От горячего пара у меня губки набухают".
  "Наверно, у меня тоже губки набухли, - я ответил ядовито. - Я тоже только что был в купальне.
  Но тебя там не видел".
  "Губки у тебя не могли распухнуть, Гендер.
  Потому что у мужчин не губки, а - губы.
  У некоторых мужчин - губища.
  Но у тебя не губища, поэтому ты красивый. - Альтаира запнулась.
  До нее долго доходило, доходило и дошло. - Ты был в купальне, Гендер?"
  "Да, я был в купальне.
  Ошибся дверью.
  Я же не знаток тайных коридоров во дворце, - я добавил: - В нашем дворце.
  Ты же не нашла еще время мне показать все..."
  "Кого ты видел в купальне?" - Альтаира пропустила мое замечание о коридорах дворца.
  Для нее важнее - кто с кем был в купальне.
  "Никого я не разглядел в густом пару, - я решил не открывать правду.
  Иначе Альтаира ринется в купальню.
  Я снова останусь один. - Ничего не видно было.
  Я сразу оттуда сбежал".
  "Никого не видел в купальне, Гендер?" - Альтаире мало того, что я один раз сказал.
  Я должен еще раз повторить.
  "Никого не видел сквозь густой горячий пар в купальне".
  "Клотильду?"
  "Что Клотильду?"
  "Клотильду не видел?"
  "Я же ответил - никого не разглядел в пару".
  "Никого не разглядел, - Альтаира облизнула припухшие губки. - А Клеопатру видел в купальне?"
  "Ни... ко... го.... Не ви... дел..."
  "А Коринфу видел в купальне?"
  "Лучше я промолчу", - я многозначительно опустил взгляд на идеальные бедра своей невесты.
  
  "Ты же не знаешь, Гендер, что Клеопатра до рабства плавала в Норд искать своего умершего отца, - Альтаира перескочила на другую тему.
  Но это не означало, что она не вернется к расспросам о купальне... - Клеопатра считает нордян замкнутыми.
  Они мало болтают языками.
  Поэтому Клеопатре в Норде очень и очень понравилось.
  Представляешь, что сказали бы нордяне о тебе, Гендер?"
  "Причем здесь Клеопатра, Норд, отец Клеопатры и я"?
  "Ты поплывешь в Норд, славный охотник на драконов".
  "Я поплыву в Норд? - Я сжался в комок.
  Наверно, со стороны уже не выглядел славным и могучим. - Я не поплыву в Норд.
  Я не переношу качку на галере".
  "Ты должен, Гендер", - голос Альтаиры стал стальной.
  "Никому я не должен Норд".
  "Ты же говорил, что мы должны украсить нашу свадьбу бархатными и шелковыми занавесками..."
  "Говорил", - я с подозрением смотрел на свою невесту.
  Девушка из-за рулона бархата может придумать войну.
  "Самый лучший бархат продают в Норде, - Альтаира завершила торжественно. - Клеопатра на ярмарке видела прекраснейший дорогой бархат.
  Я его хочу.
  Ты сплаваешь в Норд и привезешь мне замечательный бархат нордический".
  "Сколько плыть до Норда?"
  "Долго плыть до Норда".
  "Ты, разве меня дождешься, пока я плаваю?" - я спросил с сарказмом.
  "Дождусь ли я тебя из дальнего плаванья, жених мой? - Альтаира приложила пальчик к лобику.
  Ответила прямо и честно: - Возможно, что я выйду замуж, пока ты плаваешь за бархатом в Норд, Гендер".
  "Чтоооо?"
  "Но мое замужество не будет иметь большого значения.
  Как только ты вернешься с рулонами прекрасного бархата и шелка, я сразу брошу своего мужа и возьму тебя в мужья, славный охотник на драконов.
  Или ты хочешь, чтобы я в твое отсутствие скучала?"
  "Ты скучать не будешь", - я ошеломленный проблеял.
  "Тебя в море могут захватить в плен пираты.
  Продадут тебя на рынке рабов.
  Быстро ты не вернешься, Гендер.
  Или в Норде тебя обвинят, что ты шпион.
  Тебя посадят в тюрьму.
  Или продадут в рабство самоедам.
  Я же буду ждать тебя, Гендер.
  Ждать твоего бархата".
  "Будешь ждать меня, но ты будешь ждать со своим мужем", - я был потрясен.
  "Альтаира бесстыдная девка, - во мне все бушевало. - Но с другой стороны - она искренняя и чистая.
  Все говорит открыто.
  Что же делать?
  Что делать?
  А что мне делать?
  Как спастись от пиратов, рынка рабов, тюрьмы в Норде?"
  "Альтаира", - я произнес сладко.
  "Да, Гендер?" - Альтаира наматывала ан пальчик прекрасные волосы.
   То, что она лежит обнаженная на кровати с чудо-мужчиной, Альтаиру - похоже - не волновало.
  Ее больше волновал бархат из Норда.
  
  "Ты мне показывала свое хранилище папирусов, глиняных табличек с мудрыми изречениями шумеров, пергаментов.
  Может быть, еще интересное что покажешь?" - Я провел пальцем по соску на левой груди невесты.
  Тут даже самая простенькая рабыня догадалась бы, что я хочу.
  Но Альтаира - не рабыня.
  Альтаира - хозяйка рабов и рабынь.
  Поэтому она - либо не догадалась, что я хочу, либо решила мне показать то, что ей более интересно, чем игры со мной.
  
  "С удовольствием покажу, - Альтаира вскочила.
  Протянула мне руку. - Я покажу тебе самый богатый зал во дворце".
  "Самый богатый зал покажешь? - Я промычал. - Может быть, потом?
  Мне в спальне с тобой хорошо..."
  "Этот зал я готовила для своего жениха, - Альтаира не услышала меня. - Так как ты - мой жених, Гендер, то зал - для тебя".
  "Неужели?" - Я был озадачен.
  С одной стороны - мне большая честь.
  С другой стороны - ко мне в зал будут наведываться назойливые рабыни...
  Альтаира побежала из спальни.
  Я, разумеется, побежал за невестой.
  Не могу я оставаться в спальне, когда Альтаира мне показывает мой зал.
  "Коридор длинный, - я устал от быстрого легкого бега Альтаиры. - Зал для жениха находится на максимальном отдалении от твоей спальни.
  Нарочно так задумано? - Я задумался. - Хорошо, что Альтаира не бегает также быстро, как бывшая гладиатрикс Василиса".
  Мокрый от бега я вошел в зал.
  Альтаира зажгла факел у двери.
  От этого факела огонь чудесным образом перелетел на другие факелы.
  "Красивое, - я в восхищении икнул. - Просторный зал.
  Кровать огромная под пологом.
  Стены обиты голубым шелком.
  Столы мраморные.
  Кувшины серебряные и бронзовые.
  Даже уютная скамья.
  На ней шкуры бурых медведей.
  Любому воину понравится этот зал".
  "Твой... твой зал... до свадьбы, - Альтаира произнесла тихо и печально. - Я не могу спать в твоём зале".
  "Придется, милая, милая", - я надменно фыркнул.
  Обхватил талию невесты.
  С запозданием и испугом подумал:
  "Не умею я обольщать прекрасных дам.
  Оно само как-то получалось - обольщение-то.
  Потому что женщины и девушки в меня влюблялись.
  Моя красота притягивала их.
  Получалось, что женщины меня соблазняли.
  Я же разучился.
  А Альтаиру я должен соблазнять.
  Она сама как-то не очень стремится мне понравиться".
  "Гендер.
  Жених мой.
  Сегодня рабы застелили дорогие шкуры на твою кровать.
  Поэтому ты насладишься ночью шкурами, а не мной".
  
  
  ГЛАВА 387
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  С КЕМ СПИТ АЛЬТАИРА
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Еще не вечер", - я ответил браво, как опытный воин.
  "Ты, Альтаира, не боишься спать одна?"
  "Я?
  Я боюсь спать одна.
  Но я не сплю одна..."
  "С кем же ты спишь, Альтаира?"
  "Йа?
  Я сплю... с привидениями.
  Во дворце много привидений..."
  "Спасибо, успокоила меня, невеста, - я криво усмехнулся. - Привидений не существует.
  Но, если ты настаиваешь, что они к тебе приходят, то не удивляйся, если и ко мне придут привидения, чтобы спать со мной".
  "В эту комнату привидения не прилетят", - Альтаира заявила твердо.
  "То есть, я привидениям не понравлюсь?
  А ты, Альтаира, по вкусу привидениям?
  Кстати, привидения не спят.
  Им сон не нужен.
  Если, конечно, привидения залетают в твою спальню".
  "Мы не спим", - Альтаира кусала губки.
  "Ты запуталась, Альтаира, - я снисходительно смотрел на невесту сверху вниз. - Разрешаю тебе до свадьбы устроить девичник с привидениями.
  Я даже, кажется, знаю, имена твоих привидений - Клотильда, Коринфа, Партэния, Анфиса..."
  "Гендер, это не то, что ты думаешь", - Альтаира беспомощно развела руками.
  "Ложись спать без привидений", - я выпроводил свою невесту.
  Глухо стучали ее каблучки по мраморным плиткам пола коридора.
  "Я сегодня перенапрягся жутко, - я расправил плечи. - Спать не хочется.
  И рано еще спать.
  Но невероятная тяжесть давит меня к постели.
  А ноги ослабли, словно я не великий воин, а - лодочник. Я прилег на мягкие шкуры. - Шкуры навевают уныние. - Я смотрел в потолок. - Последние часы я жил в нервном напряжении.
  Оно вымотало меня.
  Тем более что я впервые с рабами общаюсь на равных.
  И впервые я не могу легко соблазнить девушку.
  Игры, которые ведут со мной рабыни и Альтаира, опустошили меня, как разбитую амфору. - Я оглядел роскошный зал. - Позолота.
  Серебро.
  Бронза.
  Мрамор.
  А хлеб где?
  Гадкие рабы поленились мне принести в зал фрукты и щербет.
  Поленились, или специально оставили меня голодным? - Я с ужасом подумал, что могу умереть от голода во дворце. - Без еды мои мышцы обвиснут кожаными мешками. - От мысли, что мне нужно тайно зайти вниз к рабам и взять еду, у меня задрожали ноги. - Придется дождаться, когда рабы и рабыни отвлекутся на свои дела. - Я почти в голодном обмороке - мне нужно кушать постоянно, потому что мое тело кормит стальные мышцы - встал с ложа.
  Стал бродить по залу: - Моя собственная купальня, - я отодвинул ширму из красного дерева. - Мрамор с прожилками.
  Везде лежат свежие розы.
  Альтаира для меня розы приготовила?
  Бархат для обтирания". - Я не удержался и сошел в купальню. - Что это?
  Ароматическое масло? - Я с бортика купальни снял хрустальный флакон с фиолетовой жидкостью. - Или - яд?
  Нет, не яд, - я снял крышку и понюхал. - Запах одуряющий.
  Почему я все время во всем стал сомневаться во дворце?
  Вижу благовония, а думаю, что - яд.
  Может быть, я уже не столь храбрый, как раньше?
  Альтаира сломила меня?
  Или не Альтаира сломила, а гонка за невестой меня подкосила. - Я вылил несколько капель из флакона на ладонь.
  Втирал в волосы. - Запах розы я чувствую.
  Но еще чем-то незнакомым пахнут благовония.
  Может быть, они пахнут Альтаирой?
  Она использовала этот флакон для себя? - Пальцы мои задрожали.
  Я представил, как Альтаира втирает в свою атласную кожу душистое ароматическое масло. - Видения волнительные. - Я вышел из купальни.
  Встал перед большим серебряным зеркалом. - Видения волнительные, а я - восхитительный. - Я крутился перед зеркалом. - Альтаира обязательно влюбится в меня.
  Невозможно не влюбиться в красавчика.
  Я даже немного смущаюсь, когда смотрю на свое отражение.
  Мои чудесные волосы ниспадают на плечи.
  Я стройный, мускулистый, мужественный.
  Рост мой выше среднего роста воинов. - Я небрежно снял с крючка чистую роскошную тунику.
  Натянул ее. - Обычно я туники не ношу.
  Потому что нельзя прятать мою красоту под тряпки.
  Но сейчас меня никто не видит.
  Поэтому могу насладиться дорогой туникой.
  Пора привыкать к дорогому... - Я обернулся и снова посмотрел на себя в зеркало. - Видели бы сейчас меня богатые жены патрициев.
  Озолотили бы меня.
  Правильно ли я поступаю, что променял мимолетные увлечения с разными женщинами на свадьбу с Альтаирой?
  Вот, что сейчас важно знать.
  Почему Альтаира оставила меня одного спать?
  Как она могла так поступить неразумно!
  У Альтаиры много рабов и рабынь.
  Она дружит со всеми.
  Альтаира не себялюбивая.
  Но она самоуверенная.
  А с рабынями превращается в тряпку.
  Я бы никогда не подумал, что девушка может так бессердечно поступить со мной.
  Альтаира оставила меня одного.
  Хотя могла бы догадаться, что это плохо кончится. - Я напряг мускулы. - Может быть, Альтаира боится моей нетленной красоты?
  Она расстраивается, потому что думает, что недостойна меня?
  Или она решила оставить меня на закуску после своих подруг рабынь?
  Во всяком случае, пусть Альтаира разбирается сама с собой.
  Я ей не прощу плохого отношения ко мне. - Я вздохнул.
  Взял с мраморного столика бронзовую статуэтку Аполлона. - Даже бронзовый Аполлон выглядит намного хуже, чем я. - Я статуэткой пытался расчесать свои волосы.
  Но бронзовый Аполлон - не гребень для волос.
  Мои волосы спутались в комок. - Завтра я заставлю Альтаиру поехать со мной в храм.
  Бархат нордический, приготовления к свадьбе - потом.
  Все будет после свадьбы.
  Сначала мы женимся у жрецов.
  Получим глиняную табличку.
  После свадьбы я стану полноправным владельцем имущества Альтаиры. - Настроение мое поднималось. - Конечно, я могу еще подождать.
  Делать вид, что не особо стремлюсь стать мужем Альтаиры.
  Но так долго продолжаться не сможет.
  Ни одна девушка не поступала со мной так, как поступает Альтаира.
  Завтра, я покажу Альтаире и рабам, кто во дворце хозяин.
  Каждый будет знать, где его место. - Я с грустью прощался с вольной жизнью неженатого. - Женитьба похожа на рабство. - Философская мысль пронзила меня. - Странно.
  Раньше я не философствовал.
  Альтаира и рабы плохо на меня повлияли.
  Я могу превратиться в мудреца.
  Тогда с утра до вечера буду качаться в гамаке в персиковом саду.
  А рабы надо мной будут смеяться.
  Впрочем, качаться в гамаке с утра до вечера - не так уж и неприятно,
  Пусть рабы работают и смеются.
  Смех продляет рабочий день. - Я снова поднял бронзовую статуэтку Аполлона.
  Она нервировала меня.
  Я со стуком поставил статуэтку под стол. - Почему Альтаира оставила меня в дорогом зале?
  Если не хотела спать со мной до свадьбы, то могла бы выделить мне скромную комнатку.
  Почему же не хотела со мной? - Я сам с собой спорил. - Альтаира сама пригласила меня в свою спальню.
  А, когда я пришел, то прогнала.
  Девушка переменчивая, как ветер в степи.
  Вообще, этот зал не похож на зал для мужчины.
  Занавесы и полог шелковые, мягкие, гладкие и очень дорогие.
  Шкуры - дорожайшие.
  Золотое шитье на моей тунике - тоже больших денег стоит. - Я присел на край кровати.
  Мял в пальцах край роскошной туники. - Жуткая тишина вокруг.
  Может быть, рабы уже успокоились? - Я приложил ладонь к уху, чтобы лучше слышал. - Или стенки этого зала толстые?
  Не пропускают звуки снаружи?
  Внизу во дворце было сегодня шумно.
  Как-то гнетет меня тишина в этом зале.
  Здесь можно звать на помощь, но никто не услышит.
  Не услышат и не придут помогать.
  Разве может настоящий охотник на драконов успокоиться в полнейшей тишине?
  Раньше меня раздражали ночные звуки.
  Но сейчас их мне не хватает.
  Спальный зал огромный.
  Даже яркого света факелов на него не хватает.
  В углах, кажется, спрятались злодеи. - Я погладил шкуру горного барса. - Может быть, Альтаира пошутила?
  Сейчас откроются двери.
  Альтаира войдет во всей своей блистающей красоте.
  Скжает, что проверяла меня на стойкость.
  Я выдержал испытание.
  Поэтому могу... - Я ущипнул себя за ляжку. - Размечтался, славный охотник на драконов.
  Подобные мечты никогда не успокаивали и не успокоят.
  Вдруг, Альтаира не шутила?
  В замке, действительно, водятся привидения?
  Не в том смысле, как привидения описывают жрецы.
  Не настоящие привидения.
  Но водятся.
  Крыса пробежит.
  Я подумаю, что привидение пролетело.
  Скрипнет кровать.
  Я же буду уверен, что невидимое привидение ко мне прилегло под бок. - Я стукнул кулаком себя в лоб. - Мысли о привидениях не лучше, чем мысли об обнажённой Альтаире.
  Темы разные, а волнение одинаковое. - Я вздохнул.
  Подошел к факелу.
  Долго смотрел на огонь. - Факелы на ночь не буду тушить.
  Незачем экономить масло для горения.
  Рабы еще надавят масла... - Я не признавался сам себе, что боюсь остаться в темноте.
  В темноте и в полнейшей тишине. - Сейчас уже можно бродить по дворцу в поисках еды? - У меня от голода закружилась голова.
  Напрасно я потратил лишние силы перед зеркалом, когда напрягал мускулы.
  Перенапрягся. - Я сам могу стать привидением. - Я неожиданно развеселился. - Почему я должен бояться, а не меня?
  Пройдусь по замку.
  Буду скрипеть дверями.
  Тяжело испускать воздух.
  Шелестеть тем, что шелестит.
  АХАХАХАХА! - Я согнулся от хохота.
  Мой хохот многократно отразился от мрамора. - Посмеялся.
  Сам своего смеха испугался. - Я вжал голову в плечи. - Жутко смеяться одному.
  Не буду я привидением.
  Рабы во дворце наглые.
  Могут, действительно, принять меня за привидение.
  Факел в лицо бросят.
  Или дубиной по затылку огреют. - Я присел на пол.
  Руками обхватил колени. - Что я, как девушка скромница сижу? - Разозлился на себя. - Руками колени обхватил, как весталка в купальне.
  Мужчина, настоящий охотник на драконов сидит широко.
  Ясно сидит мужчина. - Я расставил широко ноги.
  Сзади уперся руками в холодный пол. - Нет.
  Все-таки по-девичьи сидеть удобнее и приятнее.
  Девушки все самое удобное и приятное забрали для себя.
  Туники у девушек легкие, невесомые, прозрачные.
  Мы же, мужчины, должны ходить в тяжелых неудобных кожаных доспеха.
  Под ними тело потеет.
  Кожа чешется.
  Или, например, кушанья.
  Я грызу кабанью ногу.
  А девушка спокойненько ножичком разрезает нежнейшее мясо косули.
  Кому лучше?
  Уж точно не косуле зажаренной лучше и не мне.
  Девушки спят на мягких постелях.
  Мужчина же обязан ночевать в поле на сухой траве.
  Даже этот зал, который Альтаира подарила мне до свадьбы, не мужской.
  Для девушки он, а не для жениха. - Я вертелся на полу. - Сидеть по-девичьи - стыдно, но приятно и удобно.
  По-мужски сидеть - красиво, но крайне неудобно.
  Ноги затекают.
  Руки быстро устают.
  Пол ягодицы расплющивает. - Я со злостью на себя подпрыгнул. - Нет уже во мне упругости, - я отметил со страхом. - Не покушал вовремя, поэтому мои мускулы взбунтовались.
  Ноги отказались быть прыгучими. - Я почувствовал тянущую боль в животе. - Все из-за Альтаиры, - я должен был свалить на кого-то вину за свой голод. - Из-за Альтаиры и ее ленивых рабов. - Сразу боль в животе отступила.
  Но я знал - скоро голод вернется.
  Начнет грызть меня.
  Я решительно подошёл к двери.
  Потянул ручку на себя. - Дверь ужасно скрипит. - Я сжал губы. - Или мне кажется, что она скрипит?
  Воображение пылает.
  Чувства обострились. - Я быстро прошел по коридору к лестнице.
  Спустился к пиршественному залу. - Рабы растащили остатки еды. - На столах я ничего съестного не нашел. - Наверно, еда в комнате для приготовления еды для пира. - Я прошел в зал для рабов.
  На столе стояла большая корзина.
  Я быстро достал из нее запеченного фазана.
  Откусил душистое мясо. - После роскошного пира всегда остается еда. - Я ликовал.
  Поднял глиняную амфору.
  Отбил узкое горлышко.
  Отпил пару глотков сладкого вина. - Возьму больше еды.
  Устрою пир в своей огромной спальне. - Я отставил амфору.
  Бросал в корзину все, что находил съедобное. - Пахлава нетронутая.
  Разбаловались рабы.
  Пахлаву и щербет не едят.
  Половина зажаренного ягненка.
  Нога кабана... - Я увлекся.
  Не услышал вовремя легкие шаги.
  А они приближались. - Привидение?" - Я схватился за мраморный разделочный стол.
  Ноги мои дрожали.
  
  "Я думала, что крысы воруют мою еду, - порочно красивая рабыни с усмешкой смотрела на меня.
  Я вспомнил, что видел эту рабыню сегодня на пиру.
  Она сидела в дальнем - от меня - конце стола. - Действительно, крыса. - Рабыня усмехнулась. - Славный охотник на драконов может превращаться в крысу.
  Воруешь мою еду?
  Я для себя собирала корзину". - Рабыня схватила меня за руку.
  "Для тебя одной слишком много еды", - я проблеял.
  Наверно, должен был сказать другое...
  "Еда для меня и моих подружек, - рабыня сжала мою руку. - Но думаю, что я интереснее проведу время... с крысой, чем с подружками". - Рабыня силой потащила меня за собой.
  Правая рука рабыни занята моей рукой.
  Левая рука рабыни держала корзину, которую я собирал для себя.
  Вернее, сначала рабыня собирала еду для себя и своих подружек, а потом я уже стал властелином еды в корзине...
  Конечно, я могучий, сильный, тяжелый.
  Но голод, ночные страхи, непонимание меня ослабили.
  Я поплелся за рабыней, как овца на веревочке.
  
  "Что?
  Что ты делаешь? - Я продолжал блеять. - Я - славный охотник на драконов Гендер.
  Я жених твоей госпожи.
  Скоро стану твоим господином".
  "Господин не ворует еду у рабов".
  "Господин не ворует.
  Все принадлежит господину.
  Поэтому господин берет свое". - Я постепенно успокаивался.
  "Бормочешь, как теленок, - рабыня насмешливо улыбнулась. - Господин.
  Я услышала шум.
  Подумала, что огромная крыса пробралась во дворец.
  Я редко ошибаюсь.
  Не ошиблась и в этот раз..."
  "Ты назвала меня крысой, рабыня?"
  "О, господин мой!
  Разве я - ничтожная рабыня, слабая девушка - могу обозвать славного крепкого воина крысой? - Рабыня надо мной издевалась. - Ты освоился во дворце, славный охотник на драконов.
  Может быть, ты пришел на кухню, чтобы полакомиться сладенькой рабыней?"
  "Я голодный, - я бормотал тихо. - Вы, рабы, не принесли в мою спальню еду..."
  "У тебя отдельная спальня? - рабыня с интересом посмотрела на меня. - Я думала, что ты спишь в спальне нашей госпожи Альтаиры.
  Вы же жених и невеста".
  "Я решил не беспокоить невесту до свадьбы", - я солгал.
  Сказать правду, что Альтаира не взяла меня к себе, было стыдно.
  "Где же госпожа тебе постелила, славный охотник на драконов?" - Рабыня продолжала издеваться надо мной.
  "В зале для женихов... жениха".
  "Оооо! - Рабыня посмотрела на меня с каплей уважения. - Роскошная спальня.
  Я вела тебя к себе в спальню, славный герой.
  Но передумала.
  Мы пойдем к тебе.
  У тебя богаче".
  "Я тебя не приглашал к себе, рабыня, - я проблеял. - Мне нужна только еда.
  Мой организм истощился.
  Чтобы поддержать мои мускулы в отличном состоянии, я должен много и полезно кушать".
  "Ты украл мою еду, славный охотник на драконов.
  Теперь ты - мой должник".
  
  "Я - твой господин", - я влетел в спальню.
  Рабыня подтолкнула меня к моей кровати.
  "Ты - очень красивая", - я решил сбить рабыню с ее напора.
  "Правда?" - Рабыня вспыхнула.
  Румянец залил ее прекрасное лицо и шею.
  "Но я должен покушать", - я протянул руку к корзинке с едой.
  "Конечно, конечно, господин, - рабыня полностью переменилась после того, как я назвал ее красивой. - Кушай.
  Тебе понадобится много силы..."
  "Понадобится мне много силы? - Я насторожился.
  Остановил руку с куском пахлавы. - Да.
  Да пребудет со мной сила.
  Я - славный охотник на драконов.
  Дракона победит только сильный...
  Сильный я..." - Я чуть не подавился куском пахлавы.
  "Разве я возражаю? - Рабыня спросила робко. - Я думаю, что ни один дракон, ни одна дракониха не устоит перед тобой, славный охотник на драконов".
  "Не устоят", - я грыз курицу.
  "Если ты... господин.
  Если имеешь в виду меня, - рабыня указала пальчиком на свой животик, - то я просто проходила мимо".
  "Мимо чего ты проходила рабыня?"
  "Я?"
  "Ты, рабыня".
  "Что я?"
  "Ты сказала, что просто проходила мимо".
  "Да, господин.
  Я всегда проходила мимо.
  И все проходило мимо меня.
  Но на этот раз я крепко держу судьбу за...
  За что можно держать судьбу?"
  "Судьбу можно держать за... за волосы.
  За волосы можно держать Судьбу".
  "А, если у Судьбы нет волос?"
  "Тогда Судьбу можно держать за...
  За грудь можно держать судьбу".
  "А, если и груди у Судьбы нет?
  Не выросла грудь у Судьбы?"
  "Я не философ.
  Но думаю, что тогда можно держать судьбу за задницу.
  Задница есть у любой Судьбы".
  "Ты - мудрец, господин, - рабыня воскликнула с восхищением. - Не философ, но - мудрец.
  Я увидела тебя одного на кухне, господин.
  И решила, что ты - моя судьба".
  "Неправильно ты решила, рабыня.
  Я - Судьба Альтаиры, твоей госпожи".
  "Впервые ты был один, - рабыня пропустила мое замечание об Альтаире. - Обычно тебя окружают рабыни, или рабы".
  "Рабы меня не окружают.
  Ну, кузнец Атлант.
  Ну, садовник Дрон.
  Ну, еще кое-какие рабы.
  Но не окружили они меня.
  Я к себе сзади мужчин не подпускаю".
  "Теперь я тебя не отпущу, господин.
  Я крепко держу Судьбу за...
  Мы решили, что Судьбу удобнее всего держать за задницу". - Рабыня тут же схватила меня под туникой сзади.
  
  "Убери руки от своей Судьбы, рабыня, - я зашипел. - Если сейчас Альтаира войдет...
  То я не смогу объяснить ей, что ты привидение всего лишь...
  А, если скажу, что ты - Судьба, то...
  Нееееет, рабыня.
  Я не скажу Альтаире, что ты Судьба".
  "Госпожа к тебе не зайдет", - в глазах рабыни заплясали золотые искры.
  "Откуда ты знаешь, что Судьба не зайдет...
  Тьфу тебя с твоей Судьбой, рабыня...
  Откуда ты знаешь, что Альтаира не придет ко мне?"
  "Славный охотник на драконов, - в голосе рабыни звучало высокомерие. - Ты во дворце всего пару дней неполных.
  Я же знаю госпожу Альтаиру дольше, чем ты.
  Если я говорю, что она не придет к тебе в этот зал, то - так и будет.
  Нам никто не помешает".
  "Нам никто не помешает в чем?"
  "Я же сказала, господин.
  Что на этот раз я не пройду мимо своей судьбы".
  
  "Ах, Судьба снова, - я всплеснул руками.
  Подумал, что по-бабьи как-то руками размахивать без толку.
  Поэтому напряг бицепс. - Испытанный способ свести мужчину с ума.
  Сначала девушка говорит о Судьбе.
  Потом под тунику лезет и щупает... щупает за Судьбу...
  Как предсказуемо!
  Неужели, ты ничего лучше для себя не придумала, рабыня?"
  "Я не придумываю, - рабыня задыхалась от возмущения. - Я знаю".
  "Ты, действительно, думаешь, что хочешь овладеть мной, рабыня?"
  "Я думаю", - рабыня прищурила прекрасные глаза.
  "Думай, как хочешь, рабыня.
  Сейчас оставь меня в покое.
  Уходи.
  Я буду трапезничать".
  "Трапезничай, славный охотник на драконов, - рабыня насмешливо показала на корзину с едой. - Не смотри на меня сердито.
  Я не отниму у тебя зажаренного осетра.
  Я лишь возьму у тебя свою тунику".
  "Ты видишь на мне свою тунику, рабыня? - Я чуть не подавился костью. - Туника - моя.
  Я взял ее около купальни.
  Альтаира оставила мне для удобства".
  "Да?
  Ты думаешь, что Альтаира тебя так любит, что оставила тебе дорогую тунику, господин?"
  "Ты - лгунья, рабыня.
  Рабыням туники не положены".
  "Простым рабыням и рабам туники нельзя носить.
  Но во дворце Альтаиры нет простых рабов и рабынь.
  Мы - друзья и подруги Альтаиры".
  "Я отменю эти порядки.
  Раб должен знать свое место в... в бараке, а не во дворце".
  "Свадьба состоится или не состоится, - рабыня потянула за край туники. - Но тунику мою верни".
  "Она не твоя..."
  "Посмотри, что на тунике на воротнике вышито золотыми нитями".
  "На воротнике туники, - я извернулся.
  Извернул и тунику. - Написано - Пандора".
  "Да, написано - Пандора".
  "Ну, написано Пандора".
  "Господин?"
  "Да, рабыня".
  
  "Пандора - мое имя".
  "Пандора - твое имя, рабыня?
  Не может быть!".
  "Почему же я не могу быть Пандорой?"
  "Потому что у рабов нет имен.
  Рабам не положены даже имена.
  У рабов - клички".
  "Удивительно, но моя кличка - Пандора - совпадает с моим именем - Пандора".
  "Все равно, ты не докажешь, что туника твоя, рабыня.
  Она слишком велика для девушки.
  Туника мужская?"
  "Туника нежная.
  Она не мужская, - рабыня наслаждалась моей трагедией. - То, что туника широкая - мне так необходимо.
  У меня слишком большие упругие стоячие груди.
  В узкой тунике они не поместятся..."
  "Вижу, вижу твои большие груди, Пандора.
  Они - соразмерные.
  Не тычь в них пальцами..."
  "Если ты еще сомневаешься, господин..."
  "В чем я сомневаюсь?"
  "В том, что туника принадлежит мне сомневаешься?
  Спросим Альтаиру?
  Я забыла свою тунику около купальни, когда отдыхала с Альтаирой!
  Ты же, славный охотник на драконов, подбираешь все чужое.
  Тунику мою взял себе.
  Еду мою утащил...
  Что еще ты украл во дворце?"
  "Не будем спрашивать у Альтаиры, об этой тунике, - я поднялся.
  Со злостью снял с себя тунику.
  Бросил рабыне. - Альтаире не понравится, что я был с тобой.
  Подавись своей туникой, жадная рабыня.
  Все равно, когда я стану твоим господином, я отниму у тебя эту тунику".
  Я отвернулся от рабыни.
  Стоял к ней спиной.
  В отчаянье я открыл рот:
  "Рабыня мной командует, - я молча злился. - Я никак не найду подход к рабам Альтаиры".
  "О, господин Гендер, - нежные пальцы рабыни прикоснулись к моей спине. - Ты прекрасен.
  Прекрасен, как статуэтка Аполлона.
  Только, почему статуэтка стоит на полу?"
  "Бронзовую статуэтку Аполлона я поставил со стола на пол, потому что бронзовый Аполлон не достоин находиться рядом со мной, - восхищение рабыни мной мне понравилось. - Не трогай меня, рабыня.
  Моя красота - не для тебя.
  Я даже отвернулся от тебя, чтобы ты не любовалась мной"...
  "Ты... ты не посмеешь отказать мне, славный охотник на драконов".
  "Почему не посмею отказать тебе, рабыня Пандора?
  Ведь я не твой жених.
  Но, если ты не хочешь отдать меня Альтаире..."
  "Я поняла намек, - рабыня Пандора зашла ко мне спереди. - Я..."
  "Не смей, - я прыгнул подальше на огромную кровать.
  Накрылся шкурами тигра. - Ты не правильно меня поняла, рабыня".
  "Я?
  Я не понимаю.
  Я чувствую, славный охотник на драконов". - Рабыня грациозно изогнулась.
  Затем скользнула под шкуры... ко мне.
  "Пандора, Пандора, - я думал.
  При этом отползал от настойчивой рабыни. - Пандора - первая женщина, которую создал несуществующий Зевс с несуществующего Олимпа.
  Пандора - означает - всем одаренная.
  Да, Зевс несуществующий щедро одарил Пандору.
  Если Зевс не существует, - я чувствовал жар рабыни, - то и Пандора не существует.
  Она даже не привидение.
  Нет никакой Пандоры рядом со мной.
  Все мне кажется.
  Пандора - плод моего воображения.
  Поэтому, все, что мое воображение сделает со мной - плохим не считается.
  Я не изменю Альтаире, даже, если рабыня Пандора будет более решительная...
  Хотя уже - решительнее некуда..."
  
  "Спасибо, славный охотник на драконов", - смелость улетела из рабыни.
  Пандора стыдливо натянула шкуру коровы до подбородка.
  "За что спасибо, рабыня?"
  "Спасибо, что не убил меня, господин".
  "Ты не моя рабыня...
  Еще не моя..."
  "Губительное возбуждение овладевает мной, - рабыня пропищала. - Но я справлюсь с ним.
  Не обращай на меня внимания, господин".
  "Трудно не обращать внимания на тебя, Пандора, если твоя нога лежит у меня на животе...
  На низу моего живота".
  "Ой, а я думала, что опустила ножку на статуэтку бронзовую, - рабыня вскрикнула.
  Убрала ногу. - Я даже рот свой не стану открывать, господин".
  
  
  ГЛАВА 388
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ГЕНДЕР И ПАНДОРА
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Испугалась меня, рабыня"? - Я спросил холодно и властно.
  Подумал:
  "Ногу мою могла бы с меня не убирать...."
  "Я нервничаю, - рабыня положила руку под головку. - Кто меня осчастливил?
  Ты?"
  "Я закрываю глаза, рабыня.
  Надеюсь на чудо.
  Вдруг, ты - исчезнешь.
  Но ты не уходишь".
  "Я немного отдохну в твоей постели, господин.
  Затем уйду.
  Не думай.
  Я не надеюсь, что ты что-нибудь будешь со мной делать, славный охотник на драконов".
  "Я лихорадочно пытаюсь собрать свои мысли, рабыня.
  То, что произошло с нами на кухне, обдало меня горячей волной стыда и гнева.
  Ты вела себя плохо, рабыня".
  "Если я вела себя плохо, то накажи меня, господин", - Пандора пододвинулась ко мне.
  Я снова отполз от нее.
  "Пока ты думаешь, что я твой, ты на меня не набрасываешься, рабыня.
  Но, если я попытаюсь сбежать от тебя, то ты навалишься на меня хрупким телом.
  Хрупким телом с большими упругими грудями.
  Да, Пандора.
  Хрупким телом с большими выдающимися грудями", - я повторил, словно рабыня оглохла.
  Рабыня приподнялась.
  Удивительно оказалась надо мной.
  "Я с удивлением вижу в твоих глазах, славный охотник на драконов, вижу невыразимые страдания.
  Ты, наверно, думаешь об Альтаире", - рабыня поцеловала меня в лоб.
  Рукой провела по моей груди.
  "Ты на самом деле считаешь, что я лучше, чем Аполлон?" - я резко дернулся.
  Но не отполз.
  "У тебя сжалось лицо, господин.
  Но даже испуганный, ты выглядишь лучше, чем бронзовый Аполлон.
  Складки на лбу говорят о твоей мужественности, славный охотник на драконов.
  Я все жду, когда же ты убежишь от меня..."
  "Ты - наивная рабыня, - я словно сам с собой говорил. - Ты не боишься, что я наброшусь на тебя?"
  "Я не в силах остановить сильного мужчину.
  Тобой движет страсть, господин.
  Я не смогу противостоять тебе.
  Честно призналась.
  Удивляюсь тому, как бешено скачет мое сердечко".
  "Да, ты не сможешь победить меня в поединке, рабыня, - я чувствовал, что говорю не то, что должен говорить
  И делаю не то, что должен делать... или уже сделал бы.
  Но не мог остановиться.
  Потому что восхвалял себя, - кузнец Атлант не смог выиграть у меня.
  Мы поднимали тяжеленный камень.
  Сражалась на руках..."
  "У кузнеца Атланта нет столько неистовой страсти, как у меня есть", - рабыня Пандора жарко выдохнула.
  "Неистовая страсть - еще не главное", - я произнес глубокомысленно.
  "А что главное? - Пандора округлила глазки. - Великий охотник на драконов.
  С тобой я теряю себя".
  "Ты вроде бы это уже говорила, рабыня.
  Или не говорила?
  Или говорила, но не ты?"
  "Ты...
  Ты...
  Великий охотник на драконов, - Пандора бормотала. - Надеюсь, что произойдет чудо.
  Ты влюбишься в меня". - Рабыня отбросила ногами шкуры.
  Придавила меня к кровати своим хрупким телом.
  Рабыня прижалась губами к моим губам.
  Я не мог поднять голову.
  "Все происходит не со мной, - я закрыл глаза и думал - хорошо ли поступаю, что целуюсь с рабыней? - Я сплю.
  Мне все кажется.
  Если Альтаира застанет меня с рабыней Пандорой, то я смогу доказать Альтаире, что Пандора - призрак.
  Я ничего не делаю.
  Я спал.
  Призрак овладел мной сонным.
  Или не овладел еще?"
  "Твои плечи - прекраснейшие, - рабыня с чувственным наслаждением трогала мои плечи. - Очень приятно ласкать твою кожу, славный охотник на драконов.
  Я испытываю удовольствия от прикосновений к твоему напряженному... телу.
  Меня сводят с ума сильные твердые мышцы на твоей спине и бедрах.
  Я ощущаю каждый твой мускул.
  Он отзывается во мне бахчисарайским фонтаном.
  Я не понимаю уже, где нахожусь".
  "Ты находишься в моей спальне, рабыня", - я подсказал.
  "Мне теперь все безразлично, - Пандора шептала. - Можешь называть меня Альтаирой.
  Считай, что я это - она".
  "У тебя столько же денег и рабов, как у Альтаиры?" - Я пошутил.
  "Я - раба твоя, - Пандора замурлыкала. - Ты мой - славный охотник на драконов!
  От тебя исходит жар пламени дракона.
  Мужская сила бурлит в тебе.
  Ты так властно на меня смотришь, что я не могу противиться твоей воле..."
  "Я не смотрю на тебя, рабыня".
  "Доверься желаниям своего тела, славный охотник на драконов.
  Обнимай меня.
  Целуй.
  Делай со мной все, что захочешь".
  "Разрешаешь мне, рабыня?" - Я открыл глаза.
  
  "Рабыня полностью мне подчиняется, - я заворожено смотрел на Пандору. - Она признала меня своим господином.
  Кажется, что помимо Партэнии, у меня появился еще один друг во дворце Альтаиры.
  Не друг, а - подруга.
  Хорошо ли это, если я буду дружить с рабынями?
  Наверно - не хорошо.
  Но пусть рабыня ласкает меня.
  Я не могу отказать девушке, если она хочет..."
  
  Я настолько поверил в свое могущество, что думал, будто весь мир вокруг меня вертится.
  Может быть, мир и вертелся вокруг меня.
  Но девушки, оказываются, вне мира.
  Они - сами по себе.
  Захотела - получила.
  Не захотела - ушла.
  Я уже начал с надеждой и страхом думать, что рабыня Пандора сейчас меня получит.
  Вдруг, по лицу Пандоры пробежала судорога отвращения.
  Рабыня дёрнулась, задрожала.
  "Я чувствую, как протестует мое прекрасное тело, - рабыня с трудом поднялась и отползла от меня. - Но тело - одно.
  А мои мысли - другое.
  Славный охотник на драконов.
  Я больше не хочу тебя.
  От тебя оторвалась с усилием".
  "Как не хочешь меня больше? - Я вытаращил глаза. - Хорошенько прислушайся к своим мыслям, рабыня.
  Подобного не случалось, чтобы меня кто-то не хотел.
  Разве я чудовище?"
  "Ты - прекрасен, славный охотник на драконов".
  "Я тебе нравлюсь, рабыня?"
  "Ты мне очень нравишься, славный охотник на драконов".
  "В чем же дело?
  Почему ты говоришь, что не хочешь меня"?
  "Ты мне нравишься очень-очень, господин.
  Но я не хочу тебя.
  Я - загадочная девушка..."
  "Ты - сумасшедшая рабыня, а не загадочная девушка, - я зашипел.
  Стучал зубами.
  Дрожащими руками набрасывал на себя шкуры. - Ты мечтаешь, чтобы я заплакал, рабыня?
  Ты была бы в восторге даже, если бы я тебя побил".
  "Побил?
  Меня бы ты избил, славный охотник на драконов? - рабыня фыркнула, как лошадка. - Ты на себя сейчас в зеркало посмотри, герой".
  "Меня укусил клещ?
  Что с моим лицом? - Я испугался. - Я слежу за своим идеальным лицом.
  Мое лицо - мои заработки".
  "Твое лицо перекосилось, как только ты сказал, что можешь меня побить.
  Ты стал похож на надменного купеческого сынка. - Теперь возмущалась рабыня. - Ты, славный охотник на драконов, думаешь, что всегда выглядишь идеально.
  Но ты не знаешь, что чувства отражаются на лице.
  Ты не считаешься со своими чувствами, господин.
  Я тебя целовала со страстью.
  Ты же был холоден, как вода в колодце.
  Я видела, что ты меня хотел.
  Но ты свое желание прятал далеко.
  Ты боялся, что нас увидят вместе.
  Ты бросил меня, славный охотник на драконов.
  Пусть твое сердце отзовется болью".
  
  "С моим сердцем все в порядке, рабыня, - я поднялся.
  Обмотал шкуру барса вокруг своих прекрасных бедер. - Все же ты - сумасшедшая".
  "Я презираю тебя, славный охотник на драконов", - Пандора отвернулась от меня.
  "Завтра ты убедишься, что со мной нельзя так разговаривать, рабыня.
  Ты должна кланяться мне, твоему господину.
  Просто смирись, рабыня".
  "В разных ситуациях у тебя разные лица, славный охотник на драконов.
  Подумай, что у тебя не все может быть гладко с девушками.
  Ты глупее, чем я думала.
  Я себе еще раз доказала - не нужно путаться с красавчиками.
  От красавчика - рано или поздно - красота уйдет.
  Останутся только капризы, огромные требования к другим".
  "Я тебя не дооценил, рабыня.
  Ты не подруга мне.
  Ты мне - враг, Пандора".
  "Я тебе враг, - Пандора не возражала. - Бойся меня, бесславный охотник на драконов".
  "Я - не бесславный, я - славный", - я зарычал.
  Но рабыня легко соскочила с кровати.
  Подхватила свою дорогущую тунику с золотыми нитями.
  И выбежала за дверь.
  
  "Дрянь.
  Мерзавка.
  Ничтожная рабыня Пандора, - я стучал правым кулаком по раскрытой ладони левой руки.
  Потом подумал, что красоваться не перед кем.
  А рука от ударов болит. - Я же видел, что она желала меня.
  Потом у Пандоры все в голове перемешалось.
  От любви она перешла к ненависти.
  За что меня возненавидела?
  Ревнует меня к своей госпоже Альтаире?
  Или еще что-то в миленькой головке Пандоры?
  От девушек - только одни беды. - Я устало присел на кровать. - Если я не восстановлю себя к завтрашнему дню...
  То свадебная ночь с Альтаирой отложится.
  Я не могу работать в тяжелых условиях.
  Меня постоянно отвлекают и нервируют...
  Кто меня отвлекает и нервирует?
  Да все в этом дворце меня отвлекают и осмеивают. - По полу пробежал холодок сквозняка: - Кто-то открыл потайную дверь, - я так понял, откуда взялся сквозняк. - Плетут очередную интригу. - Я подошел к серебряному зеркалу. - Солгала рабыня.
  Не похож я на купеческого надменного сынка.
  Моя грудь затвердела от переизбытка силы.
  Взгляд мой острый, целеустремленный.
  Я - красавец!
  Нисколько не изменился.
  Наверно, девушки не могут видеть внешнюю красоту.
  Девушка видит только то, что хочет увидеть... - Я вернулся к кровати. - Голая рабыня нагрела мое ложе.
  Пандора прижимала меня к кровати.
  Целовала страстно и жарко.
  Но отказалась продолжать.
  По-моему, рабыня меня оскорбила.
  Я должен отомстить ей?
  Как отомщу?
  Ворвусь в спальню Пандоры?
  Но, вдруг, Пандора не одна?
  Я буду выглядеть глупцом.
  Даже зеркала не нужно, чтобы я понял, какое у меня будет выражение лица.
  Если же рабыня Пандора одна в своей спальне...
  То, все равно, ничего у меня с рабыней не получится... наверно.
  А, если получится, то - еще хуже.
  Рабыня влюбится в меня окончательно.
  Доложит Альтаире о моей измене.
  Я прав.
  Рабыня Пандора - сумасшедшая.
  Я не сделал ничего, что могло бы меня унизить.
  Это рабыня должна стыдиться, что сбежала из моей спальни.
  Пандора думает, что она - госпожа, а не рабыня.
  У рабыни не возникают сомнения, что она - главная во дворце".
  Я с отвращением вспоминал то, что произошло.
  
  Фрукты и запеченный кролик подняли мое настроение.
  Я с удовольствием лакомился.
  Со злорадством подумал:
  "Рабыня ушла.
  Еда ее осталась мне.
  Еда никогда не предаст героя.
  Девушка уходит, а еда остается в сердце мужчины.
  В сердце мужчины и в желудке остается еда. - Я обмакнул палец в мед.
  Облизал пальцы. - Пандора рабыня - распутная и в то же время - недотрога.
  Оправдаю ли я поведение рабыни.
  Надо спросить философов, почему девушки резко меняют свое мнение.
  Впрочем, откуда философы знают о девушках?
  В мудрецы и философы мужчина идет тогда, когда у него не получается с женщинами.
  Языком болтать проще и легче, чем болтать другим местом.
  Когда я встречу рабыню Пандору, то попрошу ее объяснить свой психоз.
  Прощу ли я рабыню?"
  
  "А?
  Уже утро?
  Сколько я проспал? - Я вскочил с кровати. - Уже светло?
  Или - еще светло?
  Где, где дурацкие солнечные часы?
  Нет во дворце солнечных часов.
  Счастливые рабы и их хозяйка часов не замечают...
  Ужас!
  У меня сегодня свадьба.
  Я так решил, что мы поженимся с Альтаирой сегодня.
  Альтаира, наверняка, либо забыла о моих словах.
  Либо подумала, что я пошутил.
  Но обязательно надо сегодня.
  Страсти кипели, а теперь остывают.
  Еще пара дней - и Альтаира привыкнет ко мне.
  А привычных мужчин в мужья не берут.
  Девушке нужен свежий герой.
  Новый красавец нужен девушке. - Я бегал по залу. - Что?
  Что надену к свадьбе?
  Пандора забрала мою тунику, которая оказалась ее одеждой.
  Все равно, туника женская.
  Может быть, я приду к жрецам в набедренной повязке или в фустанеле?
  Не поймут меня жрецы.
  Конечно, они полюбуются моим прекрасным торсом.
  Полюбуются и проклянут.
  Альтаире тоже не понравится, что ее жених явится в храм без одежды.
  Почти без одежды.
  Спрошу у Альтаиры. - Я подбежал к двери. - Но как же я пойду по коридору голый?
  Слуги уже, наверняка, ждут моего появления.
  Они мечтают меня осмеять.
  Голый я буду похож на раба.
  Нельзя господину в день свадьбы становится рабом хоть на час.
  Да и Альтаире не понравится, если я утром голый ворвусь в ее спальню.
  Нехорошо!
  Ох, нехорошо начинается мое предсвадебное утро. - Я вспомнил общение с рабыней Пандорой. - С рабыней тоже было ужасно.
  Она навязывалась мне.
  Вела себя, как вакханка.
  Зато потом обозлилась и была в отчаянье. - Я вздохнул.
  Десять раз присел, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний. - Почему я пытаюсь оправдаться перед самим собой?
  Рабыня хотела меня.
  Я уверен в этом.
  А то, что Пандора потом сбежала - уже не имеет значения.
  Для меня сейчас важнее Альтаира - невеста моя. - Я опустился на пол.
  Пытался полностью расслабиться.
  Свет из окна давил на мои глаза. - Может быть, рабыня Пандора придерживается строгих правил.
  До рабства она была весталкой в храме Зевса?
  Да, что со мной происходит?
  Мне жениться пора, а я о рабыне вспоминаю.
  Я всегда владел собой.
  Даже на ярмарке, когда шельмовал с игральными костями, я был выдержанный, спокойный.
  Я никогда не стремился к отношениям с рабынями и с небогатыми женщинами.
  Я всегда любил женщин за их деньги.
  Я избегал связей с безденежными красотками.
  Вдруг, все изменилось?
  Нет.
  Не изменилось.
  Я по-прежнему желаю владеть дворцом Альтаиры.
  Отвергаю всех красавиц рабынь.
  Прошлой ночью рабыня Пандора пыталась убить во мне мужественность.
  Нарочно вызывала во мне противоречивые чувства, которые мешают любви.
  Я же, как доверчивый пес, потянулся к рабыне.
  Разрешил ей целовать меня.
  Она приблизилась ко мне больше, чем другие рабыни. - Я заскрежетал зубами. - Если другие рабыни узнают.
  И Альтаира...
  Конечно, все узнают.
  Я уверен, что рабыня Пандора сразу же из моего зала побежала в купальню, затем по спальням рабов и рабынь.
  Рассказывала, как веселилась в моей спальне.
  При этом я буду в рассказах Пандоры выглядеть ужаснейшим монстром.
  Как я смогу разговаривать со своей невестой Альтаирой?
  Как смогу держаться спокойно, если рабыня Пандора сделала меня на словах развратным.
  Я не смогу доказать другим, что я вел себя сдержанно и сохранял чувство собственного достоинства".
  
  Я понимал, что просто-напросто боюсь идти к Альтаире.
  Поэтому сижу на полу и философствую.
  Вдруг, дверь в спальный зал распахнулась.
  Я тут же перевернулся.
  Отжимался от пола.
  Делал вид, что тренирую мышцы.
  "Один, два, три", - я красиво тренировался.
  Одним глазом видел голые длинные ноги.
  И, кажется, что я узнал их.
  
  "Славный охотник на драконов, - Пандора насмешливо произнесла. - Не делай вид, что тренируешься.
  Твое тело замечательное.
  Признаюсь, что смотрю на тебя с величайшим удовольствием.
  Многие олимпийские атлеты позавидовали бы твоему телу.
  Многие жены олимпийских атлетов позавидовали бы мне..."
  "Я с тем, что олимпийские атлеты позавидовали бы моему прекрасному трещиноватому телу, я согласен, - я легко подскочил.
  Вернее - мой прыжок со стороны выглядел легким, летающим.
  Я его долго тренировал.
  На самом деле, чтобы выглядело что-то легко, нужно над этим долго стараться.
  Обычно самое легкое дается с большим трудом. - Но с тем, что жены олимпийских атлетов позавидовали бы тебе, рабыня я не соглашусь.
  Кто позавидует рабыне?"
  "Рабыне, которая с удовольствием смотрит на обнаженного прекрасного славного охотника на драконов Гендера, позавидует даже жена патриция. - Пандора поставила на столик поднос с горячим хлебом. - Я принесла тебе свежие рисовые лепешки, славный охотник на драконов.
  Только что из земляной печи.
  С трудом упросила Гелиоса, чтобы он поделился с тобой".
  "Гелиос печет рисовые лепешки? - Я схватил дымящийся рисовый хлеб.
  Перебрасывал из руки в руку. - Горячее".
  "Ты угадал, что Гелиос печет хлеба.
  И то, что лепешка горячая - тоже угадала", - рабыня тонко пошутила.
  
  "Рабыня, - я откусил от лепешки. - Хватит притворяться.
  Глупо с утра подшучивать надо мной.
  Мы же ночью были почти что близки.
  Ближе можно было.
  Но ты сбежала.
  Глупо все получилось.
  Ты тоже так считаешь?"
  "Я не спала ночь, - рабыня не ответила на мой прямой вопрос, или на вопросы. - Ты же спал...
  Мне нравится, что ты не одет, господин..." - Рабыня сжала губы.
  "Я не нашел подобающей одежды".
  "Подобающая для чего одежда, славный охотник на драконов?"
  "У меня сегодня свадьба, - я ответил решительно. - Моя невеста Альтаира ждет, когда я к ней зайду.
  Мы поедем в храм жениться.
  Но мне не в чем".
  "Госпожа Альтаира тебя ждет, славный охотник на драконов? - Рабыня Пандора удивилась искренне. - Мне так не показалось".
  "Ты была с Альтаирой? - Я сжал кулаки. - Ты все успеваешь, рабыня".
  "Я не была с госпожой Альтаирой.
  Я была у нее".
  "Нет разницы.
  Ты играешь словами, вакханка".
  "Ты играешь людьми, господин".
  "Как ты посмела..."
  "Я - рабыня.
  Поэтому я должна приходить к госпоже своей в спальню". - Пандора ответила уклончиво.
  "Если я спрошу, зачем рабыня приходит в спальню, то Пандора солжет что-нибудь", - я подумал с досадой на себя.
  "Сегодня прекрасное утро, - рабыня провела ладонью по моей широкой груди. - Я очень хочу продолжить то, на чем мы вчера остановились".
  "Ты остановилась, рабыня, - я жёстко ответил. - Я ничего не начинал.
  Ничего не делал.
  Поэтому говори только за себя".
  "Понятно, господин, - Пандора судорожно сглотнула. - Тогда я продолжу от себя".
  "Нет, рабыня, - я отступил от настойчивой девушки. - Я не знаю, что ты задумала..."
  "Разве, не видишь, господин, что я задумала?" - Пандора облизнула чуть припухшие губки.
  Я отметил, что, когда Пандора уходила от меня, губы у нее были нормальные, не припухшие.
  "Рабыня, - я опустил ладони на бедра.
  Начал разминать мышцы. - Я думал, что ты поняла, что соблазнять меня бесполезно.
  Прекрати свои игры и интриги.
  Веди себя скромно и с подобострастием, как положено рабыне.
  Отвечай за свои плохие поступки".
  "Мммммм?" - рабыня прилегла на кровать.
  С вызовом смотрела на меня.
  "Вкусные хлеба приготовил раб, - я старался, чтобы мой голос не дрожал от волнения. - Я его приближу к себе".
  "Меня приблизь, славный охотник на драконов".
  "Ты рискуешь вызвать мой гнев, рабыня".
  "Я пошутила о том, что Гелиос приготовил рисовый хлеб.
  На самом деле, я его выпекала.
  С любовью для тебя, Гендер".
  "Почему же ты обманула меня, рабыня?
  Зачем сказала, что лепешки сделал раб Гелиос?"
  "Если бы я сразу призналась, что я старалась для тебя, господин, то ты бы нарочно ответил, что лепешки не вкусные".
  "Ты - хитрая рабыня.
  Я отправлю тебя на самое дальнее рисовое поле"
  "На самое дальнее рисовое поле ты можешь отправить меня, господин.
  Но моя любовь все равно будет оставаться рядом с тобой".
  "Замолчи, рабыня.
  Рабыням нельзя любить".
  "Я умею любить, славный охотник на драконов.
  Я много умею.
  Могу приготовить тебе куропаток так, что никто не повторит их превосходный вкус.
  Или зажарю кабана с корочкой.
  Или..."
  "Теперь, когда я во дворце, будут другие пиры", - я уже говорил, словно только что вернулся из храма.
  Будто бы жрецы поженили меня и Альтаиру.
  "Я надеюсь, мой господин", - Пандора жарко выдохнула.
  
  "Вчерашнее... - я тщательно подбирал слова. - Я вижу, как ты напряглась, рабыня.
  Не волнуйся.
  Я не буду говорить о том, как ты меня жарко целовала, как накрывала своими губами мои губы.
  Не напомню, как ты меня ласкала.
  Дело в другом".
  "Тело в другом?" - Рабыня захихикала.
  "Прекрати играть со мной, рабыня.
  Я не раб.
  Никакая сила не сделает меня рабом рабыни.
  Если ты поможешь мне, то я докажу тебе это".
  "Помочь тебе в чем, славный охотник на драконов?"
  "Помоги мне одеться и достойно выйти к моей невесте Альтаире.
  Может быть, даже ты проводишь меня в ее спальню".
  "Я не буду помогать тебе жениться, Гендер", - рабыня ответила с презрением.
  "Не произноси вслух то, о чем тебе кричит внутренний голос, - я постепенно успокаивался. - Мне не нужно твоей помощи в моей женитьбе на Альтаире.
  Я прошу тебя, как рабыню прошу, помоги мне с одеждой".
  "Вот видишь, славный охотник на драконов.
  Я тебе нужна, - рабыня Пандора засветилась счастьем. - Ты не можешь мне возразить.
  Нечего ответить, господин?
  Ты тянешь время.
  Я же не спешу тебя вести к госпоже Альтаире..."
  "Кстати, чем она сейчас занимается? - Я кусал губы. - Моя невеста Альтаира уже проснулась?"
  "Госпожа Альтаира принимает рабынь", - Пандора мягко улыбнулась.
  "Принимает рабынь?"
  "Я же тебе говорила.
  Что рабыни по утрам обязаны быть с госпожой".
  "Отвечаешь скользко, Пандора".
  "Мне нравится мучить тебя, Гендер".
  "Я не Гендер для тебя.
  Я - твой господин".
  "Господином для меня и остальных рабов ты станешь только тогда, когда возьмешь в жены госпожу Альтаиру.
  Пока же ты - славный охотник на драконов.
  Прекрасный охотник на драконов.
  Но не более".
  "Я уже слышал подобное от других рабов и рабынь.
  Но я не отступлю от Альтаиры.
  Я сломлю любую преграду".
  
  "Когда будешь ломать преграду Альтаиры, господин, то будь осторожным и нежным.
  Альтаира очень хрупкая девушка..."
  "Госпожа Альтаира.
  Для тебя - не просто Альтаира, а - госпожа Альтаира".
  "Не цепляйся к словам, Гендер".
  "Не Гендер, а - господин Гендер".
  "Ну, вот.
  Снова к моим словам цепляешься.
  Прямо, как маленький ребенок".
  "Я не маленький ребенок.
  Я - воин.
  Если бы не моя доброта, то ты бы так нагло не разговаривала, рабыня".
  "Ты прав, о, мой господин", - Пандора робко наклонила восхитительнейшую головку.
  "Так ты мне поможешь?
  Найдешь для меня одежду?"
  "Ты прекрасен без одежды, Гендер, - Пандора насмешливо посмотрела на меня.
  Затем открыла ротик.
  Ее глаза потемнели. - Ты мужественный, Гендер. - Пандора пробормотала, словно для себя. - Ты мог бы стать цезарем, Гендер.
  Народ пойдет за твоей красотой".
  "Не поднимай бунт рабов, рабыня, - я зашипел.
  Приложил палец к губам Пандоры. - Я не хочу восставать против цезаря".
  
  
  ГЛАВА 389
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  РАБЫНЯ ДРАЗНИТ ГЕРОЯ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Я в первый раз в жизни вижу прекрасного могучего воина, который мудрый философ".
  "Я думаю, что ты видела много воинов, рабыня", - я ответил сухо.
  "Видеть и ощущать - разное.
  Ты же не хочешь, чтобы я солгала, господин?"
  "Мне все равно, рабыня.
  Я думаю не о тебе и твоих воинах, а о своей свадьбе с Альтаирой".
  "Почему?
  Почему ты, славный охотник на драконов, не подходишь ко мне"? - Рабыня похлопала ладошкой по шкуре волка.
  "Ты дразнишь меня, рабыня".
  "Дразню тебя, славный охотник на драконов.
  Ты должен знать, что не только ты один можешь наслаждаться своим телом".
  "Пойду в купальню", - я проходил мимо Пандоры.
  Она отреагировала не так, как я ожидал.
  Пандора с испугом перебралась дальше на кровати.
  "То зовешь меня, рабыня, то отпрыгиваешь, как саранча".
  "Не искушай судьбу, славный охотник на драконов. - Пандора неожиданно подлетела ко мне.
  Взяла за подбородок двумя пальчиками.
  С силой повернула мою голову.
  С жестокой улыбкой смотрела мне в глаза. - Если ты думаешь... что я не могу". - Голос рабыни хриплый.
  Ее рука смело скользила по моей груди.
  Я отбросил от себя настойчивую рабыню.
  Пандора упала.
  Кажется, я слышал, как бешено бьется ее сердце.
  "Комедии придумала Альтаира, или рабы, - я уже был уверен, что рабыня Пандора играет со мной. - В это время, наверно, со всех сторон, через дырки в стене, за нами подглядывают".
  "Ты убедилась, что глупо играть со мной, рабыня?" - Я нарочно произнес громко.
  Кто подслушивает - услышит.
  "Иди в купальню, господин.
  Я найду тебе тунику парадную".
  "Зачем я должен идти в купальню?" - Я выпятил грудь.
  "Ты же не собираешься жениться грязный".
  "Ах, это?
  Ну, да.
  Ну, да.
  Я женюсь только чистый".
  Я направился в купальню.
  
  Пандора ушла.
  Я опустился в прохладную воду купальни.
  Вдруг, хлопнула дверь.
  "Пандора? - Я позвал. - Ты ли это?"
  "Нет, она не могла вернуться так быстро, - я подумал. - Наверно, еще одна назойливая рабыня хочет добраться до моего тела".
  "Я быстро?" - К моему удивлению, пришла все же Пандора.
  "Не просто быстро ты вернулась, а - слишком быстро".
  "Я зашла в спальню Клеопатры и взяла для тебя тунику".
  "Ты просила у Клеопатры тунику для меня?"
  "Клеопатры не было в спальне.
  Я взяла тунику, которую она готовила для своего мужа".
  "Для своего мужа Клеопатра приготовила тунику?
  Ты украла у Клеопатры..."
  "Но Клеопатра считает тебя своим мужем".
  "Я знаю, что Клеопатра сумасшедшая, - я хлопнул ладонью по воде. - Она придумала, что я - ее муж.
  Что мы знакомы давно выдумала. - Я приложил палец ко лбу. - Но, если она уверена, что я ее муж, то, почему Клеопатра не отдала мне эту тунику. - Я с восторгом смотрел на шелковую красную тунику. - Красивое!
  Как у цезаря туника".
  "Наверно, Клеопатра не отдала тебе эту тунику, потому что еще сомневается, что ты ее муж бывший..."
  
  "Я не муж Клеопатре", - я поднялся в купальне.
  Вода доставала до пояса.
  Вдруг, на меня полетело розовое.
  "Славный охотник на драконов, - Пандора посыпала меня розовыми лепестками. - Ты - почти, что господин наш.
  Господа должны купаться в розах".
  "Ты...
  Ты очень услужливая рабыня, - я улыбнулся. - Я награжу тебя.
  Позже награжу.
  Но имей в виду, что я строгий.
  Если ты провинишься, то я забуду твои заслуги.
  Сам тебя накажу".
  "Конечно, ты накажешь меня кнутом по попке", - Пандора сложила руки на груди.
  "Почему именно кнутом по попке?
  Я могу придумать другое наказание".
  "Я не боюсь твоих наказаний, славный охотник на драконов".
  "Кнут - отличная мысль, - я оглядел идеальную фигурку рабыни. - Наверно, я тебя выпорю на конюшне.
  Ты же постарайся понять, что кнут - просто так".
  "О, конечно, я понимаю, господин, что кнут просто так, - рабыня поклонилась. - Совсем не для того кнут, для чего некоторые думают по своей глупости".
  "Ты поклонилась мне, чтобы скрыть усмешку, - я зарычал. - Неукротимая рабыня.
  Иди на кровать.
  Ложись и..."
  "Ты придешь ко мне, господин".
  "Нет, рабыня.
  Я к тебе не приду в кровать".
  "Почему же ты меня отсылаешь на кровать?"
  "Иди и на кровати подумай о моей жестокости".
  "Я не знала тебя раньше, славный охотник на драконов.
  Ты хочешь, чтобы я доверяла твоим словам.
  Но мне кажется, что ты не жестокий.
  Ты меня боишься.
  Я чувствую твой страх.
  Я уверена, что ты всех боишься".
  "Ты упадешь в обморок, рабыня, если я признаюсь, что я добрый.
  Твои груди отзываются на мою близость.
  Твое тело трепещет".
  "Я не сомневаюсь, славный охотник на драконов, что ты после свадьбы с госпожой Альтаирой, будешь приходить ко мне". - Пандора сошла в купальню.
  "Кто тебе разрешил входить в мою купальню? - Я рассердился. - Купальня - только для меня одного".
  "Ты об этом скажи Альтаире, что эта купальня только для тебя одного.
  Сразу много узнаешь об этой купальне, господин".
  "Я не собираюсь спорить из-за какой-то купальни..."
  "Тем более, славный охотник на драконов, что девушки, даже рабыни, должны купаться чаще, чем мужчины".
  "Вы купаетесь чаще, потому что вы грязнее мужчин?"
  "Нет, девушки чище, чем мужчины.
  Поэтому мы чаще купаешься".
  "Непонятно, но интересно".
  "Хочешь понюхать меня, славный охотник на драконов?"
  "Понюхать тебя?
  Мы что?
  Мы же не собаки, чтобы нюхали друг друга".
  "Ты узнаешь мой сладкий аромат".
  "Я лучше понюхаю Альтаиру".
  "Если ты не ощутишь мой аромат, то будешь потом всю жизнь жалеть".
  "Как же я буду жалеть, если я не знаю, о чем жалеть".
  "Пожалуй, я передумала.
  Я не дам тебе понюхать меня".
  "Я и так ощущаю от тебя запах свежести и роз.
  И еще...
  Еще присутствует другой - очень знакомый запах".
  "Не принюхивайся", - Пандора неожиданно разозлилась.
  
  Послышались истошные вопли мужского рода.
  "Рабыня, ты слышишь?" - Я приложил ладонь к уху.
  "Рабы наказывают провинившегося раба", - Пандора зевнула.
  "То, что рабы сами следят за порядком и наказывают друг друга - очень приятно, - я посмотрел в глаза Пандоры. - Тебя рабы тоже наказывали?
  Ты была нехорошей девочкой?"
  "Нет, славный охотник на драконов.
  Меня рабы не наказывали.
  Мужчины наказывают мужчин.
  Девушки - девушек".
  "Но все же ты когда-нибудь была наказана?"
  "Была", - видно, что рабыня не хочет продолжать тему наказаний.
  Но я, потому что через несколько часов стану господином в этом дворце, должен знать все подробно.
  "Позже, поговорим о наказаниях, - я произнес важно. - Но все же с утра...
  Сегодня...
  Я думаю, что вопли раба перед моей свадьбой с Альтаирой - плохая примета".
  "Странно, что славный охотник на драконов верит в приметы", - рабыня засмеялась непочтительно.
  "Что же странного, что славный охотник на драконов верит в плохие приметы?" - Я сдвинул брови.
  "Тогда для тебя встреча с драконом - тоже плохая примета".
  "Я спущусь к рабам, - я открыл дверь. - Мое присутствие при наказаниях - необходимо".
  
  Я шел и прислушивался.
  Да, рабыня Пандора - почти бесшумно - следовала за мной.
  "Я тяну время до объяснения с Альтаирой, - я в досаде кусал губы. - Зачем-то поперся вниз, к рабам.
  А не в спальню Альтаиры.
  С другой стороны, Альтаира может тоже выйти посмотреть, как раба другие рабы истязают.
  Там я встречусь с ней..."
  Я разочаровался, когда не увидел Альтаиру.
  На большом камне лежал огромный раб.
  Другой раб стегал его внушительной плеткой.
  "Ой, - у меня вырвалось невольно. - Кузнец раб Атлант. - Я не произнес - друг мой.
  Было бы непонятно другим рабам.
  Да и при всех я не хотел, чтобы кузнец называл меня своим другом, а я - его: - В чем он провинился?" - Я строго спросил того, кто наказывал".
  "Кузнец Антант, в чем провинился? - Палач раб обернулся ко мне. - Раб кузнец виноват не меньше, чем ты, Гендер".
  "Гамидоний..." - я застыл с открытым ртом.
  "Ты удивлен, друг детства? - Кривая злобная улыбка разорвала лицо моего знакомого. - Ты меня нарочно не выкупил из рабства, Гендер.
  Но я нашел способ.
  Сбежал от кузнеца Атланта.
  Теперь кузнец - раб.
  Я же - свободный".
  "Ты даже тунику натянул", - я был потрясен.
  "Я же не раб.
  Мне теперь нельзя ходить голым.
  И ошейник раба мне не нужен".
  "Гамидоний, - я рад, что ты на свободе". - Я шагнул к другу детства.
  Улыбался.
  Но во мне все кипело.
  "Нельзя допустить, чтобы Гамидоний встретился с Альтаирой, - я примерялся как удобнее вцепиться в горло бывшего друга. - Озлобленный на меня Гамидоний, обо мне кучу гадостей Альтаире расскажет.
  Чего не было - придумает.
  Да и того, что было у меня в детстве - достаточно, чтобы Альтаира смотрела на меня с презрением.
  Убью раба.
  А потом что-нибудь придумаю в свое оправдание.
  Я умею интриговать".
  "Гамидоний, друг мой.
  Давай обнимемся", - я широко расставил руки в стороны.
  Но мой друг детства очень хорошо знал меня.
  Как и я его прекрасно знал...
  "Ты мечтаешь вырвать мне горло, Гендер, - Гамидоний отступил.
  Поднял плетку. - Даже не думай, Гендер. - Гамидоний резко обернулся.
  Не увидел никого за своей спиной. - Рассматриваю тебя с любопытством, Гендер.
  У тебя был прекрасный шанс освободить меня из рабства.
  Но ты побоялся, что я буду тебе мешать.
  Поэтому трусливо оставил меня в подземелье кузнеца Атланта".
  "Атлант, - я понял, что просто так не достану Гамидония.
  А - надо. - Как же ты допустил, чтобы от тебя сбежал раб?
  И еще хуже - ты разрешаешь своему рабу тебя хлестать плеткой". - Я надеялся, что раб Атлант вскочит и задушит своего палача.
  "Гендер, друг мой..." - кузнец Атлант приподнял голову.
  "Еще один друг, - я подумал злобно. - Раб и раб раба - мои друзья.
  Плохое начало для свадебного дня".
  "Я провинился, - кузнец раб пускал пузыри. - Гамидоний имеет право меня наказать.
  Он должен и обязать меня хлестать".
  "Атлант, раб, - я завизжал. - Мерзкая душонка рабская.
  Вставай.
  Поднимайся.
  Задуши Гамидония".
  "Сам ты, Гендер, боишься меня задушить? - Гамидоний захохотал.
  Он всегда был сильнее меня...
  Сильнее и хитрее. - Ты меня боишься, Гендер.
  Я тебя в детстве часто таскал за волосы.
  Ты же бегал жаловаться к стражникам.
  Рыдал.
  Вытирал сопли кулаком.
  Ты был жалок, Гендер.
  Над тобой все смеялись..."
  "Ложь, - радужные круги поплыли у меня перед глазами. - Я всегда был прекрасным и великим".
  Но мои слова лишь рассмешили рабов.
  Они хихикали за моей спиной.
  Я понял, что свадьба моя откладывается...
  "Гендер!
  Как хорошо, что мы встретились.
  Я тебе не должен ничего объяснять", - Гамидоний высокомерно поднял подбородок.
  "Гамидоний...
  Друг мой. - Я скрежетал зубами. - Разойдемся друзьями".
  "Мы бы остались друзьями, Гендер, - Гамидоний зло прищурил глаза, - если бы ты выкупил меня из рабства кузнеца.
  Но ты боялся, что я расскажу о тебе всем гадости.
  Правильно ты боялся, Гендер.
  Где твоя невеста Альтаира?
  Я немедленно отправляюсь к ней...
  Думаю, что после моих рассказов...
  Да и просто - потому что я во всем лучше, чем ты, Альтаира выберет меня.
  Тебя же, как шелудивого пса, палками прогонят из дворца...
  Моего с Альтаирой дворца..."
  "Нееееет.
  Не бывать этому", - мой голос сорвался на визг.
  "Господин, - садовник Дрон по-рабски услужливо назвал Гамидония господином. - Госпожа Альтаира еще в своей спальне.
  Ты ее найдешь там.
  Госпожа поздно встает.
  Ты будешь у нас отдыхать, господин?
  Да?
  Жаль, что ты не предупредил меня заранее.
  Я бы приготовил тебе постель роскошную.
  Сам цезарь позавидует..."
  "Все в порядке, раб, - Гамидоний милостиво посмотрел на садовника раба.
  Ужас.
  Мой друг детства уже командует во дворце Альтаиры.
  И, при этом, командует умело.
  Рабы на него смотрят с почтением.
  Надо мной же рабы хихикают.
  Гамидоний - решительный.
  Он сбежал из рабства.
  Но не в полях прятался, а открыто пришел во дворец.
  И сразу требует хозяйку в жены. - Мне не нужна отдельная роскошная постель, раб садовник. - Гамидоний повернулся в сторону мраморной лестницы. - Я буду спать в постели Альтаиры".
  Гамидоний стал подниматься по мраморной лестнице.
  "Я пропал, - я побежал следом за другом детства.
  Думал лихорадочно. - Альтаира пропала для меня.
  Несомненно, Альтаира полюбит Гамидония.
  Я - красивый, грациозный, величественный славный охотник на драконов.
  Но Гамидоний тоже красавчик.
  При этом он умеет обольщать девушек.
  Надо же - Гамидоний где-то тунику нашел.
  Загадочным образом сбил с себя ошейник раба.
  И ни один раб во дворце, ни одна рабыня не возражает против Гамидония.
  Я проигрываю по всем позициям".
  "Гамидоний, постой, - я схватился за край туники друга детства. - Не губи меня.
  Я тебе все объясню.
  Оставь Альтаиру мне.
  Я тебе... денег дам".
  "Ты дашь мне денег, Гендер? - Гамидоний остановился.
  В его глазах промелькнула грусть. - Печально слышать, как ты унижаешься, Гендер.
  Я потерял друга детства Гендера.
  Но приобрел раба - Гендера.
  У меня больше нет друзей.
  У меня только - рабы".
  "Я не раб", - ноги мои заледенели.
  "Ты пока не раб, Гендер, - неожиданно для меня, Гамидоний сорвал с меня свадебную тунику. - Но я думаю, что Альтаира согласится на еще одного раба.
  Ты собирался взять хозяйку дворца в жены".
  "Да, у нас сегодня свадьба", - я кусал губы.
  "Свадьба Альтаиры состоится", - Гамидоний снял свою тунику.
  Бросил ее мне.
  Сам же облачился в мою красную дорогую свадебную.
  "Свадьба состоится? - Я с облегчением выдохнул. - Спасибо, Гамидоний, что не будешь препятствовать моей с Альтаирой свадьбе.
  А туника?
  Забирай мою тунику.
  Она дорогая.
  Для друга детства мне ничего не жалко.
  Я в твоей тунике на свадьбу пойду.
  Твоя, конечно, дешевле.
  Простенькая у тебя туника, Гамидоний.\
  Ты только что из рабства.
  Успел лишь вымыться.
  Смыл с себя угольную пыль.
  А о тунике не позаботился.
  Ну, ничего страшного.
  Туника, она и в Норде, и в Элладе - туника".
  "Свадьба состоится, - друг детства посмотрел на меня с грустной усмешкой. - Но - моя свадьба".
  "Поздравляю тебя, что ты нашел себе невесту, - мои губы дрожали.
  Я понимал, что сейчас скажет Гамидоний.
  Но не хотел верить. - Поженитесь.
  Найдешь себе хорошую работу.
  Детей будешь растить..."
  "Я и Альтаира поженимся", - Гамидоний меня поставил на место.
  "Неловко получается у нас с тобой, Гамидоний", - я старался не смотреть в глаза друга детства.
  Размышлял:
  "Наброшусь на Гамидония.
  Вместе полетим с лестницы вниз.
  Вдруг, удача улыбнется мне.
  Гамидоний разобьёт голову.
  Я же останусь живым... женихом Альтаиры.
  Нет.
  Не получится у меня сбросить Гамидония.
  Мои мускулы крепкие, тренированные.
  Я - сильный.
  Но Гамидоний хитрее.
  Мои мускулы - для красоты и соблазнения чужих жен.
  Мышцы Гамидония - для борьбы.
  Если я схвачу Гамидония, то он выскользнет.
  И меня столкнет с лестницы.
  Думаю, что рабы не станут обо мне горевать. - Я сжимал и разжимал кулаки.
  Гамидоний упорно шел к спальне Альтаиры: - Мерзавец.
  Он идет по дворцу уверенно, как по своему дому.
  Откуда Гамидоний узнал, где спальня Альтаиры?
  Он же сидел в подвале кузнеца Атланта.
  Все как-то нехорошо выходит".
  
  "Я пришел, - Гамидоний остановился перед дверью в спальню Альтаиры. - Я войду.
  А тебя, друг детства Гендер, я попрошу остаться... за дверью".
  Ладонь Гамидония легла на ручку двери.
  Я онемел.
  Я застыл.
  Я не мог двинуться.
  Мои глаза вылезли.
  Даже не было сил моргнуть.
  Гамидоний в последний раз взглянул на меня.
  Да, оказалось, что в последний раз...
  И стал медленно оседать на пол.
  В уголках рта Гамидония появилась зеленая пена.
  "Ты...
  Гендер.
  Ты обыграл меня? - губы Гамидония посинели. - Но как?
  Ты же всегда был никудышным трусом..."
  Гамидоний растянулся на полу.
  Голова гулко стукнулась о дорогой мрамор.
  
  "Удачно, что друг детства еще и головой ударился", - я подумал со стороны.
  "Что стоишь, Гендер?" - Партэния больно ущипнула меня за левую ягодицу.
  "Партэния? - Я обрел дар речи. - Ты откуда здесь?
  И, зачем?"
  "Он совсем плохой, - Пандора зашипела. - Хорошо, что ты еще на обкакался от страха, Гендер". - Совсем уж непочтительно.
  "Кто плохой?" - Я постепенно отмораживался.
  "Ты - плохой", - Пандора объяснила.
  "Я думал, что - Гамидоний совсем плохой".
  "Гамидоний уже - никакой", - Пандора стянула с лежащего Гамидония мою красную свадебную тунику.
  Партэния в это время раздела меня.
  Две рабыни ловко вернули на меня мою дорогую тунику.
  "Один жених мертвый, другой жених - полуживой", - Партэния захихикала.
  Она присела около Гамидония.
  Травой тщательно вытирала пену с его рта.
  "Ужасное происшествие, - я проблеял. - Мой друг детства умер от разрыва сердца.
  Не выдержала его сердечко напряжения.
  Рабство.
  Побег из рабства Гамидоний пережил.
  Но сердце его работало на пределе и не выдержало.
  Какая нелепая смерть, и... вовремя".
  "Ты совсем дурак, Гендер?" - Партэния фыркнула.
  "Как ты смеешь, рабыня, так со мной разговаривать?
  Я - твой господин!" - Я выпятил грудь.
  "Он ожил", - Пандора захихикала.
  "Кто ожил? - Я задрожал. - Гамидоний ожил?
  Не надо оживать ему".
  "Гендер - ты ожил.
  Только что умирал от страха".
  "Мгновение назад ты переживал за смерть своего друга, Гендер, - Партэния грациозно поднялась. - Теперь же говоришь, что ему не надо оживать".
  Рабыня Партэния прижалась к рабыне Пандоре.
  Несмотря на кошмар, я отметил, что две девушки - поразительно красивые сегодня утром.
  Каждая ослепительно красивая сама по себе.
  Но вместе их красота приумножается.
  "Гамидоний...
  Друг моего детства, - я упал на колени перед неподвижным затвердевающим Гамидонием. - Ты был моим настоящим товарищем.
  Зачем?
  Зачем ты умер?"
  "Как ты, Гендер, заговорил.
  Как запел", - Партэния бросила с презрением.
  "Ты мечтал убить Гамидония.
  Но теперь, когда он умер, то ты делаешь вид, что переживаешь из-за его смерти. - Пандора пожала плечами. - Мы так и думали, господин".
  "Вы так и думали? - Я раскрыл рот.
  До меня доходила волна понимания. - Вы?
  Вы убили Гамидония?
  Яд?
  Отравленная игла под кожу?"
  "Да, я убила Гамидония, - Партэния бесстыдно расставила ноги. - Но не игла с ядом, а порошок из яда королевской кобры.
  Да шучу, шучу, Гендер.
  Ты догадливый.
  Игла с ядом".
  "Это не шутки, - я пробормотал. - Для Гамидония это очень серьезно".
  "Никто не докажет, что я убила твоего друга детства, - Партэния рассматривала свои пальчики. - Да и не советую доказывать, господин славный охотник на драконов".
  
  Подбежал раб садовник Дрон.
  Кузнец Атлант раб ковылял за ним.
  "Ох, я не успел, - садовник взглянул на лежащего Гамидония.
  Но ни удивления, ни огорчения по поводу того, что Гамидоний, который расхваливал его, садовник раб не выказал. - Партэния, Пандора, - Дрон раб садовник погрозил девушкам пальцем.
  Шутливо погрозил: - Проказницы.
  Нельзя вас оставить ни на минутку..."
  "А ты не оставляй нас, Дрон", - Пандора соблазнительно выгнула спинку.
  "Друг мой, господин Гендер, - кузнец Атлант раб подоспел. - Оставить тебе твоего друга детства?
  Или..."
  "Или, Атлант.
  Атлант - или", - я отвернулся от неподвижного тела Гамидония.
  Раб кузнец легко забросил Гамидония на левое плечо.
  Молча развернулся и пошел по коридору.
  "Я закопаю его под персиковым деревом, - раб садовник Дрон суетился вокруг кузнеца и его страшной ноши. - Одно дерево загибается.
  Я его подкармливал.
  Но оно листья сбрасывает.
  Думаю, что овечий навоз этому персиковому дереву не нравится.
  А человечек дереву понравится".
  
  "Страшно у вас во дворце, - я выдохнул, когда раб садовник Дрон и раб кузнец Атлант свернули на лестницу. - Больше никогда не стану есть персики...
  Персики из вашего сада".
  Я с облегчением вздохнул.
  "Нет уже Гамидония.
  И трупа его нет.
  Вроде бы, ничего и не произошло..."
  "Хорошо, что ты боишься есть наши персики, господин, - Пандора выпятила нижнюю губку. - Нам больше достанется".
  "Просто хорошо, что он боится", - Партэния взглянула на Пандору.
  "Слишком уж откровенно рабыня Партэния смотрит на рабыню Пандору, - я подумал. - А Пандора отвечает еще более откровенным бесстыдным взглядом...
  Радуются жизни.
  А только что убили моего друга.
  Конечно, Гамидоний перестал быть моим другом, как только решил отнять у меня Альтаиру...
  Да еще угрожал, что сделает меня рабом...
  Но он же был моим другом детства.
  Партэния и Пандора - соучастницы убийства..."
  "Почему?
  Почему вы убили Гамидония, а не меня. - Я ощупывал себя. - Мне показалось, что всем рабам нравится Гамидоний.
  Надо мной же смеялись". - Я решил сразу выяснить, в чем Гамидоний провинился перед Партэнией.
  Я же должен знать, чтобы не повторить его ошибку.
  "Не всем нравился твой друг, господин", - Партэния.
  "Да, он хорош собой.
  Красавец не хуже тебя". - Пандора.
  "Решительный Гамидоний", - Партэния.
  "Смелый Гамидоний", - Пандора.
  "Он целеустремлённый", - Партэния.
  "Он властный", - Пандора.
  "Я об этом и говорил..."
  "Ты же, Гендер, слабый духом", - Партэния.
  "Ты очень трусливый", - Пандора.
  "Всего боишься", - Партэния.
  "Тобой легко управлять", - Пандора.
  "Ложь!" - Я.
  "Господин", - рабыня Партэния отлепилась от Пандоры.
  Опустила руку на мое левое плечо.
  
  
  ГЛАВА 390
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ГЕНДЕР, ПАНДОРА, ПАРТЭНИЯ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Да, Партэния, - я икнул. - Рука у тебя влажная".
  "Рука у Партэнии влажная от... волнения", - Пандора захихикала.
  "Пандорочка, - Партэния тоже захихикала. - У тебя тоже влажная от волнения... ладонь".
  "Что же вы волнуетесь, - я нервно оглянулся.
  Посмотрел в другой конец коридора. - Гамидония уже унесли".
  "Гендер, - снова Партэния смотрела в мои глаза. - Ты давал мне обет дружбы.
  Я ставила тебе ногу на шею..."
  "Все об этом уже знают", - я скосил глаза на Пандору.
  Пандора не выказала удивления.
  "Мы же с тобой друзья, господин?"
  "Я так думаю, Партэния...
  И Пандора...
  Что у вас нет врагов.
  Врагов ваших быстро закапывают под персиковыми деревьями в саду.
  Да...
  Я твой друг, Партэния".
  "А я?" - Пандора спросила быстро.
  "И твой я подруг, Пандора", - я поспешно ответил.
  Не знаю.
  Может быть, Пандора быстрее метает иглы с ядом, чем думает...
  Девушки переглянулись и засмеялись.
  "Я...
  Мы выручили тебя, господин, - Партэния снова называла меня господином. - Гамидоний уже больше тебе не угрожает..."
  "А вы?"
  "Что мы?"
  "Вы мне тоже не угрожаете, рабыни?"
  "Господин, - на этот раз и Пандора перешла к "господин". - Ты, наверно, думаешь, что мы хитрые, злые и нехорошие.
  Но мы - слишком спокойные и добренькие, по сравнению с другими рабами и рабынями".
  "Кошмар", - я выдохнул.
  "Мы выбрали тебя, славный охотник на драконов Гендер, потому что..."
  "Рано или поздно наша госпожа Альтаира вышла бы замуж... - Пандора продолжала за Партэнией. - Неизвестно, какой бы муж ей попался.
  Для рабов хозяин намного важнее, чем для хозяйки.
  От хозяина зависит наша жизнь - жизнь рабов.
  Поэтому, не хозяйка выбирает господина, а - рабы выбирают его".
  "Нам не нужен властный, сильный, жестокий Гамидоний, - Партэния. - Не нужен был.
  А ты, Гендер, устраиваешь всех рабов.
  Тобой можно легко командовать.
  Тебя можно запугать.
  С тобой легко договориться.
  Ты - безвольный".
  "Но - красивый", - Пандора добавила.
  "Но рабы надо мной смеются.
  Меня не уважают".
  "Смеемся над тобой, господин.
  Лучше, когда над тобой смеются, чем плачут над тобой".
  "Но как же моя свадьба с Альтаирой?"
  "Мы же сказали - мы приветствуем вашу женитьбу".
  "Получается, что рабы дали согласие на нашу свадьбу.
  Рабы меня выбрали своим господином.
  Мнение Альтаиры и мое мнение не учитываются".
  "Ты очень милый, господин, - Партэния и Пандора переглянулись и захихикали. - От тебя родятся красивые дети".
  "Иди же, - Пандора меня легонько подтолкнула к двери в спальню Альтаиры. - Невеста заждалась тебя... наверно".
  "А вы не будете ревновать меня?"
  "Ревновать?
  Тебя ревновать, господин?"
  
  Рабыни Партэния и Пандора хихикали... но уже за дверью.
  Я же оказался в спальне Альтаиры.
  "Неприятно, что меня рабы считают слабым, безвольным, трусом.
  Но, с другой стороны, я остался живой.
  Смелый, сильный, волевой Гамидоний уже подкармливает собой персиковое дерево.
  Я в душе знаю, что я не безвольный.
  Но пусть мои знания останутся маленьким секретиком моим".
  
  "Гендер?" - Обнаженная Альтаира сидела перед большим серебряным зеркалом.
  Рабыни Клотильда и Ванесса расчесывали ее роскошные волосы.
  "Да, моя радость.
  Я пришел", - я проблеял.
  Почувствовал, как загораются от смущения мои щеки.
  Неловко переступал с ноги на ногу.
  "Ты что-то забыл в моей спальне, Гендер"? - Альтаира, словно ледяной водой меня облила.
  Возникло желание убежать.
  Но я догадывался, что за дверью подслушивают Партэния и Пандора.
  "Может быть, они не простят мне мою трусость сейчас? - Я подумал. - Получу отравленную иглу в бок.
  Садовник Дрон похоронит меня под персиковым деревом рядом с моим другом детства Гамидонием..."
  "Я...
  Йа... - Я искал слова оправдания.
  Скажу, что я проходил мимо и случайно зашел - глупо.
  Поэтому я ответил на грани срыва: - Я жениться пришел..."
  Наступила звенящая тишина.
  Альтаира ничего не ответила.
  Она спокойно разглядывала себя в зеркало.
  "Ты не боишься жениться, Гендер?" - Зато рабыня Клотильда влезла, когда ее не спрашивали.
  "Что делать?
  Что делать? - я думал и не мог придумать. - Вдруг, рабыни Партэния и Пандора обманули меня?
  Все рабы во дворце - хорошие.
  А только они - злые.
  Или не обманули...
  Что еще хуже.
  Клотильда предупреждала меня, чтобы я не лез к Альтаире".
  "Я ничего не боюсь, - я ответил громко, чтобы Партэния и Пандора за дверью слышали меня. - Я - славный охотник на драконов - делаю предложение руки и сердца тебе, Альтаира".
  "А деньги у тебя есть на свадьбу, славный охотник на драконов?" - Клотильда рабыня продолжала невозмутимо играть с волосами своей госпожи Альтаиры.
  "Вопрос неожиданный, - я мысленно проклинал рабыню Клотильду.
  Для мужчины вопрос о его деньгах - самый больной...
  Если у мужчины нет денег... - Зачем Клотильда мешает?"
  "Деньги?
  Ха! - Я выпятил грудь. - Деньги у меня есть...
  Будут после свадьбы".
  
  "Я слышала голоса Партэнии и Пандоры", - рабыня Ванесса обозначила себя.
  "Партэния и Пандора? - Я думал - хорошо ли это.
  Но уже все знали, что я был с ними за дверью. - Да.
  Я пришел с Партэнией и Пандорой. - Добавил: - С рабынями Партэнией и Пандорой".
  "Что же ты ко мне пришел, а не остался с ними, с моими рабынями?" - Альтаира была в плохом настроении с утра.
  Но мне отступать некуда.
  Позади - Партэния и Пандора.
  "Я повторяю, Альтаира, что я пришел на тебе жениться, - я ответил дерзко. - Или в тебе жениться.
  Первый раз со мной подобное.
  Поэтому не знаю, как сказать...
  А Партэния и Пандора - мои...
  Они - мои свидетельницы на свадьбе".
  Я произнес - Партэния и Пандора - мои свидетельницы на свадьбе - и за дверью тоненько захихикали.
  "Пандоре и Партэнии понравились мои слова", - я подумал.
  "Гендер, как же мы можем пожениться, если не готовы свадебные занавески? - Альтаира быстро-быстро моргала. - Нет занавесок - нет свадьбы".
  "Я думаю, что к вечеру занавески будут", - я стал сдаваться.
  Клотильда и Ванесса на меня смотрели с насмешками.
  Альтаира - никак на меня не смотрела.
  "Но материал для занавесок продается на ярмарке в Норде, - Альтаира снова повернулась к зеркалу.
  Любовалась собой, прекрасной. - До Норда на галерах плыть очень долго".
  "Ах, да, конечно, - я сцепил пальцы рук. - До Норда плыть долго.
  Но, к счастью, в Полеполисе, - я назвал ближайший город с ярмаркой, - торгует мой хороший друг - купец из Норда.
  У него как раз я возьму уже готовые занавески для нашего дворца..."
  "Для нашего дворца? - Рабыня Ванесса поймала меня на слове. - Но дворец еще не твой, славный охотник на драконов".
  Слишком длинный язык у рабыни.
  После свадьбы с Алтаирой, когда я стану хозяином, я многим рабам укорочу языки вместе с головами.
  Конечно, я понимал, что трудно будет управиться с рабами, которые носят с собой яд.
  Но хоть подбодрил себя.
  "У твоего друга купца из Норда, - Альтаира приложила пальчик к губам, - точно найдется нордический шелк и бархат для нашей свадьбы?"
  "Точнее не бывает", - я лгал уверенно.
  Потому что знал, что ни одна женщина, тем более - девушка - не отличит нордический шелк от месопотамского, или чайнинский бархат от Алехандрийского.
  "Славный охотник на драконов Гендер знает о шелках все", - рабыня Клотильда - то ли хвалила меня, то ли подшучивала надо мной.
  "Я даже подумать боюсь, о чем еще славный охотник на драконов Гендер знает, - рабыня Ванесса съязвила. - Господин.
  Я поеду с тобой на ярмарку за шелками и бархатом для моей госпожи.
  Запрягать колесницу?" - Ванесса нарочно набивалась со мной ехать.
  "Я же должен был один покупать бархат и шелк, - я кусал губы и придумывал достойный нужный ответ. - Как же я на ярмарке скажу купцам - дайте мне нордический шелк и бархат?
  Купцы скажут - нет у нас сейчас ничего нордического.
  И рабыня обязательно проверит - есть ли у меня друг купец из Норда, или я его придумал - купца-то".
  "Я поеду один", - я ответил резко.
  "Я так и думала", - Ванесса рабыня ядовито заметила.
  
  "Девушка в колеснице - плохая примета.
  Особенно перед свадьбой - плохая примета".
  "Ты не доверяешь моей рабыне?" - Альтаира встала на сторону Ванессы.
  "Альтаира, невеста моя, - я протянул руки вперед.
  Не забыл поиграть мускулами. - Ты, если хочешь...
  Если у тебя не так много дел во дворце...
  Если не боишься оставить своих рабынь без присмотра... - Я специально сказал о рабынях без присмотра.
  Альтаира очень ревнует некоторых... - То я поеду в колеснице только с тобой, невеста моя.
  Зачем мне рабыня рядом в колеснице? - Я посмотрел на Ванессу и с презрением фыркнул. - Рабыня из колесницы - лошадям легче.
  Я один быстро домчусь.
  С рабыней же - колесница станет неустойчивая.
  Лошади быстро устанут".
  "А от нашей госпожи лошади не устанут?" - Рабыня Клотильда наматывала на пальчик шаловливые волосы.
  "От моей Альтаиры никто не устанет", - я нашел превосходный ответ.
  Даже, если Альтаира отправится со мной на ярмарку, то я смогу на ярмарке отвлечь Альтаиру.
  Оведу ее в золотые и серебряные ряды.
  В это время куплю шелка и бархат.
  Договорюсь с купцами, чтобы они поддержали меня.
  
  "Тогда я поеду в отдельной колеснице, - рабыня Ванесса не отлипала от меня. - Лошади не устанут...
  У тебя, моя госпожа, много лошадей и колесниц".
  "Ты умно придумала, Ванессочка, - Альтаира нежно посмотрела на рабыню.
  Я заметил, что другая рабыня - Клотильда - позеленела от ревности. - Отправляйся с моим женихом Гендером на ярмарку немедленно..."
  "Но...
  Но..." - Я жевал губы.
  "Без но, господин, - рабыня Ванесса с победой смотрела на меня. - Ты настолько прекрасный, что тебя могут похитить.
  Поэтому я прослежу, чтобы ты вернулся во дворец госпожи Альтаиры.
  Я же не хочу расстраивать Альтаирочку".
  "Не хочу расстраивать Альтаирочку, - я передразнил.
  И тут же пожелал о своей несдержанности. - Я - славный охотник на драконов.
  Никто меня не похитит".
  "Всякие женщины шляются по дорогам, - рабыня Клотильда сжала зубы. - Ищут легкодоступного мужчину.
  Поэтому, Ванессочка, стереги нашего героя.
  Особенно приглядывай за ним на ярмарке.
  На ярмарках много соблазнов - балаганы с певичками и танцовщицами, богатые жены патрициев..."
  "Неужели, неужели Клотильда знает о моих увлечениях? - Я покрылся холодным потом. - Или сама придумала?
  Ведь я часто ухожу с ярмарки с какой-нибудь знатной чьей-нибудь женой..."
  
  "Я прикажу запрягать", - рабыня Ванесса выпорхнула, как бабочка.
  Я прислушался.
  "Наверно, Партэния и Пандора уже ушли, - я подумал. - Не встретились они с рабыней Ванессой.
  "Альтаира, - я произнес ровно. - Как рабыня может приказать рабам?"
  "Почему рабыня может приказать рабам?" - Альтаира слушала меня невнимательно.
  "Ванесса сказала, что прикажет готовить колесницы".
  "Ах, ерунда, - Альтаира взмахнула миленькой тонкой ручкой. - У Ванессы от прежней жизни остались привычки командовать.
  Она же дочка знатного сенатора..."
  "Ванесса - дочка знатного сенатора? - у меня колени задрожали. - Почему же сенатор не хочет выкупить свою дочь из рабства?
  Как он допускает, чтобы его дочь страдала в неволе?"
  "Ванесса не страдает", - рабыня Клотильда засмеялась серебряно.
  Альтаира подхватила ее смех.
  "Я не продам Ванессу никому.
  Даже ее отцу родному не продам, - Альтаира сообщила, когда отсмеялась. - Тем более что у ее отца хватает и других дочерей.
  Сенатор не спешит на помощь своей дочке".
  "Я не могу разобраться в интригах дворца", - я глупо стоял в отдалении от Альтаиры.
  Не так должен стоять любящий жених.
  "Клотильда и Альтаира щебечут.
  Полностью заняты друг дружкой, - я молча негодовал. - Меня не замечают.
  Нарочно ли не замечают?
  Или специально?
  Унизительно как-то для меня".
  "С улицы тянет приятной прохладой, - я принял решение. - Я подожду колесницу у лестницы".
  
  Я медленно направился к выходу из спальни.
  Ждал, что Альтаира окликнет меня.
  Но она хихикала с Клотильдой.
  "Гадкие интриганки", - я вышел в коридор.
  Брел медленно.
  "Господин", - за мной бежала рабыня Клотильда.
  Жаль, что не Альтаира.
  Но и Клотильда - уже хорошо.
  "Да, рабыня" - я красиво обернулся.
  "Денег у тебя на шелк и бархат нет".
  "Деньги?
  Ах, да, деньги.
  Я и не подумал о них.
  Я никогда не думаю о деньгах.
  Ты сейчас выделишь мне золотые монеты, рабыня?"
  "Мужчина сам должен покупать подарки невесте.
  На свои деньги".
  "Я - не мужчина.
  Я - герой.
  И...
  И...
  Нет у меня сейчас с собой золотых монет.
  Я их...
  Потерял.
  Да.
  Я потерял монеты, когда мчался за драконом".
  "Нет монет - так заработай!
  Те, герои, которые без денег, к приличным госпожам не ходят".
  "Эээээ, рабыня.
  Я возьму несколько золотых монет из сундука с золотом?"
  "О сундуке с золотом забудь, господин", - рабыня Клотильда ответила сухо.
  "Тогда...
  Хм...
  Рабыня.
  Одолжи мне золото.
  Я после свадьбы отдам.
  Конечно, у рабыни не может быть своего имущества, - я подластивался к рабыне, - но ты рабыня - особенная".
  "Чем же я лучше других рабынь, господин?" - В глазах рабыни Клотильды засверкали алмазы.
  "Ты - более приближенная к Альтаире.
  Альтаира тебя больше других девушек...
  Больше других рабынь любит".
  "Да?
  Ты тоже это заметил, славный охотник на драконов?" - Щечки рабыни покраснели от смущения.
  Я же подумал:
  "Эти слова, что Альтаира любит больше других рабынь, я мог произнести перед любой из рабынь.
  Каждая девушка уверена, что ее больше других любят.
  Клотильда попалась на мою хитрость".
  "Да, я заметил, что Альтаира тебя обожает больше, чем других рабынь, - я продолжал развивать успех. - Поэтому...
  Ты, рабыня...
  Возьми из сундука золотые монеты.
  Дай мне их на покупку шелка и бархата нордических.
  Я после свадьбы отдам монеты..."
  Мои слова о золотых монетах - о том, чтобы Клотильда их взяла из сундука и дала мне - не очень связаны со словами, что Альтаира больше других девушек любит Клотильду.
  Но рабыня ожидаемо не заметила интриги моей.
  "... и больше Ванессы?" - Клотильда преданно смотрела в мои глаза.
  "Что?
  Что больше Ванессы?"
  "Больше, чем Ванессу, меня Альтаира любит?"
  "Да, больше чем Ванессу тебя Альтаира любит".
  Я начинал нервничать.
  Если рабыня Клотильда расскажет другим рабыням, что я ей говорил, что госпожа любит ее сильнее, чем других рабынь, то рабыни разозлятся на меня.
  А злость у рабынь заканчивается убийством...
  Но не мог сейчас не подыграть Клотильде.
  Надежда оставалась на то, что Клотильда промолчит о моих словах.
  "... и больше, чем Партэнию, меня Альтаира любит?" - Клотильда, судя по всему, решила перечислить имена всех рабынь.
  Я же терпеливо повторял.
  "И больше, чем Партэнию тебя Альтаира любит".
  "И больше, чем Апогею?"
  "И больше, чем Апогею".
  "И больше, чем Анфису?"
  "И больше, чем Анфису".
  "И больше, чем Фетяску?"
  "И больше, чем Фетяску".
  "И больше, чем Клеопатру?"
  "И больше, чем Клеопатру".
  "И больше, чем Лаэртию?" - Клотильда вступила на скользкий путь.
  Решила меня подловить на слове.
  "Я еще не знаю рабыню Лаэртию", - я прямо ответил.
  Вдруг, Клотильда, скажет, что никакой Лаэртии в рабынях в этом дворце нет...
  "Лаэртия за розами ухаживает".
  "Я не знаю Лаэртию, - я повторил. - Но уверен, что тебя Альтаира любит сильнее, чем Лаэртию".
  Так мы перебрасывались - любит-нелюбит довольно долго.
  Потому что рабыня Клотильда начала перечислять имена рабов.
  
  "Я вспотел, - я намекнул Клотильде, что пора заканчивать. - Колесница, наверно, ждет меня".
  "Ты - милый, славный охотник на драконов, - рабыня Клотильда на вершине счастья неожиданно поцеловала меня в щеку. - Возвращайся с ярмарки быстрее".
  "А деньги?"
  "Какие деньги?" - Рабыня Клотильда сурово сдвинула брови.
  "Ты хотела дать мне золотые монеты на покупку шелка и бархата".
  Я чуть не добавил, что иначе - зачем же я болтал о любит-нелюбит...
  "Хм, деньги, - рабыня Клотильда выпрямила спину.
  Я заметил, что девушка одновременно сердится и удивляется. - Ступай к колеснице, господин, - "господин" у Клотильды прозвучало, как - "раб". - Я вынесу тебе монеты".
  "Лучше без свидетелей", - я нервно похлопал ладонями по своим щекам.
  "Без каких свидетелей, славный охотник на драконов?"
  "Никто не должен видеть, что ты даёшь мне золотые монеты из сундука госпожи Альтаиры".
  "Ты боишься, что рабы отнимут у тебя золотые монеты?"
  "Я ничего не боюсь, - слишком часто в этом дворце мне приходится повторять эту фразу. - Я боюсь за рабов.
  Набросятся на меня.
  Я же их всех задушу.
  Раб слабее, чем дракон.
  Я дракона голыми руками душил".
  "Душил, душил, да не задушил", - рабыня пробормотала.
  Но направилась по коридору туда, где находится комната с сундуком золотых монет.
  Я повеселел.
  
  "Скажи мне, славный охотник на драконов, - Клотильда упиралась двумя руками в крышку сундука.
  Я же жадно смотрел. - Если я для Альтаиры лучше, чем другие рабыни, то почему вчера Альтаира в купальне играла в мяч с Партэнией?"
  "Начинается по второму кругу", - я молча завыл.
  Но вслух ответил уравновешенно:
  "Если ты...
  Рабыня Клотильда...
  Подумаешь, как следует, - я тщательно подбирал слова. - То не споткнешься, когда тебе подставят ножку.
  И, конечно, очень мило, что ты мне сейчас дашь золотые монеты, - я напомнил.
  Потому что рядом с сундуком золота рабыня могла забыть о своем обещании, что выделит мне монеты на покупку шелка и бархата. - Золото, как любовь".
  "Сколько тебе золотых монет надо, славный охотник на драконов? - Клотильда задумчиво подняла крышку сундука. - Сколько денег сейчас стоят у нас нордические шелка и бархат?"
  "Дорого, очень дорого", - я не мог отвести взгляд от блеска золота.
  "Я должна знать точно", - рабыня Клотильда упрямилась.
  "Давай много золотых монет.
  Я сдачу принесу".
  "Не обманешь меня, славный охотник на драконов?"
  "Да ты что, рабыня, - я приложил ладонь к сердцу.
  Напружинил грудные мышцы. - Обмануть рабыню - все равно...
  Все равно, что у голодного котенка отнять рыбку".
  "Я верю тебе, господин", - рабыня Клотильда отсчитала мне десять золотых монет.
  "Доверие дорого стоит.
  Добавь еще десять золотых".
  "На двадцать золотых можно скупить всю ярмарку".
  "Может быть, я и собираюсь всю ярмарку купить для своей любимой Альтаиры..."
  "Для любимой Альтаиры? - Рабыня Клотильда отсчитала мен еще десять золотых. - Господин?"
  "Да, рабыня".
  "А кого больше любит Альтаира - тебя, или меня?"
  "Коварный вопрос, - я зажал в ладони двадцать золотых прекрасных монет. - Но я отвечу тебе, рабыня.
  Альтаира любит...
  Пусть она сама тебе скажет, кого она больше любит".
  Монеты были у меня.
  Игра в любит-нелюбит - закончена.
  
  Тут я увидел в углу небольшой сундук.
  Даже не сундук, а - ящик.
  Жадность подступила к моему горлу.
  "Если в сундуке бриллианты и другие драгоценные камни, то они - легкие.
  Я могу украсть...
  Забрать этот сундучок".
  "Почему ты хочешь украсть этот ящик?" - рабыня Клотильда с удивлением подняла брови.
  "Я?
  Йа? - Я судорожно сглотнул. - Я подумал вслух?
  Я не собираюсь забирать сундучок.
  Я пошутил".
  "Даже, если бы ты украл ящик, то, вряд ли обрадовался бы, славный охотник на драконов".
  "Почемуууууу?"
  "Потому что никто не знает, что находится в этом ящике?"
  "Как никто не знает?
  Откроем и посмотрим!
  Неужели, вы все настолько не интересуетесь, что находится в сундуке".
  "Этот ящик принесла с собой Пандора.
  Он был с ней, когда ее купили в рабство.
  Пандору купили вместе с ящиком".
  "Ящик Пандоры?
  Тем более.
  Пандора моя... свидетельница на свадьбе.
  Я имею полное право открыть ящик и заглянуть в него".
  "Гендер".
  "Да, Клотильда".
  "Нельзя открывать ящик Пандоры!"
  "Почему нельзя открывать ящик рабыни Пандоры?"
  "Потому что так жрец храма Аполлона так сказал.
  Он предупредил нас.
  Если откроем ящик Пандоры...
  Или Пандора сама откроет свой ящик, то будут величайшие беды".
  "Жрецы обманывают.
  Я не боюсь открыть какой-то ящик.
  Я - славный охотник на драконов - ничего не боюсь".
  "Жрец рассказал, что Прометей принес людям огонь из кузницы Гефеста..."
  "Ни Прометея, ни Гефеста не было никогда.
  Все - выдумки".
  "Ты, славный охотник на драконов, сможешь доказать, что Прометей и Гефест - выдумки жрецов?"
  "Что тут доказывать, рабыня.
  И так все ясно".
  "Тогда и Пандора и ее ящик - тоже выдумки?"
  "Конечно, глупая рабыня.
  И Пандора и ее ящик - выдумки жрецов".
  "Но почему ящик, если он - выдумка жрецов - стоит перед тобой, господин?"
  "Хе.
  Жрецы его выдумали... ящик этот.
  Поэтому он и стоит".
  "Не говори то, в чем не уверен, славный охотник на драконов".
  "Не указывай мне, рабыня".
  "Я просто рассказываю о ящике нашей Пандоры".
  "Рассказываешь о ящике рабыни Пандоры а сама перешла на кузнеца Гефеста и Прометея.
  Тебе о мужчинах приятнее рассказывать, рабыня Клотильда?" - я захохотал.
  "Вот поэтому, славный охотник на драконов, мне приятнее рассказывать о женщинах, господин".
  "Почему поэтому?"
  "Потому что ты ржешь надо мной.
  Как конь ржешь".
  "В здоровом теле - здоровый смех, рабыня".
  "Люди тоже смеялись над Прометеем, - рабыня все же вернулась к рассказу. - Прометей принес людям огонь.
  Прометей научил людей разному ремеслу.
  Люди трудились.
  Жизнь стала счастливой.
  Жить стало лучше, жить стало веселее.
  Люди стали добрее.
  Внимательными были друг к другу.
  Потому что у людей было все.
  А, если чего-то хотелось сверх, то они делали сами.
  Не понравилось великому громовержцу, что люди веселятся".
  "Почему же плохо, если люди веселятся?"
  "Зевс считает, что только боги на Олимпе могут веселиться.
  Люди же должны страдать!"
  "Какая разница громовержцу?"
  "Веселиться можно только глядя на страдания других.
  Если другой счастлив, то тот, кто на него смотрит, не веселится.
  Счастливым - завидуют.
  Над несчастными смеются.
  Поэтому Зевс громовержец не хотел, чтобы люди веселились.
  Поэтому Зевс послал на землю зло.
  Но, чтобы люди не догадались, что к ним пришло зло, то оно должно было прийти к ним в образе прекрасной девушки".
  "Прекрасные девушки - не зло", - я согласился.
  С рабыней согласился.
  И с мудрым Зевсом, которого нет, тоже согласился... на всякий случай.
  Если Зевса нет, если его выдумали жрецы, то ничего страшного со мной не произойдет, если я соглашусь ни с чем.
  Если же Зевс и другие боги Олимпа существуют, то с ними нужно соглашаться...
  "Зевс позвал своего сына - кузнеца Гефеста.
  Приказал ему из земли и воды сделать девушку необыкновенной красоты".
  
  
  ГЛАВА 391
  
  СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
  
  ЯЩИК ПАНДОРЫ
  (ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
  
  "Зевс - бог Олимпа - не мог сделать девушку естественным путем?
  Родил бы ее от какой-нибудь красивой богини".
  "Богини - ревнивые.
  Зевс особой красотой не блещет.
  Поэтому результат никто не мог предугадать.
  С водой и землей проще.
  Если смешать воду и землю, то всегда будет хорошо".
  "Почему же всемогущий Зевс не мог сам смешать воду и землю, чтобы сделать девушку необыкновенной красоты? - Я снова хохотал. - Жрецы заврались".
  "Наверно, не все боги могут, - рабыня Клотильда ответила после долгого раздумья. - Сделать девушку, да еще прекрасную - может только судьба...
  Возможно, что Зевс тренировался с землей и водой.
  Но каждый раз у него не получалась девушка невиданной красоты".
  "Гефест - сын Зевса.
  Почему же у кузнеца должна получиться из земли и воды прекрасная девушка?"
  "Возможно, что Зевс многим приказал из земли и воды делать девушку.
  Лишь у Гефеста получилась она.
  Случайно получилась у кузнеца девушка необыкновенной красоты.
  Об остальных неудачах, о неудачах других, зачем жрецы будут говорить?"
  "Звучит убедительно.
  Значит, девушку прекрасную из земли и воды может сделать каждый?"
  "Каждый бог..., - рабыня лукаво подмигнула мне. - Хочешь из земли и воды слепить себе необыкновенной красоты подругу, Гендер?"
  "Я?
  Йа?
  Не хочу лепить девушку из грязи".
  "Врешь, господин.
  По глазам твоим наглым вижу..."
  "У меня глаза не наглые, а - красивые..."
  "По красивым твоим глазам вижу, что хочешь себе бесплатную рабыню слепить из воды и земли.
  Может быть, у тебя, славный охотник на драконов, как у кузнеца Гефеста, получится девушка необыкновенной красоты.
  Но она не будет столь богата, как госпожа Альтаира...
  Тебе же нищая девушка не нужна, господин?
  Даже, если нищая будет необыкновенной красоты, то ты ее бросишь ради богачки".
  Вот уколола, так уколола меня рабыня Клотильда.
  В самое сердце уколола издевкой.
  "Что же было дальше?" - Я решил уйти от скользкой темы.
  "Если бы начал оправдываться, что богатство - не главное, то рабыня Клотильда посмеялась бы надо мной.
  И - что еще хуже - отняла бы у меня двадцать золотых монет". - Я подумал.
  
  "Афродита Паллада для девушки соткала одежду из серебряных нитей..."
  "У тебя туника из золотых нитей, - я подольстился к рабыне. - Мне понравилось..."
  "Да, моя туника богаче, чем серебряная туника Пандоры, - рабыня кивнула прелестнейшей головкой.
  Мило улыбнулась мне. - Но Афродита Паллада еще подарила Пандоре золотой венец на голову..."
  "Все у тебя будет, рабыня, - язык мой размотался. - Золотой венец куплю тебе... когда-нибудь..."
  Я не стал напоминать, что у рабов не должно быть никакого имущества.
  "Афродита подарила девушке неотразимую прелесть..."
  "Так вот кто сделал девушку необыкновенной красоты, - я от удивления чуть не упал.
  Упал бы в золотые монеты в сундуке.
  Купался бы в золоте.
  Но не упал же... - Гефест кузнец просто из грязи и воды слепил бабу.
  Теперь понятно, почему Зевс громовержец приказал ему возиться с грязью.
  Верховный бог Олимпа не пожелал пачкать руки о грязь.
  Красоту же девушке дала прекрасная Афродита.
  Иногда мне кажется, что я - сын богини.
  Я же прекрасный!".
  "Но ты же уверен, что богов Олимпа не существует.
  Что боги Олимпа - выдумки жрецов".
  "Я так и сейчас думаю.
  Но как же приятно, что меня родила богиня красоты..."
  "Венец золотой, - рабыня Клотильда загибала пальчики. - Туника из серебряных нитей.
  Уже - много.
  Поэтому Гермес - по приказу Зевса - вложил в грудь неотразимо прелестной девушки лживую и хитрую душу.
  Зевс назвал девушку Пандорой, что означало - Наделенная всеми богами".
  "Зевсу привели готовенькую девушку, а он ей имя только дал.
  Совсем как у людей.
  Когда жена носит ребенка, рожает, страдает, мучается.
  А отец с гордостью дает ему имя.
  Всего-то работы - придумать имя.
  Кстати, больше половины имен, которые дают отцы - нелепые имена, постыдные или не интересные..."
  "Как Гендер, например?" - рабыня Клотильда лукаво улыбнулась.
  "Мое имя - прекрасное, великое, замечательное и очень интересное", - я надул щеки.
  Не подшутил над Клотильдой.
  А мог бы сказать, что ее имя нелепое.
  Нет.
  Клотильда - звучит приятной музыкой.
  "Имя - Пандора - соответствовало, потому что девушка получила дары от всех богов.
  Девушка была готова.
  Зевс велел привести ее в дом Эпитемия.
  Эпитемий - брат Прометея".
  "Зевс только и делает, что командует.
  Другой работы не делает.
  Сходи туда, сделай то..."
  "Командир и должен командовать", - Клотильда облизнула миленькие губки.
  Я подумал:
  "Что со мной происходит?
  В сокровищнице Альтаиры беседую с голой прекрасной рабыней.
  Прежний я набрал бы полные корзины золотых монет.
  Обесчестил бы Клотильду.
  Сбежал бы из дворца.
  Неужели, меня подменили?"
  "Прометей всегда предупреждал своего неразумного брата - Не принимай никаких даров от хитроумного Зевса.
  Прометей хорошо знал Зевса.
  Ничего доброго от него не ждал.
  Великий громовержец нес бедствия и невзгоды.
  Эпитемий, конечно, не послушал своего брата.
  Советы были мудрые, но от родственника.
  Мы никогда не слушаем тех, кто ближе всего к нам...
  Эпитемий сразу влюбился в Пандору - девушку невообразимой красоты.
  Взял ее в жены..."
  "Пандора...
  Рабыня Пандора была замужем?" - Что-то вроде ревности укололо меня в сердце.
  "Пандора - всего лишь рабыня Альтаиры, - я успокаивал себя. - Пандора будет моей рабыней.
  Клотильда рассказывает совсем о другой Пандоре".
  "Да, наша Пандора была замужем, - Клотильда говорила о легенде, как об обыкновенной жизни. - Но Пандора не входила на ложе мужа.
  Пандора до сих пор девственно чистая".
  "Ха-ха, Пандора девственно чистая, - я захохотал. - Видела бы ты, как она ночью добивалась меня..." - Я проговорился.
  Ну, зачем сказала, что Пандора ночью была в моей спальне?
  Меня за язык и за другие места рабыня Клотильда не тянула...
  "Пандора тебя добивалась, славный охотник на драконов?"
  "Ну, как бы", - я промычал.
  "Ну, и что?
  Она добилась тебя?"
  "Нет".
  "Вот и я говорю - нет, славный охотник на драконов.
  Пандора до сих пор чиста.
  Как и многие рабыни во дворце Альтаиры".
  "Ты проверяла, что Пандора чиста?" - Я давился хохотом.
  "Проверяла".
  "Да? - Я подавился своим хохотом. - Ты, рабыня, тоже - чистая и невинная?"
  "Я не отвечу тебе, господин.
  У тебя была возможность проверить меня.
  Ты же отказался".
  "Я был глуп".
  "О глупых нельзя говорить, что был глупый.
  Глупость, это - навсегда".
  "Не оскорбляй меня, рабыня".
  "Ты сам себя оскорбляешь, господин.
  Я же продолжу об ящике Пандоры.
  На чем я остановилась, господин?"
  "Ты остановилась на том, что Эпитемий взял в жены Пандору".
  "Да.
  Так и есть.
  Обычно на свадьбе вся жизнь останавливается...
  Вскоре Эпитемий убедился, что его брат Прометей был прав.
  Пандора в приданное принесла ящик.
  Вот этот ящик, - рабыня Клотильда показала на сундучок. - Ящик долго стоял в темном углу дома Эпитемия.
  Его никто не открывал".
  "Почему же никто не открывал ящик?
  Интересно же, что в нем..."
  "Эпитемий все время ходил за Пандорой.
  Любовался ее красотой.
  Поэтому у Эпитемия не было времени на какой-то ящик..."
  "Я подумал, что Эпитемий - не так уж глуп, - я кусал губы. - Взял в жены самую прекрасную девушку, дарованную богами.
  Его брат Прометей называл Эпитемия глупым.
  Но сам Прометей только предупреждал, что нельзя принимать подарки богов.
  Что языком зря болтал Прометей?
  Сам бы не пустил Пандору в дом своего брата.
  К тому же, якобы глупый, Эпитемий получил невиданной красоты девушку - подарок богов.
  Прометей же был без Пандоры..."
  
  "Ты все по-мужски рассчитываешь, господин".
  "Так и Прометей должен был по-мужски рассчитывать".
  "Откуда-то все узнали, что, если ящик Пандоры открыть, то большие беды обрушатся на землю.
  До этого знания к ящику не подходили.
  А после - тем более.
  Ящик Пандоры скромно стоял в темном углу.
  Но, однажды, хитрая и любопытствующая Пандора прокралась к своему ящику.
  Она сказала себе - Я открою свой ящик, я лишь чуть-чуть подниму крышку.
  Красавица сказала - красавица сделала.
  Пандора подняла чуть-чуть крышку ящика.
  Но малейшей щели было достаточно.
  Сразу все зло, все людские пороки и несчастья, болезни и невзгоды вылетели из ящика..."
  "Понятно теперь, зачем Зевс все свалил на бедную Пандору, - я сжал кулаки. - Красивую девушку каждый хочет обвинить.
  Если бы Зевс сам выпустил бы зло, то Зевса не любили бы.
  Поэтому он придумал, чтобы Пандора открыла ящик свой.
  Ни одна девушка не устоит.
  Зевс все рассчитал просто.
  Вы, девушки - любите лезть в чужие секреты..."
  "Но мы же не открываем ящик Пандоры", - рабыня Клотильда гневно сверкнула глазищами.
  "Вы не открываете, ящик Пандоры, рабыня?"
  "Не открывали".
  "Ты уверена?"
  "Я уверена", - голосок рабыни дрогнул.
  "Ты можешь отвечать только за себя, Клотильда.
  Но другие рабыни обязательно заглядывали в этот ящик.
  Девичье любопытство сильнее, чем дракон".
  "Никто не заглядывал в ящик Пандоры", - рабыня опустила милейшую головку.
  "Никто не открывал ящик Пандоры, рабыня?
  Тогда, почему ты глаза от меня прячешь?
  Стыдно признаться?
  Да?
  Наверняка, ты залезала в этот сундучок".
  "Не залезала", - рабыня зло зашипела.
  "Ну, не залезала - так не залезала, - я решил не портить отношения с рабыней. - Дела ваши".
  "Пандора испугалась, - голосок Клотильды рабыни дрожал. - Она захлопнула крышку ящика.
  Все людские пороки и несчастья успели разлететься по земле.
  На дне ящика осталась только надежда.
  Так что теперь люди лишены даже маленькой надежды на лучшую жизнь.
  Зло поселилось на земле.
  Люди страдают от разных бедствий.
  Зло обрушивается на головы.
  Появились новые болезни.
  Их уже не могли исцелить те снадобья, которыми лечил людей Прометей". - Рабыня Клотильда выпрямила спину.
  "Ты уже не прячешь от меня свой взгляд, рабыня, - я двумя пальцами поднял подбородок Клотильды.
  Мой мужественный прямой жест понравился мне. - Рабыня..."
  "Да, господин".
  "Если на дне ящика Пандоры осталась надежда, то почему ее вы не выпускаете?"
  "Выпустить надежду? - Глаза рабыни налились темнотой... - Что тогда у нас останется, Гендер?
  Нет!
  Пусть надежда остается!"
  "Я же полагаю, что надежда должна принадлежать всем, - я ответил красиво и надменно. - Надежда не должна пылиться в сундуке".
  "Надежда? - Рабыня Клотильда подошла к сундуку.
  Загородила его от меня.
  Правильно поняла, что я в любой момент могу прыгнуть к ящику Пандоры и открыть его. - Хорошо ли - надежда?"
  "Что же плохого в надежде, рабыня?"
  "Например, цезарь надеется покорить горные народы.
  Если надежда цезаря сбудется, то погибнет очень много воинов, и исчезнут горные люди.
  Хорошо ли это?"
  "Ну, как бы не хорошо...
  Наверное, не хорошо.
  Я не разбираюсь в надеждах".
  "Тогда скажу о тебе, господин".
  "Что ты обо мне скажешь, рабыня?"
  "Ты надеешься взять в жены Альтаиру..."
  "Надеюсь..."
  "Если твоя надежда исполнится, то ты будешь счастлив, Гендер?"
  "Да, - я искал подвох в вопросе рабыни. - Я буду счастлив, когда стану мужем Альтаиры".
  Что-то меня настораживало.
  Может быть, Клотильда знает больше, чем я?
  "Время покажет, - рабыня направилась к двери. - Время покажет, господин".
  "Загадки строишь, рабыня", - я вышел следом за Клотильдой.
  Подумал:
  "Еще наведаюсь в эту замечательную комнатку.
  Открою ящик Пандоры.
  Возьму золото..."
  
  "Ты мне больше не интересен, Гендер", - рабыня неожиданно заявила.
  "Во-первых, я интересен всем и всегда, - я разозлился. - Во-вторых, рабыня, я не спрашивал твоего мнения.
  В-третьих, рабыня, я спрашиваю твое мнение - почему это, вдруг, я стал тебе не интересен".
  "Ты сказал, что будешь счастливым, если твоя надежда исполнится, и ты станешь мужем Альтаиры.
  Вот, почему ты мне больше не интересен, господин.
  Ты - чужой для меня".
  "Ревнуешь?" - я обрадовался.
  "Не спорю.
  Ревную.
  И все же, если ты принадлежишь другой, даже надеешься и мечтаешь быть с ней, то, почему я должна тобой дальше интересоваться".
  "Можешь не интересоваться мной, рабыня.
  Но я остался прежним красавчиком.
  Ты же, хотя мне говоришь неприятное, все равно остаешься для меня интересной, рабыня Клотильда.
  В гневе ты еще больше похорошела.
  Попка твоя блестит..."
  "Да?" - рабыня Клотильда остановилась.
  Быстро-быстро хлопала длиннющими ресницами.
  "Конечно, да, - я чувствовал себя победителем. - Но я должен на колеснице мчаться туда, где светит солнце.
  То есть - на ярмарку".
  Я величественно прошел мимо задумавшейся рабыни.
  Спускался по мраморной широкой лестнице.
  С каждой ступенькой мое настроение ухудшалось больше и больше.
  "Я же не умею управлять колесницей, - я кусал губы. - Зачем я решился поехать на ярмарку?
  Но у меня другого выхода нет. - Я спорил с собой. - Если не привезу с ярмарки бархат и шелк для свадебных занавесок, то Альтаира не возьмёт меня в мужья.
  Рабыня Ванесса навязалась ехать со мной.
  Без рабыни я на колеснице осторожненько, спокойненько, без гонок добрался бы до ярмарки.
  А рабыня, наверняка, захочет свежий ветер в грудь..."
  В дурном расположении духа я вышел во двор.
  "Кони?
  Где мои кони?" - Я спросил у подвернувшегося раба Анубиса.
  "Кони? - Анубис подошел ко мне близко.
  Совсем близко.
  Преданно смотрел в глаза. - Хочешь, господин, я стану твоим жеребцом?
  Или твоей лошадкой?"
  "Ты - смазливый раб, - я с удовольствием рассматривал красивого раба. - Но мы с тобой не на оргии.
  Мне Альтаира дороже, чем твои игры со мной.
  Ты не видел Ванессу, Аид ее поглоти, с колесницами?"
  "Всему приходит конец, - раб Анубис погладил меня по руке. - Пришел конец и моему любованию тобой, славный охотник на драконов.
  Сейчас ты ускачешь с наглой мерзавкой Ванессой".
  "Как ускачу, так и прискачу".
  "Тебя подговорила Клотильда?
  Господин!
  Предупреждаю, если она..."
  "Замолчи истерить, раб, - я ответил грубо.
  "Ванесса ждет тебя на лужайке за дворцом, господин", - подавленный моей грубостью, раб опустил голову.
  "Почему Ванесс с колесницами ждет меня за дворцом, а не здесь?" - Я прищурил глаза.
  "Сам спроси у нее, господин", - прелестный раб шмыгал носом.
  "Если задумали зло..." - я сплел руки.
  "Меня...
  Я...
  Да... - Раб покорно тащился за мной. - У тебя красивое тело, славный охотник на драконов".
  "Тренирую тело.
  Да и сам я красивый.
  Ты - тоже - милый, раб.
  Но на меня планы не строй".
  "Как я должен тебя понимать, господин?" - Раб попытался взять меня за руку.
  Я не дался.
  "Прилипчивый назойливый раб.
  Хорошо, что он худой...
  Грациозно худой.
  Если бы ко мне приставал могучий раб кузнец Атлант, то просто сжал бы меня в своих объятиях.
   Я бы не вырывался из рук огромного кузнеца..."
  
  "Ты слишком задержался, господин", - рабыня Ванесса встретила меня неприветливо.
  "Я тебе сейчас все объясню, - я нагнулся под взглядом рабыни.
  Оправдывался: - Клотильда меня задержала".
  "Как приятно, господин", - рабыня покачала очаровательнейшей головкой.
  "Нет.
  Ванесса.
  Мы всего лишь общались".
  "Ты трогал Клотильду, славный охотник на драконов?"
  "Я?
  Йа?
  Ни за что!
  Она же - рабыня".
  "Тебе Клотильда предлагала что-нибудь?"
  "Предлагала мне?"
  "Да, тебе, господин".
  "Предложила свою помощь по выбору шелка и бархата на ярмарке, - я солгал.
  Пришло время налаживать хорошие связи с другой рабыней - с Ванессой. - Но я отказался от помощи Клотильды".
  "Почему же ты отказался от помощи Клотильды, славный охотник на драконов?"
  "Но у меня же есть ты, Ванесса", - я ответил двусмысленно.
  "Я у тебя есть?" - В голосе рабыни звучало сомнение.
  "Да, конечно.
  Так вышло.
  Я же понял, что ты очень хорошо знаешь шелка и бархат", - мой ответ с иронией.
  Но Ванесса иронию пропустила...
  "Этттииии колесницы?" - Я, наконец, обратил внимание на колесницы.
  "Нравятся?"
  "Роскошные.
  По два коня запряжены.
  Можно было и по одному коню..."
  "Два коня - быстрее побегут, господин".
  "Да, да, конечно, быстрее побегут".
  "Выбирай же себе колесницу, господин", - Ванесса наклонила прекрасную головку к левому плечу.
  "Господин, бери с серыми в яблоках коней, - раб Анубис услужливо дышал мне в затылок. - Очень быстрые кони.
  Ты молнию обгонишь".
  "Спасибо раб за подсказку, - я подумал. - Быстрые кони как раз мне не нужны".
  Я ответил рабу вслух:
  "Возьму колесницу с белыми конями.
  Белые кони будут подчеркивать мое величие.
  Бе...
  Бе...
  Бе...
  Белые кони", - я на дрожащих ногах подошел к колеснице.
  "Господин, славный охотник на драконов, - раб крутился вокруг меня. - Я подсажу тебя в колесницу".
  "Раб, раб - я ответил с некоторым опозданием. - Не за это место нужно подсаживать".
  "Анубис подсадит так, что честь потеряешь, славный охотник на драконов", - рабыня Ванесса засмеялась издевательски.
  "За свою честь я не боюсь, - я запыхтел. - Береги свою честь, рабыня.
  А то Анубис, как подсадит тебя, как посадит на..."
  "Я девушкам не помогаю", - краска смущения залила лицо раба.
  
  "Посадит на...", - я повторил.
  Мое - посадит на - кони поняли, как призыв мчаться.
  Рванули с места.
  Я улетел в кусты.
  "К счастью, кусты не с шипами, - Анубис поднимал меня с земли. - Не розы.
  Не акация.
  Не шиповник.
  Не малина.
  Иначе тебя бы продырявили, славный охотник на драконов..."
  "Продырявили, продырявили, - я пробормотал. - Тебе бы только дырявить, раб".
  "Гендер?
  Славный охотник на драконов?
  Ты, что?
  Упал с колесницы?
  Выпал? - рабыня Ванесса сделала вид, что удивлена. - Понимаешь, что ты наделал, господин?"
  "Что я наделал?
  Кони плохие.
  Я обычно на колесницах скачу на олимпиадах".
  "Ты не умеешь ездить на колесницах, господин", - Ванесса с удовольствием унижала меня.
  "Просто колесница у Альтаиры не так сделала, как обычные колесницы олимпийцев и для воинов, - я пытался оправдаться. - Колеса не того размера.
  Дуги...
  Ну, и все остальное - неправильное".
  "Да, наверное, наши колесницы - неправильные, - рабыня даже покраснела от смеха. - Только мы умеем на них ездить".
  "Ванесса.
  Не смейся над господином, - раб Анубис заступился за меня.
  Что меня еще сильнее унизило.
  Раб возбужденно ходил взад-вперед.
  Потом взял меня за руку: - Господин.
  Окажи Ванессе честь.
  Вставай в ее колесницу.
  Ванесса - рабыня.
  Она будет править.
  Ты же - величественно смотри вперед.
  Не появится ли дракон.
  Не господское дело - колесницей управлять".
  "Ты прав, раб", - я с подозрением посмотрел в глаза раба.
  Искал искры сарказма.
  Но раб на меня смотрел так чисто и преданно, что я чуть не заплакал.
  "Поедешь со мной, господин", - рабыня легко запрыгнула в колесницу.
  Кони повернули головы.
  Рассматривали Ванессу.
  Но, видно, хорошо знали крутой нрав рабыни.
  Перебирала ногами.
  Фырчали.
  Но не рванули с места...
  "Подвинься, рабыня, - я с помощью Анубиса встал рядом с Ванессой. - Только не гони лошадей...
  Ты не подумай, что я боюсь снова упасть.
  Просто я хочу на небольшой скорости любоваться прекрасными полями, лесами, рощами, озерами, реками, плантациями".
  "Я так и подумала, славный охотник на драконов", - рабыня выпрямила спинку.
  "Раб", - я позвал Анубиса.
  "Да, господин".
  "Ты...
  Это...
  Не рассказывай о том, как я... соскочил с колесницы.
  Не надо, раб"
  "Конечно, несомненно, мой господин, - раб Анубис приложил руки к груди.
  Глазки раба засверкали счастьем. - Мы же с тобой станем друзьями.
  Близкими друзьями.
  Очень близкими друзьями..."
  "Вот еще один друг у меня появился, - я подумал и заскрежетал зубами. - Каждый знает о какой-нибудь моей слабости.
  За слабости меня держат, как за яйца".
  "Поехали, рабыня", - я прижался к Ванессе.
  
  "Господин", - рабыня сухо произнесла, когда мы выехали за пределы усадьбы Альтаиры.
  "Да, рабыня".
  "Ты не прижимайся ко мне.
  Не держись за меня.
  Я тебе не какая-то менада".
  "Но я же могу выпасть из колесницы, - я проблеял.
  Ледяной пот стекал между моих лопаток. - Я с Альтаирой ехал вплотную".
  "Вот и катайся с Альтаирой, если она этого захочет, - рабыня зашипела. - Меня не лапай".
  "Ревнуешь меня к Альтаире, рабыня?
  Меня все ревнуют..."
  "Если тебе верить, славный охотник на драконов, то ты не имеешь отношения к проделкам с пастухом Коринфом ночью в реке?" - Ванесса управляла колесницей умело.
  Не подгоняла лошадей, как я и просил.
  "Пастух Коринф?
  Ночью в реке?
  Не понимаю твой вопрос, рабыня".
  "Ты ночью в реке резвился с пастухом Коринфом, господин".
  "Я?
  С пастухом Коринфом?
  Да ты сошла с ума, рабыня.
  Во-первых, не резвился я с пастухом ночью в реке.
  Во-вторых, не имеешь права меня расспрашивать, рабыня.
  Я же - твой господин".
  "Лжешь, Гендер".
  "Лгу, что я твой господин?
  Ну, ладно.
  Еще не господин.
  Но после свадьбы сегодня вечером, я стану вашим господином".
  "Врешь, что ты не резвился этой ночью с пастухом Коринфом в реке, славный охотник на драконов".
  "Не лгу.
  Пандора подтвердит, что я всю ночь провел с ней.
  Она докажет, что я не мог резвиться с пастухом Коринфом, потому что..."
  Я замолчал потрясенный.
  Потрясённый своей болтливостью.
  "Признался, что всю ночь провел с рабыней Пандорой.
  Ничего умнее не придумал в свое оправдание".
  "Ты?
  Провел?
  Ночь?
  С Пандорой?" - Рабыня завизжала.
  Кони рванули с места.
  Я присел в колеснице.
  Обхватил руками колени рабыни, чтобы не вылетел из колесницы.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"