|
|
||
Маленький лифт - по маленькому.
Большой лифт - по большому.
(Эпиграф Анастас)
Себе не так.
Был тихий морозный вечер. Звезды размером со страусинные яйца висели над головой. Месяц полноразмерным цветом аппликативно торчал в зените на темном бархате небосвода. Земля была покрыта матом желто-лилового оттенка.
Старший лейтенант Назин Степан Федорович возвращался с работы. Шагая в форменных валенках, ступал на девственный снег, который, сопротивляясь массе милиционера, ломал кости своих снежинок, от чего раздавался хруст с каждым шагом. Или так: под ногами хрустел снежок.
Мело.
Это было начало, потому что у Назина закончился рабочий день, и он шел в сторону дома, шел по дороге, у которой для него не было тайных мест. Ему было известна каждая выбоина, каждый бугорок "млечного пути".
Мечтам детства Степана было не суждено сбыться, а он грезил небом, полетами и синей формой с галунами. После окончания школы чуть было не уехал в город к свату, где мог бы и по сей день работать лифтером. Но все это было в прошлом, а сейчас он "Аниськин."
Свернув за угол дома Гришки-Призмы,* остановился и остолбенел, от вида двух ему неизвестных дам. Барышни были свободны и прозрачны! У капитана перехватило дух и запершило в животе. Весь организм втянулся в тело. Если бы еще сухие ветки и острые края камней, короче говоря, весь этот импликатор разбросанный природой по земле не превратил бы походку Федорыча в гусака, он мог бы сойти за русского мачо. А барышни были хоть куда!** Здесь говорить о красоте не приходится, они были лучшими. Сотканы из загара и неги, морали и любви. Но главное перед Назиным было - море! Степан Федорович никогда не был на море, никогда его не видел живым. Он тихим голосом не без пафоса произнес свое любимое слово, которым обозначал многое и многих: "Сукно! Ля буду - сукно!" ***
Горизонт бороздил белоснежный многопалубный атомоход. Воздух был наполнен зноем, ароматом тропика и мелодией Глюка. Или Грига.
Экзотика пальм, зеленая зелень трав, виньетки причуд - все говорило за то, что это остров. Сойти с ума и не вернуться. Тяжело вспомнить и описать то, чего не видел.
Степан Федорович открыл глаза, впереди его ждала встреча с женой. Назину было плохо. Значит, закончилась еще одна неделя жизни и славу Богу, что впереди ждал остаток выходного дня, есть время поправить дыхание и бодрость.
Шли года. Будущее его ждало в майорских погонах.
* - призма-геометрическая фигура;
** - читай, как написано;
*** - а еще все емкости он делил на пепельницу и не пепельницу.
|