Михалыч любил шоколад. Нет, сказать любил - не менее, чем промолчать. Он дня не мог прожить без пары-тройки плиток. В свое время он и работать-то пошел с одной целью - зарабатывать наличность для приобретения заветного продукта. А самым тяжелым для него был процесс выбора: какой же купить сегодня, сейчас. Михалыч перепробовал все возможные и невозможные сорта, продававшиеся в ларьках и магазинах. Неоднократно пытался разработать свой собственный рецепт, правда, все безрезультатно. Наконец им была придумана целая система покупки. Фирмы и разновидности были расписаны на целый месяц, а в конце каждой декады он подходил к ларьку и, прикрыв глаза, указывал перстом наугад на плитку, за которую собирался заплатить ничего не понимающей в шоколаде продавщице.
Затем он удалялся, осторожно лелея в руках мечту всей своей жизни, только бы она не сломалась, только бы, господи пощади, не растаяла, садился на близстоящую скамейку и приступал к процессу потребления амброзии сердца своего. Это также был настоящий ритуал - закрыв глаза, он двумя пальцами распечатывал плитку, отламывался махонький кусочек и отправлялся в рот, где эта смесь какао, какао масла и молока таяла, наполняя блаженством все нутро Михалыча. На языке оставались крошки орехов или изюма, Михалыч какое-то время прикасался ими к небу и довольно постанывал. И так, упиваясь, все содержимое упаковки. На всю процедуру уходило около часа, после чего Михалыч с тяжелым вздохом вставал и отправлялся по своим делам. Дела в его жизни случались.
В то утро произошла трагедия. Михалыч не рассчитал свои финансы, и их осталось всего лишь на одну плитку. На улице танцевала солнечная суббота, а на душе Михалыча гремели громы. Зарплата попадет в его карман не раньше понедельника, а занять, по причине малообщительности, было не у кого. Ах! зачем, зачем повстречался вчера этот фазеровский шоколад, сокрушался Михалыч. Накануне, после работы, Михалыч заглянул в новый магазинчик, уютно примостившийся прямо напротив подъезда в котором он жил, а в нем... В городе давненько не появлялся фазеровский шоколад. Эти волшебные 170-ти граммовые плитки... Михалыч не выдержал и купил сразу две. А ведь шоколад-то не из дешевых. Купил и сразу съел. И вот! теперь на целых два дня всего одна плитка.
Михалыч промучался до воскресного вечера. Ему было плохо, очень плохо. Жутко болела голова, он не мог ни пить, ни есть. Телевизионная реклама никогда так не бесила его, как в эти два дня. Сникерсы, Твиксы, Марсы - все перемешалось в сознании Михалыча. Он сходил с ума, был готов бросаться на стены. В голове его стучалось - я умру, умру, умру... Но вот, наконец-то, лекарство в руках, он направляется к скамейке.
Они сидели напротив. Порванные штаники, обувь на несколько размеров больше, чем следовало бы. Мальчик и девочка. Позабывшие, что же такое ванна и мыло. Мальчугану было лет шесть, сестра на пару лет младше. Увидев в руках Михалыча шоколад, мальчик встал, подтянул брюки, взял сестренку за руку и, как солидный джентльмен, гордой походкой повел ее прочь. Девочка же, удаляясь, несколько раз оглянулась на Михалыча, за что заработала от старшего оплеуху.
Михалыч не смог даже закрыть глаза, упаковка не поддавалась его пальцам, плитка выскальзывала из рук. Ему стало больно и страшно, почему, почему жизнь летит за моими закрытими глазами. Он вскочил, догнал детей и протянул девочке шоколад. Она тихо, тихо пролепетала: спасибо, и протянула свою махонькую ручонку. Брат же руку отвел и поднял суровый взгляд на Михалыча: не стоит. Ну что вы, что же вы, возьмите, пожалуйста возьмите - Михалыч чуть не плакал. Мальчик подобрел и разрешил младшенькой принять подарок. Девочка взяла шоколадку и, вдруг, улыбаясь, поцеловала его.
Дети, взявшись за руки, побежали по улице. В памяти Михалыча еще долго раздавался их радостный смех. Он был беспредельно счастлив.