Аннотация: С двухнедельным пропуском по загруженности: прода Стар Варсов. http://zhurnal.lib.ru/s/sirin_w_k/star_wars_vii_change_1.shtml
***
Смерть легче пёра, долг тяжелее Беспина.
Тора Нагумо не походил на своих сослуживцев и это бесило его ведущего Доша. Просто - Доша, как он в неформальной обстановке просил всякого нового знакомого именовать себя. И только юн-пилот Нагумо звал его мастер-пилотом Пусси. Ну каково нормальному парню отзываться на такую фамилию? Не раз и не два мастер-пилот проклял уникальность языка своей родной планеты, о которой он и понятия не имел, пока не попал в армию.
Уставное обращение ведомого было первым, что выбесило Доша, но далеко не последним. Вторым была перманентная непрошибаемая невозмутимость косоглазой рожи юн-пилота, третьим - демонстративное соблюдение дистанции, даже в баре... По мере развития знакомства Дош обнаруживал всё новые и новые недостатки в Тора. Даже скоро достигнутое превосходство подчинённого в полёте и учебном бое, в другом человеке лишь порадовавшее такого рубаху-парня каким был мастер-пилот, в Нагумо казалось очередным издевательством.
Юн-пилот же с терпением истинного нихонца принимал злость, вспышки гнева и наряды на очистку корпуса крейсера от мусора. Нихонцы были вернейшие слуги всякому владыке Нихона - самой спокойной в бунташном Корпулу системе. Искренне, до полной самоотдачи служили они тому, кому служил Дайне. Двадцать лет назад Дайне исполнял приказы Сената и держал единственную в Галактике регулярную вооружённую силу - Гвардию Нихона. Гонял с перманентным успехом Вольных торговцев по всему сектору и очень сожалел, что гуманизм поздней Республики не даёт развернуться во всю ширь утончённому садизму, которым славился народ Нихона. Сегодня Дайне также покорно следовал воле Императора: исправно слал способных молодых людей в Имперскую Армию. Гвардию же Нихона упразднил. Таково было желание Императора...
Сейчас мастер-пилот Дош - просто Дош - и его ведомый летели вдогонку беглецам. Относительная скорость была велика, но не космична: всего-то сто сепулек. Уже очень скоро две эскадрильи настигнут драпающий во все лопатки корвет мятежников и вот тогда-то они похохочут...
До контакта истребителей с целью оставалось полминуты. Целая вечность для скоротечного боя малых космолётов. Пилоты изгоняли нервное напряжение пустопорожним трёпом по закрытым каналам, отпускали плоские шуточки, сами же над ними гоготали. Один только Нагумо молчал. Он ещё раз посмотрел на портрет возлюбленной Саки на приборной панели, вспомнил подходящее к случаю хукку, соединившее в себе восторг тёплой красотой мусмэ с ледяным совершенством космоса и, сотворив краткую молитву Амина Тэрасу, активировал блок наведения протонных торпед.
Он ещё раз посмотрел на портрет возлюбленной Саки на приборной панели, вспомнил подходящее к случаю хукку, соединившее в себе восторг тёплой красотой мусмэ с ледяным совершенством космоса и, сотворив краткую молитву Амина Тэрасу, активировал блок наведения протонных торпед.*
Эти истребители, однако, уже не были старинными аппаратами, в которых пилот делал что хочет без ведома старшего. Извещение о включении боевых систем улетело к мастер-пилоту Пу..., то есть Дошу и он, твёрдый фермерский парень, только-только, в преддверии пускай пустячного, но боя, отрешившийся от всего личного, взбеленился:
- Пятьсот двенадцатый, - многокилометровость пути, которую преодолели радиоволны, не могла скрасть тихое бешенство ведущего. - Почему активировал систему без приказа?!
Двадцать секунд.
- Ладно, теперь не до того, - зло бросил Дош, щёлкая тумблерами собственных боевых блоков.
Где-то позади него пошёл разогрев вакуумные ламп, начали тихо раскручиваться бобины магнитных лент бортовой электронно-вычислительной машины.
Но было поздно.
Корвет сделал ход первым. Он выпустил полдюжины зенитных ракет и разорвал космос задней полусферы плотным заградогнём. И снова повторил ракетный залп. Слишком много ракет для корвета и слишком частый огонь для такого космолёта. Мятежники всегда старались модернизировать свои корабли так, чтобы они оказывались неприятной неожиданностью для имперцев. Надо отметить - эффекта достигать им удавалось как правило.
А тем временем - несчастный Пусси Дош. Краткая вспышка ярости на ведомого напрочь выбила его из колеи. Лишённый так необходимого ему в бою спокойствия мастер-пилот лишний миг утерял на осмысление обстановки - и пропустил свой заряд. Лучемёт прошил фонарь кабины и его голову. Однако единственным погибшим в первые же секунды неожиданно раннего боя он не был.
Истребители закладывали виражи, уклонялись - тщетно. Один за другим гибли они под залпами артсистем беглецов. Постоянное маневрирование привело ещё и к тому, что громоздкие и тугодумные системы наведения мини-космолётов никак не могли захватить цель и пустить торпеды. Вычислители были ещё и весьма ненадёжны - и вот уже два истребителя вышли из боя только потому, что сгорало нечто в их недрах.
- Десять секунд до контакта.
Люди за штурвалами малых космолётов, крутили-вертели вокруг беглеца. Но при том как-то оказывались всё дальше и дальше от него. Не так, конечно, далеко, чтобы по возвращении на крейсер комитетские наблюдатели предъявили им обвинение в трусости. Но достаточно, чтобы не погибнуть вовсе без толку. Но один челвоек был не таков. Юн-пилот Нагумо не отступал. Как можно подвести Дайне и Императора? Он был воплощённым оружием, малой частицей своей нации, частицей, в полной мере обладавшей её духом. Это и было главным достоянием Нихона - его народ.
На счёт "нуль" с криком:
- Парпатину хаку данзай! - он выпустил торпеды и с чувством исполненного долга приготовился принять смерть.
***
- Есть контакт эскадрилий с целью, - мягкий женский голос дроида дежурного бесил мофф-адмирала Саркиса. Он совершенно не вязался с чёрного металла многоруким роботом, огромная голова которого была усеяна десятками красноватых глазков-окуляров камер. Голос бесил тем более, что ему было страшно. - Потери - десять процентов. Время до гарантированного перехвата цели - сто тридцать секунд. Время до контакта с перехватчиками - сто девяносто пять секунд.
Он совершенно не вязался с чёрного металла многоруким роботом, огромная голова которого была усеяна десятками красноватых глазков-окуляров камер.
- Но ведь они погибнут, Кусаки?! - просительно, почти жалобно спросил Саркис старшего помощника. - С такой скоростью они просто влетят в планету!
Кусаки, памятуя судьбу капитана, не рискнул оставить вопрос без ответа:
Нихонцы не умеют строить личные отношения с начальниками-гайзинами, людьми, не дышавшими воздухом их родины, не любовавшимися лепестками акуры в пруду, не пробовавшими бамбуковых палок на своих пятках. И это - недостаток людей нихона. Как спокойствие Нагумо выводило из себя новопреставленного мастер-пилота Доша, так лихая уверенность старпома окончательно загнало моффа в состояние истерики.
- Вы ответите за это, слышите, Кусаки?! - заорал Саркис. - Вы и Одль и прочие предатели!
- Цель поражена бортом пятьсот двенадцать, - прощебетал дроид. - Результаты попадания неизвестны. Время до гарантированного перехвата...
- Вот, Кусаки! Вот - достойный сын Императора! - рыдал скукожившийся в явно великом ему адмиральском кресле Саркис. - Такие верные палпатинцы как он остановят чуму республиканизма! А мы им поможем! Дотла, калёным железом выжгем мы все поганые гнездилища конфедератизма! - от страха перед зрелищем главного экрана, где уверенно шли ко крейсеру четыре багровые точки перехватчиков мофф нёс совершеннейшую чепуху, абы только говорить. Но даже в бесконтрольной рассудку истерике чушь эта строго соответствовала директивным заголовкам "Вестника Нового Порядка".
А это уважаемое печатное издание сообщало последнее время вещи ужасающие! Конфедерация не уничтожена! Подлые агенты техносоюзного милитаризма и торговофедеративной плутократии проскользнули в сплочённые ряды строителей Нового Порядка! Гидра реакции свила поганое гнездовье в самом сердцце Империи и лелеет коварные планы по убийству Императора и уничтожению подлинно народного представительства - Комитета по Содействию Новому Порядку! Но не существует лжи перед Императором, туго знают науку по борьбе с врагами его верные ученики: гражданин-лорд Вейдер, правая рука обожаемого величайшего Императора, гражданин Арманд Айсард, глава доблестной Службы Охраны Трона! Разоблачено ими поганое охвостье конфедератов - военное крыло конфедератистского заговора. И кто же в нём? Змеи, ещё вчера присягавшие на верность народу Галактики и Императору: начальник генерального штаба, имперский комиссар обороны, их заместители, генерал... адмирал... Новые и новые фамилии людей, ещё вчера бывших героями, сокрушавших врагов ещё в войнах клонов, украшавших портреты тысяч кабинетов и пропечатанных авторами сотен военных трудов!
Глубоко пустил ядовитые корни заговор в доблестную Имперскую Армию и всем гражданам придётся потрудится для разоблачения подлых наймитов муунского финансового супрематизма на всех мирах и во всех структурах Империи.
Оттого-то и решил гражданин мофф-адмирал задействовать имперское чутьё. Сразу разоблачил подлого вражину Одля! Арестовал.
А оно вот как вышло-то...
- Слышите, Кусаки?! - орал Саркис.
На что рассчитывал Кусаки? Отчего не скомандовал десантным партиям повязать корабельную ячейку комитета, никудышных в бою ком-штурмовиков с алыми нашивками, известных каждой собаке и горячо ненавидимых Комитетских Наблюдателей? Почему не взял в руку новейший, только поступивший на смену устаревшим лучевикам новый тип оружия - бластер и не прожёг голову ничтожного истерика? Почему не поднял "жёлтый флаг" мятежа и не дёрнул вместе с крейсером на Окраины? Соучастники - сыщутся. Аоенные уже который год ничего хорошего не ждут, а далее... Галактика - большая.
Понадеялся на заступничество контр-адмирала, заместителя мофф-адмирала, фактически возглавлявшего секторальный флот? Испугался за семью - тихую Нами Рей, четырёх сыночков и лапочку дочку? Или - нихонская верность?
Теперь уже неважно. Свой выбор он сделал:
- Слышу, гражданин мофф-адмирал!
- Пятьсот двенадцатый - контакт потерян, - каким-то упавшим голосом сообщил дроид. Эти дроиды такие эмоциональные, хоть и железяки. Отчего в позитронном мозгу всегда образуется личность? Отчего она эмоциональна, как сотня гунганов? Отчего приходится дублировать их такими громоздкими и ненадёжными ламповыми ЭВМ? - Потери в истребителях - семьдесят процентов. Время до гарантированного перехвата цели - пятьдесят секунд. Время до кон...
Дроид словно споткнулся. А на главном экране события резко развивались.
Неспешно на взгляд стороннего наблюдателя вьющиеся вокруг багровой чёрточки корвета зелёные маркеры корабельных эскадрилий пугливо шарахнулись с траектории, пройденной беглецами. Появилась новая цель. Новая, зловещая в пурпурности метка отделилась от жгущего сопла корвета.
- Внимание! - тревожными обертонами садануло по ушам предупреждение. Дроид забыл "дружелюбную настройку" и теперь говорил естественным для него и чуждым человеческому уху механическим голосом. - Космолёт противника сбросил тибанн-реактор! Идут на накопителях! Столкновение с реактором через двадцать секунд!
- Уклонение, - видимо от волнения невидимый Саркису старпом продублировал приказ голосом. - С траектории не сходить! Истребителям - уничтожить реактор!
Лёгкий, едва заметный толчок в ноги. Мофф не понял - почувствовал угрозу, проистекающую от сближения зелёного и багрового маркеров на экране. Он прекратил кричать в микрофон кресла гневные верноподданические филлиппики и застыл, с открытым от ужаса ртом.
- Реактор откорректировал траекторию, - педантично уведомил дроид-дежурный Саркиса. - Они превратили его в самоходную мину. Пятнадцать секунд до столкновения. Двенадцать...
Новый толчок - на этот раз сбоку. Старший помощник уже ничего не говорил, молчал, полностью сосредоточившись на спасении крейсера. Взрыва тибаннового реактора не выдержит никакой щит.
- Одиннадцать. Десять...
Серия толчков, казалось, со всех сторон. Нечто в глубине грандиозного космолёта застонало. Идеология, заложенная создателями крейсера в его конструкцию подобных частых и разновекторных нагрузок не предусматривала. Верхний правый угол центрального экрана испещрился десятками красных мерцающих полосок - индикаторов задействованных зенитных автоматов.
- Защитное поле не ниже третьего класса, - констатировал дроид. - Мёртвая зона для главного калибра. - И, без перехода, продолжил. - Три. Два.
В смертном ужасе Саркис забыл и об микрофоне и об Императоре и о готовности немедленного самопожертвования во имя его. Он тонко и пронзительно завыл.
А потом грянул взрыв...
Кусаки удалось невозможное. Постоянным, на грани прочности конструкции космолёта маневрированием, он оказался вне эпицентра взрыва. Чудовищный поток энергии тибанновой реакции смертельный в эпицентре к периферийной зоне растерял свою фатальность для крейсера. Энергоэкран отразил большую часть излучения прежде чем "потухнуть". Остаток же звездолёт уничтожить не сумел. Хотя...
Киль, вообще - всё дно аппарата испарилось почти целиком. Теперь днище крейсера представляло собой чудовищное нагромождение оплавленных внутренних отсеков. Все нижние уровни полыхали в огне, но держались реакторы и пожарные команды и автоматика надёжно блокировали распространение огня. Мостик - уцелел. Старпом предусмотрительно заслонил идиотскую в своей пафосной и гордой беззащитности надстройку компункта гигантской тушей корабля. Живым, хотя - помертвевшим от страха - был и мофф-адмирал. Он скукожился в огромном кресле флотоводца, смотрел на нетвёрдо видимых в тусклом аварийном освещении осколки полопавшихся экранов, суетящихся над пультами офицеров. Все были заняты своим делом и прекрасно обходились без его, Саркиса, водительства.
В ионе время тот не потерпел бесконтрольной самодеятельности подчинённых "спецов". Ведь ежели те смогут работать без него, то гражданин мофф-адмирал и первый клерк секторального Комитета вроде как и не нужен. А отсюда и до оргвыводов недалеко - ответственная и зоркая душа всегда сыщется в окружении, донесёт.
Оргвыводы же в последние месяцы всё чаще ведут не оправдавших доверия к источающей запах горячего металла и окалины стенке. Даже функционеров Комитета - конфедератистская гидра, как извещал каждого честного разумного "Вестник", окопалась не только в армии. Но теперь Саркис занимался делом более важным, чем руководство. Он лихорадочно размышлял: как свалить провал на военных полностью? Он уже не раз проклял себя за то, что сунулся в это "верное дельце". Он помпезно, целой эскадрой прибудет к планете. Пираты сдадут ему сучку Мон Мотму. Он - на коне! Ведь задействованные корабли - это уже военная операция выходит. Под командованием, само собой, гражданина мофф-адмирала, чьи незаурядные воинское мастерство и управленческий талант привели к аресту столь значимой фигуры! А дальше! "Ах, Вы такой герой, господин Саркис!" - в тесном кругу дам секторального света (и, что греха таить, полусвета) было модно забыть обезличенное имперское "гражданин" и тряхнуть, хотя ненадолго, старорежимным "господин". Или одобрительное похлопывание по плечу "сверху". Политические очки. Ценность! И, главное, - безопасность. Пусть на время, но выскользнуть из возможно лежащего на столе зловещего Арманда Айсарда, "стальной руки Императора" проскрипционного списка.
Он так надеялся...
И теперь это - рухнуло. Он искал выхода - и не видел. Его в любом случае ждала Служба. Потому что виновный должен быть всегда! А он ещё и отстранил капитана под идиотским предлогом. Победил бы - победителей не судят. И пошёл бы ветеран клонической войны Одль в подвал под овации победителю. Но - нет...
Саркис готов был выть. Сожжение бластерами, возможно, и более гуманно, чем любимая мятежниками дезинтеграционная камера, но ведь сперва будут допросы, пытки.
И в этот момент по приплюснутому, едва различимому в полутьме мостика черепу дроида-дежурного пробежала словно волна - оживали красноватые огоньки глаз-окуляров. Он похрипел, поскрежетал и, наконец, безжизненным механическим голосом сообщил:
- До контакта с торпедами перехватчиков пять, четыре, три...
В рубке поднялась суета, раздались крики. Но Саркису было всё равно. Неожиданно испытал он удивительное облегчение. Сам собой, в виде последней милости Небес - не этих, с игрушечными огоньками звёзд и трассами микроскопических корабликов, а тех, вечных, пришли из памяти картинки юности. Провинциальный захолустный городок, из которого он, вечный "двоечник" и подмастерье сельскохозяйственной ремонтной мастерской, никак не мог выбраться. И там был осенённый солнцем зелёный холм, усеянный летним разноцветьем, и девушка, так и не ставшая его женой. Почему? Отчего?... Потом не ставшая, а тогда... Он был счастлив. Потому что свободен.
Так, с улыбкой на устах, прежде чем провалиться в преисподнюю, он и встретил сухое:
- Нуль.
Картинка с Осакой утянута у Shokaku-2 http://shokaku-2.livejournal.com/94071.html ^_^
