Аннотация: Мои обзоры известных (и не очень) произведений. Название раздела, как вы уже, я думаю, догадались, призвано подчеркнуть субъективность восприятия любого критика.
Обзор сборника "Шпаги и шестеренки", 2015 г.
Будучи неравнодушной к стимпанку и всякого рода его ответвлениям, я просто не могла пропустить этот сборник. Тем более что имена некоторых авторов мне знакомы, а незнакомые сумели заинтриговать. Итак, насколько плавно вращаются шестеренки, и так ли остры словесные шпаги?..
Осторожно! Может содержать ГМО спойлеры!
Владимир Венгловский "Дети луны и тумана"
И шпаги, и шестеренки. В первом же рассказе сборника, под классической луной в не менее классическом лондонском тумане бродят, запертые в Городе, странные создания, гибриды плоти и металла. Живут - вроде как. Живут одной целью - вырваться из цепей и пут городских улиц. А сам Город... Странный мир, где только и способны существовать восставшие из мертвых, "запертые за проводами и шестеренками" полу-люди. Невольно проводятся параллели с кэролловской "Алисой". Безумный Часовщик, удивительные пауки-механизмы, и сама Алиса-Бетти. В рассказе хватает всего - и дуэльной эстетики, и описаний механизированных тел, и трогательных моментов. Все сбалансировано и при этом - живо. Ощущается отчаяние загнанных в ограниченное пространство Города. Чувствуется боль героя, и действительно жаль несчастного Часовщика. Сильно. Атмосферно. Проникновенно.
Грэй Ф. Грин "Песня для наследника"
Первые несколько страниц я прочла запоем. Тот редкий случай, когда не продираешься через текст, а скользишь по нему, и не хочется ничего "проглатывать", а уж тем более - читать по вертикали. Вызывал недоумение только загадочный "Кетополис", постоянно противопоставляемый грозным китам. Но я списала это чувство на тот факт, что "Песня...", согласно аннотации, является фрагментом романа-мозаики.
Рассказ написан с точки зрения маленького Михельке и поневоле возвращает в детство. Только детство это не совсем обычное, а королевское. И решения, которые принимает будущий правитель, тоже отнюдь не детские. Сам ли он решил подвергнуться рискованной и сложной операции, соблазнили ли его заманчивые обещания Макса, и была ли причиной всего инфлюэнца - эти вопросы остаются открытыми, как бы приглашая собрать и другие "фрагменты мозаики".
Майк Гелприн "Механизм проклятия"
Яркий стиль в сочетании с совершенно скучным сюжетом и неизменным хэппи-эндом. Скелет-убийца, честно говоря, просто не лезет ни в какие ворота. Поначалу от рассказа ожидается что-нибудь действительно захватывающее, уж очень залихватское начало. А потом... Словом, остается только пожелать герою счастья со своей графиней и перелистнуть страничку.
Вячеслав Бакулин "Андромеда для андромеха"
Трогательная история любви, легенда, наложенная на механизированную реальность. Игра слов, игра судеб. Игра гениального изобретателя с человеческой природой. Раскол всего мира - и объединение двоих. Пожалуй, здесь есть всё - включая тонкую иронию в описании реакции России на появление андромехов. И, конечно же, пробирающую, гармоничную концовку.
Вера Камша "Всё, не считая призраков"
Начинается рассказ с трогательно-ванильного мезальянса - обедневший герой и его нежная, охочая до деньжат возлюбленная. Как положено влюбленному, герой в упор не замечает алчности барышни, равно как и ее глупости, и готов свернуть все горы, горки и холмики на пути к желанной помолвке. Находится и ломик для сворачивания, а именно - забавный дядюшка, прикидывающийся безумцем ради собственного спокойствия. А далее - что-то в духе Джека Лондона: протагонист с верным другом-боксером медленно, неумолимо, но вымученно неторопливо добираются до клада. На их пути вырастает масса странных конструкций и неожиданных мелочей вроде трещащих портьер, которые никак не желают задергиваться. Конструкции и мелочи исчезают так же внезапно и бесповоротно, как и появились, оставляя недоумение относительно своей цели в рассказе.
Иногда спотыкаешься и о пеньки:
Молодой человек два вечера выслушивал, что надлежит сделать, но, не успела осесть поднятая увозящим дам экипажем пыль, умчался в Лондон на поиски спасителя.
И дело вовсе не в опьянении, которое, впрочем, передано совсем неумело (для сравнения - у тех же Стругацких описание хмельного состояния героя на порядок-другой естественнее и живее). Скорее, дело в неравномерной скорости развития сюжета - сначала повествование ползет медленно, как улитка по бетону, а потом события вдруг несутся вскачь. Неприятный, честно говоря, остается осадок. Концовка - обрубленная, резкая, догадаться о произошедшем можно, но, честно говоря, перечитывать, чтобы разобраться во всех тонкостях - желания нет. "Такое пишут все, зато никто не читает" - эта цитата из рассказа, пожалуй, здесь уместна.
Александр Золотько "Ловушка"
Была Салли - стала Лиззи. А потом снова Салли. Был Хайрем - стал Хайрам. Автор любит загадочные переименования, словно бы стараясь усилить этим налет мистики. Или запутать читателя, который и так потерялся в хитросплетении негритянской магии с паровыми машинами. Нет, безусловно, стервозная журналистка-ведьмочка весьма и весьма привлекательна, а бравая японо-американо-русская команда вполне способна и мышцами поиграть, и на полу эффектно поваляться. Но этого явно недостаточно моей вредной натуре.
Блошки:
У буров очень большие семья...
Лейтенант с бронепоезда выхватил саблю, одним ударом снес голову сержанту-морпеху и бросился к Егорову. На его пути вдруг возник Дежон. Из трости француз выхватил шпагу, перехватил клинок лейтенанта...
"Хватать", конечно, слово резкое и вроде как передает стремительность боя, но не трижды же подряд. Да и разговорное "вовнутрь" тоже не способствует усилению позитивного впечатления от рассказа, равно как и "альтметр". Словом, "и раз... и два... и три..." Над открытой концовкой можно было бы пофантазировать, и желание такое действительно возникает. Но общее впечатление от рассказа весьма сдержанное.
Элеонора Раткевич "Министру требуется вор"
Доктор Роджер Мортимер никогда не завтракал в анатомичке. Крошкам от сэндвичей нечего делать на прозекторском столе.
Таким оптимистичным заявлением начинается рассказ. Удивительно, конечно, чистоплотный попался доктор... пардон, патологоанатом. Или брезгливый. А то ведь прозекторы сплошь и рядом кушают над развороченными трупами.
Ну да Ктулху с ним (о Ктулху, кстати, ниже). Гораздо интереснее, чем доктор-вампир, оказался виновник всей заварушки. На этот раз спойлерить не хочу, а хочу выразить восхищение и юным виновником, и мастерством автора - уж очень сильный акцент сделан именно на внутренних переживаниях. Я это всегда ценила и ценю. Да и само преступление оказалось запутанным и закрученным в меру, как раз настолько, чтобы почувствовать вкус настоящего расследования с его тонкими, почти неуловимыми ниточками следов. И все же, на мой взгляд, вампир тут лишний - хотя если рассказ является частью какого-то цикла или мира, то, как говорится, почему бы и нет?
Владимир Аренев "Клювы и щупальца"
Любят все же некоторые авторы альтернативную историю, ох как любят... Какими только качествами не наделяют они великих людей прошлого, в какие только передряги не запихивают их. Дарвин в компании пришельцев - пожалуй, еще не самое странное порождение загадочных писательских умов. В конце концов, мимо очарования подводного Р"льеха трудно пройти равнодушным. Вот и появляются клювы и щупальца на палубе "Бигля", лезет из страшной пещеры чудовищный "ктулла", сходят с ума моряки и стреляются капитаны. С почтением к Г.Ф.Лавкрафту и безмерным уважением к зонду Curiosity - остаюсь удивленной и растерянной.
Владимир Свержин "Шаги коммодора"
Шерлок Холмс... Нет, зачем же? Пусть будет лучше загадочный Стивен Шейли-Хоупс, эсквайр. Как-то несолидно отвешивать прославленному детективу затрещины призрачной рукой, а безвестный эсквайр потерпит. От души можно похохотать над юморным привидением, неравнодушным к объему, простите, задницы пастыревой дочки и любящим потроллить незадачливых заклинательниц духов.
Сколько, оказывается, веселых вещей можно позволить себе после смерти! И запрещенную трубку покурить, и пнуть кого-нибудь, и гостей попугать. Да и дочь по волосам погладить всласть.
Забавный и легкий рассказ, этакий симбиоз незамысловатого детектива позапрошлого века и современной юмористической прозы. Мило и весело, паровые котлы - на месте, атмосфера соблюдена, все галочки расставлены.
Антон Тудаков "Ex Lumen"
Рассказ-антиутопия с хорошим влиянием классики жанра. Суровая пародия на действительность: комендантский час, фараоны, ошейники, вместо развлечений - ядреная иероплазма по трубам и четкое безусловное разделение на высшую касту и чернь. Все именно так, как положено: чернь в дырявых халатах ютится по каморкам и зажигает газ на грязной плите, а правительство "на другой планете живет, родной" - за герметичным куполом. Чернь, необразованный расходный материал на химическом "топливе", пашет на заводах и услаждается грезами из цистерн. И, конечно же, чернь "бунтует" - под руководством выспренного Ланселота, старика в доспехах с паровым двигателем. Разумеется, не обошлось и без разгрома крепости высшей касты, и без пафосного поединка между Артуром и Ланселотом (кстати, зачем Артуру крылья на доспехе?), и без трагической гибели гигантов, и без блошиной фигурки Бобби, чудом уцелевшей среди хаоса битвы... Относительно непредсказуемым оказался разве что провал восстания, но, если принять во внимание общий настрой произведения, то ничего неожиданного здесь нет. Да и от всего рассказа так и веет духом "Эквилибриума", особенно мрачной и гнетущей атмосферой общества, в котором каждый - не более чем пыль под стопами гигантской государственной машины.
"Персиваль - мурло" не мог не порадовать, конечно =) Но больше всего впечатлил диалог Бобби с Джейн. Подарил надежду на возрождение - пусть и долгое, тяжелое, мучительное, но все же возрождение настоящей жизни из грязи и крови отжившей системы.
Из мелких блошек:
Бобби коротко охнул, и заковылял за фараонами.
Один из второстепенных персонажей, кстати, тоже носит фамилию Конвей, как и герой "Ловушки". Случайное совпадение?..
Сергей Раткевич "Похищение Мелоди Бринкер"
Эпиграф, каюсь, приняла вначале за тонкий намек на HL2.
Что до самого рассказа - юморной, забавный, задорный и... абсолютно не стимпанк. Я не против гномов, даже если их величают Кольтами-Браунингами, если они служат в полиции и носят чин полковника. В целом больше похоже на сказку - или на произведение из серии "детектив для школьников". Все хорошие герои - безусловно хорошие, все плохие вроде сэра Леонарда - безусловно плохие и получают по мордасам. Написано легко и не без огонька, но ничего запоминающегося и особенного я в рассказе, увы, не нашла.
Ника Батхен "Дело о механической птице"
Маленький детектив с простеньким сюжетом и великолепнейшими, сочнейшими картинами. Все, начиная от юной дочери лавочника и заканчивая изящными механическими птичками, выписано с теплом и любовью. На фоне финальной же сцены меркнет и незамысловатость истории, отходит на третий план тривиальность развязки. Ради этих нескольких страниц, где на берегу ледяного залива трепещет под ветром худенькая фигурка китаянки, где плещутся иссиня-черные волны волос, и притаился в валунах коварный убийца - ради них можно простить какие угодно недостатки. Но их у рассказа практически нет. Мало где можно встретить настолько проникновенные и яркие описания, такие, что способны перенести в выдуманный мир и помочь встать рядом с хрупкой героиней, незримой тенью следуя за ее фигуркой в цветастом ципао. Огромное спасибо Нике Батхен за то, что дала мне возможность побывать на том берегу!
Олег Кудрин "Союз справедливых" и дело Дейла Рухтры
... Есть рассказы интересные, интригующие, захватывающие. Есть рассказы спокойные, деловитые, плавные. Есть рассказы скучные, банальные, одноразовые. А есть - нечитаемые. Да простит меня доселе не известный мне автор, но этот рассказ я отношу к последней категории.
Около 80% "Союза..." я все же прочла, но последние страницы просто долистывала, проглядывая по диагонали. Возможно, любителям политэкономии произведение покажется интересным - как-никак, Карл с Фридрихом присутствуют, и свежий взгляд на отдельные моменты их жизни и работы - тоже. Но лично для меня этот рассказ не из тех, что "не может не нравится" (с).
Дарья Зарубина "К Элизе"
Без преувеличения скажу, что этот рассказ впечатлил меня больше всех в сборнике. Хотя называть рассказом довольно объемное произведение... Я бы, скорее, сочла "К Элизе" небольшой повестью, но это не суть. А суть в том, что я с искренним удовольствием листала страницы, полностью захваченная приключениями Механической (ой, механической ли?) девушки.
Окончание первой главки показалось резким, неожиданным, и я уже готова была рассердиться, приняв его за финал рассказа, но впереди ждала еще масса приятных сюрпризов - начиная от удачно подобранных цитат и заканчивая сложнейшими переплетениями трагических историй Мастера и его Элоизы. Рассказ оставляет огромный простор для читательской фантазии - причем именно для фантазии, а не для вопросов. Тут и загадочное оживление Элоизы, и странная сущность Миллера, и - неожиданно - пар там, где должно биться сердце, и кровь вместо машинного масла, и стремительное, так ярко и так глубоко описанное "психологическое взросление" героини, и много, много еще всего. Очень сложный и очень красивый рассказ-повесть. Как фиалка, выросшая посреди лондонских бедных кварталов.
Речь цветочницы, кстати, показалась немного наигранной, нарочито корявой:
Не имеете правов подозрения делать!
Хотя общее впечатление отнюдь не испортила, а лишь подчеркнула контраст между утонченной жизнью Мастера и грязью бедноты.
Элоиза не могла понять, как можно сохранить ясность мысли, не структурировав окружающих вещей.- пожалуй, такой ход мыслей близок и мне ?
Газеты не видят разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации. - несколько утрированная, но точная метафора удачно обрисовывает всю суть газетных "сенсаций".
Не обошлось и без блошек:
Элоиза дрожащими руками потянулась за "Дерринджером", который, как на зло, запутался в складках юбки. Когда она снова поняла голову, мастер исчез.
Она всегда с радостью сбегала с библиотеку.
Она подошла так близко, что приличия осыпались между ними, как осколки раздавленой лампы.
(сравнение просто шикарно, безо всякой иронии!)
Признаться честно, я до сих пор нахожусь под впечатлением от рассказа - настолько полно автору удалось погрузить меня в атмосферу туманных кварталов, трагической любви и безумия...
Эйлин О"Коннор "Силки на крупную птицу"
И снова Шерлок Холмс с неизменным Ватсоном. Но на этот раз автор решил наделить великого сыщика еще и инопланетным происхождением, якобы объясняющим его гениальный ум. Что побудило так поступить - неизвестно, но мысль о невозможности существования гения именно человеческой мысли вне вмешательства ксеносов как-то покоробила. Впрочем, все герои, придерживающиеся этой позиции, выставлены в достаточно смешном и неприглядном свете. Сами не блещущие умом и потому страшащиеся всех, кто мало-мальски превосходит их интеллектом, и эта мысль блестяще вложена в уста инспектора Лестрейда:
- Пойми, мальчик мой, каждый, кто превосходит нас - враг. Ибо он показывает нам нашу ничтожность.
Порадовало произведение и другими запоминающимися высказываниями:
Из какого еще положения столь удобно ненавидеть человека, как из положения должника?
Никто не находится в такой опасности, как умный человек среди глупых.
Год жизни - это мало. Но год пыток - это очень много.
Следующее описание навело меня на мысль о том, что не всегда простое и примитивное - плохо, а сложное и запутанное - хорошо:
Карета быстро катилась по дороге, обрамленной величественными тополями. Вокруг зеленели поля, в кронах пели птицы. Вдалеке, на холме, возвышались две зубчатые башни поместья Кроули. Желтая дорога петляла под холмом, словно нить из клубка, запутанная проказничающим котом, и доктор вздохнул: поездка изрядно его утомила.
Что до самого сюжета - детективная составляющая преподнесена красиво, но впечатление несколько портит разговор инспектора и констебля. Мы сразу узнаем, кто убил несчастную вдову, и невольно начинаем следить не за ходом расследования, а за тем, как будет выкручиваться Холмс. А в том, что он избежит расставленных сетей, сомневаться не приходится. Впрочем, интрига о происхождении великого сыщика сохраняется до последнего. Автор преподносит любопытную "ложную концовку", открывая истинное лицо дор-орсейца вовсе не у того персонажа, на которого, вроде бы, все указывает. И под конец, на сладенькое, угощает читателя слегка приторным, но оттого не менее вкусным пряником:
Стать богом для другого существа или даже для многих - это не честолюбие. Беречь его, развивать в нем талант, вглядываться в него, как в обожаемое дитя... И всегда скрытно, всегда незримо! Они говорят - власть? О, нет! Самое близкое к этому чувство у людей называется любовью.
Остается надеяться, что этот пряник станет достойным ответом для людей вроде Лестрейда и Моррисона с их построениями о страхе и зависти, возведенными в ранг философии.
Роман Злотников "Севастопольское избиение"
Я погорячилась, отнеся к категории нечитаемых только рассказ о "Союзе справедливых". Впрочем, поначалу "Севастопольское избиение" мне показалось достаточно интересным. Если бы не громоздкие, да нет, даже - громоздящиеся и наползающие друг на друга построения.
Герхард Кнаппе, худой долговязый немец, паровозный механик, исполняющий на "Аляске" обязанности механика судового, недовольно сморщился и, подойдя к переговорной трубе, вытер платком мокрое от пота лицо, после чего вынул из трубы затычку и надсадно проорал:
- Машинное слушает!
На первый раз я решила, что предложение просто неудачное - у всех бывает. Ничего. И далее все шло вполне нормально, даже "как не понукай" в общем-то не смутило. Но подозрение внутри уже зашевелились. И не зря.
Бернар недовольно фыркнул, с силой потер слегка затекшее лицо, после чего поднялся с бочки, на которой он устроился "чуть передохнуть", и, поправив фамильную шпагу, которую он, пользуясь расположением капитана флагмана французского флота, винтового линейного корабля "Наполеон", приходившегося старым другом его двоюродному дяде, благодаря которому он и получил назначение на этот новейший и красивейший корабль, носил вместо положенного по штату клинка, двинулся за матросом.
После этой удивительной конструкции я, к стыду своему, подумала - куда смотрели редакторы сборника? А спустя еще десяток страниц, на которых автор щедро расписывал, как "недоразумение имени князя Трубецкого" закидывает одиннадцатипудовыми ядрами бедные винтовые линкоры, я поняла, что читать просто скучно. Хотя не просто даже, а очень скучно. В рассказе я не нашла ничего, что тянуло бы листать страницы дальше - это, скорее, военный отчет выходца из села лейтенанта Поспелова.
В целом я, увы, не смогла подобрать к стилю автора лучших определений, чем "корявый" и "неумелый". Я вполне понимаю гордость за военную мощь Российской империи, понимаю и основную идею, незамысловато доносимую автором в сием произведении, а именно - Россия всех порвет. Но, увы, ни сама мысль, ни сюжет, ни слог, ни, собственно, цель, ради которой рассказ писался, не нашли во мне отклика. Странная для западников манера русских работать - банально. Фразы, которыми автор щедро наделяет смешанную команду, - избиты.
Да куды руки суешь, тятеря! Сюды тяни!
Убери паровые машины с "Аляски" - и куда денется стимпанк? Да и был ли он тут? Было, скорее, желание втиснуть рассказ о военной силе России, вполне вписывающийся в актуальную действительность, в рамки сборника.
Дмитрий Силлов "Бретёр"
Начало рассказа наводит на... тьфу ты, ну ведь опять Ватсон! Хотя нет, все же наводит - возникает предвкушение чего-то этакого: туманная ночь, пустые улицы Лондона, звон клинков... А, так это уже было в первом рассказе.
А здесь у нас дымная комната с весьма неважным освещением, в которой, однако, хорошо видны и веки, и брови, и челюсть вошедшего незнакомца. Не говоря уж об оттенке блеска его мехового воротника и степени бледности лица. Спишем на дедуктивный метод.
А еще у нас здесь все та же смесь крови и машинного масла, механоиды в обличье живых людей (м-м, терминаторы конца позапрошлого века, однако) и, конечно же, на закуску - триединство составляющих "русского величия". Написано сочно, читается легко, но впечатление - не более чем на среднем уровне. Ни по сюжету, ни по обманутым ожиданиям, увы, рассказ ничего нового и запоминающегося мне не предложил.
Хлебные крошки:
В целом - стимпанк стимпанком, но мир какой-то уж больно однообразный. Всюду упоминается Левиафан, Великобритания, Трансвааль... Штампы так и лезут в глаза, даже фамилии героев одинаковые, не говоря уж о самих персоналиях. Если стимпанк - то обязательно какое-нибудь паровое извращение, обязательно Британия и непременно дирижабли. Все эти атрибуты, конечно, уместны, и без них вообще никак, как без трости, на которую опирается каждый второй, но иногда хочется разнообразия. У некоторых авторов сборника это разнообразие как раз и получилось привнести, а некоторые несколько переборщили. Наверное, чтобы писать действительно в духе паровой эпохи, нужно проникнуться ею. А так местами напоминает рассказ для конкурса - тематика строго задана, поэтому найдем и отметим для себя основные моменты, которых и станем придерживаться. Авось прокатит. Прокатывает, но - не всегда интересует.