Говоря о малом, большом и великом, все забывают прошлое, не знают будущего и проживают теперешнее зря. Скитальцы миров, забывают свое Я, забывают ценности жизни. Даже мудрейшие не в состояние определить грянь жизни и смерти, грань между правдой и бредом. Солнце яркая звезда, светившая Мидгарду с начала времен, пожиравшая тела убитых пустотою, это прекрасная звезда сопутствовала сегодня нам. Что толку, если не знаешь к чему все это? Под неописуемо голубым небом собрались чьи-то мужья, дети... да и просто сотоварищи. А я что? Не знаю, вроде и добился цели, но как-то не так, внутри пустота, которая медленно пожирает меня. Видать умру я не от ран, а от отчаяния, однако пути назад нет, я не могу свернуть в сторону, слишком далеко зашел, вынашивая планы мести Асгарду. Наверное, это просто от того что я слишком долго ждал, перебивая в Мидгарде, среди людей, они на меня плохо влияют. Жаль, только, что славный Мидгард превратился в странный мир, где уже не так безопасно, как было раньше. Все готовилось к этому дню, и каждый мир познал изменения, слишком губительные для каждого... Я не о том думаю сейчас, вот мой сын с его маленькой ученицей... С другой стороны Ледяные Великаны и Рита, чья молочная кожа приобрела болезненно синий оттенок за годы жизни среди учителей. Война вот-вот начнется, а в голове обрывки мыслей несовместимые между собой, перекачиваются со звоном мечей и криками воинов...
Три воя взвыли к небу, оповещая о начале войны, один слабый вой застыл на мгновение среди воинов, сея неуловимое беспокойство перед темными силами. Шальная Волчица, взобралась на спину мирового волка, ухватившись крепко за черную шерсть и пригнувшись, в руках ее сиял черный меч, а глаза горели в предвкушение крови. Она уже видела сестру, которая обрела свои силы среди великанов, сейчас Рита шла рядом с великанами, ее улыбка предвещала море хладной крови врагом. Возможно, тогда действительно их создатель сотворил с них монстров, однако они-то знали, что за всеми их жестокими замашками прячется нежность, любовь, верность и многое другое, что не всем понять.
Фенрир сделал первый шаг, грозно оскалившись и прижав уши, его глаза искали Одина, врага его с самого начала. Боги? Все они наглое дерьмо, нечего не стоящего, всего лишь выскочки, которым повезло. Ненависть, черными нитями обвила паутиной прохладную утреннюю землю, капельки росы блестели, словно серебренные на этой паутине. Вперед и только вперед. Некто не говорил команд о нападение, все просто произошло, резко и неожиданно. Каждый нашел для себя противника и ринулся вперед в драку. Тоже сделал и Фенрир, лапами душа воинство мудрейшего Одина, он чувствовал, как Волчица на его спине напряглась и приготовилась. План они не вынашивали, просто она взобралась туда, а теперь он понял, зачем и даже слегка ухмыльнулся. В волчьем обличье она ему нравилась больше, особенно ее запах, который он впитывал сейчас в себя. Кажись, нечего такого до сего он не ощущал, а может и ощущал, за время, проведенное на цепи, он позабыл почти все, все... кроме огненной ненависти к Богам, и жажде мести. Его сыновья, рвали передний фланг, пожирая все на своем пути, маленькие волчата легко разделались с воинами, но не остались без ран. Фенрир прекрасно понимал, что эта битва будет последняя, когда придет закат всем подлым Богам и им самим, но цена не велика, за смерть своих мучителей.
Под ногами тонкий шар льда, захватывал и пленил живые клетки земли, в ладони она сжимала тяжелый ледяной меч, подаренный учителем. Красные глаза горели от жажды крови, на посиневшим лице, поистине жуткая картина, созданная в самом ужасном кошмаре всего человечества. Когти ледяной вампирши превратились в острые кинжалы-сосульки, Снежная королева медленно брела по полю боя убивая противников отточенными движениями рук и ног. Из глубин ее естества поднялся леденящий душу смех.
Все смешалась воедино, крики, кличи, лязг мечей и звериное рычание. Симфония битвы слилась и медленным ручьем потекла в соседние миры, провозглашая конец Богам и начало новой истории. В Мидгарде солнце почернело с одной стороны, а с другой луна приобрела кроваво красный оттенок. Земля вздрогнула под натиском стихийных бедствий, те немногие выжившие люди мужались перед последней секундой жизни. Это конец всему, думали они, некто не переживет гнев Матушки-Земли. Из своих укромных домишек повылазили творения Великой Войны в Мидгарде. Они шли на кровь и страдания, все, что им нужно это еда, о другом они и думать не думали. Кажись радиация и безумные ученые сделали воистину чудовищных монстров, однако это был не конец... Когда прошли многие годы, и люди полностью потеряли весь контроль, монстры начали размножаться и тогда произошли чудовища, которые даже в Чистилище не встретишь, их уродливые морды рыскали по домам, ища наживу, хитрость и ум снабжали тело едой, они полностью управлялись инстинктами. И сейчас они бродят уставшей Землей, продолжая убивать и заражать.
Локи последний раз взглянул в глаза воина Одина, перед тем как они угасли на века. Фенрир уже добился цели, Одина больше нет, но битва продолжается. Отец отчетливо видел, как многочисленные раны убивают его детей, и как за их жизнь борются две девушки, убивая все на своем шагу. Почему именно они? Дух огня не раз задавался этим вопросом, и часто давал ответ, что просто подвернулся шанс кого-то использовать, заставив их с самого начала чувствовать себя в долгу перед ним. Он это и сделал, поэтому они сейчас тут, купаются в крови своих соратников и ворогов. Где-то высоко, над остатками Одина летали два его ворона, громко каркая, они пытались отогнать Фенрира, но не вышло, а сейчас безмозглые птицы просто летают над горой трупов. Так о чем это он? А, да... Почему он выбрал из всех мидгардцев этих двух дам? Они бессмертны, их раны быстро заживают, сильные и быстрые, умелые воины, которые пригодятся на войне. Но было что-то в них такое, что сам Локи боялся признаться себе в этом, потому что знал, что такого просто не может быть, он поставил цель и добился ее, но теперь видя, как две сестры отчаянно пытаются спасти и защитить дорогих им особ, он все понял. Локи за все года проведенные с ними, полюбил девушек, как дочерей или что-то подобное этому. Он точно знал, что они верны до последнего, и будут делать все, чтоб хоть кто-то из них остался в живых, им даже на себя наплевать. На губах Бога заиграла нежная улыбка, он надеялся, что они его спасут или кого-то из его детей, которым и так досталось по жизни...
Прошло немало часов, пока битва закончилась. Последний воин Одина упал под натиском полуживого великана, который скончался спустя пару минут, после того как убил врага. Когда-то ясное небо, затянулось черной пеленой, не было видно ни луны, ни звезд, ни тел на земле это, наверное, к лучшему. Два ворона бесцельно кружили в воздухе, высоко над павшими храбрецами. У ног мирового волка лежало пару мохнатых тел, отец умер вместе с сыновьями, Правительница подземного мира, как ее называла Света, лежала завернутая в кольца брата-змея. Гробовую тишину некто не нарушал, все было тихо, и только хлопанья крыл волновали это мертвое место.
Тихое ворчание раздалось под каким-то громилой в медвежьей шкуре, рука потерявшая любимый меч, упорно пыталась сбросить с себя тело мужчины, вскоре мешок мяса для падальщиков был отодвинут и на свет, вернее все целую тьму, показалась светлая голова девушки. Ее глаза быстро пробежались по пространству, и она ощутила укол беспокойства, Светы негде не было видно. Рита быстро поднялась на ноги, за всю битву она напилась крови на года в перед и сейчас ее переполняла энергия.
- СВЕТА!!! - заорала она на всю глотку, перепугав воронов.
В ответ девушки стояла тишина и недовольное карканье, от которого девушка отмахнулась. Ее ледяное сердце болезненно сжалось от тревоги. Неужели она мертва? Разве такое возможно? Она же такая же, как и я! Бессмертная!
"Света просто где-то лежит без сознания!" - успокоила она себя, пытаясь уловить запах сестры.
Но проклятый нос не захотел чуять до боли родной и знакомый запах, в этой каше из тел и крови. Девушка больно стукнула себя по лбу и выругалась, побрела на поиски сестры. Глаза уже немолодой вампирши быстро приспособились к тьме.
До ушей темноволосой девушки доходили обрывки фраз, так словно ее звали, туманное сознание ели воспринимало информацию, однако тело уже среагировало и стало на ноги, сама по себе. Медленно она стала соображать, где она и что с ней, ощупывая себя в поисках ран, которые уже успели зажить, пока она спала. Последнее что она помнит, это как ее кто-то вырубил рукояткой меча, и все... Кстати вот он валяется, подлец! Света со злости пнуло его носком грубых ботинок. Темнота по началу давила и угнетала ее, но вскоре она приспособилась и рассматривала поле битвы. Обнаженное тело быстро замерзло, и девушке пришлось отбирать шкуры у умерших викингов, она пыталась найти менее окровавленные шкуры...
Рита радостно подпрыгнула, увидев вдалеке сестру, которая ели соображала что делала. Вамирша отметила, что Света одевается и слегка подрагивает от холода, но не предала этому особого значение и сорвалась с места, кинулась к ней. Ошеломленная таким напором, Волчица даже не знала, как реагировать, однако запах, сестры успокоил ее, и она склонила к сестринскому плечу голову, крепко прижалась к ней, и плевать что она холодная! Слезы лились в два ручья у девушек. Было тяжело поверить, что они пережили эту кошмарную войну и остались целы и невредимы...
Света запустила в черную шерсть пятерню и заплакала, второй раз за вечер. Или ночь? В общем, не важно, слезы скатывались и падали на мягкую шерстку Фенрира, которого больше нет. У ее правого плеча стояла сестра, и соболезновала утрате, сестры, сама же она успела оплакать всех своих знакомых, пока искала сестру, и надежда ее плавно уходила от нее, однако в самый последний момент она увидела Свету. Словно лучик солнца во тьме... Рита мысленно дорисовала бабочку на ее плече и горько усмехнулась, а затем радостно покачала головой, отгоняя мрачные мысли.
- Давай найдем Локи? - предложила Рита.
- Хорошо, - устало согласилась сестра, еще раз взглянув на мертвого мирового волка.
Искать долго не пришлось, он лежал, словно самая яркая звезда на фоне темного-темного неба. Рыжие волосы залила кровь, а тонкие черты лица исказила легкая гримаса боли и радости. Для Светы эта картина оказалась носителем информации, очень даже хорошей, так как девушка отметила, что его грудь ели вздымается, значит, он еще жив, или скоро совсем умрет. Рита же поразилась этой красоте, завороженно глядя на его красивые красные волосы.
- Он еще живой! - воскликнула Света, подбегая к другу, и падая на колени.
- Ты можешь что-то сделать? - тут же спросила Рита, забыв о удивлении.
Ледяная вампирша не раз видела как Локи умирал, и не раз ей приходилось быть свидетелем того как сестра творит свою магию, разительно отличавшаяся от магии самой Риты. Красноглазая барышня могла убить кого угодно, лишь подумав об этом, лед бы сразу сковал его, но до могущества сестры ей еще далеко. Да и не освоит ей целительных способностей, и если уж быть честной, то она даже не хочет этого. Света же наоборот очень даже завидовала сестре, так как ее собственные силы не могут защитить ее в нужный момент... Они словно дополняли друг друга, были половинками одного целого.
- Ри... - простонала Света. - Все что я могу сейчас для него сделать, это поддержать жизненные силы и не дать умереть, но я не могу его сейчас вылечить... С него сито сделали!
- Делай что сможешь, нам нужно его донести в Асгард, а там его полностью вылечим, - отозвалась решительно сестра.
Обе знали, что в Асгарде есть что-то, что сможет помочь Локи, только что именно для них не было ведомо. А вдруг там вообще нечего нет? Но тогда почему им рассказывали эти легенды, можно так сказать? Сам Локи и словом не обмолвился о целебном "свойстве" Асгарда, но если логически подумать, то все эти Боги должны были где-то лечится после битв, значит там есть лечебница, туда-то им и нужно. Да и Асгард тут недалеко, по сравнению с другими мирами.
Рита сорвала шкуры медведей с воинов и сделала своеобразные повози, чтоб было легче до править полумертвого бога к лечебнице. Света же творила свою магию, отдавая часть своей силы Локи. Вскоре они отправились в путь, задолго зная, что все дети Локи уже мертвы и другие тоже. Больше на поле жизнью не пахло. Как только потом говорить отцу о смерти его детей? Они этого не знали и надеялись, что им не придется ему все это объяснять.