Мой страх всегда со мной. Он сидит на правом плече и тянет его вниз неровной строчкой в медицинской карте. "Прогрессирующий сколиоз". А я скажу, потаскайте-ка на плече такую увесистую тварь и попробуйте не согнуться. Он запускает свой мерзкий тонкий хоботок в ключичную кость и омерзительно хлюпает, истончая пористые перегородки. Он обнимает за шею, а вам пишут "остеохандроз". Он скользит липкими следами по позвоночнику, присаживаясь на правом бедре, и начинает сосать под ложечкой, тянуть болью в пояснице и в ногах, а вам говорят "неврит". Он запутывается в кишечнике, а его именуют "колитом", кажется, этим он особенно гордится. Все страх.
Он пригибает к земле, шепча, что это безопаснее. Вот так, скрючившись, на корточках, обхватив руками ноющий живот. Или заставляет бежать, суетиться. Тогда тебя не застанут, не найдут, не вырвут из привычного обиталища жизни. Я ненавижу его, сжимаю в кулак правую ладонь и, когда никто не видит, со всей силы ударяю по столу, чтобы цепкий монстр слетел с плеча, я ругаюсь, а потом плачу. Плачу от ненавидимого страха. Никому не видимого страха. Он приходит извещением о заказном письме в мой почтовый ящик, неопределившимся номером телефона в мой мобильник, бессонницей перед дальней поездкой, чувством вины перед профессиональным взглядом врача или кассирши в сберкассе, ошибкой на выписанном бланке, необходимостью деловой встречи с незнакомым человеком, ожиданием, внепланом. Всем тем, что проникает извне в мой мир, как-то обустроенный, обжитый, но хрупкий и неустойчивый под фантазиями этой твари, сидящей на правом плече. Она шепчет мне всякие ужасные слова о тех, кого я люблю, заставляя бояться за них. Гололед под колесами машины, сгустившаяся тромбом кровь, старость: это все его мерзкие выдумки. Даже когда он молчит, я боюсь, что он заговорит. А он чует это как собака.
Я знаю, чем заставить его замолчать. Или себя не слышать его. Он беснуется после первой рюмки, его не уважают, над ним смеются. Он становится тихим после таблеток, тихим-тихим. Знает, я могу убить его каким-то оскорбительным сочетанием синтетических химикатов. Мне достаточно того, что он замолкает. Страх не мешает во сне. Наверное, спит тоже. Еще он притихает, если смотреть триллеры или ужастики. Становится легче, отпускает вечно давящий ошейник боли, расслабляются мышцы, наверное, страх перемещается поближе к экрану. И я смотрю всякие бездарные кошмары, чтобы хоть немного отдохнуть от страха.
Недавно получила рецепт. Бешеные деньги, но лекарство убьет его навсегда. И мне стало страшно. А кем стану я после этого... Говорят же, что в моем возрасте сколиоз уже неисправим.