Сказочная Юлия : другие произведения.

Я, не могу без тебя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как там говорится? "Мы любим в жизни только раз, а после ищем похожих?" Кажется это не про неё. А может просто нет никого похожего, даже отдалённо? Она верит в знаки, в высшие силы. Но отрицает, что столько лет, они только и делают, что возвращаются к друг другу не просто так...
  - Как же он меня бесит! - девчонка девяти лет восклицает это зайдя домой, её подруга улыбается и залазит в холодильник.
  - Он всех бесит, - откликается она уже из холодильника, - А где йогурт?!
  - Я съела, - мстительно смеётся темноволосая.
  - Могла подруге оставить?! - возмущённо кричит русоволосая, и берёт сырок Джонни-Бонни.
  Помните, там был гномик на этом сырке? Так вот, из-за любви к этому сырку, она прозвала свою подругу Гном-Ном, и еще потому, что в детстве та была очень милой и тоже похожей на гномика. Ну или например, тот который из мультика с волком.
  Они уселись на диван.
  - Почему все на нём виснут!? Я не понимаю! Он смазливый, наглый, пошляк, просто ужасный!
  - А ты объясни это им, - кивает та на окно, намекая на улицу.
  - Да буду я им еще объяснять, сами может потом поймут.
  *
  Мальчик девяти лет, ухмыляется и шлёпая брюнетку по попе убегает. Она кричит ему, что он болван, и не собирается его догонять, вот подойдёт и получит.
  Он смеётся на расстоянии. Все их общие друзья, только качают головами. Он всегда такой, и большинству девчонок это нравится, но только не ей.
  *
  - НАСТЯ, - парни кричат у окна.
  Она подходит и машет, что сейчас выйдет, те кивают, и идут на площадку.
  Девочка выбегает. Мальчишки уже думают, чем бы заняться.
  - Может на гаражи?
  - А может в футбол?
  - Вы же знаете, я не умею! - не смотря на то, что водится с парнями, в футбол играть она не любит, просто пинать мяч можно, но вот играть.
  - Да ладно. Тогда в Московские?
  - Давайте, у гаражей, - предлагает она.
  Все соглашаются и они играют, опять допоздна.
  Они воспринимают её как друга. Еще не тот возраст чтобы быть больше девушкой, чем другом. Но один мальчик, для него девочка, всегда девочка, и никаких друзей.
  *
  Чаще всего они всей компанией сидят у неё в гостях.
  Время уже близится к ночи и все расходятся по домам.
  - Я попозже зайду, - мальчик, младше их всех на два года, он ей нравится больше всех, потому что он такой же добрый как она.
  Настя кивает и закрывает за ними дверь.
  К ней приходит другая подруга. Она взбалмошная, и совершает странные поступки. Просто чтобы привлечь к себе внимание. Считая себя недостаточно привлекательной, но на самом деле, если бы не её замашки, все парни были бы её.
  Они слушали музыку и баловались. Звонок в дверь.
  - Это кто? - спрашивает её девчонка.
  - Данил, обещался зайти.
  Девочка успокаивается и садится на диван.
  Настя открывает дверь. Там не один Данил. Там еще двое друзей, и среди них, этот наглый парень.
  Им уже по 11. Но для неё он такой же.
  Девочка улыбается. Она всегда вежлива, и старается не ругаться с людьми. Даже с теми, кто неприятен.
  Они проходят.
  Шумят, балуются, отпускают шутки, чтобы задеть девчонок и привлечь внимание. Парни в этом возрасте готовы на всё, пусть даже объект насмешек и поколачивает их.
  Настя лишь снисходительно улыбается, её на такое не купишь.
  А вот подруга, в очередную из издёвок, хватает нож из набора. И как будто кидается на одного из парней, второй громко смеётся. Данил сидит на диване, и смотрит на всё это с улыбкой. Настя же пытается угомонить ту. Парни защищаются подушками и продолжают подтрунивать.
  - Всё, всё давайте домой, - говорит девочка.
  Все успокаиваются, и первой уходит подруга. Фыркая на парней. Все парни собрались уходить.
  Но наглый мальчишка, почему-то замешкался на выходе и спросил можно ли остаться.
  Девочка нахмурилась. Но позволила.
  Они сидели вдвоём. Парень выглядел теперь не раздолбаем. И только сейчас, она разглядела, что его постоянные смешки и улыбки, не казались ей напускными, они такими и были.
  Поговорили о том, что подруга опять отчебучила, и посмеялись.
  Она давно заметила, что он всегда старается дотрагиваться, пусть даже до волос. И вот сейчас он дурачился и старался всячески дотрагиваться. Ущипнуть, слегка дёрнуть за волосы, перехватить и держать руку, хлопнуть по мягкому месту, за что получал хлопки по своей неразумной голове.
  Мальчик посмотрел на часы.
  - Поздно уже. Пойду я.
  Она закрыла дверь.
  До этого они особо не общались. Мельком, на улице, реже в гостях.
  Но с того дня. Он кажется, выделил её. Для него все девчонки были безымянными. Или он давал им характеристику. Он мог просто заигрывать, хлопать, обнимать, но для него это ничего не значило, это было так же легко как дышать.
  Все их общие друзья, знали, что уже в этом раннем возрасте, вокруг него куча девчонок. Он рано начал вести половую жизнь, и даже старшие не могли не отметить его смазливую мордашку и море пошлого обаяния. Кажется, только этой девчонке было до него как до жука на крыше девятиэтажки.
  *
  - Мне кажется, ты ему нравишься, - говорит завистливо девочка, старше Насти на год.
  Настя вытаскивала её гулять с парнями, но та была слегка зажата, и те чувствуя боязнь, как животные, умудрялись как нибудь да задевать девчонку, но подруга всегда давала им отпор за неё.
  - Ему все нравятся. Я тебе говорю, покажи любую и ему понравится! - криво усмехнулась.
  Им уже по 13. Он уделял ей слишком много внимания. Заигрывания становились всё более взрослыми. Девчонку это напрягало. Она не любила такого рода внимание. Да вообще никакого внимания не любила. Слишком суетно и глупо всё это выглядело для неё.
  - А мне кажется нет... а дашь ему мою анкету?
  - А сама?
  - Я стесняюсь... - как-то неохотно ответила та.
  - Его?! - рассмеялась не веря в такой расклад.
  - Это тебе он не нравится, а мне...
  - И тебе тоже? Я думала тебе старшие нравятся, этот... Стас кажется?! - румянец на щеках ответил за девочку, - Вот об этом я, - и снова посмеялась.
  *
  Зазвонил домашний телефон. Он часто звонил ей. Просто так, ни о чём. Просто поговорить, послушать её колкости на его подкаты. Словно ему нравилось это. Она всегда слушала о его победах на 'любовном фронте'. Закатывала глаза на его рассказы.
  Он приходил и приносил диски с фильмами. Уже знал, что она любит ужастики или комедии. Приносил только это.
  Иногда звонил из магазина и спрашивал, какой диск купить. На что девочка отмахивалась и говорила:
  - Только не сопливые мелодрамы, сам знаешь...
  Всей компанией они смотрели фильмы у неё на компьютере.
  - Нет, я не хочу этот! - кричит Данил, тыча пальцем в картинку на диске.
  Она заглядывает, на что показывает друг.
  - Я тоже не хочу его, - жмёт плечами и не выражает энтузиазма.
  Максим закатывает глаза.
  - Это нормальный фильм!
  - Какой? - Рустам, тоже заглядывает, перевешиваясь через подлокотник большого дивана к тому, на котором сидят Данил и Настя, - Да я видел рекламу, он крутой, - он поддерживает Максима.
  - Ну вот! Смотрим его!
  - Нет! Хочу вот этот! - кричит Данил.
  Девочка решает спор очень просто. Она затыкает всех и включает фильм, который хочет Данил.
  Максим недовольно смотрит на Данила, но молчит. Девчонка всегда защищает этого парня. Лишь когда не видит, даёт ему подзатыльники, на что младший только отмахивается.
  Макс быстро перелез на диван к Данилу, заняв место Насти. Та поставила диск, включила и встала, направляясь к себе на место.
  - Ты обнаглел! Это моё место!
  Парень лишь ухмыляется и говорит, что не уступит.
  - Максим! - девчонка пытается выпихнуть парня, но тот лишь тянет её на себя, не давая себя устранить.
  - Мелкий, пересядь!
  - Почему я должен?!
  - Пересаживайся говорено!
  - Это ты занял моё место, не он...
  - Ну началось, - Рустам встаёт и утаскивает младшего на большой диван.
  Девочка насупившись устраивается на месте Данила.
  Все устроившись смотрели фильм.
  Позвонила одноклассница. Она жила недалеко от Насти и попросилась в гости.
  - Приходи, мы как раз фильм смотрим, щас закончится, включим новый.
  Спустя пять минут, приходит подруга, свет включается, они досматривают фильм и Настя встаёт, чтобы включить новый.
  - Садись, - она кивает на своё место.
  Девочка слегка краснеет, при виде Максима на том же диване. Диван был маленький, поэтому сидеть приходилось рядом.
  Включив фильм, выключает свет и залазит к парням на диван.
  Максим же, всегда хамеет окончательно, с другими девчонками. Только одна даёт ему отпор. Остальные, готовы делать всё, что он захочет.
  И вот и сейчас, он улёгся головой на коленки к новоприбывшей, та смущённо хихикнула и сидела не дыша.
  Трое на другом диване лишь усмехнулись.
  Настя опять задалась вопросом, что они в нём все видят?!
  Спустя пол фильма, все начали говорить, что фильм не очень. И пришлось включать новый.
  Максим недовольно косился на девчонку, у которой лежал на коленях.
  - Я попить, - говорит та и встаёт.
  Парень быстро встаёт, и еще не обернувшуюся, Настю силком усаживает на диван рядом с собой.
  Та отбивается, но он оплёл руками и не отпускает.
  - Да пусти ты!
  - Сиди уже, - говорит он и устраивает голову у неё на коленях, - ну вот, другое дело, - он обнимает колени и вжимается сильнее.
  Парни смеются.
  - Что, у Наськи лучше?
  - Естественно, мягко так.
  - Придурок! - восклицает девочка, она решила, что ей тонко намекнули, что она полная, и влепляет лёгкую оплеуху.
  Тот трёт ухо, но продолжает лежать.
  Вторая девочка посмеялась и села к парням. Досмотрев фильм, все собрались по домам.
  - Может тебя проводить? - предлагает Настя подруге.
  - Куда одна попрёшься? - недовольно спрашивает Максим у Насти, чего не спрашивал у другой девочки.
  - Ну, ты проводи, - предлагает та.
  - Собирайся, с нами пойдёшь, неохота мне обратно одному идти.
  Стоят и ждут. Парень в спортивных штанах и футболке. На улице лето, даже вечером не особо прохладно.
  Всех выгоняет в коридор, и быстро надевает джинсы и широкую футболку.
  Дети проводили девочку до дома. И возвращались домой.
  Он пошлил, она посылала. Он усмехался, она говорила колкости.
  Этой же ночью в аське:
  - Давай гонять?
  - На велосипеде иди погоняй, - послала его девчонка, она знала что значит это выражение, но не подколоть не могла.
  - Ну давай, чё ты.
  - Чё я?!
  - Как маленькая.
  Он всегда это говорил ей. Маленькой называл её только он.
  - А ты прямо большой? Ты меня ниже даже.
  - Ну чё вот ты начала опять? Давай!
  Она не отвечала.
  - Настяяяяяяяя, - и куча смайликов с закатывающимися глазами.
  - Чего надо?
  - Да давай гонять!
  - Очень смешно.
  - Я серьёзно.
  - Нет.
  - Почему?
  - Потому.
  - Ну так почему, вот ты чё как маленькая то? - и смайлик бьющийся головой об стену.
  - Нет говорю.
  - Да давай.
  - Нет.
  Потом была переписка уже не касающаяся этой темы. Настя просто замяла это предложение. У него таких предложений, не только от него, но и ему, поступало чуть ли не по дюжине в день.
  - Он так-то симпатичный, - говорит её лучшая подруга, она валяется на диване.
  - Он смазливый. Прямо противно.
  Её подруга часто ездила в лагеря. И как бы выразиться, гоняла с мальчиками. Настя же, ни к кому ничего не чувствовала, даже симпатии, поэтому ни разу ни с кем не встречалась.
  - Ну а почему бы и нет?
  Та недовольно посмотрела на подругу.
  - Даш, да ну не моё он.
  - Да у тебя всё не твоё. От всех носы воротишь, попробуешь, не понравится, разойдётесь.
  - Легко сказать, - закатила та глаза.
  - Ну как хочешь.
  *
  Парень стал приходить чаще. Проявлял еще большее рвение.
  - Отвали пошляк! Надоел уже, - она отпихивала парня, который всё время обнимал её, и пытался потрогать за филейное место.
  С ним уже невозможно было быть вежливой.
  Другие парни сидели играли в ГТА.
  - Вы не забыли, потом моя очередь, - говорит она, заглядывая на монитор и отпихивая руки Максима.
  - Не забыли, - не отрываясь от монитора, говорит Рустам.
  - Да ты заколебал!
  - Да Макс, чё ты пристал, отстань уже, - говорит младший, он сидит рядом с монитором и наблюдает за игрой.
  - Вот только тебя и не спросил, - огрызается Максим, не отпуская из рук Настю.
  Парень отворачивается. Что он может против старшего?!
  Максим в очередной раз обнимает и сжимает талию.
  - Да отвали ты!
  Он смеётся, и получается в один момент он трогает её за грудь, целенаправленно.
  Девочка сама не понимает как, но хватает уже пустую конфетницу, парни смололи все безе, и ударяет ей по голове Максима.
  Тот убирает руки, берётся за место удара.
  Все смотрят на него. Он встаёт и выходит из комнаты. Девочка понимает что наделала, и ставит на место конфетницу.
  - Сам виноват, - говорит, бурча под нос Данил, Рустам вздыхает и продолжает играть.
  - Ну и наконец-то, может хоть свалит, - говорит девчонка, делая вид, что ей всё равно.
  Но внутри ей стыдно. И жалко. Она не выдерживает, и всё-таки, решает догнать и извиниться.
  Выйдя в секцию, увидела корпус Максима, он включил воду в раковине и видимо опустил голову под воду.
  Она подходит и заглядывает. Ничего не видит, он руками мочит голову, волосы мокрые.
  - Дай посмотрю.
  Парень выпрямляется, она встаёт на цыпочки и осматривает, дотрагиваясь, убирает волосы, чтобы увидеть.
  - Шш, - шикнул парень.
  - Прости.
  - Да нету там ничего, нормально всё, - он улыбается.
  Она заминается, смотрит в глаза. Не знает извиниться или оставить так, ведь он спровоцировал её. Это было непроизвольно, так устала.
  - Очень больно? - она решает нейтрально говорить.
  - Да я говорю, нормально.
  Максим разворачивается и идёт обратно в комнату. Больше, в этот день, он не дотрагивался до неё. Лишь отпускал пошлые замечания.
  Но попыток не оставил и всё равно лапал девчонку, уже не так вызывающе, но всё же.
  Она ругалась, била, но всё бестолку.
  *
  Они с подругой сделали анкеты.
  Их все заполнили, настала очередь Максима. И как в любой анкете там был вопрос: 'Кто тебе нравится?'
  Максим всегда привык делать всё и сразу.
  Поэтому, когда она дала ему в руки анкету, он уселся и собрался заполнить её прямо у неё дома.
  - Может дома? - странно смотря на парня, поинтересовалась.
  - Ручку давай, - он протянул руку, уже читая вопросы, и листал, просматривая ответы других.
  Она дала ему ручку и села смотреть телевизор.
  - А как пишется Black?
  - О Боже, - она проговаривает ему буквы, у него плохо с английским, и снова утыкается в телеэкран.
  - Ну, я всё, - он закрывает ручку, анкету и встаёт из-за стола, - закройся.
  Она встаёт и идёт за ним закрываться.
  Села и читает ответы.
  Максим, 13 лет, 13 марта, Рыба, Собака, красный и чёрный, Black Eyed Peas, маму и на вопрос который написан выше, написано кратко: ТЫ.
  Девочка долго смотрит на это местоимение. Она всё равно не верит. Такому как он нравятся все. Он говорит это каждой.
  Её это почему-то возмутило.
  Она тут же пишет ему в аське.
  - А врать не хорошо, - эту фразу, так же как он: 'чё ты как маленькая', она повторяет ему на протяжении всего времени знакомства.
  - Чего?
  - Зачем врёшь говорю?
  - Когда я соврал? - смайлик чешущий затылок.
  - В анкете.
  - Что там?
  - Кто тебе нравится? И твой ответ: Ты.
  - И где я соврал?
  Девочка задохнулась от возмущения и чего-то еще.
  - Ну-ну...
  - Не веришь?
  - Нет.
  - Почему?
  - Потому.
  Она не нашлась что ответить.
  *
  - Ооо, смотри-ка, - подруга зачитывает, - Кто тебе нравится? ТЫ, - томно читает она, и в неё летит резинка для волос.
  Та лишь смеётся.
  - Может он не врёт? Почему сразу врёт?!
  - Потому что он всегда врёт, - жмет плечами, это для него естественно.
  - Не правда. Я уверена. Ты ему нравишься.
  - Да ну как же.
  - Я то в этом понимаю, в отличие от тебя.
   На это лишь закатила глаза. А то она и сама не знала, что подруга разбирается как никто. А уж по сравнению с ней, любой ботаник в чувствах ас.
  *
  Началась учёба. У каждого появилась куча дел, но им это не мешало проводить вечера вместе.
  - Опять игрушка. Мне что с ними делать? Я сама играю, да еще и ты таскаешь, - девочка взяла очередную игрушку, мышка с сердечком. Его обратный путь из школы был через магазин, а там игральный автомат, которые были популярны в то время, и в них еще можно было выиграть.
  - Ну не домой же мне их нести! - он развалился на диване и возмущённо смотрел на неё.
  Он уже забежал домой, переоделся, поел и сразу к ней.
  - Отдал бы девчонке какой-нибудь.
  - Ну вот, я отдал!
  Она скорчила рожицу, глядя на эту милую мышь, которая смазливостью соревновалась с тем, кто её выиграл.
  *
  В конце четверти.
  - Почему трубку не брала? Я сейчас приду, - он сказал это в трубку и повесил её.
  - А хочу я или нет, вообще не особо важно? - уже у гудков спросила девочка.
  И вот так всегда. Хочешь не хочешь, а парень приходит.
  Звонок в дверь, устало поплелась открывать, только что боролась с алгеброй, она не нравилась девчонке, но душ после мучений, был маленьким утешением.
  - О, опять с мокрой головой? Заболеешь, - прицокнул он, закрывая дверь, и пошёл в комнату, как к себе домой.
  Будто не из-за него ей пришлось выходить в коридор.
  - И почему ты живёшь на три этажа ниже, а не в другом районе?! - подняла бровь.
  - Судьба потому что, - отмахнулся он.
  - Чего ты притащил?
  Она смотрела на учебник в его руке, тетрадь и листок.
  - Английский, - он кинул это на стол, на её стол, и развалился на диване переключая каналы, - помоги мне.
  - Сколько можно, и так перевожу тебе, я еще и у матери у подруги дочке младшей помогаю с ним.
  - Да тут делать-то. Ну Насть, - он сделал горестное лицо, - она мне двойку выставит.
  Девочка сдалась. Хотя вот так ему и надо было бы. Постоянно прогуливает, не делает никаких заданий, даже на контрольных сдает полупустой листок.
  - Чего надо делать?
  - Открытку к Новому Году.
  - И всё?
  - Ну да, перевести текст, но это же такие мелочи?!
  - Угу, опять страницу целую...
  - Не, половину, - 'утешил' её парень.
  - Давай, - она уселась на свой стул, он сел рядом на табурет и наблюдал, как она быстро переводит и заставляет его в словаре искать то или иное слово, - всё, текст есть.
  - Алгебру делала? - он увидел на полке тетради с учебниками, сверху лежала алгебра.
  - Угу, чтоб ей...
  - Помочь?
  Та недоверчиво посмотрела на него.
  - У меня четвёрка, и то потому, что прогуливаю.
  - Вот спрашивается, где ты шарахаешься?
  - Там, сям, - туманно отвечает парень.
  Она лишь качает головой. Этого лентяя, ничем не исправишь.
  - Что с открыткой делать будем? - спрашивает у него, а он уже читает и решает ей примеры.
  - Не знаю, новогоднее что нибудь.
  - Пингвин с ёлкой подойдёт?
  - Ну да, - он пожал плечами.
  Он решал примеры, она срисовывала с картинки пингвина и вырезала его. Сделав открытку, придумала поздравление.
  - Держи ручку. Пиши, - она продиктовала ему краткое поздравление и стала смотреть, как он задумчиво кусает ручку, продолжая решать очередной пример.
  - Ну вот и всё, фигня какая-то. Легко ведь.
  Он осматривает открытку. Там вырезанный пингвин и нарисованная ёлка с сугробами.
  - Мне нравится, как ты рисуешь, - он кивнул и сложил всё на край стола.
  Уселся на диван.
  Вечера вместе были уже чем-то привычным.
  Он был не таким наглым и был другим, нежели с людьми. Его присутствие не вызывало у девчонки дискомфорта. Парень же выглядел расслабленным. Словно всегда играет какую-то роль, а с ней ему не нужно этого делать. С ней можно быть собой.
  Из кармана выпала зажигалка. Когда он мурыжил девчонку.
  - ТЫ куришь?
  Очень негативно относилась к этому. Кашляла от дыма, да и вид курящего вызывал отнюдь не приятные впечатления.
  - Бывает, - он пожимает плечами, и уже хочет забрать зажигалку, как она хватает её и показывает ему фигу.
  - Насть, отдай, - он стал серьёзным.
  - Обойдёшься, кури без неё, - кривит она лицо и выкидывает зажигалку в форточку, он старался остановить её, но она всё-таки выбросила.
  - Ну и зачем ты её выбросила?
  - За хлебом, - грубо отвечает и садится на диван.
  Ему звонят. Он снова становится напряжённым.
  - Щас приду. Да, да, всё, - грубо отвечает и отключает телефон.
   - Мама?
  - Ага.
  Она идёт закрываться за ним.
  Всегда разговаривает с мамой грубо. Хотя у них хорошие отношения.
  Опять в аське:
  - Насть, давай гонять?
  - Нет.
  - Почему ты не хочешь?
  - Не хочу.
  - Чё ты всегда как маленькая. Давай.
  - Не хочу я.
  - Ты мне нравишься.
  - Да тебе все нравятся.
  - Нет. Только ты.
  Внутри что-то ёкнуло. Но она упрямо стояла на своём.
  - Расскажи это какой-нибудь наивной дуре.
  - Да вот чё ты не веришь?! - она знала, он злится.
  - Потому что не правда это.
  - Правда! Чем тебе доказать?
  - Не надо мне ничего доказывать.
  Почему нужно всегда что-то доказывать?! Если это так, то и так будет понятно, что является правдой. Некоторое, не нуждается в доказательствах или подтверждении.
  - Чем? Что ты хочешь?
  - Ничего я не хочу, сказала ничего не надо!
  - Я позвоню, давай поговорим.
  - Не хочу.
  - Насть, возьми трубку.
  Она выключила звук у домашнего телефона.
  - Возьми трубку.
  - Я не хочу разговаривать.
  - Ты чё как маленькая! Возьми, поговорим.
  - Нет.
  Он звонил много раз. Она так и не взяла трубку.
  Как будто это что-то изменило бы? Ему подняться до неё, всего три этажа. Как будто они не поговорили бы об этом завтра. Ничего не изменит, что она не взяла трубку. Но женская логика, есть женская логика, пусть ей даже и всего тринадцать лет.
  - Вы проводите много времени вместе! Почему нет? - подруга недоумевала.
  - Да не хочу я! Он меня бесит! Не нравится он мне!
  Даша на это закатила глаза.
  - Согласись, попробуй, Насть! Не смертельно ведь. Ты совсем к нему ничего не чувствуешь?
  - Нет, - солгала не только лучшей подруге, но и самой себе, только этого еще не поняла, - хотя: он меня бесит!
  *
  - Они достали, - говорит парень глядя на экран телефона, пришла очередная смс, девочка не отрываясь от домашнего задания говорит:
  - Что опять?
  - Да девчонки, из школы.
  Он зачитывает:
  - 'Моя подруга хочет с тобой встречаться,' - при этом надувает щеки и выдыхает.
  - И чего не так?
  - Пф, я не хочу, это мелкие опять, но назойливые, капец.
  - Ну так и скажи.
  - Я спросил, что за подруга.
  - О Боже, нельзя просто отшить?! - в этом весь он.
  - Я пытался, - делает брови 'домиком' и невинное лицо.
  - Знаю я это 'пытался', - передразнивает она его.
  - Честно! Я даже сказал, что у меня девушка есть!
  Девочка засмеялась.
  - Десять есть, - утвердительно кивнула она.
  - Я сказал, что это ты.
  - Они меня не знают, толку им.
  - Напиши им, скажи, чтоб отстали от меня.
  - Почему я должна это делать?!
  - Потому что не отвяжутся они... вот слушай: 'Ты мне совсем не нравишься, но подруга очень тебя любит'. Да мне фиолетово!
  Она на это закатила глаза. Закончила домашнее задание по русскому и закрыла тетрадь.
  Пошла и села на диван, заглядывая на переписку.
  - Так и не сказала что за девчонка?
  - Нет. О, звонят. Алё, кто это?
  Он с недовольным лицом, качает головой.
  Убирает телефон от уха.
  - Сбросили.
  Та рассмеялась.
  - Снова. Ответь! Скажи им что нибудь, может отстанут!
  - Да не хочу я, сам разбирайся!
  - Насть! - он нажимает на 'ответить' и прикладывает к уху.
  Она делает большие грозные глаза, но ему это безразлично.
  - Я слушаю.
  - А это кто? - пищат на том конце телефона.
  - Девушка Максима.
  - А как тебя зовут?
  - Настя. Еще вопросы будут? Хватит названивать моему парню.
  В трубке кто-то стал перешёптываться, и её бросили.
  - Ну вот. Теперь хоть отстанут, а то ночью задолбали звонить, мать ругается.
  - Поменьше номер свой давай всем подряд.
  - Да они у кого-нибудь узнали. Я что виноват, что ли?!
  - Виноват!
  Этим же вечером.
  - Насть.
  - Чего, - он лежал головой у неё на коленях, они смотрели мультик.
  - Давай гонять.
  - Гоняй на велике, говорила ведь.
  - Хорошо, давай встречаться?
  - Нет.
  - Почему?
  - Зачем? - её лучшая тактика, вопрос на вопрос.
  - Ты мне нравишься.
  - Это не причина.
  - Причина. Давай!?
  - Я подумаю.
  - Сколько? - парень упрямый и если чего-то хочет, он это всегда получает.
  Всё, чего бы не хотел. Орать, упрашивать, набить морду, наврать, даже нытьём он не брезговал. А самое его излюбленное милое выражение лица и честные пречестные глаза.
  - Три дня.
  Он промолчал.
  Три дня прошло, но они прошли в смятении. Девочка не знала что делать. Он вроде бы нравился ей, когда не выпендривался, а с другой стороны. Это не тот человек, с которым будет в дальнейшем связана её жизнь. В свои 13, она слишком серьёзно относилась к этому. Ей трудно довериться человеку, кем бы он ни был.
  - Я не знаю!
  - Соглашайся, - настаивает подруга, - может он хоть изменится, не таким говнюком будет.
  - Вот спасибо! А с говнюком встречаться просто замечательно, - язвит в ответ брюнетка.
  В аське:
  - Три дня прошло.
  - Знаю.
  - И что? Я сейчас поднимусь.
  Она не успела ответить, он уже звонил в дверь.
  Парень зашёл.
  Настя теребила волосы. До сих пор не определилась что ответить. Верней, как послать далеко и надолго.
  Что нам девушкам три дня?! Эти три дня уйдут только на истязание своих нервов, но никак не на принятие решений, какой бы собранной и рассудительной девушка не была, по такому вопросу она принимает спонтанные решения.
  - Ну и чего?
  - Нет, - говорит спокойно и негромко.
  - Почему? - он начинал злиться.
  - Ты постоянно врёшь!
  - Я никогда тебе не врал.
  - Я не хочу разбираться с кучей девчонок.
  - Если они будут знать, что у меня есть ты, не надо будет с ними разбираться.
  - Ты куришь! - использовала она последний аргумент.
  - Я брошу.
  У него всё железно. Зачем ему она? Она не с идеальной фигурой, с дурацким характером, да и не виснет на нём. Девчонка не понимала, почему она?!
  - Бросишь? - она недоверчиво всматривалась в зелёные глаза.
  - Да.
  - Хорошо.
  - Да?
  Она замешкалась, он выжидающе смотрел.
  - Да, - наконец сказала.
  Максим взъерошил ей волосы.
  Ему позвонили.
  - Иду, - снова грубый тон.
  Он разочарованно идёт к двери.
  - Спокойной ночи, - он обнимает её, на полных правах, раньше и без этого делал, но сейчас, это его девушка, сейчас, она не отталкивает.
  Парень уходит, а она остаётся, не осознав, что согласилась.
  - Вот дура... - корит себя, когда доходит всё сказанное.
  Как только он пришёл домой, он позвонил ей, они говорили до часу ночи.
  - Да ладно? Неужели? - Даша недоверчиво смотрит, весь её вид довольно странный.
  То ли она расхохочется, то ли глаза выпадут от напряжения, то ли влепит ей подзатыльник.
  Настя напряжённо кивает.
  Лучшая подруга смеётся.
  - Еще и курить бросит. Какой хороший мальчик, - хвалит словно собаку, брюнетка усмехается.
  - Сама не понимаю, на кой фиг я согласилась.
  - Да нормально всё.
  - Его постоянное враньё... всем подряд.
  - Это да. Но с другой стороны, может тебе врать не будет.
  Брюнетка качает головой. Люди не меняются по щелчку пальцев, особенно кого-то постороннего.
  *
  Уже декабрь. Скоро Новый Год. Он спрашивает её с кем она будет и сможет ли встретить с ними. Настя даёт отрицательный ответ. Знает ведь какая у неё мама.
  Он сидит у неё в гостях. Подруга из класса звонит, они болтают часами, Максим тоже может поговорить с подругами, когда она чем нибудь занята.
  Настя заходит в комнату. Мыла посуду, он отвлекает её подругу.
  Максим увидев её замолкает.
  Та вопросительно кивает головой.
  - На, - он отдаёт трубку, и устраивается, обнимая её.
  Они с подругой проговорили еще час, переходя иногда на тройную беседу.
  - Что хочешь на Новый Год? - он спрашивал уже раз в десятый.
  - Ничего не хочу, - она перебирает его волосы.
  Она редко дотрагивалась до него. Не отвечала на поцелуи. Не обнимала первой. Её пугало что внутри всё ёкает, сжимается от близкого присутствия его, поэтому всегда одёргивала себя, стараясь лишний раз не контактировать, но с таким как он, это невозможно.
  Новый Год наступил. Максим отмечал с друзьями из общаги, она была на этаже у мамы и отмечала с ними.
  После 12 ночи он уговорил её выйти в коридор. Пришёл с Данилом, тот поздравил с Новым Годом и стоял у лифта.
  - Это помада?
  Она смотрит на его щёку, когда он обнимает её. Помните, были такие чуть ли не полностью сделанные из блёсток помады.
  Парень трёт щёку.
  - Ленка дура. Сказал, что пошёл к тебе, сразу лезть начала, - старшая девчонка, она хорошо общалась с Настей, но была немного, как бы сказать, отсталой, тупые шутки, гогот, и им было огромное дело до их отношений, она ладонью отвернула его голову.
  Он вернул на место, стоял и обнимал её. Она морщила нос.
  - Да Данил, скажи...
  Тот кивает.
  - Он будто может возразить тебе, - укоряет его девчонка.
  Они простояли так 15 минут, болтая. И вдруг Максим выдаёт:
  - Можно я тебя поцелую? - тихо, смущаясь.
  Она смеётся, Данил у лифта тоже, не смотря на тихий вопрос он услышал, и ржёт просто, на весь этаж.
  Оба были в шоке. Чтобы он и спрашивал? Парень никогда и никого не спрашивает о таком, просто берёт и делает.
  Настя говорит 'нет', из вредности и из-за помады. Всё-таки её это бесит.
  В тот момент девушка осознаёт, что жуткая собственница. И её бесит присутствие других особей женского пола рядом. Пусть даже знает Ленку, она сделала это просто назло и скорей всего была пьяна. Девчонка старше их на три года.
  Парень смущается. Она не веря и улыбаясь, смотрит.
  - Можно? Ну пожалуйста, - двое смеются еще громче, он обнимает и на прощание целует в щёку.
  Настя же, смеясь, уходит обратно в комнату.
  *
  После Нового Года.
  - Он псих! Бесит! - кричит девчонка.
  Её подруга смотрит на это.
  - Он постоянно при любом отказе бьёт стены кулаком, потом ссадины остаются.
  - Да все знают, что он нервный. И вечно лезет, куда не надо. Одни только его высказывания чего стоят, - вздыхает Даша.
  - Надоел, - сидит бурчит девчонка.
  Подруга теребит белого медведя. Оказывается в тот раз, они с её подругой из класса, по телефону обсуждали, что подарить ей на Новый Год, потому что Настя отказалась от подарка.
  И вот, медведь, он мордой больше похож на собаку. Но всё-таки медведь. Белый, мягкий. Настя растерялась, когда он подарил ей голубую сумку со снежинками, а в ней этот медведь.
  - Мне не надо.
  - Ты чё опять начала, Насть! - он всунул в руки и поцеловал в щёку.
  Теперь медведь был тот, кого постоянно теребила Настя. Ей нужно чтобы руки всегда были заняты.
  - Он такой милый, - обнимает подруга медведя.
  - Максим?
  Та рассмеялась.
  - Медведь, - показывает та объект своих обжиманий.
  Обе засмеялись.
  Подруга уходит. Настя идёт развешивать бельё, достаёт из стиральной машины, отвечает на смс-ки Максима. Он злой. Нервный и Настя не понимает почему.
  - Чего ты опять психуешь?
  - Ты мне изменяешь.
  - Чего?
  - Мне Ленка все уши прожужжала о том, что ты постоянно с Данилом.
  - Ты больной?! Ему сколько лет, и нашёл кого слушать!
  - Это правда, он постоянно у тебя, вы часто гуляете!
  - Не неси фигню.
  - Всё ясно короче, изменяешь мне, шлюха!
  Внутри у девчонки всё перевернулось. Никто не смеет её так называть. А еще и без повода.
  Максим всегда был психом, истериком, жутко ревнивым, но почему то только с ней. Она видела многих девчонок с ним, но ни одну он не ревновал. На неё же, смотрел волком, если она не показывала ему хоть какую нибудь переписку в аське, в телефоне. Оббивал стены коридора и уходил.
  - Шлюха значит?
  - Настя, я не то хотел.
  - Всё понятно.
  Её трясёт, хочется плакать. Она довешивает бельё. Встаёт, бросает медведя в подарочный пакет и спускается к нему на этаж.
  Подходит к двери, звонит, он выходит.
  Настя молча протягивает ему пакет. Он смотрит зло и извиняющеся одновременно. Только он может так смотреть.
  - Забирай, - она трясёт пакетом.
  - Я не возьму. Это твой.
  - Я сказала - забирай!
  Она не оскорбляет, не кричит, не топает ногами, не бьёт стены, она привыкла убивать в себе боль, молча терпеть.
  - Он твой, - парень упрямо смотрит на неё, на пакет и по новой.
  Девчонка ставит пакет на пол и уходит.
  Слышит, как дверь закрывается за спиной.
  Настя сидит дома, читает переписку, снова и снова. В груди отвратительный комок. Она ничего не сделала. А его дебильная ревность, при чём к кому?! К ребёнку!
  Она злится, молча, кусает губы.
  - Бесит! - замолкает, и снова, - Бесит, бесит, бесит!!!!
  Уже не сдерживаясь, кричит.
  Звонок в дверь. Девочка видит его в глазок.
  - Открой, - он не смотрит в глазок, он смотрит в пол.
  - Не хочу.
  Она собирается уйти.
  - Настя, открой, - как-то нервно.
  И она открывает, сама не зная почему.
  - Он твой, - Максим протягивает пакет, 'не иначе как родители надоумили отнести обратно' - проносится мысль у девчонки.
  - Себе оставь, - огрызается та.
  - Мне не нужен.
  - Мне тоже!
  Он просто берёт и проходит мимо неё.
  Девочка молча смотрит, на спину парня, в голове пусто, говорить не хочется и видеть его тоже не хочется.
  Он заходит в комнату ставит пакет и уходит.
  Настя достаёт медведя и сидит с ним в обнимку. Если так посидеть и подумать, медведь ведь не виноват, в том, что Максим идиот ревнивый, вот поэтому она и обнимает медведя, а не Максима.
  Потом, он долго писал, долго просил прощения. Настя так никогда ему и не забыла. Это был единственный раз когда он обозвал её. Она понимала, что только потому, что он еще не определил с кем можно так говорить, а с кем нельзя, и он понял, что с ней нельзя. Девочка нечто большее для него. Но она попрекает его этим, укоряет и он каждый раз просит прощения.
  Месяц придирок, месяц молчаливого упрёка. Но она вернулась.
  Сама не знала почему, но вернулась.
  Им уже по 14.
  - От тебя воняет сигаретами! - это не запах на кофте, в которой стоял в курилке, это от всего и изо рта, от руки.
  - Я не курил, - упрямо твердит ей парень.
  - Ты опять врёшь, надоело.
  - Я тебе не вру! Я не курил! Пацаны за школой курили, я рядом стоял!
  - Да расскажи это кому нибудь другому! Я не мама, не поверю.
  - Я сказал, не курил. Значит не курил, - цедит сквозь зубы.
  - Упаковку жвачки зажевал, и еще скажи, что, не потому что бы не пахло! - она просила лишь одного, никогда не врать ей.
  Никогда. Это делает больно. Физическая боль никогда не волновала её. Но враньё. Для неё правда - это была опора всей жизни, она видит, кто врёт, видит, кто притворяется, видит людей насквозь, и они все такие гнилые, ей плохо от этого, она задыхается и замыкается, видя гнилых насквозь людей рядом.
  - Ты знаешь, что я всегда жую жвачку! Я не курил! - он повышает голос на неё.
  - Надоел врать, всё, расстаёмся! - как же это достало, выматывает морально.
  - Настя, - хмурится и бесится.
  - Всё говорю, - девочка сидит на диване, он сидит рядом, пытается обнять, погладить, она лишь отбрыкивается.
  Он психует и встаёт. Выходя в коридор, рычит и оббивает кулаками стены.
  - Псих, - говорит вслед девочка.
  Парень уходит. Она сидит.
  Он предлагал. Она посылала. Он просил. Она отказывала.
  Месяц.
  Он стал грубым, молчаливым. Еще более дёрганным. И вместе с тем, холодным как лёд. Они теперь не сидели вечерами. Только в коридоре, и то по его инициативе.
  - Давай хотя бы как раньше? - он смотрит в упор, она не смотрит на него.
  Спустя минуту Настя взглянула на него. Он пришёл, и они стояли в коридоре, опять коротко обменивались фразами.
  Она задумчиво кивнула. Он тут же попросился в гости.
  Они сидели. Не знала о чём говорить. Для него с ней не существовало запретных тем. Поэтому он завёл свою любимую волынку.
  - Тут ходили на вписку.
  Девчонка скептично посмотрела на него при слове вписка. Вечные дурацкие фразочки, слова, излюбленное было: Тёлка. На что девочка не могла не поправить и не сказать: 'Тёлки в стойле!'
  - В свечки эти, которые напротив.
  Она кивнула, мол поняла.
  - Мы были на девятом. Девчонка одна, представление устроила. Они ЭМО. Две подруги. Одна с нами была. Ну, мы целовались.
  Она недовольно отвела взгляд. Настя не покажет ему, что её это задевает. Обойдётся. Мудак.
  - А вторая короче, разоралась, унеслась, сказала, что покончит с собой, - говорил так усмехаясь, словно ему это представление, но никак не чужие эмоции.
  - Больных каких-то опять нашёл.
  - Да они из школы, - он отмахнулся. Он даже не назвал их имени.
  Настя осуждающе покачала головой.
  - Напротив в свечку поднялась на девятый и на балконе стояла. Мы ей позвонили. Она орала что спрыгнет, подруга её туда к ней унеслась.
  - Я надеюсь, обе прыгнули, - буркнула под нос девчонка, ей двух этих было жалко, но с другой стороны, какие они подруги, одна любит, вторая плюёт на это и целуется с объектом любви.
  И если бы объект любви спрыгнул, она тоже была бы не против.
  - Ага если бы, спустились, обратно вернулись. Та, которая прыгать собралась, отвлеклась там на Миху.
  - Дрянь какая-то.
  Он извиняющеся улыбнулся.
  И таких рассказов, была куча, а на куче пласт метала и на нём снова куча и так далее.
  Внутри всё умирало. Словно выжигали там нечто, что девчонке увидеть не под силу.
  Ей написали смс.
  - Кто? - он пытался заглянуть, губы сцеплены.
  - Конь в пальто, - она скрыла экран, быстро набирая ответ.
  - Настя! Кто это?! - он пытается забрать телефон.
  - Отвали ты! Я тебе не обязана отчитываться!
  - Кто тебе пишет?!
  Он в ярости. Забрал телефон и начал просматривать смс.
  - Кто такой Алёша? - он зло смотрит на неё.
  - Друг.
  - Друг, - передразнивает он её, - и чё этому другу надо?!
  - Тебе какая разница, отдай телефон!
  - О, а Вадик, это кто? - он уже хочет швырнуть телефон об стену, это читается на лице
  Вадик это был одноклассник, он был влюблён в Настю и постоянно признавался ей в любви, предлагал встречаться, дарил цветы на праздники, да и без праздников тоже.
  - Давай встречаться, - едко читает он смс.
  - Верни телефон!
  - Щас я ему встречусь! - он пытается набрать сообщение, Настя вырывает из рук телефон.
  Лишь только потому, что кусает в плечо.
  - Настя!
  - Ты задолбал! Иди к своим девицам, отвали!
  Максим сжимает губы. Злится. Её этим не напугаешь, она пострашнее в гневе, чем этот зазнавшийся мальчишка.
  - Иди к тем, кто тебе на шею вешается! А от меня отстань.
  Он смотрит на неё. Молчит.
  Девочка же отвечает на сообщение. И в очередной раз, отшивает одноклассника.
  И ведь он явно лучше Максима, он не обманет, никаких посторонних девчонок не будет, будет всегда рядом, поддержит, не будет психовать. Или не лучше? Сама не понимая того, она держалась за Максима. Он был нужен ей.
  Ему кричала уходить, не трогать её, оставить в покое. А он словно не замечал слов, видя лишь то, что у неё внутри. Оставался рядом, и всем её протестам вопреки, обнимал, говорил, как она нужна ему.
  Она же сидела в своей скорлупе. Ей легче было не выказывать эмоции. А ревность разъедала.
  Но даже на её холодность и крики, он не отставал, он постоянно обнимал, грел её вечно холодные ладони. И только с ним они становились тёплыми. Только с ним, они были горячими, даже после его ухода.
  И пусть всё враньё. Главное чтобы был рядом. И он рядом.
  Пусть злится, психует, бьёт двери, стены. Но подходит к ней и становится, довольным, чуть ли не мурчащим от её присутствия. Обнимает излишне ласково, словно она может растаять, от переизбытка чувств, он иногда стискивает её, она выдыхает весь воздух из лёгких, хлопает по рукам и он тут же ослабевает объятия и просто жмурится улыбаясь.
  Она вернулась. Всё равно вернулась.
  Мучалась, даже составляли списки за и против и каждый раз подруга, качала головой. А Настя рвала список, и они составляли новый.
  Никто не знает об их отношениях кроме парней из их компании и лучшей подруги. Другим она не говорит. Зато он, рассказал родителям. Рассказал одноклассникам.
  Она боялась сказать своей маме. Её мама не любила Максима, считая его избалованным, заносчивым, смазливым мальчишкой. И так оно и было. Мать баловала его, средства имелись. Все девчонки от младших до старших, окружали его вниманием, что впору чувствовать себя божком. Даже молодые учительницы умудрялись флиртовать и хихикать с ним.
  И только Настя, фыркала на него, отмахиваясь, словно от назойливой мухи.
  Они встречались пять месяцев, закончили учиться. У Насти началась отработка.
  Максим был не в настроении, скоро уезжать в деревню. Обычно он любил туда ездить. Но Настя покрутила у виска, когда он предложил поехать с ним туда.
  Был предпоследний день отработки. Солнце светило ярко, но в тот день было прохладно. Она была в джинсах, короткой куртке и кроссовках.
  Обещала подружке, которая, очень любила шмотки, сходить по магазинам. Настя поддерживала эту слегка чудаковатую девочку.
  Они вышли из автобуса, напротив торгового центра.
  До светофора оставалось всего ничего. Но Настя, всегда перебегала дорогу, пусть рискуя, но всегда проносилась, и адреналин заставлял смеяться.
  Девочки стали ждать, на светофоре загорелся зелёный свет и они пошли.
  Было по две полосы, а между ними трамвайные пути.
  Настя уже переходила половину пути к трамвайным путям, как вдруг поворачивает голову и на всех парах её сшибает газель.
  Темнота окружила. Она открыла глаза и поднимается. Нога отдаётся болью, кровь стекает по брови.
  Девочка уходит в обратном направлении. Подруга кричит, подскакивает и подбирает деньги, которые выпали из кармана.
  Водитель выпрыгивает из газели. Высокий, рослый, в майке, наколки, купола. Она хорошо относилась к ЗК. Но знала природу этих людей, они были добры к ней. Но не тогда, когда им светит срок, они не будет церемониться.
  - Вот я дурак! - он кричит, хватается за голову, догоняет её, хотя, что там догонять, она недалеко ушла.
  Люди смотрят, люди шепчутся, ахают. Какой-то мужчина подбегает и говорит:
  - Я всё видел! Я свидетель, - Настя отмахивается от него.
  - Девочка, давай в больницу отвезу! Очень плохо?
  - Не надо, я сама, - всё словно в тумане.
  Она боится показаться матери. Мать недавно родила и всегда ругала Настю, что из-за неё может пропасть молоко. По любому поводу, даже тройки. А тут, целая авария.
  Девочки всё-таки перешли в другом месте.
  Подруга рядом щебетала.
  - Тише. Сейчас переодену носок, и пойдём тебе за вещами.
  Настя уселась на ступеньки старого кинотеатра, который был у торгового центра.
   оль практически не чувствуется. Шок. Болевой шок, как называют это доктора.
  Колено на другой ноге содрано, там дырка в джинсах. Левый голеностоп в огне, течёт кровь, пропитывая носок.
  Она достаёт зеркало, открывает, критично смотрит.
  На правой стороне, всё содрано, правая сторона лба, вспухла и сочится кровью, ссадина приличная, гематома будет замечательная.
  - Ну не плохо. Заделаю пудрой и пройдёт.
  - Может в больницу? - девочка смотрит, она боится.
  - Я обещала, и мы сходим по магазинам. Пошли.
  Настя с трудом встаёт, опираясь на подругу и подволакивая ногу, не чувствует как встаёт на неё, они заходят в торговый центр.
  Люди оборачиваются, девочка то включается, то всё меркнет перед глазами. Она умудряется улыбаться. Люди всё равно косятся, старается скрыть лицо за пологом тёмных волос, но кровь пачкает их.
  Они поднимаются на экскаваторе на второй этаж. К ним на встречу вниз съезжает её подруга, она тоже из класса. Одна из лучших подруг.
  - Настя! - кричит ей та, Настя быстро реагирует улыбаясь.
  'Главное не подать виду, я сильная, у меня всё в порядке', - эта мысль бьётся в её голове.
  Девочки поднимаются за ними.
  Подруга со своей подружкой детства. Обе смотрят на неё. Её подруга до ужаса боится крови. Но сейчас, она разъярённой фурией смотрит на неё.
  - Это что?
  - Я... упала...
  Все молчат.
  - Всё нормально, мы по магазинам.
  Те неверя уходят, обещаясь созвониться и встретиться снова.
  Они походили по магазинам. Девчонки снова встретились.
  - Аня! У тебя как с головой?! Какие шмотки?! - подруга кричит.
  - Я обещала и мы купим! Аня иди, - протестует Настя, она уже сидит на лавке рядом с Наташей и в глазах то меркнет, то снова появляются окружающие её предметы.
  Все замолкают. Они сидят на лавке, ждут пока Аня забежала еще в один магазин.
  - Ты поедешь в больницу.
  - Нет, - Настя вспоминает маму, вспоминает сестрёнку, совсем кроху и отрицательно машет головой.
  - Я сказал в больницу! Ты себя видела?! Ты больная?! Аня! Блядь! - та ругается в трубку, не сдерживается, - Быстро иди сюда!
  На улице стало пасмурно, моросит мелкий дождь. Небо хмурое.
  Девочки посадили их на автобус и Настя с Аней вышли у больничного городка.
  Спустя полчаса мучений, в хитросплетениях коридоров, помощи охранников, они добрались до нижнего подвального помещения, операционная и хирургическое отделение.
  Батарея на телефоне садится.
  - Ты где? - пишет Максим, Настя сквозь пелену отвечает, что гуляет.
  - Ты дома, я звонил в звонок, слышал, как ты подходила к двери.
  - Ты дурак, я гуляю.
  'Не говорить, не говорить'.
  Он звонит, она берёт трубку.
  - Настя, чё ты врёшь, - рядом проезжает каталка.
  - Ты дурак! Я тебе говорю, я гуляю.
  Она бросает трубку, к ним подходит доктор.
  - Что случилось? - он смотрит без выражения, такая работа, ко всему привыкаешь.
  - Машина сбила...
  За Настю отвечает подруга.
  - На рентген, - он показывает на кабинет рядом с их приёмной. Те плетутся туда.
  Обращаются с ней как с собакой.
  - Снимай кроссовок, - без эмоций командует женщина.
  Настя натужно тянет. Снимая кроссовок. Он плохо поддаётся, она мешкает, молча, всё молча.
  - Сядь сюда, ногу вот так, - женщина выворачивает голеностоп под невыносимым углом, Настя вцепляется в бока каталки.
  Женщина замирает, видя кость. В комнате темно, только лампа горит прямо над каталкой и то, не давая много света.
  Всего мгновение и снова командует без эмоций.
  Она уходит в кабинку.
  - Ногу держи именно так, - щёлкает автомат, делающий рентген.
  - Что случилось? - женщина разглядывает снимок.
  - Машина, сбила.
  Женщина сглатывает. Она увидела на снимке плохие новости, Настя сразу поняла это.
  Она сразу становится добрее, помогает спуститься, одеть. Отдаёт снимок и отпускает Настю.
  Видит жалость в глазах женщины, она ненавидит, когда её жалеют. К чёрту всех жалостливых!
  Отдаёт снимок врачу, он находит её в базе, номер полиса. Внимательно рассматривает снимок, выпячивая немного губы.
  Максим пишет, от него уже десять сообщений, телефон семафорит, что батареи толком нет.
  - Не ври мне! Я слышал, как ты печатаешь на клавиатуре!
  - Ты дебил! Я в больнице! - она срывается, потому что врач говорит, что нужно вызвать маму, нужно делать операцию.
  Настя отказывается.
  - Нужно делать операцию, без разрешения матери мы не можем её сделать.
  - Я не буду делать операцию.
  Настя плачет, врач думает из-за операции, а она плачет от бессилия, что если её мать потеряет молоко? Чем кормить сестрёнку? Она плачет, не морщась, просто текут слёзы, еще и Максим, он не верит ей, он опять в чём-то её обвиняет. Есть только он, все должны вращаться вокруг него волчком, не пропуская ни малейшего его слова.
  Врач заставляет подругу уговорить её звонить маме.
  - Насть, позвони маме. Тебя не отпустят из больницы, - подруга шепчет, и отмахивается от того, что её саму наверняка потеряли дома.
  - Я сама уйду, - смахивает она слезинки и упрямо смотрит сквозь врача.
  - Мы не можем отпустить.
  Слёз уже нет. Её мать всё равно узнает. Она потеряет молоко. И в этом виновата будет только она.
  Она опять сделала всё не так как надо. Она идеально ведёт себя. Делает всё как хочет мама, помогает ей, учится, как надо, постоянно помогает родственникам, сидит с другими младшими сёстрами, её оставляют на все каникулы с этими девочками, она покрывает их, получая все шишки за них. Отвечает за каждое их движение. Это даже больше от любви, нежели от желания быть лучшей.
  Набирает маму, поддаваясь уговорам врача. Не сумела объяснить маме.
  Врач обрисовывает ситуацию её матери.
  Время позднее, Аню потеряют дома.
  Настя заставляет её ехать домой, она спрашивает у всех как выйти к остановке, чтобы доехать Ане до дома.
  Провожает подругу, быстро скрываясь от врача, к которому привезли мальчишку сломавшего руку, делая очередной трюк, он упал на бортик у дома.
  Она выводит её, пытаясь ориентироваться здесь.
  Мать приезжает. Её привозит отчим, малышка спит.
  Мама не знает где она. Она звонит, чтобы Настя объяснила, где она. В бессилии Настя рычит, потому то заходили они окольными путями и сами искали вход сорок минут. Мама не понимает как пройти. Ей приходится встать и опять умыкнуть от врача. Она хромая доходит до ограды, и мать идёт к ней.
  Она бледная. Малышка на руках. Быстро отдаёт комочек отчиму.
  Они молча идут обратно.
  Врач обрисовывает ситуацию.
  Внутренний перелом, со смещением, потому что она ходила, наступала на ногу.
  Нужна операция, нужно убрать осколки и вставить штыри чтобы кость оставалась в положении до того как зарастёт.
  Заходят в закуток, мама молчит. Потом начинает успокаивать её. Говорить что ничего страшного. Всё будет в порядке.
  Она не кричит. Не обвиняет её. Но Настя знает, это будет по её вине, если вдруг что-то случится.
  Телефон разрядился. Ей становится больно, шок отходит.
  Звонит отчим, маленькая плачет, нужно покормить и уложить спать.
  Мама разрывается, не знает что делать. Она собирается и звонит дяде.
  Дяди замечательные. И этот ближе всех. Он тут же приезжает.
  Мама не хочет уходить. Но нужно.
  Дядя молчит. Он редко когда боится. Но видя племянницу ему страшно. Она в полусознании. Повсюду запачканные кровью вещи.
  - Операционная готова, - подходит врач.
  Он уже созвал всех, все потихоньку заходят в операционную. Её просят раздеться. Дядя поджимает губы, ждёт снаружи.
  На каталке вывозят и завозят в операционную, он стоит у двери. В окошко она видит его.
  Он молчаливо кивает ей. Тут же быстро исчезает, дверь открывается, входит медсестра.
  Настя видит, что дядя что-то говорит врачу.
  Она усмехается. Явно угрожает, что если что, он прибьёт всех.
  В положении лёжа лучше.
  - Я сделаю наркоз, - говорит анестезиолог, - сделаем в позвонок. Вот так, повернись на бок, - она натужно поворачивается, - сгорбись, округли спину, Умничка, - Настя делает как он просит, он вводит ей иголку, больно, глубоко, - вот так. Полежи немножко.
  - Ладно, - отвечает она.
  Заходит хирург, с которым говорил дядя.
  - Ну что, - он улыбается, лучезарная улыбка, от уха до уха, - все готовы?!
  Он пританцовывает, готовя всё, натягивает перчатки.
  - О, да ты модница, - улыбается он, видя её кислотно-зелёные ногти на ногах, та смеётся.
  Её перевернули на спину. В руку вводят капельницу.
  - Так, смотри, будет трудно дышать, говори, - говорит, вводящая во вторую руку капельницу медсестра, Настя кивает, наблюдая за её действиями.
  Она и не поняла, в какой момент перестала чувствовать всё ниже рёбер.
  Хирург подходит и берёт её ногу, он отводит её в сторону, под странным для Насти углом. Это странно видеть как твою ногу отводят так далеко, а ты совершенно не чувствуешь, словно не твоя нога, но вот он дотронулся до ступни, и она говорит что еще чувствует.
  Он кивает, отпускает.
  - Как ощущения?
  - Всё хорошо.
  Все недоверчиво улыбаются и смотрят на неё. Она не менее лучезарно отвечает.
  Он напевает какую то песенку.
  Обрыв.
  Её завесили весь обзор наволочкой.
  - А долго?
  - Нет, - отвечает медсестра.
  - А можно мне посмотреть?
  - Ты что, нет, - отвечает ей из-за полога хирург.
  - Ну почему? Это наверное интересно.
  - Не-не-не, нельзя смотреть пациентам.
  - Ну пожалуйста, - затянула девочка.
  Хирург тяжко вздыхает и показывает медсестре убрать наволочку.
  - Ух ты, а я ничего не чувствую.
  - Наркоз, штука такая, - улыбается врач.
  Снова темнота.
  - А еще долго? - она наверно надоела медсестре спрашивать это, но сил лежать уже нет, она ненавидит бездействие.
  - Нет, - снова мягко убеждает её девушка.
  Ей больно дышать, рёбра не поднимаются, сердце заходится.
  - Настя? - она обеспокоена, - Больно? Слышишь меня? Дышать можешь?!
  - Больно. Щас пройдёт... - отвечает она, этой привычной, ей фразой.
  Делает глубокий вдох, не движется, воздух толком не поступает.
  Девочка открывает рот, как рыба, но воздух не поступает в той степени, в которой нужен. Темнота.
  - Там еще не всё? - медсестра уже улыбается.
  - Нет, еще не все. Но уже скоро.
  Темнота. Боль. Качает.
  Свет, её выводят из операционной. Дядя, он следует неотрывно. Настю завозят в закуток, чтобы накрыть.
  Она слышит, как дядя ругается снаружи. Не понимает что такое, всё словно в тумане. Пелена. Боль, неясные мысли.
  Уже у него на руках. Он кричит, уговаривает врача и медсестру.
  - Я заплачу. Тут должны быть платные палаты!
  - Они еще не готовы... - оправдывается медсестра.
  - Я не оставлю свою племянницу в коридоре! Ищите палату! Сколько?
  - Дело не в деньгах. Мест нет... у нас ремонт, еще вода...
  - Не может быть такого! - дядя в гневе.
  Она снова проваливается.
  Очнулась, её несут по коридору. Никого нет. Пусто. А вот, каталка с женщиной на ней. Она спит. Рядом еще. И еще каталка. Человек с перетяжкой, спит.
  Девочка пытается запомнить всё, но туман, боль снова укачивает её, унося куда-то, где нет эмоций.
  Её заносят в тёмную палату. Кто-то поднимается, когда они входят.
  Девочка. Младше Насти, она сонно смотрит на всю процессию. Её лицо озарила полоска света от двери.
  Медсестра быстро заправляет кровать, и дядя перекладывает её.
  - Вам теперь нужно уйти.
  - А если ей что нибудь понадобится.
  - Она должна поспать. И тут еще пациент.
  Дядя бросает взгляд. В темноте не разглядеть его глаз.
  Он мнётся.
  - Поспи, я скоро приду.
  - Хорошо, - голос хрипит.
  Он выходит, за ним медсестра.
  - Привет.
  - Привет.
  - Меня зовут Настя.
  - Меня Оля. Что случилось?
  - Да ничего, машина сбила, перелом.
  - Понимаю, - отвечает девчонка.
  - Ложись спать, не обращай внимания, - Настя устало вздыхает.
  - Угу.
  Девчонка ложится спать, после их краткого знакомства. Но Настя так и не засыпает. Время 6 утра. Телефон стоит на зарядке, Максиму она так и не отвечает. Нет желания оправдываться и вдаваться в детали.
  Она пытается повернуться, но нога, она в положении на груше. Нельзя ворочаться.
  Наступило утро.
  Пришла мама.
  Принесла продукты. Книгу и медведя. Того самого медведя.
  - Держи. Ты же с ним спишь, чтобы спалось легче, - мама улыбается, она уставшая, наверно не спала всю ночь.
  Она всё тихонько раскладывает. Девчонка устраивает медведя поудобней.
  - Поспи. Я пока приберусь тут, все полы грязные.
  Девочка кивает, и старается заснуть, утыкаясь в медведя. Мягкая шёрстка успокаивает, и она поддаётся этой маленькой магии..
  Девочка напротив, уже проснулась. Вроде выглядит как обычно. Ноги закрыты.
  Опускает взгляд, на полу стоят пять бутылок двух литровых BonAqua. Минералка Архыз, две бутылки. И просто баллон воды, пять литров.
  Она усмехается.
  - Дядя приезжал?
  - По размаху сразу видно, да ведь? - мама усаживается на кровать, - Сейчас, руки вымою.
  Она выходит из палаты.
  Девочка непринуждённо разговаривает с ней. Оля очень активная, но немного заносчивая. Это нормально, сталкиваясь с детьми, она уже знает, что это поведение настроено на показатель крутости. Просто чтобы относились к детям как к равным.
  - Почему не разбудили?
  - Он заехал. И сразу на работу.
  Мама вытирает руки.
  - Кушать хочешь?
  - Нет, пить хочется, - она выпивает треть бутылки и довольно откидывается на кровать.
  Звонит телефон.
  Нужно кормить мелкую.
  - Иди, ничего, - мама недовольно собирается.
  - Вечером забегу.
  - Хорошо, - Настя улыбается.
  Звонит Аня. От Максима ничего не слышно. Наверное, обиделся. Хуже бабы иногда.
  - Как ты? Я звонила...
  - Я видела, - девочка улыбается, - да нормально я. Валяюсь вон.
  - Я приду сейчас. Какой этаж?
  - Шестой, в том же здании, палата, а какая у нас палата? - она спрашивает у девочки.
  - Пятьсот тринадцать.
  Настя продублировала всё Ане. Та пришла быстро. Принесла мороженное пять штук, сок.
  Они валялись и разговаривали.
  - Все тебя сегодня потеряли. Я ничего не рассказала... и Максим писал.
  Настя нахмурилась.
  - Что писал?
  - Спрашивал, где ты? Почему не отвечала. Ему, я сказала...
  - Ладно.
   'Но раз он знает, почему не позвонил хотя бы?!', - девочке стало обидно.
  Он пришёл вечером. Мялся на пороге.
  Не позвонил, не написал. Просто пришёл.
  Аня сидела до сих пор в палате.
  - Там карантин. Не хотели пускать.
  Аня кивает.
  - Я когда пришла там тётка, в лифт которая пускает, всех выпихнула, а меня сказав: 'ну сколько ж можно', запихала в лифт, - все рассмеялись.
  - Ты просто излишне милая, - Настя усмехнулась.
  - Просто к тебе очень хотела, - Аня положила голову к ней на плечо.
  Та погладила волосы. Максим сидел.
  - Мы завтра придём. Данил панику поднял.
  - Приползайте.
  - Опять всё сожрёт, что будет в поле видимости.
  - Молодой растущий организм, - поулыбались.
  - Жрущий организм, сказал бы я, - Аня хрюкнула.
  Пришла мама. Дядя приехал. Друзья собрались уходить.
  - Проводи Аню, а то потеряется.
  Аня потупилась.
  - Не потеряюсь я, это только вчера от переживаний сорок минут искала остановку, - Настя негодующе покачала головой.
  Максим вздохнул. Аня не то чтобы не нравилась ему, просто была шумной и взбалмошной, прямо как он.
  Дядя одним только взглядом уже выставил всех из палаты.
  - Ну и как ты? - он стоял, осматривал со всех сторон племянницу.
   - Всё хорошо, - улыбается Настя, и тут как назло, судорога, сердце словно пронзило, она выгибает спину дугой, хватая ртом воздух.
  Мужчина бросается к ней, мама бежит за врачом.
  Она приходит в прежнее положение, только сердце продолжает колоть.
  - Щас пройдёт.
  Дядя хмурится.
  - Всё нормально, - она заверяет его, а внутри словно разрывают на части.
  Девочка злится, вот надо было боли прийти прямо сейчас. Как и всегда всё у неё не вовремя.
  Он недоверчиво вглядывается в лицо. Потом переводит взгляд на ногу.
  Врач с мамой влетают в палату.
  - Всё хорошо, всё хорошо, - повторят скороговоркой Настя, врач сразу нащупывает пульс, даёт градусник.
  - Сердце болит?
  - Нет, - слишком быстро говорит она.
  Мужчина вздыхает, слушает её. Хмурится.
  Мама стоит, мнётся.
  - Мне лучше, всё хорошо, - снова повторяет девочка.
  Он смотрит её температуру, 38 градусов, для послеоперационного состояния, это нормально. Он уходит, приходит медсестра и даёт таблетку.
  - Я заеду на неделе, - он будто чего-то ждёт от неё, смотрит так, словно если она не подтвердит что дождётся, она куда то денется.
  - Хорошо, заезжай, а то лежать скучно.
  Он кивает, слабо улыбается и выходит.
  - Нина, идёшь? Или тебя Виталик заберёт?
  - Едь давай, чтоб дядь Виталику не гонять туда сюда с мелкой.
  Мама осматривает всё, в тумбочке. Проверяет нужно ли что-то еще. Думает о вещах.
  Мамы они всегда такие, вечно норовят пристроить, что нибудь еще, чтобы дитяте было лучше комфортней и так далее по списку.
  - Ехай говорю уже, - Настя уже отправляет их.
  Заходит медсестра.
  - Нужно уходить, - она говорит тихо, - я и так на три часа больше положенного разрешила.
  - Уходим, уходим, - примирительно говорит мама, и наконец-то уходит.
  Ночью. Они переписывались с Максимом.
  Когда он пришёл. Он не обнимал. Не дотрагивался. Не садился близко, ну это больше из-за Ани, она заняла всё место близь Насти.
  Было видно, что он в шоке. Ступор накрыл его на пятнадцать минут. Он просто молча, как дурачок смотрел и натянуто улыбался.
  Настя сглатывала ком в горле. Жалость была неприятна.
  Он не отпускал шуток. И выглядел так, будто это его сбила машина, а не её.
  - Как себя чувствуешь?
  - Всё хорошо. Как дошли?
  - Да как мы могли дойти. Дыру в заборе нашли, вылезли.
  - Беспардонные, - усмехается Настя и нажимает на 'отправить'.
  Уже ночь.
  - Мама говорит уезжать в деревню уже сейчас.
  Насте не хочется, чтобы он уезжал. Она хочет, чтобы он был рядом. С ним спокойно.
  - Дак едь, чего в городе то торчать, - она отпускает, ведь погода хорошая, не сидеть же ему в городе, в душной палате только потому, что она умудрилась попасть под машину.
  - Я не хочу.
  - Съезди, потом через неделю приедешь.
  - Тогда придётся уехать уже завтра.
  - Ну и плохо что ли. Ехай.
  Они пришли рано утром. Максим был хмурым. Он принёс розовую розу. Подарил. Но так и не контактировал.
  Аня ушла, ей нужно было помочь бабушке. Данил был занят едой.
  Максим, как только Аня вышла, косился на девочку на соседней койке. Той не нравились эти двое. И всё-таки уселся к ней, вздохнул, глядя на Данила, и улёгся на грудь.
  - Больно?
  - Нет, - на самом деле, словно камнями придавили, но разве это так важно?!
  Она быстро начала перебирать его волосы. Он тяжело вздохнул.
  - Уже сейчас поедем.
  - Да потом приедешь. Пока погода хорошая нужно ехать, потом обещали дожди.
  - Не обещали дождей, - перебивает он её, он знает, что она просто старается облегчить ему ситуацию.
  - Будет!
  - Не будет, - жуя, вмешивается Данил.
  - Помалкивай, - смеётся Настя, видя лицо в шоколадном пудинге.
  Тот запихивает ложку себе в рот, и недоумевающе смотрит на Настю.
  Та лишь махнула рукой.
  - Дашка знает?
  - Неа, она в лагере. Не ловит там. Звонила последний раз перед отработкой.
  Тот кивнул.
  Он легко положил руку ей на бедро.
  - Не хочу уезжать.
  - Ой ли, там клуб ваш колхозный, братьев полный дом, на машине покатаешься хоть, - она поддерживает его.
  Максим молчит.
  Ему звонят. Мама.
  - Да. Сейчас уже, - он психует, она стукает его, не нравится, как он говорит с мамой.
  Он встаёт.
  - Хватит есть уже, пошли давай.
  Данил, вытирает моську, и горестно смотрит на Настю.
  - Иди, ничего, - тот вздыхает и они уходят, Максим подпинывает того из двери, и напоследок смотрит, словно хочет остаться тут, но снова звонят.
  Он рычит в трубку, и уходит.
  Настя обнимает медведя.
  Соседка спит. Ощущение что она осталась одна. Отвратное ощущение. Хочется плакать. Хочется уткнуться ему в грудь. В его такую горячую, костлявую грудную клетку, но такую родную.
  Приходит смс.
  - Мы доехали. Тут связь ловит плохо. Я напишу вечером, когда залезу на крышу.
  Внутри пусто. Чтоб этим перепадам настроения провалиться!
  - Хорошо.
  Приезжает мама. Следом приносится дядя.
  - Вырвался.
  Они сидели и разговаривали.
  Дядя качает головой, усмехается.
  - Я поседел за эти пять часов. Даже в армии так не было. Даже когда с горячей точки утаскивали парней без рук и ног.
  Насте стало грустно. Она создала новые проблемы, а у него и так их выше крыши.
  - Пять часов? - мама выглядит шокированной, он не говорил ей об этом.
  Тот кивает.
  - Всю ночь тут просидел.
  Он трёт лицо, словно стирая эти воспоминания с себя.
  - Извини, я не хотела, - у девчонки опять ком в горле.
  - Чего ты мелешь, - он качает головой, - главное живая. Мы ж живучие, так ведь?! - он подмигивает, она улыбается в ответ.
  А за это, она еще больше любила свою семью, наверно и на смертном одре, кто нибудь отчебучит шуточку и его сошлют обратно наделив жизнью и сотней лет.
  - Что сказал врач? - мама перебирает носовой платок в руках, - Я так с ним и не увиделась.
  - Сказал, что всё нормально.
  - Костыли нужно купить, - говорит мама.
  Дядя кивает.
  - Я куплю.
  Настя и правда замечает седину у дяди в волосах.
  Она уже слышала, как они выходили и в коридоре разговаривали, ждали врача.
  - Нина, когда ты видишь месиво на войне. Это одно, а когда ты видишь это у ребёнка в мирное время, как всё вывернуто, - она слышит, как мать всхлипывает, хочется заткнуть уши и не слышать, - это совсем другое, - голос уставший, вряд ли они вообще спят.
  Девчонке стыдно.
   Врач говорит, что нужно купить, но прогнозов не делает. Ходить ей запрещено. Вставать нельзя. Крайние случаи это на перевязки.
  Родные ей люди улыбаются и оставляют её на ночь. Деваться некуда, порядок один для всех.
  Вечер. Обход медсестёр.
  Вместо девушек, которые с каталками, градусниками и таблетками, делают обход. В палату заваливается, переваливаясь на странно согнутых ногах, парень.
  - Ооо, ну что красотка, держи градусник, - Настя усмехается.
  Только таких же хамоватых как Максим ей здесь и не хватало.
  Он плюхается на её кровать, отдав её соседке градусник. Та хмурится и смотрит на него.
  - Ты чего, за место медсестёр?
  - Ага, я тут уже как одиннадцать лет, лежал, потом вот профилактики по полгода тут.
  Девочка не понимая хмурится.
  Он улыбается, откидывается на спинку у кровати.
  - Хабиб, - кивает он улыбаясь.
  - Настя, - усмехается девочка.
  - Сколько лет?
  - Четырнадцать будет через два месяца, - она младше Максима на полгода.
  - Да ты мелкая, - разочарованно качает он головой.
  Она смеётся.
  - А ты взрослый значит?
  - Да мне семнадцать. Я-то думал, покрутим чего, - она смеётся в голос.
  Хамы найдутся повсюду, зато какие эти хамы обаятельные.
  - Так, градусники давайте. Ооо красотка, таблетку будешь или укол?
  - Если ставишь укол ты! То давай таблетку, - он зловеще ухмыляется.
  - Не, не я.
  - Давай таблетку, потом на ягодице спокойно не полежать.
  - Это да, ставят новенькие, ужасно ставят, - шепчет он доверительно.
  Он смотрит у младшей.
  - Ну у тебя всё хорошо. До скольки не спите?
  - Я долго. Оля засыпает рано.
  - Я забегу, щас только обход закончу.
  Он уходит из палаты.
  Они лежали с Олей и разговаривали.
  - А это твой парень? - она любопытно разглядывает медведя.
  - Смазливый дрищ?
  Девочка смеётся.
  - Ага, мой, - улыбается Настя.
  - Красивый, - вздыхает девочка.
  - Ну, я бы не сказал что красивый. Но глаза, - Настя улыбается, вспоминая зелёные искрящиеся глаза.
  - Ты тоже красивая, - девочка завистливо вздыхает.
  - А ты чего? Страшная что ли, посмотри какая милаха.
  - Да чего, не очень.
  - Дурёха. Ты очень милая.
  Лучшая подруга рыдала в трубку. Она наконец-то дозвонилась, и подняла шуму на пол лагеря, рыдая и коря себя за то, что не рядом.
  Хабиб был у них частым гостем. Умудрялся быть везде и всюду. Всё про всех знает. Покажет и расскажет.
  - Чё эт за пушистое недоразумение?!
  - Отвяжись, это медведь!
  - Да собака это! Морда вон какая-то, лапы...
  - Это медведь, - ударила его игрушкой девочка.
  - Парень поди твой подарил? - он пакостливо улыбнулся, сидел на подоконнике и мучал уже подсыхающую розу.
  - Ну и чего?!
  - Да не, ничё. Смазливый, прямо фу. Куда бежать, прям, - он засмеялся.
  - А ты-то когда видел? - они еще не общались когда Максим приходил.
  - Ооо, такого трудно не заметить. Все девчонки на этаже про него говорили. Думаю чё за петух ходит, а потом увидел. С деревянными бусами, ведь он был?
  Настя кивнула. И тут отличился. Вот чудик.
  - А где щас-то ухажёр?
  - Уехал, - отвечает Оля, жуя большое яблоко.
  - А чего так?! - парень недоумевающе глянул на Настю, - Ладно у меня девчонка далеко живёт, она тут заблудилась у моего дома. Звонит, рыдает в трубку. Я говорю, чё случилось, она орёт, что заблудилась, слюни, сопли, выхожу к подъезду, заворачиваю за угол дома, а она там сидит на бордюре, ждёт, - и смеётся.
  - Вот так экземпляр.
  - Да. Зато моя, - он тепло улыбается.
  - Чего тогда к дзюдоистке двадцатилетней клеился? - Настя, смеясь, издевается.
  - А ты её видела!? Вот это женщина! На соревнованиях руку сломала, а так, сломала бы, меня, на раз-два. А если две руки здоровы б были, так я даж и не сунулся, - он смеётся.
  Оба улыбаясь, замолкают.
  - А фотографии девушки есть?
  Он усмехается, есть.
  Встаёт и садится рядом на кровать. Достаёт телефон. На заставке девушка в бикини.
  - Повсюду у вас бабы с буферами. Что за фигня?
  - Ты мелкая, тебе не понять, спроси у своего!
  - Придурок.
  Он показывает ей на фотографии улыбчивую девушку. Каре миллированных волос. Лукавый взгляд. Худенькая. Джинсы и майка, ноги босые.
  - Не красавица конечно...
  - Что?! - Настя возмущается, эта девушка красивая, не та общепризнанная красота, но красивая, и она славянской внешности.
  - Да не, так себе. Но как улыбается, как рассказывает истории. И она со мной была, даже когда я был в инвалидном кресле.
  Он показывает фотографию, он в инвалидном кресле, рядом куча девушек, и она одна среди них славянка, стоит рядышком, помогает держать ему торт.
  - Сестёр фигова туча, надоели жутко. Рыдают периодически в три ручья, - бурчит он.
  Настя улыбается. Повезло же парню.
  Дни тянулись. Погода была хорошая. В палате душно. Хотелось на улицу. Она частенько доскакивает до подоконника, и девочки часто смотрят в окно. На тех, кому можно гулять.
  Завистливо вздыхают и болтают о свободе.
  Врач пришёл неожиданно. Насте уже написали дату выписки, буквально через день, и теперь вот пришёл. Они удивились.
  - Ну что, Ольга Васильевна, - он поднял взгляд от карты.
  Оля застыла.
  - Домой хочешь хоть?
  Девочка потеряла дар речи, а потом заверещала.
  Настя с доктором зажали уши.
  - Когда?! - она широко распахнутыми глазами смотрела на доктора, он усмехнулся и сказал что в тот же день что и Настю.
  Её второй вопрос был:
  - А можно ванну принять?! Можно?
  Он вздохнул.
  - Ногу, не мочить!
  - Хорошо, - она быстро набрала маму.
  Наступил день выписки.
  Настя сидела и ждала, уже сложила бельё. Сидела на одном матрасе, разглядывая вид в окно. Темнело. Все были заняты в этот день, отчим работал. А забирать нужно на машине. Дядя был за городом. Привезли станок, и он уехал, не зная, что её должны выписать.
  Хоть Максим умудрился поймать связь и развлекал её, байками про их похождения и ночной волейбол. Как чуть не сломал руку. Вывихнул ногу.
  - Вот балбес...
  Мама прибежала. Вся запыхалась.
  - Всё, поехали, - счастливо выдала она.
  Настя опёрлась на костыли. Оля уехала еще днём. Они обменялись телефонами. Вот теперь и Настина очередь наконец-то освободиться.
  *
  - Включай-включай, - кричит Даша, - там уже начался! Время-время!
  - Ну боооже, на, сама включай.
  Даша быстро перелистывает каналы, ища СТС.
  Включает сериал и завывает песню.
  - И почему я не глухая?!
  Смс:
  - Я завтра домой. Хочешь чего-нибудь?
  Даша тоже читает. Но и орать не забывает.
  - Слушай, а я хочу викторию, у них же наверняка есть! - прерывает столь изящную пытку подруга.
  - Да ну, неудобно мне...
  - Проси давай! Я хочу! У меня-то дачи нет, так что пиши-пиши...
  Насте ничего не оставалось.
  - Даша хочет викторию, можешь привезти немного?
  - Не вопрос. Что завтра делаешь?
  Настя скривилась, глядя на гипс.
  - Марафон бегу, - съязвила она.
  - За твоё идиотское чувство юмора, я тебя и люблю.
  Настя опешила. Он впервые сказал что любит.
  Но она тут же стряхнула наваждение. У него слова - это слова, как пулемётная очередь вылетает, да еще и для красного словца иногда.
  - Люблю-куплю, викторию лишь бы не забыл, - фыркает Даша.
  - Лишь бы пожрать чего, - показывает язык Настя.
  - Пф, я у тебя как дома. Так что вообще пофиг. А твой парень, это не только твой, но и мой раб!
  - Да ты офигела, - Настя рассмеялась, такие заявления в духе Даши.
  Подруга ушла поздно ночью домой, Настя улеглась спать примерно часа в 4.
  В 6 утра кричит новый мобильник. Его ей купил отчим, потому что прошлый сломала Оля, уронив на него Настины костыли, пытаясь встать на них. Экран умер. Костыли, выжили.
  Настя корит всех и вся, за такой громкий телефон.
  - Я приехал, - гласит экран.
  - Рада за тебя, - Настя с утра не очень как человек, поэтому хочется всех слать.
  - Я тоже. Я приду?
  - Мась, шесть утра!
  - Ща значит буду.
  Как и всегда. Зачем он спрашивает, всё равно делает по-своему.
  Но она поняла, что именно этим он и нравится ей. Слишком решительный, слишком активный, слишком дерзкий, буйный, смазливый, всего слишком. И всё это умудряется сочетаться. А зелёные глаза...
  В дверь звонят. Она ленится брать костыли и скачет до коридора на одной ноге.
  Он помятый. Явно только с дороги. В руках большая железная тарелка.
  Она непонимающе смотрит на тарелку.
  Максим машет рукой и тащит её в комнату.
  - Соскучился, ощань-ощань, - переходит он на свой идиотский язык, коверкает, и даже это получается - мило.
  Настя вздыхает. Он ставит тарелку в холодильник.
  - Чего это? - она села на диван.
  - Виктория, - говорит так, словно она беспамятная.
  Она прищурилась такому тону.
  Парень начинает её обнимать, гладить, привычно выводит пальцами круги на спине.
  - Давай поспим. А то пока ехали, нифига не выспался. Еще и пили ночью.
  - Алкоголик...
  - Щущуть, - он чмокает её в шею, и устраивается удобней.
  Внутри всё замирает. Эта реакция, только на него. На других же, даже просто когда дотрагиваются до руки, передёргивает от отвращения. С ним такого не было, даже когда руки распускал.
  Они поспали. Потом он включил фильм, и мучил её вопросами.
  - Кто приходил?
  - Да всё те же.
  - А Вадики твои?
  - Десять Вадиков.
  Она дёргает его за волосы. Он осуждающе смотрит на неё.
  - Ты же знаешь...
  - У меня очень чувствительная кожа, - делая идиотский голос, она передразнивает парня.
  Он начинает щекотать.
  - Мааась, прекрати, - с гипсом трудно сопротивляться, - это не честно, - она уже смеётся во весь голос.
  - Не честно, - передразнивает её зеленоглазый балбес.
  Как-то внезапно появилось прозвище Мася.
  Он всегда называл её как нибудь ласково. А она словно в броне. И придумала такое сокращение. Мася. Мась.
  Ей нравилось. На что этот якобы брутальный парень, морщился.
  - Мы на рыбалку кстати ездили, на тракторе. Прикинь! - он картавит.
  У многих это получается как-то не мелодично. Не красиво. А тут, девочке очень нравится. Звучит приятно, мелодично, мягко.
  Вот она еще одна черта людей: если человек тебе не мил, то что бы он там не делал, звёзды с неба, мясные торты, стиль с иголочки, всё будет не то, и не так. Но такие мелочи как картавость, как человек закусывает губу, поправляет волосы. Это становится каким-то приятным дополнением к этому экземпляру. Появляется теплота от таких жестов.
  Он сутками был у неё. Его мама звонила теперь ей на домашний. Его папа подтрунивал. Друзья названивали, она так и не сказала им, а приходить, приходил Данил. Только его она пускала.
  Даже они уже звонили, ей на домашний.
  - Насть, Макса у тебя?
  Она переводит взгляд на Максима. Он отрицательно машет головой.
  - Неа.
  - Чё ты врёшь, по любому у тебя!
  - Да нету его!
  - Ладно, придёт, скажи, чтоб позвонил.
  Он улёгся к ней на живот, и они продолжили смотреть фильм.
  - Может, погулять сходишь?
  - Нагуляюсь еще.
  Она промолчала. С ним перепады настроения не такие резкие. Мир не такой неприветливый. Боль уходит на второй план, от его прикосновений и поцелуев. На которые, она так же не отвечает. Лишь кусает за губы, и смеётся. Он щурится, и пытается тоже укусить, но она делает жалостливые глаза и он отпускает, вздыхая.
  Находясь одна, она то впадала в истерику. То всё было безразлично. То всё раздражало и хотелось прибить Максима за его вечные буйства. То хотелось обнять, и никогда не отпускать. То хотелось никогда и никого не видеть.
  Но он приходил, и всё отходило на второй план. Это стало пугать девочку. Много ли мы понимаем в четырнадцать лет? Даже в тридцать мы не можем разобраться в себе. А тут, первый человек, который ей так близок, что хочется вырвать его из себя. Слишком близко, слишком остро.
  Становится страшно. Она чувствует, что без него уже не сможет. И боится этого, ведь он ветреный. Кто знает, почему он с ней? И надолго ли хватит его терпения, с её закидонами? Она боится привязаться. Поэтому делает свою броню толще. Лёд гораздо морознее.
  Всё вроде так же. Но та теплота, что есть к нему, теперь только у неё. Он понимает что, что-то не так. Но остаётся рядом. Пытаясь докопать до сути.
  - Что опять не так?
  - Всё так, - отвечает она.
  - Насть. Чего опять?
  - Я сказала ведь, всё хорошо.
  - Нет, не хорошо.
  - Нормально всё!
  - Я люблю тебя, - он смотрит ей в глаза.
  Его зелёные словно гипнотизируют её.
  - Молодец, - отвечает девочка, перебарывая желание обнять и прижаться.
  Когда всё успокоилось.
  Он обнимает.
  - Мне больше никто не нужен, - какое смелое заявление в эти четырнадцать.
  Девочка это понимает и ей больно.
  Броня разрастается. Появляется сарказм, неверие и отрицание.
  *
  - Я уеду скоро.
  - Куда?
  - В Новороссийск.
  - Зачем?
  - Отдыхать. Тётя с сестрой и дядей позвали.
  Она бледная как поганка. Выходила гулять, но запрещены были прямые лучи солнца. Поэтому вечерами за домом, с костылями, на багажнике машины.
  - Надолго?
  - Неделя, полторы.
  - Когда?
  - Тридцать первого июля.
  - В день рождения значит, там будешь?
  Она кивает.
  - Что хочешь на день рождение?
  Хотела ответить: 'тебя рядом', - но заткнулась, лишь пожала плечами.
  *
  Он подарил ей медведя. Мишка Тедди, в свитере с сердечком. С локоть размером.
  Кажется, это становится чем-то постоянным.
  Она усмехается, глядя на серого мишку с заплатками.
  - Во сколько уезжаешь? - он чмокает в шею.
  Тепло растекается по телу.
  - Рано утром.
  - Я зайду.
  - Не надо.
  - Зайду.
  В аське они ругались. Она не хотела прощаться. Сама не знала почему, но выйти и попрощаться, было чем-то выше её сил. Не хотелось уезжать. Но и отдохнуть, наконец-то выбраться из клетки тоже хотелось.
  Он пришёл и звонил в дверь. Просил через дверь открыть. Она так и сидела, прислонившись к двери и не открывала. Молчала, слушала его голос, как он бьёт стену.
  Зачем она это делает? Разве трудно открыть и просто попрощаться?
  Но что-то внутри не даёт ей открыть дверь. Что-то не хочет этого. Будто зная, чем этот отъезд кончится.
  *
  - Как отдыхается?
  Она купила новую симку. Её Ютел там не ловит. Номер знают только он, мама и Даша.
  - Хорошо, обгорела вся.
  - Почему не намазалась?
  - Да мы только вышли и двадцать минут побыли. Мне видимо хватило, - девочка усмехается и тут же шикает.
  Её бледная кожа превратилась за один день, в вид вареного рака.
   'Прекрасно!', - думает, злясь на себя девочка.
  - Я соскучился.
  Она молчит. Вряд ли он там скучает. Усмехается - зная правду, сарафанное радио работает на ура.
  - Чего делаешь? - не дождавшись ответа.
  - Ничего, валяюсь. Ты чего?
  - Парни на квартиру позвали. Думаю идти или нет?
  - Ясно, - она знает, кто и что там будет.
  Но верить ему хочется. Только вот не в его характере обойти юбки.
  Хотя пока он с ней был, именно тогда когда встречались, он ни с кем не общался.
  - Иди, - следом посылает она.
  - Хочешь, могу не идти?
  - Иди.
  И из такой ерунды разгорелся скандал.
  Она отключила телефон.
  Сама не понимая, кто же из них виноват.
  *
  Она приезжает. Избегает его. Дверь не открывает. В аське врёт, что она была у мамы, или еще где.
  Пришёл Данил. А за ним стоит Максим.
  Она растерялась, на секунду, но пропустила их.
  Ждала одного Данила. Но видимо он встретил Макса и тот увязался за ним.
  С тех пор как она приехала, прошёл месяц. Месяц ей удавалось скрываться от него. Хотя было и не просто.
  Она негласно ушла от него. Надеясь, что он сам поймёт.
  На что она надеялась? На то, что не будет больно? Что не придётся выслушивать, как прошла та встреча на квартире? На то, что у неё перестанет всё ёкать внутри от одного его прикосновения? И что её место не заняла кто-то другая.
  Но вот он пришёл и всё так же как раньше. Чувства затопили с новой силой.
  Он загорелый. Волосы выгорели. Целых два месяца она не видела его. Он вытянулся. А был ниже неё.
  Она отшучивалась от него иногда: 'Вот станешь выше меня, тогда и поговорим'. Ей смешно, а ему нет.
  Место всё-таки было занято.
  Аня, старшая девчонка, подруга Лены. Откуда-то появилась в общаге, полмесяца назад. Ну и оприходовал её парнишка, или она его. Там, поди разбери.
  Внутри всё скручивается в тугой узел.
  Почему она вечно это слушает? Почему?
  'Неужели больше некому рассказать! Просто заткнись и дай мне немного покоя!', - внутри ревность разъедала, убивая контроль, она так строила барьер, а его снесёт рассказы о какой то старшей шалаве.
  Данил ушёл. Максим отдал тому зажигалку, когда он уходил. Не смотря на Настю.
  Остались вдвоём. Он как-то странно смотрел на неё.
  Девочка сидела словно каменная. Внутри всё бушевало и хотелось прибить или обнять. А лучше всё и сразу. Но на лице словно маска, застыл сарказм и снисходительность.
  Разговор ни о чём. Еще подробности об этой девушке.
  'Зачем ты мне это говоришь?', - хотелось закричать ей ему в лицо. Но она молчала, лишь саркастично смотрела на него.
  Он видимо ждал другого. Поэтому, недолго разглагольствуя, ушёл домой.
  В аське:
  - Что делаешь?
  'Ненавижу тебя', - отвечает себе девочка, а ему пишет:
  - Сижу, переписываюсь.
  - Ммм, с кем?
  - С людьми.
  - Ясно.
  - Насть, давай снова сойдёмся?
  - Уже надоела, что ли тебе Аннэт? - её называли так старшие, и не особо приятные версии её имени с другими фразами, не всегда созвучными.
  - Насть, с ними всё не так.
  - Как?
  Она любила выводить его. Задавать вопросы: почему, зачем, как. И всегда сыпала ими, он терпеливо отвечал, иногда даже не понимая, что несёт. Зато раньше он вообще не умел выражать мысли и эмоции, кроме как пошлые шутки и такие же прикосновения.
  - Не так как с тобой.
  'Ты в этой, еще и меня видеть хотел?', - злоба, она образовалась из того, что она к нему чувствовала, словно подменяла всё остальное.
  Следующий месяц, все чувства окончательно заменились на ненависть.
  Когда ты убиваешь в себе чувство, чего-то светлого, будь готов, что оно восстанет против тебя, и даст сдачу.
  От очередных его рассказов. Внутри всё переворачивалось. Оставаясь одной, ей хотелось навзрыд кричать.
  Но она стала такой как он, стала бить оббитые двери, чтобы звуки были не громкими. И стала дёрганой.
  Рассказ о похождении. И снова:
  - Я тебя люблю.
  - С ними не так.
  - Ты одна такая.
  - Только ты мне нужна.
  - Мне больше никто не нужен.
  - Ни с кем так не было.
  - Насть, вернись.
  - Прости меня, - он просил прощения и сам никогда не понимал, за что просит. И это тоже бесило девочку.
  'Замолчи, замолчи, замолчи', - твердила мысленно ему, а себе, - 'забудь, забудь, забудь'.
  Время не лечит. Время притупляет. Ты словно пытаешься отвернуться, или прикрыться от этого. Но оно всё равно рядом, а время, делает между вами тонкую плёночку, которая в любой момент может разорваться, от одного неосторожного касания.
  Теперь она могла спокойно сказать, что ненавидит его, три месяца, три месяца они не вместе. За два месяца, он оприходовал кучу девок, а она подменила все чувства. Осталась только ненависть.
  Он даже и не знал, что она к нему так много испытывала. Так и не показала, не успела. Да и не хотела она тогда. Сейчас же, она бы переиграла всё. Отдала бы всю себя. Но тогда. Тогда девчонка показывала шипы, слала его далеко, выводила на ревность и отшучивалась над его пассиями.
  Может даже и к лучшему, отдать всю себя и получить в ответ то, как он обращался со всеми.
  Тихим сапом он умудрился сделать так, чтобы она не так яро отбрыкивалась от него. Тихо, медленно.
  Всё время повторяя, что только она, только с ней, для него одна.
  Не верила, не верила и всё равно вернулась. Даже месяц совсем без разговоров не помешал ей.
  А ему? Сколько их было? Почему опять она? Разве нельзя просто взять и оставить? Пожалуйста, оставь, - она кричит внутри, а там кто-то из угла скребётся и тихо шепчет, - не нужно, будь рядом, прошу тебя...
  Наверное, каждая знает, как это, когда тебя рвёт на части, когда куча несоответствий, когда ты хочешь кого-то надёжного и родного рядом. А осталась только ты и те, кто совсем не нужен.
  *
  - Ты придёшь на день рождения?
  - Не смогу.
  - Почему?
  - С мелкой сижу.
  - Придёшь хотя бы вечером?
  - Максим, я не смогу. Я остаюсь до ночи. Мама на погулять выбралась, потом придёт, надо будет купать.
  Он говорит 'Хорошо'. Наверное, так оно и есть. Ему - хорошо.
  Она не умеет принимать подарки. Но и дарить ему не знала что. А теперь с такими чувствами, могла только гадость какую-нибудь саркастичную преподнести.
  Память штука страшная. А у неё память лучше остальных. Она помнит каждое слово, каждую фразу, каждое движение. Помнит всё, и это делает больнее. Он сможет всё забыть, она - никогда.
  *
  Ненависть неотрывно следует за ней. Кажется, чувства никогда не вернутся. И к чему тогда это всё.
  Но он всегда рядом. Тепло. Нежность.
  Проходит так год. Но и этот год без инцидентов не проходит. Он косячит - она отказывается от них, и уходит. Он возвращает.
  Её иллюзия:
  Я вернулась сама, это я так захотела,
  а на самом деле:
  Это он возвращает тебя, он так хочет, ему нужны эти отношения.
  - Но разве мне они не нужны? - она шепчет и несфокусированным взглядом смотрит в пустоту, в очередную из ссор, - Почему я до сих пор с ним? Зачем?
  Слёзы скатываются. Не удерживаются, застилают взгляд.
  Надоело. А что надоело? По сути:
  - Солнце, хочешь то?
  - Да.
  - Вот.
  - Любимая, хочешь это?
  - Нет.
  - Держи другое. Это подруга, - заглядывая честно в глаза, он поясняет.
  - Ага.
  - Ты её ведь знаешь.
  - Ага, - безразличное, брошенное.
  Он злится. Она тоже. Ведь знает, что он общается с девушками. Ему с ними так же как ей с парнями, проще и интереснее. Кто кем вертит, тот с тем и дружит. Но её бесит, недоверие остаётся. Она слишком хорошо знала того его. Но перед ней вроде другой, новый, тот, которого она никогда и не хотела.
  Но он прыгает так высоко, как только она захочет. Кажется, она сломала того, кого полюбила за непокорность.
  Плачет. Не понимает, почему он? Почему она?
  Она в очередной раз бросила его.
  Сказала, что ей не нужен пёс. В мягкой форме. Но он так же приходил, так же ревновал. Желание сбпрекратить эту глупость было нестерпимым, ради их обоюдного счастья, можно было и пренебречь его чувствами. Ведь своими всегда пренебрегала.
  Им уже по 16.
  Он подрабатывает.
  Они не вместе. Официально не вместе. А номинально. Ни черта не изменилось. Ближе его всё равно нет. Но не показывать же ему?
  Она ездит на Гайву, потому что его поставили там на точку. Туда ехать вечером, час, без пробок. Она даже не знает, где находится ТЦ. Ей нельзя надолго уезжать. А она всё равно едет и проводит с ним часы.
  Он прогуливает тренировки по брейку. Оставаясь с ней, потому что другого времени нет.
  Зачем это всё? Они же не вместе? Почему так трудно отпустить?
  Очередная девушка. Он рассказывает. Он ни с одной не был больше месяца. Она корит его этим. Настя правда хочет для него счастья. Не с ней, так с той, кто оценит его. А такие все, кроме неё.
  - Да с ними всё не так как с тобой!
  - Ты меня любишь?
  - Нет, - он отвечает и сглатывает.
  Она одобрительно кивает.
  - Тогда в чём проблема?
  Он рассказывает ей про парня её. Максим исключительно разбивает пары. Просто выдёргивая девушку оттуда. Это не нормально.
  Потом рассказывает, какой секс она ему предлагает, наручники, латекс, и сама лезет к нему в штаны. А тут недавно еще и подругу подключить хотела.
  Почему она всё это слушает? Всё просто, ближе неё, у него нет никого, кому он бы стал так искренне высказываться. А ему же, она не может рассказать ничего. Он спрашивает. Ждёт ответа. Она отшучивается.
  Никого нет. Она попыталась поцеловать парня. Они были на дне рождении Ани. Выпили шампанского. Одноклассник, он был новеньким, и все девчонки поголовно заболели этим мальчишкой. Но не она. Не тот, не так.
  Он был тоже светловолосым. Но глаза. Голубые. Всего лишь голубые. Хотя искры в них и были. Но не такие. Не её. По телосложению тоже слегка похож. Всё сходство - слегка.
  Он обнимал, ласково, осторожно прикоснулся губами. А она ничего не чувствовала. Ответила. Но ничего.
  Уже потом, поняла что обманулась. Мальчишка предлагал встречаться. Она лишь сказала, что это был алкоголь. Но сама знала, что является причиной. Она скучала.
  Но не позволяла себе быть перед ним слабой.
  *
  Наступило лето. Он решает уйти из девятого, идти в колледж.
  Она переезжает. И надеется, что всё это закончится. Ведь три этажа это даже не барьер. Это ничто.
  А времени у обоих будет катастрофически не хватать.
  Ничего не заканчивается. Всё становится только хуже.
  Он ездит, преподаёт деткам брейк, его тренер просит заменить. И другая девочка младше их, преподаёт хип-хоп.
  Они полгода, мельком. Переписки.
  Редкие встречи.
  Но кому от этого легче?! Может ему, но явно не ей.
  Всех парней отшила. Возвели в статус: сука с приставкой, справедливая; бессердечная; бездушная.
  - Да. Всё верно. Да, я она и есть, - она ухмыляется.
  А внутри сердце. Оно живое, оно есть. Лучше бы не было.
  Она смотрит на тех, кто пытается хоть как-то расположить её к себе, а внутри. Да ничего, ни искр, ни тепла, только безразличие.
  Девочка заставляет его быть с одной девушкой, хотя бы полгода.
  Он же говорит, что нет никого таких. Его удивительная психология, он знает, что и как, говорить девушкам. Очень умелый манипулятор. Она раскусила, что они видят. Он даёт им то, что они хотят, он знает и ситывает их. Делает то, чего сверстники боятся и стесняются.
  В очередную из поездок, они ехали час до нужного места.
  Она учила общество. У неё экзамены скоро, нужно готовиться.
  Максим показывает как нужно вставать, как, нужно не повреждаясь принять положение стоя.
  Он уселся и положил голову ей на плечо. Девочка смотрела на них с улыбкой.
  Занятия закончились.
  Они стали собираться.
  - Макс, проводите меня? Твоя девушка ведь не будет против? - она выжидающе смотрит на Настю.
  И оба растерялись.
  - Я, не его девушка, - говорит Настя, парень кивает.
  Та делает большие глаза:
  - А кто вы тогда?
  Они переглядываются. Кто они? И правда? Это не было бы так смешно, если бы не так запутано.
  - Друзья... - оба нерешительно дают этот ответ.
  Они провожают девочку.
  Мама звонит Насте. Спрашивает когда будет дома.
  - Уже скоро мам.
  Доезжают до её остановки, и она ждёт с ним уже его автобус.
  Они прощаются.
  Недоразумение замяли.
  *
  Через его постель проходят неизвестно сколько баб.
  Им по 18.
  Он первый раз ночевал у неё в квартире. Даша была с ними, они смотрели фильм, и та, заняв пол двуспального дивана, потом без угрызения совести заснула.
  - Да она прикидывается, я тебе говорю, - он шепчет.
  - Она спит.
  - Нет смотри! Подъём! - но Дашу уже не разбудишь.
  Оба смеются.
  - Хорошо, что ты дрищ.
  - Не дрищ я!
  - Дааа, а я Дюймовочка тогда.
  - Ты маленькая, - тянет он, и ложится на её подушку.
  - Я дала тебе подушку! Это моя!
  - Та неудобная.
  Он её выкидывает в темноту и приходится засыпать на одной.
  - Блин, все губы обветренные, - он легко целует.
  - Давай гигиеничкой намажу?
  Он морщится.
  - Зато болеть не будут.
  Она соскакивает и берёт из косметички. В темноте, сидя верхом пытается накрасить ему губы.
   - Да ну нафиг, липко как, - они смеются.
  Разговор зашёл об армии.
  У него недовес, проблемы с желудком, спина, плоскостопие и не очень хорошее зрение. Ну прямо комплект антисолдата.
  Но в этом году, ему сказали: годен. Каким чудом, шут его знает.
  - Пока отсрочка, из-за колледжа.
  *
  Им уже 19.
  Весной состоялся странный разговор.
  - Да не хочу я ни с кем отношений!
  - Почему!?
  - Да они все не такие!
  - А тебе какую надо!?
  - Такую, как ты! - он говорил ей одно и то же, 'как ты'.
  Нет такой же больной, поверь.
  - Хочешь, найду тебе такую?
  - Нет!
  Опять двадцать пять. Надоело и это тоже.
  - Ну почему тогда?!
  - Потому что ты нужна! Давай встречаться!
  Он твердил это несколько месяцев.
  Она говорила ему, что он дурак.
  В аське:
  - Ты же меня не любишь! На кой тогда?
  - Если бы я сказал что люблю тогда, ты бы поверила?
  - Нет.
  - Вот поэтому!
  'Упрямый зеленоглазый идиот!', - она злилась на них, это они оба виноваты в этом.
  Но ей нельзя отступить, она только стала не так ненавидеть его рассказы о других. Она уже убила в себе это. Повторяя, что сама виновата, он не её. У него есть все права.
  Самовнушение отличная вещь.
  *
  Он приезжал в гости. Уехал на такси. На улице зима.
  В аське:
  - Мы тут в аварию попали. Таксист накосячил, мудак.
  Настя подскочила на стуле.
  - Где ты? Как ты себя чувствуешь?
  - Да нормально всё, я дома. Щас вон в больницу поеду.
  На улице ночь.
  - Кажется, ногу сломал. Бошка трещит, рука немеет.
  Её затрясло. Истерика накатывала волнами.
  Она держалась, писав ему. Но в комнате, уже не сидела, она притопывала и слёзы катились.
  - Не нужно приезжать. Насть.
  Немного тишины, а потом текст.
  - Всё нормально, я просто хотел проверить.
  Она резко выдыхает.
  - Что проверить? - зло печатает, бьёт по клавиатуре.
  - Ну, я тебе не безразличен. Видишь, ты обо мне заботишься, - довольный смайлик венчал этот идиотизм.
  'Какой же ты идиот! Какая дура, в здравом уме, будет ездить непонятно куда в темень, в холод, лишь бы постоять с тобой два часа, какая дура будет просто смотреть, как ты проводишь тренировку, какая дура будет помогать тебе с твоими предметами, какая дура будет слушать все твои россказни и помогать советом, идти с тобой в какой-то офис, непонятными тропами, покрывать от мамы?!', - и тут она выключает компьютер, она не будет ему ничего объяснять, если он не видит, значит это её вина. Но разве это не очевидно? Столько лет.
  Он, зная, что с ней было, просто хотел проверить.
  Девчонка плачет. Она так испугалась за него.
  Он звонил. Она не отвечала.
  На следующий день одела свою маску и скрыла всё. Он извинялся. Клялся, что больше такого не будет. Что он не врал. Просто хотел проверить. Но никогда больше так не сделает.
  Но это повторилось. Он соврал.
  Максим сказал, что в больнице. Рак. Наплёл ерунды. Настя сначала не поверила, но потом он добавил, что пойдёт покурит. Она обозвала его идиотом, он же сказал, что значения не имеет, ведь, он скорей всего умрёт. Спросил, не хочет ли она приехать. Она собиралась, узнавала какая больница. А этот мудак, выпил и хотел, чтобы она о нём немного побеспокоилась.
  Внутри было пусто. В этом, наверное виновата сама, не показывала ему, а броня оказалась неподъёмной, чтобы снять её. Она любила его и ненавидела одновременно.
  Но он, кажется, без неё вернулся к тому, с чего начал, кабель, мудак и вредные привычки, он стал часто выпивать. Он глушил в себе всё. Кажется, ему надоело биться о стену.
  Она хотела вздохнуть свободно. Но почему тогда так больно? Почему она хочет, чтобы он вернулся.
  *
  Они поддерживали дружеские отношения. Или что-то в этом роде. Это было лето.
  У него отключили воду, попросился к ней.
  Настя сказала, что у неё нет горячей. Но он всё равно припёрся. Родители уехали в деревню с мелкой.
  Они смотрели фильм.
  Максим говорил, что так никого и нет. Но ему позвонила в час ночи девочка. Он говорил при Насте, а потом пошёл на кухню.
  Какая дура, поверит в то, что это подруга с работы звонит, скучно ей?!
  Она усмехнулась. А внутри опять всё скрутило.
  И ведь она бы поверила. На самом деле поверила, как дура, если бы...
  Пасмурный день, за неделю до этого, вечер.
  Она шла в гости к тёте, обходила с другой стороны дом, и увидев его с блондинкой, на секунду впала в ступор.
  Они не видели её. Девочка потянулась и взяла его за руку, он слегка притянул к себе. Улыбались.
  Внутри всё умерло в тот момент. Хотелось плакать, кричать, не чувствовать.
  Она видела, но это было раньше. Потом же, он не показывал ей никого. Избегал, чтобы они не столкнулись.
  А сейчас, он соврал ей. Каждый раз было больно как будто это в первый.
  Она смолчала.
  Он больше не просил вернуться к нему. А она как раз проспорила Даше. Что если он еще раз предложит, то она согласится. Но он, к счастью или еще к чему. Не предложил. Он выдохся. Устал за столько лет.
  Они легли спать, она отвернулась спиной.
  - Почему ты всегда поворачиваешься спиной? - он притянул её к себе и уткнулся в волосы.
  'Чтобы не видеть твои лживые зелёные глаза', - она чуть не сказала это вслух, чуть.
  - Я всегда сплю на правом боку.
  Он кивнул.
  Утром она сделала чай. Покормила. Они валялись. Баловались. Речь зашла об отношениях.
  - Учёные говорят, что любовь живёт три года, - говорит Настя.
  - Ну да, как же, - он возмущённо говорит это.
  Всё, после этого они перестали так часто общаться. Словно до этого можно называть частым. Он стал с той девочкой. Она была из колледжа, на год младше. Говорила гадости про их с Максимом общую подругу, открыто писала это.
  Настю это взбесило. Хотелось обоих прибить. Ненавидит когда трогают её людей.
  И эту он выдернул из отношений. Она молилась на своего парня. Он был в армии. Хреновая из неё поклонница.
  Она стала с Максимом. Потом бегала за тем, когда пришёл из армии. Просила прощения. Но, осталась с ним.
  Рассорила его со всеми друзьями, которые были не их общие.
  Он не показывался с ней.
  Летом с этой подругой, которую его девочка, всячески обзывала, они сидели в парке на лавке и болтали.
  И тут.
  - Смотри, кто идёт, - Люба показывает рукой позади Насти.
  Настя резко поворачивает голову, а там он.
  Он тоже повернул голову. Увидел и вдруг:
  - Да твою ж мать, - громко, и он просто стряхивает руку рядом идущей блондинки и несётся вперёд, пересекая парк, девочка оценивающе смотрит на них, Настя усмехается и блондинка уходит.
  'Ты сделал свой выбор, так когда же ты наберёшься смелости признать его, особенно передо мной?!'
  С того дня, они совсем перестали общаться. Он оправдывался перед подругой Насти. Чтобы та передала ей. Но это уже не Настино дело.
  Теперь есть он, и есть она.
  Их, больше нет.
  Нужно жить дальше. Жизнь продолжается. Универ. Младшая сестра.
  Его всё-таки призвали в армию. Узнаёт от подруг. Девчонка божиться что дождётся, любовь до гроба и такое прочее.
  Насте безразлично. Она пожимает плечами.
  Счастья ему. Больше ей не интересно. Она вообще не хочет о нём слышать.
  Только вот на работе его мама, и которая подруга её мамы. Вообще не до фонаря. Они рассказывают всё Насте.
  - Да знаю я про кольцо, она скинула ему фотографию и говорит, что хочу такое, - подруга сталкер это нечто.
  - Вот-вот, виснет на нём, аж противно. И такая страшненькая, на лошадь смахивает, - мама качает головой, и это говорят все.
  - А ему нравится! - сама не зная почему, встаёт она на его защиту, - Его всё устраивает. Значит всё прекрасно.
  Да и так уж важна внешность? Ведь совсем нет, если есть ощущение полета и трепета.
  - Конечно прекрасно. Дала то она сразу, - говорит Люба, когда они один на один.
  Когда же это кончится?!
  *
  Девочка не дождалась.
  Нашла себе другого. Пока могла ездить к нему, всё было прекрасно. Как только он уехал на границу. Всё, нет связи, не встреч, нет и её.
  Он написал Насте перед дембелем. Спрашивал как дела, как на личном. Как вообще.
  Не было ничего год. И тут здравствуйте! Поговорим.
  Настя отбросила всё и ответила. Искренне, тепло.
  Они долго переписывались. Потом снова тишина.
  Максим пришёл из армии. Прошла примерно неделя.
  Пытался добавить её в контакте. Но произошёл сбой и отправился в чёрный список. Это ли не знак?! Со страницы отца, он сказал, что она заблокировала. Он опять нашёл, как обойти знаки.
  Девушка разблокировала, он попросил встретиться. Хотя бы на полчаса.
  Встретились. Он не курил раньше на постоянной основе. Теперь он курит. Армия, как говорит он.
  Сидели в машине.
  Всё такой же, только голос чуть грубее. Хотя о чём это она. Он повзрослел.
  Они толком не смотрели друг другу в глаза.
  Почему их каждый раз сводят. Они не будут уже вместе. Ведь это было давно.
   У них дело шло к свадьбе. Вроде так говорили родители. И девчонка была на это настроена.
  Но он говорит что рад.
  - Зато я проверил её, а так бы, как я узнал, что она такая?
  'А ты и не знал, так ведь? Когда уводил её от парня, который в армии?!' Какой же он глупый. Всё то же слишком высокое о себе мнение. Но его спустила с небес не она, его спустила, какая-то девчонка. Которая, играет парнями.
  Насте даже стало смешно.
  - Ну да, хорошо. Даже моя мама тебя пожалела, - он остерегался её мамы, поэтому они отъехали от дома, он хотел покурить.
  Парень показывал песни, которые пел его армейский друг, красивые, лирические, про любовь.
  Он уже рассказывал, как оприходовал баб.
  Как одна расцарапала ему всю спину, а его пытается заарканить другая, которая уже умудряется что-то ему предъявлять, хотя рассталась с парнем два дня назад.
  Где только он находит таких шалав? Ах да, это весь круг его общения!
  Рассказывает, как ему пять тысяч положила в бардачок, которая, расцарапала спину.
  - Я, - говорит, - себя проституткой почувствовал бля, - 'но не вернул деньги, так ведь?!'
  - Мне предлагает вот эта. А я чёт растерялся. Говорю, 'я подумаю'.
  Настя смеётся, в голос.
  - Теперь ты отвечаешь моими фразами.
  - Но, подумаю, говорю, три дня.
  Даже срок тот же, но он говорит, что не помнит о таком. Настя кивает, 'верит'.
  - Никогда не думал, что скажу это когда-нибудь, 'я подумаю', - повторяет он.
  - И правда, думать не в твоём стиле.
  И она впервые спрашивает, когда начинаются очередные пошлые подробности.
  - Какой отврат! Почему, почему я всегда это слушаю?! Почему всегда мне приходится это выслушивать?! - она не злится, она спрашивает это с улыбкой.
  Им уже двадцать лет. Ему скоро двадцать один. Они уже не дети. Они не те.
  Но смотрит на него. И видит его ямочки, когда он улыбается. Чуть притихшие искорки в глазах. И внутри всё ёкает. Он смотрит на неё, и кажется, смущается.
  Они выходят из машины, он закуривает.
  Девушка забирает зажигалку.
  - Насть, отдай, чем я прикуривать буду? - он стал серьёзным.
  - Пальцем прикуришь, - она убирает зажигалку в карман пальто.
  - Ну Насть, отдай зажигалку.
  - Неа.
  Ему звонят, друг.
  - Я. С подругой. Не, просто подруга, - он косится на неё.
  Ну хоть кто-то еще знает, что нет у тебя подруг. У тебя есть только подстилки. И кажется единственной кто не легла под него. Была лишь она.
  Она усмехается. Не легла потому что, дала зарок до 18. А он ждал.
  Шептал:
  - Я тебя так хочу, - но сдерживался, учитывал её мнение.
  А сейчас. Его бросили, прямо в армии. А она от него оказывается, еще и аборт умудрилась сделать. Он один. И если раньше секс был для него наркотиком. Теперь он его постулат. Секс... Нет секса - нет жизни, нет секса - нет настоящих отношений. Вот теперь его критерий.
  'Расскажи это другой, той, которая не знает, что ты прячешь за этими фразами. И может быть, кто нибудь тебе поверит'.
  Они расходятся. Списываются. Пообщались.
  Прошло столько времени. И теперь его подружки, только шлюшки.
  Она усмехается. Два идиота, которые не смогли договориться, и теперь сидят по углам с озлобленным видом и пустотой внутри.
  Но он сможет быть с кем-то, а она - уже никогда.
  В очередную переписку. Она каждый раз хочет сказать это.
  Но уже никому не нужно её:
  - Я, не могла без тебя. Ты был мне так нужен.
  И всё это в прошедшем времени. Это бессмысленно.
  *
  Но Судьба, кажется, так не думает. Она опять усмехается, потирая руки, сталкивая их. Уже во взрослой жизни. И оба теряются.
  Его постулаты летят к чертям. А она, снова слушает его шепот:
  - Я, не могу без тебя...
  
  
  Вот такой у них итог, спустя все эти годы. К этому, они наверное и шли, но, заплутали по дороге.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"