Вам когда-нибудь приходилось чувствовать невесомость? Странное ощущение, осмелюсь доложить. Кажется, что ты летишь, паришь где-то высоко в небе, поймав нужный интеграл, расправив крылья и пустив сквозь них упругую струю воздуха. Но, в то же самое время, твоё бренное тело - этакая красивая оболочка - находится на Земле или любой другой планете, словом, там, где ему и должно находиться.
А всё это я веду к тому, что вдруг, как-то быстро и сразу, я получила такое вот раздвоение личности.
Было странно и вместе с тем страшно интересно откуда-то с высоты наблюдать за тем, как моё обмякшее и неестественно слабое тело подняли с земли и, положив на носилки, увезли в госпиталь. Я из бесконечно-мирного спокойствия смотрела на весь этот мир, полный суматохи и суеты. И в тишине поднебесной сферы грохотали с двойным-тройным эхом голоса тех, кто боролись за мою жизнь, даже не спросив, хочу ли я жить. Но вот и очередная странность - все они говорили вроде бы и на знакомом языке, но из-за этого эха (''эффекта голоса из унитаза'', как любит выражаться мой брат), я не могла разобрать ни слова.
- Состояние критическое, - интересно, что бы это значило? - Она погрузилась в кому.
Какие смешные слова! Похоже на английский. Ну да, coma, - запятая. Вот странные люди. Врачи, говорящие на латыни уже кажутся пережитком прошлого, а доков, свободно владеющих английским днём с огнём, ну, разве что в голливудских фильмах.
В общем, чего таить? Моё новое положение меня не то, чтобы устраивало - забавляло. Единственное, что меня настораживало, так это то, что я не помнила, как в него... впала, что ли. Ну и, соответственно, не знала, как ''выпасть''
Ещё утром я была вполне обыкновенной девушкой, ехала в метро, читала какую-то книгу о бедной уродливой герцогини, у которой личная жизнь не сложилась из-за недостатка средств на операцию, и задумчиво водила карандашом, выделяя особо понравившиеся фразы. Потом сошла на конечной, поднялась на улицу и собиралась перейти на другую сторону. Вот и всё. Хотя ... постойте-ка, нет, конечно же, нет. Последнее, что я помнила, было ветровое стекло автомобиля на подозрительно близком расстоянии.
Теперь я поняла. Это смешное, вызвавшее у меня усмешку, слово - ''coma'' - это совсем не ''coma'', то есть это ''coma'', но не по-английски. Это просто кома. Ну, может и не совсем просто, но.... Ну, в общем, моё тело было при смерти, а душа, державшаяся его только благодаря тонкой серебряной нити, болталась в неизвестности, между ангелом и бесом.
М-да, однако. А это место совсем не похоже на чистилище - облачка кругом. Правда, не такие барашковые, как в раю, но мне ли жаловаться на неудобства?!
Я, недолго думая, плюхнулась на одно (помягче на вид) и решила обмозговать ситуацию. Насколько мне было известно, люди впадали в кому на разные промежутки времени - от доли секунды до нескольких десятков лет. Ко мне же, учитывая моё везение, больше относится последнее.
Итак, имеем: моя душонка оказалась здесь, в выси небесной и, как оказалось, застряла тут на неопределённое время. Из чего следует вопрос: что ж делать-то? Жить-то хоца!
Я сидела на облачке и лениво рассматривала обвёртку, в которую меня завернули мои родители. Должна вам сказать, что купленная мной накануне помада тон-в-тон шла к моим золотистым теням. А ''тело'' очень даже ничего. Интересно, а на что похожа душа? Но, вопреки моим ожиданиям, в зеркале не отразилось даже туманное облачко.
Итак, я невидима, в зеркале не отражаюсь, брать материальные предметы не могу. А голос мой хоть слышат?
Я заорала ''ПРИВЕТ!!!'' в ухо одной из медсестёр, но та и бровью не повела. Неужели, не слышала? А как же все книги, фильмы, научные статьи, наконец?! Враньё?!?!
Мне просто не верилось. Мало того, что сроки не определили, так ещё и приговор вынесли самый жестокий ( и чем только я им насолила?) - обрекли меня на бездействие!!! Это просто ужасно! Я же на третий день от скуки соплями изойду! Но, по-видимому, эта угроза ничуть не возымела результата. ''Глас вопиющего в пустыне'', - вспомнила я. Это точно.
Еле-еле нашлась, как скоротать время до вечера, но что делать дальше и не представляла, как вдруг...
Как это звучит в Святом Писании?
''И разверзлись небеса, и опустились на землю бренную, грешную ангелы с ликами небесными и с любовию Господнею в глазах.''
Насчёт любви в глазах не знаю - не рассмотрела, но вот в количестве они явно ошиблись. Или просто там ^ решили, что для меня и одного его хватит - Гэбриэля, неимоверно красивого испанского мачо. По сравнению с ним яркая иллюминация, дымовые завесы, да и другие спецэффекты и навороты, были детским лепетом - он выглядел куда эффектнее.
Высокий, стройный, темноволосый, кареглазый - в общем, простой смертный, только уж слишком, до неприличия, красивый. И никаких тебе крылышек, никакого нимба. Люди явно заврались, описывая, по крайней мере, одного из трёх архангелов.
Он улыбнулся, ослепительно сверкнув всеми 32-мя зубами. Я даже пожалела, что женщин в ангельскую братию не берут.
Вытаращив глаза, я разглядывала его красивое лицо. Потом, заметив, что повисло несколько неловкое молчание, спросила:
- Кто ты? - м-да, ничего получше спросить не могла.
- Архангел Гэбриэль.
- А я...
- Я знаю.
- Ну и отлично, - буркнула я в ответ. - Присаживайся, - тут к нему подлетело облачко.
- Нет, спасибо, - облачко исчезло. - Ты, я вижу, уже освоилась.
- Да, мне не привыкать - где наша не пропадала, - сыронизировала я.
- Прости, что придётся потревожить, но мне поручено сопроводить тебя наверх.
Я взглянула туда, куда он указывал, и увидела золотые врата Рая. Раздавались отдалённые звуки какой-то торжественной музыки.
- Какая честь..., - многозначительно сказала я - пусть понимает, как хочет.
- Прошу следовать за мной, - или он ничего не понял, или я совсем отупела - tercium non datum .
Но я последовала за ним и, пройдя сквозь резные ворота, оказалась в райском саду. Что наши Багамы с Гавайями по сравнению с этим местечком. Дизайнер , явно, постарался: идеальная симметрия, идеальные розовые кусты с идеальными большими нежно-розовыми, белыми и кремовыми бутонами, идеальное расположение идеальных резных беседок. В общем, слишком идеально для такой как я. А чистота, прям как в Рио-де-Жанейро, где дорожки порошком моют, да ещё и дважды в день. Видно, всё же и на ангелов работы хватает.
Гэби, как я его по-дружески окрестила, вёл меня по одной из дорожек, усыпанной лепестками роз, через сад и изредка говорил что-то вроде:
- А здесь текут молоко и мёд.
Да уж, молочная река, кисельные берега. Слишком всё похоже на старую добрую русскую народную сказку - присказку. Уж не сплю ли я? Если да, то, однако же, фантазия у меня чересчур разыгралась.
Мы сделали ещё несколько шагов, и впереди появился парень с золотым секатором в руках, занятый подстриганием кустов и, по-видимому, всецело этим благородным занятием поглощённый.
- Микаэль, - негромко окликнул его Гэби.
Тот обернулся, отложил в сторону столь изящное орудие труда и хлопнул в ладоши - все кусты в райском саду были подрезаны одним движением.
- Решил сделать хоть что-то полезное в твоё отсутствие.
Гэби улыбнулся. Он, видимо, и не думал нас представлять друг другу. Тогда я решила взять инициативу в свои руки.
- Привет, я...
- Я знаю, - чуть улыбнулся Микки ( не люблю я эти пафосные библейские имена)
Да что ж такое, меня все тут знают, что ли? Вроде, не звезда эстрады.
- Мы знаем многое, - ответил он на мои мысли, - но не всё, далеко не всё.
- И мысли читаете.
- Ну да, кивнул Микки.
- И будущее предсказываете?
- Нет, тихо ответил Гэби, - это может только Он.
Я усмехнулась. Ну-ну, если бы он знал будущее, то ни за какие коврижки не создал бы людей.
- Ты не права, - опять ответил на мои мысли Микки.
- Микаэль, не стоит, - сказал Гэби, - нельзя так часто читать мысли.
- А вот и я, - произнёс сладкий и безумно приятный мужской голос позади меня. Я обернулась и увидела высокого юношу с длинными каштановыми волосами и ярко-зелёными глазами.
- Рафаэль, - поприветствовал его Гэби.
Третий из них.
И только сейчас я заметила, что все они были одеты в одинаковые костюмы разных цветов: Гэби в коричневый, Микки - в песчаного цвета, я Раф - в золотистый.
Все они были разными, но прекрасно смотрелись вместе и умело дополняли друг друга характерами и обязанностями.
Как я узнала позже, Он на своей территории практиковал методу разделения труда. Так, Раф занимался защитой райского сада от войска адова, Микки его облагораживал, являясь тем самым дизайнером, которого я уже вспоминала раньше, а Гэби... о, этот симпатяга помогал освоиться новым душам.
Они все трое развлекали меня в течении нескольких часов, но вот меня стало клонить ко сну, и я решительно поднялась с травы и подошла к воротам. Они, удивлённые, встали и смотрели на меня во все глаза.
- Ребята, спасибо вам всем огромное, - сказала я, - за вашу экскурсию. Но музей закрывается, да и меня, наверное, заждались дома. Так что до встречи. Была рада знакомству, - и едва я сделала ещё пару шагов к воротам, как путь мне преградил Микки.
- Нет, ты не можешь!
- То есть как это не могу, Мик? Я хочу назад, догмой.
- Если ты выйдешь за эти ворота, то больше никогда сюда не вернёшься, - сказал Раф.
- Значит, - сострила я с усмешкой, - буду жить вечно.
- Нет, ты не понимаешь, - вступил в разговор обычно молчаливый Гэби, - ты отправишься прямиком в Ад.
- Да ладно тебе, ты меня сюда впустил - ты и выпустишь.
- Это может только Он, - и все трое подняли головы кверху.
- Нет, подождите, об этом уговора не было, - начала я.
Рафаэль просто исчез, ушёл по-английски, не попрощавшись; Микки устало тряхнул светлыми кудрями и бросив Гэби ''Удачи'', - тоже испарился.
- Что тут происходит! - Гэби подошёл ко мне. Я продолжала кричать. - Выпусти меня отсюда!
- Постарайся понять, ты мертва, - он встал между мной и воротами, - и путь назад для тебя закрыт.
- Нет, я жива! Я просто в коме, так ведь? - спросила я с надеждой и заглянула в его глаза, ища поддержку, согласие, но...в них ничего не было, кроме холодного огня сочувствия.
И тогда мне всё стало ясно. И мой гордый, независимый дух восстал против мира и спокойствия. Я бросилась на Гэбриэля, исступлённо била его кулаками в грудь, крича:
- Я хочу домой! Хочу назад! На Землю! Зачем ты меня сюда привёл?!! Это всё из-за тебя!
Тут Гэбриэль не выдержал, поймал мои руки и крепко сжал мои запястья. Я всё ещё пыталась сделать ему больно, но вдруг мои силы иссякли, и слёзы, что называется, потекли в три ручья! Я плакала у него на груди, а он замер, всё так же сжимая мои запястья своими прохладными тонкими пальцами.
Должно быть, он не понимал, что вызвало во мне такую бурную реакцию - ведь ангелы не плачут.
Потом он отпустил мои руки, и я ещё сильнее прижалась к нему, и тогда он вдруг обнял меня.
- Не плачь, не стоит, - сказал он мне. - И не бойся. Пути Его неисповедимы. Он лучше знает, что должно произойти, а что нет.
В его голосе, хоть он и не был таким сладким, как у Рафаэля, звучали нежные нотки, и скоро я успокоилась. Тогда он довёл меня до одной из беседок, где я и уснула.
Утром меня разбудило щёлканье секатора. Микки подстригал кусты вокруг моей беседки.
- Доброе утро, - сказал он, едва я открыла глаза.
- Салям, - ответила я, - ты ведь их только вчера подстригал.
- В этом моя работа, - пожал он плечами в ответ.
- Подстригать розы?
- Нет, ухаживать за садом.
- А-а-а-а, - протянула я понимающе. Он опять вернулся к работе.
- Послушай, Микки, а тебе не кажется , что тут слишком... правильно, что ли?
- Нет. Люди попадают сюда измученными суровым испытание, называемым жизнью, и хотят лишь одного - успокоения, - ответил он, как ученик отвечает зазубренный урок.
- Может, я и неправа, но лично для меня жизнь не была каким-либо испытанием вообще, не говоря уже о суровости, и мне кажется...
- Чего-то не хватает? - спросил Микки, опять прочитав мои мысли.
- Да, разнообразия. У вас тут всё хорошо - птички поют, коровы молоко дают, но нет приключений, интриг, всё течёт, но ничто не изменяется - одна тягучая серая масса.
Микки отложил секатор и вновь хлопнул ладошами.
- к сожалению, ничем не могу помочь - приказы свыше.
- Мы и так на небе, куда ещё выше? - удивилась я.
- Рай имеет семь кругов, семь ворот, а на самом верху - Он.
Ну ещё бы. Я бы удивилась, если было бы по-другому.
- Ну ладно, мне пора, - Мик исчез.
Мне же стало вконец скучно, и тогда я решилась. Микки рассказывал, что в самом центре первого круга находится некое магическое озеро, через которое души смотрят с небес на землю, и я поспешила к нему, хотя чего-чего, а времени у меня было на вагон и маленькую тележку в придачу (''Остановись, смертный, - пред тобою вечность''). Вскоре я уже сидела на его песчаном берегу и мысленно попросила его показать меня. Озеро и не шевельнулось. Простите, никак не могу привыкнуть - моё тело. Вода в озере помутнела, затем, постепенно, его середина очистилась, и я увидела больничную палату, моё тело на койке у окна, бледное и чуть испуганное лицо с закрытыми глазами и пластиковыми трубочками у носа. Равномерно попискивали приборы.
- Скучаешь? - раздался из-за моей спины голос Гэби.
- Да, - ответила я, обернувшись.
Видение палаты исчезло, и озеро вновь засверкало своей зеркальной гладью.
- Жаль, что я ничем не могу тебе помочь, - всё так же тихо сказал он.
- Ничего, всё в порядке. Просто странно - ведь сердце бьётся, пусть редко, но всё же бьётся. Почему же тело там, а душа тут?
Гэбриэль сел рядом, посмотрел в озеро. Ничего.
- Знаешь, сколько бы я ни смотрел туда, приказывая, прося и умоляя показать мою прошлую жизнь, там всегда пусто.
- А может, ты ещё не был там, внизу? - предположила я.
- Может быть, - задумчиво повторил он и продолжил смотреть в воду. Повисло тяжёлое молчание.
Вдруг Гэби словно очнулся.
- Но я пришёл сюда совсем не за этим, а за тобой. Хочу показать тебе кое-что, - он поднялся и протянул мне руку, - ''Пойдёшь ли ты со мной?'' - продекламировал он.
Я, улыбнувшись, взяла его руку и следовала за ним. Не подумайте чего плохого - у меня и в мыслях не было заводить роман в раю, хотя... Гэбриэль был таинственен, молчалив, и в молчании своём прекрасен. В общем, в моём вкусе.
Мы с ним шли недолго, пока не попали в самое тенистое место сада (Всё-таки я погорячилась, обвинив Майка в однообразии - тут было очень романтично). Мы пробрались сквозь кусты на небольшую полянку, в центре которой стоял белый рояль 18-го века - изумительный инструмент с покрытыми перламутром клавишами. Я, счастливо улыбаясь, села за рояль, поставив руки на клавиши. Гэби встал так, чтобы видеть, как я играю.
- Как ты узнал? - спросила я, гладя клавиши и не решаясь на них нажать.
- У меня выдалась свободная минутка, и я заглянул в Архив. Там я узнал, что ты закончила музыкальную школу и вспомнил про этот рояль. Ну же, сыграй что-нибудь.
И я заиграла одну из 3-хголосных инвенций Баха. Такой чёткой и чистой музыки, таких изящных переходов мелодии из одного голоса в другой я не слышала уже давно. Мимолётно взглянув на Гэби, я поняла, что эта музыка оказала на него более сильное воздействие, чем я предполагала - он побледнел, даже его тонкие губы, казалось, побелели. Я остановилась, не доиграв до конца такта.
Для такой музыки декорации в виде цветущих розовых кустов и фоны в виде пения птиц явно не шли. Снова над нами воцарило молчание. Всеми силами пытаясь спасти ситуацию, я судорожно перебирала в голове все известные мне мелодии и остановилась на '' Мелодии Любви'' Тушена. Стоило мне начать играть, как Гэби взглядом дал мне понять, что это как раз то, что надо. Где-то ближе к середине он сел рядом со мной и, подхватив мелодию, заиграл со мной в 4 руки, а ещё немного погодя запел.
Я, решив не мешать ему, опустила руки и с неподдельным восхищением смотрела, не сводя с него глаз.
Он пел на языке любви, на французском. Вот слова закончилась, потом он доиграл мелодию, последние звуки, трепеща, замерли в тени, он грациозным движением снял руки с клавиш, но не повернулся ко мне. Нет, он придумал лучше - он смотрел в зеркально-гладкую крышку рояля, в которой отражались мы оба. Он, видимо, ждал, что я скажу, но от восхищения я была не в силах вымолвить ни слова. Наконец, я тихо спросила.
- А ты умеешь читать мысли?
Он несколько разочарованно кивнул.
- Тогда прочти мои.
Он как-то недоверчиво посмотрел на меня, потом закрыл глаза. А я думала о том, какой он красивый, нежный, талантливый и просто необыкновенный, о том, как сильно он мне нравится.
Он заулыбался, а мои мысли стали ещё приятнее. Потом, по всей вероятности, оставшись довольным всеми этими мыслями, он открыл глаза.
- А теперь попробуй ты, - сказал он мне.
Я закрыла глаза и почувствовала вкус его губ. Это был поцелуй, поистине достойный ангела.
Эту ночь мы провели вместе.
На следующее утро Гэби разбудил меня сладким поцелуем.
- Я люблю тебя, - тихо прошептал он.
- Я знаю, - ответила я и улыбнулась.
Счастливые часов не наблюдают. Нет, конечно, хотя мы, безусловно , отдавали себе отчёт в том, что были почти всегда вместе. Нам было хорошо вдвоём, и потому хотелось всё больше и дольше продлить это счастье, это наслаждение.
Помню, как-то раз мы лежали, отдыхая на берегу молочной реки. Он удобно устроился, положив голову мне на колени. А я, время от времени зачерпывая кувшином прохладную белую жидкость, разливала её по кубкам. Он лениво потягивал молоко, жмурился от солнца и нежился под его тёплыми лучами.
Так хорошо нам ещё не было никогда.
- У тебя такое странное имя, - вдруг сказал он, подняв на меня свои красивые миндалевидные глаза, - и очень красивое.
- Думаешь? - спросила я. Честно говоря, я никогда раньше над этим не задумывалась.
- Конечно, - ответил он, поймав мою руку и нежно целуя мои пальцы. - Любовь.
Я рассмеялась, он приподнялся на локте и поцеловал меня, а потом продолжил немного взволнованно:
- Словно Он сам указал мне на тебя, на ту, которая ниспослана мне самими небесами.
- Ты видел Его? - не удержалась я. Гэби кивнул. - Какой Он?
- Он всемогущий, вселюбящий и всепрощающий.
- Нет, я имею в виду, как он выглядит?
- Он является разным душам в разных обличиях. Его истинного лица не знает никто.
- Величайшая тайна Вселенной, - пробормотала я. - Как думаешь, меня выпустят когда-нибудь?
- А ты этого так хочешь? - его глаза горели совсем рядом с моим лицом, я чувствовала - почти физически - его дыхание на своей щеке.
- Нет, - ответила я, - уже нет.
Мы были вдвоём, когда вдруг появился Майкл - в его глазах горели непонятные искорки, которых раньше там не было. Гэби, не говоря ни слова, последовал за ним, оставив меня наедине с моими мыслями. Но в Раю я зря времени не теряла. Мой столь удачный первый опыт по чтению мыслей развивался всё больше и больше, а теперь, в особенности после того, как мы с Гэбриэлем стали близки, он перерос в возможность, в дар. И я не преминула им воспользоваться. И вот что я подслушала:
- Это правда, Гэбриэль, пусть в это и сложно поверить.
- Чтобы Рафаэль предал нас! Предал Его! Никогда!
Я затаила дыхание, словно они могли меня услышать.
- Но это мне сказал Он, - возразил Микки, - да и ты сам убедишься. Видишь? Это войска Адовы. И кто во главе, в белых одеждах? Никто иной, как наш любимчик Рафаэль!
- Но это всё равно невозможно! - отчаянно возразил Гэби.
- Он занимался обороной всех семи небес и не знаю, что ему посулил Сатана, но они теперь наверняка знают все наши слабые места.
- Но ведь это Раф, наш Раф, он не посмеет развязать 2-ю войну в Раю.
- Он считает по-другому, - ответил Микки, - в любом случае, нужно уводить души во внутренние круги.
Да, мне ясно везло. Немногим за свою загробную жизнь посчастливилось стать свидетелем войны между Ним и Сатаной.
Гэби и Микки уводили души всё выше и выше - ангелы отступали, а войска Ада занимали Рай круг за кругом. В одной из стычек ранили Майкла. Вот и 6 круг. Больше отступать было некуда - 7 круг принадлежал Ему. Испуганные души жались друг к другу, умоляюще смотрели на Гэбриэля, но тот ничем не мог им помочь.
И тогда явился ОН. Не знаю, как другие, но я увидела Его как пожилого мужчину в белых одеждах. И Он заговорил с нами, и ''услышали мы глас Господний''.
Он отпускал все души на Землю и в другие миры, мы все снова могли вернуться домой! И все не преминули воспользоваться волшебным порталом в седьмом кругу, чтобы попасть в жизнь перед смертью.
Гэби тоже вёл меня к порталу. Но я была единственной душой, которая не собиралась уходить, возвращаться.
- Ты должна, милая, повторял он снова и снова.
- Но я не хочу. Я не могу бросить тебя здесь!
Слышались звуки чёртовой возни у последних ворот.
- Уходи, - повторил он.
- Гэбриэль, идём со мной!
- Я должен остаться и защищать Рай до последнего момента, до самого конца.
- Тогда разреши мне остаться с тобой.
Послышался жуткий грохот - рухнули последние ворота.
- Я люблю тебя, - и он, коснувшись своими холодными губами моего лба, подтолкнул меня в портал.
- Нет! НЕТ!!!
Меня поглотила тьма.
Первым звуком родного мира было пикание приборов. Я с трудом разомкнула веки и, открыв глаза, увидела белый потолок. Я ещё ничего не понимала, но, раз мир ещё существовал, наши победили!!!
Медленно, Я повернула голову и на соседней койке увидела парня, показавшегося мне знакомым. Вдруг он тоже открыл глаза и уставился на меня.
- Привет, - чуть слышно шепнул он. - Гаврила.
- Люба, - ответила я и тут вспомнила всё, что произошло со мной в темноте м5ежду сим миром и миром иным. Я слышала Его голос:
- Гавриил показал тебе Рай, а ты покажи ему жизнь.
И я решила, что эта миссия будет самой приятной в моей жизни.