- Прощай - сказал он и оттолкнувшись ногой устремил самоход в перед.
- Набери когда доберешься - крикнула Лупазырка медленно удаляющейся спине.
- Хорошо - услышала она в ответ, и силуэт Квакозябра скрылся во тьме.
Дорога во тьме, дорога домой и их разговор...
"Я хочу тебя, я хочу Бах - ласково прошептал Квакозябр, но в ответ услышал лишь - Еще рано, через кадавр. - Но мы и так вместе уже кадавр! - Ты куда-то торопишься...".
Торопится ли он? По сравнению с тем сколько он ждал таких отношений... самой возможности... Еще один кадавр - всего лишь песчинка. Встречные мехаходки слепили, сквозь тьму иглы света впивались в глаза, все что оставалось это держать курс прямо и смотреть на пятно света от своей фары.
Лупазырка была симпатична, но Квакозябр видел в ней некую незавершенность, встречаться с ней его подвиг случай, как и многое в этой жизни, случай творил будущее.
Несмотря на все Квакозябр хотел большего, а Лупазырку хотело его тело. Обычно он сопротивлялся хотениям тела, потому как искренне считал что хотеть должно не только тело, но и душа, и разум. И самое настоящее - это когда все три составляющие едины во мнении, даже не три, а всего лишь две, ведь тело так просто обмануть. Но в этот раз разум пошел на поводу у тела, а душе было безразлично потому, как она разочаровалась, разуверилась в существовании всех этих возвышенных чувств. И он отступил от своих убеждений, послал подальше все принципы, ослабил чуть-чуть контроль, и... получилось, получились отношения которых он так долго искал.
Он остановился. Знакомое озеро залитое лунным светом - его дом. Звезды отраженные в воде - его пища. Красный диск луны на воде - дверь в жилище.
Он посмотрел в глаза, в глаза своего отражения, отражение усмехнулось и спросило:
- Чего думу думаешь? Будь проще, пусть все идет как идет.
- Но мое желание сильно лишь на половину, моя душа не желает этого.
- Но ты ведь хочешь Бах, ты так долго этого ждал, осталось совсем немного.
- Ты знаешь, что я встретил ее?
- Да, и что?
- Она мне милей чем Лупазырка.
- Но ты даже не знаешь...
- Получится ли с ней? Не знаю, но ведь если не попробую то и не узнаю?
- А как же Лупазырка? Оставим все как есть?
- Сомневаюсь, это будет не честно по отношению к ним обоим, да и времени на все не хватит.
- Если напрячься то времени может и хватить, да и какое тебе дело до них? Думай о себе!
- Подумал уже!
- И что?
- И то, потерял, стоило чуть ослабить силу воли, силу духа, отступить от принципов и... да ты и сам знаешь, вернее не знаешь, мы ведь ничего не почувствовали. А теперь и не узнаешь какой он...
- Кто?
- Первый Поцелуй конечно.
- Ты потерял Первый Поцелуй??? Да штоб тебя!!! Как ты мог!??
- А вот так, все из за тебя между прочим, сам ведь говорил пусть все идет как идет.
- Но ведь он был?
- Был конечно, я его так долго ждал, мечтал, верил в чудо, представлял как оно будет... и он был... и я ничего не почувствовал, понимаешь, ни-че-го!!! Не было ни вкуса, ни покалывания в груди вообще ни-че-го, только осознание что он был и чувство безразличия - что был, что его не было...
- Ты его потерял... - печально подвело итог отражение, и если бы отражения умели плакать, оно непременно бы заплакало - об этом говорило его скорбная морда.
- И теперь ты говоришь: "Оставь все как есть"??? А если я и его потеряю, он ведь, как и Первый Поцелуй, тоже один!
- Да, проблема. - печально проговорило отражение - Ну, а как же все остальные?
- Поцелуи? Да, они были, одни лучше другие хуже, разные по вкусу и по всему остальному, но чем то похожие, но...
- Но его ты потерял... И что ты собираешься делать?
- Я не знаю, но я не хочу потерять первый Бах, ведь его я ждал и жаждал еще больше чем Первый Поцелуй, и он должен быть настоящим чудом...
Квакозябр вздохнул, вздохнуло и отражение, подогнало поближе звезды рассыпанные на поверхности озера к своему хозяину. Он зачерпнул горсть, отправил ее в огромную пасть с тремя рядами зубов, прожевал... И подпрыгнув описал широкую дугу к центру озера, туда, где светила красная луна. Как только воды сомкнулись над кончиком его хвоста, из отражения луны выпрыгнуло отражение Квакозябра. И когда кончики его пальцев достигли берега на небе уже светило солнце.