Аннотация: Синий. Запомни: нет никакой другой стороны. Есть только твоя собственная сторона.
Я не понимаю его философию. Абсолютно. Наверное, ее можно назвать философией силы.
- Нет, ну ты подумай, а если посмотреть с точки зрения зайца? - пыталась я достучаться ну хотя бы до его умения искать компромисс.
- Не надо смотреть с его точки зрения, это будет слабостью.
- Да с любой другой токи зрения...
- Любая другая точка зрения кроме твоей собственной - это уже проявление сочувствия. А сочувствие делает слабым.
- "Жалость унижает человека", - процитировала я по памяти.
- Вот именно.
- Но с другой стороны...
- Запомни: нет никакой другой стороны. Есть только твоя собственная сторона.
Нет, не понимаю и не принимаю! Как так можно?
- И все же, ну сам подумай. Правд на свете очень много. Есть правда волка, который хочет есть. Есть правда зайца, который хочет жить, - предприняла я последнюю попытку.
- Предпочитаю быть волком, - "а ты и есть волк, - подумала я. Иначе тебя самого загрызут." - Ну хорошо, вот представь, что ты заяц...
Ненавижу зайцев. Нет, не их самих, а когда меня пытаются назвать зайцем, зайкой и прочими зайцеподобными-ушастыми. У меня на это аллергия с тех пор, как меня ласково назвали "трусливой зайкой". После того случая я с очаровательной улыбкой признаюсь в своих фобиях и сама над этим посмеиваюсь. Но зайкой меня лучше не называть.
Да и вообще, я чувствую, что это тупиковая тема.
- ...и вот представь, на тебя идет волк, - тем временем продолжал свою мысль Никита. Так, не поняла. Это он себя имеет в виду? Я решительно перебила его кстати вспомнившимися словами:
- И не будет ни моркови, ни зайчих...
- Гх, - поперхнулся он смешком, - вообще-то, я имел в виду зайчиху, то есть тебя.
- Нет, я просто одну басню вспомнила, - я рассказала басню Д. Емца про зайца с гранатой. Потом, на бис, рассказала еще одну басню - про девушку, танцующую под цветущими яблонями. Там упоминался эйдос, когда я стала объяснять, что это, Никита меня перебил, и сказал, что читал про что-то такое... Вроде бы, упоминается у Платона или Гомера?
Потом сам Никита рассказал фабулу какой-то книги.
Короче говоря, от скользкой темы мы ушли, а потом и вовсе про нее благополучно забыли.
Огонек отражался в лужице расплавленного воска. Н-да, немного осталось от свечи - сгорела за ночь. Стоило бы, конечно, работать утром, днем или хотя бы ранним вечером - когда светло. Но, к сожалению, все это время занято тренировками.
Дурацкий случай. Читая фантастику, вернее, поглощая фэнтези в немереных количествах, как-то никогда не задумывалась, что все это может произойти со мной. Полнейший идиотизм. С классом выбрались в лес, я заинтересовалась цветочком (тьфу!), отошла в сторону. Белочка ("Ой! Белочка!"), гриб... Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь кроны деревьев, теплый сухой воздух, тишина - живая, когда деревья перешептываются, где-то - кузнечик, на ветвях птицы перекликаются... И вот примерно на этом месте до меня стало доходить. Голоса одноклассников были неслышны, тропинки никакой нет, направление я не знаю, телефон сеть не ловит...
Аукая и прося кого-нибудь отозваться, я пошла в сторону предположительной локации нашего лагеря. В итоге вышла на какую-то проселочную дорогу, пошла по ней (надеюсь, в сторону населенного пункта, а не от него), встретила мужика на телеге. Колоритный персонаж, надо признать. Ладно, лошадь, телега, рубаха холщовая... но зачем лапти-то было надевать?
Я с интересом разглядывала мужика, он ответил мне тем же.
- Э-э... Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, далеко ли до ближайшего города?
- А ты кто такова будешь?
- А я заблудилась.
- А-а, городская, - протянул мужик. - Сразу вас видать. Ладно, садись, подвезу. Сам в Тарркад еду.
- Ага, спасибо... - я сделала попытку забраться на телегу, поэтому не сразу поняла. - Куда?!
- Да в город, в город, - пояснил он, но вдруг подозрительно подобрался. - Погоди, а ты каковская будешь? Ежели Красных, так топай отсюдова, здесь Синие, и Красным тута делать неча.
- Так и я того... Не видно, что ли? - я продемонстрировала свои синие джинсы и такую же рубашку. Не хватало мне еще топать неизвестно куда, нарваться на кого-нибудь. Я уж так лучше, разберусь потихоньку, что к чему, глядишь, и вернуться сумею.
- А, - облегченно вздохнул мужик. - Тогда лады.
Я наконец-то забралась на телегу, и мы потихоньку двинулись в Тарркад.
Собственно, так я попала в Майстерелл - на Синюю сторону какого-то из параллельных миров. В городе меня тут же приметил местный типа "мэр". Короче, меня расспросили и, выбив признание том, что я являюсь иномирянкой, очень обрадовались. Оказывается, я очень подхожу под описание одной легендарной личности из предсказаний. Мол, настанет день, когда из другого мира придут двое - юноша и девушка. Один из них попадет к Синим, другой - к Красным. Однажды они встретятся на ристалище, тогда наконец-то закончится многовековое противостояние двух сторон, начавшееся в незапамятные времена, и никто уже не помнит, с чего именно оно началось. Ага, типа, сами не могут решить - обязательно нужна помощь со стороны.
Я попыталась их разубедить, но не тут-то было. Видимо, всем надоела уже эта война, потому как все рьяно взялись за мою подготовку. Мне же умирать за какое-то левое и совершенно неясное дело не хотелось. Только кто ж меня спрашивать-то будет? Сбежать невозможно, да и некуда. К Красным, что ли идти? Ага, щаз. Если на ристалище у меня будет хоть какой-то шанс (пропорционально зависимый от моих личных усилий на тренировках), то, если я стану перебежчиком, на меня будут охотиться и Красные (нафига им конкурент?), и обиженные Синие.
Ну уж нет, я лучше так как-нибудь.
В итоге я постепенно втянулась. Не поверишь даже, что я, обычная девчонка двадцать первого века, воспитанная на книгах и компьютерных играх, оказалась далеко не худшей ученицей. Время я не считала, но не столь уж много его прошло, когда из меня вылепили самую настоящую амазонку или что-то типа того.
Само собой, меня учили не только мечом и прочими железками махать. Еще меня обучали, так сказать, философии битвы. Например, всегда добивать врагов. Можно из милосердия, если вам так удобнее. Но на самом деле оставляя за собой раненого (даже смертельно) врага, ты собственноручно копаешь себе могильную яму. Надеюсь, не надо объяснять, почему?
В день Великой Битвы меня в последний раз напутствовали мастера. Я ответила им коротким поклоном: уважение к старшим и более мудрым. Никакой привязанности. Тот, кто к кому-то привязан - сердцем ли, кровью - уже слаб.
Ристалище - приличных размеров арена, укрытая куполом. К этой арене я шла через черно-синий (цвета нашего флага) живой коридор, провожаемая мертвой тишиной - не дай Светлый сбить меня с боевого настроя. С противоположной стороны колыхалась столь же мертво-молчащая толпа красно-черных цветов - цвета Красных.
Страха не было. Ибо страх - это слабость, и потому, кто испугался - уже побежден.
Последний шаг до купола, и обе толпы взрываются поддерживающее (для своего)-устрашающими (для противника) криками.
Купол оградил нас от всех посторонних криков и мельтешения - он прозрачен лишь с одной стороны, дабы не отвлекать воинов.
Я небрежно сбросила плащ с вышитым гербом Синих (волна и чайка) куда-то в сторону, оставшись в легкой, не мешающей движениям рубахе и джинсах - более удобных штанов я так и не смогла подобрать. Мой противник также избавился от плаща со своим гербом (огонь и меч). Гм, не я одна предпочитаю джинсы.
Мы сошлись у срединной черты и остановились, ожидая сигнала для начала поединка и пока что приглядываясь друг к другу.
- Таня? - вдруг удивленно уточнил противник. Я присмотрелась и похолодела, узнавая.
- Никита?
Протяжный свист. Поединок начался.
Его тоже обучили на славу. Во всяком случае, я пока совсем не чувствовала ни одной малейшей слабины - ни в обороне, ни в нападении. Но это - пока.
Как и он - в моей защите и моей обороне.
Здесь все зависит от того, кто первый допустит хоть малейшую ошибку. У Никиты была фора, он и в нашем мире занимался какими-то там единоборствами.
Зато я была способной ученицей.
Ну же... Ну, ошибись.
Он сильнее. Я - быстрее.
Что важнее?
Никита постоянно шел на прямые столкновения, я же прекрасно осознавала, что вряд ли его удержу, поэтому спускала удары по касательной и старалась уколоть, ужалить, одновременно изображая слабую запуганную девчонку. Рассказывать всем про свои фобии, оказывается, весьма полезное занятие. А еще - изображать хрупкую девушку.
Никита заигрался и допустил ошибку, поддавшись на мою провокацию. Картинно красивый удар был слишком груб. С моей техникой...
Видимо, тебя все-таки учили хуже.
Я вот только не помню, полной победой считается выбитое оружие или умертвленный противник? Я держала лезвие у самого его горла. Для рубящего удара мой меч, чем-то похожий на недлинный кончар, не подходит, да и меня силенок не хватит.
- Таня... - неожиданно заговорил он. - Извини, что я так не вовремя. Просто потом может не представиться случая... Да и времени уже не будет... Знаешь, говорят, лучше поздно, чем никогда... Понимаешь, я давно хотел тебе сказать... Таня, я тебя люблю... - он потерянно улыбнулся. - Надо было сказать тебе это раньше, но знаешь... я боялся. Я, наверное, трус, Таня. Я, оказывается, многого боюсь. И смерти я тоже боюсь. Но, знаешь, пусть это звучит патетично - лучше смерть от руки любимого человека.
Я растерянно заглянула в его зеленые глаза. Как изумруды.
- Таня, не молчи, пожалуйста.
- Знаешь, Никита, - я тяжело вздохнула. - Я оказалась слишком хорошей ученицей.
Короткий размах, удар в сердце, удивленный всхлип... Все правильно, я оказалась быстрее.
- Сочувствие делает слабым.
Я присела, попутно - на всякий случай - придавив коленом его руку с отравленным ножом. Заглянула в гаснущие глаза.
- Помнишь, ты сам мне это говорил? Так вот, я, кажется, поняла. Никому не хочется быть зайцем. Но знаешь... Я тебя тоже когда-то любила. Если тебе будет от этого легче.
Я немного помолчала, потом закрыла остекленевшие глаза и поднялась с колена. Пнула подальше отравленный нож. Я не обижаюсь на него, сама бы так поступила. Я вытащила из рукава метательный ножик - брат близнец валявшегося на утоптанном песке, кинула его в сторону. Он мне больше не понадобится.
Крики толпы оглушили, меня схватили, куда-то потащили. Потом был пир, который я толком не помню, так, обрывки. Речь Правителя... речь посла Красных - формального, так как ни Красных, ни Синих теперь нет... парадный ввод меня... водружение на мою голову диадемы с россыпью крупных и мелких сверкающих драгоценных камней... Тосты, тосты, тосты...
Я потихоньку встала из-за стола и выбралась на свежий воздух. На это, кажется, никто не обратил внимания - сейчас гости в неподходящем состоянии, чтобы замечать такие мелочи, как уход в неизвестном направлении виновницы торжества. А может, она и не ушла вовсе, а под стол завалилась, а там таких завалившихся - завались, не искать же ее?!
Я медленно пошла, прогуливаясь, по тропинке. Красивая сегодня ночь - полная луна, звезды крупные-крупные, мерцают загадочно... Я, забывшись, саданула сжатым кулаком по стволу ни в чем не повинного дерева. Черт, завыла бы, но слишком близко к замку. Я подобрала подол и пошла быстрее, почти побежала, пока не остановилась на какой-то опушке. Пересекла ее и прислонилась к могучему, обхвата в три, дубу, подняла лицо к луне. Красиво я, должно быть, сейчас выгляжу: в бело-синем - цвета мира и нашей победы - ритуально-парадном платье, лунные лучи обтекают и вырисовывают мою фигуру на темном фоне коры дерева. Серебристое на черном... Жаль, со стороны не вижу, оценить не могу. Я прикрыла глаза, размеренно вздохнула.
Тихо, на грани слуха, щелкнул заряжаемый арбалет.
Что ж, надеюсь, эта девчонка, стоящая за деревьями на другом краю опушки, не промажет.
Но ей даже не дали выстрелить. Я услышала какой-то судорожный шорох и легкий "чпок". А через пару мгновений ко мне через опушку быстро пошел какой-то человек.
- Госпожа, - он опустился передо мной на одно колено. - Извини, что осмелился потревожить твой покой, но тебя хотели убить...
- Кто? - изобразила я удивление. Не говорить же, в самом деле, что я это знаю.
- Девушка, предположительно из бывших Красных, но одетая в черный - цвет мести.
- Благодарю тебя...
- Дин, госпожа.
- Благодарю тебя, Дин, - повторила я. Все равно как-то странно ощущаю себя, когда люди, старше меня, пусть ненамного, так преклоняются.
- Госпожа ошибается, - он, наконец, поднялся с колена и посмотрел мне в лицо. Только теперь я заметила тоненький обруч, обвивавший его голову. Такие обручи носят служители Светлого, да и на самих изображениях Тадина он (в смысле, бог) в таком обруче. - Я не человек.
- Тадин? - уточнила я, не находя у него ничего общего с изображениями. Сам факт его появления меня ничуть не удивил - здесь политеизм, и многие боги часто являют свои лики подопечным.
- Не совсем, - скромно улыбнулся он. - Дион.
Я покопалась в своих весьма скудных знаниях здешней религии. Что-то подобное я слышала...только не помню, где и что.
- Я его сын, покровитель дорог.
- Ага, а что понадобилось от меня благословенному Диону?
- Позволь проводить тебя.
- Куда? - подозрительно прищурилась я.
- Пока - до замка.
- Да я вообще-то сама смогу дойти, - попыталась отказаться я от сомнительной чести, пока до меня не дошло, что я понятия не имею, куда идти.
- Вот и я про это говорю, госпожа, - он ненавязчиво подхватил меня под руку и повел с опушки.
- У меня два вопроса. Почему ты называешь меня госпожой и что значит твое слово "пока"?
- Видишь ли, госпожа, тебя теперь будут так называть почти все - ведь ты победила в Великой Битве.
- Почти все?
- Да, от богов третьей ступени до людей.
Ага, третья ступень - это боги не очень значительные, либо полубоги. Это я знаю.
- А "пока"?
- Я покровительствую дорогам, - напомнил Дион и неожиданно растворился. Я оказалась стоящей прямо перед замком.
Странно, на сердце было легко, голова слегка кружилась, словно после медовухи, хотя я не пила, не имею такой привычки...
И все-таки, что значат его "пока - до замка"?
Я поднималась по лестнице, когда меня озарило. Не иначе, как еще какое-нибудь божество снизошло до моих терзаний и благословило кадуцеем "божественного озарения" по макушке. Да так благословило, что хоть стой, хоть кубарем с лестницы.
"Покровитель дорог", говоришь? А дороги-то, они, видать, не только между селениями. Они и между мирами бывают. Неужели он хотел сказать, что...
- Госпожа! Мы беспокоились! - надо же, мое отсутствие все-таки заметили. С чего бы это?
Подбежавшая девушка склонилась предо мной в поклоне. У-у, мне это подобострастие уже начинает надоедать. Интересно, кстати, долго они так будут преклоняться? Или скоро поймут, что я им, в общем-то, уже и не нужна вовсе?
- Тебя пытались отравить, - затараторила она. Ничего себе, то меня из арбалета застрелить пытаются, то отравить, причем, последнее - в мое отсутствие. Кошмар, как я могла такое пропустить? - Понимаешь, там стояла твоя чаша... - ну да, чаша у меня заметная, и всего в одном экземпляре. Специально такую делали. - А потом ее случайно опрокинули, и от разлившегося вина пар пошел... Оно стол прожгло!
Ого, и правда, как это я такое пропустила? К тому же спиртное, как я уже упоминала, я совсем не пью. И тосты все пропускала, осторожно сливая жидкость в рядом стоявшую вазу с цветами.
- Это тебе наверняка Красные мстят, госпожа, - продолжала делиться догадками девушка. - Ты ведь убила их воина...
Ее голос дрогнул от нахлынувших чувств. Или предательски дрогнул?
Я чуть отступила в сторону, пропуская метнувшуюся ко мне девушку, и придала ей дополнительное ускорение, слегка толкнув. Лестница длинная, может, пока ступеньки пересчитает, раздумает мстить.
Слушайте, мне из-за этих придурочных даже умирать расхотелось. Интересно, и насколько большую армию поклонниц успел сколотить этот бабник? О погибших так, конечно, говорить нельзя. Но, в конце концов, он и на Земле таким был, и тут, видимо, привычек не переменил. Это если меня все его фанатки убить попытаются, то, по теории вероятности, точно кто-нибудь цели добьется.
Я внимательно посмотрела на свалившуюся девушку. Вообще, ее следовало бы добить. Помниться, проходя одну компьютерную игрушку, я долго ругалась, когда один из главных персонажей очень беспечно не добивал отрицательного героя, великодушно давая последнему сбежать. А тот раз за разом возвращался и пытался меня (в смысле, персонажа моего) прикончить. В итоге, работу моего персонажа пришлось заканчивать брату моего персонажа. Не запутались? Тогда продолжу. Что этот брат и выполнил со всем своим актерским мастерством. Он, кстати, куда практичнее оказался, брат этот.
Так что врагов надо добивать. Чему, кстати, меня здесь и учили.
"Сила и только сила", как говорил персонаж в той же игрушке. Только это уже говорил персонаж отрицательный.
Размышляя, я потихоньку спускалась с лестницы, не отрывая пристального взгляда от девушки.
Так где грань между практичностью и бессердечием? И практично ли убивать мстящую влюбленную? Или это все-таки бессердечно?
Можно, конечно, поставить себя и врага в такую ситуацию, что у меня просто не будет выбора и придется убивать. Суть от этого не поменяется, зато появится прекрасное оправдание для моей совести.
Я подошла к лежавшей девушке, готовясь, если что, отразить очередное нападение. Мало ли, может, она притворяется? Она не притворялась. Нагнувшись, я прощупала пульс и, понимая, что делаю ту же глупость, за которую ругала персонажа, отчаянно закричала:
- Лекаря! Скорее! Кто-нибудь! - меня услышали, за лекарем послали...
В конце концов, я всегда больше чтила свободу, чем силу. И почему бы мне не начхать на всю их философию?
Я буду поступать так, как хочется мне, а не так, как велят какие-то туманные законы.