Утро было ещё впереди.Сумерки рассеивались нехотя,оставляя за собой лёгкую дымку тумана. Спать не хотелось. Выйдя на крыльцо, я сладко потянулась и, словно растаяв от свежего воздуха, осталась стоять неподвижно, вдыхая аромат приближающегося утра.
Горизонт уже белел над верхушками деревьев. Светлой полосой он красовался впереди , давая понять, что ночные видения уже позади. Я улыбнулась. Неизвестно чему. А просто так. На всякий случай. Просто хорошо как-то. Спокойно и легко.
Ощущая прохладу, я закуталась в махровый халат и шагнула на дорожку.Гранитные камни, огибая колодец, вели прямо вдоль участка к летней кухне.Завернув в нужном направлении,я не нашла ничего лучше, чем присесть на скамейку и, плеснув на лицо прохладной воды из ведра, что стояло рядом, закурить сигарету, жадно вдохнув порцию никотина. Дым заструился изо рта и в голове появились первые мысли. Чего-то хочется. Но чего? Сигарета мягко извлекла дымные струйки в воздух. По- моему мне хочется молока. Да. Точно. Молока. Странно. Мне молока не хотелось никогда. Да меня только от его одного вида начинало тошнить. А тут такое... Ладно. Хочется, значит надо. Ведь организму всегда видней, чего ему надо. Тем более я где-то читала, что в нём, в этом молоке, столько витаминов, что жуть.
Докурив, я поднялась. Сделала ещё один вдох с потягиванием. И больше не раздумывая, быстро привела себя в надлежащий вид. Оделась и, закрыв дачу на замок, отправилась за молоком.
Путь предстоял долгий. С горы вниз ещё ладно. Как-нибудь, не спеша. Но обратно... Да... Подумаю об этом завтра. Как говорит одна из героинь известного кинофильма.
И вот, не смотря ни на что, я уже шагаю по дороге, весело размахивая руками, держа кулёк с кошельком в одной руке, а мобильный телефон в другой. Телефон только сейчас уловил связь, дав знать мне об этом в виде звонкого сигнала. Пользуясь моментом, я набираю нужный мне номер. И вот уже с полчаса как иду и непринуждённо болтаю с мамой. О чём? Да, так. Обо всём.
Спускаясь с горы и не прекращая беседы по телефону, я параллельно любуюсь ландшафтом местных окрестностей. Это делает меня добрей и спокойней. Но вот крутой склон уже за спиной. Я любезно подвожу разговор к завершению и начинаю ориентироваться на местности.
Деревня, словно вымерла. Никого. Ну да как же это? Это для меня семь часов утра - рань. А для местных это уже поздно. Сделав столь важный для себя вывод, я начала медленно идти вперёд по дороге, вглядываясь в лежащие мимо моему взору дома. Вполне естественно считая, что так рано дачники просыпаться не могут, местные жители не стали торопиться вывешивать заранее приготовленные вывески с надписями: "молоко", "творог" , "сметана , яйца". В связи с дождями, которые в последнее время стали частым явлением, они стали забирать их домой, чтоб не намокли. Да и набитых белой бумагой бутылей тоже не было нигде. Молоко быстро скисает на жаре. А зачем продукту зря портиться? Вот и выставляют возле дома табуретку или ящик, а сверху ставят бутыль, набитый белой бумагой, что бы было понятно, что есть молоко на продажу. Очень оригинально, на мой взгляд, и даже практично. Ей богу, реклама продуктов не имеет аналогов и также непредсказуема, как повороты судьбы!
Прошагав улицу до конца, я ощутила тоску. Неужели я так и останусь без молока сегодня? И мне этого напитка захотелось в два раза сильнее. " Ну что ж,- подумала я, - на главной улице ничего нет. Но на этом-то дома в деревне не заканчиваются...". И не раздумывая долго, свернула налево.
Не люблю я этих прибауток на счёт "налево". Это придумали те, кому ходить больше некуда. Исхожено уже всё и перехожено, граждане. Да-да. И до вас тут были люди. Но не моё это дело, конечно. Это их жизнь.
А налево я пошла, чтоб солнце, которое уже стало прижаривать своими лучами, не светило прямо в лицо, против движения, а хотя бы в спину. Вот иду прямо по дороге. А солнце начинает жарить мне загривок. Причём сильно. Захотелось пить. Вот я глупая. Но почему, отправляясь в путь, я не захватила с собой бутылочку минеральной воды или на худой конец воды из колодца. Растяпа, одним словом .И с этими мыслями, всё больше злясь на себя, я уселась на выпуклый камень ракушняка, что находился как раз под сенью раскидистой вишни .Её ветви затеняли моё пристанище, поэтому вдруг стало уютно и даже прохладно. Усевшись поудобнее, я вытянула ноги вперёд, отбросив босоножки в стороны, давая усталым ногам отдохнуть. Расслабившись таким образом, я ощутила комфорт и необъяснимое облегчение. Закрыв глаза и наслаждаясь прохладой, я и не заметила присутствие постороннего. Лёгкое покашливание и шарканье ног вернули меня в нормальное состояние. Я просто подпрыгнула на месте от неожиданности, при этом широко открыв глаза. " Вы кто?", воскликнула я, увидев перед собой человека, стоящего прямо надо мной против солнца. Ни фигуры, ни глаз я, как не силилась, а рассмотреть не могла. " Здравствуйте", только я и услышала в ответ. Я смогла кивнуть утвердительно, да и только. Фигура вышла из солнечной контрастности и теперь я смогла рассмотреть старушку, что сгорбившись, тащила за собой тележку.
" Ой, бабушка, давайте я вам помогу!", воскликнула я , подчиняясь естественным порывам . " Ну что ж, деточка, - ответила бабушка, - если хочешь, то помоги ." Я лихо одела на ноги босоножки , которые нащупала тут же рядом. Схватила бабушкину тележку и, спросив: " Куда?", покатила её прямо к дому ...
А потом был чай. Чай с вареньем. Вишнёвым .Я бы отказалась, если бы не вишнёвое. Оно было для меня олицетворением надёжности, домашности, если хотите... И я осталась у гостеприимной хозяйки. Да и кому захочется идти в гору в такой солнцепёк.
Попивая чай, я огляделась вокруг. "Ишь, бабушка, домину-то себе отгрохала и сад развела не шуточный ...", подумала я. " Домина-то, конечно-то, не шуточная", услышала я бабкин голос. И тут наши глаза с ней встретились. Голубые глаза у неё были, васильковые. "Только не я-то его отгрохала", словно эхом она повторила мои слова. Но только я-то не говорила ничего вслух. Только подумала. Бабка то эта всё в моих глазах взяла и прочитала. " Колдунья... , - пролетело у меня в голове, - как пить дать, колдунья ..." А глаза то её смотрят, смеются. " Не колдунья я, деточка, нет ", услышала я за спиной.
" Оглядываться или нет? Господи, что же это такое? А?", думала я и стала обливаться потом от нарастающего волнения.
"Ничего тут такого нет , - услышала я за спиной, - и можешь оглядываться, если надо." Голос звучал добро. Я резко обернулась. Но... бабушки там не увидела. Напротив, там стояла женщина, лет сорока. Она была опрятно одета и в руках держала глиняный кувшин. Она добродушно улыбалась.
- А где бабушка ?-, растеряно спросила я.
- Бабушка? Какая бабушка?- всё так же улыбаясь, спросила женщина, ставя кувшин с молоком на стол прямо передо мной.
- Бабушка, которой я помогла донести вещи и всё такое -, неуверенно протянула я в ответ.
Женщина, выслушав меня, засмеялась: - Так это бабка Матрёна, наверное, тебя хотела одурачить. Она у нас такая. Кого заприметит, того обязательно одурачит, - сказала она и принялась хохотать. Мне, в отличие от неё, было совсем не до смеха.
- А варенье, тогда как же? Оно тоже, что ли ваше? - с ожесточением спросила я.
- Какое такое варенье? - всё так же с хохотом спросила женщина.
- Вишнёвое, - ответила я, понимая, что всё это к хорошему не приведёт.
- Вишнёвое? Ну, уж нет, не дождётесь! Я только четыре банки свежего сварила. Так что же, для тебя пришлой, его открывать?", в первый раз она не хохотала, спрашивая меня.
Но меня тут вдруг понесло : - Женщина,- кричала я,- что вы мне тут голову морочите? Я ещё раз вам объясняю в последний раз. Я села под деревом. Я устала. Вижу, бабушка идёт с тяжёлыми сумками. Дай, думаю, помогу старушке. Тяжело ведь. Ну и помогла. Донесла сумки сюда вот, к этому столу. А она меня чаем угостила, с вишнёвым вареньем. Если б не вишнёвое, то ...
В этот миг наши глаза встретились. Я замерла в своём гневе и обмерла. Её глаза были бездонные. Добрые. И в то же время чужие. Холодные. Василькового цвета. Но они просто ошеломили меня своей простотой ...
" Если ты не колдунья, то кто же тогда?", только и успела подумать я. Прямо над головой послышалось воронье карканье. И над садом, словно чёрным крылом ворона, пронеслась тёмная тень грозовой тучи ...
Пронеслась и пропала... Не было и нет.
Наутро, проснувшись, я чувствовала себя крайне разбитой. Спала плохо. Какая-то дрянь вечно в голову лезет. Просыпаешься, вскакиваешь ни свет, ни заря с постели, и никак не можешь понять сон это или нет ...
Ох, благо, что на даче живём.
Тихо встав, я на цыпочках пробралась к входной двери, чтобы ни кого не разбудить ненароком. Открыла дверь. Вышла. И остолбенела. Картина была знакома и близка.
Утро было ещё впереди. Выйдя на крыльцо, я слегка потянулась. Свежий воздух заставил дышать и дышать. Я стояла неподвижно, вдыхая аромат свежести. Ощущая прохладу, я закуталась в махровый халат и шагнула на дорожку... Гранитные камни, огибая колодец, вели к летней кухне. По спине прошла дрожь. Где то я уже видела то же самое, вплоть до мелочей ...Что-то было не так ... Я оглянулась. Конечно же, не так! У ворот стоял глиняный кувшин. Что-то, служившее ему скатертью, белым квадратом отсвечивало среди сумерек раннего утра. Я повернула назад. Дальше, до калитки. Заглянула в кувшин. Там было молоко. Свежее. Нельзя ошибиться по запаху. Молоко...Надо же, как оно тут оказалось? Я его на дух не переношу. Может кто-то из наших заказал накануне? Но я бы об этом точно знала. У нас секретов друг от друга нет.
Белый квадрат, на котором стоял кувшин, был не чем иным, как бумагой. Я подумала, что это просто послание в виде записки. Но ошиблась.
Это был конверт из белой бумаги. Я заглянула во внутрь .Ни буквы. Ни слова. Только выпали на ладонь синие васильки. Я посмотрела на них и улыбнулась... Может начать пить молоко?