Проснувшись, я обнаружил себя полусидящим на заднем кресле сферолёта. Мешок был расстёгнут до груди, но руки всё ещё были не свободны - видимо, меня передвинули во время полёта. Огляделся - я сидел в семиместном сферолёте марки "Алконост". Новая модель, очень дорогая, почти военная - такие оборудованы реактивными компенсаторами, поэтому рекреации практически не ощутимы. Только душно очень. Спереди в центральном кресле сидел Радик, по бокам - его напарник, чьё имя я так и не спросил, и Марк. Судя по ощущениям, я спал не меньше трёх-четырёх часов.
Снаружи было темно, видимость была почти нулевой. Накрапывал дождь, рассыпаясь двумя веерами на пути сферолёта, а над приборной панелью горела навигационная карта местности. Мы двигались на низкой высоте над степью, вдалеке от оживлённых трасс. Впереди виднелись какие-то горы - какие, я понял не сразу, но точно не Новоуралье.
- Я проснулся. Может, расстегнёте уже этот мешок и расскажете, куда мы летим?
Марк обернулся и дал знак. Сидящий слева от пилота поднялся, прошёл между сиденьями и помог мне освободиться. У него был некрасивый, плохо залеченный ожог на шее, видимо, от импульсника. Лицо его мне показалось знакомым.
- Как тебя звать? - спросил я, разминая ладони.
- Артур.
Я вспомнил, где я видел Артура раньше - он был одним из репортёров, снимавших меня на ферме после налёта Стояна и его подельников.
- Мы везём тебя на перешеек, - отозвался Марк. - На нашу базу. Там мы обрисуем ход дел и отправим к месту работы.
- Куда?
- В восточные субдиректории.
Дальше летели молча. Летели долго - ещё часа два.
А я сидел и думал. На душе было паршиво. Не столько от мыслей о своей судьбе и о том, какими паршивыми вещами мне предстоит вскоре заниматься, сколько от чувства, что всё пошло не по плану. Наперекосяк. Думал и о матери, о немногочисленных друзьях и родственниках, которые теперь будут думать, что я погиб. О Леониде, который может наделать глупостей и умереть по-настоящему.
Успокаивала мысль о том, что я от пути практически не отклонился - меня собираются отправить как раз туда, куда я и хотел направиться самостоятельно. Более того, нахождение в синдикате, причём в его верхушке, открывает новые возможности. Возможно, здесь что-то знают про таинственные исчезновения людей, и мне удастся разгадать тот таинственный список. Только удастся ли потом оттуда уйти во владения мрисса? И оправдает ли цель средства?
Дождь вскоре кончился, за тучами показался Лунар - крупнейший спутник Рутеи, ярко-жёлтый, как яичница. Есть ещё крохотная Сонора, которая вращается на более далёкой орбите и которую сложнее заметить невооружённым глазом. Земная Луна крупнее Лунара, но её орбита дальше, из-за чего круг нашего спутника кажется крупнее. В детстве мне рассказывали страшные байки про то, что на спутниках есть земные базы, с которых в любой момент могут прилететь ракеты со страшным древним оружием, уничтожающим всё живое. Никто не знал, есть ли сейчас, в эпоху развитого сферотранспорта, какие-то колонии на спутниках.
Может, спецслужбам и действительно было известно чуть больше, чем нам, простым смертным, но я никогда не интересовался этим. К тому же, сейчас волновало совсем другое.
Мы свернул и полетели южнее, к побережью перешейка.
- База в Дальноморске? - прервал я молчание.
- В пятидесяти километрах, - ответил Радик, обернулся и зачем-то принюхался. - На побережье. В обители обезьянних раскольников.
Я мысленно выругался. Не люблю монастыри. Ещё до Александрита-пять мне приходилось работать несколько месяцев в одном из храмовых комплексов секты Четвёртой Планеты. Это было жуткое заведение - адепты верили в существование на планете Скрадо, следующей за Дарзитом, расы великанов-полубогов. Якобы, они уже уничтожили жизнь на Земле, следят за нами из космоса и готовы устроить кровавый апокалипсис в случае, если люди не перестанут употреблять мясо зверей и пить спиртное. Сферотранспорт они также почитали изобретением "от лукавого" и пользовались исключительно электровозами, которые из-за ветхости ломались если не ежедневно, то с завидным постоянством. Я сбежал оттуда через два месяца, устав от вегетарианской пищи и жестоких правил.
Про обезьянних раскольников я знал не так много. Слышал, что они откололись от единой церкви креационистов, заявив о том, что на Рутее была допущена ошибка в божьем промысле. Высшей формой жизни стали не приматы, как на Земле, а амфибии - мрисса. По мнению сектантов, обезьян следует довести до разумного состояния самостоятельно и вывести новую расу, которая придёт на смену людям и мрисса.
Тонкостей я не знал и встречи с адептами, прямо скажем, опасался. Не люблю фанатиков, особенно связанных с синдикатами.
Мы зашли на посадку настолько быстро и неожиданно, что я не успел рассмотреть храмовый комплекс как следует.
- Помалкивай, - посоветовал Марк, выбираясь из сферолёта. - Среди монахов осведомлены не все. Сейчас поешь и ляжешь спать, займёмся тобой с утра.
Мы сели на внутреннем дворе, с трёх сторон возвышались белоснежные каменные стены с башнями, с третьей был невысокий забор. У одной из стен была решётчатая секция, за которой виднелись десятки светящихся глаз и слышались приглушённые крики. Обезьяны, как же. Было бы странно их тут не встретить.
Из подъезда к нам поспешили два монаха в таких же белых одеяниях, как на Артуре и Радике. Один был конзанцем, а второй оказался мулат. Я не удивился - В Приморской субдиректории всегда было много приехавших из южных колоний.
- Мы привели вам нового адепта, - сказал Марк, похлопав меня по плечу, словно показывая собравшимся товар. - Это заблудившийся бродяга, подобранный у Средополиса.
Лысый конзанец с пониманием кивнул, а мулат, нахмурившись, вышел вперёд.
- Нам не нужны бродяги и бездельники. Мы ценим вашу финансовую поддержку, Марк, но вы должны понимать, что не каждый...
- Грегор, не кипятись, - пробасил Радик. - Ведь нашей церкви требуются новые миссионеры в Восточной и Сиянь-градской субдиректориях. Скоро мы соберём команду и отправимся туда.
- Но вдруг он преступник! - продолжал мулат. - Мы уже один раз приютили преступников, и что из этого вышло?
Конзанец, стоявший рядом с негром, потащил его за локоть обратно ко входу.
- Настоятель уже в курсе, - сказал Марк вдогонку. - Долго Антон здесь не задержится.
Мы сходили до уборных и прошли в столовую, мрачную и пустую. Полный повар бросил нам в тарелки какой-то подгоревшей каши и дал стеклянные стаканы с травяным чаем. Сели за длинный общий стол, я жадно набросился на еду, попутно оглядываясь вокруг. Мои пленители ели размеренно и спокойно.
- Такое чувство, что здесь вообще нет цифровой техники.
- Ага, - оскалился Артур. - Максимум, что есть - электроплиты, холодильники и осветительные приборы. Всё остальное - от лукавого.
- И в таком состоянии нам придётся работать?
- Ничего, ты здесь пробудешь недолго, - успокоил меня Марк. - Это второй по величине монастырь культа, и далеко не все адепты входят в синдикат. Здесь много настоящих фанатиков. Все более мелкие подразделения давно входят в нашу юрисдикцию. Это удобно - религиозные учреждения вызывают меньше подозрений. Доедай, завтра пройдём некоторые формальности и ознакомишься со структурой. Твоя келья на втором этаже.
В коридоре меня встретил мулат. Хмурясь, бросил мне.
- Отдельная келья? Да ты тёмная лошадка, нищий.
- Я не нищий, - я остановился, злясь. - Ещё вчера у меня было всё. Я ни в чём не виноват, что судьба занесла меня сюда.
- У тебя много тайн. Ну, хочешь ты, или нет, но обряд посвящения ты обязан будешь пройти, как и все остальные, - процедил он сквозь зубы и удалился.
Я настолько сильно хотел спать, что даже не стал его расспрашивать, что он имел в виду. Зашёл в келью, приставил стул к двери - чтобы услышать, если кто-то зайдёт, и завалился на койку.
2.
"...Ибо сказано было - плодитесь и размножайтесь, и твари, подобные земным будут на любой планете, в любом уголке солнечной системы, и созданы они будут вам на потеху и для пропитания;
И будут на других планетах иные твари разумные, одни - с пёсьими головами, другие с лисьими хвостами, третьи с исполинским ростом, третьи с лягушачьим языком;
И есть таких тварей, даже если не ядовиты они, не след, ибо разумны они, и плохо сие, подобно поеданию друг друга; и брать в жёны и мужья их не след, ибо подобно это скотоложству;
И не будет среди них равных вам, ибо человек - венец творения, а кои попытаются быть равными вам или выше вас - то от лукавого, и покарает человечье оружие тех тварей за насмешку над великим замыслом;
И станут те твари говорить на незнакомых языках, незнакомым способом, плодиться и размножаться, рожать потомство путём деления, вылупления из яиц или метания икры, и нет в том печали и злого умысла..."
(Из всё тех же апокрифических трактатов многочисленных сект Малого Средневековья).
Проснулся я под утро, часа в четыре, от того, что кто-то постучал в моё окно. Продрав глаза, я обнаружил на внешнем карнизе крупного самца степной мартышки. Увидев моё пробуждение, мартышка торопливо забегала взад-вперёд, протягивая тонкие ручонки к форточке. Видимо, приучены здесь получать угощения от всех подряд.
Вспомнилось, как в детстве, в сельском квартале у бабушки мы прикармливали их. Кусаются они не хуже кошек и мелких собак, что не мешает многим их содержать.
- Иди, нету у меня ничего, - пробормотал я, махнув рукой. Мартышка всё поняла и убежала.
Окна выходили на восток. В паре километров к югу виднелось море, от ограды монастыря вниз на побережье вела грунтовая дорога. Рассвет уже забрезжил на горизонте, выше висела жёлтая-зелёный кружок планеты Дарзит, готовый скрыться от моих глаз в зените. Я мог ещё долго наблюдать за вращением небесных сфер, но вдруг заметил на прикроватной тумбочке стерео-очки визио-программатора.
"Визик" - аппарат, изобретённый полвека назад, позволял быстро записать в мозг большой объём информации - текстовой, графической и даже двигательной. Его применяли теперь даже в учебных заведениях, в частности, для обучения вождению. Когда я входил вечером, этих очков не было на месте,- получается, принесли ночью. Стул у двери не помог, то ли я так крепко спал, то ли "монахи" были обучены бесшумной ходьбе. Получается, они могли во сне сделать со мной всё, что угодно, но почему-то не сделали. Боятся? Неужели я действительно так нужен им. Размышлять об этом не хотелось, я нацепил очки, прикрепил электроды на лоб и виски и приступил к просмотру.
Там были документы про синдикаты. Сжатые, ясные данные - не больше и не меньше того, что я должен был знать. Фотографии, имена и клички главарей и "братьев", явочные квартиры, склады проносились перед глазами, как в безумном калейдоскопе.
Перед глазами возникла большую схему. Получалось, что Марк Фарвоздин - второе или третье лицо в синдикате, а я, то есть Стоян Сиднеин - четвёртое или пятое. Такой высокий уровень в иерархии подразумевал высокий доступ к секретной информации. Всего в организации состояло более четырёх тысяч "братьев", запомнить всех из которых не представлялось возможным. Над всей организацией, в верхушке схемы был ещё некий "Верховный Отец", но кто он, мне не было известно - вместо фотографии на схеме был изображён лишь чёрный силуэт. Про связь с властями Директории не говорилось - похоже,
Имелась и карта "зон ответственности" синдикатов. Зона "Степных волков" занимала половину Уктусской субдиректории, весь перешеек и простиралась дальше, в восточные земли, где пересекалась с зонами ещё двух преступных сообществ. На северо-востоке, в Сиянь-градской субдиректории, главенствовали "Седые мастодонты", а на границе с Заповедником мрисса - "Горные тритоны". Про них было сказано очень мало, обзор сразу перескочил к страницам с заголовком "Деятельность".
Браконьерство. Контрабанда. Работорговля. Оборот драгоценностями и предметами старины. Наркоторговля и оружие. Загадочные "инновационные сферы деятельности". "Степные волки" держали гигантскую подпольную империю, настоящие государство в государстве, и мои волосы встали дыбом, когда я почувствовал, куда я попал. Меня не спасало даже осознание того, что они подчиняются Директории, я всё равно понимал, что тут совсем другие законы и правила.
В висках беззвучно застучало: "Ты наш, ты должен, ты должен...", но я сопротивлялся внушению. Что я делаю во всём этом? Почему я, случайный человек, должен этим заниматься? И главное - почему мне доверили столь страшные тайны? У каждой "отрасли", помимо были свои "капитаны" на местах, в города, и, судя по высокому рангу Стояна, мне предстояло руководить всеми капитанами на востоке. За что я буду отвечать? Торговля рабами? Браконьерство? Заказные убийства? Я задумался, смогу ли заниматься чем-то подобным, и вдруг понял, что смогу.
Осознание изменений пришло слишком поздно. Я слышал раньше, что визик много и часто использовать нельзя, потому что это вредно для психики. Несложно было догадаться, что разные визики имеют разную глубину воздействия, и программатор синдикатов может иметь много недокументированных функций, вплоть до коррекции психики.
Я понял, что изменился и сорвал с себя визио-программатор. Толкнул дверь - она оказалась запертой снаружи. Подошёл к окну, подёргал раму. Сплошная, будет слишком громко, если попытаюсь взломать, а в форточку мне не пролезть. Да и куда потом? Я не знаю планировки, не знаю, удастся ли сходу пролезть через ограду. В бессильной злобе я врезал кулаком по стене, сел на кровать, и стал массировать себе брови и виски, чтобы успокоиться и прийти в себя. Потом лёг обратно и снова уснул, словно пытаясь забыть всё прочитанное, как страшный сон.
3.
Заснул я не сразу, и выспаться не успел - скоро меня разбудили, тронув за плечо. Я резко вскочил, готовый дать в морду, но увидел над собой женское лицо. Немного моложе меня, худое и с холодным взглядом. Женщина была одета в золотистую шёлковую тогу. В другое время я бы заинтересовался, есть ли под тогой что-то ещё, но спросонья меня волновало совсем другое. Даже не голод и не естественные надобности - что будет дальше.
- Вставайте, - властно скомандовала она. - Мне нужно проверить вас.
Она вывела меня в коридор, где нас ждали Артур и Марк, переодетый, как и остальные, в белый балахон. Мы спустились на первый этаж и прошли в соседний флигель, где оказался просторный зал с узкими окнами у потолка. В зале не было людей, пустые сиденья небольшим амфитеатром спускались к алтарю, у которого на привязи сидели два крупных тигровых павиана - примерно такие же, что напали на меня тогда, на пути из Александрита-пять. Людей в зале не было.
- Оставьте нас, - скомандовала Марку и Артуру жрица - монахиней её язык не поворачивался назвать. - Я должна задать ему вопросы.
Мы вдвоём прошли в зал, и жрица села в позе лотоса посередине, между павианами, и закрыла глаза. Я присел на ближайшее сиденье.
- Как вас зовут? - спросил я.
- Селестия. Я настоятель монастыря. Помолчи, я концентрируюсь.
- Я, конечно, извиняюсь, но нельзя ли мне сначала сходить в уборную и позавтракать? А потом приступить к разным...
- Молчи! - оборвала она меня, подняв руку. - Обряд посвящения производится натощак. А теперь я буду спрашивать. Ты веришь в исключительность человеческой расы? В её высшее предназначение?
- Нет, - интуитивно, не раздумывая ответил я. Это было грубовато, зато честно. - Рядом с нами живут мрисса, и известно о существовании по меньшей мере трёх инопланетных рас. Одна из этих рас подарила нам сферодвигатели. Есть ещё и Собиратели, которые...
- Довольно! Ты правильно ответил на вопрос. Мы не исключительные. Мы одни из многих. Возможно, мы даже не входим в тройку самых развитых рас двенадцати планет. Но помимо нас есть ошибки программы эволюции, вроде мрисса, которые мы должны исправить. Ты согласен, что приматы - избранные, высшая форма развития разума?
Гамадрил в этот момент поднялся на ноги и грубо зачесался. Я подумал - уж не блохастые ли они? - и ответил:
- Возможно.
- Ты убивал когда-нибудь? Крал? Стремился к богатству?
- Убивал. Я служил в армии во время войны Югроси за независимость. Воровать - нет, стремиться к богатству - нет, всегда зарабатывал не больше и не меньше.
Похоже, ответ был ей безразличен.
- Готов ли ты отречься от своей прошлой жизни? И начать новую, во достижение высшей цели?
- Ха, я и так это уже сделал, - усмехнулся я.
- Тогда я оставляю вас наедине с алтарными жрицами, - сказала Селестия и показала на гамадрилов, затем поднялась и направилась к выходу. - Они должны будут принять тебя, вступить с тобой в священное соитие, тогда ты будешь станешь послушником и будешь принят в братство.
- Что?! - я вскочил, шокированный подобным предложением, но спустя мгновение рассмеялся. Мысль о подобном извращении показалась настолько бредовой, что я даже не стал спорить.
Вот они, значит, какие, "Креационисты Церкви Приматов". Зоофилы.
Настоятель покинула зал, вслед за ней в зал вошли Марк и Артур. В руках у последнего были два чемоданчика.
- Мы должны присутствовать и контролировать процесс, - сказал Марк вполголоса, на его лице была ехидная улыбка. - Проследить, знаешь ли, что обезьяна признала тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что никто тебя заставлять заниматься извращениями не станет, и это пустая формальность.
Артур заржал.
- Ну, если хочешь, то - пожалуйста!
Марк был более сдержан:
- Настоятель прекрасно понимает, что у нас в организации совсем другие задачи.
- Какие, например? - я вспомнил прочитанное ночью и мне стало не до смеха. - Работорговля, браконьерство? Чем я буду заниматься в организации?
Марк присел на соседнее сиденье и тяжело вздохнул.
- Многим. Очень многим. На востоке у нас много дел. У нас там новая, очень перспективная сфера деятельности, которую тебе предстоит развивать. Но ты не должен бояться, что не справишься. Я уже говорил, Стоян Сиднеин нужен нам лишь для того, чтобы наши и чужие боссы знали о том, что ты есть, что ты жив, и операция по твоему освобождению удалась.
- Но если обман вскроется? Если они узнают, что Стояна Сиднеина нет в живых?
- Ну, на востоке о Стояне многие слышали, но почти никто не знает. Мы постараемся свести твоё участие к минимуму - принимать поручения будет Артур, а ты будешь их раздавать, встречаться с боссами. Эдакий генерал в отставке. Стрелять, драться ты умеешь, хотя это может и не пригодиться. В общем, будешь публичным лицом. Кстати, о лице...
Марк раскрыл два чемоданчика и положил на пол. Увидев их содержимое, я понял, что сейчас произойдёт, вскочил и рванул вверх по лестнице.
Полевую хирургическую лабораторию я видел всего второй раз в жизни, но не мог спутать ни с чем другим похожим.
Артур, стоявший в проходе, сбил меня с ног и связал руки за спиной. Вдвоём с Марком они положили меня на пол у алтаря, сделали укол наркозом в шею и щёки. Тело обмякло. Несколько секунд я словно в замедленной съёмке я наблюдал, как разворачивается надо мной щупальца-манипуляторы, вооружённые скальпелями и готовые лишить меня моего родного лица, но вскоре провалился в беспамятство.
Наверное, именно в тот день во мне начал умирать прежний Антон Этоллин.