1.

Пустая долина, покрытая ядовито-жёлтым песком, встречала нас негостеприимно. Равно и как и весь сектор Хуанг. Пар шёл изо рта, холодно - почти минусовая температура. Сухой ветер с песком, от которого спасали только защитные экраны. Потускневшее солнце далеко на севере. И опасность, незримая угроза, готовая обрушиться в любой момент.

Я огляделся по сторонам. Несокрушимая армада, элитное войско Четвёртой Лопасти Веера превратилось в горстку безумцев, многие из которых уже давно потеряли надежду на возвращение домой. Слишком мало осталось. Слишком много полегло за четыре месяца пути по лабиринту чужих земель, давно считавшихся проклятыми.

Впрочем, так и должно было быть. Мысленно, про себя, я радовался - нет, разумеется, не смерти солдат, и не опасности быть убитым при очередной атаке, а тому, что миссия, на которую я потратил девять лет жизни, уже почти выполнена.

Индикатор на панели, обозначающий вызов генерала, вспыхнул жёлтым цветом, я отвлёкся от мыслей и направил скакуна вперёд, маневрируя между бойцами.

Младший Брат - Цзи Луань - передвигался в центре колонны в большом фургоне, украшенном золотыми драконами. Когда-то это была прогулочная паровая повозка, на которой правитель любил ездить по столице. После технологического прорыва её укрепили и поставили на гравиплатформу - генерал настолько привык к ней, что не пожелал ехать ни в чём другом, кроме неё.

Полупрозрачная плёнка защитного поля разошлась, и я поднырнул под навес, уровняв скорость движения механического коня со скоростью платформы.

Две молодые наложницы в глубине шатра, грязные и исхудавшие, приветствовали меня привычной кроткой улыбкой. Я заметил свежие шрамы на их руках. Если бы я ещё помнил, что такое жалость, то непременно сказал, что они её заслуживают, как никто другой. Может, и попытался бы что-то сделать, но убедить генерала оставить плотские утехи хотя бы в военном походе явилось бы непосильной задачей даже для меня. В этой стране уже давно стало бесполезным бороться с такими людскими пороками. Мне приходилось закрывать глаза на все те извращения, что видел даже тут, в военном походе.

На коленях Цзи Луаня лежал иллюстрированный томик "Бесед и суждений" Конфуция. Я в очередной раз еле сдержал усмешку. Любовь полководца к древним философским трудам, как и умение читать иероглифы, всегда вызывала у меня сомнение, но открыто заговорить на эту темы я не рисковал. Младший Брат положил книгу и строго взглянул на меня.

- Мы никогда не заходили так далеко на юг. Ты уверен, Чу Тсу, что эта долина приведёт нас к болотному сектору?

- О да! - ответил я, расплываясь в улыбке.

Обычно это действовало, но сейчас лице генерала лежала тень сомнения.

- Атаки... Они ещё повторятся? Когда следующие?

Я пожал плечами.

- Я уже говорил вам, генерал. - Я знаю и могу предсказывать лишь только карту секторов. Не будущее.

Седые брови нахмурились.

- Но ведь раньше, в секторе Цзи, ты чувствовал это заранее?!

- И сейчас чувствую, генерал. Но чем ближе мы к центру мира, к их гнезду, тем более молниеносны их атаки. Тем сложнее мне их предсказать - я могу это сделать только за пару минут до начала. К тому же, это относится только к нашим небесным врагам...

Цзи Луань раздосадованно отвернулся.

- Раньше угроза шла только с неба, - проворчал он. - Теперь ещё и псоглавы...

- Псоглавы были описаны в древних трактатах вашего народа, великий правитель. Я говорил о существовании этих племён.

Генерал кивнул.

- Сейчас ты отвечаешь головой за будущее страны! Помни это!

Фраза прозвучала неожиданно грубо. Я учтиво поклонился, включил защитное поле своего скакуна и вынырнул из-под кровли платформы Второго.

2.

У Младшего Брата осталась десятая часть армии, готовившейся к походу четыре года. Пятьсот лучников, три сотни всадников на механоконях, шесть бронеэлефантов и три истукана-шагуна с лучевыми турелями. Два из бронеэлефантов шли со сломанными щитами и подбитые на одну из ног, что сильно замедляло движение армады. Но Цзи Луань, вечный генерал, владыка четвёртой Лопасти Веера, правитель цивилизации с восемью миллионами подданных, верил мне, старому "картографу".

Верил с любопытством, когда странный белый человек появился перед воротами его дворца. Верил с надеждой в начале вторжения лунванов, когда я предсказывал нападение небесных змеев, и в момент открытия и нового запуска Древних Цехов на крайнем Севере. Верил с опаской, когда впервые за полторы тысячи лет покидал с армадой сектор Цзи, ступая на проклятые земли нижней части Лопасти Веера.

И это было хорошо

А солдаты, в свою очередь, верили ему, вечному правителю империи, надеясь на его победу над небесными демонами.

Солдаты уже не удивлялись моим странностям и незнакомому языку, на котором я, как безумец, иногда говорил сам с собой. В тот день, например, я ехал позади колонны, напевая под нос любимую песню про чёрного кота, и никто не обращал на это внимания.

Вообще, я не люблю музыку и не люблю петь - во всех мирах есть всего пара песен, которыми можно задеть струны в моей душе.

Несмотря на устойчивость, надёжность и защищённость, механокони были несовершенными - в них не было таких естественных для похожих механизмов мелочей, как музыкальный проигрыватель или подогрев сиденья. Впрочем, проигрыватели были мне не нужны по причине моей нелюбви к музыкальному искусству. А цивилизации, которая за девять лет перешагнула из эпохи паровых машин в эпоху антиграва и киберустройств, можно простить многое.

- Привал! - крикнул сотник, и колонна привычным, обученным манёвром стала расходиться в кольцо, окружая гравиплатформу с генералом.

Мне всегда нравилось наблюдать за этим процессом. Иногда даже возникало чувство жалости, что не я, а древние мастера разработали этот манёвр - настолько правильным мне это казалось. Даже сейчас, когда от армии остались крохи, всё выполнялось слаженно и красиво. Бронеэлефанты, массивные шагающие танки с экипажем из семи человек каждый, встали через равное расстояние, развернув свои ощетинившиеся пушками головы наружу. Три уцелевших истукана встали треугольником в центре, накрыв лагерь колпаком из барьерного поля. Платформы с провиантом, лучниками и боеприпасами опустились на "ноги" и образовали прочный настил, кольцами сходившийся к центру. Всадники ровными рядами парковали своих скакунов вдоль настила и спешивались, рядовые торопились к полевой кухне, а сотники направились к гравиплатформе генерала, на построение.

Я решил не идти на совет, и так всё понятно. Припарковал своего механоконя у края лагеря, спрыгнул на ближайшую платформу и зашагал к полевой кухне. Наконец-то можно отдохнуть.

3.

Ночью стало ещё холоднее - минус пять, а то и минус десять градусов. Правильнее было сказать, наверное, "холоднее воды", иначе никто тебя не поймёт, но по прошлым мирам я ещё помнил, чем "цельсии" отличаются от "фаренгейтов". Скоро, возможно, забудется и это.

В тот день псоглавы не нападали. Я не лгал генералу, когда говорил, что не могу предсказывать их нападения: дикари-антропоморфы не были мне столь подвласны, как небесные змеи.

Во второй половине дня мы прошли ещё пятнадцать километров на юго-запад, куда вела нас долина, одна из самых южных в этих краях. Лагерь поставили всего в километре от мирового барьера. Солдаты испуганно смотрели на прозрачную пелену, которая, подобно водопаду, сквозь облака падала на горную гряду и отделяла мир от первозданного хаоса.

Сотники предупредили солдат, чтобы к границе мира они не ходили. Собственно, это было излишним - высовывать нос из-под защитного колпака ночью в одиночку решился бы только самоубийца. Ещё не остыла память о трёх всадниках, погнавшихся неделей ранее за тапиром и растерзанных сотней зубастых карликов - смерть от псоглавов казалась более страшной, чем смерть от небесных змей.

Я накрылся тёплым одеялом под спальным навесом одной из платформ, где обосновались офицеры, и уснул. Собственно, подобные мне никогда не спят - их разум бодрствует, переселяясь из одного тела в другое, но внешне я в такие моменты выгляжу спящим. Мои ночные путешествия после полуночи прервал Младший Брат, тронувший меня за плечо. Я открыл глаза и вернулся в тело - генерал стоял возле меня с телохранителем, двухметровым Сунг Бо.

- Идём. Ты должен мне это показать, - сказал он тихо, боясь разбудить соседей.

- Показать что? - при переключениях не сразу соображаешь, что от тебя хотят.

- Барьер! Я ни разу в жизни не видел границы нашего мира. Ты должен мне его показать.

Я скинул одеяло и поднялся, протирая глаза.

- Но генерал, там нет ничего интересного. К тому же, опасно - псоглавы...

- Не мешкай.

Вместе с телохранителем мы проследовали к одному из бронеэлефантов, под ногами которого были ворота. Стражник молча выключил защитное поле, пропуская нас.

Мы молча пошли по тёмной пустыне, освящая путь синим фонариком.

- Знаешь, что пугает меня в тебе? - сказал Младший брат.

- Что, повелитель?

- Я собирался сказать это давно. Не то, что у тебя светлая кожа и голубые глаза. И не твои способности предсказывать нападение. Меня пугает то, что я не знаю, что делать с тобой потом, когда мы достигнем гнезда этих тварей. Если проиграем, то ты не оправдаешь надежд и по нашему договору будешь казнён. А этого я делать не хочу, ведь ты стал моим другом. Если мы победим, то ты станешь больше не нужен, и даже опасен.

Правитель Четвёртой лопасти выразительно поглядел на меня, думая, что я испугаюсь или хотя бы насторожусь. Глупый, мысленно усмехнулся я. Я продумал всё на ход вперёд. Я просто промолчал.

Тёмная полупрозрачная стена приближалась. Она отличалась от барьеров, что производят наши генераторы - во-первых, толщиной, во-вторых, способностью пропускать воздух и живую материю. Свет от луны, звёзд и нашего фонарика проникал туда лишь частично, подобно тому, как свет домашней лампы освещает ночную улицу. Горизонт отсутствовал, небо было пустым, но каменистая пустыня, разделённая барьером, продолжалась дальше, превращаясь в мглу.

Генерал подошёл вплотную к барьеру и стал вглядываться во мглу. Вдалеке, во многих километрах от барьера виднелись гигантские, тускло светящиеся ленты, похожие на гирлянды. Они были знакомы мне, я ласково называл этих исполинов "гусеничками".

Сейчас существам хаоса, окружавшего наш мир, была совершенно безразлична наша судьба, но Цзи Луань словно впал в транс, зачарованно глядя во мглу. Губы шептали что-то, напоминавшую молитву.

Телохранитель занервничал, и я вовремя схватил генерала за руку.

- Не переступайте эту черту. За ней океан страданий.

Генерал, нахмурившись, обернулся.

- Что ты имеешь в виду?!

По правде сказать, фраза произнеслась сама собой. Человек запросто мог пересечь границу мира, ибо снаружи тоже есть кислород и земное тяготение, но долгое пребывание вредно из-за реликтового излучения, которое гасит граница. К тому же, переход через барьер в телесной оболочке весьма болезнен - другое дело, если выходит лишь сознание. Не объяснишь же это вчерашнему дикарю, для которого что дракон, что паровая машина.

- Каждый, кто пересёк эту черту, становился несчастным и больным, - ответил я.

- Смотрите! - сказал телохранитель, указывая во мглу правее нас. В двух сотнях шагов за барьером виднелись тёмные силуэты с мелкими огоньками красных глаз.

- Псоглавы! - воскликнул я. - Бежим!

Генерал, подобрав полы своего мехового платья, побежал не хуже почтового курьера. Признаться, я не ожидал от него такой прыти.

- Ты говорил, каждый становится несчастным, - сказал он на бегу. - Получается, эти уродцы - несчастны?

- Это относится только к людям, мой господин!

Мы преодолели половину дороги, когда стая карликов вышла из барьера. Они бежали, спускаясь на четвереньки и делая прыжки в пару метров. Телохранитель достал лучемёт и сделал пару выстрелов. Я оглянулся - стая стремительно приближалась, их было не меньше двух десятков, и выстрелы покалечили всего пару из дикарей.

Часовой на вышке истукана заметил нас и трижды выстрелил из верхней турели в стаю, когда дикари были всего в двадцати шагах. Облако пыли долетело до нас, накрыв с головой, запахло жжёным. Мы остановились и посмотрели назад. Вокруг воронки лежали сожжёные тела карликов, истекавшие фиолетовой кровью.

- Идиот! Зачем он тратит заряды! - злобно крикнул генерал, кашляя и протирая глаза. - Я сегодня же заставлю его...

- Но генерал, он же спас вас... - осторожно сказал я.

Цзи Луань задумался.

- А у тебя бы получилось спасти нас?

- Нет, - соврал я. На самом деле, в другой момент я мог бы справиться с ними. Но демонстрировать свои резервные способности сейчас я просто не имел права.

- Кажется, я понял, что ты имел в виду под фразой "не переступай черту", - грустно сказал он через несколько мгновений. - Я слишком жестокий правитель, да? Ты же говорил, что знаешь о трёх других правителях Веера. Ответь мне, провидец? Я уже переступил черту своей жестокости?

Я пожал плечами, изображая неведение.

- Мне не с кем сравнить вас, генерал. Идёмте лучше спать.

4.

На этот раз я не обманул Цзи Луаня. Через два дня мы действительно вышли из сектора Хуанг к болотному сектору, лежащему у самого центра мира.

Атак лунванов больше не случалось, потому что так было запланировано. Я видел, в каком напряжении находятся воины вокруг. Из-за многодневного ожидания все подозревали что-то нехорошее, но пока я не мог ничего с этим сделать.

- Кто правитель этого сектора? Здесь есть жизнь?

- Здесь жили мои предки, светлолицые воины. Они торговали с окраинами вашей страны и с Третьей Лопастью. Наверное, их осталось очень мало, потому что я почти ничего не знаю о своих соплеменниках.

- Но что-то же должен знать. Чему-то же тебя учили твои учителя и родители?

Неужели он до сих пор пытается меня подловить?

- Я сирота, - в сотый раз сказал я свою легенду. - Меня воспитывал степной ветер и дикие звери. Раннего детства своего я не помню.

Цзи Луань нахмурился и отвернулся.

- Ты говорил про какой-то замок, стоящий в этом секторе, и что там может быть подмога.

- Да, древний монастырь. Я прочёл об этом в книгах, что мы нашли в Древних Цехах. Возможно, там есть остатки древнего оружия. Возможно, даже воины, способные нам помочь.

- Они умеют то же самое, что умеешь и ты? - спросил он.

- Возможно.

Генерал повернулся ко мне. В его глазах был огонёк надежды.

- Я не знаю, хорошо это или нет. Но мы должны пройти туда. Вдруг эти воины окажутся очень кстати.

Я кивнул.

- Монастырь, если верить тем древним книгам, стоит на нашем пути. Так что мы всё равно пройдём мимо...

Холодные болота угнетали своей безжизненностью. Запасы стремительно таяли, а крупных зверей здесь не водилось, приходилось довольствоваться лягушками и болотными цаплями. Древние дороги, по которым можно было хоть как-то пройти, оказались столь ненадёжны, что генерал - да и я вместе с ним - опасались за сохранность истуканов и бронеэлефантов. Ближе к обеду один из механических слонов всё же прошёл слишком близко к краю дороги и провалился одной ногой в топкую жижу. Нам потребовалось больше часа, чтобы вытащить его.

Обеденный лагерь в таких условиях развернуть не получалось - подходящей по размерам площадки на узкой дороге не было. Приходилось идти, делая короткие остановки для переклички, проверки скакунов и прочего. На небольшую возвышенность мы вышли ближе к полуночи, уставшие и измождённые. Признаться, я устал не меньше остальных, потому что колоссальную работу проделывал вне своего тела, погружаясь в транс.

Потому что на завтра ожидался сложный день. Очень ответственный день.

5.

Замок, к которому мы вышли, представлял собой очередное строение Первой цивилизации. Обычная небольшая военная база, которую китайские первопоселенцы, заброшенные пару тысяч лет назад в мир Веера, натыкали в каждом удобному углу. Покрытые вековым слоем мха и опутанные вьюнами, её низкие корпуса и бетонные бункеры казались древней могильной плитой ушедшей эпохе.

Через открытые ржавые створки гулял ветер. Базу давно разграбили дикари, которые сами сгинули десяток веков назад. В отличие от цехов на севере, возможности реанимировать её не было. Тем более в столь короткий срок.

- Ты... Ты солгал мне! - рявкнул генерал.

Я изобразил страх на лице и попытался оправдаться.

- Это... не я, это древние книги солгали мне! Они говорили, что здесь живёт древний народ, и монастырь...

Генерал подошёл ко мне вплотную. В его налитых кровью глазах была ненависть. Казалось, он сам не верил в происходящее, в то, что его вера умерла.

- Не считай меня за дурака! Старые книги не могут лгать. Нет никакого монастыря. И не было! И народа никакого твоего здесь не было, а если и был, то много веков назад, когда твои прадеды ещё... Признавайся, кто ты, Чу Тсу? Ты демон? Ты пришёл, чтобы убить меня, заманить в ловушку?

- Если я демон, то меня следует закопать живьём.

- Взять! - рявкнул он своим телохранителям. - Закопайте живым!

Бо Сунг и его напарник рванули ко мне.

- Но мой повелитель! - взмолилась юная наложница в глубине шатра. - Это же великий провидец, и он...

- Молчать! - генерал махнул рукой, опрокинув кувшин с вином, и замолчал.

Внезапно землю затрясло. Все испуганно схватились за своих коней, пытаясь сохранить равновесие. Землетрясение продолжалось недолго, но было одним из самых сильных за последние дни. По мере приближения владыки Четвёртой Лопасти к центру мира они только усиливаются - таков закон местного мироздания.

Всё идёт по плану, подумалось мне. Он побоится... Он точно побоится, подумалось мне. Впрочем, от его решения мало что зависело.

- Я не знаю кто ты, - сказал генерал. - И я не хочу тебя убивать. Кем бы ты ни был, ты стал мне другом и союзником. Но я не хочу рисковать. Я свяжу тебя по рукам и ногам и повезу в своём паланкине. Твоей помощи как картографа больше не требуется, мы в двух днях прямого пути до гнезда этих тварей. Когда я увижу, что мы разрушили гнездо, я развяжу тебя.

- Да будет так, повелитель! - с притворной радостью воскликнул я. Охранники принялись опутывать меня твёрдым плетёным канатом. - Спасибо, о великий! Спасибо тебе.

Я знал, что словам генерала не суждено сбыться. Через полдня, когда генерал, нарезвившись с наложницами, крепко уснул, я сказал наложницам для перестраховки:

- Велите генералу идти прямо. Ни за что не сворачивайте. Я буду ждать вас там, - и через мгновение перенёсся чуть дальше, туда, куда мы шли все эти месяцы.

6.

Нас было четверо. Четыре моих копии, четыре тела с единым сознанием. Четырёхглавый дракон сидел на скальном уступе на высоком горном плато, куда сходятся все четыре Лопасти Веера, и молча глядели в четыре стороны света. Тысячи крылатых тварей, полумеханических, полуживых существ, сплетались в гигантский многокилометровый клубок над нашими головами. Изредка из этого адского облака отрывались группы змеев, исчезавшие в яркой вспышке света и переносящиеся в подпространство.

Лунваны, которых я создал, были всего лишь приманкой, мнимой мишенью, к которой шли остатки армий четырёх "братьев". Четырьмя парами зорких глаз уже видел эти армады - механических коней Цзи Луаня, остатки виманов Чжун и десяток гусеничных кораблей Шу Луаня. Четыре сотни измученных пехотинцев Старшего Брата, Бо Луаня, армию которого я заставил идти пешком, безоружными, были заметны меньше всего.

Крылатые змеи - ничто по сравнению с алчностью правителей, бюрократией и развратом, царившими в Веере. Они - всего лишь отражение пороков и несправедливости здешней цивилизации, в коих не было ни капли моей вины. Как и не было моей вины в том, что создатели Веера допустили создание четырёх похожих империй, прекратили контроль над народами и оставили своё детище ещё много веков назад. Я не испытываю ни тоски, не сожаления от своей работы.

Я разрушитель. Я червь, троянский конь, транспорт для вирусных сущностей. И я же санитар, чей долг - уничтожать заброшенные, безхозные вселенные.

Всего один день остался до финала. Совсем скоро четыре правителя, четыре Великих Антивируса, некогда разделённые, чтобы хранить равновесие своих Лопастей, сойдутся вместе и аннигилируют в адской битве между собой и моими драконами. Спустя пару недель я дождусь момента, когда Лопасти Веера схлопнутся, как это было заложено в древнем алгоритме, и существа из хаоса съедят остатки этого ничтожного мира. И уйду через хаос к месту своего нового задания.

Если старый мир приходит в упадок, он должен быть уничтожен, чтобы освободить место для нового мира. Ибо так велит высший, вселенский закон.