|
|
||
Здесь приводятся некоторые исторические свидетельства о жизни Иисуса Христа и первых христиан. | ||
ИСТОРИЧНОСТЬ ИИСУСА ХРИСТА
Архиепископ Михаил (Мудьюгин), профессор Санкт-петербургской Духовной Академии Из книги "Введение в основное богословие"
Существование выдающихся личностей прошлого, как правило, не вызывает сомнений. Никто не оспаривает факт исторического бытия не только деятелей, оставивших потомкам плоды своих трудов в письменной форме или в виде произведений изобразительного искусства, но и тех, от чьей деятельности не сохранилось ничего, кроме упоминания в трудах современников, например, Сократа, Александра Македонского или египетской царицы Клеопатры.
В течение двух тысячелетий не подвергалась сомнениям и реальность земной жизни Иисуса Христа. Лишь в середине XIX столетия представители так называемой Тюбингенской богословской школы Б.Бауэр, позднее А.Древс, а затем и Р.Виппер отрицали историчность Христа. Он объявлялся мифической личностью, существование которой - легенда, а жизнеописание - плод фантазии анонимных евангелистов. Ученые, отрицавшие историчность Христа, при всем разнообразии их взглядов и суждений объединены под названием "мифологической школы". Выступление в печати представителей этой школы вызвали появление обширной апологетической литературы, которая в основном имела внецерковное происхождение.
Одним из первых выступил Ф.Энгельс, давший резкий отпор попыткам Бауэра и других отрицать историческое существование Иисуса Христа. "С религией, - писал Энгельс, - которая покорила Римскую мировую империю и в течение 1800 лет господствовала над значительной частью цивилизованного человечества, нельзя разделаться, просто объявив ее состряпанной обманщиками бессмыслицей... По его (Бауэра) мнению, христианство как таковое возникает при Флавиях, новозаветная литература - только при Адриане, Антонине и Марке Аврелии. Вследствие этого у Бауэра исчезает всякая историческая почва для новозаветных сказаний об Иисусе и Его учениках; эти сказания превращаются в легенды, в которых внутренние фазы развития и духовная борьба внутри первых общин переносится на более или менее вымышленные личности". Позднее ошибки Бауэра повторили в общих чертах другие представители "мифологической" школы - Древе, Виппер и др.
Одновременно многие ученые XIX и XX столетий, по своим взглядам далекие от христианской веры, категорически утверждали факт историчности Христа. Из числа их можно назвать: Д.Штрауса, Э.Ренана, К.Каутского, Фрезера, А.Робертсона. Все они, говоря об Иисусе Христе, в большей или меньшей степени подробно свидетельствуют свою убежденность в реальности Его исторического существования. Процитируем некоторые из высказываний А. Робертсона, имеющие характер общего вывода: "Новый Завет, несомненно, частично основывается на подлинной истории и подлинных посланиях"; "Нет ничего невероятного в утверждении, что Понтий Пилат, прокуратор Иудеи при Тиверии с 26 по 36 гг. нашей эры, приказал распять Иисуса Христа, так называемого Мессию или Царя Иудейского", "Иисус Назарянин, выступивший против еврейского священства, жил в первом веке, в годы, почти совпадающие с традиционно принятыми датами", "ни один из античных авторов, высказывания которых нам известны, не сомневается в историческом существовании Иисуса".
Хотя для христиан высшим, обладающим абсолютным авторитетом, является свидетельство Откровения, наиболее полно преподанное нам в Священном Писании, однако объективной убедительностью обладают также и свидетельства о Христе, содержащиеся в источниках нехристианских. Равнодушие, а нередко и враждебность ко Христу и Его Церкви их авторов устраняют всякое подозрение в пристрастии, в необъективности, обусловленной симпатией к христианству и желанием содействовать его успехам.
Такие нехристианские свидетельства можно разделить на еврейские и языческие. Рассмотрим сначала еврейские как наиболее близкие ко Христу по времени и месту написания.
Иосиф Флавий о Христе
Иосиф Флавий - виднейший иудейский историк I века (род. около 35 г. по Р. X.), оставивший два больших труда на греческом языке - "Иудейская война" и "Древности иудейские". В них имеются три упоминания о Христе и о близких ко Христу евангельских персонажах.
Одно из них, подлинность которого никем не оспаривалась, относится к Иоанну Крестителю. Флавий говорит об Иоанне как о личности, хорошо ему известной и пользующейся популярностью. Именуя его "праведным мужем", историк сообщает о его проповеднической деятельности, о том, что он был казнен Иродом, и приписывает поражение войск этого царька Божьему наказанию за это беззаконное убийство.
Другое, не менее важное, сообщение делает Флавий об Иакове - брате Христа. Он пишет: "Анан [первосвященник, сын Анны, участвовавшего в суде над Иисусом Христом] почитал для себя благоприятным случай, когда Фест [римский прокуратор в Иудее], и Альбин [преемник Феста] находился еще в дороге, созвал собрание судей и, представив на судилище Иакова, брата того Иисуса, Который именовался Христом, с некоторыми другими и сделав на них обвинение в нарушении закона, предал их всех на побиение камнями".
Как видим, здесь уже упоминание не только о близком к Иисусу человеке - Иакове, но и о Нем Самом.
Но наиболее подробным, наиболее известным и возбуждавшим научные споры является следующий отрывок "Иудейских древностей", посвященный Иисусу Христу: "В это время жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком; ибо он творил поразительные (необыкновенные) чудеса и был учителем людей, которые радостно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и многих эллинов. Он был Мессией (Христом). И когда Пилат по обвинению наших старейшин приговорил его к распятию, те, кто с самого начала возлюбили его, остались ему верны. На третий день он явился им снова живой. Ибо божественные пророки предвозвестили это и огромное множество других чудес относительно него. И племя христиан, название которых пошло от него, не исчезло по сей день".
Этот текст фигурирует во всех сохранившихся списках труда Флавия, а также приводится Евсевием Кесарийским в его Церковной истории*.
* - Примечание. Многие историки оспаривают подлинность этого отрывка и видят в нем позднейшее редактирование христианским автором на том основании, что Иосиф Флавий был иудей и не мог так писать. Но вот в 1971 г. обнаружена другая версия этого отрывка, содержащегося в средневековой рукописи "Всемирная история", написанной на арабской языке христианским епископом Агапием. Там цитируется тот же отрывок из Иосифа Флавия, но в редакции, не тронутой христианскими переписчиками: "... в это время был мудрый человек по имени Иисус. Его образ жизни был похвальным, и он славился своей добродетелью; и многие из иудеев и других народов стали его учениками. Пилат осудил его на распятие и смерть; однако те, кто стали его учениками, не отреклись от своего ученичества. Они рассказывали, будто он явился им на третий день после своего распятия и был живым. В соответствии с этим он-де и был мессия, о котором возвестили пророки...". Историчность этого варианта текста не подвергается сомнению, поскольку в нем нет прямых утверждений о мессианстве Иисуса и о Его воскресении, что было бы невероятно для правоверного иудея Флавия, но говорится об этом как бы со слов учеников Христа. Это также соответствует тому факту, что Ориген (182-251 гг.), работавший с оригиналом рукописей Иосифа Флавия, упрекал Флавия в том, что последний, правдиво рассказывая историческую канву тех событий, все же не признавал Иисуса Мессией, чему как раз соответствует последний отрывок из "Иудейских древностей". Цитируется по [Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. - М.: Политиздат, 1989. - 336 с.]
Талмуд о Христе
Как известно, Талмуд - книга, пользующаяся высочайшим авторитетом в иудаизме, представляет собой набор разнообразных исторических сведений и преданий, нравственных поучений, бытовых предписаний, комментариев к различным текстам Торы и других ветхозаветных книг. Талмуд создавался в еврейской диаспоре с III по VI вв. по Р.Х.
Талмуд составлялся в антихристиански настроенной еврейской среде, и можно с уверенностью предположить, что буквально все его, упомянутые в нем и безымянные, авторы относились ко Христу и к христианству враждебно.
Если бы существование Христа являлось плодом измышления позднейших адептов христианского учения, то противникам естественно было бы обвинить их в явной лжи. Ведь многие из авторов поучений и повествований Талмуда жили в I в. по Р.Х. и, следовательно, были современниками Христа и его ближайших учеников.
Другим методом борьбы с христианством могло быть замалчивание существования Христа. Однако Талмуд, напротив, его подтверждает, вступая в полемику против христианства и Его Основателя, нередко насмехаясь над Ним. В трактате Талмуда, называемом Санхедрин, говорится: "В канун Пасхи повесили Иисуса из Назарета. В продолжении сорока дней глашатай ходил перед Ним, крича: "Он должен быть бит камнями, потому что занимался колдовством, соблазнял Израиль и увлек его на восстание; кто имеет сказать что-либо в Его оправдание, пусть придет и свидетельствует". Но не нашлось никого, чтобы Его оправдать, и Его повесили в канун Пасхи".
Известный рабби Акиба-бен-Иосиф, живший в первую половину II в., казненный при подавлении восстания Бар-Кохбы в 132 г., писал о Христе, опять-таки относя Его смерть к кануну Пасхи, что соответствует христианской традиции.
Рабби Салман Цеви писал, что Иисус Назарянин родился в Вифлееме Иудейском в царствование Ирода и был умерщвлен в Иерусалиме при Понтийском Пилате.
Но, пожалуй, самое любопытное упоминание о Христе еврейских источников мы находим в Талмуде, где приводится рассказ Элиезера-бен-Гирканоса, известного раввина, жившего с 90 по 130 гг. по Р.Х., своему современнику, знаменитому вышеупомянутому рабби Акибе: "Однажды я гулял по верхней улице Сапории и встретил одного из учеников Иисуса Назарянина, которого звали Иаков из Кефар-Сехании. Он сказал мне: "В вашем законе написано: "Не приноси заработанного блудницей в дом Бога твоего". А можно использовать эти деньги на отхожее место для первосвященника?" Я не знал, что ответить ему. Тогда он сказал мне: "Вот чему учил меня Иисус Назареянин: "Из заработанного блудницей собрала она это, и на плату блуднице они это и истратят, из нечистоты пришло и в нечистое место вернется".
А.Робертсон, приводящий эту цитату из Талмуда, замечает: "Здесь мы имеем свидетельство, относящееся к I веку. Трудно найти повод, который побудил бы какого-либо еврея выдумать эту историю... А если так, то это доказывает, что Иисус Назарянин, выступавший против еврейского священства, жил в I веке, в годы, почти совпадавшие с традиционно принятыми датами".
Как уже указывалось, все эти свидетельства обладают исключительной доказательной силой.
* * * * * *
Перейдем теперь к свидетельствам, почерпнутым из языческих источников. Следует сказать, что даже самые ранние из них - более позднего происхождения, чем приведенные выше, иудейские; иначе и быть не могло. Обширные области Римской империи находились на значительном удалении от Палестины, и с большим запозданием достигали центра вести, даже много более волнующие общественное мнение, чем сообщения о некоем проповеднике в захудалой провинции, закончившем к тому же жизнь на кресте как мятежник, подвергшийся каре вместе с разбойниками. Поэтому наивно звучат вопросы, почему о Христе ничего не упоминают его римские современники - Сенека, Плиний Старший или Тит Ливий!
Однако уже писатели следующего поколения не могли обойти вниманием существование Иисуса Христа: они соприкасались, конечно, не с Ним лично, но оказались свидетелями появившейся и разраставшейся Христианской Церкви и входили в прямой или косвенный контакт с христианами. Явление было новое, вызывало много толков, реакция общества была в основном презрительная или враждебная, что и нашло отражение в ряде высказываний писателей того времени.
Тацит о христианах своего времени
Публий Корнелий Тацит, видный римский историк (55-120 гг.), говорит о христианах, описывая грандиозный пожар, произошедший в Риме в 64 г. и уничтоживший большую часть города. Разнесся слух, что Нерон, отличавшийся тщеславием и жестокостью, был инициатором пожара в городе, который давно намеревался перестроить. Многие говорили, что Нерон любовался грандиозным зрелищем, дававшим удовлетворение наклонностям, которые были ему свойственны.
Тацит пишет: "Нерон, чтобы подавить эти слухи, приискал виновных и предал изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями (постыдными делами) навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа (чернь) называла христианами. Христа, от имени Которого происходит это название, казнил при Тиверии прокуратор Понтий Пилат. Подавленное на время это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме... сначала схватили тех, кто признался, но потом, после судебного исследования было изобличено великое множество этих людей, не столько в том, что они виновники пожара, сколько в том, что они заражены ненавистью к человеческому роду".
Для оценки достоверности этого свидетельства предоставим слово кандидату исторических наук М. Кубланову, с которым мы уже знакомы по его суждениям о свидетельстве И. Флавия.
"Оценка, даваемая им (Тацитом) христианам, отрицательная. Римский сановник, принадлежащий к элите, называет возникшее на другой этнокультурной и социальной почве христианство "зловредным суеверием", "пагубой". Он, правда, не одобряет изощренных жестокостей Нерона, но в нормальных репрессиях против них видит общественную необходимость. Сомневаться в подлинно тацитовском характере такой позиции нет оснований. В этом отрывке хронология, имена - все отвечает историческим фактам. Наконец, язык, стиль, фразеология абзаца о христианах ни в малой степени не отличается от остальных разделов книги".
Плиний Младший о христианах своего времени
В самом начале II в. по Р.Х. (108-110 гг.) императору Траяну поступило письмо Плиния, проконсула Малоазийской провинции Вифинии. Письмо, равно как по-видимому и вся переписка этих двух лиц, сохранилось и неоднократно публиковалось в подлиннике и в переводах. Плиний запрашивает у своего повелителя указаний, как ему поступать с христианами, сообщая императору, что римских граждан он отправлял для суда в Рим, с остальными расправился своей властью, отрекавшихся от Христа отпускал. "Они утверждали, что вся их вина или заблуждение состояли в том, что они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога... После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной... Тем более счел я необходимым под пыткой допросить двух рабынь, называемых сослужительницами и не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия... зараза этого суеверия прошла не только по городам, но по деревням и поместьям, но, кажется, ее можно остановить и помочь делу".
Интересно, что по данным, имевшимся в распоряжении Плиния, некоторые из допрошенных христиан заявляли, что свою веру исповедуют около 20 лет и более.
Свидетельство Светония
Римский историк Светоний (70-140 гг.) известен как биограф императоров. Описывая жизнь Клавдия, он сообщает: "Иудеев, которые по подстрекательству Христа заводили всякие смуты, он (император) изгнал из Рима".
В жизнеописании Нерона мы находим другую, интересную для нас фразу: "Наказаны христиане - приверженцы нового зловредного суеверия".
Лукиан Самосатский о быте и нравах современных ему христиан
Ф. Энгельс считает Лукиана "одним из лучших наших источников о первых христианах". Объективность Лукиана, по мнению Ф. Энгельса, гарантируется тем, что он "относился ко всем видам религиозных суеверий одинаково скептически и у него поэтому не было ни языческо-религиозных, ни политических оснований смотреть на христиан иначе, чем на любую другую религиозную общину".
Греческий сатирик Лукиан (120-180 гг.) описывает приключения некоего Перегрина из Парии на Геллеспонте. Этот человек, имевший на своей совести прелюбодеяние и убийство отца, вошел в доверие палестинских христиан, изучил основы христианского учения и приобрел такое влияние, что "стал пророком и старшиной общины и главой молитвенных собраний, словом, во всем он был всем; он толковал их (христиан) писания, сам сочинял их в большом количестве, так что в нем в конце концов стали видеть высшее существо, прибегали к его помощи как законодателя и провозгласили его своим покровителем".
Когда Перегрин (или Протей, как он себя называл) был как христианин схвачен и посажен в тюрьму, христиане заботились о нем, "приходили к нему... чтобы оказать обильную помощь, утешить его и заступиться за него на суде. Прямо невероятно, - поражается Лукиан, - как быстро эти люди везде оказываются тут как тут, лишь только дело коснется их единоверцев; они не жалеют тогда ни трудов, ни издержек".
Сами по себе эти строки очень значительны, т.к. ярко обрисовывают нравы и настроенность христиан II столетия. Но далее следует еще более важное свидетельство, относящееся к Самому Христу: "Самый главный их законодатель внушил им мысль, что все они будут братьями, как только перейдут в его веру, т.е. откажутся от греческих богов и, поклоняясь этому распятому софисту (мудрецу?), станут жить точно по его предписаниям. Поэтому они презирают все внешние блага без различия и владеют ими сообща - учение, которое они приняли на веру, без проверки и доказательств".
Свидетельство греческого сатирика является доказательством уверенности самого Лукиана, а тем более христиан - его современников - в историчности Основателя весьма укрепившейся к тому времени Христианской Церкви.
* * * * * * * *
Список языческих и иудейских писателей I и II вв. по Р. X., так или иначе упоминавших христиан в своих сочинениях, не ограничивается теми, чьи высказывания мы привели. Так, философ Цельс, написавший примерно в 178 г. направленный против христиан трактат "Verbum verum", который известен нам лишь по полемическому ответу на него Оригена, где сочинение Цельса цитируется почти целиком, называет Иисуса "вождем мятежа". Гиерокл, боровшийся против христианства в конце III в., в одном из своих, цитируемых Лактанцем, сочинений описывает Иисуса как разбойника. По замечанию А. Робертсона, слово "разбойник"... дает основания полагать, что в распоряжении этих писателей были какие-то другие, не имеющие отношения к Новому Завету, материалы".
Новозаветное и другие христианские свидетельства
Весь Новый Завет, а в широком смысле вся Библия, является свидетельством о Христе не только как о Человеке, жившем в Палестине в I в. н.э., но в еще большей степени как о Сыне Божьем, пришедшем в мир для его спасения.
Мы ограничимся лишь кратким упоминанием некоторых признаков, характерных для новозаветной письменности и имеющих кардинальное апологетическое значение:
- новозаветные авторы, описывая чаще всего одни и те же события или приводя одни и те же высказывания Иисуса Христа и Его апостолов, согласны между собой в главном, расходясь нередко в частностях и деталях. Это говорит об отсутствии предварительного сговора или согласования: каждый свидетельствует независимо от других. В первую очередь сказанное относится к Евангелиям;
- новозаветные авторы, несомненно, были заинтересованы в успехе проповеднической деятельности, составной частью которой являлась их письменность. Такому успеху, тесно связанному с личным авторитетом проповедников, отнюдь не способствовало раскрытие теневых сторон их характера, поведения, деятельности. Если бы содержание Нового Завета было бы в большей или меньшей степени продуктом свободной художественной фантазии авторов, иначе говоря - их выдумкой, то они избегали бы упоминания о недостатках, ошибках и тем более пороках - собственных и своих сотрудников. Между тем в Евангелиях мы находим множество сообщений, порочащих даже столь высокочтимого, знаменитого среди христиан "столпа" (Гал. 2, 9), как апостола Петра (его отречение, маловерие, его попытка отговорить Христа от следования по пути страданий и т.п., см. Мк. 14: 53, 54, 66-72; Мф. 14: 24-32; 14: 22-23, "лицемерие", в котором его изобличает апостол Павел - Гал. 2: 11-13), не говоря уже о других учениках, проявлявших мелочное тщеславие, малодушие. Столь откровенно могли писать лишь те, кто ставил правду выше личного самолюбия и даже выше тактических соображений;
- большинство учеников Христовых, в том числе и авторов Нового Завета, окончили мученически свою жизнь, засвидетельствовав истинность своего благовестия собственной кровью, что можно почитать высшим и наиболее убедительным доказательством;
- личность Иисуса Христа столь самобытна, величественна и светла, что, как сказал один из западных богословов: "чтобы выдумать Христа, надо самому быть Христом". Всякий объективный читатель Евангелия, тем более христианин, приходит к тому же выводу.
Ссылка: http://orthodox.etel.ru/2003/15/history.shtml
Приложение 2
"ИСТОРИЧЕСКИЙ ИИСУС", термин, введенный рационалистич. историографией. Формально он связан с изучением историч. данных об Иисусе Христе и с *историко-литературной критикой свидетельств о Его жизни, но сама идея "И.И." заключает в себе отрицание Его как Богочеловека. По словам *Борнкама, если для Церкви важно, кто Христос есть, то для исследователей "И.И." важно, кем Он был. Поиски "И.И." были с самого начала нацелены на интерпретацию жизни и личности Христа исключительно в земном, человеческом плане. У родоначальника этого подхода *Реймаруса (18 в.) Христос представлен как неудачливый политич. вождь. В том же духе пытался описать Его *Вентурини (1800-02). Для др. рационалистов, напр., *Паулюса (1828) и *Гегеля, Он не более чем Учитель морали. Для доказательства своей теории эти авторы изощренно перетолковывали рассказы о чудесных явлениях, пытаясь объяснить их естеств. причинами. Конец подобным искусственным попыткам положил труд *Штрауса "Жизнь Иисуса" (1835-36), к-рый признал, что сверхъестественное неустранимо из евангельской истории. Но, будучи последователем гегельянства, Штраус объявил все чудесное *мифом в смысле образного и несовершенного выражения идеи. "И.И." оказался в концепции Штрауса заурядным проповедником, все значение Которого определила "идея Христа", возвышенный миф, перенесенный последователями Иисуса на Его личность.
В 1863 вышла "Жизнь Иисуса" *Ренана, к-рый, хотя и признавал ценность критич. методов Штрауса, однако не мог согласиться с его оценкой "И.И.". Чутье историка подсказало ему, что христианство непостижимо без огромного воздействия исключительной Личности. Какие бы *легенды ни складывались вокруг Иисуса, доказывал Ренан, они лишь бледная тень Великого Человека. Но поскольку по своим филос. взглядам Ренан также оставался рационалистом, он попытался реконструировать характер Иисуса с помощью историко-психологич. метода. В итоге получилось лицо живое, но достаточно тривиальное. Ренановский "Иисус" не только не соответствовал евангельскому, но едва ли мог бы стать основателем мировой религии.
Вслед за этим последовала серия др. работ (*Кейма, *Газе, И.*Вейсса, *Гольцмана Г.Ю.), к-рые в принципе не выходили за пределы, очерченные рационалистами 18 в., Штраусом и Ренаном. Христа представляли ессейским учителем, первым революционером, провозвестником "чистой религии" без культа, проповедником морали, предтечей хасидизма, последним пророком иудейства, "посвященным" эсотерич. школ Индии.
Субъективизм подобных изображений к концу 19 в. стал очевиден. "Есть нечто трогательное, - писал в 1900 *Гарнак, - в этом стремлении всех и каждого подойти к этому Иисусу Христу со стороны своей личности и своих интересов, найти в Нем самого себя или получить хотя бы некоторую долю в Нем - тут все снова повторяется драма, ареной к-рой уже во втором веке был "гностицизм", драма, обусловленная борьбой всевозможных направлений из-за обладания Христом". Однако Гарнак поступил так же: снизил Евангелие до уровня упрощенного либерально-протестантского богословия.
Еще в 1892 *Келер, а затем в 1906 *Швейцер А. в кн. "От Реймаруса до Вреде" вынесли суровый приговор этим "поискам И.И.". Они показали необоснованность всех построений "Жизни Иисуса", к-рые не удовлетворяли элементарным требованиям историч. науки. В конце своей книги Швейцер предложил и собств. интерпретацию евангельской истории. Но поскольку для него, как и для его предшественников, Христос был только Человеком, он сконструировал еще один образ "И.И.", существенно не отличавшийся от других, созданных ранее. По мнению Швейцера, Иисус ожидал скорого наступления мирового переворота, к-рый приведет к торжеству Царства Божьего. Эту веру Иисус почерпнул не только из *апокалиптической литературы, но из собственного духа. Он верил, что Сам будет вознесен и преображен; но поскольку Царство не наступило после проповеди Крестителя и Его собственной проповеди, Он пошел навстречу смерти, чтобы приблизить День Господень. "Осознав Себя грядущим Сыном Человеческим, Он налегает на колесо истории, чтобы направить мир к этому последнему перевороту, который должен привести обычную историю к концу. Оно поворачивается - и сокрушает Его". Ставя, как и И.Вейсс, эсхатологию в центр учения "И.И.", Швейцер считал ценным в нем лишь высокую этику самоотверж. любви, и тем самым его "Иисус" оказался лишь новым вариантом "Иисуса" Ренана.
Кризис поисков "И.И." привел в 20 в. к трем исходам: 1) попытке объявить Христа мифом (см. ст. Мифологическая теория); 2) сочетанию христ. веры с признанием невозможности "найти подлинного Иисуса" средствами историч. науки; 3) возврату к евангельскому пониманию Христа. Время от времени продолжала возрождаться и старая идея "И.И.". В более осторожной форме она получила развитие в т.н. *"новом поиске исторического Иисуса", хотя сохранились и тенденции, тесно связанные с традиционным рационализмом. Эти тенденции сходятся в одном: в намерении истолковать мысли, слова и поступки Христа и события Его жизни в плане чисто историческом. "Но не было, - замечает *Бердяев, - и приближения к разгадке этой тайны, потому что рационализм изначально отверг богочеловечество Иисуса Христа, соединение двух природ в единой личности, т.е. единственный путь к разгадке этой тайны". Ничто не может объяснить воздействия Иисуса Христа на мировую историю: ни Его изречения, ни народные легенды, ни сотериологич. мифы. Антич. мир знал и высокую мораль, и мудрость; он был богат легендами и мифами. Ему не нужен был культ распятого иудейского Учителя. Но Христос победил мир. И победа Его коренится не в истории или психологии, а в высшем измерении, выходящем за пределы земного. Именно поэтому для изучающих евангельские события нечто главное остается неисповедимым, требующим благоговейного смирения, и именно поэтому все попытки реконструировать Евангелие "по-земному" вели к разноголосице безнадежно произвольных решений.
И все же поиски "И.И." не были бесплодными. Благодаря им наши представления о среде, в к-рой происходили еванг. события, стали значительно полнее. Кроме того, усилия скептицизма подорвать достоверность Евангелий привели к обратному результату. Если, как признал Швейцер, попытки рационалистов реконструировать "И.И." оказались тщетными, то, по словам *Мелиоранского, для верующих "критическая работа над источниками по биографии Христа дала следующий утешительный результат: кто в своих метафизических взглядах не находит препятствий к отождествлению евангельского Христа с историческим, тот может быть спокоен, что таких препятствий нет и в объективно-научных данных... Евангельская история - один из редких в науке примеров, когда историко-критическое изучение упорно не идет навстречу скептическим представлениям и взглядам... В результате самой тщательной, самой придирчивой критики - такой критики, какой не подвергался ни один исторический источник - оказалось, что с чисто объективной стороны наши евангелия и прочие новозаветные книги суть прекрасные исторические источники".
l А д а м К., Иисус Христос, Брюссель, 1961; Б е р д я е в Н.А., Наука о религии и христ. апологетика, "Путь", 1927, ? 6; *Б у л г а к о в С.Н., Современное арианство, в кн.: Тихие думы, М., 1918; то же, М., 1996; *Б у т к е в и ч Т.И., Жизнь Господа нашего Иисуса Христа, СПб., 18872; *В а с и л и й (Д.И.Богдашевский), О Евангелиях и еванг. истории, К., 19072; В и н о г р а д о в В.П., Иисус Христос в понимании Ренана и Гарнака, Серг.Пос., 1908; Ж и л л э (Лев, иером.), Иисус Назарянин: По данным истории, Париж, 1934; М е л и о р а н с к и й Б., Христианство. - Христос, ЭСБЕ, т.37-а; *еп.М и х а и л (Лузин), О Евангелиях и еванг. истории, М., 18702; архиеп.*М и х а и л (Чуб), Христологич. проблемы в зап. богословии, БТ, 1968, сб.4; М о р а в с к и й М., Религ.-филос. вечера, Серг.Пос, 1911; *М у р е т о в М.Д., Протестантское богословие до появления Страусовой "Жизни Иисуса", Серг.Пос., 1894; Н а в и л ь Э., Христос, СПб., 19012; *Н и к о л а и П., Может ли совр. образов. мыслящий человек верить в Божество Иисуса Христа? Прага, 19233; *П о с н о в М.Э., О личности Основателя христ. Церкви, СПб., 1910; С о б о л е в М.И., Краткий обзор новейших отрицат. воззрений на лицо и дело Господа нашего Иисуса Христа и изложение истинного взгляда на Его служение, М., 1905; *Ш а ф ф Ф., Иисус Христос - чудо истории, СПб., 19064; B o w d e n J., Jesus of History, - A Dictionary of Christian Theology, Phil., 1964; ibid, Der historische Jesus und der kerygmatische Christus, Heidelberg, 1959; *E b e l i n g G., The Question of Historical Jesus as Problem of Christology, - Word and Faith, 1963; G e n t h e, 1977; G r e s h P., Jesus Christ in History and Kerygma, NCCS, p.822-37; H a r v e y A., Jesus and the Constraints of History, Phil., 1982; H o w a r d W., The Romance of New Testament Scholarship, L., 1949; K s e l m a n J.S., Modern New Testament Criticism, JBC, v.2, p.7-20; *L ? o n - D u f o u r X., Les Evangiles еt lhistoire de J?sus, P., 1963 (англ. пер.: The Gospels and the Jesus of History, N.Y., 1967); M c A r t u r H.K., The Quest through the Centuries, Phil., 1966; N e i l l S., The Interpretation of the New Testament, 1861-1961, L., N.Y., 1966; S c h w e i t z e r A., GLJF; см. также ст.: Евангелия; Социальные интерпретации Библии; Христология Нового Завета.
Ссылка: http://www.krotov.info/library/bible/comm2/ist_iis.html
|