Аннотация: Ещё никто никогда не придумал более изощрённой пытки...
Ему было плохо.
Нет, голова не болела, но была какой-то тяжёлой, распухающей, растрёпанной, пылающей, как и сами чувства. Сознание уходило, и не понятно было, толи он засыпает или теряет это самое сознание. Оно как-то плавно куда-то уходило и ни как не могло уйти. В голове и по всему телу разлился жуткий жар и в тоже время его била дрожь. Каждая мышца, будто жила отдельной жизнью и замёрзла, дрожала мелкой дрожью, пытаясь согреться, и ничего не знала об общем состоянии жуткого пожара во всём теле. Всеобщий пожар в теле и жесточайший холод в каждом кусочке тела. Такого он никогда не испытывал.
Он еле добрался до кровати. Несколько минут он ещё что-то видел и различал что-то. Потом всё куда-то в пропасть...
Было темно. Тяжёлые веки приоткрылись. Всё равно глаза почти ничего не различали. Только какие-то тени, которые скорее рождало его воображение, чем это было что-то реальное. Он уже хотел снова закрыть глаза и опять провалиться в пропасть, как заметил какое-то движение, еле заметное, в самом уголке глаз и сразу какое-то шестое чувство мгновенно усилило возможности зрения и дало знание. Знание пришло до того, как он успел что-то рассмотреть.
Он уже всё знал. Ему хотелось кричать, звать на помощь, но губы не слушались, а уши из темноты уловили:
- Ты меня не узнал? - голос, приведший и приводящий его в безумство, заставляющий сделать всё что угодно ради него, всё что угодно ради обладательницы этого голоса, ради неё. Этот голос, поджигал и сжигал сердце и душу. Он так не хотел этого, но жар причинял мучительную боль...
- Узнал - выдавил он из себя. Но не словами, а скорее мысленно. Тело его не слушалось.
- Что ж ты мне не рад? Кто я? - этот голос, душащий нежностью и лаской, притягивал, задурманивал и без того находящийся на краю бездны, разум. Лишь где-то в уголке мозга, непонятно какими силами оберегаемый, жил ясный кусочек сознания, который пытался бороться.
- Ты моя ЛЮБОВЬ!
- Да, я твоя ЛЮБОВЬ - теперь он стал слабо различать её. И кусочек сознания, тот ясный кусочек сознания становился всё меньше и меньше, всё больше захватывался безумным чувством. И эта изощрённая пытка всё усиливалась, сознание тонуло по мере её приближения.
Он стал задыхаться. Видимо это проникло не только в сознание, но и в подсознание. Он так не хотел этого. Ещё немного ближе и он утонет, и никто и ничто его не спасёт. Все пытки мира ничто по сравнению этой пыткой любовью. Кто бы хоть раз почувствовал, как умирают от любви.
Ясный кусочек сознания начал пульсировать, уменьшаясь, и в этой пульсации какой-то слабы, казалось не его голос, как загробный крик, донёсся до его сознания и растаял:
- Не хочу, уходи...
И сразу же в ней что-то переменилось. Он не понял что, лишь только где то далеко в мозгу всплывали и отпечатывались калёным железом, как приговор, слова:
- Я уйду. Но я приду ещё и тогда...
Она не договорила, но он всё понял и завопил, закричал...
Его пытались успокоить. Ребята держали его изо всех сил, чтобы он не разбил себе голову о кровать. А он всё метался и кричал, выл во сне: