Трудно сказать чего ожидала Эля. Падение в пропасть или прорыва в небо, а может полета по темному тоннелю, к свету в его конце? В любом случае это было совершенно не то. Это был бег, причем такой быстрый, что девушке показалось - неимоверное сопротивление воздуха сдирает с нее кожу. И так ли уж, показалось? Скорость все росла, и слабо развитая физически Эля никак не могла уяснить, как может бежать так быстро, да еще и ускорятся с каждой секундой. А потом сила трения достигла апогея, и стало горячо, до умопомрачения, до дикого крика. Тело выгорало как рисовая бумага, и потоки воздуха сбивали с него куски жирного пепла.
Эле казалось, что от нее уже ничего не осталось, даже выжженного остова из костей, но потом навстречу рванул синий квадрат и, оказалось, что она бежит в его обволакивающем пространстве, а, вырвавшись из него, уже по вертикали, в чем-то аморфно черном, а затем куда-то вниз и по диагонали. Периферическое зрение улавливало какие-то очертания, фигуры, движения. Цвет и консистенция пространства вокруг быстро менялись, словно девушка стояла на конвейере завода, производящего кондитерские изделия, и ее пропускали то через белую тянущуюся нугу, то под льющимися потоками горячей карамели, а то и сквозь ряды острейших ножей. В конце концов, она запнулась обо что-то жесткое и ввалилась в многогранную фигуру замкнутой комнаты без окон и дверей. Сверху просачивался странный свет, оставляя размытые блики на оказавшихся шершавыми стенах.
Эля подняла голову и окинула помещение, мутным от пережитого взглядом. Вместо потолка была вода, но она не стекала вниз под воздействием гравитации, а бугрилась небольшими волнами и позволяла себе ронять крохотные капли лишь в многочисленные углы комнаты.
Из воды выглянула размытая морда, и Эля испугано дернулась, ударившись головой, в ответ стена прогнулась как резиновая и в негодовании оттолкнула Элино тело, с вполне вразумительным шипением. Морда рванула вниз, прямо на девушку, окатывая взявшимся из ниоткуда холодом. Но Нечто она узнала не по этому, а по заполнившему комнату до краев запаху не сдерживаемого ужаса. Оно оторвалось от девушки и пронеслось по замкнутому помещению порывом шквального ветра, человеческое зрение едва успевало фиксировать затейливую траекторию. А затем застыло где-то за плечами, и приторный голос раздался прямо над ухом.
- Какая долгожданная встреча. - И тут оказалось, что смертоносный холод Нечто имеет не только температуру и запах, но и плотную консистенцию. Эллино тело подхватило и понесло сквозь потолок воды, сквозь такие же мрачные, как и недавняя, комнаты, а затем через лес растущих прямо из земли, как деревья, людей, через потоки неоднородного света, через гущу таких незнакомых и неожиданных запахов...
И, наконец, выкинуло посреди поля потрясающего красивых цветов. Они покачивали своими розовыми венчиками и тянулись в наливающееся красным цветом небо, словно в нервном возбуждении или предвкушении чего-то. В первое мгновение даже показалось, что Эля попала в обворожительную детскую сказку и здесь среди этих цветов можно прилечь на пригорке и, вдыхая терпкий аромат, погрузится в вечный покой, окруженный со всех сторон настоящим счастьем. Но подсознания людей так изменчивы и непредсказуемы и кто знает каким кошмаром может обернуться чудное сновидение. Алое небо решило вдолбить эту истину в голову девушки раз и навсегда, и разрыдалось частыми красными каплями. Вязкая жидкость упала на Эллину кожу, и душный запах свеже разделанной человечины ударил в чувствительные ноздри. Девушка шарахнулась в сторону, но от кровавого дождя некуда было скрыться, а недавно казавшиеся прелестными цветы вокруг вытягивали вверх свои соцветия, жадно всасывая, стараясь не пропустить ни одной вязкой капли. Эля вскрикнула и сорвалась с места, стараясь убежать как можно дальше, но безграничное поле цветов-вампиров заполняло километры вокруг. Только почувствовав нестерпимое жжение на собственной коже, девушка остановилась, размазывая по лицу последствия кровавого ливня. Поры ее кожи расширились, и старались напиться также как цветы вокруг. Она вся покрылась словно мелкими беспрестанно разеваемыми голодными пастями. Упав на землю и прикрыв липкую от крови голову руками, Эля старалась не думать о том, как кожа на ее спине неустанно заглатывает жуткий подарок небес. К ужасам ей было не привыкать, но на этот раз в кошмарные шалости ударилось не собственное воображение, а пространство вокруг.
А затем, уподобившись порыву ветра, Нечто подхватило, закрывшую от страха глаза, девушку и швырнуло на берег огромного моря. Открыв глаза Эля встала на колени и с остервенение стала омывать теплой водой покрытое липким красным налетом тело. Она дрожала так, что зуб на зуб не попадал и только окунув пропитанные душной кровавой вонью волосы в подкатившую волну, заметила, что они очень длинные к тому же насыщенного фиолетового оттенка и каждая прядка шевелится сама по себе как живая, старательно бултыхаясь в воде, смывая с себя остатки жуткого дождя.
Но и от этого открытия ее резко отвлек очередной странный запах, и источала его в первый момент показавшаяся такой живительной вода. Эля прислушалась к своим ощущениям и огляделась. Здесь не было видно неба, море спряталось под сводами гигантской пещеры, ее матово черную поверхность словно осыпала мерцающая в темноте серебряная крошка. Благодаря этому в закрытом от солнечного света помещении было достаточно светло. Но не это привлекло внимание девушки, а плотный запах сокрушительного горя, он заполнял все вокруг, витал под потолком и горчил на языке знакомым привкусом.
Эля еще раз зачерпнула ладонью прозрачную жидкость, и брызнувшие из глаз слезинки защипали щеки. Откуда они взялись, едва кто-либо понял бы, но Эля догадалась с легкостью, они потянулись к таким же слезам, пролитым когда-то над могилой сестры. Море наполняли слезами, которыми оплакивали мертвых, и там в его прозрачных бездонных глубинах, где-то хранилась и Эллина доля. Картинки воспоминаний напрыгнули на девушку как убийцы из подворотни: день, наглухо оплетенный траурными лентами, безжизненные тела омерзительно землистого оттенка, не лезшая в горло еда с поминального обеда. Живот скрутило спазмом, в груди заколыхалась необъятная пустота, а слезы все лились и лились, пополняя запасы мертвого моря. И она мучилась не одна, вместе с ней мучились все те, кто испокон веков заполняли этот страшный резервуар своим горем.
Но Нечто и на этом не собиралось успокаиваться, выдернув рыдающую девушку из пещеры, оно втолкнуло ее в узкое пространство башни. Внутри своей собственной жизнью жила бесконечно длинная винтовая лестница, по которой теперь бежала Эля. Продавленные мраморные ступеньки скользили под босыми ногами, а стены и потолок сужались с каждым поспешным шагом, так что становилось все труднее дышать, все тяжелее думать и только бояться, бояться, бояться того момента в котором, жестокие объятия башни сомкнуться и раздавят хрупкое человеческое тело. Башню откровенно забавляли глупые попытки девушки вырваться, лишь она одна знала, что количество ступенек равно бесконечности и с удовольствием душила, рвущуюся к свободе Элю. Каменные стены сжали, словно тисками, живую плоть, дробя ребра, и девушке показалось, что ровно секунда ее отделяет от смерти, но потом возникла спасительная мысль, что она и так уже мертва.
Если ты уже лежишь на асфальте, то казалось бы падать больше не куда, зато можно мучиться от боли, и девушка мучилась жесточайшим удушьем в каменном корсете, пока Нечто с упоением наблюдало за ней. А потом все закончилось, оборвалось и девушку с чавкающим звуком продавило куда-то вверх.
Эля обернулось, но Нечто предпочло снова спрятаться за ее спину.
- Маленькое... - выдавила Эля откашливаясь.
- Ну конечно. А вот если не сделаешь то, что нужно, то я проведу тебя через множество пыток, ты будешь вечно ходить по кругам своего собственного ада. Ты его создала, тебе в нем и жарится.
- И это создала я? - оглядевшись вокруг, спросила девушка, и получила тяжелый толчок в плече, а мужчина так неаккуратно с ней столкнувшийся, как не в чем не бывала, продолжил свой путь. Это место Эля узнала без труда. Она стояла в центре одного из древнейших итальянских городов, только площадь перед старинной ратушей, предназначенная для скачек, сейчас была заполнена снующими в разных направлениях людскими фантомами. Именно так, людьми их назвать было сложно, полупрозрачные очертания создавали лишь иллюзию идущих фигур, впрочем, иллюзию вполне осязаемую. Казалось, вся эта человеческая масса движется в каком-то затейливом известном лишь ей ритме, и при этом никто в упор не видит стоящую в центре девушку. Получив еще несколько тычков локтями и стерпев давление чужих ботинок по ногам, Эля наконец очнулась и попыталась найти более безопасное место, но такого здесь попросту не было.
Колокола на башне заполнили все пространство площади до самого небосвода раскатистыми звуками, и под них ненормальные полупрозрачные горожане задвигались еще быстрее, нанося Элиному телу все больший и больший урон.
Она попыталась кричать, но звон колоколов не пропустил столь жалкого звука. И тут ее снова накрыл страх, инстинктивный животный, не такой как в башне, и не похожий на тот, что был под кровоточащим небом, другой, но еще более сильный. Среди множества людей она оказалась совершенно одна, никто ее не видел, не слышал и не чувствовал, зато беспрестанно на нее натыкались и пихали со всех сторон. А потом она уже лежала на камнях, и множество ног топтали ее беспомощное тело.
В голове мелькнула робкая надежда на то, что сон на этом закончится, но еле слышный детский крик, словно хлопок перед лицом, отвлек Элю от всего, что окружало. Она подскочила, не обращая внимания на жуткую боль, и побежала на голос, который даже взбесившиеся колокола заглушить не могли. Судя по холоду на лопатках, Нечто следовало за ней, более того что-то пыталось кричать ей прямо в уши, но она уже не слушала. Она расталкивала окружающих, она пробиралась под их руками, падал на колени и пролезала между снующими по всюду ногами, а у края площади провалилась куда-то вниз...
Тут было тепло и безопасно, и даже металлические стены очень маленькой комнаты излучали уравновешенность и покой. Но женщине стоявшей около панели заполненной кнопками, этот покой претил, она раздумывала над тем, какую кнопку лифта надо нажать, чтобы он повез ее непременно на самый верх, причем сразу минуя все остальные этажи.
- Ну что довольна? - Нечто проскользнуло по Элиному телу, струйкой продирающего до костей сквозняка.
Здесь не было слышно голоса Эмиля, и девушка разочарованно обмякла в углу узкой кабины. Она пыталась отдышаться, украдкой поглядывая на свою соседку. Та в нерешительности нажала одну из кнопок. Лифт понес их куда-то вверх набирая скорость, а затем резко остановился и блестящие двери разъехались, открывая обзор на ледяную красоту иссине-черного космического пространства. Но пока женщина раздумывала шагать наружу или нет, лифт на ходу закрываясь, рванул вниз и остановился, Эле даже показалось, что теперь они находятся еще ниже чем были до этого. Лицо женщины выражало недоумение и напряжение.
- Почему больше не слышно Эмиля?
- С чего ты взяла, что я буду отвечать? Выбирайся!
- Откуда?
- Ты с дуру ввалилась в чужой сон. Мало того в замкнутый. - Нечто было в бешенстве, все пошло совсем не так, как оно планировало.
- Ты же переносило меня по снам, перенеси и из этого, мне нужно найти Эмиля, а здесь его нет.
- Идиотка, я переносило тебя между твоими кошмарами, ты должна была убрать их, стереть навсегда, а это чужой, и даже не кошмар, а просто бесконечный сон, не имеющий конца. Посмотри, даже его хозяйка не знает, как из него выбраться.
Эля еще раз взглянула на женщину. От нее отчетливо струился запах неудовлетворенности, но покидать лифта пока не достигнет цели, она и близко не собиралась.
- Сны же заканчиваются, закончится и этот, она проснется, а мы выберемся.
- Ты что глухая, - взревело Нечто, - я же говорю этот сон бесконечный, снится ей на протяжении многих ночей, если не лет, он закоксовался здесь надолго и нам из него не выбраться.
Эля поднялась с покрытого ковролином пола. Женщина ткнула в одну из кнопок, и они снова куда-то поехали. Странно, впервые в жизни девушка себя ощущала уверенно, словно не была заточена в замкнутом пространстве чужого сновидения, а стояла на твердой земле, причем опиралась на нее даже не двумя, а шестью или даже восьмью конечностями, может от того что здесь ее мальчик был гораздо ближе, чем там в реальной жизни, когда-то реальной... И она могла его найти.
Фиолетовые пряди волос мелькнули перед глазами, трепеща, словно на ветру, а затем сами собой стянулись где-то на затылке. Эля ощупала идеальный пучок на своей голове и скосила глаза в сторону, желая услышать объяснения от Нечто, но то мало того, что пряталось за ее спиной, еще и продолжало что-то вопеть и возмущаться, используя Элины уши на манер рупора. Напрасно, девушка уже с трудом воспринимала что-либо кроме скользнувшей в голову мысли.
От женщины пахло ядом, эдаким химическим наборчиком не доступным ни одной человеческой лаборатории. Отравление на лицо, а точнее на Эллино обостренное обоняние, вот только испорчена была не кровь женщины, а ее душа, она смердела, прошедшими через множество рук шуршащими банкнотами.
Эля подошла и притронулась к изящной руке, в очередной раз зависшей над кнопками лифта в нерешительности. И надавила пальцем женщины на самую нижнюю. Кнопки не имели опознавательных знаков этажей и располагались не четким рядом, а в разброс, но для Эли это имело мало значения, она хотела увидеть все возможности женщины.
Там где открылся лифт, медленная речка плавно несла в своих объятьях хрупкую лодочку. Одной в ней спокойно и легко будет двигаться неторопливым течением, вдоль живописных, но, пожалуй, слегка однообразных берегов. Женщина замерла, и порывисто вздохнула, будто узнала это место или когда-то давно мечтала о нем, она почти сделала шаг наружу, но лифт уже закрыл двери, видимо выражая презрение к чужой нерешительности.
Эля направила руку женщины чуть выше, и она безропотно подчинилась, нажимая следующую кнопку. Лифт рванул куда-то высоко, а открывался с поистине выматывающей неторопливостью, словно желал, чтобы пассажиры насладились медленно выползающей из-за металлических границ двери... темнотой. Женщина резко отшатнулась к задней стенке и, воззрилась на черное непроницаемое пространство. Она мысленно уже поселила в него такую массу монстров, что бесполезными бы были убеждения, что темнота не всегда бывает злой и опасной, иногда она напротив добра и чрезвычайно милосердна.
На этот раз лифт почему-то не стал проявлять своенравия и стоял как вкопанный, никуда больше не двигаясь, а темнота тем временем неторопливо вливалась в кабину. Эля не испугалась, но заставить лифт двигаться не могла, кнопки поддавались только непосредственной хозяйке сновидения, которую, судя по выражению лица, затопил животный ужас.
- Мне надо выбираться, - обратилась Эля к женщине, уже едва видя ее сквозь темноту, почти окончательно завоевавшую пространство лифта. Та отрицательно мотнула головой и, опустившись по стеночке, сжалась на полу, обхватив себя руками.
- Боишься темноты?
- Нет, - в голосе женщины прозвучала растерянность.
- Тогда чего мы тут ждем?
- Я боюсь того, что она прячет.
- Если сейчас не нажать кнопку, то мы уже никогда отсюда не выберемся, темнота поглотит нас навсегда.
Женщина думала не долго, Эллин довод произвел должное впечатление. Она встала, сделала несмелый шаг и протянула руку туда, где еще недавно виднелась панель с кнопками. Темнота всосалась в закрывающийся проем двери, и лифт понесся куда-то, казалось даже не вверх или вниз, а наискосок.
Открывающиеся створки с силой шваркнулись о железный косяк. Кажется, лифт был совсем не в духе и ему осточертело возить людишек, которые толком не знают, куда им нужно ехать.
Дальше дело пошло легче, женщина, кажется, смирилась с тем, что все многочисленные кнопки придется нажимать и, затаив дыхание, ждать результата. И в следующие бесконечные часы Эля вместе с ней повидали всякого. Лифт был и окном небоскреба, и дверью в клетку с пантерами и проемом в узкий каменный лабиринт. Какие-то из предложенных этажей шокировали, другие манили к себе, как например большой кабинет с панорамными окнами и шикарным кожаным креслом, в который женщина решительно пыталась попасть, но лифт ни разу не дал возможности из него выйти. Нечто, устроившись на Эллиной спине, только беспрерывно шипело какие-то гадости. Временами Эля уставала наблюдать за сменой картинок за дверьми лифта и отворачивалась, пытаясь сосредоточится и понять, чего же хочет от женщины странное изобретение человечества, кочующее между этажами. Но понимание пришло лишь тогда, когда, совершенно обессилев, женщина попыталась выйти из лифта ну хоть куда-нибудь. Ее уже не смущали слизни облепившие пол за дверьми, пропасть с острыми шипами на дне, теперь она хотела выйти куда угодно, но лифт неизменно закрывался прямо перед ее носом, не давая закончить один единственный шаг, отделявший ее от свободы.
И тут до Эли дошло, что из всего представленного лифтом многообразия, женщину напугала только темнота, и только туда не за какие коврижки она не захотела ступить.
- Она так необычно пахнет, - прервала Эля многочасовое молчание.
- Кто? - повернула голову женщина, после неудачной попытки выйти в поток снующих за дверьми лифта грузовиков.
- Темнота. - В ответ женщину передернуло.
- Чем-то приятно-загадочным и будоражащим воображение.
- Я туда не пойду.
- А куда бы ты больше всего хотела попасть? - Эля действовала чисто интуитивно, женщина могла себе позволить проводит в этом сне множество ночей, но девушке нужно было искать сына.
- Хочу на крышу. Там чистый воздух и свобода.
- Но лифты не поднимаются на крышу, - возразила девушка. Она снова приблизилась к женщине и встала у нее за спиной.
- Что же делать? - казалось, эта мысль не разу не приходила ей в голову. Эля задумалась, но лишь на мгновенье.
- Искать свободу там, где она есть, ну из предложенных вариантов естественно.
- Я перебрала все, - женщина демонстративно нажала на последнюю кнопку на панели, и не захотела выходить в комнату с рядами плачущих младенцев, хотя ее бы туда наверное и не пустили, - мне ничего не подходит.
- А давай попробуем по-другому. - Одной ладонью Эля прикрыла женщине глаза, а другой направила ее руку к одной из кнопок. Лифт стоял на краю снежного спуска с горы, они уже видели этот пейзаж, но теперь Эля хотела, чтобы женщина опиралась на другие органы чувств. - Ну как? Эта свобода тебе подходит?
Женщина задумалась.
- Нет... Слишком холодно, и эхо отзывается одиночеством.
- А теперь? - Следующий вариант не понравился скованностью и ощущением замкнутого пространства, еще бы за дверьми лифта простиралась бесконечная кирпичная стена. Третий въедающимся в уши высокочастотным звуком, пятый слепящим светом, проникавшим даже сквозь веки и Эллину ладонь.
- Как насчет этого? - спросила Эля, нажав кнопку, которая запомнилась сама собой.
- Ммм... Тепло и заманчиво. - Женщина с прикрытыми элиной ладонью глазами, смело вдохнула темноту полной грудью. Протянула вперед руку и улыбнулась.
- Как думаешь, что впереди?
- Сад, - ничуть не задумавшись, ответила женщина. - Я даже слышу, как легкий ветерок шевелит нежные лепестки геоцинтов. Элю удивила реакция женщины, вариант с садом лифт не разу не предлагал.
- А пахнет так же? - для Эли темнота ассоциировалась с другим.
- Ну не совсем, слегка доносятся запахи города. Но это не удивительно, сад же во внутреннем дворике одного из офисных зданий. Так что ароматы цветов смешиваются с запахом раскаленного битума. Слышишь звонок, - радостно продолжила она, - это сигнал к открытию торгов на фондовой бирже. - Эля не слышала, а лишь опустила руку, когда женщина, не задумываясь, шагнула в плотную темноту, за которой ждала ее свобода... Темнота пугает не сама по себе, она страшна неизвестностью, которая иногда может привести к желаемому.
Лифт не шелохнулся, и Эля прикрыв веки, вслед за женщиной ступила за его пределы, туда, где трепетала на ветру ее личная свобода, сплошь заполненная тополиными деревьями. Она вдохнула запах Олега как божественный эфир, он был так близко и так далеко, а его голос пронесся по коже легкой вибрацией.
- Почему даже когда тебя нет, я чувствую под пальцами гладкость твоей кожи?
- Потому, что я внутри тебя, любимый, - но мужчина не слышал, он просто спал.
- Сколько лет еще должно пройти, чтобы я забыл сумасшедшинки в твоих глаза, рисунок румянца на щеках, полутона тихого голоса?
- Не знаю, я слишком эгоистична, чтобы помочь тебе в этом, - ответ растворился в темноте, как и прошлый не достигнув цели. - На глазах девушки проступили слезы. Как хотелось дотронуться до человека, которого она знала едва ли несколько дней, и отсутствие которого переносила словно тяжелое хроническое заболевание. Здесь не стало легче, сын был ближе, но Олег дальше и это дальше не поддавалось ни времени, ни расстоянию. Чем измерить промежуток между двумя мирами девушка не знала, да это было и не важно.
Темнота вдруг стала плотной, горячей, обожгла горло.
- Нечто! - крикнула Эля, не догадываясь, что темнота сна женщины, любит лакомиться людскими страхами.
- Просто иди, - твердо, резко из-за спины. - Ты еще нужна мне. - Но помогли не слова, а жесткий тычок в спину. Темнота последний раз скользнула своими объятьями по Эллиным плечам и осталась за границей... средневекового зала.
- Выбралась, - девушка вслушалась в гулкое эхо пробежавшее от стены к стене, и улизнувшее куда-то в своды высоченного потолка.
- Ты действительно рассчитываешь найти своего сына в этом необъятном мире? Ты хоть представляешь, что такое количество сновидений порождаемое миллиардами людей?
- Пространственное воображение еще никогда меня не подводило, - отмахнулась Эля, оглядываясь по сторонам. - И потом другого выхода нет.
- Сначала освободи меня, не желаю участвовать в твоем бессмысленном походе, - рявкнуло Нечто, Эля уже начала привыкать к этому, вот и сейчас просто бродила по необъятному залу и вслушивалась в запаздывающее эхо их с Нечто голосов. Зал выглядел как-то мертво, или скорее тускло, словно видео плохого качества.
- Как я могу тебе помочь, если совершенно не представляю что делать? Все показанные тобой кошмары создало мое подсознание. Но теперь то, что я могу? Теперь я сама всего лишь сон.
В отличии от громкого эхо, звука шагов о каменный пол слышно не было. Эля решила пройти все помещение по периметру, чтобы осмотреться, она находилась внутри очередного сновидения, и где-то здесь мог скрываться ее мальчик.
- Еще спрашиваешь? Жаль не спросила, когда создавала эти кошмарные пейзажи, когда поселила меня в них. - Нечто снова кричало и шипело, и полое помещение на это реагировало буйными отзвуками. - Если уж на то пошло, чтобы найти решение мы должны быть в твоем сновидении, а не слоняться по чужим.
- Но ты же не можешь меня перенести туда?
- Нет, чтобы перемещаться между созданными тобой кошмарами, мне надо попасть в один из них, но мы, по твоей милости, снова ввалились в непонятно чей сон.
- Тогда, что ты предлагаешь?
- Ищи свой кошмар, что тут неясного? - Нечто с ненавистью дышало в ухо, глупому созданию иного мира - своему ненавистному создателю.
- Но для этого нужно пройти сквозь этот сон, а потом наверно сквозь следующий и следующий, пока случайно не наткнусь на собственное сновидение. - Эля хотела помочь Нечто, она давно перестала испытывать страх по отношению к этому существу, но сосредоточена была лишь на поиске ребенка.
Зал будто находился в ожидании чего-то, воздух пропитался напряжением. Эля обошла уже его весь, и стало понятно, что выходов, впрочем, как и входов, здесь не предусмотрено. Просто необъятная каменная полость с запахом застарелой пыли и свисающими с далекого-далекого потолка, огромными резными канделябрами полными оплавившихся свечей. Девушка подумала, что самое лучшее - вести себя по правилам сна, и, опустившись на пыльный пол, решила подождать. Если уж ждет такое древнее и внушительное помещение, то ей подождать сам бог велел. Обтягивающий стальной костюм, в который она оказалась отчего-то одета, не пропускал холод камней.
- Ты говорило, что видело моего сына... - обратилась она к затихшему на время Нечто. За правым плечом что-то завозилось, но, повернувшись на движение, Эля снова ничего не увидела. Нечто окатило ее привычным холодом, взятым взаймы, кажется у самих Альпийских вершин, но отвечать не стало. Элю почему-то не трогали все запугивающие приемы, к которым оно прибегало, пытаясь заставить девушку действовать по-своему. Она почти сразу перестала бояться персонаж из своих собственных кошмаров, хотя все, кого Нечто встречало на пути раньше, всегда реагировали одинаково, в ужасе неслись подальше.
- А теперь ты все еще можешь держать связь с миром людей?
- Тьфу... Ну идиотка. Ты была моей связью. - Едва оформившаяся надежда Эли достучаться до Олега выветрилась. - И чего ты тут, скажи на милость, расселась?
- Жду.
- Как интересно. Чего же? - желчный тон Нечто девушку не задевал, скорее он накручивал само Нечто.
- Не знаю чего-нибудь. Может, расскажешь как здесь все устроено, мне ведь надо привыкать к новому... окружению.
- Ты в очередной раз решила поиздеваться? - Нечто слетело с Эллиных плеч и вихрем пронеслось по залу. Девушка только и успела заметит смазанную черно-серую полосу, похожую на длинный светящийся шлейф, как на фотографиях сделанных с использованием длинной выдержки...
- Вы все это породили. Вы - люди вершите наши судьбы, создаете нам декорации, препятствия и трамплины и каждый норовит навязывать свои собственные правила. Мы же только пристраиваемся, выживаем, как можем, хотя и эта наша способность продумана вами до мелочей. И ты еще нахально пытаешься подшутить надо мной, спрашивая, у меня - всего лишь раба скопления твоих личных снов, как здесь все устроено? - Нечто никак не могло успокоиться, оно неуправляемым смерчем носилось по залу и Эле казалось, что его гневную тираду эхо, раздваивая и расстраивая, обрушивает ей прямо на голову из под купола.
- Вот интересно, в детстве мне снился заяц русачек из одной книжки, он тоже гуляет где-то поблизости?
Нечто окончательно вышло из себя и нырнуло сверху на Элю, но в этот момент в зале что-то резко изменилось, застопорив изливающийся гнев.
Свечи в канделябрах вспыхнули множеством радостных огоньков, по помещению будто прошла волна, всколыхнувшая пространство, и оставила за собой внушительные следы.
Грубый каменный пол покрылся старинным паркетом, стены словно повернулись к посетителям сна лицом, увешанным вычурными портретами в дорогущих рамах. А потом пробудившийся зал направил все внимание на чудо, зарождавшееся где-то в его сердцевине.
Сверху медленно спустился большой прозрачный шар, его бока переливались радужными бликами, и Эля решила, что он мыльный, да именно так, трехметровый мыльный пузырь. Но, приблизившись к полу, шар и не подумал лопаться, а продолжил парить от одной стены до другой.
Эля не шевелилась - она смотрела, во все глаза, как внутри мыльного гиганта танцует вальс пара странных созданий, в пышной человеческой одежде, но с хвостами, и блестящими копытцами. И каждый нес с собой что-то свое. Та, у которой нашлось больше всего женских черт, внушала ужас, и не столько внешностью какой-то разновидности нежити, сколько дергаными рваными движениями, противоестественно выгибающимися суставами и чередой издаваемых звуков похожих на сумасшедшую какофонию свиста стона и плача. Тот же что выполнял функцию мужской части пары, был настолько прекрасен, что при взгляде на него Элино сердце невольно сжалось. И хотя человеком его, как и ее, язык не поворачивался назвать, девушка понимала, что за ним пойдет любая, кого бы он ни позвал, даже она сама. Столько в нем было мистического магнетизма и концентрированной мужественности.
Но к счастью Элю отвлек следующий мыльный пузырь, сдувая наваждение, и следующий и следующий. Постепенно зал заполнился танцующими парами, запертыми в сверкающей мыльной оболочке. И в каждой было по мужскому и женскому началу, и каждая несла ровно половину чего-то завораживающе красивого и доброго и ровно вторую половину жути смешанной либо с подлостью, либо пошлостью, либо уродством.
- Кто они? - Мимо Эли проплыли, пластично двигаясь внутри шара, подобие обнаженной женщины святящейся изнутри золотым светом и подобие мужчины с драконьими крыльями и вампирским оскалом. - Постой, не отвечай, наверно один в паре принадлежит чудному сну, а другой изощренному кошмару.
- Нет, не так, - зашипело в ухо Нечто, они все и есть либо кошмары, либо добрые сны. Здесь единственное место, где сновидения назначают друг другу свидания. Ты забралась в один из самых древних снов. Кто-то мне рассказывал о блаженном стеклодуве, но я думало это так - сплетни. Видишь его? - и Эля действительно увидела.
Под самым куполообразным потолком, который теперь четко просматривался, сидел прямо на воздухе, ни за что не держась, улыбчивый подросток. В его лице было столько безумия, что любой испугался бы, но девушке не боялась. Мальчик непрестанно болтал одетыми в бриджи и белые чулки ногами, и все время пытался скинуть неудобные туфли с пряжками. Получалось у него не очень, поскольку руки занимала длинная тонкая трубка, с помощью которой он выдувал большие шары с вальсирующими снами внутри. Шары оказались не мыльными, а стеклянными. Они уже парили по всему залу, представляя собой потрясающий воображение бал. Эля даже услышала аккорды музыки, но не вспомнила, когда она появилась, словно музыка жила здесь всегда.
Фиолетовая копна ее волос расплелась сама собой и завилась мелким серпантином, не спрашивая хозяйку. Эля в одно мгновенье почувствовавшая себя бешенным фиолетовым одуванчиком, это музыка сна действует на нее так странно.
В этом веселье ей не нашлось бы места, как и ее сыну. Но кто бы подсказал, как отсюда выбраться?
- Когда все это закончиться? - тихонько спросила она, стараясь не привлекать к себе внимание. Музыка между тем, все набирала темп, и вальсирующие пары постепенно входили в фазу безумной пляски, не имеющей названия.
- И с чего тебе взбрело, что у этого есть конец? Похоже, ты своим присутствием пробудила стеклодува, он же столетие никому не снился и теперь его не остановить. Готовься, мы тут надолго, очень-очень надолго.
Но в Эллином запасе промежутка времени в очень-очень долго просто не нашлось. Она не имела понятие, как покинуть замкнутое пространство бала, и решила внести в сценарий подростка немного форс-мажора.
Ближайший к девушке шар поддался толчку ее рук очень легко, а она то уже приготовилась к серьезным трудностям, но трудности начались потом... Когда один шар ударился о другой и фонтан осколков взвился к потолку с жалобным звоном, задевая другие шары, которые стали лопаться один за другим. Нечто взревело, а пары снов стали ссыпаться на пол невероятным дождем и растворяться то бурыми, то белыми пятнами прямо в воздухе. Стеклодув же, сделав кульбит вокруг своей оси, получил осколками в лицо и пронзительно завизжал, схватившись за израненную щеку. Нечто вопило что-то о том, сколько снов погубила ненормальная девчонка и что такого ей уж точно не простят. А хозяин сна стремительно спикировал к ней, все еще держа ладонь на лице, и заглянул в девушку, по-другому и не скажешь, своими совершенно пустыми глазами, внутри которых могла поместиться бездна. Он сжал когтистой рукой Элину шею, а единственная мысль забредшая в этот момент в ее голову была о том, умирают ли во сне, так же как и в жизни.
Она уже едва дышала, а коготь большого пальца оставлял на ее шее кровавую полосу, когда откуда-то из-за спины выпрыгнуло что-то крохотное и верткое и, обвившись вокруг смертоносной руки, заползало по желтым суставчатым пальцам.
- Отпусти ее? - голос у крошечной синей змейки оказался пронзительный и уверенный. А вот ответивший подросток, напугал Элю еще сильнее, столько в его интонациях было древней жути.
- Она никуда не пойдет, она ответит за хаос, что здесь устроила. Ты только взгляни, сколько труда погублено, - ткнул он свободной рукой в недра пустого зала, снова выглядящего заброшенным.
Змейка соскользнула с руки и, увеличившись в размере, завилась в воздухе рядом с девушкой, отвлекая внимание стеклодува. Она крутилась колесом, делала волну, изгибалась в разные фигуры, поблескивая своим чешуйчатым телом, до тех пор, пока на лице подростка не заиграла прежняя безумная улыбка. Один его глаз стал серьезно косить вправо, так, что, глядя на выражение его лица, Эле стало настолько не по себе, что захотелось вернуться обратно в душащие объятия башни.
- Ты всегда умеешь меня повеселить. - Страшная рука разжалась, и девушка упала прямо на стеклянное крошево, захрустевшее под спиной.
- Отдай ее мне, я накажу на свой манер. - Змейка обвила тонкую шею подростка с вздутыми прожилками вен, и потерлась о его висок.
- Ладно, Слипри, ты всегда умела уговаривать. Только на этот раз пусть все будет по взрослому: котлы с кипящей нефтью, кладбищенские кресты, уродливые язвы.
- Ты ж мой фантазер, обещаю-обещаю. - Змейка скользкой удавкой оплела на этот раз шею девушки и потащила куда-то вверх, к прозрачному куполу зала. Эля тут же заболтала ногами в воздухе, и почувствовало ледяное прикосновение Нечто, но начать задыхаться второй раз за этот сон от оригинальной транспортировки змейки, она не успела. Купол раскрылся, выпуская их, а сумасшедший стеклодув, лишившийся всех на сегодня игрушек, зашарил руками по пыльному полу, ища трубку и по-стариковски ворча что-то себе под нос.
7
Ковыль тихо шуршала, пропуская сквозь себя воздушные прядки ветерка. Эля лежала на спине, смотря сквозь ее наклоняющиеся стебли в облачное небо с просветами радостной синевы. Нечто куда-то улетело, забрав с собой холод и буркнув, чтобы девушка не пыталась ускользнуть. А на Эллином животе, изгибаясь пружинкой, скакал новый персонаж. Змейка отталкивалась упругим хвостом и устремлялась в небо, а затем радостно возвращалась обратно, чтобы повторить трюк.
- Когда ты начнешь выполнять обещание? - спросила девушка, не отрывая взгляда от благодушных облаков, стараясь отойти от предыдущего сна.
- Дай подумать... Когда станет скучно, - хихикнула в ответ новая знакомая, продолжая проверять свою прыгучесть, используя Элю в качестве батута.
Разглядывая легкие хлопья облаков, Эля испытывала неимоверное смятение и опустошенность. Она не знала, что делать дальше, и как в этом необъятном мире, напоминающем ящик, заполненный мелкими коробочками, каждая, из которой чей-нибудь сон, найти своего мальчика. Куда идти? Вперед? Назад? Вверх или вниз? А может вправо и наискосок? Где та самая "коробочка", в которой она так нужна Эмилю?
Впервые в жизни Эля поняла, как сильно ей не хватает друзей. Здесь не было Лемма с его нетривиальным взглядом на все без исключения, не было Яноша, которому порой хватало только сдвинуть брови и мелкие Элины проблемы тут же бросались врассыпную. Она так привыкла опираться на их плечи, что сейчас готова была рыдать, осознавая собственную беспомощность.
И не смотря на это, девушке здесь нравилось, ее неуемная фантазия больше не являлась препятствием между ней и внешним миром, она словно рассеялась в пространстве, обретя покой, поскольку весь внешний мир и был сейчас помесью множества фантазий, в котором жили и Элины вкрапления.
От змейки пахло холодком, не свежим, а затхлым и завернутым во что-то сладкое и душное одновременно.
- А ты тоже из моего кошмара?
- Ну нет, своего создателя я бы узнала. - Неуместное хихиканье змейки, заставило Элю улыбнуться.
- По липким от варенья рукам и восторженному взгляду? - Девушке показалось, что неутомимое веселье, излучаемое ее новой знакомой, мог породить только ребенок.
- Неа, по проседи в висках и пухлому животу. - Подсознание еще та головоломка.
- Скажи, здесь все сны остаются навсегда?
- Нет, лишь те, на которые ушел сильный выплеск эмоций. Все остальные рассеиваются, как только боги пробуждаются. - Слипри отвечала так, будто все настолько очевидно, что и вопросов вызывать не должно. - Надеюсь ты, как богиня, хоть и бывшая, не пропадешь, как только твой создатель проснется?
- Не знаю, но очень надеюсь, когда я сюда попала, он бодрствовал. Тебе-то для чего мое присутствие?
Змейка очень наглядно зевнула.
- Скучно, а то, что происходит вокруг тебя интересно. - Слипри спрыгнула с Эли и, уменьшившись, обернулась вокруг ее указательного пальца, как оригинальное витое кольцо, только ко всему еще и живое.
"Скучно? Да тут и передохнуть нет времени."
Совсем рядом сквозь море ковыли кто-то прошел, подвывая тоскливую песню, и Эллины волосы стали рваться куда-то в сторону, но голова плотно прижимала их к земле. Девушка повернулась вслед едва слышным шагам, фиолетовые прядки вырвались и затрепетали на ветру окрыленные свободой. Травинки ковыли ластились к ногам в солдатских сапогах, словно изголодавшаяся по вниманию животинка. С этого ракурса кроме ног больше ничего не было видно.
- Кто это?
Змейка равнодушно отмахнулась хвостом.
- Хозяин сна.
- Ему сейчас все это снится?
- Кто знает. Если эмоции, выпущенные во сне, были сильными, возможно он давно спит вечным сном, а это его проекция бродит тут.
Эля села и посмотрела вслед старику, длинные седые космы закрывали часть спины, а морщинистые руки поглаживали необъятный травяной океан, простиравшийся до самого горизонта, а сам горизонт заворачивался куда-то вверх и вправо.
Девушке вдруг невыносимо захотелось рассказать о сыне, и не столько Слипри, сколько самой себе, выговориться, может для того, чтобы не забыть во всей круговерти нового мира кто она сама.
Сказать, что змейка слушает, можно было с большой натяжкой, она то находилась в беспрерывном движении, то затихала на Эллиных руках, словно утомленная, и даже закрывала глаза. А вот поле вокруг оказалось благодарным слушателем, порой Эле даже казалось, что оно что-то шепчет ей, стараясь дать дельный совет.
Но стоило девушке замолчать, как змейка снова захихикала.
- Здесь нельзя никого найти, - от души веселилась она. - Здесь все хаотично и постоянно меняется.
- Ты же знакома со Стеклодувом, значит, встречала его раньше.
- Неа, первый раз видела. Забавный мальчик. - Эля не стала уточнять, чем забавно создание с огромными когтями, хваткой анаконды и взглядом тысячелетнего старца.
- Но он же назвал тебя по имени?
Слипри снова хихикнула, укоренив в девушке мысли, что, пожалуй, здесь все не совсем так как в человеческом мире, а точнее совсем не так.
- Он сам меня так назвал, я же скользкая вот он и придумал.
Эля поднялась на ноги, оглядела безмятежный сон, конца которому и видно не было, и пошла наугад, в сторону обратную той, куда отправилась сгорбленная фигура старика. Почему-то очень не хотелось видеть его лицо.
Змейка скользила по Эллиным пальцам как струйка прохладной воды, а волосы на затылке подпрыгивали, но не в такт движению, а словно в своем собственном танцевальном ритме толи румбы, толи аренби.
Где-то в предполагаемой середине поля, в спину ударился холодный комок, и девушка мысленно поприветствовала Нечто, которое, как всегда заняло облюбованное место где-то за ее лопатками.
Шли долго, а точнее долго шла девушка, неся на себе невесомых жителей сновидений. Кажется, у нее, наконец, появились домашние питомцы, о которых она всегда мечтала. Холодный сгусток непонятно чего, с вздорным характером и требованием освободить, скучающее хладнокровное величиной с наперсток, и в довершении ко всему копна своевольных волос, у которых на все собственное мнения. Ай-яй-яй, чтобы сказал Янош?!
Эля дошла до места, где горизонт загибался словно пластиковый, его край был скользкий, и ступившую на поверхность девушку, тут же понесло куда-то вверх, словно она заскользила по льду, только против всех законов физики, прямо в необъятное небо. Зыбкая дымка облаков пахла свежевыстиранным бельем и имела пушистую консистенцию. Лететь сквозь нее было чрезвычайно приятно, как сквозь меховые изделия прекрасной выделки, где-то до смеха щекотно. От удовольствия Эля даже глаза прикрыла, а, открыв их, разочарованно вздохнула. Судя по запаху, следующий сон, в котором она оказалось, так просто не отпустит.
По оживленному проспекту, сновали шустрые автомобили, пешеходы вместо безопасных переходов отдавали предпочтение, коротким перебежкам прямо перед носами раздраженных водителей, озверело жавших на клаксоны. Последние этажи высоких зданий растворялись где-то в слое серой дымки. Обычная городская улица, только вот черно-белая, как в старом фильме.
Знакомый неприятный запах заставил Элю повернуться влево, и она безошибочно определила, в чьем сне очутилась. Несмотря на то, что взгляд остановился не на женщине средних лет из соседней палаты, которой она когда-то пыталась облегчить страдания, а на девочке-первоклашке с розовыми бантиками и легкой лопоухостью, все было понятно без слов. Старая знакомая в новом облике несмышленого ребенка, билась кулачками в витрину одного из магазинов и истошно выкрикивала какие-то имена. Горожане шли каждый своей дорогой и не обращали на нее абсолютно никакого внимания.
Эля почувствовала усталость, здесь не было стандартной смены дней и ночей, и даже ощущения времени, и она совершенно не представляла сколько уже бродит по этому миру практически без передышки, но увиденная сцена, что-то тронула в ее душе заставила мобилизовать все силы. Еще там, в человеческой жизни, она хотела помочь этой женщине, но именно здесь девушка оказалась ближе всего к ее подсознанию. Дурной запах вился повсюду, и источала его старая знакомая.
Нечто ледяной хваткой вцепилось в Эллину спину, не давая сделать шаг к витрине.
- Куда тебя несет? Это не твой сон, нам надо двигаться дальше.
- Пусти, - девушка проявила несвойственную ей твердость, но даже удивиться этому не успела. Нечто продолжало ее держать и будучи сильнее, по меньшей мере, вдвое.
Сопротивление продолжалось бы еще долго и не принесло бы видимых результатов, но тут в "увлекательную игру" решила вмешаться Слипри.
- Веселушки!!! - радостно выкрикнула она и скользнула с "Элиного пальца за спину.
- Что ты делаешь паршивка?! - тут же донесся взбешенный голос Нечто.
- Кусаю тебя за нос, - неистово хихикая, радовалась змейка.
- У меня нет носа, - взревело в ответ.
- Какая разница, что-то же есть вместо него, хотя теперь я уже в этом сомневаюсь...
Кажется Слипри развлекалась по полной, но девушка уже не особо вслушивалась в происходящее. Почувствовав, что ее больше ничто не держит, она перешла дорогу и остановилась рядом с всхлипывающей девочкой. Разбить витрину ее маленькие кулачки не могли, и Эля вгляделась в то, что так манило из-за стекла.
Обычная среднестатистическая квартира с потрепанной обивкой кресел и продавленным диваном, с усатым котом, разомлевши свесившим лапы с подоконника и массой улыбчивых фотографий в деревянных рамках. Худой приятный мужчина сидел за компьютером и ожесточенно бряцал по клавишам, от него даже сквозь стекло доносился терпко-свежий запах настоящего таланта, еще не признанного и оттого более ценного - концентрированного. А по комнате носились, круша на своем пути все вокруг, двое детей - близнецы мальчик и девочка. В проеме прихожей горел свет и сквозь зеркало просматривался маленький фрагмент происходящего на кухне: женские руки что-то режущие, а затем помешивающие содержимое небольшой кастрюли.
Девушки захотелось подойти и утешить хозяйку сна, но, во-первых, противный въедливый запах вины не давал к ней приблизиться, а во-вторых, это не помогло бы.
Девочка продолжала биться в стекло как глупый мотылек, не обращая внимания ни на что вокруг, а Элю вдруг отвлекло какое-то движение сверху. Она подняла глаза и не сразу поняла, что именно видит. По воздуху едкой лентой сигаретного дыма, плыли одна за другой корявые буквы, какие бывают только у врачей с их профессионально неразборчивым почерком. И когда до девушки дошло, что это значит, она, отвлекшись от всего на свете, подпрыгнув, ухватила краешек мягкого знака. Его колечко удобно нанизалось на безымянный палец, а остальные буквы, зыбким облачком обвивая руку, потянулись следом.
Сдавленный всхлип девочки заставил Элю обернуться, и она на автомате затолкала строчку от Олега, за пазуху, это вышло не сразу, металлический скафандр очень плотно облегал тело, и девушка молилась лишь о том, чтобы послание не развеялась как дым и не смешалась в однородное облачко.
- Постой... - начала Эля.
- Не подходи, - крикнула девочка, повернув к ней голову, гримаса злобы исказила детское лицо, но еще эффектней из ее уст звучал голос - хриплый взрослый. Эля от неожиданности отшатнулась.
- Как ей помочь, Слипри?
- Тудум - тадам, посмотрим, - тут же откликнулась змейка, похоже, ее устраивало данное стеклодувом имя. Синее тельце скользнуло по витрине, оставляя липкие разводы.
- Почему ты у меня об этом не спрашиваешь? - обидчиво, выдохнуло в ухо Нечто. По Эллиному телу прошел привычный холодок. Ответить девушка не успела.
- Пусти порезвиться с детишками, - сквозь неприятное хихиканье, предложила свой вариант змейка. Похоже, ее и слезы девочки веселили, впрочем, кажется, вокруг не было ничего, что бы ее не веселило. Она ползала по стеклу, карябая твердыми чешуйками поверхность и с интересом заглядывала внутрь.
Вдруг за Эллиной спиной раздались звуки оглушительного удара. Девочка дернулась и обернулась вместе с Элей.
Смятый в уродливую гармошку автомобиль, еще недавно бывший качественной иномаркой, нашел свою кончину в искореженной боковине грузовика. Едкий дым в небо, брызги крови на асфальте.
Девочка завопила так истошно, что Эля невольно сжала уши. Змейка, в очередной раз увеличившись, обвилась вокруг шеи девушки, а Нечто холодными когтями впилось в Эллину кожу и потянуло куда-то прочь, но не успело. Под душераздирающий вопль девочки, сон сдулся как воздушный шарик, продырявленный иголкой, и Эля провалилась куда-то в красноватый полумрак.
Она падала, а рядом с ней падала еще масса людей всех возможных возрастов и национальностей. Кто-то визжал, кто-то переворачивался в воздухе, кто-то сучил руками и ногами, стараясь хоть за что-нибудь зацепиться, но цепляться здесь было не за что, в этом кошмаре в свободном падении находились все: и люди и вещи. Их объединяла только одна особенность - глубокий всеобъемлющий страх, который запрыгнул в Эллину душу, подчиняя, не давая возможности сопротивляться.
Девушка не видела, что их ждет внизу, но готовилась к особо болезненному, а скорее смертельному удару о землю. Тем не менее, падение не заканчивалось, ветер свистел в ушах, мимо проносились различные персонажи и предметы. Ей хотелось визжать, как и большинству участников сновидения, не поддаваться законам сна было практически невозможно. А вот ее спутники переносили один из самых распространенных кошмаров вполне благодушно и даже от чего-то радостно: Слипри вцепившись зубами в прядь фиолетовых волос, болтала в полете хвостом, и наверно хохотала бы как ненормальная, если бы ее рот не был занят; вечно всем недовольное Нечто, радовалось на свой лад, носясь по Эллиному телу холодными потоками. Отвлекшаяся на них девушка стала постепенно освобождаться от сковывающего страха. Люди рядом с ней исчезали, а на их месте появлялись новые, не менее испуганные.
- Делай же что-нибудь, - наконец прервался приступ воодушевления Нечто.
На этот раз направленное раздражение подействовало на девушку благотворно. Она постаралась отвлечься от окружающего визга, цапнула том большой советской энциклопедии, падающий рядом, и уселась на него сверху, так лететь вниз оказалось значительно удобней. Подпрыгнувшее в первый момент сна к горлу сердце, снова ровно забилось в груди. Змейка трепыхалась на ее волосах как синяя ленточка.
- Это твой кошмар, убери его немедленно! - Нечто изнывало от нетерпения. Наконец один из ненавистных мирков будет уничтожен. И хотя именно этот кошмар не особо нервировал Нечто, его исчезновение должно было положить начало освобождению от всех остальных.
- Не могу, он не только мой. - Эля оглядела падающих рядом с ней мужчин и женщин, подростков и маленьких детей. - Он общий для множества людей, даже если пойму как, одна все равно не справлюсь. Будешь уговаривать их всех?
Нечто раздраженно сплюнуло, и Эля даже успела подумать, не повредит ли кому-нибудь едкая слюна. Не способная долго молчать змейка, выпустила прядку волос и стала отфыркиваться, но тут пришла Эллина очередь пропадать из сна.
Она плюхнулась прямо на широкую лавочку посреди душной деревенской ночи, приукрашенной звездами. Где-то вдалеке на одной ноте взлаивала собака, за обмелевшей рекой кто-то пел под гитару блатные песенки фривольного содержания. Комары носились так быстро, словно ими брызнули из аэрозольного баллончика.
Девушка уже начала привыкать к стремительной смене событий, и пока появилась возможность, потянулась за пазуху к дымной строчкой от Олега, но, почувствовав, что на лавочке кто-то есть, опасливо повернула голову.
Рядом сидела полная женщина, ее красивые округлые руки держали книжку с фантастическими чудовищами на обложке, бледно голубые глаза излучали то самое количество ума, от которого впоследствии лишь больше горя. Самое странное, что девушке захотелось опустить голову к ней на колени и поплакаться на все свои беды. Женщина излучала материнство, причем такой большой порцией, что Эля, давно ставшая матерью, вдруг захотела почувствовать себе любимым и желанным ребенком.
Соседка по лавочке увлеченно читала, и один Бог знал, как она разбирала освещенный лишь звездами текст. Кажется, она воспринимала Элю как само собой разумеющееся, и даже время от времени цитировала ей строки из книги.
Девушка хорошенько огляделась вокруг, ища неожиданностей, но ничего не заметив, все же потянула за хвостик кончик буквы, который держала вот уже несколько минут. Незамедлительно из-под скафандра выплыла вся строчка, и девушка закашлялась от едкого сообщения.
Она не знала курил ли Олег в период, когда они встретились, но теперь он однозначно приобрел пагубную привычку. Строка, немного помаячив перед глазами, растворился в воздухе, оставляя после себя горько-сладкое послевкусие.
"Пытался сочинить веселую сказку, вышло плохо. Хотел рассказать ее тебе во вчерашнем сне, но кажется, это снова была не ты, а только твоя тень".
Из-за коренастых покосившихся домов скользнула следующая строка и следующая, они словно искали Элю и наконец нашли.
"Ян вчера вспоминал о тебе. Который уж год подряд слышу одно и то же и все никак не могу наслушаться. Даже жена уже перестала к тебе ревновать, хотя испытывать это чувство по отношению к тому, кто умер задолго до нашего знакомства - идиотизм. Ты давно ушла фантастической дорожкой, надеюсь, нашла своего Эмиля. Приходи повидаться, жаль только что я буду в пижаме, последнее время только в ней себя и вижу во сне".
Осмысливать слова Олега пришлось уже на движущейся лавочке, ей почему-то взбрендило оторваться от земли и плавно полететь прочь от деревни.
- Нечто! Почему он говорит, что прошло много лет? - спросила Эля, хотя душу в это время терзало противное слово "жена".
- Там есть время, а тут его беспорядочные обрывки, - встряла змейка.
- Не отвлекайся! - рявкнуло из-за спины. Ищи другой свой кошмар.
- А надо было резвее соображать, - захихикала змейка. - Прямо в падении переносить ее в другой кошмар, вместо того чтобы уговаривать убить общий сон, который создается кучей народу.
Нечто недовольно заворчало и потянулось к Слипри душащим холодом, но та отскочила в сторону, и, показав язык, заплясала на хвосте прямо в воздухе перед Элей.
- А ты уверено, что мне необходимо уничтожить собственные кошмары? Ты же со мной свободно путешествуешь и они тебя не держать, - обратилась девушка к Нечто, стараясь отвлечься от внутренней боли, и сосредоточится на главном. Добровольно покидая человеческую жизнь, она понимала, с Олегом придется расстаться на вечный срок.
- Тьфу ты! - Нечто с трудом переносило Эллину неосведомленность в банальных вопросах. - Это пока я с тобой, стоит только от тебя отвязаться и снова придется слоняться только по твоим кошмарам. Да и твое общество, знаешь ли...
- Не слишком ли быстро?! - произнесла женщина, отрываясь от книги.
Девушка непонимающе повернулась. Но вопрос относился к лавочке, с каждым мгновением набиравшей скорость. Эля тоже обратила внимание на то, что часть деревенского антуража, превратилось в оригинальное средство передвижения и теперь стремиться не только вперед, но еще и под углом в небо.
От женщины пахнуло жаром, потом мертвенным холодом и снова жаром. С ней что-то происходило в реальности, и из-за этого лавочка во сне все ускорялась и ускорялась.
Змейка заползла на голову девушки и прижухла в районе затылка, волосы встопорщились как наэлектризованные, Нечто холодило спину, а женщина, сидящая рядом, недоуменно оглядывалась. Они поднялись уже так высоко, что жаркая ночь, обрела живительную прохладу.
От рук женщины запахло детскими слезами, и Эля инстинктивно прижала ее ладонь к своей щеке, будто сама рыдала над ней. В воздухе отчетливо послышалось старушечье бормотание, в нем даже можно было разобрать слова молитвы.
Вдруг девушку осенила неожиданная мысль, и прямо на несущейся в небо лавочке, она обратилась к незнакомой женщине, как к родной.
- Мамочка, останься, пожалуйся. Не бросай меня не уходи, не надо. - Голос сорвался, и слезы покатились по Эллиным щекам. Она представила, что перед ней Ира, ведь только она могла в полной мере понять ее горе по утерянному сыну и боль по покинутому любимому. Девушка намеренно выворачивала душу, ради ребенка, что сидел по ту сторону сна около постели самого родного в жизни человека.
Она смотрела в умные голубые глаза, боясь упустить этот взгляд, словно удерживала женщину за руку над пропастью.
Соседка по лавочке замерла от удивления. Она не понимала, что происходит, но руку от Эллиной щеки не отрывала, а лавочка неслась среди звезд, и на ней уже с трудом можно было удерживаться.
- Прости меня за все, я никогда не буду тебя огорчать, только не уходи, только останься, - умоляла Эля.
Женщина, с трудом решившись на что-то, погладила девушку.
- Нельзя ли помедленнее?! - громко сказала она в пустоту вокруг, и лавочка тут же снизила скорость, а потом полетела вниз, в обратном направлении.
Женщина обняла Элю и прижала к груди, девушка захлебнулась слезами от переливающихся через край эмоций. Так, обнявшись, они и вернулись в деревню, чужая мама и чужая дочь, так необходимые друг другу именно в этот момент.
Когда женщина рассеялась вместе со сном, вернувшись к своему ребенку живой, а Эля очутилась за кулисами огромной сцены, змейка радостно заскакала на ее плече, не сдерживая восторга.
- Ты изменила ход сна. - Хихим - хахам. - Ничего себе!
- Надеюсь, я изменила не только сон, - обессилено выдохнула Эля и уселась прямо на пол, склоняя голову на руки.
Нечто, неодобрительно взрыкивало, скорее по привычке, ведь и оно понимало, что раз девушка провернула такое с чужим сном, то со своими кошмарами уж как-нибудь справится. Моделировать сны могли только их создатели. Только боги. Но Эля уже давно не была богом, теперь она лишь персонаж из мира снов, и ее действия оставляли множество вопросов без ответа.
Девушка вдвинулась в темный уголок, не желая больше ни в чем участвовать, она слишком устала и теперь обессилено наблюдала в щелочку кулис за развивавшимся на сцене действом. Догадаться, кто был центровой фигурой, получилось с легкостью. Чернокожий человек что-то декламировал в переполненный зрителями зал. Шикарные декорации, беспрерывные вспышки фотокамер, то стихающие, то возобновляющиеся овации.
Эля навскидку предположила, что хозяин сна толи американец, толи англичанин.
- Почему я понимаю язык, на котором он говорит? - поразилась девушка, которой знания иностранных языков не давались со школы.
- Закон сна. Тут все всех понимают, - натянуто объяснило Нечто, оно все еще испытывало ничем не прикрытую неприязнь к своей создательнице.
- Ага, ага, - встряла змейка, затеявшая шутливый бой с Эллиной шевелюрой, пряди фиолетовых волос обвивали ее, а потом отбрасывали в сторону. Девушка при этом походила на Мудузу-Горгону.
- А еще бывают сны во сне, - ни к кому конкретно не обращаясь, прошептала она, свернулась клубочком и закрыла глаза. Спать здесь не получалось, законы этого сна наверно таких вольностей не позволяли, зато хорошо получалось депрессовать.
Девушка вспомнила как давно не держала на руках своего ребенка, а следом за этой мыслью потянулась цепь других не менее болезненных. Как он обходится без нее? Каким мерзостям становится свидетелем, попадая во взрослые сновидения? Что ест? Где спит?
Собственные ответы на последние вопросы ее немного успокоили, в этом мире отсутствовали постоянных человеческих потребностей в сне и пище, точнее они наверно были в каких-то из снов, но далеко и далеко не повсеместно.
Следовало бы задуматься, как именно искать Эмиля, но девушка находилась в совершенной уверенности, что логические рассуждения тут не помогут, даже владей она ими так же безупречно как Ян. Поэтому в своем путешествии по снам следовать лишь душевным порывам, только так она умела жить, только так ее сердце подсказывало действовать - дрейфовать по этому, полному страхов и тайных желаний миру.
Нечто унеслось заглядывать в граничащие с этим сны, вдруг один из них окажется Эллиным.
Девушка искренне надеялась, что успеет передохнуть, прежде чем иностранец проснется и ее выкинет туда, где быть сторонним наблюдателем не получится. Вдруг вспомнилось, что и в ее сновидения иногда заглядывали случайные персонажи, а потом так же незаметно исчезали, как иногда теперь делает и она, очевидно, это постоянные жители снов, такие как Нечто и змейка, такие как теперь она, порожденные сильным выплеском эмоций.
Интересно, какие эмоции владели Олегом, когда он так точно сматрицировал ее? Ну, почти точно - длинные фиолетовые волосы маячили перед глазами, топорща на Слипри наэлектризованные кончики. Всему виной прочитанная книга. Похоже, хирург в деталях вообразил свой идеал еще до их знакомства, а неожиданная пациентка настолько в него вписалась, что до сих пор удивлялась этому факту.
Он не забыл ее, когда их болезненное знакомство прервалось навсегда, Эля на своем пути частенько встречала доказательства этому. Как бы ей хотелось натолкнуться на его сон, увидеть каким он стал, хотя бы каким он сам себя в снах видит. А еще ее беспокоило как там Лем и Ян? Здоровы ли они, счастливы?
В ответ на мысли девушки этот многогранный мир решил сделать приятный сюрприз, и принесло его Нечто, которое на роль радостного вестника ну никак не подходило.
- Немедленно вставай! Там в соседнем сне... - начало оно, но сон иностранца сделал крутое пике, не дав закончить.
В переполненный людьми зал, стали заскакивать разгоряченные погоней ковбои на лошадях, они выхватывали пистолеты и, не целясь, палили в сторону сцены. Чернокожий человек что-то крикнул в их сторону, но несколько пуль одновременно, прервали его пламенную речь. Он стал медленно оседать на пол, а ковбои победоносно размахивая шляпами, проскакали мимо Эли прямо через стену. В это время пространство сна стало рушиться на глазах, опадая по краям, словно кирпичиками в бездну.
- Где? - крикнула девушка, стараясь перекричать гул взбудораженной толпы. Холодок Нечто подхватил ее за шиворот и поволок куда-то в сторону от шокированных убийством зрителей.
Они прошили стену так же просто как до этого ковбои.
- Тут человек из твоих кошмаров. Мы встречались. Либо его сон, либо кого-то из тех, кого он знает. С его помощью можно отыскать и твой...
- Ух ты, - радостно выдохнула Эля, и едва не заплакала от счастья, натолкнувшись взглядом на кудрявые растрепанные волосы и родные серые глаза.
Нечто затащило девушку в живописное скопление гор, их подножья устилала махровая ткань лиловых облаков, а снежные макушки обмахивала крыльями стая огромной саранчи.
Эля едва удержала равновесие и чуть не упала вниз. Она стояла на крошечном пяточке одной из вершин. А гораздо выше на другой вершине усевшись по-турецки, пристроился Лем, не отрывая взгляда от другого скалистого пика, он был слишком увлечен, чтобы обращать внимание на чудовищных соседей сверху.
Эля радостно закричала и замахала руками, стараясь привлечь к себе внимание друга, но он в ее сторону даже не повернулся. Змейка с сумасшедшим визгом прыгнула вперед, и вверх, ее очень привлек новый персонаж, и тут же отрикошетила обратно, словно наткнулась на прозрачную пружинистую поверхность.