Аннотация: Как далеко заведет удаль? Сколь глубоко сокрыто предательство? Насколько быстро разбежится по телу яд? Большие деревья знают ответ. Они ВИДЕЛИ. Но они не расскажут...
(с) СКВ, 23.08.2004
БЛИЗНЕЦЫ
Они вышли из разрушенного лагеря в полдень. Даже летнее солнце предпочло скрыться за тучами, не видеть сожженных стен простеньких срубов.
- Их убили две недели назад, подкрались в темноте - никто не успел и пикнуть - сказал Грейф, в голосе звучала ярость. - Карлики всегда все делают одинаково. Им не нужно никому резать глотки, достаточно одной царапины. Люди не хотят этого понять.
- Может хоть кто-нибудь выжил, - спросил Сигмунд, слегка оправившийся от увиденного, - лесорубов ведь было двадцать.
- Может. Если сразу сообразил сбежать. Теперь уже не поймешь - тел, как видишь, карлики не оставляют.
В голове Сигмунда тут же всплыло увиденное - грязная кадка на заднем дворе, мертвый палец руки, застрявший в трещине между досок... Темные круги пошли перед глазами, он чуть было не споткнулся на ровной тропе. А Грейф все также спокойно шел вперед, рюкзак и двустволка мерно покачивались за плечами. Сигмунд сжал зубы покрепче и осторожно пошел следом. Он сам хотел этого - стать мстителем, охотником на нежить, нельзя упустить возможность обучится у самого Грейфа, лучшего из лучших, что бы про него не говорили. Старик (хотя почему старик, ему и сорока нет) все же согласился его взять, а значит нельзя осрамиться.
- Смотри сюда, - обернулся Грейф, - вот это след карлика.
Сигмунд долго всматривался, пытаясь найти хоть что-то на вытоптанной земле.
- Вот здесь задета травинка, - подсказал Грейф, усмехаясь. - Человек так не сломает. А тут зацеплен корень, лесоруб отрубил бы его. А главное - карликам просто не откуда больше прийти в лагерь. К югу и западу от него вырубка, к востоку река (она называется Пряная, если ты не забыл). А значит, они пришли с севера.
Сигмунд внимательно рассмотрел и корень, и травинку, и поспешил за наставником. В течение последующих трех часов ему пришлось осмотреть еще несколько сломанных растений, раздавленных грибов, царапин на деревьях, а также четкий отпечаток крошечного сапожка на песке у безымянного ручейка. Тропа петляла, то терялась в подлеске, то вдруг расширялась, Грейф спокойно шел вперед.
И вдруг он остановился. Настолько резко, что Сигмунд чуть не налетел на него. Длинным жилистым пальцем Грейф ткнул в белую отметину на ближайшей осине, другие такие же знаки стояли и на соседних деревьях.
- Это знаки лесорубов, а значит мы прозевали поворот, - сказал он все также спокойно, подумал немного и свернул налево. Сигмунд сразу понял почему - справа доносился плеск Пряной.
Скоро Грейф нашел след - указав на маленькую выжженную плешь, он пояснил:
- Сожженный кал карлика, присыпанный песком, но плохо.
Теперь они двигались на запад по свежему следу, уходя все глубже в непокорные Республике Мухоморные леса. Конечно, лесам этим далеко до соснового бора прямо за Деревянными Мостами, где давно уже Лесное Братство чувствует себя как дома, где партизаны стреляют в любого человека, имеющий ружье или топор. Но и здесь крайне опасно - разоренный лагерь был уже третий за полгода.
Грейф рассказывал Сигмунду, что происходило в лагере после нападения: карликов было немного - полтора десятка, они унесли все, что смогли найти ценного - деньги, оружие, металлические вещи, одежду, еду и... порубленные куски человечины. Уносили в несколько приемов, а значит неподалеку имеется схрон. Потом они подожгли все, что горело, и сбежали.
Тропа пошла в гору, среди деревьев стали попадаться камни и большие, поросшие мхом валуны. "Где-то здесь", - сказал Грейф и повернулся к Сигмунду, в его глазах горел холодный огонь:
- Чем же ты собираешься драться, пацан?
- Это сабли моего отца, я учился ими владеть с трех лет, - слова охотника задели Сигмунда, он молниеносно выхватил сабли, и вычертил на коре ближайшего дерева знак дома Аройо - Грейф даже не вздрогнул.
- Оставь эти штуки для дуэлей - здесь они тебе не пригодятся. Карлик атакует тебя снизу, он прокатится по земле, твой удар отразит щитом и своим ножичком постарается перерезать сухожилие. На ноже будет яд - здесь это конечно настой коры мокрой березы - у тебя на остаток жизни еще будет минут пятнадцать.
Грейф присел на землю, раскрывая рюкзак - "обуй-ка вот это" - и достал оттуда пару тяжелых сапог. Сигмунд с трудом натянул их на ноги - толстая кожа была густо обшита стальными кольцами настолько прочно, что при ходьбе не было слышно ни звука.
- Твой пистолет тоже никуда не годится, - продолжил Грейф, - возьмешь этот, - он протянул ученику шестизарядный армейский седай, последнюю новинку оружейников Порта Денег. Сигмунд потупил взор, принимая оружие - его пистолет с устройством для засыпания пороха и кремниевым курком и, правда, только оттягивал пояс.
- Ты из благородных, значит жесты знаешь, - безапелляционно заключил охотник и пошел вперед.
И уже через десять секунд он резко свернул с тропы, сквозь папоротник пробрался к почти отвесному склону каменистого холма. Грейф быстро достал из рюкзака небольшой пузырек с изображением черепа и накапал немножко на лезвие своего складного топорика:
- Против врага надо использовать его же оружие - это сваротень, вызывает моментальный паралич. Теперь включи зрение - внутри будет темно.
Сигмунд повиновался, он помнил далеко не все жесты, но этот, улучшающий зрение, сделал с легкостью - сведенные перед лицом руки, быстрые нажатия большими пальцами на нижние веки, два раза моргнуть, одновременно оттягивая ладонями в стороны краешки век, но - о, Боже - не развести пальцы, и, наконец, сконцентрировать взгляд где-то на кончике носа, до боли, до красноватого тумана. Еще секунда, и вечерние сумерки показались Сигмунду днем. Грейф, полуприкрыв от нестерпимого света глаза, подошел вплотную к склону холма.
Он провел рукой по его поверхности, словно пытаясь нащупать что-то невидимое, а затем с силой надавил на земляную поверхность. И она провалилась внутрь, образовав узкую низкую нору. Оттуда тут же, словно торопясь, вырвался мерзкий, солоновато-тухлый запах. Тот самый, который висел над обгоревшими стенами лагеря.
Сигмунд наклонился, собираясь пролезть вглубь, но Грейф, странно усмехнувшись, остановил юношу. Он медленно, опустился на корточки, медленно стал пробираться вперед. Затем показал Сигмунду натянутую через лаз ниточку, привязанную к двум небольшим арбалетам, спрятанным в специальных нишах сбоку.
- Как раз на двоих, - шепнул Грейф, аккуратно снимая тетиву со стрел.
Затем он все также осторожно стал продвигаться вперед, Сигмунд, выставив вперед пистолет, крался сзади. Лаз был недлинным. Впереди показалась пещерка пошире и повыше, но даже улучшенным зрением Сигмунд не смог сразу разобрать, что таилось в ее черной глубине.
Грейф прыгнул, взмахивая топориком - раздался короткий вопль. Не разобрав, в кого стрелять, Сигмунд ввалился следом. Теперь он видел все вполне ясно: земляные стены пещеры подперты деревянными стойками, возле входа стоят рядом три бочонка, напротив большая куча тряпья. А рядом с ней, скрючившись, лежит карлик - тщедушное тельце закутано в грязную рубаху и шаровары, на груди глубокий порез, никаких проявлений жизни. Сигмунд склонился над ним, разглядывая нечеловеческую, почти черепашью голову. И вдруг понял, что крошечные черные глаза в ужасе смотрят на него.
- Он жив - просто парализован, я ударил его спящего,- сказал Грейф, все тем же, как бы спокойным, голосом. - Но тут могут быть еще уродцы, - он начал медленно обходить пещеру, ощупывая рукой стену.
Он почти сделал круг, когда согнутая в поисковом жесте рука, наконец, не почувствовала легкую пульсацию. Держа топор наготове, он толкнул стену.
За осыпавшейся землей оказалась обычная деревянная дверца, за ней новый узкий лаз. Грейф шел первым, но на этот раз ловушек не было. Этот ход оказался не длинней первого, Грейф остановился у самого выхода во вторую пещеру, пропуская ученика вперед. Сигмунд не успел удивиться, увидев то, что в новом помещении. Это были гигантские, с собаку размером, улитки, медленно ползающие по полу и стенам. На полу валялись какие-то гнилые объедки, поблескивали лужицы воды.
- Это "коровы" карликов, - пояснил Грейф. - Их любимые животные, им для них не жалко отдать даже немножко деликатесного мясца, - и он, развернувшись, стал протискиваться обратно. Сигмунд выбрался следом, заглянул в бочки. В первой было налита белая жижа - улиточье "молоко". Второй оказалась наполнена порохом - "у лесорубов взяли" - подсказал Грейф. На дне третьей, в соленой воде, плавала человеческая ступня. На этот раз у Сигмунда не было даже намека на тошноту, только ярость...
Грейф тем временем занялся карликом - прислонив его к стене, достал из рюкзака бутыль с противоядием и вылил немножко на язык пленнику. По-видимому, этого количества хватило только на снятие паралича с голоса, потому что карлик тут же дико заорал. Грейф с брезгливым выражением лица заехал ему обухом топора по лбу - крик затих.
Прижав лезвие к шее пленника, охотник склонился над ним и вкрадчиво заговорил, тщательно выговаривая слова нечеловеческого языка. Сигмунд внимательно слушал, разбирая от силы две трети, что его удивило - ведь он внимательно изучал язык карликов. Грейф же успокаивал, говорил, что не тронет, обещал дать еще противоядия, но нужно ответить на пару мелких вопросиков. Карлик кивнул.
- Откуда пришли?
- Из Джи-Габаха.
- Сколько вас?
- Двадцать два.
- Где остальные?
Карлик замялся, но Грейф наградил его пинком кольчужного сапога.
- На Брошенной Заимке - четыре дня пути на восток.
- И когда вернутся?
- Не раньше чем через месяц.
- Главный?
- Хлед Черный.
- Кто же вас нанял?
Тут черные глазенки карлика радостно блеснули:
- Хлед договорился с дельцами из Южной Заготовительной Компании. Они дали девятьсот талеров. Ха-ха!
Грейф ничего не сказал. Просто влил в горло карлика обещанное противоядие и убрал топор с его шеи. Несколько минут ничего не происходило. Сигмунд стоял как громом пораженный - подумать только, лесозаготовительная фирма губит своих же коллег, только из другой фирмы! Погибшие работали на "Древотрейд". Где же этика торговых операций, где честная конкуренция, на которых, по учебникам, стоит Торговая Республика! Карлик просто солгал - вот оно что!
Тут карлик, наконец, отжил, медленно поднялся, стал руками оправлять измятую одежду... Топор очертил полукруг - черепашья голова отделилась от тела, и, разбрызгивая тяжелые красные капли, откатилась в дальний угол пещеры. Грейф улыбнулся - кажется, впервые за весь день, вытер топорик о тряпье.
- Вот так надо их убивать, - сказал он.
- Но ты же нарушил обещание! - чуть не крикнул Сигмунд.
- О, ты знаешь язык! - улыбка не сходила с лица Грейфа.
- Я не все понял, но...
- Он из Холодных скал, там говорят иначе, чем в учебниках... Я всегда держу слово! Я пообещал ему дать только противоядие, а не оставить в живых. Никогда нельзя щадить карлика! Вот посмотри, - и охотник выдернул руку карлика из складок одежды. Из мертвых пальцев вывалился маленький кривой ножик.
- Успел заметить, как он достал нож? - спросил Грейф. Сигмунд только изумленно покачал головой. Грейф засмеялся - громко и жутко. Сверху посыпались комья земли. Это еще больше развеселило его, не переставая смеяться, он подхватил нож, выудил из одежды карлика мешочек с деньгами - "Будет наше!", затем достал из кармана моток веревки, отрезал от него кусок и воткнул одним концом в бочку с порохом:
- Пора разделаться с этим крысиным гнездом!!!
Сигмунд, не долго думая, ринулся к выходу, не став смотреть, как Грейф будет поджигать веревку - спичками или жестом. Снаружи было светло - Сигмунд даже не сразу понял, что уже наступила ночь - просто улучшенное зрение еще работало.
Тут подбежал Грейф, и они вместе отошли подальше, вниз с холма. Потом веревка догорела, и отвесный склон со стоном провалился внутрь. В нос Сигмунду попала поднявшаяся пыль.
Отойдя еще немного, они остановились на ночлег. Сигмунд вызвался было не спать, но Грейф оборвал его:
- Ты же слышал, карлики вернутся не раньше чем через месяц.
Ночь действительно прошла спокойно.
- Я иду дальше на запад, - сказал Грейф, умывшись из ручейка, бойко журчавшего средь камней, - ты можешь вернуться, если хочешь.
- Ни за что! - ответил Сигмунд, дожевывая завтрак. - Я пойду с тобой.
- Тогда пошли, - согласился Грейф.
Теперь дорога шла вверх. Один холм сменял другой, еще более высокий. Изменились и деревья вокруг, исчезли веселые березы и клены - вокруг стеной стояли ели. Ветер беспрестанно трепал их вершины, осыпая окрестности ворохами сухих иголок. Грейф морщился, пару раз теряя тропу, но каждый раз заново находя ее. Сигмунд пытался и сам заметить хоть один след проходивших карликов, но удавалась это ему только после того, как охотник указывал на очередную примету...
Так пробежал день...
Когда стало темнеть, они остановились на большой поляне. Хмурые тучи медленно опустились на вершину холма, превратившись в холодный липкий туман.
- Тот карлик, он ведь, кажется, соврал? - спросил Сигмунд, подбираясь к столь взволновавшему его моменту.
- Нет, - ответил Грейф. - Он сказал правду. Тебя ведь удивило, что его наняли люди...
- Я не верю. Я слышал, что карлики работают на партизан. Но что так...
- Ха, зеленчуки в Мухоморных лесах! Взгляни на карту - до Деревянных мостов триста верст! У нас так принято все валить на партизан, но как они, по-твоему, смогли подговорить явиться сюда этих уродов с северо-запада?
- Но все же...
- Я даже тебе расскажу, как это было. Здесь отличная древесина, после Трех Дубов - самая лучшая. И все эти леса монопольно скупают эти сквалыги из "Древотрейд", акции идут в гору, народ валом валит на юг. Что делать Южным Заготовителям? Банкротство близко. На западе есть такой городок - Лихой Омут, там ошивается всякая шантрапа: пираты, ведьмы, беглые унаки и, конечно, карлики. Агент фирмы договаривается с одним из них... Кстати ни с кем-нибудь, а самим Хледом Черным!
- Кто он?
- Ты хочешь страшную сказку на ночь? - лицо Грейфа в темноте казалось совиным - острый крючковатый нос, большие круглые глаза под лохматыми вздернутыми бровями. - Хлед убил людей больше, чем все остальные карлики вместе взятые. Не щадит он и своих - среди карликов его не зря зовут Черным. Среди них очень круто зваться Кровавым или Багровым, Черным - круто вдвойне. Однажды (пять лет назад) Хлед вырезал деревню у Агатового озера, я гнался за ним вместе с отрядом из пятнадцати гвардейцев. Нам не повезло - попали в ловушку, почти все погибли, я спасся чудом. Но теперь ему не уйти!
Сигмунд хотел еще что-то спросить, но сон плавно тащил его к себе. На востоке слегка посветлело - это луна пыталась выбраться на небо...
- Почему твой отец не вернулся в Незыблемое Королевство? - вдруг спросил Грейф. Сон медленно отступил от Сигмунда. Что тут сказать? Давняя история - отец, виконт Виктор де Аройо, попал в немилость к Королеве из-за дуэли, вполне честной, кстати. Ему пришлось бежать через леса на восток в Республику. Потом права Королевы на трон были признаны ложными.
- Отец так решил. Он сказал послу нового Короля, что Аройо теперь служат Республике. Я не могу точно сказать, почему он так решил - это его выбор.
Грейф ничего не ответил. Сигмунду почему-то показалось, что охотник почувствовал ложь.
Утром было холодно. Моросил мелкий дождь. Качались на ветру деревья. Но теперь дорога вела вниз. Грейф по-прежнему шел впереди. Вот он резко остановился и, дождавшись отставшего было Грейфа, указал на корень, лежащий поперек тропы. Этот корень соединялся с маленьким крючком, ловко выстреливавшим в любого задевшего отравленным шипом. Сигмунд внимательно осмотрел механизм.
Уже через двадцать шагов их ожидала следующая ловушка.
- Ветка смерти - все иголки смазаны ядом, - сказал Грейф, стоя рядом с нависшей над тропой сухой еловой лапой.
До полудня им попалась еще дюжина подобных ловушек. Одну из них даже удалось обнаружить Сигмунду - тончайшая, словно паутинка, нить пересекала тропку на уровне щиколоток...
А потом лес кончился. Впереди, насколько хватало глаз, тянулась ровная белая поверхность. На ней ясно отпечаталась цепочка маленьких следов.
- Это Мухоморные болота. Мертвый суглинок высох - теперешний дождь первый за полтора месяца, - пояснил Грейф, видя удивление на лице спутника, и спокойно пошел вперед. За ним остались следы, казавшиеся громадными.
Сигмунд пошел следом, стараясь наступать точно на отпечатки охотника. Почва странно пружинила, потом вдруг проседала, и вытащить ногу можно было лишь с некоторым трудом.
Они шли уже несколько часов - вокруг ничего не менялось, только время от времени, то слева, то справа выглядывали поросшие высокой травой холмы. В голове Сигмунда крутились несколько давних вопросов, и он решился их задать:
- Говорят, где-то в лесах есть огромный идол, который карлики почитают и оберегают...
- Есть, - Грейф даже не повернул головы. - Изваяние их божка Раханхару. Это где-то возле Костяной Ноги.
- Так далеко!
- Этот идол не единственный, но другие расположены еще дальше.
- А обряд крови... тоже правда?
- Ты еще спрашиваешь! Сначала идет жертвоприношения, затем песнь смерти. Кровь Раханхару, карчухра - страшный яд, убивающий за секунду при попадании в кровь. Карлики втирают его в кожу для увеличения сопротивляемости к ядам и болезням. Но помогает не всегда, ты видел.
- Еще есть легенда, объясняющая происхождение карликов, - интерес Сигмунд не угасал, - что у человеческой женщины могут родиться близнецы - и один из них будет карликом. Это может случиться из-за проклятия или...
- Чушь! - перебил охотник. - А вот это все полный бред. Если один близнец родится карликом, то почему второй не окажется великаном?
- Великаны имеют отличное внутреннее устройство, - парировал Сигмунд, - а люди и карлики, напротив, практически схожее. Мой учитель, профессор Берензи, считал, что эта легенда очень близка к правде!
- Ученые бредни! Поверь мне - такого не бывает. Карлики - это одно, люди - совсем другое. Между нами нет родства и никогда не было!
На этом разговор был закончен.
Вечером они устроились на маленьком, едва торчащем из белого болота, холмике. Сигмунд уснул мгновенно...
На следующее утро выглянуло солнце. Слегка разбухшая под дождем белая масса быстро подсыхала. Следы карликов стали видны хуже.
Через пару часов вокруг вновь встали большие холмы. Вскоре пришлось двигаться, словно по высохшей реке между двумя высокими берегами.
- Совсем обнаглели! - сказал Грейф и решительно свернул направо. - Засады не бояться совершенно! Мы такого позволить себе не можем.
Они вскарабкались по крутому склону и пошли по самому краю. Прошло еще несколько часов, у Сигмунда натерлись еще мозоли, когда болото, наконец, кончилось.
- Почти пришли. Отдыхаем до вечера. Нужно набраться сил... - сказал Грейф тихо, почти обреченно.
- Но карлик говорил про четыре дня пути?! - изумился Сигмунд.
- А про длину ног карлика ты не подумал?
Настал вечер. Грейф уже не шел - полз среди кустов малины, в тени огромных дубов. Сигмунд едва поспевал следом. Уже не нужно было выискивать тропу - впереди мелькал огонь, слышались отзвуки не то ссоры, не то песни.
Вот голоса все ближе, ближе... Кто-то зашевелился за кустом, совсем рядом. Грейф среагировал моментально - прыжок, взмах топорика, сдавленный крик.
Сигмунд пополз следом. Карлик лежал вниз лицом, сжимая в руке саблю. Лезвие поблескивало в лучах так некстати взошедшей луны. Они оттащили еще живое тело назад во тьму - до лагеря карликов оставалось буквально несколько шагов.
Теперь наступало самое серьезное и самое страшное - Грейф подробно объяснил, как уничтожить всех врагов и остаться при этом в живых... Они зайдут с разных сторон, кинут в лагерь несколько гранат (нужно дождаться, чтобы карлики хоть чуть-чуть сгруппировались), застрелят тех, кто бросится вперед. Если что-то пойдет не по плану нужно разворачиваться и бежать.
Сигмунд был готов, почти совсем готов. Он подкрался к освещенной поляне. На противоположной стороне стояло несколько приземистых деревянных строений. В центре горел костер. Карлики, их было пятнадцать, сидели вокруг него, что-то ели из деревянных мисок, ни на минуту не прекращая болтать, на своем жутковатом наречии. Сигмунд рассматривал их во все глаза, словно видел впервые: тонкие конечности, головы на длинных шеях, ободранная одежда из шкур и рогожи. Они не были ни страшны, ни отвратительны, но Сигмунд не обольщался - он отлично помнил, что видит вовсе не ярмарочных уродцев, иногда также называемых карликами.
Сигмунд торопливо извлек обе гранаты - круглые железяки, начиненные динамитом. Расправил фитили. И тут он увидел Черного Хледа - одетый гораздо лучше других, пожалуй, даже богато, он только что закончил еду и кинул взгляд через костер. Сигмунду сразу стало не по себе - этот взгляд карлика словно пронзил насквозь тьму, словно схватил его за горло. Ему показалось - сейчас предводитель карликов отдаст команду и все провалится.
Хлед молча развернулся и быстро ушел в дом.
Тихий условный свист вывел Сигмунда из ступора. Спичка чиркнула о кору дерева, вспыхнул установленный на две секунды фитиль. Рука Сигмунда, словно сама, швырнула гранату прямо в костер. Еще одна вылетела из темноты справа. Карлики вскочили с мест, прыснули во все стороны, но поздно.
Взрыв поглотил поляну, смешал в одно огонь, искры, тела, остатки еды. А Сигмунд уже поджег вторую гранату и кинул влево, в суету выживших. За что зацепилась граната Сигмунд не разглядел - только увидел, как она упала совсем рядом на краю поляны. Реакция не подвела его, взрывная волна накрыла, когда он уже успел отскочить назад, упасть на мягкую, воняющую карликом землю.
Он выхватил седай и перевернулся на спину. Но не было времени встать - они уже здесь. Трое с ножами в руках ринулись на него. Сигмунд выстрелил - он был далеко не лучшим стрелком, но тут не промазал. Одному карлику разорвало грудь, второй схватился за перебитое горло, третий выронил нож и с визгом помчался обратно.
Сигмунд быстро поднялся и отступил в лес. Сердце бешено колотилось, в ушах гудело. Он прошел немного, затаился за деревом - сзади раздались, один за другим, два выстрела, слышались крики...
Сигмунд вытащил патроны к седаю - перезарядка потребует минут пять. И тут в его колено, выше кольчужного сапога впилось лезвие. Жуткая боль прошла по телу Сигмунда, словно все сосуды разом разорвались, словно кости раздробились на крохотные осколки - руки разжались, выронив и оружие, и патроны.
Карлик крадучись выбрался из кустов, стараясь не цеплять за ветки прострелянной правой рукой. Сигмунд видел его, падая на землю, боль от удара головой перекрыла на секунду боль, вызванную отравой. Карлик, прижимаясь к самой земле, подобрался к Сигмунду. Схватился за торчащий дротик, дернул.
Почему Сигмунд не потерял сознания? Кто знает - но он сумел как-то заглушить боль, рука дотянулась до старого пистолета. Карлик выдернул свой дротик, собираясь полосонуть человека по горлу, но Сигмунд уже стрелял. Старый пистолет не выдержал нагрузки и, выплюнув пулю, развалился в руке. Карлик дернулся, кровь полетела в стороны, часть черепа соскользнула в траву...
Вокруг Сигмунда стало совершенно темно.
Он очнулся, когда Грейф плеснул на рану какое-то вонючее снадобье. Затем охотник влил в рот Сигмунду содержимое другого пузырька. Адская боль потихоньку начала стихать.
Грейф помог раненному спутнику подняться и повел его вперед. Кажется, он что-то говорил, Сигмунд не разбирал слов.
Наконец они добрались до места, показавшегося Грейфу безопасным. Сигмунд опустился на прохладный мох и уснул.
Грейф разбудил его, когда начало светать. Сигмунд встал, размялся, прислушиваясь к внутренним ощущениям - боль не прошла совсем, она затаилась, подстерегая при каждом резком движении.
- Тебя отравили дашехчухрой - мочой Раханхару, - сказал Грейф. - Это видно по черным пятнам вокруг раны. Этот яд не столь страшен, как карчухра, но тоже опасен. Настойка зеленого корня должна задержать его распространение...
Сигмунд сделал глоток вязкой безвкусной жидкости, той же что так помогла ночью, и спросил:
- Так я выздоровею?
- Я скажу тебе прямо - яд проникает по всему телу и остается там, вызывая боль и омертвение... - охотник замялся, голос его дрожал. - В общем если не вывести яд, смерть наступит через несколько дней, в лучшем случае - недели. А вывести его сможет только толковый маг или алхимик. Поверь, я видел двух человек, которым удалось спастись.
- Я должен добраться до города... - могильный холод прополз по спине Сигмунда.
- Да! И как можно быстрее!
И они побежали. Если конечно можно назвать бегом бесконечное спотыкание и прихрамывание, превозмогание режущей боли, идущей от раны на ноге по всему телу. Иногда перед глазами чернело, красные пятна плясали вокруг. Тогда Грейф усаживал Сигмунда, и снова доставал свою настойку.
Когда они уже брели по болоту, прямо перед ними в белую поверхность впилась короткая черная стрела. Еще несколько свистнули над головой. Грейф зарычал, схватил спутника за руку и потянул вперед, что было мочи. Они бежали, пока окончательно не удалились от лесистого холма.
- Наше счастье, что карлики не умеют делать порох,- сказал Грейф, вытирая пот. - Иначе нам далеко не убежать.
- Я думал, мы убили их всех, - прошептал Сигмунд, он никак не мог отдышаться, хотя боль слегка утихла.
- Нет. Гранатами положили штук восемь, плюс раненые. Потом я застрелил еще двоих, да и ты не подкачал. Но оставшиеся гонятся за нами. Хлед тоже с ними...
Они заночевали на крошечном островке посреди высохшего болота. Сигмунду, впервые за время похода, приснился сон. Все было, как тогда давно, когда ему всего пять лет, и их фургон остановился где-то посредине бескрайнего темного леса. Он снова лежит возле самого выхода, и рядом нет никого из взрослых, только спят рядом сестры. А снаружи творится что-то страшное, слышны крики, лязг металла, и вдруг отдергивается полог и крошечная тощая фигурка проникает в фургон. Крошечные глазки на черепашьей головке смотрят на него, Сигмунда, и он кричит от ужаса. Но некому прийти на помощь, в руке карлика зеленым огнем вспыхивает лезвие сабли. Удар. Боль застилает глаза, вырывает из кошмара.
Сигмунд с трудом открыл глаза. На черном небе горели звезды. Грейф, разбуженный его криком, а может стоном, протянул пузырек лекарства.
Засыпая вновь, Сигмунд удивился - ведь на самом деле карлик не успел ударить его. Тогда, четырнадцать лет назад, отец убил мерзкое создание. Сигмунд ясно помнил, как стоял отец, с дымящимся пистолетом в руке, и не мог произнести ни слова. Этот случай настолько запал ему в сердце, что даже ради возвращения в родовой замок, он не рискнул путешествовать по лесам... "Зачем же рискнул я?" - подумал Сигмунд.
Утром Сигмунду стало хуже. Боль уже не была резкой. Она словно пропитала все его существо и не отпускала ни на минуту. Ватные ноги слушались с трудом.
И все же Сигмунд шел. Закончилось болото, начался подъем. Грейф придерживал раненного, пытаясь помочь идти быстрее.
На третье утро Сигмунд едва встал. Теперь Грейфу уже приходилось поддерживать его при каждом шаге. Так они с трудом перевалили через гребень самого высокого холма. Дорога пошла вниз.
На привале Грейф сказал:
- Карлики догоняют. До реки совсем чуть-чуть, постарайся - дойди.
Сигмунд не смог ответить. Язык не слушался. Ноги тоже еле-еле двигались. Весь мир словно погрузился в красноватое марево, в нем качались деревья, раскачивалась тропа.
Он упал, третий раз за последние полчаса.
Грейф не стал его поднимать. Он только склонился, присел рядом.
- Сигмунд, нас догоняют. Уродцы будут здесь уже минут через десять... Мне жаль, я не смог помочь тебе. Яд убивает тебя слишком быстро, - прошептал охотник. - Но ты - настоящий воин, ты держался отлично! Ты можешь еще отомстить им.
Грейф быстро вытащил из-за пазухи большую гранату и вложил ее в руку Сигмунда:
- Это взрывчатка с острова Тротил. Не надо поджигать, просто нажми на кнопку, и отпусти. Когда они пойдут поближе. Сделай так...
Сигмунд смотрел ему в лицо. Все было красное. И черное. Он захотел заорать, так что бы дрогнул весь лес, должен же помочь хоть кто-то - маг, алхимик, ведьма... Но тут вспомнил, как давно он пытался убедить охотника взять его с собой. "А ты не боишься умереть?" - спросил Грейф. "Нет!" - не задумываясь, ответил он...
Собравшись с силами, Сигмунд кивнул, прошептал: "Прощай..."
Грейф встал и, не оборачиваясь, пошел дальше. Через минуту он перешел на бег. Впереди открылась поляна - темные старые ели соседствовали с молодыми березками. Он остановился, уселся на поваленный ветром ствол. Голова охотника склонилась, по щекам текли слезы.
Шли минуты. В лесу сзади рвануло. Взлетели переполошенные птицы. Только вибрировал тонкий, нечеловеческий визг. Затем резко стих.
Охотник не шевельнулся.
Прошло еще минут десять, и из леса вышел Хлед. Весь сияя от восторга, он подошел к Грейфу.
- Приветствую тебя брат! Как давно мы не виделись! - радостно сказал он.
- Здравствуй, брат! - куда спокойней ответил Грейф.
- Все прошло замечательно! У меня девятьсот талеров от торгашей, еще полтинник взяли у лесорубов, потом шмотки потянут еще на пятьдесят.
- У меня триста за работу, - сказал Грейф, неохотно. - Еще шестьсот пятьдесят отвалили партизаны.
- Как тебе это удалось? Они же никогда столько не давали? - лицо карлика выражало крайнее удивление. Крючковатый нос склонился в сторону. Большие глаза, так непохожие на глаза обычного карлика, светились все той же радостью.
- Я пообещал расписать ваши зверства с максимальной красотой... - скривился охотник.
Хлед расхохотался. Грейф тоже улыбнулся. В этот момент их сходство заметил бы даже младенец.
- Сколько было твоих? - спросил Грейф.
- Один придурок в схроне, еще пятнадцать остались на заимке, даже добивать не пришлось, - Хлед хихикнул. - Пятеро легли здесь, один не сразу... - он снова засмеялся.
- Значит мы квиты... - протянул Грейф, - двадцать один на двадцать один...
- О, кстати у твоего пацана подобрал такую классную саблю! - карлик крутил в руках саблю Сигмунда.
- Их две должно быть...
- Стоит не меньше сотни талеров - ковка Трехжильной Кузни, вороненая сталь!
- Нет. Отдай ее мне, - Грейф решительно протянул руку. Хлед удивленно уставился на него, но саблю отдал.
- Тоже правильно, - согласился Хлед, - надо заботится о репутации.
- Не в том дело, мне правда жаль его...
- Отца?
- Не цепляйся к словам, Хлед. Стало так тяжело вечно врать, про тебя, про партизан, а особенно про эту дашехчухру. Я все время жду, что кто-нибудь раскусит наш обман. Да что там, я надеюсь, что это произойдет!
- Э, да ты стареешь, - грустно протянул карлик и заботливо добавил. - Может, отдохнешь с полгодика?
Грейф только отмахнулся, поднялся и побрел назад, в лес, искать вторую саблю. Хлед пошел следом. Вскоре они скрылись за деревьями. Человек и карлик, братья. Близнецы.