Раньше она удивлялась, как это великий писатель, знаток человеческих душ, мог одновременно быть жалкой, ничтожной личностью, как Паниковский. Бегать по бабам или подлаживаться под советскую действительность.
А теперь поняла, что сама личность "творца" часто имеет мало значения.
Тот самый "талант" разливает бог, и он может это сделать, и в хрустальную чашу, и в грязную оловянную кружку. Пути господа не исповедимы.
И, знала, о какой такой священной жертве, идет речь. И, кто такие, Муза, и Аполлон. Только иногда думала, у всех все это одинаково, или же по-разному.
Когда только начинала писать, то просто садилась, и писала о том, о чем собиралась.
Потом все стало совсем по-другому. Ей стоило о чем-то подумать, и мысли начинали сами роиться у нее в голове, как пчелы. А, когда она садилась за компьютер, и начинала "творить", то уже вскоре перестала удивляться, что пишет совсем не о том, о чем собиралась. Она постоянно "растекалась мыслею по древу", и это ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.
Впервые в жизни, она поняла, что такое зависть. Никогда раньше за всю свою жизнь никому и никогда не завидовала. А теперь поняла, как тяжело кому-то, к кому муза прилетала несколько раз понять, что теперь та летает к другим. И те, к кому она летала, сразу видят тех, к кому она стала летать после них.
Несправедливость жизни поражает. Почему награды редко достаются самым достойным, а чаще кому-попало.