В ночь перед решающим выступлением Маргаритка не могла уснуть.
Все перебирала, повторяла заученные части доклада, вставала, включала свет, проверяла.
Мысли и волнение так кружили голову, что отключиться смогла только на рассвете.
- Да ты что?! До сих пор дрыхнешь?! - разбудил ее голос Дениса.
- Ладно, успеем, сестренка,- уже почти шепотом заговорил он, увидев ее перепуганное лицо. - Ты, главное, пошустрей одевайся
и завтракай.
- Я привез тебе специалиста из салона "Бьюти",- рассказывал Денька уже на кухне, пережевывая бутерброд с кусочком сыра. - Мастер своего дела, я про нее заметку писал. Клиентки ее, ох, как любят!.. Они называют ее Наля, "Наля-супербог". Сделает она из тебя богиню, красавицу такую, что мама не узнает.
- Чего это я не узнаю, зря деньги тратишь, Рита и так красавица, - высказалась тетя Люба, раскладывая по тарелкам гречневую кашу, собравшейся за столом семье
Маргарита, уныло перебирая ложкой гречку, вспоминала свое отражение в зеркале, когда примеряла новую одежду.
Видимо, он тогда и понял, что вид болезненной усталости лица, ее мертвенный взгляд никак не увязывались с нежно-розовой воздушной кофточкой на белом чехле, с этими элегантными модными брючками, шикарными туфельками, что он ей привез.
Контраст с ее внешностью получился такой неприятный, что даже тетя Люба тихо сказала:
- Ты бы вернул все это в магазин, День... А что? Этикетки на месте, вот чек. А мы что-нибудь из своего придумаем.
Денис тогда промолчал. Только смотрел и думал.
Но сейчас уверенно говорил, подняв указательный палец, удерживая ложку с кашей:
- Надо доверять специалистам. Не вздумай отказаться, звездочка Маргаритка, деньги уже вбуханы. Тебя ждут в гостинице,
которая рядом с нашей школой, в номере 25, - проговаривал Денька между ложками гречки с молоком. - Над тобой
произведут такие хитрости, какие нам, простым смертным, и не снились. Радуйся. Я бы и сам чисто из любопытства прошел бы через эту ее кухню, но Наля, к сожалению, не работает с мужчинами.
Денька встал из-за стола, тетя Люба поймала его за шею, нагнула к себе и поцеловала в нос:
- Ой, ой, мужчина, - засмеялась она, прижимая к себе его голову. - Вымахал под два метра, а тощий-то, тощий!... Куда ж ты бежишь?
Поел бы еще, День, у меня какао на завтрак, как ты любишь, с ватрушечкой!
Она вынула румяную ватрушку с повидлом из-под салфетки, где пряталось лакомство от Петьки с Колькой,
чтоб не перетаскали до времени и, дразня, покрутила ею перед Денькиным носом. Он тут же изобразил голодного поджарого дога, принюхался, гавкнул и, жадно рыча,
выхватил ватрушку зубами под громкий хохот Кольки и Петьки.
Они тут же зарычали, запрыгали с ватрушками в зубах, повалили стулья.
Денис, принимая из рук тети Любы стакан с теплым напитком, Денис продолжал инструктировать Маргаритку.
- Одежда твоя уже в гостинице. После превращений Золушка сразу едет на бал. Я - в актовом зале школы, там надо
еще кое - что подготовить. Возникнут проблемы - звони.
Разобравшись с какао и ватрушкой, Денька обнял тетю Любу и поблагодарил "за вкуснотищу".
Потом пожал худенькую руку Маргаритки, с любопытством заглянул в ее глаза и ласково потерся щекой об ее щеку, как в детстве.
Запах мужского парфюма, шероховатость его кожи после бритья тоже напомнили ей, как их Денька вырос и повзрослел,
как они оба изменились, и какой у нее теперь жалкий вид маленького побитого, уже развалившегося существа...
рядом с ним, сильным, пышущим здоровьем,
энергией... Как ему к лицу этот галстук, белоснежная рубашка, светло-серый парадный костюм, красиво оттенивший его седые волосы!...
- Ну, что?- он тряхнул ее за плечо.- Не кисни. Через 20 минут ты должна быть у Нали.
Денька остановился перед дверью и оглянулся.
Он как будто хотел запомнить ее такой - худенький комочек страха и сомнений,
свернувшейся на табуретке, подобрав под себя ноги в тапочках. Ложечка каши в руке. И виноватый испуганный взгляд...
Денька улыбнулся своей какой-то мысли. Он был уверен, что все сегодня получится здорово.
Через двадцать минут Маргаритка топталась у двери с номером "25", не решаясь постучать. Дверь распахнулась сама.
- Так и знала, что ты здесь! Молодец, что пришла вовремя, ванна готова, сюда иди... Я - Наталья Антоновна, можно - Наля, -
мягким голосом сыпала слова симпатичная блондинка, непонятно какого возраста, в белом халате и в маленьком белом колпаке ,
из-под которого выбивались рыжие завитки волос.
- Раздевайся, Марго и - в воду. У нас на все про все - три часа. Лучше в ванне задержаться побольше, а то у нас вид, будто мы мешки таскали на горбу, разгружали вагоны. А нам так нельзя, мы девочки нежные и красивые. Расслабься, расслабься, можешь и поспать чуток.
Вода с запахом цветочного поля приняла тело оглушительно нежно.
Казалось, что она сразу влилась даже в мысли, выравнивая их и останавливая...
И правда, тянуло в сон. Было очень хорошо и все лучше, лучше...
Руки женщины мягко пробудили Маргаритку, работая с ее волосами.
Сколько времени прошло, непонятно было - секунды или минуты, но пришло чувство "выспанности" и крепости тела.
"Ой, одно это уже хорошо, даже если на этом остановиться", - подумала Маргаритка, в то время как Наля чем-то мылила, массируя, голову,
да так, что дух захватывало от удовольствия.
- С чем это Вы моете? Что это?
- Ну, здесь премудростей много, все так сразу не расскажешь, да и секреты тут есть...мои. Вставай, не стесняйся, наслаждайся процедурой, - говорила женщина, работая теперь щекочущей губкой.
- Тело способно дать человеку много радости, Марго. А радость - лекарство могучее, можно сказать, самое волшебное
при умелом пользовании. Когда на душе грустно, депрессняк задавил совсем, надо сделать гимнастику, хоть немного помассировать пятки холодным
мокрым полотенцем, облиться холодной водой и все. Мир сразу засверкает перед тобой радужными красками.
- И всё?...
- А у тебя, видно, подолгу депрессия серьезная... От всего, что я сказала, конечно, лучше. Но потом надо еще после завтрака,
например, пойти на прогулку и обдумывать, как помочь себе изменить жизнь к лучшему, всмотреться в будущее, найти хорошие перспективы,
и так каждый день. Все ведь получится хорошо, но везде, где ты хочешь получить отдачу, надо вложить много души, труда,
времени своего, не смотря ни на какую депрессию.
Маргаритка слушала и морщилась от удовольствия, которое с особой ловкостью и точностью производили летающие руки женщины.
Маргаритка смеялась. Она даже не заметила, когда Наля успела сменить воду.
Аромат был уже другой, теперь вода бодрила и веселила.
Работа производилась над каждым пальчиком, ноготком.
Маргаритка морщила губы и зажмуривалась от удовольствия.
Было чувство приятного опьянения.
- Встань, ноги шире.
Маргаритка уже не стеснялась, не закрывалась, только улыбалась во весь рот, закрыв глаза и задрав голову.
Неожиданно Наля взяла в руку ее черный лохматый треугольничек, слегка сжала, тряхнула, потом оторвала руку,
вскидывая ее вверх, до лица.
- Вы что-о-о?!!!- закричала Маргаритка, не сразу очнувшись от такого неожиданного движения Нали.
Девушка резко согнулась, всю ее как судорогой свело, закрылась руками, и, готовая заплакать, плюхнулась в воду.
- Тьфу ты...- усмехнулась Наля.- Думаешь, я с тобой заигрываю, что ли? Не выдумывай.
Она попыталась рукой поднять Маргариткину голову, чтобы посмотреть ей в глаза и объясниться, но та обиженно,
даже злобно рванулась из ее рук и отвернулась.
- Объясняю, Марго. Мне нужно немножко зажечь твое тело...Ну, такой маленький костерок разжечь... А тебе надо,
почувствовав его, подхватывать и силой мысли поднять до самой макушки, следуя за моей рукой.
Наля помолчала.
- Ну? Что сидишь? Вставай. Думаешь, почему мужики лысеют? Сексуальное напряжение уводит все вниз.
- Разве нельзя как-нибудь только мыслями, без прикосновений? - тихо пробубнила Маргаритка.
- Человек много думает о сексе, но этими мыслями опять же гонят всё вниз. Эта энергия...она особого свойства. Ее нехватка вызывает раннее увядание. Следи за моей рукой, тяни пламя вверх, и на вдохе кричи: "И-и-и-и-и!". Вставай.
Маргаритка сидела, потупив глаза, спрятавшись в воде по подбородок. Думала встать и уйти, но не решалась.
Наля присела на край ванны.
- Разбудить и поднять это к лицу, к глазам - уже полдела. Женщина - не кукла, она существо трепетное. Без этого трепета...Кстати, хороший мужчина улавливает его на расстоянии... Без ее чувственности красоты женской вообще нет, нет очарования. Мертвая женщина...
Ее украшать - дохлый номер! - Наля поймала удивленный взгляд Маргаритки и доверительно улыбнулась.
- По телеку видела, как модели строем идут? Мертвый взгляд из потустороннего мира, все истощенные до бухенвальдского результата.
И все похожи друг на друга один в один! Даже походка у всех одинаковая, одна на всех, - Наля засмеялась.- Кто-то придумал,
что красива только такая походка и все в это верят, как дети.
Маргаритка тоже робко попробовала улыбнуться, радуясь, что Наля вроде бы сменила тему.
- А индивидуальность - самая сладка суть женщины и есть. Какой рост, вес, возраст у женщина - это, на самом деле, не важно.
Женщина красива от природы. Так задумана. Это еще надо уметь ее не портить и понимать красоту... Знаешь, давай продолжим. Ты доверяй
мне. Доверяй и всё.
- Нет, нет... Зачем?!... - Маргаритка пыталась выскользнуть из рук Нали.
- Да ты пройди через это упражнение, тогда поймешь без слов, зачем это. Скажем так: взгляд твоих глаз меняем, кто-то убил тебя.
Вставай. И зажми волю в кулак.
Маргаритка сама не поняла, почему она тут же подчинилась.
Наверное, слово "убил" было то, что она сама знала.
Именно убил.
И не душу, не тело, а что-то такое очень женское, пока еще непонятное, но дорогое и нужное ей.
Она подчинилась, сделав над собой усилие, но кроме пронзительного стыда и унижения ничего не чувствовала.
Однако, где-то на шестой раз Маргаритка ощутила приятную тоненькую струйку, подхватила мыслью ее тепло,
отчаянно рванула вверх, и сразу вся загорелась, задрожала и вскрикнула, как Наля учила: "И-и-и!"
В следующий раз больше, больше щекочущего жара пошло, почему-то она начала смеяться.
Наля щелкнула по щеке пальцами, щелчок так отдался внизу, что Маргаритка задыхаясь ,взвизгнула: "Оййй!".
- Ну, пошло дело, давай еще раза три и достаточно будет. Ножки еще больше расставь и присядь, не бойся уже, привыкла.
Потом, поглядев в лицо девушки, выдала заключение:
- Молодец, все хорошо. Теперь окатим тебя холодной водичкой. Так... ныряй в полотенце, - Наля бережно и старательно
промокала тоненькое тельце Маргаритки, осушила волосы.- Надевай вот этот халатик и тапочки.
- Ой, халат мягкий какой, приятный...
- Это ты сейчас очень чувствительная, чувственная такая, пройдет, а то-то останется. Халатик возьми себе,
чтоб мысли плохие прогонял. Как только взгрустнется, примешь душ и наденешь.
Маргаритка калачиком, "по-турецки" сложив ножки, сидела на диване у столика и с аппетитом ела приготовленные для нее
фрукты, брызгая соком.
Настроение было веселое, хотелось без умолку болтать, смеяться.
Дело в том, что выходя из ванной, она увидела в зеркале себя уже другой...
Толком даже не понять, что изменилось.
Как будто воздухом заполнилась, что ли, стала легкая, живая и женственная,
как будто засветилась солнцем.
Не поверила бы зеркалу, но внутри себя тоже ощутила свежий поток обновления.
- Маргарита, ты очень красивая девочка, я тебе не буду врать, - Наля поднесла зеркальце к лицу девушки.- Вот давай вместе рассмотрим,
какой у тебя носик, ровненький. Форма рта... Вот здесь изгиб озорной, волнующий. Глаза большущие, распахнутые,
ресницы вот какие длинные. Такие ресницы ни доставлять , ни красить не надо. Худенькая очень, это правда. Ну, ладно,
сейчас это в моде, как говорят, были б кости, потом поправишься.
Пока Маргаритка отдыхала и ела фрукты, Наля продолжала работать над ее волосами, ногтями, удивляя легкостью и точностью движений.
- Даже то, как ты вела себя во время купания, знаешь, как все безумно красиво... Твое стеснение, и то, как ты пищала,
смеялась, визжала - во всем безумное очарование. Да, Марго, стеснение тоже украшает, еще как!
- Да ну...- смущаясь от похвал, прошептала Маргаритка.
- Я тебе красоты не добавляю. Каждая женщина красива настолько, что добавить к ней и нечего. Где-то что-то оттенить,
может быть, освежить, снять многолетнюю усталость, ну, может быть, что-то подчеркнуть немного - вот и все. А главное,
чтобы понимала себя, ценила и уважала, любила себя, нежно и бережно любила себя. А то ведь девушки как?- на себя плевать,
а дайте-подайте мне Его. То есть, центр ее жизни он, а не она сама, сама в своей собственной жизни где-то на периферии.
- Ну, и что плохого было бы, если б человек достойный стал центром ее жизни?- Маргаритка так и замерла
с виноградинкой в руке, ожидая ответ. Ее эта тема забрала.
- А у него - жизнь своя есть, и там он в центре ее, а не на обочине.
Женщине это не ясно, бывает, кажется ,что он именно где - то с краю, и очень легко его взять из его жизни и перетянуть,
может, и заманить - в свою. Пожалуйте, Вы будете в ней самым главным...
Не я, а Вы. И это все обман. Ну и самообман.
- Почему же обязательно обман? Может, она любит его всей душой, и все - правда!
Некоторые даже кончают жизнь самоубийством из-за любви...
- А я о том и говорю. Они настолько, бывает, заблуждаются, что думают, будто главные роли в их жизни играют другие,
другой, а сами только в эпизодах своей жизни изредка появляются, а могут и вовсе уйти.
Вот и подумаешь, как выглядит женщина со стороны,
если где-то на обочине собственной жизни она валяется, как ненужный предмет, и еще хочет, требует от него любви и верности.
И какой значимой и полной видит он свою жизнь... Женщина и мужчина- это как два мира.
О каком соединении этих двух миров может идти речь, когда твой мир разрушен?
Какое-то время молчали. Наля работала, а Маргарита думала.
Как все сложно...
Его, Чеснера Володи мир...
Надо было посмотреть внимательнее на этот его мир, а ей не хотелось, хотелось, и правда, взять и забрать его в свою жизнь.
И это казалось просто, забрать его из его мира, из его жизни - в свою, оставив его мир за порогом.
И вдруг, в самый неожиданный момент, тихо открылась дверь и вошел "его мир" и стал убивать ее жизнь, насиловать, ставить на колени и требовать, чтобы она скулила, рычала и лаяла, как собака...
Увидев распахнутые, обезумевшие от боли глаза Маргаритки, Наля схватила ее за голову, прижала к себе и сама заплакала.
- У всех у нас много чего было. У меня вот детей нет. Он хотел аборт, один, другой аборт, я очень просила, но он говорил,
что уйдет, если я не... А потом он все-равно ушел. Я больше не люблю его, я теперь знаю, какое он дерьмо, но...
У меня больше не может быть детей.
- А у меня уже давно нет месячных. Я не хочу и думать о ребенке...От кого из них этот ребенок...А может во мне никакого
ребенка и нету?
Наля отстранила лицо Маргаритки от своего плеча и посмотрела в глаза.
- Вообще... ты очень болела...Это, может быть, от истощения. Говорят в блокаду Ленинграда женщины вообще не менструировали...
От голода, от ужаса переживаемого...Но к врачу сходить надо.
- А если-да?... Мне тогда надо будет аборт. Я была с ним, но вроде бы предохранялись...А потом они все...Насильно.
И мучили меня, мучили, я не хочу этого ребенка. Мне противно!
- Стоп. Если это беременность, то сколько времени прошло?
- Четыре... Нет... почти пять месяцев. Но я лежала, болела... Нельзя...
- Повторяю, завтра - к врачу. Если плод, он должен был бы уже шевелиться. Скорее всего нет беременности,
а то бы ты уже знала точно. Нет... подожди... У нас с тобой еще есть два часа, успеем.
Давай покажемся врачу прямо сейчас. Поехали, Марго!