Они приплывают вместе с воздушными потоками, из далеких-далеких мест, и проливаются дождями. А еще бывает так, что тучи насыщены электричеством, и тогда они разрываются с треском, выпуская сияющие стрелы. Эти стрелы озаряют все небо, и сразу становится видно, как бешеный ветер крутит грозовой фронт...
Шаха налила в котелок немного воды, поставила его на горелку. Стены отсека слегка дрожали, как и всегда, когда по тоннелям проносились грузовые составы. Пламя беспокойно вздрагивало, облизывая закопченое донышко котелка.
- Когда молния гаснет, проходит несколько секунд, и слышится раскат подошедшего звука, - добавила старуха, задумчиво глядя на пламя...
2 глава.
В отсеке было темно. Мэднесс привычно посветила фонариком во все углы, затем вошла и закрыла тяжелую дверь на засов. Койка Шахи была аккуратно застелена куском серого сукна, старухи не было дома. Рэтти выбежал из-под стола, его глаза отразили свет, вспыхнув красными огоньками.
- Ты мой хороший, - пробормотала Мэднесс. - Сейчас я тебя покормлю...
Ее рука устала нажимать на рукоять механического фонарика, девушка положила таблетку сухого спирта в небольшую горелку и поскорее ее подожгла, оторвав маркер. Железная конура озарилась дрожащим нервным светом, и стало видно, как над кроватью покачивается ловец снов, сплетенный Шахой из проводов и веревок, с подвешенными гайками и кусочками тряпочек.
У стены, между двумя койками, стоял стол, а на полу лежал коврик из лоскутков. И аккуратной стопкой возвышались ящики из-под патронов, в которых хранились разные личные вещи. Иметь оружие гражданам Подземки строго воспрещалось, но Мэднесс знала, что у Шахи была припрятана самодельная заточка с красивой наборной рукоятью.
Рэтти вскарабкался к девушке на колени и тоненько пискнул, его усы смешно защекотали ладони. Три года назад Мэднесс спасла ему жизнь, вынув из пищевого комбайна в самый последний момент. Крысеныш лишился хвоста, но это только шло ему на пользу, делая похожим на милого пушистого зверька. Рэтти был теплым, гладким и совсем ручным.
- Прости меня, Рэтти, - сказала Мэднесс, целуя его в розовый нос. - Но я ухожу.
Достав из рюкзака соевый батончик, она стала отламывать от него по кусочку и скармливать крысе. Рэтти брал их своими пальчиками и с уморительно-серьезным видом поедал, принимая подношения.
- Ты ведь все понимаешь, - говорила ему Мэднесс, гладя по бурой шерстке. - Я должна так поступить. Я знаю, что это плохо, но не могу иначе... Если я останусь здесь, то сойду с ума. Шаха не должна была рассказывать мне о том мире... Тогда мне было бы гораздо легче!
Она вспомнила, как Принц взял ее за руку в первый раз, там, на берегу Водохранилища.
Его охранники остались за железной кодовой дверью, и они вышли на побережье только вдвоем. Мэднесс никогда не была так близко от воды, она встала на колени и опустила руку вниз. Вода была теплой.
- Хочешь искупаться? - спросил ее Принц.
- Что? - переспросила девушка. Тогда он улыбнулся и начал раздеваться.
- Зачем... ты это делаешь? - кажется, она покраснела. У парня была отлично развита мускулатура, его тело оказалось стройным и прекрасным. Сняв с себя обычную рабочую робу, он остался в одних трусах, а потом, неожиданно, прыгнул вниз. Мэднесс вскрикнула и закрыла лицо руками. Очень долго он не показывался на поверхности, но когда вынырнул, его глаза сияли.
- Прыгай ко мне!
- Ни за что! - закричала она. - Ты сумасшедший!..
Принц засмеялся и, оттолкнувшись от железного берега, поплыл вдаль, рассекая воду широкими взмахами рук.
Белые блики света мерцали на черных волнах, закручиваясь водоворотами. Он плыл легко и свободно, превращаясь в едва заметную точку. Мэднесс стало страшно, она выкрикнула его имя. Эхо загремело, загудело, отражаясь от металлических сводов. Он услышал и поспешил обратно. Когда он вылез из воды, по щекам девушки текли слезы.
- Ну, ты чего? - удивился Принц. - Я каждый день здесь купаюсь... Мэд, ты что?
И взял ее за руку...
В дверь постучали условным стуком. Это была Шаха. Девушка, не выпуская Рэтти из рук, встала и открыла засов. Старуха вошла в отсек и быстро заперла за собой дверь. Она была одета в военную куртку с множеством карманов, и мешковатые штаны цвета хаки. Высокие ботинки украшали самодельные шнурки из разноцветных ниток, с кисточками и бусинами. И точно такие же были вплетены в две черные длинные косы. Волосы у Шахи были на удивление густые, с едва наметившейся сединой.
- Шаха, что такое Јночь"? - тут же спросила Мэднесс, усаживаясь обратно на койку. - Президент сказал, что мы все устали от вечной ночи... Я не понимаю, что он имел ввиду...
- Ну, - старуха задумалась, поднимая свои хищные глаза к железному потолку. Пламя горелки освещало ее лицо с резкими волевыми морщинами. - Как бы тебе объяснить... Так говорили раньше. Это такая идиома. В общем, там, НАВЕРХУ, есть день, и есть ночь. Ночь - это когда темно. Днем - светло. А почему ты не на Празднике? Там пирожные раздают...
- А здесь, у нас, есть ночь?
- А здесь, у нас, есть только Јдо" и Јпосле" отбоя. ЈДо отбоя" свет в секторах и на станциях горит чуть ярче...
- Значит, в неосвещенном тоннеле - ночь?
- Скорее, тьма, - Шаха сложила пальцы в кольцо отгоняющим демонов жестом. - Время уже позднее, давай не будем об этом... Мэднесс?
- Что?
- Посмотри на меня... Твоя мама недаром тебя так назвала... Если бы ты знала, какого цвета твои глаза!
- Какого?..
- Что ты задумала, Мэд?
- Я?..
- Когда ты в последний раз обманывала Старую Шаху?
- А почему тебя так трудно обмануть?..
- Хватит! Не заговаривай мне зубы! Отвечай, что ты еще придумала?
- Я... Я ухожу отсюда.
-К-куда это? - не поняла Шаха.
- Туда, - Мэднесс подняла глаза к потолку. - Я ухожу НАВЕРХ.
- Тише! - шикнула старуха, хватая девушку за руку. Рэтти, испуганно пискнув, прыгнул на пол. Пальцы у Шахи были цепкие и сильные, но Мэднесс и не пыталась вырваться.
- Прости, Шаха, - прошептала она, закрывая глаза.
- Дура! Ты не дойдешь и до второго поста!..
- А это ты видела? - крикнула девушка, доставая из кармана пластиковую карточку пропуска.
- Вот, черт! - выругалась старуха. - Откуда это у тебя?
- Я украла его у Линн, в поезде, когда мы ездили смотреть на море!
Это был кодовый пропуск на выход из сектора. Линн подрабатывала в пищеблоке, готовя еду для штурмовиков, поэтому и была такой толстой...
- Надо сначала смотреть Знаки, прежде, чем принимать такое важное решение, - недовольно проговорила Шаха.
Мэднесс тяжело вздохнула. Ну опять она за свое!
- Знаешь, я видела во сне море, - сказала она. - Настоящее! С черной водой и железными берегами...
- Я говорю про Знаки, а не про сны! - отрезала Шаха. И отвернулась.
- Почему ты не хочешь помочь мне? - девушку душили слезы, но старуха всегда ругалась, если видела их.
- Ты вернешь пропуск этой жирножопой девке! - буркнула она. - Так, чтобы эта толстуха ни о чем не догадалась! Поняла меня?!
- Нет! - крикнула Мэднесс. - У меня не будет другого шанса!
- Ну почему ты не хочешь выйти замуж за этого мальчика? - теперь голос Шахи смягчился, как и выражение ее лица. - Он сын Президента, и ты могла бы...
- Шаха, милая, ты ведь сама мне рассказывала все эти сказки! Про небо, про звезды... Зачем мне все это? - Мэднесс показала рукой на металлические стены, украшенные плетеными ковриками. - Я не смогу так жить...
- А я? Думаешь, мне все это нравится? Ведь мне, в отличии от тебя, есть с чем сравнивать...
- Ты хотя бы видела тот мир!
- Я и сейчас его вижу - во сне, почти каждую ночь...
- А я вижу во сне железо, - вздохнула девушка. - Станции, поезда и железо, железо, железо!.. Но иногда мне снятся вещи, которым даже нет названия. Что изменится, если я выйду замуж за Принца?
Они замолчали. Пламя горелки беспокойно металось, в такт мерному гулу едущего где-то состава. Рэтти возился в углу, в соседнем отсеке пели пьяные песни...
Мэднесс медленно встала и сняла с шеи свой амулет, протягивая его Шахе.
-Тогда возьми вот это, - сказала она. - Ты сама подарила мне эту стекляшку. И если я никогда не выйду НАВЕРХ, она ни черта не значит!..
Синий кусочек оплавленного стекла болтался на шнурке прямо перед Шахой. Та какое-то время смотрела на него, потом тоже встала, взяла амулет и вложила его обратно в ладонь Мэднесс.
- Хорошо, - сказала она. - Мне-то уж точно терять нечего. У меня нет ни жениха, ни молодости, а есть только мечта, такая же, как у тебя.
Мы уйдем отсюда вместе.